Глитч

Глава 11. Работа над ошибками

— Прямо, а за мусорным баком — направо. Там увидишь, — сказал пожилой японец в грязной кофте, показывая кривым пальцем за спину. — Но если ты не местный, то лучше туда не суйся.

— Ясно.

Ямато отдал мужику доллар, которого тому не хватало на «хлеб», и пошел по тротуару вдоль серого прямоугольника на десять подъездов и пятнадцать этажей, красок которому придавало лишь барахло на захламленных балконах. В четырех квартала от метро, после того, как он перешел сквер, главной достопримечательностью которого была гора бутылок из-под саке, он встретил уже третьего мужика, которому не хватало на «хлеб», «проезд», «будь добр, дай доллар».

Женщина с двумя огромными пакетами загнала Ямато на газон и что-то недовольно фыркнула. За мусорным баком Ямато повернул направо и почувствовал запах горящих покрышек, хотя дыма не увидел. Разве что на дороге осталось голубое облако от старенького Митсубиси без глушака, взрывы которого отбивались от серых фасадов. По правой стороне показался продуктовый магазин, а за ним начался сетчатый забор высотой около четырех метров — баскетбольная площадка. Ямато сначала замедлил шаг, а затем остановился у дерева. Приближаясь понемногу, он разглядел одинокого пацана, бросающего мяч в кольцо, и группу из четырех парней, которые сидели, повернувшись друг к другу, на сиденьях для зрителей.

Постояв немного у дерева, Ямато вышел на пешеходную дорожку и, поглядывая на баскетбольную площадку, медленно пошел вдоль нее. Из-за угла выскочил пацан на электрическом самокате и привез с собой голоса девиц с шипящими вставками звуков вместо матерных слов. Группу с названием «Медь вашу» Ямато видел по телеку, слышал рекламные отрывки в метро, каждый день натыкался на лицо солистки на плакатах. Со строчкой: «Я отмудохаю этого придурка, если ещё раз увижу с этой шкуркой» пацан на самокате сделал крутой разворот на пустой дороге и остановился рядом с Ямато.

— Интересуешься? — спросил он, нажимая что-то в телефоне, после чего музыка в рюкзаке смолкла.

— Ну так, — Ямато пожал плечами.

— Тебе для чего?

— Мне бы понять, что это вообще?

Пацан осмотрелся по сторонам, поставил самокат на подножку и сошел на тротуар к Ямато.

— Про усилки слышал?

— Да.

— Вот усилки — это дрянь редкостная. В них химия и всё такое. Пару раз примешь, а потом тебя парализует, может заболеешь или вообще умрешь, — пацан стоял к Ямато профилем, смотрел на прилегающую улицу и крутил в руке телефон. — Мы же предлагаем чистый товар.

— Ага, — сказал Ямато и вспомнил сообщение на закрытом форуме в даркнете одного недовольного клиента: «чистый, то он бл*ть, чистый! Но с таким же успехом, я лучше энергетик в магазине куплю, и то больше эффект!».

— Можно пить почти как вместо воды. И лучше брать сразу больше — четыре-пять бутылок, потому что эффект накопительный.

Пользователь с ником Кукер: «Херота полная. Они ещё и впаривают сразу по пять порций, якобы из-за накопительного эффекта, хотя на самом деле просто понимают, что дважды на это говно поведется только конченый дебилоид!».

За спиной пацана, шаркая ботинками по асфальту, перебежал дорогу парнишка с желтой теннисной повязкой на лбу. Пацан с самокатом кивнул ему и показал пальцем в ворота на площадке. Тот открыл дверь и поспешил к сидящим на зрительских сиденьях.

Пользователь с ником Трехсисячник пользователю Кукер: «Конечно, дважды никто не поведется! Насколько я знаю: у них приличная кучка прирученных дебилоидов, которые закупаются месяцами и в ус не дуют. Им хоть натуральные усилки, хоть мышечные имплантаты, хоть благословение. Лишь бы куда деньги занести. Лох он и в африке — лох!».

— Наши клиенты — спортсмены, бойцы темных, есть даже пару вояк, ну и, конечно, студенты боёвок. Никто ещё не жаловался. Результат ощутишь на четвёртый-пятый день. Ни один анализ, экспресс-тест не покажут в крови, моче или слюне ничего запрещённого. Я пью сам постоянно, и все мои кореша пьют. Это тебе не какая-то химия! Ты просто медленно, но постоянно становишься сильнее. При регулярном употреблении за год можно поднять два разряда. Мой друг из Сендая с первого курса с четвертым разрядом вышел. Лучший в школе. Хотя до этого — вообще никаких результатов.

Комментарий пользователя Гость: «Ну не знаю… Вы бы сами попробовали, а уж потом говорили. Вот, что могу сказать. Результат ощущаешь на четвёртый-пятый день. Ничего особенного. Прилив сил, бодрость, хорошее настроение, желание работать над собой. Анализы и экспресс-тесты ничего не покажут. Пью несколько недель и замечаю первые результаты. На физподготовке дал бой однокласснику, которые в щи метелил меня семь месяцев. Посмотрим, что будет дальше. Говорят, при регулярном употреблении за год можно поднять два разряда. Лично знаю парня из Сендая, который с первого курса вышел с четвертым разрядом, хотя до этого — вообще никаких результатов.

Теперь понятно, кто строчил оправдательные комментарии на форуме, подумал Ямато.

— В основе лежит новое натуральное гибридное растение, которое выращивают на фермах вблизи Осаки. Из него делают БАДы для солдат армии и спецов, а мы получаем концентрат через одного из работников фабрики. Сколько будешь брать?

Комментарий пользователя с ником Кукер: «Гибридное растение, выращивают на фермах Осаки. Якобы БАДы для армии. Брат служит на юге и первый раз о таком слышит. С уверенностью можно сказать одно — хуже от этих энергетиков не будет, но и результата ноль. Витаминов с водой разбавили и этикетку наклеили. А писаки, защищающие это говно, либо сами его и продают, либо подвержены эффект плацебо».

— Возьми пять для первого раза, а там посмотришь, — сказал пацан. — Ну что?

— Ладно, — Ямато кивнул.

Пацан вскочил на самокат, переехал на другую сторону дороги и помахал друганам. Получив положительный ответ, он повернулся к Ямато и показал на дверь из сетчатого забора.

Парнишка с теннисной повязкой на голове широким шагов сваливал с площадки, держа руки в карманах. Ямато с ним разминулся и пошел к зрительской трибуне. Двое ребят в широких баскетбольных майках, старше Ямато года на два, поприветствовали Ямато кивком. Третий сидел в пяти местах левее, затягивался и пускал дым через плечо. Четвертый разглядывал что-то в телефоне и даже не поднял глаза, когда Ямато сел на свободное место перед ним.

— Ну? — спросил он. — Пробовать будешь?

Не успел Ямато что-либо ответить, как главный показал пальцем. Один из баскетболистов перегнулся через ряд сидений и достал литровую бутылку с бледно-желтой жидкостью, напоминающей то ли лимонад, то ли мочу, то ли анализы не самого здорового человека. Ямато сжал хрустящую пластиковую бутылку в руке. Съехавший в сторону штамп на пробке, выцветшая этикетка с надписью Х-224. Про странное название на форуме тоже много чего было, подумал Ямато.

Покрутив бутылку в руке, он так и не решился попробовать. Прятать под кожей мертвого Стрекоча карту памяти показалось Ямато и то менее отвратным, чем пить из общего пробника мочу.

— Ну, чего ждем? — китаец оторвался от телефона и поднял голову. — Мммм… Стой… ты же этот… Первач для спаррингов в Катсугакковцами?! Да?!

— Ямато Исикава, — сказал Ямато и протянул согнутую в кисти руку.

Шен переложил телефон из правой в левую и, ехидно улыбаясь, кинул расслабленную клешню:

— Ссыкотно драться, да?! Ха-ха! Понимаю! Вот только в школе не будут рады, узнав, что первач для спаррингов пользуется энергетиками. Если хочешь, чтобы это осталось нашей маленькой тайной, то…, - Шен нахмурился и посмотрел на руку. — Что это?

Вместо рукопожатия Ямато вложил в руку Шена железный предмет, помог Шену крепко его взять, а правой выдернул кольцо.

— Ты… ты… это что, бл*ть?!

— Т-с-с-с-с!

Подельники китайца бесшумно расползлись по площадке. Парень с сигаретой оступился, упал на синтетическое покрытие и побежал к выходу, хлопая себя по кофте, чтобы затушить завалившийся уголек. Рука Шена стала каменной, побелели костяшки, проступили вены. Он держал её неподвижно. Обхватившие чеку средний и указательный пальцы напоминали захват орал.

— Осколочная, — сказал Ямато, кивая на гранату в руке Шена. — Радиус разлета двести метров. Я бы на месте твоих придурков нес ноги как минимум за ту девятиэтажку. На таком расстоянии, — Ямато повернулся и посмотрел на столпившихся у выхода парней, — На куски их, конечно, не порвет, но продырявит знатно.

— Г-г-г… граната?

— Видишь, капсюль укороченный? — сказал Ямато и потрогал торчащую из зеленого корпуса железяку. — Их называют вспышками чести, знаешь почему?

Шен помотал головой, отчего ручейки пота на его лбу поплыли небольшими зигзагами.

— В армии используют такие, когда отправляют бойцов на заведомо обреченное задание, — Ямато посмотрел Шену в глаза, но тот, кажется, почти его не слушал, а значит втирать можно было любую дичь. — Они запрещены какой-то там конвенцией, и сделаны из двух разных модификаций гранат. Смысл в том, чтобы взорваться мгновенно, как только выпустишь чеку. Ни тебе времени на бросок или подумать. Разжал пальцы и БУХ!

Шен дернулся и проглотил слюну. Рука сжалась ещё сильнее. Как бы он чеку не погнул, подумал Ямато.

— Для диверсанта стать пленником на вражеской территории — хуже смерти. Они предпочитают вспышки чести. Отпустил чеку и разлетелся на двести метров по полю ошметками. Если повезет, можно и ещё кого-нибудь с собой прихватить. Как рука?

— А?

— Устал?

— Д-д-д… да!

— Ну, тогда отпускай.

— Так мы же… ты чего вообще? Это из-за энергетиков? — Шен старался смотреть на Ямато, но постоянно косился на собственную руку, будто боялся, что она что-то учудит. — Я никому ничего не скажу! Хочешь всё забирай! Бесплатно! — он полез в карман.

— Чш-ш-ш! — Ямато поправил его руку. — Держи выше. Хочу, чтобы всё закончилось быстро. Не дай бог ещё пополам разорвёт. Не очень мне хочется смотреть на разбросанного себя.

— О, боже! Бл*ть! Ну, что тебе надо?

— Тоши из моего класса помнишь?

— А?

— Ещё раз переспроси?

— Что? В смысле… этот… неформал, да?!

— Ты забрал его вещь.

— Слушай, так я ж не знал… Вот… вот она! — китаец вытащил из кармана браслет. — Бери! Забирай! Я же…

Ямато взял браслет, вернул на место кольцо и помог Шену разжать пальцы. Он так и остался сидеть с полусогнутой рукой и оттопыренными пальцами, глядя, как Ямато уходит с площадки с гранатой. Подельники Шена разбежались, освобождая проход. Ямато перешел на другую сторону улицы и шел несколько минут в тишине, а когда сворачивал возле мусорного бака, в спину ему прилетело: «Тебе конец, первач!». Он улыбнулся и сунул муляж, найденный среди старых вещей отца, в карман.

… … …

Ямато стоял в небольшом помещении. Там пахло лимоном, ядрёной туалетной водой и сыростью из душевой. По правую руку от него на стене висела доска «Информация», а рядом с проходом на лестницу стоял стол. Среди зарослей домашних цветов во всевозможных вазонах и горшках сидела, точно в засаде, комендант. Женщина сорока пяти лет со сползшими на нос очками. Она смотрела на Ямато из-подо лба и редко отстреливала глазами то влево, то вправо, отмечая входящих и выходящих из общежития.

— Здравствуйте!

— Ну, здрасте! Время для гостей закончилось, — женщина показала на доску.

— Мне бы ненадолго. Я хотел…

— Всем вам ненадолго, а потом не выгнать! Правила общежития для кого написаны?! Вот сейчас тебе ненадолго, а потом кореец припрётся просить. Будет клянчить, чтобы его невеста осталась на ночь, потому что ей жить негде!

— Да мне на самом деле…

— В наше время такого не было. Перечить даже не смели, а вам только дай волю!

— Драсте, Кавагути-сан!

— Привет, Харука, девочка моя! А ты куда это в тапках собралась? — комендант проследила за сбежавшей с лестницы Харукой и ещё пристальнее посмотрела на Ямато. — К тебе что ли?

— Да, — Харука опустила глаза и покраснела. — Нам бы…

— Ну, пусть идёт! — комендант вооружилась шариковой ручкой. — Документ давай!

По лестнице они поднялись на третий этаж. Слезоточивая туалетная вода коменданта показалась сущим пустяком по сравнению с запахом из общей кухни. Харука остановилась у окна:

— А почему ты ему не позвонил?

— Хотел сделать сюрприз.

— Сюрприз? — Харука скрестила руки на груди.

— Какая комната?

— Триста восьмая, — сказала Харука и показала пальцем по коридору.

— Спасибо.

Остановившись перед коричневой дверью с застывшими следами подтеков краски и облупленным покрытием вблизи ручки, Ямато дождался пока мимо пройдет студентка с горой посуды в руках и задранным подбородком. Она смотрела перед собой и надувала губы, показывая недовольство от того, что Ямато пялится.

Дверь в комнату триста восемь открыл парень, в котором Ямато не сразу узнал своего одноклассника Тоши. Черные волосы были зачесаны на бок и не закрывали глаза. Одет он был в спортивные штаны и голубую футболку. Прежним разве что остался безразличный взгляд ко всему происходящему и ухмылка, показывающая его отношение ко всему людскому роду.

— Привет.

— Привет, — Тоши нахмурил брови, высунулся из двери и посмотрел по сторонам, будто искал кого-то другого, кто к нему пришел. — Ты стучал?

— Проходил тут мимо, решил в гости зайти

— В гости, в общежитие? — Тоши прислонился к коробке двери.

— Ваша коменда — добрейшей души человек.

— Значит, ты к ней в гости пришел?

— Клевые штаны, Тоши.

— Спасибо, — Тоши сунул руки в карманы, но ни на секунду не засмущался, что предстал перед Ямато в непривычном виде. — Рад был повидаться. Заходи ещё как-нибудь.

— Чаем вкусно пахнет, — сказал Ямато и перебрал в пальцах браслет.

— А? — Тоши залип на руку Ямато на некоторое время, а потом поднял глаза. — Ну, заходи.

В небольшой комнатушке с люстрой на две лампочки Тоши жил один, хотя кровати стояло две. Ямато был приятно удивлён, что ему не пришлось переступать через пентаграммы на полу, обходить защитные тотемы или разговаривать с хозяином в кромешной темноте. В комнате, выходящей на южную сторону, было много света, достаточно прохладно и свежо. Рабочий стол Тоши и вовсе мог служить образцом чистоты, удобства и эргономичности. Ноутбук, книги, тетради на полках, ручки и карандаши в подставках. Беспроводная зарядка для телефона, протертая от пыли лампа. Кровать была застелена почти как в армии, если не считать нарушающую воинский порядок лишнюю подушку. На стенах со светлыми обоями Ямато ожидал увидеть рунные знаки, фотографии ритуалов или в конце концов постеры малознакомых исполнителей. Ничего подобного. Единственная вдавленная в стену кнопка удерживала на себе карту мира в масштабе один к тридцати четырем миллионам. Во всей этой уравновешенной порядочности и правильной гармонии выделялся лишь открытый шкаф у двери, где и висели серое-черные одежды того Тоши, которого знал Ямато.

— Моргни, если тебя тут держат в плену или бьют током для перевоспитания, — сказал Ямато.

— Зашел, чтобы отдать мою вещь? — Тоши протянул руку.

— Поболтать, — сказал Ямато, продолжая перебирать браслет в руке.

— Ну?

— Непривычно видеть тебя в таком виде.

— Тебя тоже, — сказал Тоши, вглядываясь Ямато в глаза.

— У тебя тут типо энергетическая завеса, которая не позволяет твоему темному господину следить за тобой, и поэтому можно в трениках и футболке гонять?

— Чай с собой возьмешь? — Тоши нажал кнопку чайника.

— Можно и с собой, — Ямато спрятал браслет в карман.

— Чего тебе надо?

— Поговорить.

— Тогда давай ближе к делу.

— Этого я и хотел, — признался Ямато. — Просто немного удивлен. Я думал, твоя комната насквозь пропахла серой, а стены заляпаны кровью принесенных в жертву.

— Значит, я всё правильно делаю, — голос Тоши стал мягче, и он с каким-то смирением посмотрел Ямато в глаза.

Кулер ноутбука прервал затянувшуюся паузу. Ямато посмотрел на погашенный экран и сел. Тоши в спортивных штанах и футболке походил на рыцаря, снявшего доспехи. Вся эта готовская бахрома, черный цвет и надменное выражение лица создавали для него дополнительную защиту. Сейчас же он стоял перед Ямато, будто голый, хотя его поза и слегка сонные от невозмутимости происходящего глаза говорили об обратном.

— Значит, вся эта история с амулетами и поклонением темному лорду — маскарад?

— Ты веришь в темных лордов?

— Думал, ты веришь.

— Я верю в науку.

Тоши приготовил чай в фарфоровых кружках и подал Ямато на блюдце. Напиток был почти прозрачный, с желтоватым оттенком, а на его поверхности плавали большие куски чая, по очереди опускающиеся на дно.

— Так для чего маскарад?

— Чтобы поддерживать легенду о Тоши-чернокнижнике, колдуне и шамане.

— Вот как…

Продолжая удерживать в руке браслет, на который с особым вниманием смотрел Тоши, Ямато выслушал историю о том, как задохлику, которому суждено было стать изгоем и последним по успеваемости учеником школы боевых искусств Нобу Гакки, сама судьба придумала легенду, за которую он с радостью ухватился. Кто-то из старшекурсников разбил Тоши нос в туалете, а тот раздосадованный собственной слабостью и беспомощностью, не придумал ничего лучше, чем измазать обидчику школьную форму своей же кровью. Обиженный Тоши оставил на рубашке обидчика отпечаток своей руки, а размазанные по краям следы дополнили картину и стали напоминать какой-то магический символ или вроде того. На следующий день старшекурсник упал с велосипеда и сломал руку. Самые впечатлительные связали эти два факта и стали поглядывать на Тоши из-подо лба. Маленький, не спортивный и жаждущий откосить от службы в армии парнишка зацепился за данный ему шанс и подыграл. Так появились черные одежды, амулеты, цепи, временные татуировки.

— Я знал, что историю с нигерийцем нельзя было просто так оставить, — сказал Тоши, создавая воронку в своей чашке. — Он отбил мне плечо так, что я две недели не мог руку поднять, а одноклассникам своим он говорил, что при рождении над ним был проведён священный обряд. — Тоши пригубил напиток. — Верил, что никакие проклятья, сглазы и порчи его не берут.

— А оказалось берут?

— Проклятья вряд ли, а вот галлюциногенный порошок, оказавшийся в его обеде, и пара присланных сообщений прямиком из преисподней переубедили его. Случай с Бингвеном многие посчитали совпадением, а вот сошедший с ума на три часа нигериец заставил их сомневаться.

— И всё-таки остались ещё те, кто готов бросить вызов нечистой, — сказал Ямато, опустив глаза на браслет.

— Я работаю над этим.

Покончив с чаем, Ямато спросил, почему тогда Тоши так трясется за браслет. Оказалось, что тот, в отличие от всего остального барахла, дорог ему, потому что его подарила мать.

— И всё-таки жаль, что ты ничего не знаешь о черной магии или подобной херне, — Ямато отдал браслет и повернулся к двери.

— Не зачем верить в чепуху, когда почти всему есть научное объяснение.

— Уверен? И как можно объяснить…

Они разговорились. Тоши оказался очень начитанным и смышленым. Он отлично разбирался во всех мейнстримовых темах, но не тех, что для массовой аудитории. Тоши интересовался наукой, космосом, биоинженерией и культурой древней Индии. Не без помощи Ямато разговор зашел в нужное русло.

— Переселение душ? — Тоши скривил презренную мину. — Нет, в это я не верю. Тогда уж ММИ.

Ямато пожал плечами.

— ММИ — многомировая интерпретация, объясняемая квантовой сцепленностью и совершенно обратимой эволюцией состояний.

— Ясно, — Ямато постучал ногтями по столу.

— Не понял? Ну, смотри, — Тоши повернулся, оживил экран ноутбука и открыл в браузере новую вкладку.

Постучав пальцами по клавиатуре, будто прицеливаясь, он некоторое время смотрел в потолок, а затем быстро что-то набрал:

— Вот.

Тоши повернул к Ямато экран. На фотографии широкоплечий загорелый мужчина стоял в окружении инвалидов колясочников и жал одному из них руку.

— Его зовут Омер. Турок. Он тут стоит на двух протезах, которые ему поставили несколько месяцев назад. До шестидесяти трех лет он ездил на коляске, много пил, а самое вежливое слово из употребляемых было «дай». Восемь лет назад он уронил в ванной зарядку от телефона, пережил клиническую смерть и с тех пор изменился. Настоял на том, чтобы ему ампутировали нерабочие ноги, встал на протезы, открыл свой фонд помощи инвалидам, покорил несколько шеститысячников и собирается жениться на тридцатидвухлетней американке.

— Близость смерти часто меняет людей.

— Он не просто изменился. Непонятно откуда в нем открылись знания банковской системы. Хотя говорят до этого он, если и держал в руках какую-то литературу, то только в туалете и как правило хорошенько смятую. Ему хватило недели, чтобы в шестьдесят с хвостиком встать на протезы. Он стал левшой. Когда Омер изменился, все мировые СМИ писали о нём. Они хотели чуда и скандала, и он им его давал, подтверждая, что старый Омер умер, а его место занял новых человек, пришедший из другого мира. Он заявлял об этом открыто и во всеуслышание, чем довольно быстро и отвадил от себя журналистов. Они предпочитали сами раскрывать тайны и привыкли заранее не верить тому, кто говорит о своей уникальности. ММИ считают, что он специально говорил правду, чтобы от него быстрее отстали.

— То есть в поддержку теории ММИ есть один инвалид, который…

— Он не один, — Тоши набрал в поисковике ещё что-то и показал Ямато несколько черно-белых снимков. — Омер — это свежий пример, информацию о котором можно найти в интернете и лично убедиться в произошедших изменениях. Другие же примеры вмешательства, о которых говорят последователи ММИ, случились шестьдесят-двести лет назад. Примеры всех этих людей собраны в базу. Нил Гросс — механик, придавленный в мастерской пикапом, написал научную работу о темной материи; Григорий Мохин — санитар, едва не умерший от передозировки морфином, изобрел технологию очистки воды; Нургалиев Аксам — тюремный надзиратель, раненный в горло заключенным, впоследствии организовавший бунт в самом влиятельном наркокартеле Мексики. Таких примеров набралось несколько десятков. Всех их объединяют похожие истории. Близость смерти после которой следуют: необычное поведение, появление новых знаний, часто — увеличение физических сил, качественное изменение жизни и быстрый взлет.

— Ты сказал вмешательство? — Ямато нахмурил лоб.

— ММИ предлагает разные теории. Многие называют это идеальной ошибкой. Как будто в самом отточенном программном коде, за которым постоянно следят тысячи глаз, и который контролируется сотнями своих же внутренних систем, появляется микроошибка. Само её появление — это почти чудо в столь отточенной системе расчетов, но куда большее чудо — это её возможность пробраться через тысячи проверок, фильтров и тестировщиков, чтобы стать выходным звеном, повлиять на программное обеспечение и окружающий мир. Это как…, - Тоши почесал голову. — Как если бы один экскаватор зачерпнул ковш земли на Аляске, а второй такой же экскаватор — в Японии. Их бы привезли в лабораторию в Германии, разобрали на песчинки и поняли бы, что количество песчинок, их структура, вес, форма, объем и плотность в разных ковшах в точности совпадают.

— А другие говорят о вмешательстве?

— Вмешательство или «работа над ошибками».

Ямато допил чай и положил на блюдце стебель высушенного чая:

— Работа над ошибками?

— Как если бы кто-то не только знал о существовании параллельных вселенных, но и мог ими управлять.

— Создатель?

— Возможно, — Тоши надел браслет на руку. — Кто-то, кто, глядя на общую картину, решал бы иногда вмешиваться.

У Тоши зазвонил телефон. Он отключил звук и прижал экраном к животу, намекая, что ему нужно поговорить, а Ямато — пора валить. Кивнув, Ямато поднялся и пошел к выходу:

— Пока.

Тоши закрыл за ним дверь.