Зашнуровав ботинки и застегнув на запястье КИТ, он повернулся к Хорхе, который стоял, разведя руки в стороны и ожидая, пока форма примет очертания его фигуры.
- Ну, как ощущения? - спросил Мигель нарочито бодрым тоном. Он пытался вести себя развязно - так, словно воинская служба была для него чем-то обыденным. Очень не хотелось показывать окружающим, насколько сильно он нервничает.
- Немного странно, - признался Хорхе. - Голова идет кругом от того, что мне предстоит провести несколько лет вдали от дома и семьи. Не знаю, смогу ли я привыкнуть.
- Сможешь, потому что у тебя просто нет выбора, - сказал Мигель. И, немного подумав, добавил:
- Впрочем, и у меня тоже.
***
Их привезли на космодром, когда солнце уже плотно обосновалось в зените и совершенно не спешило оттуда уходить. После полумрака, царившего в кабине транспортной платформы, где они тряслись всю дорогу, солнечный свет казался особенно ярким. По гладкой бетонированной поверхности взлетного поля горячий ветер с шелестом гонял высохшие останки каких-то растений. Иногда в лицо прилетала пригоршня песка, заставляя отплевываться и тереть глаза.
Военных звездолетов здесь было не так много, как ожидал увидеть Мигель. В ряд выстроилось несколько ракетных катеров устаревшей модели, напоминающих раздутых рыб с блестящей на солнце чешуей. Два красивых, но потрепанных с виду фрегата примостились на дальнем конце поля. Возле них наблюдалось какое-то оживление, возможно, связанное с предстартовой подготовкой или ремонтом. Мелькали канареечно-желтые комбинезоны энергетиков. Какие-то люди, вяло переругиваясь между собой, сгружали объемные металлические ящики с грузовой платформы и заносили их в трюм.
На фоне прочих судов, подобно великану среди лилипутов, возвышалась огромная куполообразная туша транспортного корабля, похожая на гигантскую черепаху с шестью мощными лапами. Темный провал грузового шлюза был широко распахнут, словно пасть какого-то мифического чудовища. Судя по размерам, недра корабля могли вместить, помимо нескольких сотен солдат, еще и изрядное количество тяжелой полевой техники.
Точно такой же корабль стартовал несколькими минутами раньше, когда они только выгружались из платформы. Оставляя за собой яркий плазменный след, транспортник уверенно пер в желтое небо, постепенно набирая высоту. Раскатистый грохот мощных двигателей все еще сотрясал взлетное поле.
С восхищением разглядывая корабль, Мигель вспомнил его название: "Голиаф", один из самых надежных транспортных кораблей Федерации. Прежде он и представить не мог, что корабль окажется таким огромным. Если обычный транспортник поражал воображение своими размерами, то каким же должен быть боевой крейсер?
Эта часть космопорта предназначалась исключительно для военных кораблей. Участок взлетного поля был огорожен трехметровым сетчатым забором и имел отдельный охраняемый вход. На воротах дежурило четверо солдат, вооруженных автоматами. Таблички, развешенные по всему периметру, предупреждали, что проход воспрещен и в случае нарушения, охрана будет стрелять на поражение.
Мигель приблизился к сетке и оглядел остальную часть космопорта, предназначенную для гражданских судов. Она простиралась на несколько километров в сторону города и была сплошь заставлена звездолетами всех форм и размеров. Небольшие прогулочные катера здесь соседствовали с шикарными белоснежными яхтами. В стороне особняком выстроилась цепочка тяжелых и довольно уродливых на вид грузовых барж, возле которых прогуливались люди в цветастой одежде с яркими нашивками транспортных компаний. Лицензированные дальнобойщики. Они пили пиво и лениво наблюдали за процессом погрузки солдат на транспортный корабль. Особой заинтересованности, впрочем, никто не проявлял, а значит, нечто подобное происходило здесь регулярно.
- Мигель! - Хорхе тронул его за руку. - Пойдем! Была команда на посадку.
Подойдя к транспортному кораблю, они в числе оставшихся новобранцев ступили на уходящий во тьму шлюза металлический трап. За погрузкой следили два молодых сержанта, подгоняя не особо расторопных при помощи ругани и тумаков.
Изнутри трюм "Голиафа" казался огромным словно концертный зал. А вот коридор, ведущий в жилые отсеки, напротив, был тесным: Мигель, никогда не отличавшийся высоким ростом, то и дело пригибал голову, чтобы не врезаться лбом в какое-нибудь перекрытие. Более-менее просторной оказалась лишь каюта, где их разместили в ожидании взлета. Там в несколько рядов тянулись двухъярусные койки, с которых лианами свисали плотные страховочные ремни.
Иллюминаторов в каюте не было, поэтому Мигель распрощался с надеждой понаблюдать за процессом взлета, о чем мечтал с самого детства.
Вокруг царило оживление. Одетые в серую форму новобранцы сразу разделились на группы от трех до пяти человек. Несколько взрослых, свирепого вида мужчин держались особняком, временами бросая на молодняк снисходительные взгляды. Парни помоложе толкались, дурачились и хохотали. По-видимому, происходящее их забавляло.
Мигель не стал протискиваться вглубь каюты и занял одну из свободных коек недалеко от входа. Хорхе расположился по соседству. Паренек вообще старался держаться поблизости и не отходить от него ни на шаг.
- Хотелось бы знать, когда нас собираются кормить? - громко поинтересовался толстый парень с густыми черными бровями. Форма была натянута на его животе как кожа на барабане - видимо, даже у функции автоматической подгонки существовали свои пределы.
- Толстый, а тебе вообще жрать вредно! - весело крикнул один из новобранцев, спровоцировав всеобщий взрыв смеха.
- Правильно, поэтому можешь отдать свою порцию мне! - поддержал его другой.
- Дураки, что ли?! - обиделся толстый. - Я с самого утра ничего не ел!
- Обед будет не раньше, чем взлетим и наберем высоту, - нравоучительно заявил парень с большим носом и грустными карими глазами. - Иначе при взлете во время перегрузок вы содержимое своих желудков обратно вернете.
- Такое чувство, что жратва заботит вас больше, чем собственная судьба! - проворчал светловолосый парень с одной из нижних коек. - Вы бы лучше подумали о том, куда нас везут. Не знаю, как вам, а мне и словом не обмолвились. Что если завтра мы окажемся на войне?
- Черта с два! - ответил ему парень с верхней полки. - Сейчас мирное время. Восстание Грейс давно подавлено, и Федерации не с кем воевать.
- А что, в таком случае, на орбите планеты делает военный крейсер? - вкрадчиво поинтересовался другой новобранец. - Его там не было десять лет, а сейчас он снова появился. Если не веришь - посмотри вечером на небо и увидишь яркую оранжевую точку. Значит, Федерация допускает возможность нападения.
- Крейсер на орбите еще ни о чем не говорит! - поморщился парень с большим носом. - Кто рискнет объявить войну Федерации? Цагания, несмотря на мощь своего флота, никогда не выступит в качестве агрессора. Грейс повержена. А с Империей Салакес у нас заключен пакт о военном и экономическом сотрудничестве.
- Когда затрагиваются экономические или территориальные интересы государства, любой пакт превращается в обычную бумажку, которой можно подтереть зад, - подал голос молчавший до сих пор парень. У него были ухоженные рыжеватые волосы и красивое, благородное лицо. Внешность парня показалась Мигелю смутно знакомой. Он готов был побиться об заклад, что видел его прежде, но не мог вспомнить, где именно.
- Цахебрэ переживает не лучшие времена, - продолжал рыжий. - Сенат разрознен, народ выходит на улицы, требуя отставки Бенито Сото. В армии произошел ощутимый раскол, после чего многие генералы подали в отставку, а часть солдат ушло в партизаны. Именно поэтому государство сейчас усиленно вербует новобранцев, чтобы хоть как-то закрыть брешь в обороне. По-моему, это идеальный момент для того, чтобы втянуть нас в войну. В последнее время Федерация начала переброску флота к дальним рубежам Приграничья. Есть мнение, что готовится крупная заварушка.
- Откуда тебе это известно? - поинтересовался Хорхе. Как оказалось, паренек сидел рядом и внимательно слушал весь разговор.
- Мой брат служит в регулярной армии, - пояснил рыжий. - Недавно у него была увольнительная, и он приезжал домой. Сказал, что скоро всю их часть переведут к дальним рубежам.
- Но ведь там почти ничего нет! - нахмурился Мигель. Он был знаком со звездными картами и хорошо представлял себе участок галактики, о котором шла речь.
- Вот именно - "почти"! Там находятся несколько спорных планет, которые Цахебрэ и Салакес все никак не могут поделить между собой. И сейчас, уж не знаю, почему, конфликт обострился до предела. Брат сказал, что в Генштабе все чаще звучат разговоры о возможном начале войны.
В каюте воцарилась тишина. Мигель почувствовал, как неприятно засосало под ложечкой. Вспомнились слова Чакки о том, что война - это голодный зверь, который все время рыщет где-то поблизости в поисках свежей крови. Стоит про него забыть - и он с готовностью тебя растерзает.
- Не хочется мне воевать против Салакес, - проворчал один из новобранцев. - У Империи слабый флот, зато в наземном бою они используют человекоподобных роботов. Вы знаете, что одна такая тварь может запросто уничтожить целый взвод? А если их будет сотня?
- Глупости. Как можно сделать машину похожей на человека?
- Вот встретишь такого на войне, сразу меня вспомнишь!
- Успокойтесь, - осадил спорщиков Мигель. - О какой войне может идти речь, если половина из нас в жизни не держала в руках боевого оружия? Вначале нас должны обучить хотя бы тому, с какой стороны браться за автомат!
- Разумеется, так и будет, - согласился с ним рыжий. - На Цахебрэ существует три лагеря, где тренируют новобранцев для службы в мобильной пехоте. Ближайший к нам - лагерь Доминго, всего пятьсот километров от столицы. Но он предназначен для элиты, поэтому сброд, вроде нас, туда не повезут. Другой - лагерь Курье, в котором проходил военную подготовку один мой старый знакомый. Он всем хорош, но для того, чтобы нас туда отправить, они бы не стали задействовать тяжелый транспортник. Ставлю на то, что нас пошлют в лагерь Сан-Мартин. Это бывшая военная база, находится на окраине. Раньше туда отправляли проходить службу исключительно в наказание.
- Это еще почему?
- Сам увидишь, - пожал плечами рыжий. - Говорят, более отвратительного места не найти во всей галактике. Болота, гнус и полное отсутствие цивилизации.
- Если все, что говорит твой брат - правда, то обучением можно пренебречь, - заметил один из новобранцев. - Дадут каждому по автомату, да и десантируют прямо на поле боя.
- Это исключено. - Рыжий покачал головой. - Генштаб без раздумий пустит каждого из нас в расход, но они не могут позволить себе терять то, что на нас надето. Знаешь, сколько стоит комплект пехотной брони и автомат Варгаса с полным боезапасом? Выпустить на поле боя необученного солдата - это все равно что пустить на ветер несколько тысяч кредитов.
В каюту заглянул высокий плечистый сержант с черным как ночь лицом. Окинув новобранцев свирепым взглядом, он крикнул:
- А ну-ка, все заткнулись и разошлись по койкам! Через пять минут взлетаем. Если увижу, что кто-то вместо того, чтобы лежать пристегнутым, разгуливает по коридору - переломаю ноги! Клянусь Святой Девой!
Разговоры мигом стихли. Новобранцы заняли места на койках и принялись возиться с ремнями. Отовсюду слышались сдавленные ругательства. Мигелю тоже пришлось изрядно попотеть, прежде чем он понял, как устроен механизм замка, и пристегнулся.
Спустя несколько минут послышался нарастающий гул, означавший запуск корабельных двигателей. Койка ощутимо завибрировала.
Кто-то из парней завыл, точно койот, остальные подхватили. Дружный вой сменился всеобщим смехом. Чего уж скрывать: многим было не по себе. Дурачась, эти парни пытались побороть чувство страха перед неизвестностью.
В какой-то момент Мигель почувствовал, что вибрация сменилась тряской, и невольно облизнул пересохшие губы. Раньше, мечтая о космических полетах, он и предположить не мог, что в первый раз будет настолько страшно.
Грохот стал оглушительным. Корабль затрясло с такой силой, что Мигель почувствовал, как стучат друг о друга его зубы. Когда к горлу подступила тошнота, он внезапно понял, что космические полеты - не такая уж прекрасная вещь, какой он их себе представлял. Во всяком случае, не настолько, чтобы мечтать об этом всю жизнь.
Потолочное освещение замерцало и погасло, на мгновение погрузив каюту во мрак. Затем все вернулось на круги своя. Снова зажглось освещение, грохот стих, превратившись в размеренный гул. Даже на смену тряске пришла легкая, едва ощутимая вибрация. Вопреки опасениям Мигеля, что корабль развалится на куски во время старта, им, похоже, удалось благополучно взлететь.
Через какое-то время в каюту заглянул темнокожий сержант и громким командным голосом велел новобранцам строиться на обед.
Пока их вели узкими извилистыми коридорами, Мигель на мгновение задержался возле небольшого круглого окошка иллюминатора. За ним открывался потрясающий вид на висящее в черноте космоса яркое солнце и раскинувшуюся внизу желтую поверхность планеты. Цахебрэ казалась огромной. Будь у Мигеля возможность, он бы вечно любовался этой красотой.
Коридор вывел их в просторную, светлую столовую. Многие столы уже были заняты парнями в серой форме, которые старательно работали челюстями над пластиковыми подносами с едой. У стойки для раздачи толпился народ, и Мигель с Хорхе пристроились в хвост длинной очереди.
Когда настал их черед, мрачный буфетчик в мятом фартуке выдал каждому по пластиковому подносу. Никаких тарелок предусмотрено не было - каждое блюдо находилось в отдельной, специально отведенной секции.
Получив свою порцию, Хорхе неловко повернулся и задел локтем проходившего мимо невысокого коренастого парня. Сдавленно выругавшись, тот не удержал в руках поднос и опрокинул его на себя вместе со всем содержимым.
- Извини, - пробормотал Хорхе, глядя на то, как по серой ткани расползаются подтеки соуса. - Я не хотел, правда!
Парень окинул взглядом свою испачканную форму. Глаза его налились кровью, ноздри раздулись от гнева, точно у разъяренного брула, и, со злостью пнув лежащий под ногами поднос, он направился к выходу, провожаемый смешками стоящих в очереди новобранцев.
Найти в переполненной столовой два свободных места оказалось непросто. Пара незанятых стульев обнаружилась лишь за столом, где молча ели двое мрачных, коротко стриженых мужчин. Вид у них был настолько зловещим, что никто не решался к ним подсесть, однако компания Мигеля и Хорхе была воспринята вполне благодушно.
Бельмонте не ожидал, что еда на корабле окажется не только съедобной, но и вкусной. Конечно, основным предназначением армейской пищи было не услаждать вкусовые рецепторы, а обеспечить солдатам сбалансированное и здоровое питание, однако понятия местного повара о сбалансированной пище пришлись Мигелю по нраву.
В одной из секций подноса находились стручки молодой фасоли под густым мясным соусом, пахнущим столь аппетитно, что слюна начинала течь сама собой. На вкус они оказались очень нежными и буквально таяли во рту. Рядом лежало нечто, похожее на рыбные палочки, обжаренные в панировке из хрустящих сухарей. Жестковато, но вполне съедобно и даже вкусно. В третьем отсеке в изумрудно-зеленом, пряно пахнущем соусе плавало что-то вроде листьев шпината вперемешку с зернышками кунжута. Зелень на Цахебрэ была большой редкостью, и ее присутствие в солдатском рационе удивляло сверх всякой меры. Мигель подцепил вилкой один из листьев, с осторожностью отправил его в рот и буквально зажмурился от удовольствия. Кисло-сладкий соус отдавал какими-то душистыми травами, а листья были свежими и хрустящими.
Сидящий напротив него Хорхе практически ничего не ел, равнодушно ковыряясь ложкой в салате, и все время косился на дверь.
- Съешь хотя бы тосты с клубничным джемом, - предложил Мигель. Сам он, несмотря на зверский голод, сумел осилить лишь половину рациона и сейчас потягивал из жестяной банки прохладное травяное пиво, прилагающееся к обеду. Настроение было прекрасным.
- Извини, что-то не хочется, - поморщился Хорхе, отодвигая поднос. - Наверное, я пойду.
- Как хочешь. - Мигель равнодушно пожал плечами. Он понимал, что парню тяжело. Его вытащили из теплого, уютного дома и поместили в незнакомую пугающую обстановку. К тому же этот инцидент с подносом, похоже, окончательно выбил его из колеи. Мигель от души сочувствовал Хорхе, однако не собирался становиться его личной нянькой. Ему вполне хватало своих забот и совершенно не хотелось взваливать на себя чужие.
Пока он смаковал травяное пиво, народу в столовой поубавилось. Казалось, что всеобщее напряжение, витавшее в воздухе всего час назад, стало ослабевать. Сытно пообедав и выпив слабоалкогольный напиток, новобранцы расходились по каютам в приподнятом настроении. Видимо, вкусный обед с пивом, по задумке командования, должен был скрасить новобранцам их первый день пребывания в армии.
Покинув столовую, Мигель отправился искать туалет. В конце коридора он обнаружил обшарпанную железную дверь с грубо нацарапанной буквой "Т" и, толкнув ее, вошел в тесное, тускло освещенное помещение. В воздухе чувствовался стойкий запах мочи и моющих средств. Вдоль стены тянулся ряд низких металлических унитазов без каких-либо намеков на перегородки между ними. Подразумевалось, что солдаты должны быть без комплексов и не стесняться сослуживцев, даже справляя нужду.
На грязном полу, прижимая руки к разбитому в кровь лицу, лежал Хорхе, над которым, сжав кулаки, стояли двое парней. В одном из них Мигель узнал облитого соусом коротышку из столовой, второй, долговязый, с вытянутым лицом, судя по всему, был его приятелем. При всей своей худощавости на хлюпика он не походил: наглый взгляд и задиристый вид выдавали в нем любителя подраться.
Парни раздраженно уставились на Мигеля. Видимо, его появление застало их в самый разгар воспитательной работы. Долговязый обнажил крупные желтые зубы, словно лошадь, намеревающаяся заржать.
Мигель скользнул по ним равнодушным взглядом и прошел к одному из унитазов. Расстегнув молнию, он начал мочиться, насвистывая себе под нос мотив какой-то веселой песенки. За его спиной послышался глухой удар и приглушенное хныканье.
- Лежать, ублюдок! - со злостью прошипел один из парней.
- Мигель! - чуть слышно простонал Хорхе. - Помоги мне, пожалуйста...
- Закрой свой поганый рот! Он тебе не поможет. - Парень говорил со странным гортанным акцентом. - Смотри, что ты сделал с моей формой! А ботинки?! Они же все в этом чертовом соусе! Слизывай его теперь языком, тварь! Я сказал, слизывай! Ну же!
Снова звук удара и жалобный вскрик Хорхе.
- Делай, что тебе велят, Хорхе, - бросил Мигель через плечо. - Никто, кроме тебя, не виноват в случившемся. Ты испортил человеку форму и теперь должен отвечать.
Хорхе принялся что-то бубнить в свое оправдание, но его оборвали на полуслове: кто-то из парней залепил ему звонкую пощечину. На время воцарилась тишина, нарушаемая лишь негромким хлюпаньем.
- Парни, а вы ведь не здешние? - самым добродушным тоном поинтересовался Мигель, застегивая молнию и поворачиваясь. - Откуда будете?
Они быстро переглянулись между собой.
- Илнис, - неохотно отозвался тот, с лошадиным лицом.
- Илнис? - переспросил Бельмонте, подходя к раковине и намыливая руки. - Это ведь животноводческий посёлок на Шадии. Я прав?
- Даже если так, какое тебе дело? - с вызовом спросил парень в испачканной форме. Голос у него был грубый, с хрипотцой. - Закончил свои дела - вали отсюда!
Тщательно вымыв руки, Бельмонте выключил воду и бросил взгляд в маленькое грязное зеркальце на стене, изучая своё лицо. Раны только начали заживать, и новые получать не хотелось.
- Извините, парни. Я ухожу, - сказал Мигель, направляясь к двери.
Уже взявшись за дверную ручку, он вдруг задержался на пороге и снова заговорил:
- Я много чего слышал про ваш Илнис. Говорят, это жуткая дыра, и тупая деревенщина, которая там живет, целыми днями хлещет кукурузный самогон и трахает свою скотину. Это правда?
- Чего?!
- Впрочем, можете не отвечать. - Бельмонте примирительно поднял ладонь. - Глядя на вас, и так понятно, что одного родила свинья, а другого кобыла. Как вернетесь на Илнис, обязательно зайдите в хлев и передайте им привет. Заодно и своему папаше, если, конечно, вам известно, кто он.
В помещении воцарилась страшная тишина. Парни ошалело уставились на него, переваривая услышанное. Их вытянувшиеся лица стремительно наливались краской.
Долговязый среагировал первым и, издав полный ярости рёв, бросился на Мигеля.
Бельмонте выждал момент, когда парень приблизится на достаточное расстояние, затем резко шагнул в сторону и дернул дверную ручку на себя. Массивная металлическая дверь встретила нападающего глухим ударом, сбив с ног. Парень упал на грязный пол рядом с Хорхе и с протяжным воплем схватился за свой разбитый нос. Между пальцами ручьями хлынула кровь.
Его приятель демонстративно хрустнул костяшками и угрожающе пошел на Мигеля. Во время учебы в средней школе Бельмонте доводилось участвовать в нескольких потасовках, однако опыта по-настоящему серьезной драки у него не было. Его противник, несмотря на невысокий рост, обладал развитой мускулатурой. Если он вдобавок обучен хотя бы азам рукопашного боя, то с легкостью сделает из него отбивную.
Выкрикивая ругательства и угрозы, парень бросился на Мигеля, однако с первых же секунд стало понятно, что драться он не умеет. Он беспорядочно наносил удары, часть которых попросту уходила в никуда. Мигелю не составило труда увернуться от большинства выпадов, однако летящий прямо в лицо кулак пришлось заблокировать, подставив под удар руку. Отбитая конечность тотчас взорвалась болью. Сил у нападавшего, несмотря на небольшой рост, оказалось немало.
Улучив момент, Мигель поднырнул под руку противника, атаковав его снизу прямым точным ударом в челюсть. Зубы парня громко лязгнули, и его слегка повело.
Тем временем его приятель, шмыгая разбитым носом, поднимался с пола. Через несколько секунд он ввяжется в драку, и тогда Мигелю придется несладко. Вся надежда на то, что в тесном, замкнутом пространстве противники будут мешать друг другу. В противном случае - лежать ему на полу рядом с Хорхе.
Отчаяние придало ему сил. Увернувшись от очередного удара, Мигель схватил коротышку в испачканной форме за грудки и с силой впечатал спиной в стену. После этого, не давая тому времени опомниться, заехал кулаком по лицу. Затем еще раз, и еще, пока у того не пошла носом кровь.
В этот момент дверь в туалет распахнулась, и на пороге возник чернокожий сержант. Застыв, как вкопанный, он уставился на хныкающего Хорхе. Затем скользнул взглядом по парню с разбитым носом и поднял глаза на Мигеля, который стоял с перекошенным от злости лицом, занеся кулак над головой сжавшегося в страхе противника.
- Что здесь, мать вашу, происходит? - тихо спросил сержант. - Мы еще в лагерь не успели прибыть, а вы уже драку затеяли! Что это за бардак? Под трибунал захотели?!
- Это все он начал! - звонко крикнул парень в испачканной форме. От хрипотцы в его голосе внезапно не осталось и следа. - Они с приятелем швырялись в нас едой и обзывали деревенщиной. А затем притащили сюда и начали избивать. Посмотрите сами: у Бенуа сломан нос! Мы хотим подать жалобу!
- Это правда, - прогнусавил его приятель. - Все так и было, сеньор...
- Они лгут, - спокойно возразил Мигель. - Эти двое избивали Хорхе. Я просто заступился.
- Довольно! - взревел сержант, ударив кулаком по стене. - У меня совершенно нет желания выяснять, кто из вас первый начал! За драку будете отвечать все четверо. Получите дисциплинарное взыскание.
Мигель нехотя отпустил противника, с трудом подавив желание съездить ему по лицу еще раз. Затем подошел к Хорхе и помог ему встать на ноги. В присутствии сержанта тот перестал хныкать и немного успокоился. Бегло осмотрев лицо парня, Бельмонте убедился, что все не так уж плохо. Всего лишь несколько ссадин и разбитая губа. Могло быть намного хуже.
- Они били меня прямо по лицу, - шептал Хорхе, когда они шли по коридору вслед за раздраженно сопящим сержантом. Сзади, о чем-то негромко переговариваясь, шагали парни с Шадии. О чем шла речь, было не разобрать, но тон был очень злым.
Мигель не слушал Хорхе, погрузившись в собственные безрадостные мысли. Он пытался понять, какой же степенью невезения нужно обладать, чтобы за столь непродолжительное время в очередной раз вляпаться в неприятности. Интересно, что им полагается за драку? Те два парня наверняка отделаются взысканием и штрафом. Хорхе, скорее всего, вообще ничего не будет. А что ждет его? В контракте должен быть параграф, в котором прописана ответственность за нарушение режима, вот только у него не было времени изучить текст целиком.
Мигель вздохнул и бросил взгляд на звездное небо за мутным стеклом иллюминатора. Сбылась его мечта. Вот они - устилающие небосвод звезды, которыми он грезил с самого детства. Внизу, как на ладони, поверхность его родной планеты. Желтая, испещренная темными пятнами, совсем как сырное печенье, что готовила бабушка. Вот только он представлял свой первый полет в космос совсем по-другому.
Внезапно он увидел, как за иллюминатором что-то сверкнуло. Яркий голубоватый отблеск, похожий вспышку молнии. Не успел Мигель предположить, что это может быть, как их корабль содрогнулся от страшного удара.
Глава 8
Законы выживания
В детстве Марко Кордеро часто снился один и тот же кошмар: будто он лежит в своей постели, уставившись в темноту, не в силах пошевелиться, а под его кроватью притаилось нечто страшное. Отчаянные попытки проснуться или позвать на помощь отца ни к чему не приводили. Тело было словно парализовано. И когда чудовище начинало выползать из-под кровати, Марко охватывал невероятный ужас. Он изо всех сил напрягал руку, которая весила словно целый небоскреб, и как только ему удавалось сделать хотя бы незначительное движение, оцепенение спадало, позволяя вырваться из липкой паутины кошмара. После этого он подолгу сидел, закутавшись в одеяло, и смотрел в ночь за окном. Марко был уверен, что стоит только сомкнуть веки, как кошмар опять завладеет им.
С тех пор прошло много лет. Марко давно вырос и забыл свои детские страхи. Однако сейчас, едва придя в себя, он вдруг с ужасом понял, что снова оказался во власти кошмара. Со всех сторон его окружала непроглядная тьма, а тело сдавливала невероятная тяжесть, не давая даже пошевелиться.
Кордеро еле слышно захрипел и попытался высвободить руки. Даже незначительное движение требовало немалых усилий. Что за чертовщина?! И тут его словно током ударило. Он отчетливо вспомнил последние минуты перед тем, как его флайер рухнул в пустыне.
Глаза постепенно привыкали к темноте, позволяя разглядеть очертания кабины, под завязку набитой песком. Его засыпало почти по самую шею, что, в какой-то степени, можно было считать удачей. Уйди флайер в песок чуть глубже - и его, несомненно, погребло бы с головой.
После непродолжительной, но яростной борьбы, Марко удалось вытащить из песчаного плена руки, и он начал откапывать себя, судорожно загребая песок пальцами. На то, чтобы освободиться самому и откопать лежавшую у него в ногах походную сумку, ушло не менее десяти минут напряженной работы. Куда сложнее оказалось выбраться из кабины. Механизм, открывающий стеклянный колпак, заклинило, и единственный путь наружу лежал через небольшую, ощетинившуюся осколками дыру в куполе.
Несмотря на осторожность, протискиваясь через нее, Марко сильно порезал руки и порвал свой костюм, однако в данный момент это заботило его меньше всего. Главное - он выбрался! Кордеро поднялся на ноги, чуть пошатываясь, прошел несколько шагов и лишь после этого оглянулся на флайер.
Огромная, нависающая подобно утесу каменная глыба, столкновения с которой он так боялся, на деле спасла ему жизнь. Она стояла, подобно парусу, на пути всех ветров, за счет чего к ее основанию намело большую гору песка. Летательный аппарат вошел своим острым носом в образовавшийся песчаный холм, словно горячий нож в масло, почти полностью исчезнув под слоем песка. Наружу выглядывали лишь закопченный бок, помятое крыло и расколотый колпак кабины. Было слышно, как в недрах машины что-то громко шипит и потрескивает. Ясно как день: больше этот флайер никуда не полетит.
Оставаться рядом с поврежденной машиной было опасно. В устройство столь маломощных транспортных средств не входили стабилизаторы энергии, как на больших кораблях. Это позволяло облегчить конструкцию, сэкономить кучу места и обеспечить достаточный запас мощности при сравнительно небольших затратах энергии. Однако в случае серьезной аварии или перегрузки основного блока подобная экономия могла обойтись очень дорого. Поврежденный энергетический модуль имел скверную особенность взрываться не хуже армейского фугаса.
Марко расстегнул свой КИТ и, стянув его с запястья, бросил в сторону флайера. Теперь, если его решат выследить по сигналу коммуникатора, то найдут лишь обломки летательного аппарата, которые к тому времени полностью занесет песком. Едва ли полиция сразу сочтет его погибшим, однако это было лучшее из того, что он мог сделать.
Подняв голову, Кордеро пристально вгляделся в ночное небо, высматривая, не промелькнут ли где огни полицейских флайеров. Однако, вопреки его опасениям, горизонт оставался чист. Лишь яркие звезды равнодушно взирали с небосвода на одинокую человеческую фигурку, застывшую посреди песков.
Марко не надеялся, что его оставят в покое, особенно после того, как он взорвал полицейский флайер. Наверняка за ним уже отправили поисковую группу лучших ищеек департамента, и чем дольше он пробудет здесь, тем выше шансы, что его схватят. Следовало уходить немедленно. Без сомнений, отправиться пешком через пустыню - невероятно глупая затея. Однако сидеть на одном месте в ожидании непонятно чего было еще глупее.
Отойдя от поврежденного флайера на безопасное расстояние, Кордеро решил провести ревизию сумки, которая, на его взгляд, была излишне тяжелой. Усевшись прямо на песок, он расстегнул ее и принялся извлекать упакованные Алехандро вещи: две объемные пластиковые фляги с водой, три порции универсального пищевого рациона, походная аптечка в ярко-желтом корпусе, три блока энергокристаллов, стальной карабин-застежка с мотком веревки, сигнальный пистолет-ракетница и несколько банок консервированных яблок в сладком сиропе. Это был любимый деликатес Марко, и, вероятно, старик хотел таким образом поднять ему настроение.
Вспомнив распростертое на земле тело дворецкого, Кордеро почувствовал, как в груди что-то болезненно заныло, а к горлу поднялся противный, соленый комок. Чтобы отделаться от тягостного чувства, он до боли прикусил нижнюю губу. Алькарас ответит за это!
Оставив в сумке лишь самое необходимое - воду, лотки с рационом и ракетницу - Марко сложил остальное в наспех вырытую ямку, засыпал песком и аккуратно разровнял. В сложившейся ситуации каждый лишний грамм ноши мог стать гвоздем в крышку его гроба. Глупо было тащить с собой лишние тяжести, вроде консервированных яблок.
Забросив полегчавшую сумку на плечо, Марко нашел взглядом силуэт скалистых гор и выбрал его в качестве ориентира. Зубчатая гряда четко выделялась на фоне ночного неба, словно гребень исполинского существа. Насколько он знал, горы тянулись до самого Моря, и если все время держать их в поле зрения, то можно было не опасаться сбиться с пути.
Представив, сколько ему предстоит пройти пешком, Кордеро вздохнул и машинально сунул руку в карман пиджака, где нащупал круглую металлическую коробочку. Сердце радостно екнуло: "розовый песок"! Как же он мог забыть! Ведь это в корне меняет дело!
Трясущимися от возбуждения руками аристократ извлек шкатулку из кармана и улыбнулся ей, словно хорошему приятелю. Всего одна щепотка этого порошка придаст ему сил и уверенности, кроме того, заставит взглянуть на ситуацию в совершенно ином свете. В конце концов, все не так уж плохо!
Облизнув губы, он сдвинул крышку и заглянул внутрь. Розоватый порошок искрился в бледном свете Малыша Лу. Там было достаточно, чтобы легко и непринужденно пройти путь длиной даже в тысячу километров. Нужно лишь взять пальцами маленькую щепотку и втянуть ее в ноздрю...
Его руки слишком тряслись в предвкушении, что сыграло с ним злую шутку. Едва Марко попытался зачерпнуть немного порошка, как шкатулка выскользнула из его пальцев и, несколько раз перевернувшись в воздухе, упала на песок.
- Нет! - прошептал Кордеро, когда к нему вернулась способность соображать. - Только не это! Пресвятая Дева, все что угодно, только не это!!!
Упав на колени, он принялся остервенело загребать песок руками, однако все, что ему удавалось зачерпнуть, тут же осыпалось между пальцами в виде сухой пыли.
Схватив коробочку, он долго тряс ее над своей ладонью, надеясь выловить хотя бы несколько розоватых крупинок, но внутри было пусто. Весь порошок просыпался, смешавшись с обычным песком.
Отчаяние поднялось из глубин его души и вырвалось наружу диким, яростным воплем. Марко со злостью отшвырнул пустую шкатулку прочь и, усевшись на песок, обхватил голову руками. Это был конец. Он лишился того, что на протяжении последнего года дарило ему радость и наполняло жизнь смыслом. Принимать "розовый песок" стало для него такой же естественной и необходимой процедурой, как есть или дышать. При одной мысли, что в ближайшее время он будет лишен этого, его организм начинал протестующие вопить, а сознание билось в истерике.
Спустя какое-то время, невероятным усилием воли он нашел в себе силы подняться с песка, подхватить сумку и, загребая ногами песок, двинуться в путь. Глядя прямо перед собой, он шагал на восток, навстречу светлеющему небу. Временами позади слышались какие-то подозрительные шорохи, словно что-то кралось за ним по пятам, однако Кордеро не делал даже попыток обернуться. Сейчас ему было на все наплевать.
Когда бледный диск Малыша Лу исчез за горизонтом, а ночная темнота сменилась предрассветным сумраком, Марко почувствовал, сколько сил отнял у него этот долгий, безумный день, и решил передохнуть. Он улегся прямо на песок, подложив под голову сумку, и безразлично уставился в небо. Где-то высоко, среди тусклых утренних звезд, неспешно ползла яркая оранжевая точка. Вероятно, заходящий на посадку корабль, а может, орбитальная станция или военный крейсер. Без разницы.
Хотел бы он сейчас находиться там, среди звезд, на борту своего вызывающе роскошного "Наварро", в компании двух, а лучше трех красоток... Интересно, что теперь станет с его кораблем? Вероятно, продадут с молотка, как и резиденцию. Если в деле замешан шеф полиции, для этого даже не придется ждать решения суда. А Кармона лично позаботится о том, чтобы от былого величия семьи Кордеро и следа не осталось.
- Черта с два, ублюдки! - прошептал Марко, закрывая глаза. - Я не позволю вам так просто взять и разрушить мою жизнь! Я не позволю...
Спустя несколько мгновений, его накрыла мягкая, нежная волна сна и унесла за собой в пучину забвения.
***
Его разбудили бьющие в лицо солнечные лучи. С трудом разлепив веки, Марко Кордеро обнаружил, что, пока он спал, небесное светило успело подняться над дюнами. При свете дня пустыня уже не выглядела столь пугающей и мрачной, как ночью.
Со всех сторон, насколько хватало глаз, простиралась безжизненная желтая равнина, подернутая волнами барханов, словно морщинами. Однообразный, унылый пейзаж местами разбавляла чахлая бурая растительность и проступающие из песка камни.
Марко встал, отряхнул с одежды песок и потянулся, разминая затекшее тело. Во рту стоял отвратительный привкус. Утешало лишь то, что ночью никто из местной живности не попытался им закусить. Это можно было считать добрым знаком.
Кордеро достал из сумки пластиковую флягу, тщательно прополоскал рот, избавляясь от мерзкого привкуса, и лишь после этого сделал несколько больших глотков.
С запоздалым сожалением пришла мысль о консервированных яблоках, которые он так опрометчиво оставил вместе с лишними вещами, не желая тащить через пустыню. Вчера, после пережитых стрессов и волнений, есть не хотелось совершенно. Однако сейчас он бы с удовольствием позавтракал спелой мякотью, запив ее сладким сиропом.
Чуть в стороне от него зашевелился песок. Спустя мгновение, из песчаного холмика показались два длинных хитиновых уса и медленно задвигались, словно пробуя воздух на вкус. Повернувшись в сторону человека, усы вздрогнули и молниеносно втянулись обратно. Любопытно, что за тварь там сидит? Вряд ли она представляет угрозу для человека. Большинство по-настоящему опасных существ пережидают дневной зной в подземных норах, выходя на охоту лишь с наступлением сумерек. Если за время сна его никто не съел, то днем тем более можно расслабиться. К тому же в самых диких и неизведанных местах планеты зачастую гораздо безопаснее, нежели на ночных улицах Риволя. Дикие звери, в отличие от людей, никогда не убивают ради развлечения.
Убедившись, что подернутые туманной дымкой горы находятся по левую руку, Марко отправился дальше через пустыню. Он двигался на восток, солнце светило ему в лицо, ослепляя, поэтому чаще всего приходилось глядеть себе под ноги. Но это мало помогало, так как солнечные лучи отражались от песка, заставляя все время жмуриться. Вскоре у Марко заболели глаза, а лицо покрылось крупными каплями пота. Чтобы хоть немного уберечь голову от палящего зноя, Кордеро набросил на нее пиджак, оставшись в рубашке с коротким рукавом. Но через пару часов его светлая кожа на руках обгорела и начала шелушиться, вызывая нестерпимый зуд.
Где-то после полудня песок под ногами раскалился настолько, что Марко стало казаться, будто он босиком ступает по горящим углям. Тонкая подошва его дорогих модных туфель совершенно не спасала от пышущей жаром поверхности. Неимоверно хотелось пить. То и дело прикладываясь к фляге, Кордеро вскоре обнаружил, что воды в ней осталось на самом дне. А ведь он только начал свой путь!
Иногда ему попадались высокие каменные глыбы, и Марко совершал в их тени привал. Передышку использовал, чтобы сделать глоток воды и дать отдых уставшим ногам. Никогда прежде он не проходил такое расстояние, какое ему пришлось преодолеть сегодня. От мысли, что это всего лишь малая часть пути, становилось по-настоящему жутко.
Во время третьей по счету остановки Кордеро решил немного перекусить и достал из сумки белый пластиковый лоток с универсальным обедом. С красочной упаковки ему улыбалась привлекательная девушка в сдвинутом набок поварском колпаке. Яркая надпись сообщала, что внутри находится "натуральное мясное рагу по-домашнему".
Пробежав глазами инструкцию, Марко запустил механизм разогрева. Несмотря на жару, есть холодную синтетическую пищу было выше его сил. Когда лоток в его руках нагрелся, он содрал герметичную крышку и осторожно принюхался к находящейся внутри бурой массе. Прежде ему не доводилось пробовать ничего подобного. Подозрительный внешний вид, равно как и запах блюда, нельзя было назвать аппетитными при всем желании.
Зачерпнув пластиковой ложкой немного бурой массы, он отправил ее в рот и, скривившись в брезгливой гримасе, выплюнул на песок. Вкус у блюда был отвратительным! Вязкое, солоноватое, обильно сдобренное специями месиво походило на все что угодно, только не на "мясное рагу"! Мяса там, скорее всего, не было и в помине. Синтетическая еда с кучей ароматических добавок и консервантов предназначалась для обывателей, готовых жрать что угодно в своем примитивном стремлении подавить чувство голода. Аристократ даже в самой отчаянной ситуации не станет есть подобную мерзость!
Вывалив содержимое лотка на песок, Кордеро потянулся к фляге, чтобы смыть гадкий привкус во рту. От обилия специй язык жгло, словно огнём. Неужели обыватели настолько неразборчивы в еде, что готовы добровольно есть нечто подобное?! Отвратительно!
Передохнув какое-то время в тени, Кордеро забросил сумку на плечо и продолжил свой путь. Пот ручьями стекал по лицу, чтобы тут же испариться на жаре. Пить хотелось постоянно, однако он старался терпеть до последнего, прикладываясь к фляге лишь в самом крайнем случае.
Время шло медленно. Чертово солнце, будто издеваясь над ним, зависло на одном месте, не спеша уходить с небосклона. С непривычки аристократ натер себе ноги, и теперь каждый сделанный шаг заставлял его морщиться от боли.
Хотелось хоть на миг укрыться от солнца, но, как назло, все попадающиеся на его пути валуны были столь малы, что не отбрасывали достаточной тени. Окружавший его пейзаж практически не менялся: все тот же песок, камни, высохшая растительность и далекая линия горизонта. В душу все глубже закрадывалось отчаяние.
Лишь на закате, когда у Марко уже не осталось сомнений в том, что он умрет в этой проклятой пустыне, бьющие в спину лучи заходящего солнца осветили показавшиеся вдалеке городские стены. Кордеро стал напряженно вглядываться. Он слышал, что порой у людей случаются так называемые миражи, когда видишь то, чего на самом деле нет. Поэтому он прошел еще какое-то расстояние, прежде чем понял, что ему не мерещится. Вдалеке действительно возвышалось нечто, похожее на каменные стены.
Едва сдержав слезы радости, Кордеро прибавил ходу, стараясь не обращать внимания на жгучую боль в натертых ногах. Вот оно, его спасение! Неужели он добрался до города?!
С каждой минутой заветная цель становилась все ближе. В какой-то момент ему даже показалось, что он различает крыши домов. Наконец-то после всех пережитых мучений он сможет нормально поесть и отдохнуть! Жара и усталость притупили чувство голода, однако последние часы тот все сильнее проявлял себя. Сейчас Марко был готов без колебаний отдать половину своих рубинов за сочный, ароматный стейк и бокал прохладного вина.
Когда до цели оставалось совсем немного, радостное возбуждение сменилось глухим, беспросветным отчаянием. Никакого города здесь не было и в помине. Лишь очередное нагромождение торчащих из песка серых каменных глыб, что возвышались, подобно молчаливым истуканам. А за ними до самого горизонта простиралась все та же бескрайняя, выжженная солнцем пустыня.
- Камни... - пробормотал Марко и, взъерошив пятерней волосы, захихикал: - Здесь ничего нет, кроме камней и песка! Вообще ничего! Только чертовы камни!!!
Истеричное хихиканье перешло в хохот, а тот сменился сдавленными всхлипами. Марко закрыл лицо ладонями, мечтая лишь об одном: чтобы все это оказалось дурным сном. Однако боль в натертых ногах, солоноватый привкус пота на губах и дикая жажда говорили о том, что все это вполне реально.
Переведя дух, Кордеро решил осмотреться. Всего здесь находилось не менее двух десятков крупных каменных глыб высотой не менее двух метров, а то и больше. Создавалось впечатление, будто их намеренно притащила сюда какая-то неведомая сила. Песок в этом месте отличался более светлым оттенком и был перемешан с каменной крошкой, которая шелестела под ногами.
Что-то красивое, величавое и одновременно жуткое было в этих громадных, безмолвных каменных глыбах. Пожалуй, они и в самом деле напоминали город. Мертвый город. Марко совершенно не удивился бы, обнаружив под ногами выбеленные солнцем кости.
Пока он бродил среди камней, солнце успело достигнуть горизонта и окрасить пустыню в багровые тона. Отбрасываемые каменными глыбами тени удлинялись прямо на глазах и ползли по песку, словно живые.
Немного поколебавшись, Кордеро решил заночевать прямо здесь, среди камней. Если его будут искать с воздуха, эти глыбы послужат прикрытием. Человеческую фигуру здесь гораздо сложнее заметить, нежели на открытой местности. Даже если преследователи решат использовать для поиска тепловизор, нагретые за день камни еще долго будут отдавать тепло, что собьет с толку поисковые устройства.
Для ночлега Марко выбрал одну из каменных глыб. Широкую, чтобы расположиться там с комфортом, и довольно высокую, чтобы до него не добралась какая-нибудь ночная тварь. Несколько удобных выступов позволили ему вскарабкаться наверх, хотя для этого и пришлось изрядно попотеть. Провести ночь на голой земле он бы не рискнул. То, что он не стал чьим-то ужином в первую ночь, вовсе не означало, что везение будет длиться вечно.
Взобравшись на камень, Марко убедился, что он имеет достаточно ровную поверхность, чтобы не скатиться во сне. Кроме того, с возвышенности открывался неплохой обзор. Он как на ладони видел уходящую вдаль песчаную равнину.
Постелив под себя изрядно запылившийся пиджак и положив под голову сумку, Марко с удовольствием вытянулся на импровизированном ложе. Постель получилась так себе - жесткая и неудобная, однако сейчас это не имело значения. Ноющее от усталости тело, измотанное дневным переходом, было благодарно даже за такой подарок.
Пока он отдыхал, солнце скрылось за горизонтом, унося с собой дневную жару. С наступлением вечерней прохлады снова захотелось есть. Марко поморщился, вспомнив вкус синтетической массы из пластикового лотка. Какое-то время он колебался, но в итоге чувство голода взяло вверх. Он достал из сумки лоток с обедом, какое-то время задумчиво его разглядывал, а затем включил разогрев. Когда коробка нагрелась, Кордеро открыл крышку и, поколебавшись, начал есть. С каждой секундой он всё энергичнее работал ложкой и пришел в себя, лишь когда соскребал со стенок лотка остатки пищи. Внешне этот рацион ничем не отличался от предыдущего. Такая же коробка, тот же рисунок на крышке, даже вкус практически идентичный. Только эта порция почему-то показалась ему в разы вкуснее.
Съев все до последней крошки и дочиста вылизав пластиковый лоток, Марко скинул его на землю и с удовольствием растянулся на своей лежанке, поглаживая живот.
На вечернем небе зажигались первые звезды. Десятки, сотни, тысячи ярких мерцающих искорок с любопытством наблюдали за лежащим внизу человеком. Сейчас никто не узнал бы в этом помятом, дурно пахнущем бродяге одного из самых богатых аристократов Риволя, владельца крупнейшей энергетической компании.
Страшная усталость давала о себе знать. Марко почувствовал, как наливаются свинцовой тяжестью веки. Синтетический обед осел в желудке, прогнав грызущее чувство голода, и сейчас ему хотелось лишь как следует выспаться. Повернувшись на бок, он улегся поудобнее и уже спустя несколько секунд крепко заснул.
***
Кордеро так и не понял, что именно его разбудило. То ли негромкий шелестящий звук где-то рядом, то ли тревожное ощущение чьего-то присутствия. Открыв глаза, он какое-то время слепо таращился в окружавшую его темноту, пытаясь понять, где находится. Лишь нащупав под собой твердую, шероховатую поверхность камня, он все вспомнил.
Вроде бы все было как обычно: небесный купол, усыпанный мириадами ярких звезд, едва различимая полоса горизонта вдали и угадывающиеся во тьме очертания каменных глыб. Вот только там, в окружавшей его темноте, был кто-то еще. Марко инстинктивно чувствовал его присутствие. Что-то пряталось во мраке и оттуда пристально наблюдало за ним. По спине пробежал неприятный холодок.
Прежде чем ему удалось убедить себя в том, что это всего лишь отголосок ночного кошмара, из темноты послышался тихий, вкрадчивый шелест. Звук шел откуда-то снизу, от подножия камня, на котором лежал Марко. Скорее всего, выброшенный им пластиковый лоток своим запахом привлек внимание какого-то ночного существа.
Кордеро пристально вгляделся во тьму, но не увидел там ровным счетом ничего. Оставалось лишь ориентироваться на собственный слух.
Вскоре подозрительные звуки стихли, и он почувствовал, что от сердца отлегло. Наверняка это была какая-нибудь маленькая ящерка. Обследовав лоток, она убедилась, что ничего вкусного там нет, и уползла восвояси. А он тоже хорош! Перепугался, словно маленький мальчик. Смех, да и только! Марко даже улыбнулся своим глупым страхам и перевернулся на другой бок.
Едва он закрыл глаза, как его заставил вздрогнуть громкий скребущий звук, как будто по поверхности каменной глыбы провели каким-то острым предметом. После небольшой паузы звук повторился. Что-то настойчиво царапало камень, пытаясь добраться до него!
Вот теперь Марко стало по-настоящему страшно! Несмотря на ночную прохладу, его бросило в жар, а на лбу выступили крупные капли пота. Слушая, как в паре метров от него скребется неведомая тварь, Кордеро запустил руку в сумку и нащупал рукоятку сигнального пистолета. Стрелять ракетой со столь близкого расстояния было опасно и глупо, но, если не останется выбора, придется пойти на риск. Кроме того, с оружием в руках было спокойнее.
Стоило ему взять в руки ракетницу, как звуки тотчас прекратились. Ночной гость либо притаился, каким-то образом почувствовав угрозу, либо осознал, что не в состоянии забраться на камень. Марко напряженно ждал, что будет дальше. Тянулись долгие минуты ожидания, в течение которых ночной гость никак себя не проявлял. Однако в том, что он все еще где-то рядом, Кордеро не сомневался. Он его чувствовал.
В какой-то момент Марко начал подумывать о том, чтобы пустить ракету в воздух. Это должно было осветить местность и помочь ему понять, что скрывается во тьме. Однако он побоялся это сделать. Его останавливало не то, что свет гарантированно привлечет к нему внимание, и даже не то, что, потратив единственный патрон, он останется беззащитным. Больше всего Марко пугала мысль о том, что он может увидеть, когда разгонит темноту.
Недаром это зловещее место с самого начала напомнило ему город мертвых. Вдруг он в самом деле выбрал для ночлега какое-то древнее кладбище и, тем самым, потревожил покой мертвецов? Что если, когда свет сигнальной ракеты озарит ночь, он увидит пустые глазницы жуткого мертвеца, который протягивает к нему свои истлевшие руки? Выдержит ли подобное его рассудок?
Стоило этой кошмарной картине промелькнуть в его сознании, как из темноты что-то громко и яростно зашипело. Нет, это точно не человек. Если вначале Марко допускал, что гостями могут оказаться выследившие его полицейские, то сейчас эта версия отпала сама собой. Человек не может издавать такие звуки.
Шипение перешло в низкий клокочущий звук. Марко вдруг понял, что означает выражение "стучать зубами". Так страшно ему не было, пожалуй, ни разу в жизни. В очередной раз нахлынули воспоминания о детских кошмарах. Похоже, тварь из-под кровати нашла способ его выследить!
Спустя какое-то время жуткий звук повторился вновь. На этот раз чуть в стороне. Либо существо перемещалось, либо это была уже другая тварь. Интересно, сколько же их здесь? Две? Три? Десяток?
До боли сжав пальцы на рукоятке сигнального пистолета, Марко ждал. Его трясла крупная дрожь, а проглоченный ужин настойчиво просился обратно. Время от времени во тьме можно было различить какое-то движение. Кордеро в очередной раз возблагодарил судьбу за то, что ему хватило ума забраться на камень, а не заночевать прямо на земле. От мысли, что он мог сейчас находиться там, внизу, ему становилось по-настоящему жутко.
Сложно сказать, сколько времени он провел, сидя в обнимку с ракетницей и трясясь от страха. Всю ночь из окружавшей его темноты раздавались жуткие звуки: шипение, чавканье, клокотание и даже приглушенный рёв. То и дело ночные гости царапали камень в тщетных попытках добраться до человека.
Оживление спало лишь тогда, когда небо на востоке стало светлеть. За мгновение до того, как ночную тьму сменил предрассветный сумрак, Марко успел заметить промелькнувший среди камней силуэт какого-то уродливого создания. Был ли он на самом деле или являлся плодом его воображения, Кордеро так и не понял.
А потом из-за горизонта показался краешек солнца, осветив пустыню. В рассветных лучах все ночные страхи показались неуместными и глупыми. Марко осторожно свесился с камня и поглядел вниз. Как и следовало ожидать, никаких чудовищ и оживших мертвецов среди камней не бродило. Местность выглядела вполне безобидной, и Марко подумал: а не приснилось ли ему все? Однако, спустя секунду, нечто в окружающем пейзаже заставило его насторожиться. Что-то было не так!
Забросив сумку на плечо, Кордеро проворно спустился с камня, огляделся по сторонам и сразу понял, что его смутило. Норы в песке. Они были повсюду! Одна, две, три... пять! Каждая диаметром не менее полуметра. Марко готов был побиться об заклад, что когда он ложился спать, их не было! Значит, их оставили ночные гости.
Осторожно приблизившись к одной из них, бывший аристократ заглянул внутрь, однако не увидел ничего, кроме чернильной темноты. Если там кто-то и был, то он ничем не выдавал своего присутствия.
- Так вот где вы прячетесь от солнца, ублюдки! - прошептал Марко.
Как и следовало ожидать, никто ему не ответил.
Окинув хмурым взглядом нависающие над ним молчаливые каменные глыбы, Кордеро развернулся и зашагал прочь. Ему не терпелось как можно быстрее покинуть это жуткое место.
***
То, что ему не удастся добраться до Моря, стало ясно уже ближе к полудню. Он почти израсходовал последнюю флягу и, несмотря на жажду, решил беречь остатки воды до последнего. Солнце жгло с неимоверной силой, пот ручьями стекал по лицу и спине, а пыльный воздух был настолько горячим, что обжигал легкие. Интересно, надолго ли его хватит? Сколько он протянет, когда у него закончится вода? День? Два? А если ему не удастся отыскать подходящее укрытие на ночь, то и того меньше.
Окружающий пейзаж понемногу менялся. Серые каменные глыбы стали попадаться намного реже. На смену им пришли густые заросли бурого, колючего кустарника с огромными, жуткими на вид иглами. Эти растения назывались "язык дьявола". Их густой, алый, словно кровь, сок обладал прекрасными горючими свойствами, а мякоть, крайне токсичная для человека, была излюбленным деликатесом для большинства диких животных.
Когда Марко остановился чтобы перевести дух и вытереть с лица пот, легкий порыв ветра донес до его ушей протяжный воющий звук. Он мог быть чем угодно - ревом двигателя, аварийной сиреной, отчаянным человеческим воплем или гуляющим среди камней ветром. Кордеро прислушался, но больше ничего так и не услышал. Решив, что ему показалось, он продолжил путь. Однако, пройдя шагов сто, снова услышал этот звук. Казалось, он доносится из-за дюны, чей покатый гребень возвышался неподалеку.
Марко бросился к холму и начал на него карабкаться, все больше убеждая себя в том, что слышал звук сирены. Вполне могло оказаться, что прямо за этим холмом стоит корабль, совершивший в пустыне аварийную посадку. Или же там находится какое-то поселение, а значит, наверняка есть люди!
Взобраться на дюну оказалось не так просто, как он думал. Песок под его ногами сползал пластами, в результате чего Марко то и дело скатывался к самому подножью холма. Он падал, вставал и упорно полз наверх, понимая, что еще минута-другая - и он может опоздать. Если он действительно слышал звук сирены готовящегося к старту корабля, то будет очень обидно, если тот взмоет в небо у него перед носом.
Набрав в грудь побольше воздуха, Марко из последних сил рванулся вперед и оказался на вершине. Его взору открылся уже приевшийся пейзаж - простирающаяся до самого горизонта пустошь под грязно-желтым небом. Никакого стартующего корабля, разумеется, не было и в помине, равно как и человеческого поселения. Лишь стадо брулов паслось неподалеку, объедая колючие растения.
Марко решил спуститься с холма и подобраться ближе, чтобы получше разглядеть этих удивительных животных. Внизу у подножья находилось несколько валунов. Не самых больших, однако вполне подходящих для того, чтобы спрятаться за ними без риска потревожить животных.
В стаде было шесть самок, отличавшихся небольшими размерами, невзрачным серым мехом и отсутствием рогов. Подле них топтались несколько маленьких, покрытых белоснежным мехом телят. Возглавлял стадо огромный брул с темной свалявшейся шерстью, роскошной, тянущейся вдоль хребта гривой и массивной головой. Потертые, затупившиеся рога говорили о том, что этот старый самец за свою жизнь прошел через множество боев, в которых, судя по всему, оказался победителем.
Помимо вожака, здесь находился еще один самец, не такой крупный, зато грациозный и подвижный. Лоснящийся светлый мех выдавал в нем совсем молодую особь, а его антрацитово-черные, блестящие на солнце рога производили впечатление необычно острых. Он кружил вокруг стада, всячески оказывая самкам знаки внимания и подчеркнуто игнорируя вожака.
Притаившись за камнем, Марко с любопытством разглядывал животных. Настоящих диких брулов он видел впервые в жизни. Как раз в этот момент молодой самец запрокинул голову и издал тот самый протяжный вопль, который Кордеро слышал ранее. Громкий, похожий на звук сирены, он звучал вызывающе и грозно.
Похоже, юный брул решил вызвать старика на поединок. Такое случалось время от времени: любой вожак должен быть готов к тому, что появится какой-нибудь самец-одиночка, решивший бросить ему вызов. Победитель становился новым вожаком стада, а побежденный, если выживал в бою, отправлялся в изгнание, становясь отшельником.
Старый брул всхрапнул и ударил копытом, принимая вызов. Оба самца принялись кружить, низко склонив голову и выставив рога, а затем, словно повинуясь какому-то невидимому сигналу, устремились навстречу друг другу. Когда их рога с грохотом столкнулись, наблюдавшие за поединком самки восторженно заревели. Они не испытывали особой привязанности к определенному самцу и были не прочь перейти в распоряжение более молодой и сильной особи.
Вокруг драчунов поднялись клубы пыли, послышалось яростное фырканье. В какой-то момент старый самец резко дернул головой, освобождаясь от захвата. Молодой, не тратя времени даром, перешел в наступление, стремясь поддеть противника на рога, однако лишь скользнул по морде старого брула, оставив длинную кровоточащую рану. Вожак не издал ни звука, лишь его желтые глаза вспыхнули яростью. Он провел ответную атаку, но соперник грациозно увернулся. Ничего не скажешь, юный брул двигался гораздо проворнее и шустрее.
Вожак яростно всхрапнул и атаковал снова, но и в этот раз молодому самцу удалось парировать выпад. Несмотря на то, что он заметно уступал противнику в размерах, его черные блестящие рога были длиннее, что давало ему определенное преимущество. Поэтому, когда он нанес очередной удар, один из его рогов без труда достал соперника, вонзившись тому в грудь. На песок брызнула алая кровь.
Высоко поднимая ноги и тряся головой, молодой самец описал широкий круг, явно красуясь перед самками своей удалью. Все это время вожак мрачно наблюдал за ним. Казалось, будто кровоточащая рана в груди не доставляет ему видимых неудобств. Он выжидал.
Молодой брул наклонил рогатую башку и бросился на него, явно намереваясь прикончить вожака одним ударом. Марко затаил дыхание. Было ясно как день, что у старика нет шансов выйти из поединка живым. Его противник был моложе, сильнее, быстрее и злее.
Кордеро уже не сомневался в том, что сейчас длинные, словно пики, рога пронзят тело старого брула, тем самым решив исход поединка. Однако вожак не собирался сдаваться самонадеянному юнцу без боя. Несмотря на ранение, он рванул навстречу противнику, разгоняясь с каждой секундой. За мгновение до неизбежного столкновения, старый брул оттолкнулся передними ногами от земли и резко наподдал массивной головой вверх, нанеся сопернику чудовищный по своей силе удар. Молодой самец отлетел на несколько метров, словно его сшибло гидравлическим тараном и, подняв облако пыли, рухнул на песок. Когда ему удалось подняться, его шатало из стороны в сторону, словно пьяного. Брул фыркал и обалдело встряхивал головой, пытаясь прийти в себя.
Старый самец презрительно всхрапнул и побрел к своему стаду, решив, что противник усвоил урок. Но молодой не собирался уступать и, запрокинув голову, яростно взревел, давая понять, что бой еще не окончен.
Вожак повернулся, смерил его задумчивым взглядом, и Марко был готов поклясться, что в этот момент старый брул совсем по-человечески вздохнул.
Мгновение - и соперники сошлись вновь. Однако теперь бой протекал куда более стремительно. Какое-то время животные кружили на месте, сцепившись друг с другом рогами, а затем вожак наклонил голову, все ниже пригибая противника к земле. Тот сопротивлялся, жалобно блеял, но у него явно не хватало сил противиться давящей на него многотонной массе. После непродолжительной борьбы молодой самец вновь был опрокинут на песок, но на этот раз подняться он не сумел. Вожак прижал его своим мощным копытом, а затем одним отточенным движением вспорол ему рогами брюхо.
Марко отвернулся, чтобы не видеть, как молодой брул бьется в агонии. Вид крови и вывалившихся на песок внутренностей вызывал у него тошноту.
Очередная смерть, обусловленная законами выживания. Борись или умри, как подобает слабому - это правило актуально не только для животного мира, но и вполне применимо к миру людей. Чтобы защитить то, что тебе по-настоящему дорого, нужно быть готовым проявить силу, твердость, а если потребуется, то и жестокость. В противном случае, у тебя отнимут деньги, уведут любимую женщину, вышвырнут пинком под зад из собственного дома или же просто убьют забавы ради, потому что со слабым не считается никто.
Марко еще какое-то время прятался за камнем, ожидая, когда животные уйдут. Попадаться сейчас на глаза распаленному брулу было чертовски опасно. Кто знает, что у него на уме? Вдруг вожак примет его за очередного самца, дерзнувшего бросить ему вызов? Марко совершенно не хотелось бодаться с этой огромной рогатой тушей за право обладать его гаремом.
Ждать пришлось не так уж долго. Вскоре стадо снялось с места и направилось в сторону подернутых дымкой гор. Марко наблюдал, как силуэты этих величавых и грозных животных исчезают вдали. Спустя какое-то время, лишь распростертое на песке тело юного самонадеянного брула со вспоротым брюхом напоминало о развернувшейся здесь кровавой драме.
Почувствовав, что невероятно хочется пить, Марко достал из сумки флягу, вылил себе в рот остатки воды и отбросил опустевшую емкость. Вот и все. О том, где ему брать воду, когда жажда станет невыносимой, он старался не думать.
Кордеро продолжил свой путь. На жаре казалось, будто время тянется медленно и тягуче, словно густой сироп. Несколько раз бывший аристократ падал на песок от усталости, но почти сразу же поднимался и продолжал путь. Он понимал, что если даст волю слабости, то останется здесь навсегда. Тяжелее всего было взбираться на песчаные холмы. Он обливался потом, ругался сквозь зубы, но всякий раз тешил себя мыслью, что за очередным барханом обнаружится город или какой-нибудь водоем. Как прекрасно было бы опустить лицо в прохладную воду и пить до тех пор, пока не польется из ушей!
Дело близилось к вечеру, когда Марко натолкнулся на невысокий гладкий валун и, поняв, что больше не в состоянии идти, растянулся на нагретой солнцем поверхности. У него совершенно не осталось сил. Вдобавок его мучила жажда и растущее чувство отчаяния.
Как же хотелось пить! Будь у него возможность, он бы без раздумий обменял самый крупный из своих рубинов на стакан холодной воды. Да что уж говорить, сейчас он был готов отдать все свои самоцветы за возможность от души напиться.
Накатило видение: вот он заходит в ресторан и усаживается в удобное кожаное кресло возле окна. Вышколенный официант по одному щелчку его пальцев приносит большой запотевший стакан, наполненный холодной водой. Марко берет его, подносит к губам и с наслаждением вдыхает: оказывается, даже у самой обычной воды есть неповторимый, прекрасный аромат! Как только он раньше этого не замечал?
Прикрыв глаза от удовольствия, Марко делает глоток, а официант тем временем ставит перед ним маленькую шкатулку с "розовым песком". Кордеро улыбается и зачерпывает острым кончиком серебряной ложки немного искрящегося на солнце порошка. Совсем чуть-чуть, для настроения. Но сначала еще глоток воды...
Почувствовав на губах что-то сухое и горячее, Марко открыл глаза и обнаружил, что посасывает свой грязный, пыльный кулак. На зубах противно скрипел песок. Не "розовый", а самый обыкновенный.
Аристократ издал мучительный стон. Неужели он так и умрет в этой проклятой пустыне?!
Солнце продолжало неумолимо клониться к закату. Скоро наступит ночь. В поле зрения не было ничего, что могло послужить надежным укрытием от ночных гостей. И чем ниже опускался солнечный диск, тем сильнее в душу проникала тревога.
Лежа на валуне, Марко с тоской глядел вдаль. По мере того, как заходило солнце, небо на востоке стремительно темнело. С южной части небосклона, которую закат окрасил всеми оттенками свежей ржавчины, наползала паутинка золотистых облаков. В душе шевельнулась робкая надежда, что вслед за ними придут грозовые тучи и прольются на него потоками прохладного ливня, но увы, дождь был для этих засушливых мест настоящим чудом. Марко даже не мог вспомнить, когда в последний раз видел настоящую грозу. Кажется, это было очень давно.
Неожиданно, краем глаза он заметил, как в вечернем небе что-то сверкнуло. Неужели молния? Не может быть! Марко повернул голову и увидел нечто, заставившее его вскочить с камня.
В паре километров от него в небеса тянулся столп ослепительно белого света. Он брал свое начало где-то за одной из дюн и исчезал высоко в вечернем небе, по своей яркости превосходя даже солнце.
Загадочный луч исчез так же внезапно, как и появился. Сперва Марко подумал, что это мог быть выстрел из космоса по какой-то наземной цели. Впрочем, подобное должно было сопровождаться грохотом и вибрацией, но он ничего не почувствовал. Может, в той стороне находился военный полигон, на котором проводились испытания какого-то нового вида оружия?
Кордеро попытался представить, что его ждет, попади он в руки военных. Вначале ему придется долго доказывать, что он оказался возле полигона случайно, а не шпионил. Затем они попытаются установить его личность. Выяснить, что он объявленный в розыск преступник, не составит большого труда, после чего его незамедлительно передадут в руки полиции.
У него было всего два варианта. Можно проигнорировать увиденное и заночевать прямо здесь. Даже если ночью его никто не растерзает, завтра он, вероятнее всего, погибнет от обезвоживания. Не самая приятная смерть. Либо он мог выпустить сигнальную ракету и доверить свою судьбу незнакомым людям, если те вообще решат откликнуться на его зов.
Пока он думал, солнце наполовину скрылось за горизонтом. Пустыню начали заполнять зловещие тени. Марко то и дело чудилось какое-то движение во мраке. Возникло ощущение, что за ним кто-то пристально наблюдает. Чувство было столь отчетливое, что в итоге у него сдали нервы. Достав из сумки сигнальный пистолет, Кордеро поднял его над головой и пустил ракету. Белая точка с шипением взмыла высоко в небо, где распустилась в виде яркого огненного цветка, осветившего всю округу подобно маленькому солнцу. Если в пределах нескольких километров есть люди, они должны это заметить.
Кордеро уселся на камень, готовясь к продолжительному ожиданию. Однако ждать пришлось не так уж долго. Спустя десять минут, тьму прорезал яркий луч света, затем из-за дюны показались две машины. Разгоняя фарами ночь и натужно ревя двигателями, они шустро скользили по склону холма по направлению к Марко.
Вскочив с камня, он принялся размахивать руками в попытке привлечь внимание. Убедившись, что его заметили, Кордеро, повинуясь какому-то внезапному порыву, сорвал с костюма рубиновую звезду аристократа, бросил ее в песок и тщательно затоптал. Не следовало афишировать свою принадлежность, тем более в диких землях.
Когда машины приблизились, его удивила их необычная конструкция. Никогда прежде Марко не видел чего-то подобного. Небольшая двухместная кабина представляла собой грубо сваренный из металлических труб каркас. В ней не было дверей, а лобовое стекло заменяла металлическая сетка. Мощное шасси имело четыре больших колеса, явно позаимствованных у военного вездехода. В задней части транспортного средства находился внушительный по своим размерам двигатель, с ревом изрыгавший облака черного едкого дыма. Несмотря на признаки кустарной сборки, машины выглядели достаточно грозно. Кордеро даже подумал, что был бы не против иметь нечто подобное в своем автопарке. Разумеется, при условии, что оно будет менее шумным и вонючим.
На расстоянии нескольких метров машины остановились, заглушив двигатели. Было слышно, как водители перебросились парой слов, после чего один из них выбрался из кабины и направился к Марко. Худую, сутулую фигуру незнакомца облегала черная форма наподобие армейской, но без каких-либо знаков различия. Серые, грязные штаны были заправлены в высокие шнурованные ботинки. На голове мужчины была мятая кепи, а лицо скрывала натянутая до самых глаз пестрая повязка.
Развязной походкой он приблизился к бывшему аристократу и окинул его задумчивым взглядом.
- Это ты пустил ракету?
Говорил он, слегка гнусавя. Неприятный голос.
- Да. - Марко с готовностью кивнул. - Спасибо, что отозвались, парни! Я уж подумал, что сгину в этой чертовой пустыне.
- А ты, собственно, кто такой?
- Меня зовут Марко. Марко Сантьяго. Мой флайер потерпел крушение в пустыне, и уже вторые сутки я иду пешком, умирая от голода и жажды.
- Крушение флайера? - Глаза незнакомца прищурились. - Хочешь сказать, что тебе удалось отделаться лишь парой ссадин?
- Мне просто повезло свалиться в кучу песка.
- Допустим. Но почему ты отправился через пустыню, вместо того чтобы запросить помощь из ближайшего города? - Взгляд незнакомца остановился на его запястье. - А где твой КИТ, приятель? Неужели ты не знаешь, что противозаконно разгуливать без браслета?
- Когда я попал в катастрофу, мой КИТ вышел из строя. Пришлось выбросить его.
- Эй, Кристиан! - громко обратился гнусавый к своему товарищу, сидевшему за рулем второй машины. - Ты слышал? Парень говорит, будто его КИТ сломался во время аварии. Ты в это веришь?
- Это невозможно. Их делают очень прочными, - густым басом отозвался тот.
Кристиан с трудом выбрался из тесной для него кабины, вразвалочку подошел к ним и окинул Марко любопытным, но весьма благодушным взглядом. Он был высокого роста и отличался могучим телосложением, чем-то напоминая медведя. На нем были высокие ботинки, камуфляжные штаны и черный жилет с множеством карманов, надетый прямо на голое тело. Лицо его также скрывала тканевая повязка, из-под нижнего края которой выглядывала черная как смоль борода.
- Ну, и что будем с ним делать? - задумчиво спросил тощий. Только сейчас Марко обратил внимание, что рука незнакомца лежит на рукоятке бластера. - Не нравится мне это. Парень явно темнит.
Кристиан задумчиво поскреб затылок и пробасил:
- Нужно показать его Сиду. Полковник сам решит, как с ним быть.
- Мне кажется, Сиду не понравится, если мы притащим в лагерь неизвестно кого. Что если этот тип послан шпионить за нами?
- Тогда его тем более следует отвести к полковнику! - заключил здоровяк. - Ты же знаешь, что у него нюх на подобные вещи. Шпиона он вмиг расколет.
- Только повезешь его сам. - Гнусавый бросил на Марко полный отвращения взгляд. - От него воняет, словно от козла!
Кордеро хотел ответить, что тот сам благоухает отнюдь не розами, но вовремя сдержался. Что-то подсказывало, что злить незнакомцев не следует.
- А ты чего хотел? Парень двое суток тащился через пустыню! Удивительно, что он вообще выжил. - Кристиан добродушно рассмеялся и хлопнул Марко по плечу. - Ну что, приятель, давай прокатимся с нами. Ночью здесь небезопасно одному. Что скажешь?
- Можно одну небольшую просьбу? - тихо спросил Марко.
- Конечно! Я даже знаю, о чем ты хочешь попросить.
Здоровяк снял с пояса мятую железную флягу и протянул ему.
Открыв колпачок, Кордеро с жадностью припал к горлышку. Вода имела легкий привкус ржавчины и слегка горчила. Но, даже несмотря на это, она показалась ему самым восхитительным и чудесным напитком, какой ему когда-либо доводилось пробовать.
Глава 9
На краю бездны
Корабль тряхнуло с такой силой, что Мигель, не удержавшись, свалился на металлический пол. Он даже не понял, что произошло, и едва успел выставить в падении руки, чтобы смягчить удар. На ногах каким-то чудом устояли лишь чернокожий сержант и Хорхе.
Верхний свет в коридоре замигал и погас. На протяжении нескольких секунд темноту разгоняло лишь слабое мерцание за стеклом иллюминатора. Были слышны лишь тяжелое дыхание сержанта и сдавленная ругань парней с Шадии - видимо, их падение было не столь удачным, как у Мигеля. Когда же лампы зажглись вновь, их свет был приглушенным: системы корабля задействовали аварийный источник питания.
- Вызываю пилотов! Куэнка, отвечай! - прорычал сержант в свой КИТ. - Что у вас там, черт возьми, происходит?
- Похоже, в нас из чего-то выстрелили, сержант, - ответил ему напряженный голос. - Не знаю, почему, но вся электроника в рубке отказала.
Сержант бросился к иллюминатору и стал тревожно вглядываться в окружавшее корабль пространство. С каждой секундой его лицо мрачнело все больше.
- Объясни, почему мы снижаемся?
- О нет, сеньор! Мы не снижаемся. - Пилот выдавил из себя нервный смешок. - Мы падаем! Маршевые двигатели не работают, а без них наш полёт продлится недолго.
- Так чего вы сидите сложа руки?! Сделайте хоть что-нибудь, черт бы вас побрал!
- Мы бы рады, сержант, только двигатели не будут работать. Энергии нет. А это уже не к нам вопрос, а к энергетикам!
- Будьте вы все прокляты! - пробормотал сержант и только сейчас обратил внимание на испуганно притихших нарушителей. - А вы чего уставились?! У нас внештатная ситуация! Живо всем разойтись по каютам и пристегнуть ремни! Я сосчитаю до пяти, и если ваши наглые рожи все еще будут маячить в коридоре, клянусь, я переломаю вам ноги!
Сказано это было настолько сурово, что все разом побледнели. Парень в испачканной форме и его приятель Бенуа медленно попятились, словно опасаясь поворачиваться к разъяренному сержанту спиной, а затем со всех ног припустили по коридору. Хорхе, немного поколебавшись, кинулся следом за ними. Похоже, сержанта он боялся куда больше, чем своих недавних обидчиков.
Проводив их взглядом, сержант поднес свой браслет к лицу и отчетливо проговорил:
- Инженерная палуба! Слышит меня кто-нибудь? Говорит старший сержант Гусман! Немедленно доложите обстановку!
Несколько секунд из переговорного устройства слышался только вой и скрежет. Затем сквозь какофонию звуков пробился срывающийся голос:
- Помощник энергетика Андрес Лозано докладывает. У нас отказал стабилизирующий модуль. Второй блок сильно перегружен, сеньор! Старший энергетик Рамон пытался его починить, но один из стабилизаторов взорвался...
- Что с ним сейчас?
- Он серьезно ранен, сеньор. Ему рассекло лицо осколками.
- К черту этого растяпу! Я имею в виду, что с модулем? Сколько вам нужно времени, чтобы все исправить? Предупреждаю, счет идет на минуты!
- Вряд ли удастся сделать это без Рамона. Мы с Хилем всего лишь стажеры. Можно попытаться, однако я не знаю, сколько времени это займет.
- Как это ты не знаешь, мать твою?! Живо чините модуль, иначе наш корабль рухнет! Ты понимаешь это, глупый щенок?!
- Не кричите на меня! - Голос энергетика сорвался. Похоже, парень был близок к истерике. - Мы делаем все, что в наших силах, однако не требуйте от нас невозможного!
Связь с инженерной палубой прервалась.
Лицо сержанта Гусмана напоминало гротескную маску. Несколько секунд он стоял, тупо уставившись в пустоту, а затем в ярости ударил кулаком по стене. Гулкое металлическое эхо прокатилось по коридору.
- Сержант! - Мигель шагнул вперед. Внезапно у него возникла совершенно дикая, отчаянная идея. - Я могу помочь восстановить подачу энергии!
- Ты почему все еще здесь, щенок? - Чернокожий зло сверкнул глазами. - Я что, неясно выразился?! Живо убирайся в свою каюту! Это приказ!
- Сеньор, разрешите мне спуститься на инженерную палубу и помочь энергетикам. Я неплохо разбираюсь в...
- Чего?! - Гусман опешил. - Ты никак пререкаться со мной вздумал?! Да я тебя в бараний рог скручу!
- Я несколько лет учился на техника, - глядя в черные как ночь глаза сержанта, проговорил Бельмонте. - Мои знания могут отказаться полезными. Корабль падает, и мы должны использовать любую возможность, чтобы хоть как-то спасти положение.
Будто в подтверждение его слов, пол под их ногами содрогнулся. С дальнего конца коридора послышались взволнованные голоса и топот множества ног.
- Значит, так! - Сержант хрустнул костяшками пальцев. - Сейчас я сосчитаю до трех, и когда я закончу, ты должен быть пристегнут к своей койке! Понял меня, сынок? А иначе...
- Иначе что? Переломаете мне ноги? Боюсь, вы не успеете этого сделать, сеньор. Если немедленно не восстановить подачу энергии, наш корабль разобьется гораздо раньше. Вы понимаете это не хуже меня, сеньор. Так почему же не хотите дать мне шанс?
Мигель был уверен, что Гусман ударит его по лицу. Это желание отчетливо промелькнуло у него во взгляде. Однако неожиданно он взял себя в руки, и его напряженное лицо разгладилось. Сложив руки на груди, сержант повернулся к иллюминатору, задумчиво наблюдая, как на них медленно наползает желтовато-бурая поверхность планеты.
- Служебный лифт находится дальше по коридору, - сказал он, не глядя в его сторону. - Но запомни, приятель: ты действуешь целиком на свой страх и риск! Если тебя там застукает кто-нибудь из командования, отвечать будешь по полной программе!
Мигель уже не слушал, со всех ног мчась в сторону лифта.
Когда тесная дребезжащая клетушка доставила его на инженерную палубу, возникло ощущение, будто он попал в иной мир. Узкий, темный, петляющий, словно кишечник огромного существа, коридор заливало красноватое свечение. С низкого потолка повсюду свисали спутанные петли проводов, заставляя то и дело пригибать голову, чтобы ненароком что-нибудь не задеть. Мигель не отличался высоким ростом, однако даже для него потолок казался чересчур низким.
Вдоль пола тянулись толстые, словно щупальца гигантского спрута, силовые кабели. Мерцающий красный свет и неестественная игра теней создавали иллюзию, будто они шевелятся, точно живые. Когда Мигель перешагивал через них, его не покидало ощущение, что в любой момент одно из этих "щупалец" может схватить его за ногу.
Система коридоров инженерной палубы напоминала самый настоящий лабиринт. Несомненно, нужно провести здесь не меньше года, чтобы уверенно ориентироваться в череде многочисленных развилок.
Решив довериться интуиции, Бельмонте на очередном повороте свернул направо и увидел в конце коридора приоткрытую дверь, из-за которой пробивался яркий свет и слышалось низкое пульсирующее гудение. Приблизившись, Мигель услышал два голоса, которые о чем-то спорили на повышенных тонах.
Заслонив глаза от слепящего света, Мигель шагнул внутрь. В оплетенном проводами помещении пультовой суетились несколько человек в канареечно-желтых комбинезонах энергетиков. Один стоял возле главной консоли в центре комнаты и, раскрыв множество вирт-окон, совершал какие-то манипуляции с потоком. Движения его были судорожными и нервными, а губы беспрестанно шевелились, словно он что-то бубнил себе под нос.
Другой энергетик в залитом кровью комбезе лежал на полу, широко раскинув руки. Одного взгляда на жуткое месиво, в которое превратилось его лицо, было достаточно, чтобы понять: парень безнадежно мертв. По всей видимости, это и был старший энергетик Рамон.
Возле трупа на корточках сидел парень с круглым лицом и выбивающимися из-под желтой кепки огненно-рыжими волосами. Он пытался нащупать на запястье бездыханного тела пульс.
Щурясь от яркого света, Мигель окинул помещение взглядом и понял, что сгубило старшего энергетика: в стене, на месте одного из пяти стабилизаторов, зияла обугленная дыра с неровными краями. Четыре оставшихся стабилизатора светились ярче солнца, пропуская через себя колоссальное количество энергии на пределе своих возможностей. В любой момент они могли взорваться, убив всех, кто находился в комнате.
Здесь находилась и пультовая, и основной узел централизации, где поступающий от реактора поток "грязной" энергии талиума стабилизировался и распределялся по основным системам корабля. Чтобы стабилизировать поток и сделать энергию подходящей для использования, приходилось задействовать несколько комплексных модулей. Каждый располагался прямо в стене пультовой и включал в себя пять стабилизаторов - массивных цилиндрических емкостей, заполненных проводниковым гелем. Эта простая и невероятно дешевая технология применялась повсеместно как на гражданских, так и на военных судах.
На сегодняшний день существовали более совершенные методы обработки энергии, где на смену гелевым стабилизаторам пришли сложные технологии многоступенчатого потока. Однако за счет высокой стоимости подобного оборудования, его применяли лишь на дорогих яхтах представительского класса и круизных лайнерах. Иными словами, лишь там, где нужно было обеспечить безопасность и комфорт аристократии.
Мигель с первого взгляда понял, насколько плохо дело. Все пять стабилизаторов правого модуля по какой-то причине были неактивны. Лишь зеленые искорки, лениво кружащиеся в темной массе проводникового геля, говорили о том, что совсем недавно там вовсю бушевала энергия.
Левый блок, напротив, принимал на себя двойную нагрузку, пытаясь обработать весь поступающий от реактора поток. Стабилизаторы гудели, подобно рою потревоженных пчел, сияя от переполнявшей их энергии.
- Эй, ты! - завидев Мигеля, крикнул энергетик, сидящий на корточках возле бездыханного тела товарища. - Иди сюда! Рамона ранило! Помоги оттащить его в лазарет.
- Он мертв, - ответил Мигель. - Мы уже ничем ему не поможем. Давай лучше разбираться, как восстановить работу второго стабилизирующего модуля!
- А что мы можем сделать? - Парень развел руками. - Единственный, кто разбирался в этих чертовых стабилизаторах, это Рамон. Мы с Андресом проходим стажировку. У нас даже допуска энергетика пока что нет.
Стоящий возле консоли парень оглянулся. У него было смазливое лицо с тонкими чертами, а на голове - целая копна светлых вьющихся волос.
- В отличие от тебя, Хиль, я пытаюсь хоть что-то сделать! - раздраженно проговорил Андрес. - Пока ты там прохлаждаешься, мне почти удалось восстановить работу модуля!
- Да? А мне кажется, все осталось, как было. - Хиль недоверчиво покосился на неактивные стабилизаторы.
- Сейчас! Почти удалось...
Длинные пальцы Андреса пробежались по клавишам консоли, после чего над ней развернулось вирт-окно с мигающей красной надписью "Критическая ошибка".
- Проклятье! Ничего не выходит! Пресвятая Дева, я не хочу умирать! Пожалуйста!!!
Андрес закрыл лицо ладонями, содрогаясь от рыданий.
Отодвинув плачущего энергетика, Мигель приблизился к консоли и запустил первичную диагностику. Перед его глазами появилась схема потокового узла. Неработающий правый модуль замерцал нежным зеленым цветом. Оборудование было полностью исправно, значит, проблему следовало искать где-то еще.
- Что ты собираешься делать? - спросил Хиль, с интересом наблюдая за его действиями.
Прежде чем Мигель успел ответить, корабль в очередной раз содрогнулся. К давящему на уши гулу добавился оглушительный треск и скрежет металла. Казалось, будто корабль разваливается на куски.
- Эй! Что ты наделал, недоумок?! - завизжал Андрес. - Немедленно убери лапы от консоли!
- Да ладно, пусть попробует, - махнул рукой его товарищ. - Вдруг у него получится? Хуже все равно уже не будет.
- Ты спятил, Хиль? Посмотри на него! Это же тупая деревенщина! Что у него может получиться? Если разрешить ему копаться в настройках, он угробит нас всех!
- Стабилизаторы в порядке. Причину нужно искать в чем-то другом, - быстро сказал Мигель, пропустив слова Андреса мимо ушей. - Я хочу взглянуть на схему энергетического профиля. Интуиция мне подсказывает, что проблема кроется именно в ней.
- Система не позволит тебе копаться в настройках схемы, пока от реактора идет поток, - заметил Хиль.
- Верно. Поэтому нам понадобится на какое-то время заглушить реактор. У кого-нибудь есть ключ?
- У Рамона должен быть. - Хиль покосился на залитый кровью труп старшего энергетика.
- Погодите! Вы что, серьезно?! - Андрес перевел взгляд с Мигеля на своего напарника. - Да вы с ума сошли! Я не позволю вам останавливать реактор!
Помощник энергетика шагнул к Мигелю и попытался оттолкнуть его от консоли.
Быть может, Бельмонте и попробовал бы с ним договориться. Он мог рассказать, что во время учебы имел девяносто шесть баллов по энергетике, а это был самый лучший показатель на всю школу. Мог попросить, чтобы ему разрешили хотя бы взглянуть на схему энергетического профиля. Не исключено, что после долгих уговоров Андрес и уступил бы. Вот только времени на это не было.
Развернувшись к парню, Мигель нанес ему сильный удар в челюсть. Удивленно хрюкнув, Андрес свалился на пол, где и остался лежать. Иногда хороший удар может быть убедительнее тысячи слов.
Убедившись, что энергетик находится в отключке, Мигель вернулся к работе с консолью. Хиль воспринял произошедшее со свойственным ему равнодушием, едва удостоив взглядом лежащее на полу тело напарника.
Схема энергетического профиля оказалась стандартной. Видимо, за весь срок службы заводские настройки корабля не менялись ни разу. По виду она напоминала шахматную доску, где вместо фигур выстраивались проводниковые связи. Комбинируя их в нужной последовательности, можно было сложить практически любую схему - как самую элементарную, для базовой работы корабельных систем, так и сложную, рассчитанную на конкретные специфические задачи.
С подобной схемой Мигель был хорошо знаком. Всерьез готовясь стать техником на звездном корабле, он неоднократно моделировал на учебном тренажере ситуации, в которых от него требовалось за короткий отрезок времени проявить все свои знания: отказ маршевого двигателя в боевой обстановке, проблемы с маневровыми во время посадки или неожиданный выход из строя системы жизнеобеспечения. Несмотря на то, что в работе штатных техников экстремальные ситуации возникали не так уж часто, хороший специалист всегда должен быть готов к чему-то подобному и иметь четкое представление о способах решения нестандартных проблем. От квалификации корабельного техника подчас зависело не меньше, чем от действий пилота.
Едва взглянув на схему, Бельмонте обнаружил в ней несколько разрушенных связей, которые, несомненно, и являлись причиной проблемы. Заводская схема, используемая системой по умолчанию, была хороша своей универсальностью и простотой. Однако при серьезном сбое в системе, вроде того, что произошел сегодня, сразу же нарушались проводниковые связи. Процесс восстановления схемы был несложной процедурой, которая под силу даже начинающему энергетику, однако здесь присутствовал важный нюанс.
- Мне нужно, чтобы ты остановил реактор на тридцать секунд, - сказал Мигель, повернувшись к Хилю. - Сможешь это сделать?
Энергетик побледнел.
- У нас нет таких полномочий, - выдавил он. - К тому же, по инструкции аварийное отключение реактора разрешено проводить лишь в критической ситуации. Например, при угрозе взрыва или...
- Наш корабль разобьется, если мы не восстановим подачу энергии! Как думаешь, это можно назвать критической ситуацией?
При этих словах краска спала с лица энергетика окончательно. Склонившись над телом Рамона, он достал из его кармана прозрачную пластину ключа и, пошатываясь, направился к выходу из пультовой.
- Тридцать секунд! - крикнул ему вслед Мигель.
Потянулись бесконечно долгие мгновения. Бельмонте напряженно ждал, занеся пальцы над панелью. У него будет всего полминуты на то, чтобы восстановить схему и исправить разрушенные связи. Останавливать реактор на больший срок было чревато: кристаллы талиума могут остыть, что потребует больше времени на перезапуск реактора. А сейчас каждая секунда была на вес золота.
Несмотря на сонный вид и нерасторопность, энергетик Хиль оказался проворным малым. Прошло меньше минуты с того момента, как он покинул пультовую, и реактор остановился. По коридорам инженерной палубы прокатился тяжелый вздох угасающих систем. Помещение погрузилось во мрак, лишь мерцание главной консоли и тусклое свечение проводникового геля нарушало темноту. В наступившей тишине было слышно, как потрескивает остывающее стекло в стабилизаторах.
На вирт-окне под схемой профиля замигала надпись "Режим отладки активен". Мигель набрал полную грудь воздуха, и его пальцы быстро заскользили по линиям схемы, приводя в порядок разрушенные связи. Исправленные участки цепи тотчас меняли цвет с красного на ярко-зеленый. Бельмонте надеялся, что все делает правильно, поскольку любая закравшаяся неточность могла иметь катастрофические последствия.
Оставалось двадцать пять секунд. Пол под его ногами качнулся. Корабль застонал, словно живое существо, испытывающее невероятные мучения. По внешней обшивке что-то застучало. Главное, чтобы эта посудина не развалилась на куски!
Пятнадцать секунд. Спина взмокла. Пот стекал по лицу крупными каплями, попадая в глаза. Мигель часто моргал, стараясь не обращать на это внимания и максимально сосредоточившись на процессе. Большая часть дела была выполнена. Оставалось совсем немного. Лишь бы успеть!
Десять секунд! Интересно, что сейчас происходит на верхней палубе? Скорее всего, царит всеобщая паника и хаос. Если рядовые все еще пребывают в неведении, то многие офицеры, оказавшиеся в курсе происходящего, уже наверняка простились с жизнью.
Когда последний участок схемы был исправлен, в запасе оставалось около пяти секунд. Мигель вытер рукавом мокрое от пота лицо и нажатием клавиши подтвердил изменения. Система на мгновение задумалась, а затем выдала надпись "Изменения приняты". И буквально в следующую секунду Хиль запустил реактор.
Вначале заработало основное освещение, наполнив пультовую ярким светом. Затем с тихим гудением стали включаться в работу стабилизаторы как левого, так и правого ряда. Вместо ослепительного сияния, каждый цилиндр источал мягкое свечение. Было видно, как под толстым стеклом кружатся в безмолвном хороводе яркие искры. Между ними то и дело проскакивала дуга электрического разряда. Величавый танец энергии талиума завораживал, притягивая взгляд. Казалось, будто в каждом из этих небольших прозрачных цилиндров сосредоточена целая галактика.
Цепь стабилизаторов работала в штатном режиме. Лишь обугленная дыра в стене и распростертое на полу тело старшего энергетика в окровавленном комбинезоне напоминали о произошедшем инциденте.
- Получилось?! Не может быть! - В комнату как ураган ворвался Хиль. На его лице сияла счастливая улыбка. Кажется, он был готов заключить Мигеля в объятия. - Неужели все работает?!
Мигель повернулся к нему, выдавил улыбку, но ответить не успел. Чудовищная сила свалила его с ног и прижала к металлическому полу. Краем глаза он успел увидеть, что со стажером произошло то же самое. Такое ощущение, будто на них высыпали тонну кирпичей. Казалось, еще немного - и его попросту раздавит. Все, что он мог сделать, это беззвучно открывать рот, словно выброшенная на берег рыба.
Сквозь звон в ушах Мигель услышал прокатившийся по кораблю грохот. Пол затрясло с такой силой, будто они очутились в эпицентре землетрясения. Затем страшное давление начало ослабевать. Вскоре Бельмонте пошевелился и даже сумел приподнять голову.
- Что... это было? - прошептал Хиль. Слова давались ему тяжело.
- Они запустили двигатели, - выдавил Мигель, поднимаясь на ноги. Его шатало, а желудок испытывал мучительные спазмы.
- Перегрузка?
Бельмонте кивнул. Видимо, пилоты так обрадовались подаче энергии, что сразу вышли на максимальную тягу. Опрометчивый и очень глупый поступок. Их всех могло раздавить от страшной перегрузки.
- Думаю, дальше вы сами разберетесь, - хрипло проговорил Мигель. Он помог энергетику подняться с пола и, пошатываясь, направился к выходу из пультовой.
Уже в дверях его нагнал грозный оклик:
- Эй, ты! Даже не надейся, что это сойдет тебе с рук!
Мигель устало обернулся. Помощник энергетика Андрес пришел в себя и, цепляясь за консоль, поднимался с пола. Из его ноздри тянулась тонкая ниточка подсохшей крови, а бледное лицо было перекошено от ярости.
- Я сегодня же подам рапорт начальству! - прошипел он. - Ты несанкционированно проник на инженерную палубу. Избил персонал и пытался нарушить работу корабельных систем! Тебя ждут очень большие неприятности!
- Зачем ждать? Пойдем к командованию прямо сейчас! - предложил Мигель. - Заодно расскажем, как ты скулил и размазывал по лицу сопли, вместо того чтобы выполнять свои должностные обязанности. Весь корабль узнает о том, что помощник энергетика Андрес Лозано - жалкий трус.
- Тебе никто не поверит! - закричал парень. - Никто, слышишь?!
- Желаешь проверить?
Несколько секунд они пристально смотрели друг другу в глаза. Затем Андрес потупился.
Бельмонте вышел из пультовой и, не оборачиваясь, направился в сторону лифта.
***
На главной палубе царило небывалое оживление. Повсюду бегали и суетились люди в серой форме, среди которых попадался как сержантский состав, так и рядовые. Последние с ошалевшим видом шныряли от одного иллюминатора к другому, а их голоса сливались в возбужденный гул потревоженного пчелиного улья.
Едва Бельмонте вышел из лифта, как на него налетел полный запыхавшийся мужчина. Его лицо было красным, а лысина блестела от пота. Мигель не успел разглядеть его нашивки, однако едва ли этот толстяк был одним из новобранцев.
У иллюминатора столпилась возбужденная группа солдат. Протиснувшись между ними, Бельмонте взглянул в мутное стекло и тотчас застыл с открытым ртом, до глубины души пораженный увиденным. Корабль пролетал над Морем. Со всех сторон, насколько хватало взора, раскинулась подернутая рябью, искрящаяся на солнце водная гладь. В догорающих лучах заката поверхность воды напоминала жидкое золото. Никогда прежде Мигель не видел подобной головокружительной красоты!
Впрочем, долго любоваться пейзажем ему не дали. Кто-то бесцеремонно отпихнул его в сторону и заслонил широкой спиной весь обзор. Каждому хотелось своими глазами полюбоваться на Море, поскольку никто не мог знать наверняка, когда еще выпадет такой шанс.
Ощущая неимоверную усталость, Мигель отправился на поиски своей каюты. Слишком много впечатлений для человека, привыкшего к тихой, размеренной жизни в маленьком городке. Голова была готова взорваться, как перегруженный стабилизатор.
Свернув за угол, Мигель увидел знакомого чернокожего сержанта. Тот не замечал его, поглощенный беседой с тем самым краснолицым толстяком, который налетел на него возле лифта.
- Сеньор, это не авария, я готов поклясться! - с нажимом говорил сержант. - Я лично пообщался с каждым из пилотов, и оба утверждают, что корабль был атакован с поверхности планеты каким-то мощным лучевым оружием.
- Вы хоть сами понимаете, какой бред несете? - поморщился толстяк. Только сейчас Мигель разглядел на его плече нашивку капитана - три маленькие шестилучевые звездочки. - Утверждая, будто корабль атаковали с планеты, вы подразумеваете, что некто использовал прототип электромагнитного орудия невиданной доселе мощности? Это полный вздор, сержант! Будем придерживаться мнения, что сбой произошел по вине персонала. Мне уже доложили, что в результате несчастного случая на инженерной палубе погиб энергетик. Вот вам и причина.
- Но пилоты своими глазами видели, как в наш корабль ударил яркий луч! - не сдавался сержант. - Именно после этого отказало оборудование!
- В таком случае пусть оба пилота пройдут медицинскую комиссию. Если парни делают подобные заявления, то у них явные проблемы со зрением, либо с головой. Скорее всего, они приняли за этот "луч" обыкновенный блик солнца...
- Сеньор, при всем моем уважении, нельзя пренебрегать этим!
- Вы хотите, чтобы я связался с генералом и убедил его санкционировать проведение военной операции в пустыне на основании того, что пилотам померещился какой-то луч? Даже если генштаб и пошлет звено истребителей, я почти уверен, что они ничего не обнаружат. Представляете, как глупо я буду выглядеть после этого? Сами подумайте, у кого в пустыне может быть такое оружие? У дикарей?
- Это могут быть отряды так называемого "Сопротивления". - Последнее слово сержант выплюнул с неприкрытым презрением. - Их активность в последнее время заметно возросла.
- Сержант, давайте будем реалистами и прекратим этот пустой трёп! - отрезал толстяк. - Я отправлю в генштаб подробный отчет о произошедшем, однако не стану включать туда ваши догадки и фантазии пилотов.
Мигеля отвлекли возбужденные голоса за спиной. Оглянувшись, он увидел, как четыре крепких парня пронесли по коридору распростертое на носилках тело в желтом комбинезоне. Изуродованное лицо прикрывала насквозь пропитавшаяся кровью белая салфетка. Проводив их взглядом, Мигель внезапно почувствовал накативший приступ дурноты.
До сегодняшнего дня ему доводилось видеть смерть лишь единожды. Как-то раз, по пути из школы он увидел на одной из главных улиц Солэдо большое скопление зевак. Люди окружили тяжелую грузовую платформу, возле которой на боку лежал электромобиль. Его залитая кровью кабина была смята, точно жестяная банка. Трое парамедиков упаковывали в мешок тело водителя. Затем туда же положили его оторванную голову. Мигелю в ту пору едва исполнилось двенадцать, он был крайне впечатлительным мальчиком, и после этого случая образ страшного, безголового тела еще долго преследовал его в кошмарных снах.
Первое, что увидел Бельмонте, войдя в каюту, это счастливое, улыбающееся лицо Хорхе. О его недавней стычке с хулиганами напоминали лишь пара ссадин на лице и разбитая нижняя губа. В целом паренек выглядел вполне довольным жизнью и, сидя на корточках, играл с рыжим парнем в какую-то игру. На полу были разложены разноцветные пластиковые фишки с изображениями странных существ и игральные кости.
- Эй, Мигель, - радостно приветствовал его Хорхе, - где ты был? Всем же велели пристегнуться к койкам. Повезло, что тебя не поймал сержант!
Бельмонте вяло улыбнулся и, сделав неопределенное движение рукой, забрался на свою койку.
- Не хочешь с нами сыграть в "Императора вселенной"? - предложил Хорхе. - Интересная игра. Антонио и тебя научит. Правда ведь, Антонио?
- Конечно! Почему нет? - пожал плечами рыжеволосый. - Чем больше игроков, тем интереснее.
- В другой раз, ребята. - Мигель прикрыл глаза. Сейчас он хотел лишь одного: чтобы его оставили в покое хотя бы на полчаса.
Какое-то время он провел в состоянии полудремы, то проваливаясь в сон, то просыпаясь от какого-нибудь громкого звука. Хорхе что-то монотонно бубнил, Антонио отвечал короткими репликами. Постукивали игральные кости. Игра сопровождалась либо разочарованными стонами, либо радостными воплями, в зависимости от везения игроков.
Едва Бельмонте удалось заснуть по-настоящему, как его разбудила сильная тряска. Открыв глаза, он почувствовал, что корабль заметно накренился, и начал пристегивать страховочные ремни. Окинув каюту взглядом, он увидел, что все новобранцы разошлись по своим койкам. На их лицах застыло напряженное выражение. На этот раз никто не бравировал и не отпускал сальных шуток. Все, как один, молчали.
Внезапно какой-то паренек на соседней койке начал шептать молитву, но его голос утонул в раскатистом грохоте посадочных двигателей. Транспортник трясло и швыряло с такой силой, что Мигель почувствовал, как съеденный обед отчаянно просится наружу. Накатила тревога. Он сам не знал, почему посадка вызывает у него больший страх, нежели ситуация с отказавшими двигателями, когда опасность выглядела более реальной.
Паническое состояние не оставляло его вплоть до приземления. Лишь когда корабль заглушил двигатели и ворвавшийся в каюту сержант дал команду на высадку, Бельмонте вздохнул с облегчением.
***
Мигель покидал душное пространство транспортного шлюза одним из последних. Стоя на трапе, он вдыхал прохладный ночной воздух, наблюдая, как серая лавина новобранцев расползается по поверхности взлетного поля.
Освещенная дюжиной мощных прожекторов взлетная площадка была совсем небольшой. Похожий на огромную черепаху "Голиаф" занял на ней почти все свободное место, каким-то чудом не раздавив при посадке несколько армейских флайеров, казавшихся на его фоне жалкими букашками.
Оставшееся пространство занимал скромно притулившийся на самом краю взлетного поля корвет. Его потрепанный вид говорил о том, что корабль явно знавал лучшие времена. Мигель заприметил его, едва сойдя с трапа. Это был "Фантом", такая же модель, что и у легендарного капитана Ортиса де Сарате. Мигель хорошо помнил истории о том, как в разгар войны шустрый кораблик отважного капитана наводил ужас на врагов одним только видом раскрашенной в яркие цвета кормы. Красочная расцветка была визитной карточкой капитана Ортиса де Сарате. Смелый эксперимент, на который прежде не отваживался никто.
Возникая из ниоткуда, разноцветный корвет совершал несколько виражей перед носом опешившего врага, словно провоцируя его. Придя в себя, противник бросался в погоню за наглецом, однако из скоротечной схватки с шустрым кораблем никому не удавалось выйти победителем. Его пушки не знали промаха, за считанные минуты разделывая вражеский корабль, сколь бы грозным он ни казался. Неуловимость "Фантома" породила немало слухов о том, что корабль заговоренный, а управляет им сам дьявол.
Сейчас похожий на старую облезлую птицу корвет ничем не выдавал своей принадлежности к линейке самых удачных кораблей космофлота Федерации. Ныне "Фантомы" считались морально устаревшими, уступив нишу более совершенным и комфортабельным кораблям класса "Хищник". Последний "Фантом" сошел с верфи лет десять назад, после чего их производство было полностью прекращено, что вызывало грусть и негодование у ценителей, убежденных, что это была самая удачная модель за всю историю.
Корвет выглядел одиноким и покинутым, производя впечатление выброшенной на свалку вещи. Покрывавшая корму краска потемнела от времени и местами облупилась. Скорее всего, корабль уже давно был списан и, в ожидании утилизации, доживал свой век в качестве учебного пособия для новобранцев.
За границами взлетного поля поблескивали покатые металлические бока каких-то строений. Либо склады, либо ангары. Над ними в свете прожекторов виднелась металлическая вышка. Судя по облепившим ее многочисленным антеннам, это была коммуникационная башня. На ее вершине вспыхивал красный огонек, напоминавший глаз чудовища. Ночное небо над лагерем было непривычного темно-багрового цвета, а звезды казались едва различимыми. Воздух здесь тоже был другим - более влажным и тяжелым. Вероятно, рыжий был прав: их привезли в учебный лагерь Сан Мартин.
У ворот взлетного поля началось столпотворение. Два сержанта, не щадя голосовых связок, пытались разбить бестолковое стадо новобранцев на шеренги. Пока Мигель пробивался сквозь толпу, кто-то схватил его за плечо. Обернувшись, он встретился взглядом с Бенуа.
- Мы еще не закончили наш разговор, - процедил тот сквозь зубы. Нос у парня потемнел и приобрел багровый оттенок.
- Вали отсюда, - буркнул Мигель. - Нам не о чем с тобой разговаривать!
В этот момент зычный голос сержанта отдал команду к общему построению.
Окинув Мигеля неприязненным взглядом, Бенуа сплюнул сквозь зубы и направился к ожидавшей его компании. Пятеро парней задиристого вида открыто пялились в его сторону, что-то обсуждая. Среди них был и коротышка из столовой. Ему почти удалось отчистить свою форму, однако темные пятна от соуса все еще были заметны на серой ткани.
Поймав взгляд Мигеля, парень усмехнулся и провел большим пальцем по горлу.
Бельмонте демонстративно отвернулся.
Он не знал, как сложится его дальнейшая судьба в лагере, но в одном был уверен точно: скучать ему здесь не придется.
Глава 10
Путь свободы
- На чем работает эта штука? - спросил Марко, пытаясь перекричать рев двигателя, когда машина, выбрасывая из-под колес тонны песка, карабкалась на очередной холм. Он сидел на жестком пластиковом сиденье рядом с водителем, уцепившись за какую-то перекладину. Никаких страховочных ремней в этой чудо-машине предусмотрено не было, а открытый корпус и бегущая под самыми ногами земля создавали ощущение, что из кабины очень легко вывалиться. Марко никогда не доводилось ездить на столь варварском средстве передвижения, поэтому дорога производила на него неизгладимое впечатление.
Остроты ощущениям добавляли летящие в лицо пыль, песок и мелкие камни, а также едкая вонь, создаваемая выхлопом двигателя.
- На дерьме брулов, - отозвался водитель и, заметив растерянное лицо Марко, от души расхохотался: - Я не шучу, парень! Эти звери жрут колючку под названием "язык дьявола". После этого их навоз приобретает невероятно горючие свойства. Пустынники высушивают его и используют для розжига своих печей. А мы разводим с жидкостью и получаем готовую смесь для заправки наших "бегунков". Настоящее экологичное топливо! На десяти литрах этой жижи можно проехать до сотни километров.
- Какая дикость! - Марко брезгливо поморщился. - Почему вы не используете энергетические кристаллы?
- Нет смысла. Вот, смотри, - управляя машиной одной рукой, здоровяк начал загибать пальцы. - Во-первых, кристаллы дорого стоят, во-вторых, они ненадежны, в-третьих, их чертовски тяжело достать, особенно в пустыне. А так у нас неограниченные запасы бесплатного и качественного топлива! Брулов в этих краях много, а гадят они обильно. Только успевай навоз собирать.
Кордеро потрясенно замолчал. Он неоднократно слышал о самых диких и варварских изобретениях человечества, но про машины, которые используют в качестве топлива испражнения животных, ему довелось узнать впервые. Теперь было понятно, почему лицо водителя до самых глаз замотано этой цветной тряпкой. Она защищала не столько от летящего в лицо песка, сколько от вонючего дыма.
- Меня, кстати, Кристианом звать, - дружелюбно прогудел здоровяк. - А тот вспыльчивый доходяга - Кот.
- Я Марко. Приятно познакомиться, Кристиан. А почему того парня зовут Кот?
- Это прозвище, которое заменило ему имя. Сейчас никто и не вспомнит, как его зовут на самом деле. Мне кажется, его так прозвали за лютую ненависть к "крысам" из армии Бенито Сото. Кот - превосходный технарь, но характер у него еще более мерзкий, чем внешность. Многие ребята его недолюбливают, однако Сид ценит как хорошего инженера.
- Кто такой этот Сид?
- Так мы зовем полковника, - пояснил здоровяк. - Впрочем, скоро ты сам увидишь.
Оставшийся путь они проделали в тишине. Кордеро не лез со своими расспросами, а Кристиан сосредоточено следил за дорогой и молча крутил руль.
В какой-то момент идущая с ними бок о бок машина Кота взревела двигателем и, подняв тучу пыли, резко устремилась вперед, скрывшись за песчаным холмом. Вскоре стало ясно, почему: впереди показались огни. Однако вместо окруженного забором полигона или военной базы, взору Марко открылось подобие временного лагеря. Около десятка машин, вроде той, в которой он ехал, стояло полукругом, освещая фарами участок, на котором, подобно муравьям, суетились какие-то люди. Похоже, он набрел на один из торговых караванов, что курсировали между "вольными городами" Востока. Это было хорошо. Можно попробовать договориться и составить им компанию до ближайшего крупного города. Караванщики - народ осторожный и с подозрением относятся к незнакомцам, однако предложенный в качестве платы рубин вполне мог стать залогом крепкой дружбы.
Чуть в стороне от "бегунков" возвышалась огромная, словно трехэтажный дом, грузовая платформа. Каждое из ее массивных колес во много раз превышало высоту человеческого роста. Установленные на ее крыше мощные прожектора освещали территорию вокруг стоянки на добрую сотню метров.
В самом конце заваленного металлическими ящиками прицепа находилась опутанная кучей проводов и блестящих трубок конструкция. Вначале Марко принял ее за кучу хлама, но, приглядевшись, разглядел нечто, похожее на сомкнутый бутон огромного металлического цветка. Сферические лепестки плотно прилегали друг к другу, а их гладкая металлическая поверхность напоминала зеркало. Возможно, это был какой-то радар, либо свернутая тарелка межпланетной связи.
Марко как раз собирался спросить у Кристиана о назначении этого устройства, но увидел развевающийся над платформой флаг с изображением раскрытой ладони и слова тотчас застряли у него в горле. Первым желанием было на ходу выскочить из машины и пуститься наутек. Лишь усилием воли ему удалось сохранить невозмутимое выражение лица.
Белая ладонь на голубом фоне - под этим флагом выступала одна из самых радикальных и жестоких повстанческих группировок, известная как "Путь Свободы", основанная бывшими военными, состоявшими на службе Фернандо Лопеза. Все они отличались фанатичной преданностью главнокомандующему и считали его смещение с поста президента незаконным государственным переворотом. Отказавшись давать присягу новому правителю Бенито Сото, эти люди фактически объявили новой власти войну.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ