Жребий Судьбы

Олег Кербис

МИРНОЕ ВРЕМЯ

Роман

Жанр: фантастический боевик

Часть первая

ЖРЕБИЙ СУДЬБЫ

Глава 1

Случайная встреча

Серый, потрепанный вагончик монорельса, натужно скрипя тормозами, подкатился к платформе. Глядя на его грязные окна, местами проступившие пятна ржавчины и сплошь исписанный граффити бок, можно было усомниться в том, что этот транспорт считается самым надежным и безопасным в городе.

Мигель Бельмонте поднялся со скамейки, на которой провел в ожидании транспорта последние полчаса, и взялся за ручку своей походной сумки. Однако стоило ему поднять ее, как старенькая магнитная застежка с чавкающим звуком раскрылась и все тщательно упакованные в дорогу вещи вывалились на грязный пол станции. В дальнейшем Мигель будет неоднократно вспоминать об этом, поскольку именно эта досадная, незначительная, на первый взгляд, случайность, полностью изменила его судьбу.

Двери вагончика с шипением открылись, и немногочисленные пассажиры устремились к выходу со станции. Люди спешили по своим делам, не обращая никакого внимания на молодого паренька, который, чертыхаясь, собирал разбросанные по платформе вещи. Именно в тот момент, когда ему удалось кое-как запихнуть их обратно в сумку, кабинка монорельса закрыла двери и нырнула в тоннель. Сквозь большое панорамное окно было видно, как серый вагончик, стремительно набирая скорость, скользит по стеклянному рукаву, причудливо изгибающемуся над крышами домов. Нужно было отдать должное городской администрации - работа бесплатного общественного транспорта и в самом деле была организована прекрасно, хотя и рассчитывалась исключительно на обывателей. Ни один аристократ не опустился бы до того, чтобы передвигаться на монорельсе.

Мигель досадливо поморщился, наблюдая, как серая кабинка скрылась за углом. Впрочем, он не особо расстроился. Спешить ему было некуда. В запасе имелось достаточно свободного времени, и не было особой разницы, где его провести - здесь, на станции "Верандо", или же на пыльных улицах Риволя, возле дома тети Лауры. КИТ показывал, что еще не было и восьми. Ночная смена тетушки заканчивалась ровно в десять, плюс не менее сорока минут она потратит на дорогу. Чтобы хоть как-то скоротать лишнее время, Мигель решил еще раз осмотреть платформу, внешний вид которой поразил его до глубины души своей вычурной красотой.

Купол станции "Верандо" произвел на Мигеля впечатление еще издалека. Циклопическое сооружение из стекла, стали и бетона напоминало огромного осьминога, протянувшего над городом прозрачные щупальца, в которых, подобно маленьким шустрым рыбешкам, скользили десятки монорельсовых кабин.

Центральная платформа, на которой сейчас находился Мигель, покоилась на шести каменных колоннах, возвышаясь над землей на добрую сотню метров. Этот район был не из числа самых богатых, однако публика здесь проживала вполне приличная, состоящая, по большей части, из среднестатистических обывателей. По узким улочкам резво сновали сверкающие на солнце электромобили, а спешащие по своим делам прохожие с такой высоты напоминали сонных букашек.

Солнечный свет проникал на станцию через застекленный сводчатый потолок, поддерживаемый колоннами из темно-зеленого камня с изящным узором в виде золотистых резных листьев по всей поверхности. Уютно расположившиеся в специальных нишах шары из матового стекла, должно быть, выполняли роль светильников в вечернее и ночное время.

Мигель Бельмонте прибыл на главный вокзал Риволя рано утром, когда на часах не было и шести, а солнце только начало вставать над горизонтом. В столице он оказался впервые в жизни, и за время прогулки от вокзала до ближайшей станции монорельса многие вещи успели его удивить или откровенно озадачить. Если все семнадцать лет своей жизни ты безвылазно провёл в маленьком промышленном городке, то во время первого пребывания в столице кажется, будто ты попал в совершенно иной мир.

Забросив сумку со своими нехитрыми пожитками на плечо, Мигель неспешно прогулялся по платформе, щурясь от проникающих сквозь прозрачную крышу солнечных лучей. В Риволе было раннее утро, поэтому висящий в желтом небе солнечный диск еще не начал жарить в полную силу. Однако уже к полудню, когда небесное светило доползет до зенита и зависнет над крышами домов, придется срочно искать укрытие от его палящих лучей. На Цахебрэ беспощадное солнце.

Существует мнение, что в большом городе жара переносится особенно тяжело, однако Мигель был готов с этим поспорить. В Риволе, несмотря на его поистине впечатляющие размеры, практически не было промышленных предприятий. Местные аристократы трепетно заботились о чистоте воздуха, которым дышали. А вот в его родном Солэдо фабрик было целых пять. Возле очистного завода, когда выдавался особо жаркий день, от нагретых солнцем ядовитых паров умирали даже птицы. Люди, которых подкупила дешевая стоимость жилья вблизи фабрики, расплачивались за подобную экономию своим здоровьем, постоянной болью в легких и малой продолжительностью жизни.

Мигелю в этом плане повезло больше: маленький жилой модуль, который они арендовали вдвоем с матерью, находился на противоположной стороне города, вдали от фабрик, поэтому ядовитые испарения он мог вдохнуть лишь тогда, когда ветер дул в их направлении.

Пока он рос, мать была увлечена попытками наладить свою личную жизнь, посвящая этому куда больше времени, нежели воспитанию единственного сына. Она была красива и пользовалась определенным успехом у мужчин, но тех почему-то отпугивала перспектива занять почетное место отца семейства. О своем родном отце Мигель ничего не знал. Мать неизменно уходила от темы, когда он пытался поговорить об этом. Он даже не догадывался, как тот может выглядеть, поскольку свою внешность, в значительной степени, унаследовал от матери. У него было привлекательное лицо с правильными чертами, невероятно длинные, черные как смоль ресницы и ярко-желтые глаза, за которые его в школе дразнили Бесёнком. Его жесткие темные волосы в подростковом возрасте взяли привычку завиваться в кудри, что просто выводило Мигеля из себя. Он старался подстригаться как можно короче. Это помогало лишь на какое-то время, а затем кудряшки возвращались вновь.

Когда ему исполнилось тринадцать, мать решила, что будет лучше для всех, если мальчик отправится жить к бабушке, и Мигель перебрался на маленькую ферму, расположенную в пригороде Солэдо. У бабушки был собственный двухэтажный дом, что, по местным меркам, являлось признаком зажиточности. Воздух там был значительно чище, а специальные гидропонные установки даже позволяли выращивать настоящие овощи. Там прошло все его детство, и с этим местом были связаны его самые теплые воспоминания.

Именно бабушка занималась его воспитанием, стараясь, чтобы мальчик всесторонне развивался. Когда Мигелю исполнилось четырнадцать, она стала обучать его стрельбе из старого дедушкиного карабина. Он знал, что где-то в доме хранится настоящее оружие - боевой бластер, но на его просьбы дать из него пострелять бабушка лишь качала головой, говоря, что до серьезного оружия он пока не дорос.

Личность деда всегда вызывала у него интерес. Когда у бабушки было хорошее настроение, они выходили вечером на террасу их дома и усаживались в удобные плетеные кресла. Бабушка вручала Мигелю чашку горячего шоколада, а сама раскуривала сигарету со сладковатым дымом. Задумчиво глядя в раскинувшееся над их головой звездное небо, она рассказывали ему удивительные истории, которые буквально оживали перед взором мальчика.

Дедушка умер, когда Мигелю было два года, поэтому он его почти не помнил и знал о нем лишь по бабушкиным рассказам. По ее словам, отважный капитан Рафаэль Бельмонте когда-то служил в элитном полку мобильной космопехоты и за ним числилось немало героических боевых операций. Однажды он спас взвод сослуживцев на планете Намура, выступив с одним лишь ножом против гигантского паука-людоеда. Затем вызволил два десятка заложников из плена космических пиратов. А рассказ о том, как дед сразился против целого отряда головорезов с планеты Грейс, вызывал у Мигеля дикий восторг.

Когда он поделился этими историями с матерью, та лишь, криво усмехнувшись, сказала, что дед его был законченным пьяницей, всю жизнь проработал на одной из фабрик Солэдо и все его подвиги заключались в способности за один вечер просадить жалование в баре или устроить пьяную драку.

Мигель ей не поверил. Бабушкины истории пробудили нем дух авантюризма и навсегда поселили в сердце любовь к космосу. Глядя в ночное небо, он представлял, как среди далеких звезд снуют десятки и даже сотни кораблей и мечтал, что настанет день, когда он сам окажется на палубе военного фрегата. Казалось, что в космосе быть героем очень легко. Во вселенной бесчисленное количество планет, и на какой-нибудь из них обязательно нашлось бы место для подвига.

Близились выпускные экзамены в школе. Пора было определяться с выбором профессии. Впрочем, у него, равно как и у остальных парней в Солэдо, выбор был невелик и ограничивался пятью промышленными предприятиями города. О том, чтобы пойти в летную академию, можно было и не мечтать. Даже если бы он каким-то немыслимым образом прошел жесткий отбор, их семья никогда бы не потянула дорогостоящее обучение.

Едва окончив школу, Мигель без особых хлопот поступил в инженерную академию Солэдо, где успешно проучился два года, продемонстрировав выдающиеся способности в области механики и энергетики. Вскоре он должен был получить сертификат, позволяющий ему работать по специальности. Можно было устроиться на одну из фабрик и, проработав там лет пять, подать документы на переквалификацию по специальности корабельного техника. Это позволило бы ему устроиться на один из звездных кораблей. Какое-то время, разумеется, придется поработать на грузовых баржах. А куда еще возьмут выпускника без опыта? Работа тяжелая, а оклад мизерный. Но, наработав определенный стаж, можно было перевестись на корабль посерьезнее, например, на круизный лайнер.

В любом случае, вне зависимости от вида корабля, ему была уготована жизнь обычной "трюмной крысы". Именно так основной экипаж пренебрежительно называл обслуживающий персонал. Механики, энергетики и штатные техники занимались на корабле лишь тем, что серыми тенями шныряли по мрачным коридорам инженерной палубы, предпочитая без лишнего повода не высовывать оттуда нос. Говорят, что длительная работа в замкнутом пространстве здорово влияет на психику, превращая даже вполне общительных и веселых людей в мрачных, нелюдимых затворников.

Мигелю оставалось учиться всего несколько месяцев, когда умерла бабушка. Для него это стало настоящим потрясением. А ровно через две недели после этого у Мигеля состоялся не самый приятный разговор с матерью. Она сообщила ему, что продает бабушкин дом, а он должен уехать. Вместо ответа на его немой вопрос она положила на стол полоску синего пластика - билет на скорый поезд с пунктом назначения "Риволь".

Это подействовало на Мигеля как ушат холодной воды. Меньше всего он ожидал, что мать так просто и без затей укажет ему на дверь.

Утешало лишь то, что она договорилась с тетей Лаурой о том, что он может какое-то время пожить у нее, пока не встанет на ноги. Кроме того, у тети был знакомый в инженерной академии Риволя, поэтому с его переводом не должно было возникнуть проблем.

И вот, спустя три дня, Мигель уже стоял на станции монорельсовой транспортной системы и с восторгом смотрел на раскинувшийся под желтым небом Риволь, купающийся в лучах утреннего солнца. В центральной части города возвышались сверкающие башни городского муниципалитета и президиума, где заседали те, кто представлял на планете власть.

Мигель, как и всякий семнадцатилетний юноша, совершенно не интересовался политикой, однако определенные моменты не могли обойти его стороной. Например, он знал, что нынешний президент Федерации, Бенито Сото, пользуется в народе гораздо меньшим уважением и любовью, нежели его предшественник - прославленный генерал Фернандо Лопез. За то время, пока Лопез занимал свой пост, ему удалось положить конец затяжной, кровопролитной войне с Грейс и наладить внешнеполитические контакты с другими планетами. Кому-то это нравилось, кому-то не очень. Жизнь шла своим чередом. У людей была стабильность.

Однако, неожиданно для всех, произошло немыслимое: во время очередного выступления официальный представитель президиума заявил, что генерал Фернандо Лопез обвинен в государственной измене и лишен полномочий. Буквально через сутки стало известно, что в правительстве произошли кардинальные изменения, и, согласно постановлению президентского совета, на должность главы государства отныне назначен потомственный аристократ и уважаемый в обществе сеньор Бенито Сото.

Среди простого народа прокатились волнения, которые, впрочем, быстро затихли. Обывателей все устраивает, пока у них есть крыша над головой и еда на столе. На то, кто именно при этом находится у власти, людям, по большому счету, плевать.

Может быть, все бы и шло своим чередом. Но, спустя полгода после того, как Бенито Сото занял свой пост, начались кардинальные реформы, затронувшие многие сферы общества. Одним указом Сото ликвидировал целый ряд предприятий, в результате чего множество людей лишились рабочих мест. Затем он начал проводить глобальную реформу вооруженных сил, что вызвало недовольство в армии. Многие военные чины на фоне этого подали в отставку.

Наряду с тем, как стремительно падал уровень жизни простых людей, буйным цветом расцветала аристократия. Если раньше столичные аристократы представляли собой касту избранных, то теперь, благодаря политике и покровительству Бенито Сото, они фактически стали полноправными хозяевами города. В столице появились целые кварталы, куда обывателям вход был закрыт, а по всему Риволю расплодились увеселительные заведения с пометкой "только для аристократов".

Бенито Сото все чаще называли тираном и узурпатором, а на центральных улицах стали возникать стихийные митинги и акции протеста против произвола властей.

Впрочем, все попытки народа выказать свое недовольство, как правило, заканчивались предсказуемо: прилетало несколько полицейских флайеров, и они без лишних разговоров открывали по толпе огонь из станнеров. После этого неспешно подкатывала полицейская платформа, парализованные тела грузили в кузов и увозили в неизвестном направлении.

Сейчас, с высоты станции монорельсовой системы, улочки Риволя выглядели сонными и умиротворенными. Старенький потертый браслет КИТа на запястье Мигеля показывал, что монорельс до станции Лермон прибудет ровно через двенадцать минут. Даже по прибытии на место у него еще будет достаточно времени в запасе.

Почувствовав, что проголодался, Мигель уселся на удобную пластиковую скамейку и достал из сумки сладкий карамельный батончик. Когда он закончил разворачивать шелестящую обертку, на безлюдной станции неожиданно возник еще один пассажир. Он вел себя довольно странно: суетился, нервничал и без конца оглядывался по сторонам. Бельмонте нахмурился, украдкой наблюдая за незнакомцем.

На вид это был молодой худощавый парень примерно его возраста, одетый в зеленую майку с изображением черепа на груди, мешковатые серые штаны и стоптанные ботинки. На его худом смуглом лице выделялись черные как угольки глаза. Уши парня были чуть оттопырены и просвечивали на солнце, а темные волосы стянуты на затылке в тугой хвост.

На первый взгляд ничего подозрительного - самый обычный парень. Но что-то в нем настораживало. Приглядевшись, Мигель понял, что именно: КИТ! На руке парня не было устройства, обязательного к ношению всеми гражданами Федерации. Лишь светлая полоса от браслета проступала на запястье. Законопослушный гражданин не станет избавляться от своего КИТа.

Мигель напрягся. Он был наслышан о высоком уровне преступности в столице, где воры, убийцы, насильники и проходимцы всех мастей, судя по слухам, просто кишели. Незнакомец мог оказаться кем угодно - от обычного воришки, до сидящего на "слэше" наркомана.

Парень подошел к серой металлической двери на противоположной стороне станции и взялся за ручку. Несколько секунд он словно что-то обдумывал, затем отошел от двери и направился прямиком к нему. Когда он приблизился, Мигель к своему облечению не увидел красных воспаленных глаз - визитной карточки всех "слэшевых" наркоманов. Взгляд у парня был ясный и осмысленный, хоть и немного испуганный.

- Слушай, друг, помоги мне, - обратился он к Мигелю. - За мной тут гонятся...

- Кто гонится? - недоверчиво спросил Мигель. На станции пока что не было ни души.

- Бандиты. Если они меня найдут, то мне крышка! Прошу, не выдавай меня!

Сказав это, парень плюхнулся на живот и, извиваясь, точно змея, заполз под скамейку. Там было достаточно места, чтобы его худощавое тело уместилось без особых проблем.

- Эй! Какого черта ты делаешь? - возмутился Мигель.

- Тише! Прошу тебя!

Все еще пребывая в некой растерянности, Бельмонте задумчиво откусил от карамельного батончика и увидел, что на станции появился полицейский патруль.

На офицерах была стандартная униформа: темно-синие комбезы, сапоги с высоким голенищем и белые шлемы с прикрывающим верхнюю часть лица зеркальным щитком.

Заметив Мигеля, полицейские, не сговариваясь, направились в его сторону.

Когда они подошли, один из офицеров поднял щиток на шлеме, открыв немолодое, усталое лицо. Он был в меру худощав и почти на целую голову ниже своего крепкого напарника.

Второй был моложе, имел крепкую, подтянутую фигуру и широкие плечи. Внешне он напомнил Мигелю Капитана Вольта - храброго суперполицейского из детского сериала. Вымышленный герой обладал прекрасным чувством юмора, ослепительной улыбкой и невероятной суперсилой. Он играючи вышибал титановые двери, поднимал грузовики и сокрушал злодеев одним ударом кулака.

Мигель встретил полицейских улыбкой. Он искренне уважал служителей закона, считая их кем-то вроде доблестных рыцарей, сознательно посвятивших свою жизнь борьбе со злом.

- Доброго дня, сеньор, - вежливо поприветствовал его пожилой офицер. - Будьте добры, предоставьте ваши данные для проверки.

Мигель с готовностью поднял руку, позволив полицейскому считать свои персональные данные с КИТа при помощи специального устройства.

- Так я и думал! Очередной бродяга, - процедил его напарник, мельком просмотрев высветившиеся на дисплее данные.

- Вы зарегистрировались на вокзале в пять сорок, - уточнил пожилой офицер. - Это ваше первое посещение столицы. Какова цель вашего приезда в Риволь, сеньор Бельмонте?

- Я приехал, чтобы поступить в академию. Хочу получить диплом инженера.

- У вас имеется стабильный источник дохода?

- Еще нет. Но я обязательно найду работу. На какое-то время я собираюсь остановиться в доме своей тети. Она поможет мне освоиться в городе.

- Где она проживает?

- В районе Лермон. Я сейчас туда направляюсь. - Мигель слегка нахмурился. Ему не понравилось, что полицейские допрашивают его, словно преступника.

- Вам известно о необходимости встать на учет по месту пребывания?

- Да. Мне известно.

- Сеньор! - прорычал молодой полицейский, даже не глядя в его сторону.

- Что?

- Ты должен всегда говорить "сеньор", обращаясь к офицеру полиции!

- Хорошо, сеньор.

- Нам нужна информация. - Пожилой полицейский сложил считывающее устройство и повесил его на пояс. - Пару минут назад на станцию проник молодой человек. Невысокий, худощавого телосложения, одетый в зеленую майку. Куда он делся?

Мигель заколебался. В соответствии с гражданским кодексом, он должен был оказать всяческое содействие представителю власти, а именно - встать со скамейки и указать, куда спрятался парень. Скорее всего, минутой раньше он бы так и поступил. Однако, глядя на то, как ведет себя молодой полицейский, ему вдруг расхотелось это делать.

- Что за парень? - Мигель захлопал глазами, делая вид, что не понимает, о чем речь. - Он что-то натворил?

- Это не твое дело, щенок! - рявкнул молодой офицер. - Тебе задали вопрос. Отвечай!

- Простите, сеньор. Я просто спросил...

- Перестань давить на парня, Луис! - вступился пожилой полицейский. - Он ведь пока не сделал ничего дурного.

- Да просто бесит! Пока этот щенок морочит нам голову, мерзавец наверняка успеет скрыться! Ненавижу, когда всякая деревенщина приезжает в столицу и начинает качать здесь свои права! Будто их сюда кто-то звал! - Полицейский смачно плюнул Мигелю под ноги.

- Что вы себе позволяете? - Бельмонте опешил. - Я могу подать на вас жалобу!

- В самом деле? А может, я лучше прямо сейчас переломаю тебе ноги? А в официальном рапорте укажу, что застал тебя справляющим нужду в общественном месте. При попытке задержания ты оказал ожесточенное сопротивление, что дало мне право применить силу. Как думаешь, кому из нас больше поверят?

- Луис, хватит! - Его напарник повысил голос. - Мы теряем время. Скажи нам, приятель, ты видел здесь парня в зеленой майке?

- Да, сеньор.

- Куда он делся?

- Последний раз я его видел входящим вон туда, сеньор! - Мигель указал пальцем на серую металлическую дверь.

- Так я и думал. - Пожилой полицейский удовлетворенно кивнул. - Это вход в технические помещения станции. Оттуда нет другого выхода. Пошли, Луис! Возьмем этого дурачка и спокойно сдадим смену.

Молодой офицер подождал, пока его напарник отойдет на несколько метров, после чего поднял зеркальный щиток своего шлема и наклонился к Мигелю. Во взгляде его холодных, серых, словно грязный лед, глаз сквозило неприкрытое презрение.

- Я очень надеюсь, что ты нам соврал, - тихо произнес он. - Потому что, если мы там никого не обнаружим, я вернусь и с превеликим удовольствием так тебя отделаю, что ты больше никогда не сможешь ходить. Это будет худший день в твоей жизни!

Сказав это, полицейский подмигнул Мигелю, поправил кобуру на поясе и пошел вслед за напарником, насвистывая под нос какой-то веселый мотивчик. Спустя несколько секунд, оба офицера скрылись за серой дверью.

- Ну, что? Они ушли? - донесся из-под лавки сдавленный голос.

- Да. Можешь вылезать.

Послышалась возня, кряхтение, и, спустя пару секунд, встрёпанный, парень в зеленой майке поднялся на ноги. Широко улыбнувшись, он протянул Мигелю руку:

- Спасибо тебе большое, дружище! Меня зовут Рауль.

Мигель покосился на протянутую руку, но даже не подумал ее пожимать.

- Кто ты такой? - с подозрением спросил он. - Почему ты мне соврал, сказав, что за тобой гонятся бандиты?

- А, по-твоему, они не бандиты? Погоди! Ты что, недавно в городе?!

- Не морочь мне голову! Полиция не станет кого-то преследовать просто так! Раз они хотели тебя поймать, значит, ты что-то натворил! И кстати, где твой КИТ?

- Вероятно, соскользнул с руки, пока я удирал от этих парней. Понял, да?

- Ты думаешь, я в это поверю?

- А почему бы и нет?

- Все, с меня хватит! - Мигель поднял с земли свою походную сумку, на этот раз внимательно следя, чтобы не раскрылась застежка. - Советую тебе убраться со станции как можно скорее. Когда они поймут, что я направил их по ложному следу, то вернутся. И мне бы очень не хотелось, чтобы нас застали за дружеской беседой.

Вырвавшийся из туннеля ветерок взъерошил им волосы. В направлении станции неслась кабинка монорельса. Когда серый вагончик выплыл на платформу, Мигель испытал неожиданное облегчение. Хотелось как можно быстрее убраться с этой станции, оставив позади этого странного парня в зеленой майке и хамоватого полицейского.

Кабина монорельса распахнула двери, выпустив на платформу немногочисленных пассажиров, которые тут же проследовали к выходу. Больше в вагоне, как и на самой станции, никого не осталось. В столь ранний час мало кто пользовался услугами общественного транспорта.

Мигель поставил ногу на расшатанную подножку монорельсовой кабины, но, прежде чем он успел войти, его окликнул Рауль:

- Эй, приятель! А куда направляется эта штука?

- На станцию Лермон, - неохотно ответил Бельмонте через плечо. Ему совершенно не хотелось видеть этого типа своим попутчиком.

- Мне это подходит! - весело крикнул парень. Подбежав к вагончику, он бесцеремонно затолкнул Мигеля внутрь, после чего запрыгнул следом.

Прежде чем Бельмонте успел возмутиться действиями нового знакомого, его взгляд скользнул по станции, и внутри у него все похолодело. По платформе в направлении вагончика быстро шагали те самые полицейские.

Когда между ними оставалось не так уж много, офицеры перешли на бег. Молодой полицейский, напоминающий злую версию Капитана Вольта, вырвался вперед, и выражение его лица напугало Мигеля. Похоже, он уже предвкушал, что сделает с ними, как только доберется.

Рауль тем временем высунулся из дверей и, помахав рукой, весело крикнул:

- Эй, улитки! Здорово мы вас поимели, да? Пишите письма! Козлы!

Плечистый офицер остановился, точно натолкнувшись на невидимую стену. С багровым, перекошенным от бешенства лицом, он выхватил из кобуры на поясе небольшой блестящий пистолет и прицелился в Рауля.

Застекленные двери вагончика сошлись за мгновение до того, как полицейский выстрелил. Раздался громкий хлопок, и по стеклу расползлась искрящаяся паутинка электрических разрядов.

- Из станнера пальнул, гад! - хохотнул Рауль и, прислонив лицо к стеклу, скорчил разъяренному полицейскому рожу.

- А если выстрелит из боевого? - с ужасом спросил Мигель.

- Не выстрелит. Может задеть кабину, а это уже порча муниципального имущества. Всему департаменту выльется в крупный штраф. Понял, да?

В следующий миг кабинка монорельса пришла в движение. Мигель сквозь стекло наблюдал, как уплывает вдаль платформа станции Верандо, на которой в бессильной злобе бесновался полицейский.

Когда станция скрылась из виду, Мигель обессиленно опустился в одно из мягких кресел. Первый день в Риволе, а у него уже проблемы с полицией! Во что его втянул этот проходимец Рауль?

Вагон быстро скользил по стеклянному тоннелю над крышами домов. Жилые районы с плотно прилегающими друг к другу постройками чередовались с тенистыми скверами. Затем кабинка пролетела над широкой магистралью, похожей на реку, по которой вместо воды бежали сверкающие на солнце электромобили. Сколько же здесь людей! В сравнении с Солэдо, Риволь казался просто огромным!

Рауль плюхнулся в соседнее кресло, счастливо улыбаясь:

- Здорово мы их, а? Ты видел рожу того легавого?

- Во что ты меня втравил? - зло спросил Мигель. - Ты хоть понимаешь, что теперь полиция будет разыскивать меня на пару с тобой? Они считали данные моего КИТа и теперь знают, кто я и куда направляюсь! Держу пари, что на станции Лермон нас уже ждет наряд полиции! Живо рассказывай, за что тебя разыскивают!

Рауль какое-то время молчал, но под пристальным взглядом Мигеля сознался:

- Наверное, за то, что я угнал электромобиль своего работодателя.

- Чего?!

- Извини, что так вышло. Я всего лишь хотел проучить одного старого жадного мерзавца. Его зовут Эстебан Веласкес, он держит магазин по продаже сувениров и прочей ерунды. Я проработал у него помощником почти месяц. С утра до ночи разгружал ящики с товаром, в перерывах помогая ему за прилавком. А когда подошел срок платить по счетам, старик выгнал меня, не заплатив ни единого кредита!

- И ты решил ему отомстить, - вздохнул Мигель.

- Точно! Наверное, единственной вещью, которую старик по-настоящему любил, был его вишневый электромобиль. Он каждый день протирал его тряпочкой, сдувал пылинки, разве что языком не вылизывал! Я угнал машину со стоянки и отправился в небольшой вояж по городу. Это была отличная поездка! Конечно, если бы не полицейские, которые очень быстро сели мне на хвост.

Мигель мысленно застонал. Полицейские видели, что они убегали вдвоем. Стало быть, его уже записали в сообщники. Вот зараза! Если бы не застежка на сумке, то он бы успел на монорельс и уже находился у дома тети Лауры, не встретив этого Рауля...

Несущийся по стеклянному тоннелю монорельс проскочил в узкий просвет между двух обшарпанных домов, пройдя так близко к фасаду, что Мигель успел разглядеть в окне курящего мужчину в грязной майке. Тот проводил кабину меланхоличным взглядом и выпустил облако сизого дыма ей вслед.

- Собирайся на выход, - неожиданно сказал Рауль, вставая.

- Что, мы уже приехали? - удивился Мигель.

- Сейчас будет платформа Абелермо. Выйдем здесь, а оставшийся путь пройдем пешком. Если на станции Лермон нас и в самом деле поджидает засада, то зачем мы будем облегчать им жизнь?

Мигель колебался. Он видел этого парня первый раз в жизни. Кто знает, что у него на уме? Вдруг он решит завести его в какую-нибудь подворотню, пырнуть ножом и обобрать до нитки? Подобное случалось сплошь и рядом, особенно в больших городах. Рауль вполне мог оказаться матерым преступником, придумавшим историю с электромобилем для отвода глаз.

- Подъезжаем к станции! - напомнил Рауль, глядя сквозь застекленные дверцы. - Если сойдем сейчас, то я смогу провести тебя до района Лермон примерно за полчаса. Я знаю эту местность как свои пять пальцев. Ну, так что, ты со мной?

Поразмыслив немного, Мигель согласился. Прогулка по городу, пусть и в компании малознакомого парня, пугала его меньше, чем перспектива оказаться в местной тюрьме.

Глава 2

Баловень судьбы

Марко проснулся в своей мягкой уютной постели от того, что лучи утреннего солнца ласково щекотали его ресницы. Ощущая себя отдохнувшим, он сладко потянулся, не спеша открывать глаза. Простыни все еще хранили тепло прекрасной девушки, с которой он провел фантастическую ночь, а воздухе до сих пор чувствовался сладкий аромат ее духов.

Луиза покинула его спальню перед самым рассветом. Она всегда знала, в какой момент следует уйти, чтобы не наскучить ему своим обществом. Девочка определенно стоила своих денег.

Марко Кордеро нехотя открыл глаза и, сонно щурясь, посмотрел в большое, практически во всю стену, окно спальни. За ним играло красками чудесное солнечное утро. Молодой человек улыбнулся. Настроение было столь же прекрасным, как и погода за окном. Его ничуть не омрачали даже отголоски легкого похмелья и необходимость выбраться из постели, чтобы отправиться в город по делам.

Марко сел, свесив ноги с кровати, еще раз сладко потянулся, и в этот момент КИТ на его запястье мягко завибрировал, извещая о том, что кто-то желает выйти с ним на связь. Кордеро поморщился и сбросил вызов. Утренние звонки он ненавидел почти так же сильно, как и ночные. До того момента, как он примет душ, плотно позавтракает и настроит себя на общение, любые переговоры исключены.

Встав с постели, Марко подошел к большому зеркалу в раме из натурального темного дерева и несколько минут любовался отражением своего обнаженного тела. Плечи и спину покрывали свежие царапины. Кордеро улыбнулся: любовные раны, без этого никуда. В том, что он просто великолепен в постели, Марко не сомневался никогда.

Помимо стройного красивого тела, природа не обделила его и внешностью. Как в свое время говаривал отец, эта ангельская красота досталась ему от матери. У Марко были темно-серые, с лукавым прищуром, глаза, волевой подбородок, обворожительная улыбка и слегка вздернутый нос. Его светлые кудри растрепались после бурной ночи, и Марко, взяв с прикроватной тумбочки металлическую расческу, начал приводить их в порядок.

Внешне он мало чем напоминал своего отца. У Диего Кордеро были темные, жесткие как щетка волосы и карие глаза. Кроме того, кожа отца имела насыщенный бронзовый оттенок, в отличие от светлокожего Марко. Единственное, чем он походил на отца, так это высоким ростом, прекрасным сложением и негромким, приятным тембром голоса.

Причесавшись, Марко критически осмотрел себя в зеркале, пощупал едва проступившие бока и похлопал живот. Скоро пять месяцев, как он забросил занятия по фехтованию, и Марко переживал, что отсутствие физических нагрузок может негативно отразиться на фигуре. В какой-то момент он вдруг осознал, что является самым лучшим фехтовальщиком в Риволе, и потерял интерес к занятиям. Ему просто стало скучно. На стене в гостиной висела "Золотая рапира" - заслуженный им приз на чемпионате по фехтованию и свидетельство его непревзойденного мастерства. Совершенствоваться дальше было незачем.

Однако, несмотря на его опасения потерять форму, тело все еще оставалось стройным и подтянутым. Может, в том была заслуга частых встреч с Луизой. Девушка была настолько темпераментной и страстной, что каждая проведенная с ней ночь могла с лихвой заменить несколько часов, потраченных на тренировки в спортивном зале. Безусловно, эти встречи обходились ему недешево, но такие мелочи заботили Марко меньше всего. Он не знал нужды в средствах и не привык считать их. Жизнь и так слишком коротка, чтобы отказывать себе в удовольствиях. А деньги - всего лишь пыль.

Марко Кордеро было двадцать три года. Он был аристократом, имеющим рубиновый статус, и владельцем баснословного состояния, перешедшего ему по наследству от отца. Диего Кордеро был одним из основателей "Риволь-Энергетикс" - крупнейшей на планете энергетической компании. Их продукция активно применялась как в гражданских, так и в военных целях, принося дому Кордеро стабильный доход.

Марко подошел к невысокому резному столику, на котором стояла бутылка, до половины заполненная янтарной жидкостью, и два высоких фужера. В просторной светлой спальне было немало поистине антикварных предметов интерьера - начиная от пары кресел на гнутых ножках с обивкой из натурального бархата и заканчивая картинами известных художников древности, украшающими стены.

Бережно взяв бутыль из тончайшего хрусталя в руки, он поднес ее к лицу. Анжирский ликер искрился на солнце, точно жидкое золото. По сути, так оно и было: цена напитка достигала трех тысяч кредитов за бутылку. Кто-то мог посчитать, что это слишком дорогой напиток для того, чтобы распивать его в компании шлюхи. Однако если за проведенную с ней ночь ты отдал сумму в несколько раз больше, то какие-то три тысячи кредитов покажутся тебе каплей в море.

Кордеро сделал большой глоток прямо из горла. Вкус был приятный, отдающий какими-то тропическими фруктами, но слишком приторный, явно рассчитанный на женщин. Сам Марко предпочитал южный бренди.

Он тоскливо поглядел на смятую постель, немного сожалея о том, что Луиза ушла. Нужно было оплатить ее время до полудня... При воспоминаниях о минувшей ночи по его телу прокатилась сладкая истома. Что ни говори, девушка была хороша. Агентство "Эстреллас" знало, как доставить удовольствие даже самым избалованным клиентам. Не зря Мендоса так его расхваливал.

Аристократ Лоренцо Мендоса, известный весельчак, балагур и пьяница, знал толк в плотских удовольствиях. Будучи старше Марко всего на пару лет, Лоренцо успел обзавестись солидным брюшком, зарождающейся лысиной и одышкой. Он часто прибегал к услугам агентства "Эстреллас", сетуя на то, что скоро спустит на девочек все свое состояние.

С Луизой Марко познакомился случайно. Вернувшись с официального вечера в изрядном подпитии, молодой аристократ заскучал. Думая, чем бы себя занять, он случайно наткнулся на визитку агентства "Эстреллас". Приехавшая на вызов обворожительная брюнетка с волосами цвета воронового крыла, одетая в шикарное синее платье, настолько поразила его своим шармом, что Кордеро опешил. Полвечера они общались в гостиной, точно старые друзья, а потом она подарила ему незабываемую ночь, отдаваясь с такой страстью, словно он был ее единственным и любимым мужчиной.

Проснувшись утром, Марко еще долго находился под впечатлением от прошедшей ночи и лежал в постели, жмурясь от удовольствия. Девушки к этому времени уже не было. О ней напоминал лишь едва уловимый запах духов и оставленный на прикроватной тумбочке чек. Это был счет за любовь. Причем, весьма немалый. В их последующие встречи Луиза поступала точно так же: исчезала на рассвете еще до того, как он успевал проснуться. Марко был благодарен ей за это, поскольку каждый раз, просыпаясь на смятых от страсти простынях, он ощущал, что все произошедшее ночью - всего лишь чудесный сон.

В дверь спальни робко постучали.

- Сеньор Кордеро! Вы уже проснулись?

Марко поморщился, накинул на плечи белый шелковый халат и пошел открывать.

- Доброе утро, Алехандро, - хмуро поприветствовал он согнувшегося в поклоне пожилого дворецкого. Одетый в белоснежный китель, черный галстук-бабочку и отутюженные брюки слуга держал в руках сложенное полотенце и комплект нижнего белья.

- И вам доброго утра, сеньор Кордеро! - почтительно отозвался дворецкий. - Я принес вам чистое белье. Кроме того, хочу напомнить, что сегодня у вас запланирована важная встреча.

- Да помню я, помню! - раздраженно отмахнулся Марко, забирая вещи. - Распорядись, чтобы приготовили лёгкий завтрак. Только без яиц! Я спущусь минут через пятнадцать.

- Кажется, вы отключили свой КИТ, сеньор? - с ноткой укоризны заметил дворецкий.

- Предположим. И что? Я не желаю, чтобы меня тревожили до завтрака!

- Но это был сеньор Алькарас!

- Шеф полиции? Ну и что? Хоть сам Бенито Сото, мне плевать! Мои правила едины для всех.

- Но сеньор, это же сам шеф полиции!

- Полиция мне не указ! - Марко начал раздражаться. - Запомни это, старик! Я буду общаться с тем, с кем захочу. И тогда, когда захочу!

- Но что если сеньор Алькарас выяснил какие-то детали по делу вашего друга, сеньора Монтеса? Вдруг он хотел обсудить с вами что-то важное?

Марко помрачнел. Он не любил разговоры на эту тему. Месяц назад несчастный случай оборвал жизнь его друга и партнера по бизнесу Хосе Монтеса. Его тело обнаружили под окнами его апартаментов, находящихся на семнадцатом этаже. Нелепая случайность. В версию про самоубийство, равно как и в то, что ему помогли уйти из жизни, Марко не верил. Для того чтобы покончить с собой, Хосе был слишком жизнерадостным. Марко общался с ним накануне и не заметил даже малейших признаков депрессии. А убийце для того, чтобы попасть в его жилище, понадобилось бы миновать шесть постов охраны.

- Алехандро, здесь нечего обсуждать! - отрезал Марко. - Хосе погиб, и с этим уже ничего нельзя поделать. Мне надоело выслушивать от Алькараса все более дикие, притянутые за уши версии случившегося, которые они придумывают всем отделом, создавая видимость активной работы. Если он хочет меня видеть, пусть запишется на встречу.

- Я понял, сеньор, - кивнул дворецкий. Он переминался с ноги на ногу, однако уходить не спешил.

- Что-нибудь еще? - с нажимом поинтересовался Марко.

- Да, сеньор. Понимаю, что это не мое дело... Но это касается вашего увлечения "розовым песком". В последнее время вы слишком превышаете дозу. Это может крайне пагубно отразиться на вашем здоровье. Поймите, мы все очень переживаем за вас!

- Ты совершенно прав, Алехандро, - Марко криво усмехнулся, - это не твое дело! Я смогу бросить "розовый песок" тогда, когда сочту нужным. А если ты еще хоть раз осмелишься учить меня жизни, то моргнуть глазом не успеешь, как окажешься на улице!

С грохотом захлопнув перед носом у старика дверь, Кордеро отправился в примыкавшую к спальне ванную. Приняв контрастный душ, побрившись и переодевшись в чистое белье, он на какое-то время застыл перед шкафом, выбирая костюм на сегодня. Его основным правилом было не появляться на публике в одном костюме дважды. Надевая то, что было на тебе вчера, ты демонстрируешь отсутствие либо вкуса, либо денег. Ни того, ни другого Марко Кордеро себе позволить не мог.

Наконец он остановил выбор на легком светло-кремовом костюме. С виду он был неброский, однако те, кто разбирался, могли с первого взгляда определить его истинную стоимость.

Ему предстояла встреча с женщиной. Пусть она была немолода, но оставалась при этом женщиной. А производить впечатление на женский пол он умел. Все должно пройти как по маслу.

Подойдя к прикроватной тумбочке, Марко вынул из ящика небольшую серебряную шкатулку с покрытой причудливым узором крышкой.

- Всего одна доза, исключительно для настроения, - сказал он, открывая шкатулку.

Растерев щепотку розового порошка между большим и указательным пальцем, он поднес ее к ноздре и шумно вдохнул. Вначале всю носоглотку словно зажгло огнем. Марко закашлялся. Затем жжение стало утихать. Накатила волна эйфории.

Кордеро обожал то ощущение счастья, которое дарил "розовый песок". Радость и восторг, испытанные им в обычной жизни, казались лишь бледной тенью тех эмоций, которые дарил "песок".

Марко закружился по комнате, словно в танце. В ушах звучали переливы чудесной музыки, словно невидимая рука перебирала струны арфы. Все цвета стали яркими и насыщенными, а по комнате запорхали разноцветные бабочки. Восторг просто переполнял его. Хотелось сорвать с себя одежду, танцевать до упаду и вопить от счастья.

Наконец, когда эйфория стала ослабевать, Марко обессиленно рухнул в глубокое кресло, обливаясь потом и тяжело дыша. Поборов жгучее желание употребить еще одну щепотку, чтобы продлить минуты счастья, он сунул шкатулку в карман пиджака. Проснувшийся аппетит велел ему поторапливаться на завтрак.

Через полчаса, плотно позавтракав, Марко Кордеро вышел в залитый солнцем двор своего роскошного особняка. В воздухе стоял запах экзотических цветов, а в саду на разные голоса щебетали птицы. Начиная от широких мраморных ступеней особняка, на протяжении всей мощеной камнем дорожки в небо тянулись аккуратно подстриженные темно-зеленые "свечки" кипарисов. Это были любимые деревья его отца. Напевая себе под нос какой-то веселый мотивчик, Марко обогнул дом, прошел мимо сверкающего под солнцем бассейна и вышел на огороженный невысоким забором задний двор. Здесь находились одноэтажный домик для прислуги, гараж и мастерская.

У ворот гаража возился с какой-то деталью механик Густаво. Он работал в их семье сколько Марко себя помнил и, казалось, совсем не менялся внешне. Его синий комбинезон с множеством карманов был весь покрыт темными масляными пятнами. Марко поморщился. Он терпеть не мог неопрятных людей и не раз говорил механику, что выгонит его взашей, если вновь увидит в грязной форме. Тот улыбался, кивал, надевал чистый комбинезон, но, спустя час или два, словно по волшебству, снова оказывался весь в масляных разводах. Оставалось только догадываться, где он их находит. Марко непременно выполнил бы свое обещание и выгнал работника за неряшливость, не будь Густаво таким прекрасным специалистом.

- По земле или по воздуху, сеньор? - хриплым голосом поинтересовался механик при его приближении, тщательно вытирая руки о комбинезон. Тайна происхождения масляных пятен начала проясняться.

- Прекрасная погода! - Марко, щурясь, глянул на небо. - Пожалуй, сегодня я возьму электромобиль с открытым верхом. Хочу немного подышать воздухом.

- Я бы рекомендовал сеньору взять его "катуум".

- Ты что, не понял меня, Густаво? Или у тебя машинное масло в ушах? Я хочу поехать в город на машине с открытым верхом, а не в этом катафалке! По-твоему, "катуум" имеет открытый верх?

- Нет. Но он имеет бронированный корпус, - не сводя с Марко своих черных как уголь глаз, проговорил механик. - В городе снова назревают беспорядки. Если сеньор возьмет "катуум", то нам всем будет за него спокойнее. Мы любим сеньора и не хотим, чтобы с ним что-то случилось.

- Обойдусь как-нибудь без твоих советов! - раздраженно бросил Марко. Он терпеть не мог, когда прислуга начинала перечить. - Повторяю в последний раз: мне нужен электромобиль с открытым верхом!

- У "Ориона" полный заряд, - нехотя пробурчал механик.

- Так чего же ты стоишь? Немедленно пригони его. Хотя нет, постой! Лучше я сам. Ты же заляпаешь мне всю обивку. Немедленно отправляйся в душ и переоденься в чистый комбинезон! И если по возвращении я снова застану тебя в этом сальном тряпье, то вышвырну на улицу!

Автопарк Кордеро насчитывал семь шикарных электромобилей, в том числе сделанный по специальному заказу бронированный "катуум", чьи хищные обтекаемые формы придавали ему облик изготовившей к броску пантеры. Однако голубой спортивный "Орион" с белыми шинами и хромированными, сверкающими на солнце деталями был одним из его последних приобретений. Он был игрушкой, в которую Марко еще не успел наиграться.

Вырулив со двора, Марко направил "Орион" к главным воротам. Они были выполнены в классическом стиле и представляли собой переплетения стальных прутьев, украшенные фамильными вензелями дома Кордеро. Никаких силовых полей Марко не признавал. Разумеется, там присутствовала дополнительная система защиты, но она была столь надежно замаскирована, что на первый взгляд ничем не выдавала своего присутствия.

Богато декорированный особняк семьи Кордеро также был выполнен в классическом стиле, хотя во многом уступал размерами дворцам других аристократов, обосновавшихся по соседству.

Особняк построил его отец - Диего Кордеро, один из богатейших людей Риволя. Едва их семья обосновалась на Цахебрэ, Диего начал активную деятельность. Устроившись ведущим инженером в небольшую малоперспективную энергетическую компанию на окраине города, он весьма быстро дослужился сначала до управляющего, а затем и до ведущего члена совета руководителей. Однако Диего не собирался останавливаться на достигнутом. Активно налаживая связи и тесно сотрудничая с другими компаниями, причем, связанными не только с энергетикой, но и с другими отраслями, он постепенно расширял сферу деятельности компании, выводя её на новый уровень.

Заблаговременно скупив контрольный пакет акций малоизвестной фирмы на окраине Риволя, через несколько лет Диего Кордеро стал владельцем крупной, развивающейся энергетической компании под названием "Риволь-Энергетикс". Само это название служило залогом высокого качества поставляемой продукции, что обеспечивало фирме долгосрочные контракты с солидными компаниями. В качественных носителях энергии нуждались все -- от строительных компаний до армии. Вскоре основной товарооборот энергокристаллов Риволя и окрестных городов шел непосредственно через фирму Диего Кордеро, принося баснословный доход. Часть средств оседала на его счетах, другая шла в дальнейшее развитие компании.

Однако на каком-то этапе процесс развития затормозился. Несмотря на то, что Диего удалось заработать неплохие деньги, он имел статус обычного обывателя. Крупные компании не хотели иметь с ним дел, поскольку образ обывателя ассоциировался у всех с представителями низшего класса. Для того чтобы иметь вес в глазах общественности, необходимо было принадлежать к числу аристократов.

Благодаря накопленным средствам и растущим связям, Диего Кордеро выдвинул свою кандидатуру на рассмотрение в городской совет аристократии, заплатил весьма солидный взнос, и спустя несколько месяцев его окончательно утвердили. Несмотря на то, что Диего никогда бы не смог иметь такой вес в обществе, как аристократ прирожденный, с получением статуса для их семьи началась совершенно иная жизнь.

Разумеется, отец не смог бы достичь всего в одиночку. Первым его партнером стал финансист компании по имени Давид Кармона - толстый, важного вида человек с аккуратно подстриженной бородкой и вечно сальными волосами. Кармона имел отвратительный характер, но прекрасно разбирался во всех финансовых вопросах.

Третьим человеком в компании, к неудовольствию Кармоны, стал молодой паренёк по имени Хосе Монтес. Изначально он выполнял функции ведущего эксперта по всем вопросам, связанным с обработкой талиума. Зная абсолютно всё об энергетических кристаллах, их механике и особенностях, Хосе мог буквально на глаз определить качество продукции. Разумеется, без эксперта такого уровня не обходилась ни одна крупная сделка.

Лишь благодаря Хосе они избежали аферы со стороны недобросовестных посредников, пытавшихся подсунуть им крупную партию некачественного товара, доставленную якобы прямо с рудников Цагании. Хосе что-то насторожило в этой сделке. Вероятно, профессиональная интуиция. Надев защитный скафандр и вооружившись анализатором, он на протяжении часа методично обследовал все шесть контейнеров с кристаллами талиума. Когда же он, наконец, снял скафандр и вытер пот, то первым делом взял бланк договора и порвал его пополам. Товар оказался пустышкой. Вместо сочащихся первозданной энергией кристаллов талиума им пытались подсунуть искусственно обогащенное вторичное сырье. Теоретически, из него можно было изготовить энергокристаллы, но они отличались бы низким качеством и вели себя крайне нестабильно. Репутация "Риволь-Энергетикс" как надежного поставщика была бы безнадежно испорчена. Информация о том, что компания продает второсортный товар, разлетелась бы со скоростью молнии, сорвав десятки контрактов.

Марко не особо вникал в дела отца, предпочитая проводить время в клубах и пользоваться всеми благами, которые позволял ему статус аристократа. Однако беззаботная жизнь дала трещину, когда два года назад внезапно умер отец. Обследовавшие тело врачи назвали имена его убийц: стресс, алкоголь и врожденный порок сердца.

Марко не был готов взвалить на себя все дела фирмы, которые вел отец. От цифр и отчетов голова шла кругом, особенно поначалу. Однако уже через полгода он научился вести дела более-менее уверенно. Серьезную поддержку ему оказал Хосе Монтес, помогая освоиться и разобраться с незавершенными делами отца. Если бы не его поддержка, Марко пришлось бы очень туго.

Однако месяц назад глупая, нелепая смерть оборвала жизнь его друга. Дело взял под личный контроль сам шеф полиции Луис Алькарас, потому как со смертью Хосе Монтеса все его акции, равно, как и накопленные сбережения, переходили к партнёрам по бизнесу - Марко Кордеро и Давиду Кармоне. Хосе был сиротой, а поскольку собственной семьей он обзавестись так и не успел, у него не осталось прямых наследников.

Насколько Марко было известно, расследование по делу Хосе продолжалось и по сей день, однако шло весьма вяло. За это время шеф полиции успел до смерти ему надоесть, и последние дни он старался его попросту игнорировать.

Марко проехал мимо большого металлического ангара. Это куполообразное сооружение резко контрастировало с архитектурой всей остальной резиденции. Внутри находилось три его личных флайера, включая спортивную модель, которую он приобрёл совсем недавно и еще не успел как следует обкатать. А в космопорте его ждал личный космический катер класса "Наварро". По комфорту он вполне мог соперничать с прогулочной яхтой, однако небольшие размеры позволяли ему стартовать даже из жилого района без опасения, что потоком двигателей сдует чей-нибудь дом.

Марко обожал летать. Это была его страсть, наравне с женщинами и фехтованием. Ради этого он даже прошел индивидуальное обучение с лучшими преподавателями столичной летной академии и получил лицензию на право управления звездными кораблями. Всего за несколько лет Кордеро успел налетать огромное количество часов в качестве пилота различных типов кораблей, получая от процесса огромное удовольствие. Будучи одним из богатейших людей города, он мог позволить себе летать хоть каждый день, если у него было желание. Однако в последнее время он все реже находил время для полётов, предпочитая удовольствия, ради которых даже не нужно выходить из дома. Его роскошный "Наварро" уже долгое время стоял без дела в столичном космопорте, хотя раньше Марко часто вылетал на нем за пределы Цахебрэ. Зачастую он проводил в космосе несколько дней кряду в компании Хосе, трех-четырех девочек и большого количества алкоголя.

У ворот резиденции Алехандро давал какие-то указания хмурому садовнику в серой робе, периодически указывая на тянущуюся вдоль забора живую изгородь. Проезжая мимо них, Кордеро дважды нажал на клаксон и рассмеялся, видя, как они вздрогнули от неожиданности.

Выехав на главную дорогу, он свернул в направлении города. Негромко урчал электродвигатель, дорога шелестела под белоснежными колесами его сияющего на солнце "Ориона". Мимо проносились высокие заборы, за которыми возвышались крыши дорогих особняков. На этом искусственном холме проживала большая часть столичной аристократии. Уважаемые, известные и очень влиятельные в городе люди.

Отсюда открывался прекрасный вид на Риволь, сбоку от которого, словно уродливая язва, расползалось темное пятно Пригорода. Это был самый бедный район столицы, где жили пьяницы, наркоманы и просто неудачники, которые не могли себе позволить аренду жилого модуля в городской черте. Ни один здравомыслящий человек не сунулся бы в Пригород после захода солнца.

С возвышенности Риволь напоминал огромный торт, в центре которого, словно беспорядочно натыканные свечки, торчали башни небоскребов президиума. В грязно-желтом небе над городом, подобно роящимся мухам, мелькали черные точки флайеров.

Марко протянул руку к приборной панели своего электромобиля и запросил связь с Лоренцо Мендосой. Тот ответил не сразу. Прошло немало времени, прежде чем в вирт-окне возникло опухшее со сна лицо аристократа. Мендоса сидел на смятой постели голый по пояс, демонстрируя покрытую черными вьющимися волосами грудь и солидное брюхо. За его спиной белело обнаженное бедро спящей девчонки.

- Привет, дружище! - сипло выдавил Мендоса, протирая глаза. - Слушай, я, конечно, рад тебя видеть, но ты слегка не вовремя. Я не спал всю ночь.

- И я даже знаю, почему, - усмехнулся Марко. - Просто хотел спросить, какие у тебя планы на вечер? В клубе "Монолит" сегодня обещают грандиозное шоу, и я планирую туда отправиться, чтобы хорошенько развлечься. Как насчет того, чтобы составить мне компанию?

- Приятель, что за вопрос! - хохотнул Мендоса. - Ты же знаешь, что всегда можешь на меня рассчитывать!

- Я и не думал, что ты откажешься. Как только закончу работу, свяжусь с тобой.

- Работу? - Мендоса брезгливо скривился. - Братишка, ну что за выражения? Ты же не раб, в конце концов! Оставь это мерзкое словечко для обывателей. Работа - это удел их жалкого никчемного существования. А ребята вроде нас с тобой рождены, чтобы наслаждаться жизнью!

В подтверждение своих слов он повернулся и смачно шлепнул девушку по ягодице.

- Ладно. Тогда я свяжусь с тобой после того, как завершу дела.

- Пожалуй, я тоже пойду завершу дело. А если повезет, то пару раз!

Лоренцо расхохотался и отключил связь.

Голубой "Орион" Марко как раз въехал в район Пригорода. Мимо тянулись одноэтажные лачуги с потрескавшимися стенами, огороженные дешевым пластиковым забором. В некоторых дворах прямо на веревках сушилось постиранное белье. Всюду бегали чумазые, кричащие дети. Едва завидев катящийся по улице "Орион", они бросали все свои игры и с восторженными воплями бежали следом.

Взрослые провожали электромобиль долгим, мрачным взглядом. Этот вид транспорта не являлся в Пригороде большой редкостью, но, в основном, это были угловатые, потрепанные модели прошлых лет. Спортивный, сияющий на солнце хромированными деталями "Орион" на этих грязных улицах сразу бросался в глаза.

Марко редко выбирал путь через Пригород, предпочитая объездные трассы. Ему не нравился вид этих измученных людей в поношенной одежде, обветшалых лачуг и тесных, заваленных мусором улиц. Это место казалось ему чем-то чуждым и неправильным, остро контрастирующим с богатством и роскошью центрального Риволя. Подобному району не место в столице. Даже покинув его пределы, долгое время ощущаешь, будто одежда насквозь пропиталась вонью этих грязных переулков.

Сегодня времени у Марко было впритык, поэтому пришлось воспользоваться коротким путем, игнорируя окружную трассу, где наверняка был затор. А опоздать на встречу с одним из самых богатых и влиятельных людей Салакес было равносильно плевку в лицо. Жители этой гордой планеты превыше всего ценили в людях пунктуальность.

С облегчением миновав трущобы Пригорода, Марко въехал на одну из центральных городских улиц. Далее начинался район, в котором жили представители среднего класса, так называемые обыватели. Здесь плотно жались друг к другу желтые четырехэтажные домики, где в отдельных жилых модулях проживало множество семей. На пыльных улицах в этот час практически не было людей - обыватели были заняты работой.

Марко неоднократно пытался представить, каково это - быть обывателем. Каждый день, с раннего утра и до позднего вечера, ты вынужден заниматься делом, которое тебе может совершенно не нравиться. И ради чего? Чтобы получить в конце недели немного кредитов и потратить их на аренду жилого модуля и еду для своей семьи.

Временами ты можешь позволить себе немного алкоголя или легких наркотиков, чтобы поднять настроение и хоть немного разнообразить унылый быт, который тебя окружает. И так будет продолжаться до тех пор, пока ты можешь работать.

Марко понимал, что если бы не его отец, подобная участь, скорее всего, ожидала бы и его самого. И от этой мысли ему становилось по-настоящему страшно.

Выбравшись на проспект, Кордеро переключил электромобиль на ручное управление, увеличил мощность, и двигатель под капотом радостно завыл. "Орион" рванул вперёд, с легкостью обгоняя ползущие с черепашьей скоростью электромобили. Наконец-то у него появилась возможность раскрыть весь потенциал спортивной машины.

Движение на проспекте было не очень интенсивным, что позволило ему разогнать транспорт почти до максимальной скорости. Мотор рычал под капотом, словно дикий зверь, а в ушах заливисто свистел ветер. Чувство было прекрасным, похожим на полёт. Марко улыбнулся, подставив лицо солнцу и ветру и наслаждаясь великолепным моментом.

Но когда он посмотрел на дорогу, его тотчас бросило в жар. На трассе, прямо на его пути, застыла человеческая фигура.

Марко выругался и что было сил дернул рычаг экстренного торможения. Покрышки взвизгнули, а тормозная зашипела, точно рассерженная змея. В нос шибанул запах горелой резины, и "Орион" остановился в каком-то метре от растерянного паренька. Однако нахальный мальчишка повел себя совсем не так, как подобает всякому обывателю при встрече с аристократом. Вместо того чтобы изобразить смирение и раскаяние, парень довольно грубо огрызнулся.

Ослепленный яростью Кордеро вылетел из-за руля и, подскочив к глупому мальчишке, ударил его по лицу. Парень упал в дорожную пыль. Однако когда он поднял голову, его желтые, как у гепарда, глаза просто светились от злости. Казалось, мальчишка готов вскочить с земли и вцепиться ему в горло! Кордеро опешил. Мало того, что этот наглец вместо того, чтобы виновато потупиться, смотрел ему прямо в глаза, так еще и во взгляде его явственно читалась неприкрытая угроза!

Неизвестно, чем бы это закончилось, если бы на помощь лежащему в пыли парню не кинулся другой мальчишка. Рассыпаясь перед Марко в льстивых извинениях, он нес какую-то чушь про своего умственно-отсталого брата.

Кордеро опаздывал на встречу, кроме того, ему совершенно не хотелось марать руки о какого-то местного дурачка. Махнув рукой, он запрыгнул в "Орион" и резко тронулся с места, оставив нахального обывателя лежать в пыли.

Когда до назначенного места оставалось совсем немного, он вызвал по интеркому Мануэлу Маракеш. Она ответила сразу, словно ожидала его вызова. У этой женщины было приятное, молодое, открытое лицо. Минимум макияжа, длинные серьги из красного металла, светлые волосы, уложенные в затейливую прическу с двумя свободными прядями по бокам. На губах играла приветливая и располагающая улыбка, обнажавшая белоснежные зубы.

С первого взгляда, можно было подумать, что этой приятной женщине не больше тридцати. Однако синие глаза Мануэлы смотрели с той житейской мудростью, которую не встретишь во взгляде молодой женщины. На самом деле, Мануэле было шестьдесят семь. Современные клиники омолаживающей хирургии, путём замены мягких тканей и внедрению подкожных имплантов, позволяли состоятельным клиентам безукоризненно выглядеть и превосходно себя чувствовать даже в восемьдесят лет. Разумеется, подобные процедуры были недешевы, и позволить их себе могли лишь очень состоятельные люди.

- Доброго дня, сеньора Маракеш, - почтительно поклонился Марко. - Я уже на месте. Буду ровно через десять минут.

- Оцень хорошо, мастер Кортеро, - с мягким акцентом произнесла женщина и ослепительно улыбнулась. - Мы вац ожидаем.

Филиал компании "Синтерикс" располагался на одной из центральных улиц Риволя, прямо напротив посольства Салакес. Марко остановил свой электромобиль под большой вывеской "Только для дипломатического транспорта".

Когда он вышел из машины, к нему тотчас кинулся пухлый усатый мужчина в желтой униформе. На его груди поблескивал круглый серебристый жетон охранника с выбитым на нем личным номером.

- Прощу прощения, сеньор! - обратился он к Марко. - Это место предназначено для машин посольства Салакес. Вы не могли бы переставить машину в другое место?

- С какой стати? - Марко скользнул по толстяку безразличным взглядом. - Машина останется там, где я ее поставил.

- Но это стоянка посольства! Нельзя ставить здесь машины...

- А мне плевать! - огрызнулся Кордеро, направляясь к зданию "Синтерикс".

Охранник нерешительно потоптался на месте, а затем двинулся следом.

- Сеньор! Я очень вас прошу!

Марко резко развернулся. Второй нахальный обыватель за день - это уже слишком!

- Ну, что тебе?!

- Пожалуйста, сеньор! - Взгляд у охранника был жалкий, словно у побитой собаки. - Здесь же полно свободного места! Что вам стоит переставить машину? Войдите в положение, ведь меня могут уволить! А эта работа - единственный источник дохода для нашей семьи!

- Это твои проблемы! - со злостью прошипел Марко. - Почему я должен их решать?!

Больше не обращая внимания на охранника, он направился к главному входу компании "Синтерикс". Кордеро улыбался. Скоро у него в кармане будет договор с одной из крупнейших торговых фирм в галактике, и уже вечером он будет отмечать столь успешную сделку в клубе "Монолит". Ничто в мире не могло испортить ему прекрасного настроения! В тот счастливый для себя момент, Марко не подозревал, что у Судьбы в отношении него имеются совсем иные планы и над головой молодого аристократа уже начали сгущаться тучи.

Глава 3

Добро пожаловать в Риволь!

Платформа "Абелермо" внешне мало чем напоминала станцию, с которой начал своё путешествие Мигель. Если ослепительная в своем лоске "Верандо" представляла собой совершенство не только конструкторской, но и архитектурной мысли, то, при виде платформы "Абелермо" создавалось впечатление, что у ее создателей начисто отсутствовал вкус.

Станция была сравнительно небольшой: не более тридцати метров в длину и около четырех в ширину металлическая решетчатая площадка, посредством изогнутых перекрытий и стальных тросов прикрепленная к стене трехэтажного кирпичного здания на высоте нескольких метров. По бокам платформу огораживали металлические бортики чуть более метра высотой. Функцию крыши выполняли проржавевшие стальные листы, грубо приваренные к перекрытиям. Сквозь обширные прорехи в ржавом металле проглядывало желтое небо. Не идеал, конечно, но от солнца и дождя подобная "крыша" должна была защитить.

Спустившись на улицу по шаткой металлической лестнице, Мигель с Раулем внимательно огляделись по сторонам. Лишь убедившись в отсутствии полицейских патрулей, Мигель активировал свой КИТ и проложил маршрут до дома тети Лауры. Она жила в семнадцатом модуле дома номер К-408 по улице Лермон. Если верить развернувшейся перед глазами карте, это было в четырех кварталах отсюда. Приличное расстояние. Около двух часов пути. Зато эта прогулка давала прекрасную возможность получше ознакомиться с городом, где ему предстояло жить.

- Впервые в этом районе? - спросил Рауль, видя, с каким интересом Мигель озирается по сторонам.

- Я вообще первый раз в столице.

- Шутишь! - Рауль аж подпрыгнул. Паренёк вообще вёл себя очень активно, вертясь вокруг него, словно юла.

- Я не очень люблю большие города. Мне и в Солэдо было вполне неплохо.

- Понятно. А сейчас, стало быть, полюбил, - ухмыльнулся Рауль. - Что, там совсем скучно жить стало? Я понимаю, в маленьких городках хорошо проводить детство. А взрослея, начинаешь чувствовать себя сидящим взаперти. Хочется чего-то большего. С тобой тоже было так?

- Слушай, чего ты ко мне вообще привязался? - раздраженно отозвался Мигель. Он не собирался открывать душу первому встречному и делиться весьма личными причинами, которые заставили его приехать в столицу. - Я не хочу это обсуждать. Так получилось, и точка!

- Ладно, не злись. Я просто думал, что тебе нужна помощь. Я ведь твой должник, ты не забыл? Так что позволь мне быть хоть чем-то полезным.

Не получив ответа, Рауль на минуту замолчал, глубоко о чем-то задумавшись.

- Слушай, - неожиданно просиял он, - а хочешь, я тебе устрою экскурсию по городу?!

- Единственное чего я хочу, это побыстрее добраться до дома своей тетки, разобрать вещи, съесть тарелку супа и завалиться спать.

- Не вопрос! Я знаю, как добраться до улицы Лермон коротким путем. Да и вместе нам будет куда веселее. Понял, да?

Мигель лишь угрюмо засопел. Общество нового знакомого его изрядно раздражало, но он понимал, что так просто от этого парня не отделается. К тому же ему и в самом деле не помешает общество того, кто хорошо ориентируется в городе.

Когда они прошли часть пути, солнце успело подняться достаточно высоко, с каждой минутой припекая все сильнее. Лишь под навесами небольших магазинчиков и уютных кафе, которые, плотно примыкая друг к другу, тянулись вдоль узкой улочки, все ещё можно было отыскать небольшую тень. Мощеная камнем улица, по которой они шли, была пешеходной, однако прохожих за все время им встретилось немного. Мигель поделился своим наблюдением с Раулем, и тот объяснил, что основное оживление на торговой улице наблюдается в вечернее время, поскольку в этот час все обыватели заняты работой, а аристократы еще спят.

В Солэдо Мигель встречал лишь три типа магазинов. Все они были сосредоточены в центре города и не блистали разнообразием ассортимента. Одни торговали едой, в других продавалась кухонная и хозяйственная утварь, и еще встречались магазины, торговавшие мелкой электроникой.

Здесь же, пока они шли по этой тихой улочке, Мигель насчитал не менее десятка всевозможных магазинчиков, которые торговали всем, чем угодно: от каких-то фруктовых масел до вполне обычных с виду камней, наделенных, якобы, лечебными свойствами.

Когда они проходили мимо кондитерской лавки, оттуда потянуло настолько сладкими ароматами, что Мигель не удержался и купил себе и Раулю по обсыпанному сахаром рогалику, потратив два с половиной кредита. На счету осталось совсем мало, но мать обещала в скором времени перечислить ему немного средств от продажи дома.

Возле лавки со спортивными товарами они остановились, чтобы получше рассмотреть выставленный на огромной витрине товар. В лучах яркой подсветки красовались различные тренажеры для наращивания мышечной массы, модная спортивная форма и даже клюшки и мячики для игры в "кадэбол".

- Любишь играть в "цепочку"? - спросил Рауль, кивнув на клюшки.

- Было дело. Играл за школьную команду пару лет, - признался Мигель.

- И какое у тебя было звено?

- Три года играл пятым, потом поставили вторым.

Судя по выражению лица, Рауль ему ни капли не поверил. Мигель его в этом не винил. Вторым звеном в игре абы кого не поставят. Это место было сопряжено с огромной ответственностью, и его надо было заслужить потом и кровью. От того, насколько слаженной окажется работа второго звена с командой, зависел исход всего матча. Один промах - и весь ход игры испорчен. За такое запросто могли избить до полусмерти в раздевалке, особенно если на кону стоял крупный денежный приз или престижный титул.

Вскоре торговая улица начала его утомлять, и когда они с нее свернули, Мигель вздохнул с облегчением. Он устал от бесконечной череды ярких вывесок, каждая из которых будто приказывала ему: "Покупай! Покупай! Покупай!" Вначале такая навязчивость забавляла, но потом стала откровенно раздражать.

Спустя какое-то время они вышли на широкий проспект, по которому с монотонным жужжанием бежали разноцветные электромобили. Мигель в жизни не видел столько машин. Они были всевозможных форм и размеров, по большей части напоминая огромных букашек.

Над проспектом стояло гудение, словно они находились внутри потревоженного пчелиного улья. Поначалу Мигель испытывал стойкое желание заткнуть чем-нибудь уши, однако, спустя какое-то время, звук стал вполне терпимым, а вскоре он обнаружил, что привык.

Навигационная система его КИТа обозначила маршрут в виде изгибающейся зеленой линии, бегущей вдоль проспекта, а затем исчезающей между плотно стоящих домов из желтого кирпича. Строения в этом районе были, по большей части, трехэтажные, но встречались дома и в шесть этажей. Риволь предпочитал разрастаться вширь, нежели в вышину. Кроме башен президиума и тех небоскребов, что занимали крупные компании, в столице практически не было высотных домов. Это объяснялось повышенной сейсмической активностью в этой местности. Пару раз даже выдвигались идеи перенести столицу в какое-нибудь другое, более устойчивое место на планете, но проект посчитали слишком дорогим и нерентабельным.

Висящее посреди желтого неба солнце начало ощутимо припекать. Мигель с завистью покосился на идущего рядом Рауля. У того было сухое, поджарое тело и смуглая кожа. Казалось, палящие солнечные лучи не доставляют ему никаких хлопот. И если у Мигеля по лицу крупными каплями стекал пот, то на лбу Рауля не было заметно даже проступившей испарины. Настроение у спутника тоже было прекрасное. Рауль то и дело сыпал шуточками, всячески пытаясь разговорить своего молчаливого спутника.

В какой-то момент Мигель заметил серое одноэтажное здание на другой стороне проспекта. Оно стояло обособленно, контрастируя с окружающими его постройками. Над его крышей развевался флаг Федерации - раскинувший крылья красный орел на оранжевом фоне. Само изображение угадывалось с трудом, поскольку знамя успело выгореть на солнце и порядком поистрепаться.

Возле входа толпилась разношерстная публика, в основном, молодые парни, но было и несколько свирепого вида мужчин. Некоторые стояли, сбившись в группы, и что-то обсуждали, другие предпочитали держаться особняком. Несколько парней сидели прямо на земле и, привалившись спиной к стене и обхватив голову руками, дремали.

- Что это за место? - поинтересовался Мигель. - Какая-то ночлежка?

- Вербовочный пункт. Неужели никогда таких не видел? Их полно по всему городу. Я не знаю, что происходит, но в последнее время Федерация активно набирает добровольцев для службы в армии.

- И что, много желающих находится?

- Как видишь. - Рауль кивнул на парней.

- Интересно, что их на это толкает?

- Самая банальная причина - деньги. На службе очень хорошо платят. Я слышал, даже рядовой солдат получает больше ста кредитов в неделю. Что уж говорить о тех, кто дослужился до звания офицера. Добавь сюда определенные льготы, которые получают лишь те, кто прошел воинскую службу, избавление от части налогов и хорошую пенсию. Отсюда столько желающих. Понял, да?

- А сам не хочешь записаться в солдаты? - ехидно поинтересовался Мигель.

- Не могу. Я боюсь летать, - признался Рауль, погрустнев. - Как представлю, что окажусь в запертой железной банке где-то между небом и землей, так сердце замирает. А летать мобильной пехоте приходится часто.

- Интересно, а для чего им понадобилось вербовать столько солдат? Я всегда считал, что у Федерации сильная армия.

- Полагаю, это связано с отставкой Фернандо Лопеза, - понизив голос, проговорил Рауль. - Когда Бенито Сото сместил Лопеза и занял его место, это вызвало волну протестов не только среди простого народа, но и в армии. Многие военачальники попросту отказались давать присягу новому правителю. Тогда Сото провел ряд реформ, затрагивающих вооруженные силы. Часть армии вообще была расформирована. Судя по слухам, бывшие военные тогда стали организовывать собственные повстанческие батальоны. Военная оппозиция. Говорят, они планируют свергнуть узурпатора и вернуть законную власть. Понятное дело, эти слухи дошли до нового правителя. Поэтому Бенито Сото распорядился срочно укомплектовать армию за счет наемников, чтобы подавить возможное восстание, если оно вдруг случится. Но это только слухи и домыслы, которые ходят в народе. Понял, да?

На ближайшем перекрестке они остановились, и Мигель сверился с навигационной системой своего КИТа.

- Кажется, здесь надо перейти на другую сторону, - не поднимая взгляда от дисплея, сказал Бельмонте и шагнул на мостовую. В ту же секунду раздался пронзительный визг тормозов, и в шаге от него резко затормозил электромобиль. Машина была роскошной и очень дорогой на вид - обтекаемая, точно пуля, нежно-голубого цвета, с белыми колесами и сияющими солнце хромированными деталями.

Не менее важным выглядел и водитель. Это был ухоженный молодой человек в дорогом кремовом костюме из натуральной ткани и аккуратно зачесанными светлыми волосами. Он сидел, вцепившись обеими руками в руль, и его лицо было перекошено от злости.

- Ты! Куда прешься, козел?! - заорал он срывающимся голосом.

- На дорогу надо смотреть! - ответил Мигель, насупившись.

Услышав это, блондин изменился в лице. Выскочив из машины, он подошел к Мигелю и с размаху ударил его по лицу. От неожиданности тот оступился и упал на мостовую. Щеку обожгло точно огнём. Блондин нависал над ним, задыхаясь от гнева, с выражением крайнего отвращения на лице.

Наблюдавший за этой картиной Рауль вдруг бросился вперёд и, встав между Мигелем и разъяренным незнакомцем, начал жалобно причитать:

- Простите нас, сеньор! Во имя Святой Девы, спасительницы нашей, простите! Не бейте моего слабоумного младшего брата! Он болен и не понимает, где он находится и что происходит! И вас он тоже не видел! Это настоящее проклятие для нашей семьи, добрый сеньор! Наша бедная мать не выдержала этого и умерла, а отец бросил нас и сбежал! Вы даже не представляете, сеньор, как тяжело нам приходится вдвоём! Пожалуйста, простите моего сумасшедшего брата, сеньор!

Молодой человек смерил их злым взглядом, сел в свою роскошную голубую машину и так резко тронулся с места, что из-под колес повалил черный дым.

- Спасибо вам, великодушный сеньор! - крикнул ему вслед Рауль. - Доброго пути, сеньор! Да благословит вас Святая Дева за доброту!

Когда электромобиль скрылся из виду, Рауль смачно плюнул на землю и со злостью процедил:

- Чтоб ты сдох, богатый выродок! Чума на весь твой род!

Затем он повернулся к Мигелю и, протянув ему руку, помог подняться с земли.

- Никогда больше не перечь аристократу, дубина! - назидательно сказал он.

- Это был аристократ? - Мигель удивленно захлопал глазами.

- А ты что, не заметил на его воротнике рубиновую звезду?

- Не обратил внимания.

- Советую впредь быть внимательнее. Это был не обычный аристократ, а представитель высшей касты. Понял, да? Он мог запросто покалечить тебя за то, что ты посмел с ним пререкаться.

- Но он же сам виноват! - воскликнул Мигель. - Мы могли позвать полицию.

- И что бы ты им сказал? - грустно улыбнулся Рауль. - Ты никак не можешь взять в толк, что ты простой обыватель. Чем ты можешь подкрепить свое слово, если у тебя за душой нет ничего, кроме твоей сумки? А у него - деньги, связи и власть. Как думаешь, к кому полиция проявит большую лояльность? Или ты считаешь, что аристократы отвечают перед законом наравне с простыми обывателями, вроде нас с тобой? Если где такое и есть, то уж точно не в Риволе.

- Странно здесь все устроено, - проворчал Мигель. - Я начинаю жалеть, что приехал в столицу. На первый взгляд, это большой и красивый город. А изнутри, оказывается, весь гниет, словно яблоко. У нас в Солэдо все относятся друг к другу по-человечески, а полиция внимательна и доброжелательна к простым гражданам. Даже те, у кого есть деньги, ведут себя как люди, а не как бешеная скотина. Может, это большой город так портит людей?

- Если тебя что-то не устраивает, ты всегда можешь вернуться домой, в свой Солэдо. Либо привыкай к местным порядкам. Через годик-другой ты обязательно втянешься в местный ритм. Поверь, здесь не так уж плохо. Если будешь много работать, то сможешь обеспечить себе вполне приличную жизнь. У тебя будет крыша над головой, еда на столе и выпивка по выходным. А что еще нужно человеку для счастья? Найдешь нормальную девчонку, вместе с ней снимете жилой модуль, нарожаете детей и будете ждать, когда придет старость. Все обыватели так живут и не жалуются. Понял, да?

- Не для этого я сюда приехал, - угрюмо отозвался Мигель.

- А для чего же?

- Я хочу выучиться на инженера и пойти работать на звездный корабль.

- Что хорошего в том, чтобы провести полжизни на орбите?

- Если повезет, можно устроиться на какой-нибудь лайнер, - мечтательно закатил глаза Мигель. - Только представь, каково это - путешествовать по всей галактике, своими глазами увидеть другие миры!

- Мечтатель и романтик, - усмехнулся Рауль. - Извини, приятель, но советую мыслить более приземленно. Романтиком хорошо быть, если ты богат и у тебя нет нужды думать о том, как прокормить себя в ближайшие дни.

Мигель не стал спорить. Он понимал, что его новый знакомый, скорее всего, прав, однако пока что старался не думать об этом, чтобы не убивать в себе мечту.

Они перешли на другую сторону проспекта, где Рауль в задумчивости остановился возле небольшого бистро, завлекающего посетителей яркой мигающей вывеской.

- Здесь можно срезать путь через дворы, - сказал он. - Если пойдем напрямую, то окажемся в самом начале улицы Лермон.

- Как скажешь, - пожал плечами Мигель. Он не имел ничего против, чтобы уйти с палящего солнца в тень жилых домов.

Проулок слева от бистро был тесный и необычайно грязный. Заманчивые запахи, витавшие перед входом в кафе, сменились здесь отвратительной вонью, смесью запахов тухлятины, сырости и мочи.

Позади кафе находилась огороженная невысоким забором площадка для мусорных контейнеров. На одном из них с царственным видом, увлеченно ковыряясь в груде мусора, сидел молодой айлинь. Зверёк пытался найти для себя что-нибудь вкусное, и неожиданное появление чужаков стало для него неприятным сюрпризом. Прервав свое занятие, он устремил на Мигеля большие зеленые с желтым ободком глаза, в которых одновременно читались настороженность и любопытство.

Привстав на задние лапки, айлинь угрожающе заворчал, выражая готовность до последнего сражаться за эти сочные, ароматные объедки. Его бурая с зеленоватым отливом шерстка и розовая мордочка были испачканы остатками пищи.

- Не волнуйся, дружок, - примирительно поднял руки Рауль. - Мы не посягаем на твою еду, просто идем мимо. Понял, да?

- Какой красавчик! - восхитился Мигель, с любопытством разглядывая зверька. Он первый раз видел живого айлиня. В окрестностях Солэдо они не водились, вероятно, чувствуя неблагоприятную экологию.

Похоже, айлинь был сыт, поэтому не проявлял к чужакам заметной агрессии.

По размеру он был не больше годовалого ребенка. Зверек имел необычайно подвижное, гибкое тело и длинный, чуть изогнутый хвост. Его лапки отдаленно напоминали детские ладошки, однако при этом отличались необычайно цепкими пальцами. Благодаря этому, за айлинями закрепилась слава непревзойденных воришек. Сморщенная розовая мордочка с огромными глазами имела вечно обиженное выражение, что выглядело очень забавно.

Несмотря на кажущуюся безобидность, злить айлиня не стоило ни в коем случае. В ярости этот зверек был не менее опасен, чем любой другой дикий зверь, а раны, нанесенные его острыми как бритва зубами, долго гноились и не заживали.

Оставив айлиня дальше пировать на помойке, парни двинулись дальше. Однако не успели они сделать и нескольких шагов, как за их спиной кто-то громко и отчетливо произнес:

- Какой красавчик!

Мигель застыл, словно громом пораженный. Это было сказано его голосом! Медленно обернувшись, он посмотрел на айлиня. Зверек продолжал сидеть на том же месте и сверлил его внимательным взглядом. Бельмонте неоднократно слышал об удивительной способности этих животных имитировать человеческую речь, однако сталкивался с подобным впервые.

Поочередно облизнув каждый палец своим длинным языком, айлинь потерял к людям всяческий интерес и продолжил копаться в мусоре. Мигель с Раулем двинулись дальше.

Миновав задворки кафе, они углубились в лабиринт домов. Без провожатого здесь было легко заблудиться, так как окружающие их со всех сторон стены были похожи друг на друга как две капли воды. Солнечные лучи сюда практически не попадали, поэтому во дворах царил прохладный тенек.

Когда они миновали большую часть пути и, судя по показаниям КИТа, находились всего в двух километрах от улицы Лермон, из какого-то переулка навстречу им вышли пятеро парней, которые с вызывающим видом встали прямо у них на пути. У Мигеля неприятно засосало под ложечкой. Выражение лиц, с которым их разглядывала эта компания, не предвещало им ничего хорошего.

Когда Бельмонте попытался их обойти, самый крупный из парней, видимо, главный в компании, решительно заслонил ему дорогу. Он был в красной, покрытой жирными пятнами майке и серых штанах из грубой мешковины, какие обычно носят грузчики. На ногах - тяжелые рабочие ботинки. Развитые сверх всякой меры мышцы не оставляли сомнений в том, что здесь не обошлось без химического вмешательства. Его лысую голову покрывало множество шрамов всевозможных форм и размеров, а крупный нос, судя по виду, ломали не единожды.

- Вы только поглядите, парни! - прорычал он, обращаясь к своим подельникам. - Кто это у нас здесь разгуливает! Вы что тут забыли, свиньи?

- Послушайте, нам не нужны неприятности, - быстро сказал Рауль, облизав губы. - Просто дайте нам пройти. Пожалуйста.

Посмеиваясь, компания неспешно окружала их, подобно стае шакалов. Один мерзкий тип с рябым от оспы лицом и черными сальными волосами стоял возле главаря и ухмылялся, держа в руках что-то похожее на кастет. Двое других зашли им с Раулем за спину, отрезав путь к бегству.

Последний участник банды с равнодушным видом стоял возле стены. Длинные белые волосы и смазливое лицо - Мигель вначале принял его за девчонку, однако, приглядевшись внимательнее к затянутому в белую майку худощавому телу без малейшего намека на грудь и сильным жилистым рукам, понял, что это парень. Из всей банды он единственный не проявлял к ним с Раулем ни малейшего интереса и со скучающим видом вертел в руках металлический прут.

- Задам вопрос яснее, - проговорил здоровяк, хрустнув костяшками. - Кто вам дал право спокойно разгуливать по нашему району?

Посмотрев ему в глаза, Мигель прочитал в них злой азарт и предвкушение. Именно с таким взглядом жестокий мальчишка отрывает крылышки мухам или давит панцири маленьким улиткам. Стало совершенно ясно: вне зависимости от того, что они скажут, их с Раулем все равно изобьют. Сильно и жестоко, стараясь покалечить. Просто так, ради развлечения. Уличные дегенераты обожают подобные игры.

- Парни, давайте не будем. - Рауль попытался улыбнуться. - Мы ведь тоже местные. К тому же у нас и брать-то особо нечего. Мы такие же бродяги, как и вы!

- Ты кого назвал бродягой?! - нахмурился здоровяк и, повернувшись к скучавшему у стены парню, бросил:

- Чакки, этот много болтает. Накажи его.

Беловолосый с видимой неохотой оторвался от стены и, не меняя выражения лица, двинулся к Раулю. Когда они поравнялись, Чакки крутанул в руках свой стальной прут и сделал всего одно молниеносное движение. В следующую секунду Рауль упал. Он не просто кричал, а дико выл от невыносимой боли, держась за правый бок.

Скользнув по нему безразличным взглядом, парень вернулся на прежнее место.

- Что вы с ним сделали?! - крикнул Мигель, наблюдая, как Рауль с подвываниями катается по земле.

- Закрой пасть и дай сюда это! - рявкнул здоровяк, вырывая из его рук сумку. С легкостью сорвав старую магнитную застежку, лысый заглянул внутрь, поморщился и передал трофей стоящему рядом подельнику: - Проверь, есть ли там что-нибудь ценное.

Хулиган с изъеденным оспинами лицом перевернул сумку и вытряхнул ее содержимое на землю. Мигель в бессильной злости наблюдал, как в его личных вещах бесцеремонно ковыряют носком грязного ботинка.

- Эй, смотрите, что я нашел! - вдруг крикнул рябой, двумя пальцами поднимая белоснежное полотенце из натурального хлопка. Подарок бабушки, сделанный на его пятнадцатилетие. Хлопок произрастал лишь на планете Шадия и, как всякий импортный товар, имел очень высокую цену. Мало кто мог позволить себе подобную вещь, тем более в маленьком Солэдо. Уму непостижимо, каких денег стоило бабушке сделать ему этот подарок. Мигелю это полотенце было дорого вдвойне, потому что на нем вручную было вышито: "Мигелю. С любовью, от бабушки".

Повертев полотенце в руках, хулиган поднес его к лицу и смачно высморкался, а затем бросил себе под ноги и, под смешки приятелей, стал топтать белую ткань ногами.

Мигель ощутил внезапный приступ дикого бешенства. С легкостью оттолкнув от себя здоровяка в красной майке, он бросился на топтавшего полотенце хулигана и пару раз заехал ему кулаком по лицу, после чего его самого повалили на землю и начали избивать.

Бельмонте всеми силами старался прикрывать голову и лицо от обрушившегося на него града ударов. Хулиганы били сильно и довольно профессионально, стараясь попасть по печени или почкам, чтобы сделать больнее. Плотно сжав зубы, Мигель терпел, ожидая, когда к избиению подключится беловолосый со своим железным прутом, однако тот не спешил.

В какой-то момент он повернул голову и увидел Чакки, по-прежнему стоящего возле стены. Беловолосый задумчиво наблюдал за его избиением, не делая попыток присоединиться к процессу.

А затем чей-то ботинок ударил его в висок, вызвав перед глазами калейдоскоп разноцветных искр, и на какое-то время Мигель отключился.

Когда он вновь открыл глаза, то увидел лишь спины убегающих хулиганов. Потеряв к нему всякий интерес, они драпали со всех ног, пытаясь как можно быстрее скрыться в примыкающих ко двору переулках.

Самым любопытным было то, что его приятель Рауль удирал вместе с ними, причем, здорово опережая хулиганов. Несмотря на перекошенное от боли лицо, он одним из первых вскарабкался на забор из металлической сетки, перекрывающий вход в узкий проулок, и, спрыгнув с другой стороны, скрылся из виду.

Вскоре Мигель понял причину такой прыти. Прямо над его головой, едва не задевая крыши домов, с низким размеренным гулом проплыл полицейский флайер. Он шел так низко, что на его брюхе можно было разобрать нанесенный белой краской номер "Е-038". Вслед убегающим хулиганам затрещали станнерные установки.

Двор заполонили полицейские в синей форме и зеркальных шлемах. Большинство из них тотчас скрылось в переулках, преследуя беглецов.

Морщась от боли во всем теле, Мигель поднялся на ноги. Чувствовал он себя весьма паршиво: отбитая голова гудела точно колокол, перед глазами все двоилось, вдобавок его сильно мутило.

- Вы в порядке, сеньор? - перед Мигелем возник один из полицейских. - Насколько я понимаю, вы только что стали жертвой ограбления? Вас необходимо доставить в госпиталь для оказания медицинской помощи. После этого мы проедем в отделение, где вы оставите показания по поводу произошедшего.

- Нет. - Мигель отрицательно покачал головой, что вызвало новую волну боли. - Не нужно больницы. Я в порядке...

- В таком случае прошу вас предоставить персональные данные. Они понадобятся для того, чтобы связаться с вами и вызвать в департамент для дачи показаний. Напоминаю, что данная процедура является вашим гражданским долгом, от которого вы не вправе отказаться.

Мигель попытался спрятать свой КИТ, однако полицейский отточенным движением ухватил его за запястье и поднес считывающее устройство.

- Спасибо за сотрудничество, сеньор Бельмонте, - кивнул офицер, когда прибор пискнул, извещая, что передача данных завершена. - Мы свяжемся с вами для... Одну минуту! Пройдемте-ка с нами, сеньор.

Мигель понял, что вызвало такую реакцию полицейского, и, развернувшись, бросился бежать. Они узнали о его связи с Раулем! Доигрался, дурак!

- Стоять! - полетел ему вслед грозный оклик. - А ну-ка, вернись, мерзавец!

Мигель понимал, как смешно со стороны выглядит его попытка к бегству. На каждое движение избитое тело отзывалось невыносимой болью, а перед глазами все плыло. Ему не уйти, когда вокруг столько полицейских. Даже в лучшей форме у него не было шансов, а в нынешнем состоянии - и подавно.

До переулка оставалось совсем немного. В какой-то миг у него даже мелькнула безумная мысль о том, что получилось сбежать. Однако в следующую секунду в спину ему словно вонзилась тысяча раскалённых игл. Мигель открыл рот, чтобы закричать, однако звук застрял у него в горле. Ноги вдруг стали ватными и перестали слушаться. За секунду до того, как его парализованное тело упало на мостовую, сознание Мигеля поглотила чернильная тьма.

Глава 4

Цена доверия

Из здания корпорации "Синтерикс" Марко вышел с красным, взмокшим от пота лицом, ругаясь в голос. Сложно сказать, в какой именно момент что-то пошло не так, но переговоры он с успехом провалил. Самым неприятным лично для Марко стало то, что хитрая стерва три часа ходила вокруг да около и у него не оставалось сомнений в том, что дело в шляпе.

Однако в какой-то момент Мануэла Маракеш сделала финт, заявив, что ее все устраивает, но окончательное решение о сотрудничестве откладывается на неопределенный срок. Это был удар под дых! Когда тебе говорят, что решение откладывается, это означает лишь одно: потенциальный партнер будет еще долго думать. И чем больше времени у него это займет, тем выше шанс, что решение будет принято не в твою пользу.

Указать аристократу на дверь? Неслыханно! Для Кордеро это было равносильно плевку в лицо. Где-то в глубине сознания вертелась неприятная мыслишка, что ему сейчас ясно дали понять: для официальных представителей Салакес статус ривольского аристократа, пусть даже такой высокий, как у него, ровным счетом ничего не значил.

Блестящий голубой "Орион" ждал его на том же месте, однако пухлого охранника на площадке уже не было. Марко даже испытал по этому поводу некоторое сожаление. Он сейчас пребывал в том состоянии, когда просто необходимо было на ком-нибудь сорваться.

Не найдя ничего лучше, он решил выместить свою злость на машине и от души пнул белоснежное колесо. Туфля соскользнула с гладкой покрышки, и он больно ударился носком о выступающий хромированный колпак. Взвыв от боли, Марко запрыгал на одной ноге с перекошенным лицом.

Эту картину наблюдала проходящая мимо молодая пара. Наклонившись к своей спутнице, парень с улыбкой что-то шепнул ей на ухо. Девушка покосилась на Марко и тихо прыснула в кулачок.

- Эй, вы! - крикнул Кордеро, заставив парочку вздрогнуть. - Увидели что-то смешное?

- Нет, сеньор, что вы! Это мы о своем, - улыбнулся парень. Он был высокий, загорелый и необычайно жилистый. На нем была свободная, расстегнутая на груди рубаха в зеленую клетку, серые брюки и грубые башмаки. Типичный облик обывателя, зарабатывающего себе на жизнь физическим трудом. Его подруга - темноволосая молодая девчонка в простом желтом платье из дешевой синтетики, судя по виду, совсем недавно окончила школу.

- Ты в этом абсолютно уверен?

- Да, сеньор! - улыбка парня стала еще шире.

- Тогда забирай свою плюгавую сучку, и валите с глаз моих!

Парень перестал улыбаться, а на его скулах заиграли желваки. Крепкие загорелые ладони сами собой сжались в кулаки.

- У тебя плохо со слухом, деревенщина? - поинтересовался Кордеро, выдержав его взгляд.

- Пойдем отсюда, Хуан. Пожалуйста... - Девчонка едва заметно тронула спутника за плечо, и в этот момент из него словно вынули стержень. Парень сгорбился, став как будто на несколько лет старше, а взгляд его наполнился безысходной тоской.

- Простите нас, сеньор, - тихо сказал он, стараясь не смотреть Марко в глаза.

Взяв девушку за руку, он поспешил вместе с ней скрыться за углом.

- Чертовы обыватели! - зло процедил Марко, садясь в машину.

Как же он их всех ненавидел! Они были подобны тупым, жадным и невероятно нахальным животным. Приходилось постоянно указывать им на их истинное место, иначе они быстро забывались, считая себя едва ли не главными людьми в городе! Обыватель всегда должен знать отведенные ему границы дозволенного. Иначе недалеко до революции.

Переговоры с Мануэлой Маракеш заняли у него полдня. Время шло к вечеру, и Марко понял, что здорово проголодался. Перебрав в памяти все ближайшие рестораны, он решил отправиться в "Дары Моря". Это было единственное место в городе, где подавали самую свежую, прекрасно приготовленную рыбу под сырным соусом и не менее изумительное летнее вино. Но самым главным достоинством ресторана было то, что контингент его состоял исключительно из аристократов. Цены на меню были такими, что среднему обывателю пришлось бы горбатиться целый месяц, зарабатывая на скромный обед в этом заведении.

Марко просто выходил из себя при одной мысли о том, что за соседним столиком будет чавкать семейство обывателей. Большинство из них не имело представления об этикете, совершенно не умело себя вести за столом и не видело принципиальной разницы между рестораном и придорожным кафе.

Как-то раз, проходя мимо закусочной, где наспех подогретую еду подавали в одноразовой посуде, Марко собственными глазами видел, как питаются обыватели. Они ели руками, словно приматы, разговаривали с набитым ртом, чавкали и роняли себе на грудь крошки. Некоторые даже не гнушались облизывать испачканные в соусе пальцы! В целом, подобная картина смотрелась омерзительно, лишний раз доказывая, что обыватели не так уж далеко ушли от животных.

Припарковав свой "Орион" напротив большой синей вывески "Дары Моря", Марко вошел в прохладный полумрак ресторана. Посетителей в этот час почти не было, если не считать пожилого толстого аристократа, который обедал в компании миловидной девушки, годившейся ему во внучки, и двух молодых, элегантно одетых мужчин, развалившихся на синем кожаном диване. В ресторане негромко играла приятная музыка, а воздух был наполнен ароматами свежесваренного кофе и ванили.

Тучный аристократ и его спутница сидели за круглым столиком, недалеко от входа. На вид девушке было не больше четырнадцати лет, а может, и меньше. Судя по тому, с каким аппетитом она ела бифштекс, обедать в ресторанах ей доводилось нечасто. Да что там говорить - ее худая фигура, впалые щеки и бледное лицо красноречиво говорили о том, что чувство голода знакомо девочке не понаслышке. Обывательницу в ней выдавало неброское, застиранное платье и робкий взгляд, который она почти не поднимала от своей тарелки.

Аристократ, вальяжно расположившись за столом, держал в руке бокал с бренди и пожирал взглядом худенькую фигуру своей спутницы, словно раздевая ее глазами. На его сальном, блестящем от пота лице играла приторная улыбка, а маленькие, поросячьи глазки блестели от похоти. Не было сомнений, что по завершении обеда девочка должна будет сполна отработать каждую съеденную крошку.

Два молодых аристократа, сидевших на диване, пили вино из высоких бокалов и вели неспешную беседу, периодически бросая друг на друга полные нежности взгляды. Время от времени по залу разносился их заливистый смех. Когда Марко проходил мимо, мужчины подались навстречу друг другу и их губы слились в страстном поцелуе.

Марко занял столик возле окна. Небрежно щелкнув пальцами, подозвал официанта, и когда тот, заискивающе улыбаясь, возник подле него, заказал салат из моллюсков с пряным маслом, запеченное под сырной коркой филе тигровой рыбы, карамельное пирожное с взбитыми сливками и большой бокал летнего игристого вина.

Пока он в ожидании заказа задумчиво наблюдал за неторопливой жизнью города через большое панорамное окно, КИТ на его руке завибрировал. Вызывал Давид Кармона. Настал момент, когда нужно было озвучить результаты переговоров. А так хотелось успеть хотя бы поесть спокойно!

Тяжело вздохнув, Марко принял вызов. Над запястьем развернулось мерцающее изображение толстого лоснящегося лица совладельца компании "Риволь Энергетикс".

- Привет, сынок! - Кармона казался на удивление дружелюбным.

- Добрый вечер, сеньор Кармона.

- Хотел узнать, как у тебя продвигаются дела? Переговоры прошли успешно?

Ну вот, началось!

- Тут такое дело, сеньор Кармона... - Марко замялся. - В общем, Мануэла Маракеш не стала подписывать контракт. Решение о сотрудничестве отложено.

- На какой срок? День? Неделя? Месяц?

- На неопределенный срок.

- Так-так-так... - Кармона вздохнул. - Иными словами, она тебе отказала?

- Не стоит делать поспешных выводов. К тому же я считаю, что мы не так много потеряем, даже в случае окончательного отказа. "Синтерикс" не единственная торговая компания, занимающаяся экспортом талиума.

- Не единственная, но крупнейшая! Их отказ может негативно сказаться на деловой репутации "Риволь Энергетикс", не говоря уже об упущенной выгоде, которую нам сулило это партнерство.

- Я сделал все, что мог, сеньор Кармона, - пожал плечами Марко.

Он ненавидел оправдываться. Особенно когда не считал себя виноватым.

- Ладно, будем считать, что это моя вина, - неожиданно заключил Кармона. - Не следовало посылать тебя одного на переговоры с этой стервой. К тому же, может, она и в самом деле передумает. Чертовы бабы могут менять свое решение пять раз на дню!

Марко возблагодарил судьбу за то, что в этот момент ничего не пил, иначе он бы обязательно поперхнулся. Кармона никогда не упускал случая его поддеть или ткнуть лицом в грязь. Он бы скорее поверил в дождь из лягушек, чем в возможность того, что этот тип станет его оправдывать.

- Спасибо, сеньор Кармона, - сдержанно поблагодарил Марко.

- Ладно, теперь о насущном. - Толстяк посерьезнел. - Мне нужно срочно потолковать с тобой об одном важном деле. Скажи, когда ты сможешь подъехать?

- Сейчас уже поздно, сеньор Кармона. Это не может подождать денек-другой?

- Нет, не может. Я буду ждать тебя в своем кабинете через час. Поверь, дело не терпит отлагательств.

- Но я не могу сегодня! - воскликнул Марко. - У меня планы на вечер!

- Я знаю, какие у тебя могут быть планы, - отрезал Кармона. - Вино, шлюхи и наркотики никуда от тебя не денутся. Понимаю, что ты привык прекрасно проводить время, предаваясь развлечениям, но удели хотя бы час своей жизни делам компании!

Прежде чем Марко успел возразить, Давид Кармона отключился.

Когда принесли заказ, Марко почувствовал, что есть уже не хочется. Настроение было подпорчено, а вместе с ним и аппетит. Даже аромат запеченной рыбы, лежащей на большом серебряном блюде, не смог его поднять.

Кордеро допил вино, вяло поковырял салат и съел пару кусочков рыбы, которая оказалась просто восхитительной на вкус. К десерту, несмотря на его аппетитный вид, он даже не притронулся.

Когда он вышел из ресторана, солнце почти село и лишь его последние огненные отблески отражались в стеклах домов. На оранжевом небосводе стали появляться первые звезды. Вечер был просто чудесный. С трудом поборов желание послать Кармону куда подальше и отправиться в клуб, Кордеро погнал свой "Орион" к центральному офису компании. Чем быстрее он выяснит, что понадобилось от него этому жирному индюку, тем раньше успеет в клуб, до того, как там разберут всех хорошеньких девочек.

Обыватели часто называли башню "Риволь Энергетикс" Маяком. Это было связано с тем, что крышу небоскреба венчала большая шестигранная призма, которая в ночное время источала яркое зеленоватое свечение, олицетворяя необузданную мощь энергии талиума.

Идея соорудить нечто подобное изначально принадлежала Хосе Монтесу, но пришлась по вкусу и его отцу, Диего Кордеро. Кармона назвал затею "пижонской и нерациональной", однако, увидев завершенный проект, вынужден был признать, что в "этом что-то есть".

Оставив "Орион" возле стеклянных дверей главного входа, Марко с важным видом вошел в здание. В просторном и светлом холле компании, как всегда, царило оживление. Возле длинной стойки администрации небольшая группа молодых инженеров со световыми планшетами в руках активно обсуждала что-то с девушкой-координатором. Двое охранников в черных пластиковых шлемах стояли, привалившись к колоннам по обе стороны от центрального входа, и откровенно скучали. Едва завидев Марко, оба моментально вытянулись по струнке, изобразив на лице служебное рвение.

Кордеро пересек холл и направился к лифтам. Войдя в просторную кабину, он набрал на светящейся панели секретную комбинацию из восьми цифр и приложил большой палец к неприметному окошку сканера. В недрах лифта что-то щелкнуло. КИТ на его руке завибрировал. Компьютер считал его данные и, только убедившись, что он именно тот, за кого себя выдает, позволил кабине закрыть дверцы. Марко почувствовал, как от резкого перепада давления у него заложило уши.

Спустя полминуты, он вышел на этаже, где доводилось бывать лишь избранным сотрудникам компании. Многие даже не подозревали о том, что такой этаж существует.

Довольно невзрачный серый коридор, стены которого были покрыты специальным звукопоглощающим пластиком, приглушенный свет и неприметные, похожие друг на друга двери, ведущие в кабинеты руководства - именно так выглядела святая святых компании "Риволь Энергетикс".

Дверь, что вела в кабинет Хосе, была опечатана при помощи желтой ленты. Пока шло следствие, вход туда был запрещен даже руководящему составу. Марко скользнул по ней взглядом, чувствуя, как заныло сердце. Хосе был его близким другом. То, что его больше нет, просто не укладывалось в голове.

Марко прошел почти до конца коридора и остановился возле кабинета Давида Кармоны. Из приоткрытой двери выбивался конус зеленоватого света. Марко бесцеремонно толкнул ее и вошел без стука.

В прокуренном кабинете стояла невыносимая духота. Кармона никогда не включал центральный климатизатор, опасаясь сквозняков. В широком окне открывался вид на залитые огнями улицы Риволя, по которым нескончаемым потоком двигались электромобили.

В помещении царил полумрак. Единственным источником света была старомодная настольная лампа с зеленым абажуром, стоящая на краю просторного письменного стола, покрытого черным лаком. Ее призрачный свет падал на круглое лицо хозяина кабинета, делая его похожим на раздутую зеленую жабу. На нем был очередной безвкусный, засаленный на локтях синий костюм, на отвороте которого тускло поблескивала сапфировая звезда аристократа. Черные сальные волосы спадали на плечи, а покрытое недельной щетиной лицо блестело от пота. Несмотря на свой высокий статус и положение в обществе, Давид Кармона совершенно наплевательски относился к тому, как он выглядит и во что одевается. Покупку новой одежды до того, как полностью износится старая, он считал расточительностью. В отличие от прочих аристократов, Кармона не окружал себя предметами роскоши, и его абсолютно не интересовали женщины. Единственное, что толстяк любил больше всего на свете, это деньги. О его феноменальной скупости можно было складывать легенды.

Сейчас он сидел за столом и, подперев голову кулаком, задумчиво наблюдал за десятком развернутых вирт-окон, на которых мелькали, сменяя друг друга, какие-то цифры и графики.

- Хорошо, что ты нашел время прийти, - проговорил он, даже не удостоив Марко взглядом.

- С вашего позволения, сеньор Кармона, может, мы сразу перейдем к делу? - предложил Кордеро, усаживаясь на старый расшатанный стул.

- К делу, так к делу.

Давид развернул перед лицом Марко несколько вирт-окон с цифрами.

- Вот. Что ты на это скажешь?

- Какие-то сводки. - Марко пожал плечами. - Ну, и что?

Кармона сделал небрежный жест рукой, и рисунок сменился. Теперь это была кривая линия диаграммы, которая неуклонно шла на спад. Под конец рывок вниз был особенно заметным, а сама область подсвечивалась красным.

- Так понятнее? - поинтересовался Кармона.

- Похоже на график динамики.

- Верно. Так схематически выглядит финансовая динамика нашей компании за последний год. Как видишь, потеря эффективности составляет порядка тридцати процентов. Что это значит, по-твоему?

- Наверное, это плохо.

- Не совсем так. - Кармона медленно покачал головой. - Плохо - это когда за год не наблюдается выраженной позитивной динамики. Очень плохо - когда потеря эффективности в пределах шести-восьми процентов. А тридцать - это не просто плохо. Это катастрофа! Если так будет продолжаться и дальше, компания полностью разорится уже через три года.

- Не надо сгущать краски, сеньор Кармона. В любой крупной компании иногда возникают финансовые сложности. Это всего лишь временный кризис. Уверен, мы найдем возможность его преодолеть.

- Знаешь, чем ты отличаешься от своего отца? - глядя куда-то в сторону, проговорил Кармона. - У Диего слова никогда не расходились с делом. А от тебя исходит лишь глупая бравада. Ты игнорируешь совещания компании, считая, что все проблемы решатся сами собой. При этом ты налево и направо расходуешь средства со счета фирмы. Например, чтобы купить спортивный флайер, ты списал из нашего бюджета восемьдесят тысяч!

- Может, хватит читать мне нотации? - поморщился Марко. - На что мне потратить деньги моего отца, я разберусь и без вас.

- О, нет! Я не собирался читать тебе нотации, мой мальчик. - Кармона опёрся о подлокотник, с усилием поднял из кресла свое крупное тело и, прихрамывая, направился к секретеру. Достав оттуда пузатую бутыль из темно-зеленого стекла, он наполнил бренди два стакана до середины. Один взял себе, а другой протянул Марко:

- Нотации можно читать лишь тем, для кого еще не все потеряно. А ты - безнадежен.

Кордеро поколебался, но стакан все же взял. Ему стало интересно, что пьет Кармона.

- Чисто символически. - Толстяк уселся обратно в кресло и отсалютовал ему стаканом. - Почтим память тех, кто был нам близок.

Они молча выпили. Марко закашлялся: бренди оказался весьма паршивым на вкус. Видимо, какая-то дешевка, рассчитанная на обывателей. Однако, зная скупую натуру Кармоны, глупо было ожидать чего-то иного.

С улицы через распахнутое окно послышался нарастающий свист. Спустя несколько секунд, у самой стены здания промчался флайер. Яркий свет фар скользнул по кабинету и попал Давиду на лицо, заставив его прикрыть глаза ладонью. В вечернем воздухе колокольчиками разлился восторженный девичий смех.

- Чертовы дети развлекаются, - проворчал толстяк, разливая бренди по второму кругу. Судя по тому, как заблестели его глаза, он изрядно захмелел. Значит, это был далеко не первый его стакан за вечер.

- Теперь поговорим о том, зачем я тебя пригласил, - сказал Давид, сложив руки на животе и пристально глядя на Марко.

- Слушаю вас, сеньор Кармона. - Кордеро кивнул. От выпитого в голове слегка зашумело. Раздражение ушло, уступив место пьяному благодушию. Этот разговор даже начал его занимать.

- Я хочу, чтобы ты отправился на планету Орка и возглавил там филиал нашей компании. Завтра вечером туда отправляется корабль, на котором ты и полетишь.

- Одну минутку! - перебил его Марко, подняв ладонь. - Единственная Орка, которую я знаю, представляет собой покрытый вечными льдами шарик в зоне Приграничья!

- Хорошо, что ты осведомлен. - Кармона чуть улыбнулся. - Большинство людей о ней даже не слышало. Именно туда тебе и предстоит отправиться. Дело непростое, но я уверен, что ты справишься. Можешь считать это увлекательным приключением.

- Это шутка? - Марко неуверенно рассмеялся. - Она ведь непригодна для жизни! Там полностью отсутствует инфраструктура, и нет ничего, кроме снега и камней. А температура на поверхности достигает минус шестидесяти градусов!

- Пару дней назад одна исследовательская группа обнаружила на планете большие запасы талиума. Очень большие. Быть может, крупнейшие за всю историю Освоения. Образно выражаясь, вся эта планета - одна гигантская батарейка. Можешь себе представить? Когда информация об этом просочится наружу, туда, словно мухи, слетятся корабли десятка добывающих компаний, чтобы выкачать недра планеты подчистую! Каждый захочет урвать себе кусок пирога побольше. Кстати, ты не думал о том, что Мануэла Маракеш не стала заключать с нами договор на покупку кристаллов талиума лишь потому, что в последний момент узнала эти новости?

- То есть, вы хотите, чтобы я бросил всё и отправился в этот ледяной ад?! Вот уж нет! - Марко покачал головой. - Пошлите кого-нибудь из отдела развития. Того, кого будет не жалко в случае чего.

- Мы планируем развернуть на Орке филиал, который будет напрямую вести дела с добывающими компаниями, минуя посредников. Это очень серьезное и ответственное предприятие. Его нельзя доверить абы кому.

- Ваше "предприятие" больше напоминает ссылку! - фыркнул Марко, поднимаясь. - Можете посылать туда кого угодно, либо ехать самостоятельно, сеньор Кармона. Но я отказываюсь участвовать в подобной авантюре!

- Боюсь, у тебя нет выбора, сынок, - улыбнулся Давид Кармона. - Выпей еще. Ты выглядишь немного взволнованным.

- Благодарю, сеньор, но я вынужден откланяться. - Марко поставил стакан с бренди на стол. - Если это все, что вы хотели мне сказать, можем считать наш разговор законченным. Я никуда не полечу, и точка!

Он коротко кивнул и, развернувшись, направился к выходу.

Однако прежде, чем он успел взяться за дверную ручку, возле его правого уха что-то взвизгнуло. Кордеро озадаченно уставился на круглое дымящееся отверстие в двери. В нос ударил запах горелого пластика.