Жизнь во имя смерти

Глава 3

— Излучение действует на нас, - Дмитрич.

— А враги повсюду, - насмешка Дюши.

Враги и правда смыкались вокруг, спеша замкнуть сферу окружения. Никто уже не пробовал даже прорваться к Бердаусу-два, Буревестник сбился в кучку, жалея, что у них нет прежних игл

— Вам достаточно лишь пожелать, - вдруг обронил Дюша.

— Да ты издеваешься! - крикнула Алина.

Буревестник отступал и отстреливался, но враги словно и не замечали потерь, стреляли сами и корабли их трещали, грозили развалиться в любой момент. Следовало прыгать и захватывать вражеские флагманы, как раньше, но что-то подсказывало Владу - этот фокус тут не сработает. Едва кто-то из них покинет корабль, как враги... проклятье!

— Это вы издеваетесь! - хохотнул Дюша. - Ну вы что, зеленые новобранцы?!

— Не [цензура] мозги! - в голосе Виталя слышалась злость.

— Именно этим он и занят! Наелся зла и стал одним из них, я чувствую!

— С одной лишь затяжки? - изумился Дюша. — Вот сразу видно не-курильщиков! Эй, ну что вы?!

Удар по мыслям, новый образ, полный зла, насмешки и в то же время идеи. Спартак был и оставался одним из них, следовало не делиться с ним силами, а включить в общую сеть, взять и разделить его щиты разума. Не давать ему, а забрать, сделать наоборот.

Влад не знал, сработает ли это, ведь их открытость друг другу - Спартак выпадал из нее! Словно и правда был выключен... из розетки? Общей сети жизни?! Как подключаться к тому, кто выключен? Встать и водить хоровод вокруг, словно они пытались передать силы?

Образ этого Влад попытался отправить остальным.

— Достаточно лишь пожелать, - отозвался Дюша.

Корабль его вдруг изменился, превратился в "иглу", новую, улучшенную, полную всего, и космос вокруг опять смялся, вдыхаемый Дюшей, который вдруг закашлялся.

— Кури не в затяг, - насмешливо посоветовала Алина.

Корабли преображались, и Влад попробовал повторить этот трюк, понимая, что затяжка космосом тут не спасет. Цели? Враги со всех сторон, он ощущал их, словно стаю комарья, и хотелось вытянуть руки, ухватить мухобойку и прибить.

Что-то получалось, но как-то странно, словно мир вокруг сомневался, а достоин ли Влад его менять? Или это Спартак одним своим присутствием повышал сопротивление? Еще взгляд назад и одновременно с этим Влад ощутил опасность. Дюша все еще "кашлял", перестарался, пытаясь помочь всем сразу, словно и правда затянулся сразу целой пачкой сигарет.

Враги сами выдохнули и смяли пространство, будто сдували Дюшин дым прочь, и корабли корежило, дергало, швыряло во все стороны, и в них попадали лучи, ракеты, шары энергии, болванки. Корабли искажались, отменяли раны и стреляли в ответ, враги разлетались, но это было все равно, что бить по воде, которая тут же смыкалась обратно и плюхала брызгами прямо в лицо.

— Да что они за твари? - голос Дмитрича.

— Надо было хватать Хранителей, пока была возможность! - отозвалась Алина.

— Кхе, вини, кхе, феня! - прокашлял невнятно Дюша. - Подумаешь, успел сюда раньше всех!

Буревестник накрыло новой волной, и Влад опять ощутил, что его корежит и мнет, давит, разрывает изнутри и в этот раз он даже понял причину. Концентрированное излучение зла, каждый из прилетевших уступал Буревестнику в мощи этого самого излучения, но лишь поодиночке. Вместе, сбившись в армады, они создавали мощнейший поток, словно маяки, звезды зла, если можно было так выразиться.

— И не прибил Хранителей!

— Кхе, бил, - отозвался Дюша. - Ещкхеще не кхекхекпозкхедно.

Он зашелся в приступе, и Влад его понимал. Ему самому хотелось упасть и пасть перед давлением врагов. Сдаться, уступить, раствориться в этой мощи. Не думать, лишь выполнять приказы, как вещал Дюша ранее и неужели те, кого он вдохнул, натолкнули его на такую мысль.

Как он еще не пал? За счет поддержки группы?

— Собрались! - приказ Дрона. - Вместе собрались!

Корабли превращались в "иглы" и в то же время Влад уловил образ, понял, о чем идет речь. Такое понимание здорово облегчало жизнь и в то же время делало их уязвимыми к злу и друг другу, если бы кто-то поддался этому саму злу, как Дюша.

— Вот она, благодарность, - отозвался Мумашев, уже не кашляя.

Корабли превращались и склеивались, иглы превращались в шар, щетинящийся этими самыми иглами, будто ежик. Враги налетели и отпрянули, и Дюша скомкал пространство, но не вдохнул, а лишь приблизил, и Влад вдруг понял, что надо стрелять и выстрелил!

Мир вокруг выстрелил, разнося ближайших врагов.

— Вот так!

Враги, словно услышав его возглас, ответили и шар разлетелся, не выдержав этого буйства энергий. На мгновение Буревестник оказался просто в космосе, все рядом и без защиты, и видно было, что это никого не волнует. Мгновение и мир вокруг опять изменился, стал кораблем-шаром и космос смялся. Дюша вдохнул и выдохнул мощнейшую струю, пробивая проход.

Шар сдвинулся, повинуясь командам Виталя, и остальные стреляли и направляли друг друга. Буревестник на мгновение стал единым организмом... получившим несварение зла. Связь распалась, будто и не было, и Влад упал, хватаясь за живот и голову.

Слишком уж много зла скурил Дюша за одну затяжку.

— Курение зло, - хрипела Алина.

— Курение убивает, - твердил ей в такт Дрон.

— Прежние явно что-то знали.

— Собрались, - хрипел Дюша, которому было не лучше. - Нужно разделить щит разума Спартака!

— Безумие, ты хотел сказать?

— Один [цензура]! Еще немного и нас [цензура] без подготовки!

Они вырвались, но ненадолго и не туда, оказались возле Бердауса-два, где тоже кипела битва и рвался космос, но иначе, не в стиле Дюши. Просто обилие энергий, псионики, взрывов, кораблей и зла. Хранители и прилетевшие армады сражались, и обе стороны развернулись, ударяя в шар-корабль Буревестника.

Ударили, сжали и шар выскользнул, выскочил на поверхность воды, космического моря и попытался упрыгать дальше, но не вышло, так как команда лежала вповалку, не в силах справиться с давлением зла. Все это раздражало, обессиливало дополнительно и хотелось кричать, рвать на себе волосы. Насмехаться от иронии судьбы, вот так, возомнили себя вершителями судеб, а на деле оказались лишь подмастерьями, не справились, когда пришло настоящее зло!

— Они сражались, - выдохнул Дрон.

— Или делали вид, - возразил Дмитрич.

— Сражались, - подтвердил Дюша.

Мгновение паузы, попытки осмыслить происходящее и желание засмеяться. Очередное творение Хранителей обратилось против них же, как это вышло с Буревестником! Ирония судьбы, да что там, какая ирония, злой, ядовитый сарказм, причем в адрес всех, не только Хранителей.

— Как это нам поможет? - спросил Виталь.

— Никак, - Дюша попробовал вдохнуть еще космоса и не смог.

Слишком мощный дым, слишком густой, слишком много зла и врагов. Шар изменился, стал иглой и пронзил пространство, но это не помогло, враги не отставали. В то же время Буревестник промчался дальше, вырвался из этого бушующего океана энергии и искажений, зла и ярости, и вдруг заметил то, происходило за пределами битвы.

Хранители удирали.

Невероятный, огромный, поразительный флот продолжал сражаться со слугами Разрушителя, и неясно было, кто возьмет верх, а Хранители удирали! Бердаус-два вскрыли, словно гигантский фрукт и из него вырвалась косточка - то ли малая луна, то ли огромная станция, подобная Звезде Смерти Прежних, и та готовилась уйти в гиперпространство.

Излучение зла и корабли врагов пытались помешать, но тщетно.

— Кажется, мы поспешили смеяться, - выдохнул Дмитрич.

— Да, хорошо смеется тот, кто убил последнюю тварь, - согласился Дюша.

Порождение Хранителей, ложная надежда на их совместную драку, но тут пришло новое понимание и образ. Возможно, Хранители знали, что породили и подготовились, выманили на себя и сбежали, бросив то, что не могли контролировать.

Чтобы оно сожрало Буревестник и покончило с их злейшими врагами. Как Хранители потом собирались разбираться с этой плесенью, чумой, эпидемией зла? Неясно, может и не собирались. Может, они хотели удрать и дать всем здесь вымереть?

— Опять! Закрылись!

Новый удар словно разогнал мысли Влада и взметнул в нем настоящий фонтан Зла, ранее подпитанный Дюшей и его курением врагов. Проклятье! Обычных живых было так легко и приятно убивать, и, следовательно, убийство слуг Разрушителя вышло бы приятным на порядок больше! Начать следовало с тех, кто рядом и Влад вдруг ощутил, что тонет.

Корабль-шар мчался, стрелял, будто пытался удрать вослед станции Хранителей, а Буревестник внутри задыхался и тонул в миазмах зла. Как это выдерживали Хранители? Еще одно доказательство того, что они все это и устроили, готовились долго и следовало бы найти их, убить, разорвать на части, обгадить могилы, и в то же время Влад пытался отогнать эти мысли.

Тонул в них, дергался, трепыхался и тем самым только ускорял свою гибель. Затем вдруг пришло осознание, что никакой смерти нет, это выдумки. Наоборот, они, как дети, отказывались от таких сияющих перспектив! Чистота разума, чистота жизни, величие смерти!

Галактику следовало очистить и возвысить, смахнуть весь мусор и сделать все заново, убить во имя жизни и затем жить во имя смерти, так, как только в ней крылось подлинное, идеальное предназначение. Влад словно услышал голос невыносимо прекрасного, идеального существа, ангела Прежних, охватывающего крылами всю Галактику, а то и Вселенную. Ангел печалился и плакал, звал на помощь тех, кто помог бы ему очистить миры от грязи, и кто лучше всех преуспел в подобной очистке смертью, как не Буревестник?

— Придите ко мне, возлюбленные дети! Придите и возвысьтесь!

— Придите! Отриньте сомнения и страхи! Возвысьтесь!

— Придите! Примите свою судьбу! Станьте рядом со мной!

Ангел взывал и слова его звучали непреодолимо притягательно. Но в то же время, Влад будто споткнулся, пытался сдвинуться и не мог. Прийти и служить ему? Да кто он такой вообще? Будто наяву перед глазами Влада встал форпост девяносто девять, где они все впервые встретились и Лев, лысый, старый, злой, обдающий их табачным дымом и прожигающий взглядом.

Взглядом, который выворачивал наизнанку и спрашивал лишь одно: что ты сделал для Земли? Чем послужил ей? Почему ты ленишься и не помогаешь родной планете? Как ты можешь служить еще кому-то, когда есть Земля? Как можно слушать кого-то, когда Земля в опасности?

— Лев, - раздался мощный выдох, и группа повалилась на пол.

Кто первым подумал о Льве? Обмен образами и вышло, что все слышали прельстительные речи, но никто не думал о Льве.

Никто, кроме Спартака.

Тот сидел, не шевелясь, смотрел пустыми глазницами и словно оставался выше соблазнов и зла. Выше всего в этом мире, даже разума и общения, так как отклика от Спартака по-прежнему не было. Не вернулся в сознание, но все равно помог, и Влад вспомнил свою идею коснуться его, сунуть пальцы в глазницы, будто пытаясь продавиться через них в мозг, сжать его, вернуть разум напарнику.

— Не самая бредовая идея, - выдохнул Дюша, поднимаясь.

Лев! Они все видели его и отбили атаку слуг Зла, закрыли себя для зова издалека и.. разделили щиты разума Спартака? Влад ощущал, что сходит с ума, но как-то иначе, и его внезапно осенило. Он не успел даже крикнуть, что они взяли не только щиты разума, но и безумие, как все остальные тоже поняли это.

— Мы сможем! - крикнул Влад отчаянно.

Разделить безумие на семерых, разве не стало бы Спартаку легче? Буревестнику точно стало, давление смыло прочь, будто в лицо плеснули холодной водой, и это было так прекрасно, что Влад чуть не застонал.

— А если не сможем, то нас тут будет семеро безумцев, - фыркнул Дмитрич.

— Враги испугаются и убегут! - добавил Дюша.

Корабль-шар их опять преобразился и космос вокруг смялся. Враги ударили в ответ и шар выскочил выше, ближе к звезде, а дыхание зла промчалось мимо. Вот теперь Дюша затянулся всерьез, без шуток, сметая врагов вокруг и тут же выдохнул прицельно, будто выпустил из ноздри клуб дыма, превратившийся в сердечко, пронзенное стрелой.

Враги, которые не догнали Хранителей - а может и не пытались догнать - полностью сосредоточились на Буревестнике и это было страшно. Особенно потому, что космос вокруг продолжал сминаться и гнуться, отрезая им пути бегства. Так было, пока они не стряхнули давление, словно скинули огромную скалу, вминавшую их в землю, и вырвались выше плоскости эклиптики, воспарили вольными птицами.

— Буря! Пусть сильнее грянет буря! - выкрикнул кто-то, а может и все вместе.

Выдох Дюши разметал врагов, редкие одиночки оказались тут же сбиты и шар их попытался ускользнуть, словно намыленный. Скользнуть по волнам сминающегося космоса и вырваться из этого болота зла, которое... никуда не делось бы.

Более того, кто смог бы противостоять зову, подобному тому, что ощутил Буревестник?

— Я знаю, - вдруг выдохнул Влад.

Они все были едины и не требовалось объяснять, не требовалось даже говорить вслух, по правде говоря. Мысль становилась действием и действие порождало мысли, разделяемые всей группой. Влад вонзил пальцы в заросшие глазницы, будто пытался проткнуть там кожу и в него ударило безумие Спартака, то одиночество, укрытое щитами разума, которые на самом деле были лишь оградой, сдерживавшей то, что плескалось внутри.

Океан тьмы, одиночества и спятившего разума.

Безумие ударило в них, и Буревестник тут же выдохнул его вместе с Дюшей, прямо во врагов. Втянул их зло и выдохнул безумие Спартака, превращая врагов в сошедший с ума конгломерат живых, неспособных к осмысленному действию.

В следующее мгновение космос расступился, и они вырвались из системы Бердауса.