Живые мёртвые

ГЛАВА 1

Громкая музыка стала звучать отдалённо и глухо, когда тонкая деревянная дверь со свистом захлопнулась. Ванная комната была совмещена с туалетом и выглядела довольно примитивно для подобных домов: холодная кафельная плитка на полу и стенах, округлая душевая кабинка в углу комнаты с задвижными прозрачными стенками тёмного цвета, которые защитят разве что от попадания брызг на пол, но точно не от любопытных глаз случайно забредшего неожиданного посетителя; дешёвый грязный унитаз без какого-либо намёка на его чистку как минимум последние несколько месяцев. Туалет располагался на втором этаже большого дома, который на эту ночь снял выпускной класс со школы соседнего города, чтобы отпраздновать приближающееся окончание школьного периода их жизни.

Единственное, что выбивалось из картины помещения для уединения – большое окно напротив двери. Увидеть что-то со двора через это окно было достаточно проблематично, однако вся защищённость, которую предполагают такого рода места, растворялась в запотевшем стекле, но посетителей туалета это явно не остановило.

– Давай сюда, – Торопливо сказал Илья, стряхивая пыль с подоконника потной ладонью.

– Может лучше в комнате, – Недоверчиво ответил Егор, оглянувшись, чтобы убедиться в том, что дверь он всё же захлопнул. В руках он жадно сжимал прозрачный пакетик, прижимая его к своей груди. – Всё равно все пока на первом этаже пьют, сюда почти никто не поднимается.

– Давай уже! – Нетерпеливо поторопил друга Илья. Настойчивости второго парня не хватило больше ни на одно слово, он быстро отдал пакетик своему другу и вернулся, чтобы закрыть дверь на защёлку.

На белый подоконник высыпался похожий на муку порошок. Подобного рода развлечения не одобрялись никем из остальных участников тусовки, из-за чего парни были вынуждены прятаться в туалете во время всеобщего веселья.

Две ровные дорожки были в кратчайшие сроки отмерены банковской картой, после чего парни достали купюры. Сто долларов ушли на сами дорожки, поэтому для их употребления были выделены только купюры номиналом в сто рублей.

Подросткам бы хватило экстаза от одного только предвкушения – ноги приятно теряли устойчивость, а дыхание перехватывало, но им всё же не терпелось ощутить приятное жжение в своих носовых пазухах. Дело подходило к своей кульминации, когда шаги за дверью, из-за плохой шумоизоляции услышанные парнями издалека, заставили их насторожиться.

– Давай быстрее! – Шёпотом сказал Илья, чьё положение в конце очереди было заранее определено броском монетки. Егор слышал неторопливо приближающиеся к комнате тихие шаги, но всё же наклонился над дозой, рассчитывая побыстрее насладиться товаром. Но вдруг нежданный гость оказался прямо за дверью, и громкие, настойчивые, отдавшиеся эхом по ванной комнате стуки настолько сильно испугали парня, что он резким невольным движением руки смахнул обе дорожки с подоконника.

Юные хмыри не успели ничего осознать и ни о чём пожалеть, когда дверь резко распахнулась, с хрустом вырвав щеколду.

– Ой! – В уборную пьяный в хлам завалился Гоша, шатаясь сделал шаг внутрь и ухватился за ручку двери, еле устояв на ногах. Парень опустил голову в пол и посмотрел на ржавую металлическую защёлку, вырванную из двери вместе с небольшим деревянным куском, после чего глупо усмехнулся и взглянул на Илью и Егора. – Свободно?

После своей остроумной шутки парень вновь посмеялся, однако Егор и Илья не очень это оценили, и только с сожалением взглянули на остатки белого порошка на полу и на пластмассовых спицах какой-то решётки на стене под раковиной.

– Да, конечно, – Разочарованно ответил Илья и с обидой на лице медленно покинул комнату, Егор в открытую стряхнул остатки порошка и спешно вышел за своим другом. Вряд ли человек, который посмеялся со сломанной им же двери, смог бы осознать происходящее, поэтому парней не заботил тот факт, что Гоша узнает их маленький криминальный секрет. Незваный гость, медленно повернув голову, проводил парней взглядом до лестницы, а затем зашёл в туалет, чтобы сделать то, зачем пришёл.

– Давайте живее, алкашня малолетняя! – Задорно кричала своим подопечным учитель русского языка и литературы Софья Евгеньевна. Она была весела и с удовольствием наблюдала за невыспавшимися, усталыми одиннадцатиклассниками, один за одним бредущими под ярким утренним солнцем к старому японскому автобусу, на заднем номерном знаке которого под тонким слоем грязи были еле видны цифры: «1701».

Классный руководитель нынешнего «11-Б» класса имела достаточно близкие и тёплые отношения со своими первыми воспитанниками. Шесть лет назад, стоило ей только выйти за порог академии и устроиться преподавателем в школу, к ней тут же приписали три десятка детей, которых ей довелось учить и воспитывать всё это время. Она училась с ними, взрослела с ними и переживала победы и поражения вместе с ними. И сейчас, с умилением наблюдая на самостоятельных парней и девушек, с которыми они вместе прошли этот путь, она совсем не ругалась на детей за то, что ночью они напивались совсем не как дети.

– Я не смогла вам дозвониться – сеть пропала, – Взволнованно бормотала Софья Евгеньевна, обращаясь к неопределённому лицу. – Может, тут не ловит… – Озадаченно оглядела она окрестности. – Мы же договаривались, что я вас в 10 заберу? – Неуверенно спросила она, но проходящие мимо школьники лишь бросали на учителя уставшие вялые взгляды и неторопливо шли в автобус.

– Ага… – Наконец-то кто-то лениво выдал сухим голосом. Настолько сухим, что, не увидев, кто это сказал, было сложно даже определить пол этого человека. Софья Евгеньевна нарисовала обеспокоенную гримасу, покачала головой и решила, что пока не стоит ворошить непросохшие мозги подростков никакими вопросами.

Все устроились на своих местах в автобусе, и, наконец, покинули дом, где ребята так необычно провели последние сутки.

За окном проносились разные картины, но прекрасные пейзажи яркой весенней природы под светом утреннего солнца совсем не привлекали ребят своей красотой. Стойкий запах перегара обострялся вонючими мятными жвачками, которыми школьники надеялись заглушить вонь изо рта. Водитель отчаянно пытался спастись от едкого дурмана, открыв до упора окошко возле своей кабинки, что отчасти помогло, но ненадолго. Учительница, закрыв глаза и утонув в своём контрастном плейлисте, орущем так, что из дешёвых наушников его было слышно половине автобуса, откинула кресло, закрыла глаза и не обращала внимание на пробивающий нос запах. Она сидела в самом начале салона автобуса в одиночестве, развеяв мысли громкой музыкой.

– У тебя работает связь? – Устало спросила Марина свою соседку Олю.

– Нет, – Раздражённо ответила подруга, до этого задумчиво смотрящая в спинку сиденья впереди.

– Ты же даже не посмотрела, – Обиженно на необоснованную грубость сказала Марина.

– А что смотреть? – Всё также недовольно отвечала Оля. – Связи нет, и у всех, как я поняла.

– Что думаешь?

– Ничего не думаю. – Бесчувственно отрезала девушка, отвернувшись к окну. – Домой бы скорее приехать – вот, что думаю.

Марина замолчала на несколько секунд, подбирая слова.

– И что же у вас случилось? – Всё же решилась она спросить.

– Неважно! – Сказала Оля, резко повернув голову в сторону соседки и посмотрев на неё таким взглядом, после которого той стало очевидно, что продолжать разговор не имело никакого смысла.

Марина ещё попыталась поискать возможность позвонить у сидящих вокруг неё, но вскоре убедилась в словах подруги о том, что связи нет ни у кого.

Девочка несколько минут задумчиво просидела на своём месте, а затем встала и подошла к водителю.

– Извините, а вы не можете включить радио? – Зачем-то начала она издалека.

– Не получится, – Поморщившись от перегара, который принесла с собой симпатичная девушка, ответил водитель, невольно наклонившись ближе к открытому окошку. – С утра одни помехи. Как к вам ехали ещё нормально было, а потом всё перестало работать, – Недовольно говорил он, активно жестикулируя. – Телефон, вон, тоже не работает, даже позвонить нельзя!.. – Возмущался он, как вдруг резко дёрнулся и с выпученными глазами уставился на дорогу, от испуга крепко схватив руль двумя руками. – Это что ещё!?..

Выехав из густого леса на почти открытое поле по серой, пыльной, но всё же асфальтированной дороге, на пути автобуса встали несколько противотанковых ежей, полностью перегородивших дорогу. Перед ними стоял старый гусеничный бронеавтомобиль, а также около десятка людей в военной форме с оружием. Водитель бы не ехал дальше, если бы не увидел на плечах нашивки государственной армии. Где-то за двести метров до места, где располагались ежи, военные и броневик, на обочине стояло ещё несколько солдат, один из которых, махнув рукой, приказал автобусу остановиться.

– Это что? – Сняла наушники Софья Евгеньевна и настороженно выпрямилась на сиденье.

– А вы разве не видели этого, когда за нами ехали? – Удивлённо спросила Марина, посмотрев на учительницу.

– Нет, мы ночевали в гостинице недалеко от вашего домика, – Ответила женщина.

– Странно, я думала, вы обратно ездили…

– Да какая разница!? Сейчас-то что делать мне прикажете? – Растерянно причитала она.

Весь автобус заёрзал от криков учительницы и, наконец, все заметили военный блокпост впереди. Ещё вчера школьники ехали по этой самой дороге, когда та была абсолютно пуста, и уже сейчас здесь обустроились около двух десятков солдат.

Водитель притормозил возле военных и открыл переднюю дверь.

– Выйдите из автобуса вместе с пассажирами, – Спокойно попросил один из солдат, решительно положив палец на спусковой крючок автомата Калашникова, чем неслабо напугал подростков.

– И что делать будем? – Испуганно спросила Марина, повернувшись в салон автобуса, надеясь найти решимость предложить действия хоть у кого-то из друзей. Хоть ответственность за них несла их учительница, но они и сами уже были не маленькие, тем более, что Софья Евгеньевна совсем потерялась и в панике всхлипывала, закрыв лицо руками.

– Да чего бояться, может преступники какие-то сбежали, вот и план перехват организовали, – Пытался успокоить ребят Лёша весьма уверенным голосом, сжимая в руках похолодевшие от страха руки своей соседки и девушки – Жени.

– И связь тоже ради перехвата отрубили? – Пессимистично и холодно заявил Ваня, издевательски усмехнувшись. – Ты же знаешь – хорошим у нас ничего никогда не заканчивается, можно только на худшее надеяться.

– Не надейся на худшее, и худшее не случится, – Уверенно заявила Маша с такой интонацией, будто повторяла эту фразу уже не один раз.

– Серьёзно? – Нахмурившись и бросив презрительный взгляд на девушку спросил Ваня. – Надейся на что хочешь, суеверная ты наша! – Издевательски покачал он головой.

– Отвали! – Грубо огрызнулась она.

В салоне повисло тревожное молчание, которое тут же было прервано стуком нетерпеливого военного по корпусу автобуса.

– Пойдём на выход, всё равно вечно тут не сможем сидеть, – Уверенно сказал Витя с последнего ряда. – Выйдем, а дальше видно будет.

– Ты так хочешь – вот и иди! – Яростно, чуть ли не крича сказала Оля, повернувшись и посмотрев в глаза Вите. Хоть он и слегка дёрнулся, когда одноклассница так резко на него набросилась, но вот только произвести на него своим взглядом тот же эффект, что и на Марину, девушке не удалось.

Одной злобной ухмылкой парень развеял самоуверенность девчонки, заставив её отвернуться обратно, а затем, осторожно растолкав ноги соседей, выбрался с сиденья у окна и уверенно направился в сторону передней двери.

– Верно сказал – дальше видно будет, – Выскочил со своего места Ваня, как только Витя вышел, и также быстро отправился на улицу.

– Пойдём, – Сказал Лёша своей девушке, но показалось, что всем сразу. – И правда, что плохого нам могут сделать?

Вскоре автобус опустел, и три десятка школьников с водителем и учителем образовали растянутую вдоль правого борта автобуса бесформенную толпу, напротив которой стояло несколько военных.

– Что думаешь? – Осторожно подкрался Витя к Андрею со спины.

– А что мне думать? – Удивился парень, оглянувшись, а потом снова посмотрел на солдат. – Им некомфортно, – Стал приглядываться он к военным. – Погоны рядового состава…

– Давай по делу, – Поторопил Витя.

– Они молодые, звания невысокие – вряд ли для них такие вещи постоянны, скорее, наоборот, у них такое впервые. Они выглядят неуверенно, даже испуганно. Жара, но форма заправлена… – Задумался он.

– Ты хочешь сказать, что это что-то особое?

– Вы о чём вообще? – Не вытерпела Даша, всё это время стоящая рядом с Андреем, держа его за руку и подслушивая разговор парней.

– О том, что служба – службой, но солдаты тоже люди, – Ответил Витя. – В толстой форме под солнцем и десяти минут невозможно простоять, поэтому им следовало бы расправиться, но нет – они терпят, потеют, но выглядят по уставу.

– И? – Взбесилась от собственного недопонимания Даша.

– Это для шишек, – Пояснил Андрей, вот только понятней его девушке не стало.

– Сюда могут приехать с проверкой, поэтому всё так, как нужно, – Поспешил Витя остудить уже кипящие от злости и непонимания мозги подруги. – А если сюда могут приехать высшие чины, то дело очень серьёзное, так что лучше молчите и не рыпайтесь.

Витя хлопнул друга по плечу в знак благодарности и отошёл.

Ребята осторожно пытались узнать у военных что-то о происходящем, однако ответов не получали, а только просьбы подождать. Спустя некоторое время от самого блокпоста в сторону автобуса направился военный, и, судя по тому, что его форма отличалась от остальных, далеко не последний человек в этом месте. Увидев его, школьники оставили свои попытки расспросить солдат, и решили, что именно этот человек ответит на их вопросы, потому считали каждый его шаг, каждую секунду, на которую военный приближался к ним вместе с ответами.

Майор, как стало легко заметить, когда военный почти подошёл к группе, сперва с довольным интересом оглядел путников, а затем встал в ряд со своими подчинёнными и начал свою речь.

– И так, начнём со знакомства. Я – майор Анатолий Королёв, и сейчас вот эти ребята, – Указал он на военных вокруг себя. – Исполняют долг, который, исполняли бы вы, если бы были на год или два постарше. – Майор говорил весьма бодро и задорно, что, как казалось школьникам, было неуместно в такой ситуации. – Вам же по семнадцать лет сейчас?

– Кому как, – Явно недовольным голосом бросил Ваня.

– Нам шестнадцать и семнадцать, – Сказал Андрей, беспокоясь, что подобной манерой общения, присущей его однокласснику, ребята могут сделать себе только хуже.

– Вот, – Кивнул Королёв, даже не обратив внимания на грубость. – Так вот, поймите, что они – это вы, только на пару лет старше. Поэтому у вас нет причин для беспокойства или опасений, если вы, конечно, не несёте угрозы безопасности страны! – После этих слов майор засмеялся, вот только подросткам, по-прежнему стоящим перед вооружёнными военными по до сих пор невыясненной причине было совсем не до смеха. Королёв, смущённый своим глупым юмором, успокоился и продолжил: – Ладно, давайте к делу. Оголите свои ноги до колена и руки до плеч.

– Что за бред? – Возмутилась Оля, но тихо, так, что услышали только несколько её друзей, стоящих рядом.

– Молчи и делай, – Сказал Витя, стоящий позади неё.

Оля резко обернулась и, судя по взгляду, только в этот момент поняла, кто стоял рядом с ней всё это время.

– Пошёл ты! – Отрезала она шепотом и отвернулась. Девушка выглядела даже не обиженно, а озлобленно, полна ярости и желания поскорее сделать с Витей что-нибудь нехорошее.

– Я же говорю – молчи, – Продолжил доводить её Витя, прекрасно понимая, что время и место он выбрал неудачное. – Оружие у них, так что и правила устанавливают они.

– Интересно, а что они с тобой сделают, если узнают? – С хитрым лицом шантажиста Оля обернулась на одноклассника.

– Что узнают? – Вмешалась стоящая рядом Марина, заметившая пререкания друзей.

– Да так… – С сожалением взглянула Оля на Витю.

– Девушка, руки! – Один из солдат подошёл к ней, и Оля молча подчинилась.

Несколько солдат осматривали подростков по очереди. Всё стало ещё более запутанно, потому что если раньше были какие-то догадки и мысли, то сейчас их остатки расплавились под палящим весенним солнцем.

– Вы тоже, пожалуйста, закатайте рукава, – Сказал Королёв Софье Евгеньевне и водителю автобуса. Те покорно исполнили приказ майора, но тут у учительницы что-то переклинило.

– Может объясните, наконец, что здесь происходит!? – Очень грубо и громко начала она. – Останавливаете детей в лесу на дороге, тычете в них оружием, какие-то дебильные приказы…

– Молчать! – Кажется, одно слово майора, прошедшее эхом по зелёным полям с двух сторон от дороги, слышал весь мир. Софья Евгеньевна дёрнулась от испуга и успокоилась, Королёв тоже. – Это не наша прихоть, – Продолжил он спокойным голосом. – А по поводу происходящего – государственная тайна.

Королёв по-идиотски улыбнулся, но продолжить разговор учительница не решилась, и молча стояла, пока её руки и ноги осматривал парень, кажется, лет на десять младше неё.

– Здесь заражённый! – Крикнул один из солдат и без какого-либо стеснения навёлся прямо на голову Феде, ошарашенно смотрящего на военного.

Взгляды окружающих тут же устремились в центр толпы, где парень с поднятыми руками стоял напротив вооружённого военного, растерянно глядя ему прямо в глаза.

Остальные солдаты среагировали с некоторой задержкой, но уже через секунду ещё двое направили оружие в сторону испуганного парня, и ещё двое следили за остальными одиннадцатиклассниками, готовясь в любой момент открыть огонь.

"Заражённый"… Мгновенный страх развеялся, и его место заняло ещё большее недопонимание, чем то, что возникло тогда, когда ребят стали осматривать. Те, кто стояли поближе к Феде, заметили у парня на внутренней стороне предплечья левой руки свежую царапину не самого обычного вида. Она была ядовито-жёлтого цвета и тянулась на несколько сантиметров в сторону запястья.

По рядам не успел пойти шёпот, когда заражённого парня закрутили и грубо уложили лицом в асфальт, а руки ловко закрутили и заковали за спиной в наручники.

– Сохраняйте спокойствие, – Сказал Королёв, хотя для него эта ситуация явно была не из списка обыденных, что выдал его тревожный испуганный голос и паника на лице.

Парня повели в сторону заставы, а друзья испуганно и растерянно провожали одноклассника взглядом.

– А что это у него? – Спросила Марина у Вити, понимая, что вряд ли получит ответ.

– Царапина на руке, только какая-то необычная, – Ответил парень, внимательно наблюдая за поведением Королёва.

– Ты чего? – Удивилась девушка, тоже посмотрела в сторону майора, но уже не увидела его, а обернувшись заметила, что и Витя пропал.

Подростки, всё ещё находясь под остаточным эффектом алкоголя, с трудом обдумывали сложившуюся ситуацию. Кто-то паниковал, кто-то наблюдал за Федей, который в данный момент был причиной сложившейся ситуации, а кто-то…

Федя смирился с безнадёжностью своей участи и даже не пытался ничего возразить или сделать – парень просто молча шёл нога в ногу с военными, и, уставившись в асфальт, быстро перебирал в голове миллионы вариантов развития событий. Они прошли уже больше половины пути от автобуса до заставы, когда из-за спины раздались звуки выстрелов. Два патрона вылетели, как показалось по звуку, из пистолета. Не успел парень обернуться, как у солдата слева, который тоже не успел понять, что происходит, под звук третьего выстрела сквозь череп пролетела пуля, стрельнув брызгами мозга изо лба.

– Ва-а-лим! – Послышался громкий протяжный крик сзади. Семь лет занятий единоборствами не прошли для Феди зря – он мгновенно развернулся ко второму конвойному спиной и вдарил тяжёлой пяткой кроссовки ему в колено, отчего тот мигом рухнул на асфальт, схватившись за ушибленное место.

Со стороны блокпоста раздалась пальба. Солдаты, стоящие дальше по уходящей вправо дороге у броневика, стали разряжать целые автоматные очереди в десятки старшеклассников, стоящих у автобуса, в то время, как в Федю, по сути представлявшему самую большую опасность, почти никто не стрелял, но парень не рисковал и всё равно бежал к автобусу пригнувшись.

Страх. Крики. Стоны. Боль. Это далеко не всё, что в тот момент ощущали школьники. Весь их мир перевернулся в одно мгновение. Солдаты выпускали в толпу сотни пуль – одни пролетали мимо, а другие попадали точно в цель, и спустя считанные секунды дорога украсилась десятками безжизненных тел.

Федя забежал за левый борт автобуса и заметил там труп майора Королёва с большой дырой во лбу, а за углом, скрываясь от свинцового дождя, прятался Витя с пистолетом в руках. В это время все те, кому удалось избежать мгновенного получения путёвки в один конец, отдавая последние силы бежали в противоположную сторону от поста, обратно в лес, где скрыться будет намного проще, чем на открытой дороге.