Жестокое сердце

5. Солнечный Египет

— Знаешь, дорогой, — сказала Кейти Тутанхамону в самолете, — читаю я все эти газеты, читаю, а то, что нам нужно, нет…

Старичок, сидевший рядом с ними вдруг заметил:

— Да и не будет никогда. Закон подлости. Кстати, что вам надо, может и помогу советом.

— Мы дом хотели бы снять, на время, месяца, этак, на 3, а, может, и на более долгий срок. — Пожаловалась старичку Кейти.

— Ха, захотели, в столице дом снять! В наше время это невозможно. Все туда как мухи на кое- что собираются. Там и яблоку- то упасть негде.

— И что вы предложите, в деревне, что ли жить- то? — поинтересовался Тутанхамон, — Мы люди городские, в столицах жить привыкли, землю мы пахать не сможем.

— Ну, ну, ну, — успокоил их старичок, — да хватит молодому сердечку-то бунтовать. Да, рваться, путаться, биться, постоянно идти вперед, не останавливаться на достигнутом- вот принцип жизни. Постоянно ищите и находите.

— Ну и что, и так в авантюрах завязли, — сказала ему Кейти.

— А вот что, я же вам помочь могу. Я знаю в Каире одну девушку молодую, переселенку. Живет она в прекрасном доме, но в последнее время у нее денег стало не хватать и она дом сдает всяким приезжим, но по каким- то странным причинам никто не хочет у нее жить. Я жил у нее несколько дней. Прекрасно. А душа добрая-добрая, ничего вам не пожалеет.

— Ну и где она живет? — спросила Кейти.

— На набережной. Улицу я точно не помню, да и номер дома, и имя ее я, кажется, позабыл, но этот дом вы ото всех отличите, он в чеченском стиле построен, без колонн, так модных сейчас, а сад огромный-огромный, гулять весь день можно.

— Спасибо за вашу доброту, старичок, — поблагодарил его Тутанхамон.

— Ой, не за что, молодой человек, не за что, я так всегда поступаю, уж очень я разговорчивый, а старичком прошу не называть, я по фамилии люблю. Фримен я, археолог. Живу в Каире 5 лет, скрываюсь от властей.

— Что за напасть с вами случилась, — спросила Кейти с некоторой тревогой в голосе.

— О! Такие напасти со всеми случаются. Дело против меня сфабриковали, а меня посадили. Тюрьмы я вынести не смог и смылся по добру по здорову подальше из Штатов. Меня ищут и я ищу, только сокровища египетских гробниц я ищу.

— И что вы нашли? — спросил не без интереса Тутанхамон.

— Много. Больше ничего сказать не могу. Это моя частная коллекция. На меня работают два грузчика, которые из пустыни мне возят домой по вечерам все найденное мною, да и та девочка, которая дом сдает, про меня знает. И все. Живу обывательским существованием. Моя археология меня и погубит.

— А что? — спросила Фримена Кейти.

— Ну что, красавица, дело-то сфабрикованное на тему археологии, якобы я украл редкий экспонат из Метрополитен музея.

— Какое извращение!!! — взвизгнула Кейти.

— Вот так-то, такая штука, жизнь. Молчу, больше нечего прибавить.

Всю остальную дорогу старичок не сказал ни слова. А Кейти сидела в кресле и думала, одна мысль не выходила у нее из головы: «Какой мирный старичок, а у него судьба не легче нашей сложилась. Не видит, что ли тот чиновник, который прокурором у нас зовется, что невиновных он в тюрьму сажает. Этот старичок, Фримен, всего лишь увлеченный обыватель, а кому он мешает? Никому. А я, а Тутанхамон? Мы- то, мы, в чем виноваты? Ни в чем. И это есть наша вина, что мы праведники среди стада грешников. На чем построен мир? На лжи и обмане? Зачем тогда жить, чтобы жить во лжи? Может, умереть? Нет, я люблю эту жизнь, эту грешную землю, этого Бога, я не могу умереть, не могу расстаться с жизнью, пока Бог не заберет ее у меня, и прожить эту жизнь я должна достойно и счастливо, и я буду так жить, с ним…»

Долго, почти весь день туда и назад ходили по набережной Тутанхамон и его жена в поисках домика в чеченском стиле без колонн.

— Вот он! — радостно закричала Кейти, увидев маленький двухэтажный малиновый домик в гуще виноградников.

Это был действительно домик в чеченском стиле и без колонн. Маленькие окошки были занавешены шторами, аккуратно вышитыми в технике ришелье, дверь была не такой, как в богатых виллах миллионеров, а обычная, подобранная на помойке, но обитая прекрасной яркой тканью. Звонок был старый, видно еще с начала 20 века, не электрический, а на пороге лежал маленький коврик для ног с надписью на нем «Добро Пожаловать». Ясно с первого взгляда, что в таком домике может жить только женщина, аккуратная и трудолюбивая.

Действительно, хозяйка этого дома была симпатичная молодая женщина, чеченка по происхождению, но беженка, т. к. там, на ее родине началась кровопролитная война. Ее лицо особенно было запоминающимся, худое, с четкими чертами, а ее большие глаза… о, это было чудо, эти глаза. Большие черные, жгучие, с длинными словно стрелы ресницами, понимающие и добрые. Ее лицо не было ни красивым, ни привлекательным, но эти глаза могли все сказать об этом милом человеке.

— Меня зовут Бэла. — Сухо, по- деловому сказала женщина неожиданно приехавшим квартирантам, — Бэла Джагурашвили. Рада приветствовать вас здесь.

— Приятно познакомиться. Тутанхамон РаХорахте. Это моя жена, Кейти, также сухо ответил Бэле Тутанхамон.

— Вы, я понимаю, хотите снять комнату за плату, большую, похоже.

— Да, я хочу снять две комнаты, чтобы тихо и безмятежно проводить там наши дни, а платить я буду столько, сколько вы потребуете.

— А вы мне нравитесь, оба, я не хочу разорять вас, берите сколько хотите комнат, я вам весь дом подарю, он все равно ничей, живите, радуйтесь, я не хочу, чтобы ваша молодая жизнь, как моя, пропала в этих четырех стенах. Вижу, вы люди хорошие, ваши глаза об этом говорят. Живите здесь, я с вас ни гроша не возьму.

— Ну полно, Бэлочка, — сказал ей Тутанхамон, — Фримен, который нам посоветовал остаться у тебя, сказал, что у тебя денег нет, так вот, они у тебя будут, не строй из себя раба, ты хозяйка, а мы квартиранты, так что каждый должен знать, кто он есть, и ни перед кем не принижаться.

Так прекрасно прошли для Кейти лишь только пара недель. Однажды, это был жаркий зимний день, который каждый назвал бы даже жарким летним днем, рано утром в доме Бэлы зазвонил телефон. У Бэлы, хочу сказать телефон был, но он использовался только в крайних случаях, но такие случаи выпадали крайне редко.

Итак, в тот день рано утром зазвонил телефон. Звонок тот был громкий, слышный по всему дому.

Кейти, словно бабочка, подбежала к телефону и как-то мягко, ловко сняла с него трубку.

— Да, я слушаю, — сказал ее громкий звонкий голосок.

— Кейти, это ты? — послышался на другом конце трубки грустный голос Ригодона.

— Да, это я, Ригодон, я узнала твой голос. — ответила Кейти.

— Привет, я не с радостными сообщениями, грустные новости, и шутить- то не могу я уже давно.

— А что стряслось, — заботливо спросила Кейти.

— Горе, Кейти, горе, — прошептал в трубку Ригодон.

— Ну, что, что, скажи, брат, поделись, легче станет.

— Нет, Кейти, не станет. Родители мои… — Ригодону было трудно сказать дальше.

— Что, что? — еще более взволнованно спросила Кейти.

— Умерла…

Сказав это, Ригодон, по мнению Кейти, опустил глаза и чуть не заплакал.

— Неделю назад, — продолжал Ригодон, — она умерла так мгновенно… Не могу… Были мгновения, когда я хотел этого, она не любила ни меня, ни Аннет, но я никогда не мог представить, как мне будет больно потерять ее.

— Она же близка тебе, как ты мог так подумать.

— Я знаю, сестра, это бесчеловечно, но так уж складывались мои мысли. Я не мог, почему- то ими управлять.

— Ригодон, послушай, во всем ищи лучшее, почему она тебя оставляла одного по праздникам? Да чтобы ты проявил себя как хозяина, они знали, что рано или поздно им придется покинуть этот мир, они тебя готовили к этому, пойми меня правильно.

— Может и так. Мне легче станет, сестренка, коли я так думать буду, легче, я вины своей перед ними меньше чувствовать буду.

— Да простит тебя Всевышний, Ригодон, — сказала Кейти.

— Знаешь, это я пережить могу, но тебя мне жалко.

— Что, что еще ты знаешь.

— Чушь, Кейти. Я своим ушам не поверил, когда узнал. Во- первых, за вас двоих дают вознаграждение в 10000000 долларов, так охотников развелось- то, хорошо, что уехали. А во-вторых на удочку Харя и Джеффри попались, деньги им позарез нужны, вот они и отправились прямиком в Каир-то. Я дурак, Кейти, прошляпил, все Джеффри как на блюдечке с золотой каемочкой преподнес. На бери, а о планах- то их коварных я и не подозревал.

— Ничего, что сделано, то сделано, журить я тебя не стану. Не исправишь ведь дела тем, что разругаешься с тобой.

— Знаешь, Кейти, — признался Ригодон, — ты Человек, ты простить умеешь, а это главное, и еще любить во что бы то ни стало. Будешь ты вознаграждена, а тот, кто на такое святое существо руку поднял убит свыше.

— Не надо, Ригодон, хвалить меня, какая я есть, такой и останусь, не надо, не вызывай во мне гордость.

— Кейти, я не вызываю, я предупреждаю, Джеффри со своим придурком-отцом к вам спешат, будьте осторожны.

— Спасибо, больше нечего сказать, пока жили прекрасно, — сказала Кейти.

Кейти стояла ни жива ни мертва, держа в руке телефонную трубку, из которой доносились короткие гудки. Она не могла поверить в то, что сказал ей Ригодон, это было так не похоже на правду, но это была правда, горькая правда, с которой ей нужно было смириться. Из этого состояния ее вывел Тутанхамон.

— Привет, что с тобой.

— Ничего, — слабым голосом сказала Кейти, — ничего, это должно было рано или поздно случиться.

— Что это? — спросил ее Тутанхамон.

— Слежка, охота, баксы, мафия, и все ради славы, славы наполеона, да наполеона с маленькой буквы, но какими силами эта слава? Зло, ничтожество, гордость, тщеславие… И это еще не все. И это ради момента славы. До чего дошел человек.

— Кейти, что вышли на след наш.

Кейти не могла сказать, она только кивнула головой и повисла на его шее, рыдая.

— Неужто Джеффри предал нас, Кейти.

— Он и есть.

— Ему не быть живым человеком, обтекаемая тварь он, не больше.

— Я знаю.

— Ну ничего, Кейти, добро еще победит.

— Нет! — детски пронзительно вскрикнула Кейти, — Это наивно, Тутанхамон, это наивно. Какая я дура, не вижу, что мир стоит на гадах, жизнь- игра в орла и решку, что выпадет, тем и будь рад.

— Не горячись, Кейти, не горячись, они еще увидят у нас, где раки зимуют, они нас не знают. Пусть ловят- не поймают.

— Да, — решительно сказала Кейти, — я вольная птица, не потерплю заключения.

И вдруг она опять взвизгнула:

— Идея! Они ищут нас здесь, я нас здесь не будет, мы здесь только спать устроимся. В Каире, я вычислила, 5 пляжей, больших, больших, причем, и ни один безумный человек не пойдет искать по пляжам преступников, причем, если след будет запутанным. Я и предлагаю соединить приятное и полезное. Как тебе?

— Знаешь, Кейти, лучше так, чем никак, или чересчур так.

— Запутанная фраза, но смысл понятен, — сказала Кейти с улыбкой.

Действительно, Ригодон был прав. Харя и Джеффри вышли на след, чтобы получить заветный миллион долларов. Ригодон по глупости дал Джеффри адрес Кейти в Каире, но он и не предполагал, что Джеффри так подло поступит с ним. Джеффри был неплохим другом, но все время казался каким-то забитым, будто был у него суровый душеприказчик, который следил за каждым его шагом.

Сразу же, как подали трап к самолету, Джеффри и Юп сбежали с него со скоростью звука и, расталкивая все честную публику руками, побежали к выходу, не сбавляя скорости. И входа в здание аэропорта была стоянка такси, куда всегда стояла огромная очередь. Но на этот раз очередь была раздвинута локтями хамов из Чикаго.

— Мужик, — грубо крикнул Юп, — вот адрес, рексом туда на скорости 200 км в час, не ниже, все штрафы беру на себя. Слышал?

И водитель, испуганный угрозами хамоватого иностранца поспешил исполнять его приказание. Доехав до нужного места, Юп выскочил вместе с Джеффри из машины, забыв оплатить по счетам, и побежал быстрее к дому Бэлы. Только Юп достиг порога, его нагнал шофер.

— Мистер, а за проезд платить надо.

Юп нагло отодвинул в сторону бедного таксиста.

— Да пошел ты на…………. (здесь Майкл сказал нецензурное слово), не мешай мне совершать эту миссию.

— Я так и знал, что ни гроша не получу, — сказал обиженный шофер и пошел прочь.

Юп даже не позвонил и просто вошел в дом вместе с Джеффри, бежавшим за ним словно собачка. Он прошел мимо остолбеневшей Бэлы, делая вид, что не видит ее, обошел все комнаты и, ничего не обнаружив, обратился к хозяйке:

— Где они?

— Кто? — сухо спросила Бэла.

— Сама знаешь, эти два ничтожных гада.

— Это люди.

— Нашлась тут, мисс человечность, — перебил разговор Джеффри.

— Говори, баба, а то убью.

— Таких ЛЮДЕЙ и выдавать-то жалко.

— Они притворяются, убийцы они и воры, а мы честной народ из ИНТЕРПОЛа.

— Не верю!

— Верь, дура! — вскрикнул Харя и поднес к ее виску пистолет. — Последний раз спрашиваю, где, ГДЕ??????

— На пляже. (Но на каком Бэла не знала и не сказала)

— Пошли, Джеффри, — вскрикнул в последний раз Юп, и они удалились.

— Слушаюсь, сэр!

И они ушли. Бэла стояла по середине холла в недоумении. Это были дьяволы, и она это знала, но она любила жизнь, она знала, что ничего другого она сделать не могла.

Зря Бэла не видела двоих разъяренных американцев, обнаруживших, что в Каире не один пляж.

— Что за Чертовщина! — ругался Юп, — Все против нас! Пляж должен быть один, а их целых пять, а тот, что нам нужен, естественно, окажется последним, закон подлости, понимаешь, Джеффри.

— Унюхал, мистер Харя, но я все время считал и считаю, что это все добром для нас не кончится.

— Если не хочешь купаться в долларах- иди, но помни, что я тебе ни гроша не дам.

— Это несправедливо, мистер Харя, — взмолился Джеффри.

— Все как в танке, дорогой, ясно и понятно. Если ты со мной, то ты должен быть всегда со мной, а иначе, я тут ни при чем.

— Извините, мистер Харя, что усомнился в вас, я просто… проверить хотел, как вы реагируете. Но если вы искать изволите, давайте начнем, времяденьги, сами ведь знаете.

— Вот это мой Джеффри, пошли! — бодро сказал мистер Харя.

Ну конечно же, как и сказал Юп, то, что им надо попалось в последнюю очередь. Джеффри и Юп долго скитались по огромным пляжам в маленьком грузовичке, украденном на набережной у каких- то двух оболтусов.

— Ух уж мерзкая девчонка, эта Кейти, — ворчал Юп, — словно какая-то скользкая, ускользает от нас под носом прямо все время. В Чикаго я имел шанс ее поймать, но она ускользнула с этим, как его, скажи Джеффри.

— Тутанхамон.

— Кошмарное имя, не так ведь, Джеффри. В суде устанут его писать. Спросят еще, какой придурок такое имя изобрести смог. Ну не то, что у тебя, Джеффри, и все, или у меня еще короче, Юп, всего две буквы, а здесь выдумали — Тутанхамон, все десять букв.

— Хватит философию разводить, мистер Харя. На последний пляж мы приехали, — и Джеффри показал Юпу за окно.

— Вот здесь наше счастье должно быть зарыто!!!!! — заорал во все горло Юп и выскочил из машины. — Джеффри, не ходи дальше, Кейти нас за километр узнает, надо просто взять нашу подзорную трубу и высматривать.

— Вон, вон! — закричал через мгновение Джеффри, — Вон эта мразь лежит и развлекается!

— Где! — нетерпеливо выхватил из рук Джеффри подзорную трубу мистер Харя, чтобы увидеть, но, сделав какое- то неловкое движение, уронил трубу на землю, и линзы разбились в дребезги.

— Черт! — прошептал Харя, — Ну что та там видел.

— Я видел, лежит этот, как его, Тутанхамон, с наушниками и музыку слушает, балдеет, а Кейти ему спину бальзамом мажет и поет что- то и тоже балдеет. Впрочем они нас не ждут. Вот отпаду- то будет, когда мы придем.

— А мы, Джеффри, не просто так придем, мы с хлороформом, нашим другом, придем. Вот тогда прикол будет с обломом, только облом мы нашим друзьям оставим, а сами над ними поприкалываемся.

— Круто вы придумали, мистер Харя, — восхитился гением Юпа Джеффри.

— Ну я же мастер на это, — гордо заметил Юп.

— Ащо бы, — рассмеялся Джеффри.

Ах, почему ни Кейти, ни Тутанхамон, не могли предвидеть опасности, надвигавшейся на них. Мирно, совершенно по- детски, радостно и счастливо проводили они время. И как мог кто- то поднять на них, на этих невинных молодых людей руку. Да это немыслимо, но кто- то этого хотел, и это были Джеффри и Юп. Они тихо незаметно подкрались к тому месту, которое Джеффри видел в подзорную трубу, желая исполнить свой злой умысел. И никакая веселая мирная обстановка, царившая вокруг Тутанхамона и Кейти не смогла даже смягчить Джеффри и Юпу души. Юп резко схватил Кейти и положил ей на нос тряпку со снотворным. Она ахнула и упала на руки безжалостному Юпу. Тутанхамон было схватил жену, но вдруг на его лице оказалась такая же точно тряпка, крепко приложенная к его лицу рукой Джеффри, и он тоже потерял сознание. Окружающие обыватели, развлекавшиеся на жарком пляже, даже и не обратили внимание на все это, это казалось им столь обыденным, что заступаться за кого- то они посчитали опасным и не пошевелили даже пальцем, чтобы схватить Юпа или Джеффри, а продолжали только веселиться и слушать магнитофоны.

— Я одел их, — сказал через несколько минут Юпу Джеффри.

— Заверни в одеяло и мы их отнесем в машину и поедем прямиком в полицию, сдадим их под стражу и получим наши легкие денежки.

— И тогда устроим кайфовую вечеринку в Чикаго с Чарли.

— Правильно, Джеффри. Тогда и погуляем, а теперь работать надо.

Все бы было как по маслу для Юпа и Джеффри, коли бы машина их не была ворованной. Как только они положили заветный груз свой в ящик, оказавшийся по воле судьбы в машине, Юп предложил Джеффри покушать чего-нибудь.

— Вон, вон киоск, — показал пальцем Джеффри, — давайте хот-дог без очереди хватанем, мистер Харя.

— Конечно без очереди, а ты как думал.

И они подошли к киоску.

— Отодвиньтесь, братва, — закричал на очередь Юп, — миллионеры будущие жрать хотят.

Двое рабочих в брезентовой форме посмотрели на Юпа с подозрением и один сказал другому:

— Ну- ка пойдем отсюда побыстрее и посмотрим кое- что в округе, Барни.

— А что?

— Молчи! Быстро уходим.

Это были те двое у которых Юп угнал грузовичок. Они пошли по следу Юпа и, похоже нашли то, что искали.

— Вот он, Барни, наш украденный грузовичок. Посмотри саркофаг не украли, и смываемся к хозяину.

— Не украли, Дожни, поехали, хозяин на нас сердиться не будет.

И они сели в кузов грузовика. Как только Барни завел двигатель и машина тронулась с места, вдруг к машине подбежали Юп и Джеффри.

— Куда, куда увозят наш грузовик? — кричали они вслед уезжавшему грузовику.

— Не волнуйтесь, в полицию не доложу, — кричал им Барни, сидевший за рулем, — только не пойму, на что вам нужен был грузовик, если вы ничего оттуда не украли. А денег там много было.

— Наш миллион долларов! — кричали бегущие по дороге Джефф и Юп, хотя грузовик им было уже не догнать.