Гидеон и Фелисса приехали в Соломенный квартал в той же карете, что и прежде. Сияющая яркой краской и позолотой повозка совершенно не вписывалась в местный антураж, и возница, опасливо озираясь, поглаживал рукоятку корда.
– Не бойся, здесь нынче тихо, – успокоил его Гидеон. И, улыбнувшись, добавил, глядя в сторону Фелиссы: Но если что, зови на помощь! Наша чародейка кого угодно в гроб загонит!
– Ага, щас, – здоровяк-извозчик был не робкого десятка.
– Смотри. Мы недолго!
Агент и чародейка прошли к нужному дому и на сей раз без труда попали внутрь. Мона узнала Гидеона и сразу отворила ему дверь.
– Ты опять одна?
– Да… Я боюсь уходить из дома.
– Понятно. Слушай, нам нужны вещи твоей мамы. Эта госпожа – чародейка, и она поможет нам разыскать её, – заговорщицки улыбнулся юноша.
– Правда? – Мона вытаращилась на женщину так, словно ей представили саму королеву. – Вы найдёте маму?
– Да, госпожа постарается найти её. Нам только нужны вещи. Покажешь нам, где мама хранит вещи?
– Да! – девочка подошла к большому коробу в углу и подняла крышку. – Вот здесь.
Фелисса принялась за работу, пока Гидеон беседовал с Моной.
– Твоя подруга так и не вернулась? – спрашивал он.
– Нет, – грустно ответила девочка.
– А у тебя осталось что-то от неё? Может, одежда или вещи? Что-нибудь?
– У меня осталась только куколка. Вот эта.
Гидеон посмотрел на старую замызганную куклу, найденную, похоже, в помойной яме. Но руки, ноги и даже голова у куклы были на своих местах – о лучшем дети в Соломе не могли и мечтать.
– Слушай, а могу взять её ненадолго? – поинтересовался Гидеон.
– Хорошо, но только возвратить не забудь!
– Обещаю!