Жаркая весна 1223 года

Глава 4. Половецкая банда

Не смотря на то, что на следующее утро Гордеев встал рано, все дети уже были на ногах и занимались своими делами. Облачившись в кожаную броню, он прикрепил к поясу саблю, взял лук и вышел во двор. Стараясь быть незаметным, Дмитрий прошел в сарай, отвязал одного из коней, добытых у половцев и выйдя вместе с ним из ворот усадьбы вскочил в седло. В этот момент к нему подбежал Натан.

– Уже уезжаешь? – спросил он.

– Попробую нагнать грабителей, – просто ответил Гордеев.

– Их много. И все они опытные воины – предупредил мальчик.

– Ничего, с божьей помощью освобожу ваших женщин.

Пришпорив коня, не оглядываясь, Гордеев поскакал в южном направлении, туда от, куда он пришел.

Искать дорогу ему особенно не пришлось. Перемещение большого количества всадников, нагруженных поклажей и обремененных пленными скрывать практически невозможно. Проехав через поле и луг, Дмитрий углубился в лес, по хорошо утоптанной дороге. Грабители не могли двигаться быстро, поэтому Гордеев не сомневался, что скоро нагонит их. Ближе к вечеру конь вынес Дмитрия к развилке. Хорошо видимая дорога шла дальше. Вправо же уходила едва заметная тропинка. Гордеев спрыгнул с коня и стал изучать следы. Одна их часть вела вглубь леса.

Похоже здесь они разделились, – подумал Дмитрий, продолжая изучать местность. – небольшой отряд с поклажей и пленники отправился устраивать лагерь. Основная "кодла" куда-то рванула. Это мне только на руку.

Гордеев отвел коня вглубь леса. Там он его привязал к дереву, но таким образом, чтобы в случаи опасности конь смог отвязаться и ускакать. Стараясь не шуметь, Дмитрий осторожно двинулся в строну видневшейся из-за деревьев поляны. Он бесшумно подошел к кустам, окаймлявшим поляну и раздвинув ветви осмотрел лагерь. Дмитрий не питал ни каких иллюзий. Успеха можно было достичь, только если очень и очень повезет. Ночная темнота была для Гордеева большим подспорьем. Все половцы, оставшиеся в лагере были на свету, в то время как его скрывали, мечущиеся по кромке леса тени. Дмитрий внимательно наблюдал за происходящим в лагере. Посреди лагеря был разведен большой костер, около которого сидела четыре воина. Чуть дальше были составлены две телеги, к которым были привязаны кони. Около телег сидели связанные пленницы. Их было двенадцать женщин от 14 до 30 лет. Еще три воина стояли около женщин. Они громко переговаривались между собой и смеялись, периодически указывая на пленниц. Не далеко от телег у кромки леса Дмитрий увидел еще одного пленника. Это был зрелый мужчина примерно возраста Гордеева. Одежда на нем была порвана. На лице и теле виднелись следы побоев. Мужчина стоя был привязан к дереву. Тот факт, что половцев долго занимались разбоем и не оставляли живых свидетелей, вследствие, чего не подвергались ни каким нападениям по всей видимости и сделал их беспечными.

Союзник мне не помешал бы, – подумал Дмитрий и, прячась за кустами, двинулся вправо к тому месту, где находился пленный мужчина. Но не успел он достичь своей цели, как ситуация изменилась. Гордеев увидел, как один из половцев схватил за волосы одну из пленниц, девчушку лет четырнадцати, и оттащил ее от общей группы. Девочка закричала, пытаясь сопротивляться. Одна из женщин, что-то закричала и вскочила на ноги, пытаясь помочь, но другой воин ударил ее кулаком в живот. Захрипев, женщина упала. Подхватив девочку под руки, двое половцев потащили девочку к лесу, как раз к тому месту, где прятался Гордеев. Дмитрий осторожно отступил вглубь леса и встал за ствол дерева. Затащив молодую девушку за кусты насильники бросили ее на землю и хохоча стали разрывать одежду. Увлекшись своим занятием, они не слышали, как у них за спинами выросла фигура Гордеева.

– Мне кажется, что девушка не желает общаться с вам…

Услышав чужой голос, один из половцев мгновенно обернулся, и тут же упал, корчась в предсмертных судорогах и хватаясь за горло из которого фонтаном хлестала кровь. Второй половец попятился назад, и открыл, было, рот, что бы закричать, но Дмитрий не дал ему такой возможности. В лунном свете мелькнуло лезвие ножа и его клинок вошел в глаз насильника, пригвоздив того к дереву. Все это время девушка смотрела на происходящее расширенными от страха глазами, а потом собралась было закричать, но Дмитрий зажал ей одной рукой рот, а другой приставил палец к губам, делая знак не шуметь.

– Тише, милая, – прошептал он, – я ничего тебе не сделаю. Я пришел помочь. Ты меня понимаешь?

Девочка часто заморгала глазами.

– Не будишь кричать?

Девочка отрицательно мотнула головой.

– Вот и хорошо, – улыбнулся Дмитрий, – тебя как зовут?

– Варварою…, – прошептала девочка. Ее глаза наполнились слезами.

– Вот, что Варвара, – Дмитрий погладил ее по голове, – ты пока тут посиди. Хорошо?

Девочка закивала, размазывая по лицу слезы. Дмитрий еще раз ей улыбнулся и вышел из-за деревьев.

Таиться уже не было, никакого смысла. В руках он держал лук. Половцы еще не поняли, что случилось. Они медленно поднимались, всматриваясь в вышедшего человека. Гордеев поднял лук и не торопясь, прицелившись, спустил тетиву. Стрела ударила одного из половцев в грудь. Он взмахнул руками и опрокинулся навзничь. Поняв, что перед ними стоит враг, другие воины, выхватывая сабли, кинулись в бой. Дмитрий спокойно пускал стрелу за стрелой. Четырех половцев Гордеев убил на бегу. Пятому все же удалось добежать до Дмитрия. Он даже успел нанести несколько рубящих ударов, которые не достигли цели. Сделав еще один выпад, половец попытался достать Гордеева колющим ударом. Дмитрий отошел в сторону, пропустив его мимо себя, а затем воткнул стрелу в глаз воину. Половец схватился за древко, пытаясь выдернуть из себя стрелу и в этот момент Гордеев обрушил на его не защищенную шеи клинок сабли. Голова врага покатилась на влажную траву.

Дмитрий медленно пошел по поляне, осторожно оглядываясь по сторонам и не выпуская из рук лук. Но вокруг, кроме потрескивания костра и звуков ночного леса, ничего не было слышно. Закинув свое оружие на плечо, Дмитрий подошел к пленным женщинам. Они по-прежнему сидели на земле тесно прижимаясь, друг к другу, не зная как себя вести. В этот момент из леса выбежала Варвара.

Плача она бросилась к своим родственникам и принялась руками пытаться разорвать стягивающие их путы. Дмитрий подошел к одной из женщин, разрезал веревку на ее руках и передал ей нож.

– Освободи остальных, приказал он и пошел в сторону пленного мужчины.

Пленник понуро стоял у ствола дерева. Его ноги и руки прочно были привязаны к стволу. Дмитрий моментально достал нож и разрезал веревки. Мужчина сделал неуверенный шаг и покачнулся. Дмитрий подставил ему плечо и обхватив за пояс отвел его к телегам. Пленник шел, покачиваясь, то и дело останавливаясь.

– Прокляты нехристи, – простонал он, разминая затекшие конечности, – второй день держали связанным.

– Как тебя звать, – спросил Гордеев, присаживаясь рядом.

– Никифором Станило, кличут, – представился мужчина.

– Как же ты к ним в плен попал? – спросил Дмитрий.

– Да по глупости, – махнул рукой Никифор, – пошел я на охоту. Повезло мне. Секача завалил. Да расслабился после такой знатной охоты. Хлебнул медовухи, да заснул у костра. Проснулся от конского ржания. Бежать не куда стало. Окружили меня. Ну, я и схватился с одним из этих. Топором его зарубил. А он сыном оказался их хана. Ну вот меня убивать сразу не стали. Помяли немного, а потом связали, да так и таскают за собой. Видимо хотят хану на казнь отвезти. Я их, нехристей, давненько знаю. С князем нашим Мстиславом Романовичем походом в половецкие степи ходил.

– Неужели с самим князем Киевским? – не поверил Дмитрий.

– Да, – подтвердил Никифор, – не последним дружинником у него был.

– А чего же ушел?

– Так присмирели Половцы. С нашими князьями породнились, да и стали друг против друга науськивать. А те и рады. Пошли друг дружку бить по чем зря. А мне не по сердцу братоубийство. Вот я и ушел.

– Может оно и верно, – согласился Дмитрий, – а сколько этих – он указал на трупы половцев, – было.

– Пришло их почитай полсотни. Одного я зарубил, – начал считать Никифор, – пятерых они потеряли при налете на селение, от куда женщин привели…

– Семерых, – поправил его Дмитрий, – я там еще двоих достал.

– Ага, – согласился Никифор, – значиться семерых И тут столько же порешил. Ты гляжу тоже не промах. Сам то кто будишь?

– Зовут меня Дмитрием, – представился Гордеев, – а иду я из далекого края, страны Китая. Весть тревожную хочу передать князьям вашим.

– Это где же такая?

– За степями половецкими, татарскими и монгольскими. За горами кавказскими.

– Далече, – хмыкнул Никифор, – чтобы в такую даль идти серьезна причина надобна.

– Причина серьезнее не куда. Но о ней я тебе позже поведаю. Сейчас нужно с этими татями разобраться. Не слыхал ли ты куда они помчались.

– Слыхал, усмехнулся Никифор, – я их бесовский язык немного понимаю. На обоз купеческий напасть решили. Говаривали, что он не далече от сюда. Вот они и поскакали туда, оставив число малое на охрану пленников и добычи.

– Ну что же. Осталось их около тридцати пяти, – посчитал Дмитрий – да там, надеюсь их потреплют. Да с поклажей они возвращаться будут. Надобно их на пути встретить, да напасть внезапно. Ты со мной Никифор?

– С тобой, – согласился Станило, – ты мне жизнь спас. Теперь я завсегда с тобой буду.

– Ну и ладно, – с облегчением сказал Дмитрий, – давай отправим женщин домой, а и встретим татей Половецких, что бы им боязно стало на Русь соваться.

Ночью решили не идти. Небо покрыли темные свинцовые тучи и стал накрапывать мелкий осенний дождь. В темноте в лесу можно было спокойно переломать все кости, свалившись в яму или овраг или споткнувшись о какую-нибудь корягу. Да и зверья, чувствовавшего себя в ночном древне русском лесу хозяевами, хватало. Не наступили еще те времена, когда человек в полной мере заявил свое первенство. Но и в далеком двадцатом веке, не каждый, даже вооруженный до зубов, охотник рискнул бы сунуться в ночной лес.

Спасенные женщины полностью оправились от пережитого страха. Они на перебой благодарили своего спасителя. Каждая пыталась расцеловать его. Дмитрий не знал как ему отбиться. Спас его Никифор.

– А ну прекратить! – неожиданно крикнул он – Вы своей благодарностью человека на части порвете. Идите лучше еду приготовьте.

Женщины встрепенулись и бросились разбирать мешки и кули сложенные на телегах. Там было найдено все необходимое. Скоро над костром, в подвешенном над огнем котле, варилась каша. Женщины раскладывали на разосланной по земле холстине, хлеб, лук, холодное варенное мясо. Когда все было готово к импровизированному столу подошел Станило. Он снял с огня котел и поставил на землю. Взяв приготовленную ложку он важно зачерпнул кашу и отправил ее в рот.

– Хороша, – с удовольствием крякнул он, прожевав кашу, – ну что стоишь иди трапезничать.

Дмитрий неуверенно посмотрел на стоящих в стороне женщин.

– Не бери в голову, – махнул рукой Никифор, – они опосля поедят.

Ни чему больше не удивляясь Дмитрий сел рядом с Никифором и взяв ложку начал есть. Еда была хоть и простой, но очень сытной. Пока мужчины утоляли голод женщины стояли около телег и негромко переговаривались. Скоро Гордеев почувствовал, что наелся. Он и Никифор встали и отошли в сторону. Тут же к котлу подбежали женщины и стали есть.

– Ну рассказывай, – промолвил Станило, – что за беда приключилась, отправившая тебя в такую даль.

Дмитрий немного помолчал., обдумывая, что сказать. Не говорить же, что он свалился из будущего. Могут не понять. В принципе он уже придумал легенду, с которой явиться к какому-нибудь из русских князей.

– В далеких монгольских степях, – начал он, – появился воин по имени Тимучин. Со своими воинами он покорил все кочевые племена и двинулся на юг в Китай. Его орды не знают страха и жалости. И вот теперь его лучшие полководцы пришли в Половецкие степи. Но они не намерены останавливаться и скоро нападут на южные Русские земли.

– Вон оно как, – задумчиво проговорил Никифор, поглаживая свою бороду, – слыхал я, что половцам хвост прижали. Но кто и от куда пришли мне не ведомо было. Значит говоришь на Русь они думают идти.

– Да, – сказал Дмитрий, – и если им сейчас не дать хороший отпор, если они смогут захватить хоть один город, то скоро вся их орда двинется в русские земли. А остановить их можно только сообща.

– Не вовремя беда пришла, – пригорюнился Станило, – нет единства среди князей русских. Междоусобицами заняты.

– Вот я и хочу переубедить их. Ну либо хоть с одним князем договориться.

– Что же, – решился Никифор, – помогу я тебе во всем. Можешь полностью на меня положиться.

Охранять лагерь решили по очереди. Первым на пост заступил Никифор. Дмитрий отошел к телегам, расстелил какую то дерюгу и лег, накрывшись своей курткой. Сон свалил его сразу же. Он как будто провалился в пустоту. Когда его разбудил Никифор, Дмитрий подумал, что спал он не более нескольких минут. Но оказалось, что прошло уже четыре часа и было его время заступать на пост. Дмитрий поднялся, сделав несколько упражнений, размял мышцы и обтер лицо холодной водой в конец сбросив остатки сна.

Несколько часов все было тихо. Гордеев несколько раз обошел периметр, собрал хворосту и подбросил его в огонь. В сложившейся ситуации в этой глуши опасаться нужно было животных, чем людей. Вдруг Дмитрий увидел, что лошади, привязанные к телегам со стороны леса, начали нервничать. Они перестали жевать траву и застыли в оцепенение навострив уши. Затем лошади зафыркали и стали вставать на дыбы, стараясь порвать привязь. Из леса послышался вой. Дмитрий увидел, как вдоль кромки леса промелькнули тени. Гордеев схватил из костра пылающую головню и подошел к спящему Никифору.

– Вставай, – растолкал он друга.

– Что случилось? – спросонья спросил Станило, протирая глаза.

– Кажется, волки пожаловали! – подняв повыше пылающую ветку, воскликнул Дмитрий.

Никифор моментально проснулся и вскочил на ноги.

– Где они? – спросил он, оглядываясь по сторонам.

Тени зверей продолжали метаться вокруг лагеря. Серые шкуры волков начинали светиться, попадая в резкие смолянистые тени раскидистых елей, и если бы не ледяное дыхание, оседавшее колючими сверкающими иголками на жесткой хвое, можно было подумать, что стая бесплотных призраков несется по ночному лесу.

Вдруг из леса выскочило три волка довольно приличных размеров. Они бросились на одну из лошадей и принялись ее терзать, пытаясь разгрызть ей глотку. Лошади заржали и стали бешено дергаться, пытаясь сорваться с привязи. Тут же проснулись женщины.

Они завизжали и бросились к костру, хватая из огня объятые племенем палки. Гордеев выхватил саблю и выше поняв пылающую ветку и бросился на волков. Он сходу ткнул головней в бок одному из волков и рубанул его клинком. Раздался визг. Раненый зверь поджав хвост отполз в лес. Два других зверя оскалив клыки стали бросаться на человека. Тяжелое дыхание со свистом и хрипом вырывалось из оскаленных пастей, ядовитая слюна кипела на зубах. Мощные лапы взрывали землю. Дмитрий старался не стоять на месте. Он постоянно перемещался и наносил удары саблей, пытаясь достать волков. Но они постоянно уходили от ударов отпрыгивая то назад, то в бок. Краем глаза Дмитрий видел, что Никифор схватился с двумя другими волками, выскочившими из леса с другой стороны.

Громадные клыки вожака волков со стальным лязгом щелкнули в напрасной злобе, глаза полыхнули бешеным желтым огнем. Ему ни как не удавалось дотянуться до человека. Второй волк не захотел больше ждать. Кровожадно зарычав, он бросился на человека. Дмитрий выбросил вперед клинок. Навстречу волку сверкнула слепящая стальная молния, рычание перешло в захлебывающийся кашель, потом в невнятное бульканье, и зверь с пронзенным горлом, заливая траву кровью, покатился по земле, слабо дергаясь. Но и Дмитрий допустил ошибку. Его оружие застряло в теле волка и он, стараясь его удержать, потерял равновесие. Вожак мгновенно бросился на человека, повалив его на землю. Дмитрий успел перехватить зверя за горло, не давая дотянуться до своего горла. Гордеев чувствовал, что теряет силы. Острые клыки уже щелкали почти у самого лица. И Дмитрий рискнул. Он отпустил одну руку, дотянулся до сапога и выхватив кинжал несколько раз ударил им в бок волка. Зверь заскулил и упав на бок некоторое время перебирал лапами, а потом затих.

Пошатываясь Дмитрий встал. Нападение прекратилось. Никифор тоже разделался с двумя волками. Один из них, перерубленный пополам, затих сразу, а второй долго еще бился на взрытой земле, визжа и скуля, пока не издох. Остальные волки ушли в лес. Но еще долго вокруг лагеря слышался их вой.

Больше ни кто не уснул. Чтобы пресечь преследование со стороны волков, Никифор предложил оставить им раненую лошадь. Пока остальные собирались, он прекратил страдание бедного животного, перерезав ему горло. Коня оставили лежать около кромки леса и поспешно двинулись по лесной дороге. Еще не успели они отъехать на большое расстояние как услышали в районе поляны звериное урчание. Там у серых хищников начался пир.

Добравшись до развилки Дмитрий и Никифор повернули своих коней в ту сторону, куда уходили многочисленные лошадиные следы. Женщины на телегах поехали в противоположную сторону. Туда где находилось их селение. Без мужчин им будет туго в первое время. Но, по мнению, Дмитрия страдать им без мужского внимание придется не долго. Селение по своей сути было богатое. Женщины увозили с собой не только то что у них забрали половцы, но и все остальное имущество добытое ими, включая пять коней и часть оружия и амуниции, которые стоили больших денег. За их судьбу Дмитрий не беспокоился. В этом времени женщины часто оставались одни. Но жизнь брала свое. Иначе человечество давно бы вымерло.

Пришпоривая коня, Дмитрий скакал за Никифором. Бывалый воин уверенно вел своего коня по лесной дороги.

Неожиданно далеко впереди послышался крик. Потом еще один. Затем все стихло. Не долго думая оба преследователя поскакали вперед. Там, на опушке леса уже шла настоящая битва. Видимо половцы решили сделать купцу засаду. Они дождались пока обоз подойдет к кромки леса и неожиданно напали. Вначале они расстреляли авангард охраны из луков, а потом бросились в решительную атаку. Охрана, состоящая из бывалых наемников, оказала ожесточенное сопротивление. Но им противостояли в трое превосходящие силы опытных воинов. Теперь охранники отбивались от нескольких степняков, наседавших на них со всех сторон. Впереди Дмитрий увидел пять повозок с товаром. Около них лежало семь воинов из числа охраны, буквально утыканных стрелами. За повозками укрылись несколько охранников. Они старались организовать оборону. Трое из них отстреливались из луков, еще пятеро ощенились копьями. Там же прячась за повозками на земле, закрывая головы руками сидело еще три человека. Один из них был одет в богатый кафтан. Видимо это и был владелец обоза.

Степняки тоже понесли потери. Как минимум десяток их лошадей носилось по полю без всадников. Расправившись с авангардом половцы принялись скакать по кругу, осыпая обороняющихся стрелами. Строй охранников редел с каждой минутой.

Осмотрев поле боя Дмитрий мгновенно оценил ситуацию. Жить обороняющимся осталось не долго. Половцы не ожидали нападения с тыла, поэтому Гордеев начал действовать. Проскакав немного вперед Дмитрий остановил коня, сдернул с плеча лук и открыл огонь. Стрелять по бешено скачущим целям было трудно, но его стрелы находили свои цели. Деловито, действуя не торопясь, Никифор также стрелял из лука. Степняки начали падать с коней один за другим. Прежде чем кончились стрелы, Гордеев и Станило основательно проредили их ряды. Бросив бесполезный лук Гордеев выхватил сразу две сабли и издав дикий крик поскакал на врага. Рядом несся на коне Станило держа в руке копье. Часть половцев развернуло коней навстречу новой угрозе. Некоторые из них выстрелили в приближающихся русичей. Чудом избежав попадания стрел Дмитрий сходу врубился в ряды врагов. Наскоро зарубив двух степняков, которые еще держали в руках луки и не успели сменить оружие он сцепился сразу с двумя половцами. Рядом с ним Никифор, проткнув одного из врагов насквозь, снес его с коня и выхватив из-за пояса топор тоже вступил в бой. Вокруг все смешалось. Дмитрий крутился как бешеный отбивая и нанося удары. Его кожаная броня была порвана в нескольких местах, но серьезных ран удалось избежать. Воодушевленные подмогой охранники тоже пошли в атаку. Они стали наносить удары копьями сваливая всадников с коней и добивая их на земле. Сколько продолжалась сеча Дмитрий сказать не мог. Но в один момент он почувствовал, что на него больше никто не нападает. Гордеев смог спокойно вздохнуть и оглядеться. Поле боя осталось за ними. Потеряв половину половцы бешено нахлестывая коней уходили на юг.

– Неужели это мы их так напугали? – спросил Дмитрий у стоящего рядом Никифора. Коня под ним убило, но он продолжал сражаться пешим, рубя степняков своим топором.

– Оглянись дружище… – сказал Станило устало вытирая со лба пот.

Дмитрий оглянулся. От леса к ним на подмогу скало около полусотни русских воинов. Все они были облачены в кольчуги и остроконечные шлемы. Каждый в руке сжимал копье, грозно поблескивающее на солнце металлическим наконечником. Дмитрий соскочил с коня и медленно отошел к тегам. Увидав приближающуюся подмогу торговые люди пришли в себя. Не смотря на то, что от охраны осталось пять человек, трое из которых были серьезно ранены, но зато удалось отстоять товар. А это для купца было самое главное после жизни. Охрана, что ж они за свое опасное дело получают хорошую плату. Подскакав к обозу ратники окружили телеги кольцом.

– Вы кто будите, – спросил один из них, поведи старший.

Дмитрий не успел ничего сказать, как вперед выступил купец.

– Не узнал меня, Захар? – спросил он, – твоя жена у меня товары покупает.

– Наум Еремеевич! – радостно воскликнул ратник, – как же так. Здрав будь боярин. Князь тебя еще третьего дня ждал.

– Вот видишь, Захарушка, – обвел поле руками боярин, – задержался я немного у кума. Домой поспешал, а тут лихие люди налетели да охрану почти всю побели. И не бывать и мне живому, если бы не эти двое молодца. – он указал на Дмитрия и Никифора, – несмотря на множество врагов вдвоем кинулись на подмогу.

– Видал, – с уважением сказал Захар, – знатно бились. Особенно тот, – о указал рукой на Дмитрия, – никогда не видал, чтобы так с саблями управлялись. А это не ты ли Станило? – вдруг спросил он посмотрев внимательно на Никифора.

– Никак и меня узнал, – спокойно сказал Станило выйдя чуть вперед, – не зря я тебя молодого гонял в своей сотне князя Киевского.

– Что было, то было – усмехнулся Захар, – сейчас я князю Черниговскому Мстиславу Святославовичу служу. Сотником стал. А про тебя говорили, что сгинул ты.

– Да, нет, – рассмеялся Никифор, – жив еще, как видишь.

– А кто же тут безобразничает? – поинтересовался сотник, – ни как половцы.

– Они, – подтвердил Станило, – не всех еще прижали. Опять в разбой кинулись. Эти вот несколько селений разорили. Мужей побили, да женщин в полон забрали. Если бы не друг мой, уели бы их в степи на продажу.

– Вот как! – грозно сказал Захар, – надо князю нашему рассказать. – он глянул на Дмитрия, – А ты кто же будешь мил человек?

– Иду я к князю вашему с предупреждением, – ответил Гордеев прямо взглянув в глаза сотнику, – вести у меня для него тревожные.

Ратник некоторое время смотрел на Дмитрия.

– Хорошо, – наконец решил он, – отведу тебя к князю. Пусть он решает. – и потом уже обращаясь к купцу, добавил, – провожу тебя Наум Еремеевич, до Чернигова, раз так уж вышло. Вот дочка твоя Любава рада будет!