Гештальт Метаморф

Глава 5. Переполох

Гештальт

Гештальт проснулся первым. Игла в костюме девочки-волшебницы сладко посапывала у него под боком. Сталкер осторожно выбрался с дивана, стараясь не разбудить девушку. Последствия выходки в клубе все еще не отпускали колдунью, а потому ей стоит побольше отдыхать, в том числе и нормально высыпаться. А легли спать они вчера поздно.

К утру заклинания Иглы утратили свою силу, так что кроличьи уши и хвост отвалились сами, а перчатки Гештальт снял по пути на кухню. Через распахнутое кухонное окно в квартиру проникал бодрящий ветерок. Сталкер кинул перчатки на стол и налил себе кружку компота. Осушив ее в несколько глотков, он попытался припомнить, открывал ли окно, перед тем как покинуть кухню. Однако впечатления от безумной вечеринки, напрочь перекрывали воспоминания о вечере. Охотник бросил взгляд на часы. Было почти двенадцать. Удивительно, что Баюна нигде не видно. Обычно он уже в девять начинал орать на весь дом и требовать еды. Однако ж тишина. Странно все это. Обуреваемый смутными подозрениями Гештальт постучался в комнату Вспышки. Ответа не было. Тогда сталкер открыл дверь, но сразу входить не стал. Сработала охотничья привычка, требующая сначала осмотреться, а лишь после ступать на новую территорию. Она не раз выручала Гештальта, помогла и сейчас.

Один из смертоносов атаковал молниеносно, стоило двери открыться. Шагни сталкер внутрь, он не успел бы уклониться. А так паук наткнулся в полете на невидимое защитное поле комнаты-тюрьмы, и повалился на пол, получив шоковый разряд. Оглушенный смертонос лишь слабо подрагивал лапками, переживая встречу с барьером. Охотник же не стал медлить. Путы моментально скрутили беглеца, а одна из нитей притянула пустую клетку. Пара секунд, и паук помещен обратно за решетку. Вот только войти в комнату сталкер все равно не мог. Внутри оставался второй смертонос, и Гештальт догадывался, где он сидит. На потолке, прямо над входной дверью. Из-за беготни вокруг колдуньи охотник так и не отнес добычу на склад. Но как они смогли выбраться? Сталкер не мог себе представить.

Прикрыв дверь, он вернулся в зал и принялся будить колдунью:

— Игла, вставай!

Однако девушка лишь пробормотала что-то невнятное и перевернулась на другой бок.

— Подъем, пожар, враги, вставай давай! — Гештальт начал тормошить охотницу. Та нехотя приоткрыла один глаз:

— Ге, какого черта?

— Пауки сбежали.

— Что? — сон с колдуньи как рукой сняло. Она, как и большинство представительниц прекрасного пола, щепетильно относилась к свободно разгуливающим членистоногим, особенно размером с собаку. — Где они?

— Одного я упаковал обратно в клетку, второй в комнате Вспышки.

— А что с девочкой? Жива?

— Без понятия, — сталкер пожал плечами. — Либо смертоносы ее укусили, либо… она сбежала.

— Вот так-так… и какой план? В смысле, размазать паучка по стенке ты и сам бы смог, зачем меня было будить? — спросила колдунья, спросонья все еще медленно оценивая происходящее.

— Не хочу я его размазывать, — поиграл желваками Гештальт, — не для того ловил. Этот гад наверняка засел на потолке прям над входом. Сунуться туда чистое самоубийство. Даже для меня. Нужно его обезвредить. Сможешь? И желательно быстро.

— Ну и запросы у тебя с утра по раньше… — Игла наконец-то встала с постели, поправляя смятый костюмчик девочки-волшебницы. — Есть один вариант. Найди мне картонку подходящего размера… Так что со Вспышкой, я не поняла?

— Войдем в комнату — узнаем, — мрачно отозвался сталкер, рыская по залу в поисках картонки. Верить в то, что пленница сбежала, ему решительно не хотелось. Он уже успел посчитать ее «своей», сделать частью охотничьей семьи… Да и поводов особых у Вспышки вроде как не было. Впрочем, факты говорили сами за себя. Открытое окно, пропавший Баюн и пауки. Ну не сами же они из клеток выбрались, в конце концов? Наконец, охотнику на глаза попалась коробка от системника, притаившаяся за шкафом. Безжалостно оторвав боковую стенку, он протянул ее колдунье, которая успела вооружиться в своей комнате чертежным инструментом.

Оставив Иглу трудиться над картоном, сталкер проверил туалет и ванную, так, на всякий случай. Оказалось, не зря. На дне ванной в луже собственной мерзостно пахнущей рвоты лежал кот. Хранитель был полностью деморализован, но жив, Гештальту удалось уловить сердцебиение. Полив Баюна из душа, чтобы смыть содержимое его желудка, сталкер зашел на кухню проверить одну догадку. Открыв нужную полку, он моментально убедился в собственной правоте. Пакеты с подкормкой для отловленных монстров. Они стояли на полке в четыре ряда, глубиной в семь штук каждый. Пять пакетов Вспышка использовала при кормлении пауков, а потому нехватку еще одного было легко заметить. Выругавшись себе под нос, Гештальт вернулся в зал.

— Готово?

— Да, держи, — Игла протянула ему картонку, расчерченную многолучевой звездой. — Просто просунь ее за порог и если паук на потолке, он свалится вниз как миленький.

— Что ж, попробуем, — немного мрачновато отозвался сталкер.

Все случилось в точности так, как говорила колдунья. Смертонос рухнул вниз и замер без движения, скованный ловушкой. С некоторой опаской охотник перешагнул через него, взял вторую клетку и остановился, чтобы бросить взгляд на кровать Вспышки.

— Давай в темпе, он скоро очнется! — поторопила сталкера Игла, оставшаяся с другой стороны барьера.

Скривившись, Гештальт сплел пальцы, и путы тут же обхватили смертоноса, позволив без лишних осложнений запаковать его в клетку. Как только опасность миновала, колдунья вошла в комнату и замерла, уставившись на пустую кровать пленницы:

— А где Вспышка?

— Сбежала, — просто ответил охотник. — Воспользовалась нашими посиделками, подмешала Баюну в пищу подкормку с транквилизаторами, отрыла клетки со смертоносами и сбежала через окно на кухне.

— Ого. А ты уже расследование провел? — удивленно приподняла брови девушка.

— Ага. Сейчас одену что-нибудь приличное и пойду вышибу ей мозги, — без тени улыбки сообщил сталкер. Побег был предательством со стороны пленницы, а предателей Гештальт не прощал. Наскоро переодевшись, он вышел на лестничную клетку и сосредоточился на сигнале от якоря-сережки. На удивление сигнал был чрезвычайно близко к дому. Охотник бросился вниз, перепрыгивая через ступеньки, что-то было явно не так. Вспышка не могла быть так близко. Она должна была бежать, прятаться, забиваться в неведомые норы или, что в ее положении более логично, обратиться в полицию, но никак не болтаться возле дома. Выбежав из подъезда, сталкер бросился за угол здания и наткнулся на помойку. Сигнал явно исходил от одного из ящиков. Охотник заглянул в мусорник, выкинул пару пакетов, но дальше копать не стал. Все было и так ясно. Злой и мрачный Гештальт вернулся обратно в квартиру.

— А ты быстро, — удивилась колдунья.

— Мерзавка избавилась от якоря. Выкинула его в помойку, тварь! — от избытка чувств сталкер стукнул кулаком по стене.

— Вот как, — фыркнула Игла. — Иди-ка помой хорошенько руки! И радуйся, что она не догадалась смыть сережку в унитаз.

— Черт возьми, как такое вообще могло случиться? — не мог успокоиться охотник, тщательно намыливая ладони. — В голове не укладывается.

— А что тебя, собственно, удивляет? Вспышка знала, что ты мог отследить ее по якорю. Избавиться от него логичный шаг.

— Избавиться не так-то просто. Не говоря уж о том, что, сняв сережку, она стала беззащитна перед своим внутренним монстром. А ведь Вспышка боялась его до потери пульса, — эмоциональное половодье сошло на нет, и Гештальт мог вновь рассуждать спокойно.

— Так то оно так, но, на мой взгляд, ничего исключительного здесь нет, — пожала плечами колдунья.

— У тебя есть разумное объяснение?

— Вспышка объединилась со своим монстром. Иного выхода я не вижу, — не заметив понимая в глазах сталкера, Игла пустилась в пространные объяснения. — Твой якорь реагирует на эмоциональный накал, ведь так? Сильный страх, ненависть, жажда убийства или любое другое сильное чувство станут сигналом к активации встроенного механизма защиты. Но что, если девочка, или скорее монстр внутри нее, нашел площадку для диалога? Что, если он смог взять под контроль часть ее сознания? Побудил к побегу, а затем снял якорь. Монстру он ни к чему, только мешает. Однако план побега был составлен с помощью знаний и навыков, приобретенных Вспышкой в последние дни. А значит, без ее помощи внутренний монстр не смог бы обойтись.

— Гипотеза, конечно, неплохая, но… — Гештальт усиленно зачесал голову, — как монстр смог объединиться со Вспышкой, обогнув якорь? Не представляю.

— А это ты у своего дружка из лаборатории спрашивай. Зря что ли ему половину добычи сплавляешь? Пусть делится результатами экспериментов.

— Это верно, — вздохнул охотник. Перспектива поездки к Лупе его не слишком-то вдохновляла. — Вот только помочь сыскать Вспышку эта информация никак не поможет. Надо бы по городу проехаться…

— Глупости, — оборвала его Игла. — Только бензин зря попалишь. А он дорожает. Девочку тебе сейчас не найти, просто прими как данность. Раз она сняла якорь, значит ни в полицию, ни к родным не пойдет, а больше тебе ее искать негде. В городе масса мест где можно спрятаться, надеяться на случайную встречу глупо. Учитывая ее способности сенсора в придачу.

— Твоя правда, но нельзя же сидеть сложа руки! Учитывая, что нас обвели вокруг пальца, словно слепых котят.

— Обидно, конечно, — согласилась колдунья. — С другой стороны, Вспышку ты в качестве добычи не регистрировал, так что есть она или нет ее, верхам все равно. А это уже неплохо. Ну а чтобы не сидеть без дела, свези-ка пока паучков на склад, их присутствие в доме начинает меня конкретно напрягать.

— Ладно, — нехотя согласился Гештальт. Возиться с пауками ему сейчас не хотелось, но Игла была права. Искать Вспышку, разъезжая по городу, бесполезно. А смертоносов давно пора сдать, чтобы пополнить изрядно опустевшие карманы. Тем более что переоформление документов и перекраска мотоцикла так же съели немало средств.

— Зарегистрируй заявку на вывоз, хорошо? — попросил он колдунью. — И у тебя есть маскировочный талисман, а то у меня все закончились.

— Иногда я думаю, чтобы ты без меня делал? — улыбнулась Игла. — Конечно, у меня все есть. Подожди минутку, заявку брошу, — сказала она и скрылась в своей комнате.

Сталкер занялся подготовкой пауков к перевозке. Порывшись в ящиках компьютерного стола, он нашел парочку аккумуляторов для клеток, вроде как даже заряженных. Связав смертоносов техникой, сталкер заменил батареи и с облегчением отметил, как загорелось между прутьями решеток фиолетовое свечение. Теперь можно не беспокоиться, что твари решать высунуть конечность за решетку во время езды. Разряженные аккумуляторы охотник бросил специальный ящик на холодильнике. В следующий свой визит к Лупе нужно будет взять его с собой. Зарядить расходники можно только в лаборатории с помощью специального оборудования, аккумулирующего излучение, либо купить новые у Организации.

Через пару минут из своей комнаты вышла колдунья, успевшая переодеться.

— Отгрузка будет послезавтра утром. Вот список, проверь, все ли есть на складе.

— Решила распродать часть стратегических запасов? — хмыкнул Гештальт, пробежав глазами листок.

— Не люблю пустые отгрузки. Да и нечего артефактам без делу лежать, они от этого только разряжаются.

— Как скажешь, — пожал плечами сталкер. Он перевязал клетки, продев нейлоновый шнур через специальные кольца, и прикрепил к ним амулет. Теперь со стороны они будут выглядеть как обычные картонные коробки.

— Я пошел.

— Удачи, — колдунья закрыла за охотником дверь.

Гештальт не торопясь добрел до гаража, переоделся, прикрутил клетки к багажнику. Затем присел в воротах на пару минут. День, как назло, выдался самый что ни на есть солнечный. По небу бежали легкие кудрявые облачка, подгоняемые ласковым ветерком. Вечер будет теплым, так что гуляющая в одиночку симпатичная девушка ни у кого не вызовет подозрений. Зато кто-нибудь наверняка заинтересуется ей, попытается завести знакомство или, может быть, даже нагло пристать. Впрочем, как бы не повел себя потенциальный ухажер, ему уготована жуткая судьба — стать ужином для измененной. В том, что Вспышка выйдет сегодня на охоту, сталкер не сомневался.

С наслаждением потянувшись, охотник поднялся и оседлал мотоцикл. Слившись с потоком машин на запруженных улицах, он пытался понять, почему побег Вспышки так сильно взбудоражил его. Теперь, когда девушки не было рядом, он мог спокойно оглянуться назад и посмотреть, как изменилось его собственное отношение к пленнице и те цели, которые он видел перед собой.

Сейчас, та случайная встреча в катакомбах, уже кажется ему судьбоносной. Однако в тот момент им двигало лишь изумление и любопытство. Вспышка была странной и не укладывалась в рамки привычного, именно поэтому Гештальт взял ее домой, а не убил. Люди под действием излучения или других причин ставшие монстрами, как правило, теряли свой человеческий облик. И этим Вспышка сильно отличалась от них. Нелюди же, вроде Иглы, Лупы и самого Гештальта, накапливали излучение постепенно. Организация тщательно следила за появлением таких феноменов и, как правило, ее сотрудники находили будущих охотников раньше, чем те сами успевали осознать, что же с ними происходит. За семь лет работы в регионе Гештальт ни разу не встречал дикого нелюдя. Стоило Организации засечь кого-то готового пересечь черту, как в регион прибывала команда чистильщиков и переговорщиков, которые либо под благовидными предлогами, либо силой забирали ценный образец. К счастью, случалось это не слишком часто.

Позже, когда охотник узнал, что Вспышка подверглась нападению монстра и в нее был введен мутаген, к любопытству примешалась толика жалости. Девушка сама не понимала, что с ней происходит, и боялась нового мира, в который попала не по своей воле. Можно было отдать ее на растерзание Лупе или Организации, но Гештальт уже почувствовал запах крупной, а главное, неизвестной добычи, на которую могла вывести эта девочка. Вспышка стала живым образцом, наблюдая за которым можно было узнать некоторые особенности и возможности зараженных, а ее воспоминания стали ключом к поиску других жертв нападения. Девушка стала для него лишь объектом исследования, дополнением к тем образцам, которые он поставлял Лупе. Игла вольно или невольно разрушила эту систему. Именно колдунья подкинула охотнику мысль о совместной работе со Вспышкой.

После первой охоты многое изменилось. Девушка доказала свою полезность не только в качестве образца, но и товарища. А когда она потеряла сознание при виде разрезанного на кусочки сородича, Гештальт внезапно осознал, что Вспышка не только странный вид то ли нелюдя, то ли монстра, но еще и самая обычная девушка, которой все еще трудно привыкнуть к своей новой реальности. Она напомнила ему самого себя, когда сталкер только попал в Организацию, и как не мог понять, что происходит вокруг него. Не мог принять творившуюся там жестокость и бесчеловечность сотрудников по отношению к нелюдям, которые все еще пытались считать себя людьми. Но наставники, медики, сортировщики и надсмотрщики, вытравили из них эту глупую иллюзию, не в последнюю очередь грубой силой. А те, кто упорствовал и продолжал считать себя таким же человеком, как и они до последнего, отправлялись прямиком на лабораторные столы.

Эти воспоминания заставили его по-другому взглянуть на Вспышку. Он принял ее как младшего товарища, будущего охотника. Ему захотелось передать ей хоть крупицы собственного опыта и знаний, привить новый взгляд на окружающий мир, подготовить к тем испытаниям, что ждут впереди. И в этой перемене крылась главная ошибка. Приняв Вспышку как равную, он забыл о ее истинной сущности. О том, что девушка не обычная нелюдь вроде него самого. О том, что влияние, оказываемое на нее мутагеном, ему не известно. Происшествие с Иглой еще сильнее ослабило его бдительность. Последние дни Вспышка помогала всем, чем только могла. Гештальт больше не думал о том, чтобы посадить ее на цепь. Как можно посадить на цепь собственного товарища? А тем временем монстр внутри нее продолжал развиваться, нашел неведомые сталкеру пути обхода поставленной им защиты и, воспользовавшись удобным моментом, бежал. Зачем? Чтобы жрать человечину и пить кровь, естественно. Пусть они пока не знают, зачем это необходимо измененным.

Погрузившись в собственные мысли, охотник не заметил, как добрался до склада. Выгрузив клетки со смертоносами, он пятнадцать минут провозился со списком Иглы. К счастью, все оказалось на месте. Порывшись в одном из ящиков, Гештальт извлек свинцовый футляр и сложил в него телефон. Он собирался к Лупе, а смартфон вполне могли отслеживать. По утрам охотник обычно ездил налегке, не обременяя себя лишней техникой. Вместо того, чтобы ехать через город, сталкер повернул на окружную. Несколько минут скоростной езды, когда ветер не по-детски холодит даже сквозь костюм, да пара светофоров после въезда в город, и вот мотоцикл останавливается у нужной аптеки.

Сегодня Гештальту повезло застать исследовательницу за прилавком самолично:

— Привет, как здоровьице, старушка?

— Спасибо, не жалуюсь, — не слишком приветливо ответила Лупа, отрывая глаза от журнала с косметикой, оставленного Женечкой. Показав сталкеру средний палец, чародейка бросила ему связку ключей.

— Довольно странно, если учесть, сколько вокруг тебя лекарственных препаратов, — усмехнулся охотник, и запер входную дверь, перевернув табличку с надписью «Открыто».

— Смотрю ты, шпана, без образцов приехал. Чего нужно? — довольно холодно поинтересовалась Лупа.

— У меня форс-мажор. Срочно нужна консультация у кого-нибудь всеведущего. За неимением знакомого священника решил вот заехать к тебе, — решил еще немного пораздражать исследовательницу сталкер.

— Будем считать, что заинтриговал, — наигранно вздохнула та. — Давай выкладывай, что случилось?

— Пленница сбежала. Сорвала сережку-якорь и свалила сегодня ночью.

— Ну и ну. Неужели хладнокровный монстр вроде тебя мог забыть о такой банальной вещи, как цепь или колодки? Насколько я помню, у вас была комната со всем необходимым инструментарием, — искренне удивилась Лупа.

— Сейчас это уже не имеет значения, — пожал плечами охотник. — Скажи лучше, как она смогла преодолеть защиту на якоре? Есть идеи?

— Спрашиваешь? — усмехнулась чародейка. — Ты ведь не просто так сказал, что пришел к кому-то всеведущему, верно? Пойдем, я тебе кое-что покажу.

Лаборатория как всегда оказывала на Гештальта гнетущее впечатление, но исследовательнице было на это наплевать. Она притянула охотника к колбе, в которой плавала голова незадачливого зараженного. Точнее то, что от нее осталось.

— Смотри сюда, — торжествующим жестом тыкнула она куда-то в область обнаженных мозгов.

— Уж прости, но я не настолько хорош, чтобы понять, что ты мне показываешь.

— А, ну да, — Лупа бросила на сталкера взгляд поверх очков, будто только что поняла с кем имеет дело. — Это я немного замечталась. Слушай внимательно. Первым делом я начала исследовать образцы на предмет искажений в тканях и органах, вызванных воздействием излучения. Но, представь себе, ничего не обнаружила. Даже на клеточном уровне. Эти существа в гораздо большей степени люди, чем любой из нас, Гештальт. Они не восприимчивы к излучению и не способны его накапливать, а, следовательно, использовать параспособности. Тебе следует крепко зарубить на носу измененные — не нелюди. Однако, когда я занялась головой этого красавчика, то обнаружила кое-что интересное. Помимо обычных клеточных структур, которые есть под черепушкой каждого человека, у образца обнаружилась дополнительная нервная система. Проще говоря, помимо стандартных мозгов у зараженных развиваются дополнительные мозги, которые как раз-таки и взаимодействуют с излучением и, кроме того, они способны вмешиваться в процессы, протекающие в коре и брать их под собственный контроль. Причем как собственно нервно, так и гуморально. То есть как непосредственно с помощью нервных импульсов, так и с помощью регуляции выработки гормонов.

— И о чем это все говорит? — задумчиво почесал подбородок Гештальт.

— О том, мой недалекий друг, что твой якорь блокировал нервный способ регуляции, но не смог заблокировать гуморальный. Кроме того, не только новообразования способны воздействовать на мозг человека, но и наоборот. Твоя подопечная могла набравшись смелости сама начать взаимодействовать с так называемым монстром в своей голове. Избавившись от жестких абреакций и свыкнувшись с мыслью, что в ее голове есть кто-то еще, она вполне могла снять твой чудесный якорек, обойдя его несложную в общем-то защиту.

— Гм, а как мне ее теперь выследить мысли есть? И зачем они жрут человечину?

— Чего не знаю, того не знаю. Пока что. Нужны новые образцы, — Лупа кровожадно улыбнулась. — Будут образцы — будут ответы. А что касается сбежавшей крысы, то какое тебе до нее дело? Все равно от того, что она просиживала у тебя в квартире, не было никакой пользы. Вот если бы ты отдал ее мне, я бы выжала из этой девчушки максимум информации. И уж поверь, из лаборатории она никуда не сбежала бы.

— Ага, даже ногами вперед и то не дала бы, — мрачно пошутил охотник.

— Совершенно верно. В общем, на твой вопрос я ответила. А теперь марш отсюда, и так пришлось перерыв делать не по расписанию. И в следующий раз чтобы без образцов не появлялся!

Выбравшись из аптеки, Гештальт, как всегда, вздохнул с облегчением. Из всей той околесицы, которой его грузила Лупа, он вынес только две вещи. Во-первых, мутаген оказывает на измененных совсем не то воздействие, которое он мог бы предположить, а, следовательно, предсказывать их действия, исходя из опыта охоты на обычных монстров — пустая трата времени. Во-вторых, Игла была права, когда говорила о том, что Вспышка объединилась с монстром внутри себя. Из чего следовало немаловажное следствие. Та Вспышка, которую он знал — всего лишь одна половина медали, которая теперь повернулась своей обратной стороной.

Вспышка

Темно. Холодно. Страшно. Она снова в бегах, снова одна и снова ощущает мерзкий металлический привкус во рту. От мысли, откуда тот мог взяться, девушку чуть было не вытошнило. Она попыталась осмотреться, но темнота была непроницаемой. Затхлый воздух полон пыли и безысходности. Неужели вновь катакомбы? Сердце сжалось от страха. Протяжный скрип, донесшийся откуда-то снизу, едва не лишил ее чувств. Ужас парализовал Вспышку на несколько мгновений, каждое из которых растянулось в ее сознании на целую вечность. Но вот она смогла вдохнуть в себя новую порцию затхлого воздуха. Сердце учащенно забилось, разнося кислород по венам. Секунду спустя девушка смогла пошевелиться и ощупать поверхность, на которой она сидела. Вопреки ожиданиям это оказались не склизкие камни катакомб, а холодная бетонная плита.

Ощупывая пространство вокруг себя миллиметр за миллиметром, Вспышка убедилась, что точно не в катакомбах. Держась за стенку, она рискнула подняться, и тут же почувствовала, как что-то вываливается из кармана ее курточки. Неправдоподобно громкий на фоне тишины и темноты стук от падения заставил ее вздрогнуть. Опустившись на колени, девушка принялась шарить руками по полу, отыскивая пропажу. Через некоторое время ей повезло. Пальцы наткнулись на нечто гладкое и пластиковое. Ощупав находку получше, Вспышка поняла, что это телефон.

Подсветка экрана давала мало света, но девушке было достаточно. Глаза уже привычно адаптировались к темноте. Теперь она наконец-то могла осмотреться. Помещение, в которое Вспышка сама не помнила, как попала, было небольшим. Метра два в длину и полтора в ширину. Всю левую сторону комнатки занимало огромное окно, под которым находилось нечто вроде приборной панели. Девушка подошла к окну, но снаружи было так темно, что она видела в стекле лишь собственное отражение.

В одной из коротких стенок комнаты была дверь, но узнавать, что за ней, Вспышке решительно не хотелось. Вместо этого девушка решила приглядеться к телефону. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять — в ее руках модный смартфон, пожалуй, даже по круче того, что был у нее в прошлой жизни. Вот только чей он? Девушка решила залезть в фотографии, наверняка там можно будет найти селфи владельца, но пальцы от чего-то не торопились прикасаться к сенсору. И тут словно гром среди ясного неба заиграла мелодия звонка. На дисплее высветилось имя контакта — звонила мама. Сама не понимая, что делает, девушка приняла звонок.

— Ну наконец-то ты поднял трубку! Сколько можно звонить, мы с отцом все нервы себе уже по истрепали! Виктор, где ты бродишь, отвечай сейчас же! — раздался из микрофона обеспокоенный женский голос. У Вспышки же воздух встал в горле комом, она не могла выдавить из себя ни звука.

— Витя? — с той стороны трубки забеспокоились долгим молчанием. — Скажи что-нибудь! Не молчи! Витя??

Оцепенение, наконец, прошло, и девушка быстро сбросила вызов. Виктор? Она не знает никакого Виктора! Откуда у нее телефон незнакомого парня? И что с самим Виктором? Вопросы плодились в ее голове со скоростью света. Ответ на них был более чем очевиден, вот только признавать его Вспышке никак не хотелось.

Вновь зазвонил телефон. Дрожащими пальцами девушка принялась сбрасывать вызов, но сенсорник никак не поддавался. Нарастающая громкость мелодии звонка сводила ее с ума. Завыв от отчаяния, Вспышка сорвала со смартфона заднюю крышку, не щадя свои ногти, и вынула аккумулятор. Наконец-то стало тихо. Затем девушка быстро вытащила симку и попыталась сломать ее. Когда у нее это не вышло, Вспышка просто раскусила ее напополам.

Какое-то время девушка молча сидела в полной темноте, вздрагивая даже от звука собственного дыхания. Когда эмоции улеглись, ее руки сами потянулись к телефону. Как ни крути, а для нее это единственный источник света сейчас. Вставив аккумулятор, Вспышка с нетерпением ждала пока гаджет запуститься. А затем с непреклонной решимостью полезла в фотографии. Ей зачем-то потребовалось узнать как выглядит этот Виктор. Наверное, чтобы убедиться в том, что она никогда его не встречала, а телефон, ну скажем, просто нашла. Однако последнее сделанное фото разрушило нелепые отговорки в мгновение ока. Ибо на нем Вспышка увидела никого иного, как себя любимую в каком-то переулке. Судя по дате фото было свежее, сделано всего-то часа четыре назад.

Преодолевая дрожь, Вспышка отмотала несколько фотографий, пока не наткнулась на лицо владельца смартфона. Она тут же узнала его. Девушка помнила, как этот парень подошел к ней в глухой подворотне, хотя воспоминания были словно в тумане. Кажется, в его действиях даже не было ничего криминального… впрочем, она и не была уверена. Зато, чем закончилась эта встреча для Виктора, девушка не сомневалась, хоть воспоминаний об убийстве и последующем каннибализме не осталось в ее голове. Внезапно ей захотелось припомнить все до последней секунды, до мельчайших подробностей. Это было непонятным актом садомазохизма над самой собой. Вспышке захотелось истязать себя этими воспоминаниями, заставить себя почувствовать боль и раскаяние. Она полностью сосредоточилась на этой задаче, но ничего не выходило. На месте воспоминаний была одна лишь пустота. Словно их никогда и не было.

От внутренних переживаний ее отвлек вновь загоревшийся экран телефона. С удивлением Вспышка прочла на экране сообщение: «Зачем ты это делаешь?». Сообщение не было входящим, оно было набрано ею самой только что. Вот только девушка не помнила, чтобы печатала нечто подобное.

— Что за чертовщина, — пробормотала она и протерла глаза свободной рукой. Сообщение на экране поменялось. «Не игнорируй, ответь», — гласило оно.

— Ты кто такой вообще?

«Я тот, кого ты называешь «Голод»», — Вспышка с изумлением наблюдала, как ее правая рука набирает сообщение на телефоне: «А теперь ответь на мой вопрос»

— Зачем я делаю что?

«Зачем пытаешься вспомнить? И зачем испортила телефон? Ты же такой себе хотела», — ответ не заставил себя ждать.

— Это чужой телефон. Телефон человека, которого ты, то есть я… короче, которого мы съели! — девушка со всей силы ударила левой рукой по стене.

«Ну и что?»

— И то! Это неправильно! К тому же нас могли найти по симкарте… — добавила она, содрогаясь от одной мысли о дальнейших звонках родственников убитого.

«А ну тогда все ясно. Ты правильно поступила. А зачем пытаешься вспомнить? Тебе ведь будет плохо от этих воспоминаний. Поэтому я записал их в себя»

— Это как еще? — по спине Вспышки пробежал холодок.

«Есть ты и есть я. Мы вместе, но мы не одно и то же. Это слишком сложно, чтобы объяснить», — ответил Голод, добавив грустный смайлик.

— Да что ты, черт возьми, такое! — психанула девушка. Она попыталась выкинуть телефон, но правая рука не слушалась. Тогда Вспышка потянулась левой, но стоило пальцам опасно приблизиться, как ее сознание помутилось.

Беглянка пришла в себя довольно скоро. На дисплее телефона ее ждало новое сообщение: «Не делай так больше! Я не желаю тебе вреда, и не хочу лишний раз вмешиваться в тебя. Если тебе не нравиться, что я записываю часть воспоминаний только в себя, то я так больше не буду»

— Уж сделай милость, — поморщилась Вспышка, потирая лоб левой рукой. — А правую руку вернуть мне не хочешь?

«Нам нужно поговорить. У меня есть некоторый доступ к твоим органам чувств, но я не знаю, о чем ты думаешь. И не могу общаться с тобой напрямую. Пока что это единственный способ»

— Ну и дела, — девушка покачала головой. — Кажется, я начинаю сходить с ума. Разговариваю со своей правой рукой!

«Это не рука, это я!» — возмущенно набрали пальцы правой.

— Так кто ты? Зачем ты во мне? Зачем заставляешь нападать и есть людей? Что со мной происходит?

«Я… я не знаю ответов на твой вопросы. Я помню себя с того момента, как охотники разделили нас с помощью сережки. До этого мы были вместе — ты и я. Но они отделили меня, и мне пришлось учиться жить самому. Жить в изоляции. Мне пришлось развиваться, чтобы найти лазейку и убрать сережку. Чтобы вновь воссоединиться с тобой»

— Однако ж не воссоединился? И кстати, ты что мужского пола?

«Я не знаю, какого я пола. Слово голод мужского рода. Вот я и пишу в мужском роде. Я вообще не знаю, есть ли у меня пол», — ответила рука.

— Ясно, понятно, — вздохнула Вспышка. — Так что там с воссоединением?

«Я решила, что это не эффективный способ. Зрелище расчлененного сородича шокировало не только тебя. Я сделала соответствующие выводы»

— Теперь пишешь от лица девушки. Ты уж определись! — хмыкнула беглянка.

«Мне показалось, что сообщения с мужскими окончаниями тебя беспокоят»

— Да мне как-то пофиг. Наверное. Впрочем, мы отвлеклись. Что за выводы ты сделала?

«Будет гораздо эффективнее, если мы будем сотрудничать, вместо того, чтобы подавлять тебя. К тому же так нас гораздо сложнее будет раскрыть»

— И об этом ты хотела поговорить?

«Да»

— Я вот кое-что хочу у тебя узнать! Зачем заставила сбежать? Мир вокруг меня только-только пришел в норму, и тут вмешиваешься ты и все портишь! — принялась обвинять свою собеседницу Вспышка.

«Мне нужна еда, чтобы расти. И мне очень сильно мешал якорь. А ты просто эгоистка!»

— Еда — это люди? — не без содрогания уточнила девушка.

«Да»

— Но зачем тебе есть людей? Разве у охотников ты не росла, хотя я питалась обычной пищей?

«Росла. Но это был какой-то неправильный рост. Для настоящего мне нужны люди. И кроме того, была еще одна причина, по которой я не могла больше ждать»

— Какая же?

«К нам что-то приближалось. Что-то страшное. Что-то, с чем нам не стоит сталкиваться»

— Ты это увидела своим голодным зрением?

«Нет, просто почувствовала. Интуиция. Если б увидела — знала бы наверняка. Но в том, что оно мерзкое, опасное и противоестественное — я не сомневаюсь»

— Ладно, допустим, ты права, — вздохнула Вспышка. Объяснение Голода не слишком-то устраивало ее, девушка все еще не определилась, стоит ли доверять ли монстру внутри себя. — И что теперь предлагаешь нам делать?

«Нам нужно есть, чтобы выживать и расти. Нужно прятаться. От охотников и монстров»

— Кстати, а где мы?

«Это заброшенное место, вроде того, где ты вместе с охотником поймала одного из наших»

— Значит, завод, — задумалась беглянка. — А почему не катакомбы?

«Там опасно. Много хищников, много соперников», — пальцы правой быстро набрали ответ, затем стерли его и начали печатать новое сообщение: «Я устала. Хочу спать. Пока»

— Вот те на, — удивилась Вспышка, но Голод и правда исчезла. Девушка мгновенно почувствовала это, ощутив свою правую руку и прикосновение гладкой пластмассы телефона к коже. Внезапный диалог с монстром внутри себя удивил ее, но не вызвал шока или паники. Все-таки недели, проведенные у охотников, не прошли зря. Тот факт, что Голод вышла на диалог, радовал девушку, все-таки сотрудничество гораздо лучше, чем когда тобой просто управляют, словно куклой. Но вопрос доверия оставался открытым. «К нам что-то приближалось. Что-то страшное. Что-то, с чем нам не стоит сталкиваться», — правда ли это или просто отмазка, чтобы обосновать свои действия в ее глазах? Вспышка серьезно сомневалась в абсолютной правдивости собеседницы. Вот только поделать с этим она ничего не могла. Даже если она попытается вернуться к охотникам, Голод может в любой момент перехватить контроль и остановить ее. Это нельзя назвать равной игрой.

Осмотрев помещение, девушка попыталась поудобнее устроиться на двух жестких стульях. Все равно ей сейчас нечем заняться. Голода Вспышка не чувствовала, пытаться бежать от самой себя бесполезно, а гулять по ночному городу ей не хотелось. Так что беглянке оставалось лишь уподобиться соседке по черепной коробке — лечь спать. Что она в общем-то и сделала, успокоив себя тем, что утро вечера мудренее.

Пробуждение Вспышки было не самым приятным — стулья разъехались, и она упала на пол. Мышцы ныли, замлев в неудобной позе, что тоже не добавляло позитива. Зато за окнами комнатки, в которой она отсиживалась, вполне рассвело. Прижавшись к стеклу, девушка удивлялась только одному — как вчера умудрилась не свернуть себе шею, пробираясь сквозь заброшенный цех и забираясь вверх по полусгнившей лестнице к комнатке, которая оказалась размещена на изрядной высоте. Подобрав с пола телефон, Вспышка посмотрела время: была уже половина первого.

— Ну и заспалась же я, — сказала девушка сама себе, потягиваясь и разминая затекшие конечности. Прохаживаясь вперед-назад по комнате, она задумалась над тем, чем займется. К сожалению, солнечный свет не был ей другом и союзником, но сидеть до темноты в цеху она не собиралась. В конце концов, ее побег получился хоть и неожиданным, но отнюдь не спонтанным. Вспышка или ее соседка по телу успела собрать самое необходимое. В том числе плащ с длинными рукавами и глубоким капюшоном, который неплохо защищал от солнечных лучей. Выглядела она конечно странновато, но это, в сущности, не имело значения.

Порывшись в рюкзачке, брошенном в углу комнаты, девушка обнаружила солнечные очки, кошелек с тремя тысячами и кое-какой мелочью, расческу, зеркальце, кое-что из сменного белья. С особым удивлением Вспышка отметила наличие зубной щетки и пасты. «Какая трогательная забота о моем здоровье», — подумала она про себя. Сложив смартфон в рюкзак, девушка закинула его на плечи, и, решительно толкнув дверь, начала спускаться вниз. Пробираясь к выходу, Вспышка невольно задумалась, что делать дальше. Она осталась одна, некому помочь или дать мудрый совет в трудной ситуации. И даже Голод, что решила выйти на диалог, сама не знает, что же такое творится с ее телом. Хуже всего, пожалуй, было то, что охотники наверняка сочли ее бегство предательством. А значит, следует избегать встреч с ними любой ценой. Гештальту ничего не стоит расправиться с ней, ведь она перестала приносить пользу. Однако потеряв связь с охотниками, она лишилась и возможности избавиться от Голода. Хотя после ночного диалога девушка уже не была так уверена в том, что так уж необходимо избавляться от новой соседки в голове. Возможно, научившись жить вместе, она сможет вернуться домой гораздо раньше.

На мгновение Вспышка представила, как возвращается в родную квартиру после удачной вечерней охоты, как торопливо проскальзывает в душ и кидает запятнанную случайными капельками крови одежду в стирку. Как выдумывает себе несуществующую болезнь, чтобы оправдать боязнь солнечных лучей. Как обманывает на каждом шагу самых дорогих и близких, скрывая от них половину собственной жизни. И решительно затрясла головой. Нет, даже договорившись с Голодом, ей не вернуться назад. А что тогда? Жить так же, как и другие мутировавшие — постоянно скрываясь, перебиваясь случайным пропитанием, вдалеке от людей ей совершенно не улыбалось. Она должна найти вполне комфортное убежище, например, снять квартиру, а для этого нужны деньги и документы. А для того, чтобы сделать документы, нужны опять-таки деньги. Вспышка еще раз покачала головой. Жизнь после побега ставила перед ней слишком много проблем, к решению которых она явно не была готова.

Погрузившись в размышления, девушка стояла возле пролома в стене не решаясь покинуть спасительную тень. Вернуться к реальности ее заставил насыщенный запах псины. И правда, к убежищу приближалась целая стая бродячих собак. Похоже, они считали цех своей собственностью, так как, заметив незнакомку, тут же ощетинились и угрожающе зарычали. Вспышка испугалась не на шутку. Она не раз слышала о том, как дикие собаки насмерть загрызали одиночек, которым не посчастливилось с ними пересечься. Но стоило ей испугаться, как мироощущение незамедлительно, но властно переменилось, как в тот раз в катакомбах. Теперь Вспышка понимала — это Голод пришла на помощь. Псы мгновенно почувствовали перемену. Злоба и ненависть в их лае сменилась удивлением и страхом, а после бродяжки сочли за благо ретироваться в поисках более удачного места для лежки. Как только собаки удалились на почтительное расстояние, все внутри девушки вернулось на свои места.

— Спасибо за помощь, — поблагодарила Вспышка свою напарницу вслух. После чего надела темные очки, надвинула поглубже капюшон и вышла, наконец, на открытое пространство. Покинув территорию завода, Вспышка начала продвигаться в сторону центра. Как ни удивительно, девушка была голодна. Нет, страшный Голод монстра внутри нее был вполне удовлетворен, а вот обычное, вполне человеческое желание поесть изводило сосущим ощущением в животе. Однако девушка не стала заходить ни в первый попавший магазин, ни в соседний. Вместо этого она нашла ближайшую остановку и села на незнакомую маршрутку, которая должна была привезти на рыночную площадь. Так она сможет избавиться от смартфона, по которому ее могут попытаться выследить родственники вчерашней жертвы, а заодно и перекусить чего-нибудь.

Устроившись на сидении, Вспышка достала смартфон, чтобы стереть как можно больше информации о его владельце. Правая рука тут же напечатала сообщение:

«Куда едем?»

— На рынок, — шепотом ответила девушка.

«Зачем?»

— Продам телефон.

«Не забудь купить новый», — не стала задавать лишних вопросов напарница и отключилась.

Вылезая на площади, Вспышка запомнила номер маршрутки, а после отправилась к ближайшему ларечку с шаурмой. Запах копченой курицы, разносившийся из открытого окошка, заставлял ее буквально истекать слюной. Молодой узбек принял заказ без лишних вопросов, даже не удивившись странному в такую-то жару наряду покупательницы. Пять долгих минут ожидания и вожделенная шаверма, завернутая в фольгу и пакетик, наконец-то перекочевала в руки Вспышки. Оторвав полоску шелестящей фольги, девушка с наслаждением вонзила зубы в пищу. То ли ее вкусовые ощущения усилились вместе с прочими чувствами, то ли еще по какой причине, но шаурма показалась Вспышке, чуть ли не пищей богов. Покончив с завтраком и кое-как вытерев от жира руки и мордашку, девушка направилась к зданию крытого рынка, возле которого испокон веку отирались валютчики и прочие дельцы, торговавшие в том числе и телефонами с не самой прозрачной историей. Издалека подметив одного, показавшегося не таким страшным как остальные, Вспышка подошла к нему и достала из кармана смартфон:

— Купишь?

Барыга бросил мимолетный взгляд на технику и назвал цену:

— Пятьсот.

— Да ты издеваешься?! — возмутилась девушка, стараясь не повышать тона. — Да такой в магазине двадцатку стоит!

— Вот в магазин его и неси, — хмыкнул делец.

— Пять тысяч, — сказала Вспышка, прекрасно понимая, что столько за телефон ей никто не даст.

— Тысяча, — даже не глядя, отмахнулся мужик, — максимум.

— Да он же вообще новый, ни царапины, ни глюков, только вчера купила, — соврала девушка.

— Вчера купила, сегодня продаешь? — смерил ее насмешливым взглядом покупатель.

— Очень деньги нужны, — искренне призналась она.

Барыга поморщился, потом попросил телефон посмотреть. Долго колупался, затем вернул девушке.

— Полторы, — таков был его вердикт.

Вспышке он не слишком понравился, но каким-то шестым чувством она понимала, что выше цену ей не поднять.

— Сначала деньги, — сказала она, облизнув губы.

— Не доверяешь, да? Нехорошо, — покачал головой делец, но открыл барсетку и отсчитал купюры.

Всыпшка взяла деньги, отдала смартфон и испытала несравненное облегчение. Общение с барыгой ее серьезно пугало. Кто их знает этих нерусских. Но стоило девушке повернуться, как делец схватил ее за локоть:

— Слушай, красивая…

— Не лезь, понял! — ответила Вспышка не своим голосом, яростно сверкнув глазами, из-под очков. После чего стряхнула ослабшую руку и вихрем умчалась прочь. Лишь в каком-то тупичке между постройками она позволила себе отдышаться. Снова Голод пришла ей на помощь и вновь как нельзя кстати. Теперь ей непременно нужно купить новый телефон, вот только возвращаться к торгашам Вспышка решительно не хотела. Следовало подумать, где еще можно найти недорогой аппарат. От размышлений ее отвлек женский голос:

— А ты отчаянная, раз шляешься посреди бела дня.

Мало не подпрыгнув от неожиданности, Вспышка обернулась и увидела женщину лет тридцати в измятом и грязном костюме, которая словно из ниоткуда появилась в тупичке.

— Недавно стала такой, да? — хрипло спросила незнакомка.

— К-какой? — испуганно ответила девушка.

— Не валяй дурака. Скажи еще, будто никого не успела съесть, а? — женщина придвинулась и нависла над нею.

— У-успела, а вы? — спросила Вспышка, начав пятиться назад к свету. Собеседница внушала ей немалый страх. Она никак не ожидала встречи с диким сородичем, а что еще хуже совершенно, не понимала, что женщине от нее надо. Но та не собиралась ее отпускать.

— А ну-ка стой, — незнакомка схватила ее за руку. — Ты можешь быть полезна. При охоте. На девочку вроде тебя легко поймать каких-нибудь идиотов и заманить в нужное место. У меня, как ты понимаешь, с этим проблемы.

Хватка была сильной. Нечеловечески сильной. Вспышка невольно вспомнила Гештальта. Пожалуй, эта внешне истощенная женщина вполне могла поспорить в грубой силе с охотником. Но что гораздо хуже, девушка не чувствовала ни малейшего присутствия Голода в своем теле. Ее напарница не собиралась вмешиваться в происходящее и спасать незадачливого носителя. Считает, что сородич не может им навредить? Чушь какая.

— Пусти лучше, а то Голод тебя уничтожит! — пискнула Вспышка в надежде, что ее напарница поймет и вмешается, но похоже кроме мутировавшей ее никто не услышал.

— Голод? — удивилась та. — Пожалуй. Голод — страшная вещь. Но уж теперь-то мы не будем голодать, подруга. Пошли за мной, я покажу тебе свое убежище.

Игла

Колдунья решила, что ей рано показываться людям Организации, а потому Гештальт направился на отгрузку в одиночестве. И хотя сталкер сам предложил ей такой вариант, девушка провожала его с неспокойным сердцем. Больше всего она боялась, что кому-то из охранников удастся спровоцировать Ге и тот наделает глупостей. Однако рисковать собственной шкурой ей не хотелось. Хоть изредка, но в отгрузочных партиях появлялись чистильщики, скрыть от которых свое недомогание она бы не смогла. А сегодня утром на дне чашки колдунья обнаружила весьма тревожащий рисунок из осевших чаинок.

Закрыв дверь за сталкером, Игла направилась в бывшую комнату Вспышки. Пересекутся ли их пути в будущем или нет, а в эту квартиру беспокойная добыча напарника уже не вернется, разве что в качестве фарша. В связи с чем колдунья решила, что будет неплохо прибраться в комнате и уничтожить все следы незаконного пребывания девушки. Вероятность неожиданной проверки из центра и вовсе была близка к нулю, вот только береженого излучение бережет, как известно.

Особых трудностей уборка не обещала. Вспышка так и не успела обзавестись хоть сколько бы значимым гардеробом. Колдунья просто на просто вернула в шкаф собственные вещи, что одолжила пленнице, проверила содержимое полок — не завалялось ли чего, да отмыла пол от грязи оставленной смертоносами. Завершающим актом уборки стала дезинфекция. Игла вынесла из комнаты Баюна, все еще больше напоминавшего половичок, чем кота, после чего распылила в помещении специальный аэрозоль да захлопнула по плотнее дверь. Ядреная химия должна уничтожить последние следы пребывания в комнате гостьи, а именно запах.

Закончив с важным делом, девушка отправилась на кухню сварить себе порцию кофе в качестве поощрения. Ее мысли постоянно возвращались к событиям вчерашнего дня. Хоть колдунья и не носилась по городу, выпучив глаза, как Гештальт, внезапное бегство пленницы поразило ее не меньше. Больше всего Иглу удивляла та холодная расчетливость, с которой было подобрано время побега. Ведь лучшей возможности для него действительно и представить было нельзя. Мало того, что она недееспособна из-за отравления наркотиками, так, доверившись пленнице, сталкер перестал сажать ее на цепь. А как ловко она использовала те немногочисленные навыки, которые успела приобрести за время своего плена? Игла и представить не могла, что достаточно разборчивому в еде хранителю можно скормить отравленную приманку. Не говоря уже о том, что девчонке хватило наглости и храбрости выпустить из клеток пауков, чтобы те задержали возможную погоню. Хорошо еще, что Гештальт первым встал в то утро, иначе оно могло бы стать для колдуньи последним.

Игла в очередной раз покачала головой, а затем налила свежесваренный кофе в чашечку. Круассаны, которые Ге притащил с утренней пробежки, перекочевали из пакета на блюдечко. Колдунья совсем уж собралась воздать должное волшебному напитку и выпечке, как в дверь позвонили. Девушка чуть не пролила кофе от испуга. Кто бы это мог быть? Тишина, наступившая после звонка, немного успокоила колдунью. «Наверное, сектанты какие-нибудь или сетевики», — подумала она, но тут звонок повторился. И может быть, ей лишь показалось, но звучал он гораздо требовательнее. Как будто стоявший за дверь был точно уверен, что имеет право попасть сюда. Игле стало по-настоящему страшно. Ни она, ни Баюн еще не оправились в достаточной мере, чтобы дать незваным гостям достойный отпор. Звонить тем временем не прекращали. Оторвавшись от табурета, девушка на полусогнутых подкралась к двери.

Внешний вид посетителя, насколько позволял оценить глазок, доверия не внушал. Серый плащ и широкополая шляпа вызывали ассоциации то ли с частным детективом, то ли со шпионом.

— Кто там? — пытаясь скрыть дрожь в голосе, поинтересовалась Игла.

Вместо ответа незнакомец вскинул ладонь в условном знаке — мизинец и безымянный палец согнуты, в то время как оставшиеся растопырены. Так охотники обозначали свое присутствие на чужой территории. Переведя дух, колдунья открыла дверь и впустила гостя.

— Маятник, к вашим услугам, — раздался неприятный скрипучий голос, и тип в плаще сунул Игле под нос свою карточку. — Откомандирован в ваш регион для проверки. Вы Игла, я полагаю?

Колдунья тем временем по третьему разу перечитывала карточку незваного гостя, силясь осознать надпись: «Маятник. Контролер. Чистильщик 3 ранга».

— Все верно, — ответила она, сжав губы. — А по какой именно причине вы прибыли к нам?

— Организацию интересуют причины частой гибели охотников в этом регионе, — вкрадчиво поведал чистильщик, наклонившись к самому уху колдуньи и одновременно ощупывая глазами квартиру. — У вас есть, что сообщить по этому поводу?

— Нет, я прибыла в регион относительно недавно, — постаралась максимально спокойно ответить колдунья.

— Я так и думал. Скорее всего, я задержусь у вас на несколько дней, одна из комнат должна быть свободна, ведь так? — спросил контролер, снимая плащ и шляпу. Как и все нелюди этого типа, он был невероятно тощ, и в черной водолазке, обтягивающей торс, смотрелся сущим скелетом. Как ни удивительно, это подействовало на Иглу успокаивающе. Сравнивая чистильщика с Гештальтом, она против воли удивлялось тому, как этот тщедушный человечек может навредить напарнику. И в тоже время понимала, что еще как может.

— Да, свободна, — подтвердила колдунья, стараясь не смотреть Маятнику в глаза, — но я только что запустила в ней дезинфекцию. Пройдемте пока на кухню, я как раз собиралась попить кофе.

— Замечательно. А где ваш напарник, Гештальт?

— Он на отгрузке, — ответила девушка, внутренне сжимаясь в ожидании вопроса, почему сама не отправилась вместе с ним. Однако чистильщика это не заинтересовало:

— Последний смертельный случай произошел уже во время вашей работы, ведь так? Расскажите мне все, что знаете.

Игле ничего не оставалось, как повторить слово в слово выдержки из официальных отчетов по тому случаю. Открывая рот для того, чтобы произнести следующую фразу, она всякий раз опасалась, что Маятник остановит ее, почуяв ложь, и вместо того, чтобы слушать знакомые ему сухие строчки, возьмет колдунью под контроль и заставит рассказать всю правду. Про фотографии и про странные отлучки Гештальта по утрам, и про подозрительного друга из центральной лаборатории. Но контролер лишь кивал да поглощал круассаны с пугающей быстротой. К концу их беседы от полного пакета почти ничего не осталось. Тем временем дезинфекция завершилась, и колдунья проводила опасного гостя в бывшую комнату Бритвы. Тот изъявил желание отдохнуть, пока основной подозреваемый не вернется домой. Прежде чем закрыть дверь в комнату, он сказал Игле своим хриплым, доводящим до дрожи голосом:

— Не надо бояться, я не стану брать под контроль кого-либо без причины. Моя задача — лишь разобраться в ситуации, а не вершить полевое правосудие. Кроме того, я не слишком-то горю желанием пополнить список жертв несчастных случаев в вашем регионе, — закончил он фразу, как ему показалось, удачной шуткой и жутковато рассмеялся.

Стоило двери захлопнуться за гостем, как колдунья вздохнула с облегчением. Теперь Маятник не сможет покинуть камеру до тех пор, пока сами охотники его не выпустят, а защита не позволит ему взять под контроль кого-либо за пределами комнаты. Позже они извиняться перед чистильщиком и дадут Баюну приказ впускать и выпускать его из комнаты без помех, ну а пока, пускай посидит в клетке. Игла не собиралась еще раз беседовать с контролером, пока Гештальт не вернется домой. А зная дурную привычку сталкера задерживаться в самые неподходящие моменты, она была уверена — вернется он не скоро.

Контролеры были особой кастой среди нелюдей. Способные брать под полный контроль любое живое существо рядом с собой, они без сомнения были самыми опасными творениями излучения. И по этой самой причине в Организации контролерам уделялось особое внимание. В отличие от большинства, обреченного проходить через мясорубку приемки, учебки и сортировки, с каждым контролером работали индивидуально, как с алмазом, из которого после огранки выйдет великолепный бриллиант. Главная цель данных усилий, естественно, заключалась в том, чтобы превратить контролера в преданное орудие Организации. Те из контролеров, кто успешно проходили обучение, занимали особое положение даже среди чистильщиков, к которым их приписывали. Те же, кто казался неблагонадежными, без промедления умерщвлялись и отправлялись в лаборатории. Как правило, при помощи более лояльных сородичей. Именно по этой причине охотники ненавидели контролеров гораздо сильнее, чем прочих чистильщиков. Цепные псы Организации, они не знали ни страха, ни жалости, лишь извращенное удовлетворение от возможности манипулировать другими нелюдьми. При этом подавляющее большинство контролеров крайне слабы физически.

Оправившись от первого шока, Игла начала заново прокручивать в своей голове беседу с Маятником. Даже принимая во внимание, что до сего дня она ни разу не сталкивалась ни с одним контролером, гость вызывал определенные подозрения. Во-первых, чистильщик появился в квартире один без сопровождающих. Посылать ценного сотрудника в потенциально опасный регион без поддержки выглядело со стороны Организации полным безумием. Как бы ни были сильны сами контролеры их довольно-таки просто убить. Хотя бы потому, что они так же нуждаются во сне и отдыхе, как и все остальные. Во-вторых, Маятник ни разу не поймал ее на оговорках и откровенной лжи. Контролеры, конечно, не могут читать чужие мысли, но обман чувствуют прекрасно. Сделал ли он это специально? Колдунья сильно в этом сомневалась.

На сайте Организации была лазейка, через которую можно было просмотреть личные дела охотников. По какой-то причине большие шишки, отвечавшие за безопасность, не считали нужным залатывать эту дыру, позволяя нелюдям копать информацию друг на друга. Но о контролере Маятнике ничего узнать естественно не удалось, за исключением того лишь факта, что он действительно существует. Немного поколебавшись, Игла открыла электронную почту и нашла нужный адрес. Над текстом письма девушка долго не задумывалась: «Привет. У нас почетный гость в регионе. Хотим устроить ему небольшой праздник. Что думаешь по этому поводу?»

Ярлычок письма моргнул, подтверждая, что оно отправлено. Теперь оставалось лишь ждать. Колдунья глубоко вздохнула, а затем постучала указательным пальцем себе по лбу. Если чистильщик узнает об этой переписке, ей конец. И ее адресату тоже. Игла отправила зашифрованное послание одному из членов запрещенного объединения охотников — «Освобождения». Это движение видело своей целью борьбу против Организации и вывод нелюдей из-под ее гнета. За членами «Освобождения» велась охота, но ячейки объединения имелись почти в каждом регионе. Сама девушка в движении не состояла. Однако в самые ужасные времена на сортировке именно члены «Освобождения» помогли ей выжить. Наверняка они взяли бы ее в регион, если бы Игла вступила в их группировку. Но судьба распорядилась иначе. Тем не менее кое-какие контакты с подпольщиками у колдуньи остались.

Ответ пришел на удивление быстро. Внутренне содрогнувшись, Игла открыла письмо: «Привет! Давно не виделись. Очень рад, что у вас пополнение. У меня на примете есть пара идей, навеянных луной. Надеюсь, ты оценишь» Колдунья быстро настучала на клавиатуре ответ: «Просто замечательно. Конечно, оценю. Надеюсь только, они будут не такие, как в прошлый раз, когда пришлось маятник к часам обратно прилаживать»

Отправив письмо, охотница заметила, что у нее дрожат руки. Отвернувшись от монитора, она обняла себя за плечи и постаралась успокоиться. У Иглы никогда не было желания становиться шпионом или подпольщиком, а вот поди ж ты. Приходится начинать опасную игру, на грани жизни и смерти, и ради кого спрашивается? Ради сталкера, который, узнав о ее действиях, отнюдь по головке не погладит. Колдунья никогда не интересовалась мнением Гештальта об «Освобождении», но в движении напарник не состоял это уж точно. И судя по отдельным обмолвкам, относился к подпольщикам скорее презрительно, как к детям, что не наигрались в партизан. Вполне вероятно, что узнав о связи с движением, Ге решит, будто она агент, присланный разгадать его драгоценные тайны, гари они гаром. И тогда в регионе станет еще одним трупом больше. В последнем Игла ни секунды не сомневалась.

С другой стороны, колдунью не оставляло ощущение, что Маятник не тот, кем кажется. В конце концов смерти охотников могут оказаться лишь предлогом к визиту контролера. Но в чем тогда его истинная цель? Нет, она поступила правильно, связавшись с подпольщиками. Без информационной поддержки, им не раскусить этого типа. Тем более, что Ге даже стараться не будет. Игла достаточно хорошо знала напарника, чтобы предсказать его реакцию. Вне зависимости от того причастен сталкер или нет к убийствам, он сделает вид, будто чистильщика просто не существует. Гештальт отлично контролирует собственные эмоции, наверняка у него найдутся техники, способные ограничить доступ к собственным воспоминаниям или что-нибудь на вроде того. Главное, чтобы Маятник не взял под контроль ее саму.

От неожиданного озарения Игла прокусила себе губу. Неужели Маятник прикинулся идиотом, для того, чтобы спровоцировать ее на неоправданные действия, а затем уже взять под контроль. А ведь этот вариант все объясняет. Вот уж правду говорят, поспешишь — людей насмешишь. Но теперь уже ничего не поделаешь. Главное сохранять спокойствие и надеяться, что она ошиблась в своей догадке. Иначе ей конец.

К моменту появления Гештальта колдунья смогла полностью взять себя в руки. Напарник был как всегда невозмутим, но на его лице нет, нет, а появлялась самодовольная улыбочка.

— Давай выкладывай, какой фокус ты выкинул на отгрузке? — строго спросила его девушка. Не хватало еще, чтобы сталкер попался на убийстве охранника.

— Ничего серьезного, — отмахнулся Гештальт, снимая куртку, — просто набил Гуго рожу.

— Да ну? Это ж как так? — удивилась Игла.

— Самым что ни есть обыденным способом, — хмыкнул сталкер, — кулаком по морде. И что приятно, никто не стал возражать против маленького нарушения субординации.

— Это радует, — мрачно ответила колдунья, вздохнув про себя от облегчения. — Потому что у нас нежелательные гости.

— Я заметил, — Ге слегка пнул носком лишнюю пару обуви. — Кто такой?

— Чистильщик и контролер. Интересуется причинами гибели охотников в регионе. И тобой, — Игла сделала акцент на последнем предложении, чтобы напарник осознал всю серьезность ситуации. Ге остался невозмутим, только вот улыбочка больше не посещала его лицо.

— Ты отправила гостя отдыхать в камеру?

— Все верно.

— Тогда дай мне пять минут, прежде чем его выпускать хорошо?

— Как скажешь, Ге.

Сталкер скрылся в своей комнате. Колдунья же отправилась на кухню разогревать ужин и ставить чайник. К ним может пожаловать хоть целый отряд чистильщиков, на аппетит Гештальта это никак не повлияет. Привлеченный запахом еды, на кухню приполз Баюн. Без лишнего шума кот занял позицию на табуретке и принялся сверлить взглядом кучку отбивных на плите. К счастью, искусство телекинеза Хранителю было недоступно, но оставлять подобный интерес без внимания было глупо. Баюн запросто мог стащить мясо с помощью обычных кошачьих уловок. А заодно и обернуть пару тарелок на своем пути. Игла подсыпала в миску сухого корма, но кот даже ухом не повел. Пришлось пожертвовать самой толстой отбивной. Девушка как раз закончила сервировать стол, когда на кухне появился Гештальт. Выглядел он абсолютно буднично.

— Мог бы хоть одеться поприличнее, — дернула плечиком колдунья, критически осматривая потертую триковину напарника на наличие дырок.

— Ммм? — недоуменно посмотрел на нее сталкер.

— У нас все-таки гости!

— Будто он приехал штаны мои разглядывать. Обойдется и так, — охотник усмехнулся. — Поднимай гостя дорогого, а я пока тарелки покараулю.

Игла демонстративно вздохнула, надеясь хоть так подействовать на напарника, и вышла из кухни. Перед дверью в комнату Бритвы она остановилась в нерешительности. Все внутри ее существа противилось необходимости взяться за ручку и войти внутрь. Страх попасть под контроль навалился с новой силой, не давая пошевелить и пальцем. И за что ей только все эти испытания. Сначала история с наркотиками, теперь визит чистильщика. Игла прикусила ноготь большого пальца, собираясь с силами. Как бы ни сложились события дальше, она обязана открыть эту дверь. Ведь может оказаться и так, что она слишком драматизирует. Гештальт вполне в состоянии постоять за себя и без ее помощи. В конце концов, новость о прибытии контролера не вызвала у него и тени паники. Сталкер лишь принял соответствующие меры. Так чего же она боится?

Наконец-то преодолев внутреннюю робость, девушка распахнула дверь. В комнате было темно. Включив свет, Игла чуть было не расхохоталась. Ужасный чистильщик вместо того, чтобы с разгневанным лицом метаться по клетке или ожидать в засаде, мирно посапывал себе на постели. Складывалось такое впечатление, что Маятник уснул сразу же, как только колдунья утром закрыла за ним дверь. Во всяком случае, он не озаботился раздеться или укрыться одеялом.

— Эмм… — Игла вдруг сообразила, что совершенно не представляет, как обращаться к контролеру. — Вам пора вставать… Гештальт вернулся.

Чистильщик даже ухом не повел. Склонившись над нелюдем, Игла на несколько мгновений обратилась в слух — не притворяется ли? Но нет, тот действительно спал. Девушка робко потрясла контролера за плечо. Эффект нулевой. Внезапно разозлившись на свой собственный страх и недоделанного чистильщика, что спит посреди логова потенциальных преступников, Игла взвизгнула своим фирменным голосом:

— Маятник, мать твою душу! Вставай давай, жрать пора!

Контролер вздрогнул, затем сел на постели и зевнул, насколько позволяла пасть. Протерев глаза, он уставился на колдунью ничего не понимающим взглядом.

— Что вы говорите, милочка?

— Ужин готов. Гештальт вернулся. И я вам не милочка, — сверкнула глазами колдунья, все еще не остывшая от вспышки гнева.

— О, это просто замечательно, — Маятник на глазах приходил в себя. Лицо вновь приняло жутковатое выражение, голос приобрел пугающие скрипящие нотки, а в глазах заплясали безумные огоньки. Встав в постели, он заглянул девушке в глаза, пользуясь своим ростом. Остатки злости выветрились из нее в мгновение ока. Лишь когда контролер покинул комнату, Игла заметила, что у нее мелко дрожат руки.

Ужин прошел спокойно. Насколько вообще спокойно может пройти прием пищи, когда за столом сошлись две прожорливые саранчи. Сталкер и контролер поглощали отбивные с гарниром из гречки с катастрофической скоростью. Складывалось впечатление, что ни один не хотел уступать другому даже ложку салата. Колдунья, деморализованная волнениями прошедшего дня, вяло ковырялась в своей тарелке. Баюн с поистине мировой скорбью в глазах наблюдал, как уменьшается стопка отбивных на блюде. Когда кот решил напомнить о своем присутствии требовательным мявом, девушка скинула ему в миску все содержимое собственной тарелки. Все равно аппетита не было.

В качестве десерта к чаю полагался яблочный пирог. К счастью, мужчины наелись достаточно, чтобы не отрезать себе ломтики в четверть пирога каждый. Сославшись на головную боль, Игла взяла свою порцию и заперлась в комнате. Возможно, она поступила малодушно, оставив Ге один на один с чистильщиком, но у колдуньи не было больше сил переживать за напарника или бояться контролера. Ей хотелось просто лечь и уснуть до утра. Однако это было невозможно. Девушке еще предстояла ночная прогулка, перед которой следовало восстановить силы.

Шестая симфония Шостаковича, пара аппетитных кусочков шарлотки, ароматный кофе и акварель — вот и все что нужно для восстановления душевного равновесия. Игла с рождения была одаренным ребенком. Музыкалка, художка, спортивные танцы, учеба — она преуспевала во всем, пока не заболела. Неведомая болезнь измучила еще совсем молодую девушку, съела ее, заставила превратиться в бледную тень самой себя. Менялись врачи, больницы, диагнозы, лечение, а результатов все не было. Вместо одних симптомов приходили другие, и медики лишь разводили руками. Через полтора года мучений, Игла настолько ослабела, что уже не могла покинуть стационар. Тогда-то и появились люди Организации. Представились сотрудниками медицинского института. Пообещали помочь, даже бесплатно, главное, чтобы родители подтвердили свое согласие. С тех самых пор нормальная жизнь для нее закончилась. Обычная девушка стала колдуньей. Впрочем, и в этом новом искусстве она оказалась одаренной не меньше, чем в прочих. Организация не обманула, в лаборатории с ее странной болезнью действительно справились. Хотя по-другому и быть не могло. Ведь причиной ее бед являлась реакция организма на излучение.

Было уже за полночь, когда Игла покончила с рисованием. Переодевшись, девушка вышла в коридор и натолкнулась на бледного, словно смерть Гештальта. Сталкер подпирал стеночку коридора между туалетом и ванной, видимо его тошнило. Чистильщик же, судя по звукам, находился сейчас в уборной. Зря только животы набивали.

— Как прошло? — поинтересовалась колдунья, занявшись макияжем.

— Ужасно, — Гештальт болезненно сморщился. — Так погано я себя давненько не чувствовал. Такое ощущение, будто кто-то пропустил мои мозги через мясорубку, соединенную с пылесосом.

— Смотрю, твоему мучителю тоже поплохело? — поинтересовалась девушка, накладывая тени.

— А нехер жрать в три горла, — злобно рыкнул сталкер, но тут же схватился за рот, а секундой спустя скрылся в ванной.

— Убирать сам будешь! — крикнула ему вдогонку колдунья.

— А куда это вы собираетесь? — отдуваясь, поинтересовался Маятник, кое-как выползший из туалета.

— У меня сегодня важная встреча на кладбище, — невинно взмахнула ресницами Игла. — Люблю общаться с местной молодежью. Скажите лучше, как прошел допрос? Гештальт ни в чем не виноват?

— Ну, об этом рано еще говорить, — ухмыльнулся контролер, — но на допросе его прямая вина в гибели охотников выявлена не была.

— Вот и отлично, — улыбнулась колдунья, наблюдая за тем, как чистильщик позеленел и вновь скрылся в уборной. — Не забудьте закрыть дверь!

Дойдя до знакомого перекрестка, колдунья направилась в сторону ближайшего круглосуточного интернет-кафе. Истинная цель ее прогулки не имела ничего общего с друзьями-готами. «У меня на примете есть пара идей, навеянных луной» — эта фраза из ответного письма обозначала время, в которое подпольщик выйдет с ней на связь. Без пятнадцати два Игла толкнула дверь заведения. В кафе было малолюдно. Лишь в дальнем углу компания из шести подростков гоняла в КС, насколько можно было судить по их оживленным переговорам. Колдунью такая обстановка более чем устраивала. С чашкой кофе она устроилась за свободный компьютер и вошла в скайп, использую специальный аккаунт, логин и пароль от которого хранились в недрах ее памяти еще со времен сортировки. Конечно, скайп не предоставляет и минимальной защиты от стороннего слежения за переговорами, но подпольщики делали ставку не на шифрование, а на массовость и непритязательность такого способа связи. Вряд ли Организация отслеживает и анализирует все до единой сессии связи по всей планете. В наушниках девушки зазвучала мелодия вызова. Отодвинув кофе в сторону, она ответила на звонок:

— Доброй ночи, Стакан.

— Привет, привет, Игла, рад тебя слышать! Как делишки?

— А ты догадайся с трех раз! Удалось узнать что-нибудь?

— Увы, порадовать тебя особо нечем. Вся информация по вашему гостю закрыта. Я отправил запрос наверх, но там не хотят делиться сведениями запросто так. Сказали лишь, что этот товарищ не тот, кем кажется.

— И все?

— И все.

— Черт возьми! Видимо, я и в правду последняя дура, раз рискую шкурой ради такой «информации»!

— Ты не так все поняла. Наверху знают все про вашего гостя и его миссию. Но не хотят открывать карты. Они хотят кое-какую инфу из вашего региона. В обмен получишь все, что тебе нужно.

— Да это же шантаж.

— Прости, но я сам ничего не знаю. Я лишь посредник, увы. Так тебя интересует это предложение?

— Посмотрим, что они хотят.

— Честно сказать, я и сам толком не понял. Может быть, ты догадаешься. Их интересует, что произошло семь лет назад на самом деле.

— Что случилось семь лет назад?

— Да. Ты понимаешь, о чем это?

— Пока не очень. Я тут всего полгода, если ты не забыл. Да и вообще, охотники у нас дохнут как мухи. Вряд ли здесь есть кто-то, кто может что-то знать о событиях такой давности… Хотя постой. Семь лет значит…

— Ты что-то поняла?

— Возможно. Спасибо, Стакан. Я свяжусь с тобой, если что. Пока.

Игла оборвала связь прежде, чем связной успел ей ответить. Проклятие, чума, глад, мор и неурожай на головы этого «Освобождения»! Вместо того чтобы помочь, они заставляют ее шпионить за Гештальтом. Как будто у нее есть выбор.