Героиня по вызову 5

Глава 7

— Невероятно, — фыркнула Артемизия, усаживаясь на кресло и с хрустом потягиваясь, отчего её голая грудь качнулась — Как она умудрилась-то во всё это вляпаться?

— Ты сама знаешь — как, — заметил Каслевский, располагаясь в кресле по соседству, — Пытается решать все проблемы, которые встретит на пути.

Я встала со стола, на котором меня исследовали. Темнокожая красотка, до сих пор не проронившая ни слова, подала мне блузку, и я продела руки в рукава, внимательно наблюдая за вампирами. Те, впрочем, никакой враждебности не проявляли, даже тон разговора изменился с саркастично-официального на добродушный. Правда, ко мне Валентин и Артемизия всё ещё не обращались за исключением приказов типа «открой рот», «закрой глаза», «покажи когти», «трансформируй жабры».

Осмотр, кстати, проходил не в обеденном зале — Каслевский незаметно пошевелил рукой и мы оказались в небольшой комнате со столом в центре и несколькими креслами у стен. Помещение мне сразу напомнило зубоврачебный кабинет или операционную, если честно, и вскоре мои догадки подтвердились — князь приказал мне снять доспехи и одежду, разрешив оставить только штаны, лечь на стол и выполнять все указания его и Артемизии. Что я и сделала, хоть это и вызвала у меня неприятные воспоминания о времени, проведённом «в гостях» у Карионы. Темнокожая девушка, имени которой я до сих пор не знала, стояла в стороне вроде бы без дела, но я ощущала от неё эманации магии, и два других вампира иногда задавали ей вопросы, в ответ на которые мулатка в основном кивала. Продолжался осмотр около двух часов, за узким окном уже начало темнеть.

Артемизия извлекла из воздуха длинную сигариллу, кончик которой задымился, как только в её глазах сверкнуло пламя. Мысленное колдовство? Неплохо.

— Ну что, ты довольна результатами или всё ещё подозреваешь нашу гостью в грязной игре? — спросил Валентин у девушки.

— Увы, не подозреваю. Судя по всему, события происходили именно так, как мы видели. Тонкое кружево нельзя перестроить, будь ты хоть трижды богом, или кем там являются Изменяющие, — девушка фыркнула и сердито выпустила струйку дыма. Через табачную дымку её обнажённый силуэт выглядел ещё привлекательнее.

— Ну что ж, тогда вопросов больше не осталось. По крайней мере у нас, — Валентин наконец взглянул мне в глаза и поднялся с кресла, — И пора бы нам уже проявить гостеприимство, не находишь?

— Видимо да, — Артемизия пожала плечами и затянулась снова.

Валентин подошёл ко мне, заглядывая прямо в душу. Длилось это недолго и потом мужчина широко улыбнулся и произнёс:

— Добро пожаловать, Алессандра. Я, Валентин Каслевский, князь Трекане и глава этого ковена, заявляю, что ты блестяще прошла Испытание Воли и стала полноправным членом нашего гнезда. Я дарую тебе имя нашего рода и снимаю с тебя символ испытания.

Валентин коснулся моего плеча и мир перед глазами задрожал, а потом вернулся в норму. Но что-то изменилось, словно бы с плеч сняли груз, которого я раньше не замечала. В меня словно влилась новая жизнь.

Внимание! Обнаружено воздействие на тонкую структуру души!

Разрешение дано…

Я вызвала статус и сразу увидела изменения

Имя: Алессандра Джурат Каос Сфидан Зеи Рапитор де Дус Уцигасул Крединциосилор иль Армас

Прозвище: Саша Рэд

Раса: Высший вампир

Клан: Армас

— Алессандра иль Армас? Так меня теперь зовут?

— Имена имеют силу, особенно имена вампиров, — Валентин улыбнулся, — И раз уж ты теперь одна из нас, позволь представить остальных. Блондинку, с которой ты дралась, зовут Артемизия Фолекат Истир иль Армас, а молчаливую красавицу — Никсиана Деримо Санкта иль Армас. Это не полные имена, конечно, но те, какие они предпочитают использовать.

Артемизия кивнула, а Никсиана встала и безмолвно поклонилась. Я поклонилась обеим в ответ, после чего снова повернулась к князю.

— А вы, саер? Каково ваше имя, настоящее я имею в виду?

— Ответ на этот вопрос тебе ещё придётся заслужить, как и на некоторые другие, — мужчина улыбнулся и взяв меня за руку, подвёл к креслу, которого ещё мгновение назад там не было.

Я опустилась на мягкую кожу и посмотрела на князя, который занял своё место. Реальность снова дрогнула и теперь мы сидели в библиотеке, а наши кресла стояли перед большим камином. Свыкнувшись с методами перепланировки, я спросила:

— А какие вопросы я могу задать?

— Все остальные, но не обещаю, что ответы будут исчерпывающими, — хмыкнул тот, — И можешь не спешить — время в моём замке течёт иначе, чем за его пределами.

Я кивнула, провела рукой по волосам и спросила то, о чём думала уже довольно давно:

— Тогда что с именами? Почему они такие длинные, написаны на разных языках и внезапно появляются в моём системном статусе?

— Откуда ты знаешь, что они на разных языках? — встрепенулась блондинка, подозрительно глядя на меня.

Я пожала плечами:

— Опыт прошлой жизни — в моём мире я изучала историю и могу примерно различать семантику разных языков. По крайней мере, могу понять, что это разные языки. Так почему имена так странно звучат? Это же не язык Кха и не его диалекты, верно?

Князь кивнул:

— Это хороший вопрос. Куда лучше других первых вопросов, которые задают иногда прошедшие испытания. Что ж, постараюсь ответить. Да, ты права, языки и правда разные. Этому есть причина, но боюсь, что пока я не могу вдаваться в подробности. Скажу лишь главное — имена вампира похожи скорее на титулы. Они означают, что именно вампир совершил в своей жизни. Например твоё последнее и самое… значимое имя Крединциолор означает «наделённая властью над смертью» и отражает твою победу над Хау при помощи умений жнеца душ.

Валентин замолчал, глотнул из бокала, снова оказавшегося у него в руке. Я ждала продолжения, а когда его не последовала, спросила:

— И всё? Зачем такие сложности, сир, — обращаться к главе ковена мне следовало «саер», «сир» или «владыка», эти знания сформировались у меня в голове сразу после церемонии именования, до этого они были лишь ощущениями, — Ведь можно просто добавлять титулы в системное меню?

Справа раздался глубокий смешок. Я повернулась и увидела, как Никсиана прикрывает рот ладонью. Её полные губы, подведённые тёмным карандашом, изгибались в улыбке. Я ожидала пояснения, но девушка молчала, вместо неё снова раздался глубокий голос Валентина:

— На это несколько причин, Алессандра. Во-первых, не каждый в Велте воспринимает систему так, как воспринимаешь её ты. Избранные богиней слишком часто упускают из вида этот факт, во многом из-за того, что сама система, или точнее — её интерфейс… — я изогнула бровь услышав необычное слово и князь улыбнулся, — как видишь, я общался с такими как ты. Так вот, интерфейс системы Велта весьма похож на интерфейс некоего развлечения из вашего мира не просто так — его составлял первый Избранный, которого Хау призвала в наш мир в эпоху Войн Богов, за которой последовала Эра Тишины, закончившаяся первым Циклом… Только не спрашивай меня об истории — я ей не интересуюсь, — быстро сказал князь, увидев что я готова задать вопрос, — Можешь потом покопаться в книгах, благо их тут полно, — он неопределённо обвёл рукой полки за нашими спинами и продолжил, — Так вот. Именно тот… кхм… герой предложил текущий интерфейс системы прогрессии Велта. Хау согласилась, подозреваю, она уже тогда рассчитывала повторить успех с призывом лояльных воинов из другого мира.

— Но ведь избранные появляются лишь раз в цикл, сир. Причём, как я понимаю, Хау прибегает к этому средству как к последнему шансу, разве нет?

Артемизия усмехнулась:

— Потому что «великая мать» не очень хорошо соображает, чего хотят её дети. В результате…

Валентин поднял руку, прерывая свою подругу:

— Это длинная история, к которой наша гостья пока не вполне готова. Мы и так отвлеклись от темы, — он снова повернулся ко мне, — Так вот, Алессандра, чтобы понять, почему имена вампира нельзя заменить титулами, надо понять, кто такие вампиры, зачем они созданы и кем. А это — тайна даже для большей части нашего рода. Но кое-что я могу сказать. Самую малость, но думаю ты меня поймёшь, — он наклонился ко мне и взгляд его тёмных глаз стал очень серьёзным, — Вампиры, Саша, были созданы в ответ на экзерсисы Хау и Аранеи с призывом душ из-за грани мира. Поэтому наша структура так пластична, поэтому наш спектр умений так широк, и мы обладаем огромным потенциалом. И имена наши — это источник силы, который черпает магию этого мира напрямую, минуя систему. Мы, если так будет понятнее, используем ошибки в коде, обращаемся напрямую к самым низкоуровневым процессам этого мира и потому во многом независимы от воли богов.

— И поэтому Хау ненавидит нежить, — медленно пробормотала я, когда в мозаику моего понимания природы Велта лёг этот важный кусочек, — Она не может нас контролировать.

— Да. Большая часть нежити, хоть высшей, хоть низшей, напрямую черпает ману из окружающего мира, минуя системные ограничения. Конечно, такой процесс сложен и потому только высшая нежить способна осуществлять его осознанно… И всё же.

Я кивнула. Всё становилось на свои места.

— Но кто создал вампиров?

Князь хитро улыбнулся.

— А как ты думаешь?

— Я бы предположила, что старые боги, — я нахмурилась, — но судя по формулировке, вряд ли самый очевидный ответ будет верным.

— Именно. А правильный ответ тебе придётся узнать самой, не волнуйся, вскоре ты получишь такую возможность.

Валентин заглянул в свой кубок и спросил:

— У тебя есть ещё вопросы?

«Гора. Непонятно только, с каких начать,» — подумала я.

Начни с такого: почему на этом острове почти не ощущается божественная мана? — подсказала система.

«Ну ладно, это и правда интересно,» — согласилась я с внутренним помощником и переадресовала её вопрос Валентину. Тот хмыкнул:

— Надо же, быстро ты заметила. Скажем так — этот остров подчиняется моей воле согласно очень древнему договору, заключённому ещё до того, как Триумвират вошёл в силу. Так что теперь они не могут сюда заглядывать, правда взамен я очень ограничен в своих возможностях за пределами острова. Считай Трекане моим местом силы или магическим якорем.

— Хорошо. Я так полагаю, испытание новообращённых — тоже часть того договора? Или нет?

— А что, жалеешь о прожитом по пути сюда? — фыркнула Артемизия, поигрывая сигариллой.

Я повернулась к ней, тщательно скрывая недовольство. Несмотря на сногсшибательную внешность, вампиресса вызывала у меня раздражение.

— Меня вообще-то неделю солнцем жгли. Это не очень приятно.

— Подумаешь. Бывало и похуже. Как раз для того, чтобы отделять сильных от слабых испытание и создано.

— Тобой что ли создано? Почему-то мне кажется, что подобный садизм тебе как раз по нраву…

— О, девочка выпустила коготки…

— Хватит, вы тут друг другу сейчас волосы рвать начнёте, — раздался примирительный голос князя.

Высший взглянул на меня и произнёс:

— Это была моя идея, Саша. Не её. И эта идея куда старше и Артемизии, и Никсианы, и вообще этого цикла.

— Но… почему? Зачем такое издевательство?

Он пожал плечами и обезоруживающе улыбнулся

— Да потому что, это то, что мы всегда делаем со всеми новообращёнными. И прежде, чем ты ещё раз спросишь «почему» я поясню, — Валентин посмотрел на меня очень серьёзно и заговорил уже совсем другим тоном, куда более серьёзным и размеренным, — Вампиризм дарует огромные силы, но и цена их использования немаленькая. И прежде всего эта цена заключается в обуздании собственных страстей. Вампиру, особенно высшему вампиру, слишком легко сорваться, начать смотреть на людей сначала свысока, а потом и как на скот, просто из-за того, какими огромными способностями нас наделили. Такой «король ночи» — он произнёс эпитет из вызубренной мной ещё в Стразваце книжки с явным сарказмом, — устроит себе дворец, усядется в нём, окружит себя рабами с промытыми мозгами и понемногу, год за годом утратит всё человеческое, превратится просто в очень опасного и жестокого хищника.

— Но… Мне казалось, это именно то, что вы делаете, сир, — обескураженно произнесла я, — Разве вы не хотите, чтобы мы стали такими хищниками?

Каслевский покачал головой. По его молодому лицу прошла тень, и на мгновение я увидела не расслабленного мужчину в расцвете сил, а глубокого старика, с огромным грузом прошлого за плечами.

— Видишь ли, в чём дело, Саша, у опасных и древних хищников есть один серьёзный недостаток — люди их рано или поздно убивают. Всегда. Слышала историю о драконе-герцоге?

— Да, — я помнила забавный казус, благодаря которому деньги казначейства, сожранные гидрой, оказались нашими по праву победы над драконидом.

— Ну вот. И не потребовалось, кстати, никаких героев и великих магов — двухтысячелетнюю ящерицу с показателями интеллекта и мудрости больше, чем у всего моего двора со мной вместе примитивно расстреляли наёмники, которые толком читать-писать не умели. Самым обыденным образом расстреляли — из полевых баллист и скорпионов.

Я нахмурилась и скрестила руки на груди.

— Погодите, а как же те примеры, которые приводил автор «Священной крови»? Все эти скульпторы и иссушители?

— А ты вспомни, чем истории этих «ночных лордов» заканчивались, — хмыкнул мужчина, — «Запечатан такими-то и такими-то под такой-то горой», «Сброшен в океан в залитом железом саркофаге», «разорван на восемь частей, которые хранятся в таких-то и таких-то монастырях». Чем ярче горит звезда отдельного вампира, тем быстрее она прогорает, прости меня за высокопарность.

Он снова улыбнулся и продолжил:

— Страх не работает вечно — рано или поздно, люди с ним свыкаются, а потом начинают думать, как избавиться от его источника. Без эмоций и ненависти, просто потому что так надо. Деревенские жители будут долго избегать медведя, но стоит ему задрать пару селянок, его поднимут на вилы, и неважно, насколько медведь сильнее крестьян, — вампир пожал плечами, — Поэтому нам, если честно, мясники совершенно не нужны, ни здесь, ни на материке. Ради того чтобы их отсекать, давным-давно мы и создали ритуал с паломничеством. Всё просто — чтобы добраться за полгода до этого города, необходимо найти людей, которые тебе помогут или, по крайней мере, научиться жить в их социуме настолько осторожно, что за долгое морское путешествие тебя не раскроют. И то, и другое означает, что ты не будешь убивать без причины, не будешь промывать мозги всем подряд (потому что на корабле слишком много народу, чтобы такое удалось новорождённому вампиру), научишься, в конце концов, питаться не убивая своих жертв. А если обращённый ещё и умудриться заработать себе часть имени — тем лучше, значит он сумел из плохой ситуации извлечь максимум.

— Понимаю, — я действительно понимала, — но это как-то… Словно котёнка бросить в воду, чтобы научить плавать.

— Так и есть, ожидать от людей худшего — несправедливо по отношению к ним, — его лицо снова ожесточилось, — Но я достаточно долго живу на этом свете, чтобы выучить на своей шкуре, насколько несправедливее может быть излишняя доверчивость. Даже вампиру непросто убить другого вампира, а уж сколько побочных жертв при этом может возникнуть…

Его щека дёрнулась, глаза уставились куда-то сквозь меня, и я поняла, что Валентин не приводит абстрактный пример — он вспоминает вполне реальный случай.

«Или даже случаи»

Но древний овладел собой и его лицо снова приняло иронично-доброжелательное выражение.

— Поэтому лучше — вот так. Для всех лучше. Если аколит не может совладать со своей жаждой, или дуреет от открывшихся сил, предохранитель-проклятье не даст ему натворить слишком уж больших бед. Теперь понимаешь?

— Понимаю, но… я ведь даже не хотела этой силы. Вы сами мне её предложили, сайр. Неужели вы думали, что я могу превратиться в чудовище? Я же не хотела космической власти и всего такого.

— Я видел и более странные превращения. Впрочем, в твоём случае система и правда дала сбой.

— В каком смысле?

Он снова развёл руками и улыбнулся:

— Ну кто же знал, что ты проявишь себя настолько ярко? Бросить вызов богине жизни и победить? Я, конечно, знал, что ты избранная, но такое было за пределами моих самых смелых ожиданий.

Я подняла ладони и отрицательно помотала головой.

— Я была не одна, сир, мне помогли. Множество людей.

— Правильно. И почему они это сделали? Не потому ли, что твоим первым импульсом было помочь им? Ты могла сбежать из замка Карионы, ты могла оставить Ягена решать его проблемы самостоятельно, ты могла… да что угодно. Раскрыла бы крылья и летела прямо сюда — тебе хватило бы и сил и маны. Но такое ведь даже в голову тебе не пришло.

Я задумалась, подбирая аргументы.

— Моя клятва… Яген вызвал меня, чтобы я помогла ему…

Валентину не потребовалось даже секунды, чтобы разбить этот лепет. Вампир фыркнул и заявил:

— Я тебя умоляю. Ты последние несколько месяцев только и делаешь, что творчески интерпретируешь условия магических клятв и прокололась только однажды. Неужели ты не могла просто смотаться с столицу, отрезать голову лорду-протектору Харту и бросить её в кровать Ягену со словами «на этом моя служба окончена»?

Валентин фыркнул и снова отпил из узкого бокала. Я же, воспользовавшись паузой, пыталась придумать как парировать, но не могла. Ну то есть — сайр был прав. То, что он предложил было самым простым и логичным решением, но оно даже не пришло мне в голову. Потому что…

— Яген мой друг. Я не могла с ним так поступить, — я сама чувствовала, как жалко это звучит и ожидала услышать в ответ смех. Но никто не засмеялся. И Валентин, и его невесты смотрели на меня совершенно серьёзно, — это было бы…

— Не по-людски, — произнесла блондинка, — Если бы ты знала, Алессандра, насколько сложно вампиру остаться человеком.

— Она знает, Артемизия. Ей Хау продемонстрировала своим божественным огнём, — раздался низкий глубокий голос и я моргнула, поняв что впервые слышу как Никсиана говорит.

— И правда…

Мне стало неуютно, как и всегда от незаслуженных похвал, и я отвела взгляд.

— Ладно, я поняла. Но что делать теперь-то?

— А вот это, Саша, очень хороший вопрос. И его-то нам нужно обсудить. Потом. Сначала же — тебе стоит научиться питаться в этом городе, — древний повернулся к мулатке, — Никсиана, расскажи ей наши законы.

Девушка встала и поклонилась.

— Конечно, сир. Алессандра, иди за мной.

***

— Подозреваю, — я окинула взглядом «наряд», а точнее — его отсутствие, — Питание в Трекане предполагает изрядное количество разврата?

— Иногда. Но не сейчас. Сейчас тебе нужна кровь.

Мулатка кивнула, поправляя что-то в моей причёске. Поскольку перед моими глазами качались её сочные груди, я даже не сразу сообразила, что она говорит. Но сообразив, ответила:

— У меня есть во фляжке. К тому же, Тина, ну, моя девушка, добровольно предоставляет.

— Это конечно хорошо, но в Трекане особые законы питания вампиров и нарушать их не стоит.

— Я так понимаю, ты решила наконец разъяснить мне эти законы? Не просто же так мы тут в дочки-матери играем уже битый час.

Никсиана кивнула:

— Да. Закон прост — в пределах городских стен питаться можно только теми, кто на это согласится.

Я моргнула и нахмурилась.

— Не поняла, мне что, в переулке у бандюгана спрашивать, не соблаговолит ли он поделиться кровью с голодающей вампиршей?

— Да.

— Эмм… А почему?

— Потому что господин так решил. В нашем городе очень много различных видов живёт. Многие из них могут жить без опаски только в Трекане, например нежить или зверолюди. Многие из этих рас друг друга ненавидят из-за деталей их общего прошлого. Поэтому для каждого вида и расы действует уникальный свод правил, которого они должны придерживаться, если хотят продолжать жить в городе. Ящеролюды, например, обязуются не есть людей, люди — не охотиться на ящеров, нежить — не осквернять могилы и тех и других, мозгопийцы — не питаться мозгами разумных, арахниды — не охотиться на всех подряд и так далее.

— А вампиры — не охотятся без разрешения, — кивнула я, начиная понимать, — Дай-ка я угадаю, эти правила ведь — не просто законы на бумаге, да? Это же ещё одна форма магической клятвы, нарушителей которой настигает какое-нибудь сволочное проклятье?

— Всё так. Как ты догадалась?

— Да просто поняла уже, что словам наш господин доверять не особо склонен.

— Он прожил долгую жизнь, — пожала плечами девушка.

— Ну да. Но на него самого это правило конечно же не распространяется? — брови девушки вопросительно взметнулись, и я пояснила, — Я к тому, что он сам-то небось не спрашивает разрешений.

— Конечно не спрашивает — зачем? Добровольцы записываются на годы вперёд.

— Эм… Ты серьёзно? А девушки в зале? А ты с Артемизией?

— Среди невест господина нет ни одной, которая бы не желала красного поцелуя лорда Каслевского, — кивнула Никсиана.

— Серьёзно? Но зачем вам это?

В глазах девушки мелькнула смешинка и в её голосе впервые прорезались эмоции.

— Зачем нам почти бесконечная жизнь, большие силы и безопасный замок, в котором некоторые из нас уже несколько концов циклов пережили? Я даже не знаю, Алессандра.

Я пожевала губами и отвела взгляд:

— Справедливо. Но всё же, не пойми меня неправильно, мне как-то не верится в сотни добровольцев, которые спят и видят поделиться своей кровью с нежитью.

— Потому что ты не дослушала, — наставительно произнесла девушка, — Это не пожертвование, это обмен. Вампиресса получает кровь, а взамен делает что-то для просителя. Обычно — проводит с ним остаток ночи.

— Ааа… понятно, — протянула я, — а господин наш… тоже таким занимается?

— Ему нет нужды — он может одарить куда более ценным. Своей кровью. Она продлевает срок жизни, изгоняет болезни, делает сильнее и выносливее. Поэтому добровольцев желающих поделиться с ним кровью всегда хватает. Впрочем, как и нам. Если честно, я не помню, когда мне в последний раз приходилось искать желающих самой.

И тут-то я наконец осознала ответ на вопрос, мучивший меня с момента прибытия в город: почему собственно такая пёстрая публика не порвала друг другу глотки? Да просто все жители находились друг с другом в симбиозе, связанные не только магическими клятвами, но и банальной выгодой. Очевидно, что и все перечисленные Никсианой расы что-то получали за своё согласие следовать законам Каслевского, и судя по всему, это «что-то» в каждом конкретном случае сильно перевешивало минусы. Согласилась бы я провести ночь с девушкой с внешностью Никсианы в обмен на стакан крови, если бы была уверена, что обмана не будет? Безо всяких сомнений.

— Это же… гениально в своей простоте, — вырвалось у меня.

Никсиана кивнула:

— Да, господин придумал хорошую систему.

— И что, никто не нарушает законов?

— Нарушают, конечно, но не часто. Ты могла заметить, что стражи на улицах не так много, как в Стразваце.

— А ты там была? В Стразваце?

— Несколько раз. Последний — тридцать лет назад. Мне не понравилось.

С этими словами девушка повернулась к столу, давая понять, что говорить на эту тему не хочет. Я не настаивала. Никсиана некоторое время звенела какими-то украшениями и наконец повернулась.

— Итак, что ты хочешь — ожерелье из топазов или вот эти серьги с цепочкой?

Прикинув длину цепочки и форму «серёг», я поняла, куда именно они вставляются и почувствовала тепло внизу живота.

— «Серьги» пожалуйста.

Девушка второй раз за время беседы улыбнулась и подошла ко мне.

— Я надеялась, что ты их выберешь.

— А я надеялась, что ты предложишь… Оу! — вскрикнула я от смеси боли и наслаждения, когда игла быстрым движением проколола мой сосок.