Где моя башня, барон?! Том 3

Глава 10

Стоп! Сфера замедляется⁈

Я почувствовал, как кругляш, на котором я путешествовал по залу, начал покачиваться и терять высоту. Он чиркнул брюхом об пол, потом ещё раз, а затем рухнул вместе со мной на каменные плиты. Я катился недолго, так как врезался спиной в факел и застыл. А вот сфера продолжила своё движение, перескочив через меня.

Дрожащими руками я ощупал глаза и улыбнулся. Веки обуглились, покрылись волдырями, но они на месте. А значит, и зрение скоро вернётся. Тем более что я отобрал у сферы кучу маны, которая сейчас льётся в печать регенерации. Жаль, нет жемчужин, я бы с радостью выпил пару штук.

Не знаю, сколько я провалялся на полу. Может, пять минут, может, пять часов. Но постепенно силы вернулись ко мне, а вместе с ними и зрение. Ухватившись за факел, я поднялся на ноги и осмотрелся.

Слева без сознания лежал Юсупов, а справа почерневшая сфера. Скорее всего, княжич перетрудился и отключился из-за излишней потери маны. А может, и из-за жары. Ведь сфера сожрала тридцать четыре факела из сорока, создав в комнате нестерпимое пекло.

Сейчас температура стремительно падала. Башню построили кровожадные ублюдки, но победителей они явно уважают. Как только я одолел сферу, дверь, через которую мы входили, открылась. В комнату хлынул свежий воздух. Правда, камни от сферы порядком прогрелись, и какое-то время толку от этого воздуха особого не было.

Я посмотрел на свои руки, потом оглядел себя. Пламя сожгло все мои волосы, а вместе с этим спалило к чёртовой матери всю одежду.

— Гоб! Принеси тряпки моего размера, — попросил я, и тень тут же метнулась в соседнюю комнату.

Это что получается? Мне придётся опять покупать новый комплект одежды? А ещё и Елизар, скряга, зажал гарантию на тряпки. В следующий раз буду требовать, чтобы он продал мне огнеупорный комплект одежды.

Гоб вернулся спустя пять минут и принёс мне одежду одного из погибших аристократов. Штаны и ботинки были в идеальном состоянии. Да, измазаны кровью, но чёрт возьми!.. Ботинки невероятно удобные! А вот штаны, наоборот, какие-то утянутые, в облипку. Отвратительно. Но лучше, чем ничего.

В комплект входила рубаха и пиджак из зелёной ткани. Правда, и пиджак, и рубаха пострадали, видимо во время уполовинивания аристократа. Они потеряли примерно сантиметров двадцать своей длины.

Напялив на себя тряпки, я покачал головой и сплюнул. Чертовски неудобная одежда. Уж лучше бегать в невзрачном тряпье охотников, чем разгуливать в подобного рода нарядах и всё время ощущать неудобства.

Затем Гоб выдал мне один из своих кинжалов. Настало время собирать трофеи. Награда всё это время валялась у меня под ногами. Чёртова огненная сфера размером с огромный арбуз, потеряв всю имеющуюся энергию, затвердела, превратившись в чёрный кусок то ли камня, то ли смолы.

Размахнувшись, я ударил клинком по сфере, отколол небольшой кусочек. По комнате прокатилось лязгающее эхо.

— Как жалкий раб аристократии

Могу помочь честной я братии,

Давай будешь держать ты сферу,

А я крошить её, ну так, к примеру, — предложил Гоб, продемонстрировав клыкастую улыбку.

— Да тише ты. Сейчас этот проснётся. Давай в тень, — сказал я, покосившись на Юсупова.

Он хоть и болван, но благодаря его дару мы оба живы. Если б сюда пришёл я один, то и я, и Гоб уже поджарились бы до хрустящей корочки. Ха-ха! А так до корочки прожарился только я. Впрочем, раны практически зажили.

Было обидно, что всю энергию сферы пришлось перенаправить на поддержание покрова маны и печать регенерации. Если бы не пламя, то я с помощью этой маны мог бы поставить ещё пару новых печатей. Ну и ладно. Главное, что я выжил после такого ада.

Нанеся два десятка ударов, я расколол сферу пополам. И обнаружил внутри… тёмную шкатулку. Открыл её, и увидел игральную карту с синей рубашкой и золотой каймой. На ней была написана цифра «8».

Улыбнувшись, я тут же прикоснулся к артефакту, зная, что будет дальше.

Карта воспарила вверх, повернулась ко мне лицевой стороной. И на ней я прочёл: «Гиперакузия».

Ниже шло пояснение:

«Обладатель карты способен слышать самые тихие звуки на расстоянии десятков километров. Эффект карты действует перманентно, его невозможно активировать или отменить. Он работает всегда».

Пф-ф-ф. Ну и мусор. Получив такой навык, ты будешь слышать тысячи голосов каждую секунду, что рано или поздно сведёт тебя с ума. Такого и врагу не пожелаешь. Хотя… Как только я дочитал текст до конца, он изменился:

«Вы можете передать карту гиперакузия другому носителю, стоит лишь представить, как карта появляется у вас в руке».

Если можно передать карту спящему человеку и она тут же применит свой эффект, то проснувшийся никогда и не узнает о том, что он стал носителем карты. А значит, просто поедет крышей и, возможно, наложит на себя руки.

Да, башенка. Ты довольно странная, и дары твои чертовски многогранны. Я ещё раз коснулся карты, заставляя её исчезнуть в шкатулке. Разумеется, проверять на себе действие этой карты я не собираюсь.

Помимо этого артефакта, на дне шкатулки покоились синяя жемчужина и небольшой кусок трубки. Его я сразу же узнал. Ещё одна часть свистка. Улыбнувшись, я высыпал содержимое шкатулки в тень. Объединю артефакт с другой частью, когда буду в безопасности, а пока…

Подойдя к Юсупову, я прислушался. Сопит тихонечко. Значит, живой. Отлично, мне это на руку. Размахнувшись, я влепил ему пощёчину. Спит, подлец! Ну ладно. А если так? Прихватил кожу на княжеском боку вместе с одеждой и резко дёрнул на себя, слегка прокрутив. От такой боли он тут же очнулся и испуганно уставился на меня.

— А-а-а!!! — испуганно заорал он, рассмотрев меня.

Ещё бы он не заорал! Ведь я весь покрыт волдырями, но они уже подживают.

— Да не ори ты. Это я. Твой спаситель, — устало сказал я и сел рядом с княжичем.

— Мы выжили⁈ — спросил он и ошалело начал ощупывать себя.

— Как видишь, да. А ещё вот, — я швырнул ему шкатулку, в центре которой лежала карта.

— Это?.. — с придыханием спросил Юсупов, не веря увиденному, смотря то на меня, то на карту.

— Да. Награда за освоение башни, — ответил я, лёг на бок и с интересом уставился на парня.

— Я прошёл башню… — прошептал он, боясь прикоснуться к карте и лишь любуясь ею.

— Технически не ты, а мы. Но вообще да. Награда твоя, — я лёгким сердцем я расстался с этим барахлом, в надежде, что это упростит мне жизнь во время выхода из башни. — Можешь гордиться собой. Ведь ты своими силами добрался до финального испытания. И если уж быть до конца честным, то без тебя я бы не справился… Не тупи. Коснись карты.

Княжич трясущейся рукой дотронулся до артефакта и едва не выронил шкатулку из рук, когда карта взмыла вверх. Глаза Юсупова бегали из стороны в сторону, читая только ему видный текст.

Когда он закончил чтение, то тихонько сказал:

— Всё было не зря. Фирс, твоя смерть не будет напрасной.

Ну вот. Печётся о гибели телохранителя, а на жизни восемнадцати других спутников плевать. О них он даже и не вспомнил. Впрочем, это не моё дело.

— Если ты налюбовался картой, то мы можем идти на выход, — сказал я, указав на печать. Она была похожа как две капли воды на печать, которая перенесла нас внутрь башни. — Правда, есть один момент, который я хотел бы обговорить.

Закончив фразу, я сразу же про себя подумал: «Отрицаю предательство».

— Не переживай. Я никому не расскажу, что ты был в башне. Всё же ты спас мне жизнь. К тому же ты вор, но не стал красть награду, а передал её мне… Или там было что-то ещё? — недоверчиво прищурился парень.

— Можешь меня обыскать, — равнодушно ответил я и, поднявшись на ноги, раскинул руки в стороны. — Мне скрывать нечего.

Хвала Гобу за то, что он стал моим вечным хранилищем барахла. Без него сложнее было бы выкрутиться из этой ситуации. Пришлось бы либо убить княжича, либо проглотить кусок свистка, а после малоприятно выдавливать его из себя. Оба варианта были не очень.

— Не знаю почему, но я тебе верю, — произнёс княжич. — Ты достойный человек.

Не знаешь, почему веришь? Наверное, потому, что я только что рискнул жизнью. Конечно, не ради княжича, но он тоже извлёк из этого пользу. Да и в своём роду он теперь займёт доминирующую позицию. Навсегда отбросит старшего брата в конец очереди потенциальных преемников главы рода.

Юсупов поднялся с пола и протянул руку:

— Будем знакомы. Я сын князя Юсупова, Юсупов Виталий Артемьевич.

Я пожал его руку и, расплывшись в улыбке, сказал:

— Своё имя я, пожалуй, оставлю при себе. Из соображений безопасности, разумеется.

— Не доверяешь мне? — оскорбился княжич.

— Знаешь, как говорят? Доверяй, но проверяй, — объяснил я своё решение. — Если после того, как мы покинем башню, за мной не начнут гоняться твои гвардейцы, то ты и правда достойный доверия человек. А если натравишь их на меня, то и имя моё тебе ни к чему.

— Разумно, — кивнул Юсупов. — Я выйду первым и уведу стражу. Через минуту можешь выходить и ты.

Хм-м-м… Его план шикарен. Если обманет — через минуту около башни соберутся все гвардейцы, охраняющие лагерь. И тогда мне конец. Но ведь он этого не сделает? Он ведь говорит правду. Тогда я без каких-либо проблем покину башню.

Фальши я в нём не чувствую. Хоть он и избалованный аристократ, но вроде знает, что такое честь. Хотя он, не задумываясь, отправлял на смерть своих охранников… Чёрт. Неоднозначный он человек. Жаль, у меня нет выбора. Придётся рискнуть.

— Так и поступим, — кивнул я.

Распрямив плечи, он поправил волосы, спрятал меч в ножны и бодрой походкой подошёл к телепорту. Приложил руку к письменам, а затем исчез в ярком свечении.

— Малец ушёл, может предать.

Зря ты решил свободу дать.

Могли бы ему глотку вскрыть,

А после не спеша свалить, — послышался голос Гоба.

— Сейчас и узнаем, позвал он гвардейцев или нет, — я пошёл к телепорту.

Оказавшись возле печати, я досчитал до шестидесяти, приложил руку к письменам. Перед глазами полыхнуло ярко-белое свечение, и я оказался во внешнем мире.

Вдалеке слышался громогласный рёв «Слава княжичу! Слава! Слава! Слава!». А около входа в башню никого не было. Всё-таки парень не обманул. Ну что тут скажешь? Слава Юсупову.

Осмотревшись по сторонам, я собирался рвануть в лагерь охотников, но земля под ногами задрожала. Подняв голову вверх, я увидел, как из черноты ночи вниз летит огромный камень. Да чтоб тебя!

Выругавшись, я набросил покров маны и сорвался в дальнюю часть поселения.

Башня разваливалась. Идиотское свойство завершённого испытания. Оно не только опасно для жизни окружающих, но ещё и чертовски пыльное.

Огромный каменный блок рухнул на землю в двадцати метрах от меня, взметнув в небо ошмётки почвы, травы и, конечно же, пыли.

К моменту, когда вся эта гадость осыпалась вниз, я уже подбежал к лагерю охотников и нырнул в свою палатку. Шишаков храпел как боров и даже не думал просыпаться. Вот же стальные нервы. Хоть апокалипсис случись, он будет мирно дрыхнуть.

Впрочем, и я довольно быстро вырубился. Да, огромная башня, пронзающая небеса, рушится. Да, куски камней валятся на землю. Но как-то так вышло, что башни всегда осыпаются в радиусе пятидесяти метров. Ни один из осколков камней не улетает дальше. Поэтому даже гвардейцы продолжали славить княжича, не обращая особого внимания на рушащуюся башню. Ведь они находились за периметром опасной зоны.

Пробуждение выдалось «отличное». Я проснулся от увесистой пощечины. Мозолистая рука схватила меня за локоть и выдернула из палатки. Это был Никитич.

На улице только занимался рассвет. Все спали. Даже гвардейцы на радостях напились и мирно посапывали. Тем более что пленные оборотни без своего альфы больше не могли обращаться.

Гвоздев утащил меня в дальнюю часть лагеря, где никого не было, прижал к частоколу и прорычал:

— Ты совсем охренел?

Видя, что я спросонья не понимаю, о чём речь, он кивнул на мою одежду.

Да я бы с радостью переоделся, вот только других тряпок в округе не было. Ну не могилы же мне раскапывать ради гвардейского мундира. Ведь так?

— Да, сегодня выгляжу как клоун, — улыбнулся я. — Решил напустить на себя немного аристократичности.

— Володька, ты мне зубы не заговаривай. Я видел, как ты пролез в башню. Если бы это заметил не только я, тебя бы уже казнили, — прошипел Гвоздев, оглядываясь по сторонам. — А вместе с этим ещё бы и всему союзу выписали волчий билет на подобные зачистки. Ты понимаешь, что мог всех оставить без работы?

— А вы глазастый, — хмыкнул я. — Думал, мне удалось прокрасться незаметно. К тому же всё прошло гладко. Башня зачищена. Кроме вас, меня никто не заметил.

— Прямо-таки никто? — Гвоздев прожёг меня взглядом, сильнее нажал на плечо, чуть ли не вдавливая в частокол. — Когда Юсупов вышел из башни, он то и дело тайком посматривал на вход.

— Эм-м-м. Ну да. Так уж вышло, что я спас княжича, — признался я. — Но он остался доволен. Выжил, к тому же получил карту навыка. И обещал держать язык за зубами.

— Идиот, — тяжело выдохнул Гвоздев. — Ты хоть понимаешь, что княжеский род тебя теперь просто так не отпустит? Сопляк, который с лёгкостью зачищает башни и обладает даром, нужен всем в империи.

— Ну так ведь я тоже аристократ, — напомнил я Гвоздеву. — Теперь со мной придётся считаться, иначе…

— Иначе что? Ты вызовешь и князя Юсупова на дуэль⁈ — зарычал Никитич. — Да тебя просто скрутят гвардейцы и силой зашвырнут в башню. Уж поверь, у князя достаточно людей, чтобы стереть с лица земли весь Дальневосточный регион, а не только барона Авдеева.

— Егор Никитич, ну ты же видишь, что меня бесполезно пугать, — я попытался изобразить на лице добродушную улыбку. — Пуганый уже.

— Понимаю. И поэтому я хочу, чтобы ты прямо сейчас выложил все карты на стол, — процедил Гвоздев. — Иначе я тебя вышвырну из союза и глазом не моргну. Я хочу точно знать, на что ты способен и чего от тебя ожидать в дальнейшем. А ещё выворачивай карманы и показывай, чем ты разжился в башне.

Повисла тяжёлая пауза. Гвоздев сверлил меня взглядом, а я всеми силами делал вид, что опасаюсь выдавать чертовски тайные тайны! На самом деле я уже давно хотел раскрыть перед Никитичем все карты. И вот, случай подвернулся.

— Гоб, — тихо сказал я, и слева возник зелёномордый.

— Какого⁈ — выпалил Гвоздев, хватаясь за клинок.

— Спокойно. Он мой друг, — пояснил я и протянул руку, в которую гоблин вложил составные части свистка.

— Уж больно нервный ты старик,

Будешь бузить, кинжал проглотишь вмиг, — расплывшись в хищной улыбке, начал было Гоб, но я его осадил.

— Закрой пасть. И не смей нападать на Гвоздева. Никогда. Усёк? — Гоблин взвесил мои слова, кивнул и провалился в тень. — Егор Никитич, так уж вышло, что это моя вторая жизнь. В прошлой мне часто приходилось махать мечом, поэтому я с нуля и имею такие навыки. Зелёномордый, которого ты только что видел, был королём гоблинов. Так уж вышло, что мы сдружились. Впрочем, всё это неважно. Ведь это было давно. Важно вот это.

Я протянул старику две части свистка.

— Это то, о чём я думаю? — спросил Гвоздев, нахмурившись.

Мозолистая рука взяла две части свистка, и глава союза охотников начал с интересом их изучать.

— Две части составного артефакта, — объяснил я. — Попробуй поднести их друг к другу.

Никитич с удивлением уставился на меня. Видно, я сразил его своим рассказом. Согласен, это необычно. Перерождённых встретишь не каждый день. В прошлой жизни я таких вообще не встречал.

Гвоздев покрутил в руках основную часть свистка, нашёл подходящую выемку и приложил к ней вторую часть. Короткая вспышка — и они сплавились в монолитный кусок, в котором до сих пор не хватало элементов.

— Эх… Я надеялся, что теперь артефакт станет полноценным. Но, видимо, придётся ещё пару раз заглянуть в башню, — вздохнул я.

— Владимир… — серьёзно сказал Гвоздев, возвращая мне свисток.

Ничего себе! Аж на самого «Владимира» перешёл.

— Спрячь артефакт и никому не показывай, — шепотом сказал он и, посмотрев по сторонам, продолжил: — Ты с первой встречи показался мне странным. А то, что я сейчас увидел и услышал, немного объясняет, почему ты так хорошо обучен и неуправляем. Я то думал, что ты восемнадцатилетний сопляк, а ты… Кстати, сколько тебе в сумме?

— Немногим больше шестидесяти, — усмехнулся я.

— Считай, мой ровесник, — озадаченно сказал Никитич и почесал затылок. — Ладно. Я мог бы прочитать тебе лекцию о том, какой ты безрассудный идиот, но тебя уже не переделать.

Гвоздев улыбнулся и, хитро посмотрев на меня, добавил:

— Как вернёмся в союз, ты мне всё расскажешь. В мельчайших деталях. Хочу знать всё. Кем ты был, как звали, где научился владеть клинком и прочее. А ещё я накину тебе обязанностей. Договор?

Никитич протянул пятерню.

Обязанностей? А как же моя беззаботная жизнь в богатстве и праздности? Впрочем, союз стал для меня второй семьёй. Если на благо охотников придётся пахать, то я с радостью это сделаю. Но лишь первое время, разумеется. Всё-таки у меня есть ещё цели вернуться в родной мир. Кое-кому отдать должок.

— Договор, — хмыкнул я и пожал руку главы союза.

— Ну и славно. Беги в мою палатку, поройся в рюкзаке. Там сменный комплект одежды. Если наши ребята увидят тебя в этом наряде, то станешь посмешищем до конца жизни, — хмыкнул Никитич.

Я собирался поблагодарить Гвоздева, но он лишь толкнул меня в спину.

— Да топай уже! — пробурчал он. — Скоро все проснутся.

Получив ускорение, я метнулся в палатку, напялил на себя одежду главы союза охотников. Тряпки оказались слегка великоваты, но если заправить рубаху в штаны и сильно затянуть пояс, то ходить можно. Во всяком из случаев подобный наряд куда удобнее узких аристократических штанов.

Спустя пару часов в центре лагеря открылся портал, из которого вылетела высокопоставленная делегация во главе с самим князем Юсуповым! Неудивительно, что его сынок стремился как можно скорее сделать что-то значимое, ведь глава рода выглядел скверно.

Его осунувшиеся глаза, землистый цвет лица, дрожащие руки, говорит, словно он может помереть в любую секунду. Думаю, ему недолго осталось.

В центре лагеря выстроились гвардейцы, и нас Гвоздев тоже заставил присутствовать. Князь толкнул пафосную речь о том, что сегодня свершилось эпохальное событие, которое не только изменит жизнь его рода, но и всей империи. Все хлопали и улюлюкали в ожидании выплат. И они себя не заставили ждать.

Невысокий очкарик с залысинами принёс чемодан и передал его Гвоздеву.

— Фдефь фся фумма. Плюф пвемия фа ховофую ваботу, — прошепелявил он, поправил очки и убрался восвояси.

— Вы отлично поработали господа, — добавил от себя Юсупов-младший и принялся идти через строй охотников, пожимая каждому руку.

Проходя мимо меня, он на долю секунды задержал на мне взгляд, явно желая что-то сказать, но промолчал. Пожал мне руку и ушёл, ну а я почувствовал, что в ладони что-то осталось.

Когда охотники отправились собирать вещи для переброски в СОХ, я разжал ладонь и посмотрел, что же там лежит.

Небольшое золотое кольцо с рубином. На золотом ободке было выгравировано «Род Юсуповых всегда платит по долгам». Ого. Это что? Клятва в верности? Если потребуется, то я могу обратиться к нему и он вернёт должок? Ну так у меня есть одна просьба. Обезглавьте Мышкина, и дело с концом. Ха-ха!

Нет, этот должок я верну своими силами. А когда Мышара подохнет, мне потребуется проклятый миллион рублей для поступления в академию магии. Вот тогда я и появлюсь на пороге дома Юсуповых.

Дачный кооператив «Путеец», в это же время

Станислав Альбертович Тёсарев залёг на дно. В Хабаровске было небезопасно, ведь воронежцы и краснореченцы разошлись не на шутку и убивают друг друга день и ночь. Он бы и сам поучаствовал в этом безумии, вот только охота на Авдеева ему вышла боком. Слишком много бойцов потерял. А одарённых так и вовсе не осталось.

Теперь он мог только ждать. Ждать удачного момента, когда Мышкин выйдет из спячки и наведёт порядок. Или когда воронежцы и краснореченцы достаточно ослабнут. А может, когда те и другие найдут паренька и пристрелят его как собаку. Ведь во время побоища временами гибли и мирные. Почему бы Авдееву не стать одним из погибших?

А ещё этот чёртов Воробей не давал покоя. Где этот ублюдок прячется? Если убить Воробья, то Авдеев останется без хозяина. Может, тогда же закончится и война банд? Ведь парню будет больше не за что сражаться.

Тёсарев сидел в узкой комнатушке больше похожей на кладовку и курил вонючую махорку, которую собрал на местном огороде. Да, это точно не французский табачок, который он привык курить. Но другого не было. Затянувшись, он выпустил серо-желтое облако дыма.

— Мне бы десяток таких Авдеевых, — сипло сказал он вслух, — я бы весь Дальний восток на колени поставил.

В дверь дачи постучали.

— Станислав Альбертович, к вам пришли, — сообщил один из охранников, не дожидаясь разрешения войти.

— Кто? — насторожился Тесак.

— Череп-младший, — услышал он.

— Скажи ему, что я чертовски занят, — устало отмахнулся Тесак. Он сейчас желал как можно скорее провалиться в собственные мысли и найти способ решить все проблемы.

Но такого шанса ему не дали. Дверь дачи резко распахнулась, и в неё ворвался изуродованный парень, чьё лицо покрывали десятки шрамов. Он выставил перед собой обрез, направляя его на охранника.

— Назад. Я поговорю и уйду, — прошипел парень, косясь на Тёсарева.

Тесак только тяжело вздохнул, затем махнул охраннику, чтобы прикрыл дверь.

— Какая нынче невоспитанная молодёжь, — злобно покосился он на незваного гостя. — Ладно. Рассказывай что хотел.

— Станислав Альбертович, я слышал, что вы недавно едва не померли от рук одного выскочки, — начал было Череп, но его тут же перебил Тёсарев.

— А я слышал, что ты от одного щегла огрёб и зубы потерял. А ещё говорят, что твоего братана убил Воробей, которому этот пацан служит, — процедил он. — И насколько я знаю, мы с тобой пострадали от одного и того же человека.

Тёсарев замолчал и пристально посмотрел на Черепанова, на лбу которого вздулась вена. Желваки играли на скулах парня, он сдавил рукоять обреза так, что пальцы побелели. Казалось, вот-вот выстрелит в лицо главе железнодорожников. Конечно, и сам Череп сдохнет в этом случае. Но подобного не случилось. Парень сдержался и процедил сквозь зубы.

— Я Рылу об этом уже говорил, — процедил Череп. — Хотел, чтобы он помог расправиться с щенком. Но этот вафел сказал, что мои проблемы его не волнуют. И вообще, мол, этого пацанёнка под крыло возьмём. Теперь Рыло мёртв, а я всё ещё хочу отомстить.

— И пришёл ты затем, чтобы я дал тебе людей? — спросил Тёсарев, затянувшись махоркой.

— Так и есть. Дай мне тридцать человек со стволами, и к вечеру этот ублюдок сдохнет, — прорычал Черепанов.

— Игорь, видишь ли, у нас есть одна проблема. Я уже отправлял к этому парню. Его, кстати, Владимир Авдеев зовут… Так вот, я отправлял к нему пятьдесят человек. Обученных. Как думаешь, сколько из них вернулось назад? — Тёсарев сделал театральную паузу, а после выдохнул табачный дым в лицо Черепа, отчего тот закашлялся. — Все мертвы. Почему ты думаешь, что сможешь справиться?

— Я думаю так. Сначала они убили моего брата. Потом пришли за Рылом. А теперь остался только ты, — объяснил Череп. — Если ничего не предпримем, то совсем скоро железнодорожники закончатся.

Тёсарев понимал, что в словах парня есть смысл. Вот только людей осталось и так с гулькин нос. А отправлять тридцать человек на бойню — не очень рабочий вариант. В таком случае охранять дачный кооператив останется хорошо если сорок человек. А этого маловато для того, чтобы остановить воронежских или краснореченских, если те узнают, где скрывается Тесак.

— Тридцать человек — это много, — произнёс Тесак. — Дам десять. Сумеешь справиться такими силами?

Он затушил сигарету и, постучав пальцами по столу, поднялся с кресла.

— Если выдашь огнестрел, то справимся, — оскалился Черепанов и протянул руку главе железнодорожников.

— Замётано, — хищно оскалился Тесак, обмениваясь с Черепом рукопожатиями.

Когда мы вернулись в СОХ, началось веселье. Гвоздев согнал всех охотников на плац и объявил:

— Значит, так. Вот этот парень, — он ткнул пальцем в мою сторону, — снова спас жизни тридцати пяти охотников. В связи с этим я поздравляю тебя, Владимир, с получением нового ранга.

Никитич протянул мне серую корочку, на которой красовалась скалящаяся морда волка.

— В смысле? Володьку, что ли, до третьего ранга повысили? — ахнул кто-то из толпы.

— Закрыли пасти! — рявкнул Гвоздев. — С сегодняшнего дня он вам не Володька, а Владимир. Охотник третьего класса в звании волк.

Никитич повернулся ко мне и сказал так, чтобы все слышали:

— Теперь, Владимир, ты не только будешь получать больше денег за задания, но вместе с этим будешь водить людей в бой. А чтобы вести за собой охотников, нужно их тренировать.

Повисла полная тишина, так как все собравшиеся в буквальном смысле охренели от такой новости. Ведь ранее тренировки вёл только сам Гвоздев и никому не доверял эту священную обязанность.

— Начнём с трёх тренировок в неделю, — закончил Никитич. — А там посмотрим.

— Пф-ф-ф. Это и есть та работа, о которой вы говорили? — усмехнулся я. — Справлюсь. Не переживайте.

— Вот и славно, — по-отечески сказал Гвоздев и подтолкнул меня вперёд. — Тогда забирай этих оглоедов и бегом марш в тренировочный зал.

— Слушай мою команду! Построение в колонну по двое, выдерживаем интервал в метр. Разминку начинай! — рявкнул я и побежал впереди колонны.

Периферийным зрением я заметил, что Гвоздев расплылся в довольной улыбке, провожая меня взглядом.

Тренировка выдалась отличная. Каждый из охотников желал наказать меня за то, что я растоптал их самолюбие. Подумать только! Малец в СОХ и квартала не пробыл, а уже стал охотником третьего класса! Ну что поделать? Вот такой я талантливый.

Гонял их, пока семь потов не сошло. Сам тоже занимался. Правда, решил отказаться от тренировки с железом и сосредоточился на фехтовании. Лично сразился с каждым из охотников.

Шишаков, как всегда, оказался на высоте, а вот остальные сильно отстали от меня. Пришлось поучить их уму-разуму.

Избитые охотники выползали из зала, повесив языки на плечи, а меня уже ждал Гвоздев. Зараза. А я так хотел сходить в господинницу и отдохнуть немного с Катериной.

— Владимир, топай в душ, а после загляни ко мне, — напряжённо произнёс глава СОХ. — Есть разговор.

Спорить я не стал. Ведь и так обещал Гвоздеву рассказать о своей жизни. Чем после душа и занялся.

Забавно. Я как-то раньше не задумывался о том, какая насыщенная жизнь у меня была. Рассказывал до самого утра. Травил байки, вспоминал забавные случаи молодости, да так и не добрался до самого главного.

Никитич то и дело подливал мне чай да выдавал новую пиалку с конфетами. А я всё рассказывал и рассказывал. Когда в окна ударили рассветные лучи, пришлось прерваться.

— Вот так я и прикончил первого минотавра, — сказал я, зевнув, и поставил кружку на стол. — Егор Никитич, если ты не против, то я пойду посплю.

— Подлец. Столько интересного рассказал, что я даже если захочу уснуть, то не смогу. Мысли не дадут, — задорно произнёс Гвоздев. — Ладно, топай. Но вечером ты обязательно расскажешь, как покорил Тазмаданские пустоши.

— Боюсь, одного вечера для этого будет мало, — вздохнул я в ответ.

— А я никуда и не тороплюсь, — Никитич впервые с момента, как я вошёл в его кабинет, отпил уже ледяной чай и поморщился. — Тьфу. Гадость.

В дверь постучали, и я решил не мешать Гвоздеву, а просто пойти поспать. Сил добраться до гостиницы не было, поэтому я завалился в казарму и моментально вырубился.

Проснулся я ближе к вечеру. Гвоздев уже провёл тренировку, а всё, что оставалось мне, так это лениво потянуться и наведаться к Федьке, который отчаянно махал мечом во дворе.

— Как успехи? — спросил я, остановившись рядом.

— Отличные, — буркнул Федька, показав мне ладони, стёртые до крови.

— Упорный труд окупается, — сказал я.

— Ага, блин. Окупается, — фыркнул Федька, который очень старался, но явно не понимал нюансов. Оно и понятно. Тыкать в противника ножиком и фехтовать — это совершенно разные вещи.

— Если хочешь, могу тебя научить, — предложил я.

— Давай, — сразу согласился Воробей, но на меня даже не глянул. — Слышал, тебя повысили.

— Есть такое дело, — равнодушно сказал я и пнул Федьку по внешней стороне стопы. — Ноги поставь ближе друг к другу. Плечи расслабь. Да не цепляйся ты так в рукоять! Никуда она не убежит… Ага. Вот так лучше… Руби.

Воробей взмахнул деревянным мечом и рассёк воздух. Мне даже ничего не нужно было комментировать. На его лице всё отобразилось. Федька почувствовал, что удар стал намного резче и при этом он затратил на порядок меньше сил. Деревянный клинок вспарывал воздух, наполняя его свистом, а улыбка на лице Воробья становилась всё шире.

— Достаточно, — прервал его я. — Теперь нападай на меня.

— Чего? — нахмурился он. — У тебя ведь нет оружия.

— Оно мне и не нужно, — издевательски сказал я, давая понять, что Федька для меня словно жалкая букашка.

Моя издёвка сработала.

— Сам напросился! — рявкнул Воробей и рванулся в бой.

Его удары проносились в сантиметрах от моего тела, но каждый раз я оказывался быстрее. Уклон, уклон, нырок под руку, толчок в спину. Воробей пробежал пять метров и едва не нырнул носом в асфальт. Оскалившись, он снова бросился в атаку.

— Да стой ты на месте! — выкрикнул Федька, пытаясь меня достать.

— Федя! Суть фехтования как раз и заключается в том, чтобы не стоять на месте! — крикнул я, подбадривая его.

Воробей гонялся за мной минут пять, пока окончательно не выбился из сил. Плюхнувшись на задницу, он вытер пот, заливающий глаза, и довольным голосом сказал:

— Вов, ты шустрый, капец просто. Неудивительно, что тебя повысили.

— Будешь каждый день тренироваться, и тебя повысят. Но сперва возьмут в СОХ, — сказал я и вспомнил маленький нюанс. — Кстати. Ты уже встал на ноги, а я обещал Гвоздеву, что не посажу на его плечи очередного дармоеда. Готов поработать на благо союза?

— Ха-ха. Издеваешься? Как будто у меня есть выбор, — искренне рассмеялся Федька. — Я не самоубийца, чтобы выходить за забор. К тому же мне здесь нравится.

— Ну и славно. Тогда идём к Гвоздеву. Приобщим тебя к союзу на официальных началах, так сказать.

Вломившись в кабинет Никитича, я пару минут пытался уговорить его взять Федьку в союз, но он был непреклонен. Союзу недоучки не нужны. Тогда я предложил найти для Воробья посильную работу. Гвоздев почесал репу и согласился.

— У нас дворник недавно помер, — сообщил он. — Если не прочь помахать метлой, то может занять его место.

— Егор Никитич! Я с радостью! Всю территорию вымету до идеальной чистоты! — выпалил Федька, который уже был уверен в том, что его отправят за забор умирать.

— Похвальное рвение. Но учти. Оплаты не будет. Считай, что весь твой заработок мы потратим на твоё обучение, кормёжку и защиту, — пояснил Гвоздев, заслужив мой укоризненный взгляд.

Вот скупердяй старый. Хотя я его понимаю. У союза куча обязательств. Ежемесячные выплаты искалеченным охотникам и семьям, потерявшим кормильцев, сжирали большую часть того, что союз мог заработать. Я порой удивлялся тому, как Никитич умудряется балансировать на краю, при этом никого не обделяя.

— Ему подходит, — ответил я за Федьку, который немного напрягся.

— Тогда добро пожаловать, — кивнул ему Гвоздев.

Глава СОХ пожал руку Воробью и намекнул, что нам пора валить.

— Никитич, спасибо, — кивнул я, позабыв про субординацию. Мы же с ним ровесники.

— Вали уже, — вздохнул Гвоздев и, облокотившись на руку, проводил нас пристальным взглядом.

Мы вышли в коридор, и Воробей не сдержался.

— Вован! Какая оплата? Ты хоть знаешь, сколько стоит тренер по фехтованию? — усмехнулся он.

— Понятия не имею. Но, судя по твоим словам, намного больше, чем обычный дворник может себе позволить.

— В десяток раз больше. Считай, что Гвоздев сделал мне один из лучших подарков в жизни. И это… — Воробей замялся и, почесав затылок, смущённо добавил: — Спасибо тебе. Ты не серчай. Я всё время ворчу, но я ценю то, что ты для меня делаешь.

— Ох, Федя, — покачал я головой. — Ты охренеешь, когда я закончу свой проект и представлю его тебе.

Я приобнял Воробья за плечи, но тот тут же вырвался и встревоженно выпалил:

— Вовка, я не знаю, что ты там задумал! Но прекрати немедленно! Слышишь⁈ Я тебя очень прошу!

Лицо у Федьки было очень напряжённым, и я не понимал: он готов бежать в ужасе или вот-вот кинется драться. Главное, что меня радует — наконец-то он вылез из хандры. Полгода потренирую его, и сможет безбоязненно гулять по городу. Никто даже пальцем не сможет его тронуть. Разве что одарённые, но таких среди бандитов осталось немного.

— Не переживай. Всё тебе понравится, — попытался я его успокоить.

Я потащил Федьку на улицу. Думал, сможем ещё раз потренироваться, покажу ему базовые стойки, расскажу о тактике ведения боя, о правилах сражения против бойцов, использующих неудобное для своих врагов оружие. Но оказалось, что этому не суждено сбыться.

— Вот ты где! — выкрикнул Шишаков и бодрым шагом направился в нашу сторону.

— О! Александр Фёдорович, как вам поражение на вкус? — расплылся я в самодовольной улыбке, напоминая о проигранном споре.

— Ага. Вкуснотища. Но в следующий раз останешься позади. Выскочка малолетний, — наигранно погрозил мне пальцем охотник и добавил: — Раз уж мы спорили на жемчужины, а их там не оказалось, то с меня поляна.

Увидев, как я закатил глаза, Шиша перешёл в наступление:

— И это не обсуждается! Идёшь со мной. Надо помянуть ребят и обмыть твоё повышение.

— У тебя хоть деньги есть или опять будешь накрывать поляну за мой счёт? — скептически спросил я.

— Ах ты мелкий… — разозлился Шиша и тут же взял себя в руки. — Всё у меня есть. Мы же только что получили выплату.

— Да? — хмыкнул я.

Вот же Никитич, старый жук! Зажал мой гонорар или просто забыл выдать? Ладно, с этим позже разберёмся.

— Извини, второй тренировки сегодня не будет, — сказал я Воробью.

— Не очень-то и хотелось, — пробурчал он и оглядел свои кровавые мозоли.

— Наведайся к Дарье. Она тебя подлатает, — рекомендовал я и заметил на щеках Воробья румянец.

Ну точно влюбился. Кстати, может, это и есть причина, почему Даша так странно себя повела? Влюбилась в Воробья, а вокруг меня вилась, потому что хотела о нём расспросить?

Ох уж эти женщины. Ходят вокруг да около. Впрочем, я буду только за, если они сойдутся. У меня и так красоток больше, чем времени, которое я могу на них потратить.

Чуть позже на такси мы добрались до кабака «Пьяный гусь». Как всегда, здесь царила праздничная атмосфера. Охотники плясали, горланили песни, вспоминали забавные истории об ушедших. И ни одной скорбящей рожи.

Даже однорукий Серафим сидел с довольной мордой и орал на весь кабак:

— Я выбираю жить в радости!

Отвалите твари, вокруг и так много гадости!

Налейте мне пива и дайте красотку,

Опасное дело и на каждый день рублей сотку.

Я буду весел и пьян, весел и пьян,

А если погибну, за меня опрокиньте стакан!

Толпа охотников подхватила песню вторя «Весел и пьян, весел и пьян!». Заметив у входной двери меня и Шишу, охотники тут же взорвались радостными возгласами.

— О! Шиша пришёл! Ты обещал накрыть поляну! — воскликнул сухой старик.

— Софушка! Десять литров пива мне за счёт Шиши! — обратился к девушке Серафим.

— И кальмарчиков с креветками принеси! За счёт Шиши, само собой! — расхохотался Васян, замечая, как на лице Шишакова появляется недовольство.

— Ты спрашивал, есть ли у меня деньги? — Шиша посмотрел на меня и толкнул плечом. — Похоже, после сегодняшней попойки их не будет.

— Тогда пропьём всё с довольными мордами, — хмыкнул я и толкнул наставника в ответ.

— Ха-ха-ха! Отличный настрой! — расхохотался Шиша и заорал во всю глотку. — Софа! Налей этим ублюдкам за мой счёт! Гуляем до утра! Шишаков платит!

Кабак вновь взорвался радостными возгласами. Вверх взметнулись кружки, и попойка началась с новой силой. Пивные кеги стремительно пустели, а Софа не успевала наполнять бокалы. Пришлось даже вызвать хозяина заведения, чтобы помогал подносить пивные бочки.

Каждый раз, когда мы сталкивались с Софой взглядами, она стреляла глазками и тайком посылала мне воздушные поцелуи. Её зелёные глаза манили к себе, но пышная грудь девушки гипнотизировала ещё сильнее. Я влил в себя уже пятый бокал пива, сорвал глотку, горланя песни, и решил, что настало время увезти Софу в мою гостиницу.

Поднявшись из-за стола, я бодрой походкой направился к девушке, не сводя с неё глаз. По щекам красотки пополз румянец, а грудь стала вздыматься чуть чаще. Зрачки расширились, губы налились кровью.

Я и пальцем к ней не притронулся, а её тело уже вожделеет меня. Как же приятно чувствовать себя лучшим. И не важно, в чём ты лучший — в каком-то деле или лучший в чьей-то жизни.

— Привет, красавчик, — кокетливо сказала Софа, закусив нижнюю губку.

— Думаю, нам стоит… — начал я.

Что думаю и что стоит, договорить я не успел.

Через окно я заметил, как ко входу в кабак со свистом подлетел грузовик. Из него начали выпрыгивать вооружённые люди. А в следующий миг по нам открыли шквальный огонь.