Гаджо с Меловых холмов (СИ)

Глава 21. Клетка, лом и ключ

Лорд асессор сделал то, на что оказались неспособны все мы.

Он невероятным образом выспался за полтора часа (тут точно не обошлось без магии и храмовых чудес), взбодрился и начал нормально соображать.

— Ну, мотать одержимых туда-сюда все равно не стоит, — здраво рассудил Рино и залпом выдул холодный чай прямо из носика заварочного чайника. — Я связался с Виранией, и лорд Тринно обещал поднять архивы по теме — хотя озадачился явно так, что проваландается еще недели две, хоть я и поручил одной интересной леди ежедневно долбить его до победного. Пока, надеюсь, железной камеры и мобилизации всех четырех смен дворцовой стражи хватит, благо сами по себе Даниер и Райдо не опасны, а уж мечами наши ребята махать горазды и с парой лисиц как-нибудь справятся.

Что до странного интереса Малис… ну, тут я объяснение вижу всего одно. У Даниера и Райдо не получилось мирно сосуществовать со своими одержимыми, как вышло у леди Хикари, и они очень хотели устроить обмен опытом, но поняли, что действовать вопреки желаниям хозяйки чучело не позволит. Поэтому прикинули, как бы заставить леди Хикари явиться в Самадж добровольно и с песнями, — предположил лорд асессор и окинул Чирикло оценивающим взглядом.

Ваандарар нахмурился и промолчал.

— Все равно что-то не то, — вздохнул Констант. — Даниер мог устроить «обмен опытом» прямо у себя дома, но почему-то не стал. Кроме того, целых три года никто о леди Хикари не вспоминал, сведения об одержимых не искал, ни на какие сомнительные эксперименты время не тратил… а теперь друг все разом!

Рино нахохлился, замотавшись в одеяло.

— Скорее всего, у эксперимента был идейный вдохновитель, — нехотя признал он. — И, похоже, Малис знала о нем побольше нас — и как бы не больше, чем Даниер и Райдо… Впрочем, прежде чем загадывать, неплохо бы проверить судьбу Диллона. Леди Хикари, вы не повторите гадание?

Я обреченно кивнула.

В спальне выпускниц лисица спрыгнула с пуфика и целенаправленно отправилась ко мне. Сегодня ее перемещения никого не тревожили: ками так устали за вечер, что их не разбудила бы и армия одержимых, даже будь они достаточно обеспечены, чтобы оплатить компанию учениц Самаджа.

— Только не в городе, — предупредила я. — И лучше бы мне…

— Отлично, мы с Константом проводим, — немедленно отозвался Рино.

— …быть одной, — закончила я и устало зажала пальцами переносицу.

— Ты всерьез предлагаешь нам посидеть в тепле и безопасности, пока ты отдашься во власть потусторонней твари, способной отобрать у тебя тело? — неприятно хмыкнул Чирикло. — А что, если на этот раз она явится в Самадж вместо тебя, и об этом даже предупредить будет некому?

Я с трудом удержалась, чтобы не заскулить.

— Умеешь поддержать боевой дух, — невыразительно заметила я. — Хвалю.

— Главное, что не споришь, — повеселел ваандарар.

Я глянула на него снизу вверх и философски пожала плечами.

В конце концов, есть что-то непреодолимо притягательное в том, чтобы запереть в железной клетке трех мужиков с одним ломом. Особенно если они перед этим честно перли за город и клетку, и лом… и даже если они сами видят что-то непреодолимо притягательное в том, чтобы посреди ночи ввалиться в спальню выпускниц за этой самой клеткой. И ломом, ясное дело.

Всю дорогу до городских ворот Флат-Плейса лорд асессор давился смехом — видимо, просто от осознания ситуации. Чирикло ржал в открытую, а уж непередаваемые выражения лиц стражников, поднятых столь специфичной компанией во имя крестного хода с клеткой, его и вовсе подкосили, и договариваться о праве мирно выйти из сего вертепа пришлось Константу, которому смешно не было вообще.

Поразительно, что способна сотворить с чувством юмора одна маленькая лисичка!

Чучело, к слову, тоже веселилось. Секретарь это будто тоже чуял — и, подозреваю, физиономия у него была такая же кислая, как и у меня.

— Ну, выбирай место, — щедро предложил Чирикло и поерзал, поудобнее устраивая свой угол клетки на плече.

Я неопределенно хмыкнула. Флат-Плейс кольцом охватывал круг здоровенных менгиров, а снаружи город оцеплял ряд подозрительно одинаковых холмов. Один из них в свое время разрыло чучело, и в их первоначальном назначении сомневаться не приходилось.

Выбирать место среди могильных курганов, чтобы совершить самоубийственное гадание, — в этом было что-то даже более ироничное, чем заставлять мужчин тащить клетку, в которой их запрут. Мне потребовалось недюжинное усилие воли, чтобы оставить при себе комментарии по этому поводу и указать на округлый холм в стороне от ворот. Вытворять номера прямо под носом городской стражи я опасалась — причем отнюдь не из-за того, что она может заинтересоваться оригинальным использованием клетки.

Констант прикинул расстояние, с тоской оглянулся на ворота — и стоически потащил свою ношу дальше, вынуждая Чирикло и Рино следовать за ним. Лисица в клетке чувствовала себя виранийским придворным и поглядывала на всех свысока, вольготно разложив хвост на подушках.

Впечатление она испортила только когда почуяла мышей под холмом, и нам пришлось с четверть часа медитировать, пока чучело добудет себе грызуна и успокоится. Я отнеслась к этому спокойно. Остальные — не очень.

Но оно и понятно: за решеткой вообще чертовски тяжело просто ждать.

Потом я достала лист бумаги, позволила лисице взгромоздиться на него — и испытала глубокое и всеобъемлющее дежа вю.

— И что дальше? — с любопытством поинтересовался лорд асессор, но с места дисциплинированно не двинулся — хотя ему очень хотелось подобраться поближе и рассмотреть, что делает чучело.

Одержимому тоже хотелось подобраться поближе и рассмотреть, что делают эти чучела, и уж он-то себе в такой малости отказывать не стал.

— Мне нужен Диллон, помощник караванщика по имени Брайан Джоунз, — сказала я.

Рино проследил направление моего взгляда и резко замолчал. Как и Чирикло, у которого тоже явно назрела пара вопросов.

Констант неотрывно следил за неподвижной лисицей и не выпускал из рук лом, и в какой-то момент я страшно ему позавидовала.

Одержимый описал два полных круга вокруг клетки и пришел к какому-то выводу, потому что весьма настойчиво попытался вломиться внутрь — но тут же с шипением отскочил прочь и с надеждой обернулся. Я молча покачала головой, и он с разочарованным воем нырнул в арку и уже через секунду блаженно щурился в привычную влажную темноту, заполненную звуками, запахами и сородичами.

Этого уже мужчины не видели, да и беспричинно дымящиеся прутья клетки занимали их гораздо больше. Я прилагала все усилия, чтобы сидеть спокойно и ничем не выдать, что одержимый по ту сторону повстречал какую-то старую знакомую и так рад ее видеть, что сейчас сожрет.

— В прошлый раз было так же? — не утерпел Рино.

Констант кивнул не очень уверенно. В прошлый раз я не зеленела, сдерживая рвотные позывы, но, похоже, после прошлого раза его это совершенно не удивляло.

— Веселье началось, когда он вернулся, — пояснил секретарь, но на этом его небывалая многословность закончилась.

— Это из-за веселья ты полвечера пытался незаметно отстирать рубашку? — подозрительно уточнил лорд асессор. Его многословность была поистине неиссякаема.

— Не отстиралась, кстати, — глубокомысленно заметил Чирикло.

— Переэкзаменовать тебя по базам, что ли? — задумался асессор. — Ладно я заметил, что рубашка другая и руки от воды сморщенные, но чтоб каждый ваандарар…

— Видел, как рубашка сушится? — насмешливо уточнил «каждый ваандарар».

Тут они все-таки обратили внимание, что Констант в беседе не участвует, и догадались друг от дружки отцепиться.

А меня все-таки вывернуло.

Одержимого такие физиологические мелочи ничуть не смущали. Он висел в воздухе над чучелом, потемневший, раздавшийся вширь раза в два, лоснящийся от сытости, счастливый… и не выполнивший мою просьбу.

— Мне нужен Диллон, помощник караванщика по имени Брайан Джоунз, — без особой надежды повторила я.

Одержимый подлетел ближе, склонившись надо мной. Подчиняться он не спешил, предпочтя выписать неровный круг у меня над головой и решительно направиться к клетке.

— Они не для тебя, — нервно предупредила я.

Где-то тут обнаружилось, что Рино притащил с собой бластер в потайной кобуре, а Чирикло — нож за голенищем сапога, но проблему это не решило: оба все равно не видели, куда бить, и шансов на спасение больше оказалось у Константа — правда, в том случае, если он догадается начать хаотично размахивать ломом.

— На них же все равно нет тории, — я попыталась достучаться до здравого смысла. — Найди мне Диллона, и я…

Бестелесный одержимый оглянулся, продемонстрировав насмешливо-хищный оскал, и я испуганно заткнулась.

Он же сыт, я чувствовала! Что еще могло его заинтересовать?..

Я не знала. Да и никогда не пыталась его понять.

— Отойди от них!

На этот раз он даже ухом не повел. Взлетел над клеткой, покрутился, прицеливаясь — и с воем понесся вниз.

— Она же железная, что ты… — я не успела договорить.

Оставив на прутьях дымящиеся клочья астрального тела, уменьшившись в два раза, одержимый прошел сквозь клетку и влепился прямиком в лоб Константу.

Секретарь нелепо дернул головой, пытаясь сдемпфировать удар, что-то хрустнуло… а в следующее мгновение он с шипением отшвырнул лом.

В клетке воцарилась немая сцена.

Рино взвел курок, но не мог решиться выстрелить в своего подчиненного, а Чирикло явно считал неосмотрительным убийство человека, которого наверняка будет защищать лично лорд асессор с бластером.

— Ну наконец-то, — с восторгом выдохнул одержимый, не обращая внимания ни на дуло бластера, ни на нацеленный на него нож. Голос Константа звучал как-то по-новому, мелодичнее, мягче и будто бы еще ниже.

Я покрылась мурашками уже от этого, и собственный ужас показался мне каким-то… предвкушающим?

— Блестяще, — ровным голосом сказал лорд асессор и выругался по-ирейски.

На лбу Константа постепенно проступала шишка от удара. Пока ее очертания были нечеткими, но я уже была готова поспорить, какую форму она примет через час-другой.

Тории. Чертовы тории.

— У меня в кармане, — многообещающе протянул одержимый и белозубо улыбнулся Чирикло, — лежит ключ. Достань его и отопри клетку. Или я сделаю это сам.

— Ну так делай, — щедро предложил ваандарар.

— Ему сожжет руки, если он попытается, — срывающимся голосом предупредила я.

Черт! И на кой я на это подписалась?! Будто не видела в прошлый раз, что одержимый начинает творить рядом с Константом!

— Открывай, — продолжал улыбаться одержимый.

— Мне гораздо спокойнее, пока ты тут, а Ломри — снаружи, — возразил Чирикло и не сдвинулся с места.

Одержимый, не давая вовлечь себя в бессмысленный спор, пожал плечами и сам полез в карман.

— Стой! — рыкнул лорд асессор и рывком вогнал бластер обратно в кобуру. — Стой, я открою.

Чирикло прошипел что-то неразборчивое и попытался зажать Рино в углу, но тот тоже был не лыком шит, и в клетке завязалась возня. Одержимый лениво понаблюдал за ней пару секунд и достал-таки ключ из кармана. От запаха горелого мяса замутило всех, но лорд асессор успел первым: отобрал ключ — и только потом вопросительно уставился на меня.

Кажется, если бы я начала визжать от ужаса и умолять о пощаде, он бы и впрямь этот ключ проглотил. И остался заперт в железной клетке с одержимым в теле его собственного секретаря. Да еще и наверняка ни на секунду не засомневался и не пожалел о своем выборе.

— Открывай, — тихо сказала я.

Чирикло грязно выругался и от души врезал асессору по шее. От неожиданности тот выронил ключ и пару секунд ничего не соображал, но никакой выгоды из этого ваандарару извлечь не удалось: у одержимого лопнуло терпение, а по шее он бил куда сильнее.

— Открывай, — повторил он голосом Константа под аккомпанемент падающего тела Чирикло.

Я дернулась к клетке, но Рино едва заметно качнул головой, убеждая держаться подальше, и провернул ключ в замке.

— Открыл, — сообщил лорд асессор, не спеша распахивать дверцу. — А теперь был бы рад выслушать, что тебе нужно от моего…

Увы, одержимый был бы рад ничего не выслушивать, а потому повторил коронный удар по шее, не дав Рино закончить фразу. А потом ударил по дверце локтем и выбрался наружу.

Я зажала рот руками, чтобы не заорать.

— Живые они, живые, оба, — ворчливо сказал одержимый, с наслаждением выпрямляясь и потягиваясь, заломив руки за голову.

Ткань рубашки натянулась и все-таки выскользнула из-под ремня. Оголившийся живот оказался таким же смуглым, как и руки, и казался даже еще темнее из-за неровной дорожки волос, убегающей под пояс брюк.

Я отвела глаза, но одержимый все равно рассмеялся. Низким, невероятным, будоражащим смехом, который почему-то нравился мне больше в исполнении настоящего Константа.

— Диллон ей нужен, как же, — хмыкнул одержимый. — Женщина, когда ты уже научишься жить в свое удовольствие?

Я едва справилась с порывом потребовать вернуть тело Константу, дабы я приступила немедленно, и стоически промолчала. Одержимый с любопытством рассматривал руки секретаря, вертя ладонями.

— Как же долго я до него добирался, — с наслаждением простонал он и до побелевших костяшек сжал кулаки, чтобы тотчас снова расслабиться, и принялся с хрустом разрабатывать левое плечо. — Хотя, должен признаться, предпочел бы помоложе…

— Кого? — быстро поинтересовалась я.

Кажется, это было низко, но удержаться от вопроса я не могла. Одержимый застыл, нацелившись левым локтем в звездное небо. Удивлялся он совсем не похоже на Константа, и этот диссонанс — чужая эмоция на привычном лице — резал как нож по оголенным нервам.

— А есть выбор? — спросил он. — Что-то мне подсказывает, что этот парень, — одержимый выразительно хлопнул Константа по груди, — и вот тот агрессивный ерш, — кивок в сторону бессознательного Чирикло, — единственные, кого ты не прирежешь с перепугу, не сдашь ни полиции, ни асессору, ни даже Самаджу. Ты не станешь удирать и запираться в собственном сознании, если я займу их тела, и биться в истерике тоже не будешь. Ими ты слишком дорожишь, а значит, наконец-то выслушаешь!

Последнюю реплику сопровождал такой блаженный стон, что меня пробрало до чертовых мурашек и онемевших кончиков пальцев. Интересно, а самого Константа можно довести до подобных звуков?..

От неожиданности и неподобающих мыслей смысл сказанного дошел до меня с изрядным опозданием.

— Погоди… так ты все это время пытался просто со мной поговорить?!