Форпост (СИ)

Глава 5. Степные паломники

Всё, что с нами было

стало прошлым сном

Где горы нас манили,

пронзая небосклон

Мир открыл объятья

и светилась даль

К вершинам нас, как братьев,

вела одна мечта

Группа "Ария", "Пусть будет так"

— Эхх, такой хороший горшок разбить!

Ч'чонг с сожалением посмотрел на глиняные черепки, но сердиться на своих любимцев не стал. Этому немало способствовало и яркое солнце, уже неделю радующее лантирцев летним теплом, и вкусный, слегка подсоленный мясной суп, принесённый внучком прямо на пастбище.

Взрослые мамонты ощупывали пустую тару хоботом, и, не рассчитав усилий, раздавили хрупкую посудину. Теперь они пытались сложить осколки вместе, но круглый глиняный камень никак не хотел восстанавливаться…

— Валт'и, его мать сердится!

Паренек лет восьми от роду вскарабкался на спину мамонтенку, и держась руками за густую шерсть, что-то восторженно кричал. Взрослая самка повернулась к нарушителю тишины, и набрав из реки полный хобот воды, окатила обеих детей прохладным душем.

Наступила середина августа, и погода, словно решив вознаградить людей за все перенесенные испытания, стала по-настоящему летней. Пляж на берегу Аркаима существенно расширили, и там сейчас было не протолкнуться от детворы и решивших окунуться в прохладную воду взрослых. Привлеченные шумом и весёлыми криками мамонты тоже подошли к отдыхающим, и теперь развлекались, поливая водой и себя и других.

Я не упускал ни единой возможности пообщаться с этими величественными животными. Всякий раз, когда они переходили вброд реку, вождь сам, а иногда и вместе с семьёй, выходил за стену. Да и остальные горожане выбегали за ворота, вынося мохнатым гостям различные "вкусняшки".

Вот и сегодня, подождав, когда стайки детворы вволю наиграются с неуклюжими мамонтятами, подсел к Ч'чонгу. Он до сих пор был единственным взрослым человеком, которому эти слоны позволяли взбираться на себя.

Когда я впервые это увидел, то чуть не потерял дар речи — старый л'тоа восседал на мамонте и спокойно поглядывал на остальных с высоты более четырех метров. Сидел Ч'чонг по-индийски, свесив ноги по обеим сторонам могучей шеи. Управлять зверем у него не получалось, но даже просто проехаться на таком "транспорте" — это достижение.

В управлении преуспели дети — они, залезая на мамонтенка, хлопали ладонью того по голове, справа или слева, и тот шел в нужную сторону. Впрочем, бывало и так, что разыгравшись, животные сбрасывали маленьких седоков, а то и с удовольствием плюхались в грязь на берегу. Тут уже было не до игр, успеть бы увернуться от падающей полуторатонной туши…

— Ч'чонг, как ты это делаешь?

— Нужно много говорить с великий зверь. Кормить вкусные корешки. Он слушать, не бояться л'тоа.

— Взрослых мамонтов и так все кормят, Лтар жалуется, что кабанчикам одна трава остаётся… Но сесть себе на шею они разрешают только тебе!

— Ч'чонг л'тоа. Л'тоа много знать о разный зверь, что кушать траву! Большие люди столько не знать.

— И что ты хочешь получить за свой секрет? Если это поможет нам приручить мамонтов, я тебе сотню чайб отсыплю!

Старик хитро прищурился, обдумывая мое предложение:

— Не надо сотня чайб. Дети л'тоа хотеть учиться стрелять из "лук" и "арбалет". Они боятся идти к дикий зверь с копьём. А стрелять далеко — не боятся. Хотят все стать великий охотник, и мальчики, и девочки.

— Стрелять хотят, значит?..

Ч'чонг неспеша кивнул. Как-то я раньше не замечал в робких и миролюбивых "старых людях" склонности к охоте. Но, если подумать, тут налицо влияние их сверстников-неандертальцев. Ведь что главное для любого мальчишки каменного века? Конечно же, стать самым сильным и удачливым охотником рода или даже племени!

— Рассказывай! Будут им луки, обещаю. Круг Мастеров сделает модели поменьше, как раз под детскую руку. Осенью бить птицу на озёрах — в самый раз, там большая мощность не нужна.

Ч'чонг молча встаёт, заходит по колено в воду и выдерживает большой куст рогоза. Затем достает из кармана горсть грязно-белых крупинок, и втирает их в разрезанные вдоль корневища.

— Дим, великие звери очень сильно любить белый камень, который женщины бросать в суп!

— Соль?..

— Соль, соль… Брать корни, делать как Ч'чонг!

Старик, держа на вытянутых руках большую охапку корней, неспеша подходит к взрослой мамонтихе. Та, заметив намечающиеся угощение, тут же прекращает банные процедуры, и, издав негромкий трубный звук, разворачивается. Протягивает хобот, намереваясь разом захватить побольше вкусной еды, но Ч'чонг, отступив пару метров назад, приседает. Зверь делает шаг навстречу, но получает всего один небольшой корешок…

Так происходит несколько раз, л'тоа отходит все дальше, не переставая демонстрировать, что он ест вкусный корень, только когда сидит на земле. Наконец, животное сгибает передние ноги, и вытягивает голову. Старик, оставив перед мамонтихой все оставшиеся корни, с удивительной для его возраста ловкостью, взбирается ей на шею.

— Дим, повторять!

Вторая самка, наблюдавшая все это время за подругой, завидев у меня в руках такие же соленые корни, громко трубит и выходит из воды на берег. Делать нечего, нужно поддерживать репутацию храброго вождя!

Мне пришлось всего раз повторить трюк с демонстрацией приема пищи на согнутых ногах — мамонтиха не стала тянуть время, и вот уже многотонное животное грузно опускается рядом. Кладу угощение на землю, и становлюсь на огромную ногу…

Эхх, хоть бы не навернуться! Цепляясь за жёсткий коричневый мех, поднимаюсь выше. Я обхватываю ногами толстую шею, и мамонтиха одним слитным движением встаёт с земли. Уфф! Ощущение — будто ты на корабле, и этот корабль неплохо так качнуло набежавшей волной.

— Дамб'о очень умный великий зверь. Моя Бинб'о — нет, долго учится, каждый раз заново показывать.

— Ч'чонг, она опять в воду идет!

— Вода теплый, Дим купаться сейчас…

Дослушать я не успел — эта "умная" Дамбо, за считанные минуты съев все угощение, вернулась к царившей на реке суматохе, и решила принять душ. Мое мнение на этот счёт никого не интересовало…

Детей стало поменьше, многие вместе с взрослыми отправились в Лантирск обедать. Оставшиеся же раз за разом взбирались на возвышающиеся над водой спины мамонтят, и, словно с горки, с криками и визгом скатывались в воду. Животным это явно нравилось, они то и дело поддевали детей хоботами, фыркали и брызгались.

— Ч'чонг, как слезать будем?

— Когда великий зверь надоест катать большой человек, она опустится снова.

— А попросить ее ты не пробовал?

— Мало белый камень, женщины его беречь, говорить, что нужен для зимы. Хранить рыба и мясо, вот. И не давать Ч'чонг много белый камень для великий зверь.

Да, соль стали экономить, и именно с моей подачи ее потребление урезали до минимума. На складе ещё оставался солидный запас, но вопрос с новым источником этого полезного минерала после затопления южного побережья Крыма оставался открытым.

Перспектива дрессировки мамонтов открывала возможность их использования прежде всего для обработки земли и грузоперевозок. Так, в будущем слоны свободно тащили повозку, равную собственному весу, а по хорошей дороге — даже более тяжёлую. Во время Второй мировой войны животные из цирков и зоопарков вполне успешно вспахивали поля.

Когда у нас эти самые поля появятся, придется придумать, как уберечь посевы от таких "помощников". Обычные слоны съедали центнеры травы в день, у мамонтов аппетит был ничуть не хуже. Страшно представить, что может сделать с созревающий рожью или пшеницей даже один такой гигант…

Сейчас наши посадки были огорожены полутарометровым забором из переплетённых лозой бревен. Рядом с оградой находились часовые, здесь постоянно горел костер и крутилось большинство "собак". Пока в эту сторону наши многотонные гости не заходили, запах дыма и волков им не нравился.

Второй вариант использования мамонтов, пусть и ограниченно — в военном деле. Огромные звери, весившие в среднем десять тонн, были защищены гораздо лучше обычных слонов. Это и толстый слой жира, достигающий десяти сантиметров, и прочная толстая кожа, и густой жёсткий мех, остевые волоски которого напоминали тонкую проволоку. А уж если сделать для такого "танка" хорошую броню, то справиться с ним в этом мире не сможет вообще никто…

В город я вернулся через час. Развесил мокрую одежду сушиться, переоделся, и отправился к Пратту. Он, вместе с несколькими плотниками, уже три дня вытесывал корпус для новой лодки.

От предыдущих плоскодонок эта модель отличалась как большими размерами — десять метров длины, и два с половиной — ширины, так и более "хищными" обводами. Нос заострен, четко выражен киль и ребра жёсткости, борта в четырех точках имеют явно избыточную толщину. Нет, судостроители не ошиблись — просто я решил изготовить тримаран. Аркаим мало подходил для такого судна, но мне важно было отработать саму технологию строительства, выявив неизбежные ошибки и недоработки. Да и первые выходы под парусом проще совершить не в открытом море, а на тихой спокойной реке.

Два поплавка изготавливались по принципу индейских пирог — жёсткий каркас, обтянутый пропитанными дегтем шкурами. Только в моем случае верх был закрыт и тщательно загерметизирован. Крепились они к бортам длинными поперечными балками. Конструкция была беспалубной, но между балками в дальнейшем планировалось натянуть мелкоячеистую сеть для безопасности. Венчать все это великолепие будет высокая восьмиметровая мачта, снабженная дополнительным носовым упором и способная нести большой косой парус.

О мореходстве я имел смутные представления, большей частью почерпнутые из книг и фильмов. В этом деле масса своих нюансов, и выяснить их можно только опытным путем. Сам тримаран в дальнейшем можно будет использовать как для длительных походов по рекам, вплоть до Днепра, так и для обычной рыбалки.

К вечеру в Лантирске стало намного меньше людей. Ушла на запад небольшая группа разведчиков во главе с Тенаком. Охотники вернулись в свой разгромленный лагерь, с ними туда же отправились бригады плотников и скотоводов. Первые должны будут вдвое увеличить высоту частокола, вторые — наверстывать упущенное из-за непогоды и стычки с людьми Варга время, заготавливая сено для животных. Ушли шахтеры и рудокопы, забрав последних лошадей.

Часть женщин окончательно сменили работу на кухне на ремесла. Уход за животными, небольшим участком обработанной земли, где пока вместе помещались поле, сад и огород, изготовление посуды, ткани и одежды, выделка шкур и даже склеивание луков — все это легло на их плечи. И, надо сказать, что тонкая работа с мелкими предметами у них получалась намного лучше, чем у мужчин. Сколько раз я портил хорошую заготовку просто потому, что мои пальцы были слишком толстыми и грубыми, и часто просто не обладали нужной ловкостью.

Эта проблема была очевидна только для меня, остальные считали себя верхом ловкости и совершенства. Но я-то, пусть и смутно, но помнил, насколько точнее были мои движения в прошлой жизни.

Теперь каждую зиму, когда появлялось свободное время, вождь делал игрушки. Сначала сам, а затем вместе со всеми, кто умел обращаться с деревом или костью. Простенькие поделки, направленные прежде всего для развития моторики и ловкости детских рук. Кубики, составные пирамидки из колец, различные погремушки, сортеры, крупные бусы и четки, простенькие пазлы из нескольких частей — все это вручалось малышам под Новый год.

Если заниматься развитием ребенка с детства, то, повзрослев, ему будет намного проще овладеть любой понравившейся профессией. Эту мысль я донес до Круга Матерей, и получил полную поддержку в своем начинании. Они же обязались рассказать молодым, и не очень, родителям о важности подобных игр с детьми. Посмотрим к чему это приведет — эволюция человека продолжается постоянно, и через десяток-другой поколений положительные изменения начнут закрепляться и передаваться по наследству.

Раньше я делал наборы из цветной глины, а в этом году впервые заменил ее пластилином. Смешать глину с воском и жиром в разных пропорциях, выбрать наилучшее сочетание и добавить яркие пигменты — что может быть проще? Мои старания первым оценил Ингвар, увлеченно занявшийся лепкой шариков с ручками и ножками, означающих маму, папу и различных животных. Все эти произведения искусства он не поленился принести во "дворец", где они и благополучно растаяли на горячей печи.

Сын наконец научился ходить! Эту радостную новость Эрика сообщила мне после памятного двадцать шестого июля. Мальчик тогда самостоятельно встал с четверенек, сделал первые шаги, и, под присмотром девчонки-л'тоа, пошел искать отсутствующих слишком долго родителей. Жена тогда сумела, не разрывая связь, уговорить его поиграться с другими детьми ещё немножко…

Раньше нас с ней все сильнее расстраивало то, что Ингвар, в свои без пары месяцев два года, все ещё не ходит — и тут такой подарок! Теперь, если не считать размеров, сын наконец догнал в этом своих сверстников. А во многом и перегнал — он уже уверенно называл больше двух сотен предметов и строил короткие, но вполне осмысленные фразы.

Пластилина в пробной партии было много, его хватило, чтобы сделать десятки небольших разноцветных наборов. Получив новую игрушку, все живущие в Лантирске дети, подростки и даже некоторые взрослые большую часть свободного времени стали посвящать лепке, и так несколько дней подряд. Когда ажиотаж немного схлынул, появилась небольшая проблема, исправить которую сейчас было невозможно — пластилин сильно пачкал не только руки, но любые вещи, до которых дотянулись юные скульпторы. Ещё долго женщины укоризненно качали головами при встрече со мной — отстирать эту липкую, мажущуюся массу с одежды оказалось намного сложнее, чем ее создать…

Уничтожив всех нападающих, мы получили долгожданную передышку, и теперь старались сполна ею воспользоваться. Проблему с жильем нужно было решать в первую очередь — все готовые дома за стеной были переполнены Население города и так значительно возросло за счёт женщин и детей рода Большезуба, а с конца месяца ожидалось ещё и резкое увеличение числа новорожденных. Сказывалось проведение всех свадеб в один день…

Это снова поставило крест на индивидуальном семейном строительстве — стандартный проект общего дома остался без изменений. Оставшиеся в городе мужчины заложили фундаменты первых домов третьей и четвертой улиц, начав разметку от загонов с животными. Их, как и высаженные растения, перенесут на новое место в последнюю очередь.

Много построить не успеем, но каждое такое общежитие сможет вместить минимум два десятка человек. Проблему безопасности решили установкой частокола, в случае нападения он выиграет время, и жители палисада по спущенным лестницам успеют взобраться на стену и укрыться в городе.

Время летело быстро, серые дни без солнца к концу месяца исчезли вовсе. Рожь и пшеницу убрали две недели назад — они всё-таки дозрели, но их размер и урожайность оставляли желать лучшего. Пока зерно находилось в периоде покоя, мы вручную вскопали участки площадью в две и четыре сотки, подготавливая новые поля. Через месяц зерно придется сеять замоченным, чтобы ускорить всхожесть. До первых морозов ещё будет время, растения успеют взойти и окрепнуть перед зимовкой. Немного зерен оставил, их перетрем в муку и попробуем спечь хлебные лепешки. Мне давно уже хотелось вспомнить основательно подзабытый на мясной диете вкус хлеба и выпечки — ммм, вкуснота! К тому же понадобятся и сухари — принесённые из Крыма апельсиновые корки, со спорами пенициллина нужно было обновить. Споры могут храниться долго, но лучше с этим делом не затягивать, потерять проверенный штамм грибка не хотелось. Попробуй потом вычисли нужный среди десятков похожих видов плесени…

Когда я заканчивал отбирать самые крупные семена, предназначенные для дальнейшей обработки соком безвременника, ко мне прибежал мальчишка-л'тоа, Валт'и.

— Энной Дим, великий зверь увез Ч'чонга в степь!

— Как увез?

— Они с утра странные, часто трубили и меня тоже хоботом подталкивали, хотели, чтобы и Валт'и шел за великими зверями!

— Может, с мамонтятами что-то случилось?

— Нет, все маленькие великие звери рядом с большими.

Раньше мамонты так себя не вели — они свободно уходили к лагерю охотников, вволю паслись в степи, и снова возвращались. Но людей никогда не трогали…

— Валт'и, сейчас я соберу людей, нужно это проверить. Подожди пока у южных ворот, ты пойдешь с нами.

— Мы пойдем догонять деда?

— Конечно, мамонты это не лошади, далеко не убегут.

Хорошо, что сейчас в город вернулась часть мужчин, есть из кого выбрать сопровождающих — даже вечно занятого после женитьбы Тора получилось найти. Собирались недолго, захватили только копья и пару арбалетов. Мерно шагающих животных мы догнали у самого охотничьего лагеря. Ч'чонг уже был на земле, и спокойно шел рядом со своей Бинб'о.

— Далеко собрались?

— А, Дим… Великий зверь звать за собой, он хотеть, чтобы Ч'чонг и большие люди идти с ним.

— С чего ты это взял?

— Великий зверь делать шаг, ждать, пока Ч'чонг подойти. Снова делать шаг и ждать. Ч'чонг умный, сразу понять, что великий зверь хотеть, чтобы рядом был л'тоа и большие люди.

— Ладно, надеюсь, они не заведут нас на Камчатку…

Просека расширилась, показался высокий надстроенный частокол и обширное расчищенное пространство вокруг, занятое длинными полосами скошенной травы. Сена требовалось все больше, поэтому заготовщики корма работали в паре с охотниками — к покосам подходили стада животных, и их легко отстреливали. Десяток неандертальцев ловко орудовали косами и сейчас, отойдя далеко в степь.

Но в этот раз добычи не предвиделось — в степь пришли мамонты. Большое стадо, насчитывающее несколько сотен животных, медленно двигалось на северо-восток. Четко прослеживались отдельные группы, возглавляемые старыми самками, в них шли их дочери и детёныши. Чуть в стороне брели несколько десятков разновозрастных самцов. Их, как и в обычных слоновьих стадах, в обычное время отгоняли подальше и подпускали только на время размножения.

"Наши" мамонты остановились на краю степи, и, то и дело оглядываясь на людей, призывно трубили. Ч'чонг подошёл к ним, стал гладить, успокаивая тихим голосом. Но этого Дамб'о показалось мало — она вернулась к нашему отряду, и стала хоботом подталкивать людей в степь. Может, дальше действительно скрывается что-то важное?

— Кто хочет прогуляться с великими зверями по степи? Если они отойдут дальше, чем на пять дневных переходов, вернётесь обратно.

Вызвались трое л'тоа и четверо неандертальцев. Понять их можно — вождь фактически предлагал две недели отдыха. Конечно, эти люди пригодились бы и на заготовке, и на строительстве, но и выяснить, куда нас так настойчиво приглашали мамонты было интересно. Я уже убедился, что по уровню интеллекта они не уступают нашим детям, обладают отличной памятью и легко запомнили не только свои имена, но и некоторые имена людей.

— Возьмёте два лука у охотников, посуду и запас пеммикана на пару дней. Огонь развести вы сможете, далеко от воды эти гиганты стараются не отходить. Хищники вряд ли будут следовать за стадом, сильно крупные это цели, но все равно будьте внимательны.

— А другие мамонты на нас не нападут?

Думаю, что "наши" животные будут держаться в конце стада. Будьте рядом с ними, к вам вскоре привыкнут. Захватите одну лопату, пригодится копать корни.

— Дим, скажешь Та-Ни-Ке, что я выполняю твое поручение…

Едва сдерживаюсь, чтобы не улыбнуться — неплохо же его перевоспитала эта самая Таника! Второй близнец теперь настоящий глава рода, степенный, рассудительный, куда и делась былая бесшабашность и азарт охотника..

— Хорошо! Тор, раз уж ты решил сбежать от жены, связь будет через тебя. Не пугайся, когда во сне все замрёт, и появится Дим, иначе проснешься, и меня тоже выбьет.

— Попробую…

— То, что нужно оставлять знаки, запоминать дорогу и ориентиры, всем понятно? Вам возвращаться назад этим же путем. Я смогу помочь, если вы свернёте не туда, но так будет быстрее.

Через полчаса добровольцы собрали все необходимое, и, присоединившись к довольным мамонтам, все вместе побрели догонять основную часть стада. Часть ихнего маршрута я представлял со слов Тинга, ходившего в спасательный поход к стоянке рода Белого Волка. Они в тот раз тоже шли по "слоновьей тропе" — окраинам степи, цепочке полян среди леса, широким просветам в зарослях. Причем хорошо было видно, что мамонты ходят одним и тем же маршрутом десятки лет — все мешающие движению крупные растения были повалены или сломаны, молодая поросль регулярно обьедалась, как и ветви ближайших деревьев. Во время исхода из Крыма мы тоже пересекли эту тропу зимой, впервые воочию увидев этих зверей.

Такое постоянство не могло быть вызвано простой сменой пастбищ — тогда бы животные не углублялись на север в лесной массив. Вот пусть Тор и разузнает причину, заодно отдохнёт парень…

Назад я вернулся с частью охотников, увозивших добычу в город. Лантирску теперь каждый день требовалось минимум две-три туши бизона или тура, а лучше ещё больше, чтобы не прерывалась заготовка на зиму. Люди стали серьезными конкурентами степным хищникам, и, с появлением луков и арбалетов, объявили последним войну на уничтожение. Массово истреблялись стаи волков, гиен, редкие большезубы и осторожные лисицы. Специально прочесывался лес, в поисках куниц, белок, горностаев и ласок, выше по течению Аркаима иногда добывали речных выдр и бобров. Последних я попросил оставить в покое — сооруженная ими невысокая плотина позволяла накопить большой объем воды после весенних паводков, что благоприятно сказывалось на рыбных запасах.

Немного западнее от охотничьего лагеря нашли несколько больших колоний старых знакомых — сурков, и теперь тушки этих зверьков, наравне с заячьими, стали все чаще попадаться среди трофеев. Нескончаемый поток шкур и меха позволял не только закрыть проблему с материалом для одежды, но и изготавливать из них тенты для укрытия дерева и кормов — сена, сухих листьев и тростника.

В окрестностях города можно было теперь гулять, практически не опасаясь нападений хищников. Хотя сопровождающие детей взрослые остались, но теперь "охрана" состояла из одного-двух мужчин, вооруженных арбалетами. А недавно, с появлением моделей с воротком, облегчающим натяжение тетивы, их стали все чаще заменять женщины.

Единственные, кого не трогали до осени — птицы. Куропатки, перепела, рябчики и тетерева становились целью редко из-за боязни промазать и потерять ценную стрелу или болт. Ситуацию с боеприпасами я частично исправил — для изготовления древков стрел, не дожидаясь, пока отольют новые детали для станков, сделал форму в виде полукруглой выемки в твердой толстой доске. Кузнецы выковали такие же полукруглые резцы, и вместо вытачивания заготовки обстругивались до тех пор, пока их толщина не становилась равной размеру этой выемки. За день таким образом получалось изготовить несколько десятков одинаковых по размеру и весу стрел, вклеить наконечники и оперение было гораздо более простой задачей.

С болтами было сложнее — я хотел придать их древкам слегка коническую форму, чтобы за счёт разности давления воздуха на широкую и узкую часть сделать полет таких боеприпасов более точным. Размер лопаток при этом тоже уменьшался, а при нанесении тонких продольных канавок на хвостовой части без них можно было обойтись вовсе. В дальнейшем это позволит создать магазинные арбалеты, похожие на китайские чо-ко-ну. Точность и пробивная способность такого оружия, конечно, снизится, но взамен сильно увеличится скорострельность. По сути, это идеальное оружие для обороны городских стен при массовом нападении, когда появится возможность стрельбы по площадям.

— Дим, эта гадость воняет почище клея!..

— Стойте с наветренной стороны, чтобы ветер уносил запах. Он не самый полезный для здоровья, но зато обработанные бревна простоят в земле очень долго. И без рукавиц в смолу не лезьте!

Двое неандертальцев, вооружившись большими кистями, на четверть длины обмазывали бревна каменноугольной смолой. Для второй, намного большей стены их понадобятся тысячи, поэтому материал стали накапливать и подготавливать заранее.

Каменноугольная смола — это ценнейший источник сырья для дальнейшей переработки и разделения на фракции. В ней содержится более тысячи веществ, если их отделить, то можно получить бензол, толуол, нафталин, креозот, антраценовое масло и высокотемпературный пек. Правда, пока такое мне было ещё не под силу — на изготовление ректификационной колонны уйдет огромное количество железа и ещё больше усилий. Сейчас коксовый газ через глиняную трубу поступал в большую бочку с холодной водой и конденсировался там. Образовавшаяся смола оседала плотным слоем на дне, откуда ее периодически сливали. Единственное применение для нее пока — пропитка древесины, эта процедура защитит бревна от гниения на десятки лет. А если пропитать такой смолой деревянные сваи из дуба или лиственницы, то они пролежат в земле несколько веков, ничем не уступая бетонным.

Для строительства каркасов домов такая пропитка не годилась, жить в них станет невозможно из-за резкого неприятного запаха. Нужно ждать, пока мы сможем получать большее количество растительного масла и варить из него олифу. Сейчас в Лантирске было только два подходящих для этого растения — мак и горчица. Несколько успешных опытов по отжиму олии мы провели, получив по небольшой миске каждого вида масла. Все оно ушло на кухню для приготовления салатов…

На следующий год мы засеем обеими растениями уже по небольшому полю, да и селекция станет проводится активнее, с использованием колхицина.

— В степи никого нет, только животные. Мы уже подошли к тому месту, где встретили род Выдры.

— И никаких следов черных людей?

— Мы нашли несколько старых кострищ, но их разводили давно. Разве что звери пугливые, бизоны и туры не подпускают нас близко, значит они сталкивались с человеком!

Группа Тенака быстро продвигалась на запад, и уже отошла больше чем на сотню километров. Они шли знакомым маршрутом, далеко отклонившись от края лесного массива в степь. Сегодня ночью я заглянул в сон их лидера, чтобы обменяться новостями.

— Поверните к северу, так вы выйдете к Хортице. Помнишь тот остров посреди большой реки, напротив которого ночевали зимой, во время исхода?

— Да, место приметное.

От него пойдете вниз по течению. Ваша задача — скрытно подойти к каждой стоянке черных людей, сосчитать примерное количество жителей, оценить их оружие и защитные сооружения.

— Дим, может, захватить кого-нибудь в плен?

— И как вы с ним будете говорить? Их язык не знает никто. Даже Нгеп тут вряд ли смогла бы помочь, она из совершенно другого рода. Пропажу быстро заметят, поднимут тревогу… Нет, Тенак, пока нам это не нужно.

Сейчас для Лантирска важнее всего разведка — я уже считал всю территорию между Доном на востоке и Днепром на западе принадлежащей нашему племени. Кроманьонцы, осевшие на землях рода Выдры, в таком количестве мне были не нужны, ещё год, максимум два — и мы сможем отогнать их назад, за реку. А пока подготавливается армия, такие разведывательные группы будут периодически навещать их стоянки, стараясь ничем себя не выдать.

— Три дня на дорогу вам должно хватить, потом ещё поговорим. Вдоль реки идите осторожно, вас могут заметить и с воды, и с берега. Если такое все же случиться — сразу отрывайтесь и уходите в степь.

— А если нас заметят всего один или два черных человека, их можно убить?

— Да, но это в крайнем случае. И не забудьте хорошо спрятать тела.

Тенак ещё немного порасспрашивал о том, что сейчас происходит в Лантирске, и я прервал связь. Парень держался хорошо, до конца нашего разговора даже часть его сна не развеялась полностью, а представляемые ним образы скал Каменной могилы были четкими и яркими, словно фотографии.

Второй сеанс связи, на этот раз с Тором, дался мне намного сложнее. Вчера вообще ничего не вышло, сон собеседника растаял, и меня выбило. Сегодня "старший" как он утверждал, близнец сумел сдержать эмоции, но все равно окружающие декорации — склон холма у Тихой реки и родная пещера — плыли и искажались.

— Тор, постарайся представить свои руки, так ты сможешь осознаться и контролировать сновидение.

— Дим, ты тут такой же, как в жизни!

— Здесь реальны только мы двое, остальное — плод нашего воображения.

— Получилось! Только пальцев почему-то шесть…

— Пробуй так тренироваться каждый раз, со временем у тебя будет получаться все лучше. Твой брат это давно освоил, не дело, когда "старший" отстаёт.

— Тур, с тех пор как перешёл в род Искателей Знаний, очень изменился. Он становится похожим на тебя — постоянно о чем-то думает, а спросишь — только отмахнется.

— О новом доспехе он думает… Бери с брата пример, он сам сделал форму и штамп для изготовления железной чешуи. Скоро у Тура появится первая в Лантирске железная броня!

— Так он постоянно с тобой рядом, вот и нахватался…

— Ладно, оставим его в покое. Как проходит ваш поход? Рассказывай быстрее, во сне время течет по-другому, ты в любую минуту можешь проснуться

— Да что там рассказывать? Скучно… Стадо мамонтов мы догнали, и первый день шли по степи. Ч'чонг большую часть времени так и сидит на шее своей Бинб'о, даже спит сидя.

— Как к вам отнеслись их сородичи?

— Пока мы рядом со "своими" мамонтами, другие не обращают на нас внимания. Я попробовал было подойти ближе к одной из групп, но на меня побежало сразу несколько великих зверей, громко трубя…

— Похоже, с людьми они знакомы, и не с самой лучшей стороны. Больше не повторяй такие опыты, затопчут.

Скорее всего, животные сталкивались с кроманьонцами у Днепра. Дальше на востоке могли проживать только небольшие семьи неандертальцев, я иногда замечал редкие искорки костров ближе к Дону. Но даже десять охотников с каменным оружием для охоты на такого зверя маловато, разве что больного или старого добить смогут.

"Наши" мамонты, хоть и были покрыты шерстью, но предпочитали жить в лесостепи, не заходя далеко на север. Вот там да, за десятки лет они бы хорошо запомнили род Большезуба и его методы охоты, когда животных загоняли к обрыву и они десятками падали вниз, ломая кости…

— Тор, не теряй зря время. Отдых от тебя и так никуда не денется, налаживай с великими зверьми контакт. С вами л'тоа, они научат.

— Да знаю я эту науку! Мы каждый день полные мешки корней копаем, даже поохотится некогда…

— А есть на кого?

— Олени часто подходят близко, мамонты их не прогоняют. Здоровые, с вот такими рогами!..

Тор знаменитым жестом заправского рыбака широко развел руки, намереваясь по-видимому показать мне размер этих самых оленей. Картинка вокруг задрожала, по ней побежали волны, и парень исчез. Да, с контролем у него все плохо, это только снаружи он остепенился, а внутри — все тот же мальчишка…

Время едва перевалило за полночь, "дворец" большей частью спал, только со стороны Утара доносился детский плач и женский голос, успокаивающий ребенка. Из одиннадцати девочек, переданных мне Варгом, в семье моего телохранителя осталось пятеро, остальных опознали их настоящие матери, и дети вернулись к ним. Утар не сильно расстроился, у него подростал свой сын, а на днях должна была родить и вторая его жена-л'тоа.

Я внимательно следил за всеми такими смешанными браками — если дети родятся здоровыми, то такая практика станет поощряться властями города и вождём. Чтобы сохранить доминирующие неандертальские гены, уже готовилось новое дополнение к закону о бракосочетании. Теперь, кроме близкородственных, станут невозможными браки между метисами и л'тоа, кроманьонцами и денисовцами, если те когда-нибудь появятся в Лантирске, на протяжении четырех следующих поколений. Таким образом, количество заимствованных генов никогда не превысит четыре процента. В тоже время, метисы через одно поколение могли избрать в спутники жизни человека другого вида, отличного от их второго родителя, но тогда первое правило продлевалось.

Например, ребенок, рождённый от союза неандертальца и кроманьонки мог вступить в брак только с неандертальцами. А его сын или дочь уже смогут выбрать себе в спутники или неандертальцев, или л'тоа, или денисовцев. Вступить в брак с кроманьонцами им все равно запрещалось ещё три поколения.

Разумеется, сердцу не прикажешь, и, в порядке исключения, отдельные "нарушители" все же будут пропущены. Но тут должны сыграть свою роль по настоящему щедрые свадебные подарки парам, подчиняющимся закону, и огромные штрафы для тех, кто решил поступить по-своему.

Вторым дополнением стал уже действующий запрет для людей с генетическими заболеваниями вступать в брак и заводить детей, или заводить второго ребенка, если первый родился больным. Такие люди, если болезни не слишком отражались на их жизни, могли стать приемными родителями-одиночками для детей-сирот, и получать при этом солидные выплаты.

Правило очень жестокое, но лучше ввести его, когда такие случаи единичны, и предотвратить загрязнение генофонда моего народа сейчас, чем позже, при населении в десятки тысяч человек, ломать уже сотни судеб. В будущем так и не научились лечить это зло, только ослаблять симптомы, продлевая таким людям жизнь. Но прямых запретов не было, и, прикрываясь гуманностью и милосердием, власти всех стран разрешали рождаться миллионам детей-инвалидов. Это было настоящим преступлением перед всем человечеством…

В Лантирске сейчас таких людей было всего двое — пожилая женщина-л'тоа, не различающая цвета, и молодой мужчина-неандерталец с аномально плохой свертываемостью крови.

В первом случае закон применять не стали — единственная дочь больной дальтонизмом умерла от голода два года назад, ещё до появления "старых людей" в городе.

Во втором было сложнее — я заподозрил гемофилию. Помня, что скрытыми носителями являются женщины, запрет распространился на его внешне здоровых мать и младшую сестру, ещё даже не достигшую возраста невесты.

Сам парень женился в прошлом году, но детей у пары до сих пор не появилось. Его жене разрешили в порядке исключения выбрать нового мужа, а его здоровому отцу — новую жену. Всем пострадавшим выплатили годовой доход взрослого охотника, а матери с сестрой теперь будут выплачивать помощь, такую же, как и при потери супруга и одного из родителей. Жаль их, конечно, но тут ничего не поделать…

Это правило могло ударить и по нам с Эрикой, Ингвар продолжал отставать в росте от сверстников, но у меня уже появились первые предположения на этот счёт. Перенос моего сознания из будущего, где уровень энтропии был выше, на сорок две тысячи лет назад в прошлое, создал локальную аномалию в среде с более низким уровнем энтропии. Сознание, как разновидность электромагнитного поля — тоже вид материи, и оно изменило клетки доставшегося мне тела на генном уровне. Теперь, мое тело было более "старым", чем мир вокруг, и дальше стареть не желало. Полностью отменить законы биологии это не смогло — так, сравнивая скорость роста своих ногтей и волос с таковыми у других мужчин, я высчитал ее замедление приблизительно в семь с половиной раз. Это давало мне очень солидный бонус долголетия — к приблизительно четырнадцати годам биологического возраста сейчас ещё не добавился даже один.

Сложно сказать, как долго продержится этот эффект, но в генах Ингвара он уже проявился. Здесь столкнулись две противоположности — потребность в ускоренном развитии тела ребенка, заложенная самой природой, и противодействие не желающих обновляться клеток. Пока за счёт увеличения их количества при делении сын рос, хоть и медленнее других. Подозреваю, что этот процесс вскоре замедлится ещё больше, до половины от моего показателя. Но даже так, если эта линия закрепится, то мои потомки смогут прожить очень долгую жизнь!

Такая уникальная положительная мутация представляла большую ценность для цивилизации неандертальцев. Раньше я не хотел брать вторую жену из-за опасений возможной конкуренции наследников в будущем. По этой же причине не спешил заводить второго ребенка, ожидая, пока Ингвар достаточно подрастет, чтобы гарантировано заявить о своем старшинстве. Но теперь это теряло всякий смысл — что такое разница в три года при продолжительности жизни в двести лет? Более того, долголетие вовсе не отменяло случайную смерть от травмы или болезни, потому в древности и заводили больше детей. Вот только как создать не только универсальные законы, с четко прописанными правилами наследования, но и заставить потомков их беспрекословно выполнять?

Устав от этих размышлений, я затушил огонек работающего на жиру светильника. Спать тоже надо…

А под утро мне приснился необычный сон — яркий, очень детализированный, словно фильм на 3D экране.

… Мы стояли на обрывистом берегу, скорее всего, в горах. Рядом хорошо знакомые мне лица людей — подросшие Дар и Тур, совсем постаревший и сгорбившийся Ант. Чуть дальше могучие фигуры Тинга, Лтара и Зенга, а за ними — сотня, если не больше, других лантирцев. Ошибиться невозможно — такие одинаковые костюмы с карманами и пуговицами делали только в городе. Одежда вся грязная, будто мы прошли не одну сотню километров, видны многочисленные дыры и заплатки. Рядом с людьми стоят повозки, в них запряжены ослы и лошади, разбросаны кирки и лопаты.

Перед нами мчится бурлящий водный поток. Сила течения такова, что разрушает стены ущелья, в мутную воду обрушиваются огромные пласты почвы. Совсем рядом, в какой то сотне метров от нас, вся эта чудовищная масса воды, грязи и камней вырывается из ущелья на свободу, и с грохотом падает в сверкающее внизу озеро или море…

Утром долго думал, что бы это могло быть. Похожий сон я уже видел однажды — тогда мы, как позже выяснилось, переселялись всем племенем из Крыма в приазовские степи. Нынешний обрывок информации о будущих событиях был не менее важен, но пока я мало что понял.

В будущем на территории Восточной Украины не было больших рек с подобными водопадами. Не было там их и в прошлом. Это явно дальняя экспедиция, и, судя по по местности, мы были где-то в предгорьях.

Карпаты, Крым, Кавказ? Может, меня занесло ещё дальше, и я вижу Аппенины или Пиренеи?

Сложно сказать, в любых горах за прошедшую бездну времени рельеф мог измениться настолько, что оставалось только гадать. Разве что Крым можно было отбросить сразу, все его реки небольшие, и не содержат и десятой доли того потока. Подумав, отбросил и греческий хребет Пинд — горы там разрозненные, и совместного стока для воды нет.

Экспедиция была очень большой, и, судя по наличию шанцевого инструмента, мы пришли туда не просто так, а что-то добывать. Настолько ценное, что потащили за собой животных и пустые телеги. Вот тут снова начиналась полная неопределенность. Сейчас я бы собрал подобную экспедицию для добычи руды меди, олова, цинка, свинца, не говоря уже о серебре, золоте или платине. Нельзя было забывать и о сере, которую здесь тоже никогда не видели. В любом случае, судя по преклонному возрасту Анта, случиться это ещё очень нескоро…

Сегодня я участвовал в сборке тримарана — основной корпус установили на катки и отвезли к пляжу, туда же перетащили поплавки, балки и мачту. Процесс затянулся до вечера, в основном из-за тщательной подгонки деталей, их сажали в пазы на клей, дополнительно усиливая соединения гвоздями.

Все это будет ещё неделю сохнуть и пропитываться дегтем, на это время Пратт с мастерами поступал в полное распоряжение его жены. Их задачей станет сшить огромный парус из небольших кусков тканого полотна, сложенных в два слоя — причем работу нужно сделать качественно, так, чтобы швы не расползлись при первом же порыве ветра. После пропитки смесью дегтя и жира он займет свое законное место на мачте "Сайгака".

Название первого парусного судна было выбрано не случайно — с этими небольшими степными антилопами мало кто мог соперничать в скорости. И нам, его создателям, очень хотелось, чтобы имя такого животного сделало быстрее и сам тримаран.

Вернувшиеся из командировки плотники заканчивали собирать каркасы десяти новых домов. На этом количестве решили остановиться, в первую очередь из-за недостатка готового самана, кирпича и черепицы. Сейчас приступили к возведению и набивке глиняным раствором стен, паралельно выкладывали центральные печи. Технология была уже хорошо отработана, да и опытных мастеров старались не отвлекать для непрофильных работ, вроде заготовки сена или рубки дров. Строительство шло быстро, до холодов мне обещали сдать все постройки.

Все больше набирала обороты и заготовка провизии. Остатки от разделки мясных туш доставались "собакам", подросшим котятам и их дальним родственникам, большезубам. Обе тигрицы уже мало отличались размерами от диких сородичей, рядом с их вольером построили второй, для подрастающего самца. Диего, названный так в честь персонажа из мультфильма, за полгода сильно обогнал волчат, но к Шерхане и Багире подселять его было рано. Впрочем, это не мешало им общаться через решетку, просовывая через толстые прутья лапы и облизывать друг другу морды.

Вторыми экспонатами в коллекции зоопарка стали крупные лесные куницы — охотники весной убили их мать, а пятерых малышей забрали из гнезда. Все они выжили, привыкли к людям и даже когда в первый раз выбрались из клетки на волю, никуда не разбежались. Решетку сделали более частой, а загнанных волчатами на крыши домов зверей вернули назад. К вольерам часто прибегали дети, посмотреть на страшных "диких" хищников. Стараниями охотников увидеть их в природе рядом с городом стало практически невозможно…

На следующий год я хотел ещё больше расширить зверинец, добавив гиен, лисиц, и, если повезет — пещерных медведей. Последних рядом с Лантирском никогда не видели, но женщины из рода Белого Волка утверждали, что такие звери водятся в меловых пещерах на севере. Правда, при этом настаивали, что они травоядные.

Через три дня, как и обещал, заглянул к Тингу. Они добрались до Хортицы, но на берег Днепра выйти не могли.

— Дим, тут новое поселение черных людей, как раз напротив острова.

— Большое?

— Нет, не очень — взрослых мужчин всего три руки, столько же женщин, много детей и стариков. Десять рук и три пальца, мы их точно сосчитали. Стены вокруг нет, даже частокола не поставили.

— И чем эти люди занимаются?

— Рыбу ловят, у них тоже есть сеть и ловушки. А вот лодок нет, ни одной, они на плотах из бревен плавают.

— В степь ходят?

— Да, сегодня их охотники как раз небольшого быка притащили. И одного своего, раненого. У них старое оружие, а бизоны, если их легко ранить, могут и не убежать, а наоборот, броситься на обидчика

— Тенак, думаю, вам следует подняться ещё выше по течению, на север. Там тоже могут быть такие стоянки.

— Нет, это вряд ли… На юг уходит хорошо утоптанная тропа вдоль берега, ею часто пользуются. А на севере нетронутые заросли, мы там и сидим сейчас. Никто в эту сторону не ходит.

Может, он и прав — кроманьонцы заселили в первую очередь более теплый регион, не спеша уходить севернее.

— Дим, у них посреди стоянки насыпан холм земли, а на его вершине большая серо-коричневая каменюка. Черные люди садятся вокруг него, кланяются, а один старик, похоже, вообще умом тронулся — он прыгает рядом, кривляется, падает на землю и ногами дрыгает. Но его никто не уводит, все смотрят на это как на обычное дело…

— У черных людей нет энноев, вот они и придумывают сказки, чтобы запудрить мозги остальным такими фокусами. Понаблюдайте за этим стариком ещё пару дней, хорошо? Мне интересно, насколько далеко они могут зайти в идолопоклонничество.

— В идоло… чего?

— Это когда неживому предмету приписывают то, чем он не является.

— Хорошо, это не сложно.

— Тенак, главное, не высовывайтесь. Не стоит поднимать тревогу раньше времени.

Можно было и не напоминать, Тенак это не Тор, он намного осторожнее. А новости интересные, неужели кроманьонцы доросли до понятия богов? Вряд ли… Скорее всего этот камень символизирует какого-то духа или покровителя рода. Ну и ладно, каждый сходит с ума по-своему, нравится им вокруг камня хороводы водить, пусть развлекаются!

Второго близнеца тоже не мешает навестить. Их группа подстраивается под скорость стада мамонтов, а степные великаны не слишком торопятся, проходя за день не больше пятнадцати километров. За прошедшее время, если судить по одинокой искорке костра, Тор отдалился от Лантирска всего на три хороших дневных перехода.

— Чем порадуешь своего вождя?

— Дим, ты такой сон испортил…

— Тор, прекращай, а то я могу и случайно проговориться Танике, кто из девушек-л'тоа тебе сейчас снился! Да не пугайся ты так, сейчас из сна вылетишь… Это шутка, дружище. Шутка!

— Не нужно так шутить, это тебе с женой повезло, Эрика ни с кем и не спорит никогда…

— Спорит, ещё и как! Тор, давай рассказывай мне о мамонтах, про Эрику я и сам все знаю.

— А что им сделается? Идут медленно, траву и ветки жуют постоянно.

— И все?

— Ну, кучи оставляют после себя ещё…

— Да я не об этом, Тор. Куда они все идут? В лесу пищи меньше, чем в степи, тем более что скоро зима. А эти звери целую дорогу натоптали.

— Ч'чонг говорит, что великие звери умные, раз идут так далеко, значит это важно. Не знаю, Дим. Пока каждый день в точности повторяет предыдущий.

— Ты не научился ехать верхом на мамонте?

— Пусть л'тоа сами так ездят! Я вчера раз попробовал, так чуть не свалился… Ну их к злым Предкам!

— Тор, если л'тоа расскажут своим девушкам, что большой человек испугался ехать на великом звере… Понимаешь, к чему я веду? Тебе ничего не обломится.

— Таника и так не хочет, чтобы я приводил вторую жену…

— В этом году все женщины рода Большезуба станут вторыми женами, так что свадебная церемония будет очень длинной. Если вы выясните, куда ходят мамонты, я включу вас всех в квоту вождя. Но захочет ли та девчонка выбрать именно тебя, от Дима никак не зависит. Не упусти шанс!

— А Ч'чонга зачем включать в женихи?

— Не придирайся к вождю! Для Ч'чонга будет другая награда, уже все обговорено.

Тор, услышав о такой возможности, тут же взбодрился. Думаю, что уже завтра он выпросит у Ч'чонга соль, и по примеру старика станет и спать на мамонте. Мотивация — великая штука!

Следующие дни я занимался изготовлением форм для чугунных деталей лесопилки. Чтобы они получились как можно точнее, сначала из дерева вырезал модели в натуральную величину, и только потом стал вырезать в глиняных плитах полости под них. Можно было поступить проще, сделав модели из воска, и потом выплавить его или выжечь. Но переводить такой дефицитный материал было жаль…

Тенак больше ничего нового на первой обнаруженной стоянке кроманьонцев не увидел, и отправился вниз по течению. Вчера они вышли ко второму поселению, точной копии первого — разве что численность жителей там была немного больше. Был там и свой сумасшедший, прыгающий около холма с таким же невзрачным булыжником. На камне не было никаких знаков или символов, которые бы могли подсказать его предназначение. Может, Тенак их не сумел разглядеть?

Единственным новым наблюдением было то, как две женщины приносили грудных детей к этому холму, ложили их рядом с камнем, и что-то говорили. Дети были серьезно больны — у одного "заячья губа", у второго — большая опухоль на голове. Не трудно догадаться, что матери просили камень об исцелении…

В сон Тора я попал только под утро, парень, похоже, никак не мог заснуть.

— Дииим! Наконец-то!

— Что случилось?

— Мы больше никуда не идём!

— Так, успокаивался, и давай по порядку. Где вы сейчас находитесь?

— Мы шли ещё три дня, а вчера вышли на берег озера. Тут уже было другое стадо великих зверей, не таких, как наши.

— Других?

— Да, они немного меньше и покрыты такой густой шерстью, что она свисает до самой земли. А на спине у них большие горбы!

Вот даже как… "Наши" мамонты тоже были заросшими длинной шерстью, но внешне напоминали очень крупных слонов, и жили в лесостепи. Описанные же Тором животные явно принадлежали к другому, более северному виду, обитающему в тундре и лесотундре. Именно их в будущем считали классическими мамонтами, последние из которых вымерли на острове Врангеля за четыре тысячи лет до моего рождения. Большой горб, скорее всего содержит запасы жира, как у верблюдов. Оба вида доисторических слонов собрались в одном месте…

— Тор, что они делают?

— Едят, пьют воду. Самцы отгоняют друг друга от своего стада.

— И больше никуда не идут?

— Ч'чонг говорит, что они нашли то, что искали.

— А тебе он сказал?

— Он набрал котелок воды из озера, и велел попробовать. Она очень соленая, Дим. Великие звери пришли сюда пить эту воду!

Я немного помолчал, обдумывая это известие. То, что слонам для нормальной жизнедеятельности нужна соль, было известно давно. В Африке они, да и другие травоядные даже в подземные пещеры спускались, проходя сотни метров в полной темноте, чтобы добраться до содержащих этот минерал пород. Бивнями слоны откалывали большие куски просоленных камней и почвы, тщательно пережёвывали их и глотали.

Мамонты тоже нашли свой источник соли — им оказались Торские соляные озера, расположенные в будущем на окраине Славянска. Это место было широко известно на востоке Украины, его иногда называли "донецким морем". Здесь добывали соль сотни лет, завод по ее выпариванию был разрушен только во время Второй мировой войны. Сами озера стали курортом, из-за доступности более популярным среди местных жителей, чем Чёрное или Азовское море. Был здесь и санаторий, использующий лечебную грязь со дна этих водоемов.

— Тор, можешь обрадовать всех участников похода, свои награды они заслужили! Соль Лантирску нужна не меньше, чем мамонтам, а вы обнаружили место, где ее можно легко добывать. Дорогу запомнил?

— Так ее не нужно запоминать, мамонты все, что им мешало идти, давно убрали.

— Телеги пройдут?

— Легко, броды через реки неглубокие.

— Отдыхайте пока, вернётесь с "нашими" мамонтам. Попробуйте выпарить немного соли на пробу, привезёте в город, покажите ее мне.

— Думаешь, они тут не долго будут?

— С неделю точно. Там рядом есть река с пресной водой, так что жажда им не грозит. Скорее животные проголодаются, два стада за пару дней всю траву съедят!

Оставив Тора мечтать о новой жене, я проснулся и ещё долго обдумывал открывшиеся перед лантирцами перспективы. Паломничество мамонтов к солёным озёрам существенно облегчило нам жизнь, избавив от необходимости искать их самостоятельно. Они же за сотни лет протоптали хорошую дорогу, ее осталось самую малость подправить, и повозки с солью смогут доезжать почти до самого города.

Решено, в следующем году туда отправятся солевары. Бригады людей будут жить у озера, сменяя друг друга каждый месяц, с весны и до самых морозов!