Фолиант смерти

Глава 1

Орден не дремлет.

Орден бдит.

Орден ищет, находит и карает.

Орден не зря носит название «Орден Зрячих».

Служители его неустанно следят за всем и каждым.

Не зря на кирасах у старших Зрячих – огромный пылающий глаз.

Идея этого символа принадлежала знаменитому на всю Камрию художнику Луиджи Малеро. Поговаривали, что его картины несли в себе магию, причем магию запрещенную, воздействующую на психику человека, внушающую в него ужас. За это Малеро даже намеревались отлучить от Церкви, но его спас король – величайший и мудрейший Джерард Второй.

Его Величество, любитель всего нестандартного и экстраординарного, обратил внимание на работы Луиджи и велел тому нарисовать эмблему для только-только собранного тогда Ордена.

Название в то время уже существовало, нужен был лишь знак, символ, который мог бы «вдохнуть уверенность в правых и обратить в страх неверных», как сказал сам Джерард Второй.

И Луиджи отменно справился с поставленной задачей. Пылающий глаз мог показаться самым простым решением, но Малеро, как всегда, не обошелся без доли магии: его «всевидящее око» будто бы действительно наблюдало за всем и каждым, и вы, находясь рядом с ним, чувствовали на себе пристальный, изучающий взгляд.

Однако самым интересным было то, что подобное свойство удалось передать металлу.

Ни один из живших или живущих сейчас чародеев не мог наделить кусок железа даже самым пустяковым магическим свойством. Любой мальчишка, если вы начнете рассказывать ему о волшебных мечах или заколдованных доспехах, презрительно фыркнет и сочтет вас за идиота – потому что он знает, что это невозможно.

А вот Малеро это невозможное удалось.

«Всевидящее око» по сей день следит за вами с нагрудников Зрячих – с тех самых, что разрисовывал еще сам Луиджи; они странным образом отказались ржаветь и были покрепче новых.

И особенно пристально «око» наблюдает за частными сыщиками.

О, как же ненавидят Зрячие этих «вонючих ищеек»!.. Любой менестрель мог бы сложить добрый десяток песен на эту тему. Каждый уважающий себя член Ордена не упустит возможности посадить сыщика в лужу… другое дело, что возможностей те, как правило, не предоставляют.

Просто потому, что плохой сыщик живет не слишком долго. Он либо становится банкротом и быстренько меняет профессию, либо умирает во время следствия – из-за собственной нерасторопности и недальновидности.

«Выживает сильнейший» – таков главный закон этого мира.

У Зрячих в этом вопросе было определенное преимущество – они состояли на службе у короля и имели стабильный доход.

Сыщикам же приходилось трудиться не покладая рук, чтобы закрепиться в этом городе, а позже – еще и удержаться на плаву. Они начинали с нуля и действовали на свой страх и риск. Многие тонули, но сильные, несмотря ни на что, выживали, а некоторые и вовсе обретали репутацию если не легендарных, то уж точно знаменитых и профессиональных.

К числу последних относился Марк Бойз, весьма эрудированный молодой человек двадцати пяти лет от роду. Несмотря на юность, он уже имел немалый послужной список, состоящий из доброго десятка раскрытых дел.

Пожалуй, Бойз был одним из самых известных сыщиков Сартона. Зрячие багровели при одном упоминании его имени, но поделать с Марком ничего не могли: обладатель тонкого ума, он брался за очередное дело и блестяще с ним справлялся.

Тем утром Бойз сидел за письменным столом и, открыв ежедневник на чистой странице, рисовал в углу листка портрет красавицы Марты из «Пьяного шута».

Сыщик не был частым гостем трактира, но временами все же заглядывал туда на кружечку-другую пива. Одним вечером он обратил внимание на пышногрудую официантку…

И влюбился.

По уши.

Как человек, ко всему подходящий с рациональной точки зрения, Бойз прекрасно понимал, что ничего серьезного из всей этой «любви» не получится. Он плохо представлял, как можно говорить о чем-то серьезном в отношении девушки, которой уже попользовалась половина города и обязательно попользуется вторая в дальнейшем.

Но любовь сложно оценить рационально.

Поэтому Марк не реже раза в неделю посещал «Шута», любовался на темноволосую красотку – и уходил.

Единственное, что он говорил при каждой их встрече – «Кружку трагского, пожалуйста» и «Спасибо», когда пойло оказывалась перед ним.

В душе Бойз, несмотря на весь свой рационализм, был немного романтиком. Он хотел встречать с Мартой рассветы и провожать закаты, но вместо этого встречал счет за выпивку и провожал официантку мечтательным взглядом.

Тем утром он вновь думал о ней и рисовал ее портрет.

Художником Марк был отвратительным: получалось не женское лицо, а корявая рожица. Такие рожицы рисуют в тетрадях студенты Гарфорда во время скучной лекции по геометрии волшебства.

Бойз нанес пару важных – на его непрофессиональный взгляд – штрихов и, чуть склонив голову набок, посмотрел на рисунок.

М-да…

Вырвав испорченную страницу из ежедневника, Марк скомкал ее и швырнул в мусорную корзину. Потом он откинулся на спинку кресла и широко зевнул.

Работы не было. Вот уже неделю.

Ничего особо страшного в этом, разумеется, не было: денег, накопленных за три года, вполне хватило бы, чтобы безбедно жить еще пару лет.

Но Бойз изнывал от скуки.

Он ведь не просто занимался частным сыском – он его обожал. Ко всему, Марк был трудоголиком и совершенно не представлял, чем можно заниматься ранним утром, кроме как изучать найденные улики или принимать очередного клиента.

Сложно передать радость сыщика, когда неизвестный все же постучал в его дверь.

Ураганом сорвавшись с места, едва не опрокинув кресло, Бойз бросился открывать.

На пороге стояла пожилая женщина в дешевом, но опрятном наряде и с небольшим платочком в левой руке.

– Вы – сыщик? Марк Бойз? – спросила она.

Молодой человек кивнул:

– Да, это я. Вы проходите, проходите… присаживайтесь…

Женщина опустилась на стул, Марк занял кресло.

– Вот, – сказал он. – А теперь расскажите, что у вас стряслось?

Вместо ответа гостья неожиданно разрыдалась.

Хотя нет. «Неожиданно» – не совсем уместное слово.

Посетительница проревела все утро, это Бойз понял сразу, едва только взглянул на нее. Перед выходом в город она попыталась привести себя в порядок, не желая, чтобы люди обращали на нее больше внимания, чем обычно, но получилось, мягко говоря, не очень.

Тем не менее всю дорогу женщина держалась. И только сейчас, когда видел ее один лишь сидящий за столом Марк, она вновь дала выход своим чувствам.

– Ну тише, тише… – Бойз вскочил с места, обежал стол и присел на соседний с гостьей стул. – Не переживайте так… Сейчас вы успокоитесь и расскажете мне, что у вас случилось, а я постараюсь вам помочь…

Женщина утерлась платком, подняла глаза от пола. Тихо сказала:

– Она… пропала, милорд сыщик…

«Милорд сыщик»… М-да… Так его еще не называли!

Впрочем, пустое.

Сейчас нужно задавать наводящие вопросы и пытаться получить на них более-менее вразумительные ответы.

– Кто пропала?

– Доченька… моя… – пробормотала женщина и вновь заплакала.

Значит, дочка…

Судя по возрасту женщины, ее дочке – в районе двадцати—двадцати пяти. Может быть, младше, но старше – вряд ли.

– Как ее звали?

– Ма… Марта…

Бойз внутренне похолодел.

Если это та Марта… его Марта…

– Позавчера она вышла на работу и… и… и так и не вернулась домой!

– А где работала ваша дочь? – спросил Марк и закрыл глаза, готовясь услышать…

– В «Пьяном шуте»… официанткой…

Именно так.

Это его Марта.

И она куда-то пропала. Два дня назад.

Ушла на работу и не вернулась.

– Значит, в «Пьяном шуте», вы говорите… – Марк поднялся со стула, прошел к креслу, сел. Выудив из потайного кармашка ключик, он открыл верхний ящик стола, достал лист бумаги и положил его перед гостьей.

– Что… что это? – утерев лицо платком, спросила женщина.

– Лист бумаги. Вот вам перо – пишите.

– Что?

– Все. Ваше имя, дом, где вы живете… и изложите суть вашей проблемы…

– Но я же вам уже рассказала…

– Послушайте… – Марк замялся, не зная, как обратиться к неизвестной. Мысленно махнув рукой, он продолжил: – Вы ведь знаете, кто я?

– Да, конечно… частный сыщик…

– Так вот. А частный сыщик не может работать, не имея на руках подобного… заявления. Без этой бумаги Орден не позволит мне заниматься расследованием. И хорошо, если просто не позволит! Говоря между нами, – Марк понизил голос, – они давно хотят прикрыть мою лавочку и воспользуются любой возможностью, чтобы это сделать. Мы ведь с вами этого не хотим, правда?

Женщина замотала головой.

– Нет, нет, конечно же, нет! – пролепетала она.

– А чего мы хотим?

– Чего? – не поняла собеседница.

– Конечно, мы хотим найти вашу дочь… Марту.

Сложно было говорить. При одном упоминании этого имени память услужливо подкидывала портрет чудесной брюнетки, что отвлекало от других размышлений, непосредственно важных в тот момент.

Отвлекаться на воспоминания или что-то другое – нельзя. Напротив, сосредоточься.

– Да, да, конечно, найти, – радостно закивала гостья.

Взяв перо из чернильницы, она подвинула листок к себе. Спросила:

– Что писать, милорд сыщик?

Бойз откинулся на спинку, сложил пальцы в замок и, закрыв глаза, начал диктовать.

Спустя десять минут женщина вернула перо на место и отодвинула лист.

Бойз взял его со стола и пробежал глазами.

«Я, Лиза Гарт, житель четвертого дома по улице Красных Фонарей, что в квартале Ремесленников, прошу Марка Бойза, частного сыщика, вести дело о пропаже моей дочери. Все необходимые расходы обязуюсь выплачивать лично.

Лиза Гарт»

Сыщик невольно усмехнулся: весь этот официоз его порядком веселил. Теперь эту бумажку надо либо лично отвезти в здание Ордена, либо передать с кем-то в конверте с определенной печатью.

Впрочем, что может поделать он, обычный частный сыщик? Если эта бумажка отгородит его от нападок со стороны Ордена – что ж, значит, стоит ее написать.

Вдобавок она откроет перед ним любые двери… по крайней мере те, за которыми живут чтящие закон горожане.

Остальные же придется выбивать.

Впрочем, на этот случай у него всегда есть к кому обратиться.

– Я все правильно написала? – спросила Лиза, отвлекая сыщика от раздумий.

– Да, госпожа Гарт, – кивнул Марк. – А теперь, пожалуйста, ответьте на следующие вопросы…

«Пьяный шут» был не самым презентабельным питейным заведением в Сартоне, но, бесспорно, самым известным.

Говаривали, что на конюшнях трактира зарыто столько трупов, что городское кладбище впору переносить туда. Говаривали также, что хозяин «Шута» занимается скупкой краденого и ведет дела с темными личностями, портреты которых не реже раза в месяц можно наблюдать на столбах с подписью «Разыскивается».

Однако все это были лишь слухи, не подкрепленные фактами. Зрячие кусали локти, но ничего не могли поделать.

У них были лишь домыслы. Доказательства же отсутствовали напрочь.

Сегодня возле входа дежурили Барт и Джеб – два великана, оплот порядка в стенах «Шута» или, говоря по-простому, самые обычные вышибалы.

День выдался жарким. Марк, утерев лоб платком, сунул его в карман куртки и подошел к двери, ведущей в трактир.

Однако стоило ему подойти слишком близко, как братья сомкнули плечи, преградив дорогу.

– В чем дело? – нахмурился Марк.

– Трактир закрыт, – сказал один из братьев, судя по светлым волосам, Барт. Выражение лица второго вышибалы наводило на мысль, что ему совсем нечасто приходится что-то говорить.

Взглянув на Джеба, можно было подумать, что он даже во младенчестве не кричал, как все нормальные дети.

Но взгляд у него был пронзительный, осмысленный – как у умного пса.

– А что случилось? – не унимался Марк.

– Я еще раз говорю – трактир закрыт.

– Но не может же он быть закрыт без каких-либо причин?! – воскликнул сыщик раздраженно.

– А ты чего разорался, а? – Барт наклонился к самому лицу Бойза. Изо рта у него воняло чем-то отвратным и мерзким, как будто на завтрак он съел большую тарелку навоза. – Никаких причин, понял? Хозяин уехал, велел никого не пускать. Да и какое дело тебе до причин, а? Ты на Зрячих работаешь, что ли, парень?

– Да нет, – пробормотал Марк. В тот момент он старался пореже дышать – вонь была просто ужасной. – Я просто… горло смочить… винца бы мне, не продадите, мужики?

– Чего? – не понял верзила.

– Винца.

– Бутылку, что ли?

– Ну да. Мне дешевенького самого! Продайте, молю!

Братья переглянулись. Барт едва заметно кивнул, и Джеб, толкнув дверь, нырнул внутрь.

Барт остался с сыщиком наедине.

– Что, трубы горят? – ухмыльнулся он и подмигнул Бойзу.

– Ну, – кивнул Марк и поморщился – вроде как от головной боли.

– А сразу и не скажешь. Прилично вроде выглядишь, опрятно… а туда же!

Марк про себя усмехнулся: то, что Барт не узнал его, было просто удивительно. Да, они не были представлены друг другу лично, но сыщик частенько захаживал в трактир, а один раз даже интересовался у громилы, как же зовут эту чудесную брюнетку.

Хотя, те, кто знал Бойза, как правило, его избегали – за редким исключением в виде пары-тройки друзей.

Люди предпочитают держаться подальше от тех, кто с легкостью ворошит чужие жизни с целью достижения одному ему ведомых целей. Они не любят Зрячих, не любят сыщиков, не любят магов. Причем первых и последних – тайком, а вторых – совершенно открыто.

Иной раз, проходя в полдень через рыночную площадь, можно узнать о себе много нового и, к сожалению, не слишком лестного.

Впрочем, Марк давно научился не обращать внимания на шепоток за спиной.

Люди ненавидят сыщиков до тех пор, пока они им не нужны. Однако едва у них случается что-то – пропадает серебряный поднос, у тетушки Салли вытягивают кошелек на рынке или дядюшке Джеку ломают ноги в подворотне неизвестные мерзавцы – и они тут же бегут в контору и слезно умоляют помочь.

И только потом, когда дело уже закрыто, а деньги уплачены, люди снова вспоминают о своей нелюбви к «этим хитрым пронырам» и, сидя за кружкой пива в трактире или стоя в очереди на рынке, жалуются знакомым на «этих алчных ублюдков».

Подавляющее большинство клиентов любит говорить, что их «ободрали, как липку». Что дело и выеденного яйца не стоит. Что «мог бы и сам, кабы не…».

«Кабы не…» у всех, конечно же, разное. У кого «спину прихватило, еле хожу», а у кого и чего похуже…

Люди – ужасно жадные существа. Им всегда мало дугов, даже за вшивый медяк они готовы глотку перегрызть.

А еще людей всегда обманывают, обсчитывают и вообще пытаются сжить с этого света другие люди.

Скрип дверных петель отвлек Марка от мыслей. Это вернулся Джеб с вином.

Барт принял бутылку из рук брата, взвесил в руке, словно цена зависела больше от веса, чем от содержимого, и сказал:

– Пятнадцать медных дугов.

– Сколько? – удивился Бойз.

– Пятнадцать.

– За это пойло?

– Да. Если не нравится – Джеб принесет другое, подороже. Но платить будешь за две.

– Нет, спасибо, – покачал головой Марк и полез в кошелек за монетами. – Я возьму эту…

Спрятав бутылку в небольшую сумку, которую он вечно носил на плече, сыщик отправился восвояси. Отойдя от трактира на почтительное расстояние, он оглянулся назад.

Все-таки научились чему-то у своего любимого хозяина, сволочи.

Куда он, кстати, мог отбыть так неожиданно, как раз после исчезновения Марты?

Пожалуй, это можно обдумать уже в конторе, за бутылью проклятого вина.

Марк ускорил шаг.

Джейсон сидел в камере, совершенно не понимая, каким образом он туда попал.

Он очнулся здесь глубокой ночью и, шокированный, обратился с вопросом к стоящему снаружи стражнику.

– Пить надо меньше, – ответил тот с глумливой улыбкой.

Когда же художник, не понимая, о чем идет речь, потребовал немедленно его освободить, охранник изменился в лице.

– Ты мне это брось, – сказал он Джейсону. – Я тебя отпущу, ты пойдешь, снова нажрешься – и опять тебя сюда вести?

– Я и капли не выпил! – воскликнул художник обиженно. – Меня треснул по голове какой-то парень, я потерял сознание…

– Ну да, ну да, – закивал страж. – Представляешь, я тебе даже верю!

– Это хорошо, – обрадовался Джейсон.

– Но все равно не выпущу.

– Почему?

– Послушай, дружок. – Охранник, похоже, из последних сил сдерживался, чтобы не заговорить гораздо грубей. – Ко мне такие пачками поступают каждую ночь, и у каждого – своя басня. Но если бы я выпускал всех, кого приводят мои братья, кто бы стал держать меня в Ордене? Советую тебе лечь и хорошенько выспаться до утра. Претензий к тебе нет, так что выпустим сразу, без проволочек. Усек?

Художник понял, что спорить бесполезно, и кивнул.

– Вот и молодец. А теперь дай мне чуток вздремнуть…

– Угу.

Джейсон прошел к нарам, лег и уставился в потолок.

Что происходило в то время, как он был без сознания? Как он попал в тюрьму?

Кем был тот негодяй, что ударил его, и куда он делся?

Джейсон прикоснулся к здоровенной шишке на голове и болезненно поморщился.

Надо дождаться утра, найти Ларри и расспросить его – может, он что-то знает?

Художник закрыл глаза и попытался уснуть.

Он очень устал с дороги, поэтому сон пришел быстро. Буквально через минуту Джейсон уже вовсю храпел и посвистывал.

Завтрашний день должен быть лучше этого.

Гоблин проснулся оттого, что кто-то сильно тряс его за плечо. Он открыл глаза и увидел гарра.

Сказать, что Ларри был удивлен, значило ничего не сказать.

Первопричиной его удивления стало то, что он увидел именно гарра – не дворфа, не гоблина, а именно гарра. Чудаковатая помесь хамелеона и человека, они встречались в городах и селах Камрии очень, очень редко.

Причина была самой банальной – их не любили люди.

Речь шла, конечно, не о войне с кучей жертв и морями крови. Просто местные сразу давали понять приехавшему в столицу гарру – тебе здесь не рады, так что лучше убирайся отсюда ко всем чертям.

Их не хотели брать на работу, им не хотели сдавать комнаты, их не хотели обслуживать в трактирах и корчмах.

Если можно так выразиться, их не хотели вовсе.

И большинство не выдерживало, покидало город и отправлялось обратно в родные болота.

Оставались только единицы – самые настойчивые, наглые. Одного такого упрямца гоблин, видимо, и наблюдал сейчас перед собой.

Но еще больше удивил Ларри тот факт, что этот гарр оказался его старым знакомым.

– Хаст, ты, что ли?! – воскликнул он, донельзя пораженный чудесной встречей.

– Ну! – подтвердил гарр и широко улыбнулся.

Приятели обнялись.

– Как ты здесь очутился? – спросил Ларри.

– Выкупили меня, помнишь? В первый же день торгов.

– Да, помню.

– Вот… Это был посланный моим кузеном человек. Кузен мой дал ему денег, и он меня выкупил и привез в Сартон.

– Хороший у тебя кузен! – хмыкнул Ларри.

– Да уж, – кивнул Хаст. – Покойный дядюшка Бик им бы гордился! Да что там дядюшка – весь род! Ты представляешь, кузен в Сартоне уже два года работает! Заказов – море! У него собственный дом даже есть, веришь?

– Собственный дом? – ахнул гоблин.

У гарра в Сартоне собственный дом?!

Этот мир явно меняется к лучшему.

– Ага, – подтвердил Хаст. – Я сам был в шоке, когда узнал. Я ж кузена, почитай, четыре года не видел, не знал ничего. А он меня тут нашел и еще и освободил! Я ему по гроб жизни теперь обязан.

– Да уж… Интересно, как он узнал, где ты находишься?

– Понятия не имею. Говорит, у него свои каналы. Он ведь сыщик, должен иметь связи!

Гоблин хотел сказать что-то, но так и замер с открытым ртом.

Сыщик?

А это, черт возьми, интересно!

– И он заработал на дом… этим?..

– Да! Здорово, правда? Вся соль в том, что большинство сыщиков Сартона принимают заказы только от людей – такие вот у них тараканы. А Жагр решил поступить наоборот. И – пошло-поехало! В первые же сутки его буквально завалили заказами дворфы, гоблины… да все нелюди в округе!

– Слушай, Хаст… А твой кузен… Жагр… он может найти пропавшего человека?

– Конечно, может. А почему ты спрашиваешь?

Гоблин рассказал приятелю о художнике, об их поездке и о негодяе, забравшем Джейсона с собой.

– Что ж… – Хаст поскреб в затылке. – Думаю, тебе действительно стоит поговорить с моим кузеном. Расскажешь ему все, что и мне сейчас, а он ответит – реально это или нет и сколько будет стоить.

– Хорошо, – кивнул Ларри. – И когда можно будет пообщаться с ним?

– Да хоть сейчас. Он как раз дома, ждет клиентов.

– Тогда пошли?

– Отчего ж и не пойти? – пожал плечами гарр и первым двинулся к проходу между домами. – Давай за мной!

Гоблин пошел следом.

Может, разбитое все-таки можно как-то склеить снова, снова задался вопросом он.

Вино оказалось не таким уж и отвратным. Конечно, пятнадцати дугов оно не стоило, и до знаменитой «Изабеллы» ему было как до Трага вплавь через Вармское море, но тем не менее его вполне можно было пить и даже получать от этого какое-то удовольствие.

Марк сделал пару глотков, вернул бокал на место и вновь взял в руки блокнот и карандаш.

Итак, что мы имеем?

Имеем дело о пропаже молоденькой красавицы Марты, официантки из трактира «Пьяный шут». Хозяин трактира, некто Хью, известный также как Жлоб, сразу после пропажи куда-то уезжает, оставив приглядывать за сохранностью заведения двух балбесов – Джеба и Барта.

Что еще?

Пока ничего.

Подруг у Марты, по словам ее мамы, не было. Так, пара приятельниц, которые тоже работали в «Шуте».

Кстати, надо бы навестить их на днях, расспросить – может, они знают что-то о пропаже? Только вот как найти этих девиц, если трактир закрыт?

Вряд ли Джеб и Барт поделятся с ним координатами официанток.

Марк задумчиво почесал подбородок.

Судя по всему, Хью напрямую связан с исчезновением девушки. Других причин, которые могли подтолкнуть Жлоба закрыть трактир и спешно покинуть город, Бойз пока что не видел.

Пока что…

Надо топтать эту дорожку. Других пока не предвидится, а эта, возможно, куда-то и приведет.

Марк потянулся к бокалу, когда в дверь постучали.

– Открыто! – бросил сыщик, не поднимая глаз.

Лишь отпив из бокала, он соблаговолил взглянуть на вновь прибывших.

Их было трое. Один, высокий, лысый мужик в сером жилете на голое тело, черном трико и черных же сапогах, стоял чуть впереди, двое парней поменьше стояли за его плечами.

– Ты – Марк Бойз? – спросил мужик, словно невзначай поигрывая мускулами на обнаженных руках.

– Да, это я, – кивнул сыщик, пропустив обращение на «ты». – Что-то случилось, господа?

– Случилось, – подтвердил верзила и подошел к столу.

– Говорите, я внимательно вас слушаю.

Мужик перегнулся через стол и, ухватив Бойза за грудки, поднял его в воздух.

Бокал с вином перевернулся, и пойло залило блокнот.

– Да как вы смеете?.. – прохрипел Марк, опешив от такой наглости. – Вы кто такие?

– Мы – твой ночной кошмар, Бойз, – ухмыльнулся мужик. Сыщик успел разглядеть, что на месте верхних передних зубов у здоровяка была блестящая серебряная пластина.

Фантазии цирюльника, работавшего с челюстями этого гиганта, можно было только позавидовать. Раньше такого Марку видеть не доводилось.

– Что вы себе позволяете?! – воскликнул он. – Вы врываетесь в мой кабинет, ведете себя, как…

– Как надо, крысенок. Как надо. Скажи спасибо, что я сразу тебе горло не разрезал от уха до уха. Жаль, Хозяин не велел, а то мы бы с парнями да с превеликим удовольствием… – Мужик подмигнул спутникам, и те почти синхронно улыбнулись – гадко так, неприятно. Словно пара шакалов за спиной тигра.

– Что за ерунда? Я знать не знаю ни о каком Хозяине! Я вас первый раз вижу, кто вы такие?

– Не слишком ли много вопросов, крысенок? – покачал головой мужик. Судя по всему, держать на весу тщедушного Марка ему было совсем не в тягость. – Мы пришли предупредить тебя, чтобы ты бросал это дело с книгой.

– Какой… книгой? – искренне удивился Бойз.

– Не корчи из себя идиота, сыщик. Ты прекрасно понял, о чем я говорю. В твоих интересах последовать моему, – мужик довольно улыбнулся, – дружескому совету. Завязывай с этим делом. А то в следующий раз мы тебя завяжем так, что только руби. Теперь понятно?

– Понятно, – прошептал Марк.

Лучше сейчас со всем соглашаться. Кто знает, что придет в голову этим пришибленным идиотам?

– Вот и отлично. – Мужик наконец-то соизволил разжать пальцы. Бойз грохнулся на пол, тут же отполз чуть назад, не спуская с обидчика глаз.

Эх, жаль, меч лежит наверху. В таких ситуациях без оружия чувствуешь себя очень некомфортно.

– Запомни мои слова. Еще лучше – запиши и повесь над камином, чтобы уж точно не забыть. Хозяин добр, потому сначала лишь мирно предупреждает. Но он может быть и злым, и тогда хуже него только сам дьявол. Советую тебе принять это к сведению.

Верзила прошел к двери, обернулся только на самом пороге и подмигнул мрачному Бойзу:

– Удачи, крысенок! Молись, чтобы наша встреча не повторилась.

После этого мужик махнул своим помощникам, и они покинули контору, напоследок от души хлопнув дверью.

Надо будет обязательно ее запереть, мимоходом решил Бойз, поднимаясь и отряхивая пиджак. Вновь опустившись на стул, он взял со стола бутылку и от души испил прямо из горлышка.

Хоро-о-ошее начало, ничего не скажешь…

О какой книге говорил великан в жилетке, сыщик не знал. И с чего этот… Хозяин взял, что Марк ее ищет?

Похоже, таинственная книга как-то связана с «Шутом», куда Бойз наведывался утром. Или, что скорее всего, с хозяином трактира – старым Хью, который так неожиданно куда-то «уехал».

Вряд ли пара братцев-тугодумов согласится рассказать ему о том, куда подевался их любимый «дядя». Скорее они как следует поколотят назойливого сыщика, тем самым дав понять, что ни на какие вопросы отвечать не станут.

Значит, надо попробовать выжать из них информацию. Выбить.

И желательно – по-тихому, чтобы об этом не узнали Зрячие.

Марк не был знаменитым на весь Сартон кулачным бойцом. Он вообще не слишком хорошо дрался и считал, что человек умный и красноречивый может разрешить любую проблему без помощи кулаков.

Однако, когда имеешь дело с полными остолопами, как вот сейчас, это просто не представляется возможным.

А значит, надо обратиться к парочке друзей, для которых кулачный бой – горячо любимое дело. Которым придется по вкусу идея поколотить братьев-вышибал, охраняющих «Пьяного шута».

И вдобавок было бы совсем нелишним нанять эту «парочку друзей» в качестве личных телохранителей – на время расследования. А то вновь встречаться с той троицей бандитов, не имея поддержки в лице двух добрых бойцов, Бойз не имел никакого желания.

Итак, прежде всего, стоит наведаться в «Шута», но уже в компании двух друзей.

Марк вставил пробку обратно в бутылку, поднялся. Подхватив куртку с вешалки, он толкнул дверь и, на ходу одеваясь, вышел наружу.

Провернув ключик в замке, сыщик бросил его в карман и устремился вверх по улице. Путь его лежал в квартал Костей.

Несмотря на достаточно зловещее – по крайней мере на первый взгляд – название, это было далеко не самое опасное место в Сартоне. Имя свое квартал получил благодаря проживающим там личностям.

Личности, проживающие в квартале Костей, были игроками. Кто-то любил карты, кто-то играл с жизнью, но подавляющее большинство предпочитало остальным забавам кости.

Кости – весьма простая, но увлекательная игра. Смысл ее прост: нужно пятью костями выбить как можно больше очков. Играть в кости можно и вдвоем, и втроем, и вдесятером. У кого выпало больше всех, тот забирает банк.

Люди, со свойственной им простотой, превратили эту вполне безобидную игру в нечто кровавое и ужасное. Кто-то проигрывал дома, кто-то, подкараулив победителя в подворотне, перерезал «счастливчику» глотку и исчезал с его кошельком в ночи.

Пожалуй, если бы игра в шахматы не требовала ничего, кроме везения, люди обязательно извратили бы и ее.

Кроме игроков, в квартале Костей проживала также некая Люси Хукер. Она хозяйничала в «Ночном мотыльке» – единственном борделе во всем Сартоне.

Это было, пожалуй, единственное место, где вы могли одновременно встретить жирного аристократа из Купеческого квартала, гончара из квартала Ремесленников и парочку местных, в половине случаев – под шейком.

Шейк, к слову, одна из тех зараз, что на протяжении десяти последних лет хладнокровно пожирает Сартон, и тот совсем не противится заразе. Наркотик этот возят в столицу Камрии узкоглазые трагцы – возят огромными партиями, ибо размер взятки Зрячим в порту не зависит от количества «товара», – а потом продают его на рынке, пряча мешочки под прилавком от лишних глаз.

Шейк – достаточно странная штука. Его делают из василискового зелья, сорняка, который растет на любом огороде, добавляя ко вышеперечисленному известный одним трагцам ингредиент.

Многие местные «умельцы» пытались разгадать тайну этой необычной добавки, пробовали самые разные варианты и зачастую заканчивали эксперименты с первой затяжкой – ибо очень сложно экспериментировать дальше, когда ты уже мертв.

Шейк вызывал различной степени галлюцинации. На второй затяжке вы чувствовали, что мир двигается вокруг вас. На пятой-шестой видели только то, что хотели видеть. На десятой вы делали с тем, что видели, то, что хотели делать.

После этого вас, как правило, брали в оборот Зрячие, и вы либо на месте расплачивались десятком-другим полновесных золотых дугов, либо следовали за ними в городскую тюрьму, где и пребывали до суда.

С шейком в Сартоне было строго: или вы платите и вы хороший малый, или не платите и лет пять-шесть вам придется гнить в тюрьме.

Однако ни шейк, ни кости Марка не интересовали.

Он уверенным шагом двигался в сторону нужного дворика.

Дворика Кулаков, как его именовали местные.

Там, где сходятся лучшие рукопашные бойцы Сартона. Сходятся, чтобы выяснить, кто лучше, и выиграть титул чемпиона вкупе с приличным количеством дугов.

Главная битва проходила в последнюю субботу каждого месяца, и многие бойцы проводили дни в упорных тренировках – готовились к знаменательному событию, намереваясь в следующий раз сорвать банк.

Два таких мастера как раз сейчас находились в этом дворике – молотили грушу, бегали, отрабатывали удары и нырки. Они приходили сюда на рассвете и уходили с заходом солнца; ненадолго прерывались на поздний ужин и сон – и снова возвращались наутро.

Два брата, два дворфа.

Молот и Боровик.

Они приехали в город пару лет тому назад и сразу показали, что может сделать пара дворфов на площадке для кулачных боев. С тех пор корона чемпиона переходила от одного брата к другому и обратно.

За два года добрая половина жителей Костей отведала на себе порцию могучих ударов от Молота и Боровика. Доброй половине из отведавших это совсем не понравилось, и они навсегда отказались от участия в турнирах.

При словах «кулачный бой» такие теперь болезненно морщились и затыкали уши, дабы не слышать больше этих ужасных слов.

Остальные же продолжали упорно биться, раз за разом отгребали, уходили ни с чем, но вновь возвращались, чтобы побороться за титул и деньги.

Однако братья были действительно лучшими в своем деле. Молот и Боровик жили кулачным боем, вся жизнь их была дракой, и если бы дворфы не имели возможности драться, они бы попросту умерли бы от скуки.

– Мать-Гора, кого я вижу! – воскликнул Боровик, обняв грушу.

Молот перестал молотить воздух и тоже обернулся.

– Неужто это тот самый? – сделав удивленное лицо, спросил он у Боровика.

– Даже не знаю, – пожал плечами второй. – Вроде бы похож, но что бы он делал здесь?

– А может, это очередной претендент на чемпионство? – вопросил Молот, задумчиво огладив бороду.

– Щуплый он слишком, для претендента, – неуверенно покачал головой Боровик. – Но давай на всякий случай его поколотим, чтобы даже не думал в субботу приходить, а?

– Хорошая идея! – обрадовался Молот и пошел на Бойза, угрожающе поигрывая мышцами.

Марк не скрывал улыбки: братья любили подобные розыгрыши, понимали друг друга с полуслова и отлично импровизировали. Наблюдать за каждой подобной сценкой в их исполнении было настоящим удовольствием.

Когда Молот с нарочно суровым видом подошел совсем близко и посмотрел ему в лицо снизу вверх, Бойз и вовсе не удержался – громко рассмеялся.

– Да он душевнобольной, брат! – воскликнул дворф, оглядываясь на Боровика.

Тот поджал губы:

– Юродивых бить Мать-Гора не велит! Придется так отпустить!

– Ну вот, как всегда… – пригорюнился Молот, потом лукаво сощурился и громко захохотал вместе с Марком.

Сзади громовым раскатом поддержал их Боровик.

– Здорово, брат! – воскликнул Молот, заключая сыщика в объятия.

– Привет, – успел сказать Бойз, прежде чем дворф едва не выбил из него дух «нежным» похлопыванием по спине.

На помощь к брату поспешил Боровик, и Марк в прямом смысле попал «между двух огней». В один момент ему показалось даже, что у него глаза вылезут из орбит.

Взглянувший на происходящее издалека мог бы решить, что наблюдает настоящую семейную идиллию – пара любящих сыновей обнимают вернувшегося с работы отца. Вот только Бойз никому бы не пожелал иметь сыновей, фигурами похожих на два ровных квадрата. Ежедневные встречи с такими могли оставить вас без пары-другой ребер.

– Хватит!.. – просипел Марк, красный от натуги.

– Ну хватит так хватит, – усмехнулся Молот и разжал объятия.

Одновременно с ним это сделал и его брат. Впервые за пять минут Бойзу удалось спокойно перевести дух.

– Каждый раз я думаю, что отброшу копыта, – сказал он, отдышавшись, – и каждый раз мне только чудом удается этого избежать. Еще бы немного, и я бы действительно задохнулся!

– Да ладно, прекращай! – воскликнул Боровик. – Почему ты постоянно ворчишь, Марки? Будь оптимистом и радуйся жизни!

– Я и радуюсь, – улыбнулся сыщик. – Что остался в живых.

Дворфы почти синхронно фыркнули.

Внешне они были очень похожи: оба – четырех футов ростом, широкоплечие, мускулистые, лысые и бородатые. Только бороды у них были разного цвета: у Молота – рыжая, а у Боровика – черная.

Впрочем, для людей все дворфы на одно лицо. Бойз в силу своей профессии худо-бедно отличал братьев от других карликов, но остальные казались ему совершенно одинаковыми.

– Пойдем присядем, – предложил Молот. Он был главным заводилой в их тандеме, и все дельные и не очень предложения по поводу «а что бы нам сделать сейчас?» исходили, как правило, от него.

Боровик кивнул и первым пошел к длинному толстому бревну, лежащему у покосившегося забора. В последнюю субботу месяца соседская ребятня забиралась на этот забор и сверху криками и свистом подбадривала бойцов.

Кумирами детишек, как нетрудно догадаться, были братья Камнеглоты. Каждый малыш втайне мечтал, что, когда он вырастет, станет таким же большим и сильным, как Молот или Боровик.

Дворфы мальчишек не гоняли, напротив, не упускали возможности лишний раз подмигнуть своим поклонникам во время очередного боя, а после финального сражения всегда благодарили ребятню за внимание.

– Ну-с? – сказал Молот, опускаясь на бревно рядом с Боровиком.

Бойз тоже присел.

– Что – «ну-с»?

– Не корчи из себя идиота, Марки, – поморщился старший братец. – Ты нечасто заглядываешь в наш дворик последнее время. Ты очень занят, у тебя море работы, мы все понимаем… но, согласись, ты сейчас не о нашем самочувствии пришел справиться, так ведь?

Бойз вздохнул.

– Ты, как всегда, прав, Молот, – сказал он. – Я пришел по делу.

– Ну так давай, выкладывай! Мы ведь друзья, Марки, что ты ломаешься? Говори все, как есть. Мы постараемся помочь, если это в наших силах.

– Гм… Боюсь, что вы вряд ли мне поможете, – сказал Бойз.

– Слушай, Марки, кончай ходить вокруг да около! Позволь нам решать, что нам по силам!

– Ну хорошо… – сдался сыщик. – Мне нужна пара телохранителей на время очередного расследования…

Он рассказал о новом деле и об утреннем визите Серебряной Челюсти. Братья слушали его внимательно, не перебивали – они умели быть серьезными в нужные моменты.

Единственное, о чем смолчал Бойз – это о своей душевной привязанности к Марте. Ну да это было не столь важной частью рассказа и на общую картину никак не влияло.

– И ты решил, что мы с Боровиком… можем подойти на роль твоих личных охранников? – спросил Молот, когда Марк закончил.

– Ну… да, – неуверенно кивнул он и тут же добавил: – Я же говорил, что вы не согласитесь!

– Нет, подожди! – поднял руку старший братец. – С чего ты взял, что мы отказываемся?

– А вы согласны? – удивился сыщик.

Дворфы переглянулись. Потом Боровик ударил себя ладонями по коленкам и со вздохом сказал:

– Понимаешь, Марки… Вся наша жизнь – это, конечно, кулачные бои. Этот дворик нам как дом. Раньше мы и помыслить не могли, что соревнования могут нам надоесть, но…

– Но что?

– Но они нам действительно наскучили, – закончил Молот за брата. – Новые бойцы появляются редко, а если и появляются, они нам не чета. Нам надоело постоянно выигрывать, дружище. Постоянно побеждать – это совсем неинтересно.

– То есть вы хотите уйти из кулачных боев? – не поверил ушам Бойз.

– Да. Если бы ты пришел со своим предложением полгода назад, мы бы, не задумываясь, отказали. Но сейчас – с радостью его примем. Ну так что? Тебе еще нужна парочка Камнеглотов?

– О да! – радостно воскликнул Марк. – Это здорово, что вы согласились, друзья!

– Ну, тогда мы соберем наши скромные пожитки и отправимся к тебе, ага?

– Разумеется! Сколько вам понадобится времени?

– Часа два, думаю, хватит.

– Отлично. Буду ждать вас дома через два часа. А потом… как насчет сходить куда-нибудь и отметить ваше… гм… посвящение?

– По-моему, здорово придумано, – усмехнулся Боровик.

Улыбающийся Молот согласно кивнул.

– Вот и отлично… – Марк вскочил с бревна. – Ну я тогда пошел… а вы собирайтесь и приходите!

– Ладно.

Насвистывая под нос известный мотивчик, сыщик покинул двор Кулаков и отправился в контору.

Он уже представлял, как вместе с братьями Камнеглотами раскрывает это дело; как врывается в притон банды хозяина, с невероятным наслаждением разбивает нос Серебряной Челюсти (так сыщик про себя прозвал негодяя), разоблачает таинственного Хозяина, находит таинственную книгу и вызволяет Марту из рук негодяев. Она смотрит на героя, герой смотрит на нее. Их губы ближе, еще ближе…

– Тпру! – воскликнул кто-то совсем рядом.

Марк повернул голову и, увидев совсем рядом огромную лошадиную морду, в ужасе отпрянул. Каблук зацепился за выбоину в мостовой, Бойз потерял равновесие и плюхнулся на землю.

Все это произошло в считаные доли секунды – крик, лошадиная морда и падение.

Его едва не переехала карета.

– Ну, чего развалился?! – грубо спросил кучер. – А ну-ка, вали с дороги!

Марк, кряхтя, поднялся на ноги и поплелся прочь, потирая ушибленное бедро, когда его догнал чей-то оклик:

– Любезный господин!

Бойз обернулся.

Возле открытой двери стояла светловолосая девушка лет двадцати в легком белом платье. Она о чем-то отчаянно спорила с кучером.

– Госпожа, право, не стоит обращать внимание на этого бродяжку…

– Нет, Барри. Этот благородный господин едва не погиб из-за тебя!

– Из-за меня?! – выпучил глаза Барри.

– Да, из-за тебя! Я всегда говорила тебе: Барри, езжай помедленней. Но нет – ты несешься как на пожар! И вот, полюбуйся, лихач, ты едва не убил человека!

Кучер устало вздохнул и махнул рукой:

– Делайте, что хотите, госпожа. Но держать ответ перед отцом тогда тоже вам!

– Отлично, – холодно произнесла девушка и решительно зашагала к остолбеневшему Марку. Схватив сыщика за руку, она потащила его к карете.

– Он едет с нами, – заявила девушка и толкнула Бойза внутрь, после чего сама забралась в экипаж.

Барри тихо чертыхнулся, но открыто возражать побоялся.

Спустя секунду карета тронулась с места и понеслась по главной улице. За окнами мелькали дома, вывески, фонари.

Марк огляделся по сторонам, потом повернул голову к незнакомке:

– Право, госпожа, не стоило так беспокоиться из-за…

– А я думаю, стоило, – отрезала девушка. – Барри, конечно, отличный парень, но он слишком любит быструю езду. Представляете, что случится, если в один прекрасный день он переедет Зрячего или, того хуже, какого-нибудь барона? Поднимется жуткий скандал, злые языки станут говорить, что папа нарочно велел задавить дворянина. От высшего света можно ждать все, что угодно. Что, если семья пострадавшего потребует суда?

– Да, это, конечно, ужасно, – согласился Марк, – и вашему кучеру следует не так гнать лошадей, но…

– Но что?

– Но при чем здесь я? Зачем вы… э-э-э… пригласили меня поехать с вами? Я нисколько не пострадал и…

– Нет, вы пострадали! Я видела, как вы держались за бедро. У вас там, наверное, большой синяк или ссадина!

Марк хотел продолжить спор, но вовремя остановил себя: незнакомка была из тех особ, которые до последнего будут отстаивать свою точку зрения и не сдадутся, даже если все факты будут против них.

Поэтому он просто спросил:

– Куда мы едем?

– К папе.

– Но у вашего папы ведь есть имя, правда?..

– Ах да, конечно. Извините, – виновато улыбнулась девушка. – Моего отца зовут Джон. Граф Джон Малком.

– Отлично. Всегда мечтал познакомиться с господином Малкомом, – улыбнулся Марк в ответ.

Про себя же он проклял собственную рассеянность, из-за которой придется теперь общаться с каким-то там графом, а возможно, даже обедать в его доме… иными словами, попусту терять время.

Бойз не любил высший свет. Сыщик считал, что дворянство – это сборище чванливых стариков с презрительными взглядами, красивых дам-пустышек в пышных платьях, скрывающих полноту, и избалованных роскошью детей.

Впрочем, он прекрасно понимал, что так думают если не все, то уж точно половина тех, кому довелось родиться в небогатой семье простого ремесленника.

Черта между чернью и знатью всегда была очень четкой.

То, что его сейчас везут в гости к некоему графу Малкому – не более чем очередная прихоть избалованной дочки богатого папаши.

Марк не строил никаких иллюзий насчет грядущей встречи. Старик наверняка поморщится, узнав, кого притащила его дочурка, но стерпит, а после, за обедом, будет отпускать сальные шуточки в сторону Бойза и презрительно хмыкать при каждом взгляде на гостя.

Однако пути назад нет. Нужно было не стоять столбом и ждать, пока молоденькая наследница затащит его в экипаж, а, откланявшись, уходить.

Интересно, Камнеглоты сильно обидятся, когда на стук в дверь никто не ответит?

Марк вновь отвернулся к окну.

Проклятый кучер!..

Солнце вошло в зенит, а Джейсон все сидел на нарах, ожидая, когда за ним придут.

Но судьбой художника никто не интересовался.

Стражник, всю ночь проведший у двери, покинул свой пост с первыми лучами солнца. На смену ему так никто и не пришел.

Стучать в дверь, кричать что-то вроде «А ну выпустите меня отсюда!» Джейсон не решался.

Стражники в любом городе мира, в любой стране совершенно точно не любят слишком настырных заключенных. Им вполне по силам хорошенько поколотить вас за подобные выходки, чтобы впредь неповадно шуметь было. Или, того хуже, они могут перевести вас в общую камеру, где у вас точно не найдется слишком много времени на крики…

Джейсон хорошо представлял себе, кого сажают в такие камеры – начиная от мелких карманников, которых поймали за руку на рынке, и заканчивая матерыми душегубами, для которых походы в тюрьму уже вошли в привычку.

Для таких тюрьма – словно второй дом. Там они себя чувствуют словно рыба в воде.

Новичков же в тюрьме никто не любит. И в особенности – эти самые душегубы и те, кто сами были новичками совсем недавно.

А в одиночной камере тихо и спокойно. Никто не проверяет на крепость твои ребра, никто не стремится сломать тебе ноги.

Так что Джейсону еще повезло.

Лучше посидеть и подождать, пока стражники сами не придут за ним.

Но, черт возьми, как же трудно караулить этот момент в четырех стенах и в полном одиночестве!..

Джону Малкому уже давно перевалило за шестьдесят, но выглядел он весьма бодро – настолько, что незнакомые с графом люди, увидев старика, смело записывали его в категорию «около пятидесяти».

Лоб его не пересекали глубокие морщины, глаза еще не потеряли азартного блеска, присущего дерзким юнцам, а волосы только чуть посеребрила седина. Джон до сих пор держал спину прямо, не горбился и предпочитал не семенить ногами при ходьбе, попутно ворча по поводу старых болячек, а гордо вышагивать, как бравый солдат на параде.

Если бы дочка сразу не представила Бойзу старика, сыщик бы решил, что перед ними ее супруг.

– Папа, привет. Я приехала на обед… почти вовремя.

– Я заметил, – сказал граф, то и дело косясь на переминающегося с ноги на ногу Марка. – А это кто? Твой новый дружок?

– Папа… – почему-то покраснела девушка. – С чего ты взял?

– Потому что сегодня ты могла притащить в дом только очередного дружка! Джулия Малком, ты, видно, забыла, что к нам на обед изволил пожаловать сам барон Отто Бюргер со своим сыном Антуаном, который уже давно добивается твоей руки?

– Если ты об этих дешевых колечках с янтарем, то я уже неоднократно говорила, куда он может их засунуть… – подмигнула старику спутница Марка.

Бойз едва сдержал улыбку.

– Джулия Малком! – воскликнул разгневанный отец. – Не много ли ты себе позволяешь?

– Много, – согласилась Джулия. – Но я ведь имею полное право выбирать, с кем мне быть и когда, правда?

Граф покосился на сыщика.

– Поговорим об этом позже, – проворчал он, снова переводя взгляд на Джулию. – Пока же скажи хотя бы, как мне представить этого… молодого человека?

– Меня зовут Марк Бойз, господин Малком, – поспешно представился сыщик.

– Вас зовут Марк Бойз, и вы?.. – Старик вскинул бровь.

– И я – частный сыщик, господин Малком.

Лицо графа вытянулось.

Марк даже подумал, не назвался ли он вместо «частного сыщика» кем-то другим.

– Частный сыщик? Вы серьезно? – спросил Малком недоверчиво.

– Я, конечно, люблю пошутить, – признался Марк, – но сейчас, по-моему, не слишком подходящее время и место.

– У меня будет к вам приватный разговор, господин сыщик, – быстро сказал Джон. – А теперь попрошу вас – в дом, в дом! Гости уже заждались!

Они вошли внутрь.

– И куда опять запропастился этот проклятый Ломесьен? – проворчал старик.

– Ломесьен – это наш дворецкий, – шепотом пояснила Джулия, и Марк понимающе кивнул.

Хотя, конечно, выглядело это странно: дворецкий уходит куда-то по своим чрезвычайно важным делам, а старый граф вскакивает из-за стола и открывает дверь гостям.

Впрочем, семейка Малкомов и без того производила впечатление достаточно странной. Стоит ли удивляться очередной причуде?

Старый граф провел их через скудно обставленную гостиную к дверям, ведущим, судя по всему, в столовую. Уже коснувшись ручек, Джон обернулся и тихо сказал:

– Веди себя вежливо, Джулия. А вы, господин сыщик, если вас вдруг спросят о вашей профессии, назовитесь… ну, скажем, совладельцем «Пьяного шута», а?

– «Пьяного шута»? – усмехнулся Марк.

Весьма забавное совпадение, в свете последних событий…

– Именно, – кивнул граф. – Думаю, старина Хью, будь он даже здесь, за этой дверью, не стал бы возражать против подобной лжи. А теперь – за мной! Постарайтесь улыбаться и быть вежливыми… Ясно, Джулия?

Девушка кивнула. На загадочную улыбку дочки граф предпочел внимания не обращать.

– А вот и я! – бодро сообщил он, распахивая двери. – Готов поспорить, господа, вы даже не успели соскучиться!

– Вы правы, Джон, и виной тому – первое, которое, как мне кажется, удалось вашему повару на славу, – заметило свиноподобное существо, приветливо махнув вновь прибывшим вилкой. – Мясо просто дивное. Поделитесь рецептом?

Наверное, это был тот самый барон Бюргер, о визите которого говорил граф. Лохматая борода, залысина, маленькие бегающие глазки…

Что ж… Ничего удивительного. Марк примерно так его себе и представлял.

Рядом с бароном сидел молодой человек лет двадцати пяти – двадцати шести – наверняка упомянутый Малкомом сын барона, Антуан, хотя тут Бойз сомневался. Слишком уж отличался этот сухонький и бледный парень от жирного розовощекого аристократа.

Холодный взгляд, которым одарил сыщика этот бедолага, нисколько не удивил Марка. Парень явно был влюблен в Джулию и за неимением других способов бороться за свою любовь пытался поразить их «леденящим душу взором».

– Его готовил не я, а, как верно заметили вы вначале, мой повар, – покачал головой граф.

– Ну это-то понятно! А вы, наверное, решили, что я сам стану за плиту?! – расхохотался барон.

Судя по всему, он очень любил собственные шутки и всегда смеялся над ними громче остальных.

Малком поддержал его неуверенным смешком, Джулия презрительно улыбнулась, а Марк попросту сделал вид, что не услышал.

– Ну-с, – сказал барон, утерев кружевным платком проступившие слезы, – а кто это прибыл с нашей прелестной Джулией?

– Этого достойного человека зовут Марк Бойз, – с улыбкой ответил граф. – И он является совладельцем «Пьяного шута» – трактира в квартале Ремесленников.

– Совладельцем? – удивился барон. – А сколько вам лет, уважаемый?

– Двадцать пять, – ответил Марк, чуть склонив голову.

– Вот так-так… – уважительно протянул Бюргер. – Двадцать пять лет – и уже совладелец самого известного трактира в Сартоне! Быстро же схватывает нынешняя молодежь, а, Джон? Помните, чем мы занимались в его годы?

– Я учился играть на скрипке, – сказал граф и почему-то покраснел.

– А я читал исторические труды великих умов прошлого, пытаясь познать всю мудрость минувших лет… – с чувством произнес барон. – Ныне молодежь совсем другая. Прошлое ее совсем не интересует. Молодые стремятся жить здесь и сейчас, как можно скорее урвать кусок побольше… Что ж, в этом, на мой взгляд, есть резон. Как считаешь, Антуан?

– Я считаю несколько иначе, отец, – ответил парень, злобно косясь на Марка. – Мне кажется, молодой человек просто обязан прежде оценить всю глубину истории, чтобы здесь и сейчас не повторять ошибок прошлого!

Марк только фыркнул про себя. Он готов был поспорить, что ни барон, ни его дражайший отпрыск в жизни не читали ничего мудрее «Потерянного рая» Линси Чопмэрс – любовного романа, пользующегося большой популярностью среди дворян. Умные фразы они тоже, по всей видимости, позаимствовали оттуда.

Бойз мог легко посадить выскочек в лужу, заговорив о действительно великой книге «Полководец» генерала Джима Сувье, – но предпочел смолчать: не то время и не то место, чтобы блистать познаниями истории.

– Я, если позволите, придерживаюсь несколько иной точки зрения, – сказал сыщик вежливо.

– Это какой? – невинно спросил Антуан.

– Моей собственной, – нагло улыбнулся Марк.

В конце концов, с чего ему пресмыкаться перед этими бездарями? Плевать, что они – дворяне! Он – совладелец «Пьяного шута», гребет деньги лопатой, и ему сугубо фиолетово, что думают об этом зажравшийся барон и его недотепа сын.

Бюргер неожиданно для сыщика оценил этот выпад. Он расхохотался и, хлопнув Антуана по плечу, сказал:

– Это как раз то, о чем я говорил тебе, сынок! Неважно, прав ты или не прав. Главное – быть королем ситуации и говорить не то, что хотят слышать, а то, что хочешь говорить! Господин Бойз, вы, конечно, наглец, но чертовски остроумный наглец, а остроумие прощает многое!

Марк кивнул, благодаря Отто за комплимент.

– Что ж, если вы закончили, – вклинился в разговор граф, – то, Марк, Джулия, прошу за стол!

Когда все расселись, девушка украдкой показала Антуану язык. Тот побледнел еще больше и едва не перевернул на себя тарелку с бульоном.

Обед прошел в тишине и спокойствии. Барон был слишком увлечен поглощением разнообразной снеди, чтобы обращать внимание на что-либо еще, а его худосочный сынок не решался заводить разговор самостоятельно.

Когда трапеза подошла к концу, барон утерся салфеткой и, кряхтя, поднялся из-за стола.

– Благодарю хозяина за великолепный обед, – сказал толстяк с чувством. – Благодарю Джулию, что почтила нас своим присутствием… И благодарю господина Бойза за короткую, но содержательную беседу. Было очень познавательно, честное слово! – Он усмехнулся.

Марк поймал себя на мысли, что барон ему чем-то даже нравится. Это был все же весьма умный человек, только испорченный роскошью и большими возможностями.

Его сын, в отличие от отца, вызывал у сыщика прямо противоположные чувства. Антуан тоже был жертвой роскоши и больших возможностей, но при этом собственного ума не имел, во всем полагаясь на более мудрого и опытного отца.

Граф пошел провожать семейство Бюргеров, и на какое-то время Марк остался наедине с Джулией. Которая явно не собиралась терять это самое «какое-то» время.

Едва двери закрылись, она звонко рассмеялась и хлопнула Бойза по плечу:

– Ах, как же ты уел этого никчемного ублюдка, Марк! Честное слово, я давно не видела, чтобы кто-то так легко и умело ставил выскочку на место! Да притом барон вас поддержал…

– Пожалуйста, Джулия, не обращайтесь ко мне на «вы», – улыбнулся Бойз. – Я – обычный сыщик, которых в Сартоне пруд пруди, а вы – дочь графа…

– …которых тоже хоть стреляй, – покачала головой девушка.

– Я не хотел этого сказать…

– Знаю. Зато я хотела. И сказала. Так что либо мы с тобой оба на «вы», либо оба на «ты». Выбирай?

– Хорошо, – вымученно улыбнулся Марк. – Мы оба на «ты».

– Вот и отлично. Нет, ну нужно же было такому случиться!.. Пара фраз – и мальчишке остается только хлопать глазами! Ты просто молодчина, Марк! Ты даже не представляешь, как ты поднял мне настроение!

– Ты не любишь Антуана?

– Что? Да я его терпеть не могу! Он без своего отца – обычная пустышка. Как-то раз хотел признаться мне в любви, когда я прогуливалась по нашему саду… Лучше бы он захватил с собой господина Отто! Без папаши заморыш и двух слов связать не может!

– Я заметил, – кивнул Марк.

Девушка усмехнулась и с интересом посмотрела на Бойза.

– Что-то не так? – спросил сыщик.

– Нет, нет… Все так… – сказала Джулия полушепотом. – Знаешь, а мы, похоже, не зря встретились, Марк…

Она провела указательным пальцем по его небритой щеке.

– В самом деле? – слабо улыбнулся Бойз.

Он уже понял, куда клонит дочь графа. И ему это не понравилось.

Нет, он ничего не имел против Джулии и в другое время, возможно, ответил бы ей взаимностью, но… его сердце принадлежало Марте, официантке из «Пьяного шута», пропавшей пару дней назад.

Лопух, подумал про себя Марк. Ты готов отказаться от этой чудесной девушки из-за трактирной потаскушки, которой до тебя никогда не было дела?

Да.

Черт побери, какой же ты кретин, Марк…

– О, боже! – воскликнул сыщик, подняв взгляд на огромные напольные часы, стоящие у дальней стенки. – Уже полтретьего! Мне надо бежать, срочно!

– Срочно? – погрустнела девушка. – Неужели твои дела никак не могут подождать?

– Прости, но нет, – мотнул головой Марк и выскочил из-за стола.

Ее слова догнали сыщика на пороге:

– Подожди, но ты ведь обещал переговорить с отцом!

– Я зайду к нему. Завтра! Утром! – бросил Бойз через плечо и скрылся.

Двери за его спиной закрылись.

Джулия взяла в руки вилку, с флегматичным видом поковыряла ею в тарелке. Положила на место.

И грустно вздохнула.

Как и следовало ожидать, контора Жагра находилась в квартале Костей. Над входом не было яркой разноцветной вывески, так что вы запросто могли пройти мимо, если не знали, где искать.

В Костях вообще огромное значение уделялось как раз вывескам, потому что многие обитающие здесь субъекты не умели читать. К примеру, над входом в жилище сапожника висел огромный деревянный сапог.

И любому человеку вне зависимости от образования было легко понять, чем занимается хозяин.

На дверях же гарра имелась только маленькая железная табличка:

«Жагр Паттерсон, частный сыщик».

И все.

Если вы не обучены грамоте, вы просто пройдете мимо.

Не будь рядом Хаста, Ларри так бы и сделал. Но гарр без колебаний подошел к двери и постучал.

Спустя полминуты изнутри послышалось:

– Кто?

– Это я, брат, – отозвался Хаст.

– Входи.

Гарр толкнул дверь и первым переступил через порог.

Хозяин, немного поколебавшись, опустил арбалет.

Гоблин с любопытством оглядел сыщика. Ростом футов шесть или чуть меньше, как и всякий гарр. Морда похожа на лягушачью, кожа грязно-болотного цвета.

Одет сыщик был в длинный серый плащ и широкополую шляпу. Сапог или другой обуви Ларри не увидел – хозяин стоял абсолютно босой. Впрочем, это было как раз неудивительно: пальцев на ногах у любого гарра всего два, лапа, ко всему, широкая, и подыскать подходящие сапоги было весьма проблематично.

– Ты бы убирал эту штуку сразу, как я говорю «Это я»! – покачал головой Хаст.

– Не могу, брат, – ответил кузен, не выпуская арбалет из рук. – Сейчас времена смутные, мало ли, кого занесет?

– Но я ж сказал…

– А говорить много кто умеет, – парировал хозяин. – Ко всему, ты привел хвост.

– Это не хвост, это – мой старый приятель Ларри.

– И зачем ты привел его сюда? – не унимался Жагр.

– Что ж ему, на улице сидеть, что ли?

Кузен приблизился к Хасту вплотную и процедил сквозь зубы:

– У меня контора, а не проходной двор. Если ты хочешь приводить своих приятелей домой, вначале обзаведись этим самым домом, ясно?

– В чем проблема, Жагр, я не пойму? – возмутился Хаст. – Парень остался на улице по вине какого-то негодяя, и ты предлагаешь мне выгнать его?

– Я ничего не предлагаю, – покачал головой гарр. – Я говорю, как есть. Ты в курсе, что задумал Королек?

– Нет.

– Хочет увеличить налог вдвое. Представь, что будет, если он узнает, что в доме живешь еще ты и твой приятель?

– Жагр, Жагр! – воскликнул Хаст. – Он хочет сделать заказ!

Воцарилась тишина. Сыщик некоторое время молча смотрел в потолок, потом прошел к своему столу, уселся на стул и откинулся на спинку. В такой позе он просидел еще с полминуты, прежде чем спросил:

– Что за заказ?

– Я хочу найти человека, – сказал Ларри, когда Хаст ткнул его локтем в бок.

– Какого человека?

– Он художник, господин сыщик. Он выкупил меня из рабства и привез в Сартон.

– Знакомая история… – Жагр бросил взгляд на кузена, тот смущенно уставился в пол. – И как он пропал, этот твой художник?

Гоблин рассказал ему о случившемся в трактире. Гарр слушал внимательно, не перебивал, лишь время от времени качал головой.

– …и вот я пришел к вам, – закончил свою историю Ларри.

– Ясно. Что ж, непростая задачка. А это вот – та самая накидка?

– Да, она.

– Дай-ка взглянуть…

Жагр взял накидку из рук гоблина, развернул и придирчиво оглядел.

– Где-то я такую уже видел, – сказал он задумчиво. – Правда, это даже не зацепка. В таких обычно воры ходят…

– Так вы беретесь за дело? – спросил Ларри.

Гарр опустил накидку и посмотрел на гоблина.

– Все зависит от того, сколько вы готовы заплатить, – произнес он.

– Жагр, ну…

– Заткнись, Хаст. Я разговариваю с клиентом.

– Жагр, но он ведь мой друг!

– И что?

– Можно же как-то помочь…

– Я разве отказываю в помощи? Просто хочу сразу обговорить условия. Я не занимаюсь благотворительностью, и ты это прекрасно знаешь. Если бы я помогал всем друзьям забесплатно, давно бы пошел по миру с протянутой рукой. Улавливаешь?

– Город тебя испортил, – покачал головой Хаст.

– Ничуть. Он просто научил меня трезво смотреть на вещи. Знать цену делам. Твой друг может пойти поискать другого сыщика, но, во-первых, заказы от нелюдей беру только я, а во-вторых, даже если кто-то вдруг возьмется за это, он наверняка потребует в два раза больше, чем я. Так что…

– У меня нет денег, господин сыщик, – погрустнел Ларри.

– Ну на нет и суда нет, – пожал плечами Жагр. – Вот, забирайте мантию и идите, куда вам заблагорассудится. Приятно было познакомиться.

– Послушай, кузен… – Хаст отодвинул в сторону гоблина и, перегнувшись через стол, посмотрел прямо в глаза хозяину. – Ты ведь можешь пойти на некоторые уступки?

– Какие, например? – флегматично поинтересовался гарр.

– Ну, скажем, прежде найти этого художника, а денежные вопросы решить уже после…

Жагр долго смотрел на Хаста, а потом неожиданно махнул рукой:

– Ты меня без ножа режешь, брат. Но ладно, так уж и быть, я выполню этот заказ в долг. Только пусть твой приятель не расслабляется: пока я ищу художника, он пусть ищет деньги.

Глава 2

– Я не верю своим глазам, – проворчал Молот. – Это же сам господин сыщик!

– Виноват, ребята, знаю, – сказал Марк, подходя к двери. – Со мной сейчас такое случилось, вы не поверите…

– Пока мы собирали наши скромные пожитки, на город напал пролетавший мимо дракон, и ты все эти три часа пытался выгнать его прочь? – предположил Боровик, иронично сощурившись.

– Не совсем, – покачал головой Бойз, ковыряясь в замке. – На самом деле их было несколько.

Братья переглянулись.

– Хорош заливать! Давай рассказывай, где был!

– Сейчас, зайдем только… – Марк толкнул дверь и первым вошел внутрь.

И застыл на пороге.

– Чего стал? – пробурчал Молот, с трудом протискиваясь между сыщиком и дверным косяком. – Что-то слу…

Дворф увидел. Боровик молча пробрался внутрь и замер рядом с братом.

На столе лежала мертвая черная собака. Кровь растеклась по столешнице, стекла на пол – там уже собралась приличная лужица.

Марк знал эту собаку. Дворняга, она давно слонялась возле его дома. С недавних пор Бойз стал ее подкармливать; подумывал даже взять к себе, соорудить псине будку, выделить отдельную миску…

Взял. Соорудил.

Выделил.

Он звал ее Джессика. В «Пьяном шуте» была такая официанта – черноволосая, молодая…

И ко всему она тоже была сукой – как эта собака.

Вряд ли таинственные убийцы знали, что эта Джессика – старая знакомая Марка. Скорее всего, они просто решили припугнуть его, убив первую попавшуюся на глаза дворнягу – и попали в десятку.

Марку не было страшно – только немного больно.

Черт возьми, он уже порядком привязался к этой проклятой псине!..

Но сейчас надо отставить сантименты и попробовать оценить сложившуюся ситуацию. Бойз задумчиво поскреб небритую щеку.

Нет, зря он решил, что ему не страшно. Хотя дело, конечно, не в самом убийстве Джессики.

А в том, что ее труп лежал сейчас на его рабочем столе.

В том, что убийцы легко проникли внутрь, оставили дохлую собаку в доме и спокойно ушли, заперев дверь.

Как им это удалось?

– О чем задумался, друже? – поинтересовался Молот.

Марк ответил.

– Не стоит бояться раньше времени, – отмахнулся старший брат. – Может, они попали сюда через окно?

И точно – поднявшись на второй этаж, Марк увидел раскуроченную раму и мелкие осколки на полу.

– Ну что там? – кликнул его Боровик снизу.

– Есть, – ответил сыщик. – Все, как Молот сказал. Поднимайтесь ко мне, нужно поговорить.

Совет устроили в спальне. Братья уселись на кровать Марка, сам же Бойз предпочел стул мягкой перине.

– Итак… – сказал он, усевшись поудобней. – Имеем труп собаки на первом этаже и разбитое окно – на втором. Теперь понятно, как злоумышленники проникли в дом. Не совсем понятно, кто они такие – эти самые злоумышленники, но я подозреваю, что это мои утренние гости.

– Утренние гости? – переспросил Молот.

Марк объяснил.

– Да, думаю, это они, – кивнул дворф.

– Так вот… Цель всей этой «шутихи» – запугать меня. Но ведь утром со мной уже вели беседу по поводу этой треклятой книги, уже требовали прекратить расследование! Значит, я успел, пусть неосознанно, но продвинуться в деле, о котором пока ничего не знаю толком?

– Похоже на то. Но что такого ты успел сделать за полдня? – спросил Боровик.

– Даже не знаю… – пожал плечами Марк. – Вроде бы…

Он замолчал. Идея пришла, как всегда, внезапно.

Он чуть не угодил под карету, Джулия затащила его в экипаж, и они отправились… куда?

К графу Малкому!

«У меня будет к вам приватный разговор, господин сыщик», – так, кажется, сказал ему граф.

Похоже, Малком как-то связан с таинственной книгой, которую ищут негодяи.

Впрочем, ищут ли? Может, книга на самом деле у них, и они просто боятся, что сыщик найдет ее и доложит Зрячим, а те уж постараются вернуть ее законному владельцу…

Пока все слишком туманно, чтобы делать какие-то выводы.

Хорошо, хоть какая-то зацепка нашлась.

Вот только непонятно, зачем бандиты приходили утром, ведь на обед к графу сыщик попал абсолютно случайно.

Похоже, книга как-то связана еще и с «Пьяным шутом» или, точнее, с его владельцем – старым пронырой Хью.

В трактир пока соваться не будем. Сначала сделаем то, что попроще – нанесем визит графу Малкому.

Он обещал наведаться завтра? Чепуха. Граф сам искал с ним разговора, значит, можно отправиться хоть сейчас.

– О чем задумался, Марки? – поинтересовался Боровик.

– Надо срочно ехать к графу Малкому, – сказал сыщик, поднимаясь.

– И на чем поедем? – хитро сощурился Молот.

– На своих двоих.

На сей раз их встречал дворецкий – высокий худосочный мужчина лет сорока в черном пиджаке, брюках и начищенных туфлях. Выглядел он грустным – наверное, старик устроил ему хорошую взбучку за отлучку.

– Добрый день, господа, – чинно кивнул дворецкий. – Чем могу быть полезен?

– Отведи нас к графу Малкому, – сказал Бойз.

– Прошу меня простить, уважаемые, но я не могу.

– Это чего это ты не можешь? – нахмурился Боровик. – Дай-ка я…

– Тише, брат, – усмирил его Молот. – Пусть Марки сам поговорит с этим павлином.

«Павлин» тем временем успел побледнеть и теперь смотрел на гостей с нескрываемым испугом.

– Отлично, – кивнул Бойз. – Тогда передай графу, что я буду ждать его в конторе. Не забудь добавить, что это по твоей вине ему придется ехать через весь город ради беседы со мной.

Сыщик развернулся на каблуках и сказал:

– Пошли, ребята. Не хотят пускать – и не надо. Нет, ну вы видели – сам пришел, будто мне это надо больше, а меня еще и не впускают! Да-а-а…

Дворфы важно кивнули и устремились следом за сыщиком.

Дворецкий некоторое время лишь хлопал глазами, пытаясь переварить слова Марка, а потом воскликнул:

– Подождите!

Троица намеренно остановилась не сразу. Бойз медленно обернулся через плечо и вопросительно посмотрел на слугу.

– Зачем вы так… господа… сразу же?.. – с трудом подбирая слова, пролепетал дворецкий. – Я ж не то, что не могу… я могу! Просто надо сообщить прежде, кто явился. Ну, графу сообщить. Вы скажите, как вас зовут, а я быстро сбегаю, узнаю, и вернусь, и впущу, хорошо?

– Ну… ладно, – нехотя согласился Марк. – Мы подождем… но не более пяти минут. Сами понимаете – дела!

– Ага… – облегченно выдохнул дворецкий и побежал в дом. На пороге он остановился, хлопнул себя по лбу и повернулся:

– Так как вас представить, господа?

– Марк Бойз и два его лучших друга, – ответил сыщик.

Дворецкий кивнул и скрылся внутри.

– Ну ты даешь! – восхищенно воскликнул Боровик и хлопнул Марка по плечу. – Ты ведь не собирался так просто уходить, верно?

– Разумеется, – улыбнулся Бойз. – Не за этим же мы шли через весь город?

Молот только одобрительно хмыкнул.

Дворецкий вернулся ровно через четыре минуты. Дышал он тяжело – видимо, подобного рода пробежки совершать ему приходилось не так часто.

– Граф Малком… ждет вас… – пробормотал он и закашлялся.

– Отлично, – сказал Марк. – Ребята, за мной.

Они прошли мимо раскрасневшегося от кашля дворецкого и, толкнув дверь, оказались внутри.

Марк огляделся. Взгляд его привлекла лестница, ведущая на второй этаж. Как он успел запомнить во время прошлого посещения дома, на первом рабочий кабинет отсутствовал.

Значит, нужно подняться и посмотреть наверху.

Кабинет действительно отыскался там. Дверь его украшала табличка с золочеными буквами «Джон Малком», так что ошибиться было невозможно.

Марк постучал.

– Господин Бойз? – осведомились из-за двери.

– Да, господин граф.

– Входите.

Марк отворил дверь и шагнул через порог.

Кабинет графа вряд ли чем-то разительно отличался от других подобных кабинетов. Здесь имелся массивный книжный шкаф, письменный стол, несколько стульев, кресло с высокой спинкой и небольшая пухлая тумбочка на коротких толстых ножках. На столе лежали различные бумаги, перо, рядом ютились чернильница и канделябр со свечкой.

За спиной графа, восседающего в кресле, находились два огромных окна, выходящих на сад.

– Еще раз добрый день, господин Бойз, – улыбнулся вошедшим Малком. – Джулия передавала, что вы заедете завтра… и я, признаться, был несколько удивлен, когда дворецкий сообщил мне о вашем прибытии пять минут назад.

– Почему это вас так удивило?

– Но вы ведь передали, что сегодня вы слишком заняты для разговора.

– Не совсем так, господин граф, – покачал головой Марк. – Мне нужно было срочно отправиться по делам, но сразу, как я их решил, я вновь пришел к вам.

– Ладно, пустое, – махнул рукой Малком. – Главное, что вы здесь. И, как я вижу, не один. Может, представите меня вашим друзьям, господин Бойз?

– Конечно, конечно, – спохватился Марк. – Познакомьтесь, господин граф, – многократные чемпионы Сартона по кулачным боям, братья Камнеглоты, Молот и Боровик. Молот, Боровик, это граф Малком.

– Очень приятно, – заверил старший брат и, подойдя к столу, протянул руку Джону.

– Мне тоже очень приятно, – улыбнулся Малком и пожал руку Молота.

После он обменялся рукопожатием с Боровиком и предложил гостям присесть на стулья.

– Итак, – сказал Марк, – что же вы хотели мне сказать, господин граф?

– Я хотел сказать, что меня ограбили, – просто ответил Малком. – И украли всего одну, но очень дорогую мне вещь.

– Какую? – разом напрягся сыщик.

– Одну книгу, – тут же оправдал его догадку старик. – Она хранилась в моей личной библиотеке… черт побери, я до сих пор не понимаю, как этому негодяю удалось обойти охранные заклятья!

– Охранные заклятья на входе в библиотеку?

– И на самом фолианте, черт его дери! – со злостью воскликнул Джон.

– Не переживайте так, господин граф, – успокоил его Марк. – Я постараюсь сделать все, что в моих силах… если вы расскажете мне, что же случилось. Спокойно, без лишних эмоций, все по порядку.

– Да, да, конечно, – закивал граф. – Я понимаю, что нужно держать себя в руках… но вы не представляете, господин Бойз, как мне сейчас хочется добраться до того мага, что ставил эту магическую защиту, и…

– Вкатить ему хороших? – услужливо подсказал Боровик.

– Именно, – подтвердил Малком. – Я отдал ему за работу пятьсот дугов, вы представляете? Пятьсот! И что он мне установил? Вы видите, что он установил? Первая же попытка украсть ценнейшую книгу заканчивается успехом! Вор легко обходит все ловушки и сигнализации!

– А какие заклятья использовал ваш маг?

– «Стена» и «звезда».

Марк тихо присвистнул.

Если «стену» когда-то ломали – редко, но злоумышленникам это удавалось, – то о взломе «звезды» сыщик совсем ничего не слышал. Это было, пожалуй, самое сложное, надежное и оттого очень дорогое охранное заклятие.

– «Звезда», я так понимаю, была замкнута на книге?

– Естественно.

Еще лучше… Значит, работал, скорее всего, маг, притом очень сильный.

Хотя… тут возможны варианты.

Некоторая часть людей вне зависимости от места рождения обладает удивительной способностью видеть линии магических заклятий. Зачастую человек и сам не осознает, что он видит, однако инстинкт самосохранения заставляет его обойти это стороной.

Некоторая часть людей, родившихся с такими способностями, обладает еще одной – она может прикасаться к линиям, составляющим заклятье. Таких индивидов намного меньше, чем просто видящих, и большая часть из них проводит время в Гарфорде, где опытные маги учат юнцов правильному обращению со своим чудесным умением. Ведь магические линии абы как не передвинешь – нужно соблюдать определенную геометрию. Впрочем, всех нюансов Марк, разумеется, не знал.

Однако не все имели возможность поступить в Гарфорд – отбор был достаточно жестким, выбирали только лучших из лучших. Остальные могли вернуться через год и попробовать свои силы снова, но большинство, конечно же, не возвращалось – они начинали новую жизнь, старались забыть о даре, обзаводились семьями, искали работу.

Становились обычными.

Но было еще одно «однако»…

Марк подозревал, что магии можно научиться не только в Гарфорде. Что можно найти старого чародея, коротающего последние деньки где-нибудь в глухой деревеньке, и попросить его научить тебя азам волшебства.

И что чародей, вполне возможно, согласится.

А потом можно прибыть в Сартон и сломать две сигнализации. И украсть нужную тебе книгу.

Это были все, конечно, догадки. Но пока нет фактов, нельзя отбрасывать даже самые сумасшедшие версии.

Хотя почему сумасшедшие? Вряд ли Малком стал бы надеяться только на магическую защиту…

– Господин граф, а дом еще как-то охранялся?

– Разумеется! – усмехнулся старик. – Не мог ведь я полагаться на одну лишь магию! Первый этаж патрулировали шестеро, а в подвале, на полпути к комнате, где хранилась книга, у меня живет ночной барг.

Марк невольно вздрогнул.

Он слышал об этих тварях. Внешне они напоминали мышей, только были крупнее раз в двадцать. И клыки у них имелись – побольше, чем у любого волка.

Барги были бесполезны днем, но с наступлением ночи они превращались в чутких и опасных стражей. Слепые от природы, барги ориентировались на звуки, и получалось у них это превосходно.

Ужасные монстры доверяли только хозяину. Они запоминали звук его шагов, если можно так выразиться; дыхание… иными словами, барги различали, кто приближается к их логову или пытается пройти мимо и делали соответствующие выводы.

Если ты не хозяин, ты умрешь – логика у тварей простая, но убойная.

Марк снова задумался.

Нет, вряд ли это был маг. Маги очень осторожны в работе с линиями заклятий, но в обыденной жизни чаще всего неуклюжи и рассеянны, так что прокрасться мимо логова барга им вряд ли по силам.

Впрочем, Бойз вообще затруднялся сказать, кому это по силам.

Похоже, это был чертовски умелый и чертовски везучий вор, который ко всему еще и с легкостью ломал сложнейшие заклятья вроде «звезды».

Интересно, такие вообще существуют в природе?

Если существуют, их наверняка очень мало. А значит, можно будет достаточно просто узнать, кто это такой. Поймать – это уже другой вопрос. Сначала – найти.

Можно навести справки у знающих людей – вряд ли такой мастер неизвестен тем, к кому Марк собирается обратиться за помощью.

Но, черт побери, если такой уникум крадет из особняка графа одну лишь проклятую книгу, то она невероятно ценная.

Просто невообразимо ценная и дорогая.

– Что это была за книга, господин граф? – Марк задал вопрос, из-за которого он по большому счету вообще явился сюда.

Малком посмотрел ему в глаза.

– Вы действительно хотите это знать, господин Бойз? – спросил он неожиданно холодно.

– Это необходимо, если вы хотите, чтобы я хотя бы попробовал ее отыскать. Не можем же мы с ребятами гоняться за котом в мешке?

Граф откинулся на спинку, не отводя взгляда в сторону.

– Я скажу вам, – наконец промолвил он. – Мнится мне, вы будете очень удивлены… Вот как вы думаете, что это за книга?

– В смысле название? Не знаю. Догадываюсь, однако, что она представляет огромную ценность. Вряд ли вор рискнул бы сунуться в подвалы вашего дома за… скажем, вашими мемуарами! Прошу вас, не обижайтесь, но я считаю, что записки хозяина дома все же не стоят того, чтобы лезть шеей в петлю, ожидая, что она в любой момент может затянуться.

– Не нужно оправдываться, господин Бойз, – поморщился граф. – Я все равно никогда не писал и, наверное, никогда не напишу что-то о своей жизни, а тем более – целую книгу. Но вы почти что угадали – украдены были именно мемуары.

Марк действительно удивился.

Ради чьих-то записок так рисковать собственной шкурой?

– Вот видите, я был прав, – улыбнулся граф. – Вы удивлены. Но это не простые бредни выжившего из ума старика или что-то подобное, нет. Это – книга самого Луиджи Малеро. Оригинал.

Марк тихо присвистнул.

Луиджи Малеро… Тот, кого едва не предали анафеме, загадочный художник, умудрившийся вдохнуть магию в кусок железа…

Бойз не так много знал о Луиджи. Но, черт возьми, даже сам король, легендарный Джерард Второй, вряд ли мог похвастаться этим!

Малеро был человеком-загадкой, человеком, который и сам себя до конца не понимал.

Вот, оказывается, что скрывали в себе подвалы графа Малкома. Вот что стало центром «звезды». Вот что охранял ночной барг.

– Господин граф, – голос Марка ощутимо дрожал, – а в этой книге он… часом…

– Я не знаю, господин Бойз, – развел руками старик. – В этом-то все и дело. У Малеро было своеобразное чувство юмора. Ходят слухи, что он действительно предал свой секрет бумаге, но, сколько я ни бился, толку не было. Из некоторых источников я узнал, будто бы существует специальный трафарет, наложив который на определенные страницы оригинала можно прочесть рецепт магической стали. У меня этого трафарета, к сожалению, нет. Так что я – не знаю. Но, судя по повышенному интересу к мемуарам Малеро, это все-таки правда.

Теперь, пожалуй, ясно, почему Хозяин так не хочет, чтобы Бойз расследовал это дело. Негодяй ищет секрет Малеро, вне всяких сомнений.

Интересно, а у него есть трафарет? Если нет, то можно попытаться опередить его в поисках… предварительно узнав у графа, где может находиться ключ к секрету Луиджи.

– Да, вы правы, я кое-что знаю насчет трафарета, – согласился Малком, когда Марк озвучил свой вопрос. – Не буду лукавить – я очень хочу узнать секрет Малеро. Вы представляете, господин Бойз, что произойдет, если мы откроем тайну магической стали?

– Я представляю, – мрачно сказал Молот. – Начнется война.

– Война? – удивился старик.

– Именно.

– Но почему сразу война?

– Магическое оружие сделает Камрию непобедимым королевством. И, я уверен, Редрик Первый не упустит возможности как следует пощекотать соседей.

– С чего вы взяли, что я поделюсь секретом с королем? – усмехнулся граф.

– Поделитесь, – уверенно заявил Марк. – Сами вы захотите или вас заставят – неважно. Главное, что секрет все равно станет известен Редрику… или кому-то другому.

– Кому?

– К примеру, тому, кто украл вашу книгу. И даже если мы ее благополучно найдем, попутно отправив негодяя за решетку, найдется немало других, которые постараются любой ценой заполучить заветный рецепт.

– Вы правы, – грустно вздохнул граф.

– Открытие может поставить вашу жизнь под угрозу. Поэтому я возьмусь за это дело, но с одним условием.

– Каким?

– Если мы найдем трафарет и записки Малеро, мы передадим их Зрячим.

– А что нам с вами за выгода передавать их глазастым? – спросил старик. – Ладно вы. Вы получите гонорар за работу… Но мне это зачем?

– Мы с вами останемся живы. А это уже неплохо. Признаться честно – хотя и не мне, наверное, об этом судить, – я на вашем месте уже давно передал бы книгу в Орден.

– Может, вы и правы, господин Бойз, – кивнул Джон. – Но что теперь говорить?.. Ладно, пустое. Скажите лучше – вы принимаете заказ? Всю нужную информацию о трафарете я вам предоставлю.

Сыщик на мгновение задумался, а потом махнул рукой:

– Черт возьми, я согласен! Это, пожалуй, самая интересная загадка из всех, что мне доводилось решать.

– Отлично. Тогда подождите немного, я схожу вниз, за нужными книгами…

Граф открыл верхний ящик стола, вытащил оттуда связку ключей и сунул ее в карман.

– Один момент! – заверил он, поднимаясь, и быстрым шагом удалился.

– Не кажется ли тебе, Марки, что мы слишком рискуем? – спросил Молот.

– Нет. Почему? Все как всегда – на карте моя жизнь, репутация и гонорар. Я ведь сыщик, дружище. А сыщик должен рисковать, иначе он никогда не раскроет ни одного преступления.

– Тебе видней, – пожал плечами дворф. – Мы согласились охранять тебя, значит, мы будем с тобой, даже если ты вдруг решишь нанести визит самому Дьяволу.

– О нет, к этому парню я идти пока не хочу, – рассмеялся Бойз.

– Похвальное нежелание, – усмехнулся Боровик.

Они посидели несколько минут в тишине. Марк успел прочитать названия всех книг, стоящих на верхних полках шкафа, прежде чем скрипнула дверь и в комнату вошел граф.

– А вот и я, – улыбнулся он и, пройдя через всю комнату, опустил стопку книг на стол. – Вот, господин Бойз. Все, что у меня есть по поводу трафарета.

– Вы позволите? – Марк протянул руку и, дождавшись утвердительного ответа, взял верхнюю книгу. На обложке значилось «Человек-загадка». Под названием имелся портрет художника в тонких линиях – горделивый профиль творца.

– Так я могу их забрать к себе? – спросил сыщик, возвращая книгу на место. Пролистывать ее, словно любовный роман, не имело смысла – нужно вчитываться, если желаешь что-то найти.

– Нет, господин Бойз, – покачал головой Малком. – К сожалению, эти книги слишком ценные, и я не могу позволить, чтобы они покидали стены моего дома.

– Вы предлагаете, чтобы я изучил их прямо сейчас? – удивился Марк.

– Нет. Я предлагаю вам временно переехать ко мне, господин Бойз. Вам и вашим друзьям.

Подобного предложения Марк не ожидал. И поначалу он слегка опешил:

– Переехать?

– Да. Я могу выделить вам комнату или даже две. Не отказывайтесь, господин Бойз! И мне меньше волнений, и вы будете в полной безопасности.

– Но я не могу вот так все бросить и переехать! – воскликнул сыщик. – У меня есть еще одно незаконченное дело!

– Господин Бойз! – повысил голос граф. – Мое дело, как вы понимаете, не терпит отлагательств! На карту поставлена, возможно, жизнь всего королевства! Что, если рецепт магической стали попадет в плохие руки?

– Не надо на меня давить, господин граф, – покачал головой Марк. – Я – профессиональный сыщик, а не герой легенды, которого хлебом не корми, дай кого-нибудь спасти. У меня есть другой заказ, который, к слову, вполне может быть связан с вашим – именно поэтому я сейчас здесь.

– С моим? – удивился старик.

– Да. Около полудня меня навестила троица негодяев – имен я, конечно же, не знаю – и недвусмысленно дала понять, что мне лучше забыть о похищении книги.

– Но…

– Но ведь тогда я и слыхом не слыхивал о ней! – закончил Марк. – А утром я занимался совсем другим расследованием… Отсюда я делаю вывод, что то, второе дело, также связано с пропавшей книгой. Удивительное совпадение, не находите?

– Нахожу, – согласился граф. – Разрешите полюбопытствовать, что именно вы делали утром?

Марк секунду помялся, но все же ответил:

– Я наведывался в трактир «Пьяный шут».

Граф вцепился в столешницу так, что костяшки побелели, перегнулся к сыщику через стол и тихо спросил:

– Куда вы наведывались?

– В трактир «Пьяный шут», – ответил Марк и нахмурился. – Господин граф, вам известно о связи между похищением книги и трактиром?

– Нет… – протянул старик, снова усаживаясь в кресло. – Но я хорошо знаю Хью, хозяина «Шута». Добрая половина этих книг, – он кивнул на стопку, – была найдена благодаря ему.

– То есть?

– То есть я попросил его – естественно, не лично, а через самых разных людей – найти информацию о Луиджи Малеро, и он достал несколько книг. Уж не знаю, как, через кого – не интересовался. Я просто заплатил ему и получил их.

– А он не мог как-то узнать, что у вас имеются мемуары Малеро? – спросил Марк.

– Если честно, не помню, говорил ли я ему об этом, – признался старик. – Вполне возможно, кто-то и обмолвился, что, мол, это граф попросил, – умел Жлоб из людей информацию вытягивать, что уж там… Вы думаете о том же, что и я, господин Бойз?

– Почему бы и нет? – пожал плечами Марк. – Я практически уверен, что он замешан в этом деле. Больше ведь о книге никто не знал?

– Нет. Это совершенно точно.

– Значит, либо Жлоб продал кому-то эту информацию, либо сам решил прибрать к рукам мемуары Малеро. Как бы то ни было, в первую очередь надо искать именно трактирщика. Так что мы, если позволите, покинем вас, господи граф, – Марк встал и оправил куртку.

– А трафарет? – спросил Малком.

– Обязательно. Но – позже. Мы принимаем ваше приглашение, господин граф. Сразу, как отыщем Хью, мы переедем к вам и вплотную займемся вашим делом.

– Отлично, – сказал старик. – Только прошу вас, господин Бойз, не затягивайте с этим. Мне бы не хотелось, чтобы злоумышленники раньше нас отыскали трафарет!

– Постараюсь, – кивнул Марк. – До скорой встречи, господин граф.

– До скорого.

Следующая остановка – трактир «Пьяный шут».

Нужно во что бы то ни стало отыскать Хью.

Пожалуй, он единственный, кто может пролить свет на два загадочных преступления.

Когда братец вместе с приятелем ушли наверх, Жагр приступил к работе.

Прежде всего он еще раз, как следует, изучил отобранную у гоблина накидку.

Ничего, за что мог бы зацепиться взгляд. Конечно, обычные люди в таких не ходят, только те, что по другую сторону от закона… Однако этих самых «тех» было великое множество, и не факт, что некоторые знакомые Паттерсона, стоящие за той же гранью, помогут ему отыскать обладателя именно этой накидки.

Все равно что иголку в стогу сена искать, как бы банально это ни звучало.

Жагр улыбнулся.

Он любил подобные головоломные дела – «пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что». Когда ниточка все же находится, вы постепенно разматываете клубок и доводите расследование до конца. А потом откидываетесь на спинку стула, закуриваете трубку и испытываете самую настоящую гордость.

«Черт побери, а нехилое я дельце раскрутил!» – восхищаетесь вы мысленно и выпускаете пару-тройку колец в потолок.

Жагр обожал такие моменты. Чем сложней заказ, тем напористей сыщик, тем скорее ему хочется найти ответы на все поставленные заказчиком вопросы.

Нужно наведаться в «Шута», но прежде нелишним будет встретиться с верным другом, из тех, кто не прочь запустить руку в карман проходящему мимо прохожему и с радостью продаст любую имеющуюся информацию за несколько монет.

Следует разузнать, кто вчера наведывался в трактир.

Также не мешает выяснить, что там у Зрячих, не нашли ли они этого… Джейсона. Живым или мертвым – не суть важно.

Его ведь попросили просто найти.

Жлоб пришел в себя сразу же после того, как его окатили водой из ведра.

– Ну? – спросил знакомый голос. – Как самочувствие?

– Могло быть и лучше, – пробурчал Хью, помотав головой из стороны в сторону.

Потом он дернулся.

Раз, другой.

Тщетно.

Трактирщик сидел на стуле, связанный по рукам и ногам.

Он поднял взгляд на стоящего перед ним громилу:

– В чем дело, Волк?

– А вот это я хотел узнать у тебя, Жлоб, – сказал собеседник, разминая кулаки.

– Почему я связан, а?! Что за дела, Волк?! Я думал, мы компаньоны!

– Я тоже так думал, старик, – покачал головой верзила. – Но ты решил обмануть меня… обмануть Хозяина…

– Что ты плетешь? – поморщился Хью. – Зачем мне вас обманывать?

– А я не знаю. Может, кто-то прознал о нашем заказе и решил его перекупить?

– Подожди-ка… Ты о книге?

– Да, черт возьми, о ней! – неожиданно зло рявкнул Волк. – Зачем ты это сделал, Жлоб?!

– Что я сделал? Ничего я не делал, – соврал трактирщик.

– Да? Ты уверен? – нахмурился громила.

– Уверен.

– Но тогда как ты объяснишь, что ее нашли у тебя, а? И что стало с вором? Куда он пропал?

– Послушай, может, это какая-то ошибка? – предположил трактирщик.

– Ну да. Ошибка. И тебя привязали к стулу ради шутки. Смотри – сейчас из-за двери, что за моей спиной, выскочат наши общие друзья и воскликнут: «Сюрприз!» Не веришь? И я не верю. Так что не дури, Хью. Кому ты хотел продать книгу?

– Никому… Я просто хотел подстраховаться и взял ее у Змея…

– Ты сомневался в нем?

– Откуда мне знать, что на уме у этого проклятого мага?

– Ну да, ну да… Хорош трепаться, – поморщился Волк. – Ты, черт тебя дери, решил водить нас за нос, Жлоб? Очень зря. Потому что никто не может дурить нас безнаказанно…

Он сделал шаг вперед и ударил Хью ногой в грудь. Трактирщик вместе со стулом упал на пол.

– Дьявол… – пробормотал Жлоб, корчась от боли. – Ну и ублюдок же ты…

Волк подошел к старику вплотную, присел на корточки и с отвращением посмотрел на него.

– Ублюдок – это ты, Жлоб, – процедил он сквозь зубы. – А я ненавижу ублюдков. Если бы я не знал тебя, может, и поверил в твои бредни. Но ты жаден, слишком жаден, старик.

В руке его блеснул нож.

Уверенным движением громила перерезал трактирщику глотку.

– Ненавижу, – повторил Волк и пошел к выходу из подвала.

На выходе его ждал Штырь – верный слуга, в прошлом – талантливый карманник. Вот уже пять лет он служил Волку верой и правдой, ни разу не дав повода усомниться в его верности.

– Что там у тебя?

– Свидетель у Зрячих. – Штырь, как всегда, был краток.

– Отлично. Ты знаешь, что делать, – усмехнулся Волк. – Пусть им займется Харт.

Потом он указал себе за спину, на темный проход в подвал:

– И приберись внизу. Я там немножко… набедокурил.

И снова усмехнулся.

В Портовом квартале, как и в любой другой вечер, было безлюдно.

С наступлением темноты жители Сартона стремились здесь не появляться. Слишком велик был риск лишиться кошелька или жизни.

Жагр и сам не слишком любил сюда захаживать. Но сейчас этого требовали интересы дела.

Его осведомитель ждал у входа в заброшенный дом номер три по улице Мореходов.

Дас Ублюдок – так звали приятеля Жагра.

Высокий, сутулый Дас не пользовался особой любовью в преступных кругах, но за соответствующее вознаграждение мог быстро и легко достать нужную вам информацию.

По его лицу нельзя было сказать, что Ублюдок умен. Обычное лицо обычного разгильдяя из Портового квартала.

Однако на самом деле он был хитер, как лиса, а может, даже хитрее.

Дас поприветствовал Жагра кивком и взглядом указал на дверь. Гарр кивнул.

Ублюдок вошел первым. Сыщик, оглядевшись по сторонам, нырнул следом.

Дверь снова закрылась. Дас повернул ключ в замке и повернулся к гарру.

– Ну, здравствуй. – По тону Ублюдка Жагр сразу понял, что стукач не слишком рад встрече.

– И тебе не хворать.

– Что на этот раз?

– Мне нужна кое-какая информация…

– Ну как обычно! – фыркнул Дас. Он резко отвернулся, сделал два шага и остановился.

Жагр молчал. Он знал Ублюдка не первый день. Подобное поведение вполне соответствовало этому чересчур вспыльчивому параноику.

– Сколько, сколько раз я просил тебя оставить меня в покое? – тихо спросил Дас. Он старательно не поворачивался к Паттерсону лицом, словно боялся его взгляда – колючего, цепкого взгляда сыщика, взгляда наглого и самоуверенного человека.

Жагр хранил молчание.

– Почему ты не отвечаешь?! – вскрикнул Дас. Резко развернувшись к сыщику, он хотел броситься на него с кулаками…

…но был остановлен тем самым взглядом.

Ублюдок некоторое время еще стоял, то сжимая, то разжимая кулаки, а потом резко ссутулился и тихо пробормотал:

– Нервы в последнее время ни к черту. После прошлой нашей встречи Билл Морда хотел сделать из меня лепешку…

– …но вовремя подоспели Зрячие и скрутили его. И теперь Билл может делать лепешки только в углу собственной камеры. Так?

– Наверное… да… – неуверенно ответил Дас. – Но он мог кинуть записку друзьям…

– Знаешь, тяжело кидать друзьям записки, находясь на пять футов под землей.

– Твоя правда, – вздохнул Ублюдок. – Ладно, выкладывай, что там у тебя…

– Вот так бы сразу, – удовлетворенно кивнул Жагр. – Мне нужно знать, кто мог наведаться в «Шута» вчерашним вечером… с неофициальным визитом.

– И какова была цель визита?

– Это твое дело выяснить. Я за это тебе и плачу. Этот парень утащил куда-то человека, которого я ищу. По возможности, я хотел бы узнать, куда он дел этого парня.

– И сколько ты готов дать за эту информацию?

– Не обижу.

– Нельзя ли поточнее?..

– Нет. Все зависит от информации, которую ты принесешь.

Дас задумчиво поскреб щетинистый подбородок.

– Ладно, я займусь этим, – сказал он наконец. – Встретимся через два дня на третий, в это же время. К тому времени я постараюсь узнать все, что тебе нужно.

– Идет.

Они скрепили договор рукопожатием, после чего Дас открыл дверь и отошел в сторону, пропуская Жагра вперед.

– Я надеюсь на тебя, – сказал гарр, переступая порог.

– Приятно слышать, – буркнул Ублюдок и закрыл дверь изнутри.

Паттерсон, оглядевшись по сторонам, быстрым шагом пошел прочь от старого дома. Маленький гарр, прогуливающийся по Портовому кварталу ночью, мог привлечь совершенно ненужное внимание со стороны Зрячих.

Жагр вытащил из кармана часы, открыл крышку.

Девять.

Пожалуй, стоит перекусить чего-нибудь и ближе к полуночи отправиться в «Пьяного шута», узнать, что у них там творится.

Гарр спрятал часы и ускорил шаг.

– Значит, так, ребята… – начал Марк.

Они стояли за углом соседствующего с «Пьяным шутом» домика. Молот разминал шею, Боровик тихонько стучал кулаком в стенку.

– Нам нужно вырубить их тихо и незаметно. Потом мы тащим их внутрь и связываем, а когда они приходят в себя, я начну допрос. За каждый неверный ответ будете давать им хорошего подзатыльника – не такого, чтобы выбить им мозги, но чтобы поняли: шутить с нами нельзя. Договорились?

– Конечно, – кивнул Молот.

– Тогда я первый, а вы, когда увидите, что я начал разговаривать, идите.

– Делаем вид, что просто прогуливаемся, – сказал Боровик.

– Именно. Когда вы поравняетесь с ними – атакуйте! Они ребята не промах, но, думаю, вы справитесь.

– Обижаешь, – хмыкнул Молот. – Мы таких «ребят» вынесли уже не один десяток!

– Знаю, – улыбнулся Марк. – Ладно, пора. Помните все, что я сказал!

Братья кивнули, и сыщик двинулся ко входу в трактир.

– Здорово, мужики, – поприветствовал он братьев.

– Опять ты, что ли? – спросил Барт хмуро. – За добавкой пришел?

Джеб смерил Марка презрительным взглядом.

Ну конечно! Они ведь думают, что перед ними обычный пьянчуга!

– Ага, – кивнул Бойз. – Продайте, мужики, еще одну. Не могу вообще!

– В этот раз будет в два раза дороже, – холодно заметил Барт.

Камнеглоты вышли из-за угла и теперь, оживленно беседуя, приближались ко входу в трактир.

Марк изобразил смятение – мол, как же так, в два раза дороже?! Но потом все же махнул рукой и простонал:

– Давайте уже хоть так!

Барт посмотрел на Джеба. Тот кивнул и скрылся внутри.

Дворфы были уже совсем рядом, а он все не появлялся наружу. Марк делал вид, что не видит парочку бойцов, Барт, напротив, пристально следил за каждым их движением.

Слава богу, как раз в этот момент Джеб решил вернуться.

Он не успел выйти. Боровик с ревом бросился на верзилу, сбил с ног и вместе с ним покатился в глубь трактира.

– Что за?.. – начал было Барт, но к нему вовремя подоспел Молот. Старший брат ударил вышибалу в нос, и тот, ударившись затылком о стену, осел на землю.

– Тащи его внутрь, – прошипел Марк.

Дворф взвалил тело на плечо и зашел в трактир. Бойз последовал за ним. Едва переступив через порог, он запер дверь на внушительный внутренний засов.

– Готово, друже, – довольно сказал Боровик.

Он присел на лавку, стоящую поблизости, закинул ногу за ногу. Поверженный вышибала лежал у его ног и не подавал признаков жизни. Только как следует приглядевшись, можно было понять, что он все еще дышит.

– Нехило ты его приложил, – заметил Марк.

– Да не то чтоб сильно. Разик дал головой, он и сник. Слабенький какой-то, для вышибалы, – заметил Боровик.

– Вряд ли трактирщик думал, что его парням придется иметь дело с двумя лучшими бойцами в Сартоне, – улыбнулся Бойз.

Барта Молот бросил рядом с Джебом.

– Давай веревку, братец, – сказал старший Камнеглот.

Боровик порылся в сумке, выудил оттуда моток и бросил его Молоту. Дворф легко поймал «подарочек» и приступил к делу.

Спустя пять минут братья-вышибалы были надежно связаны. Теперь следовало дождаться, когда они придут в себя и приступать к допросу.

– Может, лучше на второй этаж их поднять? – предложил Молот. – А то начнут кричать, привлекать внимание… вдруг патруль услышит? На втором поспокойней будет.

Бойз согласно кивнул.

Они перенесли братьев в одну из комнат, уложили рядом с кроватью, заперли двери и закрыли ставни. Дворфы уселись на кушетку, дабы в случае чего легко стимулировать у пленников желание отвечать на поставленные Марком вопросы; сам же сыщик разместился на грубо сколоченном стуле.

Вышибалы пришли в сознание практически одновременно – Барт чуть раньше, Джеб прямо следом за ним.

– Что происходит?! – воскликнул Барт, и Бойз не без удовольствия почувствовал в голосе великана страх. – Ты чего удумал, козел? Отзови своих дружков и…

Молот влепил ему звучный подзатыльник. Барт согнулся пополам, застонал.

Марк перевел взгляд на Джеба. Тот смотрел на него все так же презрительно.

– Ты что скажешь? – поинтересовался дворф.

– Хозяин не вернется. – Голос у вышибалы оказался хриплый, грубый.

– Это все, что ты можешь мне сообщить?

Джеб закрыл и снова открыл глаза. Видимо, это означало «да».

Боровик замахнулся, чтобы ударить неразговорчивого громилу, но Марк отрицательно покачал головой. Судя по всему, это означало «займемся пока Бартом».

– Ты понял, что происходит? – спросил он у верзилы.

– Да… – тихо ответил Барт. – Будь ты проклят, сволочь. Делай что хочешь, хоть пытай, но ты не узнаешь ничего. Я поклялся дяде молчать, и ничто не заставит меня эту клятву нарушить.

– Какие громкие слова!.. – восхитился Марк, поднимаясь со стула. – Черт возьми, ребята, а я ведь мог просто сдать вас Зрячим – как соучастников преступления.

– Преступления?

– Ты прав – я оговорился. На самом деле имелось в виду не одно, а несколько. И первое из них – убийство.

– Мы никого не убивали!

– А как же Марта? – Бойз блефовал, у него не было прямых доказательств против Джеба и Барта. Он не знал, жива девушка или нет. Даже не хотел думать, что нет…

Однако когда Барт отвел взгляд в сторону, Марк с ужасом понял, что его догадка верна.

– Мы… не хотели… – ответил вышибала виновато.

Так говорил бы соседский мальчишка, случись ему разбить ваше окно мячом.

Марк смотрел в пол.

– Это дядя велел! – поспешно добавил Барт.

Он, наивный, полагал, что Бойз не верит ему. Что он молчит, потому что ждет правды.

Марк же молчал, потому что не знал, что говорить.

Имеет ли смысл его расследование теперь? Имеет ли смысл вообще что-то… если Марты больше нет?

Он прекрасно справился с этим делом. Он узнал, что случилось с пропавшей девушкой…

Вот только обрадуется ли ее мать, когда узнает, что стало с дочкой?

– Где она? – спросил Марк. Голос у него был глухой, хриплый, будто чужой.

– Мы зарыли их на конюшнях, – ответил Барт.

– Их? – переспросил Бойз.

Проснулось чутье. Казалось бы, только что сыщику было на все наплевать, но он тут же ухватывается за одно-единственное слово.

Слово, которое вполне может оказаться очень важным ключом.

Барт, похоже, только сейчас понял, что сболтнул лишнего, и втянул голову в плечи, будто черепаха, решившая переждать ненастье внутри уютного и крепкого панциря.

Но было слишком поздно прятаться.

– Отвечай! – рявкнул Бойз.

Барт покосился на брата. Тот сделал вид, что внимательно изучает висящую на стене картину.

Тогда Барт вновь посмотрел на Марка. Сыщик, напротив, никуда отворачиваться не собирался – он ждал ответа.

Вышибала вздохнул и нехотя произнес:

– Мы зарыли на конюшне Марту и ее клиента.

– Что за клиент?

– Заходил, вечером вчерашним, паренек молодой. Я его вроде и раньше видал, не припомню только, кто таков. И, значится, убила она его, хотела, наверное, карманы обчистить. Мы припоздали: когда в комнату зашли, парень уже мертвый лежал. Я глазам не поверил, когда Марту рядом с трупом увидел!

– Почему вы не сдали ее Зрячим?

– А что толку? Трактир бы закрыли, и нас, наверное, забрали бы. Вместе с Мартой. Да и потом – дядюшка велел на конюшню…

Марк устало вздохнул.

Вот так и дела… Марта убила клиента, Барт с Джебом убили Марту.

Вопрос: зачем девушке убивать клиента? Случайно получилось? Может, у них потасовка началась, она его отпихнула, он споткнулся, упал, ударился обо что-то и – насмерть?

А может, и нет.

Как же интересно все, однако, получается! Пропажа книги, два убийства… Не много ли событий для одного вечера?

Будет достаточно забавно, если убитый клиент и есть тот самый вор, что украл мемуары Малеро, неожиданно подумалось Бойзу. Обойти все ловушки, включая «стену» и «звезду» – и погибнуть от рук обычной продажной девицы…

Обычной? Да, пожалуй, для любого другого – именно обычной.

Он продолжал упорно убеждать себя в том, что Марта делала это из каких-то высоких побуждений. Что иначе она и ее мать умерли бы от голода.

Как же ему хотелось верить, что на самом деле девушка была прекрасной, умной, доброй…

Впрочем, есть ли смысл рассуждать теперь, когда Марта мертва? Все ее пороки не имеют значения, он все равно запомнит ее такой, какой себе неоднократно представлял.

И уже никто никогда не заставит его думать иначе.

Она умерла. О мертвых либо хорошо, либо никак.

Точка.

Марк с ненавистью посмотрел на Барта.

Вот кто убил его любовь!

Бойз поднял было руку, чтобы ударить вышибалу, но не смог.

Сыщик не должен давать волю эмоциям. За пеленой ненависти можно не заметить деталей, упустить из виду что-то очень важное – нить, которая, возможно, приведет к раскрытию дела…

– Мне нужно осмотреть тело, – сказал Марк наконец.

– Чье? – спросил Барт.

– Того парня. Вы помните, где его зарыли?

– Да, но…

– Что? – нахмурился Марк.

– Я не хочу…

– А придется, – тоном, не терпящим пререканий, заявил Бойз. – Радуйтесь, что я не сдал вас Зрячим.

– Они не стали бы тебя слушать, – покачал головой Барт.

– В самом деле? – изобразил удивление Марк. – А с каких это пор они перестали верить сыщикам? Конечно, они бы урвали всю славу себе, словно им самим вдруг пришла в голову мысль покопаться на конюшне «Шута»… Но вам-то что за дело до моей славы? В любом случае пойдете в тюрьму.

– Сыщик не имеет права врываться в трактир, избивать вышибал и просто выбивать из них информацию.

– Цель оправдывает средства, – невозмутимо сказал Марк. – Вот и все. Пусть у меня отнимут лицензию, пусть. Зато вам, ребята, я бы не позавидовал. Тех, кто убивает женщин, в тюрьме Сартона ох как не любят…

Барт покачал головой:

– Ты не посмеешь.

– Отчего же? Вполне посмею, если вы откажетесь мне помочь.

– Зачем тебе это?

– Мне заказали найти Марту. Я ее нашел. Нашел и вас двоих – убийц. Цель оправдывает средства, как я уже говорил. За те деньги, что мне пообещали, ребятки, я смогу купить себе пару новых лицензий взамен отобранной старой. Так что сдать вас Зрячим мне – раз плюнуть.

Он снова блефовал, снова лгал, недоговаривал. Он играл с ними в игру, простую и сложную одновременно.

Простую – для того, кто ведет ее по своим правилам.

Братья не могли отказаться. Слишком они боялись попасть в тюрьму.

– Мы сделаем это, – сказал Барт наконец.

– Отлично, – кивнул сыщик. – Ребята, тащите их на конюшню. И позаботьтесь о лопатах. – Он подмигнул вышибалам.

Здоровяки явно были не в восторге. Они понимали, что им уже не отвертеться, но, по всей видимости, не теряли призрачной надежды упасть в обморок раньше, чем в руки попадут лопаты.

Взгляд Марка был красноречивей слов.

«Цель оправдывает средства» – снова и снова повторял этот взгляд.

И в любом случае сыщик доберется до трупа неизвестного парня. Пусть даже вместо него придется положить в могилу еще двоих.

На конюшне было темно.

– Где у вас тут фонарь? – спросил Бойз, заглянув внутрь.

– На нижней полке, за стойкой, – нехотя ответил Барт, после того, как Молот ткнул его кулаком под ребра. – В трактире.

– Я сейчас, – сказал Марк и пошел к задней двери.

Он миновал кухню, зашел в общий зал и, взглядом отыскав фонарь, наклонился за ним…

Бутылка над головой со звоном разлетелась вдребезги, щедро полив сыщика содержимым.

Не слишком понимая, что происходит, Марк тем не менее тут же рванул обратно на кухню.

Судя по звуку, в захлопнувшуюся за его спиной дверь что-то воткнулось.

Похоже, Хозяин узнал о его присутствии в трактире и теперь очень сильно хотел отправить Бойза на тот свет.

Не мешкая, Марк бросился обратно к конюшне.

– Быстро, внутрь, – сказал он, пробегая мимо Камнеглотов и пленников.

Дворфы не стали выяснять, что стряслось. Они молча последовали за сыщиком, прихватив с собой связанных братьев.

Только оказавшись за дверьми конюшни, Молот тихо спросил:

– Что-то стряслось?

– Там кто-то есть. И он два раза чуть было не отправил меня на тот свет.

Молот кивком дал понять, что услышал все, сказанное Марком.

– Что там? – подал голос Боровик.

– По наши души. Будь готов, – ответил старший Камнеглот.

Боровик молча кивнул и замер.

Вышибалы тоже старались не шуметь. Разумеется, не из-за великой любви к странной троице, взявшей их в плен, а из-за страха потерять собственные жизни.

Камнеглоты стояли по обеим сторонам от входа, готовые наброситься на любого, кто решит заглянуть внутрь. Марк присел на корточки рядом с Молотом.

Секунды ожидания тянулись нестерпимо долго. Бойз старался потише дышать, прислушивался к каждому шороху снаружи и отчаянно размышлял, как бы выбраться из сложившейся ситуации.

По идее, арбалетные болты для них сейчас неопасны – стены слишком толстые, не пробьет.

Но что, если нападающих там много? И среди них есть хотя бы один маг? В трактире он не хотел использовать заклятье, потому что боялся привлечь лишнее внимание… ну или еще почему-то, не суть…

А теперь, на открытом пространстве – что ему стоит снести двери с петель?

Ворота распахнулись. Одинокий стрелок с арбалетом в руках прыгнул внутрь… и повстречался с пудовым кулаком Молота.

– Один готов, – сказал дворф. – Брат, выглянь, есть там кто еще, поумнее?

Боровик толкнул ближнюю створку ворот, высунул голову и, удостоверившись, что снаружи никого нет, кивнул Молоту:

– Чисто.

– Значит, всего один. Причем очень глупый.

– Больше никого? – спросил Марк на всякий случай.

– Нет. Иди сюда.

Сыщик подошел к лежащему без сознания арбалетчику.

– Допрашивать будем? – осведомился Молот.

– Да не мешало бы, – задумчиво произнес Бойз. – Узнать, кто да откуда. И чего хотел.

Марк поднял с земли оброненный незадачливым убийцей арбалет. При ударе о землю он разрядился – из противоположной стены торчал выпущенный им болт.

– Повезло, что никого не зацепило, – сказал сыщик и отбросил оружие в сторону.

– Надо бы его в чувства привести, – заметил Боровик.

– Водой полить, может? – предложил Молот.

Сыщик задумчиво кивнул.

Убийца выглядел так, как и положено выглядеть любому представителю его профессии: черный обтягивающий костюм, накидка с капюшоном, призванная скрыть лицо…

Само лицо тоже было неприметным, будто специально подобранным для такого времяпровождения, как убийство людей. Такого человека вы видите в толпе на рыночной площади, когда случайно сталкиваетесь с ним плечами. Вы извиняетесь, он кивает и уходит, а пять минут спустя вы о нем совершенно забываете.

Подоспел Молот с полным ведром воды. Размахнувшись, он щедро плеснул на убийцу.

Парень мотнул головой, выругался и открыл глаза. Некоторое время он лежал, молча наблюдая лица трех друзей, склонившихся над ним, а потом попытался вскочить, но Молот не позволил ему этого сделать – дворф попросту наступил убийце на грудь и припечатал его к земле.

– Куда собрался-то? – спросил старший Камнеглот как ни в чем не бывало. – Мы ж еще даже не поздоровались!

– Пошел ты, – прорычал парень, пытаясь выбраться из-под живого пресса.

– Грубишь… – покачал головой Молот. – Ладно, на первый раз прощаю. Все слишком неожиданно, понимаю. Ты, наверное, сильно волнуешься, да?

– Убери… свою… ногу… – просипел убийца. – Пожа… луйста…

Бедняга… Он еще не понял, что просить Молота о чем-то – совершенно бесполезное занятие.

Впрочем, любой перестал бы отвечать на ваши просьбы, если бы вы буквально минуту назад пытались всадить ему или его лучшему другу арбалетный болт в живот.

– Кто тебя прислал? – спросил Марк.

– Святой Мартин, – огрызнулся парень.

– Теперь дерзишь…

Молот достал из кармана куртки небольшой складной ножик.

– Как думаешь, за сколько секунд я успею разрезать тебе горло от уха до уха? – поинтересовался дворф. – За две или за три?

– Хочешь проверить? Давай, дерзай! – воскликнул парень. – Ты думаешь, я боюсь? Если бы вы хотели меня убить, сделали бы это сразу! А так… дешевые уловки. Меня на них не купишь!

– Понимаешь, какое дело… Если бы мы убили тебя сразу, ты бы ничего не успел сказать. А теперь у нас есть прекрасная возможность вытащить из тебя все, что ты знаешь…

– Да пошел ты! – фыркнул убийца. – Ничего я не скажу!

– А если мы начнем отрезать тебе пальцы, малыш? По одному, с небольшими паузами – чтобы ты успел вдоволь накричаться. Как ты на это смотришь?

– Больше пугаете.

Дворф протянул нож Боровику:

– Давай, брат. Начни с мизинца.

Марк наблюдал за происходящим со скрытым беспокойством. Он не верил, что Камнеглоты могут покалечить кого-то…

Хотя, черт возьми, чем еще они занимались последние пару лет?!

– Парни, может, не стоит? – предложил он тихо.

– Стоит, Марки, стоит, – закивал Молот. – Поверь мне…

Боровик присел на корточки рядом с убийцей и прижал правую его руку к земле.

– Лучше растопырь пальцы, – заметил он мрачно. – А то хвачу больше одного за раз. Мы ведь этого не хотим, правда?

– Ты не осмелишься, – пробормотал парень, хотя в голосе его уже не было былой уверенности.

Боровик выжидающе смотрел на Молота.

– Что, рубим? – спросил старший у убийцы. Спросил просто, буднично, как вы бы, наверное, спрашивали щепотку соли у соседки.

– Рубите. – Парень пытался казаться равнодушным.

Но совсем непросто оставаться бесстрастным, когда над вашим мизинцем заносят острый нож.

Молот выждал несколько мгновений – пусть сопляк помучается – и быстро кивнул.

Боровик резко опустил и снова поднял нож.

Убийца завопил так, что Марк в ужасе отшатнулся. Несмотря на достаточно богатый послужной список, он ни разу не был свидетелем пыток и уж тем более убийств. Он отлично искал преступников, но преступлений не наблюдал никогда.

Мизинец лежал на разбросанном по земле сене и в полутьме конюшни напоминал мерзкого жирного червяка.

– Как ощущения, малыш? – холодно поинтересовался Молот.

Бойз посмотрел на дворфа. На лице того не дрогнул ни один мускул.

Марк почти запаниковал: а не слишком ли горячится его друг? Не перегибает ли палку?

Их взгляды встретились. Глаза Молота успокоили Марка.

«Все в порядке, так надо», – вот что говорили они.

Бойз вздохнул, но все же кивнул.

«Понимаю».

Молот улыбнулся уголками рта, но тут же вновь посерьезнел и спросил:

– Так что, малыш? Будешь дальше играть в героя?

Парень уже успокоился. Теперь он смотрел на дворфа испуганно, словно загнанный стаей псов кролик.

– Что молчишь?

– Я… я скажу… – пролепетал убийца. Сейчас он меньше всего походил на грозного ангела смерти, хладнокровного и беспринципного.

Страх управляет людьми, манипулирует ими, заставляет совершать бессмысленные, глупые поступки.

Страх – верное оружие против любого человека. Надо только нащупать почву… Если вы знаете, чего боится тот парень или та девушка, вы можете сыграть на этом, установить свои правила.

Самый верный способ – пригрозить человеку смертью. Как бы кто ни храбрился, все боятся умирать. Может, до последнего момента крепятся, но когда чувствуют у своего горла нож или видят направленный на них арбалет, попросту теряются.

Парень оказался слабым. Удивительно, как такого труса отправили по его, Марка, душу?

Бойз, разумеется, не считал, что сам выдержал бы подобное испытание. Но он-то не подряжался на расправу с назойливым сыщиком и парочкой его телохранителей!

Марк предполагал, что убийцу направил Серебряная Челюсть. Хозяин вряд ли лично общается с такими мелкими сошками, как эта. Скорее всего, беседы с ними он поручает другим. Однако в любом случае стоило пообщаться с покалеченным убийцей и выяснить имя заказчика.

– Итак… – начал Молот. – Мне нужно знать, кто тебя послал.

– Это… это Волк велел… – промямлил парень.

– Волк? Что за Волк? – в разговор вступил Марк.

– Я… не знаю… господин…

– Кто он такой, этот Волк?

– Он страшный человек… он маньяк, ни перед чем не остановится! Люди для него – мусор. Из тех, кто убьет и не поморщится, словно комара прихлопнул!

– Довольно, – поморщился Молот. – Нам нужно знать, не какой он, а кто. Ну… должность, что ли? Или как там у вас это называется?

– Я не знаю точно… но он, наверное, один из главных во всем городе!

– Хорошо. – Марк понял, что дальнейший разговор на эту тему бесполезен. Парень ровным счетом ничего о статусе заказчика не знал, туманное «он, наверное, один из главных в городе» особой погоды не делало. – Скажи хотя бы, как выглядит этот… Волк?

– Лысый, здоровенный. На голову вас выше и раза в два в плечах шире, – подумав, ответил убийца. – А еще у него вместо двух верхних зубов – серебряная пластина.

Все понятно… Значит, Волк и Серебряная Челюсть – это один и тот же человек.

В принципе Марк ожидал подобного ответа.

«Он, наверное, один из главных в городе».

«Волк».

Надо будет запомнить…

– Вот, молодец, – похвалил убийцу Молот и повернулся к сыщику: – Что будем с ним делать, Марки?

– Даже не знаю, – честно признался Бойз. – Думаю, стоит его связать и оставить тут. Может, Зрячие подберут?

– И отпустят, – мрачно заметил Молот. – Потому что не знают, что он преступник. Наоборот, решат, что он – жертва. Или он кровью истечет и сдохнет.

– Я думаю, ему же хуже, если Зрячие подоспеют, – пожал плечами Марк. – Вряд ли Волк обрадуется, если узнает, что парень провалил задание.

Убийца, и так белее снега, при этих словах побледнел еще больше.

– Пожалуйста… – прошептал он. – Я не хочу, чтобы Волк узнал!

– Вот как ты запел… – покачал головой Молот. – Как все быстро меняется, правда, Марки? Минут десять назад он прыгал со своими ножиками-арбалетами, намереваясь прикончить тебя на месте, а теперь просит нас о помощи! Нет уж, дружок, мы не святые. Как, впрочем, и ты…

– Неужели вы бросите меня здесь?! – воскликнул парень.

– Да, – просто ответил старший Камнеглот.

Бойз молчал.

Непонятно почему проснулась совесть.

«Он еще очень молод, – твердила она. – Не знал, что делает. Надо дать ему шанс!»

Но здравый смысл говорил совершенно обратное. И он был прав.

В конце концов, какого черта? Этот парень два раза едва не прикончил его, а он теперь отпустит несостоявшегося убийцу на все четыре стороны? Нет, это не сказка с ее идиотской добротой и наивностью.

Это жизнь, в который либо ты, либо тебя.

Бойз отправил бестолковую совесть подальше и стал молча наблюдать, как Боровик связывает парня толстой веревкой, висевшей до того на крюке у входа.

Когда с этим было покончено, троица друзей вспомнила о братьях-вышибалах. Лопаты отыскались в углу – как по заказу, две. Камнеглоты освободили Барта и Джеба, вручили им инструмент и велели достать тело убитого ими парня.

Выбирать не приходилось, поэтому братья, засучив рукава, взялись за дело.

Им понадобилось около получаса.

– Готово, – хрипло сказал Джеб, утирая пот со лба.

– Вот ваш красавец, – добавил Барт.

Камнеглоты тут же отобрали у вышибал лопаты, связали им руки за спиной, а Марк спрыгнул вниз и, склонившись над трупом, поднес к его лицу фонарь.

Работать с мертвецами – жутко неприятное занятие. От них прежде всего жутко воняет, и у вас от ужасного смрада начинает болеть голова.

Марк мысленно поблагодарил всевышнего за то, что ему надо всего лишь как следует рассмотреть лицо убитого, запомнить его и расспросить парочку знакомых «по ту сторону закона», не знают ли они такого?

Это вполне может быть тот, кого он ищет, – вор, похитивший книгу из подвалов графского дома. А что? Вполне логично! Паренек крадет мемуары, приходит в трактир, снимает шлю… уединяется с Мартой в комнате. Потом она по непонятным причинам убивает его, вышибалы убивают ее и прячут тела на конюшне – подальше от Зрячих.

Только вот что стало с книгой?

Надо бы обыскать труп на всякий случай. Если найдется – догадка подтвердится, и можно будет вернуть мемуары графу. Если же нет…

Что ж… Это еще не будет означать, что версия неверна. Ведь утащить книгу мог, к примеру, трактирщик. Или эти двое, Барт и Джеб.

Да мало ли кто мог? Выяснять это он будет после того, как осмотрит труп.

Маленькие глаза, нос с горбинкой, тонкие губы. Лицо в целом худое, волосы темные, короткие. Рост – под шесть футов, телосложение среднее.

Так выглядел лежащий в яме парень.

Марк уже собирался пошарить у него в куртке, когда обратил внимание на запястье левой руки покойного. Он поднес фонарь ближе.

Так и есть – татуировка.

На левом запястье убитого была изображена змея, обвившая горящую свечу.

Неслабая находка. Татуировка этого парня не принадлежала к числу стандартных – тех, что получают преступники в тюрьме от местного мастера. Такую могли сделать только по личному заказу клиента.

Если парень действительно тот вор, которого искал Марк, по татуировке его будет найти достаточно легко.

– Ну что там у тебя? – окликнул сыщика Молот.

– Все в порядке, – отозвался Бойз. – Сейчас, только посмотрю карманы…

Ничего интересного он не нашел. Говоря откровенно, вообще ничего не нашел.

При парне не было даже денег – хотя это, скорее всего, заслуга не в меру жадных вышибал.

Стоит ли говорить о книге?

– А вы, случайно, ничего не нашли у него? – спросил Марк, выбираясь из ямы.

Барт замотал головой.

– Нет, что вы! Мы просто принесли его сюда и зарыли!

– Хорош врать. – Молот легонько ткнул вышибалу кулаком в бок. – Небось, денежкой поживились.

– Ну у него кошелек выпал, когда мы его несли. Думаю – не пропадать же добру? Ну и…

– С этим понятно, – прервал его Марк. – Книги никакой при убитом не было?

– Не-а. А она должна была быть?

– Все с вами ясно… Значит, так… – Бойз оглянулся на яму. – Закапываете его обратно, так? Потом забираете все ваши вещички и валите из города.

– Ночью? – ахнул Барт. – Куда ж мы по потемкам пойдем?

– Не мои проблемы, дружок. В городе вам теперь оставаться опасно. Тут и Зрячие, и Волк… Кто-нибудь из них, уверен, до вас доберется… если вы останетесь в Сартоне. И тогда я вам не завидую. Так что лучше последуйте моему совету – пакуйте чемоданы и убирайтесь отсюда. Все ясно?

– Ясно, – кивнул Барт.

– Тогда прощайте. И запомните – если сунетесь к нам, мои друзья с вас шкуру спустят. Так что в ваших же интересах сделать все, как я сказал. Пока.

Троица друзей покинула конюшню, оставив братьев наедине с их невеселыми мыслями.

О незадачливом убийце сыщик и Камнеглоты уже и думать забыли.

Судя по всему, в трактире не было ни души. Однако Жагр продолжал стучать в дверь.

Он стучал минут десять – если вам во что бы то ни стало нужно попасть внутрь, вы либо просите хозяев пустить вас, либо, убедившись, что их нет дома, заходите сами.

Гарр выудил из рукава отмычку.

Он придерживался мнения, что настоящий сыщик должен уметь все, вплоть до взлома и кражи. Ведь никогда не знаешь, что может тебе понадобиться в следующий момент времени.

Сейчас был как раз такой случай.

Жагр принялся ковыряться отмычкой в замке. Спустя две минуты раздался характерный щелчок, который вполне можно было расценить как «Добро пожаловать!».

Гарр толкнул дверь и вошел.

Как и следовало ожидать, внутри царил мрак. Впрочем, Паттерсона это не сильно волновало: гарры видят в темноте намного лучше людей – может, не так хорошо, как кошки, но тоже очень и очень неплохо.

Ничего необычного обнаружить не удалось. Жагр пересек зал и уже собирался отправиться на кухню, когда под ногой что-то хрустнуло.

Гарр остановился и опустил взгляд на пол. В том месте, где он стоял, все было усыпано битым стеклом. Приглядевшись, Жагр увидел горлышко бутылки – оно валялось у стойки, среди множества мелких блестящих крупиц и лужицы пойла непонятного цвета.

Сыщик присел на корточки и, обмакнув палец в лужицу, облизнул его.

Гарры по природе своей существа небрезгливые. Возможно, это объясняется тем, что живут они на болотах, где грязи вокруг хоть отбавляй.

«Черт побери, да это же трагское красное!» – удивился сыщик про себя.

Доставка трагского красного в столицу стоила немалых денег, и оттого каждая бутылка была на вес золота. Поэтому вино это обычно никогда не ставили на верхние полки, а чаще всего вовсе прятали под стойку – подальше от лишних глаз, да и чтобы не разбить ненароком.

Но в любом случае, если даже она стояла на верхней полке и упала, она бы не обратилась в столь мелкую крошку.

Судя по всему, по осколкам кто-то еще и потоптался.

Жагр поднял голову. Увиденное несказанно удивило его.

Потолок тоже был забрызган вином.

Если бы бутылка разбилась о пол, капли содержимого никогда бы не попали туда.

Жагр нахмурил лоб.

Похоже, бутылка мирно стояла на верхней полке, дожидаясь своего покупателя… а потом кому-то пришло в голову ее разбить, и нате вам, получайте – дождь из битого стекла.

Кому, как и зачем это могло понадобиться, гарр просто не предполагал.

Но интуиция подсказывала, что следует поискать предмет, которым осуществил задуманное неизвестный вандал.

Первым делом сыщик решил заглянуть под стойку.

Удача явно сопутствовала ему в этот вечер.

Жагр поднял с пола арбалетный болт и внимательно оглядел его.

Вне всяких сомнений, именно это и был тот самый предмет, который искал сыщик.

Вот только какому идиоту пришло в голову стрелять из арбалета по бутылкам в одном из самых известных трактиров Сартона?

А уж зачем он это делал, Жагр и вовсе не предполагал.

Но, судя по всему, «идиот» побывал в «Шуте» совсем недавно – иначе вместо лужи вина гарр сейчас наблюдал бы только темное пятно на досках пола.

А что, если он и сейчас здесь? Притаившись в тени, стоит и ждет удобного момента, чтобы всадить в спину не в меру любопытного гарра точно такой же болт…

«Что за паранойя, парень? – осадил себя Жагр. – Волков бояться – в лес не ходить. А ты ведь не раз уже ходил и до сих пор не покусан!»

Нужно спокойно исследовать помещение и попытаться найти кого-то из обслуги, а если повезет, то и самого старого Хью.

Спрятав болт за пазуху, Жагр пошел к дверям кухни.

И увидел второй болт.

Он наполовину вошел в полотно двери и намертво застрял там. Сколько гарр ни дергал, вытащить его так и не удалось.

Паттерсон серьезно призадумался: а стоит ли соваться на кухню? Что, если третий болт он потом обнаружит у себя в груди?

Но жадный до различных тайн и загадок сыщик в нем пересилил трусливого – или, как принято говорить, «осторожного» – горожанина, и Жагр открыл дверь.

Как и следовало ожидать, никого в кухне не было.

Гарр прошел мимо двух железных «башен», состоящих из грязных и чистых кастрюль, миновал огромный шкаф, в котором повар наверняка держал белый фартук и колпак.

В трактире сейчас не было ни души, но покинули его, похоже, совсем недавно.

Жагр стоял у окна и смотрел наружу. Однако взгляд этот был пустым, ничего не выражающим.

Сыщик размышлял.

В кухне имелась еще одна дверь, кроме той, через которую гарр попал в кухню. Она вела во внутренний двор трактира – к конюшне и небольшому сараю, которые отлично просматривались из окна.

Так как идиот с арбалетом не нашелся в кухне, можно было предположить, что он найдется снаружи. Встречаться с ним особого желания не было, но не зря же гарр шел сюда?

Может, по счастливой случайности этот придурок и есть тот самый вор, что оставил свою накидку в комнате дружка Хаста?

Правда, не ясно, зачем ему возвращаться в таверну на следующий же день, но мало ли какие он преследует цели. Возможно, предмет, который ему следовало выкрасть, так и не попал к нему в руки, и он решил повторить попытку.

Или он узнал о маленьком гоблине, который прятался под кроватью, и решил избавиться от еще одного свидетеля.

Воры не часто убивают, но в подобной ситуации не станут колебаться.

«Плевать на сомнения!» – твердо сказал себе Жагр, открыл дверь и вышел наружу.

Со стороны конюшни слышались какие-то звуки. Похоже, там оживленно беседовали два человека.

Суть разговора, естественно, была неясна, и гарр осторожно, на цыпочках, подошел ко входу и заглянул в щель между приоткрытой створкой двери и стенкой.

Внутри двое парней – присмотревшись, Жагр узнал в них вышибал из «Шута» – засыпали яму землей.

– Черт побери, он ведь и вправду может выдать нас! – попутно разорялся один из них – кажется, Барт. – Ему это ничего не стоит! Надо валить, это он верно сказал… Черт, черт, черт! Я так и знал, что Хью когда-нибудь доиграется… и мы с ним заодно! Джеб, давай быстрей заканчивай, и дадим деру отсюда! Даже если этот козел выдаст нас Зрячим, мы успеем выбраться из города! И поедем мы знаешь куда? М-м-м… А к нашей бабке, а? Старая Гирза живет в глухой деревушке в восьмидесяти милях к востоку, туда никто не сунется! Ну так что скажешь?

– Парни… – Второй голос не принадлежал родичу Барта. Он шел откуда-то снизу, и Жагр опустил взгляд.

Почти у самого выхода из конюшни лежал на земле молодой парень, связанный толстой, прочной веревкой по рукам и ногам.

На парне была почти такая же накидка, как и на вчерашнем воре.

Черт, неужели это он? Попался?

– Парни, развяжите меня… пожалуйста… – взмолился бедолага.

Вышибалы не обратили на эти слова никакого внимания. Они почти покончили с ямой, догребали уже остатки и ровняли площадку.

– Парни… – снова позвал пленник.

Джеб воткнул лопату в землю, подошел к бедолаге и от души пнул его ногой в бок.

– Верно! Так и надо! – воскликнул Барт, потрясая кулаком. – Нечего работе мешать! Лежи молча, козел!

Парень принялся тихо скулить, но возражать не решился.

Удовлетворенный проделанной «работой», Джеб вернулся к работе другой – к закапыванию пресловутой ямы.

Жагр стоял у входа, стараясь дышать очень и очень тихо, и наблюдал за происходящим.

Он не мог объяснить, чего ждет и почему не уходит, но чувствовал острую необходимость оставаться возле дверей конюшни.

Наконец братья покончили с ямой и, удовлетворенно оглядев ровную площадку, пошли к выходу. Лопаты остались торчать в земле – их вышибалы, судя по всему, забирать вовсе не собирались.

Жагр прижался к стене, очень надеясь, что верзилы его не заметят – пройдут себе мимо по своим невероятно важным делам и скроются внутри. А он тем временем сможет спокойно побеседовать с пленником.

По счастью, Джеб и Барт действительно спешили и оттого по сторонам не сильно глядели. Дождавшись, когда задняя дверь закроется, гарр шмыгнул внутрь конюшни.

Бедолага, как выяснилось, обладал весьма чутким слухом. Он попытался разглядеть позднего гостя, но так уж вышло, что лежал парень головой к дверям, а из этого положения очень сложно следить за посетителями.

– Кто здесь? – спросил пленник.

– Мы не знакомы, – ответствовал гарр.

Не имя же ему называть, в самом деле!

– Ты не от Волка?

Волк? Кто такой этот Волк? Надо будет поинтересоваться у Даса при встрече…

– Я сам по себе, Волк – сам по себе, – уклончиво ответил Жагр.

– В самом деле? – невесело усмехнулся парень. – Тогда зачем ты пришел?

– Я хочу знать, что здесь произошло.

– Может, для начала я хотя бы взгляну на тебя?

– Тебе не нужно меня видеть. Просто расскажи, что тут случилось и почему ты связан?

– Потому что меня связали, наверное ж! Не сам же я себя скрутил?!

– Не держи меня за дурака. Ты прекрасно понял, что я имею ввиду.

– В самом деле?

Жагр не был самым терпеливым существом на свете. Множество глупых вопросов выводило из себя. Потому гарр достал из кармана маленький складной ножик и, присев на корточки, поднес лезвие к кадыку парня. Тот, почувствовав опасную близость заточенной стали, замер, боясь лишний раз дернуться.

Судя по всему, теперь допрос пойдет быстрей.

– Значит, так, мальчик, – начал Жагр издалека. – Если ты сейчас расскажешь мне обо всем, что я хочу узнать, то я еще подумаю, оставлять ли тебя в живых. Ну а если нет, тогда прямо сейчас мы тебя немножко укоротим…

– Укоро… что? – испуганно переспросил парень.

Удивительно, но лезвие ножа у вашего горла резко делает вас кротким и послушным существом.

– Ну, скажем так – ты станешь ниже на голову. Невеселая перспектива, правда?

– Да… – сглотнув набежавший в горле ком, прошептал парень.

Жаль, что Джеб и Барт ушли. Они хоть и не выпускали его, но и нож к горлу не приставляли, и никаких вопросов не задавали.

Им было на него действительно наплевать – в отличие от этого маньяка.

– А ты не такой глупый, каким показался мне сначала, – усмехнулся гарр.

– Стараюсь…

– Молодец. Я это учту.

Жагр крепко задумался.

С чего начать беседу?

Парень упоминал какого-то Волка… Это, понятное дело, кличка. Наверняка достаточно влиятельного человека, раз он может кого-то там посылать.

Впрочем, не так важно сейчас знать всю подноготную Волка. Главное, сделать вид, что ты с ним знаком – пусть парень сомневается, боится… Так будет легче работать.

– И что же здесь произошло? – повторил Жагр свой давешний вопрос.

– Он меня поймал. Он – и его дружки-дворфы.

Гарр хотел было спросить, кто же такой этот таинственный «он», но вовремя себя остановил.

Парень должен думать, что ему известно практически все, кроме мелких нюансов.

– И что же? Это он тебя связал?

– Его дворфы, – мрачно ответствовал пленник.

– И где они теперь?

– Ушли куда-то… не знаю.

– А что здесь делали вышибалы?

– Рыли землю. Бойз искал труп какого-то парня… нашел, осмотрел, говорил что-то про змею вокруг свечки… а потом велел зарыть тело обратно и убираться ко всем чертям. Сам же ушел, вместе со своими дружками.

Бойз… Нет, он вряд ли раньше слышал это имя.

– Что за змея вокруг свечки?

– Я не знаю… Татуировка вроде, Бойз говорил что-то подобное.

Гарр задумчиво поскреб подбородок.

Значит, на конюшнях зарыт труп неизвестного парня с татуировкой змеи, которая обвивает свечу, и некто Бойз очень интересовался этим трупом.

По-хорошему было бы неплохо осмотреть тело мертвеца, но рыть яму Жагр, конечно же, не собирался.

Да и какое отношение к его делу может иметь убитый?

Хотя любая ниточка может привести к разгадке, и так просто отбрасывать ее вроде бы нельзя…

Но ведь и проверить не получится.

Вдобавок вышибалы в любой момент могут вернуться обратно, так что самым здравым будет поскорее закончить с этим пареньком и убраться подобру-поздорову.

Что еще спросить у него?

– Мне надо повидаться с Волком. Где он сейчас?

Это был рискованный вопрос. И встречный интерес совсем не удивил гарра:

– Как это – где? Вы разве…

– Не кружи вокруг да около, говори конкретно! – перебил парня Жагр. – У меня есть некая информация, но я не откажусь лишний раз ее проверить. Так что давай, выкладывай.

Пленник некоторое время колебался, но стоило вновь поднести нож к его горлу, и он опять стал послушным мальчиком:

– Волк бывает в портале Костей… Где именно – я не знаю!

– Ты уверен? – прорычал гарр.

– Да… да, господин… Я встречался с ним именно там, в Костях, у разрушенного фонтана, который прямо перед входом «Ночного мотылька»!

– Ладно, будем считать, что я тебе верю, – смилостивился Жагр.

Пожалуй, на этом разговор можно было считать завершенным. Спрашивать что-то еще не имело смысла: парень, похоже, и так выложил все, что знал.

Разве что про Бойза ничего не сказал, ну, да гарр и не спрашивал. Подобный вопрос легко бы раскрыл его полную неосведомленность о делах Волка и его дружков, а этого Жагр допустить не мог.

– Что ж, пожалуй, это все, что я хотел знать, – сказал он, убирая нож. – Будь здоров, парень.

– Ты не развяжешь меня?! – удивился пленник.

– А зачем мне это?

– Я мог бы… поделиться с тобой авансом…

– Мне нет дела до денег. У нас с Волком старые счеты, поверь, и речь тут вовсе не о дугах идет. Прощай, парень. Может, еще когда-нибудь свидимся.

– Будь ты проклят, – прошептал пленник едва слышно. – Будь проклят ты, и будь проклят Волк!

– Благодарю, – холодно сказал гарр и покинул конюшню. – Тебе желаю того же.

Когда он уходил прочь, минуя здание трактира, сзади раздался полный ненависти крик:

– Будь ты проклят!

Глава 3

Марк и Камнеглоты сидели в небольшой таверне на углу улицы Гончаров и Сапожников. После столь насыщенного дня можно было позволить себе немного расслабиться, хорошенько отужинать и опрокинуть кружку-другую доброго эля.

Братья о чем-то весело трещали, улыбались, хохотали, дружески хлопая друг дружку по плечу. Сыщик же, как всегда, размышлял.

Завтра следует отыскать Джо Проныру. Карманник ему должен, пусть посуетится, поищет информацию о парне с татуировкой.

Вдобавок надо перебираться в дом графа.

Марк был не в восторге от идеи жить рядом со стариком и его дочуркой, но иного выхода не было. Однако ему следовало во что бы то ни стало изучить книги Малкома, а забирать их граф строго-настрого запретил.

И оставалось еще одно дельце… Очень неприятное…

Следовало сообщить матери Марты о смерти дочки.

Черт… Бойз не любил приносить клиентам подобные новости. Это ведь как пить дать – слезы, платки, причитания…

По долгу службы ему уже давно полагалось относиться к этому достаточно равнодушно, но как-то не выходило. А он не любил давать волю чувствам, ведь чувства, как известно, убивают рациональность. Если сыщик видит труп маленькой девочки, он должен думать, из-за чего наступила смерть и кто убийца, а не утирать слезы рукавом и горевать о смерти в столь юном возрасте.

Расчувствоваться можно только по завершении дела. Во время расследования ум должен оставаться холодным, а логика и интуиция обязаны стать основным оружием.

Тот, кто об этом забывает, слишком слабый сыщик, обреченный на провал.

По крайней мере, так считал Марк.

Надо забыть о любви… и, наверное, даже не о любви, а о глупом увлечении, которое скоро пройдет…

И вспомнить, кем была Марта – всего лишь официанткой из трактира «Пьяный шут» и…

…и шлюхой.

Марк сжал кружку в руке. На мгновение ему показалось, что та треснет и расколется, пиво зальет весь стол…

Но этого, конечно же, не случилось. Физической силой Бойз отнюдь не блистал.

И все же как сложно говорить о девушке своей мечты с позиции стороннего человека!

– О чем задумался, Марки? – вернул сыщика к действительности голос Молота.

Марк поспешно, будто стыдясь чувств, отодвинул кружку и спрятал руки под стол.

– Ни о чем.

– Да будет тебе! – фыркнул Боровик. – У тебя взгляд бы настолько отсутствующий, что я уже хотел послать за гробовых дел мастером.

– Хватит ерунду говорить, – поморщился Бойз. – О деле я задумался, о чем же еще?

– И чего придумалось? – с интересом спросил Молот.

– Ничего особенного. Кроме того, что завтра нам надо перебраться к графу.

– Это зачем еще? – удивился Боровик.

– Ну нужно ведь изучить эти книги. И чем быстрее я это сделаю, тем лучше. Для всех нас.

– Что ж… Ты тут главный, тебе и решать! – пожал плечами старший Камнеглот.

Марк кивнул.

Он – главный.

Раньше Бойз всегда работал один. Теперь у него есть два телохранителя. Два друга, два дворфа. Но теперь они не просто друзья.

Он нанял их.

Теперь защищать его – их обязанность.

Может, это и плохо. Марк мог просто попросить – и они наверняка согласились бы…

Но каждый должен получать за свою работу деньги. Тем более сыщик не мог обидеть своих друзей.

– Еще пива за этот столик! – крикнул Марк рыжей грудастой официантке.

Она как раз вовсю флиртовала с парочкой мускулистых парней, сидящих за соседним столом, и на слова Бойза отреагировала неохотно, всем своим видом показывая громилам, что ей вовсе не хочется уходить, но работа…

Пара косых взглядов на сыщика – парни явно хотели разобраться с дерзким сопляком, так невольно встрявшего в их беседу с дамой. Потом они посмотрели на братьев Камнеглотов…

И на этом косые взгляды закончились. Связываться с многократными чемпионами по кулачным боям не хотел никто.

Официантка обернулась быстро: не прошло и пяти минут, как на столик опустился кувшин с добрым ларским элем. Девушка оценивающим взглядом прошлась по Марку, презрительно фыркнула и вернулась к мускулистым верзилам. Те встретили ее радостными возгласами и свистом.

Похоже, впереди официантку ждала бурная ночь. Плотоядные взгляды парней, устремленные на девушку, подтверждали его догадку.

А ведь такой была и Марта. Заплатил Жлобу сколько надо – и кувыркайся хоть всю ночь напролет.

Она не может отказать. У нее нет на это права.

Интересно, что было бы, если бы Марта вздумала уйти из «Шута»?

Скорей всего, ничего.

Хью относился к своим девушкам, как к личной собственности. Как к вещам. Так вы относитесь к столу или табурету.

Захотели – сломали, захотели – починили.

Вот только жизнь, к сожалению, не починишь. Да и сломать можно всего один раз…

Впрочем, Марта сама выбрала, кем ей быть. А он так ни разу и не осмелился подойти, завести разговор.

И пусть теперь мозг кричит: «Это ничего бы не дало», – но сердце утверждает обратное.

В тот вечер Марк надрался, как свинья. Начал бродить по залу с кружкой, брататься со всеми подряд…

– Отдыхаете, ребятки? – спросил он, едва ворочая языком, и обнял тех самых верзил, приятелей рыжей.

Один из «приятелей» ударил его локтем в грудь, и Бойз, громко ахнув, рухнул на пол.

Парни вскочили, начали пинать сыщика. Но тут на авансцене появились Камнеглоты.

Долгой драки не вышло. Сначала Молот поломал одним парнем стол, а потом Боровик бросил второго через стойку, едва не зашибив несчастного корчмаря.

– Ты чего это, Марки? – склонился к лежащему на полу сыщику старший Камнеглот.

Бойз глупо улыбнулся.

– Хреново мне, братец, – ответил он. – Знал бы ты, как…

После этих слов Марка вырвало.

Как они добирались домой, он не помнил.

Утро выдалось на редкость гадким.

Когда Марк, с трудом разлепив глаза, попытался приподнять голову, ему показалось, будто кто-то не слишком умный, хорошо размахнувшись, приложил его палицей в лоб.

– Ох, мать… – простонал сыщик, вновь опуская голову на подушку и закрывая глаза.

– Проснулся наконец? – услышал Бойз знакомый голос.

Кажется, это был Молот.

Боже, как голова-то болит!..

– Что с тобой вчера случилось, а? Вроде бы воспитанный человек, неглупый – а так нажрался!

– Слушай… отвали… – взмолился Марк.

– Что такое? Головка болит? В горле пересохло?

– А… га…

– Так какого ж ты черта так пил, а?!

– Да ладно тебе, Молот, чего накинулся на парня? – встрял в разговор Боровик. – Ему плохо сейчас, не видишь, что ли? Подлечи лучше вначале, а потом уже доставай со своими вопросами!

– Правда твоя, – согласился старший Камнеглот. – Дай-ка мне вон ту бутыль… Спасибо. На вот тебе, Марки, пей.

– Что… это? – прошептал Бойз, приоткрывая один глаз и тут же морщась от боли.

– Ты пей, пей.

Молот чуть приподнял сыщику голову и щедро влил в горло последнего из бутылки.

– Глотай!

Марк послушно проглотил… потом отпил еще… и еще…

К обеду Бойз отошел, и начались сборы.

Особых вещей у сыщика не было – только великое множество бумаг, кипами лежащих на столах, шкафах и на полках. Видимо, поэтому Марк прихватил лишь самые важные из них, а также пару рубашек и еще одни штаны.

Камнеглоты тоже взяли что-то из одежды, а Боровик вдобавок подхватил под мышку любимую грушу и заявил, что без нее он никуда не пойдет. Сыщик не стал спорить: граф сам звал их к себе, пусть сам теперь и разбирается, куда эту грушу вешать.

Прохожие провожали их взглядами, мальчишки радостно вопили «Камнеглоты! Камнеглоты!» и бежали следом, покуда мамаши не окликали их – мол, нечего тебе делать на соседней улице, да и обед уже ждет.

Марка, к счастью, никто не узнавал… или, по крайней мере, делал вид, что не узнает. Ему совсем не улыбалось, чтобы весь город знал о его переезде в дом графа.

На входе в особняк Малкома их ждал старый знакомец – дворецкий Ломесьен.

– Мы к графу, открывай, – без лишних предисловий велел Боровик.

– Я…

– Открывай, тебе говорят!

– Но…

– Ты нас что, не узнал? Мы же только вчера у тебя были!

– Конечно, узнал! – пылко заверил Ломесьен. – Но…

– Ну тогда пропускай! Что ты за спектакль устроил?

– Хорошо, сейчас, сейчас… – Дворецкий поспешно отворил дверь и первым вошел внутрь.

– Следуйте за мной, господа! – позвал он друзей.

Едва Марк с Камнеглотами оказались внутри, сверху послышался знакомый голос:

– Ломесьен, кто-то пришел?

– Да, госпожа Джулия. Это к вашему отцу… какие-то… э-э-э…

– Люди, – услужливо подсказал Боровик.

– М-да… именно так… – согласился дворецкий и поспешно ретировался в обеденный зал.

– Марк! – радостно воскликнула Джулия.

Она сбежала вниз по лестнице и остановилась только на последней ступеньке, смущенно склонив голову.

Бойз даже немного растерялся, не зная, что сказать. По идее, наверное, следовало улыбнуться и тоже воскликнуть: «Джулия!»

Но это, по мнению сыщика, выглядело бы весьма глупо.

Поэтому он просто сказал:

– Привет. Как дела?

– Хорошо… – ответила девушка тихо. – Только Антуан меня завтра на охоту зовет…

– Ну так здорово. Я бы и сам с удовольствием поохо… – Марк не договорил. Он внезапно понял, что ненароком угодил в ловушку.

– Правда? – просияла Джулия. – Тогда я скажу Антуану, что ты поедешь с нами.

– Он вряд ли обрадуется, – пробормотал Марк неуверенно.

– Ну так это же, напротив, хорошо! – воскликнула девушка и громко расхохоталась – видимо, представила, какое лицо будет у Антуана, когда он узнает «преприятную» новость.

– Ладно, сдаюсь, – поднял руки Бойз. – Еду с вами. Только охотник я неважнецкий, от меня больше вреда будет, чем пользы.

– Ничего, мы поможем! – неожиданно вклинился в разговор Молот.

– Вы тоже хотите поехать? – Марк удивленно посмотрел на старшего Камнеглота.

– Но мы ведь обещали сопровождать тебя повсюду, верно?

– М-м-м… да, но…

– Так что, если госпожа не против… – Молот почтенно кивнул Джулии.

– Нет, нет, конечно же, нет! Езжайте тоже, господа…

– Камнеглоты, госпожа. Я – Молот, а это – мой младший брат Боровик. Мы – друзья Марка и по совместительству – его телохранители.

– О, телохранители. Слушайте, а я где-то слышала это имя – «Камнеглоты»!

– Неудивительно, госпожа, – пожал плечами Боровик. – Мы с братом – многократные…

– И единственные, – вставил Молот.

– Ну да, многократные и единственные чемпионы Сартона по кулачным боям.

– Ух ты! – восхитилась Джулия. – Никогда бы не подумала, что такие дружелюбные ребята могут кого-то побить!

– Мы не бьем, госпожа, – покачал головой Молот.

– Мы – воспитываем, – подмигнул ей Боровик.

– Ну все ведь лучше, чем если бы наши противники просто слонялись по улицам и отбирали у более слабых горожан деньги там или иные ценные вещи.

– Вот-вот.

– Веселые у тебя друзья, Марк, – рассмеялась девушка, выслушав краткую, но поучительную лекцию о пользе кулачных боев. – Ладно, не буду вас больше задерживать. Отец уже, наверное, заждался.

Она быстрым шагом преодолела расстояние до двери и обернулась только на самом пороге.

– Но не забывайте – завтра утром вы едете на охоту со мной.

– Конечно, не забудем. Как можно? – успокоил девушку Бойз.

Она снова улыбнулась и, подмигнув сыщику, вышла из дома.

– Симпатичная девушка, – заметил Молот.

– Ты как бы ни на что не намекаешь, да? – прищурился сыщик.

– Конечно, нет. Дворфы не любят говорить намеками. Правда, брат?

– А то!

Марк покачал головой и первым двинулся вверх по лестнице.

– Входите, входите! Я вас с самого утра жду, господин Бойз! – воскликнул Малком.

– Доброго дня, господин граф, – сказал Марк, едва переступив порог.

– Да какой уж добрый… Добрый будет тот, когда книга вновь окажется у меня. Пока же я очень волнуюсь за судьбу старинного рецепта.

– Не надо волноваться. По моему мнению, любую потерянную вещь можно отыскать, если приложить к поискам чуть больше усилий.

– Ваш настрой меня радует, – кивнул граф. – Так вы решили все же переехать или зашли сказать, что…

– Мы решили переехать, – перебил его Марк и улыбнулся.

– Впредь попрошу вас не перебивать меня, господин Бойз, – усмехнулся Малком. – Но на первый раз прощается, ибо я очень рад вашему решению. Принести вам книги из архива?

– Прежде всего мы бы хотели заселиться, – заметил сыщик с той же улыбкой.

– А Ломесьен вам еще не показывал ваши комнаты? – удивился граф.

Он выбежал из кабинета, перегнулся через перила и крикнул:

– Ломесьен!

Ответом ему была тишина.

– Проклятый дворецкий, – пробурчал Малком. – Где он вечно пропадает?

Вновь повернувшись к друзьям, граф сказал с виноватой улыбкой:

– В таком случае комнаты вам покажу я. Прошу за мной, господа.

Они спустились вниз.

– Вот они, господа. – Граф указал на две соседние двери, одна из которых находилась прямо под его кабинетом. – Вы можете расселиться, как вам вздумается. Если хотите – можете занять только одну, если хотите – обе. Внутри комнаты абсолютно одинаковые – в каждой стоит диван, широкая кровать, книжный шкаф и письменный стол.

– Отлично, – кивнул Марк. – Нас это вполне устроит.

– Просто замечательно! – обрадовался граф. – Тогда размещайтесь, а как устроитесь – поднимайтесь ко мне, снабжу вас всем необходимым для работы.

И, передав Бойзу ключи, Малком снова отправился наверх.

– Ну что? Как будем селиться? – поинтересовался Марк у Камнеглотов.

– А что тут думать? – удивился Молот. – Мы с Боровиком – в одну, ты – во вторую.

– Я так и думал, но…

– Ты чего-то боишься, Марки?

Молот и не думал издеваться, но Бойз почему-то обиделся.

– Вот еще! – фыркнул он и, бросив Боровику ключ, пошел к правой двери. – До скорой встречи!

Камнеглоты переглянулись, несколько удивленные поведением сыщика.

Марк же тем временем уже отворил дверь и, зайдя внутрь, первым делом бросил сумки на пол. Потом он прошел к дивану, плюхнулся на подушки и только тогда решил оглядеться.

Комнату граф действительно предоставил шикарную: огромный книжный шкаф стоял у стены, рядом находились обещанный письменный стол и стул с изогнутой спинкой. Диван находился как раз рядом со шкафом, широкая кровать – посреди комнаты, словно разделяя ее пополам.

Шторы из черной ткани были плотно сдвинуты, поэтому в комнате царил полумрак. Марк поднялся с дивана и подошел к окну.

За шторами было большое окно, через которое можно было наблюдать за происходящим в саду. К радости Бойза, имелась также решетка из толстых железных прутьев. Пролезть между ними не смог бы, наверное, и самый худой человек на свете – настолько близко прутья располагались друг к другу.

Значит, ночных гостей можно не опасаться.

С другой стороны, что мешает негодяям разбить окно и всадить в сыщика парочку-другую арбалетных болтов?

Надо узнать у графа, будет ли кто-то дежурить в саду – на случай, если прихвостням Хозяина вдруг придет в голову нарушить сон Марка.

Попробовав на крепость пару прутьев, сыщик немного успокоился и решил, что самое время заняться бумагами.

Он перенес сумку к столу и принялся аккуратно раскладывать на нем стопки исписанных листов. Пачку чистых Марк сунул в верхний ящик стола – чтобы всегда были под рукой.

Опустив перо в чернильницу, Бойз отошел на два шага и придирчиво оглядел свое новое рабочее место. Удовлетворенный результатом, он вновь уселся на диван и тяжело вздохнул.

Последние два дня выдались богатыми на события. Два раза его чуть не убили – три, если считать карету Джулии – один раз он напился и один раз чуть не умер от похмелья.

Помимо этого, ему удалось разузнать, что стало с Мартой, и отыскать труп странного незнакомца со змеей на запястье. Черт его знает, замешан ли последний во всей этой истории с книгой Малеро – в этом только предстоит разобраться.

В одном Бойз был уверен точно – обязательно надо узнать, кем был этот парень.

Марк размял шею и посмотрел на напольные часы, что стояли у противоположной стены прямо напротив шкафа.

Три часа. А в комнату он зашел минут десять назад.

Быстро управился, нечего сказать.

Камнеглоты, наверное, еще устраиваются.

Сыщик болезненно скривился.

Дьявол, и какого нужно было спрашивать, боится он или нет? Ясно, как день, что боится. Да и любой бы боялся – слишком уж часто за последние сутки он чувствовал опасную близость старухи с косой.

Тогда, в «Шуте», ему и вовсе показалось, что она стоит прямо за спиной с занесенной для удара косой.

Пренеприятное чувство, что и говорить.

Впрочем, обижаться на друга из-за такой ерунды – тоже не дело. Он нанял братьев охранять его, и пока они прекрасно справляются с поставленной задачей. Все споры и обиды лучше оставить до более подходящего момента.

Например, до завершения дела с книгой.

В дверь постучали.

– Открыто! – крикнул Марк.

В комнату зашел Молот.

– Пошли, что ли? – спросил он. – Поговорим с графом…

– Пошли, – энергично кивнул сыщик, поднимаясь с дивана.

Заперев дверь, он последовал за братьями наверх.

Граф, как и прежде, сидел за столом, но теперь перед ним возвышались кипы книг разной толщины и веса. По сравнению с прошлым разом, их было в два раза больше.

– Я как следует порылся в своей библиотеке и нашел еще несколько томов, посвященных Малеро и его трафарету, – объяснил Малком, поймав на себе вопросительный взгляд сыщика.

– Впечатляет, – сказал Марк, подходя к столу.

– Я только прошу вас – найдите их поскорей. Очень боюсь, что негодяи могут опередить вас!

– Их?

– Ну, книгу и трафарет. Вы, господин Бойз, убеждали меня, что самое подходящее место для них – в подвалах Зрячих… но я решил поступить по-другому.

– Как? – спросил Марк.

Заказчик, конечно, всегда прав, и это правило никто не отменял.

Но он, сыщик, должен быть в курсе происходящего.

Да и какое лучшее место мог найти граф? Более охраняемое и надежное, чем подвалы Зрячих? Такого не существует.

Или речь идет не совсем о месте?

– Я хочу уничтожить и трафарет и книгу. Чтобы ни у кого больше не возникало соблазна прикоснуться к тайне магической стали.

– Разумное решение, – осторожно заметил Марк.

– Но вы не должны уничтожать их самостоятельно. Я вам, конечно, доверяю, – поспешно добавил Малком, – но хочу самолично сжечь два этих предмета.

– Что ж, договорились, – сказал Марк. – Так и поступим. А теперь, если вы не против, мы заберем книги и удалимся. Едва я что-то найду, тут же сообщу вам.

– Конечно, конечно! – воскликнул граф. – Забирайте, ищите… Уверен, у вас все получится.

– Надеюсь.

Дворфы подхватили со стола несколько стопок, Марк догреб остальные книги и, кивнув графу, двинулся к выходу.

Когда он уже переступил порог, Малком окликнул его.

– Если вы не против, я хотел бы, чтобы вы отужинали с нами сегодня вечером.

– Да, неплохая идея, – согласился Бойз. – Спасибо.

– Тогда я пришлю за вами Ломесьена.

– Договорились.

На этом разговор и закончился. Граф вернулся к делам, а троица друзей отправилась вниз.

– Ну вот, – сказал Молот, когда они с братом разложили книги на столе у сыщика. – Если понадобится наша помощь, мы будем у себя.

– Хорошо, – кивнул Бойз, усаживаясь за стол.

Камнеглоты вышли, оставив Марка наедине с кипами старинных фолиантов.

Некоторое время он просто смотрел на четыре башенки, возвышающиеся на столе перед ним.

А потом вытащил из внутреннего кармана куртки очки, надел их и взял верхний том из ближней правой стопки.

Марк, несмотря на юный возраст, страдал дальнозоркостью.

Он открыл книгу и приступил к чтению.

На второй день о художнике все же вспомнили.

Хотя и в первый к нему приходил один из младших Зрячих – приносил воды и пару лепешек хлеба, – но тот визит можно было не считать. Сколько Джейсон ни просил стражника выпустить его на волю, все было тщетно: парень покивал, больше для вида, да так и ушел, ничего толком не объяснив.

Однако на следующий день, около полудня, замки вновь зашумели, заскрипели засовы, и в камеру вошел вчерашний паренек в сопровождении кирасира Зрячих. Последний был старше спутника лет на двадцать, имел аккуратно стриженную русую бороду и выглядел вполне уверенным в себе мужчиной, который не первый год занимается поимкой самых отъявленных головорезов Камрии.

Старший Зрячий смотрел на Джейсона вполне дружелюбно, отчего на душе у последнего сразу же стало легче.

– Добрый день, – вежливо поприветствовал гостей художник.

– Здорóво, – отозвался старший Зрячий. Младший стоял чуть ближе к двери и выглядел, как показалось Джейсону, несколько смущенным.

Он еще раз оглядел художника с ног до головы, потом вопросительно посмотрел на сопровождающего. Не дождавшись ответа, кирасир вновь повернулся к заключенному.

– Как ты сюда попал, сынок?

– Я не помню, – честно ответил Джейсон.

– Не помнишь? – удивился Зрячий.

– Именно так, уважаемый. Я был в трактире с моим другом, мы собирались ложиться спать, когда в коридоре послышался какой-то шум. Я вышел посмотреть, что там происходит, и увидел человека в черных одеждах. Он стоял подле лежащего на полу мужчины и шарил по его карманам. Заметив меня, этот странный парень чертыхнулся и прыгнул ко мне. После он, видимо, огрел меня чем-то по голове, а очнулся я уже здесь.

– Да? – Старший вновь бросил взгляд на младшего коллегу. – Интересно, очень интересно… А мне тут говорили, что вы обычный пьянчуга, которого в камеру посадили, чтобы не натворил чего.

– Пьянчуга? – удивился художник. – Я вообще редко пью и никогда не позволяю себе перебирать.

– Охотно верю, – кивнул Зрячий. – Кстати, не могли бы вы представиться?

– Меня зовут Джейсон Хант, я художник.

– Художник? Любопытно… Вы, я так понимаю, не из местных, коли остановились в трактире?

– Да, приезжий.

– Откуда будете?

Джейсон напрягся. Происходящее начинало походить на допрос.

– Из Зальсы. А что?

– Да так, просто, интересно. А ваш спутник – кто он.

– Его зовут Ларри. Он гоблин.

– Любопытно…

С каждой секундой Зрячий нравился Джейсону все меньше и меньше. Первое впечатление оказалось обманчивым; дружелюбие было напускным.

– Что в этом любопытного? – сухо поинтересовался художник.

– А то, что тем же вечером пропал хозяин трактира «Пьяный шут», господин Хью Лейт. И вы, господин Хант, являетесь главным подозреваемым.

– Вот даже как… – пробормотал Джейсон ошарашенно.

– Посудите сами: вы остановились в трактире вместе с вашим другом как раз в тот самый вечер. Потом вас встречают в компании неизвестного парня, который тащит вас на плече. Наш патруль забирает вас в камеру. Ваш друг, как выясняется, пропадает вместе с господином Хью – мы ищем господина…

– Ларри.

– Да, господина Ларри… но никак не можем найти.

– Не понимаю, каким боком я отношусь к пропаже этого самого господина Хью?

– А вы пораскиньте мозгами. Чем не версия: вы, скажем, оглушаете трактирщика, потом прикидываетесь пьяным, и вас забирает наш патруль. Тем временем, пока патруль занят доставкой вас в тюрьму, ваш друг гоблин исчезает, прихватив с собой господина Хью.

– По вашей версии выходит, что у нас еще как минимум два сообщника. Не представляю, как Ларри мог в одиночку «прихватить с собой» взрослого мужчину.

– Ну и что? Да хотя бы и весь десяток! Вы – главный подозреваемый, господин Хант, и пока ваша вина – или невиновность – не доказаны, вам придется находиться здесь, в этой камере.

– Но… как же так?! Я ведь говорю – меня оглушили!

– Ваших слов мало. Нужны свидетели, а их нет. Так что, на вашем месте я бы не спорил с законом, господин Хант, а просто молча ждал, когда вас оправдают… если вы, конечно, действительно невиновны. На этом наш разговор окончен, господин Хант.

С этими словами кирасир развернулся и пошел к выходу. Уже находясь в коридоре, он бросил через плечо:

– И помните: чистосердечное признание зачтется вам при вынесении приговора.

Младший Зрячий нырнул в коридор следом за кирасиром.

Дверь вновь закрылась, и Джейсон остался наедине со своим одиночеством.

Он опустился на нары и, прислонившись к стене, закрыл глаза.

Вот и повидались, большой город.

Похоже, ты не слишком рад незваным гостям.

Едва за окном стемнело, прибыл дворецкий, чтобы пригласить Марка на ужин.

Бойз как раз заканчивал с первой книгой. Ничего интересного о трафарете в ней не было, а вот о любопытном увлечении художника упоминалось.

Как выяснилось, Малеро относился к той категории мужчин, которых совершенно не интересуют женщины.

Луиджи предпочитал однополые связи. То есть, говоря проще, он был мужеложцем.

В книге конкретно упоминался всего один человек, с кем художник имел интрижку – некий паж Ганс Рутер – остальные остались безымянны. Впрочем, Марку было наплевать на то, как звали партнеров Луиджи. Поэтому он перевернул последнюю страницу, так и не отыскав там ничего интересного, и уже хотел отложить эту книгу да взять взамен другую из стопки, когда явился Ломесьен.

Приглашение на ужин оказалось очень своевременным. Марк и сам уже подумывал сделать небольшой перерыв в чтении, но не знал, чем себя занять.

А так горячее и второе вполне могут стать приятным времяпровождением, отличным от изучения старых книжек о давно умершем художнике.

Ломесьен проводил сыщика до самой столовой и даже любезно открыл дверь, пропуская Марка внутрь.

– Господин Бойз! – радостно воскликнул граф, салютуя парню ложкой. – Рад, что вы так скоро откликнулись на мое приглашение!

– Я как раз дочитал одну из книг и только потянулся за второй, когда явился ваш дворецкий, – объяснил Марк.

Он прошел мимо невозмутимо чавкающих братьев Камнеглотов и опустился на свободный стул против дочери графа.

– Я не знала, что вы носите очки! – ахнула Джулия.

– Мы же договорились на «ты», – попытался уйти от ответа Марк. Попутно он проклял свою забывчивость и упрятал проклятые очки в нагрудный карман рубашки.

– Нет, нет, зачем? Они очень тебе идут! – попросила девушка.

– Возможно, но от очков у меня болят глаза. Так что я предпочту ужинать без них.

– Зачем же ты их вообще надевал? – не поняла дочка графа.

– Дорогая, ну что ты в самом деле? – покачал головой Малком. – У господина Бойза, я уверен, нет особого желания общаться с тобой сейчас. Он хочет просто поужинать.

– Нет, нет, что вы, господин граф, – покачал головой Бойз. – Я совершенно не против беседы с вашей прекрасной дочерью.

– Что ж, ваше дело… – усмехнулся Малком и вернулся к трапезе.

– Так все же – зачем вам очки?

– Я страдаю дальнозоркостью, то есть вдаль вижу лучше, чем вблизи. Поэтому я надеваю очки только при чтении.

– Ах вот в чем дело! Ладно, извини, ты, наверное, и вправду проголодался, – махнула рукой девушка и сама взялась за вилку.

Дальше ужин проходил в полной тишине, и Бойз мог спокойно предаться любимому делу.

Размышлениям.

Итак, что же ему уже удалось узнать о великом художнике?

Луиджи Малеро, если верить первой книжке, был той еще мразью, иначе и не скажешь. Мужеложство, отрицание религии, корысть – вот неполный список грехов, за которые Церковь должна была три раза четвертовать и два раза сжечь его. Так бы и случилось, если бы в дело не вмешался тогдашний король.

В книге, вспомнилось Бойзу, говорилось также и о «загородном доме» Луиджи – художник жил на окраине леса, пока его не обнаружили святые отцы и не отвезли в столицу для суда.

После же чудесного помилования Малеро стал еще худшим человеком, чем был. Он превратился в животное, которое целыми днями только ело, пило и совокуплялось. Лишь редкие вечера Луджи посвящал творчеству, и именно тогда становилось понятно, как же он талантлив.

Очень часто почему-то получается так, что гений оказывается дрянным человеком, вспыльчивым, агрессивным и абсолютно безнравственным.

Ирония судьбы, иначе и не скажешь: Малеро не верил в бога, но сам нес в себе божественную искру.

Несколько лет назад Марку доводилось читать биографию великого писателя прошлого – Жана Коллера, и его, тогда еще безусого юнца, весьма поразило, что автор сильных, умных исторических романов был гнусным пропойцей, которого чаще можно было увидеть лежащим на мостовой лицом вниз и громко храпящим. В один прекрасный зимний вечер Жан серьезно простудился и вскоре скончался от недуга.

Так бесславно закончилась жизнь одного из величайших писателей в истории.

Так закончилась жизнь обычного пьянчуги.

Но вернемся к Малеро…

О его смерти в книге говорилось совсем немного – вроде как он заснул и наутро не проснулся, а врачи так и не смогли определить причины скоропостижной кончины гения…

Но автор книги был уверен, что причиной стал яд.

«Многие догадывались, что Малеро был отравлен. Церковникам удалось добраться до художника – пусть спустя десять лет, но они бы ждали и двадцать, и полвека, и век. По мнению их, Луиджи был истинным Дьяволом, по мнению людей – всего лишь избалованным существом, что заботилось только об удовлетворении собственных интересов и потребностей.

Однако плохое тоже забывается, а искусство – остается. Народ запомнил его, как величайшего художника из всех, кто жил когда-то и живет сейчас. И как бы ни старалась Церковь очернить имя Малеро, оно навсегда останется во Всевидящем Оке на панцире Зрячего…»

Книжкам свойственна некая велеречивость, но, отбросив шелуху, можно было добраться до зерен и сделать кое-какие выводы.

Например, понять, как Церковь ненавидела Малеро.

На этом размышления о персоне Луиджи благополучно закончились, впрочем, как и ужин. Поблагодарив хозяина и попрощавшись с Джулией, Марк покинул столовую и отправился в свою комнату – чтобы приступить к изучению следующего тома.

Лег он за полночь, не осилив и половины очередной книги.

Марк собирался встретиться с Пронырой, но совершенно об этом забыл – упав на кровать, он мигом заснул.

Наутро его разбудил настойчивый стук в дверь.

– Кто там? – пробормотал Бойз сонно.

– Марк, это я, Джулия! Приводи себя в порядок и поехали!

Бойз с трудом перевернулся на спину и посмотрел в окно.

Солнце только-только показалось из-за горизонта. Было еще очень рано… а она уже требует, чтобы он собирался и ехал с ней!

– Я сейчас! – крикнул сыщик и с трудом сел.

Выспаться, конечно же, не удалось. Впрочем, когда вы засыпаете в час, а поднимаетесь около шести, это неудивительно.

Тем не менее Марк встал, умылся из плошки и даже причесался. Посмотрев на себя в зеркало, сыщик заключил, что выглядит он не так уж и плохо.

После Бойз принялся одеваться. Это заняло минут пятнадцать. Сложнее всего оказалось залезть в штаны – на это было потрачено не менее десяти минут.

Наконец, более-менее проснувшись, Марк вышел из комнаты. Оделся он, как, по его мнению, подобало одеться охотнику: коричневая рубаха, коричневые же штаны, болотного цвета сапоги и серая куртка.

В прихожей его уже ждали Камнеглоты, Джулия и, конечно же, Антуан. Марк сразу почувствовал холодный взгляд баронского сынка, который, наверное, должен был обращать все живое в глыбы льда… но на сыщика это не произвело никакого впечатления. Он прошел через всю комнату, остановился в двух шагах от Антуана и протянул руку в знак приветствия:

– Доброе утро. Как спалось?

– Прекрасно, – сдержанно ответил парень. – А как вам?

– Не отказался бы вздремнуть еще часика два, – честно признался Марк.

– Ваше право, – равнодушно пожал плечами баронский отпрыск, но сыщик догадывался, какую радость испытывал его собеседник в тот момент. – Если вы так хотите спать, мы можем отправиться и без вас.

– Я дал слово, – возразил Бойз, – и просто обязан поехать с вами.

Антуан скрипнул зубами. Он, видимо, думал избавиться от «конкурента» быстро и легко… но не тут-то было.

Марк про себя усмехнулся. Конкурент… Этот заносчивый парень думает, что у сыщика роман с Джулией, и оттого стремится при любом удобном случае зацепить Бойза. Что ж, вполне похвальное желание. Только вот сыщик явно превосходил Антуана умом, и все эти очень смешные шутки Бюргера выглядели просто глупо на фоне острот Марка.

Хотя, конечно, среди других избалованных роскошью молодых людей Антуан определенно имел успех.

– Что ж, тогда прошу следовать за мной, – сказал баронский сынок и направился к двери.

– Имеете ли вы при себе оружие, господин Бойз? – бросил он через плечо. – Или мне придется поделиться моими запасами?

– Предпочту ваше, – сказал Марк. – Я, что греха таить, на охоте ни разу не был и потому нужного обмундирования не имею вовсе.

– Зачем же Джулия позвала вас тогда?

– Думаю, чтобы не заскучать в вашем обществе, господин Бюргер.

Антуан вздрогнул, но не остановился и даже не обернулся.

Сдержался. Хотя слова сыщика были для него равносильны пощечине.

Марк поймал на себе восхищенный взгляд Джулии. Девушка явно была в восторге от столь удачного выпада Бойза.

Они вышли во двор. На улице, за воротами, охотников ждал целый конный отряд. Марк насчитал десятерых. Трое держали на привязи собак, и у всех были за спиной арбалеты.

Пятерка лошадей в хвосте ждала ездоков.

– Прошу, господа, – сказал Антуан, взгромождаясь на спину прекрасного белого мерина. – Если господину Бойзу или его друзьям понадобится помощь, чтобы забраться в седло, я любезно выделю им человека в помощь.

– Спасибо, но мы и сами справимся, – ответил за всех Марк.

Бюргер-младший хотел сказать что-то еще, наверняка очень смешное и невероятно умное, но под мрачными взглядами Камнеглотов счел за лучшее промолчать.

Марк забрался в седло легко, а вот у Молота и Боровика это получилось с трудом. Дворфы вообще не слишком любят ездить верхом, что, учитывая их рост, совсем неудивительно.

Однако, после слов Антуана, о помощи просить Камнеглоты принципиально не стали. Пускай остальным пришлось их ждать, но дворфам было все равно – они-то никуда не спешили.

Наконец телохранители Марка забрались-таки в седла, и Бюргер-младший выехал вперед. Оглядев свое «воинство», он сказал:

– Теперь, когда все готовы, мы отправляемся в Гарлейский лес. По прибытии, Джон, будь так любезен выдать господину Бойзу и его друзьям арбалеты и запас болтов.

Черноволосый мужичок лет сорока быстро кивнул:

– Да, господин.

– Тогда вперед, – скомандовал Антуан и первым устремился вверх по улице.

Утро Жагр привык начинать с чашки горячего трагского кофе.

Некоторые сыщики доверяли варить кофе своим слугам, но Жагр предпочитал делать это сам.

Кто-то мог бы удивиться: «А как же еще? Ведь у него нет слуг!» На что гарр ответил бы очень просто: «Даже если бы и были – никогда!»

Он мог нанять себе двух, а то и трех и платить им вполне неплохое жалованье, но не видел в этом смысла. С самого детства Паттерсон привык все делать сам, потому что больше всего на свете не любил лень.

Ведь облениться очень легко: сначала за вас варят кофе, но вы еще ходите на кухню, чтобы выпить чашку. Потом кофе приносят прямо в постель, потому что вам лень идти на кухню…

Потом вам, скорее всего, станет лень пить кофе, а еще позже – лень жить.

К тому моменту вы уже порядком обрастете жирком, так, что каждое движение станет непосильно сложным, учитывая тот факт, что вы уже окончательно обленились.

Сыщик же, по мнению Жагра, должен быть энергичным и самостоятельным. Пусть заплывают жиром судьи, которые только сидят в залах, постукивают по столу молотком, требуя тишины, да выносят приговоры преступникам.

Но тот, кто ловит этих самых преступников, не может позволить себе подобной роскоши.

Так думал гарр, размешивая сахар серебряной ложечкой. Потом сыщик сел в мягкое кресло напротив камина и, отхлебнув из чашки, поставил ее на столик подле.

Вчерашний визит в «Пьяного шута» сделал дело еще более запутанным.

Пустующий трактир в самом центре города – как вам такое, а? Самый известный в городе трактир осенним вечером – закрыт?

Такого на памяти Жагра еще не бывало.

Но главная странность даже не в этом. Удивительней, что внутри нет ни обслуги, ни официанток… нет даже самого хозяина! Лишь два оболтуса, Джеб и Барт, закапывают труп на конюшне…

Опять же – этот труп! Нет, гарр много слышал о «Пьяном шуте», о темных делах Хью, и само наличие тела его не удивляло.

Но вот кто такой таинственный Бойз? Зачем ему понадобилось осматривать этот труп?

Скорее всего, он преступник. Внаглую зайти в трактир, заставить вышибал выкапывать мертвеца… Зрячие, к примеру, на такое не способны. А уж о самых обычных горожанах и говорить нечего…

А что, вполне себе узнаваемая картина: один главный негодяй, этот Бойз, и два верных телохранителя – могучие дворфы – на случай, если одним разговором дело не ограничится. Все, согласно канонам.

И вроде бы стоит успокоиться, забыть о Бойзе, о мертвеце, о случившемся в конюшне и заняться поисками художника… но гарр не любил раньше, чем должно, ставить точку в предложении. Пусть пока будет запятая, этакая насечка, на память, а там уж разберемся, попозже.

Надо при случае спросить Ублюдка об этой троице. Если эти трое из его знакомых, обязательно что-то узнает.

Ну а если нет, то это будет уже немного интересней.

Но вернемся к нашим баранам…

Узнать, на кого напал таинственный парень в черной накидке, Жагру не удалось. Как не удалось узнать и личность этого парня – с этим, правда, ему должен еще помочь Дас, так что, может, вскорости узнает.

Кофе остывал как-то слишком уж быстро.

Или это гарр так много времени тратил на размышления?

Черт его знает…

Жагру почему-то вспомнилось детство. Беспечное, оно проходило на болотах, среди родных и близких.

А потом… потом ему захотелось приключений.

И повезло ведь, что не загребли, подобно брату, в рабы. Повезло, что встретил того мужчину…

Джеймса.

Тот был настоящим фанатиком во всем, что касалось книг. Именно он научил Жагра читать и привил любовь к этому интересному и полезному занятию.

Благодаря Джеймсу у гарра родилась идея стать сыщиком и переехать в столицу в поисках лучшей жизни.

Болото – оно, пусть родное, но болото и есть. Скукота – изо дня в день одно и то же.

Город же сначала шокировал маленького Жагра. Город жил, город полнился множеством голосов, звуков и запахов. Он очаровывал и будто просил остаться, стать одним из этих людей, что спешат каждое утро по своим делам.

Но именно Джеймс тогда подсказал гарру, чем следует заниматься, чтобы жить безбедно и почетно. Может, насчет «безбедно» он чуток преувеличивал, но вот с «почетно» попал в точку.

Дело в том, что заниматься частным сыском официально Зрячие гарру не дали. В столице, как быстро понял, Жагр, нелюдей вообще старались как-то оградить от нормальных граждан.

Именно тогда в голову будущего сыщика пришла идея работать подпольно. Заказы брать только от таких же, как он сам, нелюдей – дворфов, гоблинов, гарров… даже троллей, если таковые каким-то непостижимым образом вдруг появятся в столице.

Но – не от нормальных граждан.

И стоило конторе открыться, как заказы посыпались один за другим. Жагр даже не предполагал, что в Сартоне так много нелюдей и что у них так много проблем.

Позже, со временем, он обзавелся знакомыми в Ордене, что позволило ему в особо щекотливых ситуациях стравливать Зрячих с преступниками вместо того, чтобы разбираться с последними лично.

А еще позже завелись приятели по ту сторону закона.

Дас Ублюдок, например.

В общем, устроился гарр совсем неплохо. Можно было работать и зарабатывать.

Хотя, конечно, игра в прятки успела порядком наскучить. Вдобавок Жагр был несколько тщеславен и считал, что уже раскрытые им дела могли бы принести ему чуть ли не мировую известность, если бы он действовал официально.

Если бы…

Как часто люди ссылаются на то, что было бы, если бы. Зачастую они скрывают за этими словами собственную некомпетентность и лень. Люди не берутся за сложное дело – потому что всегда легче рассуждать о том, что они могли бы сделать все красиво и правильно, чем действительно взяться.

Паттерсон не был исключением. Правда, он по большей части держал в себе подобные мысли – можно сказать, мечтал.

И вправду ничего ведь плохого нет в том, чтобы посидеть у камина, покурить трубку и прикинуть, какой могла бы быть жизнь при определенном стечении обстоятельств.

Попробуйте – наверняка это подарит вам несколько приятных минут, если вы, конечно, не обделены фантазией.

Тем временем с кофе было покончено. Последние глотки давались тяжело – напиток уже остыл, а Жагр терпеть не мог холодный.

Но, перешагнув через себя, он все же допил, после чего вымыл чашку и поставил ее на полку, к другой посуде. Затем Паттерсон вернулся на прежнее место – севши в кресло, гарр стал обдумывать план дальнейших действий.

Стоило обратиться к Зрячим. Приятель гоблина вполне мог попасть к ним. Жив он или мертв – вопрос другой. В любом случае следует расспросить Мортимера о пропавшем художнике.

Мортимер Джонс был старшим сержантом, в распоряжении его находился взвод из восемнадцати юных Зрячих, еще не получивших право носить панцири. Он бил их на патрули и следил, чтобы стражники не филонили.

Джонс был хорошим руководителем, преданным короне, в то же время обладал большим сердцем и не раз прощал горожанам мелкие провинности. В верхах его недолюбливали, и потому выше старшего сержанта он так и не поднялся, но за неимением провинностей понизить и выгнать Мортимера из Ордена так и не смогли.

В то же время парни из его взвода души в Джонсе не чаяли – настолько чуток он был по отношению к ним. Мортимер руководил не стражниками, а людьми, и за каждым именем для него был в первую очередь человек со своей историей, а не «половина патруля», отчего-то именуемая в списках «Смитом» или, скажем, «Бойкинсом».

В общем, Джонс был вполне славным малым. Именно поэтому Паттерсону удалось подружиться с ним.

К слову, Мортимер иногда захаживал в гости к сыщику, они пили кофе, порой – вино и беседовали о жизни. Иногда Джонс спрашивал у гарра совета, и они весь вечер обсуждали возможные варианты, но такое случалось редко. Чаще, конечно, помощь требовалась именно Жагру, и тогда уже он брел по ночному городу до самого здания Ордена, где и встречался с сержантом.

На карауле обычно стояли как раз парни Джонса, и внутрь сыщик попадал безо всякого труда.

Этим вечером следовало поступить точно так же.

А вот чем занять себя днем, гарр решительно не знал.

Поднявшись из уютного кресла, он подошел к окну.

Снаружи, как всегда, было спокойно. Кто-то, возможно, удивился бы: как это, утро в столице – и спокойно?

Но гарр жил в Костях, где жизнь кипела ночью, а не днем. Обитатели этого квартала в светлое время суток предпочитали спать, пробуждались только ближе к вечеру, ибо, как говорится, добрые дела ночью не делаются.

А уж в добрых делах местных обвинить никто бы не решился.

Нет, разумеется, тут жили не только шулеры, воры да проститутки. Тот же гарр не относился ни к первым, ни ко вторым и тем более – упаси боже! – ни к третьим. Жагр лично был знаком с дворфом Нумом с улицы Шороха, у которого молот в кузне стучал с рассвета до заката. А ведь была еще премилая Элиза, что торговала цветами на углу Мейской и Праздной…

Но таких в квартале обитало очень и очень мало. И потому ничего удивительного в спокойной улице за окном не было.

Кстати, коль уж вспомнили о Нуме…

Может, стоит заглянуть к бородачу, узнать, как жизнь, расспросить о каких-нибудь новинках?

Да, это решительно веселей, чем сидеть дома, дожидаясь вечера.

Гарр надел плащ, нахлобучил шляпу и, толкнув дверь, вышел наружу.

Погодка для середины осени была просто отменная. Солнце ярко светило вверху, легкий прохладный ветерок поскрипывал вывеской над дверью соседнего дома.

Паттерсон затворил дверь на ключ и, спрятав его обратно в карман, неспешным шагом двинулся вверх по улице Шороха.

Нет смысла описывать путь Жагра в кузню дворфа. Ничего интересного с ним все равно не случилось.

Как и следовало ожидать, в кузне полным ходом шла работа над очередным заказом. Нума в городе знали как отличного мастера и потому часто обращались с различными просьбами.

Он, в свою очередь, охотно брался за любую работу, имеющую отношение к молоту и наковальне, и выполнял ее в кратчайшие сроки. К слову, кузню он назвал так же просто и незатейливо – «Молот и наковальня».

Вдобавок на двери его висел как раз таки молот – миниатюрный и легкий.

Взяв его в руку, Жагр постучал.

Дворф отозвался не сразу. Гарр простучал минут пять, прежде чем внутри все стихло.

– Это кто? – спросили с той стороны двери без любого намека на вежливость.

– Это я, Жагр, – отозвался сыщик.

– А, Паттерсон! – радостно воскликнул хозяин и, отворив дверь, добродушно улыбнулся гарру. – Ну проходи, соседушка… Я тут как раз тружусь над одной штукой… тебе, думаю, интересно будет взглянуть.

Гарр снял шляпу и проследовал за Нумом в дом.

Они миновали прихожую, поднялись на второй этаж и вошли в просторную комнату с высоким потолком и печкой в углу. Рядом располагалась наковальня, стол со всевозможными железяками, кресло-качалка у стены, пара грубосколоченных стульев и хлипкая кровать.

Жагру никогда раньше не приходилось видеть человека, который так увлекался любимым делом. Нум мог работать днем и ночью, спать ложился только если уж совсем не мог держаться на ногах – и то, чаще всего ограничивался не полноценным сном, а дремой в кресле.

– Присаживайся. – Дворф указал гарру на кресло, а сам пошел к столу. – Сейчас я тебе такую вещь покажу… Вот, гляди!

Это был медальон на цепочке. С виду – обычный кругляш с зеленым камнем в центре.

И что такого интересного нашел в нем кузнец?

– Что это? – спросил Паттерсон, вдоволь налюбовавшись.

– Сигнализатор, так его называл хозяин, – ответил дворф, положив медальон на стол. – Он реагирует на появление потусторонних сущностей, сиречь призраков, оборотней и зомби.

– В самом деле?

– Ну… Я-то его не проверял еще, конечно! Но хозяин сказал, что так.

– И что ты с ним собираешься делать? Или, точнее, делаешь?

– А вот это уже интересней, – широко улыбнулся дворф.

Он взял со стола небольшой камешек бирюзового цвета.

– Это – самый настоящий камень души, Жагр. И в нем уже есть душа.

Гарр тихо присвистнул.

Камень души – весьма опасная штука в руках умелого чародея. Не так страшно быть убитым – намного страшнее после смерти стать верной куклой волшебника, вынужденной являться по первому зову и защищать хозяина.

Опытные маги с легкостью прячут душу убитого в крохотный бирюзовый камень и распоряжаются ею, как хотят. Потом им достаточно позвать, и пленник камня, воин, лишенный плоти и крови, придет на помощь.

Справиться с призраком может только другой призрак. Иных способов борьбы с ними нет.

Как же славно, что призраки встречаются так редко!..

– И что ты хочешь сделать с этим камнем? – осторожно поинтересовался Жагр.

– Соединить с медальоном… точнее, с тем камнем, что в нем. Оправа, как ты понимаешь, никакого волшебства не хранит, – дворф усмехнулся. – Вот если бы его делал Луиджи Малеро…

– То есть… – Паттерсон пропустил последнее замечание мимо ушей.

– То есть я хочу, чтобы этот сигнализатор мог в случае опасности вызывать душу из камня, а потом загонять ее обратно. Как-то вот так.

– Но как ты это сделаешь? Ты ведь не маг!

– О, ну настраивать его я, конечно, не собираюсь – в этом мне обещал помочь один маг из Гарфорда. Мне просто надо соединить их под определенным углом… ну ты же знаешь их магию, вся на геометрии!

– Да, знаю о ней чуток. А это, часом, не опасно?

– Нисколько. Главное, не разбить эти камушки, а то обошлись они мне совсем недешево.

– Погоди, ты их что, купил?

– Ну а как бы они иначе ко мне попали? – ухмыльнулся дворф.

– Я думал, это чей-то заказ…

– Неудивительно. Вряд ли кто-то предположил бы, что обычный кузнец из Костей может позволить себе две такие вещицы, – подмигнул гарру Нум. – Но, если все удастся, я планирую делать подобные штуки для продажи. Главное – понять принцип, а уж выковать я могу что угодно.

Это было не бахвальство, а правда: Жагр знал Нума как виртуоза кузнечного дела; мастеров, подобных ему, во всем королевстве и десятка б не набралось.

Однако гарр все же выразил сомнение:

– Но это ведь магическая штучка… Ты с такими раньше не работал…

– Отчего же? Приносили мне всякие обереги – от нечисти разной, от сглаза… Починял я их, и работали ведь! Чем эта сложней? Главное, говорю ж, принцип понять. Остальное – дело техники.

– Ну, ладно, тебе видней, – пожал плечами Жагр.

Признаться честно, сигнализатор его заинтересовал. А если учесть эту добавку в виде камня души…

Коль у Нума все получится, стоит прикупить себе такой амулет. Призрачный защитник, который приходит раньше, чем ты сам почувствуешь опасность, не об этом ли мечтает каждый?

С другой стороны, сигнализатор реагирует только на призраков, а они, как известно, встречаются не часто. Против же обычных людей амулет бессилен, то есть «призрачный дружок» не спасет вас от арбалетного болта в спину или сапожного ножа в бок.

Так что, если Нум справится и маг не подведет, стоит хорошенько все обдумать и тогда уж определиться с покупкой.

Пока же Жагр решил не загружать мозг подобными размышлениями.

До вечера лучше вообще ни о чем серьезном не думать. Нужно расслабиться… просто расслабиться…

Дальнейшая беседа Жагра и Нума вряд ли показалась бы кому-то интересной. Они говорили о погоде, о короле, о Зрячих, о сортах пива…

Да мало ли тем для беседы могут найти два хороших приятеля?

Общение дробилось ударами молота о наковальню, но ни гарра, ни тем более самого кузнеца это нисколько не трогало.

Денек для конной прогулки по лесу Бюргер выбрал вполне удачный.

Марк редко бывал на природе, по долгу службы больше времени приходилось проводить в черте города. На охоте же он оказался и вовсе первый раз в жизни и совершенно не знал, чем себя занять.

Антуан велел разбить лагерь на небольшой полянке, а сам в сопровождении двух конных с собаками отправился вглубь. Видимо, тем самым он хотел показать Джулии, какой он храбрый и умелый охотник…

…вот только девушке было на это абсолютно наплевать.

Она вместе с Марком и дворфами расположилась у костра. Бойз все чаще ловил ее заинтересованные взгляды, от которых неопытному в амурных делах сыщику становилось немного не по себе.

Это вам не очередное дело раскрывать…

Смущенный, Марк старался отмалчиваться, больше слушал веселые байки Камнеглотов, лишь изредка вставляя свои реплики.

Джулия же, казалось, была само любопытство. Ей очень повезло встретить двух разговорчивых дворфов, которых хлебом не корми – дай что-нибудь рассказать.

Так они и сидели до тех пор, пока в лагерь не вернулся Антуан с добычей. Ему со товарищи удалось подстрелить молодого оленя и тройку зайцев – улов не самый бедный, хотя мог бы быть и получше.

Однако Бюргер-младший въезжал в лагерь, высоко задрав подбородок, будто он только что самолично расправился с парочкой драконов, притаившихся в ближайших кустах.

– Бик, займись, – бросил он, спрыгнув с коня и указав на тушки убитых зверей.

Слуга поклонился и, сняв животных с крупа хозяйской лошади, пошел к остальным охотникам. Второй слуга тем временем ухватил скакуна за уздцы и споро привязал к толстой ветке стоящего неподалеку вяза.

Антуан же широко улыбнулся и, поправив прическу, подошел к костру.

– Что-то вы странно охотитесь, господин Бойз, – сказал баронский сынок, обращаясь, по всей видимости, к Марку.

– А, вы уже вернулись, господин Бюргер? А я гадаю, от кого так охотой запахло! – парировал сыщик.

– Запахло? – нахмурился Антуан.

Марк про себя отметил, что Бюргер-младший, видимо, привык понимать только собственные шутки.

Впрочем, чего сыщик ожидал от этого молодого щеголя? Пройдут годы, он растолстеет от лени и яств и станет точной копией отца – с той лишь разницей, что около слова «Ум» в списке достоинств и недостатков у Антуана будет стоять прочерк.

– Ну, повеяло чем-то таким… необычным… Я решил, что это чарующий аромат настоящей охоты… – принялся объяснять Марк.

– Прошу меня простить, господин Бойз, – с каменным выражением лица сказал Бюргер-младший, – но вы говорите полную ерунду и бессмыслицу и тем смешите меня!

Услышав эти слова, Камнеглоты захохотали, да так дико, что Боровик упал на спину, попутно едва не разворошив костер сапогом, а Молот принялся бить кулаком по земле.

Джулия ограничилась улыбкой. Отсутствие бурной реакции, наверное, объяснялось тем, что Антуана она знала много дольше Марка и успела привыкнуть к его странному чувству юмора.

Сам же «виновник торжества», похоже, ничего не понял. Он недоуменно смотрел за тем, как извивается на траве Боровик, как куражится Молот…

– Что с вашими друзьями, господин Бойз? – наконец спросил баронский отпрыск.

– Видимо, Боровик рассказал брату очень смешной анекдот, – сказал Марк с улыбкой.

Эти слова породили новый приступ хохота.

Тем не менее черты лица Антуана смягчились, и он уже менее резко сказал:

– Что за анекдот?

Марку показалось, что Камнеглоты сейчас просто умрут.

– Я живот уже надорвал… – простонал Боровик и снова засмеялся.

Молот только мотнул головой и утер слезы.

– Я думаю, лучше их сейчас не трогать. – Марк и сам едва сдерживался, чтобы не рассмеяться.

– Ладно, хорошо, – неожиданно легко согласился Антуан. – Не будем. Джулия, могу ли я пригласить тебя на конную прогулку по лесу?

– Думаю, нет, – быстро ответила девушка и так же спешно добавила: – Я сильно замерзла и потому предпочту остаться у костра.

Бюргер долго смотрел в ее невинные глаза, потом перевел взгляд на костер, поднял голову и столь же долго наблюдал за непривычно жарким для октября солнцем.

– Ладно, – сказал он сухо. – Тогда я пойду, посмотрю, что там делают слу…

– Иди, иди, – перебила его Джулия.

Антуан замер с открытым ртом. Простоял он так, правда, недолго – не больше полминуты, затем резко развернулся и быстро зашагал к другим охотникам.

– По-моему, он немного обиделся, – заметил Марк.

– Ну и черт с ним, – фыркнула Джулия.

Черт-то, конечно, черт, да только Бойзу казалось, что их веселье еще аукнется ему в будущем. Джулии баронский сынок, конечно, ничего не сделает, а вот с сыщиком, возможно, он как-нибудь да поговорит по душам.

Нельзя сказать, что Марк боялся этого разговора.

Его больше смущали последствия.

Ссора с семейством барона – это похоже на приговор.

А Марк не понаслышке знал, что следует за приговором.

Кара.

Жагр постучал как обычно – три раза.

Окошечко в двери открылось, и пара глаз уставилась на гарра.

– Вы кто? – спросил караульный.

– Я к старшему сержанту Джонсу.

– По какому вопросу?

Сыщика немного насторожило поведение стражника: подчиненные Мортимера обычно сразу узнавали гарра и без проволочек пускали внутрь.

Этот же парень вел себя настороженно.

– По личному.

– По личному – в свободное от работы время, – сказал неизвестный, и окошко закрылось.

Жагр стоял у входа, ошарашенно глядя на дверь.

Если лишние вопросы еще как-то можно объяснить – ну, не узнали его сразу, решили перестраховаться, – то такое наглое поведение находилось просто за гранью понимания.

Что делать дальше? Постучать снова? Чтобы снова получить отказ?

Или уйти?

Гарр не был уверен, что видел караульного раньше, голоса его сыщик тоже не помнил. В любом, случае спрашивать, из какого он взвода, не стоило: лишнее любопытство еще никому не помогло, только навредило.

Паттерсон поправил воротник, шляпу и пошел прочь.

«Все смешалось в королевстве камрийском», – так, кажется, говорил классик?

Раскаты грома отвлекли сыщика от размышлений. Обратив взгляд к небу, гарр увидел, что над Сартоном собираются иссиня-черные дождевые тучи.

Быть грозе.

Пожалуй, сегодняшний вечер он проведет дома, у камина, с чашкой горячего кофе.

Не самая плохая перспектива, но не предел мечтаний.

День прошел абсолютно впустую.

И кто знает, не станет ли в итоге это промедление роковым?..

Марк работал быстро.

Чрезвычайно быстро.

За следующий день он изучил семь книг и в двух нашел то, что и требовалось отыскать.

Найденная информация в обоих источниках по странной случайности оказалась абсолютно идентичной.

Сомнений не было: следовало отправляться в путь.

Если они действительно хотят опередить неизвестных воров, медлить не стоит.

Поэтому, едва перевернув последнюю страницу и убедившись, что ничего интересного в книге более нет, сыщик вскочил из-за стола и опрометью бросился в кабинет графа.

– А, господин Бойз! – поприветствовал его Малком.

Они виделись за обедом, но так и не пообщались: Марк пришел к столу как раз в тот момент, когда граф уже покидал столовую.

– Что-то случилось? – поинтересовался хозяин, продолжив писать.

– Да, господин граф. Я, кажется, знаю, где искать трафарет.

Перо замерло в руке Малкома. Он некоторое время просидел так, уставившись в исписанный лист, после чего поднял глаза и посмотрел на Марка.

– Это… это правда? – спросил граф дрожащим от волнения голосом.

– Да.

И Бойз рассказал все, что ему удалось узнать. Малком слушал, не перебивая. Когда же сыщик закончил, граф вскочил с кресла и воскликнул:

– Мой дорогой друг, да вы просто гений! Право, не знаю, как мог пропустить эти строчки… но, главное, что вы теперь их нашли! Отправляйтесь завтра же утром, господин Бойз, прошу вас! Дело не терпит отлагательств. Все расходы я, естественно, беру на себя.

– Благодарю вас, господин граф, – почтительно кивнул Марк. – Прошу вас только вот о чем: будьте так добры выделить нам карету с достойной охраной, чтобы она отвезла нас до границы.

– Все, что угодно. Если надо, я велю отправиться с вами и дальше!

– Нет, вот это уже будет лишним. Дальше мы отправимся втроем, тем более дворфы отлично знают эти места.

– Ну как хотите. Вам лучше знать, что потребуется в этом путешествии.

– Тогда я пойду, скажу братьям, чтобы готовились?

– Да, да, конечно. И, если встретите дорогой Ломесьена, направьте его ко мне, хорошо?

– Хорошо.

– Тогда удачи.

Марк покинул кабинет и, затворив за собой дверь, отправился вниз.

Похоже, ему наконец-то удалось обойти – пусть всего на шаг или даже полшага, но обойти – таинственного Хозяина и его прихлебателей.

Дело осталось за малым…

Забрать трафарет.

Тем временем несчастный художник Джейсон все сидел в одиночной камере и размышлял о будущем.

Нет, он, конечно же, не относился к категории философов, которые мыслят о будущем вселенной или страны.

Художника больше интересовало его собственное, которое виделось туманным.

Пожилой Зрячий приходил еще раз – пытался вызнать, где приятель Джейсона спрятал хозяина трактира. Естественно, художник ничего ему не сказал – потому что не знал и даже не предполагал. Кирасир не поверил и пригрозил, что за ложь привесит Ханту годика три-четыре.

Он не знал, что для Джейсона эти угрозы были пустым звуком.

Художники, писатели, да и вообще – творцы, не те, что рисуют за деньги или пишут оды во славу клиентов, а настоящие, искренние, – их частенько бросает из крайности в крайность. То они веселы, то тут же грустны. Или наоборот.

Джейсон же был абсолютно равнодушен. Он уже смирился с мыслью, что скоро его вздернут, или четвертуют, или обезглавят… или оставят сидеть здесь до самой смерти… Смирился с мыслью, что скоро умрет.

И равнодушие полностью овладело им. Зрячий мог сколь угодно долго угрожать ему лишними годами заключения – Хант оставался бы таким же вялым, даже если ему объявили бы о завтрашней казни.

Сейчас он сидел на нарах и пытался заглянуть вдаль.

Просто, от нечего делать.

Художник не искал путей к отступлению, лишь коротал время.

Так и проходило мгновение за мгновением, минута за минутой, а он не двигался – сидел на нарах и смотрел на дверь.

Он ничего не ждал.

Просто убивал время до следующего визита кирасира.

Следующий день ничем не отличался от предыдущего – Жагр снова наведался к Зрячим, снова получил от ворот поворот и снова не решился представиться и разузнать, что же такое происходит в замке Ордена.

Он снова сидел у камина и размышлял.

Возможно, кто-то узнал о том, что Мортимер якшается с частным сыщиком, и доложил куда следует, а в верхах в связи с этим решили понизить Джонса или даже выгнать его.

Так что, вполне возможно, приятель гарра сейчас сидит дома и пытается решить, что делать дальше и как теперь зарабатывать на кусок хлеба.

Не мешает проверить это догадку и заглянуть к Джонсу в гости… но риск слишком велик. Зрячие вполне могли выставить наблюдателей и велеть им задерживать любого, кто сунется к дому Мортимера.

Вот это и смущало Паттерсона.

Во-первых, у него не было лицензии. Частных сыщиков Зрячие не любили, но с теми, кто работал официально, ничего сделать было невозможно… А вот на гарре они вполне могли отыграться, а потом еще и упечь его в тюрьму лет эдак на пять – чтобы другим неповадно было.

Это, естественно, в планы сыщика не входило.

Поэтому он решил пока что обождать с визитом к Джонсу и попытаться вытянуть информацию из Даса.

А там, глядишь, и Мортимер не понадобится…

Он так ни разу и не вышел из дому, даже на крыльцо. Просидел весь день в любимом кресле, временами дремал, временами что-то читал или листал подшивки старых дел.

Ублюдок должен был объявиться только назавтра.

Экипаж покидал город на рассвете, чтобы не привлекать лишнего внимания. Иначе любого горожанина весьма удивило бы конное сопровождение – вооруженные короткими мечами и арбалетами слуги числом шесть.

Пока же на улицах было тихо и безлюдно. Марк углядел пару зевак, но они, скорее всего, только что выбрались из канавы, где провели ночь после веселого гулянья в трактире – платья их были грязными, а лица хмурыми.

Убрав руку от шторы, Бойз залез в карман и извлек оттуда кружевной платок с вышитыми в углу буквами – «Д.М.».

Это был подарок Джулии.

«На удачу», как выразилась девушка.

Взгляд ее в тот момент выражал тревогу, поэтому Марк ободряюще улыбнулся и, спрятав платок в карман, поблагодарил наследницу графа за заботу. Затем сыщик пожал руку самому Джону Малкому и заверил, что обязательно вернется в Сартон с трафаретом Малеро.

На том проводы закончилось, и Марк следом за Камнеглотами скрылся в карете. Кучер – кстати, тот самый, что едва не переехал сыщика парой дней раньше, – щелкнул кнутом, и экипаж тронулся с места.

Бойз смотрел в окно на машущую Джулию и улыбающегося графа, покуда это не стало абсолютно невозможным. Камнеглоты все это время о чем-то оживленно беседовали и временами смеялись.

Они уже подъезжали к северным воротам, когда карета резко затормозила – так резко, что Марк кубарем полетел с лавки прямо в объятия к дворфам.

Снаружи послышалась ругань – Бойз сразу узнал голос кучера.

Ему отвечал кто-то, и этот голос также показался Марку знакомым.

Посему он спешно поднялся, отряхнулся и решительно распахнул дверь кареты.

Слух не подвел Марка: кучер ругался с госпожой Гарт, матерью покойной Марты.

Завидев сыщика, она воскликнула:

– Господин Бойз, вы ли это?!

– Приветствую вас, госпожа Гарт, – сказал Марк и, спрыгнув на мостовую, подошел к женщине вплотную, после чего прошептал:

– У меня для вас новости. Давайте чуть отойдем, прежде чем я продолжу.

И добавил, уже громче:

– Барри, подожди меня чуток, я мигом.

Кучер кивнул. Сыщик ему, судя по всему, сразу не понравился, но он не мог нарушить приказ графа и потому подчинялся Марку, хоть и с явной неохотой.

Тем временем госпожа Гарт и Бойз уже отошли на достаточное расстояние от кареты и остановились возле здания, принадлежащего некоему Вилли Понку, местному сапожнику.

– Ну что же там у вас, господин Бойз? – спросила Лиза. Ей явно не терпелось поскорее узнать, что за новости принес Марк.

– Дело закрыто, госпожа Гарт, – вздохнув, ответил Марк.

– Как закрыто? Вы нашли мою дочь?

– Да, нашел… Она… мертва. Мне… очень жаль. А теперь позвольте откланяться…

Бойз поспешил вернуться обратно в карету, дабы не видеть реакции госпожи Гарт на его слова. Она так и не окликнула его.

Экипаж снова тронулся с места.

Марк еще долго смотрел на одинокую сгорбленную фигуру, стоящую под вывеской в форме сапога.

Одинокую…

Какое верное слово…

Бойз задернул штору и, опустив голову, закрыл глаза.

Черт, черт, черт…

Как же глупо все получилось! И почему он не удосужился сообщить о смерти Марты раньше? Вчера, к примеру, вполне можно было это сделать…

А теперь…

Разве так поступают сыщики?

Ему захотелось остановить карету, вернуться, успокоить женщину… но он не нашел в себе сил это сделать.

Возможно, все было бы проще, если бы речь шла о другой Марте.

– Что-то случилось, Марки? – поинтересовался Молот.

Сыщик открыл глаза, поднял голову и посмотрел на дворфа. Камнеглот выглядел обеспокоенным.

– В чем дело? – спросил он.

– Это – мать Марты. Я сказал ей, что ее дочь мертва, и вернулся в карету, не дожидаясь лишних вопросов…

– И что же? Что тебя так беспокоит?

– Но это… неправильно, Молот. Я – частный сыщик, взялся за этот заказ, и я обязан был сообщить заказчику о завершении дела, потом закрыть это дело… сообщить Зрячим о том, где находится тело убитой… Вместо этого я говорю два слова – и убегаю. И ничего не могу с собой поделать.

– Может, дело в этой самой… Марте? – неожиданно спросил Камнеглот.

Сыщик вздрогнул.

– С чего ты это взял? – хриплым от волнения голосом поинтересовался он.

– Это видно, Марки, – просто ответил Молот. – Я понял это еще во время твоего разговора с теми верзилами в «Пьяном шуте». Когда ты узнал о смерти Марты, ты побледнел. Сейчас, когда речь зашла об этой девушке, ты снова взволнован. Что вас связывало, Марки?

– Любовь, – ответил сыщик тихо.

– Любовь?

– Невзаимная любовь. Я любил ее, а она… даже не знала, как меня зовут.

– Вот оно что… – задумчиво протянул Молот.

Некоторое время они ехали молча, а потом старший Камнеглот сказал:

– Знаешь, Марки, один мудрый человек как-то сказал о жизни очень мудро… Он сказал так: «Жизнь – она ведь не для того, чтобы подохнуть. Жизнь – чтобы жить. И не слушай тех, кто говорит, что все бесполезно. Ты все еще живешь, а значит, это уже не напрасно. Сжимай кулаки, так, чтобы аж костяшки побелели, и продолжай драться за каждый клочок этого проклятого счастья. Только так в этой жизни можно победить». И это – как раз твой случай, Марки. Надо не сидеть и ждать чего-то, а сжимать кулаки и драться. Главное, не повтори своей ошибки в будущем… а о Марте забудь и обо всем, что с ней связано. Твоя жизнь все еще продолжается.

Марк молча кивнул и вновь уставился в окно.

На воротах путники долго не задержались: грамота за подписью и печатью графа тут же превратила обычно грубых и неприветливых стражников в самых любезных привратников на свете. Они пожелали экипажу счастливого пути, и карета покинула город.

Бойз, впрочем, на это никакого внимания не обращал. Он раздумывал над словами Молота.

Жизнь, чтобы жить.

Да, наверное, так и есть.

Если подумать, то ведь с Мартой его ничего и не связывало. Она действительно не знала, как его зовут, и никогда не обращала внимания на одинокого посетителя, сидящего за столиком у окна.

Нужно перевернуть эту страницу, начать все с чистого листа.

Пусть и сложно забыть о девушке своей мечты, но сделать это следует, ибо его жизнь действительно продолжается. Надо лишь учесть ошибки прошлого и не совершать их в будущем.

Как просто сказать и как сложно сделать…

Карета тряслась, подпрыгивала на ухабах; кучер кричал что-то, щелкал кнутом; о чем-то тихо беседовали дворфы.

Марк сжал кулаки.

Впереди ждет новое дело, и он должен сосредоточиться на нем. Старое завершено, убийцы найдены.

Мимолетом Бойз решил, что гонорара с госпожи Гарт не возьмет.

Это решение позволило чуть успокоить совесть, и тут же о себе во весь голос заявила усталость: слишком многое случилось с Марком за последние несколько дней.

Бойз и сам не заметил, как провалился в сон.

На Сартон угольного цвета покрывалом опустилась ночь.

Жагр Паттерсон быстро шагал по Портовому кварталу. Он направлялся к тому самому заброшенному дому, где тремя днями ранее встречался со своим осведомителем – Дасом Ублюдком.

В письме, что нашел гарр у двери конторы ранним утром, говорилось, что информацию, нужную сыщику, найти удалось, так что следует явиться к одиннадцати в известное обоим место с обещанным гонораром за труды.

Жагр взглянул на часы.

Без пяти одиннадцать. Он будет как раз вовремя.

Дас, как обычно, ждал у двери. Однако от гарра не укрылось, что Ублюдок чем-то напуган.

Впрочем, он не придал этому особого значения: за встречу с частным сыщиком, читай – слугой закона, друзья карманника, такие же пройдохи, как и он сам, вполне могли угостить его ножом в живот.

– Вечер добрый, – быстро сказал Дас и, не дожидаясь ответа, скрылся внутри.

Жагр нырнул следом.

Ублюдок замер посреди комнаты. Он стоял к сыщику спиной и смотрел в одно из окон первого этажа.

– Ты написал, что нашел информацию, – сказал гарр, делая шаг по направлению к собеседнику.

– Стой! – неожиданно тонко взвизгнул Ублюдок.

Жагр замер.

– В чем дело? – полушепотом осведомился он.

– Они выследили меня, – ответил Дас еле слышно. – И им нужен ты.

– Кто – они?

– Зрячие.

Вот те раз…

Сказать, что Жагр был удивлен, значило сказать слишком мало.

С чего это Орден вдруг заинтересовался столь ничтожной личностью, как гарр? Возможно, интерес связан с лицензией?

– Они говорят, что ты – слишком любопытный малый. Судя по всему, в чем-то перешел им дорогу…

– Я? Им?

Зрячие как-то замешаны в пропаже художника?! Но как же так? Что это может значить?

Орден продался? Впервые за многие века существования?

«Слишком любопытный малый»…

– Я не знаю… не знаю, Жагр! Знаю только, что они ждут тебя снаружи. Стоит тебе выйти, и они тут же схватят тебя.

– Выходит, ты меня подставил? – нахмурился гарр.

– Нет! То есть… Поверь, я не мог иначе. Они пригрозили, что убьют меня… Я не хочу умирать, Жагр! Не хочу! И тебя подставлять не хочу… Там, в углу, под грудой хлама, есть люк, – неожиданно спокойно сказал карманник. – Пройди к нему осторожно, вдоль стенки, чтобы тебя не было видно через окно.

Гарр последовал совету Ублюдка. И верно – под обломками стульев, ржавыми канделябрами и ворохом грязной рваной одежды отыскался люк. Жагр потянул за кольцо и посмотрел в образовавшуюся щель.

– Куда ведет этот лаз? – спросил он.

– В городскую канализацию. Спускайся и ищи дверь с красной буквой «В» – она не заперта. За ней будет ход, ведущий прочь из города.

– И что мне делать там, вне Сартона?

– Прячься. Прячься, Жагр. Тебе нужно отлежаться на дне, подождать, пока Орден о тебе забудет.

Гарр кивнул и собирался уже начать спуск, когда Ублюдок сказал:

– Найди Марка Бойза. Зрячие спрашивали меня о нем. Он, похоже, тоже им чем-то насолил.

Еще один кивок.

– Прощай, Дас.

– Прощай.

И снова этот Бойз, размышлял гарр, спускаясь. Кто он такой и какое отношение имеет к происходящему?

Тоже частный сыщик? Или же, напротив, преступник?

Надо обязательно узнать о нем… и встретиться.

В этом уравнении было слишком много неизвестных. Даже для Жагра Паттерсона.

Проклятый Орден смешал все карты.

Следует непременно узнать, чем же так заинтересовал их маленький гарр, который чуть-чуть подрабатывает частным сыском.

С этими мыслями гарр продолжал идти в глубь городской канализации, по колено в грязной мутной воде.

К двери со странной буквой «В», за которой – свобода.

С Орденом он еще успеет поквитаться.

Как говорил его старый знакомый Джеймс: «Если ты не готов к бою, лучше отступи; тем самым ты усыпишь бдительность врага и, пока он спокойно почивает на лаврах, подготовишь ответный выпад. Это есть суть стратегии».

И такая стратегия была Жагру вполне по душе.

Снова лязгнули засовы, снова отворилась дверь, и в камеру вошел уже знакомый Ханту кирасир. На сей раз его сопровождали уже двое Зрячих.

– Доброе утро, – сказал пожилой кирасир с улыбкой.

Джейсон удостоил его лишь хмурым взглядом.

– Вы, как я понимаю, не слишком рады видеть меня? – продолжал Зрячий.

– Если вы не принесли добрых новостей, то нет, – буркнул художник.

– Почему же, принес, – усмехнулся кирасир. – Мы нашли вашего приятеля – гоблина Ларри.

– Что вы сказали? – переспросил Джейсон, подскочив на нарах.

– Мы нашли вашего приятеля Ларри, – послушно повторил Зрячий. – Не беспокойтесь, мои спутники отведут вас к нему.

Служители Ордена вышли из-за спины своего предводителя и подошли к художнику.

– Не сопротивляйтесь, – предупредил один из них. – Мы не причиним вам зла.

– Вы правда отведете меня к нему? – спросил Джейсон с глупой улыбкой.

– Конечно, конечно, – заверил стражник, взяв Ханта за руку. – Пойдемте.

Напарник его схватил художника за вторую, и вдвоем они потащили Джейсона к выходу. Надо признать, особо он и не сопротивлялся – только шел чуть медленней конвоиров: ноги за последние дни отвыкли от ходьбы.

Старый кирасир провожал троицу задумчивым взглядом.

– Ну вот и славно, – сказал он, ни к кому не обращаясь, едва художник и стражники скрылись за углом. – Тремя меньше.

На радостях он весело цокнул языком и, закрыв дверь на засов, удалился из тюрьмы в верхние помещения.

Тремя меньше…

Надо обязательно сказать об этом Штырю.

Вверх по лестнице… Ступеньки, ступеньки, ступеньки…

Дверь… Один из конвоиров толкает ее…

Хант невольно зажмурился: солнечный свет резко ударил в глаза.

Они вышли в город. Люди с любопытством выглядывали из окон, указывали на Джейсона пальцами, о чем-то шептались, кричали, улыбались, качали головами.

– А где Ларри? – спросил Хант.

– Сейчас увидишь, – пообещал стражник. – Мы почти пришли…

Прохожие, завидев процессию, останавливались, провожали ее заинтересованными взглядами. Иногда неуверенным шагом пускались следом за конвоем, стараясь притом держаться на почтительном расстоянии.

Люди – удивительно любопытные существа. Их желание узнать все, доселе не узнанное, нельзя побороть даже страхом.

К моменту, когда конвой наконец достиг главной площади, число любопытных выросло до доброй сотни. Люди перешептывались, не понимая, что происходит.

На главной площади собрался весь цвет Ордена Зрячих – перечисление имен могло затянуться на добрый час, посему глашатай сообщил зрителям только о самом главном человеке на грядущем «представлении»:

– Магистр Ордена Зрячих, Шерил Ллойд!

Магистр поднимался на авансцену медленно, степенно, будто каждый его шаг может проломить доски помоста. Сиреневый плащ шуршал за спиной этого коренастого седобородого мужчины; шрамы на лице говорили о славной карьере солдата, пробившегося к вершине с самых низов.

Но в его глазах было что-то черное, что-то отвращающее, пугающее того, кто рискнул в них заглянуть.

Внешне люди меняются с возрастом, меняются из-за болезней, поражающих тело… Но тело не настолько подвержено деформациям, как душа.

Человек – не фигурка из глины, которую можно смять и заново вылепить новую. Убери лицо, изрежь его острыми лезвиями – но осанка, поступь выдаст.

Но вот то, что внутри… оно может коренным образом измениться.

Раньше в глазах Шерила был свет, чистый, белый свет.

Теперь же там царила тьма.

Люди меняются. Оболочка остается прежней, но человек перед вами уже совсем другой…

Толпа принялась оживленно перешептываться. Гомон продолжался до тех пор, пока магистр не поднял правую руку.

Постепенно шум стих, и все собравшиеся обратили взгляды к помосту.

– Что происходит? – шепотом спросил художник.

Один из конвоиров приложил палец к губам.

Шерил выждал еще несколько секунд, желая, видимо, удостовериться, что ни один звук не мешает ему, и только после этого начал говорить:

– Жители Сартона! Я рад видеть, что большинство вас собралось сегодня здесь…

Магистр лукавил. На действо пришли только жители Купеческого квартала; остальные даже не подозревали о происходящем.

С другой стороны, знати нет дела до черни. Истинными горожанами, по мнению первых, были только они сами, прекрасные и утонченные.

– Сегодня вы станете свидетелями очень важного события. На ваших глазах будут казнены государственные преступники, изменники короны, променявшие родную страну на горстку золотых.

– О ком это он? – испуганно спросил Джейсон.

И снова – палец к губам.

«Молчи. Слушай».

Хант вновь повернул голову к помосту.

– Я, как глава Ордена Зрячих, прошу вас сохранять бдительность, ибо пойманы еще не все участники заговора. Один из них до сих пор скрывается от нашего Ока – это Жагр Паттерсон, гарр, живущий в Костях. Некоторое время назад он покинул свой дом и теперь укрывается где-то в городе, а возможно, и за его пределами. Тому, кто найдет его, обещано вознаграждение в размере ста золотых дугов.

Толпа разом ахнула.

Даже для знати подобная сумма была очень и очень внушительной. Каждый из собравшихся в мыслях уже представлял, как магистр Ллойд достает из ящика увесистый мешок и кладет его на стол.

Однако Шерил прекрасно понимал, что выделить Жагра из всех гарров, живущих в столице, обычному человеку не под силу – потому что они все на одно лицо, эти болотные твари.

Тут нужен острый глаз, умение подмечать малейшие детали, чего большинство людей на земле начисто лишены. Поэтому назначенная за поимку награда – не более чем один из способов поднять суматоху, шум.

Чтобы Паттерсон чувствовал давление, волновался, не мог здраво мыслить, суетился и этой суетой выдал себя.

Но это будет позже… Пока надо дать толпе зрелище.

– А теперь я прошу вывести осужденных.

Стражники подхватили художника и поволокли на помост. Он не сразу понял, что происходит, а когда понял, смог сказать только:

– Как же…

Сотни людей, собравшиеся в то утро на площади, смотрели на него. Сотни взглядов – гневных, презрительных, любопытных – следили за ним.

Любой настоящий творец мечтает, чтобы люди бесконечно долго наблюдали за его созданиями, неважно, скульптура то или картина.

Но их, творцов, искренне раздражает, когда внимание уделено лично им. Повышенный интерес к персоне смущает настоящих мастеров – если они действительно настоящие, а не пустые, затеявшие всю эту игру в искусство только ради славы.

Вот и Хант сейчас, смущенно опустив взгляд, мечтал, чтобы все эти люди забыли о нем и переключили внимание на что-нибудь более интересное.

Справа послышались шаги, бормотание. Джейсон повернул голову.

На помосте становилось слишком людно. Четверка служителей Ордена тащила упирающихся «изменников» – гарра и гоблина.

– Ларри? – тихо спросил Хант, не веря глазам.

– Джейсон! – воскликнул гоблин радостно.

Однако улыбка его мигом испарилась.

Сложно оставаться веселым, когда за твоей спиной стоит палач.

– Сейчас вы станете свидетелями правосудия Камрии, – продолжил свою пламенную речь магистр Ордена. – Никто, замысливший восстать против короны, не уйдет безнаказанным.

Джейсон не удержался от смешка.

Правосудие? В чем же оно? Повесить трех невинных взамен настоящих негодяев – неужели в этом?

– Повесьте мерзавцев, – лаконично закончил Шерил и, резко развернувшись, устремился к ведущим вниз ступенькам.

Стражники подвели упирающихся «изменников» к виселицам. Художнику досталась крайняя справа. Ему надели петлю на шею и, связав руки и ноги, отошли чуть в сторону.

– Стало быть, прощаться пора? – с грустной улыбкой спросил Джейсон.

– Похоже на то… – вздохнул Ларри.

– Ты прости меня… не держи зла.

– За что?

– За то, что привез тебя сюда. Там бы ты хоть как-то жил… а так…

– Нет, Джейсон, – покачал головой Ларри. – Петля той жизни получше будет…

Палач потянул за рычаг, и тремя живыми на площади стало меньше.

Где-то в паутине улиц тоскливо завыл дворовый пес.