Физрук навсегда

Глава 20

Тут наступила моя очередь снимать очки, потирать лоб и смотреть на Магистра долгим внимательным взглядом.

— Неудачная шутка? — спросил я.

— Так уж и неудачная, — сказал Магистр. — Видел бы ты свое лицо… А ведь шансы, что мы с тобой — кровные родственники, все-таки присутствуют, и они весьма неплохие, учитывая, сколько я в свое время на вашей планете погулял.

— Не шути так больше, — сказал я.

— Почему? Тема отца для тебя настолько болезненна?

— Просто не шути, — сказал я.

— Скучный ты человек, физрук.

— Ты всем такое говоришь.

— Разве моя вина, что меня окружают исключительно скучные люди? — поинтересовался Магистр. — И вот кстати. А если бы это было правдой, это для тебя хоть что-то бы изменило?

— Нет.

— Ну и вот, — сказал Магистр. — Теперь к делу. Как я понимаю, вы разобрались в алгоритмах работы Венца?

— Вряд ли полностью, — сказал я. — Но то, что нам нужно, мы знаем.

— Однако, наверняка есть кое-что, чего вы не знаете, — сказал Магистр. — Твой маг… ведь тот коротышка — это маг?

— Маг, — подтвердил я.

— Он не сможет вернуться, — сказал Магистр. — Изменения не касаются того, кто их вносит.

— Понятно, — сказал я. — Спасибо за информацию.

Магистр наверняка думал, что Федор расстроится, но ведь для него это была отличная новость. Мало того, что он всех спасет, как это предлагаю я, так он еще и не потеряет своей магии, как этого хочет он.

— Понимаешь, к чему я веду?

— Понимаю, — сказал я. — Когда все откатится, то он останется здесь, он останется под ударом. Ты давишь на мое чувство ответственности. Ты хочешь, чтобы я был заинтересован в том, чтобы у тебя все получилось еще до того, как все получится у меня.

— Именно, — сказал Магистр. — Ты спасаешь свою планету, ну, по крайней мере, думаешь, что спасаешь, а я спасаю вообще все, и поэтому моя миссия важнее.

— Я полагаю, что эта оговорка про «думаешь, что спасаешь», не случайна.

— Для преподавателя физкультуры ты необычайно прозорлив.

— Расскажешь мне?

— Все же очевидно, — сказал Магистр. — Ты можешь обнулить текущие результаты игры, но саму игру ты отменить не в силах. Система пришла, и она уже никуда не уйдет. Посмотри вокруг, здесь ведь все то же самое. Жизнь этих людей уже никогда не станет прежней. Она уже изменилась.

— Даже если игра еще не началась?

— Так она уже началась, — сказал Магистр. — Ты же не думаешь, что главное — это интерфейс, уровни и внепространственный карман, который вы называете инвентарем? Мир уже изменился, хотя большинство этого еще не почувствовало. Даже если Система не заявит о себе официально, не появятся навыки, интерфейс и прокачка, не будет артефактов и пришельцев из других миров, инфосфера все равно начнет просачиваться в жизнь населяющих эту планету людей, и рано или поздно, они смогут этим воспользоваться. Таковы правила игры.

— Обожаю такие разговоры, — сказал я. — Таковы правила, мир изменился и вот это вот все.

— Но он на самом деле изменился, — сказал Магистр. — И эта игра не про уровни, прокачку или древние могущественные артефакты. Эта игра про людей. А вот люди, на самом деле, меняются довольно неохотно и только под давлением обстоятельств.

— Э… и что?

— И все, — ответил он. — На сколько лет вы собираетесь все откатить?

Я сказал.

— Ты должен понимать, что в глобальном плане это ничего не изменит, — сказал Магистр. — Ты просто купишь своей планете небольшую отсрочку, а потом все начнется по новой. И, более того, оказавшись в тех же условиях, те же люди будут принимать те же самые решения, и твой мертвый прямоходящий друг, например, с огромной вероятностью встретить начало нового сеанса игры в той же могиле в то же лесу, только не факт, что на этот раз Система сделает его неписью. Возможно, она его просто не заметит.

— Он готов пойти на такой риск, — сказал я.

— Передай ему мои пожелания удачи, — сказал Магистр.

— А что насчет меня? Я смогу вернуться?

— Это будет зависеть от твоих действий, — сказал Магистр.

— И как мне следует действовать?

— Откуда мне знать? — спросил он. — Это же твоя игра.

— Твоя манера отвечать на вопросы неизменно приводит меня в восхищение, — сказал я. — Давай уже к делу, пока желание проломить тебе голову не перевесило все остальные.

— Давай к делу, — согласился Магистр. — Полагаю, Гарри изложил тебе наш план.

— Только в общих чертах.

— А он только в таком виде и существует, — сказал Магистр. — Нам же неизвестно, в каком именно виде он придет и с какой стороны будет атаковать, а без этого знания подробное планирование… э… несколько затруднительно. Но мы знаем главное Мы знаем время и место.

— И?

Магистр сделал паузу, подозвал официанта и заказал алкогольный коктейль с трубочкой и непременно с зонтиком.

Продолжил он только после того, как ему принесли желаемое.

— С местом все элементарно, — сказал Магистр, втягивая напиток через трубочку. — Место — это ты и где-то рядом с тобой. Поэтому нам нужно просто держаться поблизости и момент атаки мы не пропустим.

— Повезло вам, — говоря по правде. этот разговор наскучил мне примерно после слова «привет», и мне хотелось, чтобы он побыстрее закончился.

Но я знал, что с Магистром это не работает.

— Со вторым пунктом все куда сложнее, — сказал Магистр. — И, похоже, что время будет определяющим фактором. Пожиратель Мира не знает, где ты, но упорно тебя ищет. Найти тебя он сможет только после того, как эта планета официально вольется в общую сеть системных миров. И только тогда он сможет притащить сюда все свои основные силы. То есть, только после того, как начнется игра. Пока голос не прозвучал, он сюда не придет.

— Теперь понятно, чего вы все такие расслабленные тут ходите, — сказал я.

— И вот тут возникает один щекотливый нюанс, — сказал Магистр. — После официального начала игры откроется окно возможностей вносить изменения в Систему, появление которого вы тут все и ждете. Но как только ты внесешь свои изменения, и все откатится на круги своя, ну, только для вашего мира, но другие-то тебя и не интересуют, я лишусь половины своей ударной силы. А после того, что я видел в Техасе, мне бы этого очень не хотелось.

Сначала я даже не понял, о чем он говорит, но через несколько секунд сообразил.

Борден.

Когда я все откачу, Гарри Борден вернется в старую добрую Англию и будет убивать людей старыми добрыми способами, как и прежде, а Магистру придется сражаться с Элрондом силами одного Брюса.

И он опасается, что этого может не хватить.

— Как долго это окно остается открытым? — спросил я.

— Это зависит от сочетания множества факторов, — сказал Магистр. — А у нас тут такой уникальный случай, что заранее спрогнозировать невозможно. Может быть, считанные минуты. Может быть, несколько часов.

— И что же ты предлагаешь?

— Вы запустите программу своих изменений только после моей отмашки, — сказал Магистр. — А я дам такую отмашку только после того, как буду уверен в нашей полной и окончательной победе над Пожирателем.

— А что, если вы не успеете победить до того, как окно закроется? — спросил я. — Или все ваши расчеты неверны и он вообще не придет?

— Тогда вы попробуете еще раз в каком-нибудь другом мире.

— Нет, — сказал я.

— Нет? — удивился Магистр. — Не так уж часто слышу я это слово. По сути, я так редко его слышу, что почти уже успел забыть, как я его не люблю.

— Я дам вам время, — сказал я. — Но программа по внесению изменений начнет работать по моей отмашке и я сам решу, когда мне махать.

— Мне это не нравится, — сказал Магистр.

— Это печально, — сказал я. — И если я увижу, что вы не успеваете, я все равно дам отмашку, потому что не хочу рисковать своей родной планетой.

— Но ты готов рисковать все Системой.

— Она велика, стара и очень устойчива, — сказал я. — А ты — велик, стал и очень изобретателен. Уверен, что ты найдешь способы разобраться с Пожирателем и без Гарри.

Он допил коктейль через трубочку. Он даже немного перестарался и засосал через трубочку немного воздуха, довольно смешно при этом хрюкнув.

— Давай сделаем проще, — сказал Магистр. — Отдай мне Венец.

Я рассмеялся. Понимал, что это невежливо, но ничего с собой сделать не мог. Иногда не остается ничего иного, как просто податься своему естеству.

— Я верну его тебе, как сочту нужным, — сказал Магистр.

— И ты правда думаешь, что я соглашусь? — спросил я. — Что вот так просто возьму и отдам?

— Если говорить о букве нашего соглашения, то я прав, — сказал Магистр. — Ты еще так и не завершил ни один из моих квестов.

— Так это игра не про квесты, — сказал я. — Это игра про людей. А люди не меняются.

— Под давлением — вполне себе меняются, — сказал Магистр.

Он все еще улыбался, но уже не столь безмятежно, как раньше. Видимо, давно его так не прокатывали.

Древнейшее существо системных миров уже почти было готово схватиться за древнейший в системных мирах меч.

— Ты правда этого хочешь? — спросил я. — Допустим, ты меня уложишь и Венец дропнется…

— Он дропнется, — пообещал Магистр.

— Но тогда тебе придется бегать за Пожирателем по всей галактике, — сказал я. — Может, ты к такому приключению и готов, а Брюсу просто деваться некуда, но я не уверен, что Гарри под этим вот всем подпишется.

Магистр тяжело вздохнул, но меч не вытащил.

— Наша группа обеспечит вам поддержку на этой стороне, — сказал я. — Вспоминая Техас, я понимаю, что такая поддержка понадобится. Будем надеяться, что вы успеете. Но я сам решу, когда мы пустим Венец в ход.

— Ладно, — сказал Магистр после некоторого размышления. — Договорились. Гарри уже снял соседнюю с вами виллу, чтобы мы не теряли друг друга из вида.

— То есть, ты знал, чем этот разговор кончится?

— Я держал в голове несколько вариантов, — сказала Магистр. — И этот был одним из наиболее вероятных. У тебя есть еще какие-нибудь требующие обсуждения вопросы?

— Только один, и он, скорее, носит чисто академический интерес, — сказал я. — Как я понимаю, Брюс был сконструирован таким образом, чтобы жрать Вычислителей на завтрак, но ты полагаешь, что с Пожирателем он один справиться не сможет. Вы ошиблись в расчетах при создании Брюса или же Пожиратель намного сильнее обычного Вычислителя?

— Примерно на порядок сильнее, — сказал Магистр. — И сила его растет. Если мы не покончим с ним в ближайшие дни, то к следующей битве мне понадобится целая армия Брюсов. А создание такой армии, как ты сам понимаешь, тоже требует времени.

— Уверен, что ты уже начал, — сказал я.

— Все не так просто, как ты думаешь.

— А когда оно вообще было просто?

— Были и такие времена, — сказал Магистр. — Когда этот мир был молод, люди горы двигали одним лишь усилием мысли, не прибегая к помощи Венцов и прочих… артефактов.

— Так их несколько? — спросил я.

— Когда-то было несколько, разумеется, — сказал Магистр. — Это же инструмент, и с ним работали, и, конечно же, работало с ним больше одного человека. Но шло время, и большая часть инструментов потерялась во тьме веков.

— А кроме Венцов, были и другие инструменты? — спросил я.

— Конечно, были.

— Какие?

— Тебе о там знать не надобно, отрок, — сказал Магистр. — Кстати, до меня дошла информация, что ты крутишь роман с кем-то из местных.

— И что? — спросил я, внутренне готовясь услышать сентенцию о том что эту глупо, опасно, нерационально, неэтично и вообще ни к чему хорошему не приведет.

— Желаю удачи, — сказал Магистр, бросил на стол крупную местную купюру, поднялся со своего места и потопал вниз по улице.

— Еще увидимся, — сказал я ему вслед.

Он, не оборачиваясь, просто махнул мне рукой.

Мне не хотелось этого признавать, и в разговоре с Магистром я бы никогда этого не признал, по крайней мере, в этом, только что закончившемся разговоре, но по сути он был прав.

Угроза Пожирателя Мира была слишком глобальной, чтобы ее игнорировать. И если наша команда сделает свое дело, попутно выдернув Бордена на Землю, до того, как команда Магистра сделает свое, катастрофические последствия коснутся нас всех.

Элронд не остановится, рано или поздно он снова доберется до Земли, вот только тогда он станет еще сильнее, а на нашей стороне будет один только Гарри, и не факт, что вместе с памятью он и свои способности не растеряет.

Почему иметь дело с Магистром так сложно? Почему вообще все настолько непросто? Почему нельзя надеть Венец, щелкнуть пальцами и сделать все, как было, без вот этих вот попутных заданий, побочных угроз и прочей не связанной с Землей ерунды?

Я посмотрел на часы.

Белла освободится еще нескоро, так что у меня вполне было время, чтобы зайти домой и поделиться новостями.

Виталик с Федором обнаружились вне дома, во внутреннем дворике, где, под сенью деревьев, играли в шахматы на выживание. Федор, как и положено курортнику, был в шортах, футболке и босиком, а Виталик, как и положено зомби, носил все свое обмундирование, и даже свой кожаный черный плащ расстегнуть не удосужился.

— Выглядишь странно, — сказал я ему. — Если кто-то тебя такого красивого увидит, могут возникнуть вопросы.

— Ба, посмотрите, кто явился, к хренам, — сказал Виталик, не отрывая взгляда от доски. — Возвращение блудного, сука, физрука. Если меня кто увидит, у него возникнут вопросы независимо от моей, сука, одежды. А плащ я не сниму, потому что я к нему привык, а жары я все равно ни хрена не чувствую. К тому же, кто меня может увидеть?

— Шеф полиции Рамирес, — сказал я. — Он обещал заглянуть к нам в гости, а он производит впечатление человека, который свои обещания держит.

— Редкое и довольно неприятное в нашей ситуации качество, — оценил Виталик. — А еще плохие новости есть?

— Немного, — сказал я. — Здесь Магистр. С ним Борден и чертов азиат, и они уже сняли домик по соседству, так что тоже могут заглянуть.

— Мир, сука, тесен и давит мне в плечах, — сказал Виталик. — Что им тут надо?

— Они охотятся на Элронда, используя меня в качестве наживки.

— Приманки, — сказал Федор. — Ты был бы наживкой, если бы они рыбачили. А на охоте используют приманки.

— Эксперты по охоте и рыбалке порою находятся в самых странных, сука, местах, — сказал Виталик.

— Главное, что суть вы уловили.

— То есть, к нам в гости катит еще и, сука, Элронд?

— Ты же на самом деле не думал, что все будет просто?

— Я надеялся, — сказал Виталик. — Но, разумеется, ни хрена не верил.

— Но и это еще не все, — сказал я.

— Догадываюсь, — сказал Виталик. — Так что прекращая цедить новости по чайной, сука, ложке и вываливай все оптом, к хренам.

— Изволь, — сказал я. — Кто-то убил в больнице тех парней, что напали на меня на пляже. Шеф Рамирес послал запрос по моему месту жительства и месту работы, так что легенда трещит по швам и жить ей осталось не более пары дней. Кроме того, ты, скорее всего, закончишь очередную свою жизнь в безымянной могиле в подмосковном лесу, Федор не сможет вернуться на Землю, а Магистр утверждает, что он мой отец, но это не точно.

— Э… — сказал Федор. — Ы….

— Любишь ты все драматизировать, Чапай, — сказал Виталик. — Давай по списку. На тех парней нам наплевать, убили и убили, фигня случается. Интернета тут еще не изобрели, так что запрос он отправил спасибо, если не голубиной почтой, и до начала апокалипсиса ответ вряд ли получит, так что по этому поводу вообще переживать не стоит. Про себя и своей образ жизни я и так все знаю, безымянной могилой и подмосковным лесом меня не испугаешь, оно, в принципе, уже давно к этому шло. А что касается предполагаемого вашего с Магистром родства, так это просто плюнуть, растереть и забыть. Ты уже взрослый мальчик и можешь принимать решения, не оглядываясь на реакцию, сука, папочки.

— Э… — сказал Федор. — А что там насчет того, что я не вернусь на Землю?

— Человек, инициирующий изменения, сам этим изменениям не подвержен, так мне объяснили, — сказал я, состроив скорбную мину. — То есть, если у тебя на голове будет Венец и Земля откатится к доигровому состоянию, тебя на ней уже не будет. Мне очень жаль, Федор.

— Мне тоже, — подхватил игру Виталик. — Я знаю, как ты хотел вернуться, к хренам, так что это настоящий попадос.