Эмили не любила шумные вечеринки. Как и не любила походы в ночные клубы. Но подруги были слишком настойчивыми, а настроение — слишком паршивым. Поэтому она согласилась.
И только сейчас, лёжа полностью обнажённой на огромной кровати в номере отеля, она отчётливо поняла, что лучше бы этого не делала.
Солнце оглаживало тёплыми лучами её лицо, а мысли медленно собирались в кучу. Так же медленно приходили воспоминания, от которых захотелось зарыться поглубже в подушку и повыть.
Эмили никогда не считала себя слишком легкомысленной и легкодоступной. Но вчера вечером она всё же саму себя переплюнула. И ещё таки наплевала на собственные принципы. Чего только стоило позволить подругам облачить себя в то отвратительно-пошлое платье, которое теперь мятой тряпкой валялось возле кровати. И ведь не сопротивлялась даже, когда Хлоя и Трис в один голос утверждали, что выглядит она в нём, как «секси-бомба».
Вот её вчера и «бомбануло».
Память «услужливо» подкинула отрывок вчерашнего вечера, когда Эмили, разгорячённая алкогольными напитками, извивалась на танцполе, думая, что соблазнительно танцует. Да это вообще не танец был, а призыв к спариванию! И он, как ни странно, сработал. К ней липли, словно мухи на… сладкое! Она только успевала отмахиваться!
«Во всём виновато это чёртово платье!» — Мрачно подытожила девушка, прожигая взглядом данную одежду.
Решив, что точно сожжёт это безобразие, Эмили поднялась с кровати и направилась к валяющейся на полу ткани, с вполне определённой целью — выполнить свою угрозу, как только вернётся домой.
Но сжигать, как оказалось, нечего. Платье уже давно приказало долго жить, распавшись на части в руках девушки. Несколько мгновений она непонимающе смотрела на остатки платья и размышляла на тему: «насколько надо быть нетерпеливым (и сильным!), чтобы разорвать в клочья одежду?»
А после, опустившись на пол, нервно усмехнулась. И разозлилась. На себя, на того мужчину, что приволок её сюда и испортил платье, на подруг, которые уговорили её пойти в тот злосчастный клуб, и снова на себя. Ведь по большому счету, во всём виновата сама.
Она же столько приставал отшила. А этого не смогла. Точнее смогла, но не до конца. И он сломил её — стоит заметить, не очень-то активное — сопротивление. Ей всего лишь нужно было уйти. Сразу же, как поняла, что этот высокий, симпатичный и безумно сексуальный индивид привлекает её. Но она не сделала этого. И в итоге получилось то, что получилось.
Жалела ли она о произошедшем? Скорее нет, чем да.
Ведь тело до сих по помнило его жаркие губы, обжигающие прикосновения, и движения — резкие, ненасытные и сводящие с ума, от которых даже сейчас внизу живота собиралось в плотный комок томление. Хотелось снова ощутить его в себе… Соприкоснуться горячими телами, скользить кожей по коже, впиваться ногтями в его широкую спину и бессвязно кричать его имя…
Имя. А помнит ли она, как его зовут?
Эмили попыталась порыться в закромах своей памяти, но увы — ничего не обнаружила. А ведь он представлялся ей. И имя было такое… красивое. Но в тоже время резкое. Словно взмах меча, разрезающий надвое парящее в воздухе перо. Странная ассоциация, но Эмили нравилась. Как и обладатель забытого имени.
И она была бы не прочь повторить эту ночь. Ещё раз… так несколько.
Вот только вряд ли тот мужчина захочет продолжения. Это было ясно с самого начала. Всё его поведение говорило о том, что это только на одну ночь. Яростную, страстную и жаркую ночь. Которая в конечном итоге закончится, а утро расставит всё по своим местам.
Так и случилось. Он ушёл, оставив Эмили одну. Хотя она что-то такое и предполагала. Но всё равно было обидно. И досадно. Хотя ничего катастрофического не случилось.
Эмили посмотрела на остатки платья.
«Ну, почти».
Поднявшись, девушка решила первым делом осмотреть номер в поисках какой-нибудь подходящей одежды. К сожалению, таковой не оказалось. Не в халате же ей идти?
Поэтому пришлось звонить в «службу спасения», которой являлись инициаторши вчерашнего похода. Но ни по одному номеру Эмили ответа не добилась. Скорее всего, Хлоя и Трис всё ещё отсыпались после весёлой ночки.
Эмили лишь понадеялась, что у подруг она прошла не так «продуктивно», как у неё. Хотя, какая ей разница? Самой бы выпутаться из этой ситуации, внезапно ставшей неловкой.
В итоге пришлось связываться с администратором и, сгорая от стыда, просить принести в номер какую-нибудь одежду подходящего размера. Благо администратор попался понимающий — и уже через какой-то час Эмили выходила из номера, посвежевшая после душа и одетая в не очень заметный, но удобный наряд персонала отеля. Даже бирка с именем имелась. Правда находилась она на приталенном пиджачке, который Эмили сразу же сняла и теперь сжимала в руках.
— С возвратом, — намекнул ей сердобольный администратор в лице миловидной девушки.
— Обязательно, — смущенно улыбнулась Эмили и уже собиралась развернуться и уйти, но вдруг остановилась.
— Простите, — вновь обратилась она к девушке на ресепшне, — а не подскажете, кто снимал номер 313?
— К сожалению, мы не имеем права разглашать данную информацию, — вежливо улыбнулась та, отработанным движением.
«А ты думала, что будет легко?» — хмуро пронеслось в голове у Эмили, в то время как она сама скопировала улыбку администраторши и кивнула. На вежливость отвечают вежливостью.
А то, что её могут принять за девушку лёгкого поведения — её волновать не должно…
После сумасшедшей ночи прошла неделя. И всё бы ничего, да только Эмили не могла выкинуть из головы того мужчину, что сумел разжечь в ней невиданную до этого момента страсть.
Слишком глубоко засел. Прямо под кожу.
Эмили никогда не была подвластна низменным инстинктам, но после того, что произошло в номере отеля, она уже никак не могла успокоить собственное тело, которое будто жило своей жизнью и остро реагировало на любое воспоминание о той ночи.
Особенно тяжко было по ночам. Когда Эмили, возбуждённая до крайности, просыпалась от неудовлетворённого желания и едва не задыхалась от отчаяния и досады. Именно в такие моменты хотелось кусать зубами подушку и выть точно волк на луну. Но она держалась. И корила себя за то, что не смогла сделать того же в ту проклятую ночь.
Подруги же, словно сговорились — делали вид, что тогда всё было под их контролем. А то, что они потеряли Эмили из виду, и после даже не позвонили, не удосужились узнать, где она и с кем — так это нормально. Она же взрослая девочка. Разберётся сама.
Только разбираться не получалось. Безумно хотелось повторения. И с каждым днём сдерживать себя становилось всё труднее. Это было словно наваждение какое-то. Помутнение.
Эмили даже пыталась разговорить администраторшу отеля, в котором всё и произошло, но это не принесло никаких результатов. Её просто очень вежливо послали. Даже не помог стимул в виде сотни долларов.
Караулить под дверью номера Эмили казалось ниже своего достоинства. Поэтому пришлось вновь попытать счастья в том клубе.
Но к сожалению, и этот вариант оказался провальным. Три дня подряд Эмили посещала клуб с эпическим названием «Первая встречная», прожигая там свою зарплату, и приходила на работу не выспавшейся и угрюмой. Её даже клиенты стали побаиваться, а главный менеджер сочувственно предложил пару выходных, на которые Эмили с радостью согласилась.
И ещё два дня были потрачены впустую. Почему Эмили вдруг решила, что её знакомый с забытым именем появится там, где они встретились впервые? Ответа на этот вопрос она не знала. Но всё же глупая надежда теплилась в её душе. И Эмили наделась, что, может быть, ей повезёт.
И ей повезло. Но не так, как она планировала.
Она увидела его спустя неделю своих ночных загулов.
Высокий, хорошо слаженный, в белой рубашке с расстёгнутым воротником и закатанными до локтей рукавами, что не скрывала мускулистой груди, он прижимал к себе смущённо хихикающую блондинку и что-то шептал ей на ушко.
Вокруг этих двоих продолжали двигаться под зажигательные ритмы танцующие, а Эмили видела только их — словно в замедленной съёмке: вот он заправляет ей за ухо непослушную белоснежную прядь, невесомо проводит ладонью дальше и касается пальцами приоткрытых губ, чтобы в следующее мгновение заменить их своими губами.
Сердце гулко ухает вниз, в район живота, где когда-то собиралось желание, а на глаза наворачиваются злые слёзы. Эмили понятия не имела, на что вообще рассчитывала, но сейчас, когда увидела его с другой, осознала, насколько ничтожными и даже унизительными были её попытки встретиться с этим прожжённым ловеласом. Где была её гордость? Наверное, там же, где здравый смысл.
— Есть что-нибудь покрепче?
Проследив за взглядом Эмили, бармен хмыкнул, и понимающе кивнул. Уже через несколько минут перед ней стоял высокий бокал с радужным наполнением и ярким зонтиком сверху.
— Это точно то, что я просила?
Бармен — молодой и довольно привлекательный парень с милой родинкой на щеке — кивнул и загадочно улыбнулся:
— Именно то, что надо.
Пожав плечами, Эмили сделала глоток. По горлу будто освежающая волна прокатилась, а в голове вдруг образовалась лёгкость. Наградив парня благодарным взглядом, она начала методично опустошать бокал. И сейчас её совсем не волновало то, что происходило вокруг.
А если бы она хоть чуточку обратила на это внимания, то увидела многозначительные переглядывания бармена с кем-то за её спиной.
Но она этого не видела. Медленно наслаждаясь необычным вкусом алкогольного напитка, Эмили думала о том, какой идиоткой она была, и как вообще докатилась до того, что чуть ли не начала преследовать незнакомого мужчину.
«Да, лучше считать его именно незнакомцем, — решила Эмили, вновь обхватывая губами трубочку коктейля. — Так будет проще».
И плевать, что ночь с ним оказалась самой лучшей в её жизни. Плевать, что до этого ни один парень или мужчина не смог доставить ей столько удовольствия, как он. Она не станет унижаться перед ним, даже если её невообразимо сильно тянет к нему. Зов тела можно заткнуть, а вот боль души — не получится. А сегодня в её душу плюнули. И она не собиралась после этого пренебрегать своей гордостью.
— Пусть катится к чертям! — решительно сообщила опустевшему бокалу, и подозвала бармена. — Сколько с меня?
— За счёт заведения, — парень расцвёл улыбкой, сделавшей его лицо совсем юношеским, и таким милым, что захотелось потрепать его по щекам, словно ребёнка.
«Интересно, сколько ему? Надеюсь, он уже совершеннолетний?» — Мысли Эмили потекли совсем не в том направлении.
— Спасибо.
Она улыбнулась в ответ, надеясь, что получилось очаровательно, и поднялась из-за барной стойки. Но сделав первый шаг, покачнулась.
— Ого, кажется, действительно, крепкое…
Ещё один шаг — и Эмили качнулась сильнее. Чтобы окончательно не потерять равновесие, тут же вцепилась в локоть стоящего рядом мужчины. На её беду, тот держал в руках по коктейлю. И один из них сразу же оказался на платье Эмили, при этом ещё и попав и на белоснежную рубашку мужчины.
— Чёрт! — совсем некультурно выругалась Эмили, — простите!
И только после этого медленно подняла голову.
— Я не… хотела.
Дальнейшие извинения просто застряли в горле. Глядя в невероятно зелёные и такие притягательные глаза, Эмили мысленно проклинала судьбу за то, что она вдруг решила «сжалиться» над ней, столкнув лбами с тем, о ком она пыталась забыть в последние несколько минут.
«Вспомнит или не вспомнит?» — пронеслось мимолётом в голове.
Не вспомнил. Лишь дежурно улыбнулся и отделался фразой:
— Ничего страшного.
И ушёл. Просто взял и ушёл, оставив её хватать ртом воздух и искать новую точку опоры.
— С-с-сволочь, — зло выдохнула Эмили, опираясь на барную стойку, — ненавижу.
— Полностью согласна. — Рядом раздался ещё один нетрезвый голос.
Обернувшись на него, Эмили обнаружила шикарную брюнетку с роскошными формами, которая вяло ковыряла трубочкой дно пустого стакана.
— Вы мне?
— Если твоё обращение было направлено на того кретина, что пролил на тебя коктейль и даже не извинился, то да — тебе.
Эмили слегка поморщилась от такого фривольного обращения незнакомки, но промолчала. Склонив голову чуть набок, она разглядывала свою неожиданную собеседницу. Ну что сказать: она была… эффектной. Во всех смыслах этого слова. Высокая грудь чуть ли не вываливалась из глубокого декольте атласного платья, облегающего её идеальную фигуру с тонкой талией, аппетитными бёдрами и шикарными длинными ногами, что соблазнительно выглядывали из провокационного разреза, наманикюренные пальчики, обхватывающие прозрачный стакан, и лицо, словно для обложки.
Эмили рядом с ней вдруг почувствовала себя ущербной. Хотя до этого момента была довольна своей внешностью, которую смело можно назвать совершенно обычной: светло-русые волосы, невысокий рост и вполне нормальная для такого роста фигура — ничего примечательного. Лишь лицо с прямым носом, серыми глазами и не пухлыми, но и не тонкими губами привлекало внимание мужчин своей миловидностью.
Таких, как она называли уверенный середнячок: не страшненькая, но и до такой красотки, как брюнетка напротив — не дотягивала. Чего только стоили полные выразительные губы незнакомки, жгучие карие глаза и тонкие чуть вздёрнутые вверх брови. А пышные и длинные ресницы одним взмахом могли создать прохладу в помещении!
— Простите, я не понимаю, о чём вы.
— Всё ты прекрасно понимаешь. — Усмехнулась собеседница, жестом показав бармену повторить, — Я же вижу, что и тебя он тоже оттрахал и кинул. Скажешь, не так?
На это Эмили противопоставить было нечего. Поэтому она всего лишь пожала плечами.
— Вот и я говорю: сволочь он!
Эмили хмыкнула, обнаружив женскую солидарность во всей своей красе, но отчего-то именно эта солидарность приносила какой-то дискомфорт. И фраза: «враг врага моего — друг мой» никак не укладывалась в данное понятие. Наоборот, голову поднимала неожиданно проснувшаяся ревность.
— Да… — рассеянно кивнула она, — ну ладно, я пойду.
Отчего-то продолжать знакомство с ещё одной особой, попавшей под обаяние их общего знакомого — не хотелось. Тем более, если он тоже с ней переспал. А именно на это брюнетка и намекала. Точнее говорила открытым текстом. Да, грубо, но зато честно.
— Что ж, удачи тебе! — отсалютовала та уже полным бокалом, и Эмили нервно улыбнулась.
А затем поспешила на выход, мечтая о горячей расслабляющей ванне и таблетке от похмелья.
Вот только её мечтам не суждено было сбыться.