Фантазёрка для мага

Глава 7. Декан Уоррик

– Итак, задание… – я обвел взглядом аудиторию.

Первая пара всегда унылое и разношерстное зрелище – передний ряд неестественно бодр и бесит всех остальных, средние ряды сонно моргают и пытаются скрыть зевоту, а позади и вовсе кто-то спит, сладко причмокивая сплющенными губами. Вот с них, пожалуй, и начнем.

– Адепт Милтон сейчас продемонстрирует нам, как силой мысли придать неживому объекту мнимые свойства живого.

Под дружные смешки аудитории адепт Милтон сладко всхрапнул, а когда сосед по парте начал толкать его в бок, пытаясь разбудить, и вовсе пробухтел неласковое «отвали» и уткнулся в сложенные перед собой руки.

Балбес. Опять полночи в карты играл или с кем-то из девчонок под луной шлялся, а на моей паре пытается отоспаться. Так не пойдет.

– Давайте я начну, – делая вид, что задумался, я потер бровь, – допустим… мне хочется, чтобы что-то четвероногое и неживое – например, стул – внезапно лишилось своих ног, и вместо них появились щупальца.

В тот же миг стул под Милтоном покачнулся, прямые скучные ножки пропали и на их месте появились смачные, сизо–розовые осьминожьи щупальца с присосками. Стояли они ровно и не дергались, поэтому бедолага продолжать спать.

По аудитории прокатилась волна смешков, но быстро затихла, ибо всем было интересно, что же дальше, и никто не хотел будить незадачливого одногруппника.

– Как видите, стул – объект не живой, но щупальца у него уже появились. Пока они неподвижны, но если я захочу…

Отростки начали тихонько подрагивать. Потом поднялось переднее правое, потом заднее левое, потом по диагонали поменялись.

Адепт все еще спал, но чувствуя, как под ним что-то шевелится, хмурился во сне.

– Добавим еще несколько.

После этих слов из-под сиденья выползли еще три щупальца. Только они не стали присоединяться к тем, которые выполняли роль ног, а поднялись выше, сложившись в красивые кольца над головой Милтона.

Он все еще спал, остальные студенты сдавленно посмеивались.

– А теперь сделаем их более настойчивыми.

Первое щупальце кокетливо потрепало парня по плечу, потом по волосам.

Не знаю, что во сне привиделось этому дурню, но он, не открывая глаз, растекся в глупой улыбке и выдал игривое «детка».

Тут уже отдельные смешки перешли в дружный хохот.

Милтон хмурился и уже был готов вот-вот вырваться из сонного плена.

– Кажется, надо ему помочь, – хмыкнул я, и щупальца, повинуясь моей мысли, дружно ринулись под одежду. Одно нырнуло в расстегнутую горловину рубашки, другое под низ кителя, а третье так и вовсе вероломно забралось в штанину.

Секунда, две, три…

Адепт сонно открыл глаза и пробухтел:

– Сэм, отвали!

– Это не я, – весело ответил его приятель, который сидел в стороне и при всем желании не смог бы до него дотянуться.

Тут этот оболтус опустил взгляд, увидел смачные лиловые щупальца, копошащиеся у него под одеждой, и заорал. Потом попытался вырваться, свалился со стула и вдобавок треснулся затылком об стол, когда попытался вскочить и убежать.

Глядя на его борьбу с полуожившим стулом, остальные смеялись во весь голос, а я снисходительно молчал.

Наконец, битва была окончена. Горе-адепт кое-как вспомнил азы сокращения наведенной активности и вернул стул к первоначальному безобидному состоянию.

– Что надо сказать, Милтон? – поинтересовался я, когда он поднялся на ноги и, краснея словно вареный рак, принялся торопливо поправлять одежду.

– Простите, магистр Уоррик, я заснул.

– И?

– И я больше так не буду.

Верилось в это слабо, но я махнул рукой. Настроение было каким-то благостным, не хотелось заострять внимание на неприятных моментах.

– Двойное задание и отработка, адепт Милтон.

Он пригорюнился, но возражать не посмел. Вместо этого сел на свое место и долго бухтел, огрызаясь на одногруппников, продолжавших по-тихому его подкалывать.

Зато все проснулись.

– А теперь каждый возьмет себе по предмету и наделит его каким-нибудь живым элементом. Не повторяться! Идея со стулом и щупальцами – моя. Придумывайте свое.

И началось…

Каждый творил, кто во что горазд. Тут и ручки были, из конца которых вылезали скрюченные пальцы, и часы с глазами, и пытающийся облизать все на своем пути мяч с языком. Кто-то приделал столу конский хвост, кто-то нарастил на швабре крылья стрекозы. Шум, гвалт, хохот, крики.

Но все это прошло мимо меня, потому что я увидел Велену, замершую на пороге аудитории. Глаза у нее были большие-пребольшие, и в них светился такой искренний восторг, что у меня екнуло. И екнуло очень сильно. Настолько, что мне захотелось завершить занятие прямо сейчас и приступить к ознакомлению нового сотрудника с нашими распорядками.

К счастью, до конца пары оставалось совсем немного. Великовозрастные балбесы еще немного погоняли всякую дичь по аудитории, поигрались, устраивая друг другу безобидные, но эффектные каверзы, а потом приступили к уборке, что оказалось совсем не так весело, как приделывать фантомные части тела к разным предметам.

Кто-то даже надеялся сбежать, но я стоял у них на пути и проскочить мимо меня никто не решался.

С горем пополам они убрали все последствия своих экспериментов, и покинули аудиторию, а я наконец, смог переключиться на Велену.

– Что это было? – с нотками благоговения спросила она.

– Практика по мыслительным трансформациям. Понравилось?

– Очень! Это просто… просто, – она покрутила пальцем в воздухе подбирая нужные слова, – это фантастика, только еще круче. А я так смогу?

При этом смотрела на меня с такой надеждой, что я смутился. Пришлось говорить, как есть:

– Я не знаю. Эти балбесы сначала были либо на домашнем обучении, либо в частных школах. Потом пришли к нам, уже зная азы магии. А как с этим обстоят дела у вас в мире?

– Магии нет, – просто ответила она. – ни дома, ни в частных школах. Только в книгах, да в фильмах. Поэтому я с удовольствием пишу, придумываю новые миры и наполняю их особенным смыслом, волшебными созданиями и местами. Любовью…

Последнее она сказала, чуть помедлив и тут же замолкла.

– Надо же, как интересно.

– Прости, тебе, наверное, кажется, что все это глупости, которые не имеют никакого отношения к факультету Боевого мышления.

– Отнюдь. Может, ты и не сможешь творить такое же безобразие, как студенты академии, но, наверняка, ты можешь что-то другое… Особенное.

Да, именно так. Особенное. Потому что и она сама особенная.

– А если нет?

– Я уверен, что да. Садись, – указал на свой преподавательский стул, – доставай свою волшебную чудо-ручку.

На самом деле, ручка выглядела обыкновенной, но мы все знали, что каждая попаданка приносила с собой что-то особенное, что-то такое, чего до этого в нашем мире не было. Что-то что помогало нам стать на шаг ближе к победе.

У Али – паяльник, у Бажены – стетоскоп, у сестер – карта и нож, а у Велены – ручка.

Я взял со стеллажа у окна пару чистых листов и положил перед ней.

– Пиши.

– Что писать?

– Понятия не имею. Ты же писательница. Тебе и решать.

Она на миг задумалась, потом пожала плечами и написала одно слово.

Ёж.

– Мммм… – я осмотрелся по сторонам, в ожидании не пойми чего. Но было тихо.

Велена вздохнула и между ее бровей залегла хмурая складочка:

– Не работает.

– Наверное, не хватает подробностей. Сегодня на занятии адепты представляли детали, и чем больше этих деталей было, тем лучше у них, в итоге, получалось.

– Ну это я запросто, – кивнула она и принялась быстро строчить на белом листе.

Описание заняло пять строчек. И снова ничего не произошло.

Кажется, Велена расстроилась, а я не смог предложить ничего иного, кроме как:

– Дай я прочитаю.

И прочитал. Вслух, отчетливо, громко. Про острые, почему-то розовые иголки, глаза-бусинки и грибочки, которые он тащил на спине.

И стоило мне только закончить чтение, как из угла к нам и правда выполз розовый еж, тащащий на спине пяток рыжих опят.

– Вот видишь, – сказал я, – сработало.

Еще бы понять, как именно, но на этот вопрос Велена сама дала ответ.

– Я писатель. Пишу для читателей, – она аккуратно гладила своего первого ежа по колючей спинке, – он живой?

– Фантом. Рассеется, спустя некоторое время.

– Жаль, он мне понравился.

– Ты всегда сможешь написать себе нового.

– И дракона могу?

– И дракона, – усмехнулся я, – все, что подскажет тебе фантазия.

– О, дорогой магистр Уоррик, вы понятия не имеете на что способна моя фантазия.

– Звучит, как угроза.

– О, да. – с коварной улыбкой Велена потянулась за новым листом.