Фанфик по Strongest Disciple Kenichi

Глава 8.

Когда раздался стук в дверь, единственная среди мастеров Редзанпаку представительница прекрасного пола занималась медитацией. Испарина, проглядывающая из-под черной челки, ясно говорила о том, что подобное времяпрепровождение в исполнении Косаки несло куда более глубокий смысл, чем казалось не искушенной зрительнице, в роли которой выступала незнамо зачем залетевшая муха... Разумеется, посетители не стали для девушки неожиданностью: она засекла вернувшихся обитателей додзе, едва те зашли в главные ворота.

- Входите... - Одновременно с этим приглашением раздался слабый свист, и назойливое жужжание прекратилось: довольно сложно махать крыльями, когда они летят рядом, но отдельно от тела.

- Получи и распишись, - на пороге показался Сакаки, а перед ним, пошатываясь, стоял придерживаемый за плечо ученик.

Косака была как обычно немногословна. Но слегка приподнятая правая бровь словно говорила: дескать, а что мне с ним с таким делать?

Поскольку мастера были знакомы не один день, "сурдопереводчик" крепышу не понадобился.

- А я почем знаю? - дернул он плечом. - Меня попросили - я доставил, дальше - не мое дело... И вообще, мне пора: у меня там пиво стынет... - школьник внезапно лишился поддержки наставника, и мало того, тот еще "легонько" подтолкнул парня, который не горел желанием входить в комнату, изобилующую колюще-резаным оружием, разбросанным на первый взгляд (да и на второй тоже), где ни попадя.

Каким бы ты ни был мастером, быстро выйти из "продвинутой" позы лотоса у тебя не получится...

"Есть в жизни счастье", - понял Сирахама, влетая головой в грудь наставницы и опрокидывая последнюю на спину. "Жаль, что оно будет таким коротким и окончится, скорее всего, вместе с той самой жизнью..." - подумал он, распластавшись на девушке, которая по всем признакам одела кимоно прямо на голое тело...

Сзади послышались хрюканье, подозрительно напоминающее сдавленный смех, а затем и шорох задвигаемой двери.

А сам парень не торопился вставать со столь удобного ложа, намереваясь перед смертью, если не "вкусить" запретного плода, так хоть вдоволь его пощупать. "Хочется верить, она меня не больно зарежет", - понадеялся он и, собрав остатки своей воли в кулак, отвел глаза от приоткрывшихся в результате падения "холмов", дабы взглянуть на девушку. Выражение фиолетовых глаз абсолютно не читалось, что, насколько знал Сирахама, было для Сигурэ естественным состоянием.

- Кеничи... - он скорее уловил по движениям губ, чем услышал свое имя.

Но завороженный взглядом ученик не смог вымолвить ни слова, хотя и попытался. А вот его руки наоборот - проявили необычайную активность и, расценив произнесенное имя в качестве приглашения к действию, потянулись к маячащим прямо перед носом грудям (разумеется, чисто для того, чтобы сравнить оригинал и изображение на подаренной Кенсеем фотографии).

- Кеничи! - на этот раз девушка повторила громче и почему-то голосом Кенсея, а ее лицо (равно, как и все вокруг) стало размываться...

"НЕТ!" - мысленно закричал парень, мгновенно догадавшись о природе данного явления (благо дело было далеко не в первый раз), и, чувствуя, что вот-вот проснется, вцепился в манящие бугорки...

"Опять опоздал", - с тоской констатировал он, когда картинка перед его глазами пропала, а руки вместо вожделенной груди ощутили покрывало кровати. Перевернувшись на спину, Кеничи раскинул руки и, открыв глаза, с отрешенным видом уставился в потолок. "Ага, как же, блин, "не смогла увернуться"! Скорей уж это я долетел бы до нее в ленточном виде..." - передразнил он самого себя. - "И ведь снова на самом интересном месте! Везет же тем, кто не помнит свои сны, а мне вот мучайся каждую ночь... Хоть и сладкая эта пытка, но, в конце концов, я же не мазохист!"

- Кен-тян! Мию зовет ужинать! - А вот голос китайца в отличие от полуголой красотки никуда не делся.

- Иду, - откликнулся парень.

Кому-то могло показаться странным, что подопечный мастеров Редзанпаку нагло дрых в послеобеденные часы, в то время, когда ему полагалось вкалывать в поте лица. Кому-то, но не самому Сирахаме: уж он-то знал, чем обусловлена эта поблажка. "Эх, многое я бы отдал, чтобы заявленная "ночная тренировка с Косакой-сенсеем" оказалась именно тем "упражнением", которое я не могу закончить уже четвертый сон подряд, а не очередной игрой в счеты моими ребрами..." - вздохнул Кеничи, с очевидной неохотой поднимаясь с кровати.

- Скверно выглядишь, ученик, - оценил китаец состояние вышедшего в коридор школьника. - Что-то ты не слишком похож на человека, проспавшего четыре часа. У тебя такой вид, словно только что закончилась одна из экспериментальных тренировок Акисамэ.

Парню не пришлось ничего придумывать в ответ, и он просто озвучил правду:

- После устроенной "корриды" мне и дня не хватит, чтобы отдохнуть, не то что парочки часов дремоты да еще и в самую жару...

- Ты смотри, Коэтсуджи подобное не ляпни. В его словаре нет такого понятия как "перерыв в обучении", к тому же на целые сутки, - предупредил Кенсей.

- Да, я уже догадался, - выдал кривую улыбку ученик, припомнив результат вчерашнего торга - внесение "короткой" четырехчасовой разминки в расписание трех выходных, чуть ли не на коленях вымоленных у белоглазого деспота.

- Хе-хе! То ли еще будет, Кен-тян, то ли еще будет! - Гримаса на лице подопечного не осталась не замеченной мастером. - Ты вероятно не в курсе, но твоя "олимпийская" подготовка начнется только завтра, а сегодня это так... прелюдия.

Эта новость парня нисколько не воодушевила, а посему он не стал развивать тему и выяснять подробности, здраво рассудив, что у него еще будет целая неделя на то, чтобы на своей собственной шкуре познать разницу, а пока можно слегка расслабиться... Впрочем, совсем забывать о грядущей тренировки парень не собирался.

- Кстати, Кеничи. - Китаец словно подслушал, о чем или, вернее, о ком только что подумал ученик, и спустил его с небес на землю. - На твоем месте я бы не слишком налегал на еду: я тут недавно видел, как Коэтсуджи обговаривал с нашей черноволосой прелестницей детали некоего вечернего занятия... Выводы делай сам.

По мнению Сирахамы, вывод тут мог быть только один, и напрашивался он уже давно - хватать манатки и драпать куда подальше... но всем известно, что осмелившийся "сменить коня на переправе" рискует огрести от всего "табуна" разом! Сравнение мастеров с лошадьми было настолько не к месту, что губы школьника сами собой растянулись в улыбке.

- Вот это настрой! - хлопнул его по плечу Кенсей, а потом, украдкой оглядевшись, с заговорщическим видом поманил парня, призывая его нагнуться.

Поскольку в этой просьбе не было ничего зазорного, Кеничи склонился к шляпе невысокого китайца. А тот решил малость подсластить горькую пилюлю:

- Если к концу занятия с Сигурэ останешься на ногах, получишь привилегированный доступ к моей подборке фотографий!

Поступи такое предложение несколько дней назад, это, может быть, и вдохновило бы парня, но теперь, когда его мучали эротические "кошмары", лишать себя остатков сна он был не намерен, поэтому, следуя воле хозяина, энтузиазм вяло трепыхнулся, но на большее его сил уже не хватило...

- Мне бы чего повесомее... - протянул русоволосый школьник, но намекнуть на уменьшение количества тренировок не успел.

- Прости, Кен-тян, но тебя еще рановато допускать к секретной коллекции, - с неподдельным сожалением произнес китаец: мастер Кенсей, как обычно, был на своей волне.

Пронесшийся по додзе громкий окрик Сакаки положил конец их затянувшейся остановке.

- Эй! Если сами не хотите жрать, так и скажите! Но морить голодом Апачая - это распоследнее дело! Он уже начинает приглядываться к соседям!

- Пойдем, Кен-тян, - китаец цепким движением ухватил ученика за локоть и повлек за собой. - Иначе, действительно, останемся без ужина...

Неделю спустя, среда.

Все оказалось не так плохо, как поначалу представлялось Кеничи, даже более того: в сравнении с картиной семидневной давности, которую рисовали перед ним мастера, искомую седмицу можно было считать внеплановыми каникулами. Многократные повторения разнообразных движений, величаемых не иначе как "фундаментом боевых искусств", на фоне предыдущих тренировок выглядели, мягко говоря, бледно. Да, он по-прежнему валился с ног от усталости по истечении пары-тройки часов занятий, но зато перед Сирахамой ежечасно не ставили непосильных задач, от одного упоминания о которых у него наверняка поджимался бы хвост, и топорщилась шерсть, обладай парень этими частями тела. Впрочем, полностью избежать "разминочных" упражнений ему так и не удалось: в этом вопросе белоглазый демон был категоричен.

В то время, пока Кеничи нежился в кровати, блаженствуя от приятной истомы, которую испытывает любой труженик утром выходного дня, его наставники подводили неутешительные на их взгляд итоги.

- Хуже, чем предполагалось, но лучше, чем могло бы быть, - как и следовало ожидать, Акисамэ первым взял слово. - Я так и знал, что его тело еще не готово. Придется снова пересмотреть план тренировок...

Сакаки, который тоже принимал участие в "олимпийской" подготовке, вопреки обычному легкому пофигизму был мрачен, словно наконец-то решил оправдать свой бандитский облик.

- У него, как я и говорил, руки растут не из того места! - заявил он, воспользовавшись удачно подвернувшейся паузой.

- Тут можно поспорить, - возразил его сосед справа - коротышка в зеленом костюме, - но я не буду. Просто смирись - ты настолько никудышный учитель, насколько это вообще возможно. Чем наводить напраслину на ученика, лучше бы брал пример с Апачая: каких-то пара дней, и Кен-тяна уже можно принять за человека, не один месяц практикующего муай-тай!

- Не преувеличивай, старик, - поморщился парень, которого, несомненно, задели слова китайца. - С какой стороны ни посмотри, а он полнейшая бездарность.

- Апачай не согласен с Сакаки... - крепыш с пшеничного цвета волосами умудрялся говорить и одновременно жевать два бутерброда, причем оба были с соседних тарелок: блюдо, стоящее перед ним, блистало девственной чистотой. - Кеничи нужно больше практики, он пока не понимает, как использовать то, чему мы его учим!

- Вот-вот! Устами младенца глаголит истина! - поддакнул Кенсей. - А с практикой у парнишки никогда проблем не было: готов поспорить на свою коллекцию, что возможность отточить новообретенные навыки у него появится в первый же учебный день...

- Да из него каратист, как из меня балерина! - не сдавался несостоявшийся учитель и в доказательство своей непричастности к касте стройных танцовщиц поиграл мускулами на груди, чей рельеф был хорошо заметен благодаря не застегнутой жилетке.

- К Кен-тяну нужно найти верный подход, но тебе и это не поможет: твое "карате" умеет только пиво хлебать.

- Пойдем, выйдем во двор, и ты повторишь мне это еще раз, старик! - Несмотря на столь грозный призыв, сам Сакаки даже не дернулся к выходу.

- Вот еще... Я дерусь только с женщинами. С красивыми. А ты...

- Кенсей... в чем-то прав, - в дружескую перепалку проскользнул тихий девичий голосок: юная мастерица холодного оружия чуть ли не впервые принимала участие в подобных посиделках. - Если ученик не выказывает... должных результатов - не вина ли это, прежде всего, самих наставников?

- Хо! Отлично сказано, Сигурэ-сан! Но определенного рода проблема тут все же присутствует, - очнулся Коэтсуджи, сменив отрешенное выражение лица на сосредоточенное. - По должному размышлению я пришел к выводу, что тут снова прослеживается влияние амн... - тут последовал короткий взгляд на продолжающего подчищать запасы пищи Апачая, и мастер джиу-джитсу сразу исправился, - кхм, да... виновата небольшая смена приоритетов, произошедшая у Кеничи-куна. Как все мы помним, изначально парень все же с большим азартом подходил к дракам, а теперь, после нескольких неудачных поединков, все его помыслы направлены на самооборону...

- "Главное не победа, главное - выживание", - подсказал Кенсей новый девиз Кен-тяна.

- В точку, - согласно кивнул главный тренер "олимпийской сборной". - С одной стороны, это хорошо: он не ожесточился и не зациклился на мести, которая до добра еще никого не доводила. Но с другой стороны... Сражения не выигрываются одной защитой: "Не упал противник - упадешь ты", и нам нужно как-то донести эту простую мысль до ученика.

- Ничьи тоже бывают - Апачай знает!

- Ага, только отличаются от поражения лишь тем, что там падают оба, - буркнул накаченный брюнет, с недовольством наблюдая, как безостановочно работающие зубы второго соседа перемалывают последний бутерброд: именно в этот момент по закону подлости Сакаки захотелось перекусить.

- На самом деле не такая уж это и проблема, - отмахнулся, в прямом смысле слова, Кенсей. - Понимание придет в свое время, с опытом. К тому же есть еще один возможный исход поединка - выиграть до его начала...

- Если ты про Старейшину, то он вне категорий, - сразу догадавшись, к чему клонит китаец, Акисамэ решительно отмел предложенный вариант. - Что-то противники Кеничи-куна не падают в обморок при виде парня, скорее наоборот...

- Ты не веришь в нашего ученика! - возмутился коротышка-мастер, но сделал это как-то слишком очевидно, наигранно (сам он, конечно, верил в Кен-тяна, но не до такой же степени!) - Надо смотреть в будущее! В перспективу!

- Угу, и лет через... дай-ка подумать, - Коэтсуджи воздел глаза к потолку и зашевелил губами, сделав вид, будто что-то высчитывает. - Да. Примерно эдак через пару тысяч лет непрерывного самосовершенствования, он сможет достигнуть половины силы Фуриндзи-доно.

- Через три и до четверти, - поправил его Сакаки.

- Через четыре и до десятой части, - включился в игру Апачай, которому наскучило пытаться найти еду там, где ее уже не было.

На следующие две минуты над столом трапезной воцарил обычный треп тот самый, что обычно называют дружеским.

- Никогда... - Сигурэ эффектно поставила точку в затянувшейся баталии.

- Ну, хоть кто-то меня понимает! - обрадовался Сакаки. - Я ж говорю - пока не переставит руки на нужное место, толку не будет!

- Не в этом дело... - Голова девушки мягко качнулась из стороны в сторону. - Без нас он ничего не сможет. И речи не может быть ни о каком "самосовершенствовании"... Сирахама из того типа людей, которые хорошо работают только из-под палки... Даже к важным и нужным вещам, особенно касающимся их самих, они относятся без должного пиетета. Это наследственное...

- Бедняжка! - пожалел Кенсей, а в следующих словах пояснил кого именно. - Сигурэ-сан, это заразно! Если продолжишь общаться с этим нехорошим дядечкой с поддельными усами, - он тыкнул в сторону Акисамэ, - то скоро будешь говорить также как и он: долго, нудно, непонятно и не по теме... - Но, увидев, как выражения лиц означенных мастеров неуловимо изменились (а это не сулило ему ничего хорошего), китаец решил, что слегка погорячился, и пошел на попятную. - Но в этот раз вы, Сигурэ-доно, безусловно, правы! Кстати, а что там с наследственностью? - ловко сменил он под конец тему.

Внимательно изучив лицо "обидчика", что стало своего рода традицией в ответ на подначки, девушка объяснила.

- Его отец... - тут пауза затянулась дольше обычного: она явно подбирала нужные слова. - Это не "лень раньше него родилась", а он сам ее породил... Таких безответственных бездельников еще поискать. Сио по сравнению с ним - просто юнец...

- Чего? - парень, чье имя только что прозвучало, непонимающе уставился на Косаку, отвлекшись от унылого разглядывания пустой тарелки.

- Она сказала, что ты ленивый... м-м-м, "пивохлебер"! Но даже в этой области ты всего лишь второй! - "по-дружески" растолковал ему сосед.

- Откуда такие сведения? - Акисамэ не заинтересовался разгоревшейся на противоположной стороне стола словесной баталией, а вот информацией насчет отца Кеничи - напротив.

- Следила...

- Зачем? - удивился мужчина.

- Потому что следил он, - она тыкнула в сторону китайца, который, оборвав очередную колкость, попытался сделать вид, точно его тут и вовсе нет.

Когда на Ма скрестились четыре пары глаз, он не наигранно вздохнул и, пригладив усы, с оттенком превосходства посмотрел на сидящего напротив Акисамэ, чья жалкая поросль не шла ни в какое сравнение с имеющимся в наличии у китайца великолепным образчиком лицевой растительности. Но мастер в хакаме не повелся на такую дешевую уловку, и глаза цвета молока стали источать зримое проявление квинтэссенции требовательности. Кенсею под этими "прожекторами" стало немного неуютно, и он, заерзав, повторно вздохнул...

- А я что? Должен же учитель знать, чем живет его ученик? И вообще! - Коротышка перешел в наступление. - Это к делу не относится! Мало ли за кем я там слежу...

- Ладно, "из-под палки", так "из-под палки", - настала очередь Акисамэ испускать вздохи. - Мы... я, - поправился он, - и без этого не собирался пускать обучение Кеничи на самотек... между прочим, что-то мы засиделись: пора его будить и приступать к утренней разминке.

- Я пойду... - Хмыкнул китаец в усы и, поднявшись со стула, счел нужным пояснить: - Хочу поздравить его с первым "выходным"...

Две минуты спустя.

За время отсутствия Кенсея трапезная претерпела заметные изменения, и за это стоило отдать должное голодному блондину: всего за один заход он умудрился перетащить из холодильника на стол все, что было мало-мальски съедобно, и теперь на пару с приятелем-каратистом "морил червячков".

- Мастера, у меня для вас пренеприятные известия, - сказал мужичок и в доказательство, что это не пустые слова, помахал листком бумаги.

- Старик возвращается, ням-ням, на день раньше? - предположил Сакаки, не утруждая себя освобождением рта от копченой индюшиной ножки: уж что-что, а пить пиво, есть и говорить он мог одновременно.

- Думаю, все куда печальнее... - реплика Акисамэ была более близка к правильному ответу.

- Кому как... В общем Кен-тян пустился в бега! - китаец приоткрыл завесу тайны с таким видом, словно случившееся было чисто его заслугой. - Вот слушайте: "Глубокоуважаемые..." Это он про меня! - не удержался рассказчик. - Кхе-кхе, простите... "Глубокоуважаемые мастера! Сожалею, что не смог сказать лично, но мне не хотелось прерывать вашу беседу..."

- Скорее привлекать к себе внимание, - прокомментировал Акисамэ, неслышно хмыкнув под нос.

- "...Поскольку время тренировки было оставлено на мое усмотрение..."

- Что-то я такого не припоминаю... - черноволосый мужчина снова вмешался в повествование.

- "...я решил отложить ее до вечера, а сейчас, раз уж у меня появилась свободная минутка, я схожу домой". Конец. - Записка полетела на стол.

- Если бы он действительно пошел домой, то трюк с письмом был бы ни к чему, - самый активный слушатель в третий раз поделился своим сомнением.

- А я давно говорил, что он только хитрость свою прокачивает, а не мышцы и сноровку...

- И главное - как незаметно он это проделал. - От Акисамэ исходило искреннее сожаление: ему только-только пришло в голову любопытное упражнение...

- Да, увы, но Кен-тян не тянет на мастера маскировки КИ: нельзя спрятать то, что итак практически незаметно, - вздохнул Кенсей.

- Я "видела", как он уходит... - отозвалась девушка, которая за время отсутствия китайца, сменила стул на более удобную, с ее точки зрения, балку потолочного перекрытия.

- А что ж не сказала? Это ж святотатство - нарушать режим занятий!

- Бессердечная! Тебе так нравится издеваться над старым больным человеком? Мне пришлось тащиться аж на другой конец дома! - Не имеет смысла уточнять, авторов последних двух возмущенных восклицаний.

Молчание сверху стало им ответом, но второе предположение очень сильно походило на правду...

- Ладно, - после недолгого раздумья подытожил Акисамэ. - Последнее слово все равно останется за нами, уж вечером-то я прослежу за этим.

- Ха! А мне вот думается, что в письмеце не указано, на вечер какого дня он "перенес". - Индюшка оказала благоприятное воздействие, увеличив смекалку Сакаки как минимум вдвое.

На обдумывание этой идеи у мастеров ушло пара секунд, а затем над столом стало сгущаться напряжение.

- А ведь и верно... - медленно протянул Коэтсуджи, а в его глазах снова начал разгораться огонек, который не предвещал ничего хорошего человеку, вызвавшего его. - Предлагаю обсудить операцию "Найти и вернуть"!

- "Найти и проследить" - поправил его китаец, устраиваясь на ближайшем стуле. - У него как-никак действительно выходной.

- Хорошо. Я малость поспешил: "Найти, проследить и вернуть", - признал свою ошибку мужчина. - Тогда предлагаю решить, кто пойдет... - он выставил сжатый кулак, прямо говоря, о каком именно способе выяснения идет речь.

Однако к его удивлению желающих присоединится к "Камень, ножницы, бумага" оказалось немного, а если быть точным - ни одного.

- Задолбало, - лаконично высказался Сакаки, едва на нем остановился взор их неофициального председателя, но потом все же пробурчал пояснение. - Готов поспорить на свои последние джинсы - мне опять придется тащить его на себе. Нет, уж спасибо! Пусть вон усатый за ним прется, раз парень у него в любимчиках ходит...

- Хе-хе! Сио - такой Сио... - хмыкнул пресловутый усач и невольно провел рукой по лицу, приглаживая свою гордость. - Какие тут могут быть любимчики, если у нас всего один ученик? К тому же...

- Ну, а ты, Кенсей? - продолжающий удерживать кулак Коэтсуджи не дал отклониться от темы.

- Рад бы, но у меня на сегодня запланировано важное дело...

- Знаем мы твои дела - голых девок в раздевалках щелкать.

- Но-но! - усы китайца грозно встопорщились, а их кончики, казалось, нацелились прямо на поклепщика - парня в жилетке, откинувшегося с сытым видом на спинку стула. - Я обещал сводить Кен-тяна на нудистский женский пляж, и на мне лежит приятным грузом ответственная миссия по поиску ближайшего!

- Дешевая отмазка... - ухмыльнулся Сакаки и передразнил коротышку. - "Кенсей такой Кенсей..." Какие тебе тут нудисты?

- Ты недооцениваешь извращенок Японии!

- Так, с этими все ясно... Апачай?.. - Не перестающий хомячить блондин виновато развел руками, дескать, и рад бы, но дела... - Понятно.

- Я пас... - донеслось от последней претендентки без какого-либо объяснения.

- Поздравляю с победой! - Лицо Кенсея было само воплощение серьезности.

- Да, я-то как раз и не против прогулки. - Повисший над столом кулак наконец-то разжался, возвестив об окончании собрания. - Дело осталось за малым - найти беглеца, впрочем, есть у меня пара идей, где он может быть...

Окраины городского парка. За полчаса до появления там Коэтсуджи.

- В этом определенно что-то есть... Это первый раз, когда я смотрю сверху вниз, - пробормотал Сирахама, разглядывая валяющуюся под ногами парочку постанывающих гопников.

- И, да - я не курю, а библиотека - там! - Кеничи не смог отказать себе в удовольствии поглумиться над неудачливыми грабителями: его ЧСВ нуждалось в реабилитации.

"А вообще подозрительная тенденция прослеживается - нарываюсь на драку почти всякий раз, когда покидаю додзе", - недолго думая, парень направился в направлении "библиотеки", посчитав его не хуже прочих. - "И вот что странно - столько грезил о "свободе", а чем занять себя кроме сна, так и не придумал. С другой стороны расслабить ноющие уже третью неделю мышцы и полежать в тенечке тоже неплохо: погода снова обещает быть жаркой".

Новое пристанище, облюбованное Кеничи, ничем не отличалось от предыдущего, возле которого на него наткнулась злополучная парочка коротко стриженных качков брутальной внешности. Это была точно такая же двуместная и, что самое главное, пустая скамейка, спрятавшаяся от солнца под раскидистой кроной очередного дуба.

У разлегшегося, словно на родной кровати, школьника мало-помалу стали путаться мысли, а его самого потянуло в сон. "Не забыть бы сделать уроки..." - мелькнуло в русой голове перед тем, как ее владелец провалился в полудрему. Но, несмотря на утрату способности осознанно мыслить, до конца потерять ниточку, связывающую его с реальностью, парню так и не удалось: даже в его потрепанном состоянии нереально было по-настоящему заснуть на жесткой лавке под аккомпанемент далекого городского гула, разбавленного щебетом птиц, тихим шелестом листьев и невнятными разговорами прогуливающихся посетителей парка. Именно по этой связи спустя тридцать минут блаженного ничегонеделанья поступил тревожный звоночек от бдящего подсознания.

Увидев, как голова ученика разминулась с опускающейся на нее кроссовкой, Акисамэ наверняка пустил бы слезу от гордости... "Хотя это вряд ли", - отстраненно подумал Кеничи, скатываясь на землю прямо под ноги напавшему. - "Скорее он бы сказал нечто вроде: "Хо! Можешь же когда захочешь, Кеничи-кун!" Еще бы мне не хотелось..." - Противники, число коих оказалось отлично от одного, не растерялись и попытались воспользоваться своей главенствующей "высотой" по полной программе. Однако если движения оппонентов выглядят, словно в замедленной съемке, нет особой разницы лежишь ты или стоишь. Что, собственно говоря, и продемонстрировал Сирахама, причем в обеих вариациях: сначала он как следует покувыркался по земле, а потом... потом, когда наконец-то поднялся, пришел черед нападающих познакомиться поближе с поверхностью родной планеты.

Где-то ближе к середине драки, когда пятеро парней (не без помощи Кеничи) окончательно растеряли весь свой боевой задор, при чем трое из них пытались "найти" утерянное, передвигаясь исключительно на четвереньках, школьник выпал из транса и только тогда с удивлением опознал в двух отползающих в сторону индивидах тех самых гопников, которые сегодня уже получали от него по шее. А тут еще и звуки прорезались... в виде нецензурных обещаний "найти и урыть", перемежаемых проклятьями и стонами. Но вопреки угрозам оставшиеся на ногах мстители не торопились с их выполнением.

Молча выслушав пару спичей, новоявленный "Чак Норрис" (так окрестили его сквернословцы, правда, к имени киноактера вдобавок прилагалось несколько нелицеприятных эпитетов) пришел к единственно возможному логичному выводу: "Идиотизм... Я не дал себя обокрасть и избить и оказался виноватым. Естественно я виноват! Но, положа руку на сердце, могу сказать, что такая "вина" меня полностью устраивает! Хотя чего еще ожидать от тех, для кого иметь IQ больше нуля - уже великое достижение". И пока Кеничи, терзаясь сомнениями, раздумывал - повернуться ему и уйти или довести дело до конца, внешние факторы решили все за него.

- Отлично! Вот так и стойте, парни... - откуда-то сбоку раздался незнакомый мужской голос.

Три часа спустя. Полицейский участок, кабинет инспектора Конды Хиро.

- То есть, вы утверждаете, что этот молодой человек, - ручка, которой так лихо орудовал усатый полицейский, оторвалась от протокола и ткнула в сидящего отдельно от остальной пятерки Кеничи, - внезапно напал на вас, когда вы с друзьями "культурно отдыхали в парке"?

- Да, инспектор-сан! Все так и было! Сидим мы, значит, никого не трогаем... - не в первый раз затянул свою песню самый щуплый (если его можно было так назвать) из пятерки - тот, чье лицо было малость обезображено слабым налетом интеллекта.

- Да-да, я все понял... - едва заметно скривившись, отмахнулся мужчина в форме. - Распишитесь здесь, здесь и вот тут, а еще вон там. В трех экземплярах. Каждый. - Наблюдая, как пострадавшие неловко выводят свои закорочки, он добавил: - А после подождите в коридоре. Офицер Ямото проследит... чтобы вы не потерялись ненароком, а то, знаете ли, бывали прецеденты.

Дождавшись окончания акта бюрократии и выдворения "пострадавших" из комнаты, полицейский изучающим взглядом уставился на последнего фигуранта дела. Немного помолчав, хозяин кабинета произнес:

- Сирахама Кеничи... Я, конечно, все понимаю: подобных молодчиков, - взмах в сторону двери показал, кого именно он имел в виду, - я вижу едва ли не чаще, чем свою жену, и мне твоя ситуация ясна как божий день... Но есть одно "но"! По факту все указывает на тебя - начиная с телефонного звонка и показаний очевидцев и заканчивая тем, что ты не очень-то похож на потерпевшего в отличие от тех субъектов.

- Может со стороны все так и выглядело, но...

- Да-да, понимаю, - нетерпеливо повторился Конда. - Но закон есть закон... Придется тебе здесь задержаться - он слегка развел руками, пребывающими на столе, мол, сожалею, но сделать ничего не могу. - Кстати, я бы на твоем месте задумался над всеми этими странностями: анонимный не отслеживаемый звонок, не вовремя нарисовавшиеся свидетели, и шпана, ведущая себя совсем не так, как полагается их братии. Не слишком ли много "совпадений"? - Мужчина сделал явственный акцент на последнем слове.

- Что вы имеете в виду? - Кеничи и так пребывал в растерянности от проступивших перспектив, а тут ему еще и намекают непонятно на что.

- Хм. Начнем по порядку - со звонка, - инспектор ничтоже сумняшеся решил поделиться своим опытом с незнакомым школьником: видимо мужчине доставляло немалое удовольствие изображать из себя Пуаро, благо его роскошные усы, чуть-чуть недотягивающие до кенсеевских, позволяли ему подобное. - Видишь ли, диспетчерский пункт полиции не может отследить звонившего лишь по одной причине - звонивший очень не хочет, чтобы его отследили. Конечно, тут сразу возникает вопрос - "Ну, и что из этого?" В принципе сам этот факт ни о чем не говорит, хотя у добропорядочного человека нет причин скрываться от правоохранительных служб. Но предположим, что он просто не желал выступать свидетелем: у нас такая бюрократия, что даже у меня порой появляется мысль - "А в полиции ли я работаю?" Вот только остальные "совпадения" ставят эту гипотезу под сомнение...

"А у него под фуражкой случайно не лысина прячется?" - обалдев от новой информации, Сирахама неосознанно вернулся к мысли о знаменитом сыщике, а Конда тем временем продолжил объяснять свою точку зрения на рассматриваемый инцидент.

- Теперь о свидетелях...

- А могу я узнать, что сказал звонивший? - несколько невежливо перебил обвиняемый, но собеседник не стал обращать на это внимание.

- Я уж думал, не спросишь, - хмыкнул усатый. - Там не было ничего интересного: там-то, там-то избивают группу подростков. Ха! Встретить таких "подростков" в темном переулке - верный способ распрощаться с кошельком! Но самое любопытное это не что было в анонимном обращении, а когда оно было сделано. Вообще-то, я оставлял это на десерт, ну, да ладно... Проведя нехитрые математические вычисления и логические сопоставления в показаниях, можно понять, что звонок был сделан минут за пять до вашей стычки. Внушает? - дождавшись кивка от впечатленного слушателя, он дополнил: - Жаль только эти умозаключения не пришить к делу, по крайней мере сразу, поскольку они основаны на некоторых допущениях...Теперь вернемся к свидетелям... Ах, да! - вспомнилось что-то инспектору, чем он не замедлил поделиться. - Ты не думай, что я как-то по-особому отношусь к тебе и твоему делу, нет, просто я дотошный и очень любопытный человек.

Кеничи никак не прокомментировал данное заявление, но, судя по всему, оно в этом и не нуждалось.

- Со свидетелями все просто и сложно одновременно. С одной стороны, это самая обычная женатая парочка, и то, что они появились на месте драки не с ее начала - не более чем случайность: с таким же успехом, их могло и вовсе там не оказаться. Так кажется на первый взгляд... - Мужчина сделал паузу, дабы школьник проникся моментом. - А с другой стороны, при более тщательном расспросе свидетелей выясняется интересное обстоятельство - прохожим ненавязчиво помогли попасть в нужное место в нужное время. И сделал это некий "вежливый молодой юноша в кепке", настоятельно рекомендовавший воспользоваться обходной тропинкой, так как на основной дорожке "планируется провести плановый косметический ремонт", - процитировал инспектор Конда, выдернув для этого из пачки нужную бумажку. - Как ты, скорее всего, уже догадался, никакого ремонта там и в помине не было.

- Я в растерянности, - признался русоволосый школьник. - Ничего не понимаю.

- Тогда слушай дальше, и, может быть, это подтолкнет тебя мыслить в правильном направлении. Так вот, из вышеизложенного контекста выходит, что те пятеро нагло брешут, но брешут чересчур гладко... для экспромта. А ведь они по идее никак не могли знать ни о звонке, ни о свидетелях. А еще эти парни не иначе, как по странному стечению обстоятельств, проживают в твоем районе...

- Все равно, у меня нет никаких идей, - высказался после небольшой паузы Кеничи, силясь утихомирить возникший в голове сумбур.

- Жаль, - вздохнул полицейский. - Знай мы об источнике твоих неприятностей - это упростило бы дело. А от подобных "доказательств" судья попросту отмахнется...

Пока хозяин кабинета рассказывал о бюрократических (и не только) препонах на пути правосудия, Кеничи погрузился в раздумья, результатом которых стал неожиданный для инспектора вопрос:

- Извините, Конда-доно, - на сей раз он был более почтительным. - Я могу позвонить?

- Час назад ты не торопился извещать родителей, что-то изменилось? - пододвигая к парню телефонный аппарат, доброжелательно осведомился мужчина.

- Спасибо. А... нет, не им, - пробормотал Сирахама, набирая по памяти номер додзе и вознося хвалу всем богам за то, что его не забыл. - Своим... своему мастеру, - успел пояснить парень до того, как на противоположном конце сняли трубку.

- Ну? - раздавшийся голос нельзя было ни с кем спутать, но его обладатель как раз-таки и был нужен ученику, угодившему в чью-то ловушку.

- Сакаки-сенсей, это я, Сирахама...

- Ха! Явился - не запылился! Акисамэ! Нашлась твоя пропажа. Сейчас он подойдет... - тут Кеничи догадался, что если он что-нибудь не предпримет, то искомый абонент просто бросит у телефона трубку и отправится дегустировать очередную бутылку.

- Подождите, Сакаки-сенсей! У меня к вам... просьба. - Парень небезосновательно считал, что если уж его мастеру не составило труда достать микроавтобус спецназа, то вытащить его из застенков полиции - вообще плевое дело.

- Чего? - удивился собеседник.

- Понимаете, я сейчас в полицейском участке... - Кеничи сделал паузу, дабы брюнет-каратист с сотым даном проникся ситуацией.

Спустя пару секунд из трубки донеслось:

- Да-а-а... Ностальгия! Как сейчас помню свой первый привод в полицию за драку... тебя, надеюсь, за драку?

- Да, - со вздохом признался парень, а затем вкратце обрисовал ситуацию.

Как оказалось, на другом конце провода была включена громкая связь, потому как по окончанию рассказа ему ответил уже другой человек.

- Хо, забавная история, Кеничи-кун! Какой номер участка? - После передачи запрашиваемой информации, Акисамэ (а это был именно он) коротко, но безоговорочным тоном произнес: - Жди, мы сейчас будем и уладим это недоразумение.

До того, как в трубке раздались гудки, Сирахама успел услышать возмущение Сакаки по поводу своего "добровольного" зачисления в состав спасательной миссии.

- Ну, что? Узнал имя недоброжелателя? - поинтересовался инспектор.

- Нет, но думаю, скоро проблема решится и без этого. - За последнее время вера парня в мастеров вознеслась на недосягаемую ранее высоту.

- Вот как... - служащий полиции окинул недоверчивым взглядом собеседника.

- Во всяком случае, я на это надеюсь... - торопливо кивнул Кеничи. - Наверное, мне лучше подождать в коридоре...

- Сколько и главное - чего ты собираешься ждать?

- Прибытия людей, которые смогут "уладить это недоразумение", - не став изобретать велосипед, Сирахама повторил вслед за Коэтсуджи. - Где-то двадцать-тридцать минут...

- Тогда можешь остаться, - махнул рукой мужчина. - Мне как раз бумажки заполнить надо, а там и с твоими "людьми" познакомимся.

Но не успел инспектор зарыться в основу основ бюрократии - кучу бланков, как минут приблизительно через пять зазвонил телефон. Казалось бы, что в этом такого особенного? Ведь при школьнике уже раз десять случалось подобное, но в этот раз Конду побеспокоили отнюдь не подчиненные, от которых можно было отделаться одним-двумя словами. По изменившемуся лицу сотрудника всякий бы догадался, что на другом конце провода висит его начальство, а посредственное или непосредственное - это уже другой вопрос.

- Да, инспектор Конда Хиро слушает.

"Слушал инспектор" очень внимательно, при этом время от времени бросая острые взгляды в сторону задержанного. На то, чтобы разъяснить "политику партии" начальству не понадобилось много времени, и уже примерно через минуту полицейский произнес:

- Конечно, инспектор Хонмаки, мы во всем разберемся самым тщательным образом.

Клацнув рычажком телефона, мужчина с улыбкой обратился к Сирахаме:

- Неплохие у тебя "знакомые" - аж старший инспектор из главного управления. Что ж раз твое дело будет на контроле у столь высоких людей, можешь быть свободен.

- А как же...

"Пуаро" не сложно было догадаться, о чем хочет спросить парень.

- Ну, мы же уже разобрались, что ты не виновен... Но вот если бы я сразу так ответил, это поставило бы начальство в неловкое положение: как же оно да чего-то не знает. А там, - он ткнул пальцем в потолок, - такое очень не любят.

- Спасибо за помощь! - в дополнение к словам от Кеничи последовал еще и легкий, но уважительный поклон.

- Брось. Это моя работа как-никак, - отмахнулся полицейский и протянул какую-то бумажку. - Вот держи, покажешь на выходе, и тебе вернут вещи.

- Спасибо, - не поленился поблагодарить повторно школьник.

- Позови там этих "культурных отдыхальщиков", - попросил инспектор. - У меня появилось к ним несколько вопросов...

- Конечно!

Ученика, через десять минут вышедшего из полицейского участка, встречала группа спасения с заявленным по телефону составом.

- Будешь должен, - буркнул недовольно косящийся в сторону солнца Сио, успев опередить своего спутника на долю мгновения.

"Освобожденному" ничего не оставалось кроме как кивнуть в ответ и параллельно с этим поблагодарить за помощь.

- Пойдем, Кеничи-кун, нам пора возвращаться: ты же не хочешь провести тренировку в темноте? А по пути расскажешь нам, что там у тебя стряслось...

"Да уж, лучше тренировки, чем объяснять маме вызов в полицию", - парень поежился, представив эту картину наяву, и, догнав зашагавших мастеров, приступил к рассказу...

Ученик, вымотанный донельзя придуманным Коэтсуджи очередным "новым подходом в обучении", уже через пять минут по окончанию ужина (как уже не раз бывало) дрых без задних ног в своей комнатушке. А троица мастеров в это время (что тоже повторялось с завидной регулярностью) проводила совещание в трапезной, и Коэтсуджи был бессменным лидером их маленького собрания.

- Что скажите? - спросил он после посвящения остальных мастеров (в лице одного китайца) в события текущего дня.

- Склонен согласиться с инспектором, - первым высказался Кенсей. - Тут явно прослеживается чей-то злой умысел... но вот мотивы неизвестного или неизвестных остаются для меня загадкой.

- Не для тебя одного, - поправил его Сакаки. - Наш джиуджист мне чуть плешь не проел до твоей лысины своими рассуждениями: "Ах, чего они добивались?", "Ах, зачем они это сделали?".

- Может - "Хо! И чего они добивались?", "Хо! И зачем они это сделали?" - поправил его китаец, косясь при этом на мужчину в хокаме.

- А, ну да, точно...

Ставший целью очередных насмешек от дуэта "громилы и коротышки" Акисамэ слегка покашлял, привлекая к себе внимание и возвращая разговор в старое русло.

- Хо... - по привычке начал он, но послышавшиеся смешки вынудили взять паузу. - Я считаю, - веско заявил председатель, - что нам не стоит вмешиваться в это дело. Случившееся, как нельзя более наглядно, продемонстрирует ему, что сила не для того нужна, чтобы использовать ее налево и направо. Иногда и головой полезно подумать... - с намеком посмотрел он в сторону ухмыляющейся парочки.

- Да он и так это знает, даже чересчур... - поморщился Сакаки, прикладываясь к горлышку. - Более нерешительного в драке индивида днем с огнем не сыскать!

- Ты путаешь нерешительность с нежеланием драться, - возразил Кенсей

- Как по мне так это одно и то же. И вообще, на кой черт он у нас учится, если боится дать в бубен первому попавшемуся отморозку? Какой смысл устраивать все эти пляски, если противникам зачастую с лихвой хватило бы и одного удара?

- Вот и объяснил бы ему концепцию "Первого удара", а то только и можешь недовольно ворчать как старый дед да пиво драть в три горла. - Вопреки обыкновению подначка последовала не со стороны коротышки-китайца, а Акисамэ, недовольного медленным прогрессом ученика.

- Пф... - парень был не впечатлен. - Я уже объяснял, но он же бестолковый, как...

- Это когда ты сказал что-то вроде: "Хреначь по куполу, а потом спрашивай", а затем в стиле Апачая оторвал голову бедной макиваре? Да, очень доходчиво... - покивал мастер в зеленом костюме.

- А что я ему должен был зачитать выдержку из философского тракта эдак страницы на три? Или обсудить новый выпуск Playboy?

- Эти аспекты не менее важны, - не согласился с ним Коэтсуджи. - Ты упускаешь одну очень важную деталь - мастер не столько учит боевым искусствам, сколько воспитывает ученика, взращивает в нем достойного преемника, наставляет его, ну, и так далее...

- Что-то он не торопится приобщиться к вашему кладезю мудрости.

- Всему свое время. Яблоко тоже не сразу созревает, - а это Кенсей внес в разговор свой вклад. - Рано или поздно тренировки перестанут так сильно довлеть над ним, и парень станет открыт новому.

- Ха! Спелись... - Сакаки покосился на "предателя". - Смотрите, чтобы это ваше "яблочко" не упало раньше времени.

- Хе-хе, не волнуйся - Кен-тян в надежных руках! Мы в отличие от тебя не боимся нести бремя ответственности, - судя по дернувшейся щеке, последний "выстрел" попал точно в цель.

- Я не боюсь, просто еще не "созрел", - ответил их же аргументом брюнет.

Акисамэ несильно хлопнул в ладони.

- Отмазка засчитана. А теперь продолжим собрание.

- А что у нас следующее на повестке дня? - поинтересовался Кенсей.

- Бюджет и расходы.

- У-у! Я, пожалуй, пойду... - пробормотал любитель пива, приподнимаясь с места, но раздавшийся громкий хлопок ладони по столу вынудил его замереть.

- А вас, главный растратчик, я попрошу задержаться...

Отступление. Тайная резиденция Ниидзимы Харуо.

- Снова провал, - констатировал горбоносый парень, задумчиво уставившись в свой лаптоп. - А ты ушлый тип, Сирахама. Что ж раз "косвенные" меры не помогли, придется перейти к более решительным действиям. Например... например... - он быстро листал странички в поисках подходящего варианта. - Да, вот этот определенно подойдет. Настала пора показать этому перспективному засранцу, что значит "настоящие проблемы"! А уж потом я сделаю ему спасительное предложение, от которого он не сможет отказаться!

По комнате пронесся поистине дьявольский хохот...

Следующий день для Кеничи начался с традиционной разминки. "Сделал дело - гуляй смело", - примерно так выразился Акисамэ, ни свет, ни заря выгоняя ученика на пробежку, и стоит отметить, что в этот раз парень был солидарен со своим мастером: вчерашняя вечерняя тренировка произвела на него неизгладимое впечатление. Как шепнул ему на ушко Кенсей, такое ужесточение было следствием обиды "главного тренера Редзанпаку" на записку, а также на то, что Коэтсуджи не смог найти сбежавшего подопечного. Кеничи оказался понятливым, поэтому, когда его навестил столь ранний гость с предложением "немного побегать", он не стал отказываться, оставив свои возражения при себе...

Пять часов спустя.

- Отдохнул, Кен-тян? - заботливым голосом поинтересовалась заглянувшая в дверную щелку голова Кенсея.

- Что опять случилось? - раздался полустон с кровати. - Я честно отпахал свой срок!

- Ты что уже забыл? - ненатурально удивился мастер, буквально просачиваясь внутрь комнаты. - На сегодня у нас запланирован Великий Поход!

- Какой еще такой "поход"? - подозрительным тоном осведомился лежачий и неосознанно вцепился в кровать, будто ожидая, что запись в участники сего мероприятия будет проводиться в принудительном порядке.

- На женский нудистский пляж, разумеется, - охотно пояснил главный специалист додзе по разного рода извращениям. - На прошлой неделе я пообещал сводить тебя туда, а я всегда держу свое слово!

- Женский нудистский пляж, - медленно повторил школьник, словно пытаясь распробовать слова на вкус. И нельзя сказать, что "вкус" ему не понравился: рот медленно, но верно начал наполняться слюной.

- Да-да, Кен-тян! - Его реакция пришлась по душе мастеру кэмпо, и тот продолжил рекламную компанию. - Это такая вещь из разряда "Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать"...

В конечном счете моральная готовность перешла в физическую, наполнив мышцы тела необходимой энергией из скудного НЗ, и парень со стоном поднялся с ложа. Первое приключение Кеничи в компании усатого мастера началось...

Полтора часа спустя.

- Я как-то совсем по-другому это себе представлял... - шепотом обратился парень к ногам проводника, который медленно полз впереди него, торя дорогу сквозь заросли.

Невзирая на то, что Кенсей его услышал, ответ "приключенец" получил только через десять минут, по достижении пункта назначения. Повинуясь призывному взмаху руки, Сирахама поравнялся с наставником, постаравшись при этом особо не шуметь.

- Привыкай, Кен-тян, - посочувствовал китаец изрядно помятому и грязному ученику. - На пути к заветной цели, какой бы она ни была, всегда приходится претерпевать лишения, и размер их напрямую зависит от значимости решаемой задачи! Женский пляж потому и женский, что сюда не пускают мужчин...

- Угу, - ограничился лаконичным кивком подопечный: все его внимание было приковано к крохотному кустику - последнему препятствию между двумя соглядатаями и местом, откуда доносились женские голоса и плеск воды.

В руке у мастера появился фотоаппарат, а сам он повторил приглашающий жест.

- Добро пожаловать, ученик! Пусть не в рай, но точно в его окрестности! - тихо продекламировал он, плавно отодвигая мешающиеся ветки.

Голова начинающего извращенца дернулась вперед и втиснулась в окно, ведущее в "другой мир", дабы первое впечатление от "предбанника рая" получилось как можно более полным...

Ровно пять секунд пялился парень на представшее перед ним зрелище. Долгих пять секунд... Рассмотрим этот показавшийся для него вечностью момент поподробнее. В первое мгновение его глаза застилала нарисованная подсознанием картинка обнаженных девушек с традиционной атрибутикой в виде белоснежных крыльев и лучащихся золотом нимбов. Нафантазированные ангельские создания играли в пляжный волейбол на фоне голубого-преголубого окена и ярко-желтого песка, а еще громко смеялись, и вообще представляли собой идиллическую картину. Минус был только один - подсознанию не достало опыта прорисовать фигурки девушек в детализированном формате, и оно ограничилось лишь общими представлениями. С другой стороны, для столь краткого промежутка времени этого хватало с лихвой.

Во вторую и третью секунды из-за несоответствия грез с отождествляемой им действительностью изображение подернулось рябью, и через дивную картинку с прекрасными ангелами начали проступать реально существующие объекты, грязно топча и просто в клочья разрывая представления Кеничи о понятии "женского нудистского пляжа"... Нет, пляж, солнце, водичка и даже волейбольная сетка - все эти вещи никуда не делись, разве что цвета чуток поблекли: то есть, песок оказался не таким желтым, океан - не таким голубым и так далее. А самые главные компоненты декора - стройные девушки - стали "разбухать" и на глазах превращаться в "жен" борцов сумо, а то и самих сумоисток неопределенного возраста и, естественно, голых. И зрение в отличие от подсознания не заморачивалось вопросами подобными: "Это показываю, а это пойдет под цензурой", нет, оно гнало поступающую информацию безо всякой редакции, оставив данную функцию на откуп воображению, но последнее к тому времени, не прощаясь, покинуло хозяина, сдавшись под напором обрушившихся на него реалий.

Затем неподготовленный мозг пытался понять и принять наблюдаемое действо, и к глубочайшему сожалению Сирахамы к концу четвертой секунды у него это получилось. Что и вызвало последующее зависание, окончившееся вполне прогнозируемым результатом...

- Бу-э-э... - У желудка в отличие от мозга была своя система предохранителей от нервного потрясения: расставание с завтраком - невелика потеря по сравнению с тысячами спасенных нервных клеток.

Не услышав ни восторженного вздоха, ни какой-либо другой реакции, Кенсей, снисходительно наблюдающий за подопечным, заподозрил неладное. Изображенный учеником фонтанчик подтвердил его смутные подозрения: что-то пошло не по плану.

- Кен-тян, что... - китаец осекся: отпрянувший чуть в сторону Кен-тян открыл щелочку к окну... окну, ведущему прямиком в местный филиал ада. - О-у-у!

И один из великих извращенцев современности растерялся. Да и как ему было не впасть в легкий ступор, если он еще вчера, во время разведки, своими собственными глазами видел юных и не очень, многочисленных и в подавляющем большинстве своем прелестных особ женского пола? И никаких старых толстух и толстых старух (он так и не смог определить видовую принадлежность вуайеристок) в округе точно не наблюдалось!

"Бедный, Кен-тян...", - Кенсей с ужасом посмотрел на ученика. - "Это ж моральная травма на всю жизнь! Позор на мою лысую голову! Так подставить парня... нужно срочно спасать ситуацию! Что же подойдет? Дать доступ к коллекции? Сводить в смешанные бани? На пляж?.." - он принялся лихорадочно перебирать возможные варианты "реанимации" чувства прекрасного. От этого занятия его отвлекли донесшиеся с пляжа крики.

- Там кто-то есть!

Прервав полет мысли, китаец снова кинул взгляд на разверзшиеся врата ада: его обитательницы все как один смотрели в сторону злополучного кустика, по всей видимости, привлеченные вышеупомянутым "Бу-э-э". Но это еще было не самое главное - некоторые двигались в их направлении с неясными покамест намерениями, которые немного прояснились после выкрика:

- Это мужчина! - У кого-то оказался достаточно зоркий глаз, чтобы разглядеть лицо Кенсея, и в частности его усы, едва ли не торщащие из кустов...

Когда малость оклемавшийся Сирахама оторвал взгляд от земли, его разум не выдержал повторной пытки кадрами из фильма ужасов и милосердно загасил и без того едва тлеющий огонек сознания. Вид топающих в их сторону на крейсерской скорости голых туш пробрал до дрожи даже учителя, посему на этом фоне реакция Кеничи выглядела вполне естественной для его возраста.

- Нам пора, - пробормотал мужчина, подхватил безвольное тело парня и, с легкостью перекинув его через плечо, растворился в зарослях, подступающих к пляжу, который, судя по всему, сегодня был арендован сборищем великовозрастных извращенок.