Фальшивая няня для генерала

4

— Тя-я, тя-я, — пролепетали девочки, снижая градус напряжения, с которым мы глядели друг на друга с госпожой Рут.

— Тя-я-я, — ко мне потянула ручку малышка, я подержала её недолго и, улыбнувшись, отправилась за Рут.

Всё хорошо. Нет-нет, мне показалось: управляющая меня не узнала. А генерал не заметил волнения. А если и заметил, то у меня же собеседование на хорошие деньги, я имею право поволноваться. Главное, что меня приняли! Осталось дело за малым — поладить с детьми своего врага.

Я взялась за перила лестницы, по которой в детстве катала мяч, и обернулась. Генерал вместе с девочками провожали меня взглядами. Но в отличии от внимательного изучающего выражения мужчины, лица девочек были взволнованы. И почему они так боятся, что я уйду? Ведь это именно так? Боятся? Я шагнула на ступеньку, и малышки хором заплакали, подтверждая мои опасения.

— Эй, что такое? — прошептал ласково генерал, беря девочек на руки.

— Тя-тя... — проговорила плачущим голосом одна из малышек, протянув ко мне ручки.

— Давайте я возьму, — сказала я, подбежав к детям. — Ведь это теперь моя работа.

Да, это только работа, а не жалость к чужим детям. Ничего личного.

— Она тяжёленькая, осторожно, Луиза, — сказал генерал. — Могу я вас так называть?

— Да, конечно, — проговорила я, чуть не задохнувшись.

Звучание чужого имени похоже на звуки моего собственного. На долю секунды я подумала, что генерал меня раскусил… Но всё обошлось.

— Иди к госпоже Луизе, — пророкотал Олэнтор, передавая мне малышку.

Я погладила девочку по спинке. Она сразу развеселилась и загукала, трогая меня за щёки.

— Ты моя радость. Как тебя зовут? — улыбнулась я.

Я поймала на себе пристальный взгляд генерала. По коже вновь пронеслись мурашки. Он смотрел так, словно поглотит меня сейчас своей тьмой.

— Её зовут Кэти, — хрипло проговорил Олэнтор. — А это Мэри. — Он приподнял вторую малышку на руках и, наконец, отвлёкся с меня на неё: — Ох, Мэри, ты снова мокрая! Ну ничего, сейчас госпожа Луиза тебя переоденет.

— Я… Д-да… Конечно…

Сердце бешено заколотилось. Я ещё ни разу не переодевала детей. И не купала их. И не кормила. Я не знаю, что делать! Но госпожа Линдон заверила, что это не сложно, я справлюсь. И мне очень хотелось ей верить!

Скорее нужно скрыться с глаз генерала, чтобы он перестал смотреть так… пристально. Тогда я буду меньше нервничать и лучше справлюсь с детьми.

— Я провожу вас, леди Луиза, — сказал Олэнтор и взял у меня вторую девочку. А-а-а! — Всё-таки вы выглядите довольно хрупкой, чтобы носить карапузов по лестницам. Идите за мной.

Я следовала за генералом, невольно любуясь его широкой спиной в мундире. Пусть он красив и вежлив, но он мой враг. Он тот, кто командовал армией Ирсланда, тот, кто отправил моего отца в заточение. А ещё он тёмный — и это, как раз, самое страшное.

Коридор второго этажа оказался залит тёплым солнечным светом, проникающим через панорамное окно. Дом вкусно пах старым деревом, и аромат возвращал меня к воспоминаниям из детства. Я ведь последний раз была здесь лет десять назад, когда папа был ещё нормальным. Мой хороший, добрый папа. Он играл со мной. Мы приезжали сюда на лето и собирали цветы в саду, читали по вечерам, ели яблочный пирог, который готовила мама — единственное блюдо, которое она умела готовить, — мне даже кажется, что я чувствую его аромат: сладенький, с корицей. А потом магия отца, тёмного мага, перешла на седьмой круг, и папа стал совершенно другим: жестоким, раздражительным, холодным. Мы перестали бывать вместе. Я уехала учиться в лицей, а затем в академию и не жила дома, не видела всего кошмара, который достался маме, а потом папа… Нет, я всё равно не верю, что он мог так поступить…