Эвис: Повелитель Ненастья

Глава 31

Третий день второй десятины первого месяца весны.

Ввалившись к себе в кабинет после тренировки, я выслушал доклад Сарджа о результатах ночной деятельности его дроидов и пришел к выводу, что поведение хозяина объекта ноль-два соответствует духу наших с ним договоренностей. Поэтому вместо того, чтобы возмутиться проявленному им своеволию, поинтересовался, как искину удалось незаметно ввести наноботы всем одиннадцати новым вассалам.

— Два дроида, куча дронов, море боевой химии в Начале Эпохи Стали. И щели под дверями, в которые можно просунуть посадочную опору линкора… — проворчал он и усмехнулся: — Да в таких условиях с ними можно было сделать все, что угодно, включая операцию по смене пола!

Выяснив смысл неизвестных понятий, я представил себе выражения лиц проснувшихся поутру одиннадцати благородных дам, посмеялся, а затем задумчиво потер переносицу:

— Амси говорила, что наноботы, которые мы когда-то ввели первым десяти вассалам, намного хуже армейских. А заменить их на такие же, как те, которые ты ввел новеньким, можно?

— Заменить нельзя, можно добавить. А это я уже сделал. Еще прошлой ночью… — сообщил искин. И тут же объяснил причину такой спешки: — Армейские наноботы повышают способности человека к репаративной регенерации в три с четвертью раза выше, чем гражданские, а у тебя двое раненых.

Когда я разобрался с очередным зубодробительным термином и поблагодарил Сарджа за помощь, он на радостях выдал еще несколько своих «проступков». Сознался, что изменил прошивку программатора более эффективной и слегка побаловался гипномодулятором, внушив новым вассалам желание тренироваться предельно добросовестно.

Результаты внушения я заметил, пока гонял парней по полосе препятствий и в большом зале. Хотя приписал их внимательность, редкую работоспособность и желание учиться душевному подъему, возникшему после принесения вассальной клятвы и получения нормального оружия. Хвалить хозяина объекта ноль-два пришлось снова. И куда сердечнее, чем раньше, ведь эта помощь позволяла отказаться как минимум от одного «ритуала» и избавляла от необходимости объяснять происходящее Сангору.

— Ну и последнее! — буркнул искин, после того как я закончил высказывать свое мнение о своевременности этой процедуры. — Я закончил настройку системы доступа к особо охраняемым помещениям исистемы контроля лояльности. А каждому из ваших вассалов и слуг имплантировал микрочип.

— А поподробнее можно? — подобрался я, так как точно помнил, что ни о чем подобном мы с ним не договаривались.

Как выяснилось из рассказа этого параноика, в брови у каждого из моих домочадцев появилось небольшое уплотнение с встроенной камерой, маячком и чем-то там еще. А внутри головы — устройство, способное как на время лишить человека сознания, так и убить.

— Если в ваше отсутствие кто-нибудь вроде Рогера вдруг захочет подняться на второй этаж и пробраться в спальню, то у него закружится голова, и ему станет не до прогулок по неположенным местам! — объяснил Сардж. — Если он не поймет этого намека и пойдет дальше, то потеряет сознание, а я получу возможность вдумчиво поработать с ним при помощи гипномодулятора. При этом мы оставим его в живых, но слегка скорректируем поведение. Если же он, отправившись в город, вдруг захочет продать какую-нибудь важную информацию заинтересованным лицам или окажется в руках тех, кто способен развязать ему язык, то либо потеряет сознание и будет изображать овощ до вашего появления, либо безболезненно умрет.

Я нахмурился. А Сардж, словно подслушав мои мысли, вдруг разозлился:

— Нейл, в истории цивилизации моих создателей описано сто семьдесят семь крупных войн, которые начались из-за чьего-то желания завладеть псионом-интуитом первого уровня! А в этом доме живут две «нулевки», о возможности существовании которых я даже не слышал, и еще три женщины имеют доступ к портальной сети. Тот самый доступ, которого, кроме вас, Эвисов, нет больше ни у кого! И после этого ты можешь задумываться о здоровье или жизни слуги, решившего нарушить данную клятву⁈

— Ты прав! — глухо сказал я, вдруг представив, что кто-то может похитить Майру, Тину, Альку или Стешу с Ланой, и начать их пытать. — И сделал именно то, что требовалось.

Эмоции, которые я испытал при этом, шарахнули по владению как-то уж очень сильно, поэтому буквально через пару секунд пришлось подключаться к общему каналу, чтобы успокоить не на шутку встревожившихся женщин:

— Все хорошо. Просто представил себе не очень приятную вещь…

Естественно, такой ответ никого не удовлетворил, поэтому уже через пару секунд Амси сообщила, что все мои дамы, кроме Ирланы, запросили доступ к записи разговора с Сарджем. Я разрешил, ибо не видел смысла что-то скрывать. Правда, попросил убрать в варианте для Стеши все, что касается «нулевок». И ничуть не удивился, когда вскоре был вынужден выслушать шесть практически одинаковых мнений, суть которых можно было выразить все теми же двумя словами — Сардж прав!

Развеселился. Так, слегка. И порадовался их единодушию. Потом узнал последние новости от призрачной хозяйки и попросил Тину отправить ко мне младшую лилию.

— Сейчас мы уедем в город по делам. Вернемся стражи через полторы. Ты остаешься за старшую… — сказал я, когда девушка влетела в кабинет и, повинуясь моему жесту, уселась в кресло. А чтобы она почувствовала себя нужной, придумал «важное задание»: — Пока нас не будет, пройдись с Сангором по комнатам новых вассалов и разберись, чего им не хватает для нормальной жизни. Я имею в виду не оружие и воинское снаряжение, а самые простые вещи вроде домашней одежды, полотенец, мыльного корня и так далее.

Лана пообещала, что список всего необходимого будет готов к нашему возвращению, и унеслась. А уже минут через десять-пятнадцать мы выехали со двора…

…В столь ранний час перед храмом Пресветлой было немноголюдно. А внутри нашлось лишь шестеро верующих, замерших перед статуей богини и о чем-то ее беззвучно моливших, да трое жрецов, замерших неподалеку, чтобы, в случае необходимости, помочь страждущим Словом. Первым до нас не было никакого дела, а вторые, оглядев наметанными взглядами нашу процессию, неторопливо двинулись вниз по лестнице. И спустились к ее основанию именно тогда, когда я подошел к первой ступени.

На вопрос, что привело нас к Пробуждающей Надежду и Изгоняющей Мрак, я ответил точно так же, как в Ченге:

— Свет, озаривший душу и опаливший сердце, благочестивые!

В отличие от своего собрата из того храма, эти служители Пресветлой не стали меня ни о чем предупреждать — проводили к подножию статуи, дали возможность положить на жертвенник золотую монету и предложили говорить, дабы богиня освятила мое решение и скрепила мою душу с душой избранницы нерасторжимыми узами.

В этот раз напряжения не чувствовалось ни в ком — я знал, что поступаю правильно, поэтому был совершенно спокоен, боевая пятерка вспоминала лето и согревала меня своим теплом, а Стеша поглядывала на Тину сквозь полуопущенные ресницы и искренне радовалась. За нее.

Зато, когда я произнес ритуальную фразу, в которой объявил «арессу Стефанию» своей меньшицей и поклялся кровью рода и своей жизнью, что приму ее обеты и душой, и сердцем, лилия растерялась. Но на один-единственный миг. А к тому моменту, когда жрец сообщил, что моя воля услышана, снова вернулась в обычное расположение духа. То есть, обрела непоколебимую уверенность в себе и готовность повиноваться моей воле. Поэтому на Тину, величественно проплывавшую мимо, даже не посмотрела. Зато плеснула в нее шутливой обидой — мол, нет, чтобы предупредить? А когда услышала ритуальную фразу жреца о том, что Пресветлая ждет ее слова, принесла брачные обеты. Но не мне, а… нам! То есть, всей семье! А так как говорила под двумя пробужденными Дарами, то казалось, будто каждое сказанное ею слово все сильнее и сильнее связывает нас невидимыми, но от этого не менее прочными узами!

Ответная реакция семьи не заставила себя долго ждать — когда запястье новоявленной меньшицы украсил брачный браслет, и мы, попрощавшись с жрецами, вышли из храма, я собрал всех нас в одно общее сознание. И вместе со всеми супругами плеснул в душу Стеши своими чувствами. А через миг, подхватив начавшую оседать меньшицу на руки, понес ее к карете под веселый смех и игривые шутки всей семьи.

— Прошу прощения, что вынуждена тебя отвлечь, но у меня новости! Пока непонятные! — встревожено сообщила Амси в личный канал, когда я усадил Стешу, все еще витающую в сладких грезах, на диван, и выбрался наружу. — Во дворце началась какая-то нездоровая суета: король вытащил Террейла из его покоев и под конвоем двух Теней отправил одеваться, оделся сам и приказал собираться к Манише. На ее вопрос «как наряжаться», сказал, что все равно, главное — побыстрее.

Я привычно прислушался к окружающему миру, забрался в седло, направил Уголька вниз по улице, а потом задал напрашивавшийся вопрос:

— Ты хочешь сказать, что он ни с кем не обсуждал, куда направляется?

— Именно! Сорок одну минуту назад он ни с того ни с сего рванул в кабинет, уселся за стол и почти полчаса писал письма. Камера там стоит отвратительно, поэтому по мелкой моторике я разобрала лишь некоторые слова, но для того, чтобы составить что-нибудь связное и логичное, этого не хватило. Четырнадцать минут назад он вышел в коридор и лично вручил гонцам четыре письма. Один из адресатов — Витсир ар Дирг, второй — хорошо знакомый тебе Магнус ар Койрен, а имена третьего и четвертого даже ни в чем не отразились…

Я задумчиво потер переносицу, ничего толкового не придумал, но на всякий случай подал коня в рысь. Ибо, несмотря на негласные договоренности с королем, продолжал чувствовать себя его телохранителем. Само собой, напряжение, появившееся в эмоциях, не прошло мимо внимания моих женщин, и следующие минут пять-шесть я делился своими мыслями с троицей «инеевых кобылиц», а остальные высказывали свои мнения в общем канале. Потом Амси сообщила о том, что король, Маниша, принц и прихваченный по дороге Читтар ар Лоус спускаются к карете, и что мужчины закутаны в плащи воинов Королевской стражи, а королева прячет лицо под капюшоном накидки, взятой у одной из горничных. Еще через пару минут — что они уселись в карету без гербов вместе с телохранителями, и в сопровождении двух незримых поехали в сторону Черных ворот. А через двенадцать — что покинули территорию дворца и свернули направо.

Представив возможные направления движения кареты, я недоуменно посмотрел на Майру, а она на меня: никаких причин для бегства Шандоров из Лайвена мы не видели, то есть, ехать к воротам в Нижний город они не могли!

Чуть позже, когда мы преодолели две трети пути до дома, призрачная хозяйка показала нам коротенькую запись с камеры над парадной дверью особняка ар Койренов. То есть, прибытие гонца с письмом и вручение последнего в руки Магнуса. Потом — точно такие же сценки, но снятые у особняков ар Дирга, ар Сиерса и ар Маггоров!

— Единственное, что связывает всех эти четыре рода вместе — это наша семья! — буркнула Тина. — Ни с кем другим главы всех этих родов одновременно не общаются.

— Но писем было четыре, а не пять… — напомнила Майра. — Что-то мне перестает нравиться вся эта суета…

Я тоже был не в восторге, поэтому подал Одену знак не отставать и поднял Уголька в галоп.

До дому долетели за какие-то десять минут. Женщины выбрались из кареты и умчались наверх. А я на всякий случай приказал подоспевшему Рогеру вывести наших лошадей, оставить их у коновязи и оседлать кобылок Тины и Альки.

Когда я поднялся в спальню, то ненадолго забыл и о Шандорах, и обо всем на свете — боевая пятерка, только-только снявшая с себя парадные облачения, раскладывала по кровати угольно-черные боевые «костюмы торренских наемниц». И шарахалась по комнате в белье и сбруях. Выглядели они при этом настолько красиво и воинственно, что я невольно улыбнулся. А когда заметил, что в волосах каждой уже появились авады, мысленно вздохнул — дамы готовились к любым неожиданностям. Так спокойно, как будто собирались поплавать на острове.

— Магнус и Ивица выезжают из дому! — сказала Амси как раз в этот момент. — Оба верхом!

Минуты через две сообщила то же самое о Лайвенском Псе и его старшей жене. А потом, почти одновременно, о выезде мастера Элмара с женой и Доры.

— Зачем Шандору их жены⁈ — недоуменно оглядев своих женщин, спросил я. Потом в сердцах врезал кулаком по стене и не без труда заставил себя успокоиться: — Ладно, потерплю стражу-другую.

Потом переоделся в свой боевой костюм, вооружился, как на небольшую войну, и… услышал изумление Вэйльки:

— Шандор едет к нам!

— Так, мы только что вернулись с прогулки, поэтому проголодались и ждем, пока накроют на обед! — с нажимом сказал я.

— Аль, беги за Лиирой и Ксаной — пусть накрывают на стол в большом обеденном зале! — уловив мою мысль, подхватила Майра. — Лана, ты — к Рогеру и Одену: пусть загоняют наших лошадей в конюшню.

— Вэйлька, ты — к Сангору: пусть он и человек шесть, вооруженные до зубов, слоняются по переднему двору! — приказал я. — Доспехи и оружие новое, смотрятся хорошо, значит, внушит должное уважение.

— В домашнее переодеваться будем? — спросила Майра, когда за старшей Дарующей захлопнулась дверь.

— Нет! — твердо сказал я. — Мы приехали с прогулки, предупреждения о визите не получали, поэтому имеем полное право разгуливать по дому в чем заблагорассудится.

Потом подумал и обратился к искину:

— Амси, сейчас к тебе прибежит Найта — синтезируй и передай ей, пожалуйста, платья из мягкой брони для Ланы и Стеши: к нам едет Террейл, а от него я ничего хорошего не жду.

— Лучше приходите все — если к вам заявится еще и Койрены со всеми остальными, то нашего «фамильного сервиза» точно не хватит…

…Когда карета с Шандорами добралась до нашего дома, я только-только перешел с острова в тайник, нагруженный частями сервиза, как вьючная лошадь. Поэтому вбежал по лестнице, побросал свою ношу в предбаннике, сдвинул на место бак с водой, и лишь потом вышел в коридор. На все вышеперечисленное потратил от силы минуты три-четыре, но Одену, чтобы проявить себя, хватило и этой малости: выглянув за калитку, увидев перед собой экипаж без гербов и с окнами, наглухо закрытыми плотными шторами, он учтиво поинтересовался, как и о ком доложить. Вместо ответа один из воинов из сопровождения показал ему «таран» и потребовал немедленно открыть ворота. Зря: Оден равнодушно оглядел его с головы до ног и… молча закрыл калитку! А когда тот начал ломиться в створку, позвал Сангора:

— Десятник, тут какое-то быдло ищет наставника по этикету!

Амси, показывавшая мне эту картинку, захихикала, Сардж пробормотал что-то одобрительное, а в общем канале раздался веселый смех.

Пообещав себе отблагодарить парня за правильное поведение, я подобрал сумки с частями сервиза и поволок их на кухню. Не забывая при этом поглядывать на демонстрируемую картинку.

Тем временем Сангор, услышавший слова Одена, повторил его действия почти один в один — вышел за ворота, представился и поинтересовался, кто, к кому и с какой целью прибыл. А от бляхи Ночного приказа равнодушно отмахнулся:

— У моего сюзерена и членов его семьи таких железяк целое ведро. Поэтому либо отвечайте на заданный вопрос, либо езжайте куда-нибудь еще.

Со стороны кареты полыхнуло довольно интересным сочетанием эмоций: принц взбесился, Манише стало смешно, арр Читтар почувствовал раздражение, а сам Зейн — удовлетворение, густо замешанное на уважении. Видимо, поэтому наплевал на требования безопасности и уговоры напрягшегося начальника Королевской стражи, и вышел наружу:

— Зейн второй, Шандор по прозвищу Гневный. Прибыл к арру Нейлу по личному делу.

— Добрый день, ваше величество! — с достоинством поклонился десятник, без лишней суеты и спешки распорядился открыть ворота, а потом сделал шаг в сторону и… пошутил: — Добро пожаловать в Обитель Вечной Стужи!

Самодержец улыбнулся, прошел во двор, а тот самый воин, который размахивал «тараном», гневно зашипел:

— Что ты себе позволяешь⁈ Это…

— «Что ВЫ себе позволяете»! — скользнув навстречу хаму и уперев ему в горло выхваченный из ножен кинжал, холодно уточнил Сангор. А когда тот вынужденно извинился, убрал клинок и бесстрастно добавил: — Кстати, ВАС я в гости не приглашаю — подождете верховного сюзерена за забором…

…Пока карета описывала по двору полукруг, чтобы подъехать к крыльцу правой дверцей, и из нее выбирались все остальные гости, «мне сообщили» о приезде короля. Я вышел на крыльцо, поздоровался с Зейном и его свитой и пригласил их в дом. А когда самодержец переступил порог и увидел моих супруг, еле удержал рвущуюся наружу усмешку, так как почувствовал, как екнуло сердце у Шандора при виде пяти зловещих фигур, затянутых в черную кожу, вооруженных до зубов и выстроившихся полукругом напротив двери.

Пара мгновений нерешительности — и король, заметив, что по обе стороны от боевой пятерки стоят девушки в платьях, расслабился. И даже нашел в себе силы пошутить:

— Нейл, ты и твои супруги решили объявить еще одну войну?

— Нет, ваше величество, мы совсем недавно вернулись с прогулки… — отозвался я.

— А для чего столько оружия?

— Как «для чего»? — переспросил я. — А если бы меня кто-нибудь расстроил?

Потом «подумал» и добавил:

— Впрочем, при большом желании население среднего особняка мои дамы способны перебить и одними ножами.

— Нисколько не сомневаюсь! — как-то уж очень серьезно сказал король и шагнул в сторону, чтобы в прихожую вошла его старшая жена.

Забавно, но она при виде строя испытала совсем другие эмоции:

— Нейл, мэтр Колин действительно поэт: твои женщины выглядят, как богини войны! Эх, была бы я помоложе хотя бы лет на десять, непременно пошила бы себе такой же наряд!

Принц промолчал. Хотя оглядел каждую из женщин очень внимательно. И взбесился от того ледяного равнодушия, которое увидел в их глазах.

Мнение ар Лоуса меня интересовало постольку поскольку, поэтому, как только он оказался в гостиной, я пригласил гостей в большой обеденный зал. А через пару мгновений почувствовал сознания Магнуса и Ивицы.

«Значит, приедут и остальные…» — заключил я, и проводил Шандора к почетному месту по правую руку от моего кресла, и собственноручно поднес самодержцу кубок с подогретым вином. А потом усадил Манишу по левую руку от места Майры.

Сажать Террейла рядом с отцом я не собирался. Поэтому «никуда не торопился» — угостил тем же вином королеву, сделал пару изысканных, витиеватых, а главное, очень многословных комплиментов ее вкусу и пошитому у мэтра Колина платью, обсудил с венценосной четой то вино, которое они попробовали, заботливость наших предков и раннюю весну. И, оставив гостей на Майру и меньшиц, ушел встречать остальных гостей.

В общем, принца я все-таки обидел, усадив после Магнуса, дяди Витта и Наставника. Но мне было наплевать — я был у себя дома и имел полное право рассаживать гостей так, как считал нужным. Конечно же, наследничек разозлился. И даже попытался найти союзника в лице «так же сильно обиженной» Доры, которую я усадил не до, а после своих меньшиц. Но просчитался — ар Маггор прекрасно знала, какое место в моей душе занимает эта четверка, поэтому взгляд Террейла, требующий поддержки, просто «не заметила». И о чем-то зашепталась с сидящей рядом внучкой…

…Вся обязательная часть «званого не мною» обеда уложилась минут в двадцать. А когда высказался я, Зейн, Магнус и дядя Витт с Наставником, король жестом попросил тишины и негромко заговорил:

— Род Эвис служит Шандорам верой и правдой больше тысячи лет. Только на моей памяти сменилось три поколения этих воинов: когда я был юн, спину моего отца прикрывал Иллис Несгибаемый, лет двадцать тому назад Гаттор Молния прикрыл уже мою спину, а три последних месяца его место занимает Нейл Повелитель Ненастья. И занимает не просто так — за это время клинок этого воина уже оборвал жизни не одного десятка врагов короны и королевства, большая часть которых считалась непревзойденными бойцами и вызывала ужас в сердцах моих подданных!

Когда Зейн упомянул про «не один десяток врагов», Террейл едва заметно поморщился. И совершенно зря — заметив эту гримасу, самодержец гневно раздул ноздри и обратился к ар Диргу:

— Витсир, сколько хейзеррских боевых звезд уничтожили арр Нейл и его супруги?

— Если считать с той, которая осенью пробралась в мой дом, то четыре!

— Четыре звезды — это двадцать лучей! — усмехнулся король, глядя в глаза наследника. — Двадцать человек, которые привыкли нападать исподтишка, наносить удары ночью, в спину, во сне, но убились об один маленький, но гордый и неукротимый род. А еще об него же убились послы Хейзерра, Торрена и Реймса, Торр-ан-Тильский Мясник, Задира с Забиякой, сотрудники целого посольства и шайка Шэнги Кровавого Орла. Неплохо, правда?

Принц кивнул. Вынужденно. Ибо видел, что отец ждет, и будет ждать, пока не получит нужного ответа.

— Задумайтесь: каждый из вышеперечисленных воинов проливал кровь невинных НА НАШЕЙ ЗЕМЛЕ. То есть, обрывал жизни таких же маллорцев, как мы, наши жены и наши дети. А теперь не обрывает. И уже не оборвет, ибо между ним и невинными жертвами встали Нейл Повелитель Ненастья, Майра Вьюга, Вэйлиотта Пурга, Найтира Метель, Тинатин Гроза и Алиенна Буря…

— Надо же, ни разу не ошибся! — хихикнула Амси в личном канале. — Ни в именах, ни в прозвищах.

— Верность длиною в тысячу лет, безусловно, достойна уважения! — после небольшой паузы сказал король. — Но я считаю, что уважать весь род в целом… слишком мало: надо уважать тех, кто защищал твою спину вчера, защищает сегодня и защитит завтра. И уважать не на словах, а на деле. Поэтому я, Зейн второй, Шандор по прозвищу Гневный, предлагаю тебе, Нейл ар Эвис по прозвищу Повелитель Ненастья, стать моим побратимом и скрепить этот союз кровью!

Гости потеряли дар речи. Мои женщины гордо подбоченились и полыхнули спокойным удовлетворением. Принц мысленно взвыл. А я… я повернул голову в сторону камеры и вопросительно выгнул бровь. Амси отреагировала в ту же секунду:

— Мы не видим нормального выхода из ситуации с Террейлом, а король почему-то уверен, что нашел. Значит, соглашайся, не раздумывая. И даже не вздумай играть в скромность или благородство: на тебе ответственность за семью и род!

Последний аргумент был самым убедительным. Поэтому я, еще раз оценив всю глубину отчаяния наследника престола и вслушавшись в эмоции короля, вытащил нож из ножен на запястье и рассек кожу на левой ладони. А когда Зейн повторил то же самое, сжал протянутую руку, выхватил меч, вскинул его над головой и прикоснулся своим клинком к клинку Шандора:

— Кровь к крови, сталь к стали, спина к спине, брат! Отныне и навеки…

…Минут через двадцать, когда гости слегка оклемались от присутствия при древнем и давно не используемом ритуале, в котором, к тому же, принимал участие их верховный сюзерен, я отвел Зейна в сторону и негромко поинтересовался:

— Зачем?

Король пожал плечами:

— Во-первых, я уважаю твой род и уважаю тебя, а сегодня утром вдруг понял, что верности длиною в тысячу лет давно пора превратиться в дружбу. Во-вторых, единственная черта, которую никогда не переступит Террейл — это убийство тех, в ком течет кровь Шандоров, а я обещал тебе, что вражды между моим и твоим родом не будет. И, в-третьих, я почему-то уверен, что ты поможешь сделать из этого моего сына нормального короля.

Самодержец опять говорил именно то, что думал. Поэтому я послал в Бездну все сомнения и вздохнул:

— Зейн, он старше меня лет на десять!

— Ты мой побратим, а значит, стал для него старшим! И еще — у тебя есть где потренироваться без лишних глаз?

— Конечно!

— Тогда забираем его и идем! — распорядился он. А минуты через три, затолкав Террейла в малый зал и закрыв за нами дверь, заговорил:

— Сын, если ты все еще хочешь убить моего побратима — убей. Но сделай это здесь и сейчас. Или здесь же, но завтра, послезавтра или через десятину. Убивай, как воин, с мечом в руке и лицом к лицу. Получится — не скажу ни слова, ибо он уйдет из жизни достойно. Попробуешь хоть как-то навредить ему или его семье за пределами этой комнаты и чужими руками — клянусь, что убью тебя сам! Ты меня услышал⁈

Принц кивнул:

— Да, отец!

— Тогда что ты стоишь? Доставай меч и дерись…

Ссылка на третью книгу — https://author.today/work/126936