Еще один Фэнтезийный мир 2

– Ну, кое-что мне и так понятно, – сообщил Фамбер.

– Что вам понятно, учитель?! Мне, например, ничего не понятно!

– Помолчи, Шус, – Фамбер это сказал таким тоном, что Шус не только не начал спорить, он даже не сказал «хорошо». После этого Фамбер в довольно сжатой форме рассказал о событиях последних дней.

– …Холдар вместе с Дул-Дул-Еле отправились к халифу, а я решил, что нам нужно к вам, – закончил Фамбер.

– Правильно решил. А что ты там говорил о том, что кое-что понял?

– Понял я только то, что вы решили накрыть город щитом, а нам так повезло, что мы попали под него и он не прошел по нам.

– Простите директор, профессор Фамбер, насколько я помню, магический щит не пропускает ничего, включая и магию, кроме света? – решилась задать вопрос Втри.

– Да, – ответил Фамбер.

– Но ведь тогда получается?! – Втри не договорила, но Фамбер ее прекрасно понял.

– Да, девочка, именно так.

– А что это такое, учитель, какой магический щит? Почему всегда так получается, что все, кроме меня, все понимают, а я один дурак.

– Ты же сам ответил на свой вопрос, потому что ты дурак, – не отказала себе в удовольствии съехидничать Втри.

– То, что я медленно соображаю и не всегда все понимаю, не означает, что я глупее тебя. Кстати у нас, в горах считается, что длинные волосы высасывают мозг, и как раз поэтому женщины такие глупые.

– Что?!! – Втри уже приготовилась доказывать свою правоту способом, свойственным скорее сильному полу, чем слабому, а Шус приготовился извиняться, но многозначительное «КХМ» остановило их.

– Так мне отвечать на твой вопрос? – спросил Фамбер и, не дожидаясь ответа, продолжил: – магический щит – это то, что накрыло Лендал. Он совершенно непроницаем для всего, кроме фотонов…

– А что такое фотоны?

– Да чем ты слушаешь на уроках?! Фотоны – это то, из чего состоит свет.

– А-а-а, понятно!

– Понятно ему, недели через две проверю как тебе понятно!

– Проблема в том, – продолжил за Фамбера Сэйлэнар, что воздух щит тоже не пропускает, а деревьев под щитом катастрофически мало, и по моим расчетам кислорода хватит не больше, чем на тридцать дней.

– Вы же говорили, что на пятьдесят пять, а то и больше, – напомнила Втри

– Мало ли, что я там говорил. Нужно же было мне его заткнуть!

– А как это воздух может закончиться? Мы же его не только вдыхаем, но и выдыхаем, – не понял Шус.

– Проблема в том, что тот воздух, который мы выдыхаем, уже не пригоден для вдыхания.

– Но разве нет каких-нибудь заклинаний или машин, чтобы засунуть что-то обратно в воздух? Чтобы его снова можно было вдыхать.

– К сожалению, нет, по крайней мере, я их не знаю, – ответил Сэлэнар, а даже если бы и были. У нас в конце концов кончаться пища и вода, не таскать же мне из щели между мирами еду на весь город, а даже если я и занялся бы этим, нельзя же здесь сидеть вечно.

– Ну, может им просто надоест?

– Не думаю, – ответил Фамбер. – А разве вы не сообщили Алтару и Привонской республике о том, что войска халифата уже здесь?

– Гонцов послали, но что с того толку: у них армия не готова, тем более, что без магии им не выстоять при таком перевесе.

– И что же тогда делать, раз так все плохо? – задал свой любимый вопрос Шус.

– Надо думать, Шус, ты не обижайся, но в этом деле ты вряд ли поможешь. Я не хочу тебя обидеть, просто я, как твой учитель, должен правильно оценивать твои сильные и слабые стороны.

На это замечание Шус ничего не ответил, все-таки это сказал учитель, но почему его так обижают? Все ему говорят, что он дурак, это не справедливо. Директор прервал размышления Шуса о несовершенстве мира и ответил на его вопрос более конкретно, чем Фамбер.

– Ну, собственно, основная проблема – это твой бывший ученик, Фамбер. То, что ты его так хорошо обучил и то, что ты его не убил. Если устранить его, главная проблема будет решена. Тогда можно будет расправиться с этим… Нуй-Ли-Фаром и посадить на его место нашего халифа, не помню, как его зовут, уж слишком длинное имя. Насколько я понял с твоих слов, да и не только с твоих, большая часть армии не хочет воевать и если им скажут идти домой – они пойдут. Так что нужно думать над тем, как справиться с Энфаром.

– Простите, директор, а почему вы не можете с ним покончить, ведь у вас точно должно получиться? – спросила Втри.

– Это довольно сложно объяснить, но если просто – это неправильно. Не я начал это дело, не я его должен и закончить, – ответил Сэлэнар.

– Понимаешь, Втри, учитель просто не хочет поднимать себя со своего любимого кресла и пачкать руки, – дал несколько другой ответ Фамбер.

Тут Шус подумал, что если бы он что-нибудь подобное сказал о своем учителе, ему бы влетело, а тут нет, ничего подобного. Хорошо быть старым и солидным. Может попробовать как-нибудь быстро набрать лет эдак сорок?

– Ну раз ты так плохо обо мне думаешь, можешь идти, а мы пока что поедим здесь чего-нибудь вкусненького.

– Да я и не против. Жрите свою потустороннюю гадость. Шус, пошли.

– Простите учитель, но я лучше останусь, директор Сэлэнар мне обяснил, что вы не всегда правы.

– И зачем же вы так, учитель, – обиженно проговорил Фамбер, – зачем вы подрываете мой авторитет? Ну и ладно, оставайтесь, желаю вам подавиться. Сказав это, Фамбер встал и вышел из кабинета.

– А можно сделать заказ, профессор? – обратилась К Сэйлэнару Втри.

– Конечно.

– Тогда вы не могли бы достать той еды на столике на коротеньких ножках?

– Хорошо.

Сэйлэнар сделал картинный пас и пред их диванчиком в стиле рококо появился японский столик с суши. Такой интерьер можно увидеть только в гостиной какого-нибудь нувориша, например нового русского, или в антикварном магазине.

В то время, когда Втри, Шус и Сэйлэнар с аппетитом уплетали сырую рыбу, хозяин суши, увидев, как этот злосчастный стол исчез прямо у него на глазах, окончательно и бесповоротно решил посвятить свою жизнь самосовершенствованию в буддийском или каком-нибудь еще монастыре. Он уже ходил в ближайший монастырь, рассказал о своих проблемах, помолился. Еще он сходил к психоаналитику, закончившему колледж в Нью-Йорке. Психоаналитик объяснил ему, что все его видения связаны с тем, что он влюблен в свою сестру (который у него вовсе не было) и боится в этом ей признаться. Но если он решит пройти годовой курс лечения, то все его проблемы будут решены. Не только проблема исчезающих столов, но и ненависти к русским за то, что они убили его прадедушку во время русско-японской войны, хотя самому японцу было прекрасно известно, что ни один его прадедушка не участвовал в русско-японской войне. Правда его дедушка жил в Хиросиме до сорок пятого года, но этого психоаналитик сказать своему пациенту не дал, представив счет за разовую консультацию, и тут же дал последнему стакан с валерьянкой.

Пока Шус и Втри ели суши, Холдар вместе с Еле и Раффадом успели добраться до временной резиденции своего великого повелителя халифа Хул-Дул-Гур-Бур-Фура V, представлявшей из себя довольно большую квартиру, но не очень-то похожую на дворец. Халиф начал разговор так:

– Холдар, как ты мог бросить меня в этом ужасном городе, где ты был последнюю дюжину дней?! Мне пришлось самому брать себе еду! И за то время, пока тебя не было, в доме ничего не осталось! Мне приходиться есть черствые корки! Как ты это объяснишь?

Естественно, в течение этой речи Холдар, Еле и Раффад лежали на карачках и изображали глубокое раскаяние. Сам свергнутый правитель сидел в специально купленном кресле, которое должно было символизировать трон, и ел сочный виноград. Самое удивительное, что виноград был явно свежий, купленный на базаре не более чем сегодня утром. То ли за Хул-Дул-Гур-Бур-Фуром кто-то присматривал, то ли он сам ходил и покупал виноград.

– Ну, так ты ответишь или нет, улфулдар? Я жду!

– Конечно же, отвечу. О повелитель великого халифата, величайший из великих, халиф нашей империи и всего мира Хул-Дул-Гур-Бур-Фур V! Да продлится царствование ваше веки вечные! Понимаете, я следил за продвижением армии этого мерзкого самозванца. Он движется сюда, чтобы убить вас.

– Так значит, я здесь сидел голодный, а ты развлекался, бросив своего повелителя на произвол судьбы?

– Нет, как же можно. Просто нельзя же подвергать вас опасности, повелитель, да прольется дождь на вашу голову!

– Не увиливай от вопроса, хотя ладно, темноту вселенной тебе в… ну, в общем, сам знаешь куда. Может, хоть объяснишь, кого ты ко мне притащил? Вот вроде бы лицо этого я помню. И вообще, расскажи, чем ты занимался все это время.

Конечно же Холдар не ослушался приказа халифа, но начал выполнять его с конца. Вначале он рассказал историю разведывательной миссии в халифате, конечно же версию, предназначенную для ушей халифа, одобренную цензурой, а уже после представил Еле и Раффада.

– Понятно, – подытожил халиф. – А скажи, Еле, как армия относится к перевороту?

– Повелитель, пожалуйста, не обижайтесь на меня, но в принципе что армии, что народу все равно, как зовут халифа. Но то, как взялся за страну Нуйлик, очень много кого не устраивает, и в связи с этим я могу констатировать тот факт, что большая часть населения, а главное, армия не будет противиться вашему возвращению, а даже наоборот, все будут приветствовать его.

– Подожди, а Нуйлик – это кто?

– Так называют теперешнего… так называют узурпатора власти, мой повелитель…

– Ничего прозвище, хотя можно было бы придумать что-нибудь пообиднее. Но раз другого нет, повелеваю называть этого изменника впредь только так.

– Конечно, мой повелитель, но употребление этого слова приравнено к государственной измене и по указу… Нуйлика должен быть казнен всякий, кто произнесет это слово.

– Да, нелегко жить моему бедному народу. Холдар, напомни сколько прозвищ у меня.

– Насколько мне известно, повелитель, одиннадцать, хотя за время нашего отсутствия в халифате могли появиться новые. Вот этот молодой человек наверняка знает. Ведь ты знаешь Раффад? – говоря это, Холдар пнул последнего, чтобы тот начал говорить.

– Повелитель, пусть ваше царствование длится вечно, у вас появились новые и очень различные имена. Три прозвища распространяются агентами Нуйлика, и я не смею их называть, поскольку они крайне грубы и неправдивы. Но кроме них появились, и их намного больше, те, которые прославляют ваши добродетели, например Хул-Дул-Гур-Бур-Фур добрый, Хул-Дул-Гур-Бур-Фур великий, Хул-Дул-Гур-Бур-Фур красивый… – Раффад назвал еще около дюжины эпитетов, восхваляющих халифа, а последний слушал их с огромным удовольствием.

– Люблю хорошую лесть, – похвалил Хул-Дул-Гур-Бур-Фур, – почему ты никогда не говоришь мне такие вещи, Холдар?

– Вы же знаете, повелитель, я солдат, а не придворный.

– Человек должен развиваться всесторонне. Послушай, ты вот мне весь этот год жаловался на то, что ты не слуга, а солдат.

– О, повелитель…

– Молчи, я не закончил. Я могу тебе сказать, что я недоволен тем, как ты выполнял возложенную на тебя миссию. Поэтому, раз ты так напираешь на то, что ты солдат, так иди и воюй, а твое место займет этот милый юноша. И считай это карой и понижением, сделай мне приятное.

– Спасибо, повелитель!

– Не благодари меня, а то разгневаюсь, я же сказал, что это кара. Все иди, иди отсюда, и забери своего гвардейца, должны же быть у тебя подчиненные.

– Конечно, повелитель.

Когда они вышли из временной резиденций великого халифа Хул-Дул-Гур-Бур-Фура V, Еле спросил:

– Скажите, господин…

– Я же просил без всей это ерунды.

– Конечно, прости. Так вот скажи, Холдар, а куда мы пойдем?

– Знаешь, в моей жизни наступил такой праздник, так что если мы не выпьем по этому поводу, пусть небо обрушиться на землю и пусть прорвет канализацию в божественной канцелярии!!!

– Какой небесной канцелярии?

– Какой? А ты же, наверное, не знаешь этого выражения! Ладно, слушай меня пока я жив, узнаешь много умных вещей: небесная канцелярий – это такое место где-то на небе, которое отвечает за погоду, а поскольку там ужасная бумажная волокита, погода всегда не та, что должна быть в это время года и в этом климатическом поясе. А вот теперь представь, что случится, если прорвет канализацию на небе.

– Понял, тогда все дерьмо, что там есть…

– Правильно, все дерьмо польется на наши головы.

Так, шутя и подзуживая друг друга, они добрались до трактира в самом начале улицы Изысканных слов, той, на которой предоставили квартиру халифу. Заведение гордо именовалась «Круглый стол».

Столы там были действительно круглые, но их было восемь, и никакого отношению к столу из Камелота они не имели. Над вывеской красовался плакат:

«Нам осталось жить всего тридцать дней! У вас осталось всего тридцать дней для того, чтобы попробовать наше пиво и бараномамонтовую вырезку. Спешите, пока у вас еще есть время! Комплексный обед из четырех блюд – всего за два золотых!!! При заказе трех литров нашего фирменного пива четвертый литр бесплатно!!!! Спешите, пока вы еще живы, на полный желудок и умереть не жалко!»

Откуда автор рекламы узнал о том, что время под щитом ограничено, да еще с такой точностью, учитывая, что об этом официально знало не больше десятка человек во всем городе – непонятно, но может он просто угадал. Что же касается успешности рекламы, то она была потрясающая. К тому же половина подобных заведений была закрыта, а вторая половина уменьшила порции и увеличила цены, готовясь к долгой осаде. Так что в «Круглом столе» от посетителей отбоя не было. За один неполный день, а именно столько времени висел плакат, чистая прибыль превысила недельную.

Когда пришли Холдар и Еле, наблюдалось некоторое затишье. Первая волна посетителей уже разошлась переваривать съеденное. Вторая волна, включающая в себя переваривших еду, а заодно и их друзей, еще не нагрянула. Было уже далеко за обед, но еще и не близко к ужину. Так что в «Круглом столе» людей было немного больше обычного часа пик в спокойное время.

Еле и Холдар заказали комплексный обед. В него входил суп из гигантских креветок, которые достигали двух метров, или из фиолетовых грибов на выбор, на второе – филе бараномамонта с гарниром из картошки с грибами, полуведерная кружка пива или же для непьющих и детей – маленькая чашечка с каким-то отваром, а на десерт, как специальное блюдо за дополнительную плату – мясо крысунов. Оно было скуплено по дешевке у какого-то купца из Бахтир-Таль-Асы, оказавшегося в городе и совершенно не знающего, что ему делать, ведь вроде бы город берут свои, но его наверняка прирежут со всеми. Из этого напрашивается вывод, что война – враг торговли.

Посидели они неплохо, все закончилось тем, что Холдар участвовал в дуэли «кто кого перепьет» с одним из посетителей. Дуэльным оружием были выбраны полулитровые кружки, заряженные пивом, соревнование привлекло внимание всех посетителей, хозяин тут же организовал прием ставок. Холдар победил, выпив семь литров, а ведь до этого он обедал тоже не всухомятку. Его оппонент, нет не упал под стол, а под улюлюканье поставивших на Холдара и под злыми взглядами проигравших ретировался в уборную. После этого Холдар был еще в форме, но какой-то умник догадался поставить победителю рюмку Алтарской водки, самого крепкого напитка этого мира, содержащего процентов семьдесят алкоголя. Вот это и подкосило героя. На вопрос Еле, куда идти, он ответил что-то нечленораздельное, но было понятно, что идти надо в университет прямо в кабинет Фамбера, потому де, что халиф его достал, да и неприлично перед пусть свергнутым, но все же монархом появляться в таком виде, а Фабя ему все простит, ведь еще когда они вдвоем под стол ходили, Холдар бил последнего немилосердно. Еле по военной привычке подчинился приказу пусть пьяного и бывшего, но все же начальника. Да что еще прикажете делать? Город он не знает, а к халифу в таком виде идти действительно нельзя. Возницы в большинстве своем не бросали работу. Еле поймал коляску, приказал ехать к университету, и принялся разглядывать ночной Лендал, ведь оба солнца улетели на другую сторону Фальтьяры.

Распрощавшись с возницей у одного из входов в университет, Еле стал допытываться у Холдара, где же кабинет профессора Фамбера. Холдар же упорно не отвечал на поставленный вопрос, поскольку ударился в воспоминания голопятого детства. На территорию университета Еле проник без всяких проблем, она была открыта для всех желающих. Иногда студентами факультета истории проводились дни экскурсий, когда группки праздношатающихся зевак ходили по коридорам университета, рассматривали аудитории, а особо выдающиеся студенты пытались в виде экспонатов представить профессоров университета. Те злились, но терпели, ведь туристы приносили довольно большой доход университету. Хотя терпели не все, вот, например, Фамбер одни раз такое сделал с одной пожилой надутой дамой, оказавшийся женой какого-то депутата в Привонской республике, и такой скандал вышел… но это уже отдельная история.

Конечно, в ночное время экскурсии не проводились, но никакой охраны не было, не до того всем было. Но как найти здесь одну единственную комнату? На этой огромной территории, с огромным количеством зданий да еще с таким грузом?

Еле решил углубиться в университет, зайти в какое-нибудь здание, а там у кого-нибудь спросить дорогу. К счастью, ему попался кто-то, спешащий настолько, что не стал разглядывать Елеи выяснять его личность, но не настолько, чтобы не ответить на вопрос. Оказалось, что Еле именно в том здании, в котором нужно. Все, что от него требовалось – это подняться на лифте и пройтись по коридору. И действительно, по указанному адресу был кабинет с табличкой «Профессор Фамбер».

Еле вежливо постучался, на стук никто не ответил, он постучался еще раз, тишина продолжалась, на третий раз Еле, аккуратно прислонив Холдара к стеночке, стал колотить ногой. Из-за двери раздались недовольные и угрожающие звуки и она распахнулась.

– Что вам нужно?!!! – грозно вопросил Фамбер, узнал бывшего гвардейца халифата и задал следующий вопрос: – Еле, что ты здесь забыл?!

Последний не успел ответить. Холдар грузно осел на пол. Фамбер ничего не сказал, но подал знак, чтобы Еле вносил Холдара. Тот так и сделал. Уже в кабинете Фамбер заговорил снова:

– И где же вы так надрались?

– Я не надрался, господин профессор, это только он, – кивок в сторону Холдара, – а случилось это в одном трактире, вроде бы «Круглый стол», а может квадратный. А это важно?

– Да нет, совсем неважно… Ты мне лучше вот что скажи. Во имя всех темных богов, зачем ты притащил Холдара ко мне, у меня здесь что – вытрезвитель?

– Никак нет! Просто Холдар сказал мне привести его сюда.

– До или после того, как он опьянел?

– После.

– Ну и что ты пьяного слушаешь?! Ладно, не уносить же его тебе. Протрезвить его что ли?… Хотя нет, начнет приставать, а я спать хочу. Слушай, Еле, можешь сложить Холдара вон в то кресло… ага, вот так, молодец.

– А что делать мне?

– Насколько я понимаю, к халифу ты не рвешься?

– Никак нет, не рвусь, господин профессор.

– Ну что ж, посиди тогда здесь, посмотри книжники или еще что-нибудь. Только не корми змей и вообще не подходи к аквариуму. Они, понимаешь ли, летучие и ядовитые. Конечно, крышка закрыта, но мало ли что. Я закрою кабинет, хорошо?

– Конечно.

– Да, кстати, а на кого вы халифа оставили?

– С ним остался Раффад.

– Этот бандит?!

– Бандит?

– Да ничего особенного, просто он из Бахтир-Таль-Асы, его к нам Архар-Тар-Нар приставил.

– Тогда ничего страшного.

Фамбер закрыл дверь и оставил Еле наедине со своими домашними питомцами. Холдар в счет не идет, он был ближе шкафу или столу, чем к хомо сапиенсу или даже амебе.

После того как Шус и Втри доели суши и ушли из кабинета Сэйлэнара, они задались любимым вопросом одного русского классика, что делать? А делать им было совершенно нечего. Всех, кого можно, уже пристроили к какому-нибудь полезному делу, а все остальное большинство паниковало и бессмысленно носилось по городу, зарывая под камнями фамильные драгоценности, предварительно выкинув из-под этих камней фамильные драгоценности, закопанные здесь предыдущими паникерами. Паниковать наши герои не собирались, не солидно это в конце концов, а идти пристраиваться к какому-то делу неудобно и просто глупо. И в связи с отсутствием здравых идей возникали исключительно бредовые.

– А может на лекцию сходить? – предложил Шус.

– Ты что, головой ударился? – забеспокоилась Втри, – ты – и рвешься в класс?

– А что, там хорошо – можно поспать. Правда, не везде. Вот, например, на основах счислительных наук никак не получится… Еще можно пойти поесть.

– Опять?!!!!

– Ну, эта еда не считается, все же она из другого мира, она, может, и не настоящая.

– По мне, так очень даже настоящая.

– Слушай, Втри, а что все-таки у тебя было с этим Раффадом? Только пожалуйста не убивай меня, я заранее клянусь, чтобы там такого ни было, ни в коем случае никому не скажу!

– Да ничего ТАКОГО не было, – обиженным, а вовсе не разозленным голосом сказала Втри. Просто, когда я ходила на курсы карманников, он был в одном подразделении со мной. – Увидев непонимающий взгляд Шуса, она пояснила: – нас делили на группы по три человека. На практике была установлена такая схема: один вытаскивает кошелек и передает напарнику, а он в свою очередь передает третьему, чтобы уж точно не поймали. А иногда кто-нибудь отвлекал внимание жертвы, но суть не в этом. Просто, дело в том, что я была молодой, глупой, а он красивый и старше меня… но дальше поцелуев под луной дело не доходило.

– А почему тогда ты так о нем отзываешься?

– Потому что гад он и сволочь!!!

– А по конкретнее нельзя?

– Оказалось, что все, что ему от меня нужно было так это, нет не ЭТО. Просто он в своей шайке получил задание втереться ко мне в доверие и обокрасть госпожу Агафью, тогда она еще была жива. Вот, собственно, и все.

– Понятно.

– Ну, я рассказала тебе свою страшную тайну, а что у тебя на любовном фронте?

– На фронте? – прослушал половину Шус, – а на фронте, на фронте твои соотечественники.

– Да причем здесь армия халифата, тем более, что никакие они мне не соотечественники! Я спрашивала, была ли у тебя какая-нибудь девушка.

– В Заднице, что ли? Какая там девушка. Тупые они там все и страшные.

– А ты такой умный и красивый.

– Нет, конечно, но я совершенно серьезно. Конечно, я был дураком и таким же неотесанным как они, но как-то неуютно мне было там. Но, по правде говоря, я думал, что так и положено…

– И единственное утешение ты находил в навозе твоих обожаемых бараномамонтов!

– Ну тебя, Втри, ко всем темным богам! У меня было такое лирическое настроение, а ты все испортила.

– Лирика вредна для твоего душевного здоровья. Наверное, ты все же прав, единственное, что тебя может спасти – это обжорство. Пойдем поедим.

Этот нехитрый план они реализовали через несколько минут. Трактиры, находящиеся на территории университета продолжали работать в том ж режиме, что и раньше. Уже после уничтожения двух порций чего-то вроде лапши с яйцом, мясом и овощами, Шус сказал:

– Знаешь что, Втри, я совсем забыл сказать, у меня денег нет, но ты ведь за меня заплатишь, да?

– ЧТО?!!!!!

Дальнейшую сцену описывать не буду, все равно цензура вырежет ее, как черезмерно жестокую.

Прошло почти двадцать дней. Город стал успокаиваться, люди стали привыкать к новым условиям жизни. Больше никто не бегал по улице и не кричал, еды было достаточно, никто не врывался в дома и не реквизировал имущество, люди начали ходить на службу. Проблемы вначале стали появляться только у тех, кто страдал всякими заболеваниями легких, все чаще наступали случаи приступов астмы. Знахари стали беспокоиться: в чем дело, почему? Почему именно сейчас? Потом все начали замечать, что дышать становится все труднее и труднее.

Что же касается главных героев, то Шус и Втри совершенно не знали, чем заняться. Занятия в университете отменили в связи с осадным положением, и все студенты были безумно этому рады. Нет, конечно, совершенных лодырей в университете не держат, но одно дело совсем не учиться, а другое дело узнать, что сегодня, по причине посещения университета депутатом или празднования столетия с участием того же пресловутого депутата, занятия отменены. Это совсем другое дело. А почти месяц внеочередных каникул – это просто праздник какой-то. Да за такое счастье девяносто пять процентов студентов будут готовы даже пережить конец света и не единожды. А здесь всего лишь двухсоттысячная армия окружает город, накрытый непроницаемым щитом. Но потом выяснилось, что внеочередные каникулы довольно быстро приедаются, особенно если знаешь, что если никто ничего не будет делать, то все задохнутся через каких-нибудь десять дней.

Холдар развлекался тем, устраивал Еле экскурсии по трактирам. Раффад видно серьезно решил сделать карьеру слуги халифа. У Фамбера были какие-то дела, о которых он никому не говорил, хотя Шус к нему все время приставал по этому поводу.

И вот в один прекрасный день Шус проснулся от стука в дверь. Вставать не хотелось, лег он поздно, зачитался «Лендальскими рассказами». Это был сборник небольших рассказов в стиле «Декамерона», если это кому-то что-то говорит. А тут будят и когда… до полудня еще целых два часа. «Может тем, кто снаружи надоест, и они уйдут?», – с надеждой подумал Шус. Шус упорно старался заснуть еще минут пятнадцать, но ничего не получалось. Нельзя сказать, что ему так уж мешал тот, кто был снаружи, просто спать уже не так и хотелось, даже наоборот.

Поняв, что заснуть не удастся, Шус встал и состроил рожу понесчастнее, может быть удастся разжалобить этого изверга, кем бы он ни был, и тот уйдет и даст выспаться. Он подошел к двери и задал полагающийся в этих случаях вопрос:

– Кто там? У вас что-то срочное? Если нет, то можно как-нибудь без меня?!

– Нет, без тебя нельзя, – ответил голос Втри, – и давить на жалость бесполезно.

– Ветри, что тебе надо так рано?

– Во-первых, сейчас уже почти обед, а во-вторых, не называй меня Ветри! Шус подумал: «может, удастся разозлить ее и тогда она уйдет».

– Ветри, я сейчас только умоюсь и зубы почищу.

– Я же сказала, не называй меня так!!! И с каких это пор ты стал таким чистюлей? Умыться ему видите ли надо!

– Втри, а зачем я тебе нужен?

«Все-таки совсем злить ее нельзя, а то еще дверь вышибет» – сказал себе Шус.

– Ты мне не нужен, и не надейся! Меня попросил тебя разбудить профессор Фамбер.

– А ну тогда другое дело. Только я никак не могу найти ключи… (Нужно придумать что-нибудь такое, чтобы она немножко разозлилась, но что?»

– Какие ключи, Шус! Для того, чтобы открыть дверь изнутри ключи не нужны.

– А у меня нужны.

– Во имя всех богов, не морочь мне голову. У меня точно такая же комната и никакие ключи не нужны.

Шус потопал ногами, чтобы показать, что он активно ищет якобы пропавшие и якобы нужные ключи. «А придумал, это точно пройдет», – подумал он и вслух сказал:

– Втри, знаешь, а может, пока я ищу ключи, ты расскажешь, что ты увидела тогда, когда мы первый раз встретились.

– Тебе не кажется, что сейчас не самое лучшее время?!

– По-моему не хуже другого.

«Так спокойно», – проговорила про себя Втри, – «это он просто хочет разозлить меня, чтобы я отстала».

– Ладно, Шус, раз уж ты потерял ключи, я помогу тебе.

Раздался какой-то скрежет и звук поворачивающегося замка. Дверь распахнулась, Втри отомкнула ее, воспользовавшись знаниями, полученными на курсах карманников, обойдясь без всякой магии, так что все прошло успешно. Те, кто ставили защиту на двери не думали о таком примитивном устройстве, как булавка.

Шус предстал перед ней в том виде, в котором первый раз увидела его мать, и поспешно закутался в одеяло с головы до ног.

– Предупредил бы, – прикрывая дверь, упрекнула Шуса Втри.

– А откуда я знал, что ты будешь взламывать дверь!

– Ладно, одевайся и пойдем. Фамбер сказал мне привести тебя и Холдара в его кабинет.

– А без меня никак?

– Никак, я не потащу его опять через весь город одна.

– Ты и не тащила его через весь город, большую часть пути тебе помогала милиция и тем более это был твой долг.

– Долг?! Тогда это будет твоим долом в этот раз. После того как Шус оделся, он обратился к Втри.

– Слушай, а как мы будем его искать?

– Так же как я нашла его в первый раз.

– А как ты нашла его в первый раз?

– Просто смотри. Смотри и молчи.

– Хорошо.

– Молчи!

Втри села посерди комнаты, скрестив ноги в позе какого-то цветка, закрыла глаза и стала сосредотачиваться на Холдаре. Шус сел на кровать, так прошло минуты две.

– Втри, а что ты делаешь?

– Не мешай мне! Я пытаюсь сосредоточиться.

– А зачем?

– Как это зачем? Чтобы найти Холдара. Хватит тупить. Заткнись, Шус, пожалуйста!

– Хорошо. Они просидели еще минуты две.

– Втри я…

– Что еще?!!!

Втри спросила это так грозно, что Шус невольно отшатнулся, но, проглотив комок, подкативший к горлу, продолжил:

– Втри, я просто хотел напомнить, что никто не может находиться в чужой комнате больше пяти минут, нам так говорили, помнишь? Конечно, я не знаю, правда ли это, но не хотелось бы проверять.

– Всего лишь такая ерунда? По-моему – это чушь! Не верю я в это. А теперь, пожалуйста, ЗАТКНИСЬ!!!!!

Но, несмотря на уверенность Втри, это случилось. Их выбросило из комнаты. Когда это заклинание придумали, уже лет двести назад, что-то сделали не так, а может, это и было так задумано, в общем, вероятность того, что тебя выбросит за порог комнаты, в который ты находился, крайне мала. В девяносто девяти процентах случаев ты окажешься на любом другом пороге в университете, и никакой системы в этих перемещениях нет. Но Втри и Шуса забросило почему-то не на чей-нибудь порог, а в чью-то комнату. Это стало понятно при первом же беглом осмотре. В отличие от комнаты Шуса, здесь все было аккуратно разложено по местам, никакой пыли и никаких огрызков в дальних углах

– А меня-то за что?! – обиженно поинтересовался Шус. Я же был в своей собственной комнате.

– За то, что ты накаркал! Если бы ты это не сказал, все было бы в порядке!

– Получается, я виноват! Между прочим, это ты пришла и разбудила меня.

– А меня послал профессор Фамбер!

– Действительно, ты права.

На том они и сошлись, переложив всю вину на Фамбера. Оба понимали, что сейчас им нужно решать проблему, как выбраться из этой комнаты так, чтобы их не заметили. Конечно, ничего непоправимого не случится, если их найдут, но лучше все же, чтобы не нашли, а то потом прохода не будет от ехидных замечаний.

– Дверь закрыта, – сообщила Втри.

– Но ты же так ловко открыла мою дверь, почему бы тебе не проделать то же самое с этой? И тем более, изнутри вообще не нужны никакие ключи!

– А кто меня только что уверял, что не может найти ключи?!

– Забудь.

– Ладно, если бы все было так просто, я бы вообще ничего не говорила. Но дело в то, что дверь действительно закрыта. Она закрыта каким-то заклинанием. Я совершенно не знаю, что с этим делать.

– Ну, можно просто посидеть и подождать, пока нас ни выкинет еще куда-нибудь.

Из-за двери, которая вела в ванную раздался шум, похожий на шум текущей воды.

– Вот… Шус не успел в выругаться, Втри зажала ему рот.

– Ты, что кричишь?! Нас же услышат, – намного громче, чем Шус, выпалила Втри.

– Но…

– Молчи, можно сделать так, как ты предложил: сидеть и ждать, когда нас перенесет куда-нибудь еще.

Но было уже поздно. Тот, кто был за дверью, решил выходить, то ли услышав подозрительные звуки, то ли просто по причине того, что закончил свои дела. Втри и Шус приготовились. К чему, они сами не знали, но все равно приготовились. Дверная ручка повернулась, дверь раскрылась и оттуда вышла девушка розовыми волосами. Втри здраво предположила, что они крашеные. Шус не обратил внимания на цвет ее волос. Он занимался тем, что тщательно придавал своему лицу более интенсивный цвет.

Нет, розововолосая девушка не была обнаженной, хотя и вышла из собственной ванной в собственную же абсолютно пустую и хорошо закрытую комнату. Она была обернута в длинное полотенце и все, что надо, было закрыто, но как…

Вначале она их не заметила. Потом в течение нескольких секунд смотрела непонимающим взором, мол, неужели я так долго лежала в ванной, что у меня помутился рассудок и пошли глюки? Видение не исчезало, и было очень плотным и отчетливым, из чего можно сделать только один вывод – это не видение. И она сделала единственное, что могла сделать любая нормальная девушка в подобной ситуации. Вначале она завизжала на ноте, близкой к ультразвуку, а затем врезала пяткой багрового от смущения Шуса.

– Грязный негодяй!!!! Что ты здесь делаешь?! Хотел подсмотреть за мной?!! Как ты сюда попал?! Ты поплатишься за это!!!!

Только тут она заметила Втри. Та махала руками, стараясь изобразить, что дико извиняется, и что-то невнятно говорила:

– Я мы, простите… мы не хотели… в смысле мы нечаянно… это все эти проклятые двери… и мы хотели уйти, но дверь оказалась закрыта, честно. И тем более, мне незачем за тобой подсматривать, я в этом смысле абсолютно нормальная. Я…

– Говоришь, случайно?

– Да, абсолютно случайно. Это все эта идиотская система безопасности.

– А что вы делали в чужой, пусть даже и не моей комнате?

– Ну, это долго объяснять…

– Ладно, катитесь вы отсюда!

Розововолосая открыла дверь и Втри выволокла Шуса, пребывавшего в отключке. Уже оказавшись, за дверью Втри спросила:

– А как тебя зовут? Должна же я знать, кому свалилась на голову.

– Мое имя Каруна, Каруна Унна.

– А мое имя Втри, очень приятно.

– И все же, какие дела у тебя с этим идиотом?!

– Я уже говорила, это долго объяснять, а мне пора. Ты не против, если я расскажу тебе как-нибудь в другой раз?

– Посмотрим, – сказав это, Каруна закрыла дверь. Примерно через четверть часа Шус пришел в себя.

– Простите меня, я не хотел врываться в вашу комнату, – пробормотал Шус. Глаза его все еще были закрыты.

– Ну наконец-то, ты очнулся!

– Вы так прекрасны, ваши… ваша фигугра… – не обращая внимания на Втри, продолжал Шус.

– Приди в себя! – Втри отвесила Шусу звонкую пощечину.

– За что? – даже не возмутился, а поинтересовался Шус, – я не хотел вас обидеть, но если я заслужил, я не против.

Втри поняла, что простой пощечиной Шуса не вывести из розовых грез и решила перейти к более действенным мерам, тем более, что это был неплохой повод попрактиковаться. Втри напряглась, закрыла глаза, и над головой Шуса стал довольно быстро образовываться водяной шар, а воздух в коридоре стал очень сухой. Когда шар достиг размеров генетически модифицированной тыквы, Втри удовлетворенно посмотрела на него, отошла подальше и отпустила шар. Водой окатило не только стены, но и потолок, а он здесь был довольно высокий, и саму Втри. Шус вскочил, нервно глотая воздух, решив, что дату начала вселенского потопа перенесли на как раз на этот момент. Увидев хоть и тоже мокрую, но ужасно довольную произведенным эффектом Втри, он все понял и обиделся.

– Зачем ты это сделала?!

– Я тебе помогла, между прочим. Вывела из… кстати, а что тебе снилось?

– Ничего мне и не снилось! И вообще…

– Что вообще?!

– Ничего… И вообще, вместо того, чтобы разводить здесь болото, лучше бы занялась тем, чтобы найти Холдара.

– Во-первых, если я почувствую, где он, я не смогу остаться на месте, мне нужно будет туда бежать… я не могу этого объяснить, но в прошлый раз я просто не могла остановиться. А во-вторых, кто же его потащит, если не ты, мы же договорились!

– И не договаривались мы вовсе. Может быть, ты все-таки приступишь?

– Да, конечно.

Втри села на подоконник и закрыла глаза, на этот раз обойдясь без флорических поз. Уже через несколько секунд она сорвалась с места и побежала по коридору, захватив и Шуса, который уже понадеялся, что про него забыли. Первые метров двести она тащила Шуса за руку, после чего он смирился с судьбой и пошел добровольно.

В довершение всех неприятностей, их забросило в комнату, находящуюся в одной из башен университета. В принципе, там был лифт, но для Втри было слишком обременительно ждать его, поэтому она побежала по лестнице. Конечно, спускаться легче, чем подниматься, но когда спускаешься с высоты Останкинской телебашни, да еще в припрыжку, да еще извинясь пред теми, кого снес вихрь, несущийся впереди… Но Шус мужественно преодолевал все трудности, извинялся пред большей частью пострадавших, кое-кого он предпочел не узнать, а кое-кого с удовольствием сшиб повторно. При этом он почти не отставал от Втри. За пределами университета передвигаться было сложнее, ведь там постоянно снуют коляски, да и вообще народу больше. Шус попытался заикнуться о том, чтобы поехать, а не идти, ради этого он даже смог остановить Втри, что было весьма проблематично, но она его даже слушать не стала.

Дело в том, что Втри не знала, где Холдар, она только чувствовала, куда нужно бежать. Все так устроено в том мире, что тот, кто занимается поиском, не знает, куда идти, но на пути к предмету поиска выбирает наикратчайший путь и идет пешком. Первооткрыватель поиска погиб от истощения, поскольку не знал, что кольцо, которое он потерял в самом сердце базара, находится уже в нескольких тысячах километров от него. На самом деле, усилием воли можно прекратить поиск, но он до этого не додумался. Зато додумался рассказать о своей новой методике ученикам, и впоследствии она получила широкое распространение.

К счастью, Холдар находился не за несколько тысяч километров, а гораздо ближе, в трактире «Круглый стол» и, также к счастью, он был еще вполне вменяем.

В трактире было меньше народа, чем в первые дней пять осады. После того как люди поняли, что восточные орды не собираются врываться в город в обозримом будущем, и щит достаточно крепок, они расслабились и все трактиры открылись, но все равно в «Круглом столе» было тесно. Его хозяин каким-то образом смог достать по дешевке мяса крысунов и теперь вместо плаката, повествующего о том, что нужно объедаться, пока все не умерли, висел другой. «Попробуйте сочное и нежное мясо крысуна!!! Оно доставлено из самого сердца империи зла!!! Спешите, пока еще есть время! К каждой третей порции – бесплатная кружка пива или яблочного сока!»

– Почему я должен уходить?! Я только что начал есть! – возмутился Холдар.

– Простите, господин Холдар, но я должна отвести вас в кабинет профессора Фамбера и я должна поторопиться!

– А что это вы на меня смотрите, господин Холдар, я здесь не причем! – стал оправдываться Шус, уже почти задымившийся под взглядом Холдара, – между прочим, я такая же жертва, как и вы! Она подняла меня из постели и притащила сюда. Если хотите, мы можем посидеть, правда, у меня нет денег так что…

– Вот видишь, Втри. Мы остаемся, а если не хочешь, можешь идти!

– Без вас я не уйду!

– Тогда тебе придется задержаться. Я же говорю, я только что начал есть.

– Вообще-то, – заметил Еле, который был с Холдаром, – мы здесь сидим уже часа два. Мы пришли, когда еще подавали завтрак, а это было…

– Вот и решено, пошли! – заявила Втри.

– Но Шус-то на моей стороне, так что двое на двое.

– А вы будете за меня платить?

– Ты издеваешься?!

– Нет.

– Барыга.

– За что вы так меня… а что значит это слово?

– Ну хоть ты, Еле! – все еще надеялся на спасение Холдар.

– Как я уже сказал, мы здесь сидим уже уйму времени и я бы не был бы против разминки.

– Предатель!!! – припечатал Холдар, – и уж спокойным голосом обратился к Втри, – Ладно, пошли. Одному мне будет есть скучно… хотя, с другой стороны, больно вы мне нужны! Катитесь отсюда к Фамберу без меня и передайте ему, что если он хочет меня увидеть, пусть придет сюда, а я не слезу с этого стула!

– Ладно, вы не оставляете мне выбора, – каким-то не своим, зловещим голосом проговорила Втри, – Профессор предвидел, что вы не захотите идти, так что он научил меня кое-чему. Интересно, получиться ли? Он сказал, что это не сложно.

– Ты о чем, Втри?! Фамбер мой учитель, а не твой! – возмутился Шус.

Но Шус еще даже не договорил, а Втри уже сложила руки каким-то особым образом, никто не успел заметить, как, поскольку она сделала это крайне быстро, после развела их в стороны… и ничего не произошло.

– Ну, и чему научил тебя этот старый… – Холдар замолк на полуслове. Он попытался поднять руку с вилкой, но не смог. Втри злорадно улыбнулась. Но Холдар не сдавался, он напряг все свои силы, и его рука поднялась, Втри распахнула глаза от удивления, до рта оставалось несколько миллиметров, на этом Холдар выдохся, его рука безвольно упала на стол.

– Во имя всех богов, что со мной?! – возмутился Холдар, с произношением слов у него проблем не было. После недолго, гневного раздумья он продолжил – это ты устроила?!!! Да я тебя…

Холдар гневно попыхтел и, ничего этим не добившись, попытался испепелить Втри взглядом. Она же в ответ показала Холдару язык.

– С вами, то есть с тобой все в порядке, господин Холдар?! – спросил Еле, все еще называвший Холдара господином по старой памяти. Это случалось в основном в тех случаях, когда он волновался.

– Ты издеваешься?! Что за глупый вопрос!!!

– Может, уже пойдем, – предложил Шус.

– А что так, ты ведь вроде бы хотел остаться? – невинно поинтересовалась Втри.

– Ничего особенного, просто последние минуты три все смотрят на нас, вы разве не заметили?

И действительно, в «Круглом столе» никто, кроме разве что микробов, не остался безучастным к их разговору.

– Наверное, ты прав.

Они спокойно, правда несколько поспешно, встали и на скорости, близкой к скорости байта, передвигающегося по оптоволоконному кабелю, покинули трактир. Зачастую пара дюжин заинтересованных взглядов хуже сотни недружелюбных. До университета они добирались даже дольше, чем Втри и Шус в противоположном направлении. Дело было не в пробках, просто Втри, как и все, кто занимается поиском, бежала с феноменальной скоростью, а коляска двигалась со своей обычной скоростью. Возница оказался любопытным и поинтересовался, почему Холдар все время дергается. На самом деле он пытался вырваться из под власти Втри, но пришлось объяснять, что последний болен крайне опасным заболеванием. Узнав это, возница попытался потребовать дополнительную плату за риск, но Втри его профессионально отшила, объяснив, что этой болезнью можно заразиться только в том случае, если искупаться в болотной трясине на рассвете солнц в день зимнего солнцестояния и только в том случае, если малое солнце будет на расстоянии пяти палацев от большого. Этот рассказ произвел такое впечатление на возницу, что он зарекся купаться в болотах по утрам в зимнее время года.

Фамбера в кабинете не оказалось, что вызвало бурную реакцию Холдара.

– Во имя всех темных богов! Я убью его, но тебя, Втри, я убью раньше!! Только сперва освободи меня. Зачем ты притащила меня сюда! Я бы мог спокойно сидеть в «Круглом столе» и есть, а ты…

– Да уж, Втри зачем нужно было подымать такую суматоху? Я бы мог до сих пор спокойно спать, а ты разбудила меня, да еще этот сумасшедший марафон, – присоединился к Холдару Шус.

– Да виновата я, что ли? Фамбер сказал, что я должна привести тебя и Холдара как можно быстрее, я не виновата, что его нет, лучше выскажете все ему! Кстати, я тоже дико не довольна тем, что он заставил меня бегать.

– А кстати, он что, к тебе приходил? – заинтересовался Шус.

– Нет, он подсунул мне этот идиотский ТВ шар, не понимаю, когда он успел, а эта проклятая стекляшка, оказываться, умеет издавать такие громкие звуки. Я аж подпрыгнула, чуть с кровати не свалилась…

– Вы что, меня обсуждаете? – перебил ее знакомый голос.

– Боги, как вы тут очутились, учитель?! – выразил общее удивление Шус.

Дело в том, что Фамбер возник практически из воздуха. Никто не заметил факта его появления, но он стоял на расстоянии пары шагов от них. Его приближения не никто не слышал, хотя в этом в коридоре никого, кроме них, не было, а пол был каменный. Кроме того, пред тем как Фамбер заговорил, все услышали, но не обратили на это внимания, своеобразный, ни на что не похожий, хлопок.

– Шус, я тебе это расскажу как-нибудь после, а сейчас давайте зайдем в мой кабинет.

– А мы разве не пойдем к директору Сйэлэнару? – спросила Втри.

– А с чего ты решила, что мы должны к нему идти?

– Просто всегда, когда мы собираемся подобным составом и при таких обстоятельствах, мы идем к нему, тем более что, насколько я понимаю, у нас осталось не так уж много времени.

– Да ты права, девочка, но именно по этой причине мы и не идем к нему. Он занят, я сам не знаю чем, а даже если бы и знал, все равно бы не сказал. Он мне все, что надо сказал, а я должен все организовать и решить все детали.

– Он сказал, что вы должны им-про-визиорвать? – невинно поинтересовался Шус.

– Ну где-то так, – немного сникнув, ответил Фамбер, – если быть точным, он сказал: «Ты уже большой мальчик, Фамбер, так что оставляю все детали на твое усмотрение».

– А зачем нужен я? – подал голос Холдар.

– Ты как раз очень нужен, Холдар, твоя помощь просто необходима. Кстати, Втри, ты не могла бы освободить Холдара, а то как-то это нехорошо, да и выглядит он очень глупо.

– Простите. Просто он обещал убить вас, профессор, и, что более важно, он обещал убить и меня, но раз вы здесь, надеюсь, что после умертвщления и растерзания на мелкие клочки вашего тела он успокоиться и до меня дело не дойдет.

Втри щелкнула пальцами, и Холдар с облегченным вздохом сполз по стенке. Дело в том, что до этого он стоял по стойке смирно, подняв подбородок и держа руки по швам.

– Может, все же зайдем? – предложил Фамбер. Все зашли, только Еле остался на пороге.

– Ты что встал? – поинтересовался Холдар.

– Этот разговор не для моих ушей, Холдар.

– Как раз для твоих, – возразил ему Фамбер, – тебя это касается также как и всех, заходи.

Когда все умостили свои пятые точки на разнообразных поверхностях, походящих для этого и не очень, Фамбер заговорил:

– Ну, и что мы имеем?

– В каком смысле, учитель?

– Это был риторический вопрос, Шус.

– А что такое ри…

– Я тебе уже объяснял и не намерен объяснять еще раз!

– Риторический вопрос – это такой вопрос, на который не надо отвечать, – удовлетворила интерес Шуса Втри.

– А зачем тогда его задавать?

– Да не зачем, идиот!

– Заткнитесь, оба! – оборвал этот увлекательный диалог Холдар.

– Спасибо. На чем я закончил? Ах да…Так вот, что мы имеем? А имеем мы то, что в запасе у нас осталось не более дюжины дней, после чего придется снять щит. Может быть, Сэйлэнар что-нибудь придумает, наверное, этим он и занимается. Но надежды на это немного, а даже если и так, это только оттянет момент снятия щита, а не устранит проблему. Проблема же в двухсоттысячной армии за щитом…

– Но как же войска Привонской республики и Алтара? – не унимался Шус.

– Они не смогут решить эту проблему, к тому же лучше обойтись без битвы, уж слишком много людей в этом случае погибнет. Тем более, что перед самым закрытием барьера Сэйлэнар послал почтовых голубей с сообщением, в котором говорилось, что гонцов слушать не надо, а что надо собрать армию и выдвинуться к городу, но ждать дальнейших указаний на расстоянии полвины однодневного перехода и не в коем случае не вступать в битву.

– И что же тогда делать?! – убито спросила Втри.

– Ну, вообще-то…

– Надо устроить мозговой Штурм! Ай!!! За что второй раз-то?!!

– Первый раз за то, что ты перебиваешь учителя, а второй – за то, что говоришь глупости. В общем, вместо того, чтобы перебивать, выслушай. Я хочу сказать, что у меня есть идея. Проблема только в том, как ее реализовать.

– Что за бред, Фамбер, у меня есть идея, но я не знаю, как ее реализовать, – передразнил Холдар, – кому нужны такие идеи! Вот, например, диктатор Энгленских островов тоже имел идею. Он хотел построить справедливое государство нового типа, и что у него получилось?!

– А что у него получилось?! – заинтересовался Шус.

– Давайте уроки истории отложим на потом, поскольку сейчас они, ну совсем не в тему! – перебил, уже было приготовившегося к длинному рассказу Холдра, Фамбер, – я не совсем точно выразился. Идея вполне реализуемая, просто я не знаю, как сделать первый шаг.

– А что за идея-то, профессор? – спросила Втри.

– Идея довольно проста. Дело в том, что настоящая проблема не в двухсоттысячной армии твоих земляков, девочка, а всего лишь в двух людях. Если уж быть совсем точным, то один из них не совсем человек, но это не важно. В халифе Нуй-Ли-Фаре и в моем, к сожалению лучшем, ученике Энфариксе. Что же касается армии, то она, насколько мне известно, в большинстве своем не очень рвется в бой. Если ей скажут развернуться и пойти домой, она так и сделает. Тем более, что солдаты наверняка запугали друг друга страшилками про злых колдунов из поганого университета зла, ведь я прав, Еле?

– Да, пока я был в армии, там уже ходило несколько подобных историй, а за то время, пока армия стоит лагерем перед щитом, их количество увеличилось, наверное, в десятки раз.

– Так что получается, нам всего лишь нужно устранить этих двоих?! – поняла Втри.

– Да, – ответил Фамбер, – но слова «всего лишь» не совсем корректны. Что касается халифа, проблемы есть, но они вполне разрешимы, а вот с Энфаром действительно большие проблемы.

– Но подождите, учитель, а как мы попадем туда? Ведь если щит будет открыт, орды захватчиков ворвутся в город, а щит не пропускает никакой магии!!

– В этом-то и заключается тот первый шаг, с которым я не могу разобраться, и теперь настало время мозгового штурма, как ты любишь выражаться, Шус. Какие будут предложения?

Все задумались, тишина зависла в кабинете, только змеи в террариуме заглатывали мышей, заботливо брошенных Фамбером своим домашним любимцам. Молчание продолжалось в течение почти пяти минут, хотя для всех эти минуты растянулись в пару суток. Наконец, тишину нарушил Шус.

– Послушайте, у меня идея! А что, если вызвать Энфарикса на честный бой?!

– Ты что, совсем сдурел?! Какой честный бой с этим уродом, он из любого из нас сделает отбивную, которую после с удовольствием сожрет, причем в самом что ни на есть прямом смысле, – возмутился Фамбер.

– Тогда предложите, что-нибудь получше, учитель! Посидели еще минут пять.

– Ладно, даже если и так, как это решает нашу проблему?

– Вы не дослушали меня, вот что я предлагаю…

После довольно долгих споров с руганью, подзатыльниками, обзывательствами и дискриминацией по всем признакам, было все же принято предложение Шуса, за неимением лучшего.

– Ладно, и когда мы пойдем? – спросила Втри после того, как окончательно решили попробовать то, что предложил Шус.

– Да хоть сейчас, какая, в конце концов, разница, – ответил Шус.

До границы города они добрались без проблем. А вот на границе они возникли. Возница был готов везти их дальше, разумеется, за дополнительную плату, но его не пустили. Между фасадами двух последних домов прямо поперек улицы было выстроено сооружение, находящиеся на эволюционной лестнице где-то посредине между баррикадой и стеной. Около нее стояло около дюжины милиционеров, и один из них довольно бесцеремонно развернул возницу и пытался прогнать пассажиров, сошедших с транспортного средства.

– Нам нужно туда попасть! Как вы не понимаете?! – кричал Фамбер.

– Ничего не знаю, у меня приказ никого не пускать за стены, – отвечал милиционер.

– Какие, к темным богам, стены?!! В Лендале отродясь не было никаких стен!!!!!

– Теперь есть.

– Это вы называете стеной, вы смеетесь?!

– Ничего не знаю. Мне приказали никого не пускать за стены и сказали что это – стена.

– Пойми же ты, наконец, идиот несчастный, от этого зависит судьба города!!!

– Мне сказали…

– Это бесполезно, Фамбер, хватит с ним спорить, – перебил защитника закона Холдар, – Слушай, а ты можешь позвать главного?!

– Но…

– Знаешь, когда твое начальство узнает, что ты нас не пропустил, тебе не поздоровится, так что лучше позови его сейчас, пока еще не поздно. Милиционер засомневался, что ему делать.

– Подумай, – уговаривал его Холдар, – если нас не пропустит твой начальник, виноват будет не ты, а он, а если пропустит, все равно, в случае чего, виноват будет он.

Служитель закона решил, что, действительно, лучше переложить ответственность на кого-нибудь другого и побежал к двери ближайшего дома. Через несколько долгих минут он вернулся, приведя с собой знакомое лицо Милиренса.

– А, так это вы те идиоты, которые не слушают приказы?! Надо было догадаться! Привет, Шус, Втри, здравствуйте господин Холдар и профессор Фамбер и вы…

– Еле, – подсказал Еле, – просто Еле, без господина.

– Хорошо, Еле, – согласился Мелиренс, – так что вас сюда привело?!

– Привет Мел, – поздоровался за всех Шус, – понимаешь, нам надо к щиту, а твои подчиненные нас не пропускают!

– И правильно делают в принципе, хотя, по-моему, приказ бредовый. Мы и так все сидим под этим вашим магическим колпаком, а городской совет во главе с нашим достопочтенным Груммом Зохом решил, что нужно уменьшить темницу до пределов города. А на Мрена не сердитесь, он, в принципе, совсем не плохой парень, только уж слишком ревностно выполняет приказы, так…

– Подожди, а кто такие Грум и Зох? – влез Шус.

– Ты что, не знаешь?! – поразилась Втри. На лицах всех остальных, кроме, разве что Еле было написано изумление.

– А с какой это радости я должен знать всяких Грумов и Зохов! – возмутился Шус.

– Во-первых, не всяких Грумов и Зохов, а Грумм Зох – это один человек, а во-вторых, как можно прожить в городе почти год и даже не знать, кто в нем правитель?!

– А разве не директор Сэйлэнар? – удивленно спросил Шус.

– Да ты что, Шус?!!!

– Ну, вообще-то Шус не так уж и не прав, – заметил Фамбер, – но все же, официально в Лендале правит городской совет, его еще называют советом пятидесяти шести.

– Да я что-то не замечал…

– Да как же так, ведь зимой были выборы, по всему городу висели плакаты, а в университете проходили дебаты.

– Правда?!! – искренне удивился Шус, а я и не знал. А когда это было?

– В тот день, – ответил Фамбер, – ты мне жаловался, что в трактирах университета почему-то куча постороннего народу, и еще тебя тогда укусили мои змеи.

– А, тот день я помню, но как я мог не заметить?!

– Это на тебя похоже, Шус, так что не беспокойся, – успокоил последнего Фамбер.

– Так что, я всегда такой невнимательный?!! – ужаснулся Шус.

– Да, а ты что, не знал?!

– А может быть, вы мне поможете с этим справиться?! АЙ!!! – сразу же после своих последних слов Шус почувствовал довольно увесистый подзатыльник, – за что?!

– Ты же попросил помочь тебе с этим справиться, – невозмутимо ответил Фамбер.

– Но я не это имел в виду…

– Ты что, думал, что я тебе дам какой-нибудь волшебный эликсир?! Так вот, такого эликсира нет, а даже если бы и был, все равно я бы тебе его не дал. С такими вещами нужно справляться самому. Я же могу только дать тебе мотивацию.

– Бить меня, что ли?!

– Ага, – довольным голосом ответил Фамбер.

– Может, тогда лучше не надо? – жалобно спросил Шус.

– Уже поздно!

– Слушай, Фамбер, я, конечно, понимаю, ты здесь занимаешься воспитанием ученика, и я ничего не имею против, – вмешался Холдар, – если хочешь, можешь хоть поджарить его в воспитательных целях, но может, как-нибудь потом, сейчас не самое лучшее время, тебе так не кажется? В конце концов, ты можешь бить Шуса и по дороге.

Фамбер с ним согласился, в кои-то веки. Шус же ничего не сказал, только наградил Холдара скорбным взглядом, мол, за что вы отдаете меня на съедение этому монстру, я думал, что вы хоть капельку дорожите моей жизнью.

– Так зачем вам все-таки нужно к барьеру? Надеюсь, вы не собираетесь вести переговоры о сдаче города? Насколько я понимаю, именно по вашей вине это халиф, Нуй-Ли-Фар I со своим войском стоит под стенами нашего прекрасного города?!

– Нет, конечно нет, Мел, – ответила Втри, – скорее наоборот.

– Хотите вежливо просить его убраться отсюда, что ли?

– Если бы все было так просто… – философски ответила Втри.

– Нет, конечно, но у меня появилась одна идея. И вообще, проще увидеть, чем пересказывать, – дал не намного более конкретный ответ Шус.

– У тебя идея?!

– А чему ты удивляешься? – обиделся Шус.

– Ладно, тогда действительно пойду посмотреть. Вы же не против?!

Втри и Шус вопросительно уставились на Фамбера. Тот ответил: «Зачем?». Они попытались испепелить его взглядами, но после того, как Фамбер недовольно пробубнил «ну раз вы так хотите», остались довольными результатом.

Через импровизированную стену пришлось перебираться по приставной лестнице, а с другой стороны просто спрыгивать. Пока шли до барьера, Мелиренс рассказывал анекдоты про своего босса. Оказывается, комиссар Корсен никогда не расставался со своей трубкой. Даже во сне, в ванной комнате и на унитазе. На вопрос Втри, а откуда Мел знает об этом, тот ответил, что из самых достоверных источников.

– Комисар имеет очень изощренную манеру вести допрос, к счастью с тобой, Втри, он этого не проделывал, ты провела в участке слишком мало времени. Подозреваемого держат на хлебе и воде пару дней, после чего приводят к комиссару в кабинет. Перед ним стоит блюдо с пончиками и кофе. Он с аппетитом ест, не вынимая, разумеется, трубку изо рта, и начинает вести допрос. При этом табачного дыма в комнате столько, что противоположную стенку плохо видно. Желудок у преступников не сильно отличается от желудков других людей, поэтому из кабинета Корсена одна из дверей ведет в ванную комнату, и во время допросов дверь открыта. Если преступник начинает говорить, он получает пончик. Впрочем, в том случае, если преступник имеет отвращение к сладкому, допрос повторяется на следующий день, только вместо пончиков Корсен ест бараномамонта с картошкой.

– Ужас какой! – искрение посочувствовала бедным допрашиваемым Втри и зареклась попадаться еще раз в Керлендерского милицейское управление.

– А еще с ним был такой случай. Однажды комиссар… – Мелиренс так увлекся рассказом, что не заметил, как подошел к барьеру. Заметить его действительно было довольно сложно, только по легкому окрашиванию всей картинки за ним в рубиновый свет, да и то на расстоянии не более дюжины метров, а вот небо над головой имело вполне традиционный цвет. Но суть не в этом, а в том, что Милеренс на полном ходу врезался в щит и распластался по нему. Со стороны это выглядело как пантомима, в которой мимы трогают воздух перед собой или моют его, только куда более реалистично.

– Мы пришли, – констатировал факт Шус.

– Спасибо, я заметил, – отлип от барьера Милеренс, – нет, чтобы спросить, в порядке ли ты, не разбил ли нос или чего похуже, никакого сострадания к ближнему.

– Я же вижу, что ты в полном порядке, зачем спрашивать, – резонно ответил Шус.

– Может, начнем? – предложил Холдар.

– Ладно, раз уж пришли… – неохотно ответил Фамбер, – хотя эта идея до сих пор кажется мне ужасно глупой.

– Не хнычь, Фамбер, как не странно, но эта идея мне нравиться, хоть она и с применением магии. Лучше бы ты стоял с плакатом, так было бы смешнее!

– Раз такой умный, сам попробуй!!!

– Ну не злись, великий и ужасный повелитель сортиров.

– Ах ты… да я тебя!!!

– Что ты мне сделаешь, Фабя?

– Фабя?!!!!!

Фамбер уже был готов разорвать Холдара на клочки, тот же был довольно спокоен и их перепалка могла бы продолжаться еще часа два, а то и больше, но им помешала Втри. Она обладала уникальным талантом успокаивать этих двоих без риска для собственной жизни. Когда все успокоились, Шус тихонько осведомился у Холдара:

– А почему повелитель сортиров, это что-то значит или вы просто так сказали?

– Я тебе после расскажу, когда его по поблизости не…

– Вы что там обо мне шепчитесь?!

– Нет, нет, что ты, Фамбер!

– Конечно не о вас, учитель!!

– Может, все же начнем? – на этот раз предложила Втри.

– Да, ты права, девочка.

Фамбер засучил рукава своей мантии, что-то проговорил и стал указательным пальцем водить по воздуху. За пальцем стали вырисовываться линии, складывающиеся в буквы, сотканные из синего огня с проблесками черного в глубине. Когда Фамбер дописывал последнюю букву, Холдар случайно, или не совсем случайно, толкнул Фамбера под локоть и образовалась жирная клякса. Когда Фамбер поставил точку, надпись поднялась над его головой и выросла раза в три от своего первоначального размера.

Солдаты, сидевшие около костра за щитом, вначале даже не обратили внимания на то, что с другой стороны кто-то ходит, ведь щит не пропускал ничего, кроме света, включая и звук. Но когда Фамбер заканчивал надпись, один из них все же обратил внимание на движение с другой стороны. Естественно, солдаты подняли тревогу и схватились за оружие.

Пока весь полк собирался пред щитом для того, чтобы достойно встретить противника, наши герои беззлобно переругивались. Так прошло минут десять. Солдаты с лицами трехсот спартанцев ждали, чего же выкинут эти проклятые служители тьмы. Фамбер, Холдар, Втри, Шус, Еле и Мелиренс ждали хоть какой-нибудь активности со стороны солдат.

– Ну и почему они ничего не делают? – наконец-то осведомился Шус.

– Почему это не делают? Они стоят и сверлят нас взглядами, – возразиа Втри.

– Вообще-то я имел в виду немного другое. Почему они никак не реагируют на надпись?

– Может быть, они не умеют читать. Как там в халифате с грамотностью? – осведомился Милеренс.

– С грамотностью все в порядке, ну в общем, не совсем, но из двадцати человек уж один-то точно умеет читать, а здесь вот уже сколько набежало! – ответила Втри.

– Простите, но мне есть что сказать, – заметил Еле.

– Ну раз есть, так говори! – разрешил ему Холдар.

Речь в халифате почти не отличается от здешнего языка, разве что акцент у вас довольно странный, но вот его запись. Ты разве не заметил, Холдар?

– Да я как-то не обращаю внимания на такие мелочи…

– Ну и что теперь мне делать? – осведомился Фамбер. – И вообще, во имя всех богов, почему вы не можете писать на нормальном, человеческом языке, а вместо этого извращаетесь и пишите непонятно как?!

Решение нашла Втри, ей же и пришлось его реализовать. Она выкладывала из палочек буквы, а Фамбер переписывал их в огне, на этот раз зеленом. Несколько раз приходилось стирать надпись и записывать ее заново, но пройдя многие лингвистические трудности, они справились. В общем-то различия были не такие уж глобальные. Было видно, что оба языка идут из одного корня, просто в халифате шли по пути усложнения письменного языка, добавляли исключений и правила вроде использования «И» и «I», в русском дореволюционном, к тому же, в халифатском варианте имел значения и порядок слов. Во всем остальном мире шли по пути упрощения. Когда под синий надписью появилась зеленая, в рядах солдат за щитом началось какое-то движение, видно выискался грамотный человек.

Надпись же гласила: «Мерзкий кровопийца и нелюдь, Энфарикс (советник). Я, Фамбер, твой учитель, вызываю тебя на бой завтра в полдень в двух километрах к югу отсюда, на том самом месте. Если ты не придешь, ты трус!!!» Прочтя, это Шус заметил:

– По-моему, это не совсем в вашем духе, учитель. И что это за место?

Сейчас не время, да и не к чему это вам знать. Это старая история, – туманно пояснил Фамбер.

Холдар же оказался более жестким в своих комментариях, что и понятно, ведь его в случае чего, подзатыльником не огреют:

– По-моему, это полный бред. Нет, не сама идея. Шус молодец. Но текст. Неужели этот твой Энфарикс такой идиот, что клюнет на подобную глупость?

– Придумай получше! – тут же огрызнулся Фамбер. К тому же для него это наверняка сойдет. Он уже давно хочет убить меня, так что он будет вполне доволен подобным предлогом.

– А что, если нет? – спросила Втри. – Что если ничего не получится?

– Зачем гадать, подождем до завтра и все узнаем. И вообще, жизнь состоит из одних «если», и если все время думать «а что, если», особенно после того, как дело уже сделано, можно просто с голода помереть. Например, если думать: «если еда подпорчена, можно получить несварение желудка, а если она заражена какой-нибудь…»

– Кстати о еде, – перебил учителя Шус, я же с со вчерашнего дня уже ничего не ел, а сейчас уже за полдень перевалило. АЙ!!! За…

– Не перебивай учителя!

– Простите…

– Вечно ты об одном и том же, Шус, – заметила Втри, – хотя сейчас ты прав.

Реализовывать предложение Шуса они пошли в трактир «Жирный пьяница». Несмотря на название, это было вполне приличное место. Он находился на улице Элинаса.

По пути Холдар, Еле и Милиренс обсуждали, сможет ли выстоять город без щита. Все началось с того, что Шус спросил, зачем построили эту идиотскую стену через всю улицу. Милиренс объяснил, что это, как он уже говорил, сделано по решению городского совета, таким образом они пытаются восполнить отсутствие стен вокруг города. Оконные проемы на первых этажах всех домов по периметру города закрыты решетками. После этого и разгорелся спор. Холдар утверждал, что город сможет продержаться некоторое время до тех пор, пока прибудет подмога, но даже он признал, что без магии не обойтись, Еле возражал, что численный перевес настолько огромен, что никакая магия не поможет, а стены руфухиди попросту не заметят, тем более, что в Лендале и армии нет, а советник при Нуйли тоже ого какой маг. Милиренс в целом разделял эту точку зрения, хотя и надеялся на магов университета, все-таки их много, а этот Энфарикс только один. В основном же его мнение сводилось к тому, что милиции совершенно незачем торчать под этими идиотскими стеночками. После того как Милиренс покинул их, так как остался на своем посту, в конце концов, это была его работа, спор очень быстро затух. Уже в «Жирном пьянице» Шус спросил у учителя:

– Скажите, а почему вы назначили время битвы на полдень, ведь ночью было бы куда более удобно?

– Это только так кажется, на самом деле ночью намного больше охраны, а днем уж точно никто не ждет нападения.

А вы уверенны, что сможете с ним справиться, а то в прошлый раз у вас не очень-то получилось. Я, конечно, не видел, но Холдар мне все пересказал.

– Конечно же, нет! Но у меня есть один козырь в рукаве. Завтра все увидишь.

– Наверное, надо продумать операцию, – предложил Холдар.

– А тебе не кажется, что трактир – это не лучшее место для обсуждения подобных вещей? – поинтересовался Еле.

– А что, по-твоему такими вещами нужно заниматься, запершись в каком-нибудь темном чулане?

– Да нет…

– Знаешь, насколько я смог убедиться за свою жизнь, темные чуланы – это лучшие места для подслушивания, так что ими нужно пользоваться только если хочешь дезинформировать противника. Кроме того, пусть даже половина населения Лендла – халифатские шпионы, все равно они ничего не смогут донести, учитывая, что с внешним миром нет никакой связи.

– Ну, вы не совсем правы, – заметила Втри, – мы-то имели эту самую связь.

– Не думаю, что кто-нибудь до такого додумается, – сказал Фамбер, – но речь не о том. Итак, по моему плану, я отвлекаю внимание Энфара, а Втри, Холдар и Еле похищают халифа.

– Как это похищаем, да еще среди бела дня? Фамбер, ты в своем уме?!! Как ты себе это представляешь? Мы что должны просто так прийти к Нуйли и сказать: «а не пошли бы вы с нами?!»

– Это детали.

– Как это детали?! В теории возможно все, а вот с проведением этого всего в жизнь возникают осложнения.

– Да подожди ты, Холдар, вначале давайте решим, мы будем это делать или нет?

– Вначале мы решим, как будем похищать халифа!

– А я сказал, вначале решим, что будем делать!!!

– Да мало ли, что ты сказал!!!!

– Ты…

– Простите, – вклинился в их беседу чей-то незнакомый голос, – но если вам так хочется покричать, не могли бы вы выйти на улицу.

Холдар и Фамбер обратили пылающие взоры в сторону официанта, который к ним обращался. Под этими взглядами он чуть ли не обуглился, но успел смыться до превращения в кучку пепла. Хоть официант и позорно капитулировал, он добился своей цели и остудил крикунов.

– Ладно, можно о обсудить. Вас троих перемещают куда-нибудь на дальний конец лагеря в одежде стражи. Еле, у тебя же осталась твоя форма?

– Почти все на мне, кроме сабли, знаков различия и тюрбана.

– Отлично, тогда для Холдара можно будет сделать такой же.

– Подождите, а как же я? Мне что тоже в солдатской форме? Но вам не кажется…

– Подожди, девочка, я же не договорил. Тебя оденем под… танцовщицу или еще что-нибудь в этом роде.

– Танцовщицу?!! Какую, во имя всех темных богов, танцовщицу, да я вас…

– А что тебе не нравится?

– Да чтоб я к этому извращенцу на троне в чем-то открытом еще раз появилась?!

– Ну так ведь тебе не целоваться с ним.

– Все равно!!!

– Да помолчи ты! Я придумал такую хорошую историю, дай рассказать. Итак, тебя схватили в одной из окрестных деревень, ты из бродячего цирка из халифата и была там, когда прибыли войска. Ты немного посопротивлялась, но когда тебе сказали, что тебя поведут к самому халифу…

– Фамбер, что за бред, с какой это стати какую-то танцовщицу, пусть даже и красивую, должны так вдруг, ни с того ни с сего вести к халифу, да еще те солдаты, которые ее поймали…

– Вообще-то, Холдар, ты немного отстал от жизни, – перебил его Еле, – как раз в тот день, когда вы меня похитили, был оглашен приказ Нуйли о том, чтобы всех хорошеньких, молодых девушек вели к нему.

– Вот видишь, Холдар? Все, не перебивай меня. Итак, вы проходите к руфухиди халифа, объясняетесь с охраной и…

– И охрана забирает у нас Втри, а нас гонит взашей, если конечно не узнает государственного предателя номер один и недавно пониженного гвардейца, – не удержался Холдар.

– Ну наденьте на лица какие-нибудь платки, у вас же в халифате их носят.

– Во-первых, не платки, а чадры, а во-вторых, чадры носят только женщины!

– Не совсем, Холдар, – опередил Фамбера Еле, – правда тогда моя форма совершенно не подходит… А скажите, профессор, а как вы собирались поступить с Холдаром? Ведь формы на него нет.

– Немного поколдовать.

– А не могли бы вы наколдовать форму особого тайного отряда?

– Кого, кого?

– Вы что ни разу не слышали об особом тайном отряде? Хотя это и не удивительно, в период царствования предыдущего, и надеюсь, следующего халифа эта организация почти захирела, но за год царствования Нуйли она вновь подняла голову. Особый тайны отряд – это организация, которая занимается раскрытием заговоров против халифа, а сейчас в халифате государственной изменой считается даже непочтительное упоминание халифа, так что, по сути, они могут схватить любого. Поскольку они имеют почти неограниченную власть, то бояться им некого, даже гвардейцы не посмеют их прогнать, тем более, что в отличие от гвардии, они подчиняются непосредственно халифу. А что самое главное, они закрывают лицо до носа, а сверху – капюшон, так что остается только небольшая щелочка для глаз.

– Все это отлично, но только как я ее создам, если не представляю, как она выглядит?

– А вы не можете? – разочаровался Еле.

– Я тебе не джин какой-нибудь из сказки, чтобы из воздуха сделать неизвестно что.

– А если вы будете знать, что сотворить?

– Тогда смогу, хоть и не из воздуха, конечно.

– А если я нарисую?

– Не знаю, но рисунок должен быть очень и очень точным и желательно с нескольких сторон.

– Да, хорошо.

– А ты умеешь рисовать? – поразился Холдар.

– Я же учился в школе искусств, я же вроде бы говорил.

– А как ты тогда оказался в армии? – поинтересовалась Втри.

– Очень просто, меня призвали. Хотя это не совсем точно, мой дядя обменял меня на моего двоюродного брата, конечно мы родственники, но он же спасал своего сына, тот бы уж точно загнулся через дюжину дней.

– А как же ты оказался в гвардии? – не унималась Втри.

– Это долго рассказывать, но…

– Вот именно, это долго рассказывать, – перебил его Фамбер лучше садись и рисуй, – с нажимом перебил его Фамбер.

Еле больше ничего не оставалась как подчиниться. Проблему с отсутствием бумаги и письменных принадлежностей Фамбер разрешил еще до того, как Еле успел о ней заикнуться, достав откуда-то из-под стола листок бумаги и перо.

– Учитель, а откуда под столом эти вещи? – поинтересовался Шус.

Фамбер ничего не ответил и даже не наградил Шуса подзатыльником, но посмотрел на него как на полного идиота.

– И как я буду рисовать пером? – пожаловался Еле.

– Это самопишущее перо. Ему не нужны чернила и оно может рисовать восьмью цветами, там есть специальный рычажок.

– Вы уверены? По-моему оно не работает.

– Все работает!

Фамбер начал закипать и Еле решил, что лучше приступить побыстрее к работе. Пока Еле рисовал, Шус задал интересующий его вопрос:

– Учитель, вы так хорошо рассказали, что кому делать, а про меня почему-то забыли.

– Ты пойдешь со мной.

– Что?! – решительность Шуса таяла на глазах, – вы хотите, чтобы я пошел с вами драться с вашим бывшим учеником? А вы уверены, что я там нужен? Может я с Втри пойду, пленницу могут отводить и три стражника, или еще лучше, посторожу ваш кабинет в ваше отсутствие.

– Нет, ты мне там нужен, конечно тебя никто не просит бросаться на Энафара, но так ты хоть посмотришь на настоящую магическую битву.

– А вы уверены, что мне это надо?

– Да!

– Ладно, как скажете.

Шус уже собрался пойти повеситься, чтоб не мучиться, но положение спас принесенный вовремя обед, который состоял из чего-то горячего в горшочке. Пока все ели, Еле закончил свою работу. Он изобразил форму особого тайного отряда со всех четырех сторон. Фамбер внимательно посмотрел на рисунки, выполненные с почти фотографической точностью, подумал, пережевывая кусок чей-то плоти, проглотил его и вынес свой вердикт:

– Знаешь, это никуда не годится. Во-первых, мог бы нарисовать покрупнее, цветов маловато, да и вдруг ты, что-нибудь напутал. Знаешь, я лучше посмотрю, так сказать, из первоисточника. Это довольно долго объяснять, но если по-простому, я залезу в твою голову и посмотрю как выглядит форма этих тайных, как их там.

– Вы хотите сказать, что я зря это рисовал?!

– Почему же зря, ты вспомнил, чему тебя учили, показал, что ты умеешь, и создал произведение искусства.

– Вы…

– Успокойся, чтобы провернуть эту операцию нужно, чтобы ты был спокоен и расслаблен.

– Хорошо… только постарайтесь не слишком глубоко забираться.

– Посмотри мне в глаза, – не обращая внимания на слова Еле, – начал Фамбер, – вот так, теперь закрой их. Представь форму особого тайного отряда.

Фамбер взял Еле за плечи, устремив свой пламенный взор ему в лицо. Это продолжалось минут десять. Посетители «Жирного пьяницы» уже давно обратили внимание на шумную компанию, одна парочка даже пересела подальше от них, но эта сцена приковала всеобщее внимание. И ведь нет, чтобы просто сидеть, Еле примерно в середине сеанса начал трясти правой рукой и дергать левой щекой.

Когда это представление закончилось, по сути, ничем, зрители было ужасно недовольны. Они-то надеялись, что Еле, как минимум, забьется в судорогах на полу и желательно чтобы у него показалась изо рта пена. Тогда можно было бы покричать вдоволь, а после полгода рассказывать об ужасах магического произвола, про то, как пришел в трактир волшебник и вначале перебил половину посетителей, а вторую половину сделала своими послушными зомби. Впрочем, такие истории и так появились, но до таких масштабов они доросли не через полгода, а через год, а затем приобрели и еще более ужасающие подробности. А потом все об этом забыли из-за истощения фантазии трактирных авторов и появления более свежего материала.

Фамбер же остался доволен результатом и даже заметил, что рисунки были совсем неплохи и можно было и не залезать в голову Еле, учитывая, какой в последней бардак. После чего они покинули «Жирного пьяницу» и разошлись в разных направлениях. Фамбер, Втри и Шус – в университет, а Холдар и Еле к своему повелителю. Надо же хоть когда-нибудь у него появляться.

Уже в университете Фамбер обратился к Втри:

– Девочка, иди к себе в комнату и найди там что-нибудь похожее на костюм танцовщицы из халифата.

– Конечно, хорошо, профессор, знаете, у меня уже все шкафы от подобных костюмов ломятся, я уже подумываю о том, чтобы продавать их или раздавать бедным, – огрызнулась Втри.

– Ты хочешь сказать, что у тебя ничего подобного нет?

– Да!

– Ну… тогда иди и купи что-нибудь.

– А вы мне дадите на это денег, профессор? – уже совсем другим тоном поинтересовалась Втри.

– Денег, а зачем тебе деньги, у тебя своих, что ли нет?

– Но это же ваша идея.

– Ну, тогда укради, чего тебе стоит.

– Не толкайте меня на преступление, и к тому же, кто я такая, чтобы воровать одежду из магазина?

– Ну…

– Нет, и кошельки я срезать не буду, ведь будет не очень хорошо, если меня опять посадят.

– Насколько я знаю, за карманные кражи тебя еще ни разу не ловили.

– А может быть, я решила в этот опасный для родины час стать честным гражданином!!!

– Ты, честной … – начал было Шус, который не поверил в искренность слов Втри, и та для их подтверждения просверлила каблуком дырку в ноге Шуса. Может быть, он хотел еще что-нибудь добавить, но уже было не до того.

– Ладно, – сдался Фамбер, – я тебе что-нибудь завтра наколдую.

– Спасибо!

-Ладно иди, и хоть постарайся войти в роль.

– Хорошо.

– А я пойду к себе в кабинет, у меня есть кое-какие дела.

– Какие дела, учитель? – поинтересовался Шус, уже более-менее оправившийся от полученных увечий.

– Привести свои дела в порядок, написать завещание, – совершенно серьезно ответил Фамбер.

– Что, все так плохо? – убито спросил Шус.

– Да нет, конечно, просто… я не собираюсь завтра умирать, но мало ли что может случиться. К тому же для того, чтобы исчезнуть, совсем не обязательно умирать.

– А что мне делать? Никакого имущества и незаконченных дел у меня нет.

– Не, знаю… сходи, что ли поешь, какой от тебя еще толк.

– Хорошо.

После этого они разошлись. Фамбер – в свой кабинет покорять вершины литературного Олимпа, Втри – входить в образ танцовщицы из далекого халифата, а Шус – в свою комнату дочитывать пиратский роман «Двадцать лет под килем». Как было написано на обложке, роман был основан на реальных событиях. Хотя каким образом автор этого произведения мог провести двадцать лет под килем, а после этого что-то написать, оставалось загадкой. А даже если он и умел задерживать дыхание на столь продолжительный срок, каким образом он мог написать произведение, описывающие события, происходящие, в основном, на палубе? А если кто из героев и оказывался под килем, то его жизнь, к слову не очень длинная, никак не могла потянуть на роман. Господи, ну почему большинство произведений искусства, за небольшим исключением, имеет идиотские названия? А уж если говорить об оформлении обложек книг…

Пока Шус, Втри и Фамбер вели вышеописанный разговор, Еле и Холдар как раз успели добраться до временной резиденции халифа. Если быть точнее, они стояли перед дверью и спорили.

– Заходи первым, Еле. Мы так давно здесь не появлялись, у нас могут быть проблемы.

– И поэтому я должен заходить первым?

– Да, все-таки ты мой бывший подчиненный.

– Почему-то ты об этом вспоминаешь только в такие моменты. И как раз потому, что ты мой бывший начальник, ты и должен входить первым. Ведь начальник, а не подчиненный должен держать ответ!

– А вот и нет!! На растерзание посылают подчиненных.

– Так поступают только плохие начальники!

– А я и не говорю что я хороший!

– Нет, так не пойдет, вы должны первым идти.

– Ты помнишь, что я тебе говорил насчет вы?

– Да, конечно, прости… слушай, а я придумал, давай зайдем вместе.

– Мы в дверь не пролезем.

– Ну почему, если боком…

Они уже были готовы реализовать свой план, но дверь открылась еще до того, как к ней притронулись. За ней стоял Раффад, одетый в костюм слуги халифа.

– Повелитель великого халифата, величайший из великих, халиф нашей империи и всего мира Хул-Дул-Гур-Бур-Фур V, да продлится царствование его веки вечные, изволит принимать ванну.

– Чего? Можешь повторить? – обалдел от такого витиеватого предложения Холдар, который уже успел отвыкнуть от халифатской манеры выражаться.

– Повелитель великого халифата, величайший из великих, халиф нашей империи и всего мира Хул-Дул-Гур-Бур-Фур V, да продлится царствование его веки вечные, изволит принимать ванну, – невозмутимо исполнил его просьбу Раффад.

– Когда это ты выучился так говорить, и где ты достал эту одежду?

– Я лишь исполняю волю халифа, я исполняю свой долг.

– Ладно, не хочешь отвечать, и не надо. Так говоришь, халиф моется, ну тогда мы пошли…

– Нет. Повелитель великого халифата, величайший из великих, халиф нашей империи и всего мира Хул-Дул-Гур-Бур-Фур V, да продлится царствование его веки вечные, предвидел ваш приход и приказал задержать вас.

– Не надо нас задерживать, мы и так пришли, чтобы с ним повидаться! Просто я подумал, что он будет долго мыться, и мы зайдем попозже.

– Хорошо, садитесь сюда, – Раффад показал на ковер, лежащий посредине комнаты, с огромным количеством подушек.

В комнате вообще много что изменилось с тех пор, как Холдар последний раз был здесь, а случилось это только один единственный раз после его возвращения. Все это время он либо снимал комнаты в трактирах, либо спал у Фамбера.

– Вам что-нибудь принести? Могу предложить…

– Нет, нет ничего не надо, просто принеси воды, – ответил и за себя и за Холдара Еле.

– Но…

– Ты и так слишком много выпил утром, не хватало тебе еще опьянеть пред встречей с халифом. И так я не думаю, что она будет особо радостной.

– Ты так заботишься обо мне, можно подумать, что ты моя жена.

– Вовсе нет, я только думаю о нашем общем благе!

– Вот ваша вода, – произнес Раффад, после чего удалился.

– А как он изменился, ты заметил? – спросил Холдар у Еле.

– Мне трудно судить, ведь я с ним общался совсем недолго, но видно он всерьез решил сделать карьеру.

– Да, похоже на то.

Так они просидели еще около часа, почти не говорили, только ели какие-то шоколадные печенья и фрукты. Но все, в том числе и приятное безделье, имеет свойство заканчиваться. В комнату вошел Раффад и произнес уже приведенный выше официальный список титулов халифа. Холдар и Еле упали на колени, последний на два, как и все в халифате, а Холдар на одно. Эту привилегию ему даровал Хул-Дул-Гур-Бур-Фур за заслуги перед отечеством. В комнату вошел халиф в банном халате, который самым выгодным образом показывал его брюшко.

– Ну и почему вас обоих так долго не было? Мне скучно!

– Простите нас, о великий халиф! – в один голос ответили оба.

– Холдар, ты говорил, что Раффад – бандит, и я надеялся, что он расскажет мне что-нибудь интересное, а он вместо этого ведет себя как заправский царедворец. И где все это время был ты?

– Простите, мне нет оправдания!

– Да встаньте вы с колен, и хватит разговаривать со мной, как с каким-нибудь тираном, я не Нуйлик, ведь этого узурпатора вроде бы так обозвали?

-Да, – ответил Еле, вставая с колен.

– Ну, так где же вы все-таки были? – поинтересовался халиф, садясь на импровизированный трон из подушек.

– Ну… э-э-э… – смутился Холдар.

– Ну, мы были… – попытался что-то придумать Еле.

– Где? – еще более заинтересованным голосом попытался сдвинуть их с места халиф.

– Понимаете… мы выполняли очень важное поручение, от которого зависела судьба всего города, – выкрутился Еле.

– Да, да!!! Именно так! – подтвердил Холдар.

– Ну и что же это за важное поручение?

– Ну, это долго объяснять…

– Ничего, я люблю длинные истории.

– Понимаете, с нас взяли магическую клятву, так что мы не можем ничего сказать, Еле подтвердит.

– Да, так все и есть!

– Что, даже своему родному халифу рассказать не можете?

– Простите! – разом повесили головы Холдар и Еле.

– Я вам верю…

– Спасибо вам…

– Да как вы могли поверить, что я поверил вам!!! – Хул-Дул-Гур-Бур-Фур как с цепи сорвался. А он прославился тем, что был одним из самых уравновешенных халифов за всю историю халифата. За все время его царствования был вынесен всего лишь один смертный приговор, да и то так и не приведенный в исполнение, но об этом после. Но в этот раз он вышел из себя не на шутку.

– Во имя всех богов, вы что, за идиота меня принимаете?! Вы что, обдурить меня решили?!! Да, да!!! Пусть дождь минует ваши головы десятки тысяч лет!!!

– Простите, о великий халиф, я не хочу вас огорчать, но я не думаю, что ваше проклятье сможет исполниться, – заметил Холдар, – я не думаю, что протяну десятки тысяч лет, учитывая все стрессы, которые я получаю и неправильный образ жизни, который я веду.

– Молчать!!!! Вы, небось, вдвоем по притом шлялись! А меня-то, вашего повелителя, не позвал! – уже совсем другим, обиженным голосом спросил халиф.

– Простите нас… – опять в один голос повинились Холдар и Еле.

– Ладно, а раз вы так хорошо проводите время, почему вдруг сюда заявились?

– Мы решили, что вы должны знать… – начал Холдар.

– Да мы так решили, – подержал его Еле.

– Что знать? Как вы веселитесь?

– Нет, вообще-то мы завтра отправляемся во вражеский лагерь, чтобы похитить Нуйлика.

– Возьмите меня с собой!

– Но, господин… – начал было Холдар.

– Возьмете меня и точка! А если вы не хотели меня брать, то не стоило и приходить. Да сядьте вы, наконец, и расскажите, чем вы занимались.

Когда Хул-Дул-Гур-Бур-Фур узнал, что Холдар и Еле раз десять обедали в «Круглом столе», который находится в 5 пяти минутах ходьбы от временной резиденции халифа, последнего посетил еще один приступ гнева, но все обошлось без членовредительства.

В то время пока наши герои готовились к следующему дню за барьером, в лагере противника на руфухиди Нуй-Ли-Фара I шел разговор между халифом и его советником– оборотнем и бывшем учеником Фамбера, Энфаром. Если быть совсем уж точным, он шел не совсем в то же время, а глубокой ночью.

Дело в том что, хотя послание, адресованное лично советнику, было начертано огненными буквами еще в полдень, и его видели двести человек, улуфулдар пограничного отряда пришел к мысли, что начальству можно сообщить о нем после обеда. До пункта же назначения, то есть до ушей Энафра эта информация дошла только после ужина, а до Нуй-Ли-Фара и того позже. Собственно сразу же после того, как халифу стало известно о послании, он и вызвал своего советника, но скорость передачи информации снизилась еще больше, и Энфар узнал о просьбе халифа прийти к нему уже за полночь.

– Здравствуйте, – приветствовал халифа Энфйар.

– Кто?!! – Нуй-Ли-Фар подскочил на собственном троне, – а, это вы… как вам удается так тихо ходить?

– Вы о чем-то хотели со мной поговорить? – сдержанным, но железобетонным голосом спросил Энфар.

– Да, конечно… Вон! – обратился халиф к двум стражникам, стоявшим около дверей. Те покорно вышли за двери. – Я хотел спросить у тебя, это правда, то, что мне доложили?

– Что именно?

– Ну, насчет того, что вас вызвали на дуэль.

– Да, это правда, – и так не особо радостное выражение лица Энфара еще больше посуровело.

– Ну, и что вы по этому поводу думаете?

– Я ничего не думаю.

– Но вы же должны были что-то решить?! – халиф уже начал заводиться. Если бы кто-то другой так разговаривал с ним, он бы уже отправился под топор палача, и это в лучшем случае, но перед ним был Советник.

Этот человек совершенно неожиданно появился в середине года, когда подготовка войска была уже в самом разгаре, и предложил свою помощь в уничтожении Лендала. При этом он не присягал на верность, что раздражало Нуй-Ли-Фара, и не просил никакой платы за свою, действительно неоценимую помощь, что еще больше настораживало халифа. Ведь таким образом этот маг не только не был ничем обязан Нуй-Ли-Фару, но наоборот, халиф был обязан ему. А получить то, что он захочет он мог, Нуй-Ли-Фар в этом не сомневался. Втайне халиф надеялся, что в конце войны, когда победа будет уже несомненной, этого неудобного волшебника убьют, тогда можно будет устроить красивые похороны и траур, может даже как-нибудь государственный праздник.

– Да, я решил, – ответил Энфар, – я принимаю вызов.

– Но вы не можете!!!

– Нет могу, это мое личное дело, к тому же оно поможет всем нам. Когда не будет Фамбера, многие проблемы будут решены.

– Сейчас не время сводить счеты, мы все равно возьмем город. Вы же сами говорили, что они не могут держать щит вечно, так что у них просто не останется выбора, так к чему…

– Это мое личное дело, – сказал, как отрезал Энфар.

Конечно, размышлял про себя халиф, было бы неплохо избавиться от него, но сейчас не лучшее время. Конечно, моя армия захватит город, но маги… от них, как, впрочем, и от него можно ожидать чего угодно, так что лучше…

– Скажите, а этот… Фамбер, он насколько силен?

– Вы можете не сомневаться, я справлюсь с ним.

– А есть те, с кем вы не можете справиться?

– Если бы это было так, я бы не присоединился к вам.

– Так вы твердо решили?

– Да.

– Тогда возьмите хотя бы отряд…

– Нет, не надо. Это мое дело, а ваши солдаты будут только мешать.

– Ладно, если вы так хотите… Так значит завтра вечером вас не будет?

– Битва назначена на полдень.

– Что?! Но мне доложили.

– Значит, вам доложили неправильно.

– Во имя всех темных богов! Охрана! Перевешаю я их всех! Ладно, раз уж вы не передумаете… Что ж, желаю вам удачи, и пусть дождь прольется на вашу голову и минует голову этого Фамбера.

– Удача мне не нужна, – каменным голосом ответил Энфар, – я и без нее смогу победить его, а что касается вашего дождя, без него я уж точно обойдусь. До встречи.

– И вам того же. – После того как Энфарикс ушел, Нуй-Ли-Фар обратился к своей страже, приведите мне… мне Алтеру или Суй-Ну… хотя нет, их обеих, и чего-нибудь выпить. Ну же, поторапливайтесь, а не то…

Что именно он сделает со стражниками, он так и не придумал, но те поторопились, поскольку знали, что если дойдет до дела, халиф не будет долго думать, что с ними сделать и уж наверняка убьет, разница будет только в том, насколько затянется этот процесс и насколько он будет мучителен. Хотя как раз в этом плане Нуй-Ли-Фар был довольно мягок, убивал быстро, подолгу не мучил.

* * *

Шус проснулся от шума падающей книжки. Он заснул, читая «Двадцать лет под килем», в тот момент, когда один из героев стоял на самом краю доски, а в море плавали акулы. Несмотря на то, что он читал до двух часов ночи, он проснулся удивительно рано, то есть в шесть часов. При этом он ужасно хотел спать. Ко всем странностям добавлялось то, что он четко знал, что ему надо идти в кабинет Фамбера. Несмотря на то, что он этого не хотел, а хотел снова лечь и уснуть, его что-то заставляло идти туда. Когда Шус пришел, оказалось, что кабинет закрыт. Он постучал, никто не ответил, он постучал еще раз, опять молчание… Шус решил посмотреть, а есть ли учитель в кабинете, и припал к замочной скважине. В окно бил свет, за столом никто не сидел… Собственно, больше ничего Шус увидеть не успел, поскольку его отвлек многозначительный «Кхм». Правда он особого внимания на него не обратил, а только отмахнулся, но за ним последовал еще более многозначительный подзатыльник, который мог принадлежать только одну человеку.

– Учитель, за…

– Вот только не спрашивай, за что. Разве тебя мама не учила не подглядывать?

– Моя мама умерла, когда я был маленький.

– Странно, насколько я помню, самому младшему твоему брату или сестре было не больше трех.

– Она моя сводная сестра…

Только теперь Шус посмотрел на учителя и был поражен. Последний не был одет в свою мантию, а без нее Шус ни разу не видел Фамбера, несмотря на то, что они уже так долго пробыли вместе. Фамбер никогда не снимал мантию вне какой-нибудь спальни или ванной. Что удивительно, при этом от него не несло, как от каких-то легендарных конюшен, которые прочистил один древний культурист. Этот эффект достигался с помощью каких-то сложных магических пентаграмм и формул, до которых Шусу еще расти и расти. Но в этот раз Фамбер был одет в обычный домашний халат.

– Ну и что ты так рано пришел? Неужели что-то случилось?

– Но учитель, ведь это вы сами что-то со мной сделали, заставили меня.

– Ничего подобного!

– Но учитель, я проснулся оттого, что должен был идти сюда, разве это нормально?

– Просто у тебя проснулась совесть! Вот и все.

Они могли бы долго еще так спорить, если бы в коридоре не появилась Втри, растрепанная и злая, но все-таки одетая не в халат, а в свою обычную одежду: черные штаны и белую блузку.

– Здравствуйте, профессор, что вы со мной сделали!

– Да ничего я…

– Я же говорил! – довольно закричал Шус.

– Я ничего с вами не делал просто… просто вам не терпится начать намеченное на сегодня дело.

– Нет, вы что-то сделали, и это очень нехорошо! – тем голосом, каким обычно мамочки горят своим детям, что нехорошо стоять на коленках в песочнице, заметила Втри.

– Да ничего я не делал… странно, а почему Холдара еще нет? – произнес себе под нос Фамбер, думая, что они не услышит, но они услышали.

– Ага!!! Я же говорил! – обрадовано завопил Шус.

– Ну ладно, да, я немного поколдовал, в конце концов, не хватало еще, чтобы вы проспали. Странно, что до сих пор нет Холдара.

А Холдару было не до того. Он, как и Шус с Втри проснулся в шесть и несказанно этому обрадовался, он надеялся незаметно выскользнуть из квартиры, пока не проснулся халиф, и покинуть его временную резиденцию. Он толкнул Еле. Их положили в небольшой каморке и постелили прямо на полу. Но не потому, что во время отсутствия Холдара Раффад занял кровать последнего. То есть так и было, но квартира, которую предоставил городской совет свергнутому халифу, была просторной и кроватей в ней была много. Просто Хул-Дул-Гур-Бур-Фур сказал, что он все еще гневается на Холдара и Еле, и поэтому они заслуживают наказания. Таким образом они попали в каморку.

Еле, как и Холдар проснулся по расписанию, составленному Фамбером, так что его не пришлось будить, и он успел прийти к тем же выводам, что и Холдар. Они смогли объясниться, как члены какого-нибудь спецотряда, одними знаками. Они собрали свои скудные пожитки, которые состояли из их тел и одежды. В Лендале запрещено ношение оружие без лицензии, а получить ее мог только гражданин города, да и то не любой, а только обладатель дюжины справок о душевном здоровье и несудимости. Поэтому Холдар оставил свой меч на хранение у Фамбера. Еле же вообще не имел никакого оружия. Они выскользнули из кладовки. Не производя никакого шума, они прокрались через всю квартиру. Вот уже до выхода осталось несколько метров, но тут они обнаружили, что проход преграждается ногами Раффада, который сидит в кресле у двери и спит. Его ноги лежали на другом кресле, так что можно было подумать, что он специально перекрывает проход.

Холдар все так же спецназовскими знаками велел Еле, чтобы тот остановился, а сам аккуратно начал переносить ногу через преграду. Когда до пола оставалось сантиметров двадцать, он заметил, что что-то блеснуло под его ногой. В самый последний момент он понял, что это, замахал руками, пытаясь удержат равновесие и упал бы, если бы Еле не удержал его. Оба перевели дыхание. Над самым полом была натянута тонкая леска. Конечно, вряд ли к ней была прикреплена наковальня, ведро со смолой и перьями или секира, как это изображают в мультиках, но не стоило надеяться, что к тому, кто наступает на подобные лески, выбегают девушки с музыкой и цветами.

После того как Холдар оказался, наконец, с другой стороны, стал перелезать Еле, и тут произошло непоправимое. Нет, Еле не задел ту леску, это Холдар отступил на шаг назад и наступил на другую. Это произвело довольно странный эффект. На них ничего не обрушилось, а просто зазвенел будильник. Он причинил больше вреда Раффаду, чем Еле и Холдару. Осваивающий профессию тюремщика вскочил на ноги, и его тут же усадили на место.

– Во имя всех богов!!! Как выключить эту идиотскую штуковину? – внес осмысленную ноту в трели будильника Холдар.

– Там есть кнопка!

– Да я знаю!

– А зачем спрашиваешь?!

– Да не спрашивал я!!!

– Нет спрашивал!!!!

– А я говорю… – Холдар замолчал, поняв, что теперь тишину нарушают только они, проклятое чудо техники умолкло, и это было хорошим поводом обратить внимание на Раффада.

– Попробуешь закричать – убью, – ровным голосом сообщил Холдар.

– Да вы и сами прекрасно справляетесь, – таким же ровным голосом ответил Раффад.

– Что ты тут устроил?! – зловещим шепотом поинтересовался Еле.

– Да так, ничего. Просто понимаете великий халиф…

– Можешь не перечислять все его титулы!

– Да, конечно! Ну так вот, он приказал мне не допустить, чтобы вы забыли про него, ну вот я и….

– Так, запомни, если ты закричишь, тебе не поздоровится, – начал Холдар, – сейчас мы спокойно уйдем из временной резиденции халифа, будь он неладен, а ты будешь сидеть, как мышка, до тех пор, пока халиф не проснется, а после всеми силами будешь удерживать его тут до полудня. Ты все понял?

– Да. Только еще одно. Та леска, на которой сейчас стоит Еле, автоматически заперла дверь.

Еле стоял как раз на той самой первой леске, которую они заметили. Еле подошел к двери и проверил.

– Так и есть.

– Ты… ты… где ты этому научился? – спросил Холдар, истратив всю злость на первые два слова

– Я из Бахтир-Таль-Асы.

– Ладно, Еле отойди, была не была.

Холдар с криком ниндзя налетел на дверь и… с глухим стоном сполз по ней вниз.

– Я забыл сказать, что халиф приказал мне поставить мифриловые двери.

– Что? Да зачем нужна дверь, которая в сотни раз крепче стен, окружающих ее?!

– Какие? – не понял Еле.

– Мифриловые. Ты что не знаешь, что такое мифрил? Это самый прочный и в от же время самый легкий в мире металл, и он намного дороже золота, поскольку редкий. Но во имя всех богов, зачем в обычную стену ставить дверь, которая выдержит падение неба на землю?

Несмотря на осознание глупости своего поступка, Холдар еще несколько раз размазывался по двери.

– Боги, ну как мы можем взять с собой халифа?! – воззвал к небесам Холдар.

И именно в этот момент, когда Холдар готов был поверить в богов, если бы только они сейчас ему помогли (он знал об их существовании, но все равно не верил в них), именно в этот момент голос халифа осведомился:

– Что здесь происходит?!

– А… ну… ничего, – ответил Холдар.

– А поконкретней?

– Ну, мы просто разговаривали с Раффадом, ведь так, Раффад? – пояснил Еле, сжимая запястье последнего.

– Да, да, конечно! – подтвердил Раффад, улыбаясь и прикусывая губу.

– Вы что, хотели уйти без меня? – обиженным голосом поинтересовался халиф, – вы что, бросить меня решили?!

– Ну, в общем, так оно и есть, – постарались изобразить раскаяние Холдар и Еле.

– А ты, Раффад, ты что, не мог их остановить?!

– Я старался!

– Ну что ж, ваш подлый побег не удался, так, что вы уйдете отсюда только со мной.

– Но поймите, о великий халиф, вам нельзя! Если с вами случится несчастье, все наши усилия окажутся напрасными! – в последний раз попытался вразумить халифа Холдар.

– Мне можно все, как-никак я – халиф, и хватит говорить на эту тему, пошли.

Как ни странно, халиф уже был одет для выхода на улицу. Конечно, его представления о том, какую одежду нужно носить, отличались от общепринятых в Лендале, несмотря на то что это был очень и очень демократичный город. По-видимому, он просто не снимал на ночь одежду, подозревая, что Холдар и Еле попытаются уйти без него, и надеялся, что даже если так и случится он успеет догнать их.

– Как пожелаете, – убитым голосом ответил Холдар.

– Раффад, почему ты до сих пор сидишь? Пошли!

– Что? Куда пошли?!

– Как это куда? Ты идешь со мной!

– Но я думал…

– Какая разница, что ты там думал. Это моя воля! И разве ты бросишь меня на произвол судьбы?

– Нет, конечно, – Раффад на минутку забыл о том, что решил сделать карьеру царедворца, но быстро исправился, – если такова ваша воля, господин.

– Вот и отлично, пошли.

В хорошем настроении пребывал только халиф. Холдар и Еле были недовольны тем, что халиф пошел с ними, а Раффад был недоволен тем, что пошел с халифом.

К счастью для всех спутников халифа, транспорт поймали быстро. Он, конечно, не стал бы топать ногами или изливать свою желчь на окружающих. Кстати, в Ленадле бытовало мнение, что желчь коронованных особ целебна. Наверное такие глупые суеверия связанны с тем, что в Лендале уже давным-давно не было никаких коронованных особ, не считая недолгих и редких визитов. Нет, халиф просто изволил бы грустить, а грусть Хул-Дул-Гур-Бур-Фура имела обыкновение пагубно влиять на всех окружающих.

Извозчик тоже оказался очень милым человеком, он даже попросил автограф у халифа.

– Простите, – спросил возница, может, я лезу не в свое дело, но вы случайно не халиф? Ну, тот из-за которого это войско осаждает наш город?

– Нет, это… – начал Холдар, но Хул-Дул-Гур-Бур-Фур оборвал его.

– Да, это я.

– Ой… как здорово!!! Просите, конечно я не смею вас об этом просить, но… нет, конечно, нельзя, но может, все же…

– Да спрашивай ты уже! – перебил его Еле.

– Да, конечно. Простите, господин халиф, а не могли бы вы дать мне автограф… в смысле не мне, а моей жене. Она вас боготворит, вы ее кумир. Она мне так и сказала: «Абраш, без росписи халифа не возвращайся!»

Хул-Дул-Гур-Бур-Фур был поражен такой популярностью. Ведь, собственно, кто он? Простой халиф империи, находящейся боги знают в скольких километрах от Лендала, да еще именно той, чьи войска осаждают город. Но раз уж человек так просит, он согласился. Как не странно у Абраши оказался листок бумаги и даже специальный столик на колени. Хотя, учитывая то, что его послала жена…

– Ага, большое вам спасибо, а простите за мою дерзость, но не могли бы вы еще дать автографы для моих дочерей, их пять. Они плакали, сказали, что если они не получат что-нибудь от вас, они не заморят себя голодом.

Хул-Дул-Гур-Бур-Фур так проникся, что с еще пятью автографами подарил свой носовой платок.

– Я даже не знаю, как вас благодарить, и я не знаю, как вас просить, но еще моя теща и тетя по материнской линии…

Все закончилось тем, что халиф поставил около сотни своих росписей, да еще разрешил Абрашу написать на своей коляске, что здесь ездил халиф Келхарского халифата. При этом Холдар заметил, что они добирались до университета раза в два дольше того времени, которое он тратил для этого обычно.

– Торговать он ими, что ли собирается? – задал почти риторический вопрос Холдар, после того как они уже сошли.

– Наверное, – ответил Еле, – а на что еще ему столько нужно? Конечно, вы господин халиф, великий повелитель, но, в конце концов не настолько же, чтобы целая семья до десятого колена собирала ваши автографы.

– Да уж, скорее их берут у актеров большого театра Келхар-Тал-Эш-Нала. Кстати, Еле, а как он поживает? Надеюсь, Нуйли не снес его?

– Нет, не снес, господин халиф. Я там не бывал после того как меня разжаловали, жалование простого солдата не позволяет ходить в театр, но насколько мне известно, репертуар кардинально изменился, а Раш-Моль-ер-Эш перестал ставиться, после того как его новую пьесу отклонили.

– Понятно… если мне удастся вернуть трон я… кстати, а что поставили вместо того, что сняли? Должны же они были что-то поставить.

– Ну, во-первых количество дней сократилось ровно наполовину, а что касается репертуара, тоя не знаю, но вы сможете посмотреть.

– Да, надеюсь.

Чем ближе они приближались к кабинету Фамбера, тем больше настроение Холдара портилось от мыслей о том, что с ним сделает Фамбер за то, что с ним пришел халиф… да и что он сам с собой хотел бы за это сделать…

– Во имя всех богов, ну где же они! – в который раз воскликнул Фамбер.

– Учитель, вы это спрашиваете уже одиннадцатый раз.

– Я не спрашиваю, я восклицаю! Неужели я забыл наложить на него заклятье?! Но я четко помню…

– Может, просто что-то не сработало? – предположила Втри, – у меня так все время происходит.

– Я не ты! – огрызнулся Фамбер. – Шус, кинь мышь.

– Вам, учитель?! – не понял Шус.

– Ты надо мной издеваешься? Конечно, нет. В террариум.

– Вы хотите, чтобы я приблизился к этим кровопийцам?!

– Ты что, до сих пор их боишься?! Ну и что с того, что они тебя немного покусали, с кем не бывает, к тому же ты не умер и даже не пришлось отрезать никакую часть тела. Вот если бы тебе вовремя не оказали медицинскую помощь, тогда все, пиши – пропало.

– Спасибо, успокоили.

Шус уже смирился со своей судьбой, с учителем шутки плохи, он может и подзатыльник дать, а то чего и похуже, но его спасло то, что в дверь кто-то поскребся. Холдар надеялся, что этого не заметят и тогда можно будет сказать халифу, что все переносится, например назавтра, но его надежды не оправдались, Фамбер задал один из вопросов, которые стоят в первых строчках хит-парада самых банальных вопросов вселенной:

– Кто там?!

– Это мы, – дал ответ, тоже находящийся в первой десятке банальностей, Холдар.

– Что ты так долго? – поинтересовался, Фамбер у уже просунувшейся головы.

– Да, понимаешь, здесь такое дело, – голова Холдара исчезла из проема двери. Он обратился к халифу:

– Господин халиф, вы не могли бы немного подождать, я должен кое-что уладить, сказать профессору Фамберу.

– Да, конечно, иди.

– Спасибо вам, – Холдар опять просунул голову, а после и просочился целиком, плотно прикрыв дверь за собой.

– А где Еле и почему ты так долго?!

– Сейчас я все объясню. Понимаешь… вообще, это долго объяснять, но в общем, с нами халиф.

– В каком смысле халиф?

– В прямом. Хул-Дул-Гур-Бур-Фур V. И он сказал, что отправится нами захватывать Нуй-Ли-Фара.

– Халиф?!!!!! – закричал Фамбре так, что не только те, кто за дверью, а пол университета его услышало. – Ты что, с ума сошел?!! Взять с собой, ты как это себе представляешь?

– Никак, он нам с Еле просто не оставил выбора, и может, ты не будешь так кричать, а то он все услышит.

– Это кто, я кричу?!!!

– Да ты!!

– Пусть так, но, по крайней мере, я не допускаю того, чтобы всякие халифы шлялись со мной!!!

– А что бы ты сделал на моем месте?!!!

– Я бы… по крайней мере, я бы поступил бы умнее тебя!!!

– Д ну и как?

– Я…я…

– Простите, профессор Фамбер, господин Холдар, но вас обоих очень хорошо слышно за дверью, – заметила Втри, – может, уже пустим господина халифа. Все-таки он коронованная особа, как-то неприлично держать его на пороге.

– Да, ты права, позови его, – ответил Фамбер.

– Я что, ваша секретарша?! Ну уж нет.

– Что за глупости ты говоришь, просто открой дверь и позови халифа.

– Нет, я не ваша секретарша!

– Ну и чего тебе от меня надо?

– Просто вежливо попросите.

– Если для тебя это так важно… Втри, пожалуйста, открой дверь!

Последнее предложение Фамбер проговорил сквозь зубы, но все же это была просьба.

– Хорошо, – Втри подошла к двери и открыла ее, – господин халиф, Еле заходите… ты?!!! Вы хотите, чтобы он зашел с вами, господин халиф?! Нет, я его не пущу!!! Ему нельзя доверять, он вор! Да какая разница, чей он слуга! Ну и что, что вы Халиф, меня это не волнует…

– В чем дело? – поинтересовался Фамбер, что она там устроила?

– Наверное, это из-за Раффада, он тоже пришел с нами. Вот только я не понимаю, в чем дело, почему она его так ненавидит.

– О, это очень интересная история, – начал Шус, – Втри мне рассказала…

Больше ничего Шус не успел сказать, Втри стремительным вихрем пронеслась через весь кабинет и отвесила Шусу, нет не пощечину, а профессиональный хук левой.

– Я же тебе доверилась! Во имя всех богов, какого… какого ты мои тайны раскрываешь!!!

– Втри, но ты вроде бы не говорила…

– Говорила, а даже если и нет, только такой идиот, как ты мог не понять, что это не следует рассказывать кому попало!!!

– Но я подумал… тем более ничего такого вроде бы и не случилось.

– Какая разница!!!

Втри еще много чего собиралась высказать Шусу, но ее остановила выразительная мимика последнего, всеми мускулами своего лица показывавшего, что стоит обернуться. Халиф решил воспользоваться приглашением и зашел в кабинет, а за ним и Еле с Раффадом. Фамбер встал и сделал серьезное лицо, Холдар же никак не прореагировал на появление своего повелителя. Втри обернулась и изобразила смущенную улыбку. На самом деле ей было глубоко наплевать на социальное положение окружающих, тем более, что социальное положение Хул-Дул-Гур-Бур-Фура официально ничем не отличалось от ее положения, оно было даже ниже, ведь она получила гражданство, а халиф обладал статусом беженца от репрессий. Но все-таки как-то неприлично выяснять отношения в присутствии человека, которого все окружающие считают халифом.

– Здравствуйте, господин великий халиф, пусть дождь прольется на вашу голову! – воскликнул Фамбер.

Шус попытался повторить приветствие своего учителя, но его успели заткнуть, после чего Хул-Дул-Гур-Бур-Фур прибавил:

– Нет уж, лучше не надо, я знаю, что ты сделал с Нуйли и не хочу, чтобы со мной случилось что-то подобное. Итак, господин профессор, ведь теперь вы не посол, так что я вас буду называть так, хорошо? Не могли бы вы рассказать о своем плане? Ведь у вас должен быть план.

– Как прикажете, господин великий халиф. – Фамбер имел одно довольно полезное в некоторых ситуациях свойство. С коронованными особами и со всякими другими президентами и шейхами он разговаривал в сугубо официальной форме и упорно не желал переходить на нормальную человеческую речь. Он довольно коротко, но четко изложил план, придуманный ими накануне, и закончил словами:

– Ну в общем, я думаю, что все должно быть все примерно так.

– Просите меня, конечно ваш план великолепен, но не могли бы вы как-нибудь включить в него меня.

– Но, господин великий халиф, – запротестовал Фамбер, – вам нельзя принимать участие в столь рискованном предприятии!