Еще один Фэнтезийный мир

Глава 8

На вопрос Шуса, куда именно они поедут, его решили завалить кучей географических названий, которые он вроде бы слышал от учителя и раньше, но не представлял, что эти места на самом деле существуют.

– Вначале вдоль Кранла на юго-восток, затем мы продолжим свой путь, не сворачивая, после того как Кранла свернет к востоку. По степи и полупустыне до торгового города Бахтир-Таль-Аса, а там с караваном и до столицы недалеко.

Как Шус понял, его учителю зачем-то надо попасть именно в эту столицу. Потом учитель приказал Шусу заткнуться и не приставать с дурацкими вопросами. После этого Шус молчал долго, минут пять, но все же не выдержал:

– Учитель, а вы не могли бы рассказать поподробнее о своем первом ученике? Ну, пожалуйста, что вам стоит! Ведь ехать так скучно, а знать врага – это, как вы говорили, половина победы над ним! И…

Шуса никто больше не просил заткнуться, Фамбер просто развернулся, а он ехал метрах в двух впереди, и запустил маленькую шаровую молнию в сторону Шуса. Она просвистела сантиметрах в трех от его уха и упала на землю далеко позади. При этом она укоротила жизнь одной полевой мыши ровно на десять секунд. Змея уже готовилась к прыжку, но вдруг с небес на ее жертву свалилось что-то ужасно горячее и поджарило ее добычу. Эта старая змея совсем ослепла, но к ее счастью у нее, впрочем, как и у всех змей, были отличные тепловые сенсоры. Жареная мышь показалась ей весьма необычной на вкус, но, пожалуй, довольно приятной. Змея решила, что это чудо даровано ей легендарным Королем Змей, о котором ей рассказала еще мать, которую она уже давно съела.

Шус счел, что шаровая молния – это достаточно веский повод, чтобы, наконец, заткнуться и промолчал до самого вечернего привала.

– Да, ты прав, Шус, можно и рассказать… – вдруг изрек Фамбер, обращаясь скорее даже не к Шусу, который готовил ужин, а к небу над головой, в которое он смотрел, лежа на остывающем песке.

Шус понял не сразу и только потом вспомнил о дневном происшествии. Если бы он знал, кто такие финны, он бы, несомненно, заподозрил учителя в том, что у него финские корни, а то он и до корней волос финн. Естественно Шус не выразил ни одобрения, ни порицания. Он уже привык, что в подобных случаях нужно молчать, если не хочешь получить подзатыльник. Впрочем, Фамберу и не нужен был ответ. Он, все так же смотря в небо, заговорил.

* * *

– В ученики я взял Энфарикса, когда сам едва закончил обучение. Мне было всего лишь двадцать пять лет. Ему было четырнадцать.

– Наверное, вначале нужно рассказать о системе обучения в Лендальском университете. Туда берут всех, кто пройдет несколько тестов на сообразительность и ум. Поскольку система отбора кандидатов в университете не позволяет сразу определить склонности ученика и его способности в какой-то конкретной области, то в школе при университете учеников сперва просто разбивают по возрасту. То есть на первой ступени есть классы десять-одиннадцать, двенадцать-тринадцать, четырнадцать-пятнадцать, шестнадцать-семнадцать и восемнадцать-двадцать. В принципе, если человек хочет учиться, начать никогда не поздно и никогда не рано. В начале все проходят четыре ступени общего образования, а потом происходит разделение по областям. Студент сам решает куда идти. Кафедр довольно много, все и не упомнишь, но я могу перечислить несколько: астрология. астрономия, история, теория магии, устройство природы, философия, устройство вселенной…

Дальше следить за этим списком не будем, поскольку Фамбер перечислял предметы еще около получаса.

– Вроде бы все. Итак, выбираешь кафедру, сдаешь экзамен и учишься еще семь-десять лет в зависимости от кафедры. Но, кроме того, есть учителя. Учитель может снять любого ученика с любой ступени и взять его в ученики, по его желанию, разумеется.

Тут Шус засомневался в том, что мнение ученика действительно важно, его, вообще-то, купили. Между тем Фамбер продолжал.

– Итак, я взял Энфара в ученики в четырнадцатилетнем возрасте, сразу после четвертой ступени.

Он был довольно способным, все схватывал на лету, я учил его, мы попадали в истории. Все было вроде бы нормально лет пять. К сожалению, меня не насторожили некоторые его странности. У него никогда не было друзей, и у него стала проявляться склонность к насилию и жесткости. Однажды я его застал, когда он мучил зайца. Я ему строго запретил это, но я теперь думаю, что он стал лучше прятаться.

Когда ему было девятнадцать, он с головой ушел в изучение запретных областей магии. Их не так уж много, и они запрещены, прежде всего, из-за своей опасности, особенно для самого мага.

Среди своих изысканий в библиотеке он наткнулся на сведения о том, что будто бы маг, не имевший изначально возможности путешествовать между мирами, с помощью одного ритуала получил эту возможность. А Энфар как раз и не мог, и надеюсь, до сих пор не может, путешествовать между мирами. Проблема была в том, что для обретения этой способности, как говорила древняя рукопись, нужно убить тринадцать человек, обладающих ею. С этого все и началось. Вначале он хотел, чтобы я сам указал ему на тринадцать подобных человек, не связанных с университетом и не знающих о своих способностях.

Дело в том, что мы, способные к путешествиям, после определенной подготовки, разумеется, способны увидеть или даже почувствовать, не знаю, как это объяснить, других таких же, как мы.

Я, естественно, ему отказал. После этого он исчез почти на год. Его возвращение ознаменовала череда убийств. В основном погибли молодые студенты, хотя попались и два зрелых мага и один старый дряхлый профессор. Всего одиннадцать человек. Среди них способных к путешествию – всего трое. В конце концов, его поймали на месте преступления. Я и еще четыре мага.

Двух из них он уложил на месте, еще один умер через пять часов. Четвертый отделался парой сломанных ребер, потерей трех пальцев и полной потерей волос. То есть, на его теле не осталось ни одного волоса. Несмотря на все это, я убил Энфарикса. Точнее я был уверен до недавнего времени, что убил его…. Но он остался жив, хотя нет, он остался среди живых, хотя сам уже не жив, но и не мертв.

Он сделал с собой нечто ужасное. Теперь для поддержания жизни ему нужно человеческое мясо. Его нельзя убить простым оружием, а магией весьма проблематично. И он будет мстить мне и не только мне. Он весь пропитан злобой. Я почти уверен, что в его план входит, как минимум, уничтожение этого мира. Ему всегда нравились грандиозные проекты. К счастью, миры достаточно устойчивы и не рушатся по прихоти одного маньяка. Что касается путешествий между мирами, то насчет тринадцати, способных к путешествиям – полнейшая чушь, но кажется, он нашел другой способ. Конечно, это была не последняя наша встреча…

– И, что теперь делать, учитель?!

– Ничего. Продолжим свой путь.

– Но вы же сказали…

– Я не говорил, что мы должны бежать за ним, сломя голову или так же сломя голову убегать от него.

– Вы говорили!..

– Я сказал, что эта наша встреча – не последняя. Если он очень захочет, то найдет нас. Меня найти не так уж трудно. Я пока что не собираюсь перебираться не только в другой мир, но и менять место постоянного жительства, которое ему отлично известно. С другой стороны, ему можно противостоять и убить его можно.

– Но…

– Все Шус, заткнись! А как там поживает наш ужин? Шус, почему так пахнет горелым?!! Только тут все трое обратили взоры в сторону костра.

С костром все было в порядке. Он горел, как ему и положено, но и от сковородки шел дым, да еще таким столбом…

Шус схватил сковородку за ручку голой рукой. Та, естественно, оказалась нестерпимо горячей. Он ее выронил как раз в котелок с супом, который еще не весь выпарился, и опрокинул его.

– Молодец Шус! Вот теперь сам и ешь свои угольки!! Шус ты полный ИДИОТ!!! Это я тебе заявляю, как твой учитель!

Спустя некоторое время, когда все смирились с потерей ужина, Шус снова заговорил:

– Учитель, а можно кое-что спросить?

– Да.

– Спасибо. Я совершенно не понял, насчет Кирвакиса и Энфарикса. Кто кого и зачем убивал?

– Ну, я полагаю, дело было так. Два года назад в деревню пришел Энфар, почему-то израненный, не знаю, что с ним произошло. После того, как он немного окреп, он бежал в лес, убив ту девушку, а после, когда произошло еще несколько убийств и тела были частично съедены, тогда начал развлекаться Киравкис. За все время он убил пятнадцать человек, если свой ритуал он соблюдал с самого начала.

– Но зачем ему это понабилось?

– Сумасшедший, по-другому это не объяснишь. Может, он наткнулся на жертву, а может заодно и на Энфара в виде оборотня и от страха у него в голове все пошло кувырком, в общем, крыша поехала. Может, он вообразил, что его самого не тронут, если он будет приносить эти жертвы. Может быть, его Энфар заколдовал, но вряд ли. Теперь про Энфара вообще ничего нельзя точно сказать, разве только то, что в нем едва ли осталось что-то человеческое, что-то светлое.

– А как вы до всего этого додумались, учитель? И почему именно пятнадцать человек, а не десять или двадцать?

– Ты помнишь в его доме баночки с пеплом и фигурку, изображающую меня? Так вот, перед тем как кого-то убить, он изображал его, делал куклу, а после жертвы своему несуществующему богу сжигал и куклу. Что же касается первого вопроса, как я до этого додумался, то это сложно объяснить. Так же сложно, как объяснить слепому, что такое способность видеть. Для обозначения этого есть много разных слов, таких как интуиция, логическое мышление, дедукция и так далее, но я не буду их называть тебе, ты все равно ничего не поймешь.

– Но учитель, вы и так уже назвали.

– Не перечь мне!

– Хорошо. А еще мне кое-что неясно. Разве это правильно, оставлять деревню на растерзание вашему бывшему ученику, учитель?

– Понимаешь, Шус, дело в том, что я не знаю, куда делся Энфар, но думаю, что он, скорее всего, уже не в этом мире.

– А в каком?

– В каком-нибудь другом. А может, вовсе и не в другом мире, а в нашем, но только очень далеко отсюда. И, в любом случае, невозможно проследить, где именно.

– Но учитель, вы ведь говорили, что умеете путешествовать между мирами.

– Да умею, но это происходит немного не так. Ты ведь… ах да, ты же не видел, как он исчез. Он просто растаял в воздухе, а в другой мир проходят по-другому, причем это правило действует везде, насколько мне известно. Для того, чтобы попасть в другой мир, нужно войти в дверь между мирами. Это не должна быть какая-то особая дверь, просто дверь, абсолютно любая, но главное, чтобы она была. А Энфар просто растаял в воздухе. Я ведь уже сказал, что даже не уверен, что он отправился в какой-то другой мир и уж точно я не смог бы последовать за ним.

– Но, учитель, можно было остаться в этой деревне и ждать, когда он вернется.

– Не говори глупостей. Во-первых, он может вообще сюда не вернуться. С чего ты взял, что он обязательно должен жить именно в этой деревне? Он может попасть в реальность одного из отражений нашего мира, настолько похожую на нашу, что он и не заметит подмены. А если он все же вернется в наш мир, то совсем не обязательно именно сейчас или на днях. Во время путешествий между мирами время не властно над путешественником. Он может вернуться в свой мир в ту же секунду, что и ушел из него, а может случиться так, что со времени его ухода пройдут столетия. Впрочем, это бывает крайне редко.

– Простите учитель, а вам не кажется, что будет неправильно, если Энфар из нашего мира погубит какой-нибудь другой мир, тем более мир, который является отражением нашего?

– Шус, я же тебе говорил, что миров бесконечное множество и если погибнет один… Да и почему вообще какой бы то ни было мир должен из-за него погибнуть? Он способный маг, но не величайший волшебник всех времен и вселенных. Конечно, он причинит много неприятностей и даже горя людям, которые будут иметь несчастье с ним столкнуться. И, да, я несу за это некоторую ответственность, потому что был его учителем. Хотя не я сделал его таким, каков он есть. И если я опять встречусь с ним, я все сделаю, чтобы уничтожить его. – Фамбер помолчал, а затем продолжил. – Но постарайся понять, что нельзя взять, да и решить разом все проблемы. Тем более во всех вселенных. Кстати, и погубить их все тоже невозможно. Так что поменьше думай о глобальных проблемах. Опыт говорит, что гораздо больше пользы, в том числе и для равновесия мироздания, приносит тот, кто просто делает, что может для людей, которые живут рядом и при этом интересуется их мнением насчет того, нужно ли им, чтобы их проблемы кто-то брался решать.

Позавтракав утром, они продолжали свой путь.

Вдоль Кранла они ехали в течение девяти дней, после еще десять по степи и восемь дней по полупустыне до тех пор, когда на горизонте показались белые купола Бахтир-Таль-Асы.