Эннера

Глава 19

Последние дни всё время болела голова. Чужая память тяжело приживалась, затуманивая то, что когда-то случилось с самой Роми. Оставляла лишь опыт, умения, знания. Свои и теперь — матери. И всё равно недостаточно, чтобы легко найти выход. Приходилось надеяться, что кто-то другой из смотрителей, кто был намного ближе Самару, чем её мать, в курсе, что именно он сделал.

Не может же быть, чтобы Самар контролировал весь процесс и никому не раскрыл деталей. Нужно только прийти в пещеру и найти нужную капсулу.

Оказалось, в замке есть спортзал. Напичканный всем, чем только можно, из каких угодно миров. В одном из боковых тренировочных помещений даже была установлена проекционная спарринг-система тирканов, единственной расы, устройства которой не требовали для работы электричества, а потому могли функционировать на Тмиоре. Бассейн имел несколько режимов, позволяя не только наматывать круги, но и устроить плаванье с препятствиями.

Роми знала, что найдёт Алэя именно там.

Она старалась незаметно проскользнуть внутрь, хотя понимала, что он всё равно увидит и собьётся с ритма. Его друг, взявшийся помогать Алэю полноценно встать на ноги, говорил, что помехи — это даже хорошо, помогает развивать концентрацию и умение отсекать ненужное, поэтому попросил её приходить каждый раз в новое время, иногда — не одной, иногда — не приходить вовсе. Сбивать с толку, злить, мешать… Мол, Алэй не новичок, пусть не расслабляется. А ей нравилось наблюдать за его тренировками, да и ошибался он не так уж часто, чтобы её присутствие действительно могло помешать.

Сегодня она пришла раньше обычного. Из-за двери доносился звон стали — фехтование тоже было частью программы восстановления.

— Вы оба рехнулись?! — Роми застыла от неожиданности. Наверное, закричала очень громко, потому что они мгновенно остановились, опустили клинки. Она тут же оказалась рядом. — У вас мозги набекрень? Что это?

Неуязвимым атради не было необходимости использовать защитное снаряжение, порезы никого не беспокоили, шрамы не оставались, риска смерти или даже более-менее серьёзной травмы не существовало, но раньше Роми никогда не видела, чтобы они шли друг на друга с боевым оружием.

— Мы полностью себя контролировали, — сказал Алэй.

Его рубашка в нескольких местах была порвана и пропиталась кровью, его друг выглядел не лучше.

— Ага, я вижу.

— Согласись, поединок получился шикарный! — Алэй довольно ухмыльнулся.

— Я не… — Роми шумно выпустила воздух, потом несколько раз раскрыла и закрыла рот.

Она не могла понять, что именно её так напугало, а потом — разозлило. Ведь они в безопасности. Атради мог пострадать, только если в нём почти не осталось энергии, а эти два красавца были, как сытые коты, обожравшиеся сметаны. Никакой объективной угрозы. Мира поставила Алэя на ноги, над болью в отвыкших мышцах он работал. А финал «танца со шпагами» подтверждал, что справлялся Алэй отлично. Былая лёгкость и кошачья грация вернулись почти полностью, ну а раны… Не страшно, заживут. И всё-таки Роми была в ярости.

— Вы степень шикарности по лужам крови устанавливаете? Теперь я понимаю, почему ты просил меня не приходить на тренировки! Ты хочешь… ты…

— Нет, — Алэй не дал ей договорить. Но она и не смогла бы сказать этого вслух: на миг испугалась, что настроение у него не хорошее, а истеричное, и за этим скрывается желание ещё раз попробовать со всем покончить. — Приятно контролировать своё тело. Приятно ощущать силу. А фехтование, — шпага со свистом рассекла воздух, — мне всегда нравилось.

— Сегодня у меня нет на это времени… — Роми и не думала успокаиваться. Раздражённо вскинула руки и зашагала прочь.

— Рэм, стой! Чёрт, подержи. — Звякнул металл, наверное, Алэй всучил шпагу другу. — Рэм! — Он догнал её уже в коридоре. Поймал за плечи, заставил остановиться и обернуться. — Ну что ты?

— Ну что я?! Ну что вы! Вы двое… вы как дети!

— Ага, — просто ответил он, улыбаясь.

— У вас в голове ветер.

— Ага. Всегда ты была ветром, теперь мой черед. И это здорово, это очень… живое ощущение. Светлое.

— Светлое… — передразнила она. — Алэй, ты же знаешь. Вечной жизни скоро не будет. А без неё не будет неуязвимости. Всё это — временное. Ещё день, два, месяц — и всё. Может, час! Ты сегодня себя изрежешь, развлекаясь, а завтра не сможешь залечить раны! И…

— Ты права.

— Что?..

— О, меня услышали! — Он взял её за руки, сжал ладони. Посмотрел в глаза. — Ты права, я как ребёнок. Как заново родился. Мир кажется другим, и я ношусь по нему беспечным ветерком. Не знаю, что со мной сделала Мира, но… Я верю, что она не просто починила мой позвоночник. Она убила остатки рака, который продолжал меня травить все эти семьсот лет. И я страшный эгоист, да. Но я рад, что Тмиору наступает конец. Что нам придётся вывернуть себя наизнанку. Что мне понадобится пластырь или даже визит к врачу, если я поранюсь. И что, может быть, останется шрам.

— Думаешь, будет так просто? Посмотри! — Роми вырвалась, махнула на пейзаж за огромным окном. — Идёт дождь, Алэй. Дождь! Уже целую неделю. Да, облака не мешают солнцу, но… Если… когда Тмиору наступит конец — мы погибнем. Нам некуда идти. Не у кого просить помощи. Содружества, которое заперло нас здесь, уже тысячелетия как не существует. Пусть у нас получилось пережить их, но они добились главного — мы всё равно погибнем.

— Необязательно. Мы можем вернуться домой.

— Эннера не примет атради.

— Неправда. Нас может не принять Бэар, но он лишь мегаполис под куполом. Остальная планета пуста. Её солнце даст нам энергию, пока мы ищем постоянное решение.

Они не первый раз заговаривали об этом. Алэй, который никогда не считал себя атради, теперь говорил «мы». И от этого Роми становилось тепло. Она начинала верить, что всё ещё может получиться, что у них есть выход. И перестала злиться на порезы.

Алэй был с ней в пещере, полной светящихся шаров, когда Роми решила туда вернуться. Потом она ему всё рассказала. С самого начала. С того, что ещё совсем недавно не помнила.

Она боялась, что правда испугает его, отвернёт. Ведь раньше Роми была абстрактно вечной, а теперь бесконечная жизнь превратилась в цифры. Но Алэй сказал, что не имеет значения ни древняя вина, ни старые ошибки. Есть только мир, который рушится, и есть будущее, которое необходимо создать. Есть задача, и она, Роми, не одна против упрямых идиотов, которые не хотят верить.

— Атради не пойдут. Зачем им голые просторы Эннеры, когда есть уютный замок на Тмиоре? Мы не сможем их заставить.

— Когда запахнет жареным — побегут. Вот увидишь.

— А если — нет? А если не успеют? Мы должны уйти отсюда раньше, чем всё начнется. Но в это сложно поверить. Почти невозможно. Когда Мира оживила меня, я недолго верила в собственную смертность. Легко убедила себя, что просто была без сознания. А когда мы нашли Самара… Тогда… — Роми покачала головой. — У меня нет слов, которые убедят истинных. Я не лидер, никогда им не была. Я просто несу в себе память Кайи Эннаваро. Это она была одной из тех, кто стоял у истоков. Я же просто…

— Ты — её дочь, и это уже не «просто». А ещё у тебя есть я.

— Ты тоже не лидер.

— Уверена? — Алэй усмехнулся. Странно усмехнулся, неожиданно серьёзно. Она никогда не видела такого выражения у него в глазах. Желание ляпнуть, что он не из истинных, моментально исчезло. Лёгкий ветер может набрать силы и задавать курс. — У тебя ещё есть Ллэр, где бы он ни шатался.

— Да, но… Если истинные мне поверят, они объявят его виновным в сегодняшних бедах Тмиора. Он привёл сюда Миру, из-за него здесь оказались Тени, убившие Самара и сломавшие печати на пещере.

— Им будет нужен крайний. Как всегда. Мы все — слишком люди. И…

— И крайней станет Мира, — закончила за него Роми. — Думаешь, Ллэр знает, где она?

Алэй многозначительно хмыкнул.

— Ты прав. Если кто-то и знает… — вздохнула Роми. — Ты говорил с ним?

Алэй едва заметно качнул головой.

— Давно.

— Вы должны постараться.

Он отвернулся к окну.

— Мира сказала мне, что я его не люблю. Не прямо так, но… смысл был такой. Ты же знаешь, что это неправда?

Роми нашла его руку, сжала ладонь. Она знала. Ллэр тоже знал.

— Можно я тебя испачкаю? — неожиданно спросил Алэй.

— Что?

— Вымажу в собственной крови, — он засмеялся, ничего больше не объясняя. Не дожидаясь ответа, привлёк Роми к себе, крепко обнял. — Вот так, — прижался щекой к её волосам. — Теперь они тебя испугаются и наконец прочистят уши.

— Они?..

— Истинные. Те, к кому ты сейчас пойдёшь. Ты же пойдёшь?

— Откуда ты…

— Я всё всегда знаю, это у Ллэра от меня.

Роми тихо засмеялась. Её действительно ждали те, с кем она решилась поговорить наедине, и, если надо — за шкирку отволочь в пещеру и ткнуть носом в капсулы. Пусть вспомнят. Пусть поверят. Ведь завтра уже может быть поздно. Если Тмиор накроет огненным морем, возвращая ему прежний облик, кто знает, удастся ли добраться до воспоминаний тогда? Пещера герметична, но как поведёт себя надпространство после всего?

Капсулы слушались только тех, кто их оставил. Каждому — своя. Это было объяснимо: память вставала на своё место, туда, где раньше была неощущаемая пустота. Кайя Эннаваро откуда-то знала — ей не пережить вторых метаморфоз, и завещала капсулу дочери. Поэтому Роми получила доступ и к её воспоминаниям тоже. Додумался ли кто-нибудь из тех, кто погиб, до такого?.. Или их память так и останется в капсулах навсегда?

Роми обязана заставить хотя бы кого-то из истинных пойти с ней.

— Испачкай сильнее, чтобы уж наверняка страху навести, — Роми запрокинула голову, встретилась с Алэем взглядом.

Он обхватил её лицо ладонями, мягко поцеловал. Она не знала, как так получилось, но когда всё завертелось с новой силой, как-то само собой вышло — то, что давно считалось сломанным, угасшим, вновь будоражило кровь. Нет, она никогда не переставала любить Алэя, но со временем чувство переросло в какую-то невероятную глубокую близость, почти родство, растеряв страсть и пыл, и даже просто желание прикасаться. Теперь же…

Впрочем, ей было абсолютно плевать, почему и как.

Роми нехотя отстранилась.

— Вот, так ещё лучше. Красавица, — он щёлкнул её по носу.

— Пойду вселять страх.

— Ага.

— Иду.

— Иди.

— Выпусти, и сразу пойду.

Он отпустил левую руку, чтобы тут же перехватить правую.

— Так?

— Обе.

— Иди уже. — Когда она отошла на несколько шагов, снова окликнул: — Рэм!

Она обернулась, вопросительно смотрела на него.

— Хочешь, я прогуляюсь в Бэар?

— Зачем?

— Осмотрюсь, — он засмеялся. — Найду Адана, поговорю с ним.

— О чём?

— О нежданных гостях.

— Адан хотел вернуться к прошлой жизни. В ней он адвокат, а не спаситель цивилизации атради. Мы у него в печёнках сидим. Мы никому не нужны, и уж если придётся возвращаться, то, как ты верно говорил раньше, — за Сферу. На голые скалы, и никому не мешать.

— Я говорил. А ещё я говорил «может не принять». Ты не знаешь наверняка и почему-то оттягиваешь момент.

Алэй был прав. Надо было сразу же сходить к Адану, спросить, рассказать. Но Роми не захотела. Боялась услышать в ответ — нет? Боялась, что первой реакцией Адана станет слинять от неприятностей, которые она олицетворяет, как уже было раньше?

— Адан ведь просто адвокат, он ничего не решает за свой мир.

Да и я не решаю, хотела добавить. Лишний раз напомнить, что она никто в глазах остальных атради. За ней не пойдут.

— Зато он может рассказать, какая будет реакция у тех, кто решает.

— Он может не захотеть с тобой говорить.

— Моя гордость не пострадает. Тогда я просто осмотрюсь. Должен же я знать, где мы будем жить. Я даже кровь с себя смою, чтобы не пугать никого.

Роми шумно выдохнула, едва сдержала смех, такое было у него в этот момент лицо. Махнула рукой, соглашаясь.

— Я догоню тебя, как только вправлю мозги бывшей верхушке атради.