ГЛАВА 27. СКОРО ТЫ СМОЖЕШЬ УСНУТЬ НАВСЕГДА

— Уххх, - сказал Мирт проносящемуся мимо миру, поморщившись, когда его бедра начали ныть по-настоящему. - Я становлюсь слишком стар для этого. Храст побери этого вмешавшегося лорда! Я хочу экипаж обратно!

Мир ничего ему не ответил.

Как всегда любезно. Позаимствованная лошадь под ним просто помотала головой и в очередной раз опорожнилась, даже не замедлив бег.

Мирту, впрочем, этого и не хотелось. Он повернулся, чтобы снова осторожно посмотреть назад. Да, они по-прежнему были прямо позади и по-прежнему жаждали его крови.

Мирт скакал быстро и уже давно, и вон там впереди, сразу за холмом, должен быть Хафхэп.

Так и оказалось — но, храстово проклятие, там был конный патруль пурпурных драконов, выехавший из Хафхэпа на дорогу за холмом.

Разумеется, они двинулись ему наперерез, чтобы остановить. Мирт заревел на них и замахал, чтобы убирались в сторону, но его измотанная лошадь уже сбавила ход, и он не мог…

— Будьте вы прокляты! - закричал он на драконьих офицеров, которые подъехали к нему. - Что ж вы не позволяете людям просто использовать дороги, которые вы построили?

— Стоять! - вместо ответа резко приказали ему оба.

Мирт оглянулся через плечо. Преследователи нагоняли, и он видел среди них пурпурных драконов. Дерьмо.

— Я стою, - зарычал он на патрульного, который только что взял поводья его лошади, - но мне нужно, чтобы вы выслушали.

Стук копыт за спиной стал громче, и некоторые из всадников закричали патрулю, чтобы те остановили и задержали этого «опасного вора и убийцу лордов!»

Убийцу лордов? Ах да, экипаж…

Мирт выкрикнул пароль Дурнкаскина в лица окруживших его хмурящихся драконов.

По крайней мере некоторые из них слушали. Он понял это по лицам — в последние несколько мгновений, прежде чем его преследователи, скачущие во весь опор, врезались прямо в середину патруля.

Лошади встали на дыбы, забили копытами, заржали, попятились, повсюду падали люди, другие ругались или выкрикивали приказы, кто-то подул в рог, кто-то другой достал меч и начал рубить, дюжина мечей пурпурных драконов вылетела из ножен и…

— Будь оно всё проклято, - прорычал самому себе Мирт, выпрыгнув из седла прямо в канаву. Если он сможет перекатиться, сумев ничего не сломать, вскочит на ноги и освободит одного из этих тупиц от его лошади, и прорвётся через…

Поразившее его заклинание придушило звуки, так что в зловещей тишине Мирт заметил что всё — кричащие люди, указывающие на него, беснующиеся лошади, сверкающие мечи — происходит медленно. Очень медленно.

Затем его взгляд поймали и задержали тёмные, спокойные глаза человека, который сопровождал патруль из Хафхэпа и скорее всего был боевым магом. Молодого, сурового на вид человека, который наложил на Мирта чары.

— Послушай меня, - попытался сказать ему Мирт. - Мне нужно чтобы ты… чтобы…

Безмолвный, замедляющийся мир ушёл весь прочь, остались только эти глаза, суровые и неодобрительные. Рот под ними не улыбался, совсем…

— К вам посетитель, сэр, - сказал пурпурный дракон, размыкая кандалы Мирта. - Его тщательно обыскали, но будьте осторожны — некоторые из этих дворян прячут в хитрых местах яд.

— Дворян? - нахмурившись, переспросил Мирт. Он помнил множество строгих вопросов, окружавшие его грозные, а затем отупелые лица пурпурных драконов, и Хафхэп, неожиданно разразившийся потоком вопящих, торопящихся людей. Похоже, в ближайшее время Дурнкаскин получит необходимую ему помощь.

Затем Мирта приковали к стене в камере для «последующего допроса», поскольку его рассказы о короле, леди Глатре и Реншарре, похоже, показались чересчур неправдоподобными.

Он намеревался каким-то образом отсюда сбежать, когда выветрится заклинание, которое заставляло мир казаться прозрачным и далёким. Его запястья приковали достаточно далеко от пояса, поэтому небольшие отмычки, спрятанные тут и там, с тем же успехом могли находиться в Глубоководье… но если Мирта не собираются кормить с ложечки, то рано или поздно придётся его расковать.

Дверь камеры снова открылась, внутрь заглянул тот же пурпурный дракон, затем обернулся и без выражения объявил через плечо:

— Я буду ниже по коридору, там, где смогу расслышать только крик. С четырьмя вашими телохранителями, господин.

Он снова повернул голову и подмигнул Мирту — энергично, но с каменным лицом.

Эх, лорды. А именно, его посетитель — тот самый, что лишил Мирта экипажа. Ещё и вошёл в его камеру с гневным видом.

— Кареточный вор! - рыкнул на него Мирт.

Лорд выпучил глаза, цвет его лица из красного стал тёмно-багровым, на шее вздулись жилы. Всё это — в один миг до того, как он резко развернулся и схватил уходящего стражника за локоть.

— Представьте меня пленнику, - потребовал он.

Дракон, казалось, испугался.

— Ух, э… господин, этот человек называет себя Миртом, лордом Глубоководья. Мирт, это лорд Ауструс Фламбрант, ух, глава дома Фламбрант из, эм, Кормира.

Он сбежал.

— Конокрад, - гавкнул лорд Фламбрант, даже не дожидаясь, пока закроется дверь. - Что ты сделал с леди Донингдаун?

— Выбросил её из повозки ради срочного дела Короны, - отрезал Мирт.- Зачем ты вообще сунул в это свой длинный нос?

— Что? Как ты смеешь…

Лорда Фламбранта покинули последние капли терпения, и он бросился на Мирта, обрушив град ударов на брюхо и торопливо поднятые предплечья заключённого, который тут же откинулся на скамье. Он нанёс удар ногой вверх между ног Фламбранта, отделивший лорда от гульфика, заставив его голову быстро и сильно поздороваться с низким каменным потолком. Мирт ловко поднял колено, когда лорд полетел вниз. Оно встретилось с подбородком противника — и если Фламбрант до сих пор не успел потерять сознание, то уж точно потерял сейчас.

Позаимствовав его кошёлек на дорожные расходы и его кинжал на случай будущих неприятностей, Мирт заковал бесчувственного, хлюпающего кровью лорда в кандалы, вышел в коридор и направился по нему.

Всего четверо телохранителей? Ха. Он мог достаточно быстро оказаться в седле, чтобы догнать подкрепление и попасть в Иммерфорд вместе с ними. Если таковы были умения кормирских солдат и лордов, охрану Реншарры он мог доверить только самому себе.

— Это… изматывающая работа, - мрачно заметил Гулканун. - Даже когда всю делаешь ты.

Дроу кивнула ему одновременно гневно и утомлённо. Они направлялись к следующей камере.

Эльминстер, Гулканун, Арклет и Амарун обыскали Ирлингстар снизу доверху. В замке не мог спрятаться ни один неучтённый человек — разве что кто-то был похоронен заживо под обломками южной башни. Затем началась проверка разумов. Сначала прислугу с кухонь, затем остальных, затем стражников. Никакого убийцы.

Остались только благородные заключённые. Их снова заперли в отдельных камерах и отделили друг от друга незримыми стенами магии, принёсшими тишину, так что тщательный досмотр разумов мог продолжаться без перерывов или задержек. Даже когда не злились и не находились в заключении, лорды были несговорчивыми, неприятными людьми — а сейчас они вдобавок были крайне напуганы. Они яростно сопротивлялись прикосновению дроу, даже красивой женщины-дроу, которая мурлыкала и заигрывала с ними… так что Эл пришлось получить от некоторых их них пару синяков, прежде чем она смогла проникнуть в их разумы и усмирить смутьянов.

Она обнаружила множество неприятных вещей — включая многочисленные убийства — но незримого убийцы не нашла. Ни один из семерых мужчин, в разум которых она пока что успела проникнуть, не был этим убийцей, и Эл не знала, сколько ещё враждебных разумов придётся обшарить, прежде чем…

Она и Гулканун развели печати, чтобы разобраться с восьмым лордом. Который лежал лицом вниз на полу в растекающейся луже свежей крови.

— Дерьмо, - выдохнула Эл. - К следующему! Быстрее!

Они опоздали. Десятый и одиннадцатый лорды тоже оказались мертвы.

— С такой скоростью Форил скоро перестанет нуждаться в этой тюрьме, - буркнула Эльминстер. - На сей раз попробуем что-нибудь другое.

— Что, например? - спросил Арклет. В целях безопасности они с Амарун оставались вместе с Эл и Гулкануном, пока те работали.

Эл нахмурилась.

— Заклятье, которое я смутно припоминаю. Оно предназначено для совсем другой задачи, но поможет обнаружить и проявить магию убийцы, когда та придёт в действие, прежде чем кого-нибудь снова убьют.

— Если повезёт, - заметила Рун.

Эл пожала плечами.

— Это касается практически всего в моей жизни. Я прочитаю отслеживающее заклинание.

Боевой маг мрачно кивнул, размял пальцы, и шагнул к дальней стене, чтобы следить за Эльминстер оттуда. Эл прижалась к ближней стене и начала читать заклинание. Арклет и Амарун встали спиной к спине сбоку от Эл, пристально рассматривая всё вокруг.

Когда Эл принялась совершать жесты и читать магические формулы, воздух перед ней тут же сгустился в лезвие — но сначала ударил Гулкануна. Боевой маг закричал, и заклятье, что он держал наготове, вспыхнуло, парируя воздушный клинок.

Арклет в прыжке обогнул Эльминстер, кончик его меча встретился с плотным участком воздуха, всего на мгновение, но кроме этого ничего не разрезал и не проткнул.

Затем что-то ледяное скользнуло на его плечо, Рун выкрикнула его имя и отчаянно принялась рубить пустой воздух там.

Арклет развернулся кругом и сделал выпад, на ещё один краткий миг парируя незримую кромку. Затем они, задыхаясь, отчаянно сражались с чем-то, что едва видели — пока мягкое золотое сияние не потекло с рук Эльминстер, сделав ясно различимым снующий по воздуху силовой клинок. В расходящемся золотом сиянии они увидели ещё кое-что: того, кто держал клинок, призрачную фигуру, достаточно чёткую, чтобы её опознать.

— Мрелдрейк! - в унисон воскликнули Эльминстер и Арклет.

Какое-то время Эвервуд просто следил за разворачивающимися в Ирлингстаре событиями. Мэншун уже давно присоединился к нему, стоя за креслом и наблюдая. Дела становились… интересными.

Пышнотелая дроу развела руки, с них потекло золотое сияние, и…

— Мрелдрейк! - рявкнул Мэншун. - А Эльминстер должен быть дроу или боевым магом! Настало время позаботиться обо всех сразу!

Он выхватил одного из своих мелких созерцателей, прочитал на него путающие рассудок чары, которые должны были оглушить всех находящихся поблизости, и телепортировал мелкую летающую сферу к телу Ярлина Фламтарга.

Дат Гулканун моргнул. Крошечный созерцатель, достаточно мелкий, чтобы уместиться на ладони! Он просто возник в воздухе, прямо…

Даже не задумавшись, маг использовал свой волшебный щит, чтобы попробовать отпихнуть чудовище на режущую кромку силового клинка убийцы.

Незнакомый, бестелесный голос что-то прошептал, и с летающего созерцателя ударило клубящееся мерцание.

Эльминстер знал этот голос.

Итак… прежде чем магия, которую Мэншун пытался на них обрушить, успеет сработать, давайте отправим её прочь — по магической связи, соединяющей силовой клинок и Мрелдрейка, к примеру!

Мрачно улыбнувшись, он использовал каплю серебряного огня, чтобы именно так и поступить.

Ооо, зааплодировала Симрустар. Хитро.

Запечатанные двери в комнату Мрелдрейка были широко распахнуты. Трое его тюремщиков бросились внутрь, в своей лихорадочной спешке даже не пытаясь скрыть от него, что они — шейды.

И оказались внутри как раз вовремя, чтобы вместе с Мрелдрейком попасть под заклинание, вылетевшее из крошечного созерцателя.

Путающие рассудок чары заставили Мрелдрейка и ближайших нетерезов беспомощно завизжать, когда боль пронзила их головы.

Для всех в помещении мир невозможным образом растянулся и начал кружиться…

Погружаясь в безумие, самый медленный, стоявший дальше всех шейд сумел оживить подготовленное заклинание.

Созерцатель был мелким и был близко, так что у него не было шансов спастись.

Он взорвался, послав болезненную отдачу тому, кто отправил разбивающую рассудок магию.

В погребе взвыла отдача, устремившись в Мэншуна — и его голова взорвалась.

Или, скорее, головы лишилось тело Сронтера. Алхимик уже стоял позади боевого мага, положив руку на плечо Эвервуда, так что Мэншун просто покинул одну пешку ради другой.

Он устремился в оглушённый разум мага Короны и сжёг его дотла.

Эвервуд содрогался и бился в конвульсиях, казалось, целую вечность, но на самом деле прошло всего несколько кратких мгновений.

Затем он, выжженный, снова застыл неподвижно — сосуд для будущего императора Кормира.

Который заставил Эвервуда улыбнуться намного более жестоко, чем юный боевой маг когда-то улыбался в своей жизни.

Это новое тело было молодым и сильным, и достаточно умелым в Искусстве. Мэншун собрал у себя в сознании всю магию, которую мог связать вместе одним заклинанием, быстрее, чем потребовалось ему, чтобы проглотить собственный гнев — или безголовому телу Сронтера рухнуть забытым на пол.

И бросил её всю на трёх шейдов в комнате Мрелдрейка.

Шейды вцепились друг в друга. Их безумные крики были нечленораздельными, они беспомощно и почти без проблесков разума шатались по тюрьме Мрелдрейка.

В комнату внезапно хлынула враждебная магия, хлестнув их изумрудным пламенем, которое ревело и отскакивало от стен — и снова так же внезапно исчезло, когда его ярость погасила тонкую связь между комнатой и далёким источником самого пламени.

Мрелдрейк и шейды задыхались от боли, но она прошла так же быстро, как и появилась.

Чем бы ни была атака изумрудного пламени, она провалилась — и разбила путающие разум чары.

Морщась и стеная, шейды поспешили прочь из комнаты и снова запечатали её магией, чтобы как можно скорее наложить на себя новые защитные заклинания.

Они не обратили никакого внимания на их бесчувственного пленника, оставленного распростёртым на полу.

Над неподвижным телом Мрелдрейка рухнуло его заклинание.

И в далёком Ирлингстаре клинок силы беззвучно угас.

— Мы должны убираться отсюда! Все мы!

Если кухонная прислуга или стражники Ирлингстара и не желали получать приказы от тёмной эльфийки — даже от прекрасной тёмной эльфийки — они ничем этого не показали. Эльминстер носилась туда-сюда по коридорам, размыкая печати, чтобы выпустить заключённых из камер. Она приказала немедленно покинуть замок Ирлингстар, неважно, что потом подумают или скажут Ганрахаст или кто-то другой. Никто не стал спорить.

Некоторые из освобождённых узников сразу же нападали на неё — или Гулкануна, Рун и Арклета. Произошло несколько коротких, неприятных стычек, но в результате каждой из них лорды потерпели поражение. Старые свары не возобновилась — обещание убраться «из этой западни», поддержанное страхом быть оставленным здесь в одиночестве, в запечатанной камере без еды и воды, в пределах досягаемости незримого убийцы, убеждало всех.

Потребовалось удивительно короткое время, чтобы они собрались у главных ворот, а затем вместе покинули замок — повара, стражники, заключённые, слуги и все остальные. Лишь для того, чтобы остановиться пёстрой толпой.

Что-то перекрыло дорогу Орондстаров. Что-то большое, тёмное и чешуйчатое.

Их ждал чёрный дракон Алоргловенемаус, и он улыбался. Первый плевок его кислоты расплавил людей впереди, оставив их умирать в медленной агонии.

Одним из них была Эльминстер.

Её ног больше не было, живот и таз медленно плавились, она задыхалась от боли. Эл медленно оперлась на локоть и усилием воли заставила своё гибнущее тело сотворить защитную магию.

Сейчас, Эл. Сейчас я отплачу тебе, отдав последние останки сил. Я любила тебя. Прощай, старый пройдоха — и побеждай!

Мысленный голос Симрустар был тёплым и плачущим. Прежде чем Эл успела хотя бы подумать о протесте, последние останки Симрустар потекли через её разум, очистив его от боли, от тревоги, от всего, кроме того, что необходимо было сделать. Магическая защита.

Посреди криков, посреди разбегающихся людей из Ирлингстара, дроу почти справилась, выдыхая и бормоча последние слова заклинания, когда дракон заметил её.

Алоргловенемаус повернул голову к ближайшим деревьям Хуллака, сразу у дороги, и приказал:

— Сейчас.

Пропели два арбалета, и из лесного мрака вылетели два тяжёлых военных болта. Один пронзил дроу плечо, второй — разорвал горло.

Рун ещё не успела охнуть, когда из укрытия выступили Харбранд и Хокспайк, чтобы посмотреть на результаты своей стрельбы. Каждый из них тащил за собой арбалет, из которого они только что выстрелили, и держал второй, заряжённый арбалет.

Увидев, что с дроу покончено, они шагнули обратно в лес. Тогда Амарун низко опустила голову и со всех ног рванулась к Эльминстер, Арклет — сразу за ней.

Танцовщица преодолела половину пути, когда ей в плечо вонзился арбалетный болт, сбив девушку с ног и оставив лежать, всхлипывающую, на дороге.

Арклет бросился на неё сверху, чтобы закрыть собой. Гулканун упал на землю рядом с ними.

— Можешь её исцелить? - умоляюще спросил Арклет боевого мага.

Гулканун помотал головой и рявкнул:

— Оставайся с ней. Я — к Эльминстер. Если кто и знает, как превратить какое-нибудь полезное заклинание в исцеляющую магию, так это она. Ну, то есть он.

— Да, но…

— Я сделаю это, - сухо сказал Гулканун. - Даже если мне придёт конец, это… неважно. Всё потеряло смысл после того, как у меня забрали моего Лонклоуса.

Он перекатился, вскочил на ноги и бросился бежать, резко поменял направление один раз, дважды, и — арбалетный болт ударил в него, когда он достиг Эльминстер.

Зарычав от боли, он упал на то, что ещё оставалось от умирающей дроу. Вспыхнул серебряный огонь, дрожащее древко стрелы расплавилось — и Эльминстер устремился в разум Гулкануна.

Волшебник перекатился, потащив за собой растворяющееся тело дроу в качестве щита, и быстро прочитал заклинание. Затем он встал, чтобы встретиться с драконом.

— Ох, как это было храбро, - насмешливо сказал Алоргловенемаус и изрыгнул огромное облако кислоты прямо на Гулкануна.

Ещё один разлом был закрыт, и конечно, было убито ещё больше монстров. Наконец-то.

Улетая с последнего поля битвы, истощённая и едва шевелящаяся Симбул оглядела глубокие раны у себя на левом плече. В её руках тускло мерцали почти выгоревшие предметы синего пламени.

— Я становлюсь синим пламенем, - пробормотала она. - Мистра, это больно, и безумие возвращается… Я чувствую…

Уже скоро, верная дочь, был твёрдый ответ Мистры. Скоро ты сможешь уснуть навсегда.

Облако кислоты ударилось во что-то невидимое перед Эльминстером и выкипело целиком. Хорошо. Щит, который он только что призвал, был широким и высоким, закрывая Арклета, Амарун и большую часть ещё оставшихся на дороге людей из Ирлингстара.

Заключённым, которые спрятались в канаве, повезло меньше. Ещё до того, как Эл шагнул к Амарун, чтобы исцелить её вспышкой серебряного огня, там закричали, забулькали и погибли многочисленные обожжённые кислотой кормирские лорды.

Гулканун отступил на край его сознания, перестав испытывать отчаяние. Эл послал ему успокаивающий поток тепла и благодарности, затем повернулся и прочитал самое могущественное боевое заклинание, которое мог бросить быстро.

Чёрный дракон пострадал, не успев подняться в воздух. Сначала его поразил магический щит, кромка силы, сузившаяся подобно клинку Мрелдрейка. Щит нанёс глубокий порез, едва не отсёк одно крыло, а потом кружащиеся сферы пламени Эльминстера ударили в остального Алоргловенемауса.

Корчась на дороге, обожжённый дракон завопил от боли. Его хвост и крылья, содрогаясь, вздымали облака пыли.

Крик был почти оглушительным, и от усиливающейся боли дракон принялся кататься по земле, как раненый в битве и пытающийся спастись человек. Хвост и нетронутое крыло хлестали по дороге и по канавам на обочине.

Эльминстер поднял руки — руки Гулкануна — чтобы швырнуть в дракона ещё одно заклинание.

И воздух над Алоргловенемаусом мигнул, из ниоткуда возникли четыре ярких звезды, вспыхнули и снова пропали — оставляя за собой четырёх гниющих, покрытых плесенью созерцателей чудовищных размеров.

Созерцатели угрожающе повисли в воздухе, их глазные стебли и щупальца извивались, и посмотрели на стоящего на дороге волшебника.

Загрузка...