Электрик

Глава 3

Это мои инструменты, много разных отверток на все случаи жизни, контролька, клеммники, пассатижи, кусачки-бокорезы и еще много всего, что мне сейчас не может помочь никак.

Зато из сильно полезного — есть зажигалка и спички, целый коробок, лейкопластырь бактерицидный для сбитых пальцев и бутылек со спиртом.

Хорошо бы махнуть немного с горя, только теперь единственное дезинфицирующее средство при сильно вероятных ранениях, поэтому придется оставить спирт в суровой неприкосновенности.

Про такую возможность приходится серьезно думать, учитывать последствия встречи с недоброжелательно настроенными туземцами. Вооруженными поголовно разным холодным оружием.

Толк есть от столярного ножа, изоленты, пакетов, фонариков, второй из которых я починил, поправив слетевший от удара контакт, а теперь еще зримо подняло настроение обладание кинжалом и посохом шамана. Остальные мешки и кошеля на поясе оказались забиты какими-то травяными сборами, корешками и разнообразными частями тел неизвестных животных.

Как-то: головы змей, каких-то сусликов и ящериц, лапки птиц и крылья тоже.

Еще несколько насекомых, от огромных пауков до скорпионов и фаланг по внешнему виду, все это сушеное и вяленое.

Понятное дело, жаркая степь — то самое место, где вся эта живность активно водится, плодится и размножается. Стоит поберечься от таких гостей, придется волосатую веревку кругом вокруг себя укладывать во время ночлега, как я про такое дело знаю из роликов Ютуба.

Только у меня такой приспособы нет пока, да еще где мне придется сегодня ночевать — никто не знает.

Шамана, кстати, никто из свежеприбывших Чертей и пальцем не тронул, в отличии от мужика с перерезанным горлом. Того просто оттащили за ноги и небрежно бросили в пятидесяти метрах от колонн.

Тащили прямо в мою сторону, я еще успел здорово испугаться, что дотащат до моего укрытия, поэтому с огромным облегчением вздохнул, когда его бросили недалеко от дороги.

Похоже, трогать дохлого шамана опасаются все поголовно, и его соплеменники, и существа из других племен, которых я теперь постоянно называю Чертями за серо-зеленые рожи.

«Ничего, я его немного ограбил, но мести от духа шамана не боюсь», — напоминаю себе о совершенном по местным понятиям святотатстве.

Караваны следуют один за другим с разрывом по времени в полтора-два часа, поэтому в светлое время суток они прошли мимо меня восемь раз.

В них я наблюдаю только мужчин с оружием, еще есть немного рабов и совсем нет женщин-Чертей. Поэтому мне кажется, что все они определенно едут на какую-то войну.

С кем могут воевать кочевники-Черти? Судя по пленникам, только с нашим братом.

Куда они тут еще могут без своего племенного скота отправиться? На местный курултай?

Вряд ли, туда только вожди ездят. А эти отряды подозрительно похожи на военную экспедицию, да еще едут в одну сторону.

«Чтобы возвращались с войны — точно не похоже, нет раненых и пленников маловато, слишком все воины бодренькие и бдительные», — размышляю я.

Однако два каравана остановились около столбов подольше, не только молитву прочитали, еще принесли жертву сразу после нее. Жертвой в обоих случаях оказалась пожилая человеческая женщина, каждая из которых сильно отбивалась, кричала и пиналась. Однако, неумолимо попала на тот самый лежак, где ей перерезали горло под заунывно-страшные напевы шамана племени.

Шаман сам и перерезал, значит, такая его прерогатива.

Вообще тема с шаманами здорово популярная у нелюдей, как я понимаю, его напевы и камлание занимают минут пятнадцать-двадцать, три четверти всего процесса принесения в жертву.

Типа без его голосистых песнопений жертву могут не принять боги и вообще, он тут явно самый главный в таких делах.

Общается напрямик с тем, кому приносят жертву, сообщает про такое сразу наверх.

И горло он режет сам однозначно, никто в квадрат из колонн больше не смеет заходить. Как я вижу издалека, тела после этого забирают и уносят куда-то в глубь каравана.

Кажется, еще не такой простой конец, как захоронение где-то в земле или просто на земле, их ждет в будущем.

«Черт, от дневной жары мне не так хочется есть, однако голод все же чувствуется. Уже сутки я во рту маковой росинки не держал, теперь занимаюсь лечебным голоданием по случаю, как сам себя уверяю».

Со временем другая проблема зримо нарисовалась. Похоже, кровь жертв стекает именно в то каменное блюдо, из которого я набирал воду. И теперь, если снова не случится грозы, больше пить мне совсем нечего.

Начинаю сразу экономить воду, пью малюсенькими глотками, однако к вечеру у меня остается ее всего немногим больше литра.

Понимаю теперь, воду нужно было беречь, один раз точно следовало снова сбегать к чаше между караванами, чтобы наполнить большой пакет с помощью маленького.

«Ну, пока Черти не начали жертвы приносить».

С флягой я разобрался, там какой-то непонятный и вонючий настой оказался налит. Пришлось его слить в землю и засыпать от заметного запаха песком. Теперь у меня есть нормальная флага на шестьсот-семьсот миллилитров из крепкого дерева, склеенная из двух половинок.

Однако сейчас нет смысла кулаками махать, паровоз ушел, простучали колеса.

Понятно, запастись водой утром я не мог больше технически, а сейчас других источников живительной влаги я не вижу.

Правда, те нелюди из караванов, которые приносят жертву, бегали потом к колоннам с бурдюками и набирали там воду. Успевали набрать пару десятков пузатых мешков, похоже, свежепролитую кровь по ходу процесса смывают и снова чашу водой наполняют.

Удивительное же дело, ведь те кочевники, кто не приносит жертв, воду не получают совсем, с бурдюками никуда вообще не суетятся.

Во всяком случае с бурдюками точно так же не светились, хотя я все же стараюсь не разглядывать их во время молитвы. Они все в мою сторону смотрят в такой момент, так что я просто жду, когда снова заскрипят колеса подвод, обозначающие, что караван двинулся мимо холма. И можно безопасно рассмотреть их спины.

Однако, совсем другое меня поразило вскоре, когда вторая жертва затихла на жертвенном камне и ее унесли куда-то вглубь столпотворения из козлов и быков.

Время от времени один из членов каравана быстро взбегает на вершину холма и оглядывает ее из-за кустов.

«Правильно я оттуда ушел с рассветом, там нормально никак спрятаться не получилось бы», — я рад, что все точно угадал.

И вот, когда уже принесли вторую жертву, прошло пятнадцать минут по моим часам, вдруг раздался еле слышимый мне звук с верхушки холма. Тогда один из Чертей сразу же кинулся наверх, размахивая копьем. За ним поспешила еще пара самых здоровых членов племени, тоже не забыв прихватить копья со своих странных скакунов.

«Чего-то они опасаются?» — успел подумать я, как события развернулись так быстро, что я даже забыл соблюдать положенную маскировку.

Всем Чертям явно оказалось не до меня и моей едва виднеющейся из-за травы головы в этот момент.

Дернувшийся за кусты первый Черт вдруг заторопился обратно, заорал, кубарем покатившись по склону и это его спасло.

За ним следом через кусты перелетел крупный зверь ярко-желтого цвета, сходу сшиб обоих крепышей на половине склона. Одного ударил передней лапой, а второго достал своим длинным и гибким хвостом.

Просто выстрелил им и куда-то там вонзил в тело, потом сразу выдернул.

Правда, ловко опустившись на землю, зверь на секунду замер, а я просто охренел, разглядев у него шесть лап.

То есть первая пара оказалась прямо, как клешни у скорпиона, смотрящие вперед, а вторая и третья обычными лапами, как у того же льва. Со львом его еще роднит пышная грива на голове и рыже-желтый окрас всего тела.

Секундное молчание ошарашенных Чертей, потом они, дружно заревев, кинулись на зверюгу, а она на них.

Необыкновенно быстрая и резкая шестилапая Тварь орудует своими клешнями, как копьями, а хвостом лупит, как настоящей палицей. Вертится, как юла и всем оказавшимся рядом Чертям серьезно достается по разным частям тела.

Отлетают воины один за другим в разные стороны, как будто конвейер по раздаче ударов заработал на максимальной скорости. Какая-то невероятно резкая она оказалась, эта Тварь, появившаяся из портала вслед за принесенной жертвой.

Правда, сами Черти показали себя крепкими на боль и раны, даже сбитые с ног раненые вожаки поднялись, сурово обрушили на Тварь всю силу своих ударов копьями и какими-то саблями. Однозначно, что с такими ранами люди не смогли бы так уверенно сражаться, а эти вполне себе бьют Тварь и поднимаются после ударов почти всегда.

В общем, явное численное преимущество вместе с повышенной неубиваемостью сказалось в пользу Чертей довольно быстро. Тварь получила пару десятков ударов со всех сторон, хвост-палицу кто-то захватил намотавшимся на копье, поэтому теперь крутиться у нее не получается. Не то, как раньше, вообще не получается, дюжий Черт держит крепко копье, даже вонзил его в землю. Несмотря на то, что у него располосован живот и кишки вываливаются наружу.

«Да у них особо нечувствительная к боли натура, — догадываюсь я. — Явно, не люди они, а рептилоиды какие-то».

Так оно и оказалось, после того, как Тварь добили дружными усилиями, половина Чертей завалилась на землю с ранами, несовместимыми с жизнью через какое-то небольшое время. Если сравнить их с людьми, конечно.

Я снова спрятал голову в своей расщелине, лихорадочно пытаясь понять, что произошло на этот раз.

«Они принесли жертву, дождались какого-то сигнала, после него побежали смотреть. Судя по тому, как я оказался здесь, для моего появления тоже принесли жертву. Того мужика, которого я еще успел обыскать. Только проверять меня никто не побежал, все молча стояли около жертвенного камня, а потом убили шамана. Наверно, все потому, что мгновенно образовалась страшная гроза, а племя суеверно решило, что получило такой ответ разгневанных богов или бога. Или какого-то демона. Значит, чем-то они разгневали бога или демона по их верованиям или жертва оказалась не та. Поэтому я спокойно пришел в себя, осмотрелся и теперь все еще остаюсь на свободе. А виноватым признали шамана, поэтому принесли его в искупительную жертву. Принесли и бросили, вообще ничего у него не забрав».

Да, скорее всего, так все и вышло. Суровые эти Черти, своего же шамана так просто замочили, аж жуть берет от их порядков.

Получается, сегодня первый караван, принесший жертву, никого из портала не дождался, только набрал бурдюки с водой, а вот второй дождался появления Твари, теперь у них половина воинов отдает концы медленно и печально.

Шикарный сюрприз им выпал от местного казино!

Значит, такие ловчие порталы не только на Земле есть, раскиданы они и по другим мирам, где водятся такие резкие шестилапы с хвостом, как у скорпиона нашего.

Теперь выжившие и раненые складывают на подводы своих покойников, их оружие, еще снимают шкуру с остальным добром с Твари. Этом серьезным делом занимается местный шаман, опять в высоком недоразумении на голове с тем же неизменным завыванием во время процесса.

Что он понимает в устройстве такой Твари — да кто его знает? Возился довольно долго, пока остальные выжившие хлопочут над ранеными.

Не думаю, что такие сюрпризы часто прилетают сюда, иначе Черти не пошли бы только втроем забирать то, что им прислал ловчий портал.

«Да, черт! И меня так же забрали с родной Земли! Эта зеленая хрень сзади оказалась именно таким порталом»! — понимаю я наконец историю того, как оказался здесь.

И ведь никто во всем городе не знает, какая инопланетная засада притаилась в подвале старинного дома на Мытнинской улице!

— Кто-то подставил такую серьезную Тварь, разместил ее специально около портала! Где-то люди уже знают про такую ловушку, что она иногда включается и затягивает все, что оказалось рядом! Нашли достойный ответ на такую хитрую жопу! Или другие нелюди этим занимаются!

Эмоции захлестывают меня, пока в свете заходящего светила, я разглядываю происходящее передо мной.

Тайна Третьей планеты раскрыта! Пусть мне от такого знания теперь не холодно, не жарко.

К потрепанному каравану из подходящего следующим прискакало двое дозорных на зубастых тварях. Осторожно приблизились на сотню метров, оглядели поле боя, спрашивать ничего не стали, а просто вернулись к своему каравану, остановившемуся в километре от этого места.

Явно не хотят стоять рядом и смешиваться между собой, однозначно — такие родоплеменные отношения здесь процветают. Поэтому чужих, точно таких же Чертей по внешнему виду, уже оказавшиеся около кургана явно не приветствуют в своих рядах, даже после такой заслуженной трепки.

Теперь я внимательно рассматриваю, что может остаться валяться после схватки, понимая, что у меня появился шанс пережить еще несколько дней в этой степи.

Вода и еда мне нужны для этого в первую очередь, теперь у меня есть кое-какие надежды на то, что я получу желаемое.

Даже один козел, на котором гарцевал ближний ко мне дозорный успел попасть под удар сильно когтистой лапы. Теперь валяется так же на земле с выпущенными наружу кишками. Перед ним с моей стороны лежит круглый шар бурдюка с водой, и я молюсь, чтобы в наступающей темноте его не заметили. Или не забрали просто потому, что трупов точно уже треть всего состава, а зная медицину местную, скоро и половина окажется.

Да еще все остальные Черти все поранены серьезно, работать и таскать не так хорошо способны.

Вот как опасно ставки ставить в местном казино! Еще бы на Земле догадались мину морскую рогатую около портала поставить, вот бы она шарахнула, когда на площадку портала упала. Закрылся бы портал навсегда, все стенки каменные разлетелись бы на сотню метров.

А местные уроды потом рассказывали бы друг другу о неистовом гневе богов, снесшем половину холма.

Только нужно, чтобы свидетель появления портала нашелся, да еще не один раз. С первого раза у нас в такое чудо никто не поверит, я бы и сам никогда не поверил.

«Вообще, нужно разобраться с самим холмом. Получается, что оборудование для переноса жертв находится где-то под ним, а эти стенки тоже входят в саму систему переноса, — я серьезно размышляю над своим возможным будущим. — Генерируют выход из портала именно здесь. Я же ровно между ними шлепнулся на землю определенно».

Пока я дождался темноты, караван медленно вытягивается в сторону ночлега, бурдюк все так же лежит перед тушей козла.

Отъехали они недалеко, примерно на такой же километр от холма, как и догнавшие их Черти.

«Завтра вернутся собрать остальное, — понимаю я. — Сейчас будут перевязывать друг друга и готовиться к поминкам».

Поэтому я дожидаюсь первой темноты и держу курс прямо на бурдюк.

Слава Богу, он почти полон, поэтому я оттаскиваю его в свое гнездо. Потом срезаю с бедра мертвого козла толстый ломоть мяса острейшим ножом шамана, предварительно, конечно, тщательно протерев его от человеческой крови. Раз немного спирта для обезжиривания контактов у меня нашлось в бутыльке, то не пожалел доли малой на протирку от человеческой крови.

Мяса можно срезать и побольше, только, где его хранить — черт его знает!

Мне нужно ровно столько, чтобы пожарить и съесть его сегодня ночью, еще можно оставить на утро, дневку под жарким светилом даже в жареном виде плоть козла не перенесет. Можно ее еще поглубже в землю закопать попробовать.

«А мне сейчас травиться подтухшим или протухшим мясом — строго противопоказано!»

В полной темноте я могу обыскивать место сражения, только опустив фонарь на землю и прикрыв его со всех сторон своей курткой. Получается световое пятно, которое прикрывает от зрителей холм с одной стороны и мое тело с другой.

Однако, находки меня откровенно радуют — поднимаю с земли еще один забытый мешок, набитый какими-то лепешками, задубевшими до колообразного состояния. Наверно, тоже кто-то из Чертей сгоряча скинул с подводы.

Такая основная моя удача, еще пара поясов, валяющихся на земле, остаются без фляг из дерева, сами пояса я забирать не хочу. Это уже дорогое добро, такое именное, поэтому утром ограбленные Черти могут предъявить кражу своим соседям, да еще, заметив срезанное с туши мясо, вместе с ними же потом обыскать окрестности.

Я и так не собираюсь оставаться на старом месте, однако вопрос с новой резиденцией для переезда буду решать после тщательного поиска на холме по его результатам.

Через час я все собранное добро отнес к своей резиденции, к сожалению, больше никакого оружия я на месте сечи не нашел.

Понятно, оно здесь очень дорогое, в такие примитивные еще времена.

Придется воспользоваться своим трофеем, последним подарком убийцы-шамана, его почетным в диких племенах предметом культа — боевым посохом.

На самом деле рог неизвестно животного держится на деревяшке довольно слабо, чисто для красоты. Поэтому я за прошедшее в промоине время набил его враспор деревянными чопиками, бережно смазанными оставшимся у меня целым тюбиком суперклея. Потом затянул крепление крепким шнурком. Все такие вещи, необходимые в работе электрика, у меня имеются; и клей, и бечевка, есть еще зажигалка с небольшой свечкой.

Это уже на самый крайний случай, если остальные фонари разрядятся внезапно вместе со смартфоном.

Так что я неплохо экипирован, чтобы что-то видеть в непроглядной темноте местной ночи и время, когда могу что-то предпринять для своего спасения, напрасно терять не собираюсь.

Поэтому, зевающий изо всех своих сил, бреду к холму испытать еще раз счастье, чтобы спасти свою жизнь.

«Отосплюсь в случае неудачи в какой-нибудь промоине уже в паре километров от холма», — говорю себе.