Экзорцист

Глава 24

- Оскар Осипович, какой сюрприз, - сказал я, заметив адвоката, который тащил за волосы упирающуюся Халфассу.

Демонесса выглядела неважно. Растрепанные волосы, лиловый синяк под глазом. На руках тонкая цепочка, которая обвивает зяпястья.

- Где мой сын?! - рявкнул адвокат, заметив меня на галерее второго этажа.

- Его скоро привезут, - сказал я. - А пока, поднимайтесь ко мне на второй этаж.

- Пошла, шалава, - сказал Грузенберг и, ухватив Халфассу под руку, потащил к лестнице.

Демонесса злобно шипела и бормотала какие-то ругательства.

- Ну, подожди, гаденыш, привезут твоего сынка, я его как следует отпинаю, а лишь потом отдам тебе, - прошипел я, наблюдая, как адвокат поднимается на второй этаж.

- С тобой все нормально? - спросил я Халфассу.

Девушка слабо кивнула. Я стоял напротив адвоката и не выпускал из рук автомат.

- Мне нужно позвонить, и вашего сына привезут, - сказал я Грузенбергу, по лицу которого было видно, что он чем-то взволнован.

- Звони, и не затягивай, у меня нет времени на твои фокусы, - сказал адвокат, прикрываясь демонессой как живым щитом.

Я достал телефон и набрал номер Свинцова.

- Аппарат абонента выключен или находится вне зоны обслуживания.

- Да-да, привозите его, - сказал я, делая вид, что с кем-то разговариваю.

Сбросив вызов, я убрал телефон в карман и придал лицу невозмутимое выражение.

- Не ожидал от вас такой грязной игры, - сказал адвокат, прерывая затянувшееся молчание.

- Кто бы говорил о грязной игре, - парировал я.

- У меня благая цель - избавить мир от таких, как она, - сказал адвокат и, запустив пятерню в темные волосы Халфассы, заставил ее запрокинуть голову.

В руке Грузенберга что-то блеснуло. Я дернулся и направил на адвоката автомат.

- Одно движение, и она умрет, - сказал адвокат, прижимая к горлу девушки нож из какого-то блестящего камня.

- Вы проживете немногим дольше, - сказал я, продолжая держать на прицеле адвоката.

- Спорное замечание, - рассмеялся Грузенберг.

- Предлагаю скрасить наше ожидание разговором, - сказал я, стараясь отвлечь Грузенберга от мыслей об убийстве Халфассы.

- Почему бы и нет? - сказал адвокат.

- Оскар Осипович, я не пойму, на чьей вы стороне? - сказал я, внимательно наблюдая за реакцией собеседника. - Вы вставляете палки в колеса конклаву ведьм и чернокнижников, но в тоже время сами устраиваете темный ритуал и призываете в этот мир Палача. Вы либо гений, либо глупец, каких поискать, - заключил я.

- Наивный молодой человек, - улыбнулся адвокат. - Я распечатал книгу Соломона и контролирую эту тварь. Сейчас он подчиняется мне, но стоит моему сердцу перестать биться, как палач сорвется с поводка, - усмехнулся Грузенберг.

- А как же ваши столичные коллеги? Они не обеспокоены вашими действиями? За пропажу книги ведь обычно строго карают, - задал я интересовавшие меня вопросы.

- Эти дурни мне были нужны, лишь для того, чтобы поймать ее, - сказал адвокат и дернул девушку за волосы.

- У вас такие же наклонности, как и у вашего сына, вам нравится причинять боль другим, - сказал я.

- Жаль, что ты оказался хитрее и ушел из нашей западни, - усмехнулся адвокат.

- Помог начальник службы безопасности Зотова, - сказал я, наблюдая за реакцией Оскара Осиповича.

Адвокат поморщился, словно съел лимон. А я же продолжил заговаривать Оскару Осиповичу зубы. Будем надеяться, что Свинцов привезет Грузенберга-младшего и обмен состоится.

- Признаться, я думал, что одержимость девушки и болезнь Зотова только ваших рук дело, - сказал я, возвращаясь к разговору.

- Увы, он мешает многим. Как только я разберусь с тобой и этой потаскухой, займусь Зотовым, - адвокат снова дернул демонессу за волосы.

Халфасса болезненно вскрикнула.

- Не горячитесь, Оскар Осипович, я сомневаюсь, что у вас есть чудо-артефакт, способный отклонять пули, - сказал я.

Адвокат лишь презрительно фыркнул.

- Зачем мне подобная глупость? Моя жизнь напрямую завязана на управление палачом. Ты же не захочешь брать на себя ответственность за действия этой твари, - Грузенберг рассмеялся. Закончив смеяться, он пояснил: - Умру я, и начнется цепная реакция. Тварь займется чернокнижниками, затем доберется до Зотова и его глупой дочурки. А потом начнет убивать всех, кто по ее мнению нарушает закон или имеет отношение к нечисти. Он не тронет лишь чистых душой и сердцем, а остальные умрут, их души станут пищей для этого создания.

- Вам не кажется, что глупо давать мне такую информацию? - сказал я, наблюдая за адвокатом.

Грузенберг бросил на меня презрительный взгляд и произнес:

- Ты нашел мою единственную слабость и сыграл на ней. Как только мы обменяемся пленными, мы продолжим нашу игру, и у тебя не будет другого шанса, - сказал адвокат.

- Сомневаюсь, что церковники из столицы такие дурни, они наверняка уже сообщили о пропаже книги и о вашем самоуправстве, - сказал я.

Оскар Осипович лишь ехидно усмехнулся и сказал:

- Докладывать некому, все прибывшие в город экзорцисты и демонолог мертвы.

- А вы весьма кровожадный тип, Оскар Осипович, прямо волк в овечьей шкуре, - заметил я.

- Этому миру давно нужно устроить новый «потоп». Слишком много грешников, - заметил адвокат. - Ладно, к черту все! - неожиданно рявкнул он. - Рука затекла держать нож. Где мой сын? - сказал адвокат и надавил на лезвие.

По шее девушки побежала струйка крови.

- Успокойся, его уже везут, - я примирительно поднял руку и немного отвел оружие. - Пришлось прятать его за городом, поэтому нужно время.

Адвокат немного успокоился, а затем сказал:

- Жаль, что ты убил Николая, способный был чернокнижник, служил на благо церкви.

- Вы ошибаетесь, - прервал я речь адвоката. - Николай служил самому себе, вернее, одному богу под названием «деньги». И убил его Свинцов.

Адвокат удивленно вскинул брови и сделал несколько шагов в сторону окна выходящего на улицу.

- Каюсь, изначально именно я встал на пути Свинцова, - сказал я, делая шаг в сторону Грузенберга. - Я нашел темницу демонессы. Убил одержимого, которого Свинцов направил на поиски вместилища демона. После, Свинцов подослал еще одного одержимого, чтобы меня убить. Я убил несколько ведьм, астральную вампиршу, старика-экзорциста и охранника, опекавшего вашего сына. Но вы, Оскар Осипович, монстр куда пострашнее меня, - сказал я, указывая на адвоката рукой с зажатым в ней телефоном.

Грузенберг дернулся, словно от пощечины, и крепче схватил девушку за волосы, поудобнее перехватывая нож.

Халфасса хранила молчание, вероятно, опасаясь спровоцировать адвоката. Я же сделал еще несколько шагов в направлении Грузенберга и продолжил:

- Свинцов пытался подбросить мне наркотики и воздействовать на меня, используя служебное положение, а вы решили действовать силовыми методами. Убили священника, который заподозрил вас в краже книги. Затем подбросили мне в багажник его труп. Позвонили в полицию и попытались сбросить всю вину на меня. Я изначально думал, что это Свинцов, но, похоже, я ошибался. Этот чернокнижник, куда более благочестив, чем вы.

Оставим мелочи, Оскар Осипович, вы принесли в жертву двух монахов, охранявших реликвии в здании епархии. Украли книгу Соломона и использовали убитых вами, чтобы ее открыть. Затем вы отправили нас на охоту, чтобы отвлечь от происходящего в городе. Свели нас с Зотовым, надеясь, что его одержимая дочка нас убьет, как убила всех тех, кого вы отправили к нему до нас.

Адвокат согласно кивнул.

- Все так, только вот ты запятнал свою душу союзом с демоном! – выкрикнул Грузенберг. - Создал у себя дома святилище языческого божества.

- Да, что было - то было, - кивнул я.

- У меня была лишь одна цель - отправить демонессу домой и вернуться к спокойной жизни, - сказал я.

Грузенберг снова рассмеялся.

- Спокойной твоя жизнь уже никогда не будет. Ты думаешь, я глупец и не знаю, кто ты на самом деле? Я много времени потратил, прежде чем нашел информацию о таких, как ты. Ты Нефилим, хранитель равновесия. Когда-то с вашим родом было покончено, но ты - поганая полукровка. Плод противоестественной связи небожителя и смертных. Ты есть грех! - заверещал адвокат.

«Мля, вот же упертый фанатик», - подумал я.

- Давайте успокоимся и просто подождем, когда привезут вашего сына, - сказал я, пытаясь успокоить адвоката.

Заметив, что Оскар Осипович, перестал пятиться к стене, я задал новый вопрос.

- Одного не пойму, не проще было бы заказать убийство Свинцова, чем устраивать подобное в городе?

- Ты не понимаешь, у меня появился шанс выиграть эту войну и привести всех верующих в лоно церкви! - заверещал адвокат.

- Книга сделала вас безумцем, - заметил я, наблюдая за реакцией адвоката.

- Да, я безумен, - согласился Оскар Осипович.

Я, чувствуя, что необходимо тянуть время произнес:

- Из высокопоставленного церковника вы превратились в одержимого фанатика. И да, вы правы, я - нефилим, и если демонесса не лжет, я тот, кто должен хранить равновесие. На мне есть кровь тех, кто посчитал себя выше других, но я, в отличие от вас, не буду нести на себе грех убийства тысяч невинных людей.

- Оглянитесь, вы видите здесь невинных людей? Мир должно очистить от греха и скверны, - парировал адвокат.

- Оскар Осипович, да вы возомнили себя богом, - усмехнулся я. - В истории осталось много примеров, когда люди призывали палача, иногда намеренно, а иногда случайно. Эта тварь не будет послушной собачкой, она сорвется с поводка и убьёт вас. Удивительно, что вы еще не утратили человеческий облик, - сказал я, наблюдая, как глаза Грузенберга наливаются красным светом. - Вы держите его внутри себя, а демон и любая потусторонняя сущность разрушают свою оболочку. Теперь мне ясно, зачем вам потребовалось содержимое сундука, который вы так хотели получить от Зотова. Вам нужна была страховка, чтобы выжить, в случае, если Палач выйдет из-под контроля и решит убить своего создателя. Те люди на кладбище были послушными марионетками, а вы их использовали. Наверняка поставляли им наркотики или что-то подобное. Так что вы куда больший грешник, чем я.

- Хватит, я устал слушать твой бред….

Голос Грузенберга уже мало походил на человеческий. Мощный рычащий голос явно принадлежал палачу. Адвокат дернулся, и его фигуру окутало алое свечение.

- Внимание, говорит полковник Свинцов! Здание окружено! - усиленный громкоговорителем голос ударил по ушам. - Отпустите заложников и сдавайтесь. Даю вам две минуты, затем начнем штурм.

- Ты заманил меня в западню, - сказал Грузенберг.

В моей руке запищал телефон, информируя о входящем сообщении. Я посмотрел на дисплей и открыл сообщение.

- Боюсь, Оскар Осипович, наше сотрудничество подходит к концу, - сказал я и протянул телефон адвокату.

- Возьми телефон, сучка, - сказал адвокат и, прикрываясь демонессой как щитом, подошел ко мне.

Девушка осторожно взяла телефон и продемонстрировала его адвокату.

- А-А-А-А-А-А! - вопль боли и отчаяния пронесся по пустому помещению фабрики. - Вы все умрете, - прорычал адвокат, и его тело буквально окутала багровая дымка.

- Мы здесь не причем! - заорал я, стараясь перекричать шум с улицы. - Его убил не я, а Свинцов, отпустите Халфассу.

Но увидевший фото обезглавленного сына адвокат напрочь потерял чувство самообладания. Заключенная в его теле сущность воспользовалась слабостью человека и вот-вот должна была вырваться на свободу. Грузенберг пятился к окну и прикрывался всхлипывающей от боли демонессой. Я наступал на Грузенберга, надеясь, что получится договориться если не с ним, то с тварью, обитавшей в его теле.

- Палач, отпусти ее, она не виновата в твоей смерти, - сказал я, пытаясь наладить контакт с монстром.

- Нет, она умрет, как и все вы, - рычала тварь утробным голосом.

Неожиданно по ушам ударил звук выстрела, и меня накрыло фонтаном крови и плоти. Грузенберг вместе с демонессой начали заваливаться на пол.

Я, пытаясь протереть глаза от крови, бросился на пол.

Следующая пуля, выпущенная из крупнокалиберной винтовки, выбила несколько кирпичей из стены.

- Сука! - заорал я и пополз по направлению к демонессе.

Халфасса лежала на полу, скорчившись. Правая рука девушки грудой бесформенного мяса лежала в паре метров. Демонесса всхлипывала и стонала. Я начал скидывать с девушки остатки серебряной цепочки. Сорвал с шеи сложный амулет и отбросил его в сторону.

- Оставь, это бесполезно, - прошептала девушка.

Снизу послышался топот ног. Похоже, группа захвата была уже в здании, и с минуты на минуту меня должны были повязать.

Тело Грузенберга с развороченной грудью лежало неподалеку. Невидимый мне снайпер использовал крупнокалиберную винтовку, которая буквально превратила тело адвоката в кусок мяса, попутно оторвав демонессе руку.

- Давай, нам нужно уходить, - сказал я и попытался поднять демонессу с пола.

- Оставь, - тихо сказала она. - Мне осталось в лучшем случае несколько минут. После той дряни, что вливал в меня этот урод, я чувствую боль, как и обычный человек. Сейчас еще держусь за счет резерва силы, но для восстановления нужно гораздо больше энергии, - сказала девушка.

Снизу донеслись какие-то команды. А затем чьи-то крики и какой-то шум и грохот. Несколько раз по ушам ударили хлопки выстрелов.

- Хрен я тебя брошу, - сказал я и, схватив демонессу за воротник, пополз вместе с ней к закрепленному у окна тросу. - Держись, и не смей подыхать.

Демонесса слабо улыбнулась и закрыла глаза.

Я бросил взгляд на труп Грузенберга. Алое свечение, исходившее от тела адвоката, и десятки протуберанцев, возникающих вокруг, заставили меня ускориться.

- Давай, рогатая, потерпи, подлатаем тебя, - сказал я, продолжая тащить девушку по полу. - Нам нужно отсюда свалить, а там заживем по-новому.

Права тебе купим.

Я нес еще какую-то чушь, лишь бы хоть немного успокоиться. Снизу доносились крики и стрельба. Похоже, группа захвата с кем-то схлестнулась и сейчас ведет бой.

До окна, из которого был сброшен трос, оставалась пара метров.

Подтянул к себе трос и обвязал им девушку. Перекинув бесчувственное тело через подоконник и аккуратно начал стравливать его вниз. До земли оставалось около метра, когда край окна, где я находился, буквально взорвался. Я заорал, зажимая десятки кровоточащих ранок на лице. Демонесса находилась во внутреннем дворе здания, а значит, временно она в безопасности.

Фабрика имеет форму правильного квадрата, во внутреннем дворе демонесса в относительной безопасности. А вот мне уйти так просто уже не получится. Если здание окружено, то у меня нет не единого шанса. Похоже, что Свинцов решил разом покончить со всеми и обыграл меня по всем статьям.

Я прижался спиной к одной из кирпичных колонн и наблюдал, как тело адвоката рассыпается, словно оно истлело за считанные мгновения.

Мощный рев, прокатившийся по зданию, заставил стрельбу ненадолго утихнуть. Высунув голову из-за колонны, я увидел, как алое облако, наконец, приобретает форму.

Палач был ужасен. Голова была неестественно огромной. Пасть с десятками острых иглообразных зубов. Плоский нос и лысый череп, лишенный глаз. Четыре руки с острыми когтями придавали твари большое сходство с огромным пауков. Тварь двигалась скачками, используя свои кривые толстые ноги для мощных прыжков.

Видимо, кто-то из стрелков внизу заметил тварь. По ушам ударила автоматная очередь, а тварь дернулась. В следующую секунду она спрыгнула вниз, снеся перила второго этажа. До меня донеслись крики и заполошная стрельба.

- Вот же дерьмо, - прохрипел я и пополз к окну.

Надо посмотреть, что творится на улице, потому как теперь стрельба доносилась и оттуда. Прижавшись к стене, я осторожно выглянул.

Метрах в двадцати от здания стояло несколько автобусов, перегораживающих дорогу. Парочка полицейских машин, за одной из которых я рассмотрел спрятавшегося полковника Свинцова. Вот же уродец.

Мелькнула мысль попытаться достать его из автомата, но, прикинув расстояние, я отказался от этой затеи. Рядом с полковником находились другие люди, которые могли и не знать о его истинной натуре. Прицелившись, я с сожалением опустил автомат.

- Стоять, сука! Бросить оружие! - раздалось у меня за спиной.

Я поднял руки и отбросил автомат. За спиной послышались шаги, а через секунду по ушам ударил истошный крик. Я оглянулся и едва успел увернуться от брошенной в мою сторону оторванной головы. Боец, который пытался меня обезоружить представлял собой жалкое зрелище.

Палач буквально размазался в воздухе и впечатал меня в оконный проем. Захрустели доски, и я почувствовал что лечу.

Как говорил один кровельщик: «Летать - не скверно. Упасть - вот в чем мало приятного». Крыша автобуса была жесткой. Тварь, противно заверещав, скатилась с крыши. На моей груди остались несколько царапин, которые поспешно затягивались.

- Вот же дерьмо, - сказал я, услышав, как тварь рычит и расправляется с оцеплением внизу.

- Да пошло оно все!

Уицилопочтли, прими эту жертву! - проорал я, указывая пальцем на метавшегося внизу палача.