Эффект птеродактиля

Глава 18

Зима закончилась, зарядили дожди, таял снег, гулять было неприятно. Студенты вылезали из замка лишь для того, чтобы добежать до теплиц и обратно. И только неутомимые квиддичисты продолжали свои тренировки.

В замке было сыро, в гостиной все жались к каминам. Снейп котлами варил бодроперцовое зелье. Горячий чай был настоящим спасением. Тепла и солнышка все ждали, как манны небесной. Настроение у большинства было мерзким, то тут, то там вспыхивали ссоры. Меня спасали медитации и занятия по развитию Родового Дара. Парвати тоже владела несколькими техниками, отдаленно смахивающими на смесь йоги с дыхательной гимнастикой, только для ленивых магов, и согласилась научить девочек. Так что наша компания заметно выделялась на общем фоне собранностью и спокойствием. Кое-какие приемы я показала Невиллу, Дину и Шеймусу.

— Ты бы Уизли научила, — вздохнул Финнеган, — это ужас какой-то. То ноет, то конфеты жрет. Поттер докупает, мы не в обиде, но все равно надоело.

— Ты же знаешь, что я его просто прибью, — хмыкнула я, — тем более что тут надо сосредоточиться. Ты хоть раз видел, чтобы Уизли на чем-нибудь сосредоточился? Только больше ныть будет. Дотерпим до нормальной погоды, все кончится.

Поттер тоже проявил интерес к занятиям. Впрочем, ему было не до этого. Приближался матч с Райвенкло, и Вуд опять озверел.

— Если погода не улучшится, то вам придется играть при пустых трибунах, — сказала я, — здоровье дороже.

Поттер чихнул.

— Тут никто не обидится, — буркнул он. — Я бы сам не пошел, если бы было можно.

— Я в теплицы, — сказал Невилл, — там мандрагоры поспели. Кто-нибудь еще идет?

— На такие подвиги ради гербологии только ты способен, — сказала я, — так что иди один. Но мысленно мы с тобой.

Он хмыкнул, подхватил сумку и направился к выходу.

Не было его подозрительно долго, я даже перепугалась. Но перед самым ужином Невилл вернулся. Выглядел он несколько странно, но сказал, что просто ужасно замерз и ушел переодеваться. Какое-то время все было как всегда, разве что Невилл стал часто задумываться, словно бы выпадая из реальности. Мы попытались его растормошить, но он отмахивался, говорил, что все нормально, просто он здорово устает. Я написала об этом деду, но что он мог сделать?! Писать леди Лонгботтом про ее внука я не стала. Ничего конкретного я предъявить не могла, у такого поведения могли быть совершенно естественные объяснения. Тем более что вскоре на небе засияло солнышко, а Невилл стал прежним. Не знаю, что это было, но неприятный осадочек остался. И хоть жить теперь стало намного веселее, настроение подпортили приближающиеся экзамены. Поттер по-прежнему где-то пропадал, но теперь я заметила, что за ним наблюдает Невилл. И что бы это могло значить? Это было неприятно. И даже тревожно. Я решила спросить у Снейпа.

— Сэр, — начала я, когда очередное зелье было доварено, — вы случайно не в курсе, у нашего директора планы не поменялись?

— Что вы имеете в виду, мисс Крауч?

— Я хочу сказать, что сейчас что-то странное творится с Невиллом Лонгботтомом. А все странное у нас исходит из директорского кабинета.

Снейп неопределенно хмыкнул.

— Понятия не имею, о чем вы, мисс.

Я прищурилась. А может и не имеет. Но меня беспокоит, что Невилл тоже подходил под кретинское пророчество. Поттер ведет себя совсем не героически, могли сделать ставку на другого. А «неправильного героя» можно или списать, или… Тут мне поплохело! Объявить воплощением Волдеморды — вот это будет поворот!.. Мерлин, или кто-там меня слышит, сделай так, чтобы я ошибалась! Ну, пожалуйста…

Самое поганое в этой ситуации, что я не могу никому сказать про это чертово пророчество. Я вполне могла что-то знать о Поттерах, о Хогвартсе и о легендах, но раз со мной никто не заговаривал про пророчество, то моя странная осведомленность выдаст меня с головой. И здорово подпортить отношения с дедом. Он мог знать про этот шарик в Отделе Тайн. Но мог и не знать. Тогда творилась полная неразбериха, и ему просто-напросто могли не доложить о нем. Так что пока он сам не скажет про пророчество, мне стоит молчать. Если же я ляпну что-то в школе, то слухи могут дойти до деда. С одной стороны, я его подставлю, а с другой, склероза у него точно нет, вспомнит, что ничего такого мне не говорил. Обсуждать пророчество я могла, наверное, только с Поттером. Но почему-то именно этого мне и не хотелось. Ни к чему вываливать все козыри сразу. Стоит присмотреться к развитию событий. И было бы неплохо узнать, что так сильно дало по мозгам нашего дорогого Дамблдора?

Но как бы там ни было, учебный год подходил к концу, надвигались экзамены, все было относительно мирно, если не считать того, что Джинни Уизли загремела в Больничное Крыло. И виноват в этом был Гарри Поттер. Не знаю, что там у них произошло, но рыжая умудрилась достать нашего героя до печенок. И он ей высказал все, что про нее думает. Про то, как она его достала своими вздохами и преследованиями, что в гробу он ее видел. И что: «Нет, Джинни, на приставучих дурочках нормальные парни не женятся». И если она не отвяжется, то он ее убьет и сядет в Азкабан с чистой совестью. Потому что даже дементоры ему нравятся больше, чем она. Скандал был при свидетелях, но ни Перси, ни близнецов поблизости не наблюдалось. Рон молчал.

У Джинни началась истерика, она убежала в спальню, где ее тут же навестили соседки, которые не преминули напомнить ей, что именно об этом они ее и предупреждали. Милые девочки, что тут скажешь.

Джинни выскочила и из спальни, удрала в неизвестном направлении. Где-то в заброшенном классе, куда она забилась, чтобы порыдать и побеситься, у нее случился магический выброс. Нашел ее Филч.

Сильнейшее истощение и нервный срыв. Похоже, это была ее судьба. Интересно, денежки ее семейка выиграет, или их возьмут из сейфа Поттера? В конце концов, за удовольствие надо платить.

Все равно все было как-то неправильно. Не радовали даже полеты на метле. Хотелось как можно скорее сдать экзамены и отправиться домой. Но экзамены я все равно сдала на «Превосходно». Фамилия обязывала.

И вот наконец все это кончилось, и я уже на вокзале Кинг-Кросс встречаюсь с дедом. Он, кстати, тоже какой-то … немного не такой. Да что же это такое!

Выяснилось все дома. Кто-то пытался взломать защиту поместья в отсутствие деда. Черт, мне это не нравится…

Барти тоже был немного вздрюченный, но искренне мне обрадовался. А мне было не по себе. И уже улегшись в кровать, я взбила подушку кулаками, устроилась поудобнее и принялась размышлять.

То, что история с Бертой Джоркинс была, мягко говоря, странной, я поняла еще, когда канон читала. Оставить доступ в дом посторонним при наличии в нем такой бомбы как Барти мог только идиот. Даже если представить, что в министерстве магии были какие-то правила, позволяющие подчиненным попадать в дом начальника в его отсутствие, логично, что доступ мог быть только в одно, строго определённое помещение. А уж то, что Берта якобы подслушала разговор пребывающего под «Империо» Барти с домовичкой — это вообще из области редкостного идиотизма. Потому что при возможности того, что кто-то чужой проникнет в дом, первой установкой для «Империо» был бы запрет выдавать себя при наличии посторонних в доме. Настроить же сигнальные чары — самое простое решение. Я уж не говорю, что домовики обязаны следить за тем, чтобы незваные гости по дому не шлялись, ничего у хозяев не сперли и ничего им не подкинули. Ну и не вынюхивали хозяйские секреты.

Так что тетка не просто так в дом проникла. Это раз. Дед на чем-то прокололся. Может, на покупке лекарственных зелий или еще на чем. Два. Барти могли чем-нибудь обработать, не зря же его вдруг на подвиги потянуло. Раз уж дед взял его с собой на ЧМ по квиддичу, то до этого он вел себя прилично. Черт, будем бдить! Барти я в обиду не дам. И деда тоже! МОЕ! Родное и любимое. А у Дамблдора точно что-то случилось, раз он начал форсировать события. И мне это очень не нравится.

Я позвала Дилли и попросила у нее молока. Чай пить не стоит, тогда точно не усну. Поблагодарила ушастую, выпила молоко, закрыла глаза и незаметно уснула. Утро вечера мудренее, как гласит народная мудрость.

Дом Краучей крепостью никогда не был. Их Дар был востребован на дипломатической службе, а не на военной. Портрет, висящий в библиотеке, рассказал много интересного. И познакомил меня с приятнейшим во всех отношениях нарисованным джентльменом, который был секретарем самого сэра Фрэнсиса Уолсингема. Тайны шпионажа времен Элизабет I завораживали. Другие покойные Краучи не так охотно шли на контакт, все-таки я была полукровкой. Но я надеялась, что со временем у меня получится их разговорить.

Защита дома держалась исключительно на чарах. При этом книжный ум Краучей сыграл с ними плохую шутку. Они надеялись на замысловатые плетения, игнорируя более простые и действенные способы. Доступ в дом без приглашения хозяев был по крови, но и только. Никаких тебе замурованных в фундамент покойников, невинных дев и младенцев. Не то чтобы мне хотелось жить в доме с такими скелетами, но именно древняя черная магия давала максимальную защиту. Обычные чары, даже самые хитрозакрученные, имели точки уязвимости. Знающий человек такие точки нащупать мог.

И что теперь делать? Организовать себе защиту по древним рецептам мы не могли. Все-таки мораль с тех пор сильно изменилась. Да и отслеживало министерство подобные безобразия. Все, на что у меня хватало фантазии, сводилось к дополнительным сигнальным чарам и подключению домовиков.

Можно было попробовать легализовать Барти, но это тоже чревато. Разумеется, существовала пластическая хирургия и маггловские способы маскировки, но они не помогали при проверке по крови. Тот, кто подозревает, что мой дед провернул аферу со спасением сына, найдет способ провести проверку. И тогда все будет кончено. Барти убьют, деда посадят. А меня… отдадут под опеку проверенным светлым магам. И тот самый план, которого я старалась избежать с самого момента своего попадания в эту реальность, вступит в действие. И Краучей больше не будет. Моего умнички деда, славного Барти. Да и меня тоже. Нет уж… А что делать? Делать-то что?

— Ну вот, — сказал Барти, застав меня в библиотеке, — и тебе настроение испортили.

— Мне все это просто не нравится, да и в Хогвартсе не все ладно — сказала я. — Я ведь писала, что Поттера теперь могут из Избранных перевести в Темные Лорды.

— Тогда будут искать другого Избранного, — ответил Барти.

— А почему Лорд вообще пошел к Поттерам, а Лестранжи к Лонгботтомам? — спросила я. — У Невилла, конечно, родители авроры. Но все равно странно.

Барти фыркнул и вытянул ноги.

— Не хочешь — не говори, — сказала я, — я понимаю, что тема для разговора не самая приятная. Но разобраться-то надо. То в школе пикси знает что творится, то тут кто-то защиту ковыряет.

— События могут быть и не связаны одно с другим, — Барти уставился в потолок, — но я понимаю, что тебя это беспокоит. Меня тоже.

— Я не думаю, что это воры, — заметила я.

— Да уж, — передернул плечами Барти, — воры из Лютного в поместье точно не полезут. Это не у магглорожденных мелочь из карманов вытаскивать. Тут надо нанимать специалистов. Или банду боевиков. Но это очень дорогое удовольствие. И непонятно, зачем надо, если честно. Мы богаты, но родовые артефакты и книги в чужие руки просто не дадутся. Деньги в сейфе в Гринготсе. Дома может пара сотен галлеонов валяется.

— До родовых книг и артефактов можно добраться через любого из нас, — буркнула я, — у меня уже паранойя разыгрывается.

Барти прищурился.

— Ты имеешь в виду… Ого, а я об этом не подумал.

— Ну, да. Я слышала краем уха, что в поместьях некоторых бывших сторонников Лорда проходили обыски. Кто-то доносы пишет. И я примерно представляю, кто.

— К нам могли прийти, если бы знали, что я жив, — напомнил Барти.

— А если кто-то знает? Или подозревает? Ты сам говорил, что очень долго лечился. Тебе ведь зелья покупали. Может еще что было? Что в Азкабане с трупами делают? Можно ли попасть в чужой склеп?

— Трупы в Азкабане выбрасывают в море, — нахмурился Барти. — Я понимаю ход твоих мыслей. Отец умный человек, но он не преступник и следы заметать не умеет. Если за ним следили, то могли что-то заметить. Но почему тогда не предали дело огласке? Хотя это понятно. Отец лишился всех постов, угрозы не представлял, а информацию можно было придержать на будущее. Гадость какая!

— Так что в дом лезть будут, — я хлопнула ладонями по подлокотникам кресла, — могут и тебя вытащить на всеобщее обозрение. А могут и еще какую гадость придумать.

— Согласен, — Барти закусил нижнюю губу, — я тоже так считаю. Но защититься лучше, чем уже есть, мы не можем. Если наймут профессионального взломщика, то нам придется туго.

— А если в стратегических местах по капкану поставить? — выдвинула свежую мысль я. — Или по растяжке? Или вырыть по периметру волчьи ямы с заостренными кольями на дне?

— У-у-у, какая ты кровожадная, — оценил Барти, — а что такое «растяжка»?

Я объяснила.

— Ого! Жестоко.

— Я не кровожадная, — согласилась я, — просто не так давно нашла родню, которая мне нравится, и не хочу вас с дедом терять. И уж тем более не хочу, чтобы, прикрываясь опекой надо мной, кто-то рылся в доме, выгребая ценности и редкости.

Барти широко улыбнулся.

Вернувшийся к обеду мистер Крауч с нашими выводами согласился, но капканы и растяжки не одобрил.

— Я виноват, — повинился он, — я и исправлю.

Мы с Барти переглянулись. Но спорить было бесполезно. В любом случае нам расскажут, хотя бы для того, чтобы мы туда не вляпались.

Защита оказалась гениальной. И использовалась именно родовая способность Краучей. Дед договорился с… пикси.

Эти существа жили в Корнуолле, но их небольшие колонии можно было обнаружить по всей Южной Англии. За кормежку и возможность жить в нашем заброшенном парке поблизости от древнего магического Источника забавные шкодливые человечки согласились следить, чтобы чужаки к нам не лезли. Вторгшегося на территорию надо было поймать, разоружить и задержать до прихода хозяина. Нас трогать запрещалось. Вот это да! И главное, пикси не считались опасными существами, нам ничего не грозило, если бы кто-то и обнаружил наших маленьких защитников. И стандартными чарами, которые, кстати, на опасных существ и были рассчитаны, не определялись.

— Сэр, — сказала я, — разве их стрекотание можно различить? Человеческое ухо просто не в состоянии это сделать.

Дед показал мне небольшой медальон.

— Этот артефакт записывает их речь, а потом воспроизводит в замедленном темпе, — сказал он, — а язык пикси я знаю. Когда-то давно выучил на спор, чтобы порадовать жену. До сих пор было не нужно. Но вот пригодилось — я и вспомнил.

У нас загорелись глаза.

— Научу, — вздохнул дед, — мало ли, дома меня не будет и придется договариваться.

Мы потерли руки.

Пикси для жизни облюбовали несколько дубов и заросли в дальней части парка. Питались они фруктами, очень любили орехи и мед. Наш дом им ужасно нравился. К тому же мы их не ловили и не держали в клетках, так что настроение у них было довольно-таки благодушным. Хотя некоторые особи и могли подергать меня за волосы.

Дед объяснил нам принцип действия артефакта и дал пару уроков языка наших новых жильцов. Артефакт не только замедлял и делал понятной их речь, но и ускорял речь волшебника. Язык же был несложным. Слов не так много, а обозначали они приятные и неприятные вещи и простые действия. Временами, склонениями и спряжениями пикси не заморачивались. Направление указывалось жестами. И еще были сочетание звуков, обозначающие: «Сюда!» и «Там!». Очень интересно.

Артефакт теперь лежал на камине в гостиной под специальными чарами, позволяющими взять его только нам троим.

— Можешь написать книгу про жизнь пикси, — предложила я Барти, — это будет очень познавательно. И тебе занятие.

— Я подумаю над твоим предложением, Гермиона! — важно проговорил он, а потом не сдержался и захихикал.

Какое-то время было тихо. Но вот в окно влетел верещащий пикси, Барти подхватил мантию-невидимку, я надела артефакт и мы бросились в парк. Это было что-то…

Как известно, пикси очень сильные и легко могут поднять человека. Вот и сейчас несколько существ волокли в нашу сторону высокого человека с рыжими волосами, которого они крепко держали за волосы, уши, руки и одежду. Еще один пикси размахивал крысой, которую схватил за хвост. Палочку у нашего «гостя» отобрали и тоже несли к нам.

— Чужак! Чужак! Плохо! — услышала я через артефакт. — Чужак!

— Давай сюда! — ответила я, показывая рукой. — Сюда! Чужак! Давай!

Барти из-под мантии-невидимки наложил на человека и крысу «Петрификус Тоталус» и «Инкарцеро». Мне отдали палочку «гостя».

— Хорошо! Хорошо! Чужак! — чирикала я. — Еда! Хорошо!

Дилли вынесла большой горшок с ароматным медом. Довольные пикси заверещали, подхватили угощение и убрались в свое логово. Ну вот, а теперь можно и дедушку позвать.

За мистером Краучем отправили домовика, который должен был передать записку заранее оговоренного содержания: «У нас гости!». И желательно, чтобы в момент передачи записки дед был один. А мы с Барти остались ждать. Я не без интереса рассматривала «гостя». Насколько я понимаю, это был Билл Уизли. Ну да, длинные волосы собраны в хвост, который распотрошили шаловливые ручки пикси, в ухе приметная серьга из волчьего клыка. Смотрел он на меня злобно и настороженно. Надо бы обыскать, у него с собой много чего может быть, но мне лучше не трогать.

Крыс лежал, трогательно сложив лапки. Питер, значит. Деда ждет удар. Но тут уж ничего не поделаешь. Интересно, Блэк уже сбежал или еще нет? Хотя статьи в «Пророке» не было, это точно. Но если Блэка оправдают, то капитально изменится еще и жизнь Поттера.

Дед прибыл с двумя аврорами. Вот это да! Я-то думала, мы тут междусобойчик устроим в стиле лихих девяностых. Но так даже интереснее.

— Что у вас тут? — спросил представительный мужчина скандинавского типа в аврорской мантии.

— Сигнальные чары сработали, — сказала я, — мы с домовиками оглушили воров, а потом я послала Дилли за мистером Краучем.

— Крыса? — переспросил второй аврор. Он был пониже ростом, и волосы у него были темно-каштановые.

— На нее тоже чары сработали, сэр, — сказала я.

— Анимаг, значит? — переспросил аврор, доставая волшебную палочку.

Через секунду перед нами лежал маленький толстый человечек.

— Точно, анимаг, — хмыкнул аврор, — так, ребятишки, посмотрим, что у вас в карманцах.

В карманах было много чего интересного, включая усыпляющую шкатулку, несколько кристаллов, которые можно было напитать кровью мага и потом управлять им без «Империо». И еще один артефакт.

— Оп-па, — сказал аврор, — ничего себе штучка. Полностью подчиняет себе, а жертва потом ничего не помнит. Да тут на несколько пожизненных наберется. Кроме волшебной палочки — все темно-магическое. Что же ты, парень, тут творить собирался, а?

— Отметьте в протоколе, что в доме была только моя внучка и домовики, Паркер, — сказал дед, — я этого так не оставлю.

Да, Билли… даже если дедушка кастрирует тебя тупыми ржавыми ножницами, он будет в своем праве.

У Питера при досмотре обнаружили метку. Авроры скрутили обоих и аппарировали, прихватив артефакты.

— А они не скажут на допросе, что лезли искать Барти, сэр? — тихо спросила я. — И про пикси тоже?

— Абсолютно неважно, что они скажут, Гермиона, — лицо деда закаменело. — Паркер мне предан, как и его напарник. Все клятвы и обеты я с них взял уже давно.

Барти снял мантию невидимку. Я задумчиво посмотрела на своих родичей. Да уж… Дед в свое время заключил сделку с Каркаровым. Он умел отсекать главное от второстепенного, знал, где можно и отступить от буквы закона, сохранив дух. Ничего удивительного, что у него остались свои люди в аврорате. Можно не сомневаться, что Уизли и Петтигрю развяжут язык. А потом они, скорее всего, просто не доживут до суда. «Как сказал один мой знакомый — покойник, — я слишком много знал» (С). Ну или… «Вот и все. И нету Билла. Жадность Билла погубила». Минус еще один рыжий.

Барти крутил головой.

— Хорошо, что мы с тобой, отец, тогда защиту обновили, — сказал он, — а идея с пикси просто замечательная. Ты бы видел, как они их волокли!

— А вы обновили защиту? — спросила я.

— Конечно, — кивнул Барти, — как только узнали, что у нас теперь есть ты. Я никуда не хожу, отец проверяется уже автоматически. А вот на тебя могли чего-нибудь навесить. Со старой защитой мы рисковали этих ковыряний и не заметить. А потом…

Мы все поежились. Не было никакой болтушки и дурочки Берты Джоркинс, «случайно» раскрывшей тайну Краучей. Был профессиональный взломщик проклятий Билл Уизли, вооруженный артефактами. И Питер Петтигрю. Сама же Берта, если действительно любила разнюхивать чужие секреты, могла получить от кого угодно. И сгинуть в Албании или еще где, тоже могла. Тем более что маггловские и магические границы совпадали далеко не всегда, а на Балканах сейчас полыхала война. А ее исчезновение было использовано в пропагандистских целях.

Мы еще раз пересмотрели сцену в думосбросе. Дед усмехнулся, увидев наших бравых защитников за работой.

— Про пикси никто не узнает, — сказал он, — Паркер и Фискер промолчат.

— Это была гениальная идея, сэр, — сказала я. — Крысу мы могли и пропустить.

— Этот тип похож на Петтигрю, — заметил Барти.

— Что?! — резко развернулся к нему дед.

— Я не уверен, — пожал плечами Барти, — все-таки столько лет прошло. Но если это действительно он, то многое проясняется. Хотя многое еще больше запутывается. И пальца на руке у него нет, я специально посмотрел.

— Блэк признался, — ответил дед, — в любом случае, следствие возобновят.

Я сделала вид, что ничего не понимаю.

— Барти тебе все расскажет, — заметил мой вопросительный взгляд дед, — а мне пора в министерство. Нужно проследить, чтобы не было неожиданностей. Боунс — порядочная ведьма, она на своем месте. Но у нас есть еще и Фадж. Барти, блокируй камин после моего ухода.

И мы опять остались вдвоем. Барти заблокировал камин и распорядился, чтобы нам подали чай. Себе он потребовал еще и коньяк.

— Даже не знаю, с чего начать, — сказал он.

— Начни с начала, — хитро заметила я, — и продолжай, пока не дойдешь до конца. Тогда остановись.

Барти налил коньяк в бокал и искоса взглянул на меня.

— Это слишком долго, малышка. Давай, ты будешь спрашивать.

— Давай, — согласилась я, — но я могу задать и неприятный вопрос.

— Ничего, — кивнул Барти.

— Ну, спрашивать тебя, как ты дошел до жизни такой, я не буду, — сказала я, — сам расскажешь, когда захочешь. Расскажи, кто такой был этот крыс, и почему дед так удивился. И что там с Блэком?

Барти отпил глоток коньяка и прикрыл на несколько секунд глаза. Потом посмотрел на меня одним глазом и кивнул.

— Про Сириуса Блэка ты слышала, — сказал он, — это тот самый Предатель Крови, которого мать выжгла с родового гобелена. Он учился в Хогвартсе на курс старше меня. Был на Гриффиндоре, что для Блэков уже скандал. Их там было четверо друзей-приятелей. Еще и кличку себе придумали. Мародеры. Джеймс Поттер, Сириус Блэк, Ремус Люпин и Питер Петтигрю. Заводилами были Поттер и Блэк, Люпин иногда пытался их урезонить. Петтигрю был подхалимом. Надо же… крыса. Уж совпало так совпало. Мародеры терроризировали всю школу. Особенно доставалось Снейпу.

Я взяла миндальное пирожное и отхлебнула чаю.

— Практически сразу после того, как Лорд исчез, а нам всем объявили о чудо-ребенке, который его победил, — продолжал Барти, — был арестован Сириус Блэк. Его обвинили в убийстве Петтигрю и еще двенадцати магглов. Он якобы взорвал целую улицу. От Петтигрю остался только палец. Блэк был арестован на месте, твердил о своей вине, сам сдался аврорам. Его осудили на пожизненное заключение в Азкабане. Потом появились слухи, что Поттеры закрыли свой дом заклинанием «Фиделиус». Хранителем был Блэк. И именно он и провел Лорда в их дом. Но тут все на уровне слухов, что случилось в доме Поттеров, никто не знает, ты сама дело читала. А теперь оказывается, что Петтигрю жив, и у него метка. Я ничего не понимаю. Может, отец что-то выяснит. А может и не выяснит. Авроры при допросе стесняться не будут, но не все блоки можно сломать.

«В таком случае им обоим просто выжгут мозги», — подумала я. Дед церемониться не будет. Он в свое время разрешил аврорам использовать Непростительные. А если учесть, что можно сотворить с человеком безо всякой темной магии… Два придурка должны были понимать, в чей дом они лезут. Настолько были уверены в успехе? Глупо.

— Блэка могут выпустить? — спросила я. — Если его сажали, когда дед возглавлял ДМП и Визенгамот, он может затаить зло. Хотя если он столько лет просидел в Азкабане…

Барти вздохнул.

— Азкабан чудовищное место, — сказал он, — даже после того, как ты покинешь его стены, он остается с тобой. Мне страшно даже представить, что могло случиться с тем, кто пробыл там столько лет. Разве что… разве что Блэка тоже вытащили из Азкабана. А, знаешь, я бы этому не удивился. Сириус, хоть и выжжен с гобелена, но он последний в Роду. Может иметь доступ к семейным сейфам. Мог и откупиться.

— У нас на факультете отдельные рыжие любят порассуждать о мерзких Пожирателях, откупившихся от справедливого возмездия, — заметила я. — Ой, как ты думаешь, а этот с серьгой не может тоже быть Уизли? Вроде там старшие братья есть.

— Может и быть, — ответил Барти, — я с ними незнаком. А что касается откупившихся Пожирателей… Знаешь, это была одна из причин, по которой отец вытащил меня из Азкабана. Как только он подал в отставку, начался массовый пересмотр дел. Представляешь, каково ему было? Он родного сына посадил. А тут такое… Причем не идиотов вроде меня отпускали. Малфой еще куда ни шло, он больше по финансам был. Я бы не удивился, если бы и Лестранжей выпустили, да они уж очень прогремели с этой историей с Лонгботтомами. И мне тут пришло в голову, что за хорошие деньги можно и в Азкабане устроиться. Но давай не будем об этом. Противно.

— Давай, — согласилась я.

Тема действительно была болезненной. А ведь на посту председателя Визенгамота деда сменил Дамблдор. Без его резолюции никого из УПСов бы не выпустили. И право вето у него было. Да уж… Все знают, что преступников отпускали за взятки, но при этом никому и в голову не приходит, что, во-первых, рыба тухнет с головы, а, во-вторых, тому же Дамблдору никто не мешал инициировать дела по поводу тех самых взяток. Да там одной статьи в газете было бы достаточно, чтобы магическая общественность в клочки виновных порвала. Особенно, если у кого близкие погибли. Все-таки у Дамблдора талант. Все делает практически в открытую, а никому и в голову не приходит заметить очевидное. Странно, ведь председатель Визенгамота тоже дает клятву при вступлении в должность. Неужели эту клятву, как и клятву директора Хогвартса, можно как-то обойти? Либо… либо вместо Альбуса клялся Аберфорт. Хотя я совершенно не представляю, как это можно было проделать. Надо будет идею деду подкинуть. Он у нас самый умный, вот пусть и думает.

Вернулся дед ближе к полуночи. Мы с Барти ждали его в гостиной, делая вид, что играем в шахматы. Мистер Крауч тяжело опустился в кресло.

— Ужин, сэр? Бокал вина? — я встала и сделала шаг к нему.

Барти молча призвал бутылку и бокал. Дед отпил коньяка и прикрыл глаза. Потом благодарно кивнул.

— Гермиона, тебе придется дать показания, — сказал он, — ничего страшного, простая формальность. Оба негодяя мертвы. Доказать что-либо не удастся, у них в памяти сплошные лакуны и блоки. Этот рыжий — старший сын Уизли. Он работал в Гринготсе. Скримджер вызвал гоблинов. Они очень не любят, когда их сотрудники используют полученные у них знания не по делу. С их слов Уизли взял заказ на взлом защиты нашего поместья. Все. Второй не сказал ничего, но его опознали. Это именно Питер Петтигрю. В связи с чем дело Сириуса Блэка будет пересмотрено. Скримджер взялся курировать это дело лично, так что есть шанс, что хоть что-то узнаем. Мерлин, как я устал! И все без толку.

Вызванная мной Дилли шустро принесла холодные закуски. Дед устало принялся за говядину.

— Значит, все-таки Уизли, — пробормотал Барти, — забавно выходит. Один брат контрабандой промышлял, второй — чужие поместья взламывал. Малышка, там хоть один приличный есть?

Я пожала плечами.

— Честно? Не знаю. Вроде бы Перси очень старается, учится, хочет карьеру делать. Но что там на самом деле, я не в курсе. Мне все это ужасно не нравится.

— Было бы странно, если бы тебе это нравилось, — заметил дед, — такая мерзость выплывает, что постоянно вымыться хочется. Ладно, давайте спать. Утром нас ждут в министерстве.

И я как пай-девочка пожелала обоим доброй ночи и направилась к себе. Ну да, мне только тринадцать. Взрослым и умным мужчинам надо многое обсудить без меня. А мне надо подумать.

Я приняла ванну и завались в постель. Дед был прав — очень грязная история. Уизли и Петтигрю планировали усыпить обитателей дома и обыскать его. Не удивлюсь, если эта шкатулка действовала и на домовиков. Кровь планировали взять у Барти. А возможно и у меня. Вот хрен его знает, но не Дамблдор же придумал, что Хогвартс самое безопасное место. Хотя он и честно пытается устроить из него полигон для Избранного. Может, там какие ограничения действуют? А может, планировалось что-то еще? Меня передернуло. Я могла оказаться в полной власти двух незнакомых мужиков. Не думаю, что они изнасиловали бы меня, но сам факт… А если какой связующий ритуал планировался? На будущее? Когда удалось бы убрать моих обоих Барти? Нет, даже думать о таком невыносимо. Канонная Гермиона, лишенная нормальных дружеских и родственных отношений, тратящая Родовые Дары на помощь бестолковым мальчишкам. Рискующая жизнью. Не понимающая мира, в который попала. Вышедшая замуж за парня, с которым ей было даже не о чем разговаривать. Меня хотели превратить в это? Фу, как бы не вырвало. Я вспомнила, как орал Поттер на Джинни. Как я его сейчас понимала.

— Дилли, — позвала я, — у нас есть зелье Сна без сновидений? Принеси, пожалуйста. Мне обязательно надо выспаться. А тут сколько всего.

Домовичка тут же выдала флакон. Видимо, дед подумал, что мне могло понадобиться. Все, спать. Завтра в аврорат. Но это будет завтра.

Дилли подхватила пустой флакончик и покачала головой.

— Бедненькая мисс Крауч! — услышала я уже сквозь сон, чувствуя, как меня укладывают поудобнее и укрывают одеялом. — Бедный мистер Крауч! Бедный мастер Барти! Бедные мои хозяева…

И я провалилась в сон. Без сновидений.

А утром на простыне обнаружилось кровавое пятно. Блин…

Не, ну все логично и естественно. Да и несколько задержалось по сравнению с прошлой жизнью. Но как же это не вовремя… Хотя ЭТО всегда не вовремя. Надеюсь, маги додумались до тампонов, их вроде еще в Древнем Египте использовали, и мне не придется привязывать к поясу викторианский ужас и надевать передник, защищающий юбку, на задницу? Мне только этой сбруи при визите в аврорат не хватало. Буду дергаться и нервничать. Хотя мне вроде и положено нервничать. Как там было в анекдоте: «Никто так не понимал женщин, как Ремус Люпин. Он-то знал, КАКОВО это, раз в месяц».

— Дилли! — пискнула я.

— Ой! — обрадовалась домовичка. — Мисс Крауч уже большая девочка!

Надеюсь, что у магов не принято устраивать вечеринку с фейерверком по этому поводу. Или давать прием с большим количеством гостей.

— Дилли, мне надо…

Тампонов не выдали. Хорошо, хоть прокладки нашлись. И откуда взялись только. Разве что дед принципиально не отменял распоряжения покойной жены по поводу покупок припасов. И что-то мне подсказывает, что Дилли меня сдаст. Уж очень у нее счастливая морда. А, пофиг. Пустяки, дело житейское, как говаривал один в меру упитанный мужчина в полном расцвете сил.

— Гермиона, — обратился ко мне дед перед завтраком, — Дилли сказала мне…

Блин… Как бы покраснеть. Ладно, ограничимся опусканием бесстыжих глазок в пол.

— Конечно, о таких вещах с тобой должна говорить женщина…

— Все в порядке, сэр. У магглов есть соответствующая литература. Книжки с картинками. Там все подробно изложено. И про то, откуда берутся дети — тоже. А моя мама врач, она мне все давно объяснила. Еще перед школой. Ведь это иногда и раньше случается. Так что я все знаю. Просто неприятно, что это все сегодня.

Дед выдохнул с явным облегчением. Конечно, было бы интересно послушать в его изложении лекцию о критических днях, но я же не изверг, в самом деле!

— В общем, если тебе что-то понадобится, то позови Дилли, она все принесет, — было сказано мне.

— Спасибо, сэр.

Похоже, что и вечеринки не будет. И то хлеб.

Читающий газету Барти непонимающе уставился на нас с дедом. Не буду ему объяснять. Имею право стесняться.

Наконец мы с дедом отправились в министерство. Меня поддерживали под локоток и оберегали как хрустальную вазу. Приятно.

Нас провели в кабинет начальника аврората.

— Гермиона, познакомься — это мистер Скримджер, глава аврората. Руфус, это моя внучка.

— Очень приятно, сэр.

— Взаимно, мисс Крауч. Хотя я бы предпочел познакомиться с вами по более приятному поводу. Но перейдем к делу. Мистер Крауч сообщил нам, что зафиксировал попытку взлома защитных чар поместья. И наложил дополнительные сигнальные чары.

— Да, сэр. И сказал мне, что надо делать, если эти чары сработают. Но без домовиков я бы не справилась. А потом я послала за ним Дилли.

— Вы все правильно сделали, мисс Крауч. Скажите, вы когда-нибудь раньше видели злоумышленников?

— Нет, сэр. Никогда.

— Вас никогда не просили провести кого-нибудь в дом Краучей или что-либо вынести из него?

— Нет, сэр.

— Вы отдавали что-либо, принадлежащее семье, в чужие руки?

— Нет, сэр. Я делала подарки своим друзьям. И брала книгу в Хогвартс. Но я всегда спрашивала разрешения.

Дед, кивнул, подтверждая.

— Могу сказать только то, что у вас очень разумная внучка, старина.

Тот польщенно улыбнулся.

— Я ужасно боюсь сделать что-нибудь не так, сэр, — сказала я, — и подвести своих близких. Ведь я многого не знаю.

Собственно, это было все. Нас напоили чаем, и мы отправились восвояси.

— Тебе лучше отправиться домой с Дилли, — сказал дед, когда мы вошли в его кабинет.

— Хорошо, сэр. Встретимся за обедом.

И я отправилась домой. До обеда валялась у себя с книгой. Выползла в столовую к приходу деда.

— Фадж активизировался, — сказал он, когда мы сели за стол, — но тут никто не может подкопаться, все чисто.

— На Гриффиндоре говорят, что министр постоянно шлет сов Дамблдору, чтобы посоветоваться, — наябедничала я, наблюдая, как мне наливают суп.

Барти фыркнул.

— Ничего удивительного, — сказал он.

Суп был вкусным.

— Знаешь, — сказала я Барти, — ты вчера рассказал про мародеров и про то, как они цеплялись к Снейпу. Это же не было что-то безобидное?

— Нет, — ответил он, — в основном очень жестокие выходки. Снейп из бедной семьи, так они ему вечно то учебники портили, то мантию разрезали. А один раз подвесили вниз головой и раздели.

— Подлость какая! — пробормотала я.

— Снейп тоже в долгу не оставался, — ответил Барти.

— Понимаешь, — сказала я, — я вот подумала… ну, может, это несерьезно. Просто в Хогвартсе столько всего творилось. Да и сейчас бывает. Одно дело, если кто-то подрался. Или его со шпаргалкой поймали. А если что-то серьезное? Темное проклятие, попытка убийства, приворот… То есть, я хочу сказать, директор же об этом знает? Но не мешает. А может даже потом как-то использует? Поэтому его все слушаются.

— Это называется шантаж, Гермиона, — проговорил дед, — но в том, что ты сказала, есть резон. Одно дело — пожурить за глупую выходку, а совсем другое — спустить на тормозах преступление. Есть вещи, огласка которых очень сильно повредит репутации.

— Вы думаете, что министр тоже что-то натворил, когда учился в школе, сэр? — спросила я.

— Понятия не имею. И я прошу тебя никому об этом не говорить. Я же использую твою мысль, намекнув кому надо. Возможно, это поможет нам угомонить слишком ретивых ставленников Дамблдора.

— Конечно, сэр, — кивнула я.

— А что с Уизли? — спросил Барти. — Его, наконец, уволят?

— Пока нет, — вздохнул дед, промакивая губы салфеткой. — Вечное нытье о том, что ему будет нечем кормить детей, снова подействовало. Но рано или поздно это случится. Уизли уже известили о том, что их сын погиб при попытке ограбить чужой дом. Тело выдадут завтра.

Интересно, подумалось мне, что должно случиться, чтобы оставшиеся рыжие начали шевелить мозгами. Ведь ежу понятно, что все их невзгоды от того, что они с потрохами продались Дамблдору. Хотя… не факт. Они же «на переднем крае борьбы со Злом». Значит, в их семействе будут еще жертвы. Не удивлюсь, если к нам с Малфоем еще и Поттер подключится. Кстати, о Поттере. Интересно, он тетку раздувать будет? Если его списали из Избранных, то могут и не прикрыть.

Назавтра в «Ежедневном пророке» напечатали заметку о том, что старший сын Артура Уизли погиб при попытке грабежа. Написано было без особого яда, но вопросы о том, есть ли в этом семействе хоть один приличный волшебник, при прочтении возникали сами собой. Не думаю, что будет много желающих проститься с Биллом.

Меня приглашали в гости и на дни рождения у ребят. Мэгги прислала сову, и дед разжился несколькими библиотечными раритетами.

— Очень полезное знакомство, — сказал он, — смышленая девочка. Дал ей пять галлеонов. И сказал, чтобы ждала нас на Диагон-Аллее, когда придет письмо из Хогвартса. Учебники и мантии стоят недорого. Подлинник Роджера Бэкона, с ума сойти! А вот это гримуар самого Герберта Аврилакского.

Я с благоговением смотрела на толстый фолиант, написанный рукой знаменитого папы чернокнижника. Барти присвистнул.

— Это кто же с такими редкостями расстается? — спросил он.

— Вуды получили наследство от дальнего родича. И продают в Лютном, чтобы не светиться.

Не зря я не любила капитана нашей квиддичной команды. Семья там точно не бедствовала, чтобы такие книги продавать. Небось, наследничек новую крутую метлу возжаждал. Барти был со мной совершенно согласен.