Дворянство. Том V

Глава 19

Вместо ответа, на меня смотрели с неприкрытым ужасом. Каждый из них понимал, что ещё секунда, и я уничтожу их. Но судья оказалась самой смелой среди этого потока аристократических сволочей, хотя именно она побежала первой.

— Никто не знает!

— Ложь! — прокричал я в ответ, начиная сдавливать стены.

Клетка стянулась на полметра и этого было достаточно, чтобы маги взывали от ужаса. Но мне не то чтобы было наплевать на их эмоции и страх, у меня сложилось впечатление, что мне нравилось видеть это. Вот, спрашивается, и чем я отличаюсь от Жожобы или от того же Сумкина? Они маньяки, самые настоящие. И сейчас я повторяю их путь.

Ускоренно, разумеется.

— Не трогай моих людей! — завопила судья. — Они не виноваты в случившемся!

— Каждые десять секунд будет умирать один из них, — тут же ответил я. — И это продлится до тех пор, пока не падёт последний. Если ты мне скажешь, а ещё лучше, покажешь, куда ушёл Жожоба, я оставлю всех вас в живых.

Разумеется, никто никак не отреагировал на мои слова. Они всё так же пялились со страхом в глазах, гадая, что же я буду делать. Ну а я начал своё представление.

Вытянул руку перед собой и указательным пальцем ткнул в сторону одного из магов. В следующую секунду я вытянул из него все жизненные соки и мужчина с лёгкой сединой на висках упал замертво.

Начались крики. Маги не стеснялись в выражениях в мой адрес и не стеснялись своих эмоций. Они плакали, кричали, молили, оскорбляли. У меня сложилось впечатление, что из них полезла вся гниль, которая веками копилась в данном типе носителей.

— Следующий, — крикнул я, указывая на высокую женщину с лошадиной челюстью.

Маг-телепат тут же упала навзничь, дёрнулась и замерла навсегда. И это продолжалось ещё пятьдесят секунд, за которые я умертвил ещё пятерых. И лишь после седьмой по счёту смерти, судья упала на колени и взмолилась. Взмолилась, чтобы я отпустил людей и взял только её.

— Я покажу… — кричала она. — Я покажу тебе!

Большего, собственно говоря, мне и не нужно было.

— Вот так бы сразу, — забормотал я. — А то вы, аристократы, гордость свою решили показать.

Владимир Петрович спокойно, с некоторым трепетом в сердце вошёл в избу. Пинком закрыл за собой тяжелую дубовую дверь, коротко кивнул мутанту, стоящему на охране, и приказал второму носителю, чтобы тот открыл крышку погреба.

Как только его верный помощник выполнил его просьбу, он просто прыгнул вниз игнорируя лестницу и пролетая расстояние в шесть метров.

Приземлился мягко, на холодную и немного влажную землю, осмотрел вырытый туннель, словно находился здесь в последний раз и шагнул в темноту. Расстояние в полкилометра он прошёл за минуту, быстрым нечеловеческим шагом и попал в подземное предприятие, которое существовало под городом уже больше века.

Опять же, коротко кивнул вооружённой охране, которая хоть и была носителями, но всё равно предпочитала большой калибр полуавтоматического оружия, и шагнул на блестящий, нержавеющий пол его самой большой лаборатории.

Он шёл с гордо поднятой головой, не обращая внимания на стоны Ярослава на его плече. Кивал каждому встречному сотруднику и уже не скрывал улыбку. Он был рад, счастлив. Его мечта вот-вот осуществится.

— Ты последний в моём списке, девиант, — пробормотал он, обращаясь к Волконскому. — Я долго думал и гадал, кого же мне искать, когда пропал Сумкин. Но ты мне сам показал, кто на самом деле великий и самый сильный девиант. Это так замечательно, ты просто не представляешь, как тебе повезло!

— Выродок, — прошептал Волконский, дёргая ногой.

Только вот толку от этого не было. Сильнейший мутант крепко держал неудачливого девианта.

Владимир Петрович дошёл до центра своего предприятия. Рывком скинул с плеча носителя, на всякий случай ударил того носком ботинка в подбородок. А затем…

— Что-то тебя сильно ослабило, — проворчал он, глядя, как на лице девианта тут же проступила кровь, а голова во время удара дёрнулась, как голова собаки на торпеде автомобиля. — Ты ли сильнейший среди своих?

Девиант, разумеется, ничего не ответил.

Спустя четыре часа подготовки к созданию концентрата из носителя, Жожоба бегал и слонялся по лаборатории, мешая своим людям. И немудрено, мутант волновался, что что-то может пойти не так.

Когда женщина с серебряной сединой сняла очки и начала заикаться, тыкая пальцем в монитор, его душа ушла в пятки.

— Он… он не тот носитель!

— Что⁈ — взревел мутант, пытаясь понять, на что именно показывает женщина в мониторе. — Это он!

— Это определённо… определённо он, — испуганно заговорила женщина. — Но он не носитель… в нём нет никакой силы.

В эту же секунду Волконский очнулся от отравы. Только после началось настоящее представление с превращением.

Он сидел в большом аквариуме. Действительно, большом. В нём не было воды, лишь прозрачные стенки, куча электроники и проводов. А сам девиант сидел на стуле.

Превращения Ярослава видело полсотни носителей, верных рабов Владимира Петровича, и все одновременно ахнули от ужаса, когда кожа девианта начала лопаться. Брызги крови не смогли закрыть обзор, но картина действительно была ужасная.

— Это не Волконский! — закричал старик, со всей силы ударяя в монитор перед собой.

Техника такого обращения не терпела, поэтому в момент разлетелась на маленькие кусочки.

Сильнейший мутант же смотрел на неизвестную ему девушку с ярко-розовыми волосами, которая криво улыбалась от боли. А может быть, эта улыбка была полная издевок? Такие нюансы он уже не различал.

Судья вела себя как запуганная собачка. Постоянно спотыкалась и падала. Дозволено ли магу показывать подобную слабость?

До места, откуда забрали Аню, мы добрались за час. Пешком, к сожалению. К счастью, это было не так далеко, как мне казалось ранее.

Владимир Петрович забрал мою спутницу прямо под носом у этой охраны. Нагло и изящно, уничтожая одного носителя за другим одним касанием. Грубо. Некрасиво, но быстро.

— Вот здесь, — прошептала женщина в белом, указывая на искореженный металл двух автомобилей. — Он спрыгнул сверху, не знаю, откуда именно. Уничтожил первую машину за пару секунд и прыгнул на вторую.

— И толку тогда от вашей охраны? — спросил я по большей части самого себя. — Если они не могут предвидеть и выбрать безопасный маршрут.

В ту же секунду в меня выстрелили. Пуля прошла навылет, задевая, скорее всего, что-то важное. Но резкая и короткая боль тут же ушла, а я повернулся, чтобы посмотреть на изумленное лицо судьи с пистолетом в руке. Надо же ей было додуматься до подобного!

— В голову надо, — улыбнулся я, поднимая руку. — Я думал, судья, что у вас хватит мозгов, чтобы не попытаться меня убить. Но, увы и ах, мозгов у вас не было и нет.

Вместо ответа она выстрелила мне в лоб, но пуля отскочила. Потом ещё раз и ещё раз. Она стреляла в меня до тех пор, пока не послышались щелчки пустого затвора. И, тем не менее, я стоял живее всех живых.

Меня нельзя было убить таким простым способом. Я сильнейший девиант. И сильнее меня в природе больше нет. По крайней мере, я больше никого, подобного мне, не встречал. Те, кто был близок ко мне, уже уничтожены.

— Попытка засчитана, — спокойно сказал я. — В каком направлении он двинулся?

Судья ничего не ответила. В её глазах царила пустота, даже страха не было. Может, это был признак отчаяния? Но, понимая, что большего она и не скажет, я закончил её мучение.

Тело женщины с неограниченной властью в руках, упало в снег. Был ли там последний вздох симбионта, увы, я не знал. Но то, что она стала самым обычным человеком, было самым страшным для неё наказанием. А ещё, я не стёр ей память.

Когда я сделал первый шаг, она всхлипнула. Когда сделала ещё один, женщина взмолилась, попросила закончить её страдания, но я даже не реагировал на неё. На этого мелкого муравья я больше не потрачу ни секунды своего драгоценного времени.

Ушёл от дороги метров на пятьдесят. Шёл до тех пор, пока деревья не скрыли от меня проезжую часть и сфокусировался на местности. Сколько бы я ни пытался, следы не проявлялись. Не было ни вибраций, ни чего-то подобного.

Припоминая опыт и слова Валерия Валерьевича, я собрался, но так ничего и не увидел. После я сжал руки в замок, думая о скрытом артефакте и вуаля, у меня получилось! Весь лес был усеян вибрациями. Здесь прошло столько носителей за последние два дня, что масштаб происходящего где-то там, в чаще, не мог меня не поразить.

Что же ты здесь спрятал, Владимир Петрович? Ферму, исследовательскую лабораторию? Или целую армию?

То, что здесь был охраняемый объект, вскрылось спустя первые триста метров вглубь леса. На меня напали с десяток мутантов, которые спрыгнули на меня с верхушек елей.

Трое из десяти коснулись земли уже мёртвыми. Остальные замерли, не веря своим глазам.

Я даже не смотрел на них, просто чувствовал, просто тянул из них силы, словно был каким-то электромагнитом, притягивающим к себе металл внутри их сердец своим магнетизмом. Ещё мгновение и упали все.

— Слишком предсказуемо, — показал сам себе и двинулся дальше.

На момент, как я достиг высокой избы, построенной из толстых брёвен, пало больше тридцати солдат. Присутствовали даже стрелки, которые не постеснялись, чуть ли не в упор пустить автоматную очередь, но здесь было всё слишком легко. Я решил не испытывать судьбу и не встал под пули, а просто пригнулся и с более высокой скоростью, начал оббегать их зигзагами.

После отрывал головы.

— Владимир Петрович, — высокий, статный мужчина в чёрном костюме с эмблемой Серебряных корней, я оранжевыми глазами, полными злости, коротко поклонился своему Господину. — У нас большие потери наверху, — он пальцем указал на потолок. — К нам пришли гости.

— Не гости, — улыбнулся Жожоба. — А гость.

— Гость?

— Перед нами, — мутант указал пальцем на аквариум, — его слабость. Эта дикая — близкое по сердцу существо нашего Ярослава. И он пришёл именно за ней.

— Убить её?

Вместо ответа мутант отвесил дикому смачную оплеуху, да такую, что того чуть повело в сторону. Но дикий выстоял, что было бы странно для «зрителей».

— Саша, не неси чепухи. Если она умрёт, то ему и не будет смысла спускаться к нам. А так я хоть имею шансы поглотить его.

— А как он узнает, что она мертва? — не понял его солдат. — Это, ну…

— Есть такое понятие в жизни, — риторически заговорил Владимир Петрович, — как: не испытывай судьбу. Он же нашёл нас, верно? Верно. Значит, он чувствует её.

Эта изба оказалась какой-то ключевой точкой. Количество наёмников и самых обычных людей, которые меня просто не подпускали до неё, зашкаливало. Из чего только в меня не стреляли. Из БТР, спрятанного под снежным покровом и белой тканью, из противотанкового пулемёта.

И если бы не моя реакция… я бы, скорее всего, погиб. Уж даже я не мог себе представить, что можно выжить, когда тебе пулемётной очередью отрывают голову. Но, тем не менее, моя чуйка, скорость, опыт поглощённых мной симбионтов, подсказывали мне, как двигаться и что делать.

БТР я просто перевернул, тем самым похоронив под ним не одного солдата. Пулемёт сбил пси-стеной, схлопывая его между ещё одной стенкой, превращая трёх носителей в фарш. Ну а с остальным огнестрельным вооружением, покончил не так быстро, как хотелось.

В меня попала не одна пуля, и это начало сказываться на скорости.

Тело физически не успевает регенерировать так, как мне хотелось. И что было самым странным, не все раны хотели затягиваться. Словно с этими пулями было что-то не так.

На мое счастье, изба стояла среди деревьев. Я прыгал, перемещался, и в целом был на высоте, уходя от одного противника и убивая сразу другого.

Зачистка всей этой территории заняла ни много ни мало, минут десять, а то и больше. Эти долбанные солдаты и наёмники, казалось, не собирались заканчиваться, но последней точкой была охрана уже в самой избе. А внутри — пустота.

Ну не могли же они охранять пустое помещение? Верно?

«Я чувствую серьёзную угрозу, — заговорил мой симбионт. — Ярослав, под тобой находится что-то воистину сильное. И это не мутант».

«Маг?»

«Дикий. Я помню запах его силы… очень сильно. Он соткан из нескольких симбионтов. Я бы даже сказала, что они одно целое. Но каждая часть думает своим мозгом. Это странно».

«Такое вообще возможно?»

«Но боги же состоят из симбионтов».

«Ты хочешь сказать мне, что подо мной бог?»

«Что-то близкое к нему. Это существо сильнее твоей пассии. В разы. И очень опасно для тебя».

Я и ответить ничего не успел, когда из-под пола, где, как оказалось, была скрытая крышка, ведущая вниз, вылетел человек. Ударом сапога он выбил меня из избы вместе со стеной. И в следующий миг обрушил на меня свои пудовые кулаки.

Вбивал меня в землю с такой яростью, что я даже не успел ничего предпринять, за что и поплатился.

От меня откусили весомый кусок плоти. И это было чертовски больно.

То, что передо мной знакомый солдат, ну, точнее, знакомая форма, я уже не сомневался. Но кто он такой, увы, я не знал. Пока не знал.

— Твоя задача, — Владимир Петрович стоял в земляном туннеле, в пяти метрах от подъема наверх, — покалечить его. Убивать — нельзя. Можешь ослабить, можешь переломать всего. Но главное, чтобы он был жив. Понимаешь меня?

— Понимаю, Господин, — коротко кивнул Александр. — Я могу его вкусить?

— Да, пожалуйста, — улыбнулся Жожоба. — Запомни, он неизвестным мне способом питается носителями. Делает это быстро и одному лишь богу известно, каким образом. Не позволяй ему коснуться себя, бей, ешь, ломай. Но не давай коснуться.

— Я умру?

— Он не настолько силён, чтобы убить дикого на уровне бога, — самодовольно произнёс старик.

Симбионт, после серии ударов и странных укусов объявила мне, чей это запах.

Запах солдата, который был полноценным человеком, там в бункере на Алтае. Помощник или любовник пси-волшебницы, которую я уничтожил. Именно его запах показался ей знаком.

Он был там. Он был среди «Корней»… Но и это было ещё не всё.

В нём был запах и других носителей. Например, Эльвиры, моей знакомой. Девиантка, которая стремилась стать сильнее. Марии Лосевой — девицы, которая погибла при загадочных обстоятельствах вместе со своей старшей сестрой. Их, к слову, так и не нашли.

Ещё был запах каких-то лидеров, которых знал ещё при жизни Аляев. Я их, разумеется, не знал.

Но симбионт всё чувствовала.

«Он сильнее, чем может казаться. Посмотри, я даже сердца его не вижу!»

«А оно есть, — ответил я, закрывая лицо руками. — Я чувствую кучу энергии, но из-за того, что симбионт, по ощущению соткан из десятка других, этот свет слепит».

«Уровень бога, не меньше, — загадочно прошептала она. — Вставай, хватит это терпеть!»

Ой, как будто это легко сделать!

Кулак с длинными когтями впился в мою щёку, разрывая ткани. В этот же миг я сделал первый шаг к спасению из этой неловкой ситуации. Развернул ладонь и ударил силой из артефакта, поднимая пси-волной над собой этого дикого.

В тот же миг вскочил на ноги, почесал порванную щёку, понимая, что она тут же начала затягиваться и отпрыгнул на три метра назад, чтобы не попасть под очередную серию ударов.

В ту же секунду дикий упал на ноги в то место, где я лежал, растёр по челюсти мою кровь и криво улыбнулся.

— А ты вкусный.

— Это было последнее, что ты испробовал, — ответил я ему, сосредотачиваясь на его сердце.

Но как бы я ни пытался, что бы я не пытался там разглядеть, меня просто слепило от его симбионтов. Словно он действительно представлял собой клубок различных носителей. Я не мог вытянуть из него энергию, я не мог навредить самому симбионту и мне это чертовски не нравилось.

И следом я понял, что он не даёт коснуться себя.

Он бил хлестко, с такой же скоростью, с какой двигался я, и уворачивался от малейшего выпада в свою сторону, не позволяя коснуться его.

Я пользовался как силой мутанта, так и силой артефакта, пытаясь задеть его. Но этот дикий был каким-то неприкасаемым. Куда бы я ни целился, куда бы я ни бил, я встречал пустоту. Но никак не его тело.

— Госпожа, вы в порядке? — маг-недомерок в малиновом пиджаке коснулся плеча судьи. — Что он с вами сделал.

Женщина в белом медленно подняла голову и уставилась на своего помощника с болью в глазах. В этих глаза было всё. Но не было самого главного, в них не было силы.

— Прекратить преследование Волконского, — тихо прошептала она. — Отныне он не является наёмником и не является наследником какого-либо рода или стаи.

— Но, почему? — искренне удивился маг. — Он же преступник!

— Отныне он, — прошептала она и закашлялась, — Бог. Я повторяю, закончить все преследования и помоги мне, наконец, подняться.

Эта тварь опять меня укусила! Нагло, резко, так ещё и улыбается!

Меня пробрал псих, что я не могу достать его. Пускал стены, волны пси-материи, и никак не мог по нему попасть! Он прыгал высоко, быстро, и был недосягаем для меня. А ещё он издевался.

То дерево в меня кинет, то чей-то труп. Появлялся то сверху, то сбоку, то нагло выпрыгивал из-за сугробов, словно всю жизнь был флэшем и отточил свои навыки до совершенства.

А я… я был ослаблен. Моя регенерация уже не справлялась со всеми этими порезами и укусами. Я не мог сосредоточить своё внимание на своей силе. Способности жнеца были бесполезны, активные навыки, которые я получил от телепата, тоже.

Отсутствие сосредоточенности — враг любого мага. И в данный момент у меня не получалось. Ничего не получалось.

Этот наглый выродок делал что-то невозможное, что-то недосягаемое. И где же эта тварь пряталась раньше?

— Что, выдохся? — голос солдата зазвучал из-за спины. Но я даже не повернулся. Просто отмахнулся мысленно от него пси-стеной. — Ой, не попал.

Голос теперь зазвучал откуда-то сверху. Громко и на неприятной интонации.

Я только и успел, что резко дернуться вправо, уходя от очевидной атаки сверху. Но солдат слишком хорошо изучил меня за эти пять минут издевательского боя. Ударил сбоку, с той стороны, куда я попытался уйти.

Удар был чудовищным. Моя голова задёргалась и следом, моё тело пролетело метров пятнадцать, не меньше, и срубило силой удара стоящую столетнюю сосну. Ею же меня и завалило.

Я не паниковал, я не агрессировал и не взорвался яростью. Я поймал какую-то апатию. Мне было безразлично, чем закончится бой, мне было всё равно, сожрёт он меня или нет. Он просто был сильнее и опытнее, чем я. И несмотря на память симбионта, в борьбе с другим носителем я просто проиграл.

Пришла не то чтобы апатия, а смирение. Какое-то сильнейшее смирение.

Не таким ли методом мне сдался Сумкин? Понял, что я сильнее его по навыкам и просто отдал мне свою жизнь? И вот так вот поступают такие сильнейшие, как я? Просто сдаются?

Симбионт, к слову, кричала на меня. Требовала продолжения, умоляла меня встать. Сам Сумкин же молчал. Более того, я больше не чувствовал его присутствия в своём мозге. Я не слышал его, хотя не один раз позвал за советом.

Как-то не вовремя я его поглотил. Может быть, девиант с трёхсотлетним опытом смог бы направить меня на путь истинный?

Зубы дикого вонзились в мою шею. Я же посмотрел на него с лёгкой ухмылкой, но ничего так и не сделал. Затем появилась резкая вспышка боли, которая задурманила мой разум. И спустя ещё мгновение, мир перед глазами заиграл одним-единственным, чёрным пятном.

О, а вот и болевой шок, как после поглощения артефактов. Значит, это конец.

«Открой свои глаза, слабак! — голос симбионта не дал мне провалиться в какой-то сон. Возможно, даже, вечный. — Ударь его! Убей его, не смей сдаваться!»

«А мне-то что будет с этого? — спокойно спросил я. — Он сильнее. Он быстрее. Он недосягаем для моих способностей. Он бог, скорее всего, или вот-вот им станет».

«Он не станет богом, пока боги этого не захотят, — тут же отозвалась она. — Ты ещё можешь, а пока боги не примут своих детей-диких, он так никогда и не возвысится!»

«Однако, — запротестовал я. — Он сильнее. Я ничего не могу ему сделать. Этот поединок в одни ворота — скучен. Мне скучно драться с ним. Я понимаю, что мне его не достать».

«Скучно? — закричал симбионт. — Ты не настолько ещё велик, чтобы тебе было скучно от такой мелочи, как серьёзный противник! Ты слабак, ты сдаёшься!»

«Пускай будет так, — протянул я. — Зато я обрету нечто, что даст мне чувство лёгкости. Я знаю. Смерть не так страшна, как кажется».

«Слишком возвышенная фраза для того, кто и половину человеческой жизни не прожил. Вставай, я тебе говорю! — кричала она. — Спаси себя!»

«Скучно».

«Спаси себя и меня, я тебе говорю!»

«Скучно…»

Не знаю, какое чудовищное усилие я сделал над собой, но после фразы: «Спаси Аню, она недостойна смерти из-за тебя», я очнулся.

Глотка дикого оказалась мягкой на ощупь. Я сжал её до характерного хруста, а затем рывком, подталкивая себя снизу пси-стеной, взлетел в воздух. Мы поднялись метров на двадцать над землёй, подпружиненные моей магической способностью. После я опустился вместе с верещащим от боли солдатом на землю, вдавливая его до хруста костей.

Затем раскрыл рот и погрузил свои зубы в его глотку. Мерзко, однообразно, как-то по животному. И следом, моя рука прошла через грудную клетку, вырывая то, что меня слепило.

Я не ошибся. Здесь было собрано больше десятка других симбионтов, которые закрывали своей энергией тонкий стержень оранжевого цвета. Не знаю как, но они защищали этот стержень, который и сдерживал их вместе.

Я испил их всех. Сожрал до последнего миллиметра, ради того, чтобы потом какая-то тварь ударила меня со спины.

Удар был сильным, но не таким, который способен меня убить. А следом что-то погрузилось в мой затылок, отчего мир в секунду расплылся прямо перед глазами.