4 октября

Сегодня произошли очень странные события, которые позволили мне узнать много нового не только о Макаре, но и о себе, любимом. Возможно, эти события даже можно было бы назвать ещё одним моим рождением, я уже запутался, которым по счёту, но что-то мне подсказывает, что это, скорее, был такой квест, а не реальная драма. Впрочем, не буду забегать вперёд, всё по порядку.

В четверг ближе к вечеру зарядил противный холодный дождь со снегом. Небо заволокло низкими серыми тучами, так что начало казаться, будто мир внезапно растерял все свои краски, сделался серым и невзрачным. К утру тучи опустились уже к самой земле, изображая из себя промозглый туман, и мир послушно съёжился до размеров нашего хлипкого домика, видно стало не дальше двух метров от крыльца. Вылезать наружу не хотелось, хоть режь, но и в доме делать особо было нечего.

В городе подобные погодные фортели меня бы не огорчили ни разу. Если у вас имеется доступ в сеть, то всегда есть, чем заняться. Я уж не говорю про воркующую рядышком Маринку. А что можно поделать в четырёх стенах без электричества и связи с внешним миром? В общем, я откровенно приуныл, особенно, как представил себе перспективу провести вот так несколько месяцев. Это ж я просто свихнусь от скуки. А на Макара капризы природы не произвели никакого впечатления, мои капризы, впрочем, тоже. Он напялил резиновые сапоги, дождевик и отправился, как позже выяснилось, на охоту. Я тоже было сунулся прогуляться, но мерзкая слякоть быстро загнала меня обратно под крышу.

Четыре часа я метался по домику, как тигр в клетке, хотя, наверное, будет правильнее сказать, как лис в пустом курятнике. Белый Лис. Кстати, Макар так и не поинтересовался моим настоящим именем, упорно продолжает при обращении использовать это смешное прозвище. А я тоже не снизошёл до официального представления, решил, пусть он называет меня, как ему хочется, мне до лампочки. Ближе к вечеру мой нелюбопытный сокамерник таки соизволил вернуться, причём с тушкой зайца, и тут же принялся готовить обед. От обиды я надулся ещё больше, ведь он мог бы и позвать меня с собой, жалко ему, что ли. Однако долго кукситься я не смог, пошёл предлагать свою помощь в готовке. Судя по отрешённому виду Макара, помощь ему вовсе не требовалась, но отказываться он не стал, послал меня в погреб за картошкой и луком.

Я спустился в подвал, и тут меня натурально настиг когнитивный диссонанс. Хранилище для еды, даже погребом его назвать не могу, было оборудовано по последнему слову техники. Прочные стеллажи, аккуратные ящики с притёртыми крышками, видимо, от мышей и прочей живности, даже морозильная камера, обложенная кубиками льда, имелась в наличии. Вот это я понимаю, мужик подготовился к зимовке по-взрослому. Настроение моё немного улучшилось, а то я уже начал представлять, как мы будем всю зиму питаться сухарями. Да что там сухари, в мою дурную башку пришла даже паническая мысль, а не придётся ли мне самому стать для Макара ходячим запасом свежего мяса. Не для этого ли он выудил меня из озера? Сейчас от таких подозрений мне стыдно до красных ушей, но отрицать того, что они были, не стану. Кому тут врать?

Двое суток дождь лил как из ведра, наш холм превратился в болото, даже посетить нужник можно было только в резиновых сапогах. На второй день я всё-таки заставил себя выползти из дома, типа, прогуляться, спустился с холма и уже через полчаса заблудился в тумане. Ещё час я упорно пытался найти наш домик, а потом свернул свою гордость в трубочку и принялся жалобно звать Макара на помощь. Тот явился буквально через пару минут, вырос у меня за спиной, словно призрак, и молча положил руку мне на плечо. Чёрт возьми, так и до инфаркта довести можно. А этот ниндзя только ухмыльнулся, когда я подпрыгнул от неожиданности, развернулся и чуть было снова ни растворился в тумане, я едва успел сесть ему на хвост. Оказалось, что я блуждал прямо под нашим холмом. Вот такая шутка юмора.

Когда наутро третьего дня я проснулся от яркого солнечного света, то просто глазам своим не поверил. Всё вокруг было покрыто свежим снегом и сверкало так, что пришлось идти в дом за тёмными очками. После завтрака, видя моё нетерпение, Макар сам предложил мне прогуляться вдоль берега, поискать, не выбросило ли штормом мотор от его лодки. Я, естественно, с радостью согласился. Эх, наивный, не подозревал, какой сюрприз приготовил мне хозяин Спаса. Хотя, может быть, по началу он и не планировал это издевательство, похоже, я сам его спровоцировал.

Мы пошли вдоль обрыва к южной оконечности острова. Постепенно травяной склон сменился каменистой насыпью, а потом вообще превратился в сплошную скалу. Было довольно скользко, даже в трекинговых ботинках я постоянно оскальзывался на мокром снегу. Удивительно, но Макар словно бы и не замечал превратностей тропы, шёл по самому краю скалы уверенно, не глядя под ноги, хотя у него на ногах были обычные резиновые сапоги. А я старался держаться от обрыва подальше, хотя и понимал, что нужно бы помочь моему спасителю искать лодочный мотор, но заставить себя подойти ближе к краю не мог. Даже от грохота разбивающихся о камни волн мне делалось не по себе, а уж смотреть на эту жуть внизу совсем не хотелось.

Некоторое время Макар наблюдал за моими манёврами, а потом остановился и внимательно посмотрел мне в глаза.

– Лис, а ты ведь боишься высоты,– он удивлённо наклонил голову. – Приходилось падать?

Его вопрос застал меня врасплох, в тот момент я ещё и сам не осознавал, что избегаю приближаться к краю обрыва, мне казалось, что я просто выбираю удобную тропу. Но он был прав, я действительно опасался падения, просто не хотел себе в этом признаваться. Это было странно, никогда у меня не было акрофобии, я ведь служил в десантуре, с парашютом прыгал десятки раз, а тут такое. В общем, стою я в растерянности, не знаю, что сказать, а Макар задумчиво так продолжает строить догадки.

– Значит, в этой жизни падать с высоты тебе не приходилось,– говорит, а сам смотрит мне прямо в глаза, словно ждёт чистосердечного признания. – Получается, это привет из прошлого воплощения. Не удивлюсь, если из своей прошлой жизни ты ушёл добровольно таким вот нехитрым образом,– и кивает на обрыв, типа, ты, парень, у нас, оказывается, самоубийца.

Сам не пойму, как я сдержался, чтобы не заржать ему прямо в лицо, аж скулы свело от судорожного усилия не дать губам расплыться в издевательской улыбке. Мужик ведь на полном серьёзе старается мне помочь, нехорошо смеяться над убогими. Нет, я вовсе не ретроград какой-нибудь, был грешок, пару лет назад бес попутал меня связаться с эзотериками. Я тогда перелопатил кучу литературы, бегал на разные семинары, общался с великими гуру, да и сам практиковал от души, так что про реинкарнацию, карму и прочий бред знаю не понаслышке. Как-то раз я даже сподобился посетить регрессолога и увидеть свои якобы прошлые воплощения. Прикольные, кстати, картинки мне показали.

К счастью, помутнение рассудка быстро прошло, я нашёл интересную работу, встретил Маринку, и жизнь вошла в нормальное русло, без эзотерической шизы. А вот Макар, похоже, верил во всё это вполне искренне и так же искренне решил мне помочь избавиться от напасти, прилетевшей из прошлого воплощения. Эх, мне бы тогда насторожиться, ведь нет ничего хуже, чем благие намерения, особенно, таких конкретных мужиков с севера, как мой уважаемый отшельник. Но я только отметил про себя, что нужно бы подыскать какую-нибудь интересную тему, чтобы отвлекать соседа-эзотерика от его пунктика, а то ведь доведёт меня до помешательства своими идиотскими фантазиями.

Пока я раздумывал над отвлекающими манёврами, мы дошли до самой южной точки Спаса. На юге остров заканчивается узким мысом, похожим на львиную лапу. Высота обрыва в этом месте составляет уже метров тридцать, не меньше, скала уходит в воду практически вертикально, и гладкая, как стекло. Я представил себе, какими же должны быть тут волны, чтобы достать до края обрыва, и невольно поёжился. Хотя, добить до верха волны, конечно, не могут, должно быть, это дождевой поток отполировал поверхность камня до зеркального блеска. Вид отсюда открывался просто потрясающий, бурные воды озера, брызги, пена и мрачные чёрные скалы. Яркое солнце лишь слегка придавало мягкости сему брутальному пейзажу. А в плохую погоду этот мыс, должно быть, является просто апологией одиночества и безысходности.

– Подойди к краю,– внезапно скомандовал Макар у меня за спиной.

В его голосе не было презрения к моей слабости, просто инструкция по борьбе с акрофобией, не более того. Я с сомнением оглядел гладкую поверхность камня и невольно покачал головой.

– Не давай страху управлять твоими действиями,– меланхолично посоветовал мой попутчик,– если один раз отступишь, то будешь вечно бояться.

Я разозлился. И ведь понимал, что он тупо берёт меня на слабо, а поделать с собой ничего не мог, ноги сами понесли меня на край пропасти. Я демонстративно подошёл к обрыву и даже заглянул вниз. И ничего со мной не случилось, даже особо страшно не было. Похоже, фобии живут исключительно у нас в головах. Стоит только пересилить себя, и они бегут без оглядки, поджав хвост. Как же я был горд собой в тот момент, даже не заметил, как Макар оказался у меня за спиной.

Толчок в спину был совсем несильным, но я всё равно не удержал равновесия, не ожидал такой подлянки. Каким-то чудом я успел развернуться в падении и ухватиться за край обрыва. Увы, камень оказался мокрым и скользким, мои пальцы лишь на секунду задержали мой последний полёт. Кажется, я даже не успел сообразить, что сейчас умру, когда моё правое запястье оказалось в жёстком захвате. Пальцы Макара ухватили мою руку словно клещами. По инерции я со всей дури приложился об скалу, но даже не заметил боли. Мои ботинки заскребли по гладкому камню в тщетной попытке найти хоть какую-то зацепку, а левая рука тут же вцепилась рукав куртки Макара.

В первый момент мне показалось, что всё это было просто нелепой случайностью, он вовсе не собирался меня сталкивать, просто дружеский хлопок по спине обернулся катастрофой. Но когда я поднял глаза, то сразу осознал свою ошибку. Макар сидел на корточках прямо надо мной, так что носки его резиновых сапог выглядывали за край камня, и с неподдельным интересом наблюдал за моими судорожными барахтаньями. В его лице не было напряжения, хотя держать в таком положении человека, который тяжелее тебя самого как минимум на десяток кило, должно было быть непросто, да практически невозможно.

В этот момент я понял, что мне конец, ему меня не вытащить. Удивительно, как он вообще умудрился удержать меня от падения. Каюсь, первое, что тогда пришло мне в голову – это подленькая мысль, что сдохнем мы с Макаром на па́ру. А нечего было разыгрывать из себя гуру, когда не в состоянии просчитать последствия своих действий. Эта мысль заставила мои пальцы сжаться на рукаве его куртки мёртвой хваткой. Видимо, моё инстинктивное намерение утащить с его собой не укрылось от спасателя, его губы скривились в насмешливой гримасе, но голос прозвучал спокойно, даже, можно сказать, отстранённо.

– Отпусти мою руку,– скомандовал Макар, не повышая голоса.

Всё было ясно, он, как и я, оценил ситуацию и сделал вывод, что вдвоём нам не спастись. Умом я понимал его правоту, но не мог себя заставить разжать пальцы, взбесившийся инстинкт самосохранения отключил мою способность управлять собственным телом. А ведь каждая секунда могла стать последней не только для меня, но и для Макара. Видимо, он догадался, что со мной творится.

– Считаю до пяти,– последовало хладнокровное предупреждение. – Если ты не отпустишь мою руку, то я отпущу твою.

Не помню, каким образом мне удалось задавить свой ужас, но на счёт три я разжал пальцы. В следующую секунду моё тело взлетело над обрывом, Макар с лёгкостью выдернул меня из пропасти как морковку из грядки. Знаете, что я почувствовал, когда ощутил под ногами твёрдую опору? Думаете, радость, облегчение, благодарность? Фигушки, я ощутил жуткую обиду. Ему, оказывается, ничего не стоило вытащить меня сразу, без испытания моей хрупкой психики на излом. И сразу пришла уверенность, что свалился я не случайно, Макар специально меня столкнул.

– Зачем ты это сделал? – процедил я сквозь зубы, с явным намерением, если уж не набить ему морду, то, по крайней мере, высказать всё, что думаю про такие подлые фокусы. Увы, моему намерению не суждено было исполниться.

– Ты должен научиться мне доверять,– Макар устало вздохнул и печально улыбнулся, как бы даже с сожалением.

Наверное, мне нужно было проглотить обиду и заткнуться, но меня понесло.

– Я должен тебе доверять,– возмутилось моё задетое самолюбие,– после того, как ты пытался меня убить?! А сам-то ты мне доверяешь, умник?

Не знаю, какой реакции я ожидал. Наверное, что он огрызнётся или отмочит что-то обидное про маменькиных сынков, которым неймётся доказать всем свою крутость, но вышло всё по-другому. Глаза моего дважды-спасителя вдруг загорелись безумной надеждой, он словно ждал чего-то, но сам себе не верил, что его ожидания оправдаются.

– А можно? – в его тоне не было ни капли сарказма, он действительно спрашивал моего разрешения довериться. На полном серьёзе.

Вот тут мне сделалось не по себе. А ведь мужик прав на все сто. Как можно доверять безбашенному идиоту, способному на бессмысленный риск только ради того, чтобы доказать самому себе, что ему сам чёрт не брат, и потому он может позволить себе любое сумасбродство? А ведь Макару предстоит провести с этим идиотом несколько месяцев в замкнутом помещении, когда будет холодно и одиноко, когда придётся делить не только одну комнату, но и скудную еду, которую он, наверняка, заготовил только на себя одного. Если пара дней непогоды нагнали на меня такую тоску, то что сделают долгие зимние месяцы?

Макар внимательно следил за выражением моего лица, поэтому не мог не заметить, какое впечатление произвёл его простой вопрос. Огонёк в его глазах потух, на губах появилась горькая усмешка.

– Вот то-то,– резюмировал хозяин Спаса,– доверие ещё нужно заслужить, Лис. Но на меня ты можешь положиться, теперь ты это знаешь.

Он развернулся и не оглядываясь пошёл обратно. А я ещё долго стоял на краю обрыва, всматриваясь в острые клыки скал, которые сегодня могли стать моей могилой. Но не стали, потому что рядом был надёжный товарищ, которому я теперь верил больше, чем себе.

Загрузка...