Двое в пути. Записки Белого Лиса

Пролог

Берег был пустынный, издалека он чем-то напоминал ломтик швейцарского сыра. Чёрные камни на фоне белёсого песка совершенно теряли свой объём и казались большими, хаотично разбросанными дырками. Я вырубил мотор, лодка по инерции вползла на мелководье и застыла, уткнувшись килем в мокрый песок. После полутора часов, проведённых на жёсткой деревянной скамье, всё тело затекло, и коленки никак не хотели разгибаться. Я кряхтя выбрался на твёрдую землю и с наслаждением растянулся на тёплом песке. Этот песочек имел удивительную консистенцию, он был мелкий и лёгкий, как мука, да и цветом тоже напоминал сей бакалейный продукт. Откуда на заброшенном северном островке взялся такой идеальный пляж? Словно кто-то специально свозил сюда белый песок из карьера. Забавное явление природы.

Вообще-то, получив гонорар за свою третью книгу, я запланировал вовсе не паломничество на этот богом забытый остров, а стандартную поездку к тёплому морю, куда-нибудь в Грецию или Италию. Но тут со мной начали твориться всяческие мистические несуразицы. Начать с того, что мой загранник вдруг куда-то исчез, хотя я совершенно точно помнил, что положил его в ящик письменного стола после прошлой поездки. Оформлять новый паспорт мне было в лом, да и свободного времени у меня было всего две недели, так что пришлось пересмотреть свои планы в пользу черноморского побережья. Но не тут-то было, оказалось, что с билетами на юга́ наблюдается форменная засада. Ну да, август – время отпусков, я понимаю, но не до такой же степени.

Негуманные цены на всё, включая самое скромное жильё, привели меня в некоторое уныние, но не подорвали моей решимости вырваться из душной Москвы любой ценой. Наверное, я бы так и грохнул на этот отпуск весь свой гонорар, если бы ни продолжение мистического сериала, в который стала превращаться моя жизнь. Для начала у меня перед глазами постоянно начало мелькать название «Спас». Да, слово не столь уж экзотичное, но всё же частота, с которой оно принялось попадаться на моём пути, была явно за гранью статистической вероятности. На второй день этой психической обработки я не выдержал и полез в сеть, чтобы посмотреть, что это за зверь такой. И оказалось, что, помимо прочего, так называется довольно большой незаселённый остров, расположенный в самой серёдке озера Воже, что в Вологодской области.

Что же это получается? Вместо Чёрного моря, судьба подталкивает меня отправиться на север? Ну нет, кормить комаров я не подписывался. Не для того я зарабатывал свои кровные в поте лица, чтобы жить в палатке и мокнуть под дождём. В общем, я злорадно ухмыльнулся и купил билет до Анапы. Ровно с того дня, словно в отместку за строптивость, мне начали сниться странные и очень яркие сны. Каждую ночь я видел бескрайние холмы, поросшие густой высокой травой, сосновый бор над высоким обрывом, прозрачную синь озёрной воды, в которой отражались белые пушистые облака, плывущие по такому же синему небу. А ещё в этих снах был небольшой аккуратный сруб, красовавшийся среди молоденьких берёзок на высоком пологом холме. И этот пляж с чёрными камнями я тоже видел.

Сказать, что моё любопытство было задето, это, считай, вообще промолчать. Я прошерстил сеть в поисках какой-нибудь сакраментальной инфы про остров Спас, но ничего такого не обнаружил. Просто довольно большой необитаемый остров. Даже туристы туда заглядывали редко, поскольку переправа через озеро была довольно утомительной и небезопасной. Озеро Воже славилось на редкость коварным нравом, пересечь его даже на моторке представляло собой весьма рискованное мероприятие из-за внезапно налетавшего ветра, сильной волны и непредсказуемых течений, а уж байдарочникам там вообще делать было нечего. Конечно, всё равно находились безбашенные любители адреналина, которым смертоносные озёрные капризы были по кайфу. Так что, помимо природных красот, на Спасе также имелось немаленькое кладбище, где покоились неудачники, чьи тела регулярно выбрасывало на берег осенними штормами.

Ещё пару дней я стоически игнорировал красочные сны про таинственный остров, а потом не выдержал и сдал билеты в Анапу. Нет, я вовсе не мазохист, обожающий, когда мной манипулируют, но пройти мимо столь откровенного призыва я не смог. А вдруг кому-то на острове нужна моя помощь? А я тут капризничаю, комары меня, видите ли, не устраивают. В общем, дальнейшие события развивались стремительно: дешёвые билеты аккурат на тот день, когда мне было нужно, попутки, которые останавливались буквально через минуту, стоило мне только поднять руку, дедок с моторкой прямо в том месте, где меня высадил приветливый водила и, конечно, безветренная солнечная погода ровно с того момента, когда я сошёл с поезда. Кто-то очень могущественный заботливо опекал меня аж до самого острова, а потом вдруг оставил в покое.

Я разбил лагерь в лесочке рядом с пляжем и с наслаждением отдался безделью. Никто меня не тревожил, даже комары вели себя прилично и послушно удирали от дыма костра. Я загорал на персональном пляжике, даже сподобился несколько раз искупаться в ледяной озёрной воде. В моём лесочке было полно грибов и черники, а в озере рыба только того и ждала, чтобы я забросил удочку. Так что на пару дней я с азартом погрузился в кулинарный разврат, а потом пришло осознание, что меня не для этого затащили на остров, чтобы я набрал лишних пяток килограммов. Настала пора прогуляться в поисках настырных хозяев и выяснить, чего им от меня нужно.

Для начала я отправился вдоль берега на север острова, там маячил очень симпатичный сосновый бор. Увы, на полпути к заветному лесу располагалось болото. Я сдуру влез в грязь по самые уши в надежде, что болото окажется небольшим, но здорово просчитался. Попытка обойти мерзкую топь тоже не увенчалась успехом, болото на поверку оказалось чем-то вроде болотистого ручья, делившего остров на две неравные половины. Да, мне в конце концов удалось переправиться на противоположную сторону, но к тому времени солнце начало клониться к закату, и до вожделенного соснового бора я так и не добрался. Пришлось возвращаться, чтобы не лазить по грязи в темноте.

В ту ночь спал я плохо, всё тело чесалось от комариных укусов, да и облом с исследовательским порывом не способствовал душевному равновесию. Я был откровенно зол на хозяев этого места, коварно заманивших меня в грязевую ловушку. И ради чего, собственно, я тащился на край света? Чтобы вымазаться с головы до ног и заработать чесотку? Что за издевательства? Почему нельзя было конкретно показать мне, где этих хозяев искать? Что ж, моя жалоба была услышана. Наутро я точно знал, куда идти, потому что всю ночь мне снилась та самая бревенчатая хижина на холме среди берёзок.

Если честно, я это архитектурное сооружение заметил ещё на подходе к Спасу. Домик располагался недалеко от южной оконечности острова и высился над окружающим ландшафтом, как маяк. Я даже, помнится, подумал, не подплыть ли мне прямо к хозяйской постройке, но потом увидел мой пляжик и направил лодку сюда. Как же мне всё-таки повезло, что тяга к комфорту оказалась сильнее любопытства. Когда на следующий день я добрался до южного мыса, то от открывшейся панорамы меня бросило в дрожь. Южная оконечность острова представляла из себя одну сплошную скалу высотой примерно с пятиэтажку.

Уже на подходе к мысу я уловил странный рваный ритм глухих ударов, похожих на раскаты грома. Удары доносились снизу, от воды. Заинтригованный, я осторожно заглянув за край обрыва и получил сомнительное удовольствие лицезреть, как чёрные озёрные волны со всей дури впечатываются в практически вертикальную скалу и с грохотом разбиваются о мокрый камень. Каждый раз, когда очередная волна откатывала от берега, из воды появлялись острые клыки подводных рифов, похожих на гнилые зубы какого-нибудь доисторического чудовища. В целом, прибрежная зона очень сильно напоминала кипящий котёл, клочья пены и брызги летели во все стороны. Представляю, что бы стало с моей моторкой, если бы меня ненароком затащило в этот ад.

Зрелище, однако, было завораживающим, зависнув на краю обрыва, я размечтался и совсем забыл об осторожности. Внезапно очередной порыв ветра подхватил облако водяных брызг и швырнул их в беспечного наблюдателя. Что уж говорить, душ оказался довольно бодрящим и очень некстати промочил меня до нитки. Несмотря на тёплую погоду, мне сразу сделалось зябко, поскольку на мысу постоянно дул сильный ветер, быстро превративший мою мокрую одежду в охлаждающий компресс. Настроение сразу испортилось, моя тяга к приключениям изрядно ослабла, захотелось назад к палатке, где меня ждали сухая одежда и горячий чай.

Впрочем, обсохнуть можно было и в доме на холме. Надеюсь, хозяева не откажут пострадавшему туристу, которого они же и притащили в этот неласковый край. Отойдя от края скалы, я бросил вопросительный взгляд в сторону хозяйского сруба. С такого расстояния разглядеть детали было невозможно, но мне отчего-то показалось, что из тёмных провалов окон за мной кто-то наблюдает. Намерение отправиться в дом, чтобы согреться и обсохнуть, тут же растаяло без следа. Ну не выглядело это место приветливым и безопасным, и всё тут.

– Что я, в самом деле, тащусь в западню, как бычок на верёвочке,– возмутился кто-то рассудительный в моей голове,– в конце концов, я в спасатели не нанимался.

Гордо подняв голову, я отправился вдоль восточного берега острова с видом безразличного зеваки, огибая подозрительный дом по большой дуге. Не то чтобы я так уж боялся, что меня там ждут неприятности, просто надоело, что мной командуют. Если хозяевам так уж нужна моя помощь, пусть сами выйдут из укрытия. Вот примерно так я рассуждал, удаляясь от странного строения. Последовавшие за этим самонадеянным демаршем события быстро доказали несостоятельность моих претензий. Не успел я отойти от дома на какие-то жалкие пятьсот метров, как солнце словно выключили. Большая лохматая туча стремительно выползла из-за верхушек далёких сосен и, не теряя времени, направилась прямёхонько ко мне. Сверкнула синяя молния, разрубая небо над островом на две половинки, и далёкий пока раскат грома возвестил упрямцу о его незавидной участи.

Никаких деревьев, кроме тех, что окружали дом, на юге острова не наблюдалось, спрятаться от ливня можно было только в само́м доме. Я ещё немного поворчал и, скрепя сердце, полез на холм. Туча приближалась с неумолимостью курьерского поезда и примерно с такой же скоростью. Вскоре первые редкие капли уже заклацали по каменистой тропинке, придавая ускорения замешкавшемуся любителю мистики. Самым удивительным было то, что туча, хоть и заволокла всё небо над островом, но была абсолютно одинокой, над остальной частью озера по-прежнему сияло солнце.

– Могли бы и просто позвать,– пробурчал я себе под нос, вламываясь в незапертую дверь деревянного сруба,– к чему такие страсти?

Не знаю, чего я ожидал увидеть внутри, может быть, раненого волхва, оголодавшего кощея или какую-нибудь бабу Ягу, сломавшую свою метлу, но дом был пуст и не просто пуст, а заброшен, причём давно. На полу и немудрёной мебели лежал толстый слой пыли, окна были частично разбиты и затянуты паутиной, а в самодельной печке не осталось даже золы. Такого разочарования я давненько не испытывал, было очевидно, что меня тут вовсе не ждали с распростёртыми объятьями. Может быть, я просто всё это себе напридумывал? С чего я взял, что кто-то управлял моими действиями? Только из-за странных навязчивых снов? Как-то маловато доказательств моей исключительности.

Пока я с недоумением разглядывал убогую обстановку хижины, ливень накрыл моё непрезентабельное убежище и зашуршал своими мокрыми пальцами по крыше. К счастью, строение всё ещё было довольно крепким, и крыша выдержала удар стихии, по крайней мере, пока. Я прикинул, что дождь не будет особо долгим, одна-единственная туча быстро растратит свой заряд и уберётся восвояси. Ага, святая наивность. Не для того меня заманивали в эту ловушку, чтобы так просто выпустить. Туча прочно обосновалась над домом, словно её тут припарковали на постоянную стоянку. Через четверть часа бесплодных ожиданий, я понял, что застрял надолго и принялся обследовать помещение на предмет чего-нибудь полезного для вынужденной ночёвки.

Я где-то читал о том, что охотники и путешественники обычно оставляют часть своих припасов в приютившем их жилище для тех, кто придёт сюда после них. Так что мои надежды разжиться съестным были вполне обоснованы. И всё же я никак не ожидал наткнуться на полноценный запас всего необходимого: дров, спичек, еды. А ещё там была жестяная кастрюлька и пара свечей. Дрова были аккуратно сложены на верстачке возле печки, спички и свечи обёрнуты в вощёную бумагу, а соль, пачка макарон и пакетик с чаем заперты в металлический ящик, видимо, от мышей. Вот это я понимаю, сервис пять звёзд.

Настроение немного улучшилось, я набрал в кастрюльку дождевой воды и принялся разводить огонь. Спички были сухие, а вот дрова здорово отсырели и никак не желали разгораться. Я принялся шарить по полкам в поисках материала для розжига: огрызка бересты или обрывка бумаги. Вот тогда я и наткнулся на ту жестяную коробку. Она была поменьше, чем ёмкость для макарон, поэтому я решил, что в ней может храниться что-нибудь сладенькое, например, сахар или даже конфеты. В предвкушении десерта я открыл притёртую крышку и разочарованно вздохнул. В коробке находились только четыре толстые изрядно потрёпанные тетрадки. Впрочем, бумага была сейчас как нельзя кстати, поэтому я выудил первую тетрадку и раскрыл её, чтобы вырвать несколько страниц для растопки.

Тетрадка была исписана мелким, но вполне разборчивым почерком, местами текст разбавляли довольно забавные рисунки. Я пролистал тетрадь до конца, а потом оставшиеся три и всё-таки обнаружил несколько чистых листочков в конце четвёртой тетрадки. Покушаться на исписанные листки мне почему-то даже в голову не пришло. Вскоре в печке уже весело потрескивали дрова, а макароны аппетитно булькали в дождевой водичке. Что ж, причина моего мистического путешествия и беспардонного заточения начала проясняться. Увидев эти тетрадки, я сразу понял, что это именно из-за них меня сюда притащили, однако приниматься за чтение не спешил. Только насытившись и залив макароны изрядной дозой чёрного чая, я зажёг свечу и уселся за стол читать. Вообще-то, я надеялся, что, удостоверившись в моей покладистости, хозяин этого места выпустит меня из плена, но он оказался хитрее. Дождь продолжал поливать мою комфортабельную тюрьму с неистовством берсерка, и я смирился с неизбежной ночёвкой в заброшенном доме.

В помещении имелась одна единственная кровать. Название, разумеется, условное, скорее, это был низенький дощатый топчан, покрытый, вместо матраса, тюфяком с прелым сеном. Ложиться на это сомнительной свежести ложе мне не хотелось, хоть режь, поэтому я уговорил себя провести бессонную ночь за чтением рукописи, раз уж альтернативных развлечений этот пятизвёздочный отель не предоставил. Поначалу я отнёсся к принудительному чтению как к неизбежному злу, но повествование быстро меня захватило. Когда я оторвался от второй тетрадки, за окном уже начало светать. Дождь давно прекратился, было свежо и ясно. На ветку берёзы под окном уселась какая-то неугомонная пичуга и принялась оглашать округу громким радостным щебетанием. Эдакий гимн восходящему солнцу.

Я аккуратно запаковал коробку с тетрадками в рюкзак, прибрался и вышел из приютившего меня дома. Моя злость на наглого манипулятора, заманившего меня в ловушку, испарилась вместе с непогодой. Я даже подумал, а не переселиться ли мне с пляжа на этот холм, было в нём что-то загадочное и притягательное. Но мои благие намерения быстро испарились, когда я увидел свежую могилу с тыльной стороны сруба. Уж не этот ли покойник заманил меня сюда? Нет, жить рядом с мёртвым колдуном мне совсем не улыбалось, хоть он и не желал мне зла, судя по всему. Как говорится, бережёного бог бережёт.

Я не сразу решился опубликовать эти записи, уж больно необычным, если не сказать, шокирующим было их содержание. Не хотелось прослыть пустым фантазёром. Потом мне захотелось переработать повествование неизвестного автора во что-то вроде фантастического романа, но вмешались соображения писательской этики. Да и стрёмно было вот так беспардонно распорядиться наследством, полученным столь необычным путём. И всё же мне потребовалось ещё раз оказаться на острове, чтобы решиться на эту публикацию. Только тогда до меня дошёл смысл всего, что со мной произошло, и эта книга появилась на свет.

Не буду притворяться, что совсем не тронул текст, однако правки были минимальные. Я лишь немного подправил стилистику, чтобы превратить личный дневник в связное повествование. Так что моё авторство можно считать весьма условным. К сожалению, мне неизвестно полное имя истинного автора этих записок, знаю только, что напарник по зимовке называл его милым смешным прозвищем. Так что не удивляйтесь, что моим соавтором является… Белый Лис.