Две партии. Том 4

Глава 4. Неразумные дети

Своим кабинетом я в академии так и не обзавелся, поэтому «судилища» устраивал в вотчине Регнера. Зачастую все ограничивалось выговором, в худшем случае – обязательными работами. Пять минут и я отпускаю напуганных студентов, вложив им в голову мысль, что им очень повезло.

Увы, с этим кадром так поступать нельзя. Тут все очень сложно.

Место директора во главе Т-образного стола я занимать не стал. Сел напротив «подсудимого».

В свои семнадцать лет Леон Горц был на голову ниже сверстников. Синяя форма академии не могла скрыть худобу.

«Кормишь их кормишь, а толку ноль», – мелькнула мысль на грани сознания.

Русые волосы, серые глаза, вытянутое лицо, большой нос и узкие губы. Если в предках у него и были южане, то на внешности это никак не сказалось. Шванк как-то даже пошутил, что если бы не возраст, то он бы счел, что отцом мальчика был я. Естественно, сказал он это в присутствии Луны, поэтому получил сполна.

– Интересная история получается, – сказал я, отложив в сторону отчет дисциплинарной комиссии. – Согласен?

Не смотря на меня, Леон угрюмо сказал:

– Да.

Два мальчика не поделили одну девочку и подрались. Банальщина, которую решают внутри академии, если нет серьезного ущерба. Но в данном случае он был, да еще и замешан мой протеже, поэтому пришлось брать дело в свои руки.

Леон учился на первом курсе. Когда ему было двенадцать, Шванк забрал его из приюта вместе с пятилетней сестрой. Бедную девочку мне пришлось долго лечить с привлечением нескольких специалистов, но я смог исцелить ее от моря болезней, усугубленных жизнью в нищем приюте.

Из-за этого Леон решил, что я кто-то равный Светлому. Божество, которое одарило своей милостью. Приятно, но у меня таких ребят в школе несколько десятков.

Вот только Леон - талант, близкий к гению. Он умудрился освоить двухлетнюю программу подготовки за несколько месяцев. Естественно, я не оставил это без внимания.

Ярко выраженный артефактор, Кохорн нехотя согласился провести с ним несколько занятий, а потом вцепился в него своими клешнями. Неожиданно в загруженным графике директора академии нашлось несколько окошек для молодого дарования.

Конечно, если бы не Владислав, я бы не уговорил ворчливого старика на пробное занятие, но обучение Леон заслужил своим умом. Кохорн говорил, что некоторые вопросы парня ставят в тупик даже его, лучшего артефактора планеты.

Гениальный мальчик и трудолюбивый. Имеет все шансы стать алмазом, если его покровитель не оплошает.

Естественно, такое внимание, что в школе, что в академии не осталось незамеченным. Выскочек нигде не любят, всегда стремятся поставить на место. Но Леон справлялся и все шло хорошо. До этого случая.

Я взмахнул стопкой листов.

– Итак, ты решил, что битву за сердце дамы ты проиграл. Еще и благородному! Ужасно. И ты вызвал его на дуэль. Но меч и маги — это слишком банально. Прошлый век! Поэтому ты, Леон, достал древние пистоли и решил стреляться? Ты где их вообще достал?

– На барахолке. Там такое отдает по весу. Защиты же нет… – с интересом изучая столешницу, ответил он.

– Поразительно, что лучший студент курса и персональный ученик директора академии артефакторики знает, что сложная техника без защиты не работает. Впечатляет, – с ядом сказал я. – Правда, здесь написано совсем по-другому. Дисциплинарной комиссии ты сказал, что не думал об этом, как и последствиях.

– Нас не учили, что врать плохо, – Леон не рискнул поднять взгляд.

– О! Какие аргументы пошли. Хорошо, открою тебе страшную тайну. Глупо врать – плохо. В обычной ситуации пистолет просто бы не сработал. Осечка старого оружия. Но вы что-то намудрили с порохом, поэтому его разорвало на части. И ты здесь совсем не причём?

– Он из благородных. Учился фехтовать, а не стрелять. Когда пистолет не сработал, он решил, что во всем виноват порох и решил сам перезарядить, – Леон наконец-то посмотрел мне в глаза. – Естественно, норму пороха он не знал, а я не стал ему говорить. А потом была еще одна осечка, и еще…

– Твой соперник пойдет на третью пересдачу по всем предметам за первый курс. Нет ничего удивительного, что он досыпал все больше пороху в «неправильный» пистолет. И с десятого раза выстрелил. Правда, в другом направлении. Ты думал, что если он станет безруким уродом, то на тебя обратят внимание?

– На Иллирии расположен главный центр реабилитации и трансплантации в королевстве. Естественно, его бы поставили вылечили! – возмутился Леон. – Но пока его не было бы, у меня появился шанс.

– Сильно сомневаюсь. Тебя бы подвергли травле, а девочка носила бы подарки пострадавшему за любовь герою. Но она уехала с третьим.

Я мог бы добавить, что первая красавица академии не проявляла никакого интереса к дуэлянтам, более того даже не знала об их существовании. И уехала она еще до окончания курса, чтобы поскорее обвенчаться с любимым и раньше срока родить ребенка. Но это было бы слишком жестко.

– Вернемся к нашим баранам. К вам двоим. В лучшем случае это драка. За такое отчисляют. Ты это понимаешь?

– В правилах прописано определение драки! – Леон не удержался и улыбнулся. – Там ничего не написано про пистолеты.

– Леон, ты гений, но временами редкостный идиот, – я устало вздохнул. – Открою еще одну страшную тайну. Твоя жизнь регулируется не только правилами академии. И раз это не драка, то мы сейчас изучим Уложение о наказаниях.

Естественно, я не таскал с собой толстую книгу, просто создал ее иллюзию, и открыл нужный раздел.

– Статья сто пятая. Какое интересное слово. Убийство.

– Но никто не умер! – всполошился Леон. В его глазах мелькнул ужас.

– Да, обидное допущение. Здесь есть что-то в другой статье. Минутку, – я скорректировал иллюзию так, чтобы перевернуть несколько страниц. – Покушение. Да, наказание меньше, но не сильно. Так ты еще и благородного мага хотел убить…

– Но я думал…

– Да не похоже! – не выдержал я и ударил кулаком по столу. – Вам, идиотам, повезло, что де Карту просто теркой прошлись по лицу. Он имел все шансы познакомиться с Чужим. Понимаешь, Горц, в какое дерьмо ты втравил нас всех?!

Парень вжал голову в плечи.

– Над созданием академии работали десятки магов. Мы за нее бились и до сих пор бьемся. Благородные поняли, что без нас им не выжить, но им нужен конвейер рабов, а не учебное заведение. И они сделают все, чтобы этого достичь. Ты дал им козырь против нас. Покушение на убийство благородного, которое было организовано одним из спонсоров академии. Ты понимаешь какого размаха скандала они закатят?

– Понимаю… – побледнев, прошептал Леон. Он начал осознавать масштаб катастрофы.

– Это хорошо. Я понимаю, что ты не знаешь всех раскладов, но я тебя предупреждал, что не надо ссорится с благородными. Особенно со сторонниками Скуратова. Что ты сделал?

– Вызвал на дуэль третьего сына маркграфа де Карта… Одного из сторонников Скуратова.

– Старый выродок одной ногой в могиле, но он хочет, чтобы я разведал для него дорогу. Он вцепится в этот случай и дотащит его до самого верха. Если я не дам ему что-то взамен. И я боюсь представить аппетит верховного мага. Чужой придет в ужас от его запросов.

Леон Горц молчал. Я выдержал паузу и продолжил:

– Ладно, ты у нас особенный, талантливый. Плевать на остальных, особенно на меня, ты выше этого…

– Мастер Кайлас, я бы никогда… – мальчик вскочил на ноги, но эмоциональный удар заставил его сесть обратно.

– Но ты подумал о себе? И о сестре? Суд, мануфактуры для одаренных или искупление на фронте – это ждало бы тебя. Блестящие перспективы, Леон. И клеймо на все жизнь для твоей сестры. На Иллирии на такое плевать, мы знаем цену этим разряженным петухам, но в других мирах Изабелла сразу бы стала изгоем. Ее брат перешел дорогу «кровавым»! Ни работы, ни семьи. Куда бы она пошла? В бордель? Ты сам вышвырнул ее жизнь на свалку.

Вот теперь на Мигеля было жалко смотреть. До него наконец-то дошло как все плохо. В семнадцать лет многие верят, что они бессмертные. Леон отлично знал, что это не так. Он слишком часто видел, как его сверстники умирают: драки, голод, болезни. Он знал, что человек внезапно смертен. И отлично помнил то время, когда жизнь его сестры висела на волоске.

– И что дальше? – сгорбившись и вжав голову в плечи, тихо спросил он.

– Ну начнем с этого, – я взял отчет, создал на кончике указательного пальца огонек и поджег бумага. Леон зачарованно смотрел на это действие.

– Сейчас я пойду к своему персональному надзирателю. Прости, оговорился. Навещу уважаемого старшего преподавателя Скуратова-Черняева и поговорю с ним. Я все-таки полноценный ментальным маг, а не банальный иллюзионист. Либо он убедит де Карта, что это банальная драка и нужно подписать документы, либо я вскипячу обоим мозги, и они признают, что это драка. За это грозит отчисление, но вы двое отделаетесь взысканием и наблюдением до конца учебы. Тоже плохо, с такой «рекомендацией» в университет придется пробиваться, но у скоромного придворного целителя есть кое-какие связи. Как-нибудь тебя протащу, – я позволил себе улыбнуться. – Скажи мне, Леон, у моей доброты есть причина или я просто с утра ударился головой десяток раз?

Леон думал несколько минут, потом сказал:

– Причина есть. Скуратов. Вы думаете, что это все подстроено.

– Кто ты? И куда делся тот идиот, которого я распинал полчаса?! –деланно изумился я. – Твоему «приятелю» оказались помощь спустя минуту после выстрела. Только поэтому он ходит со своей кистью, а не протезом. «Вашу» девочку увезли через пару дней после инцидента. Прошла неделя, а делу не дали ход. И все это происходит незадолго до заседания совета родов, к которому я активно готовлюсь.

– Вы? – растерялся Леон.

– Я. Видишь ли в результате цепочки событий, произошедших в королевстве несколько лет назад, я смог получить рычаги влияния на отдельные семьи магов. У контролирую десять процентов голосов совета и сотрудничаю с несколькими алмазными. Как понимаешь, я имею влияние не только в колонии, но и в столице.

– И вас решили достать через меня.

– Академия должна быть безопасной, – отчеканил я, продолжил спокойно: – Насколько это возможно, когда здесь учится несколько сотен будущих магов из разных сословий. Конечно, это детские шалости на фоне того, что творилось здесь пять лет назад. Но я не хочу, чтобы эти «старые добрые времена» вернулись. Поэтому я планирую провести медленную термическую обработку Скуратова-Черняева, чтобы подобное не повторилось.

Я говорил искренне. Это одна из причин по которой я влез во все это дерьмо. Хочу защитить юных одаренных от игр состоявшихся магов. Да, выходит с переменным успехом, но ситуация улучшается.

На моем первом курсе убили двух преподавателей, студентов затянули в интриги сразу трех группировок, а под конец закрыли академию по приказу тайной службы.

Что у нас есть сейчас? История с Леоном, конечно, неприятная, но это самый серьезный инцидент за три года. До этого произошла пара постельных скандалов и поспешные браки.

Конечно, в идеальном мире, который тщетно ищут астрономы, все должно быть по-другому. Кохорна, который придумал схему с артефактами и на пару с Адрианом организовал канал контрабанды, не должны допускать до обучения. Преподавателей Даламара, которые вкладывают «правильные» мысли и идеи в головы юных одаренных, тоже надо приструнить.

Ну и про мою разноглазую лицемерную рожу нельзя забывать. Я не святой, планирую, что когда детишки получат перстни, они встанут на мою сторону. Тогда у них будут силы, чтобы постоять за себя, и немного мозгов в голове.

Идеальный мир. Его нет. Хороших учителей мало, а Кохорн еще и опытный администратор. И входит в пятерку лучших артефакторов королевства, занимает почетное четвертое место. Естественно, люди Даламара разделяют его взгляды и транслируют их в мир.

Сиротам и так досталось, они имеют право на нормальную жизнь. Поэтому если кто-то откажется мне помогать, я не буду за это карать. Но таких случаев пока не было.

Горц улыбнулся, но тут же стал серьезным.

– Ты, Леон, должен понимать, что прошел по самому краю. И если подобное повторится, последствия будут куда серьезней. Для всех, – свои слова я буквально впечатывал в голову студента. – Ты меня понял?

Он смог только кивнуть.

– Летом посидишь под замком в школе. Заодно погоняешь отстающих. Дальше… Посмотрим на твое поведение. Если устроишь что-то подобное, то так легко не отделаешься. Отложу все дела и собственноручно четвертую.

– Мне не творить или не попадаться? – опустив голову, чтобы спрятать улыбку, спросил Леон.

– Даже не догадываюсь у кого ты такого нахватался, – я не удержал смешок. – Если все-таки не удержишься, хотя бы не попадайся.

– Понял, мастер Кайлас, – парень встал со своего места и глубоко поклонился. После этого выскочил из кабинета.

Конечно, ему следовало всыпать плетей, чтобы помимо знаний в голове появился мозг. Но откуда он там в таком возрасте?

«Сказал старик двадцати трех лет от роду», – не стал молчать Янус.

Действительно парень виноват… что попался в ловушку. Не более. Конечно, и я, и Кохорн неоднократно беседовали с ним по этому поводу, но теория не всегда бьется с практикой.

Сайрус дал мне два главных урока. Во-первых, всегда надо думать на перспективу. Если не думать о будущем, то тебя в нем просто не будет. Во-вторых, продуманные планы часто рушатся из-за какой-то мелочи. Например, из-за того, что у умных мальчиков кровь отлила от головы из-за красивой девочки.

Конечно, Сайрус не говорил это, наоборот, он игнорировал эти обстоятельства. И поэтому так резко закончил свою жизнь.

Общаться со Скуратовым-Черняевым я не хотел. Но это было нужно, поэтому я сцепил зубы и направился в знакомый кабинет.

– Мастер Кайлас, – Юрий вышел из-за стола и пожал мне руку. – Рад, что вы нашли время зайти ко мне. Директор предупреждал, что меня ожидает интересное предложение.

Круглое лицо, лысина, легкая небритость, пенсне. Довершал образ зеленый костюм, который, казалось, не скрывал, а подчеркивал впечатляющий живот.

Чиновник или приказчик. На худой конец, бухгалтер. Никак не боевой маг. Вот только им и является Скуратов-Черняев.

Юрий Черняев был подростком, когда его род поглотили Бельские. К этому факту он отнесся спокойно, даже с радостью. О семейной чести он не думал, его больше интересовали перспективы. Карьерист и мелкий интриган. Он высоко поднялся в побочной ветви, герцог его заметил и направил сюда.

Скуратов-Черняев не только преподавал, но и защищал интересы верховного мага в колонии. Надзирал он не только за мной, но и за Даламаром.

На редкость неприятный тип. И сильный боевой маг. Официально у него лишь третий ранг, но я знаю, что по силе он соответствует второму.

– Как я мог отказаться от такого приглашения! Я присяду?

– Конечно! Кофе? Мне как раз привезли подарок с Вильгельмины.

– Только если он не отравлен.

– Как можно, мастер Кайлас! – Юрий всплеснул руками. – Отравить вас в собственном кабинете? Это жуткая глупость.

Секретарь принес кофе и пирожные. К первому я равнодушен, а вот второе меня интересовало гораздо больше. Артефакт подтвердили, что яда нет.

– Итак, вас, наверное, волнует деятельность Золотого клуба?

– Сборище бездарностей, который кичатся длинной своей родословной. Хотите сказать, что это их затея? – я не стал скрывать своих сомнений.

– Руфус де Карт представитель древней и уважаемой семьи, которая восходит еще ко Второй империи. Вот только сам он ее не соответствует, изгнать его не могли, поэтому решили устроить скандал. Когда отец узнал, что сын волочится за девушками и не занимается учебой, он решил отозвать его домой для оздоровительной порки. Полагаю, он не вернется, – серьезно сказал Юрий.

– Даже так? – удивился я.

– Не до такой степени. Просто домашнее обучение с соответствующими ограничениями. Не более, - поправив пенсне, ответил Юрий.

– И никаких претензий к моему подопечному?

– Одно мгновение! – Юрий улыбнулся и вытащил из ящика стола две бумаги. – Это письмо с извинениями от маркграфа, а это признание Руфуса, что он начал драку и отказ от претензий с его стороны. Ваш мальчик выйдет сухим из воды.

Письмо оказалось коротким и уничижительным.

– Вы написали главе рода? – спросил я, убрав бумагу.

– Да, описал подвиги его сына, сказал, что он вступил в конфликт с вашим любимчиком. Потом напомнил про герцога Нилея, графа и графиню Бельскую, покойного Ванечку… - имя внука Скуратова Юрий произнес с трагическим надрывом, словно ему было до него дело. – Упомянул, что ваш мальчик учится у Кохорна, который презирает все наше сословие.

– Запугали его, - констатировал я.

– Просто приукрасил ваши подвиги. Конечно, за прошедшие годы про них многие позабыли, зато все знают, что у вас огромное влияние в колонии. Что не построено Кайласом, то им куплено. Опаснее конфликтовать только с Даламаром, поэтому маркграф пошел на попятную.

– Небо не рухнуло на землю, – я даже посмотрел в окно. – Значит вы исполняли волю герцога. Чего он хочет?

Михаил Скуратов приказал Юрию максимально осложнить мне жизнь, но этот приказ он не спешил исполнять. Об открытой схватке и речи быть не могло, Иллирия – моя территория.

Юрий отлично понимал, что верховный маг обладает большей властью и влиянием, чем Даламар. Но в тоже время он понимал, что Даламар находится в двух кварталах, а верховный – в другом мире.

Поэтому мы заключили пакт о ненападении. Естественно, я понимаю, что стоит расслабиться и Скуратов-Черняев накинет удавку мне на шею. Но пока он соблюдал договор.

Бесконечный эфир, влияние на подрастающую поколение, участие в делах Иллирии – Юрий не хотел рисковать таким без солидного куша.

– Естественно, я не нарушал наше соглашение. Вмешался в последний момент, когда узнал о выдумке вашего мальчик. Мне и в голову не пришло, что он использует пистолеты!

– Находчивость простолюдинов, – буркнул я. Да, с саблями или магией все было бы гораздо проще.

– Она вышла нам обоим боком. Но его магичество согласен закрыть на это глаза, более того, пойти на более значительные уступки. Заключить мир.

– Насколько я знаю, его магичество воюет с мятежниками, а не со мной, – холодно сказал я.

– Мы оба знаем, что он вас не жалует. Конечно, вас защищает его слово, должность и союзники, но чувства… – Юрий сделал неопределенный жест рукой. – Чувства сложно обмануть. Герцог все еще считает, что вы косвенно виновны в гибели его внука.

– И папенька покойного считает также. И теперь они готовы провести перерасчеты? Что же такое сдохло в вашем благородном лесу? – я позволил себе едкую улыбку.

– Убитый Даламаром левиафан был огромен.

– Не настолько, – покачал головой я. – Ладно, допустим это правда. И герцог даже выполнит взятые на себя обязательства. Чего он хочет?

– Поддержку на ближайшем совете. Нужны голоса родов и алмазов, - выложил карты на стол Юрий.

«Похоже сегодня не только ты ударился головой!» – заметил Янус.

«Да и не один десяток раз», – мрачно подумал я.

Совет родов и алмазная палата обрели огромное значение в условиях фактического двоевластия. После всех перипетий в совете осталось пятьдесят семей. Остальные либо поглощены другими, либо оказались в стане мятежников. Скуратов, Ланкаст и Карл имели по десять голосов, Витольд – тринадцать. Семь родов ни к кому не присоединялись, пытались играть сами по себе.

– Вы хотите, чтобы я убедил Карла проголосовать за нужные вам законы? И речь не только о совете, но и о палате.

– Все не так плохо. Карл дал предварительное согласие, но всегда есть риски. Если закон не примут или его саботируют, то мира не будет.

– Мне надо подумать. Проконсультироваться с генералом. Спасибо за кофе, выпечка выше всяких похвал, - встав из-за стола, произнес я.

– Приятного дня, мастер Кайлас. Жду вашего согласия в ближайшее время, – Юрий улыбнулся так, что мне захотелось швырнуть в него чашку. Или вышвырнуть его в окно.

Спокойствие. Вдох-выдох. Перепады настроения, вспышки гнева – это не ко мне. Это к Ольге. Моя верные друзья – паранойя и комплекс неполноценности. Когда я отошел от кабинета на значительное расстояние, то тихо выругался.

Что происходит?

Михаил Скуратов не откажется так просто от своих требований. Его сын Федор тоже жаждет моей крови. Если бы не Карл и Даламар, которые гарантируют мне безопасность, они бы с радостью избавились от меня.

Чего они хотят, раз отказались от мести? И почему передали предложение так?

Или это действительно Золотой клуб? Имел сомнительное удовольствие общаться с его членами. Эта интрига точно не в духе Юрий, он работает гораздо тоньше. Самодеятельность юнцов, захотевших влезть в большую игру? Вполне возможно.

Надо поговорить с директорами, пусть проведут работу. Хуже интриг – интриги, организованные малолетними одаренными. По себе знаю.

Получается мой надзирать ухватился за эту историю, чтобы предложить мне кота в мешке. Придать веса своему пустому предложению.

«Напрягу Владислава, пусть думает. И поговорю с Кохорном, пусть пожмет детишкам руки своими клешнями. Слишком много себе позволяют», – подумал я, выходя из здания. Своих ребят я трогать никому не позволю.

Я забрался в самоходку и сказал:

– Все! Хватит с меня, я домой!

Если бы я хотел, то построил бы себе целый дворец. Деньги были, в отличие от желания. Мы с Луной долго думали, выбрали проект двухэтажного дома с большой террасой. Планировку, стиль и выбор места я отдал на откуп жене. Сам сосредоточился на безопасности.

Поэтому получился милый белый домик с алой черепичной крышей. Большой сад, собственный пруд, маленькая рощица. А еще толстые стены высотой в четыре элла (1), мощный барьер, атакующие и защитные артефакты, древесные големы, замаскированные под обычные растения. Есть подземный ход, а также маленький арсенал. Снаружи за домом всегда присматривает группа магов. И мои, и Даламара.

Паранойя? Да. Но я решил, что в мой дом должен быть крепостью. Только так можно спасть спокойно.

Увы, день закончился, не так, как я этого хотел. У ворот меня ждал Глеб Бельский. Племяннику Ольги недавно исполнилось восемнадцать, он учился на втором курсе. Глеб вырос высоким голубоглазым блондином, не три элла, конечно, но близко. Породистое лицо, подвешенный язык, место наследника – неудивительно, что мальчик был желанным трофеем среди студенток. И в свое время это доставило мне много проблем.

– Наставник, я хочу поговорить с вами серьезно, – вместо приветствия сказал он.

Изначально Глеб был моим «самопровозглашенным» учеником, я не планировал тренировать его, но под давлением Ольги провел несколько занятий. И испытал острый приступ зависти. Да, никакой предрасположенности целительству, менталистика для него закрыта, зато уровень владения стихиям поразительный. Такого ученика нельзя упускать!

Так что мы с Ольгой натаскивали его вместе. Я даже уговорил Даламара на пару занятий с ним. Конечно, генерал размазал мальчика, но обоим эьто понравилось.

– Добрый вечер, рад, что ты соблюдаешь правила этикета, как это должно наследнику рода Бельских, – устало сказал я, наградив Глеба тяжелым взглядом.

Парень смутился и на одном дыхании выдал положенное приветствие. Увы, но уходить он не стал, хотя понимает, что я не в духе. Значит дело серьезное. Чуж-жой, это слишком для одного дня!

Я открыл дверь, и мы отправились в кабинет. Это место я обставил по своему вкусу, но почему-то все равно получилось рабочее место Адриана: строго и практично, но есть небольшие проблески роскоши. Например, дорогие кресла для гостей. Когда тело расслабилось легче работать с разумом.

– Садись, рассказывай, – вздохнул я, заняв место за столом. Очевидно, сегодня достанется не только Горцу. – Надеюсь, ты не скажешь мне, что скоро станешь отцом.

Да, всем девочкам на первом курсе преподают соответствующие заклинания, но многие успевают раньше. Или не успевают, ими воспользоваться.

– Что? Нет, не сейчас… Но это связано с этим, – Глеб остался на ногах, посмотрел мне в глаза, но ему не хватило духу продолжить. Ответ я уже знал, даже без ментальной магии, поэтому усмехнулся и спросил:

– Тебе не нравится выбор главы рода, и ты хочешь об этом сообщить? А из меня хочешь сделать гонца, которого колесуют?

Глеб вздрогнул, вжал голову в плечи. Но спустя секунду взял себя в руки, сел в кресло и начал объяснять свою точку зрения:

– Как вы знаете, графиня Риотаб хотела, чтобы моей женой стала Хельга. Но тетя поняла, что не уживется с ней. Могла повторится история с наследованием титула…

«Красивая формулировка для убийства родственников», – одобрил Янус.

«Несчастный случай, как говорит Оля. Потерю головы нельзя считать счастливым случаем», – привычно ответил я.

– …Поэтому она с помощью вас повесила эту гирю на барона фон Танендорфа.

– Повежливей с женщиной, которая обеспечивает работу совета, – хмыкнул я. – Но спорить с этим не буду. Что дальше?

– Мне осталась Марго. Конченная дура, да еще и посредственность в магическом плане.

«А еще сисек нет, рожица не очень», – не удержался Янус.

– Я ей не доверяю. Честно говоря, она меня пугает. Если что-то пойдет не так, если с Бельскими что-то и власть окажется у нее… Она нас похоронят. Я не могу этого допустить, – собравшись с силами, выдал Глеб.

– Итак, ты обосновал почему для рода Бельских эта сделка губительна, – я усмехнулся. – А теперь пора поговорить о той девочке, что заняла особое место в твоем сердце. Это будет сложное расследование.

Я выдержал паузу, но Глеб вместо ответа стал изучать потолок, поэтому я продолжил:

– Итак, эта девочка, очевидно, из академии. Она из благородных, раз ты апеллируешь к сохранению рода, а не большой и чистой любви. Роман ваш начался около года назад, потому что именно тогда ты охладел к сокурсницам и перестал посещать бордели.

Теперь Глеб смутился и вместо потолка стал изучать пол.

– У меня богатый выбор. Двадцать родов, где есть подходящие кандидатки, но я отдам свой выбор в руки Светлого, – я на секунду закрыл глаза и ткнул пальцем куда-то вверх. – Гефаст. Они отправили на обучение сюда свою единственную дочку Элис. Подозреваю, именно она покорила твое сердце.

– Вы правы, наставник, – сухо сказал Глеб, а потом с ядом продолжил: – И как вы догадались! Мы всего-то пару раз приходили к вам на праздники, да еще и арендуем дом по соседству.

– О, тебе не понять всю сложность моих размышлений, мою глупый ученик, – я не выдержал и рассмеялся. Спустя секунду Глеб тоже.

– Ладно, посмеялись и будет. Элис Гефаст, она же Лиса. Эта милая девочка станет следующей главой рода. Других вариантов просто нет. И ты хочешь, чтобы я убедил ее отца отдать ее тебе в жены, лишить семью последней надежды? И только оправившийся от внутренней грызни род Бельских плюнет в лицо верному союзнику. Ты уверен, что твоя подростковая влюбленность стоит того?

Последние слова я сопровождал ментальным давлением, но Глеб оказался готов, он уверенно ответил:

– Стоит.

– Все так говорят в этом возрасте, поверь мне.

– Да, поэтому вы пошли на конфликт с герцогом Скуратовым ради любимой. Это ведь вам ничего не стоило!

Да, прошло пять лет, но до сих пор мне припоминают эту историю. Хорошо, что про другие мои «подвиги» большинство не знают.

– Я не наследник благородного рода, если ты не забыл, – я двусмысленно улыбнулся. Глеб, как и его сестра, верил, что я бастард Кадаверов, поэтому надо поддерживать образ. – У меня есть обязательства перед родственниками, но они другого толка.

– Поэтому я к вам обратился. Это выгодно и вам, наставник! – воскликнул Глеб, он даже вскочил на ноги оперся на стол, чтобы донести свою точку зрения.

Я выразительно посмотрел на него, он сделал шаг назад и сел обратно.

– Обоснуй.

– Сестра пока не стремится выходить замуж. Даже если она найдет подходящего кандидата, я буду наследником многие годы. Если я женюсь на Риотаб, то их влияние в роду будет больше вашего. Высока вероятность, что в какой-то момент Ольга окажется под их полным контролем, будет вынуждена расторгнуть союз с вами. Или это сделать буду вынужден я, – на последней фразе голос Глеба дрогнул. Мысль, что тетя погибнет и ему придется брать на себя роль главы рода, его пугала. Это хорошо.

– Такой риск есть. Но что дальше?

– Не обижайтесь, наставник, но ваша стратегия очевидна. Вы решили играть вдолгую. Пережить всех ваших врагов. Вы укрепились на Иллирии, вложились в академию, ищите одаренных среди сирот, скупаете ослабевшие рода, продвигаете вперед лояльных магов. Когда Ланкасты и Скуратовы ослабнут, у вас будет достаточно сил, чтобы разорвать их на части. Вы задушите их законами в совете, а потом ликвидируете своими рубинами и изумрудами.

– Верно по сути, но не по форме. Все гораздо сложнее, Глеб, – подперев голову кулаком, сказал я.

– Сейчас это не важно. Бельские вам необходимы. Мы можем дать вам и голос, и сильных магов. С этой точки зрения, мой брак с Гефастами вам выгоднее, так как они не смогут повлиять на меня.

– Все мужчины так думают до свадьбы, – хмыкнул я. – Реальность разрушает эту хрупкую иллюзию. Не просто так брак считается лучшим способом скрепить союз. Клятва на крови – второй по популярности вариант.

– Поверю на слово, – неуверенно сказал Глеб, но продолжил прежним тоном: – Вам нужно поддержка Бельских. И брак с Марго Риотаб может ее разрушить.

– Допустим, что Гефасты не станут мешать мне, примут твое предложение. Но что делать с Элизабет? Она будет в ярости, когда поймет, что договор нарушен.

– Юрьев мы ей отдадим. Я передам город, как компенсацию за расторжение договора. Никто не уйдет обиженным, – уверенно сказал Глеб.

– Как у тебя все замечательно получается, – я даже восхитился. – Давай подведем итоги. Ты завел роман с однокурсницей, а теперь вы хотите нарушить планы сразу трех родов, да еще и сделать это за мой счет. О последствиях вы в силу возраста, естественно, не думали.

– Трех?! – изумился Глеб. М-да, похоже его расчеты были другими. Плох мальчик в математике.

– Помолвки заключает рано, вы с сестрой особый случай. Значит Элис уже кому-то обещана. И тут вы влезаете со своей любовью. Три семьи будут оскорблены вашим поведением. И ты хочешь, чтобы я благословил тебя на это, да еще и помог?!

– Да, наставник, – Глеб выдержал мой взгляд. – Я люблю ее!

– Рад за тебя. Но я не похож на мага, готового ради любви начать маленькую войну? – я откинулся в кресле и развел руками.

– Да, вы предпочитает все решать парой дуэлей. Закапываете всех, кто поспел оскорбить будущую герцогиню, – криво ухмыльнулся Глеб. – Ну а с двумя родами, я вас порадую. Гефасты под контролем Ланкастов. Уверен, они уже что-то придумали. Мы ослабим их!

– В глобальном плане это ничего не изменит. Ты сам сказал, что они уже под контролем. Дай мне хоть что-нибудь, ученик, чтобы я не разочаровался в тебе окончательно.

В кабинете повисло напряженное молчание. Несколько минут я ждал, потом со вздохом сказал:

– С другой стороны, мне ли осуждать искреннюю любовь. Глеб, повторяю, дай мне хоть что-нибудь. Я не могу с этим бредом пойти к Оле и Кровавой графине. Меня просто слушать не станут!

– Наставник, вы… вы поможете?! – не поверил своим ушам парень.

– Если ты поможешь мне. Придумай причину, чтобы я влез в дела Вильгельмины и нарушил договор между двумя родами. Мы друг друга поняли?

Глеб ответил магией. Над ним возник небольшой огненный шар. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что это вестник.

Заклинание, передающие послание, требовало хорошего контроля над стихией и серьезного резерва. Обычно его использовали маги не ниже второго ранга. У Глеба не хватило бы сил на такое, а значит…

– Ольга научила тебя этому.

– Помогла. Но основное я понял сам, – с закономерной гордостью сказал Глеб. – Высшая магия, без костылей магического алфавита. Только моя воля и воображение. И эфира нужно на порядок меньше.

– Впечатляет, – сказал я, щелкнув пальцами.

Глеб выложил на стол последний козырь. И он перебил все.

Да, знания, резерв и коэффициент трансформации очень важны для алмазного, но все это меркнет перед способностью творить магию напрямую. Я мог что-то такое делать с ментальной магией, но это сильно било по мозгам. О стихиях даже не мечтал. А Глеб только что продемонстрировал магию, которую могут использовать два десятка чародеев в трех мирах.

Двести единиц эфира нужны, чтобы разнести здание. Глеб может это сделать с жалкой полусотней, если не меньше. И это касается любого заклинания.

Что мне остается делать в такой ситуации? Плюнуть ему в душу?

– Ты взял меня за горло и теперь диктуешь условия? Кто тебя этому научил?! – деланно возмутился я. Я даже встал с кресла, чтобы быть выше ученика.

– Вы, наставник, – Глеб улыбнулся. – Последний удар – самый мощный, ваша светлость. Я это запомнил и применил.

– Жаль, что именно на мне, – я усмехнулся и сел обратно. – Так и быть. Даю слово, приложу все усилия.

Глеб рассыпался в благодарностях, я едва ли не силой вытолкал его из дома. Мне нужно подумать. Все-таки в словах Глеба есть логика. Да, политая розовым сиропом наивной любви, но логика.

Ольга «продала» Хельгу, потому что понимала, что не уживется с ней. У этой девушки железные зубы и стальная хватка. Фридрих полностью соответствовал ее планам, поэтому она позволила ему «завоевать» себя.

Младшая дочка Риотаб слеплена из другого теста. Глупо это отрицать, сама матушка рада сплавить ее куда подальше. Мало магических сил, много самоуверенности и апломба. Не такая графиня Бельская нужна Глебу. Это правда.

Гефасты были козырем. Шестеркой, за которую никто не дерется. Ланкасты тратили солидные силы, чтобы удерживать их на плаву.

Глеб прав. Если де Ратуа и Кадаверы заставляли меня действовать здесь и сейчас, то в противостоянии со Скуратовыми и Ланкастами я предпочел сыграть в долгую.

Старший род сформировал отдельную партию, которую пытались всеми силами задавить оба принца. В этом я их всецело поддерживал.

Ланкасты были крайне опасным и могущественным родом, который когда-то отпочковался от правящей династии. Да, их права на трон слабые, но они могли заявить их. Поэтому нет ничего удивительного, что принцы стремились ослабить их род всеми силами. И я помогал им в этом. Месть за Адриана? Нет, что вы! В нашем хаосе только еще одного претендента на престол не хватало. Война за корону – последнее, что нам сейчас нужно.

Скуратов со своей партией стоял в стороне, периодически помогал каждой из сторон, но не старался изменить текущую ситуацию. Она его устраивала.

В определенно степени меня тоже все устраивало. Я мог рассчитывать на пять голосов совета из пятидесяти. Немного, но это заставляло со мной считать. Я даже мог предлагать интересующий меня проекты в совет и проталкивать их.

Если я закрою вопросы с нежитью, то потеряю голоса де Ратуа и Нилеев. Следовательно, надо подготовить им замену. Кроме того, не стоит забывать, что мои соглашения устные и заключены с главами родов.

Глеб мне отказ в помощи не простит. Поэтому надо хотя бы попытаться ему помочь. А если получится, то сделать так, чтобы будущая графиня Бельская мне благоволила. Но это не так сложно.

И Витольд, и Карл стремились усилить алмазную палату за счет совета родов. Сейчас у меня там есть голос Ольги, ситуативно мне оказывает поддержку Даламар и его соратники.

Сам я никогда не получу первый ранг, даже если буду соответствовать по силе. Слишком проблемный персонаж. Но я могу помочь перспективным неофитам, дать им мощный старт, а потом повлиять на комиссию.

Да, это десятилетия работы и ожидания, но, если хотя бы один из самородков, что я приметил, станет алмазным — это будет успех. А россыпь рубинов и изумрудов будет приятным дополнением.

– Осталось только понять, что делать с Гефастами. И Элизабет Риотаб. Уверен, она будет в ярости, когда узнает, что Глеб попытается соскочить с крючка. Ольга отнесется спокойнее, если девочка ей понравится.

«Итак, великий и ужасный Маркус Кайлас стал простой сводницей? Впечатляющий рост» – рассмеялся Янус.

«Это не самый страшный из моих грехов», – отмахнулся я.

– Вижу, Глеб с тобой поговорил, – оторвал меня от размышлений голос любимой.

– Твои мучения на крепостных стенах окончены, – рассмеялся я, встав со своего места. Минута и она в моих объятьях.

– Скука. Просто стояли и ждали, пока Даламар вернется с триумфом и очередной головой себе на стену.

– Скука – это хорошо.

«И хорошо, что в этот раз она не врет», – подумал я.

– Зато у тебя были интересные дни, рассказывай, – безапелляционно потребовала Луна.

– Давай вниз. Лентяи из ресторана приготовили нам ужин, надо посмотреть, что получилось.

За едой я кратко изложил последние событие, немного снизил градус напряжения.

– Значит все идет по плану. Есть шансы, что скоро мы решим этот вопрос, – сказала Луна, задумчиво вертя в руке нож. – Молот у нас есть. Остались наковальня и ключ. Думаешь де Варды согласятся?

– Приложу все усилия. Герцог – думаю он уже им стал – уважает только вольных, что бились под столицей, остальных считает пылью под ногами. Его родственники еще хуже. Я решил показать ему, что его воззрения несколько устарели. Думаю, когда он поймет какова ситуация в роду, то сам пригласит меня на встречу. Моя цена высока, но он понимает, что остальные запросят еще больше.

– Будем на это надеяться, – преувеличенно бодро сказала Луна и поспешила сменить тему: – Значит Элис все-таки уговорила Глеба.

– Мефрау Кайлас, вы скрывали от меня эту страшную тайну? – возмутился я, наливая чай.

– Маркус, дорогой, ты редкостный тугодум, но даже ты до этого догадался. Неужели ты надеялся, что они поиграют и разбегутся?

– Такое часто происходит. За пять лет я насмотрелся на это в академии. Клятвы в вечной верности, а спустя пару месяцев все превращаются в животных и расходятся за три квартала.

– Да, банальщина, – нехотя признала Луна, но продолжила с энтузиазмом: – Но я думаю, что у них все будет хорошо. И мы им в этом поможем.

– Мое мнение в этом доме хоть кого-то интересует? – деланно возмутился я. Луна наградила меня насмешливым взглядом. – Ладно, поиграем в сваху. В любом случае я давно планировал визит на Вильгельмину, заодно навестим вымирающий род.