Две дамы и апельсиновый джем

Глава третья, в которой две дамы пересчитывают места работы и говорят об апельсинах, а два джентльмена и леди обсуждают производство упаковки

Аполлинария Разумова, она же мисс Майнд, посмотрела на номер дома и кивнула сама себе.

– Улица Уайтфрайерс, дом шесть. И где же здесь это самое бюро мисс Силверстон?

Дом номер шесть когда-то был тремя самостоятельными зданиями. Потом их соединили в одно целое, в трёх верхних этажах обустроили недорогие квартиры для одиноких жильцов, а два нижних заполонили небольшие и совсем маленькие конторы: бюро переводов, агентство по недвижимости, туристическая фирма, частный детектив, магический поиск пропавших животных и тому подобные. Но вот таблички с надписью «Правильный выбор. Агентство по подбору персонала» Полина не увидела.

В этот момент из двери выпорхнули две молоденьких девушки, оживлённо обсуждавшие предстоящий отпуск, и она поймала одну из них за рукав.

– А, вам нужно бюро мисс Силверстон? Это другой вход! Вот сюда в арку, там направо, дальняя дверь в углу, – протараторила блондинка.

Брюнетка добавила:

– И скажите им, чтобы указатель поставили, до них половина клиентов не доходит!

Агентство «Правильный выбор» занимало всего две комнаты на третьем этаже, и обставлены этим комнаты были со спартанской простотой. Иначе говоря, украшений в помещении бюро было всего два: камин, отделанный редкой красоты зелёно-голубыми изразцами, и сама хозяйка.

Мисс Силверстон оказалась полной, улыбчивой и чрезвычайно доброжелательной. Её седые волосы были собраны в пышный пучок на макушке, пенсне в золотой оправе висело на груди на ярко-красном шнурке, а ноги были обуты в меховые тапочки. Пожилой даме подошло бы удобное кресло у камина, пяток внуков вокруг и корзинка с вязанием, но она сидела за большим конторским столом, разговаривала по коммуникатору и одновременно печатала на компьютере. Через открытую дверь была видна соседняя комната, совсем крошечная, сидевшая там девушка просматривала газеты, что-то помечала, что-то выписывала в блокнот.

Закончив разговор, мисс Силверстон отложила коммуникатор и задумчиво воззрилась на посетительницу.

– Хм, – сказала она. – Секретарь вам без надобности, это я вижу. Наниматься на работу – тоже ни к чему. И что же привело вас в «Правильный выбор»?

– А почему вы считаете, что мне не нужен секретарь? – с интересом спросила Полина.

– Нас находят двумя способами: по объявлению в газетах или по рекомендации. Но те, кто по рекомендации, сюда не приходят, у них есть номер моего коммуникатора или электронная почта, – пояснила хозяйка агентства. – А по объявлению в газете… Ну, как минимум, вы бы держали эту газету при себе. Тем более, что вход пришлось искать, так? Вы бы проверяли адрес, и всё такое.

– Ну, предположим… – рассуждения мисс Силверстон не убедили Полину, но она предпочла согласиться.

– В качестве временной или постоянной сотрудницы вы не годитесь, слишком независимый вид. Да и джемпер на вас от Миссони, не на секретарскую зарплату такое покупать, скажем прямо. Так что, я полагаю, вы разыскиваете Джейн Пламптон. Так?

– Так, – вынуждена была согласиться Полина.

Джемпер был связан Джейн Пламптон, но и в самом деле как две капли воды походил на изделия великого дизайнера!

– Так вот, вам я отвечу то же самое, что сказала городской страже, – мисс Силверстон поджала губы, и сразу перестала излучать доброжелательность и уютность. – Последнее место, куда я отправляла Джейн, была фирма по торговле магическим оборудованием. Иначе говоря, амулетами и артефактами. Они нанимали временную сотрудницу на месяц, и этот срок закончился неделю назад, четырнадцатого декабря. В четверг, то есть, пять дней назад, я связывалась с Джейн с новым предложением, но она испросила две недели отдыха. Более ничего я вам сказать не могу.

– А для чего ей эти две недели, она не сказала?

– Нет.

– Прошу прощения, мисс Силверстон, – девушка из соседней комнаты отложила газету, встала из кресла и подошла к беседующим дамам. – Я могу ответить на этот вопрос.

– Да?

– Вот-вот начнутся продажи севильских апельсинов, Джейн варила из них мармелад.

Полина удивилась:

– А что, его варят из каких-то особых плодов?

Девушка посмотрела на свою работодательницу, дождалась кивка и только тогда стала отвечать:

– Конечно. Севильские апельсины – с горькой и очень ароматной кожурой. И у них короткий сезон, их начинают продавать в последний числах декабря, а к середине января уже ничего не остаётся. Из любых других мармелад получается намного хуже.

– Так вот в чём дело, – пробормотала Полина.

Поблагодарив обеих женщин, она вышла на улицу, с подозрением покосилась на тёмную тучу, брюхо которой зацепилось за шпиль храма Белых Братьев, давший своё название улице, и благоразумно решила вернуться в «Савой» на такси.

Ради справедливости надо отметить, что городская стража Люнденвика активно занималась делом об исчезновении миссис Джейн Пламптон. Более того, именно в этот момент папка, заведённая накануне, лежала на столе полковника Дэниела Паттерсона, начальника стражи. Папка была, скажем прямо, тощенькая, и содержала в себе всего четыре листка: заявление почтенного господина Ли Бэя о розыске его невестки, плюс три документа. Первый – об опросе означенного господина Ли, второй – об осмотре квартиры, где миссис Пламптон проживала вместе с мужем Марком, в третьем же излагалась беседа детектив-сержанта Робинсона с сотрудниками агентства «Правильный выбор».

Паттерсон почесал в затылке и взялся за коммуникатор. Несколько сигналов, и на экране появилось лицо Кеннета Гарсайда, главы люнденвикского отделения Службы магической безопасности. Знакомы они было со школы, где Кеннет носил прозвище «Лещ», за увёртливость, а Дэн – «Челюсти», за хватку.

– Слушай, Лещ, мне нужны кое-какие сведения, – после короткого приветствия сказал Паттерсон.

– Спрашивай.

– Тебе что-то говорит фамилия Пламптон? Марк Пламптон и его жена Джейн.

– Предположим.

– Хотелось бы знать…

– Ты обедал? – прервал его Кеннет.

Паттерсон посмотрел на часы, и его брови удивлённо приподнялись.

– Перехватил что-то так давно, что уже даже забыл об этом.

– Тогда встретимся за ужином. Выбирай: в «Чёрном лебеде» или у тебя дома?

Дэн задумался: в пабе шумно, и никогда не знаешь, кто сидит за спиной и может тебя услышать. Дома тихо, и еда отличная, но там жена и сын. Майя не любит, когда он приносит работу домой…

– У меня, – твёрдо ответил он. – В любом случае, я предпочитаю портвейн пиву.

В восемь часов вечера Полина поднялась по четырём ступенькам парадного крыльца особняка леди Конвей. Дверной молоток был сделан в виде кошачьей головы, за хвостик держащей в зубах мышь. Собственно, мышью и нужно было стучать. Гостья хмыкнула и поднесла руку к этой композиции. Мышь задёргалась и ударила по сияющей латунной пластине.

Почти мгновенно дверь распахнулась, и дворецкий – невысокий и кругленький, словно мячик, в тёмно-сером костюме и чёрном галстуке – с поклоном пропустил её в дом, принял куртку и шляпку, и приказал дылде-лакею проводить леди в малую гостиную.

Дамы пили шерри и мило беседовали о погоде, об ателье мадам Фолье и сегодняшней примерке, о грядущем праздновании Перелома года… Словом, о чём угодно, кроме того, что действительно собирались обсудить. Наконец Гривс торжественно объявил, что ужин подан.

За столом разговор зашёл о конференции, и увлекшаяся Полина стала рассказывать о разработанном ею новом методе расчёта уровня воздействия воздушной стихии.

– Понимаете, – говорила она, чертя график соусом на тарелке, – ведь воздействие зависит от уровня силы мага! А в производстве нужно сделать так, чтобы воздействие было всегда одинаково. Этот вопрос давно обсуждался…

Тут она посмотрела на заметно поскучневшую Камиллу и усмехнулась.

– Не буду вас перегружать подробностями. Простите мою увлечённость.

– О, если бы я хоть чуть-чуть понимала в математике, я попыталась бы вникнуть, но у меня с детства к ней нет никаких способностей. Вот слова – это моё, а цифры меня не любят.

– Взаимно, наверное, – рассмеялась Полина.

Отчего-то ей было удивительно легко с этой новой знакомой, словно они давным-давно дружили. Единственное, что не давало покоя – ужасно хотелось обсудить новые сведения и пришедшие в голову вопросы. Понятно было, что хозяйка дома ведёт светские разговоры неспроста, видимо, экономка или дворецкий греют уши возле двери…

Наконец был допит кофе, завершающий трапезу, и леди Конвей встала из-за стола со словами:

– Пойдёмте, я покажу вам мою оранжерею. Там как раз сейчас цветёт та самая роза, сорта «Глория Дэй», о которой я вам говорила.

Роза и в самом деле была прекрасна, но Камилла, едва взглянув на куст, закрыла двери и нажала на вмонтированный возле неё кристалл.

– Уф, вот теперь можно и поговорить, – сказала она, усаживаясь на скамейку. – Гривс и его жена – милейшие люди, но за неимением собственной жизни слишком активно интересуются моей. Итак, я сообразила, какой вопрос мы не задали милейшему господину Ли.

– Какой же?

– Собственно, даже два вопроса: подготовлена ли партия джема, которую сюда должны были привезти двадцатого числа? И купила ли уже миссис Пламптон севильские апельсины для варки новой партии?

– Да, это интересно… – задумчиво произнесла Полина. – А они уже появились в продаже?

– Три дня назад. Вроде бы.

– И исчезла Джейн три дня назад. Совпадение?

– Я не очень верю в совпадения, – с сомнением сказала леди Камилла. – Ни разу в моей жизни они не оказывались случайными. А что выяснили вы?

– Мои рассуждения были таковы: если у Джейн неприятности, это может быть связано или с её работой, или с её мужем. Проверить Марка мы не можем никак, а вот работа секретаря даёт доступ к массе сведений.

– Вы правы, тут может что-то крыться…

– Так вот, я побывала в том самом агентстве, где работала Джейн. И получила от них список мест, куда её направляли за последний год, это пять фирм. Для меня эти названия – тёмный лес, но, может быть, вы сможете что-то узнать об этих конторах. Пока я только посмотрела в Сети, чем они занимаются.

И она протянула Камилле лист бумаги, где были напечатаны названия, а напротив каждого крупным твёрдым почерком были сделаны пометки.

– Уотфорд, школа для девочек в Брайтоне, – прочитала леди Конвей. – Там Джейн была с середины января по начало марта. Затем двухнедельный перерыв и с двадцатого марта она работает секретарём директора фабрики «Бумажный журавль». Производство упаковки и бумажной продукции. Ну, мне отчего-то кажется, что в школе для девочек или на фабрике коробок и открыток не может быть таких секретов, которые приводят к неприятностям?

– А Тьма его знает, – Аполлинария пожала плечами. – Неприятности – такая штука, что могут насыпаться откуда угодно.

Камилла вздохнула и снова уставилась в список.

– Та-ак… В конце мая миссис Пламптон снова свободна, и на сей раз практически без перерыва приходит работать на ипподром в Лингфилд-Парк, остаётся там до середины августа, – тут она подняла глаза. – Я бывала в Лингфилд-Парке, там всё идеально организовано. Знаете, когда часто бываешь в таких местах, сразу начинаешь понимать, где трутся жучки или принимают незаконные ставки, кто из жокеев может придержать лошадь…

– Вы играете на скачках? – Полина была приятно удивлена.

Скулы леди Конвей порозовели.

– У меня есть хороший знакомый… можно сказать, друг… Бони – это его подарок…

– О! Прекрасный выбор, я считаю.

Откровенно говоря, галльских бульдогов госпожа Разумова считала совершенно бессмысленной породой, но обижать хозяйку одного из этих недоразумений было бы неправильно.

– Так, что у нас дальше? – Камилла снова уткнулась в список. – «Кемфорд и Робсон», издательство. Название ничего мне не говорит, то ли их книги не попадались, то ли это не то, что я читаю.

– Зато говорит мне. Они издают научную литературу для магического сообщества. В частности, и две мои книги у них выходили.

Теперь была очередь леди Конвей восхититься, а Полины – начать краснеть.

– Значит, вы знакомы там с руководством?

– С главным редактором, да. В основном по переписке, мы встречались всего один раз, когда подписывали договор.

– А в этот раз не собирались встретиться?

Аполлинария задумалась:

– Вообще-то, мелькало в переписке, что мистер Джадсон хотел бы со мной обсудить дальнейшие планы, что-то они там задумали грандиозное. Да, – она энергично кивнула. – Могу встретиться и навести разговор на Джейн.

– Вот и хорошо. А я выясню детали по ипподрому и по школе – у меня две внучки! Конечно, даже самой старшей из них всего восемь, но по-настоящему сумасшедшая бабушка начинает подыскивать школу сразу после рождения ребёнка.

Полина посмотрела на куст роз, под которым они сидели. Встала, рассеянно понюхала цветок, прошлась по выложенной камнем дорожке. Оборвала пожелтевший лист с гибискуса. Леди Конвей молчала, ожидая.

– Вариантов я вижу три: Джейн сбежала из дому, её похитили или её убили, – проговорила наконец Полина. – И у меня вопрос: мы что, будем влезать в расследование городской стражи?

Камилла замялась:

– Ну… Нет, наверное. Точно нет! Но есть какие-то вещи, которые вам или мне скажут, а сыщикам – ни за что. Просто потому, что они сыщики, мужчины, и вообще из другого клуба.

– То есть, мы узнаём какие-то детали, и передаём все сведения туда, куда положено, вы согласны?

– Конечно! – голубые глаза леди Конвей глядели так бесхитростно, что на это не купился бы и трёхлетний младенец.

– Камилла, – мисс Майнд снова села рядом и взяла леди за руку. – Я понимаю, что вам до Тёмного скучно в этом шикарном особняке. Но сами знаете, эта история в любой момент может стать опасной. Смертельно опасной. И если вам проломят голову в тёмном переулке, меня изловят и порвут на кусочки ваши дети и внуки.

– Я понимаю, дорогая моя. – светло улыбнулась леди Конвей. – А если проломят голову вам, то я удостоюсь проклятия от всего научного сообщества, и от Гильдии артефакторов заодно. Поэтому я готова дать магическую клятву, что не переступлю порога опасности, который мы вместе обозначим.

– Хорошо. Утром с этого начнём.

– Договорились. Итак, вы справедливо обозначили три возможности – побег, похищение и убийство. Из них лично мне, увы, реальной кажется лишь последняя. Если бы Джейн Пламптон сбежала из дому…

– То, как минимум, забрала бы с собой вещи, – подхватила Полина. – Хотя бы драгоценности. Но для полной уверенности нужно проверить, заказывала ли она апельсины.

– Если да, то собиралась варить мармелад в ближайшие дни, – кивнула леди Камилла. – А если бы её похитили, то уже выдвинули бы требования, хоть какие-то. И почтенный господин Ли нам бы об этом сказал.

– Если только он не был участником этого похищения, – севшим голосом сказала Аполлинария. – И тогда… Кстати, а почему Марк носит фамилию Пламптон, если он приёмный сын чиньца? Обычно детям дают фамилию приёмных родителей.

Замершая с приоткрытым ртом леди Конвей со свистом втянула воздух.

– Нет, не может быть.

– Почему?

– Не знаю. Не верю, и всё. Там был кот… И он хороший человек, мистер Ли. Не знаю.

– Думаю, городская стража относится к этому более… м-м-м… ровно. И проверит, – Полина встала. – Нам надо возвращаться. А то ваши слуги решат, что я вас похитила.

– Да, пойдёмте. Кстати, мы не упомянули ещё одну возможность: что Джейн попала в больницу и не приходила в сознание. Скорее всего, стражники с этого начали, но взгляд со стороны лишним не бывает. Я пыталась проверить это в Сети, в городских новостях и на медицинских страницах, но ничего похожего не нашла.

– У вас есть компьютер?

– Не удивляетесь, он хорошо спрятан в моём кабинете, – хмыкнула леди Конвей. – И Гривс пока не догадывается… или не говорит, что догадался.

Она дезактивировала запирающий амулет и вышла из оранжереи. Дворецкий возник в конце коридора, словно соткался из воздуха, и леди Конвей сказала ему:

– Гривс, подайте нам шерри в малую гостиную. Пойдёмте, Полин, в такую промозглую погоду, как сегодня, нет ничего лучше рюмочки шерри возле камина, протопленного яблоневыми дровами.

Примерно такой же разговор вёлся и в доме Паттерсонов на Уэвертон-стрит.

То есть, конечно, сперва был ужин – обычный семейный ужин с зашедшим в гости старинным другом. Говорили об общих знакомых, о предстоящих скачках в Лингфилд-Парк и шансах на победу трёхлетнего жеребца Рэйвена, принадлежавшего ещё одному общему другу, виконту Бантер-Бэтчу, по прозвищу Толстяк Бэтч. Обсудили новую постановку в театре «Дельфин», серию краж драгоценностей в поместьях близ Люнденвика… Тут полковник Паттерсон приосанился и заверил супругу, что негодяи найдены, обезврежены и на следующей неделе предстанут перед судом. Леди Майя улыбнулся и кивнула.

Когда был допит кофе, хозяйка дома встала и сказала:

– Что же, дорогие мои, я иду в детскую, обещала Джайлзу почитать перед сном. А вы отправляйтесь в кабинет, там вас ждут сигары и портвейн.

– Спасибо, дорогая, – Дэн поцеловал ей руку. – Когда он уснёт, присоединяйся к нам, хорошо?

В кабинете Кеннет Гарсайд привычно прошелся до окна, встал чуть сбоку, приоткрыл занавеску и выглянул. Уэвертон-стрит, и в дневное время не кишевшая народом, поздним вечером была совсем пуста и тиха. Никакие подозрительные личности не пялились на фасад, таинственные тени не собирались в тёмных углах, лишь в доме напротив светились три окна на втором этаже.

– Напротив вроде бы здание банка? – спросил Гарсайд.

– Да, Грэтфилд-банк, гномий, – ответил Паттерсон, разливая портвейн.

– А почему у них свет горит в половине десятого вечера?

– Потому что приехал глава клана Грэтфилд и лично ведёт проверку документов. Это кабинет директора банка, вот они там вдвоём и сидят уже третий день. И вечер тоже. И часть ночи. Давай, Лещ, садись и поговорим. Никто за нами сегодня не следит, выключи паранойю.

Кеннет ещё на всякий случай просканировал улицу магическим зрением. Потом со вздохом отпустил край занавески, сел в кресло и пригубил портвейн. Поднял брови и отпил глоток.

– «Каштелиньо»? – спросил он.

– Двадцатилетний, – кивнул Паттерсон.

– Хорошо…

Пару минут мужчины молчали, смакуя напиток, потом гость отставил стакан и спросил:

– Итак, Челюсти, почему тебя интересует Марк Пламптон и его жена Джейн?

– Потому что вчера в городскую стражу поступило заявление о её исчезновении.

– От кого?

– От господина Ли Бэя, совладельца ресторана «Сосна и журавль» в Сохо, приёмного отца Марка.

– Вот как…

– И я хочу исключить вероятность того, что женщину могли похитить или убить из-за работы её мужа.

– В Бритвальде уже давно никто не рискует нападать на сотрудников службы магбезопасности, – неубедительно ответил Кеннет. – Но я тебя понял. А что о ней выяснили твои ребята?

Здесь Паттерсон кратко изложил всё то, что сумели узнать и наши две дамы: работа временной секретаршей и последние места, куда Джейн присылали на замену. Гарсайд выслушал, снова отпил глоток и покачал головой:

– Готов поклясться, что за последние три года Марк не занимался ни одним делом, за которое могли бы таким образом мстить. Больше того, открою тебе одну служебную тайну: суб-коммандер Пламптон такими вещами вообще не занимается. Он не боевик, а аналитик. Марк преимущественно сидит за письменным столом и изучает то, что добыли оперативники.

– Но сейчас он в командировке?

– Да. Потому что документы, которые надо изучить – в Александрийской библиотеке, и их не то что перевозить, их в руки брать нельзя.

– Понятно.

– Так что или дама сбежала, или с ней произошёл несчастный случай, или её исчезновение связано с её работой. Сколько, ты говоришь, было мест за последний год?

– Пять, – поморщился Паттерсон. – Одно другого скучнее. Ну, какие тайны могут быть на фабрике по производству картонных коробок?

– Смотря для чего коробки, – хохотнул Гарсайд. – Например, для особо сложных амулетов используют специальную упаковку, секрет производства которой закрыт магическими клятвами первого уровня.

В ответ полковник только замысловато выругался сквозь зубы.

Именно этот момент и выбрала леди Майя, чтобы войти в кабинет.

Нежно улыбнулась мужу (Паттерсон напрягся), села и попросила:

– Дорогой, налей мне… пожалуй, шерри. Хочется сладкого.

– Что Джайлз, угомонился? – спросил полковник, выполняя просьбу.

– Нет, ему читает няня. Меня он милостиво отпустил на важное совещание. И это он сам решил, что на совещании я должна присутствовать, имей в виду.

– Хорошо, запомню.

– Итак, что произошло такого, чтобы главы двух ведомств, берегущих покой столицы, собрались так срочно?

Мужчина переглянулись, и Паттерсон молча протянул жене тоненькую папку, озаглавленную «Пламптон». Быстро просмотрев все документы, леди Майя положила папку на стол и проговорила медленно:

– Миссис Пламптон… Знакомое имя.

– Откуда?

– Подождите минуту! – и она быстро вышла из кабинета.

В самом деле, леди Майя вернулась очень быстро, и в руках держала стеклянную банку с яркой бело-оранжевой этикеткой.

– Вот, – сказала она. – «Домашний апельсиновый мармелад миссис Пламптон». Купить в магазине невозможно, редкие счастливцы удостаиваются возможности заказать на год вперёд. Мне это подарили.

– И я это ел? – дёрнул бровью Дэн Паттерсон.

– Более того, это был первый случай за полгода, когда за завтраком ты оторвался от газеты и отметил, что именно тебе подали.

– Ну хорошо, предположим. И при чём тут мармелад, пусть даже самый наилучший? И почему ты считаешь, что это один и тот же человек?

Тут в разговор вмешался молчавший доселе Гарсайд.

– Думаю, ты права, это она. Фамилия достаточно редкая, да и по имеющимся сведениям, пропавшая увлекается кулинарией.

– При чём тут мармелад? – леди Майя поставила банку на стол. – Если замужняя женщина исчезла из дома, причин может быть не так и много. Она сбежала от кого-то или к кому-то, это раз. Её похитили, это два. Её убили, это три. Согласны?

– Конечно, – проворчал Паттерсон. – Но поверь, дорогая, все эти рассуждения мы уже прошли. Мы с них начали. Но всё равно будем проверять все варианты.

– Хорошо… – его жена снова взяла в руки папку и открыла её на первой странице. – Девичья фамилия миссис Пламптон – О’Хара. Она из Эрина?

– Она из приюта, – ответил ей Дэн. – А фамилию дали по тому констеблю, который нашёл младенца на пороге храма.

– То есть, внезапно нашедшиеся родственники – это вряд ли. А жестокий муж, от которого нужно было бы бежать?

– Нет, – покачал головой Гарсайд. – Я знаю Марка больше десяти лет, жестокость по отношению к женщине – это не о нём.

– Хорошо, – повторила леди Майя. – Чем я могу быть полезна?

– Сведениями. Ты просмотрела список мест её работы?

– Конечно.

– И сможешь выяснить, что говорят дамы в свете о школе?

– Дамы в свете – о школе, – кивнула она. – В обществе содействия библиотекам – об издательстве «Кемфорд и Робсон». На кафедре артефакторики университета – о компании «Золотой гусь», торгующей артефактами и амулетами. Завтра утром и начну.