Дважды одаренный. Том VI

Глава 15

Мы рванули к выходу из фуры. Кабан первым выпрыгнул наружу, его массивная фигура в чёрном тактическом костюме без опознавательных знаков на миг перекрыла обзор, заслонив собой проход. Однако командир спецназа тут же бесшумно ринулся дальше, и через миг уже водил из стороны в сторону дулом штурмовой винтовки, отрабатывая на случай, если кто-то из противников всё ещё может стоять на ногах.

За ним, как тень, из фургона выскочил Архон и стремительно занял позицию с другой стороны. Следом и остальные спецназовцы взяли под контроль площадку возле фуры.

Я оглядел пространство. Ангары «Эпштейн‑Транс» отличались стерильной чистотой и строгой логистикой: ряды высоких стеллажей, пронумерованные секции, мерцающие индикаторы температурного режима. Правда, сейчас этот огромный склад казался мёртвым — ни голосов, ни шорохов, только тихое гудение вентиляционных систем.

— Вся система безопасности под контролем, — напряжённо проговорила рация голосом Коптера. — Ищите «Призму». Я копнул базу склада глубже, и по базе её здесь нет.

— Так может, её вообще здесь нет, а не только по базе? — задумчиво произнёс Алвес, выпрыгнувший из кабины тягача и сейчас с любопытством посматривающий на складской погрузчик.

— Ни в одной базе её нет! — огрызнулся Коптер. — Но где-то же она есть! Гном, передаю данные!

— Ага, — отозвался коренастый спецназовец.

Узловатыми пальцами он начал быстро тыкать в клавиши ноутбука. Пускай до мастерства Коптера ему как до Пекина раком, однако же в своих компьютерных умениях он не особо уступает штатным программистам рода Резановых. В отряде Кабана именно Гном отвечал за всякую «умную» технику.

За колёсную, к слову, тоже. Однако основным водителем в этом отряде всегда был Алвес.

Тот самый, что сейчас завёл погрузчик и поехал на нём к нам.

— Кабан, бери пятёрку Архона, и пробегитесь по ангару, — скомандовал я. — Смотрите глазками по сторонам, вдруг что-то необычное увидите. Алвес, Гном, Дыба, со мной. Работаем через базу!

— Есть! — рявкнул Кабан и жестом отдал приказы. Шестеро бойцов растворились в огромном ангаре.

Ну а я продолжил:

— Парни, я не собираюсь уходить отсюда с пустыми руками. Раз уж заглянули в гости к Эпштейнам, уезжать будем с полным кузовом.

Я замолчал, ожидая реакции бывших жандармов.

Этакая своеобразная проверка на верность и готовность к новым свершениям.

— Командир — наш человек! — громко усмехнулся Алвес.

— Что с боя взято, то свято, — пробасил Дыба.

Под чёрной маской я расплылся в довольной улыбке. Не прогадал я с ребятами — как и ожидалось от опытных вояк, они всецело осознают ценность трофеев. Приятно, что мы на одной волне.

А что до Эпштейнов — сами виноваты. Как говаривала Скорпион из моей прошлой жизни: «Если мутишь — мути тихо». А Эпштейны, наоборот, увели из-под носа у Распутиных ценное оборудование, а после ещё и публично насмехались над ними.

Ещё и мне палки в колёса втыкали…

За каждого перекупленного у нашего поставщика зубастого зайца Эпштейны заплатят стократно. Ведь в эту игру — «уведи ценность у неприятеля» — можно играть вдвоём.

— Ох етить-колотить! — Восторженный голос Гнома отвлёк меня от лишних размышлений и сканирования энергетического поля всего ангара. — В секторе 5‑А — контейнер с маркировкой «Альфа‑73п15». Это экспериментальные катализаторы для синтеза редких алхимических соединений. Хотя… сейчас, наверное, уже не экспериментальные, а «новейшие». Помните, парни? — Вопрос явно был адресован не мне.

— Помним, — пробасил Кабан. — Близнец, мы как-то накрыли контрабандистов, которые хотели вывезти эту вещицу из Империи. Они нам тогда столько денег предлагали, что можно было целый коттеджный посёлок купить. Дорогая вещь.

— Берём? — с надеждой в голосе спросил Гном.

— Берём, — серьёзным тоном ответил я. — Алвес, грузи. Кабан, пройди три стеллажа и посмотри, что будет слева от тебя.

— Принято, — гаркнули оба бойца.

А слева от него какое-то очень слабое, едва заметное колебание энергии.

Вообще, этих колебаний в ангаре хватает: похоже, в стены, пол и потолок вшиты некие защитные артефакты, и, если нас раскусят, они тут же активируются. Но, хвала нашим мастерам компьютерного взлома, такое произойти не должно.

— Близнец, сектор 8-Г, — внезапно заговорила рация серьёзным голосом Архона. — Огромный деревянный короб. На нём едва заметно выжжена корона на мягкой подставке…

Секунда потребовалась мне, чтобы представить эту корону. Нечто подобное я уже видел…

— Символ «Владыки»? — удивился я. — Гном, проверь, что там, по базе.

— Принято! — рявкнул он.

Иногда в статьях о монстрах используют символы. Например, простая корона с острыми штырями — символ «Царя», монстра четвёртого ранга.

Но если корона более изящная ещё и наподобие бархатной подушки, то это уже «Владыка» — высший, пятый ранг.

— Близнец, на месте, — доложил Кабан. — Ничего необычного не вижу — только контейнеры, такие же, как и во всём секторе.

Я снова начал улыбаться.

— Сейчас буду, — сообщил я, срываясь с места.

— Близнец! — радостно загомонил Гном. — Похоже, Архон нашёл перья «Первородного Василиска»!

— Дорогие? — быстро спросил я.

— Без понятия, — всё тем же тоном ответил Гном. — Но вряд ли дешёвые. Это же ингредиенты с Призрачного Владыки!

Что? Не просто Владыки, а Владыки-одиночки? То есть, одного из сильнейших монстров?

Прав Гном — такой ящик просто не может стоить дёшево. Призрачных Владык так назвали потому, что их очень редко кто может увидеть. Точнее, увидеть их могут многие. Но лишь единицы после этой встречи будут способны рассказать о том, что сталкивались с подобной тварью.

Ведь обычно после встречи с таким монстром живых вообще не остаётся.

— Алвес, грузи! — громко скомандовал я и остановился возле Кабана, который задумчиво пялился на длинный ряд одинаковых контейнеров.

— Не видишь ничего не обычного? — хмыкнул я, улыбаясь под маской весь рот.

— Каюсь. Не вижу, — невозмутимо ответил командир моей первой дружины.

Я повёл рукой, выпуская поток ветра, покрытый Вторым Даром. Сияющий холодным светом звёзд ветер замер, не долетев полуметра до ближайшего контейнера. Хм… прочная.

Потянувшись к своему Источнику, я зачерпнул больше маны из обоих Сердечников и усилил напор. Пространство перед нами задрожало, а затем треснуло, как разбитое зеркало, и осыпалось осколками мерцающего света.

Иллюзия, порождённая вшитым в верхнюю стенку стеллажа артефактом, оказалась сломана, и мы увидели то, что искали.

Биоалхимический синтезатор «Призма‑Про Юнь» выглядел ровно так же, как и на изображении, которое всем нам продемонстрировал граф Владимир Александрович Распутин.

Она была размером с миниатюрный микроавтобус и возвышалась над полом ангара на массивном стальном стеллаже. Корпус «Призмы» был сделан из полупрозрачного кварцевого сплава с вкраплениями каких-то «проклятых» ингредиентов и отливал приглушённым перламутровым блеском. Даже в выключенном состоянии машина выглядела впечатляюще: её очертания были одновременно технологичными и почти органическими, будто творение не инженеров-артефакторов, а самой природы. Вертикальные рёбра жёсткости, испещрённые микроскопическими руническими схемами, тянулись от основания к верхней панели, на которой располагались три сферических модуля — каждый размером с футбольный мяч. Хоть сейчас они были тусклыми, но на их поверхности мерцали редкие всполохи остаточного заряда, похожие на угасающие звёзды.

— Вот это вещица… — выдохнул Кабан, невольно шагнув ближе. — Она же… огромная! Близнец, тут погрузчиком не отделаешься!

Он недоумевающе уставился на меня.

— Значит, понесём без погрузчика, — усмехнулся я.

Через прорезь в маске я видел, как он изумлённо округлил глаза.

— Магией будет тяжко… — задумчиво произнёс Кабан.

— Предлагаешь на руках тащить? — хмыкнул я в ответ.

— На руках ещё тяжелее.

— Значит, выбора нет. — Я показательно хмыкнул и выставил перед собой руки, наполняя заранее сконцентрированной маной контуры заклинания на основе Родового Дара.

Тонкий лист металла появился передо мной и поплыл к «Призме», но, коснувшись стеллажа перед ней, начал сливаться с ним до тех пор, пока не слился полностью.

В какой-то момент могло показаться, что моё заклинание просто исчезло, однако же это было не так. Стиснув зубы, я поднял обе руки выше. Часть стеллажа, на которой стояла призма, мягко и бесшумно оторвалась от остальной конструкции.

На листе металла я поднял трофейное оборудование в воздух, и оно, точно на сказочном ковре-самолёте, поплыло в сторону фуры.

— Близнец, помочь? — с заботой в голосе спросил Кабан. Я чувствовал, что он тоже на всякий случай концентрирует ману.

— Не мешай! — отозвался я. — Доложи в штаб!

— Понял!

Шаг за шагом я приближался к стоящей в зоне погрузки фуре. Шёл медленно не торопясь. Слышал, как Кабан раздаёт команды:

— Убедитесь, чтобы было куда ставить «Призму», мать вашу! — ругался он.

Забавно… так сильно переживает? Неприятно старому вояке, что основную работу за его команду делает кто-то другой?

— Бурлак, Кабан на связи! — вновь услышал я его голос в микро-гарнитуре. На сей раз на канале командования. — «Призма» у нас. Грузимся и уходим. Выводи остальных.

— Принято, — сдержанно ответил начальник гвардии Резановых. А затем, поколебавшись, добавил: — Действуем согласно плану.

— Конечно, — отозвался Кабан.

А между тем я был уже подле фуры и плавно завёл «Призму» в фургон. Вошла, как тут и была. Даже место осталось для деревянного короба, с которым подъехал на погрузчике Алвес.

— Грузи, — выдохнув, велел я.

Он напряжённо кивнул, воздержавшись от излюбленных шуточек.

— Гном, что там с КПП? — спросил я.

— Работаю, — ответил тот, стуча по клавишам ноутбука узловатыми пальцами. — Сейчас… Готово! Отправил команду: «Груз 47‑Б прошёл проверку. Машина разгружена. Разрешён выезд через восточные ворота. Код 117». Всё сделано в лучшем виде, Близнец. По их протоколу. Наши передвижения выглядят как штатный процесс.

— Отлично, — кивнул я и, повысив голос, объявил: — Парни, грузимся и выезжаем!

Как мы ввосьмером разместились внутри забитой фуры — отдельная история. Я невольно вспомнил детскую игру «Море волнуется раз» — ведь нам со спецназовцами пришлось принимать весьма нелепые позы, чтобы все влезли.

Ещё, как назло, двое вырубленных охранников в этот момент заворочались… Но я следил за ангаром и тут же продлил их удушливый сон очередным пузырём воздуха.

— Выезжаем! — скомандовал Алвес, устроившись за рулём тягача. Состав плавно тронулся с места…

— Открываю ворота, — сообщил Коптер. Гном к этому времени уже убрал ноутбук, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.

Из ангара мы выехали через другие ворота и направились к другому КПП. Как я понимаю, на территории «Эпштейн-Транс» порой бывает очень оживлённое движение, и хозяева заранее продумали распределение потоков, чтобы уменьшить пробки.

Примерно для этого сделана и автоматизация выезда — в каждом ангаре есть охрана, которая следит за процессом погрузки-разгрузки. А после завсклада передаёт закодированную команду на КПП, чтобы машину выпустили.

В итоге на КПП машины не досматривают.

Благодаря поисковому заклинанию я почувствовал, как мы проехали мимо последних охранников «Эпштейн-Транс». Выехав на дорогу, состав начал набирать скорость.

Никто из моих спецназовцев не спешил праздновать успех. Каждый из них знал, что миссия завершается только тогда, когда ты возвращаешься в штаб.

А до этого момента она продолжается.

— Бурлак, мы покинули Эпштейнов, — произнёс я в рацию. — Как у остальных?

— Группа Б тоже выехала, — напряжённо проговорил он.

— А что с группой В? — Я почувствовал неладное.

— Выезжали, — процедил наш координатор.

А затем я услышал на заднем фоне вой тревоги.

— Бурлак, доложить обстановку! — рявкнул я.

— Секунду… ага… Близнец, группу В раскрыли. Они вступили в бой!

— Мы глушим сигнал с речного порта! — вклинился в разговор Коптер. — Но они запустили резервные системы. Скоро Эпштейны узнают об этом и поймут, что что-то случилось. Вам нужно гнать на всех парах, пока и за вами не выехали!

— Принято, — сдержанно произнёс я и, переключив канал, велел: — Алвес, прибавь газу. Нужно оторваться, пока они не чухнули.

То, что после нападения на один склад Эпштейны сразу станут проверять и все другие склады, нам было понятно сразу. Мы сработали максимально чисто, однако же и против нас сейчас выступают не зелёные юнцы. Эпштейны бы не добились своего положения, если бы у них были плохие специалисты.

— Бурлак, что там у них? — спустя пару минут спросил я.

— Ведут бой, — хмуро ответил наш координатор. — Вырваться не могут.

Я стиснул зубы и выругался про себя.

Своих я не бросаю.

А в этой операции все бойцы — «мои». И неважно, какому роду они служат.

Однако же символично, что именно Распутинские ратники провалились, в то время как ратники полумёртвого рода Резановых или моя только что сформировавшаяся дружина прекрасно справились с заданием.

Но это всё мелочи… нужно выручать.

Да, как прибудем на точку эвакуации, рвану им на помощь, и…

Захрипела микро-гарнитура.

— Близнец, — хмуро обратился ко мне Коптер по личному каналу. — С тобой кое-кто очень сильно хочет поговорить.

— Подключай, — быстро велел я.

Микро-гарнитура снова зашипела, а уже через пару секунд я услышал встревоженный голос главы графского рода Распутиных:

— Близнец, это Травник.

— Слушаю тебя, Травник.

— Близнец… Спаси моих людей!

— Хм? — Меня несколько удивил его молящий тон. — Причина?

— Какая может быть причина, чтобы просить помочь людям, а⁈ — резче, чем следовало, выкрикнул мой дедуля по линии матушки.

Хм… любопытно.

Я вполне допускаю, что Владимир Александрович мог бы начать торговаться со мной за спасение жизни своих ратников. Да чего уж, я и без его просьбы за ними идти собирался, правда, Распутину, похоже, об этом знать не стоит.

Слишком уж он нервничает для главы графского рода… Пусть даже и в такой неприятной ситуации.

Будто бы речь идёт не только о жизнях простых ратников.

— Кто там? — твёрдо спросил я.

— Что? — изобразил он непонимание.

— Быстрее говори, кто там? Среда?

Среда, она же графиня Млада Велеславна, вполне могла бы сунуться с ратниками рода, чтобы подгадить Эпштейнам. В таком случае волнение её деда было бы понятно.

— Нет… — выдохнул он. — Велес… Он заявил, что не может отсиживаться в сторонке, когда ты возглавляешь своих бойцов. Он был в кузове, как и ты. И сейчас сражается. Помоги ему, Близнец… У моего рода здесь нет сил, чтобы что-то сделать. Но я сам готов выехать, и…

— Не надо, — оборвал его я. — Ещё не хватало тебе там сдохнуть или, что хуже, лично спалиться перед Эпштейнами. Я спасу твоего наследника, мы же союзники.

— Спасибо! — радостно выпалил он. — Спасибо, и…

— Взамен вы не претендуете на владение «Призмой», — рубанул я. — Доступ для использования ради общих исследований — пожалуйста. Ради ваших собственных исследований — обсудим отдельно. Но на владение не претендуете.

Несколько секунд он молчал, а затем твёрдо произнёс:

— Идёт. Это хорошее предложение. Я согласен. Спасибо.

— Пока что не за что, — ответил я, и связь прервалась.

Члены одного рода должны помогать друг другу просто так. Но мы с Распутиными не одного рода. Пусть у нас и разная фамилия, но просто так я готов помогать лишь Алисе и деду Резанову. А Распутины сделали свой выбор, когда семнадцать лет назад убеждали Резановых бросить поиски меня и наговаривали на моё происхождение.

И всё же я вполне готов сражаться с ними бок о бок и делиться благами. Так что это в самом деле «хорошее предложение».

— Мы подъезжаем к точке эвакуации, — быстро произнёс Алвес.

— Принято. На точке разделимся. Кабан и Дыба со мной и частью подкрепления. Остальные — доставьте груз до базы.

— Есть! — гаркнули мои бойцы.

А спустя пару минут фура остановилась возле нескольких неприметных грузовичков. В самый грязный и крупный из них я запихнул «Призму», после чего резко скомандовал:

— Баха, возьми половину своих и со мной! Кабан, Дыба, Кот, вы тоже с нами, грузимся! — указал я на другой грузовик. — Нужно вытаскивать наших союзников из глубокой задницы! А остальные — доставьте груз! И чтоб без проволочек!