Два в одном

Глава 11

Внезапное появление Полищука вызвало ступор в команде спасателей. Белощекин где-то глубоко в подкорке на волне общения с Полищуком выработал рефлекс кролика, находящегося перед удавом. Он замер, не смея от страха ни произнести ни слова, ни пошевелиться. Полищук вышел из туалета, на ходу доставая из кобуры пистолет.

— А ну-ка, всем руки вверх. — Приказал он, красноречиво помахав оружием.

— Скажи ему, что я не смогу этого сделать. — Попросил Глюк. — Скажи, что я гриб.

— Не надо. — Ответил Афанасий своему симбионту.

— Почему не надо? — Полищук решил, что просьба относилась к нему. — Вы что, явились с повинной? — Он не стал приближаться к команде. — Очень даже надо. Руки вверх и никаких лишних движений.

Полищук, держа на мушке пленников, попятился спиной до самой стены. Он ткнул большую красную кнопку сигнализации. Ангар наполнился воем сирены. По полу загремели шаги тяжелых солдатских ботинок. Через минуту троица оказалась в окружении вооруженых мужчин. Полищук самодовольно скалился.

— Буди ученых. Скажи, что материал у нас. — Отдал он распоряжение начальнику охраны.

Начальник по рации раздал распоряжение дальше.

— А с этими что делать? — Ткнул он антенной рации в сторону Анжелики и Белощекина.

— Их тоже к ученым. Пусть проведут полный анализ. Судя по поведению, они тоже больше не люди.

Начальник охраны кивнул своим подчиненным. Всю троицу взяли под руки и куда-то повели. Полищук проводил их взглядом, подошел к летающей тарелке и сделал селфи.

— Это маленький снимок для меня, но огромный кадр для всего человечества.

Троицу проводили в лабораторию, воздвигнутую по случаю появления в ангаре корабля пришельцев. Афанасия, Анжелику и даже Белощекина усадили в крепкие кресла, пристегнув ноги и руки жгутами. Ученые, облаченные в костюмы бактериологической защиты, занимались какими-то приготовлениями. Их методичные действия вызывали неприятные предчувствия.

— Тебе надо было бежать к кораблю, Афанасий. Если бы в тебе появились лишние дырки, я бы их быстро заделал. — Произнес Глюк.

— Теперь говорить об этом поздно, лучше придумай, что нам делать сейчас.

— Сейчас ты уже не мобильный симбионт, ты такой же, как и я, неподвижный мицелий. Ты утратил свое предназначение. — Голос Глюка сквозил вселенским унынием и безысходностью.

— Только не начинай свою инопланетную истерику. — Разозлился Афанасий.

Его возглас вызвал реакцию со стороны ученых. Они повернулись в сторону Афанасия, с любопытством ожидая продолжения беседы.

— По-моему, он слегка не в себе. Может быть, ему вколоть галоперидол? — Произнес глухим голосом, искаженным маской защиты, один из ученых.

— Пусть колют, что хотят, мне уже все равно. — Раскапризничался Глюк.

— Ни в коем случае! У меня на него аллергия. — Соврал Афанасий. — Глюк, соберись. Я обещаю серьезно уступить тебе по какому-нибудь пункту меню. — Тихо произнес он, исключительно для «ушей» пришельца.

— Афанасий, ты в себе? О каком меню можно говорить сейчас? Думай сам. Это твой народ и ты должен знать, как управляться с ними. Смотри, как они наряжены, на них даже газ не подействует!

— Глюк, ты нервничаешь, как невеста перед свадьбой.

— А то ты знаешь, как они нервничают! В кино, что ли, видел?

Спор прекратил вошедший в лабораторию Полищук. На его лице из защиты имелась только медицинская маска, и та натянутая на подбородок, чтобы было удобно пить кофе из бумажного стаканчика. Иван Петрович с чувством собственного превосходства осмотрел пленников и подошел вплотную к Афанасию.

— Добро пожаловать на Землю, гуманоид, или кто ты там. — Поздоровался он.

— Гуманоид — это человекообразный пришелец, а в нашем случае инопланетянин является грибной формой жизни и похож на мицелий, использующий тело человека в качестве мобильного симбионта.

— Гриб? Гадость. — Полищук отступил на шаг назад. — В тебе живет плесень. Я это сразу понял.

Ни Афанасий, ни Глюк никак не отреагировали на оскорбление.

— Из-за Вас инопланетяне еще не скоро захотят выходить на контакт с людьми. — Буркнул Афанасий.

— Какой контакт, о чем ты? Кому он нужен? Жили без них, и еще проживем. — Безапелляционно заявил Полищук.

— Железная логика. Выбросьте пистолет, снимите одежду и залазьте назад на дерево, жили же ваши предки нормально, и Вам понравится. — смело предложил Афанасий.

Полищук чуть не поперхнулся кофе. Побелел от возмущения, но не нашел слов возражения, ибо словарный запах его был невелик. Ему понадобилось время, чтобы придти в себя.

— А ты, я смотрю, дерзкий гуманоид? — Произнес он мстительно. Затем повернулся к врачам. — Этому отрежьте руку, посмотрим, как у него с регенерацией.

Ученые промолчали, занимаясь своими делами. Полищук перешел к Белощекину.

— А ты оказался размазней, как я и думал. С тобой в разведку не пойдешь, Белощекин, сразу перебежишь к врагам. Что эта плесень на ножках тебе пообещала? Много золота, планету алмазов? Хотя, ты альтруист, идеалист, идиот, одним словом. Миру мир, нет войне и болезням. Ты такая же благоприятная среда для разведения плесени.

Белощекин ничего не ответил. Его взгляд выражал презрение. Полищук подошел к Анжелике.

— Ну а ты, жена декабриста? С твоими данными женихов надо искать в другом месте. Что тебе этот гуманоид дался, ни перспектив, ни потомства, наверно? — Противно усмехнулся он.

— Если Афанасий инопланетянин, то Вы зомби, тупой, безмозглый и смердящий. — Смело бросила в лицо надменному вояке девушка.

— О-о-о, да я смотрю, вы все прошли отбор. Что ж, вы избавили нас от сомнений. Вы все заражены инопланетной заразой и подлежите полному циклу взятия анализов, вплоть до трепанации черепа и взятия проб мозгового вещества.

— В отличие от вас, у нас оно есть! — Анжелика отвернулась от Полищука.

— Приступайте! — Полищук выбросил в сторону пустой стаканчик кофе и, надев на лицо маску, широким шагом покинул лабораторию.

— Афанасий, надеюсь, про регенерацию и трепанацию он пошутил? — Взволнованно спросил Глюк.

— Не думаю. Полищук не тот человек, который умеет шутить.

— Прости меня Афанасий, что так вышло, надо было взять собаку тогда.

— Интересно, как бы ты с ее помощью добрался до корабля, как материал для ремонта добыл? — Афанасий решил, что Глюк просто пытается успокоить себя.

— Я бы не стал тогда уезжать от корабля, а сразу бы послал сигнал товарищам, чтобы они прилетели и привезли все необходимое. Сам хотел все сделать, чтобы они лишний раз надо мной не смеялись. — Он помолчал. — Не получилось.

— Так вот в чем дело! — На возглас Афанасия обернулись не только ученые, но и Анжелика с Белощекиным. — Получается, что я, и эти два ни в чем не повинных человека стали жертвами твоих не сложившихся отношений с товарищами?

— Выходит, что так. Я приношу свои искренние галактические извинения. Я думаю, что мои товарищи специально подсунули этот неадекватный субстрат, чтобы лишний раз посмеяться надо мной. — Голос Глюка был полон раскаяния.

— И ты, вместо того, чтобы придумать, как им доказать, что ты выше их насмешек, сдался, решив использовать представителей местной разумной фауны?

— В тот момент это решение мне казалось самым разумным. Я же не знал, что у вас все так запущено.

— Поздравляю тебя, Глюк.

— С чем?

— С тем, что это не у нас, а у тебя состоялся первый контакт с разумной жизнью. Твой уровень развития остановился на уровне дворового пса, пытающегося найти себе что-нибудь интересное в ближайшей помойке.

— Ты раздражен. — Констатировал состояние Афанасия Глюк. — Тебе нужно успокаивающее.

— Спасибо, догадался. И что-нибудь для интеллекта.

— А, я понял.

Через минуту лицо Афанасия озарилось идеей.

— Господа ученые, прежде чем сделать непоправимое, скажите Полищуку, что открыть корабль без меня у него не получится. Человечество не будет обладать такими технологиями еще тысячу лет. Как минимум. — У Афанасия появился план.

Ученые, подумав, выполнили его просьбу, передав ее по рации.

— Отложите взятие проб. — Раздался в рации голос Полищука.