Два в одном

Глава 1

Афанасий Кабанчиков к тридцати годам своей жизни преуспел во многом, но по большей части в попытке превратить свою жизнь в образец заветов ЗОЖ. Он отдавался этой страсти с таким увлечением, что никак не мог взять в толк, почему девушки, которым он оказывал внимание, вдруг начинали сторониться его после первого свидания. Ведь разделять пищу, считать калории и шаги, ездить на велосипеде и читать только позитивные и мотивирующие книги — это так здорово. Он мог говорить об этом взахлеб, но на лицах девушек с каждой минутой все отчетливее проступала смертная тоска и желание сбежать куда угодно. И сбегали.

Афанасий преподавал историю в университете. Среди коллег слыл хорошим специалистом, защитил кандидатскую и готовился к защите докторской. Ему часто поручали внеклассную работу, требующую педантичности, но никак не связанную с воображением. Афанасий любил свою кафедру, коллектив, чувствовал себя в университетской атмосфере, как рыба в воде, но до тех пор, пока это касалось профессиональных обязанностей. Личные отношения не шли за пределы стен универа.

Три года назад на их кафедру взяли на работу молодую преподавательницу Анжелику. Она сразу запала Афанасию в сердце. Она была мила, даже красива, эрудированна, умела шутить, но и умела ставить барьеры. Надо сказать, что Афанасий не стал брать их, посчитав себя старым конем, который обязательно зацепится ногой и растянется под громкий смех Анжелики.

В доме Афанасия имелся уголок, в котором он предавался медитации. Помимо благовоний, статуэтки Будды и разных ленточек с иероглифами, висела там распечатанная на принтере фотография Анжелики, которую он нагло скопировал из социальной сети. Не имея смелости подойти к девушке, Афанасий избрал тактику визуализации желаний, считая, что время и настойчивость сделают свое дело.

Субботнее выходное утро обещало быть погожим. Афанасий выкатил из подъезда загородного таунхауса, в котором проживал, велосипед. Его соседи снизу, большая семья, грузили в свой здоровенный старый джип какие-то вещи туристического вида. Толстый глава семейства, заметив Афанасия, замер на полпути с рюкзаком.

— Здорово, сосед! Поехали с нами на шашлыки. — Предложил он и ощерился.

Афанасий засмущался, поправил наколенники.

— Спасибо, я привык на велосипеде.

— Да хватит тебе уже педали крутить. Поехали с нами, шашлыка поедим, вина выпьем хорошего, грузинского.

— Спасибо за приглашение, но ни один из этих продуктов я не употребляю. Да и педали крутить полезнее, чем сидеть в машине.

— Понятно. — Сосед толкнул рюкзак в багажник. — Педали крутишь, да еще и простату массируешь.

Его жена шикнула и ткнула мужа в бок.

— Прекрати, Саш.

Афанасий поправил видеорегистратор на шлеме, закинул ногу на велосипед и тронулся.

— Хорошего отдыха! — Пожелал он семье на прощанье.

Ответа не последовало. Ему было плевать. Афанасий не держал в голове долго чужие обиды. Ясный день, приятное солнце и природа мгновенно настроили его на позитивный лад. Он ехал улицами поселка. Неожиданно на перекресток ему выскочил котенок. Афанасий резко затормозил. Слез с велосипеда и отнес замершего от страха малыша назад к забору.

Катился он знакомой тропой вдоль реки. Народ постепенно занимал наиболее удачные места, готовясь к пикнику. Они приветствовали Афанасия, он махал им рукой в ответ. Чтобы занять чем-то голову, прочитал по памяти кусок из Шекспировского «Короля Лир». Организм, напоенный созерцательным удовольствием и физической активностью, находился в состоянии тантрического экстаза.

Затем Афанасий повернул в лес. Ему нравилось вдыхать запах сырой почвы, отдающей перегноем, аромат хвои и горькой зелени лиственных деревьев и кустарников. Под сводами сходящихся над головой ветвей можно было представить себя в другом мире или другом времени, живо воображая, как из-за поворота появляется конный экипаж, охраняемый рыцарями в латах.

Афанасий выехал на знакомую полянку, собираясь сделать небольшую остановку на ней. Он не успел остановиться, когда за его спиной появился стремительно приближающийся необычный предмет дискообразной формы. Летающая тарелка прошлась над самой макушкой Афанасия, ударив его воздушной волной и сбив с велосипеда, а сама плюхнулась на землю, пропахала борозду и замерла.

Опешивший и напуганный Афанасий поднялся на ноги. Шлем с его головы слетел и укатился в кусты. Предмет, похожий на легендарные летающие тарелки, источал пар или дым со своей блестящей поверхности. Прихрамывая, он подошел к нему. Вынул дозиметр, входящий в список предметов, которые всегда должны быть под рукой, и проверил уровень радиации. Дозиметр показал допустимый фон.

— Вот это удача. — С придыханием произнес Афанасий. — Это же местный розуэльский инцидент. Интересно, там кто-нибудь выжил? — Он постучал по обшивке тарелки. — Дома кто-нибудь есть?

Предмет не проявлял признаков активности целую минуту. Затем сторона борта напротив Афанасия озарилась свечением. Луч его был направлен прямо на него. Он ощупал Афанасия с головы до ног. Свет поменял спектр и просканировал вновь. Афанасий под этим светом выглядел как на рентгеновском снимке, виден был только скелет. Свет изменился еще раз. От Афанасия остались только внутренние органы, нервная и кровеносная системы и мозг. Затем произошла вспышка, в которой Афанасий исчез.

Начинало темнеть. Предмет, похожий на летающую тарелку, сделался невидимым. Неожиданно из него на землю спроецировался луч, и спустя мгновение на земле, куда падало его пятно, появился Афанасий. Он был без сознания. Сверкнула вспышка, и он открыл глаза. Взгляд его выражал удивление и полную дезориентацию. Афанасий поднялся на ноги, потоптался на месте, не зная, что делать, пока взгляд не упал на велосипед.

Знакомый предмет пробудил в нем последние воспоминания. Афанасий нащупал в своей обязательной экипировке фонарь, осветил им пространство вокруг и нашел шлем. Натянул его на голову и поднял велосипед.

— Вот так съездил на отдых. Надо будет под гипнозом проверить воспоминания. Что они со мной делали? — Афанасий потрогал себя за лицо, покрутил головой. — Скорее домой.

Ему хотелось сделать осмотр тела на предмет хирургического вмешательства. Его явно использовали для каких-то дел пришельцы. Их выбор, павший на Афанасия, по его мнению, был не случайным. Такого здорового человека, духовно и физически, как он, стоило поискать, что немного льстило. Правда, было одно «но», о котором Афанасий боялся думать. Что, если не было никакой тарелки и пришельцев?

Ехать было уже темно. В лесу сумерки превращались в непроницаемую мглу. Афанасий приторочил к рулю фонарик и тронулся в дорогу. Не успел он проехать и нескольких сотен метров, как свет фонаря начал тускнеть и скоро померк совсем. Афанасий культурно выругался и остановился. Он достал телефон и попробовал светить встроенным фонариком и ехать. Свет от него был совсем слабым, да и рулить нормально не получалось. Извилистые лесные повороты требовали держать руль двумя руками. Афанасий убрал телефон в карман и вздохнул.

— Ни черта не видно. Как ехать дальше?

— Можно попробовать увеличить зрачок, или сместить чувствительность сетчатки в инфракрасную зону.

Афанасий подпрыгнул от неожиданности. Голос раздался совсем рядом.

— Кто здесь? — Внезапно задрожавшим голосом спросил Афанасий. — Кто здесь?

Придорожные кусты хранили молчание. Он снова вынул телефон и трясущимися руками попытался включить фонарь. Неловкие руки выронили его. Афанасий выставил перед собой кулаки.

— Я знаю Тханьлонгводао! Это боевое искусство, если вы не поняли. Выходите, не прячьтесь.

Нагибаться и шарить в темноте оброненный телефон Афанасий боялся.

— Парень, я не снаружи, я внутри. Я в тебе, понял? — Снова раздался рядом голос, от которого Афанасий подпрыгнул на месте. Владелец его так и не появился. Мысли, которые Афанасий избегал поначалу, возобладали.

— Это что же, головой я все-таки ударился? Почему я не чувствую боли? У меня до сих пор шок. — Он затараторил, скинул шлем и ощупал голову. — Вроде цела, даже шишки нет. — Афанасий проверил пульс на фитнесс-браслете. Он показывал больше ста ударов. — Ай-я-яй, ай-я-яй.

— Давай без истерик, друг. Успокойся. Я чувствую, как беспорядочны сигналы, идущие от твоего мозга. — Голос был настолько реальным, что Афанасий снова принялся искать его обладателя.

— Это посттравматические галлюцинации. — Он полез в аптечку, возимую в рюкзачке, нашел там нашатырь и глубоко вдохнул терпкий аммиачный запах.

— Прекрати! Прекрати нюхать эту дрянь! Это вредно нам обоим! — Голос не унимался, и даже пытался казаться доминирующим.

— Не помогает. — Афанасий убрал нашатырь назад. — Читал же в интернете, что у холостяков после тридцати в голове появляются голоса, но только женские.

— Мне без разницы, каким голосом с тобой разговаривать, хочешь женский, будет женский. — Голос на самом деле поменялся на женский, и это напугало Афанасия еще сильнее. — Только мой анализатор подсказал, что адаптация пройдет быстрее, если я буду использовать мужской.

Афанасий наконец-то осмелел, чтобы нагнуться и подобрать с земли телефон. Сунул его вместе с пучком прихваченной травы в карман.

— Ехать надо домой, полежать немного, в себя придти.

Он оседлал велосипед. Мир перед ним в тот же миг превратился в монохромную картинку, контрастную и яркую. Можно было спокойно ехать и без фонаря.

— Так лучше? — Спросил снова ставший мужским голос.

— Лучше, если это не последствия травмы головы, подыгрывающие больному воображению.

— Твое воображение на такое не способно.

Афанасий сделал несколько правильных успокаивающих вдохов и выдохов из практики йогов и тронулся в путь.

— Я здоров, со мной все хорошо, просто легкое сотрясение. Так бывает.

Несмотря на желание избавиться от странного голоса, возникший эффект ночного зрения здорово помогал ехать по лесу.