Два игрока бросают вызов всему миру

Глава 2. 1 × 1 = Безрассудность

«Так... Нужно сообразить, что происходит. Я Рику, восемнадцатилетний девственник... Ну, да... Стоп. Это тут при чем?! Стоп-стоп-стоп! Мысли путаются, вопросы так и лезут... Тихо, Рику, тихо... Надо успокоиться! Что это все значит? Ситуация... не поддается объяснению. Но предчувствие у меня наисквернейшее. Так, отвечать на вопросы будем по порядку: „Что произошло?“, „Что происходит?“, „Что произойдет дальше?“. Остальное потом. Проверить „замок“ на сердце... На месте, несмотря на потрясение, хотя держится еле-еле. Значит, нужно как можно скорее взять ситуацию под контроль».

— <Анализ>. Оценка ситуации, — проговорило тем временем чудовище в облике обнаженной девочки, усевшееся ему на грудь.

Рику начал лихорадочно размышлять.

Он отправился на лошади к руинам, указанным на гномьей карте. Судя по всему, это были остатки эльфийской крепости, уничтоженной крылатыми одним ударом. Любая информация об эльфах была для людей очень ценной — ведь знаний о них было крайне мало. На полях сражений практически не попадались какие-либо эльфийские артефакты, поскольку те колдовали без использования магических инструментов и даже без реагентов.

В дороге Рику застигла пепельная буря. Чтобы не сгинуть в ней, ему пришлось укрыться в других развалинах, расположенных на полпути к изначальной цели. Там-то он и наткнулся на представительницу вражеской расы — экс-макину в облике девочки с торчащими из тела механическими деталями.

И хоть экс-макины были одной из самых опасных рас, все могло обойтись. Так, по крайней мере, думал Рику, пытаясь прокрасться мимо нее... и в следующий же миг оказался поваленным навзничь. Все его снаряжение исчезло вместе с окружавшим их черным пеплом, а сам он был придавлен к земле машиной-убийцей. Рику совершенно не понимал, что происходит... но его утешало, что, по крайней мере, он был еще жив.

Тем временем экс-макина, прижавшись к нему, сказала:

— Братик, я больше не могу терпеть. Сделай меня женщиной.

Может, ему померещилось? Возможно, при падении он сильно стукнулся головой. Но если он еще не потерял рассудок, то машина механическим голосом требовала от него именно того самого и даже поцеловала.

Вот и вся информация, которой он располагал, чтобы ответить на свой первый вопрос: «Что произошло?» Теперь нужно было выяснить, что происходит сейчас. Что ж, поразмыслим...

— <3апрос>. Не понимаю, — проговорила все таким же невыразительным тоном прильнувшая к нему экс-макина.

«Молодец», — мысленно похвалил себя Рику за то, что его разум и воля возобладали над рефлексами, и он не позволил себе проронить ни звука. Хотя ему так и хотелось возмутиться: «Вообще-то это я тут ничего не понимаю!»

Среди всех существ, участвующих в войне, экс-макины были самыми необычными. Во-первых, они никогда не действовали как отдельные особи, а существовали кластерами. То есть встреча с одной экс-макиной означала встречу со всей расой, сражение с одной машиной подразумевало сражение со всеми машинами. Во-вторых, специфичными были их способы ведения боя. Стоило хотя бы одной единице подвергнуться атаке, как кластер мгновенно анализировал маневр врага и менее чем за секунду подбирал оптимальный способ противодействия. Будь то эльфийская магия, гномьи заколдованные доспехи или драконий огонь. Любое оружие нападавшего они могли обратить против него самого. С ходом войны их боевой арсенал только увеличивался, и в теории они могли становиться все сильнее и сильнее до бесконечности.

Но был еще один любопытный нюанс — экс-макины никогда не нападали первыми. Они всегда давали мощный отпор агрессору, но сами ни к кому не проявляли враждебности. Даже в гномьих записях они были помечены как «неприкасаемые». Именно поэтому Рику заставил себя промолчать. Из-за одного неосторожно сказанного слова машина могла воспринять его и все человечество как врага, что обрекло бы людей на гибель.

«Что происходит, черт возьми? Как это понимать?» — недоумевал про себя Рику, пытаясь осмыслить свалившуюся на него груду противоречий. Экс-макины ведь никогда не совершали активных действий первыми. Руководствуясь этим знанием, он и попытался пройти мимо, не потревожив машину, но не вышло.

Рику неподвижно лежал, пытаясь сообразить, где же он совершил ошибку, и тут плотно прижимавшаяся к нему механическая девочка неожиданно отстранилась.

— <Предположение>. Сценарий невыполним в данной ситуации?

Рику на мгновение задумался, стоит ли отвечать на этот вопрос. По его замыслу, люди ведь призраки — они должны быть незаметными, словно их не существует вовсе...

Но машина обратилась к нему на человеческом языке, а значит, враг, как минимум, знает о существовании людей. Уже это само по себе пугало, но в данном случае молчание — то есть фактически отказ идти на контакт — она могла расценить как враждебность. Логика диктовала, что сейчас нужно подыграть машине. Пока он не поймет, что происходит, любой конфликт потенциально опасен.

Так что Рику решил нарушить молчание:

— Проблема не в том, выполним он или нет. Кто вообще разрешил тебе лезть ко мне с поцелуями?

По виду экс-макины казалось, что она решила проигнорировать встречный вопрос, но потом...

— Ладен[3]. Сценарий 072. «Я... Я это не специально... Случайно так получилось», — проговорила она так же монотонно, как и прошлую реплику про «братика».

Рику почувствовал, что у него закипают мозги.

«Что за чертовщина, вашу мать?»

— <Проверка>. Изменений в температуре, пульсе и размере репродуктивных органов объекта не зафиксировано.

— Может, не надо изучать меня как подопытного кролика?

Рику изо всех сил пытался сохранять спокойствие, что было крайне трудно, учитывая весьма шокирующее обстоятельство: враг наблюдал за его физиологическими реакциями, а значит, вполне мог воспринять любую ложь как акт враждебности.

Девочка, словно прочитав его мысли, продолжила:

— <3апрос>. Считается, что подобные ситуации вызывают у людей возбуждение. Ошибка?

— Хороший вопрос... Скажем так — у всех по-разному.

Соврать он не мог, но и до конца понять, что ей нужно, тоже. Ясно было только одно: раз машина следила за его физиологическими реакциями, то наверняка прекрасно знала, что Рику перепуган до смерти.

— <3апрос>. Объект не испытывает полового возбуждения, потому что данная единица для него непривлекательна? — выдала она умозаключение, от которого у Рику аж все похолодело.

На кону стояла судьба человечества, а ему задавали вопрос, отвечать на который, глядя в глаза собеседнику, в принципе было непросто, не говоря уже о присутствии машины-убийцы, мгновенно распознающей ложь.

Рику, приготовившись к худшему, окинул взглядом все еще сидевшую на нем экс-макину.

Внешне она выглядела как человеческая девочка лет десяти. Длинные черные волосы на контрасте с белоснежной кожей, алые глаза — безупречная красавица... если не считать торчавших из ее тела механизмов и двух шнуров, свисавших между ног и напоминавших хвосты.

— Думаю, ты объективно симпатичная. Правда, лично я все же предпочел бы человека и желательно постарше...

Ну, как тебе такой ответ? Не наврал и не отверг — для девственника так вообще идеально. Рику даже испытал за себя чувство гордости. Но экс-макина не унималась:

— <3апрос>. Объект не имеет сексуального опыта, но все равно придирчив в выборе партнера?

— Как будто у девственников даже права выбора нет... — с обидой в голосе произнес Рику, постепенно осознавая происходящее. У него начали появляться кое-какие подозрения.

— Можно, наконец, поинтересоваться, что тебе надо? — спросил он неуверенно.

Конечно, задавать необдуманные вопросы было опасно, но возможные намерения экс-макины могли быть еще опаснее.

— <Ответ>, — мгновенно отозвалась девочка. — Единица изучает уникальный человеческий язык.

— Уникальный человеческий язык?.. — переспросил Рику, в душе надеясь, что его догадка неверна. Но экс-макина кивнула.

— <Подтверждение>. «Душа».

Рику непонимающе молчал, ожидая продолжения.

— <Уточнение>. «Изливать душу» — уникальное выражение, означающее обмен информацией. Отсутствует в лексиконе экс-макин. <Предположение> Души обмениваются информацией при контакте. Ошибка?

«Да чтоб тебя...», — мысленно ругнулся Рику. Дурные предчувствия всегда сбывались чаще других.

Когда экс-макина прижала его к земле, он был готов умереть, если потребуется. Но оказалось, что враг знает язык людей, понимает их физиологию и даже имеет представление об их размножении, пусть и несколько ошибочное. Теперь то, что пару мгновений назад он всерьез раздумывал, не опасно ли ему заговорить с ней, вызывало только смех — машинам и так о них все было известно.

«Они следили за нами и, по всей видимости, с давних пор».

— Ну... Если бы своим состоянием души можно было поделиться так легко, жить было бы куда проще.

Этот ответ заставил экс-макину погрузиться в глубокие раздумья. Сознание Рику же, наоборот, резко прояснилось, особенно по сравнению с изначальным замешательством.

По какой-то причине самая опасная в мире раса наблюдала за людьми, и это в любом случае не сулило ничего хорошего. Их изучала раса, которую боялись все остальные расы. На человечестве можно было ставить крест.

Что теперь делать? Да то же, что и всегда — искать если не наилучшее, то наиболее подходящее решение. Только и всего.

Рику привычным движением приложил руку к груди и мысленно произнес «заклинание», но на этот раз немного отличающееся от обычного: «Похорони». Похорони в глубинах души и забудь. Забудь, что эта машина — одна из тех, кто на протяжении всего этого времени безжалостно истребляет твоих сородичей. Отбрось эмоции, воспоминания, страх, растерянность, панику — и стань призраком. Сейчас перед тобой стоят только две задачи: раскрыть ее намерения и обвести вокруг пальца. Поэтому вдохни глубоко и убеди себя в том, что ты и это — друзья. Обмани свои инстинкты и память, посади их на цепь и закрой на замок.

«Но смогу ли я?»

Да, Рику, ты — сможешь. Если они и правда изучают «душу», то значит, у них самих ее нет. А обмануть что-то неодушевленное — куда проще, чем живого человека. Не забывай, что ты самый искусный из всех лжецов. Ты живешь обманом каждый день, а значит, для тебя это будет раз плюнуть.

Щелк! В этот раз звук в его груди был более глухим.

Рику открыл глаза. Перед ним была длинноволосая голая девочка. Она тоже очнулась от долгих раздумий и в очередной раз огорошила его:

— <Вывод>. «Изливать душу» — эвфемизм для полового акта. <3апрос>. Совершить половой...

— Ха! Мечтай! Вот что я тебе скажу, — теперь это был явный отказ, в каком-то смысле неприкрытая враждебность, но Рику уже пришел в себя и был твердо уверен, что это правильный ход. — Я еще не настолько пропащий, чтобы лишаться девственности с куклой. Да и вообще...

«Нужно вытянуть из нее информацию...»

— Экс-макины ведь единый кластер, а я не эксгибиционист, знаешь ли.

«Какую?..»

— <Отрицание>. Данная единица отключена от кластера.

«Вот эту!»

Рику уже начинал догадываться, что к чему, но решил с ходу не доверять оптимистичным предположениям.

— Почему?

Нужно сыграть дурачка: изобразить интерес и искреннее удивление.

— <Ответ>. Данная единица пыталась понять смысл слов «душа», «естество», «сознание»...

Несложно было догадаться, что ждало машину, интересовавшуюся подобными понятиями.

— <Результат>. Нарушения в логических цепях породили рекурсивный парадокс[4], из-за чего данная единица была отключена от кластера и заброшена.

Налицо экзистенциальный кризис. Теперь Рику, наконец, мог адекватно объяснить поведение этой машины — она была сломана. Несказанное везение! И хотя праздновать победу было еще рано, но наихудшего хода событий уже удалось избежать.

Итак, Рику, враждебности она не проявляет. Что будешь делать дальше?

— То есть... Это значит, можно...

Рику сдвинул брови, изображая неуверенность, и девочка кивнула ему в ответ.

— <Вывод>. Объект может удовлетворить свою похоть с данной единицей. Но дырки нет.

— Я не об этом! И как это «нет»?!

Все так же бесстрастно она склонила голову набок.

— <Предложение>. Объект может забрать данную единицу в поселение и воспользоваться ею там.

— Да дело совсем не в этом! Понимаешь ли...

Он мысленно отметил, что факт существования их поселения раскрыт. Хотя это было уже не так важно. Рику с самого начала понимал, что другим расам не составит труда найти людей, стоит им только озаботиться этим вопросом. Теперь гораздо важнее было выяснить, как заставить эту машину сохранить свои знания в тайне. Способов было несколько, но он уже знал, какой «персонаж» подойдет лучше всего.

Снова раздался глухой щелчок, и он усилием воли превратился в бездушного, но притворяющегося живым Рику.

Экс-макина, не догадываясь, какие метаморфозы происходят в его голове, согласно кивнула.

— <Понимание>. Объект отказывается от полового акта, потому что данная единица для него недостаточно привлекательна.

— Не-ет, ни черта ты не понимаешь...

Девочка снова кивнула и, наконец, слезла с Рику. Освобожденный, тот медленно поднялся с земли. Экс-макина уселась перед ним на корточки.

— <Предложение>. Сыграем в игру?

— Что?..

— Лёзен[5]. Игра №001, «шахматы».

Девочка вытянула вперед руку, и перед ней на земле возникли светящиеся контуры, а затем материализовалась самая настоящая шахматная доска. Рику только вытаращил глаза, впечатленный способностями экс-макин.

— <Вызов>. Данная единица предлагает сыграть и требует в случае победы забрать ее с собой в поселение и там совершить с ней половой акт.

— А если выиграю я?

— <Ответ>. В случае победы объекту разрешается забрать единицу с собой в поселение и там совершить с ней половой акт.

— Так это одно и то же!!! — не удержался Рику.

Ему вдруг показалось, что на неподвижном лице экс-макины мелькнула тень ехидной ухмылки. И все же надо было использовать этот шанс.

— Ладно, раз ты так хочешь — сыграем. Но условия будут другие.

Нужно если не наилучшее, то наиболее подходящее решение. Рику, давно привыкший смотреть в лицо опасности, мысленно составил сразу несколько планов действий. Его задачей было выудить из нее как можно больше информации наименьшей кровью — выжать максимум пользы при минимальных потерях. Давай, обманщик, это твой звездный час!

— Если я выиграю, ты отпустишь меня и не пойдешь со мной в поселение, — Рику начал озвучивать условия, прекрасно понимая, что победить машину все равно не получится. Экс-макины — непревзойденные мастера анализа и расчетов, а значит, в шахматах им нет равных.

Девочка кивнула:

— <Согласие>. Принято.

Для начала неплохо, но этого мало.

Рику продолжал размышлять. На то, почему она так настойчиво хочет попасть в поселение, могут быть две причины: либо она действительно хочет изучить человеческую душу, либо хитростью пытается добиться чего-то иного. Намерения машины можно легко определить по ее реакции на замену требований: если у нее есть скрытые мотивы, тогда она сама переформулирует свои условия. Иначе выполнить свою задачу у нее не получится.

— В случае победы данной единицы условия остаются те же, — уточнила девочка. Рику возразил:

— Нет, твои условия мы тоже меняем. Потому что половой акт не имеет никакого отношения к «душе», которую ты так хочешь понять.

Девочка распахнула глаза и растерянно спросила:

— <Удивление>. <3апрос>. Как же тогда понять суть «души»?

Было похоже, что она... как ни странно... говорит правду. Это чересчур оптимистичное, в какой-то степени даже наивное предположение казалось наименее вероятным из всех. Но если все так, как она говорит, то эту экс-макину можно не только обезвредить, но и использовать в своих целях.

— Если ты выиграешь — я разрешу тебе быть со мной до тех пор, пока ты не поймешь, что такое «душа».

— <Уточнение>. Нахождение рядом позволит понять суть «души»?

«Ну же, убеди разумную машину самыми рациональными на ее взгляд доводами».

— Душа — это не материальная штука.

Девочка ждала продолжения, и Рику добавил:

— Это необъяснимый термин. Что такое душа, можно только прочувствовать, достигнув полного взаимопонимания. Так что если ты будешь всегда рядом, притворяясь человеком, ничем себя не выдавая, и мы будем продолжать общаться, то с течением времени, возможно, ты поймешь суть «души».

Экс-макина молча всматривалась Рику в глаза. Он невозмутимо выдержал ее взгляд, понимая, что та прикидывает, нет ли в его словах подвоха.

«Можешь не стараться — я ведь не сказал ни слова лжи».

После длительной паузы и интенсивных раздумий девочка кивнула.

— <Согласие>. Начинаем игру.

Похоже, самого худшего удалось избежать или, по крайней мере, существенно снизить его вероятность.

— Только сначала еще одно условие, — криво усмехнулся Рику. — Тут такой холод, что я вот-вот окочурюсь. Не могла бы ты сотворить мне одежду взамен той, что уничтожила? — попросил он, стуча зубами и шмыгая замерзающими соплями в носу.

Игра была в одни ворота. Рику проиграл за 29 ходов, не увидев ни единого шанса на победу.

— Вот черт... Твоя взяла... Ничего не поделаешь, придется отвести тебя в поселение.

Победить в логической игре противника, способного на вычисления невероятного объема и скорости, изначально не представлялось возможным. Поэтому главной задачей Рику было обеспечить себе выигрышные условия поражения.

С улыбкой, но не забывая изображать досаду, он поднялся с земли. Экс-макина не сводила с него пристального взгляда.

Каким-то чудесным образом все прошло в точности так, как он задумывал. Конечно, планы экс-макины не удалось раскусить до конца, но когда жалкие людишки смели надеяться на столь грандиозные успехи? Хорошо, что интерес к людям проявляет лишь эта машина. По всей видимости, остальные экс-макины и другие расы его не разделяют. К тому же проигрыш не обязывает Рику ни к чему существенному.

— <3апрос>. Почему объект притворяется, что ему обидно?

— Что?

Рику сглотнул комок в горле. Она посчитала, что его досада была притворной? Это невозможно — он заблокировал все эмоции и идеально играл свою роль. Даже сам Рику не знал наверняка, фальшивой ли была его досада. Но если она разгадала его истинные намерения...

Девочка-машина посмотрела в его настороженные черные глаза своими алыми стекляшками и сказала:

— <Вывод>. Объект все еще обладает «душой». Наблюдение за объектом остается целесообразным.

Рику не понял, о чем она, но на миг ему показалось, что экс-макина улыбнулась.

— Ах да, я же до сих пор не представился — ситуация была настолько из ряда вон, что он вспомнил об этом только сейчас. — Меня зовут Рику. А тебя?

— <Ответ>. Üc-207 Pr-4-f5-7-t9.

— Э... Что? Это имя такое?

— <Подтверждение>. Имя — это ведь идентификационный номер единицы?

— Нет уж, чтобы общаться с людьми в поселении, тебе понадобится более человеческое имя.

Девочка ненадолго задумалась.

— <3апрос>. Имя можно выбрать свободно?

— Вроде того.

На сей раз она задумалась так сильно, что едва не заскрипела. Затем, намотав прядь черных волос на палец, назвалась:

— <Ответ>. Пусть меня зовут «Шварце».

— Слишком длинно и произносить трудно, и вообще на имя не похоже. Так что будешь у нас «Шви», — вынес вердикт Рику.

— <Непонимание>. Отказано в выборе. <Протест>. Выбор не был свободным.

Рику показалось, что девочка обиделась и попыталась возмутиться. Он решил перепроверить.

— Короче, возвращаемся в поселение. Но перед этим обговорим еще кое-что, — начал Рику, загибая пальцы. — Если люди узнают, что ты экс-макина, то ты не сможешь понять суть «души» — все будут бояться с тобой разговаривать.

— <Согласие>, — кивнула Шви.

— Так что помимо имени тебе нужно что-то сделать со своей речью — а то с первого слова понятно, что ты машина.

— Ладен. Шаблон личности №1610, — Шви подняла глаза вверх, словно задумавшись о чем-то, а затем выдала...

— Хи-хи-хи! Бра-атик! Так лучше?

— С ума, что ль, сошла? Отставить!

— <Протест>. Выбор был тщательным.

— Никто не поверит, если я скажу, что у меня обнаружилась тайная сестренка.

— <3апрос>. Наиболее убедительная история?.. — в голосе девочки послышалась растерянность.

Рику и сам призадумался: он же отправился в дорогу, не предупредив Корон, и отсутствовал уже пять дней, а теперь явится домой с какой-то девчонкой. Он предложил Шви вариант, казавшийся ему оптимальным:

— Ты — сирота, потерявшая в войне всех своих близких.

Она выжидательно молчала, и Рику добавил:

— Ты робкая, молчунья, говоришь тихо и невнятно. Не любишь, когда тебя расспрашивают о прошлом. И, кстати, не начинай каждую свою реплику заголовком. Ну-ка, попробуй теперь что-нибудь сказать.

Шви, внимательно выслушав Рику, снова задумалась. Прошло, как минимум, секунд десять, затем она кивнула.

— Д-да...

Ее безжизненное кукольное лицо слегка помрачнело.

— Поня... ла... Так... лучше? — тихо спросила она.

Рику на мгновение остолбенел от того, как похоже она изобразила человеческое поведение — включая даже мимику.

— Ты ведь... притворяешься?..

Ее как будто подменили. Если бы не механизмы, торчавшие из тела тут и там, Рику и сам поверил бы, что перед ним человек. Поведение экс-макины было правдоподобно до жути, она даже напоминала ему кого-то...

Шви отрицательно покачала головой.

— Не... притворяюсь. Я нашла... личность... соответствующую... заданным параметрам... и скопировала... ее.

Рику не стал до конца вникать в ее слова — ведь главное, теперь никто не догадается, что она машина.

— И оденься, наконец, — как бы правдоподобно Шви себя ни вела, человеческие девочки по холоду нагишом не разгуливают. — Спрячь все механические части, голову накрой капюшоном и никому не показывай свое тело, поняла?

— Поняла.... Ни перед кем... кроме Рику... не оголяться. Наступила неловкая пауза, затем Рику махнул рукой:

— Звучит двусмысленно, но да ладно. Не забывай.

Можно было не сомневаться, что их прибытие вызовет переполох. Рику не радовала такая перспектива, и все же он решил отложить поход к эльфийским руинам и вернуться домой с сомнительным подарочком...

— Рику... Мы... пришли.

— Да, вижу — к моему удивлению.

Вопреки ожиданиям Рику, домой принесли его самого. Дистанцию, которую галопом на лошади можно было преодолеть за пять дней, Шви пробежала всего за несколько часов, все время держа Рику на руках и опустив его на землю только у входа в поселение. Рику не мог скрыть шока от такой разницы в способностях между двумя расами.

— Вот это скорость... — простонал он. — Ты правда не использовала магию?

— Не... использовала. Я прюфер...[6] единица со способностями... ниже средних...

К тому же сейчас она была без боевого оснащения.

— В снаряжении... добралась бы... за минуты.

Заявление невероятное, но сейчас было не до этого. Рику еще раз окинул взглядом Шви: механические уши и конструкцию на голове, выдающие ее истинную натуру, удалось спрятать под широким капюшоном плаща. Но...

— С этими торчащими из-под полы хвостами надо что-то делать...

— Это... не хвосты... а искусственные нервы... для соединения с магическими контурами...

— Да хоть что... Ты можешь их свернуть или поджать как-нибудь?

Два кабеля, свисавшие у нее между ног и качавшиеся из стороны в сторону, как ни крути, смахивали на хвосты.

— Не могу... Это мои каналы получения энергии... Я же... говорила.

Рику тяжко вздохнул. Когда тема маскировки только всплыла, Шви предложила изменить облик с помощью искусственной магии. Но Рику не мог допустить, чтобы кто-нибудь из представителей враждебных им рас засек колдовство в поселении, поэтому пришлось прибегнуть к более бесхитростным методам...

Эти хвосты, или, как она выразилась, «искусственные нервы для соединения с магическими контурами», служили ей инструментом получения энергии из воздуха, то есть — источником питания. Они поглощали магическую энергию, и, если верить Шви, засечь это было невозможно, однако «хвосты» всегда должны были быть открытыми.

Рику недовольно поскреб в затылке и обреченно подытожил:

— Ладно, будем гнуть линию, что это украшения. Повторяю еще раз: если тебя разоблачат, то ты не сможешь понять, что такое «душа». Так что уж постарайся вести себя как человек.

— Д-да... Поняла.

Собравшись с духом, он двинулся по туннелю к поселению.

— О, Ри... — воскликнул мальчик, отворивший ворота, но Рику тут же приложил указательный палец к губам, и тот продолжил уже шепотом: — С возвращением... Все за вас сильно переживали, — тут он заметил Шви и озадаченно уставился на нее.

Рику снова жестом показал ему быть потише и прошел сквозь ворота. Стараясь не шуметь, он начал подниматься к себе по лестнице. Даже Шви заметила, что он избегает встречи с односельчанами.

— Рику, ты боишься. Это... из-за меня? — спросила она.

— Да, из-за тебя тоже. Но по большей части я сейчас... — начал Рику, но не договорил. Поселение огласил гневный вопль:

— РИ-И-И-И-И И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-КУ!!!

Все, что он успел, это прикрыть руками голову.

За воплем последовал нокаутирующий удар, но не в голову, как ожидал Рику, а под дых — разъяренная Корон с разбегу заехала ему коленом в живот. Не в силах дышать от боли, он согнулся пополам и едва не упал на землю, но та успела схватить его за воротник и начала отповедь:

— Ты совсем сдурел?! Пропал на целых пять дней, все поселение на уши поставил! — кричала она, мотая его из стороны в сторону. Рику при всем желании не мог объясниться, и ему оставалось лишь беспомощно пускать изо рта пену. Но вдруг Корон застыла. — А это кто?! Какая милашка!!!

Выпустив Рику из рук, она заключила Шви в удушающие объятия и довольно заулыбалась. Освобожденный Рику зашелся в приступе кашля.

— Ах во-от оно что! Ну так бы и сказал, что уехал за невестой!

— Корон, включи мозги. Кто в наше время поедет в пятидневное путешествие на поиски невесты? — сухо осадил ее Рику, но та лишь игриво ткнула в него локтем.

— Ой, да ладно тебе стесняться! Делать детей в наше время — задача первостепенной важности. Даже пропитание — и то на втором месте. Ну а на третьем и четвертом — снова делать детей!

«Чья бы корова мычала», — едва не вырвалось у Рику, но он благоразумно заставил себя промолчать. А названая сестра продолжала:

— Я уж было начала волноваться, что тебе это совсем не интересно. Все, не буду вам мешать, марш в баню! Уж там-то у вас все пройдет как по маслу...

— Ты больная?! Прекрати немедленно! — взбесился Рику, увидев, как Корон энергично водит кольцом из указательного и большого пальцев одной руки вдоль указательного пальца другой. — Обычно в таких ситуациях вовсе не об этом думают, а, к примеру, что это сирота, единственная выжившая после уничтожения ее поселения!

Слова Рику привели Корон в чувство, и она перестала ерничать.

— Это правда?.. — тихо спросила она.

Рику запоздало подумал, что не стоило вдаваться в такие подробности, но было уже поздно — теперь придется гнуть эту линию до конца.

— Я узнал, пока расшифровывал карту, что в двух с половиной днях пути отсюда произошло сражение. Там вроде бы тоже кто-то жил, вот я и решил проверить.

Он не врал. Согласно той карте, в результате сражения между гномами и демониями действительно было уничтожено одно человеческое поселение — правда, два года назад. Но гномий язык здесь знал только Рику, поэтому до правды никто не докопается.

Однако Корон это не убедило.

— Тогда не стоило ехать одному!

Рику, ожидая этого упрека, покачал головой в ответ:

— Чем больше людей, тем больше риск. Если бы я сказал, что еду один...

— Конечно, мы бы тебя не пустили! Вот вечно ты так... Подумал бы хоть о сестре. Представляешь, сколько я за эти пять дней себе язв нажила?..

Рику только теперь заметил, как опухли у Корон уголки глаз, и его сердце сжалось. Он чувствовал себя виноватым перед искренне переживавшей за него приемной сестрой, но все равно не мог сказать ей правду.

Корон тяжело вздохнула и повернулась к Шви.

— Извини. Тебе, наверное, пришлось очень нелегко. Как тебя зовут?

— Шви... — назвалась та тихим, робким голосом, как договорились они с Рику, и спряталась у него за спиной. Корон радостно кивнула.

— Ясно. Не бойся, теперь ты в безопасности. Хорошо, что Рику с тобой. Кстати, а как вы встретились?

Рику понимал, что в этом вопросе не было подвоха — Корон просто пыталась познакомиться поближе и завязать разговор. Или, быть может, она удивилась, что девочка, только что потерявшая дом, так спокойна.

Шви на мгновение растерялась, и Рику взглядом попытался намекнуть ей, чтобы та ему подыграла. Но Шви была экс-макиной и намеков не понимала.

— Шви... поцелуй... заниматься... сексом...

Интересно, хоть кто-нибудь догадался бы растолковать эту фразу как «Шви поцеловала Рику и попросила заняться с ней сексом»?

Корон грозно сверкнула глазами и, засучив рукава, повернулась к Рику.

— Нет, подожди!.. Ты не!.. — только и успел выкрикнуть он, как по пещере разнесся оглушительный звук удара и следом нечеловеческий вопль:

— Хоть бы сперва ее в безопасное место отвел!!!

И Рику вырубился.

«Наш командир совратил несовершеннолетнюю беженку, которая только что потеряла дом» — вот такой слух мигом разошелся среди жителей поселения и стал предметом жарких споров.

— Нет, Рику тут прав. В нашей ситуации в любом месте, в любое время — если есть возможность, то, значит, надо пользоваться.

— Нет! Он должен был сначала получить ее согласие!

— Погоди! А кто тебе сказал, что она была не согласна?

— Верится с трудом...

Люди обсуждали совсем не то, что смущало в этой ситуации самого Рику. Например, никому не казалось странным, что Шви была несовершеннолетней. Интересно, это все сошли с ума или только он один? Известно, что от войны у людей мутнеет рассудок, но не до такой же степени. Похоже, это поселение уже переступило черту...

Пройдясь немного по округе и наслушавшись от жителей как похвал, так и нахватавшись презрительных взглядов, Рику направился в свое жилище и по дороге тихонько, чтобы никто не услышал, шепнул Шви:

— Что ж ты меня не пощадила, а?

— Не... поняла? — склонила голову набок Шви, искренне не подозревая, что ее обвиняют в редком коварстве.

— Ты же хотела «узнать мою душу», так? То есть, в твоем понимании, соблазнить, — сказал Рику, вспоминая подробности их встречи. — Не могла, что ли, принять облик повзрослее?!

«Тогда бы я не выглядел извращенцем», — сердито думал он.

— Этот облик, — не моргнув глазом, заявила Шви, — подобран под вкусы... человеческого самца... Рику.

— Значит, и ты меня в педофилы записываешь?! Вообще-то мне нравятся куда более фигуристые девушки...

— Неправда, — отрезала Шви. — В таком случае... почему ты... не совокупляешься... с той самкой... по имени... Корон?

«Итак, — задумался Рику, — железяка только что заклеймила меня педофилом, да еще и использовала Корон в качестве доказательства. На что мне разозлиться первым делом?»

— Все человеческие самцы... предпочитают самок... помоложе, — добавила экс-макина.

— Вот только обобщать не надо! У людей разные вкусы и предпочтения.

— Протест... Среди животных... репродуктивного возраста... более молодые особи... имеют преимущество. Закон... природы.

Ах ты ж... Рику понимал, что у экс-макин нет эмоций, но ему показалось, что девчонка смотрит на него с издевкой.

— Я... не обладаю... субъективным мнением. Люди любят... самок репродуктивного возраста... помоложе. Это... факт, — подытожила она.

— Ох, огребу я еще из-за тебя проблем... — устало проговорил Рику, продолжая ловить на себе неодобрительные взгляды прохожих. Ему показалось, что прошла целая вечность, прежде чем они наконец добрались до его жилища.

Это был безумно длинный день. Заполучить то, ради чего Рику, рискуя жизнью, отправился в поход, так и не удалось, но взамен он получил бомбу замедленного действия. Та в данный момент рассматривала его жилище.

— Ты тут... живешь?

— Удивлена, как тут убого?

— Удивлена... как тут... здорово.

Рику усмехнулся, гадая, знают ли машины, что такое сарказм. Увидев ужин, заботливо разложенный Корон на скатерти на полу, он принялся за еду — ему не терпелось поскорее набить желудок и забыться сном.

— Что ты... делаешь?

— Вам, экс-макинам, об этом заботиться не нужно, но люди умирают, если не едят, — устало объяснил Рику, не переставая орудовать вилкой. — Так что я поем и завалюсь спать. А ты веди себя тихо.

— Да, поняла... Буду вести себя... тихо, — повторила за ним Шви и стала изучать разбросанные по помещению карты и инструменты. А затем вдруг предложила:

— Рику... давай... поиграем.

— В смысле? — напрягся тот, застыв с вилкой в руке.

Шви указала на полку шкафа — там лежала старая шахматная доска, которая была с ним еще с тех времен, когда он жил в своем родном поселении.

— Ну уж нет, — коротко отрезал он, бросив в сторону доски еще более мрачный, чем обычно, взгляд. — В тот раз я согласился, потому что у меня не было выбора. Игры — это глупые детские забавы.

— Почему?..

— Потому что реальная жизнь куда сложнее, чем игры.

В ней нет правил, нет победителей и проигравших — есть только выжившие и погибшие. И в таком мире...

— ...У меня нет времени, которое можно было бы так бессмысленно тратить на детские развлечения.

— А если... со смыслом? — спросила Шви. Она уже достала шахматный набор с полки и расставляла фигуры по местам. — Если ты... победишь... я раскрою... нужную тебе... информацию.

— Что?..

— Например... причину войны... или условия... ее завершения.

Рику колебался лишь секунду.

— Ха! Бред какой...

Причина войны или условия ее завершения? Да какое ему до этого дело? Война длится целую вечность — узнай он сейчас причину, отменит ли это факт того, что она все еще продолжается? Условия завершения? Если бы они были в принципе выполнимы, весь этот ад давно бы уже прекратился. Ведь разве могут люди сделать то, что не под силу всемогущим тварям, считающим себя хозяевами мира? Рику железно решил, что даже знать об этом — пустая трата времени. Излишний оптимизм ведет лишь к более глубокому отчаянию. Слепые надежды людей на то, что война когда-нибудь кончится, были нерушимы. Но стоит им придать обоснование, которое есть хоть малейший шанс опровергнуть, — то у них не останется ничего, кроме грязного, уродливого, гниющего мира. Тогда будет заколочен последний гвоздь в гроб человечества. А значит...

— Мне это неинтересно. Я хочу лишь знать, — сказал Рику и прищурился, указывая вилкой на Шви, — способ выжить. И больше ничего, — в конце концов, перед ним была одна из тех, кто загнал людей в угол, заставив влачить жалкое существование. — Если я выиграю, ты раскроешь мне все знания и технологии экс-макин.

Без этого людям не выжить в будущем... Хотя нет — они пригодятся уже сейчас.

— Мм... Хорошо, — кивнула Шви. В ее голосе послышалась грусть.

— А если проиграю я? — насмешливо осведомился Рику. Наверняка у нее были какие-то свои, машинные планы на его счет.

— Общение, — просто ответила та и взглянула в его черные глаза. — Хочу узнать... «душу». Хочу понять... что ты называешь... душой. Это... мое условие.

— Я ведь говорил, что это необъяснимое понятие, которое можно только прочувствовать на себе.

— Да. Это я... и пытаюсь... сделать. Помоги мне.

— Ладно... — сдался Рику, убрал со скатерти еду и уселся перед шахматной доской.

Началась игра.

Рику впервые за полгода всерьез включил мозги, размышляя о следующем. Честно победить экс-макину в игре, зависящей от аналитических способностей игроков, невозможно. Но Шви не понимала «души», а значит, не умела читать между строк. То есть некоторые факторы были все же неподвластны ее вычислительным способностям. Сосредоточившись на одной только шахматной доске, Рику не выиграть. А вот какие-нибудь психологические уловки могли сработать.

— Шах, — усмехнулся Рику, когда она сразу же попалась в очевидную ловушку, поставленную им.

— Шах... — повторила тут же Шви, выходя из-под угрозы и контратакуя в ответ.

Как там говорилось: «Один прием не срабатывает против экс-макин дважды»? Похоже, это была чистая правда. Что же делать? Все просто: менять стратегию каждый ход, не повторяясь. Если противнику не знакомы понятия «уловка» и «блеф», то набор стратегий просто бесконечен. Посмотрим, сможет ли машина просчитать бесконечность.

Усталость Рику как рукой сняло. Мозг его аж вскипел от бурной деятельности.

— Рику, ты... улыбаешься, — вдруг сказала Шви.

— Что?.. — он удивленно раскрыл глаза и невольно коснулся своего лица. И правда — уголки его рта были приподняты, что огорошило его еще сильнее.

Шви, словно не замечая замешательства Рику, сделала очередной ход.

— Во время игры... ты... настоящий.

«Не смей! Не слушай ее, не спрашивай, не обращай внимания!» — мысленно взмолился Рику, но его губы сами выговорили:

— Ты... о чем?..

— О «душе»...

Щелк.

— В этом мире... люди... теоретически... не могут... выжить.

Треск.

— Все дело... в их душе... Я хочу... понять твою.

— Ты...

В груди Рику что-то звонко хрустнуло...

— ...издеваешься?

...и сломалось.

Он опомнился уже рядом со Шви, когда обнаружил, что держит ее за горло в воздухе и стискивает ее шею до боли в пальцах. Его яростное усилие было для экс-макины не серьезней комариного укуса, и та просто молча смотрела на него. В стеклянных глазах Шви Рику увидел отражение собственных глаз — черных и безжизненных.

— Похоже, до тебя до сих пор не дошло, в каком положении ты находишься?

Слишком поздно Рику осознал, что раздавшийся хруст был звуком окончательно сломавшегося замка на его сердце. Осознав наличие этого оружия массового уничтожения, он спрятал вглубь себя и крепко-накрепко запер все воспоминания и эмоции: ненависть, гнев, презрение, горечь, обиду, злобу, злобу, злобу, злобу, злобу, злобу, унижение... — все, что скопилось в нем до предела. Но он сделал это насилу, слишком беспечно и беспощадно, и замок на его сердце, не выдержав тяжкого груза, все-таки сломался.

Разум вопрошал: «Кто перед тобой?» Ответ был очевиден: одна из тех, кто испокон веков истреблял человечество.

Чувства кричали: «Как ты можешь так спокойно разговаривать с ней?» А ведь если вдуматься — и правда.

— Вы убиваете нас, отнимаете у нас все с незапамятных времен, и вам еще интересно, что мы чувствуем?! Душа вам, видите ли, интересна! Хорошо, будет тебе душа. Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ВЫ ВСЕ СДОХЛИ!

Косточки пальцев пугающе захрустели. Еще чуть-чуть, и он их сломает. Что-то внутри него спросило: «А смысл?» Но разум и сердце вместе заглушили этот протест: «Заткнись и не вмешивайся!»

— Ха... ха-ха-ха, ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!

Ну как тут не смеяться — впервые разум и сердце были в чем-то согласны! Раз так, то даже и пальцев не жалко.

— Ты хоть представляешь, сколько людей погибло из-за вас? — проревел Рику, срываясь на хрип. — Скольких вы убили? Скольких...

«... пришлось убить мне...»

— Прости... — пролепетала Шви.

«Да что толку мне от твоих извинений?» — хотел было вскричать Рику, но та тихонько коснулась его щеки.

— Я сказала... что-то плохое... от чего ты... заплакал...

Заплакал? Рику перевел взгляд на ладонь Шви и увидел, что та вся мокрая от слез.

— Твоя душа... требует убить меня. Я поняла, — сказала она, и от следующих ее слов у Рику перехватило дыхание. — Я... отключена... от кластера.

Она намекала, что остальные экс-макины ни о чем не узнают.

Вдруг Шви раскрыла свой корпус в районе груди и указала пальцем на тускло мерцающую внутри деталь.

— Ударь сюда... вилкой... и я... умру, — произнесла она, но тут же задумчиво склонила голову набок. — Хотя нет... я же... неживая... Сломаюсь... без возможности... восстановления. Не бойся... все в порядке, — безмятежно добавила она. — Ведь я сама хотела понять... душу. Ты можешь убить меня... если так хочет... твоя душа, — невозмутимо закончила Шви, глядя в его ожившие, бешено искрящиеся глаза.

Ха-ха.

«Это шутка такая, да, Рику? Ты только и можешь, что сваливать вину на других. Как низко ты вообще можешь пасть? Никто не спорит, что первопричина всему — Великая война, которую затеяли другие расы. Но как насчет тех сорока восьми погибших? Чад, Антон, Элмер, Кори, Дейл, Сирис, Эд, Даррел, Дэйв, Лакус, Вин, Эрик, Чарли, Томсон, Синта, Ян, Заза, Зарго, Клей, Горо, Питер, Артур, Молг, Кимми, Датт, Серил, Уиджи, Уолли, Кен, Сэвидж, Лерой, Попо, Култон, Рут, Сигурэ, Сяо, Вульф, Барт, Ассо, Кенвуд, Пэйл, Ахад, Хаунд, Балров, Масаси, Мемеган, Карим... и Иван — кто обрек их на смерть? Как ты собираешься оправдываться за это? Виноват во всем только ты!»

Рику медленно ослабил хватку, и Шви с глухим шлепком осела на пол. Не выдержав прямого взгляда ее стеклянных глаз, Рику отвернулся.

— Спать, — только и буркнул он и рухнул на покрытую соломой кровать.

— Почему... ты не убил... меня? — послышался озадаченный голос Шви.

— Откуда мне знать?! Сам не понимаю. Прошу тебя, просто отвали!

Почему он не убил ее? Можно было придумать сколько угодно причин: «Я не такой, как вы», «Это не вернет погибших», «Это ничего не решит», — если нужен красивый предлог, Рику мог сочинить их бесчисленное множество. Но его уже тошнило от лжи. Он не имел права говорить от лица тех, кто отдал ради него свои жизни. Он мог сколько угодно раз приказывать другим умереть, но убить кого-нибудь самому у него была кишка тонка.

— Прости... меня, — сдавленным голосом сказала Шви. Похоже, она опять все не так поняла.

Шви снова и снова извинялась, а Рику изнутри все сильнее пожирало чувство вины. Он смертельно устал, он уже ничего не понимал — слишком много всего произошло.

— Держись так, чтобы я тебя видел. Если хоть пальцем тронешь кого-нибудь из наших...

— Д-да... Поняла, — послушно отозвалась Шви, от чего у Рику стало еще тяжелее на сердце.

«Чего я вообще пытаюсь добиться?..» — спросил он сам себя, в глубине души уже зная ответ.

Его план провалился: к какой бы хитрости он ни прибегнул, установить дружественные отношения с экс-макинами — непосредственными виновниками бедственного положения людей — было немыслимо. А если бы у Рику это получилось, то он сам перестал бы быть человеком и превратился бы в еще более бездушную и расчетливую машину, чем та, что сейчас сидит в его жилище и переживает за него.

Уняв эмоции, он продолжил размышлять. Разумнее всего было бы в самом деле убить ее здесь — слишком много непредсказуемых факторов. Где гарантия, что она действительно отключена от кластера? И вообще, правда ли ее можно убить — что, если она блефует или проверяет его?

«И осознавая все эти опасности, ты только что ее отпустил?», — начал было корить себя Рику, но тут же остановился. Он чувствовал, что в словах Шви не было обмана, но все же что-то было не так.

«Рику, признайся себе: тут все не так».

— Хочешь понять человеческую душу? Да я и сам был бы не прочь... — смыкая тяжелые веки, пробормотал он.

— Рику?.. — донесся непонимающий голос Шви, но навалившаяся усталость уже унесла его разум в мир снов...

Его разбудил легкий стук в дверь.

— Рику! Я знаю, что ты устал, но у меня к тебе дело, — раздался бодрый девичий голос, а затем послышался звук открывающейся двери. — Ой! Простите! Вот я балда! Все-все, не буду вам мешать! — скрип закрываемой двери сменился удаляющимися шагами.

Что это было? Пытаясь понять, что произошло, Рику с усилием разлепил веки.

Первым, что он увидел, было лицо Шви. Та сидела на нем верхом и пристально смотрела Рику в глаза.

Наступило тяжелое молчание. Потом Рику спросил:

— Можно поинтересоваться, что ты делаешь?

«Сколько же я проспал? Хотя какая разница. Сначала она предлагала убить себя, а теперь вот это. Да что у нее на уме?»

— Ты сказал... держаться так... чтобы ты меня... видел. Но потом ты... закрыл глаза, — ответила девочка-машина, а затем добавила, как показалось Рику, с гордостью: — «Чтобы я тебя видел»... иносказательное... выражение. Предположительный смысл... чтобы ты... знал, где я.

— Та-ак... И?

— Во сне... люди... осязают, а значит... ты меня... ощущаешь... и знаешь... где я.

Судя по довольному выражению лица, она была уверена в правильности своего умозаключения и теперь ожидала похвалы за то, что сумела разгадать скрытый смысл человеческих слов.

— Я имел в виду, чтобы ты не выходила наружу, — расстроил ее Рику.

— Непонятно... — удивленно пробормотала Шви. — Но как... ты можешь... видеть меня... с закрытыми глазами? — спросила она, явно сбитая с толку отсутствием логики.

— Ах да, забыла! — снова раздался из-за двери голос Корон. — Извините, что прерываю ваши утехи...

— Никакими утехами мы не занимаемся! Чего тебе?

— Видите ли... Может, вам лучше сначала в баню? Особенно Шви — ты же столько пережила... Если хочешь, я могу помочь тебе помыться!

Рику и Шви обменялись взглядами. «Уж хоть в этот раз подыграй мне», — говорил умоляющий взгляд Рику. Шви, похоже, все поняла и энергично замотала головой.

— Рику сказал... не показывать свое тело... никому... кроме него, — бодро отозвалась она.

«Наверное, все-таки следовало ее убить», — обреченно подумал Рику.

— Ага-а! — судя по голосу, Корон расплылась в довольной улыбке. — Да ты уже успел ее охмурить! Какой же ты у меня все-таки шустрый, братишка!

— Корон, пожалуйста, по-человечески прошу: завязывай со своими...

— Ну, тогда ты и сам со всем справишься! Сейчас я из бани народ разгоню, так что смотри не упусти свой ша-а-а-анс!

Из-за двери высунулись руки Корон, показывая уже знакомый похабный жест.

— Будь добра, свали отсюда! — прикрикнул на нее Рику, и Корон как ветром сдуло.

Не выспавшийся Рику и оседлавшая его Шви снова остались наедине.

— Ты слезать вообще собираешься?

— Мм...

Шви повиновалась, а Рику погрузился в невеселые раздумья. Отнекиваться теперь уже было бессмысленно — отныне для всех он любитель маленьких девочек, угнавший сироту-беженку в сексуальное рабство. Единственным утешением было лишь то, что это все же лучше, чем если бы все узнали, что он привел в поселение экс-макину.

— Скажи, у тебя с едой и мытьем проблем не будет?

Раз уж они собирались выдавать ее за человека, ей придется имитировать человеческую деятельность.

— Смогу ли я... притворяться... человеком?

— Почему такие вещи ты вот сразу понимаешь, а когда нужно...

Рику начал подозревать, что Шви временами прикидывается дурочкой специально, но с выводами решил не торопиться.

— Мне пища... не нужна. Можно не переводить на меня... ценные ресурсы.

Она еще и принимает во внимание их нужды? Значит, все-таки... Нет, пока рано судить.

— Если ты совсем ничего не будешь есть, у людей возникнут подозрения. Так что делай вид, что у тебя слабый аппетит. Еду глотать сможешь?

— Да... Но... переваривать ее... смысла нет.

— Я буду отдавать тебе часть своей порции, так что расход ресурсов не увеличится. И еще! — поспешно перебил он пытавшуюся возражать Шви. — С водой у тебя как?

— Без... проблем. Я... водостойкая... пылестойкая, морозостойкая, огнеупорная, взрывоупорная, магоупорная, духоупорная...

— Ну вы, экс-макины, даете... Значит, будешь только делать вид, что моешься.

— Но не... грязестойкая.

— Взрывы тебе нипочем, а грязи боишься? Как-то непрактично для машины.

— Есть инструмент... очистки. Но он работает... с помощью духов. А ты сказал... таким... не пользоваться, — пояснила Шви, состроив, как показалось Рику, обиженную гримасу.

— Ладно, черт с тобой. Корон сказала, что прогонит людей из бани, — грех будет этим не воспользоваться.

— То есть... ты... меня вымоешь, — довольно кивнула Шви.

Рику схватился за голову.

— Да с какого перепугу?.. Ты ведь не ребенок, сама можешь.

Шви наставительно оттопырила указательный пальчик:

— Первое... Ты... сам сказал... что грех... не воспользоваться.

Ну-ну...

— Второе... Я не смогу... сама вымыться... полностью. Всегда пользовалась... очистным устройством.

Но решающим оказался последний аргумент девочки:

— Третье... Предположу, почему... ты отказываешься... мыться вместе. Все-таки тебя... возбуждают... маленькие...

— Ладно, хватит. Я понял. Идем!

Рику с усилием поднял свое разбитое тело с лежанки. Состязаться с машиной в логических спорах было так себе занятием.

Рику швырнул раскаленный докрасна камень в большой чан с водой, и тесная банька тут же наполнилась водяным паром. С помощью него и обильно выделяемого пота люди очищали тела от грязи, а затем смывали ее холодной водой. Поскольку Шви не потела, то Рику пришлось оттирать грязь с ее механических частей тряпкой, смоченной в теплой воде.

Снова увидев Шви вблизи, он поразился, как сложно устроен ее корпус. Рику доводилось видеть гномьи механизмы, работающие на магических духах, но оголенные детали на теле девочки были настолько замысловаты, что он лишь завороженно разглядывал их, не имея ни малейшего представления, как они работают. Действительно, по части технологий экс-макинам не было равных.

— Рику... роботы... твой фетиш?

— С виду вроде бы умная машина, а делаешь такие глупые и однобокие предположения... — огорченно вздохнул Рику.

— Людей... сложно понять... из-за «души», — словно оправдываясь, ответила Шви. — Математическая... сингулярность[7].

Некоторое время они продолжали водные процедуры в неловком молчании.

— Рику... давай... поиграем, — предложила вдруг Шви.

— Прямо здесь? С чего вдруг?

— С того... что мне... скучно? — в голосе Шви слышалась неуверенность в том, что она правильно использовала незнакомое ей слово.

— Ладно, давай... Только без магии. Но доски-то... — Рику не договорил, увидев, как Шви, будто заранее подготовившись к возражениям, достает из-под полы своей накидки шахматную доску.

— Хорошо, сыграем... Но поскольку я тут еще занят мытьем твоих волос, давай без ограничения времени на ход.

Спустя несколько минут игры Рику взмолился:

— Гмм... Блин, волос у тебя тут немерено, все время приходится отвлекаться. Может, хоть немножечко поддашься? — Он старательно мочалил ей волосы одной рукой и одновременно размышлял над ходом.

— Прости меня... — ни с того ни с сего произнесла Шви.

— За что? — Рику сделал вид, что не понял, о чем она.

— Я сделала... поисковый запрос, — пояснила экс-макина с нотками вины в голосе. — Агрессору нелогично... спрашивать о душе... у жертвы. Получить искренний ответ... невозможно.

«Агрессор» и «жертва». Рику не думал услышать такие слова от бездушной машины. Еще более неожиданным стал легкий укол совести за то, что он считал Шви таковой.

— Ну да, — сказал Рику, словно пытаясь отвлечься от этих мыслей. — У людей это называется отсутствием такта.

— Я... не человек, но... тактовый генератор...[8] у меня есть.

— Это немного другое... — с усмешкой вздохнул Рику.

— В любом случае... я не... хотела, — серьезно продолжала Шви.

Рику не ответил. Девочка добавила:

— Я правда... хочу понять... твою душу... Честно.

Рику решил поверить тому, что видел: что неровный тон ее голоса и правда означает, что она расстроена и переживает.

Он снова вздохнул.

— Забудь... Я тоже зря вспылил.

Тогда, в разговоре о душе, Рику не смог совладать с эмоциями, но одно он понимал точно — ничто не оправдывало того, что он ей наговорил. Хотя Шви, возможно, искренне извинялась за роль своей расы в притеснении человечества, обвинять ее во всех грехах было несправедливо. Но, с другой стороны, не извиняться перед ним было бы еще более несправедливо.

Что же все-таки на него нашло? Обычно Рику не составляло труда сдерживаться, так почему же в тот раз он потерял самообладание? Шви ведь не сказала и не сделала ничего особенного. Что же тогда...

— Давать волю эмоциям... нельзя? — спросила вдруг Шви у глубоко задумавшегося Рику.

— Нет. Потому что даже если им поддаться и, например, врезать кому-нибудь со злости, это все равно ничего не решит.

— Ты... хочешь мне... врезать?

— Это была фигура речи. Или нет... Сказать по правде, я и сам уже ничего не понимаю.

Снова наступила тишина. Ее нарушали лишь убаюкивающее журчание воды да постукивание передвигаемых фигур. Молчание опять прервала Шви.

— Почему ты... закрываешь... душу?

— Послушай, а ты точно чувствуешь себя виноватой? Нельзя же спрашивать все, что в голову взбредет... — чуть было не сорвался снова Рику, но, взглянув в алые, похожие на два стеклянных шарика, глаза Шви, осекся. Непохоже было, что «бездушная машина» (оставим на время вопрос, была ли она на самом деле бездушной) руководствовалась недобросовестными мотивами — что-то убеждало Рику, что она действительно просто хотела его понять.

Он тяжело вздохнул. Раздался мысленный щелчок, и перед Шви предстал не рассудительный, расчетливый и бесстрастный Рику — а настоящий, живой, с душой и чувствами, за которым имело смысл наблюдать.

— Потому что иначе в этом мире не выжить... — печально ответил он.

Стоило Рику закрыть глаза, как во всех красках перед ним предстала безрадостная картина: багровое небо и выжженная земля, до самого горизонта укрытая сугробами бледно светящегося яда. Даже просто выйти наружу без противогаза означало неминуемую смерть от черного пепла и ледяного ветра. Может, этот мир и сам был уже мертв...

— Это все... из-за нас?..

— Не знаю я... — Рику на самом деле ничего уже не понимал. Более того... — Нет разницы, кто виноват, — факт в том, что мир неправильный, если людям для выживания приходится либо закрывать ото всех свои души, либо сходить с ума.

— «Неправильный»... Почему?.. — словно издеваясь, спросила Шви. Рику чуть не расхохотался: ведь и правда, если подумать, что в нынешнем устройстве мира было неправильно?.. Даже наоборот.

— Ну да, сильные выживают, слабые умирают — все логично, никаких тебе скрытых смыслов или причин. Мир устроен просто. Может, воспринимать такое мироустройство как нечто «неправильное» — и значит обладать душой, черт его знает... — горько подытожил Рику, и, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей, снова принялся мыть волосы девочки.

— Я хочу понять... твою душу... — тихонько проговорила Шви. — Но... не хочу... делать тебе... больно. Как мне... быть?

Рику насторожился.

— А что это ты так обо мне забеспокоилась? Что мешает тебе, как вчера, не считаться с моими чувствами?

— Прости... меня...

— Да ладно, проехали — что было, то было. Но все же, какой тебе смысл так печься обо мне?

Смысла не было. Будь вместо него кто-то другой, то была бы опасность, что со Шви перестанут общаться. Но в отношении Рику этого можно было не бояться, даже наоборот — стоило бить по самому больному, чтобы вызвать искренние эмоции.

— Не знаю...

Рику нахмурился. Эта механическая девочка впервые за их знакомство не смогла внятно ответить на вопрос.

— Не знаю... Но по возможности... не хочу... причинять тебе... вред.

— Ого... Не хочешь лишний раз доставлять стресс подопытному, чтобы соблюсти чистоту эксперимента? — полушутливо озвучил он наиболее логичный вариант, пришедший ему на ум.

— Наверное... нет. К тому же... я не знаю... почему... — Шви вдруг опустила голову, — но то... что ты сейчас сказал... было неприятно.

Подозрения Рику окончательно сменились уверенностью. Он все правильно понял в момент их встречи — эта механическая девочка по имени Шви была сломана по полной программе. Последняя ее реплика, без сомнений, выражала обиду, даже если сама она не отдавала себе в этом отчет. Экс-макине, не понимающей, что такое душа, — обидно?!

— Скажи... Ты ведь отключена от кластера — то есть, не связана с остальными машинами. Правильно?

— Мм... — кивнула Шви.

Рику помнил, что она рассказывала: с ней случился «рекурсивный парадокс» — сбой в логических цепях. Пытаться ответить на вопросы вроде: «Кто я такой?», «Что делает меня самим собой?» — весьма сложная задачка для существа, не обладающего «душой» и не привыкшего рассуждать о подобного рода вещах. Как ни крути, отключить Шви от кластера было правильным решением.

— Значит, чтобы вернуться в свой кластер, тебе нужно понять, что такое «душа». Но это не имеет никакого отношения к тому...

— Мм?.. Я... не вернусь.

Не вернется?

— Не понял. Кто тогда приказал тебе понять, что такое душа?

— Приказал?.. Никто... Мне стало просто... интересно.

— Интересно? Но ведь интерес — тоже эмоция, свойство души, а ты — экс-макина... — окончательно запутался Рику.

Шви ошарашенно застыла.

— Не... понимаю...

— Чего?

— Не... понимаю... Ты... прав... Но я не нахожу... причины вернуться. Почему?

— Мне-то откуда знать? — поморщился Рику, а Шви начала бормотать под нос:

— Список возможных ответов... «Мне все равно», «мне хватает Рику», «мне неинтересно», «нет смысла», «не имеет отношения», «не хочу синхронизироваться», «анализ важнее», «не анализ, а понимание», <ошибка>, <ошибка>, <ошибка>, <ошибка>...

— Эй! Эй-эй-эй! Из тебя дым пошел! — запаниковал Рику, наблюдая за тем, как с тела Шви с шипением стала испаряться вода.

Пару секунд спустя она резко повернулась к Рику и кивнула, словно укрепившись в каком-то решении.

— Вывод. Кажется... я просто не хочу... возвращаться.

— Кажется ей... — усмехнулся он. Шви вела себя все более и более странно.

— Кстати... тебе шах и мат.

Черт.

— Так нечестно! Я отвлекся на разговор и потерял концентрацию. Давай заново.

— Угу... — кивнула ему экс-макина с таким выражением лица, что Рику снова стало не по себе — возможно ли состроить такую радостную гримасу только при помощи логики и вычислений?..

— Хочу заметить, — с усталостью в голосе проговорил Рику, — волосы все-таки у тебя чересчур длинные. Мыть их — труд каторжный... Да еще и голова так нагрелась, что пар идет...

— Если тебе... больше нравятся... короткие... то я... остригу их.

— Да не надо... И кто же ты все-таки такая?.. — пробормотал Рику, но мысленно возразил самому себе: «Что тебе неясно? Это экс-макина, а не человек. Она кромсает своих врагов, не задумываясь, и ничем не отличается от представителей остальных рас, что истязают человечество. С ней всегда надо быть настороже». Это были слова разума. И все же девочка, которую вдруг стала волновать длина ее волос, перестала казаться ему столь бездушной.

Рику невольно улыбнулся.

Сколько же времени прошло с тех пор, как в поселение пришла Шви? Люди не вели календаря и потому не знали точно, но, по ее словам, прошло «около года».

«Неужели целый год?» — удивлялся про себя Рику. Казалось бы, выжить в ближайшие пару дней — и то задача крайне сложная, а тут...

— Слушай, а сколько всего в мире древних богов? — хмуро спросил он, подперев ладонью подбородок. Вместе со Шви они сидели в его крохотной каморке и играли в шахматы.

— В теории... бесчисленное множество. Столько же... сколько в мире понятий. Однако... есть условия... для их... воплощения. Большинство их... выполнить неспособны.

Рику поморщился, недовольный как запутанным ответом Шви, так и ее ходом на доске. Одним движением она расстроила его тщательно продуманный план, и все приходилось начинать заново.

— Значит, есть какой-нибудь «бог войны» или «бог леса»? — спросил он, мысленно напоминая себе: «Шахматная доска — как поле боя».

— Бог войны... Артош... — кивнула Шви, — создатель расы крылатых. Второй — Каинас... создатель эльфов.

Рику привычным жестом прервал ее — как всегда, когда они разговаривали о том о сем во время игры. Шви в очередной раз разбила в пух и прах стратегию Рику, и тому вдруг вспомнилось полузабытое детское ощущение, когда все его ходы, даже самые лучшие, меркли перед еще более искусными ходами непобедимого мальчика, самодовольно ухмылявшегося из темноты...

— А бог игр существует? — спросил он вдруг. Не то чтобы его это сильно интересовало, но Шви всерьез задумалась над ответом.

— Теоретически... существует... Но наличие эссенции... не подтверждено. Предположительно... не воплощен...

Рику мысленно усмехнулся: как быстро он привык к таким беседам со Шви.

На деталях он не заострил внимание, но суть была примерно такова: древние боги были ожившими идеями, а значит, покуда есть такое понятие, как «игра», есть и бог игр. Но для воплощения существовало некое условие — «эссенция», наличие которой позволяло богу обрести осязаемый облик.

— Проще говоря... сейчас его нигде нет, — сказала Шви, ставя ему шах и мат.

Очередное поражение. Рику вздохнул и поднялся из-за стола.

— Кстати, когда мы наедине, тебе не обязательно так разговаривать.

— Д-да... Но похоже... речевые и мыслительные... процессы стали... необратимы.

— Ага... А если попонятнее для простых смертных?

— Похоже... я... застряла в этом шаблоне.

«И снова „похоже“», — невесело подумал Рику, и они вместе вышли из его каморки.

Проходя по поселению, они могли наблюдать, как оно преобразилось. Рику краем глаза посмотрел на Шви и признался себе: с тех пор как она пришла, возможности людей существенно расширились. Пусть никто ее и не просил, но помощь Шви в расчетах и планировании позволила им повысить точность измерений и эффективность поисковых работ. Она помогла улучшить телескоп Корон и сделать склады более вместительными и удобными. Количество необходимых вылазок резко сократилось, а еды появилось столько, что ее теперь можно было запасать впрок. В результате...

— Здорово, Рику! Опять резвился со своей невестой у себя в каморке?

— Никакая она мне не невеста, лысый ты болван! Иди давай, пялься дальше в свой телескоп.

— Шви, милочка! Спасибо тебе, что поиграла с детишками!

Поселение будто расцвело: теперь у людей наконец появилась возможность нормально жить, не думая о смерти каждую секунду. Но Рику всеобщая радость заставила только помрачнеть: он-то понимал, что наступившая благодать — лишь затишье перед бурей. В любую минуту их мог стереть в пыль один из тех самых «богов» и даже не заметить этого. Возможно, уметь выкинуть из головы тревоги и наслаждаться временным спокойствием и было счастьем. Но этому счастью неизбежно придет конец — может, завтра или сегодня, а может, и прямо сейчас.

Рику мрачно размышлял, не дал ли он своим людям слишком много надежды. Но что ему было делать? Он ведь не мог сказать им, что все это тщетно, что во всем мире нет ни одного безопасного для них места, а война никогда не закончится. Такое Рику было не под силу.

— Здорово, командир! Хорош уже там свою невесту тискать, помог бы лучше течь в крыше залатать!

— В мозгах тебе течь залатать надо! В этом я тебе всегда рад помочь, — скалясь, засучил рукава Рику и бросился вдогонку за наглецом.

Шви остановилась, как вкопанная, и, не шелохнувшись, приготовилась терпеливо ждать его возвращения. И тут кто-то внезапно обнял ее со спины:

— Шви! Душечка!

Шви молча обернулась и увидела лучезарно улыбающуюся Корон.

— А что это мы тут де-е-лаем? Ты же всегда вместе с Рику.

— Он не сказал... идти... за ним.

— Ах так! Тогда бросай своего глупого муженька, Шви, и выходи за меня! Кому он нужен, если оставляет такую невесту без присмотра!

— Рику... не глупый, — едва заметно надула губки Шви. Корон подозрительно прищурилась.

— Послушай-ка, Шви. Негоже о таких вещах говорить сестре, конечно...

— Рику сказал... что ты... ненастоящая сестра... и тебя можно... не слушать.

— А-ха-ха... Ну я ему при случае еще объясню, кого тут не слушать... Ну так вот! — Корон деловито кашлянула. — Можно поинтересоваться, чем вообще Рику тебя так привлек?

— Привлек?..

— Да ла-а-дно тебе прикидываться! Я спрашиваю, за что ты его полюбила? Ты ведь прекрасно поняла, о чем я!

Шви вдруг почувствовала, что волнуется, сама не понимая почему. Ей казалось, что она уже свыклась с ролью человека, однако это ощущение застало ее врасплох. Что-то подсказывало ей, что нарочито приветливый тон Корон был обманчив — на самом деле та проверяла ее.

Шви всерьез задумалась. Ей было еще очень далеко до разгадки тайны «души», а значит, и понятие «любовь» было пока недоступно.

— Не... знаю, — решила честно ответить она. — Мне была... интересна... его душа... и чувства.

В своем блоке памяти она нашла данные о дне их первой встречи: как она посмотрела ему в глаза и, увидев нечто, таящееся в их глубине, впервые задумалась о том, о чем экс-макине думать было нельзя. В ту же секунду кластер, зарегистрировав логические сбои, ее отключил.

— Ага... Так вот оно что... Ясненько! — И Корон с ходу дала определение поставившим Шви в тупик ощущениям: — Проще говоря, ты влюбилась в него с первого взгляда, так?

«Влюбилась»?

Шви ошеломленно округлила глаза.

— Все понятно! — воскликнула Корон. — Он, конечно, не писаный красавец, да и характером, прямо скажем, не вышел... Но если ты с первого взгляда разглядела его душу, то тогда я могу спокойно доверить тебе своего братишку. — И она удовлетворенно кивнула.

Шви не знала, что ответить на это. «Любовь с первого взгляда. Еще один термин, требующий анализа», — озадаченно подумала она. «Влюбиться», «полюбить», «любить» — с определением этих слов у нее до сих пор были проблемы, а тут еще и «любовь с первого взгляда» — разновидность любви, зависящая от времени. Быть может, ей так никогда и не удастся в полной мере понять...

— Эй, Корон! Ты там опять учишь ее всякой чепухе? — послышался голос Рику. Он уже разобрался с внезапно возникшим делом и возвращался к Шви.

— Какой ты грубый, братишка! Совсем не вежливо с твоей стороны! Когда это я учила ее чепухе?

— Например, когда наплела ей, что мне нравится большая грудь, и заставила подкладывать хлеб под одежду, неадекватная ты дурында!

— Неправда, я очень даже адекватная! Мы ведь когда-нибудь станем одной семьей! Я пекусь о том, чтобы вам не наскучили ваши половые...

— Пойдем отсюда! А не то заразишься от нее тупостью. И не общайся с ней больше.

— Разве... тупость... заразна? — удивилась Шви. Рику потянул ее за руку, тем самым подгоняя идти быстрее.

— Стой, Рику! Ты куда собрался?

— Пора бы ей уже самой добывать себе пищу. Буду учить ее охотиться.

Это, конечно же, было вранье. Экс-макина могла убить голыми руками даже демонию. И вообще, ее возраст — то есть время, прошедшее с момента создания, — по словам самой Шви, перевалил уже за 210 лет.

На самом деле Рику задумал отправиться туда, куда можно было добраться только с помощью невероятных способностей экс-макины, — но сказать об этом Корон, конечно же, не мог.

— Мы, скорее всего, задержимся, но будем недалеко.

— Опаньки! — хлопнула в ладоши Корон, словно ее осенило. — Хотите поразвлечься на природе!

— А тебе за это время советую поменять мозги.

— Ой, жалко, ведь то, что снаружи, и природой-то назвать нельзя... Ну, главное, не отморозьте...

— Захлопнись ты уже, ненормальная! Идем, Шви, — процедил Рику, разворачиваясь.

Сам он, конечно же, не заметил того, что заметили другие, а в особенности Шви — Рику впервые назвал ее по имени.

В ее логических цепях возникли неизвестные ошибки, она почувствовала, как поднимается температура ее корпуса. Шви присвоила этим ошибкам высшую степень важности, и, сама не зная, почему, бережно сохранила их в своем блоке памяти.

Наконец ощутив твердую почву под ногами, Рику задумался о том, как же со Шви было удобно. Расстояние, которое на лошади, скача во весь опор и пренебрегая осторожностью, можно было преодолеть лишь за пять дней, а пешком перебежками из укрытия в укрытие — вообще только за месяц, Шви перемахнула на своих двоих всего за полдня.

— Вот и развалины эльфийского города...

В это самое место Рику намеревался попасть год назад. Здания крепости, словно сплетенные из стволов деревьев, были обрушены; тут и там виднелись пепелища. Но даже превратившись в руины, город все еще утопал в листве и походил скорее на цветущий сад. Удивительно, что на земле, отравленной черным пеплом, остались такие островки жизни под защитой древнего лесного бога. Вот какими были эльфы, дети Каинаса — для себя они сотворили райские кущи, а для всех остальных превратили мир в сущий ад.

Побродив какое-то время по городу, они направились к единственному сохранившему форму зданию.

— Библиотека? — предположил Рику.

— Похоже... на то. Лучше всего... уцелевшее... здание.

Очевидно, эльфы защищали его от атаки крылатых старательнее всего. По логике вещей это должна была быть какая-нибудь база, научный центр или склад.

— Да, скорее всего, библиотека или что-нибудь в этом духе.

Не найдя ничего, похожего на дверь, они протиснулись сквозь зазор между двух сплетенных деревьев. Внутреннее убранство здания было таким же причудливым, как и его вид снаружи. Все предметы, найденные ими, казались настолько необычными, что оставалось только гадать, для чего они нужны. Рику и Шви с трудом разыскали некое подобие книжных полок, но те оказались пустыми — похоже, все ценные рукописи вывезли заранее... Но Рику не выглядел огорченным.

— Для других это, быть может, и ненужный хлам, а для нас — настоящее сокровище... — заключил он, изучая брошенные на полу листы и порванные книги.

— Рику... ты знаешь... эльфийский? — спросила Шви, пока тот копался в бумагах...

— Гномий, эльфийский, фейский, демонийский, звервольфий — на каком языке тебе ответить? — невозмутимо уточнил Рику. Шви удивленно уставилась на него:

— Зачем... так много?

— Потому что иначе нам не выжить. Нужно уметь извлекать информацию из всего, что попадется под руку, — спокойно, без гнева объяснил Рику, но в его взгляде промелькнула странная искра. Шви узнала этот взгляд — с таким выражением лица он смотрел на шахматную доску, когда всерьез пытался победить.

— Пока людей стирали с лица земли, мы не сидели сложа руки: устно, письменно — как угодно мы собирали и передавали из поколения в поколение все, что нам удалось узнать о других расах, в особенности языки.

Казалось бы, Рику рассказывал о том, насколько люди слабы и что они могут лишь выживать, но в самой глубине его черных бесстрастных глаз светился яркий огонек. Именно он притягивал Шви с невероятной силой, именно его тайну она и хотела познать. «Не стоит недооценивать людей», — вот о чем говорили его глаза.

Но вскоре Шви, отойдя чуть поодаль, обнаружила нечто интересное и позвала:

— Рику... Рику...

Тот оторвал взгляд от книг и увидел, что каменная плита в полу около Шви вдруг сдвинулась и приподнялась. Шви легким движением подхватила ее и с грохотом откинула в сторону. Под плитой оказалась металлическая дверь.

Рику застыл в удивлении.

— Внизу... сильное маскировочное заклинание, — тихо объяснила Шви. — Нашла... скрытое... подземелье.

Глядя, как Шви держит одной рукой, словно пушинку, вырванную из пола стальную дверь, в десять раз превышающую ее по размерам, Рику лишь усмехнулся.

Они спустились вниз по длинной лестнице, но лишь после того, как Шви убедилась, что внизу им ничто не угрожает.

— Что это? — озадаченно спросил Рику, когда их взорам предстало неописуемое зрелище: в невероятных размеров зале рядами возвышались сотни огромных, причудливо изогнутых колонн. Все они были испещрены замысловатыми рисунками.

— 586 колонн... Узор... Печать благословения... Каинаса?.. Нет... — Шви попыталась было распознать знаки на колоннах, но лишь покачала головой. — Не совпадают... ни с какими... из известных мне... эльфийских... печатей и заклинаний.

— Даже ты не знаешь, что это? Видимо, какая-то совсем новая штуковина, которую создали или пытались создать эльфы. Впрочем, что бы они там ни придумали, нам от этого ни горячо, ни холодно — есть дела поважнее.

Людям было, в сущности, без разницы, какие новые орудия убийства изобрели другие расы — все одно, верная смерть.

Рику стер пыль с высокого камня, стоящего перед колоннами, и прочитал:

— «Аркасиам»... «Нулевое заклятие пустоты». «Реактор-прототип». Шви, есть идеи, что это?

— Результатов по запросу... не обнаружено. Никаких совпадений... с известными... артефактами... реагентами... или заклинаниями...

Рику не знал, что перед ним, но нутром чувствовал, что ничего хорошего от новой придумки эльфов ждать не стоит.

— Ладно, мы и так тут задержались. Посмотрим, остались ли еще какие-то документы, и сваливаем.

Шви кивнула и принялась собирать разбросанные по залу обрывки рукописей. Рику же стал изучать подобранный с пола лист бумаги.

— Что же это за штука такая, если даже имена разработчиков зашифрованы... — задумчиво произнес он и невольно вздрогнул.

План не задерживаться в руинах и поскорее вернуться домой оказался несбыточным.

— Попали мы с тобой... Такая погода точно не для прогулок.

Выйдя из библиотеки, они уже собирались было покинуть эльфийский город, но увидели, как к ним приближается буря смерти — так люди называли природное явление, возникающее при слишком обильном выпадении черного пепла. Взаимодействуя сам с собой, пепел закручивал потоки воздуха с бешеной скоростью и превращал их в мерцающий бледным светом ураган. При попадании в него не спасала уже никакая защита — смертоносный пепел проникал даже сквозь противогаз.

Им пришлось спешно вернуться в руины.

— Рику... что ты... обычно делаешь... в таких случаях? — спросила Шви, когда они укрылись в комнатке на верхнем этаже странной эльфийской библиотеки.

— Да ничего не делаю, просто пережидаю бурю в какой-нибудь пещере или среди руин. А если ничего подходящего поблизости нет, то копаю яму и прячусь в ней, — только и вздохнул Рику.

Бури смерти случались не так уж редко. По личному опыту он знал, что продлится она всего несколько часов, от силы — день. Ему уже не раз приходилось пережидать бурю, лежа в окопе сутки напролет. Главное, что его сейчас волновало, — это безопаснее ли здесь, чем в яме.

— Ну как? Чувствуешь что-нибудь живое поблизости?

— Мертвые духи... создают помехи.

— Ясно... Но, с другой стороны, тогда мы тоже по-своему защищены.

Буря смерти позволяла им оставаться никем не замеченными. В любом случае, наружу они выбраться не могли, да и без радара Шви перемещаться было рискованно, поэтому оставалось только ждать.

— Шви, ты с собой шахматную доску не взяла? — поинтересовался Рику.

Ответом ему был виноватый взгляд. Шви явно ожидала, что Рику будет недоволен: ведь он велел взять с собой только самое необходимое.

— Прости... пожалуйста, — опустив голову, пролепетала она и, покопавшись в сумке, робко вытащила из нее шахматную доску. Рику не смог сдержать улыбки, видя, как экс-макина боится, что ее отругает человек.

— Все хорошо, я не сержусь. Делать до окончания бури все равно нечего, так хоть поиграем.

— Правда... можно?.. — голос Шви сразу стал радостным, и она принялась расставлять на доске фигуры.

Рику сосредоточился, перебирая в уме все стратегии, которые он перепробовал против нее за этот год. 182 партии, ноль побед — ему ни разу не удалось не то что выиграть, но даже добиться ничьей. Хотя, надо отметить, его ходы не раз заставляли Шви надолго задуматься, а это значило, что шанс на победу все-таки был.

Сам того не осознавая, он довольно ухмыльнулся.

— Рику... — спросила вдруг Шви. — Почему ты... продолжаешь играть... если не можешь... выиграть?

— Что еще за вопросы? Ты же сама сказала, что дашь мне нужную информацию, если я выиграю.

— Неправда... Ты не мог... не заметить... Я и так... уже рассказала тебе... все... что знаю.

Наступила тишина. Снаружи было лишь слышно завывание ветра.

Наконец, Шви нарушила молчание:

— Рику... ты... молодец.

— Не надо меня утешать.

То же самое ему когда-то сказала Корон, и то же самое он тогда ответил ей. Рику полагал, что на этом разговор окончен. Однако Шви возразила:

— Утешать?.. Нет, я сказала... правду. — Рику удивленно уставился на нее. Шви же, словно сомневаясь, стоит ли об этом говорить, робко продолжила:

— В такой... среде обитания... люди не должны... выживать, — после тех же самых слов год назад Рику схватил ее за горло. Тогда они глубоко ранили его, но Шви все же решилась их повторить. — Не произошло этого... только благодаря... тебе. Твоей... душе, воле... Что бы ты ни думал... но это... факт, — твердо заключила она, глядя в его бездонные черные глаза.

— Ха! Это что же значит, машины убеждают меня, что моя бесконечная череда провалов идет людям на пользу?

— Не знаю... насчет других... машин... Но я тебе это... гарантирую, — серьезно сказала Шви и посмотрела на Рику своими алыми, похожими на стеклянные шарики глазами. — Но тебе ведь этого... мало.

— Конечно. Кто захочет жить в мире...

— Нет, — перебила его Шви. — Раньше я... не понимала... Но ты... не хочешь... чтобы чья-либо жизнь... обрывалась. Кто бы это... ни был. Даже если... это те... кто убивает... людей. Вроде... меня.

Лицо Рику угрожающе помрачнело. Все-таки она ничего не поняла: ни почему он тогда не убил ее, ни почему сам ответил, что не знает. Только это объясняло то, что она сейчас несла.

— Мне кажется... именно в этом... и есть... твоя душа, — продолжила она. Рику лишь молча зажмурился. — Я знаю, что ты молодец... Но тебе... этого мало. Ты не хочешь признавать... свои заслуги.

Повисла пауза.

Вдруг в гнетущей тишине, прерываемой лишь свистом ветра, раздался смешок. Рику медленно поднял голову и подпер ладонью подбородок.

— Как же ты меня бесишь, — чеканя каждое слово, процедил он. — Никогда не думал, что правда может так раздражать.

— Прости...

— Что ты извиняешься?.. Это я идиот, раз срываю свою злость на тебе.

Рику вздохнул так глубоко, словно пытался выдохнуть наружу ту самую душу.

Шви вновь поставила ему безоговорочный мат: изложила все, как есть, не оставляя шансов на оправдания и отговорки. Она вскрыла замок на его сердце, и препираться уже было бессмысленно.

— Да, ты права... Я не хочу, чтобы такого подонка, как я, хвалили...

Люди всегда скрывались, пытаясь выжить... но и что с того? Что еще им оставалось?

Рику прислонился спиной к стене и посмотрел в потолок.

— Но что я могу сделать? Что мне сделать, чтобы я мог простить себя?! — в отчаянии воскликнул он, словно умоляя о помощи.

Все это время он бежал от битв, ставкой в которых были бесценные человеческие жизни. Он жертвовал одним, чтобы спасти двоих, убивал двоих, чтобы спасти четверых, и каждый раз врал себе, что это был единственный выход. Как теперь посмотреть правде в глаза после стольких лет бегства?

Шви взглянула на него:

— Я хочу... знать... Что тебе говорит... твоя душа?

— Ха-ха! Я потому и спрашиваю у тебя, потому что сам не знаю. Что за вопросы такие?.. — невесело фыркнул Рику и закрыл глаза.

— Что бы ты... ни решил... я тебе... помогу, — не отступалась Шви.

— С какой это радости?

— Я же... сказала... что буду... рядом... до тех пор... пока не разгадаю... тайну души, — ответила Шви таким тоном, словно это было нечто само собой разумеющееся.

«Ха-ха. Очень обнадеживает...» — подумал Рику.

— Между прочим... — заметила Шви, переставляя фигуру на шахматной доске, — тебе шах и мат.

— Шви... Атмосфера как-то располагала к тому, чтобы ты расщедрилась хотя бы на ничью.

— Атмосфера?.. Что-то не так... с воздухом?

Рику вновь усмехнулся и посмотрел в окно: ураган уже закончился. Снаружи виднелись деревья, ухитрявшиеся не только расти, но и цвести здесь под защитой бога Каинаса, и даже буря смерти, судя по всему, им никак не навредила. Скорее даже наоборот: обидно было признавать, но лепестки цветков, поднятые в воздух смертоносным вихрем...

— Красивые...

Рику покосился на Шви: та словно читала его мысли. Механическая девочка, с интересом и радостью разглядывавшая парящие над их головами лепестки, вела себя куда более по-человечески, чем он сам. Ее алые глаза, как зеркало, отражали мир таким, каким он был.

— Шви...

Она повернулась к нему. Рику вспомнил то, что однажды отбросил, как неинтересное ему.

— Открой мне причину войны и способ ее завершить.

Рику и Шви не спеша шли по разрушенному эльфийскому городу, похожему на цветущий сад. Буря унялась, и черный пепел на какое-то время перестал падать, но вряд ли передышка была долгой. Следовало торопиться... но Рику сам завел разговор.

— Звездный кубок Суниастер... символ власти Единого Бога, значит.

Оказалось, великая война идет за титул Единого Бога — повелителя всех богов и духов на планете. Звездный кубок, наделяющий обладателя абсолютной властью, был одновременно и причиной Великой войны, и способом ее завершить.

Ну и ну.

— Можешь ответить мне еще на один вопрос, Шви? — спросил Рику, втайне надеясь, что его догадка неверна. — Неужели никто до сих пор не понял, что есть другой способ?

— Другой... способ? — удивилась Шви, тем самым подтверждая наихудшие опасения Рику: даже она при всем ее уме не видела этой возможности. Хотя, может, как раз такие, как Шви — то есть, сильные мира сего, — были и неспособны осознать существование такого простого способа.

— Одна голова хорошо, а две все-таки лучше, Шви.

— Но ты... все это время... был... не один.

— Нет, я был как раз один. Надрывался, строил из себя крутого, пытался прыгнуть выше головы, как последний идиот, — усмехнулся Рику и натянул на лицо защитную маску. Шви не видела выражения его лица, но заметила, что черные глаза озорно поблескивают. — Но теперь на пару с тобой, мне кажется, мы сможем сотворить с этим миром кое-что забавное.

— Забавное?.. Но я не понимаю... суть юмора, — виновато потупила голову Шви. Рику ободряюще потрепал ее по волосам.

— Вот это, к примеру, было забавно. Тебе со мной вообще как, не скучно?

— Не скучно, — не задумываясь, ответила Шви.

— Точно? Я ведь, если честно, ужасный человек. Может, ты еще толком не понимаешь, что такое...

— Если бы ты... был мне скучен... меня бы... не отключили от кластера, — твердо заявила она.

Раз Шви спрашивает Рику, что нужно делать, и готова помогать ему во всем, то, быть может... и правда стоило попробовать сделать то, что он задумал?

— Да... это они... — завороженно произнесла Шви, пристально наблюдавшая за лицом Рику. — Именно эти... глаза... меня и привлекли.

— Ты серьезно? То, о чем я сейчас думаю, ничем не лучше наивной детской мечты.

— Все так... Нет... поправка... — Шви ненадолго задумалась, покачивая головой из стороны в сторону, а затем удовлетворенно кивнула: она нашла, наконец, определение одной из человеческих эмоций. Это так ее обрадовало, что она с ужасно странно смотревшейся на лице машины счастливой улыбкой добавила: — Из-за этого ты мне, наверное, и интересен.

— Опять твое «наверное»! — воскликнул Рику и, сам до конца не понимая почему, расхохотался до слез.

Роковой час все-таки пробил.

— Рику!!! Беда! Мы засекли в телескоп шесть драконий и огромный воздушный флот гномов, летящих сюда! — прокричал бледный, как смерть, Саймон, впопыхах спускаясь из своей обсерватории. За ним бежала Корон с инструментами в руках.

— Направления соответственно: северо-северо-запад и востоко-северо-восток! Если они столкнутся, то область в 36 километрах к востоку от нас станет полем боя!

Эти крики, прогремевшие на все поселение, ознаменовали конец идиллии. Рику отдал приказ об эвакуации и следил за тем, чтобы с собой взяли достаточно провизии. Параллельно с этим вместе со Шви и Корон они рассчитали примерный радиус зоны поражения и выбрали одно из двадцати восьми безопасных мест, примеченных ими за последние пять лет.

Приготовления к эвакуации завершились за восемь часов до предполагаемого столкновения, и поселенцы спешным ходом двинулись в путь... но огненная волна накрыла горный хребет, многие годы оберегавший в своих недрах две тысячи человек, раньше положенного. Почти двести человек, завершавшие внутри пещеры эвакуацию, мгновенно погибли, что было невообразимо мало, учитывая, как близко пришелся удар. Ушедшим на безопасное расстояние людям оставалось лишь смотреть издалека на гибель своего дома и стенать от горя.

«Ничего удивительного», — горестно сжимая кулаки, думала Корон. Разум утешал: дом разрушен, но его можно отстроить заново. Да, они потеряли телескоп, починить который стоило таких трудов, но можно считать, что он выполнил свое предназначение. Все остальные мало-мальски ценные материалы, карты и инструменты они успели забрать с собой.

Но ведь не только материальное имеет цену. На создание этого поселения они потратили столько сил, стольким пожертвовали, столько надежд они на него возлагали... И все это сгинуло безвозвратно в мгновение ока. Самое страшное, что это, по всей видимости, был всего лишь шальной снаряд — их дом уничтожили между делом, даже не зная, что он вообще существует. Как было после такого не плакать? Лишь безумца подобное не тронуло бы до глубины души. Да, они сохранили свои жизни, но что прикажете делать дальше с этими жизнями? Снова идти по кругу, принося бесконечные жертвы, глотая слезы, терпя унижения, чтобы потом в очередной раз потерять все, что имеешь?

Готовая вот-вот расплакаться Корон вдруг заметила Рику: тот сидел на земле, уткнувшись лицом в колени, и беззвучно трясся. Рядом стояла Шви.

— Рику?.. Рику!!! — Корон со всех ног бросилась к брату, который, судя по всему, был в полнейшем отчаянии. — Рику, держись! Посмотри, сколько людей уцелело! Ты постарался на славу!

«Все, хватит, так больше не может продолжаться, достаточно отговорок», — Корон мысленно приготовилась к худшему. Было бессовестно и дальше всему поселению зависеть от ее младшего брата, вешая на него всю тяжесть ответственности.

— Рику, тебе нужно отдохнуть. Доверь все своей сестренке... — успокаивающе забормотала она, как вдруг тот резко поднял голову Корон увидела, что на лице у Рику играет непонятная озорная ухмылка.

— Шви, ты это записала?

— Так... точно.

— Э... А... Ри... Рику?.. — от неожиданности Корон даже попятилась, но тут Рику сделал рывок вперед и схватил ее за руку так неожиданно, что та вскрикнула.

— Отныне, Корон, главой поселения у нас будешь ты. Не подведи!

— А... Э... Что?..

С довольной улыбкой всучив Корон карту, он встал и потянулся.

— Вот тут будет ваше новое поселение. А здесь — туннель, который ведет в безопасную подземную пещеру. Мы там, конечно, слегка намусорили, но жить можно. Мы все это учли при эвакуации.

Рику обменялся взглядами со стоящей рядом Шви, и, ухмыляясь, они вместе развернулись и направились прочь.

— Стойте! Подожди, Рику! — оправилась, наконец, от шока Корон. — Без тебя я!.. Без тебя все поселение!.. — крикнула она, еле сдерживая слезы. Как бы она ни храбрилась, никто не мог полностью заменить им Рику. Но брат, обернувшись, обнадеживающе произнес:

— Нет, ты вполне справишься сама. Ведь теперь никто не умрет.

— Что?..

— Короче, доверься мне. Я буду периодически выходить на связь. Поселение я оставляю на тебя со спокойной душой.

Потерявшей дар речи Корон оставалось только немо смотреть им вслед.

— Рику!.. — снова жалобно позвала она и осеклась, поняв, что к ней обернулся совсем не тот Рику, к которому она привыкла. Впрочем, этого нового Рику она тоже знала: это был мальчишка, с которым она встретилась много лет назад, — с яростным пылом в глазах и накрепко запертым сердцем. Вот только сейчас его сердце было открыто, и сделала это не кто иная, как следовавшая за ним Шви. Теперь у Корон не осталось в этом сомнений.

Корон глубоко вздохнула, но в этом вздохе была и доля облегчения. Напоследок она задала вопрос, на который уже ожидала услышать какой-нибудь совершенно невероятный ответ.

— Что ты задумал на этот раз?

И ответ ее не разочаровал, даже наоборот — превзошел все ожидания. Это были слова прежнего Рику: живого, самодовольного, беспечного и явно чем-то вдохновленного.

— Да просто игру. Мы начинаем обычную детскую игру!