Два геймера завоевывают параллельный мир

Глава 4. Короли

Не прекращая плакать, кричать и угрожать, что еще вернется и отомстит, Кламми поспешно ретировалась.

— Мда... Поуважительнее все-таки нужно к соплеменникам относиться... — пробормотал Сора ей вслед под бурные овации толпы.

Они победили. Победили безоговорочно и вселили в людей надежду в собственные силы.

Сквозь ликующую толпу к ним пробрался старичок в церемониальной одежде с короной в руках.

— Что ж... Сора вас зовут, правильно?

— Ага.

— Верно ли я понимаю, что отныне наш король — вы?

Но Сора, не задумываясь, ответил с ухмылкой:

— Нет, — и, приобняв свою сестру, сказал: — 「 」 — это мы вместе. Вместе мы и станем править, — повторил он то, о чем уже говорил во время шахматной партии.

Толпа принялась было поздравлять своих новых короля и королеву, но тут...

— Мне очень жаль, но так нельзя, — сказал старик, и все затихли.

— А?..

— Согласно Десяти Заповедям мы должны выбрать одного представителя. Не двух.

Толпа тревожно зашумела. Сора и Сиро озадаченно переглянулись.

Сора задумался, растерянно почесал голову, нахмурил брови... и сказал:

— Ну... По идее это скорее моя специальность. Да?

— У-у...

Сора выпустил из рук недовольную Сиро и повернулся к старичку.

— Что ж. Объявляю вас, Сора, двести пятым королем Элькии. Если здесь есть протестующие — говорите сейчас или вовеки храните молчание.

Молчание нарушил тоненький голосок:

— Мм...

Девочка с белоснежными волосами и рубиновыми глазами тянула руку вверх.

— Что? Сиро?..

— Я... протестую...

— Э-э... сестричка... как это понимать?

— Если ты... станешь королем... то заведешь себе гарем.

— Чего?.. — не веря своим ушам, переспросил Сора. Сиро грустно продолжала:

— И тогда... я тебе... буду не нужна.

Сбитый с толку Сора под взглядами удивленной толпы растерялся еще больше:

— По-по-погоди-погоди-погоди, с чего ты взяла?! Мы же с тобой единое целое! То, что я стану королем, — просто формальность! Не собираюсь я тебя бросать!

— Ты... король. А я... никто. Если выбирать... одного... — сказала она, утирая выступившие слезы, — то тогда... меня.

Голос Сиро был тихим, но твердым. Она смотрела на брата с вызовом.

— Что? — встретившись с ней взглядом, Сора переменился в лице. — Ну и ну, сестренция. Шутки изволишь шутить? Никак завтра дождь пойдет, — попытался он разбавить напряжение, но интонации в его голосе были совсем не веселыми.

— Еще нам только не хватало, чтобы такая красавица, как ты, стала королевой. Ты слишком доверчивая, тебя любой хмырь легко обведет вокруг пальца. И вообще я, как брат, запрещаю тебе становиться королевой, — начал он вдруг качать права. Пусть он и пытался прикрыться братской заботой, но на лице Соры была явственно написана угроза.

— Нет. Я тебе... не дам... стать королем. Ни за что.

— А я тогда не дам тебе стать королевой. Ни за что.

Сора и Сиро обменялись воинственными взглядами.

Это был уже не двуединый непобедимый игрок, который одолел эльфов и завоевал титул сильнейшего среди людей, и даже не дружные брат с сестрой. Это скрестились взгляды двух давних соперников, жаждущих раз и навсегда разрешить старый спор...

— Э-э... Насколько я понимаю, настало время финального матча? — опасливо встрял в их спор старичок.

— Согласны, — ответили оба, не раздумывая ни секунды и не спуская друг с друга глаз.

— Ну, смотри у меня, сеструха. Сегодня я покажу тебе твое место.

— Это ты у меня... Смотри. Я сегодня... серьезна.

Прошло три дня.

Брат с сестрой провели их без отдыха и сна. Обессиленные, они сидели на полу тронного зала посреди разбросанных всюду принадлежностей для игр.

— Ну все, хватит упрямиться... Признай уже поражение...

— Это ты... признай... свое поражение...

Они сразу договорились играть до двух побед подряд, и счет после пятисот матчей был такой: 158 побед у одного, 158 у другого, 184 ничьих.

Увы, никто здесь, да и в их предыдущем мире, не знал статистики игр двух половинок великого дуэта между собой. Ведь Сора и Сиро, будучи заядлыми геймерами, всегда были не прочь сразиться друг с другом. И счет пока что был такой: 3 526 744 матча. 1 170 080 побед у одного, 1 170 080 у другого, 1 186 584 ничьих.

За всю их жизнь ни один из них не смог обойти другого.

Не знавшие этого факта зрители уже успели, заскучав, разойтись по домам, снова собраться, затем снова разойтись... С каждым днем их становилось все меньше. Усталые придворные замка спали на полу тронного зала, свалившись кто где. Стеф и старичок с короной в руках пытались бодрствовать, но уже начали видеть галлюцинации. Старичок временами хихикал, но потом вновь делал серьезное, церемонное лицо. Стеф протягивала руки к чему-то, видимому только ей, и бормотала себе под нос: «Бабочки...»

Сора напрягал усталое, меркнущее сознание, обдумывая, за какую игру взяться следующей, и вдруг его осенило:

— Слушайте... А почему король обязан быть только один?

— А?

Стеф и старичок, разбуженные его голосом, вернулись в реальность. Сора достал мобильный телефон и сверился с записями, озвучивая возникшую у него идею:

— Седьмая Заповедь гласит: «Конфликты групп лиц решаются через их представителей», — процитировал Сора, отчетливо произнося каждое слово. — То есть межгосударственные там или межрасовые конфликты нужно разрешать, выбрав представителей от каждой стороны, это я понял.

Он даже перечитал правило еще раз, чтобы убедиться, что понял все правильно.

И спросил:

— Но тут разве написано, что представитель должен быть один?

Так закончилась битва, о которой барды впоследствии слагали баллады, именуя ее «Трехдневный кошмар». Но, к сожалению, в силу ее непомерной длины нам придется опустить подробное описание.

— Точно не хотите?

— Точно. Испокон веков короли наряжались в пышные одеяния лишь для того, чтобы прикрыть ими свою жалкую сущность и создать видимость величия. Истинный же король должен служить примером для своих подданных и величие свое демонстрировать славными деяниями, а не внешним видом!

— Отмазка...

— Ну да. Если по чесноку, то нам просто своя одежда привычнее.

— Эх... как хотите. Но хоть причесаться-то не забудьте.

Столица Элькии, главная площадь.

С балкона замка она чем-то напоминала площадь Святого Марка в Венеции. Сегодня площадь целиком заполнили люди. Сотни тысяч иманити собрались здесь, желая услышать речь нового короля. Люди столпились даже на подходящих к площади улицах. Красноречивое свидетельство того, в какую бездну отчаяния бросил человечество предыдущий король-глупец. И того, что люди еще не потеряли надежду. И того, что они увидели ее в брате с сестрой, которым оказалась нипочем магия эльфийской шпионки. Все с нетерпением ожидали их появления.

И вот на веранду вышли двое. Темноволосый парень с мешками под глазами и в футболке с надписью «Я ❤ людей» и девочка в школьной форме, с фарфоровой кожей, белоснежными волосами и красными глазами. Короны на головах явственно указывали на то, что это и есть новые правители королевства. Вот только...

Парень прицепил погнутую тиару королевы к себе на рукав, словно повязку, а девочка использовала корону в качестве заколки для волос. Нетрудно представить вопль ужаса, изданный Стеф, которая первой увидела это безобразие.

Оглядев остолбеневшую от такого зрелища публику, парень — то есть Сора — заговорил:

— Э-э... Ну... Как бы... Здрасьте.

— Братец... нервничаешь. Не похоже... на тебя.

— Ой, молчи. Ты же знаешь, что мы с тобой оба социофобы. Обычно я просто держу себя в руках.

Украдкой, чтобы не заметили люди внизу, Сиро взяла брата за руку, словно говоря: «Так держи себя в руках и сейчас».

Отныне и навсегда.

Поняв сестру без слов, Сора немного успокоился:

— Мои любимые подданные... Нет, мои собратья-иманити! — начал он так громко и уверенно, что ему даже не понадобился прикрепленный к перилам балкона рупор. — С тех самых пор, как в этом мире появились Десять Заповедей и исчезли войны, иманити проигрывают. И сегодня от наших земель остался лишь один город одного-единственного государства. Почему так случилось?

Толпа замешкалась от этого неожиданного вопроса. Дождавшись, пока утихнут возгласы «Потому что король был глупцом!» и «Потому что магия нам недоступна!», Сора продолжил:

— Потому ли, что прошлый король допустил ошибку? Потому ли, что мы низшая из всех рас? Потому ли, что магия нам недоступна? Потому ли, что мы ущербны? Потому ли, что погибнуть нам уготовано судьбой?.. Нет!— ответил он сам себе, и это решительное «нет» разнеслось по всей площади.

Подняв вверх кулак, Сора продолжал во весь голос, не сдерживая эмоций:

— Давным-давно мы участвовали в Великой войне, сражались против богов, демонов, эльфов, звервольфов и других рас и выжили! Весь этот материк когда-то был нашим! Так почему же?! — тут он использовал некоторые из знаний, полученных из книжек по истории этого мира, которые он прочитал за последние дни. И снова задал вопрос: — Может, потому что насилие было нашей сильной стороной? Может, потому что войны были нашей специальностью?!

Люди в толпе стали переглядываться.

— Но нам недоступна магия, как каким-нибудь эльфам. Мы не столь сильны и выносливы, как звервольфы. И не живем так долго, как крылатые. Хотите сказать, что мы властвовали над континентом, потому что были сильнее их? Конечно нет!!!

Истина, понятная всем. Но из нее проистекал вопрос: тогда почему?

— Мы выжили в той войне, потому что мы были слабыми! Во все времена, во всех мирах сильные опирались на свои клыки, а слабые — на мозги! Почему нас загнали в угол? Да потому что с появлением Десяти Заповедей сильным мира сего обломали клыки, и им тоже пришлось взяться за ум! Они присвоили себе нашу смекалку, наши стратегии, нашу тактику, наши инструменты выживания! Сильные мира сего отобрали у нас наше оружие — и вот что из этого вышло!

Толпа притихла, заново осознав безвыходность своего положения. По площади стало расползаться уныние, отчаяние и беспокойство. Послышались печальные вздохи. Но Сора, хоть и видел все это, уверенно продолжил:

— Только что в этом грустного?

Воинственно подняв над головой кулак, он негромко начал развивать свою мысль:

— Повторю, мы слабые. Мы были, есть и будем оставаться слабыми.

Кто-то в толпе ахнул, озаренный какой-то мыслью. Подождав, когда больше народу сообразит, что он имеет в виду, Сора вновь повысил голос:

— Именно! Ничего с тех пор не изменилось! Знания сильных мира сего — лишь жалкое подобие, имитация наших! Ибо корень этих знаний в нашей природной слабости и порождаемой ею трусости! — объяснил он толпе. — Трусость научила людей наблюдать, слушать, учиться и выживать!

Отчаяние стало потихоньку превращаться в надежду.

— Нам недоступна и даже невидима магия. Но трусость научила нас ее избегать и даже обнаруживать! У нас нет сверхспособностей. Но трусость наделила нас даром учиться и накапливать опыт, что позволяет нам предсказывать будущее!

Тех, кто говорит только о надежде, называют оптимистами. Тех, кто говорит только об отчаянии, называют пессимистами.

Умело жонглируя этими двумя крайностями, Сора продолжал:

— Повторю в третий раз! Мы слабые. Мы — слабаки, готовые порвать глотки зарвавшимся силачам! И мы этим гордимся!

В темноте отчаяния...

— Знайте же, что отныне я и моя сестра — двухсот пятые король и королева Элькии.

...любой огонек надежды способен привлечь к себе толпу.

— И мы будем жить как слабые, бороться как слабые и побеждать сильных, как подобает слабым! Так было, так есть, и так будет отныне!

Он становится для этой толпы путеводным огнем...

— Признайте же! Мы — слабейшая раса! Но история опишет круг, и мы свергнем наших зажравшихся противников!

...и именно так...

— Гордитесь этим! Мы — слабейшие, мы — неимущие! Мы родились никем. И как раз поэтому мы можем стать кем угодно!

...рождаются короли.

По площади пронесся крик. Скорее даже рев. Не то победный клич-приветствие брату и сестре, не то вой загнанного в угол зверя.

Сора и Сиро переглянулись.

Сестра с довольной улыбкой едва уловимо кивнула, и Сора приступил к последней части своего выступления.

Раскинув руки, словно наивный ребенок, и самоуверенно ухмыльнувшись, словно опытный военачальник, свежеиспеченный король человечества заявил:

— Пришло время вступить в игру! Довольно страданий. Довольно унижений. Довольно лишений. Довольно. Иманити, настал ваш час.

Сора поднял руку к небу и сжал кулак, словно что-то хватая.

— Королевство Элькия объявляет всем остальным странам войну! Пришло время перейти в наступление и вернуть свои законные земли!

Стоило им только сойти с балкона под громовой рев толпы, как на них тут же набросилась Стеф:

— Вы... Вы... Вы что наделали?!

— Ох... Ну нельзя же быть такой нервной, Стеф.

— Стеф... истеричка.

— Тебе это совсем не к лицу, — неприязненно сказали хором брат с сестрой. Но испуганная Стеф пропустила их слова мимо ушей:

— Как же мне не истерить?! Мы едва справили коронацию, и вы даже не начали заниматься внутренними делами, как сразу бросаете вызов другим странам?! Хотите, чтобы нас раздавили?!

Причитая и обхватив руками голову, Стеф в который уже раз пожалела, что доверилась этим двум проходимцам.

Сора лишь привычно разочарованно вздохнул:

— Эх... Сколько же тебе повторять: не верь ты всему, что говорят люди.

— А?.. — Стеф удивленно уставилась на него.

— Думаешь, в государстве эльфов — как его там, Эльвен Гард? — поверят, что они вот так взяли и проиграли обычным людям, неспособным к магии?

— Т... То есть?..

— Забыла уже? Они думают, что мы — засланцы другой страны. Как минимум так решат те, кто помогал Кламми, а вслед за ними так же подумают все остальные страны.

Сиро поддержала брата:

— Все подумают... что одна из держав... оказывает Элькии... помощь.

Брат кивнул и продолжил:

— Но какая именно — никто не знает. Страна, неизвестно кем управляемая из-за кулис, вдруг объявляет войну всему миру. Все подумают, что посредством Элькии кто-то хочет урвать кусочек других территорий.

— А...

В этом мире условия игры задает тот, кому бросили вызов. Элькия, ставя себя в невыгодное положение, бросила вызов всем странам сразу. А учитывая тот факт, что брат с сестрой победили ставленницу Эльвен Гарда...

— Все испугаются, что одна из держав нашла способ победить магию эльфов!

— Другими... словами...

— ...мы всех здоровски напугаем...

— ...объявив... войну...

— ...а сами ничего не будем делать! — закончил Сора объяснения для Стеф, потерявшей дар речи. — Ведь согласно пятой Заповеди окончательное решение всегда за тем, кому бросают вызов. Первым делом все страны, которым мы объявили войну, постараются разузнать, кто за этим стоит. И пока они будут метаться туда-сюда в поисках того, чего нет, мы соберем информацию и упрочим свои позиции, — с довольным видом заявил он и собрался было уже уходить, как Стеф вдруг спросила:

— То... То есть... То, что мы вернем себе земли, — неправда?

Она сама удивилась грусти в собственном голосе. Похоже, воодушевляющая речь Соры оказала влияние даже на нее. Или же?..

— Знаешь, Стеф... Мы с сестрой тут недавно советовались, хотим ли мы вернуться в свой прошлый мир.

— Э-э...

— И мы единогласно решили, что нет. Нет никаких причин бросать такой интересный мир и возвращаться в старый.

— Особенно... для нас.

— Именно. Что тут скажешь... — Сора хлопнул в ладоши. — Мы — иманити. А единственная оставшаяся у иманити страна — это Элькия. Чтобы не дать загнуться и ей, мы для начала решили стать ее королями.

Брат с сестрой весело переглянулись.

— Теперь смотри, сеструха...

— Мм.

— Противник использует магию и сверхспособности. А мы нет. У противника огромная фора, все условия игры против нас, город остался только один, ситуация отчаянная. А нам, 「 」, непростительно даже одно поражение. Что скажешь?

Лицо сестры, обычно бесстрастное, озарилось улыбкой:

— Просто супер!

— Вот именно!

Стеф уставилась на них как на нечто непонятное, чужеродное. Понимая всю отчаянность своего положения, они сказали «просто супер»?

Сора повернулся к ничего не понимающей Стеф:

— Так вот, Стеф, насчет твоего вопроса...

— Д-да? — запнувшись от неожиданности, откликнулась та.

— Строго говоря, то, что мы вернем королевству его земли, — неправда.

— А...

Сора достал мобильник, поставил в органайзере галочку напротив задачи «Стать королями» и добавил новый пункт. А именно:

— Наша конечная цель — завоевать весь этот мир!

— Что?!

Стеф не переставала удивляться этим двоим. Не удовлетворившись королевством и даже материком, они сразу нацелились на весь мир!

Сора развернулся и пошел прочь. За ним последовала и Сиро. Сообразив, что ее оставляют одну, Стеф поспешила за ними.

— Вы... Вы это серьезно?!

— Законное место 「 」 — на первой строчке. Хоть в Захватнических играх, хоть где. Если мы беремся за какую-либо игру, то всегда стремимся к вершине. Таковы наши принципы.

И тут Стефани Дола наконец поняла, как сильно до сих пор недооценивала брата с сестрой. Может ли такое быть, что эти двое и вправду...

...могут стать спасителями человечества?

Глядя Соре в спину, она чувствовала, как бьется ее сердце и как от волнения сжимается грудь, но теперь ей не казалось, что это неприятные чувства. Сора восстановил доброе имя ее деда. Справился с магическими уловками. Спас ее родную страну Элькию. Обещал вернуть иманити их земли, и на обещание это можно было рассчитывать.

Стефани Дола смотрела ему в спину и не видела причин для ненависти.

Королевство Элькия, столица. Центральный район, первый квартал...

Проще говоря — королевская спальня.

На необъятной королевской кровати ничком лежал король Элькии: восемнадцатилетний девственник по имени Сора, еще пару дней назад бывший простым безработным геймером.

«Из тесной геймерской комнаты в обшарпанную ночлежку, оттуда в особняк Стеф, а затем — в королевские покои», — усмехнулся он про себя такой головокружительно быстрой смене жилья.

В руке он держал книгу. При бледном свете луны было видно ее название: «Шестнадцать Высших Рас». Раскрыв книгу на одной из страниц, Сора размышлял:

— Крылатые, значит. Что-то мне подсказывает, мы можем сделать их своими союзниками...

В книге говорилось, что крылатые были созданы богами во время Великой войны в качестве солдат. После оглашения Десяти Заповедей их боевые навыки стали бесполезны, но благодаря невероятной продолжительности жизни и высокой чувствительности к магии они укротили летучую фантазму под названием Авант Хейм, построили на ней небесный город и поселились в нем, не участвуя больше в Захватнических играх. Однако в силу большой продолжительности жизни крылатые обладают неуемной тягой к обучению и играют с другими расами в обмен на их знания — то есть книги.

— Как пить дать, уж они-то много знают о магии, а у нас есть наживка — знания нашего мира.

Если им удастся установить с крылатыми контакт — то, быть может, найдется и способ противодействия магии.

Тук-тук...

Негромкий стук в дверь прервал его размышления. Испытывая легкое ощущение дежа вю, Сора откликнулся:

— Да-да, кто там?

— Стефани Дола. Можно... Разрешите войти?

— А? Ну заходи.

Стеф отворила тяжелую дверь королевской спальни и, скромно потупившись, встала на пороге.

— А чего это ты вдруг разлюбезничалась? Могла бы войти и не спрашивая.

— Нет... Я тут подумала и сообразила, что вы ведь теперь наш король и вас...

— Бррр, аж противно! — перебил ее Сора. — Непривычно мне такое, да и ни к чему! Давай по-старому. Чего ты хотела?

Электричества в Элькии еще не изобрели. Спальню освещали лишь свечки в канделябрах да луна. Выражение лица Стеф, стоявшей посреди спальни, было не разглядеть.

— Сора... Вы... Ты ведь...

— Мм?

— ...приказал влюбиться в себя, чтобы я вас содержала, правильно?

— Э-э...

— А теперь ты стал королем Элькии, и я...

Луна вдруг выглянула из-за облаков и осветила на миг лицо Стеф. Она выглядела расстроенной.

— Э-э-э... То есть раз ты больше мне не нужна, ты хочешь, чтобы я отменил свое желание?

— Нет! Совсем нет! — поспешно прервала его Стеф. Пусть в играх тот и был экспертом, но в данном случае он попал пальцем в небо. — Я... хотела... спросить... Почему ты сказал «влюбись», а не «стань моей собственностью», как тебе предложила сестра?..

— Ну...

Это у него случайно вырвалось. Он поддался своим низменным желаниям и совершил ошибку. Сора задумался, стоит ли говорить Стеф правду. Но она вдруг задала очень неожиданный вопрос:

— Ты велел влюбиться... потому что у тебя... тоже были ко мне чувства? Если да... То я... могу отплатить тебе... — сказала она, приближаясь к кровати. Она покраснела и приподняла подол платья. — Вот так...

Стоп.

Стоп, Сора, восемнадцатилетний девственник. Тебе задали вопрос, который нельзя игнорировать. Ведь если подумать... Объективно говоря, Стеф девушка очень даже ничего. Понравиться такой девушке захочет любой парень в здравом уме. И правда — зачем он велел, чтобы она в него влюбилась?

Влюбился в нее сам? Маловероятно.

Сора задумался, испытывает ли он к Стеф какие-нибудь романтические чувства. И растерялся: «Постойте... Романтические чувства — это вообще какие?»

Сора осознал, насколько скудны его представления о любви.

— А разгадка... проста.

Раздался щелчок, и сверкнула вспышка.

Из глубин огромной кровати вылезла Сиро с мобильником в руке.

— А... А-а-а!!!

Осознав, что они с Сорой в спальне не одни, Стеф в панике одернула подол юбки. Она должна была догадаться о присутствии Сиро заранее, она ведь помнила, что случилось в таверне. Сора не мог находиться в комнате один.

— Я объясню... за брата... который для этого... слишком девственник.

— Эх, Сиро... Слушать такое от одиннадцатилетней сестрички братику физически больно... — запротестовал Сора.

Сиро невозмутимо продемонстрировала только что сделанную фотографию со Стеф, задирающей юбку.

— Вот.

— А?

— Вот ради чего... братец велел тебе... влюбиться.

Тут происходящее перестал понимать уже и Сора. Сиро принялась разжевывать смысл сказанного им обоим:

— Есть одна... вещь... о которой братец... жалеет. В этом мире... нет... порно.

— Что?! — хором переспросили Стеф и Сора.

Стеф — потому что не поняла, что та имеет в виду. Сора — не веря прямолинейности сестры.

— Что за «порно»? — наивно переспросила Стеф. Не отрываясь от телефона, Сиро пояснила:

— Материалы... использующиеся... наряду с воображением... во время актов самоудовлетворения.

— Самоудо?.. — все еще не понимала Стеф.

Сиро молча сжала кулак и поводила им вверх-вниз.

— !!!

Стеф с пугающей скоростью покраснела. Сиро включила на мобильнике видеозапись и показала ее Стеф. На записи Стеф мыла волосы Сиро в бане.

— Вот весь смысл... твоего существования.

Залившаяся было краской Стеф сперва побледнела, а затем опустила голову и задрожала. То есть ему сгодится любая. Ему просто нужен хоть кто-нибудь. Для «разрядки».

И к тому же... К тому же он еще и делает это на видео с собственной сестрой?!

— П... По... Подо-о-онок!!! — завопила она и выбежала из спальни растерянного Соры.

Сиро невозмутимо улеглась на край кровати и снова уткнулась носом в книгу.

— Э-э-э... Вообще-то я настолько гадко о ней не думал.

— Я... упростила.

— Не упростила, а преувеличила! И вообще, ты ей что, то видео из бани показала? Ты ж его зажала, сказала, что мне нельзя его смотреть! Ты что... специально делаешь все, чтобы она меня ненавидела?

— Мне... всего одиннадцать... Я в этом... не разбираюсь.

— Вот всегда ты так: чуть что, сразу прикидываешься ребенком.

— То есть... фотка тебе... не нужна?

— Виноват, госпожа режиссер. Нужна.

Восемнадцатилетний девственник по имени Сора погрузился в философские размышления о том, чем любовь отличается от полового влечения. Сиро же — его сводная сестра — еле слышно пробормотала себе под нос:

— Еще... семь лет.

Говорят, что психологически девочки взрослеют раньше мальчиков. Как бы дело ни обстояло на самом деле, в отношении этих двоих это было правдой.

— А-а-ах, да что же это...

Стеф шла по коридору, почти трясясь от ярости. И злилась она не столько на то, что из нее сделали объект самоудовлетворения, сколько на то, что это задело ее самолюбие.

— Нет, и все-таки это наваждение! Проклятие, насланное на меня Заповедями!

Стеф не осознавала...

— Кобель! Педофил! Еще бы я в него влюбилась! Это все просто наваждение!

...что только что сама отвергла предложение Соры отменить свое желание. И напрочь об этом забыла.

Это кое о чем говорило.