Дух трудолюбия 1,2

Сегодня день гонки. Представьте себе большое поле, частично огороженное. За временной оградой внутри небольшого участка поля все заставлено паровиками разных систем, марок, форм и конструкций. С самого утра на этой площадке, отведенной для технических служб и подготовки паромобилей к гонке, ажиотаж. Теснота, все вокруг куда-то с серьезными лицами носятся. Зеваки и представители команд-конкурентов ходят среди транспортных средств. Иногда проходят наблюдатели от Комитета пробега, организаторов гонок, с каким-то камнем в руке. Как сказал, Степан Николаевич, запрещенку в машинах ищут, в смысле магические устройства.

— Ну народ! И чего они все такие, нервные-то? Ну гонка, ну много участников. И что такого? Даже посмотреть нельзя.

Удивляться было чему. Ибо здешняя публика совершенно не принимала во внимание любопытство к стоящей на площадке гоночной паровой технике одного начинающего гонщика. И вообще ничье любопытство. Видя в любых проходящих мимо людях, представителей какой-то одной из конкурирующей с ними команд, способных перед гонкой сделать любую пакость, пилоты заранее начинали хамить и гнать такого ходуна подальше от себя.

Вот и я также попал. Некоторые гнали цивильно, почти на грани неприличия, типа посторонним посмотр воспрещен, а то ходят тут всякие. Другие — несколько высокомерно, сквозь губу, цедили, мол, когда подрастешь, тогда вот и приходи. Нет, ну какие ко… А некоторые явно нарывались. Вот один мужик мне так, с угрозой в голосе понес матом, сразу оскорбив:

— Остолпень, а ну шустро дуй отсель, пока из тебя божедурью глазопялку не сделал. Будешь еще тут фуфлыжничать.

— Дедуль, на себя посмотри. Басалай и белебеня брыдлый.

За это недолгое время пришлось освоиться и с местным матом, попутно обогатив наших ребят своим. Меняться так меняться. Еще бы не выучить, когда под боком такой учитель. Кто? Да Иван Скоробогат с Игнатом-Соплей. Вот еще те матерщинники. Иногда, выражались, прямо как сапожники, вгоняя в краску ребят. Неволей сам выучишь.

— Ах ты баба бессоромна!

— Сам ты тартыга скапыжная, пустобрех пустошный, мордофиля насупоненная. Костеря из тебя знатный…

Мужик, не ожидавший от высокого подростка, такого обширного перечня эпитетов в свой адрес, аж язык свой проглотил. Только несколько раз открыл свой рот, глотая воздух. Наконец-то, к нему вернулся голос:

— Ах ты, страмецъ! Зашибу-у!

И побежал на меня. К нему тут же рванули остальные члены его команды, пытаясь перехватить и удержать того от необдуманных действий. Но не успели. Ибо мужик, подбежав с явным намерением врезать строптивца по морде, поскользнулся, едва ступив в единственную на всю округу грязь от высыхающей лужи. Жахнул громкий хохот. Упав и вовсю измазавшись, он сделался для всех окружающих объектом язвительных и обидных насмешек:

— У-у-у, неповоротень сиволапый.

— Экий ты, мужик, михрютка! Так изгваздаться уметь надо. На всем поле свою грязь нашел. Как есть михрютка.

— Развисляй ерохвостый, ха-ха. И чего к парню пристал? На тракте бейтесь, а тут — не надо.

У мужика после падения враз все желание ссориться отбило. Кряхтя и сплевывая, медленно и с трудом в грязи вставая, с ненавистью в глазах, мужик все же как-то поднялся и пошел к своим, по дороге пытаясь себя отчистить. Воинственный задор его угас также быстро, как и вспыхнул. Ну а я, отсмеявшись вместе со всеми, только пошел дальше:

— На тракте встретимся, дядя.

Посмотреть на Гран-При, в просторечии народом названное «Стрелкой», поутру собралось немало народу. А смотреть было на что. Мероприятие состояло из культурной части перед самим стартом, напутственных слов, представления участников пробега и собственно самого пробега, в финале заканчивавшимся награждением. Почти перед самым началом Гран-При на поле сел огромный дирижабль, по рампе которого съехало несколько представительных черных паровиков трипль-фаэтон марки «Делоннэ-Бельвиль», на которых прибыли их Величества Император с супругой, семьей и многочисленными родственниками. По прибытию главных гостей повели в недавно отстроенный павильон, где под его крышей были представлены многочисленные новинки паромобильных компаний.

Как участнику гонки мне было дозволено пройти туда, среди прочих важных ВИП-гостей. Пошел туда вместе нашим директором, господином Арбузовым. Вдоль павильона в две шеренги стояли сверкающие лаком, никелем и латунью, вкусно пахнущие, паровики, которые тут же заставили меня вспомнить таковую «Александру». Едва зайдя вовнутрь, меня поразили, висящие под крышей в интересных взгляду положениях, несколько новеньких паровиков.

Как они там оказались? Ума не приложу. Наверное, опять магия, про которую часто говорят, но до сих пор не видел. Позади его величества было много, нарядно и праздно одетых, важных гостей, гонщики, газетчики, организаторы гонки. И, конечно же, охрана в большом количестве. Его величество, увидав меня, краем рта улыбнулся и озорно мигнул глазом, после чего наклонив голову ее величеству, что-то зашептал рядом стоящей супруге.

Что-то явно про меня. Наверное, рассказывает, как кое-кто кое кого не признал. Анекдот бродячий. И вправду, ее Величество Императрица с интересом выглянула из-за спины мужа, тоже улыбнулась и пошла дальше. За ними шла ее высочество княжна Александра в неизменной летной кожаной куртке в окружении нескольких нарядных девочек и девушек, видимо своих сестер. Увидев меня, она тоже улыбнулась, приложила пальчик к губам и шепнула «Позже!».

Позже, так позже. После недолгого осмотра паровиков все повалили на улицу, где Императора с семьей повели в императорскую ложу. Ну а я побежал к своим, по пути приветственно помахав рукой нашему классу. Наша вся честная компания дружно заорала, одновременно растягивая плакат с надписью «Старо-Петерсборгский Имперский приют трудолюбия. Серега, порви их всех!» Ха-а, мое словечко. Когда только нарисовать успели?

Члены команды были там же, юрко снуя между паровиком, в последний раз осматривая и проверяя его перед гонкой.

— Серега, тут тебе попутчика де подсаживают. — шепчет мне старшой, который все же вышел к нам участником технической команды:

— Контролера. Над душой де твоей будет — тут Степан Николаевич тихонько выругался — Ты уж там поаккуратнее, в пути-дороге-то. Гони, но не лихачь. Думай головой, живая душа, с тобой-то, не дрова везешь.

Согласно киваю.

— Знакомьтесь. А вот и наш гонщик. Сергей Конов.

— Здравствуйте! Олег Бойко. Инспектор, назначенный вам от организатора Гран-при. Буду с вами до конца пути. Моя задача-записывать в блокнот гонки все поломки, время прибытия и все события, произошедшие в течение гонки. Помощь участнику в ходе гонки в мои обязанности не входит и прямо запрещено правилами гонки, но при необходимости, могу участвовать. Правда на многое не рассчитывайте. Авось, будем надеяться, в пути все же моя помощь вам не понадобится. По совместительству являюсь постоянным репортером газет «Имперский паромотор» и «Салонъ».

— Здрасьте, бум знакомы. — здороваюсь я.

— Вы уж меня не убейте там. В дороге-то. Мне еще матерьял в редакцию завтра сдавать. Договорились?! А то знаю я вас, гонщиков. Наобещают с три короба, а сами…

Здрасьте приехали. Мало того, что мужика незнакомого мне в мобиль посадили, так ещё и он репортером вдобавок оказался. Ну и что правила. Будет мне всю дорогу мозг выносить своими расспросами. Известности мне еще не хватало. Про мое прошлое, как пить дать, ковырять будет. Что да как. Да еще гнать, но не лихачить. Это как?! Хоть бы сказал, как, Степан Николаевич. Как по мне, боишься — сиди дома!

Стою в каком-то отуплении, смотрю в одну точку:

— Чегось смотришь-то? Мешаюсь нешто? — брякнул здоровяк, стоявший очень близко к нашей «Пуле», гонщик одной вуатюретки.

— Есть немного, не переставите?! — лишь бы отстал, хотя тут и вправду тесновато.

— Погодь, малец, сейчас все устроим.

И этот здоровяк, легко поднял и переставил свою тачку, напомнив мне собой и этим действием памятную сценку «ну где этот чертов инвалид». Прыснул от смеха в кулак. Мужик тот правда моего смеха не понял. Точно не понял. Так, быстро цепляем серьезную маску на лицо и усиленно занимаемся своим делом.

В последние свободные до начала приветственного слова и наставлений минуты решил подойти к ее высочеству Александре, благо она уже была в числе участников. В окружении нескольких гонщиков ее команды и некоторых механиков, виденных мною на приемке паровика после ремонта и «прокачки» в арбузовской мастерской. Неподалеку в разных сторонах поодаль стояло несколько мрачных крепких типов, под полами плащей которых угадывались очертания парострелов. Один из них, увидев, что направляюсь прямо к объекту охраны, быстро пошел мне наперерез, пытаясь преградить мне путь.

— К кому?

— К ее высочеству.

— Нельзя, не положено.

— Позовите, она меня узнает.

— Не имею распоряжений на ваш счёт, — больно хватаясь за мою руку и тут же охнул сам, хватаясь уже за свою защемленную руку: — Да ты…

Но княжна уже заметила меня раньше, в приветственно замахав рукой:

— Мальчики, пустите его. Это ко мне!

Один из «мальчиков», видимо главный, кивнул остальным и охрана, как ни в чем не бывало, вернулась на прежние места. «Обиженный» не отходил от меня до тех пор, пока княжна не отправила его к остальным.

— Мое почтение, ваше высочество. Рад видеть вас среди участников гонки.

— Приютский! Вернула она мне мою подколку и оглядев с ног до головы: — Сергей, а что ты тут делаешь, да еще…только не говори мне, что ты тоже участвуешь.

— Да, вот участвую. Участник гонки от мастерской Арбузова.

Она представила меня своим напарникам по команде:

— Это тот самый, что батюшку моего его величество не признал. — тут все засмеялись: — И мою любимую «Александру» делал. Ты уж прости, что я тебе тогда гадостей наговорила. Позже я оценила ваши старания.

Смех спутников тут же сменился удивленными возгласами. Киваю на ее «Молнию»:

— Как вам паромобиль?

— Ах! Превосходно — и прищурившись: — Неужто и к ней ты руки приложил?

— А как же?

— И к своей приложил?! Во-от та, серебристая? Ваша?

— Приложил. Наша. — согласился я.

— Когда ж ты все делать успеваешь? — это был риторический вопрос.

— Ну. Стараюсь.

— Но, надеюсь, моя лучше?

— А как же. Лучше прочих, но надеюсь с вами на своей потягаться.

— Ах вот как. Мог бы и потрафить девушке, сказав неправду. Эх, воспитывать тебя и воспитывать. А хотя нет, лизоблюдов и подхалимов в моем кругу хватает. Нет, лучше оставайся таким. А то неинтересно будет. А мне и моим спутникам на тракте конкуренция явно не помешает. Только воюем, Сергей, по правилам, без подлостей, хорошо?! Договорились?!

— Договорились, ваше высочество. Подлостей от меня не ждите.

— Тогда встретимся на тракте. И не дерись боле с моими. Не всегда же я буду рядом. Они же люди подневольные, у них приказ.

Расставшись с ней и ее спутниками, пошел к своим. Степан Николаевич встретил ворчанием, произнеся слова, явно намекавшие на свой опыт:

— Зачем туда ходил, Сережа? Попомни мои слова, дружба де со знатными до добра не доводит.

Как предчувствовал.

Объявили минуточку внимания. На площади перед, собравшимся поглядеть на старт гонки, зрителями и участниками гонки, стоявшими возле своих паромобилей, проникновенно и задорно начал вещать приглашенный организаторами ведущий гонки:

— Дамы и господа. Рад приветствовать вас на самой престижной гонке этого сезона Гран-при Императорского Тартарского Паромобильного Общества «Пробег на кубок Императора». Именно здесь, под Новым Петерсборгом на Волховском тракте испытают свои силы участники команд, собравшихся здесь. Маршрут нашего пробега длиной в 400 верст разбит организаторами гонки на шесть этапов. К вечеру все участники должны финишировать здесь, в конечной точке нашего пробега.

— Сей час на стартовой линии стоят паромобили, прибывшие к нам из Аглии, Австро-Венгрии, Франции, Мерикании, Нихон. Вот там стоят мобили дойчей и свенов. И конечно же, самое большое количество участников — представляют паромобильные общества и частные заводские команды Гран-Тартарии.

— К старту допускаются любые паромобили с любыми характеристиками, за исключением грузовых мобилей, омнибусов, феномобилей и пароциклов. Основное требование к участникам — пройти всю дистанцию, не превышая скорость более 100 верст в час, без штрафных очков, которые начисляются как превышения скорости, за поломки, ремонт и регулировку мобилей в пути, так и за опоздания в прохождении этапа и несвоевременную подачу на стартовую линию. А еще — полный запрет на применение в гонке и в конструкции мобилей магических и техномагических приспособлений. Только паровые движители. Голая тяга и механика. Для чего после технического осмотра в каждый мобиль будет посажен независимый контролер, строго и беспристрастно следящий за всеми действиями гонщика в пути.

— А теперь представляем вашему вниманию всех участников гонки — известную команду De Dion-Bouton со своим новым паровиком в кузове «торпедо» «La Marquise type 10». Аглицкая команда Alldays@Onions[13], прибывшая к нам со своим открытым мобилем Roadster 40/45. Завод «Воксхол» из Аглии представил на гонку свой одноименный стильный гоночный «торпедо». Две восточные команды из далекого Нихон — представляют необычного вида гоночный паровик в кузове «токио» под названием «Yamaba» с его создателем Торао Ямаба за рулем и оригинальной конструкции паровой ландолет «Takuri» команды Tokyo Jidosha Seisakusho. Команда с капитаном Маркусом во главе, прилетевшая к нам из Австро-Венгерской империи со своим гоночным, переделанный из дорожного, паровиком Graf@Stift [14]. Четыре команды, прибывшие к нам из далекой заокеанской Мерикании. Среди которых, команда известного всему миру гонщика Фреда Марриотта со своим гоночным мериканского типа «Stanley Super Rocket». Команда братьев Дублей со своим фаэтоном Double-Detroit Model S. Команда братьев Лео и Анри Гарднеров-Серполле со своим новым, подготовленным специально для нашей гонки, паровым дубль-фаэтоном «Easter Egg 05». И гонщик Уайт с сыном на своем личном деми-спортивным торпедо Packard Bell.

— Особняком стоят гоночные машины, выставленные на гонку Императорским гаражом Великого князя во главе с капитаном команды и участником гонки ее Императорским высочеством княжной Александрой. Самой бесспорно красивой и смелой девушке и капитану команды на спортивной гоночной «Ноль девятой Молнии» наше троекратное гип-гип-ура! Гип-гип-ура! Гип-гип-ура!

— Мобиль-фургонъ «Скорокат» изобретателя из Варшавы Вольдемара Янкевича. Команда князя Вересаева с Вересаевым-младшим за рычагами мобиля Лаурин-Клемент в кузове а-ля «токио». Бесшумные паровые машины в кузове «шарабан» представлены заводской командой «Дуксъ». Заводская команда с фабрики кароссери «Тартаръ-Балт» со своей новинкой — паровым дорожным фаэтоном, подготовленным к жестким тартарским дорогам. Тартарский завод паромобилей И.П. Пузырева с гоночным ландо необычной конструкции. Экипажно-паромобильная фабрика Ильина с туристической моделью «Люк». Экипажная фабрика Крюммель&Готчкисс со своим дорожным мобилем Grand Luxe. Вуатюретки Бебе от общества любителей паровых вуатюреток Пежо….

— И наконец, заявленный в самый последний момент, участник нашей гонки, гоночный паромобиль «Пуля», подготовленный командой из мастерской паромобилей Арбузова. Весьма пикантный момент, за рулем заявлен начинающий гонщик, некий воспитанник Старо-Петерсборгского имперского приюта трудолюбия, пятнадцати лет от роду.

— Кто же этот бесстрашный малый, не убоявшийся сразиться с самыми именитыми и маститыми гонщиками? Пожелаем же ему удачи в предстоящей гонке. После этого вступления гонщики отправляются в последний раз готовиться и проверять свои паровики, а мы с вами, уважаемые дамы и господа….

— Все мною сделано, как вы просили, господин. Вы будете довольны. Все в условленном месте, как договорились. Где мои деньги?!

— Прекрасно. Я знаю, ты никогда меня не подводил. Капитан, ты хорошо потрудился, но знаешь, ты выбрал не ту компанию. Где деньги?! Сейчас получишь! Цин?!

— Вы о чем, господин?!..Ха-ак…За… что?

— Все очень просто, капитан. Ты послужишь нашему делу. Как говорят эти тартарцы, концы в воду. Фаньцзы!

В последние перед стартом гонки минуты от нервных переживаний Сергею понадобилось отойти в уборную. Степан Николаевич, скрепя сердце и ворча, все же разрешил отойти.

— Нашел, Сергей, время! Раньше не мог?

Отхожее место для гонщиков было организовано неподалеку, в уборной, принадлежащей одному из приличных городских трактиров. И уже сделав свои дела и выходя со двора на улицу, из-за угла ему повстречался, вышедший из-за угла, скрючившийся, весь в крови, зажимающий свой бок, раненый мужчина восточно-тартарской наружности. Увидев парня, он устало прислонился к стене, медленно сползая на землю.

— Эй, мужик, кто же тебя так?

Мужчина тихо зашептал:

— Что? Что вы говорите? — я затих и не дыша, вслушивался в его слова:

— …преди. Герцогиню. На пятом этапе. 25 номер. Убью…

Голова раненого бессильно откинулась вперед. Раненый мужчина умер.

Поднявшись с земли, я вначале немного постоял в задумчивости, решая, что же мне делать в сложившейся ситуации, а потом отмер и быстро рванул к своему паровику, одновременно, на бегу, напряженно обдумывая свои дальнейшие действия. Речь явно велась об Александре, потому что в составе участников гонки других женщин-герцогинь не было.

Взглянул на часы, показывающие отсчет до начала гонки. Надо бы сильно поспешить. До начала оставалось какие-то пять минут. Времени предупреждать ее высочество, транспорт которой стоял почти в самом начале у клетчатых флагов на второй линии пелетона, у меня уже не было. Или я участвую в гонке и как-то там успеваю ее предупредить, или не успеваю предупредить вообще и не участвую в гонке. Припустил к машине со всех сил. Когда добежал до своего паровика, времени осталось совсем чуть-чуть. Ф-фух! Успел! Все гонщики уже давно сидели в своих паровиках, окутывая соседей паром от прогреваемых котлов. Николаич, дождавшись парня и помогая ему усесться в кокпит паровика, цветасто ругался. Рядом сидел контролер, укутанный в серый плащ, платок и в больших очках.

— Да где ж тебя, зараза, носит? С горшка пораньше слезть не мог? Без тебя же все уедут. Меня бы подвел перед Емельян Емельянычем. Старт через минуту.

Напряженно дыша после бега, принявшись одевать гоночный шлем, Сергей одновременно начал рассказывать старому гонщику о том, что случилось с ним в туалете:

— Николаевич, понимаешь, на Александру, княжну, в гонке на пятом этапе планируется нападение. Возле уборной одного мужика зарезали. Он и сообщил перед смертью. Надо…

— О чем ты гришь, какое еще нападение? На кого? Кого зарезали?

— Найди княжеских людей! Скажи им! Просто скажи!

— Что им сказать?

В воздухе слышен громкий хлопок выстрела паропушки. Все заволокло клубами пара. Старт.

— А-а-а-а! Просто скажи им!

— Да кому сказать-то?

Вздымая клубы пара, все гоночные мобили сдвинулись, с места набирая скорость, с ходу начав маневрировать, пытаясь в процессе разгона обойти и оставить за собой как можно больше конкурентов, застолбив в гонке место получше.

Над гонкой парило несколько малых дирижаблей, нанятых организаторами гонки. В каждом из них, помимо стюардов, в правилах которых был надзор за ходом гонки, поведением спортсменов на всем протяжении пути и соблюдением иных требований, сидел и комментатор. Он, в реальном режиме следящий за гонкой, отправлял актуальные сообщения и свои комментарии телеграфной связью прямо в штаб. Где распечатанные ленты сообщений немедля передавались ведущему диктору, который сообщал приглашенным и гуляющим в зале именитым гостям актуальные новости и произошедшие события. Они тут же разлетались с пометкой «молния» во все печатные издания и новостные агентства. На огромной разграфленной таблице с номерами помощники выставляли актуальное положение машин на каждом этапе и под-этапе гонки. В режиме он-лайн посредством большого конвексного зеркала комментатор иногда демонстрировал штабу и фланирующим по его залу гостям мчащиеся по дорогам гоночные паромобили. Передача изображения на большое расстояние и большое зеркало требовала больших затрат магической энергии, поэтому зеркало включалась его оператором на подъезде гонщиков к действительно интересным участкам гонки.

— Ну давай-давай-давай, родная. Пулечка, ну давай, милая, поднажми. Да что ж так ты раскочегариваешься долго?! А-а-а-а!

Смешно бибикая маленьким клаксоном и пофукивая паром, словно в насмешку, наш медленно едущий паромобиль объехали две маленькие, словно игрушечные, вуатюретки Пежо. Этот дикий ужас и стыд с нами случился из-за того, что мне приспичило в уборную. Пускай я там и узнал о покушении, но. Было потеряно драгоценное время и теперь, разогревая котел до нужного давления в движении, мы, на старте пропустив вперед практически всех участников, на слабой тяге под звуки «вчих-вчих» и цокот цепей, посредством которых передавалось движение на задние колеса, плелись в самом хвосте гонки. Контролер, напарник по гонке, сидящий рядом, запускать мой мобиль не имел права, равно как и наша техническая команда не могла — нарушение правил с дисквалификацией. Самому все надо. Ручками. Говорил же, надо заменить систему запаливания с радиатором, но нет же. Времени нет-времени нет. Поставили промежуточный вариант с водяным охлаждением и вентилятором в багажном и движительном отделении. И так там все плотненько-плотненько упаковано. Резервуары для воды и сжатого воздуха, емкость для пластов странной смолы, служащей горючим топливом для первичного запаливания котла, горелка с запальником, линии переплетенных труб и трубочек, несколько манометров и колба уровня воды, регуляторы и вентиля, четырехпоршневый мотор с бойлером-парогенератором, насос. Даже глушитель там имеется. И рули управления воткнуть нормальные вместо рычагов удалось. А все остальное нет. Мол, и так сойдет. Вот блин. Сошло.

Инспектор спокойно сидел рядом. Молча, но его состояние выдавал только нервный перестук пальцев по борту нашей «Пули». Верно думал, что уж на такой машине я прямо сразу пульну в первые ряды. Ну ничего. Все у нас впереди. Главное только, добраться до княжны.