Другая сторона игры (СИ)

1

— Дяденька, помогите, пожалуйста, там на мою семью стая огромных волков напала! — я вцепился в руку проходящего мимо героя, как жена в зарплату мужа. — А если их съедят? Вот горе то будет! — вот в таком духе, причитая, я старался оттащить, или хотя бы развернуть гипотетического спасителя в нужную мне сторону.

— Да отстань ты, убогий. — вяло отбивался от моих стараний воин. — Не нужно мне сейчас твое задание. Времени нет, в город я хочу попасть до темноты. А вот завтра, или крайний срок послезавтра вернусь и честно все отработаю.

— Да как же так, дражайший? — открыл я рот от удивления. — Да от них к тому времени аккурат только косточки и останутся. Схарчат волки всех моих близких. — И я с удвоенной энергией вцепился в путника.

— Агрх, достал. — сплюнул воин, и перестав со мной осторожничать просто зашагал вперед. Думаю, вместе мы заинтересовали бы не одного пахаря, такие две ровные и аккуратные борозды я проделывал своими пятками.

— Да ты герой или кто? — пустил я в ход свой последний, и как я думал, самый убойный аргумент.

Аргумент не подействовал. Путник, игнорируя меня, продолжал переставлять ноги дальше.

— Вот приставучий экземпляр, — бурчал себе под нос этот неправильный защитник сирых и убогих.

Ладно, этого видимо не уговорить. А на дороге больше никого не видно. Как же помочь родным? Может самому вернуться и попробовать перебить или отогнать диких зверей?

Эта простая мысль настолько меня поразила, что я на автомате отпустил руку путешественника. Инерция сделала свое грязное дело, и мы оба оказались на земле. Утром был дождь, так что про грязное дело, это я не фигурально, а буквально.

Воин выругался, поднялся с земли, снова выругался, мрачно глянул на меня и потянулся за рукоятью меча. Я же смирно сидел на пятой точке и таращился в никуда.

Ситуация вырисовывалась, мягко говоря, странная. Моя семья подверглась нападению лесных зверей, а я, вместо того чтобы помочь им отбиться, спрятаться или убежать, помчался за маловероятной помощью на дорогу посреди глуши, с трафиком движения в пол человека в неделю. Абсурд. То что этот мимо проходил — мне просто повезло. Да и стоял я на ней какое-то время, прежде чем появился горе-герой.

Путник, тем временем, на пол пути к эфесу, все таки передумал доставать меч. Отряхнувшись, он еще раз выругался, и оглядываясь, трусцой побежал по направлению к городу. Да и леший с ним.

Я огляделся. Сижу на дороге, с одной стороны поле с высокой травой, с другой вплотную подобравшийся массив леса. Стрекочут кузнечики, щебечут птицы, матерится бегущий от меня путник. Ничего необычного, ну кроме путника, нет. Но ощущается все как-то по другому. Трава более яркая, насыщенная и зеленая, деревья большие и величественные. Звуки, запахи. А может я просто раньше не присматривался? Когда еще я мог так посидеть в теплой луже и посозерцать? А вот не помню. Я, если задуматься, вообще все как-то смутно помню. Даже не смутно. Тускло, без красок. Нет, я помню, и детство и юность, повседневную рутину и редкие события, но как будто из рассказа. Мне рассказали мою жизнь, память осталась, а эмоций и переживаний нет. Может я под заклятьем был? А вдруг и сейчас? Вот даже к семье нет каких-либо особых чувств. Да и сказать о них многого я не могу. Есть у меня мама, папа и младшая сестра. Папа — дровосек, мама — по хозяйству, сестренка — мамина помощница. И все. Больше сказать и нечего. Ну кроме того, что периодически нападают на них лесные звери.

Макака на гибоне! А чего я расселся то тут? У меня же там семья в опасности. А я тут солнечные ванны принимаю.

Резко подскочив, и даже не отряхиваясь, я ломанулся в лес. Направление я чувствовал четко, но вот сколько бежать до дома не помнил абсолютно. Странные вещи творятся с моей памятью.

Никакой видимой тропы не было, так что я пер прямо через лес. Видимо, я был не очень хорошим лесным жителем, несмотря на то, что дом мой находился в лесу. Бежал я откровенно плохо, ломая ветки и спотыкаясь на каждом шагу. Ну и матерясь. Лес мне отвечал взаимностью, отвешивая смачные пощечины мокрыми ветвями и путая ноги травой и корнями. И как я каждый день к дороге хожу?

Стоп! Я каждый день сюда хожу? А зачем? Ага, елки. Я спросил у дерева. Тополь не ответил мне, а дал мне веткой в глаз.

В очередной раз споткнувшись и упав на землю, я заметил одну странность. Перед глазами у меня висела какая-то полоска. Даже не полоска, а поле в виде полоски, на четверть заполненная зеленым. Я поэтому и не заметил ее сразу, на фоне листьев и травы ее было легко не увидеть. Только упав, и взглянув на свои ноги, я ее заметил. Странно, ощущается как бельмо на глазу, а сморгнуть не получается. Видеть она вроде не мешает, но с ней как-то непривычно, постоянно взгляд цепляется. Силой воли заставив себя смотреть прямо, я подскочил и вновь побежал в направлении дома. Со всеми странностями разберусь потом, сейчас главное добежать до своих.

Не добежал. Упал на ровном месте минуты через три. Упал и не смог встать. Руки-ноги трясутся, мышцы как кисель, и тошнит. Не понял, это у меня что приступ слабости? Пять секунд назад бежал и особой усталости даже не чувствовал. Так, а это у нас что?

Перед глазами мигала злополучная полоска. Пустая. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять — это как-то связано. Видимо силы мои кончились, и полоска это показала. Да я, оказывается, совсем не атлет. Словно в ответ на мои мысли перед глазами мигнула надпись.

«Ваша выносливость увеличена +1».

Вот спасибо! Лучше бы мне дали еще одну такую, полную, зеленую полоску.

А вообще, это надпись навела меня на некоторые размышления. Тот факт, что у меня перед глазами периодически появляются всякие надписи и полоски, для меня, видимо, норма. Смутно припоминаю, что и раньше у меня что-то подобное всплывало перед глазами, а я на это особо не реагировал. Интересно другое, где я в лесу научился читать? Наверное учился грамоте и счету в местной школе вместе с другими детьми. С зайчатами, бельчатами и волчатами. Хотя зря я иронизирую, может у меня родители грамотные. Возможно и научили кое-чему непутевого сына.

О, кажется понемногу восстанавливаюсь. Во всяком случае потряхивает меня уже слабее. Теперь я уже не так сильно похож на старика с последней стадией болезни Паркинсона, а просто на алкаша утром с бодуна. Правда я не имею ни малейшего понятия, есть ли у болезни Паркинсона стадии. И полоска уже не такая пустая. От левого края слегка наполнилась зеленым.

Кряхтя и причитая я попробовал встать. И это у меня получилось. Поднявшись я снова двинулся в сторону дома, но уже шагом. Как сказал один умный человек: «тише едешь — дальше будешь». Хотя, не помню я никаких умных людей. Может быть я сам это только что придумал.

При ходьбе полоска перестала восполняться, но и не опускалась, держалась на том же месте. Видимо тут есть баланс сил. Пока иду — не отдыхаю, соответственно силы не пополняются, но и не настолько устаю, чтобы силы тратились. Интересно, я в таком ритме бесконечно могу идти, или, со временем, усталость все же возьмет свое. Скорее второе.

Как-то совершенно внезапно деревья кончились, и я вышел на большую рукотворную поляну. Хотя, скорее всего это неверное определение, потому как с трех сторон она была окружена лесом, a c одной небольшой, но быстрой, рекой. Получается не поляна, а очищенный берег реки. Где-то посередине на равном удалении от леса и от реки стоял дом. Деревянный и одноэтажный, но довольно приличных размеров, комнат на пять. У него не было ни крыльца, ни веранды, никаких других украшений. Что говорить, даже флюгера не было. Стены были не окрашены, но должно быть, были вскрыты лаком или какой другой смесью, иначе бы дом долго не простоял. А то что он старый было видно даже отсюда, с края леса. В общем, на пряничный домик в лесу он не тянул. Рядом с домом стояли хлев и сарай. А вон то небольшое здание рядом с речкой, надо полагать, баня. За домом виднелся кусок огороженной земли.

Серьезно? Огород в лесу? Урожаи наверно фантастические.

Это же как надо не любить людей, чтобы забраться в такую глухомань. Должно быть, наша семейка те еще социопаты.

Я внимательно осмотрел расстелившуюся передо мной поляну. Никаких следов схватки или каких-либо происшествий видно не было. Ни следов крови, ни сыто привалившихся к стене амбара серых братьев. Людей, правда, тоже не видно. Но зато из леса я услышал монотонные удары топора. Это немного успокоило мои натянутые нервы. Думаю, вряд ли батя так размеренно отбивается от волков.

К дому я все-таки направился бегом. Добежал до него за секунды, не глядя на запас сил. Рванул дверь — открыто. В доме тишина.

— Мама, — крикнул я с порога. Нет ответа. — Сестра?

Постояв три секунды, я не выдержал и не разуваясь, побежал осматривать комнаты. Обежав их все и никого не нашел, но зато услышал как меня окликнули с улицы. Мать с сестренкой оказались за домом на маленьком огороде. Увидев меня, обе распрямились над грядкой и потянулись затекшими спинами. И, молча, уставились на меня. Мама — хмуро, сестренка — заинтересовано.

— Ну и что за гвалт ты тут устроил? — наконец нарушила молчание родительница. — Чего раскричался?

— Так я… это… — растерялся я. Вот так, бежал со всех ног родных спасать, а нарвался на упреки. Можно сказать, обидели в лучших чувствах.

— И чего ты так рано? — тем временем продолжала напирать мама. — Не уж то привел кого-то? — И она опасливо глянула в сторону леса.

— Нет, никого не привел, — протянул я, глядя в ту же сторону что и мать. Что она там высматривает? — За весь день всего один человек прошел, и то помочь не захотел.

— А чего тогда пришел? Ты же обычно на той дороге до вечера сидишь. — спросила у меня младшая сестренка заглядывая в глаза. — Отлыниваешь?

— И ничего я не отлы… — начал было оправдываться я, но вовремя спохватился и спросил о том, что меня интересовало с самого начала. — Обычно? Я к той дороге каждый день хожу что ли?

— Ну конечно, глупенький, — глумливо захихикала сестричка. — Ты там ищешь того, кто спасет нас от злобных волков.

— Ты вообще в порядке? — забеспокоилась мать. — Не заболел ненароком?

— Нет. Чувствую себя нормально, — успокоил я ее. — А где эти самые волки? Убежали что ли?

— Где и обычно, у кромки леса залегли. — махнула она рукой, показывая направление. — Ты точно в порядке? Ты какой-то потерянный.

— Точно, точно, — я глянул в ту сторону, но кроме деревьев и кустов ничего не увидел. — А почему они не нападают?

Странное чувство, вроде радоваться надо, что звери не атакуют, а тут глупые вопросы задаю. Но ведь нужно разобраться.

— Так ты же не привел никого. — сказала мама таким тоном как будто все было логично. Нет, я конечно слышал, что у противоположного пола логика отличается, но чтобы настолько.

— А если бы привел — напали?

— Да. — мать посмотрела на меня как на идиота.

— То есть я волкам харчи таскаю? — Я все еще пытался увидеть логику в данной ситуации.

— Нет, звери нападают не на того, кого ты приведешь, а на нас. — опровергла мои домыслы мама. — И если твой спутник не успеет нас защитить, нам здорово не поздоровится.

— Дурдом какой-то. — теперь я действительно чувствовал себя слегка потерянным. — А пока я никого не привожу, они нападают?

— Нет. — помотали головами синхронно и мама и сестра.

— Тогда какого хре… гм, — я запнулся, наткнувшись на тяжелый мамин взгляд. — Зачем вообще кого-то приводить?

Казалось бы, такой простой вопрос, но мать с сестрой конкретно подвисли. И хорошо, не мне же одному этим заниматься.

— Как зачем? — отмерла наконец родительница. — Отвести от нас угрозу.

— Так если волки не нападают, то и угрозы нет.

Тут она зависла еще на пару минут.

— А кто этих волков знает? Может они, если ты на дорогу перестанешь ходить, сразу нападать начнут.

— Как-то это все за уши притянуто, — скривился я. — Но в одном ты права — логику диких зверей нам не понять. Так что волков надо изводить, только не таким способом. Пока я на дороге добрых путников ловлю, вас десять раз могут слопать. Я уже не говорю о том, что глупо просить помощи у незнакомых людей, не попытавшись решить проблему самому.

— И как ты ее сам решишь? — нахмурилась мать.

— Сперва можно пару ловушек сделать, несколько волчьих ям вырыть. — перечислил я варианты. — Еще можно самострел смастерить.

— Послушай сынок, — решила зайти с другой стороны мама. — Ведь есть определенный порядок вещей. Папа добывает дерево, мы, с твоей сестрой, готовим, убираем, в общем, занимаемся бытовыми делами. Ты же ходишь на дорогу и ищешь того, кто может нам помочь. Каждый занимается своим делом. Зачем это нарушать?

— Да это бред какой-то, — вырвалось у меня.

— Это ты бред несешь, — вспылила мать. Но тут же успокоилась. — Ладно, видимо все-таки подцепил ты какую-то заразу. Пойдем в дом, заварю тебе чай на травах. Хороший чай, бабкин рецепт, любую хворь за ночь выгонит.

Сопротивляться я не стал, и поплелся за мамой в дом. Я чувствовал себя опустошенным и уставшим. Странное поведение зверей, нелогичные поступки родных, все это давило на меня, сбивая с толку. Странностей было хоть отбавляй, а вопросы только накапливались. К слову, вот вам еще одна — я абсолютно не помнил имен, никого из родных, ни свое собственное. А спрашивать у матери как-то боязно. Точно в психушку упекут, сколько бы дней до нее не пришлось ехать.

За грустными раздумьями я и не заметил, как оказался в доме. Очнулся только тогда, когда мне в руки сунули что-то горячее. Еле сдержался, чтобы не заматериться в голос. Какой-то я раздражительный стал в последнее время. Дуя на кружку, я поплелся к печке и плюхнулся на стул. Рядом с печкой тепло и уютно. Отличное место чтобы предаваться своей меланхолии, прихлебывая горячий напиток. При том, что больше всего к меланхолии располагал сам напиток. Невкусный, терпкий и абсолютно не сладкий, он был настолько горячий, что по сравнению с ним вулкан Редрок показался бы прохладным плавательным бассейном. Зачем вообще я эту гадость пью? Повертев головой и убедившись, что никого рядом нет, я вылил весь настой в цветочный горшок.

Итак, подведем итог. Первое. У меня частичные пробелы в памяти. По сути, осознанно я помню себя только сегодня. Второе. Нелогично ведущая себя семейка. При этом своей нелогичности не замечающая. Правда отца я еще не видел, но у меня почему-то есть стойкое ощущение, что от матери он особой вменяемостью не отличается. Но проверить надо будет. Третье. Странно ведущие себя животные. Тут опять есть нюанс. Лично я этого не видел. Это все со слов матери. Смысла врать ей конечно нет, но все же. Надо будет проверить.

Вывод из всего напрашивался только один, и он был неутешительным. Вряд ли весь мир сошел с ума, скорее это я. Но так даже лучше. Жить в здравом уме в сумасшедшем мире, нет уж, увольте.

Я выглянул в окно. Солнце уже спряталось за верхушками ближайших деревьев. Часа три пополудни, и если я до вечера хочу справиться со всеми своими делами, пора шевелиться. Собственно, дел у меня было два. Взглянуть на волков и «познакомиться» с отцом. Начать я решил с последнего, ибо если начинать с волков, существовала вероятность до второго дела не дожить.

Звуки в лесу выделывают странные шутки, казалось, отец работает метрах в двадцати, вон за тем деревом, но на деле он оказался гораздо дальше. Пришлось пройтись. Неспешная прогулка меня успокоила. Лесная прохлада, шелест листвы, пение птиц и жужжание насекомых, все это умиротворение положительно влияло на мои нервы. Лишь одно привносило диссонанс в эту какофонию звуков. Глухие удары топора.

Отец оказался невысоким и кряжистым. Он носил бороду и длинную шевелюру. Вместе с тем, что на нем были одеты какие-то обноски, он больше производил впечатление какого-то отшельника, чем семейного человека. Вспоминая аккуратную и опрятную маму, даже на огороде, я не сразу поверил, что этот человек — муж той женщины. Замызганная кожаная жилетка на голое тело, старые затертые штаны и десять раз перелатанные сандалии. Вокруг головы повязан ремешок для волос, чтобы волосы не лезли на лицо, но торчать в остальные стороны им явно не возбранялось. Правда, возможно, это была всего лишь его рабочая одежда, а дома он ходит в смокинге.

Пока я пялился на отца, он работал, обрубал ветки уже поваленного дерева. В нескольких шагах от него, возле самой реки уже лежало четыре очищенных и ошкуренных бревна.

— О, сына! — увидел наконец меня отец. — А ты чего тута?

— Так я, это… пришел познако… гм, поздороваться.

— Да? — подозрительно посмотрел на меня отец. — Так утром же виделись.

— То когда было!

— Да? Ну ладно.

Содержательный у нас с тобой разговор, батя, ничего не скажешь.

— А чего не на дороге? — забеспокоился вдруг отец. — Привел кого что ль?

— Не, никого не привел. — поспешил успокоить я отца.

— А чего тогда не на дороге?

Эм, ты вроде уже спрашивал.

— Так нет там никого, говорю, вот и пришел, чего торчать то?

— Чудно, ты же обычно на той дороге допоздна сидишь. — сказал отец, подходя ко мне поближе. С топором в руке. Нет, умом то я понимал, что это просто мой батя хочет удостовериться, что со мной все в порядке. Но когда к вам в плотную подходит бородатый, растрепанный мужик с топором в руке, хочется бежать.

— А ты не заболел, сына? — спросил он меня, кладя свою широченную ладонь мне на лоб. Ну вот, муж и жена, как говорится, одна… тема для разговора.

— Да в порядке я. — ответил я отцу, снимая его ладонь с головы. Пол лица мне накрыл своей ручищей. — Уже и мамкиного отстоя на травах выпил.

— О, тады, ладно. Добрый настой на травах твоя маманька варит.

Чего ж ты молчал, я б тебе бы его и принес.

— Ну раз здоров, ступай. Я дальше работать буду. — махнул рукой отец, перехватывая поудобнее топор.

— Может тебе помочь надо? — К волкам мне идти совсем не хотелось.

— Это как? — не понял отец.

— Я думаю в нашем доме всяко поболее одного топора будет. Помогу тебе лес валить.

— Зачем это? — Слушай, а он неплохо дурака включает.

— Больше сделаем. Больше денег получим.

— Не надо мне больше. Слушай, я за день валю, ошкуриваю и спускаю по реке шесть деревьев. Это норма. Ни больше ни меньше не надо.

— Ладно, тогда быстрее норму сделаем, раньше домой придешь.

Отец подвис на целую минуту. Я уже думал уходить, когда он наконец выдал:

— Занимайся своими делами, а я буду заниматься своими. Все, иди не мешай. — И перехватив поудобнее топор, пошел к поваленному дереву.

Вот и познакомился. Можно было и не ходить. Верное впечатление о моей семье можно составить по одному человеку и выразить одним словом. Неадекваты. Кроме меня конечно. И в кого я только такой умный?

Назад к дому я возвращался не спеша. Наслаждался лесом и оттягивал момент знакомства со следующими местными жителями. Страшно. Хоть маман и говорила, что волки не нападают, пока кого-то не приведешь, перебороть себя было тяжело. Страх к диким зверям сидит у нас, наверное, даже не в мозгах, а в крови. Поэтому убедить себя, что тебе не страшно, не получается. Мозги обмануть можно, кровь — нет.

Как не крути, но проблему решать надо. Жить с постоянной угрозой нападения не приятно. А жить в ожидании этого самого нападения неприятно вдвойне.

В первую очередь перед походом к волкам стоит себя сперва обезопасить. Я буду истинным членом этой семейки, если попрусь к зверям без какой-либо защиты.

Мама с сестрой все еще возились в огороде, когда я проходил мимо них. Я показал им свою самую успокаивающую улыбку, на что мать нахмурилась еще больше, и проводила меня взглядом, а-ля, «я слежу за тобой». Нырнув в сарай, я занялся поисками хоть чего-либо похожего на оружие.

Итак, чего боятся волки? В первую очередь, как и все дикие звери, огня. Значит нужно смастерить себе факел. Чего еще боятся? Медведя. Но его у меня нет. Можно будет глянуть в хлеву, но навряд ли у нашей семьи есть дойная медведица. И цыгане у нас в лесу не ходят. Значит медведь отпадает. Что еще? На всякий случай нужно какое-нибудь оружие. И желательно что-нибудь подлиннее, ибо близко подпускать к себе волков я не хочу. Идеальным было бы вообще оружие дальнего боя, но луки я делать не умею, а пращой не умею пользоваться. Да кого я обманываю, из лука я стрелять тоже не умею. Лучшим вариантом остается древковое оружие, что-то типа копья. Но из древкового оружия, в нашей семейной оружейной, есть только тяпки, вилы, да лопаты. Я выбрал вилы. Из сломанной ножки стула я сделал факел, обмотав навершие тряпкой и мокнув в масло. С факелом и вилами в руках я довольно странно смотрелся. Хорошо еще, что не захотелось бегать по округе с криками «вива ля Франс».

Факел я решил зажечь сразу, от печи в доме. Во первых, потому что другого варианта разжечь огонь у меня не было. А во вторых, даже если бы у меня было огниво, чиркать им, выбивая искру, и раздувать пламя, чтобы получить огонь, довольно долгий процесс. Вряд ли волки согласятся подождать, если я начну это делать у них на виду.

Так с вилами наперевес и с зажженным факелом при свете дня, чувствуя себя при этом полным дураком, я направился к лесу. Выдвинулся я не в сторону волков, а в место левее от них метров на пятьдесят, рассчитывая немного углубиться в лес, сделать крюк, и выйти на них со спины, со стороны леса. Таким образом я конечно отрезал себя от дома, но если бы волки погнались за мной, я бы все одно не успел до него добежать. А так, при очень плохом раскладе, у меня была возможность залезть на дерево.

Дошагав до леса, я остановился и вгляделся в то место, которое указывала мать. Туда где должны были лежать гипотетические волки. Как я не таращил глаза, увидеть серые шкуры у меня не получилось, вздохнув, я шагнул в лес. Лес поглотил меня. Казалось, сделав шаг, я попал в другой мир, обернувшись через три метра, я не увидел ни дома ни поляны. Вокруг сгустился полумрак и повисла довольно гнетущая тишина. Тени прятались в тенях. Лес замер в ожидании, размышляя, сможет ли он меня сожрать. Или, возможно, лес просто спал, а у меня разыгралось воображение. Странно, буквально полчаса назад я ходил в лес в поисках отца. Он тогда был совершенно другой. Светлый, живой, полный звуков. А этот лес словно бы замер в ожидании чего-то нехорошего. Чаща в той части, где работал отец, была более редкой и не такой угрожающей. Такое ощущение, что лес буквально поделен на части, по степени опасности.

В чащу я углубился не так сильно, как хотел прежде. Чем дальше я шел, тем страшнее мне становилось. Поэтому пройдя шагов двадцать пять, я повернул направо, и двинулся параллельно поляне. Примерно через пятьдесят метров я еще раз повернул направо и двинулся уже в сторону дома. Надеюсь, этого хватит, чтобы обойти волков. На этом, последнем отрезке я замедлился, и двигался со скоростью улитки, вздрагивая от каждого шороха, и взглядом высматривая деревья, на которые можно было бы взобраться. Так я и полз, пока не добрался до края леса. Осторожно осмотревшись искомых зверей я так и не обнаружил. Может маман ошиблась, и волков здесь нет. А может соврала. Или еще десять других «может». В любом случае надо проверить все получше.

Воткнув факел в землю, так чтобы он не упал и не спалил к волкам собачьим весь лес, и бросив рядом вилы я полез на дерево. Вспорхнув на дерево с ловкостью и изяществом бегемота, я уселся на ветке и стал обшаривать взглядом землю подо мной. И наконец-то их увидел. Метров в десяти от себя. Три волка. Одновременно с тем перед глазами всплыла надпись: «Ваша наблюдательность увеличилась +1». Сморгнув надпись, надписи в отличие от полосок оказалось можно сморгнуть, я уставился на волков. Они действительно залегли у самого леса в высокой траве, и безразлично пялились на дом. Меня они, должно быть, почуяли, потому как их уши были развернуты в мою сторону, но никакой агрессии они не проявляли. Да чего там, они даже не смотрели на меня.

И что дальше делать? В том смысле, что зверей я отыскал, и в словах матери удостоверился. Волки действительно есть и они не нападают. Напасть самому? Ну это не просто глупо, это идиотизм. Тогда что? Об этом определенно стоит подумать получше, в спокойной обстановке, а не сидя верхом на дереве.

С дерева я слез быстрее чем залез — сила гравитации помогла. Шипя сквозь зубы и потирая ушибленное место, я подобрал вилы и факел, и вышел из леса. Обходить волков я не стал, во первых, надоело, а во вторых, они на меня все равно никак не реагировали. Но стоило мне выйти, как они синхронно повернули головы в мою сторону. Теперь я их мог рассмотреть внимательней. Обыкновенные серые волки, с густым мехом, красивыми желтыми глазами и некрасивыми желтыми зубами, которые они не преминули показать мне в своем жутком оскале. Спокойно ребята, я не дантист. Я машинально шагнул назад и не поверил своим глазам — головы тут же отвернулись. Проверка. Шаг вперед — синхронный поворот и жуткий оскал, шаг назад — ты нам не интересен человек. Эм, ооочееень странные волки. А если так. Вновь воткнув факел в землю и прислонив вилы к дереву, я вышел из леса — ноль внимания.

А дальше во мне взыграл интерес. Вместо того чтобы спокойно насвистывая пойти домой, я сделал шаг к волкам. Звери на провокацию не отреагировали.

Видимо, я, все таки, не самый умный в семье. Никому из моих даже в голову не пришло идти смотреть на волков, а я тут уже эксперименты начал ставить.

Восемь метров до волков — я безоружный, волки безучастны. Семь. Я им по-прежнему не интересен. Шесть. Дом намного интересней чем я. Пять.

Нет, все, хватит. Я же решил, сначала все хорошенько обдумать, прежде чем соваться к зверям. Пора разворачиваться. Надо не забыть забрать свое оружие в лесу, сделать небольшой крюк и двинуться домой. А там уже все как следует обмозговать.

И тут мне в голову пришла одна из тех идиотских идей, которая поначалу кажется гениальной. Если зверь не нападает, то его можно приручить, так почему бы не попробовать приручить этих волков? Итак что для этого нужно? Самое очевидное это еда. Волки у нас едят мясо. Мясо у меня было только на костях, а его я отдавать не собирался. Так что, отпадает. Дружелюбие. Этого добра у меня полные штаны. Хотя нет, полные штаны у меня другого, но дружелюбия тоже хватает. Что еще? Ласка. Чтобы животное к тебе привязалась его нужно приласкать. Ну это мы тоже умеем. Итак со всем дружелюбием надо попробовать погладить волка.

С этой мыслью я сделал еще шаг. Впереди мелькнули три росчерка серых молний, и я оказался на земле. Что-то впилось мне в ногу и в бок. Я закричал, больше от испуга, чем от боли. Перед глазами замелькали строчки букв и цифр, но было как-то не до чтения. Волки напали! Все оружие осталось в лесу. И я дебил. Примерно таким образом метались мысли в моей голове. Нужно попытаться прорваться в лес. Там оружие, и можно залезть на дерево. Лягаясь и отталкиваясь руками, я предпринял попытку ползти на спине. Она была тут же прервана одним серым гадом, который прыгнул мне на грудь и впился в горло. Строчки тут же ускорились. Глаза заволокло алым. Через секунду все исчезло, осталось только алое полотно. Но и оно пропало, сменившись на черную бездну.