Другая цель (СИ)

16

Накануне вечером Мира пожаловалась мне, что цены на мясо снова поползли вверх. И прозрачно намекнула, что давно пора внести разнообразие в наш рацион. Крольчатина точно не помешает, сказала девушка, но если кому-то удастся добыть домой оленины, то она вообще будет в восторге.

Намек я понял, и на следующие утро засобирался на охоту. Встал ни свет ни заря, пожертвовав самыми сладкими часами, чтобы порадовать свою девушку.

Утро выдалось пасмурным, небо от края до края заволокло низкими облаками. Но дождя не было, земля все еще оставалась сухой. Едва восток окрасился кроваво-красным, как я вышел из дома и направился в сторону ближайшей рощи.

Не очень я любил этот лес, в частности из-за обитающего в нем зверья. По его чащобам носились зайцы двадцать пятого уровня, тридцатиуровневые лисы и олени, и волки перевалившие за тридцатник. А, говорят, хозяином этого леса был сорока пяти уровневый медведь. Не так часто навещая эти места, я старательно избегал встречи с местным лесным королем.

Ладно. Допустим матерых, огромных волков я видал, это нормально. Те же варги, которые размерами могут поспорить с лошадьми, считаются родственниками серым хищникам. Но вот матерые зайцы — это для меня уже что-то новенькое. Пушистые, длинноухие комки в высоту достигали размеров моих сапог, и если не затоптать, то ноги отдавить могли основательно. Хуже всего было то, что предпочитали они пользоваться другим своим оружием. Зубы у зайцев были до боли острые. До моей боли, так как узнал я об этом из собственного опыта.

Хорошо еще, что эти мутанты-переростки по-прежнему считались травоядными и первыми просто так не нападали.

В отличие от своих наземных товарищей, белки хоть и достигали двадцатого с лишним уровня, своих стандартных размеров сильно не превышали. Конечно, серьезным противником человеку или любому крупному хищнику даже одного с ним уровня такой зверек стать не мог. Но все же лучше не обижать рыжих непосед. Белки дружны со своими сородичами. Тронув одного, не удивляйся, когда среди ветвей увидишь десяток мелькающих, пушистый хвостов, а сверху на тебя посыплется целый дождь из маленьких снарядов. Свои снаряды двадцатиуровневые белки бросают не хуже моей пращи.

Так что обидеть в этом лесу белку может оказаться страшнее, чем встретить короля Потапыча. Осознавать после перерождения, что тебя до смерти закидали шишками прыткие, рыжие зверьки, будет всяко неприятней.

Я легко двигался по утреннему лесу, практически не издавая шума. Прокаченная скрытность и экипировка, завязанная на эту характеристику, весьма неплохо этому способствовали. При этом я не крался, а двигался в приличном темпе.

Пока мне не везло, и я не заприметил еще ни одного оленя или лося. Один раз в высокой траве мелькнули заячьи уши, но быстро в ней же и затерялись. Зато мелких грызунов и птиц было даже чересчур много. Полевки чуть ли не выпрыгивали из под ног при каждом шаге, а сороки, как и другие летающие галделки, целыми гроздьями сидели на деревьях и, провожая меня наглыми глазами, хрипло смеялись моей неудаче.

Это была палка двух концов. Я мог довольно близко подобраться практически к любому зверю в этом лесу, но для этого мне нужно было сперва его обнаружить. А для меня это было несколько проблематично — я ведь не охотник и даже не следопыт. Звериный след читать не умею, а место стоянки стада сохатых не отличу от поля для игры в кальчо. Оставалось уповать только на случайную встречу. Но пока мне не везло.

Я углублялся все дальше в лес, и мне это не нравилось. Во-первых, где-то поблизости мог бродить большой и агрессивный хозяин этого места, и что-то я сомневаюсь, что моей восьмиуровневой дружбы с животными хватит на то, чтобы, встретив меня, медведь только в приветствии поднял лапу и зашагал дальше своей дорогой.

Во-вторых, мне было неспокойно. Всколыхнулось в душе еще не совсем сформировавшееся чувство тревоги, словно осадок на дне бутылки с деревенским самогоном. Что-то было не так, что-то меня смущало. Но вот что именно, я никак не мог определить. И это еще больше вносило диссонанс в мое спокойствие.

Всерьез задумавшись над тем, что, возможно, стоит повернуть назад, пусть и с пустыми руками, я, совершенно неожиданно для себя, вышел к ручью. Я ведь уже говорил, какой я замечательный лесной житель? Ручей был совсем мелким и узким, скорее всего родник бил где-то неподалеку, но все же это был какой-никакой водопой. А значит, звери периодически стекались сюда утолить жажду.

Прямо сейчас из этой небольшой проточной лужи большими глотками пил воду молодой олень. Все мысли и тревоги тут же оставили меня, остался только один охотничий азарт. Хотя какая тут охота, когда осталось только забить бедное животное?

Естественно сохатый меня заметил. Будь ты хоть в три маскировочных куртки обернут, если выламываться через кусты в десяти метрах от жертвы, так как это сделал я, то можно быть уверенным — тебя увидит даже крот. Покосившись на меня своим большим, влажным глазом, олень даже и не подумал отрываться от своего занятия. То ли я совсем не страшный, то ли вода невероятно вкусная.

На самом деле первое. Я уже давно заметил, что в ситуациях, когда пугливое, травоядное животное должно убегать, изображая из себя жертву, многие из них периодически остаются на месте, почти что игнорируя мое присутствие. Как я понял, это зависит от разницы уровней охотника и жертвы. Если жертва выше своего преследователя на пяток-другой уровней, то он ей уже не так сильно воспринимается как угроза.

В моем случае олень превышал меня почти в полтора раза. И что бы, по его мнению, не выползло сейчас из кустов, оно явно было не достойно того, чтобы прерываться из-за такой ерунды.

Вот оказывается как. В том, что у меня вечно маленький уровень, тоже имеются свои преимущества. Напади я на оленя, который был бы слабее меня — он тут же постарался бы сбежать. И потом гоняйся за ним по всему лесу. Этот же на мою атаку отреагирует иначе — в праведном гневе, что какая-то малявка посмела его поцарапать, кинется в бой. Только на десяти процентах здоровья у таких как он включается инстинкт самосохранения, и они спешно пытаются ретироваться. И этот момент нужно не прозевать.

Выбравшись из зарослей на относительно чистый участок, я стал готовиться к предстоящей схватке. Копье воткнул в землю рядом с собой, развернул пращу, вложил в кармашек снаряд, а еще два зажал в ладони свободной руки. Зелье пить не стал — слишком жирно для травоядного, у которого и атак-то особых никаких нет. Решил, что бафа полярной совы будет достаточно.

— Гуля, крит! — тихо сказал я. Птица на плече гукнула, взмахнула крыльями, и меня окутало красноватое свечение, которое погасло через секунду. Тут же пришло сообщение об усилении.

Команда «крит» тоже являлась аббревиатурой и означала — когти разрывающие и травмирующие. Когтей у меня не было, но их прекрасно заменяли острия моего копья и кинжалов.

Я резко дернул рукой, и петля, зажатая в ладони, жужжа как муха, принялась рисовать окружность. Ускоренный снаряд, лягушкой выпрыгнул из кармана пращи и устремился прямо к сохатой голове. Бам! Олень дернулся, протрубил что-то воинственное и, низко опустив голову, ринулся на меня. И началось. Я вертелся как уж, уклоняясь от атак сохатого, и жалил словно скорпион. Мой противник бодался как олень. Вся его тактика заключалась в том, чтобы мощным ударом рогов оглушить меня и опрокинуть на землю, а дальше затоптать насмерть ошеломленного противника острыми копытами. Но возможности зацепить меня я ему не давал. Несмотря на разницу в уровнях в ловкости рогатый зверь мне точно уступал. Вот и явная польза от моих тренировок. Не зря потел.

Не скажу, что бой был слишком уж легким, но и сложным он для меня точно не являлся. Этот сохатый был не первым моим оленем и бой он вел для меня довольно предсказуемо. Единственное, что меня неприятно удивило — так это запас его здоровья. Слишком уж долго я его ковырял — мой запас сил кончился раньше, так что пришлось спешно глотать зелье восполнения выносливости.

Затяжной бой меня вымотал не только физически — я чуть было не проморгал тот момент, когда у рогатого противника осталось меньше десяти процентов здоровья. Олень вдруг жалобно взвизгнул, и ломанулся от меня прочь в ближайшие кусты. В последний момент я успел опутать его ноги корнями. Вот было бы смешно, если бы он сбежал. Столько сил и времени потратил бы впустую.

После этого добить животное оказалось совсем просто. Почти каждый второй мой удар оказывался критическим. Во-первых, сказалось то, что олень не защищался, а, даже опутанный корнями, пытался сбежать. А во-вторых, на меня по-прежнему действовало усиление моего пернатого бафера.

Когда сохатый замертво рухнул на землю, я склонился над ним и приложил ладонь к его туше. Естественно, целесообразнее было бы разделать ее вручную, но после боя ко мне вдруг вернулось чувство беспокойства, усиленное в несколько раз. Я решил поторопиться.

Тело оленя истаяло до обглоданного костяка, а мне в сумку перекочевали большой кусок дырявой оленьей шкуры, печень зверя и три куска оленины разных размеров. Остальное видимо сожрал агрессивный, сухой климат. Но я даже ворчать по этому поводу не стал. Закинул весь лут в инвентарь и опрометью бросился назад в деревню.

Темп я держал довольно резвый, поэтому запас сил у меня кончился гораздо раньше, чем я даже успел преодолеть половину пути. Пришлось снова пить зелье. А зачем еще одно. Тревога разрасталась пропорционально пройденному пути, и экономить я не стал.

Но как я не торопился, когда вынырнул из живой, зеленой стены, я понял, что опоздал. Над деревней клубился густой, серый смог. Часть домов уже вовсю полыхало, а часть еще только занималось.

Как я преодолел широкий луг, что отделял лес от деревеньки, я не помню. Только что еще стоял у кромки рощи, а теперь вот, буквально в десяти шагах, догорает крайний деревенский дом. На то, что время все-таки не стояло на месте, и я не научился телепортироваться, указывала степень возгорания домов. По всей видимости, все мое сознание заполонило одно единственное желание — поскорее добраться до Миранды, и на все остальное я попросту перестал обращать внимание.

Из этого состояния меня вывел дым и запах гари. Наверное, не стоит так рьяно ломиться в самое пекло, когда мне вообще ничего неизвестно о том, что здесь случилось. Я прислушался и замедлил шаг. Кроме довольного треска огня, пожирающего все, до чего он мог дотянуться, никаких других звуков я не услышал. Ни воплей местных жителей, ни криков о помощи, ни испуганного плача домашних животных. Даже собаки не выли. И это было странно.

Осматриваться вообще не имело смысла. В тех редких клочках улицы, которые еще не заволокло дымом, не мелькала ни одна фигура.

Я вздохнул и шагнул вперед, прямо в дымовую завесу. Перед глазами тут же появился таймер, отсчитывающий секунды до удушья. Через пару шагов он исчез, затем появился заново. Серая пелена была не слишком густой и не однородной, рваными лоскутами перемежаясь с прозрачными участками относительно чистого воздуха. Так что задохнуться здесь мне пока не грозило. По этой же причине видимость была лучше, чем я рассчитывал.

На первого мертвеца я наткнулся, когда миновал третий дом. Полный мужчина лежал на спине возле забора и невидяще, и как мне показалось, испуганно смотрел в небо. Тело уже начало источать едва уловимый свет. Со временем оно будет становиться все прозрачнее, пока полностью не растворится в пространстве. Если конечно оно так и останется здесь лежать, и никто не сжалится над бедолагой и не похоронит его.

Беглый осмотр ничего не дал. Никаких ран на теле я не обнаружил. От чего же тогда умер мужчина? Приступ удушья? Яд? Магия? Вариантов на самом деле уйма. Вот только пожар почти стопроцентно исключает случайную смерть.

Плюнув на осторожность, я вскочил и едва ли не бегом направился к дому Миры. Трупы стали попадаться все чаще. И не только людей. Собак, кошек, птиц. Все без явных следов насилия. Не могли же они все разом задохнуться от дыма?

Я перестал обращать на мертвых внимание и все рвался вперед, упорно отгоняя от себя мысль, что уже, наверное, можно и не торопиться. Живых в этой деревне не осталось. Но, как говорится, надежда умирает последней. И она гнала меня все быстрей к ставшему мне почти родным дому.

Девушку я нашел во дворе, рядом с цветочной клумбой. Красивое лицо искажено гримасой страха, широко распахнутые глаза смотрят в пространство перед собой. Но ничего не видят. Показалось, внутри меня оборвалось что-то, что до этого было натянуто до предела. К горлу подступил ком.

Я опустился на колени рядом с Мирой и положил ладонь ей на лицо, чтобы закрыть веки. Но из этого ничего не вышло. Максимум, чего я смог добиться прикосновением, это открыть инвентарь мертвой девушки.

Одежда, нож, садовый инструмент, да десяток монет, чего еще можно было найти у обычного селянина? А главное, ради чего нужно было вырезать целую деревню? Вырезать — не буквально, я так и не увидел ни одной раны на телах деревенских жителей.

Я убрал руку и снова взглянул на ту, что за месяц стала мне так же дорога, как и любой член моей семьи. Страх, поселившиеся в глубине безжизненных глаз, причинял мне дополнительную боль. Убийце было мало просто забрать ее жизнь, он стремился еще и напугать свою жертву, повергнуть ее в ужас. Выкормыш гиены!

Я глухо заворчал, словно один из тех волков, что каждое утро заглядывают в гости к моей семье. В груди вспыхнуло пламя гнева, будто я вовсе не защитник леса, а самый настоящий берсерк, и кипящей лавой стало разливаться по всему телу.

Дальнейшие события я помню весьма плохо. Память решила вырезать целый эпизод из моей жизни и запрятать его поглубже в туманы подсознания. Остались только какие-то обрывки, как будто вместо голографической записи мне подсунули несколько слайдов.

Вот я стою на коленях возле тела Миранды, вот брожу, словно пьяный, по мертвой деревне, а уже в следующий миг я продираюсь сквозь заросли глухой чащи, и через секунду сражаюсь с огромным медведем. Ночь в лесу. Я словно завороженный смотрю в пламя костра. Где-то рядом воют волки, но мне плевать. День. Солнце в зените. Я шагаю по пыльной дороге. Куда не глянь — вокруг сплошные луга. Но я смотрю вперед. Туда, где на тракте появилась фигура. Игрок. Он приветливо мне улыбается, но выражение его лица сразу же меняется, когда в моей руке появляется копье. Новый слайд. Кажется вечереет, тени стали длинными. А быть может, это занимается новое утро? Без разницы. Впереди крепостная стена, значит за ней город. Стражники на воротах провожают меня долгим, пристальным взглядом. Один даже решает двинуться мне наперерез, явно желая стрясти монету за проход. Но наткнувшись на мой взгляд, он споткнулся на ровном месте и передумал.

Более-менее я пришел в себя в каком-то трактире. Время перестало двигаться скачками, и вернулось к своему обычному монотонному течению.

Я сидел на высоком табурете возле барной стойки и меланхолично смотрел на рюмку с какой-то янтарной жидкостью. Явно спиртное. Только вот пить я абсолютно не хотел. Конечно же я слышал, что таким образом можно притупить боль, закрыться от нее, убежать. Но убегать я больше ни от кого не собирался. Наоборот, я хотел сам перейти в наступление. Преследовать своего врага. Травить его как зверя. Осталось его только себе нажить. Не думаю, что в моем мире это такая уж проблема.

Я медленно осмотрел просторный зал трактира. Под завязку не забит, но наполовину точно заполнен. Вполне себе востребованное заведение. Тут тебе и местные горожане, решившие пропустить кружечку после трудового дня, и чужаки, которые любят засесть где-нибудь компанией после рейда и похвастаться друг другу своими похождениями и трофеями.

Взрыв хохота заглушил даже пиликанье выступающего менестреля, а многие завсегдатаи с неудовольствием покосились на столик в углу, за которым засела гомонящая толпа. Группа игроков что-то бурно обсуждала. То, что мне надо.

Оперевшись на стойку, я начал вставать с табурета, но мимо прошмыгнула молоденькая, совсем еще девчушка, официантка и, улыбнувшись, обдала меня запахом полевых цветов. Я обмяк и снова плюхнулся на сиденье.

Миранда тоже любила цветы. Бывало, каждый день просила принести ей новый букетик. А теперь ее нет.

Глупо и мелочно ввязываться в кабацкие драки, чтобы сорвать на ком-то свою злость. Так ее память не почтить. Но что мне еще остается? Тело и разум требуют действий. Месть? Почему нет?

Не один раз я слышал от умных людей, что месть не помогает унять душевную боль. Но я этого и не искал. Точнее, не совсем этого. Просто сейчас мне виделись два варианта. Либо я сорвусь сейчас на поиски виновных в гибели целой деревни, либо сопьюсь прямо в этом трактире. К тому же, мне очень хотелось найти и наказать убийц. До одури хотелось.

Приняв решение, я подошел к ближайшему столику, за которым сидели чужаки и, положив руку на плечо одному из них, привлек к себе его внимание.

— Есть дело. — сказал я незнакомому игроку, когда он обернулся. — Нужно доставить кое-кому сообщение.

Отвлеченный от разговора чужак удивленно захлопал глазами.

— Да ты охренел, непись! — возмутился здоровенный северянин, после того как наконец понял, чего именно я от него хочу. — Не видишь, мы тут с братюнями расслабляемся? Отмечаем, можно сказать, удачный день, а ты лезешь со своими заданиями для нубов. Совсем попутал? Посмотри на нас. У меня шестьдесят первый уровень, ты думаешь, я для тебя бегунком работать буду? Все, беги. Не мешай большим дядям разговаривать. А свое задание можешь кому-нибудь дру… — внезапно парень запнулся, уставившись куда-то в пространство перед собой. Он явно читал, видимые только для него, строчки. — Сколько опыта? — воскликнул он так громко, что некоторые местные и все чужаки за соседними столиками обернулись на его возглас. Зыркнув в их сторону, северянин существенно понизил голос и продолжил. — Да не может быть, чтобы за обычную беготню столько давали. Это какой-то баг. С другой стороны, почему бы им не воспользоваться?

— Макс, может, ты хоть объяснишь, что происходит? — подал голос его приятель, сидевший тут же за столом. Еще один северянин.

— Позже. — парень явно куда-то заторопился. — Я все сделаю, можете не сомневаться. — Это уже мне.

— Макс, ты куда? — всполошился массивный дварф с короткой рыжей бородой. — Так ведь хорошо сидели.

— Потом объясню. — махнул рукой северянин и бросился к выходу.

Я лишь пожал плечами и снова отошел к своему месту у барной стойки. Ждать.

Долго себя ждать МурЧело не заставил, прибыл довольно быстро, как будто у лидера клана не было вообще никаких других дел. Впрочем, вполне возможно, что я снова впал в это свое состояние, где время исчезает, словно деньги выделенные короной на ремонт дорог. Бесследно.

На всякий случай я повращал головой — зал заметно опустел, в трактире оставалось всего лишь несколько самых упорных завсегдатаев, половина из которых уже шумно храпела, уткнувшись лицом в тарелку. Игроков не было вообще, если не считать двух подозрительных типов, над головами которых имелись знаки принадлежности к клану «Плащ и кинжал». Но эту парочку, видимо, притащил вместе с собой кацен.

Парни, выбрав своей целью один из угловых столиков, уселись там и сразу же подозвали к себе официантку. Их шеф плюхнулся на табурет рядом со мной. Собственно так я его и заметил, рядом довольно ощутимо запахло шерстью.

— Здогрово, бгродяга. — панибратски хлопнул меня по плечу рыжий хитрец. — Где пгропадал? Полтогра месяца от тебя ни слуху ни духу. Мои ребята, что пасутся у тебя каждое утгро, говогрят, дома ты тоже не появлялся. Значит, не дал никому себя пгрикончить. Молодца. — И тут же, даже не давая мне вставить и слова, затараторил дальше. — Смотгрю ты нисколько не изменился. Все такой же угрюмый и восемнадцатый. Может, потому-то и угрюмый, что все еще восемнадцатый?

Кошара явно пребывал в хорошем настроении, раз даже пытался шутить.

— Были кое-какие дела. — расплывчато объяснил я. Не особо хотелось распространяться о своей личной жизни.

— Да уж, у меня тоже в последнее вгремя дел невпгровогрот. — весело осклабился кацен. — Можно сказать, что отчасти благодагря тебе. После тех двух заказов репутация клана повысилась, и дела наши пошли в гогру. Пгриходится вот даже допоздна засиживаться в игре. На самом деле тебе повезло, что твой посыльный успел меня застать. Я уже собигрался выходить, когда мне сообщили о его позднем визите. Кстати, что за пгридугрка ты нам послал? Сказав кодовую фгразу и пегредав нам твое местонахождение, он стал пгрыгать как умалишенный, кгрича что-то о тгрех угровнях.

— Я его не знаю. Он просто был первым, кто подвернулся под руку. — ответил я своему бывшему работодателю. — Слушай, МурЧело, может быть хватит этих советских разговоров? Ты ведь знаешь, зачем я тебя позвал.

— Само собой. — хмыкнул кацен. — Узнаю стагрого Миха. Сгразу к делу. Я так понимаю, ты наконец пгридумал оплату за наш втогрой контгракт. Ну-ка, удиви меня. Только пгредупгреждаю сгразу, если это будет пгросьба защищать твою семью от волков еще один год — я в тебе сильно разочагруюсь.

— Для начала нужно узнать, кто спалил деревню Луговое, что в Девятом королевстве. — никак не отреагировал я на колкость хвостатого собеседника. — Что делать дальше, я скажу, после того как ты предоставишь мне эту информацию.

— Интегресно девки пашут! — возмущенно воскликнул МурЧело. — Как плохо оказывается у меня с памятью. Мне то казалось, что мы должны тебе одну-единственную услугу, а по-твоему выходит, что весь наш клан к тебе вообще должен в пгрислужники записаться, и выполнять все твои пгрихоти.

— Не ерничай, Мурчик. — назвал я кацена прозвищем, которым его именовали только лейтенанты и особо приближенные личности. Не в том я был состоянии, чтобы вести долгие, вежливые диалоги. Кровь снова стала закипать от нетерпения и раздражения, и мне стоило больших усилий не вспылить. — Это по-прежнему всего одна услуга. Мне нужно кое-кому отомстить, я только не знаю пока кому именно.

Кацен вопросительно поднял одну бровь, но промолчал.

— Да ладно тебе. Это ведь не так сложно. С вашими возможностями — так точно. Мне не раз хвастались игроки, что в интернете можно найти что угодно.

— Боюсь, ты не совсем вегрно понял, что они имели в виду. — фыркнул МурЧело. — Но ты пграв, сделать это реально. Ладно, пусть будет по-твоему. Запишем тебе эту маленькую услугу, как бонус. В свое время ты неплохо спгравился и ни разу нас не подвел. Так что заслуживаешь небольшого поощгрения. Когда узнаем нужную информацию, где тебя искать?

— Я буду здесь. — кивнул я на барную стойку.

— Сбогр инфогрмации может затянуться не на один день. — предупредил меня глава клана «Плащ и кинжал».

— А куда мне торопиться? — парировал я. — У меня сейчас в приоритете только одно дело. Никаких других планов я не строю.

— Если тебе все равно, может, тогда у нас будешь дожидаться инфу? — предложил МурЧело. Видя, как я замялся, он продолжил. — Так ведь будет удобнее обеим стогронам. Нам не пгридется тратиться на телепогрт, чтобы добграться до тебя, а ты получишь свою инфогрмацию еще раньше.

Ну что ж, резонно. Почему бы, собственно, и нет?

Добыть нужную информацию парням из плаща и кинжала удалось действительно очень быстро. Не успели мне заново наскучить их клановый особняк и надоесть рожа, приставленного следить за мной, МохИто, как меня нашел какой-то паренек и поведал, о желании господина МурЧело лицезреть меня в своем кабинете. Паренек был из местных. Видимо, подрабатывал, батрача на клан обыкновенным слугой.

Кабинет главы клана находился на третьем этаже. Проводив меня до него, парень вприпрыжку умчался по другим делам. МохИто, усердно копируя мою тень, остался при мне. Я пожал плечами и без стука открыл дверь.

— А, Мих. Заходи, пгрисаживайся. — сделал приглашающий жест когтистой ладонью кацен. — Ты свободен. — ткнул он пальцем в моего сопровождающего.

МохИто, только пересекший порог комнаты, был вынужден тут же ее покинуть.

Парень ходил за мной сегодня все утро, явно, валандаясь, не от безделья, а выполняя приказ начальства. На это откровенно указывала его кислая физиономия. От меня он держался на расстоянии и за все время так ни разу со мной не заговорил, за что, собственно, я был ему благодарен. Он, похоже, все еще дулся на меня за тот инцидент с его нагрудником, но мне на это было откровенно плевать.

— Вот и на кой мне такой работничек? — проследил за моим взглядом МурЧело. — Слишком мал он еще для наших дел. Ему бы все носиться по данжам, да в игрушки играть. Но на беду пообещал я одному человеку, что забегру его к себе. Умеет его сестгра уговагривать, этого у нее не отнять. — плотоядно облизнулся рыжий кошара, но тут же снова посерьезнел. — Ладно, мы не для этого здесь собгрались. Вот, возьми. Пгрочти это. И садись уже наконец! Хватит возвышаться надо мной с укогром, будто моя совесть.

Я присел на стул, напротив кацена и взял со стола предложенный лист бумаги.

— Что это? — помотылял я им в воздухе.

— Твоя инфогрмация, что же еще? — удивленно глянул на меня хвостатый. — Ты думал, я в писатели подался и решил к тебе обгратиться за рецензией? Нет. Это то, что удалось накопать на твоих непгриятелей. Я слышал, что написанная инфогрмация усваивается лучше, чем услышанная. Так что я подсуетился. Цени.

— Что и даже сам писал? — удивился я такому вниманию с его стороны.

— У главы клана, по-твоему, дгругих дел больше нету? — хмыкнул кацен. — Отдал распогряжение. На то власть и нужна. Кстати, памятка тебе не помешает, так что бумажку можешь оставить у себя. — МурЧело нетерпеливо зыркнул на меня. — Читай уже. Я подожду. Потом обсудим наши дальнейшие ходы.

Я взял листок и приступил к чтению.

Чтиво меня неприятно удивило. Нет, не своим содержанием, формой. Сухой язык с множеством непонятных терминов. Написано игроком для другого игрока, впрочем, чего еще можно ожидать от чужаков?

Не то чтобы я совсем ничего не понял, общая мысль излагалась довольно доступно, но многие детали были мне неясны, и их приходилось додумывать самому.

Исходя из написанного, моим врагом оказался не один человек и даже не группа — целый клан с названием «Темная сторона». Хоть и достаточно малочисленный, если верить автору этого текста. Деревню уничтожила, правда, небольшая его группа, но делалось это точно с молчаливого согласия всего клана. В основном в этом тексте ссылались на одного человека. Его звали ПавеЛитель. Он был то ли командиром этого карательного отряда, то ли ради него вообще затеивалась вся эта операция.

Цель ее, кстати, мне была не до конца ясна. Автор указывал, что ею являлась прокачка, но я в это не очень-то верил. Гораздо проще и быстрее набить опыта на монстрах. Репутация опять-таки не страдает.

Дочитав текст, я сложил бумажку и отправил ее в инвентарь. Кацен следил за мной молча, но было видно, что его так и подмывает от нетерпения.

— Ну что? — наконец не выдержал он. — Как будем наказывать?

— Кого?

— Ну этого, твоего… — МурЧело на секунду глянул в пустоту, видимо сверяясь со своей справкой. — ПавеЛителя. Ох и фантазия у чувака! Будем опускать его, пока не обнулим, или пока из него все вещи не выпадут?

— Зачем мне наказывать одного человека? — удивился я. — Я хочу всех.

— Ну ты злой! — уважительно кивнул мой рыжий собеседник, и уточнил. — Всю группу?

— Весь клан.

— В смысле? Тебе не кажется, что это уже чегресчур? Что тебе клан то сделал? Жителей дегревни ведь погубил своим ритуалом этот самый ПавеЛитель. Давай его и отпгравим пагру сотен раз на пегрегрождение.

— Каким еще ритуалом?

— Ты вообще бумажку читал или картинки искал? Ритуалом темного жнеца. — и видя мое полное непонимание, продолжил. — Фу-ух. Ладно, давай сначала. ПавеЛитель у нас по классу кто? Пгравильно, чегрнокнижник. А чегрнокнижник у нас личность специфическая. Как у любого дгругого класса есть у него свои сильные и слабые стогроны. Магический потенциал у него довольно посгредственный, явно уступает дгругим своим коллегам по цеху, всяким магам и волшебником. Но это в чистом виде, а вот если он усилится за счет одной своей способности, то хавайтесь все, носящие посохи и мантии. В общем, чтобы не быть чегрезчугр голословным и не ломать тебе мозг тегрминологией, скажу только, что чегрнокнижники — одни из немногих классов, котогрые умеют впитывать силу повегрженных вграгов. Называй ее как хочешь: душой, жизненной энергией, факт в том, что, убив разумное существо, чегрнокнижник может вобграть в себя эту силу и хгранить ее в себе долгое вгремя, пока не решит воспользоваться. Количество энергии, которая может уместиться в чегрнокнижнике, определяется его пгрокачкой и пегрками. Когда пгрижмет, темный маг может использовать способность, котограя расходует накопленные души, но зато все заклинания его на когроткое вгремя усиливаются в несколько раз. Дгругими словами, тот еще пакостный ублюдок. — кацен сделал небольшую паузу и взглянул мне в глаза, но я оставался бесстрастным. — Именно этим и занимался ПавеЛитель в той бедной дегревеньке. Копил силы, собиграл души. И это именно он убил всех жителей. Его группа сопгровождения даже никого не ранила. Они были гагрантом того, что никаким залетным игрокам не пгридет в голову помешать ритуалу. А задачей их было следить, чтобы никто не сбежал, и гнать спасающихся обратно в дегревню.

Прямо на, гиббона мать, заклание. Как жеваный скот на бойню.

В груди моментально вспыхнул пожар. Ярость ударила в голову с такой силой, что я испугался потерять контроль над собственным телом. Показалось, что я прямо сейчас брошусь громить всех и вся, начиная с базы «Плаща и кинжала». Выдохнув и прикрыв на несколько секунд глаза, мне удалось удержать рвущуюся из меня стихию.

МурЧело мне не мешал, дал время успокоиться. Открыв глаза, я увидел, что он смотрит на меня даже с некоторой долей сочувствия. Правда, в большей степени в его взгляде присутствовало любопытство.

— Твой вграг — ПавеЛитель. — прервал он паузу. — Злишься на его пособников? Понимаю. Можем пгрищучить и их. Но мстить целому клану — это нелогично и глупо. И в наших реалиях не очень выполнимо.

— Не думай, МурЧело, что я этого не понимаю. Я тебя услышал и принял к сведенью твои доводы. Поверь мне, ПавеЛитель стоит на первом месте в моем черном списке. И я лично собираюсь отправить его несколько раз в бездну. Но чего мы добьемся обнулив одного человека, даже если он виноват во всех грехах. Мы всего лишь отберем его время, которое он потратил на свое становление, прокачку и выбивание из монстров вещей. Он легко все это восстановит. А с помощью своего клана, возможно, даже быстрее, чем до этого. Я хочу большего. Хочу, чтобы он лишился не только пары уровней и десятка монет, но и места, которое он мог бы назвать своим домом, и поддержки, которую ему могли там оказать. Хочу, чтобы он лишился клана, а клан его лишился своей базы, замка, особняка, или что им там служит опорным пунктом. Эти ребятки вряд ли святоши, раз с их молчаливого согласия их люди творят подобные дела.

— Я хотел бы тебе помочь, пгравда. — кацен был само сочувствие. — Но то, что пгредлагаешь ты — это уже пегребогр. В тебе сейчас говогрят эмоции. Не знаю, что ты потегрял в той дегревне, но, поступая глупо и опгрометчиво, кидаясь самоубийственные авантюгры, ты этого не вегрнешь.

— Я в любом случае это не верну. — рявкнул я, и продолжил уже тише. — Я так понимаю, что ты отказываешься мне помогать?

— Не отказываюсь. Пгросто отговагриваю от необдуманных поступков.

— Тогда давай зайдем с другой стороны. Скажи мне, ты наемник?

— Не понял.

— Ты выполняешь сомнительные заказы за определенную плату?

— Да, но…

— Плату от меня ты уже получил. Хочешь сказать, что клан, который раньше так дорожил своей репутацией, теперь кинет своего заказчика?

— Загоняешь меня в угол? — хмуро глянул на меня МурЧело.

— Ты не оставляешь мне выбора.

— Вообще-то, разгромить чей-то клан — это слишком большой заказ, чтобы хватило оплатить его всего одной услугой. — сделал хвостатый очередную попытку отвертеться.

— Тогда я буду должен тебе еще одну кражу. Или ты хочешь два контракта? Три?

— Одного будет достаточно. — недовольно выдавил из себя МурЧело. — Вижу, тебя не пегреубедить. Но ты должен понять, все не так пгросто, как тебе хотелось бы. Мы, конечно, можем попгробовать, но вегроятнее всего потегрпем неудачу.

— Откуда такой пессимистический настрой?

— Пагрень, ты хоть пгредставляешь, как ведутся клановые войны? — дождавшись от меня одного лишь молчания, кацен укоризненно покачал головой. — Знаний никаких, зато гоногра… В игре существует официальный рейтинг всех кланов Атгравеля. Каждый из этих кланов может без какой-либо особой пгричины, так сказать в целях экспансии, объявить войну только тем кланам, котогрые в рейтинге находятся в пгределах пяти позиции относительно него. Дгругими словами, являются пгримерно равными клану по силе. То есть, если бы мой клан, к пгримеру, занимал сотую стгрочку рейтинга, то я, не замограчиваясь, мог бы развязать войну с любым кланом, начиная с девяносто пятого места и заканчивая сто пятым. Начать же активные боевые действия пгротив любого дгругого клана — гограздо пгроблематичней. Для этого нужна какая-нибудь веская пгричина. Напгримегр: нагрушение договогра, которое влечет за собой денежные потегри; обман или афера, что подгрывают клановую репутацию; либо общественное оскогрбление всего клана, желательно запечатленное на видео. — МурЧело ухмыльнулся, вспомнив какой-то веселый эпизод. — Знавал я одних агрессивных ребят, котогрые умышлено гегрбом своего клана выбграли изобгражение пушки. Пгричем изобгражение довольно специфическое, больше напоминающее мужской детогродный орган, чем сгредневековое огружие. Естественно, нагрод с них зубоскалил. Эти же стойко тегрпели, но при этом везде ходили со включенной видеозаписью. А затем, на клановых собграниях, из всего пегречня выбиграли самых толстых кандидатов и объявляли им войну, так сказать, за погруганную честь. Говогрят, за несколько месяцев они разбили не меньше десятка кланов.

— И зачем же так изгаляться?

— А затем, что разграбы, ну то есть безликие, усегрдно следят, чтобы пгравила клановых войн не нагрушались. Им нафиг не нужно, чтоб какой-нибудь сгредний клан пошел громить напграво и налево мальков, тем самым заграбатывая себе за победы над кланами легендагрные достижения. К тому же, быть заваленным тысячами гневных писем от этих самых мальков, тоже радости мало. Так что наказывают за подобный пгроступок безликие довольно жестко. Нет, не баном. Разграбы стаграются решать игровые пгроблемы только игровыми методами. Но все равно довольно жестко. Могут распустить не соблюдающий пгравила клан, без пграва его восстановления, а могут покаграть только руководство. Есть у них любимое наказание. Накладывают на нагрушителя дебаф, котогрый пгроцентно уменьшает хаграктегристики этого игрока. Длительность и сила этого пгроклятия опгределяется степенью самого нагрушения. Пгриятного мало, могу тебе сказать. Ногрмально играть становится невозможно. Пегреждать дебаф тоже не получится, его сгрок отчитывается только когда находишься в игре. Вот и пгриходится то ли искать в игре развлечения не связанные с боевкой, то ли оставлять свою тушку в безопасной зоне, а самому заниматься дгругими делами. А денежки то за абонент тикают.

МурЧело горестно вздохнул. Похоже кто-то на собственном опыте прочувствовал то, о чем сейчас рассказывает.

— К чему я веду, — вернулся кацен к нашему насущному вопросу. — Клан «Темная стогрона» находится гограздо ниже клана «Плащ и кинжал» в рейтинге, несмотгря на то, что мы тоже довольно малочисленны. Все потому, что у нас узкая специализация и мы в ней весьма успешны. К тому же наемники всегда ценились выше всех остальных. Поэтому пгросто так объявить им войну я не смогу. Единственное, что я в силах сделать, как капитан наемников, это выступить как тгретья стогрона. Могу выделить тебе небольшой отгряд игроков, человек так пятьдесят. Еще могу усилить их сотней неписей. Но это максимум. Большего по пгравилам клановых войн я сделать не могу. А для того чтобы взять кгрепость темной стогроны, этого ничтожно мало.

— Сколько, по-твоему, нужно воинов? Может быть я смогу помочь. — внутри по-прежнему тлел мстительный огонь, ни на секунду не затухая, так что отступаться я не планировал. Даже если придется штурмовать стены крепости в одиночку.

— Издеваешься? — скривился кацен. — Что ты можешь вообще? Ладно, хочешь знать — слушай. Есть один вагриант. Можно попгробовать собграть местное ополчение пгротив этого клана, репутация то у них ни к чегрту. Но для этого нужен хогроший командигр. А все толковые командигры-неписи напегречет, давно пгрикогрмлены и служат отдельным кланам.

— Привлечь на нашу сторону хорошего командира из местных, способного набрать ополчение. — я повертел эту мысль в голове и так и этак. — Звучит не слишком сложно.

— Угу. Ты спегрва попгробуй, а потом говогри. Кгроме того, это еще не все. Одних воинов, сколько бы мы их не набграли, будет мало. Только больше мяса на убой собегрем. На нашей стогроне будет эффект неожиданности, на их — ресугрсы клана, у тебя-то их не нет. Так что на долгую осаду можешь не рассчитывать. Вгражескую кгрепость пгридется бграть с наскока. Иначе никак. И попытка будет только одна. А значит, нужен какой-то большой отвлекающий фактогр. Что-то, что будет мешать вграгам сосгредоточить огонь на наших воинах. В идеале я бы пгредложил тяжелое осадное воогружение. Катапульты, баллисты, тгребушеты. Но к сожалению этот вагриант отпадает. Для сбогрки и установки тяжелых метателей нужна туева куча вгремени в непосгредственной близости от кгрепости. Думаю, начни мы клепать катапульты рядом с их цитаделью, ребята из темной стогроны сложат два и два и заподозрят что-то неладное. Но раз недоступна инженегрия — значит выгручит кавалерия. Втогрой вагриант — это заиметь небольшой отгряд, котогрый своими быстгрыми и маневгренными наскоками станет подогревать вгражеских стгрелков, и для котогрого не будут пгрепятствием кгрепостные стены. Напгример, стаю гагрпий или отгряд ангелов. У тебя случайно ангелов сгреди дгрузей нет?

Ангелов нет, но один крылатый знакомый имеется.

— Отвлекающий фактор. — я мысленно загнул второй палец. — Еще пожелания?

— Ну, если тебе мало, то еще нам не помешают игроки. Пятьдесят человек — это сущие копейки. Нужно больше, желательно высокоугровневых и с головой на плечах. Если они еще при этом будут безклановыми, то вообще хогрошо. Разбавят моих бойцов — будет меньше подозгрений в сговогре. Всего лишь клан наемников выполняет очегредной контгракт. Тут и дгругих игроков-искателей пгриключений полно. Видите господин админ? Не обгращай внимания, Мих, это я тгренигруюсь.

— Местный командир с ополчением, отвлекающий фактор и отряд игроков. — подвел я итог. — Ничего не забыл? И если я все это обеспечу, ты поможешь мне штурмовать крепость «Темной стороны»?

— Если выполнишь каждый из этих трех пунктов, то я лично поведу своих людей в атаку.

— Тогда мне нужно, чтобы ты для меня кое-кого нашел.