Дракон, ты не узнаешь о доченьке!

Глава 27

На счет договорились, я была не уверена. Сам факт того, что меня подслушивали, мне уже не нравился.

– Ах, какая красивая кукла! – послышался голос Бесс, когда осмелевшая Мия принесла Лию хвастаться. – У меня в детстве было три таких куклы. Одну, звали Гримбальда, вторую… эм… Сейчас вспомню… Вермона, а третью… Мрачнелла… Я просто выросла в семье темных чародеев…

И Бесс расхохоталась. Мия тоже смеялась, повторя “Мрачнелла!”.

“Не этого ли ты хотела?”, – подумала я, спрашивая себя. – “Тебе нужна была нянька! Вот, считай, ты ее нашла! Все, что не делается, все к лучшему!”.

“Да, но подслушивать – нехорошо!”, – вздохнула я, видя, как Бесс уже играет с Мией. Играли они так мило, что я вздохнула. Быть может, действительно стоит попробовать.

– Ладно, я поговорю с некромантом, – мрачно буркнула я, доставая из котла платье и просушивая его.

Платье, которое принесла Бесс, было очень красивым и напоминало свадебное.

– Это что? – спросила я, сглотнув.

– А? Это? Я, честно сказать, не помню, когда его купила, – заметила Бесс. – Стала перерывать шкафы и нашла. Думаю, тебе оно очень подойдет! У меня три похожих, так что… Носи. Там еще бирка есть. Так что оно, видимо, новое…

Я вспомнила комнату Бесс, где одну стену занимают исключительно шкафы с одеждой, потом посмотрела на свое вареное платье. Там были какие-то серые полосы, которые напоминали зебру. Бесс могла себе позволить менять гардероб хоть каждый день. Ее семья была довольно богатой и древней, так что деньги у Бессаны водились всегда. Моя же семья была нищей. Я узнала об их существовании, когда они прислали мне наглое письмо с требованием денег. Ибо, как так? Меня тут рожали в муках, а я не хочу обеспечивать семью до сдоху? Сначала письма были довольно милыми. У меня, как оказалось, есть какой-то брат. И ему оторвало руку, когда он пытался что-то намудрить с зельем от крыс и мышей. Я решила помочь. Я же – совестливая девочка. Но когда через месяц я насчитала шесть рук у брата, две ноги у отца и три руки у матери, я поняла, что что-то не так. Или меня там ждет хтоническая семейка многоруких и многоногих личностей, после встречи с которыми я буду долго просыпаться в кошмарах. Или меня попросту разводят. Я вздохнула и … ничего не ответила. Письма приходили одно время довольно часто и градус их накалялся. “Что? Поднялась? Зазвездилась? Забыла, с кем ползала?”. Я понимала, что так деньги не просят и полностью перекрыла все контакты. Так что теперь я – самопровозглашенная сирота.

Час пробили девять. Я закатила глаза.

– У нас пятнадцать минут! – спохватилась Бесс. – Нам пора! Сейчас я переоденусь. Мне еще макияж наносить…

Дверь за ней закрылась, а я пошла переодеваться, слыша, как шуршит по полу Сниф Снифыч.

Платье село неплохо. Я ожидала худшего. Только вот оно было слишком… хм… откровенным. Впрочем, я не удивлена. Других нарядов у Бесс не водится. Темные чародейки всегда одевались провокационно и соблазнительно. Они обильно красились, чтобы при виде них мужчины укладывались штабелями. Я же, как выяснилось, была чародейкой в первом поколении. Так что тяга к волнующим разрезам во мне еще, видимо, не проснулась.

Мне тут же стало неуютно, когда я смотрела на декольте, едва ли не доходящее до пупка. У меня тут же появилась грудь, а я поискала глазами то, что можно накинуть на себя, чтобы не смущать никого.

Повертевшись перед зеркалом, я удовлетворенно вздохнула. И тут у меня появился соблазн включить его и посмотреть, что происходит в кабинете у ректора.

Потянувшись за ручкой, я вдруг одернула себя: “Ты собираешься подслушивать?”.

“Нет, что ты! Я только подглядывать!”, – оправдывалась я, борясь с искушением.

Я повернула вензель, видя, как по зеркалу пробежала рябь. Я увидела, как вырисовываются очертания кабинета.

– А теперь слушайте меня внимательно, – произнес Раамант, а перед ним был светящийся шар. – Я не собираюсь сокращать темные дисциплины! У нас больше нет темных дисциплин. Все дисциплины у нас светлые…

Он сидел в кресле, как на троне. Шар загорелся, а я услышала глуховатый старческий голос: “А как же яды?”.

– Лекарство – это тоже яд! – заметил Раамант. – Если нарушить дозу! Итак, мы уже обсудили зарплаты, премии… Так, что у нас дальше…

Сейчас создавалось впечатление, что это не он на ковре у министерства. А министерство в полном составе на ковре у нашего ректора.

Меня снова взяла гордость. Я полюбовалась красивой улыбкой, которая разлилась теплом по израненному сердцу.

– Мама! Там тетя Бесс пришла! – послышался голосок Мии. Я испуганно дернулась и выключила зеркало, одернув платье.

Я выглядела в нем, как очень развратная невеста.

– Ладно, – махнула я рукой.

– Эй, эй, эй! Ты что собралась на смотр без макияжа? – всплеснула руками Бесс, распространяя вокруг себя облако ядовито сладких духов “Мандрагора”, от которых к ее ногам должны падать мужчины, комары и самолеты.

– Ну да, – ответила я, не видя ничего плохого в полном отсутствии краски на лице.

– Ты позоришь звание темной чародейки! – заворчала Бесс. – Где стрелки? Где помада?

– Не надо, – поморщилась я.

– Нет, надо! – настаивала Бесс, тут же пусти в меня заклинание быстрого макияжа. Только она так умела. На ней самой это почему-то не работало, зато прекрасно работало на других!

– Это из книги моей прапрабабушки. Древние семейные рецепты! – не без гордости заметила Бесс, когда я смотрела на себя в зеркало. В зеркало смотрела роковая соблазнительница.

– Пойдем! А то опоздаем! Орать будет! – заметила Бесс. И мы попросили Мию сидеть тихо. Сниф Снифыча тоже. На всякий случай. На что Тряпк на нас не то фыркнул, не то что-то прошуршал.

– Ты на кого ниточками шуршишь? – спросила я, глядя на недовольного Сниф Снифыча. – Ты на кого кружево топорщишь?

Тряпка удалилась, а я до сих пор не верила, что у моей дочери есть фамильяр.

Ректор был еще занят. Он разговаривал с министерством. И выгребало министерство, старческим голосами обещая увеличить квоты на студентов из бедных семей.

– Я и так взял сирот на свое обеспечение! – рычал дракон. – Они получают мою личную стипендию….

Мы пришли раньше всех, поэтому и чувствовали себя неуютно. Потом в конце коридора мы увидели бледное привидение. Оно двигалось в нашу сторону и на поверку оказалось нашей предсказательницей. Сейчас она напоминала девушку из ужастиков, которая выбирается из телевизора с целью убийства. И чем ближе она была к нам, тем больше мы понимали, что она убивает ради прибавки к пенсии.

– Ужас какой, – заунывным голосом произнесла мадам Марионетта, ежась в светлом замусоленном платье, которое напоминало ночную рубашку. – Когда все это кончится?!

– Это мы у вас должны спросить! – заметили мы, глядя на Марионетту. – Вы же ведете прорицание.

– Ах, я смотрела в своем шаре. Три раза разложила карты. Они показывают, что конец близок! Конец всего магического мира! – с тревожным завыванием выдала прорицательница. – А это – первый предвестник… И явится мир в белом… И все облачаться в белые одежды…

Я поморщилась. Когда-то я любила гадания. И даже ходила гадать на таинственного короля, чье имя я так и не озвучивала. Но после фразы: “У него есть соперник, и мужчина рядом со мной!”, я поняла, что это все ерунда. Никаких соперников на горизонте не было. Предсказание – фигня. И меня просто разводят на нервные клетки.

– Сейчас я скажу, а дети бросятся записывать, – выдохнула Бессана.

Я подняла глаза, видя, как в конце коридора появляется ангел. Пока я пыталась подобрать слова, глядя на белоснежные волосы и белоснежную одежду, Бессана тяжело дышала: “О, великая сила!”.

К нам шел принц, ангел и так далее… На поверку оказавшийся Дариусом. Одет он был очень дорого. Роскошные одежды сверкали драгоценными камнями.

– Ничего не спрашивайте! – прошипел Дариус, разрушая очарование момента. Его язвительный голос свидетельствовал о том, что он сам в шоке.

– Ты сегодня выглядишь, как… – вздохнула Бессана.

– … добрая фея! – улыбнулся Дариус. И тут же милая улыбка сползла с его лица, превращаясь в холодную гадкую усмешку. – Как вфеярю мало не покажется.

– И где ты это откопал? – спросила мадам Колдридж.

– Места на кладбище знать надо, – заметил Дариус. Я представила, что где-то лежит и мерзнет какой-то венценосный покойник. – А если точнее, то проходишь по главной аллее, сворачиваешь направо, мимо тренировочных могил, там будет склеп какого-то принца. Так что я перемерял все кладбище, а у принца мой размер!

Вот оно что…

– Я воплощение доброты. Я сею радость, любовь и … убью того, кто с этим не согласен, – усмехнулся фирменной гадкой улыбкой Дариус, пряча руки в рукава.

“До-о-оброта! Белогривые лоша-а-адки!”, – пропела я мысленно.

– Коня принца воскрешать не стал. В Академию на коне нельзя! – услышала я язвительный голос.

– А где же корона? – спросила я.

Со мной Дариус принципиально не разговаривал. Видимо, все еще был зол за то, что я обошла в должности.

Бесс кокетничала напропалую. Я видела ее взгляды, движения, а сама понимала, что я так не умею. И не научусь никогда. Обычно я почему-то икаю, когда смущена. И тут же отвожу взгляд. А еще руки! Они всегда начинают что-то мусолить. Так что ни один мужчина еще не устоял. Все просто сматывались.

Темный факультет был в сборе, а я увидела, как Дариус смотрит на нас. “Может, там любовь? И тебе ничего не придется делать?”, – задумалась я, глядя то на Бессану, то на него.

– Входите! – припечатал ректор.