Дракон. Книга 2. Назад в будущее

Эпизод 5 Те же и Сумкин

Шпунтик не очень жаловал Сумкина. От того вечно несло табачищем, а еще Федор имел обыкновение то и дело брать Шпунтика на руки, наивно полагая, что коту нравится лежать у него на руке лапами вверх и в такой нелепой позе принимать почесывания брюха. В первый раз, когда его столь бесцеремонно схватили, Шпунтик решительно возмутился, что и довел до сведения умиляющегося Сумкина посредством недовольного превентивного гудения. Последний оказался совершенно глух к мягкому увещеванию словом, и кот был вынужден перейти к суровым действиям: хвостом он сбил с Федора очки, после чего удрал в коридор, а уж там фиг догонишь, и вообще сам виноват.

В тот день Шпунтик затаился в темном углу за шкафом, с недоумением слушая разглагольствования Сумкина на тему, как, де, низко пал уровень воспитания среди котов. В прежние-то времена коты подобных выкрутасов себе не позволяли, а напротив — как один были рады отработать щедрое питание, которым их незаслуженно потчевали домовладельцы.

Потом, когда Федор наконец ушел, а Шпунтик, наоборот, вышел, пришлось выслушать еще нотацию и от хозяина, резко осудившего дерзкое поведение Шпунтика, но одновременно отметившего известную беспардонность сумкинских манер. В этот миг Шпунтик окончательно уверился в том, что справедливость на свете существует, и потому в последующие визиты Федора относился к нему снисходительно, то есть изредка позволял себя хватать, но брюхо чесать не допускал по-прежнему. Сумкин с таким положением вещей быстро смирился, а Шпунтик в ответ смирился с Сумкиным. И хотя тот все так же едко пах табаком, кот стал это терпеть, поскольку видел, что хозяин Федора привечает. К тому же Сумкин оказался гораздо сообразительнее, чем девушка Тамара. И главное — он не собирался оставаться жить в квартире на Моховой.

И потому, когда пред очи кота явился не опасный враг, но всего лишь Федор Сумкин, да к тому же не просто явился, а от души хлопнулся оземь, Шпунтик немедленно потерял интерес к происходящему и отправился исследовать окружающую природу, чтобы раздобыть себе пищу, раз уж о нем никто не заботится. В конце концов, Шпунтик был вполне самостоятельный кот, а Сумкин — ну что Сумкин? Посидит, попьет чаю или водки и уйдет себе восвояси. Как всегда.

Сумкин, может, и рад был уйти, но…

— Это… — вымолвил Федор после того, как вилка с насаженной на нее курицей приземлилась у него на макушке. — Я вот конкретно недопонял, старик, а что это было вообще? В целом?

И для наглядности Сумкин пальцем очертил в воздухе почти правильный круг, после чего захлопал пятерней по траве в поисках очков.

— Я, понимаешь, как примерный член социума, сижу себе в самолете пристегнутый. Смирно сижу, никого не трогаю. Стюардесски симпатичные как раз поесть притаранили, и только я в курочку зубами вонзился, как вдруг засверкало, заискрилось, загрохотало, затрясло, сгустилась какая-то белая хрень, и вот я здесь.

Сумкин смахнул курицу на землю.

— Кстати, где я?

Видно было, что Федор ужасно нервничает. Уши его топорщились более обычного. Взоры Сумкина обратились к Нике, и у него достало сил сказать:

— Здравствуйте, прекрасная незнакомка! Вы случайно не знаете, я, часом, не помер от непосильных трудов на ниве народного образования? А?!

— Что это значит?! — развернулся Чижиков к Нике и увидел, что девушка изумлена не меньше него.

— Я… я… я не знаю, — пролепетала Ника, во все глаза уставившись на Сумкина. — А кто это?!

— Вы про меня, прекрасная незнакомка?

Сумкин наконец нашарил очки, с кряхтением поднялся на ноги и, отряхнув для порядка обвислый пиджак и огладив для красоты несерьезную поросль на подбородке, приблизился к ним страдальческим шагом.

— Позвольте представиться: Федор Михайлович Сумкин. Кандидат исторических наук. Следую на Суматру ловить бабочек… Отставить! Это у меня дежавю. Следую на высоконаучную конференцию в город-герой Пекин. А вы куда летите, позвольте взаимообразно полюбопытствовать?

И прежде чем Ника успела хоть слово сказать, Сумкин завладел ее рукой и галантно поцеловал.

— Старик, я понял: я сплю, и все это мне снится, — наклонившись к Чижикову, игриво зашептал Федор. — Клевый сон! Клевый!

Сумкин, видимо, нашел объяснение происходящему и успокоился.

— И чертовски реалистический, я тебе доложу! Это твоя девушка? — интимно заиграл Федор бровями. — Ничего, если я одолжу ее у тебя на время сна? Такие глазищи! А ножки! Черт, но как задница болит…

— Федор! — Чижиков взял друга за плечо, встряхнул. — Федор Михайлович!

— А? Что? — оторвался Сумкин от разглядывания Ники. — Так договорились, старик?

— Секунду меня послушай, ладно?

— Я весь внимание!

— Федор Михайлович, скажи мне: если ты здесь, то кто тогда присматривает за моей квартирой? — вкрадчиво спросил Чижиков.

— А?! — отшатнулся от него Сумкин. — Чего?!

— А того! — не отпускал его Котя. — Я тебя как друга попросил присмотреть за квартирой, пока меня не будет. Было такое?

— Было, — кивнул Сумкин. — Но ведь я только на недельку в Пекин, на недельку. Ты не думай, там все в порядке, я все замки закрыл, а ключи…

— Перестаньте! — раздался вдруг громкий крик.

Сумкин и Чижиков разом замолчали и уставились на разгневанную Нику. Из-за ближайшего деревца на звук вышел Шпунтик с крупной мышью в зубах и прислушался к разговору.

— Что с вами? — продолжала Ника. — Вы с ума сошли, вы, оба? Какая квартира, о чем вы?! Там, — ткнула девушка пальцем в сторону озера, — солдаты, и им может прийти в голову осмотреть эту рощу! Нам нужно бежать, а вы лясы точите!

— Гм… — изрек Сумкин и посмотрел на Чижикова. — Кстати, кто это?

— Ника, — ответил тот, — девочка из будущего.

— Ника? Ага… — задумчиво выпятил нижнюю губу великий китаист. — Она очень симпатичная, я тебе уже говорил? Так вот, насчет твоей квартиры…

— Да что же это такое! — всплеснула руками девушка и медленно опустилась на траву. — Мир на грани гибели, а они… а вы… — и Ника неумело, но трогательно зарыдала.

Сумкин посмотрел на Чижикова.

Чижиков посмотрел на Сумкина.

Шпунтик выронил мышь.

Мышь облегченно скользнула в траву.

— Ну вот, — Сумкин кашлянул. — Какая впечатлительная… Старик, ты зачем девушку расстроил?

— Да ну тебя!

— Я не понял, старик, — начал было Сумкин, но Чижиков лишь тяжело вздохнул.

— Федор Михайлович, проблема в том, что вот это все, — он воздел руки к синим небесам, — совершенно не сон. Это, мой друг, суровая реальность. И она тебе не снится. Она — есть.

Чижиков подошел к Нике, сел рядом и обнял ее за вздрагивающие плечи.

— То есть… это…

Федор внимательно огляделся.

— Да, но позвольте… Как я тут, собственно, оказался? И где самолет? Такой, с серебристым крылом, что, влетая, оставляет земле лишь тень? — Федор обозначил рукой размах крыла. — А?!

— Хорошие вопросы, — кивнул Чижиков, гладя Нику по голове. — Ну, успокойся, успокойся. Спасибо, что перестала называть меня дядей, — шепнул он и перевел взгляд на Сумкина. — Я, например, оказался тут благодаря этой вот замечательной девушке. А уж кто тебя сюда перебросил, я знать не знаю и ведать не ведаю. И она тоже. Ника, ты ведь не знаешь? — взял он девушку за подбородок и внимательно посмотрел ей в глаза. — Не знаешь, да?

Ника, глотая слезы, отрицательно мотнула головой и спрятала заплаканное лицо в ладонях.

— Видишь: не знает. И вот еще что интересно, Федор Михайлович… Ты когда в Пекин лететь-то должен был?

— Ну… — Сумкин задумался. — Через неделю после тебя, старик. А что?

— А то, что ты — свинья, раз квартиру мою оставил на произвол судьбы, это раз. И мы здесь только сегодня оказались, а не неделю назад, это два.

— С квартирой все будет пучком, старик! А вот… Не понял! Куда же целая неделя делась?!

— Ты меня спрашиваешь, да? Понятия не имею!

— Тогда у меня еще один вопрос, — Сумкин добыл из кармана пиджака пачку сигарет и судорожно щелкнул зажигалкой. — Может, кто-нибудь по доброте душевной скажет мне, куда нас всех занесло?

— Я тебе скажу. Потом, если захочешь.

Чижиков решительно встал. И потянул Нику за руку.

— Куда идти? — спросил он у девушки.

— Туда, в холмы.

Для верности Ника махнула рукой, обозначая направление движения.

— Нет, подождите, — начал было Сумкин, но Котя перебил его:

— Пошли-пошли. Все расскажу, но сначала надо уйти подальше.

— Подальше от чего?!

— Слушай, Федор Михайлович, ты можешь идти молча? Примерно минут пятнадцать-двадцать? Просто идти и ни о чем не спрашивать?

— Уболтал, чертяка! — кивнул Сумкин, на ходу затягиваясь сигаретой. — Можешь, когда хочешь…

Миновали три холма, пока Ника не сказала наконец, что, по ее мнению, они достаточно удалились от озера. К этому времени девушка пришла в себя и даже начала временами улыбаться, поскольку Сумкин, конечно же, обещания своего не сдержал и начал терроризировать ее и Котю вопросами почти сразу же. Шпунтик же принял на себя роль сторожевого кота и шастал вокруг маленького отряда большими кругами, то чуть отставая, то сильно забегая вперед.

Местность кругом раскинулась дикая — натуральная природа, никак не тронутая цивилизацией и полная разнообразных живых тварей, которые вели себя по отношению к человеку совершенно безбоязненно. Сумкина, который всегда был выше мелочей, это совершенно не насторожило, а вот Чижиков, наблюдая беззаботных мышей, куропаток и даже задорного лопоухого зайца, сильно погрустнел. Буквально все кругом подтверждало слова Ники. Конечно, Чижиков, как и любой здравомыслящий человек, решительно отказывался верить в перемещения во времени и тому подобную научно-фантастическую чепуху. Нет, конечно, ему было интересно читать такие истории, но участвовать в них он не подписывался.

Странные азиатские мужики и всадник в халате хоть и произвели на Котю сильное впечатление, но не убедили до конца. Чижиков никак не хотел признавать тот факт, что происходящее до жути реально. В глубине души он лелеял надежду, что видит очень странный и очень дурацкий сон.

— Слушай, старик, а тут электрички поблизости ходят? — задал очередной вопрос Сумкин. — А то я природу люблю до невозможности, ну ты знаешь, но уже хотел бы с городом слиться.

И тут, на прогалине у громадного валуна, Ника объявила привал.

Сумкин немедленно закурил, и Котя, после некоторого колебания, сделал то же самое.

Шпунтик же самозабвенно резвился в высокой траве. Выросший среди городских крыш и дворов-колодцев, кот буквально упивался природой и чистыми, сочными запахами. Как котенок, он падал на спину, ловил высокие стебли лапами, кувыркался, высоко подпрыгивал вслед пролетавшим бабочкам — словом, получал удовольствие на полную катушку.

«Хоть кому-то хорошо», — с улыбкой глядя на своего питомца, подумал Чижиков, а вслух сказал:

— Ты поосторожнее, кот. Древнекитайских блох не нахватайся.

— Древнекитайских? — насторожился Сумкин. — В каком смысле?

Чижиков и Ника переглянулись.

— Надо уже ему сказать, — кивнула девушка.

— Что сказать?! — щедро обсыпал пеплом себя и траву Сумкин. — Да что вы все темните и темните? Мало что ли мне приключений? Сначала самолет, потом крушение и белая фигня, потом откуда ни возьмись — садово-парковое хозяйство и вы со своими приколами. А я, может, курочку доесть хотел! А мне сразу — давай, беги во всю прыть. А я, между прочим, забыл, когда в последний раз бегал и вообще физически напрягался! И, наконец, древнекитайские блохи и какие-то там солдаты! Милая девушка, вы упоминали солдат или мне показалось?

— Солдаты, да, — подтвердила Ника. — Они там остались.

— Федор Михайлович, — внушительно сказал Чижиков. — Ты только не волнуйся…

— Хочешь, я сяду? — уныло спросил Сумкин и сноровисто опустился на траву. — Ну, я готов. Вываливай!

— Видишь ли, Федор, — Котя слегка замялся: он и сам до конца не верил в реальность происходящего, точнее, не хотел верить. Ну, не нравилось ему такое происходящее. — Понимаешь… тут как бы нет электричек.

— Что нам мешает выйти на шоссе и поймать машину? — спросил Сумкин. — Или рядом нет шоссе?.. Ну, а грунтовка какая-нибудь да найдется? А там глядишь — аграрий на телеге… В конце концов, можно просто позвонить!

Он вытащил видавший виды мобильник, попытался включить и тупо уставился на экран.

— Гм. А куда делась сеть, позвольте поинтересоваться?

— В том-то и дело, Федор Михайлович, — вздохнул Чижиков. — Здесь нет сети. Нет электричек. Нет шоссе. Еще нет.

— Ну и задница! — восхитился Сумкин. — И как же мы выберемся в лоно цивилизации, чтобы вдоволь надышаться выхлопными газами? Постой, — осекся он. — В каком смысле — еще нет?

Чижиков, внимательно наблюдая за другом, поведал ему то немногое, что знал сам — в основном от Ники. Девушка периодически кивала, не очень убедительно улыбаясь.

— В утлые стенки моей души колотится бытийный ужас, — сообщил Сумкин, выслушав Котю.

Он немного помолчал, разглядывая попусту тлеющую сигарету, и вдруг разразился демоническим хохотом.

— Ах-ха-ха-ха! Ну, вы даете! Древний Китай! Какой-какой год, вы говорите, милая девушка?

— Двести десятый, — ответила Ника.

— О! Ну надо же! Двести десятый!

— До нашей эры, — уточнила девушка.

— Так это же просто великолепно, друзья мои! — вскричал Сумкин, быстро поднимаясь на ноги. — А вы знаете, что именно в этом году помер первый китайский император Цинь Ши-хуан? Ну-ка, пошли, посмотрим на его похороны! Одноклассник, ты тут ориентируешься? В какую сторону идти к Цинь Ши-хуану? Я всю жизнь мечтал с ним повидаться!

— Федор Михайлович!

— Ну ладно, ладно, — Сумкин устало прислонился к валуну. — Нет, серьезно, ребята, пошли уже на станцию. Хватит шутить над старым больным китаистом. Мне еще как-то до Пекина добраться надо, у меня конференция, доклад.

— Понимаешь, Федор, — начал Чижиков. — Пекина, похоже, тоже еще нет. Наверное.

— Наве-е-е-ерное, — передразнил его Сумкин. — Само собой, откуда в третьем веке до нашей эры взяться Пекину! Тут вообще мало еще что есть. Тьфу, да что это я, в самом-то деле! Совсем уже свихнулся с вами, заговариваться начал. Поехали в Питер!

— Погоди-ка! — остановил его Котя.

Сумкин настолько искренне отказывался верить в то, что оказался в далеком прошлом, что Котя и сам засомневался, да пуще прежнего. Он отошел от валуна шагов на двадцать и, повернувшись спиной к Нике и Федору, сунул руку в карман джинсов — туда, где лежала фигурка дракона. Чижиков намеревался с помощью предмета попытаться «пробить» кого-нибудь из знакомых, а уж потом решать по обстоятельствам: если удастся — значит, где-то недалеко и впрямь должны ходить электрички, а у озера он наблюдал съемки исторического фильма, а вот если нет…

Дракона в кармане не было.

Тут уж Чижиков всполошился не на шутку: обшарил и вывернул все карманы. Снял куртку и буквально выпотрошил ее.

Ничего. Ни следа. Дракон исчез.

— Потерял что-то? — спросил подошедший Сумкин.

— Да… — выдохнул Чижиков. Дракона не было, и внутри будто что-то оборвалось. Возникло острое тоскливое чувство чудовищной потери. — Вроде того. Слушай, Федор, — Котя обернулся к другу. — Глянь мне в глаза. Только смотри внимательно!

— Ну, смотрю.

— Какого они цвета?

— Обычного.

— Одинаковые по цвету?

— Абсолютно! — Сумкин посмотрел на Котю с подозрением. — Слушай, старик, что-то ты меня настораживаешь в последнее время. То вдруг воспылал жаждой знаний, чего за тобой отродясь не водилось, то за глаза волнуешься. А я говорил тебе, говорил: вывихнешь головной мозг — другого потом не купишь. Знания — они, брат, такая вещь, что…

— Да брось ты, Федор! — оборвал его Чижиков. Пропажа дракона подкосила его, мысли путались, холодное отчаяние подкатило к горлу. — Перестань уже ерунду молоть! Говорят тебе: мы в третьем веке до нашей эры! Меня сюда перенесла вот она, — Котя ткнул пальцем в Нику. — А ты, ты откуда здесь взялся? А?!

— Смотри-ка! — вдруг округлил глаза Сумкин, глядя Коте за спину. — Человек!

Чижиков медленно обернулся.

Шагах в пятидесяти от них застыло нечто, весьма напоминавшее по виду человека: сгорбленное, одетое в грязную дырявую дерюгу существо, украшенное длинной, черной и крайне растрепанной шевелюрой, в которой застряли сухие листики и прочий мусор, с жидкой бороденкой и решительно босое. Существо опиралось на не менее его самого изогнутую палку, на шее у существа висели блестящие побрякушки на веревочках. Полуоткрывши рот, в котором хорошо просматривались два одиноких кривых зуба, и вытаращив раскосые глаза, пришелец в полнейшем изумлении созерцал Чижикова и Сумкина.

— Простите, пожалуйста! — обратился к нему Сумкин. — Вы не будете столь любезны подсказать, как пройти на станцию?

Существо затрясло бороденкой, вытаращило глаза еще больше и начало поднимать свободную от клюки руку с растопыренными пальцами.

— Не бойтесь! Мы не сделаем вам ничего плохого, — заверил великий китаист. — Нам просто нужно в город.

— А-а-а-а-а-а!!! — изо всей мочи заорал пришелец и замахал рукой, отгоняя Сумкина прочь.

Существо, воя и икая от ужаса, вознамерилось обратиться в бегство, и тут рядом с приятелями встала Ника.

— Это плохо, — сказала девушка из будущего и быстро нажала пальцем на часики, что были у нее на левом запястье.

Что случилось потом, Чижиков не понял.

Мир внезапно вздрогнул, вспыхнул ярче яркого — Котя от неожиданности даже зажмурился, а когда открыл глаза, пугливого пришельца с палкой нигде видно не было.

— Что? — только и смог вымолвить Чижиков.