Дракон хочет жениться? Баба Тася против! (СИ)

ГЛАВА 10

Я пыталась собраться с мыслями и погрузиться ими всеми в альманах Тейселен. Там еще было читать и читать эти “мемуары душнилы”. Нудные, но полезные.

Словечко “душнила” я у правнучки узнала. Очень Тейселен подходит.

А перед глазами стояла сценка, в которой Меледива висела на мощной ручище генерала.

Все мужики одинаковые! Жена за порог, а они сразу новую фею находят.

Так, стоп.

Я ж сама этого хотела! Даже больше того, собиралась сама ему фею отыскать.

Где-то во всем этом у меня логика хромает.

Эйдаша наш — ужасный самодуристый дракон, который меня на кухне запрет, как женится, а школу мою закроет!

Мне лично может до этой богадельни и дела нет, но вот Тейселен на нее всю свою бесконечно молодую жизнь положила. И ведь какую школу отгрохала, в каком порядке лес держала! Я это оценила особенно во время визита Ителению. Здесь организация во многом лучше, а уж дисциплина и подавно.

Так что не могу я просто так за здорово живешь дать разрушить школу. Да и что Эйдан вместо нее сделает? Кадетский корпус?

Хохотать неделю будет.

Я была полна этих воинственных мыслей, когда в дверь домика заколотил здоровенный кулачище. По звуку было понятно, что это не Гринельма составила очередной список прегрешений учениц и пришла им со мной поделиться.

Накинув на ночную сорочку легкий халат, словно сотканный из паутинок, я подошла к двери и не особенно приветливо спросила:

— Кто там?

— Открывай, Тейселен! — рявкнул снаружи генерал Эйдан Брелентер.

— Зачем это? Время почти полночь, приличные люди дома сидят.

— Приличные люди шашни с графьями не крутят! — парировал генерал.

Вот значит, как. Отлип наконец от своей ажурной Меледивы и газетку почитал. Я невольно почувствовала злорадство.

— А что не так? — постаралась изобразить удивление. — Деловой обед с Яном пошел только на пользу Ителении.

— Он уже и Ян! — возмутился Эйдан. — Открывай, если не хочешь, чтобы тут собралась толпа зрителей.

— Я может быть не одна! — мне захотелось поупрямиться.

— Что? — взвыл дракон. — Твой Ян и сюда за тобой приперся? Где твой стыд, добродетельная?

— Там же, где и добродетель, — пробурчала я, все же отпирая дверь. И правда не хотелось, чтоб мои феечки слетелись как бабочки на пыльцу.

Эйдан Брелентер выглядел так, словно сейчас он превратится дракона, а я — в пылающую головешку с крыльями.

Из ноздрей генерала вился дымок, пока еще прозрачный, глаза горели красным, а на шее проступали тени, похожие на чешую.

Эйдан ворвался в домик, резко захлопнув за собой дверь, пробежался взглядом по комнате, отыскивая графа Яна, надо полагать.

— Где он? — красные глаза с вертикальными зрачками буравили меня. Ох, и жуть же! Так и заикой остаться можно.

— К-кто? — спросила я.

— Твой полюбовник, разумеется!

Эйдан потряс перед моим носом газетой с обугленным краем.

— Нет у меня никакого полюбовника! — отрезала я, понимая, что шутить с ним не стоит, как провоцировать на то, чтоб горячий дракон спалил мой дом вместе со всем зачарованным лесом.

— И вообще, у тебя самого разве нет новой невесты на подходе? — вспомнила о своих причинах для недовольства. — Прекрасная Меледива вряд ли одобрит твое ночное явление к … и не знаю, к кому. Я даже до бывшей не дотягиваю.

— Это не ее дело, — прорычал Эйдан, продолжая свирепо оглядывать помещение.

— Ну конечно! — вспылила я. — Когда мужик по бабам таскается, это другое! Ты что, твое благородие, собрался гаремом обзавестись? На одной жениться, а вторую про запас оставить? Где твоя честь генеральская?

— Не тебе судить о том, что такое честь! — голос Эйдана прозвучал громовым раскатом.

Неожиданно драконище сгреб меня в охапку, привлек к себе и страстно впился губами в мой рот.

Это было внезапно и будто впервые в жизни… хотя — в жизни Таисии Михалны поцелуи остались где-то в районе брачной церемонии, а у Тейселен может и не было ничего такого в биографии. С кем ей тут целоваться-то было, с лешими, что ли?

Поэтому ничего удивительного, что я оказалась полностью дезориентирована.

В ушах зашумело, а в животе распустились розочки. А еще вдруг пришло резкое осознание, что я молодая и безумно привлекательная женщина со здоровыми желаниями. Очень, я бы сказала, здоровыми.

Да и генерал целовался просто замечательно. Так, что обо всем хочется забыть, податься ему навстречу, закрыть глаза и наслаждаться ощущениями. Качаться в его огромных ладонях как на морских волнах в Геленджике.

Только вот мы не на курортах Краснодарского края, а в зачарованном лесу, который генерал может поставить под угрозу.

Поэтому как мне ни хотелось задержаться в его богатырских объятиях, я постаралась высвободиться.

Да как хрупкая феечка может выбраться из лап здоровенного дракона?

Я дернулась пару раз, но только и смогла, что отвернуть лицо, чтоб прекратить наш не в меру страстный поцелуй, но прямо чтоб отпрянуть у меня не вышло.

— Что ты себе позволяешь, генерал? — возмутилась как приличная, но хрипотца в голосе меня выдала.

— Кажется, это ты мне позволяешь, Тася, — усмехнулся Эйдан и облизнул губы.

— Мы зашли в тупик, твое благородие, — догадалась я, — и тебе тут дальше оставаться неприлично.

— Ага, так ты все же добродетельная, — обрадовался генерал, — а то в газетах понапишут всякого.

— Цензуры на них не хватает, — с готовностью согласилась я, — давай-ка, утро вечера мудренее. Идем в постельку, надо с этим всем переспать.

— Тейселен! — глаза генерала округлились. — Ты только что была против поцелуев, а теперь завлекаешь меня на свое ложе! Я, конечно, не против…

И он снова потянулся ко мне.

Тут уж дошло, насколько я неверно подобрала слова для описания ситуации.

Отскочив так, что крылышки захлопали, я вскрикнула:

— Ты не так понял, Эйдан! Переспать нам надо не друг с другом.

— А с кем еще? — генерал снова угрожающе свел брови.

Да что я сегодня такая косноязычная к ночи ближе? Это все поцелуи и бабочки-цветочки в животе.

— С идеей. Давай завтра обсудим все происходящее. А то пока мы тут вдвоем, это ни к чему хорошему не приведет.

— Не соглашусь с тобой, — генерал улыбнулся так, что у меня от груди к ногам пошла волна, — мы как раз двигались к очень хорошему.

— Домой! Спать! — выкрикнула я уже почти в панике.

— Так у тебя нет ничего с этим Яном? — в теперь уже зеленых глазах полыхнули недобрые алые искры.

— Нет, — пришлось признаться ради безопасности. Да и зачем эта игра, если он уже себе невесту нашел? — Януш ухаживает за Итимельдой, а я их вместе свела, вот и все.

Эйдан задумчиво на меня посмотрел и решил поверить. Или притвориться, что поверил.

— Хорошо, — сказал он, — но завтра я вернусь и ты мне подробно расскажешь, что было во время твоей поездки в Ителению.

Послав мне воздушный поцелуй, этот греховодник вышел.

А я закрыла дверь на щеколду, чувствуя, как колотится сердце.

Будто в молодости.

До чего ж давно я всего этого не ощущала.

Словно проснулась.

И что мне делать-то со всем этим?

10.2

— Кто скажет, чем отличается язык животных от речи растений? — я строгим взглядом обвела своих учениц.

Нет, я уже и сама знала ответ. Ночью мне плохо спалось, и я читала один из фейских учебников. Как раз по теме нынешнего урока. Так что тут моя душенька чиста, я именно проверяю знания воспитанниц, а не выезжаю на них.

Хотя недосыпание плохо сочетается с ведением уроков.

Надо сказать, вначале я все же уснула.

И мне приснился великолепный генерал Эйдан Брелентер.

Он всего одним, неуловимым движением дернул себя за ворот и непостижимым образом стянул всю свою одежду разом, оставшись в великолепной наготе, как у статуй в Эрмитаже.

— Стань моей, Тася! — пророкотал он, бросаясь ко мне.

— Эйдан, я ваша навеки! — заверила я мускулистого красавчика, а сама завороженно наблюдала за игрой его литых мышц, спускаясь взглядом все ниже.

И когда оставалось уже посмотреть совсем вниз, я проснулась.

А сердчишко колотилось, так, будто готово выпрыгнуть и отправиться полетать с птичками в лесу.

Тогда я и занялась науками.

— Диапазон выражения своего состояния животными шире, — между тем заученным тоном бубнила Миртайя, — поскольку у них изначально больше состояний. И они могут проявляться не только в мысленном шелесте, но и воспроизводить различные звуки.

— Молодец, — похвалила я, — контрольную точно сдашь.

— Добродетельная, — вдруг решилась девчонка, — а почему у вас крылья сегодня подсвечиваются красным, будто вы…

Она замялась, а остальные замерли, затаив дыхания.

— Будто вы не добродетельная, — закончила Веснушка.

— О чем ты, Миртайя? — строго спросила я, испытывая внутри панику. Помню ж, что цвет крыльев это как лакмусовая бумажка фейского состояния. Когда я уже овладею навыком удерживать в себе эмоции так, чтобы они не отражались снаружи таким вот образом?

— Вы сами нас учили, что красный цвет крыльев означает… ну… крайнюю степень физического возбуждения!

Вот же незадача!

Срамные фантазии на уроках тут точно исключаются.

— У красного гораздо больший диапазон, — сказала я, надеясь выглядеть убедительно, — это еще и агрессия.

— Но разве феи испытывают агрессию? — удивилась Миртайя. А остальные все так же внимали нашей странной беседе.

— Простите, девоньки, у меня проблем навалило так, что поневоле рассердишься, — вздохнула я, мечтая о спасении из этого разговора. И домечталась.

В дверь дробно, тревожно застучали. А потом буквально ворвалась Гринельма.

— Тейселен! — трагическим тоном произнесла она. — За тобой прибыла карета из… императорского дворца! Велели садиться срочно, не собираясь.

Отличное спасение от неудобной темы на уроке, ничего не скажешь!

Импозантный мужчина в расшитом золотом белом камзоле ожидал меня у ворот школы.

— Я ваш сопровождающий, добродетельная, — строго сказал он, почтительно кивнул, — возникло недоразумение, которое требуется решить в вашем присутствии. Следуйте за мной.

На въезде в лес наш ожидала роскошная золотая карета, запряженная аж пятеркой лошадей. Мне помогли забраться в экипаж.

Сопровождающий сел напротив, продолжая строго и почтительно смотреть. Вот выдержка у мужика.

Карета взмыла вверх почти сразу, без разгона. Вскоре мой лес остался далеко внизу, так высоко взлетели кони.

— Не знаете, по какому поводу меня вызывают? — осторожно спросила я.

— Не уполномочен об этом говорить, простите, фея, — ни один мускул на лице посланника не дрогнул. Интересно, а если ему комар на лоб сядет, он такой же невозмутимый останется? Положено ли по дворцовому этикету себя по лбу шлепать? Да еще рукой в белоснежной перчаточке.

Мы летели примерно с полчаса или чуть больше.

Потом была учтивая, но скучная, как очередь в процедурный, церемония досмотра на входе. К императору сразу никого не пускают, это понятно. Даже если у него не занято, а вы — святая, все равно надо подкреплять ощущение значительности.

В моем наряде даже яблоко не припрятать, все ж на виду. Но меня для приличия все равно проверили.

Наконец, меня ввели в большой зал, изнутри будто покрытый золотой коркой. Богатая лепнина, колонны, картины на стенах.

И ожидающий разговора с императором Эйдан Брелентер! Тоже стоял, толкался в самом центре, напротив пустого трона.

— Тейселен? — поразился генерал. Значит, не ожидал меня тут увидеть.

— Сама не знаю, что я тут делаю, — сообщила с неохотой и легким волнением, гадая, какого цвета у меня от этого всего крылья сделались.

— Пришли, значит! — раздался громкий недовольный голос прямо из-за трона.

А потом оттуда вышел опрятный пожилой мужчина в белом, безо всяких корон. Но было понятно, что это именно император, настолько он был величественный и породистый.

— Скажите на милость, — спросил он сердито, — что вы такое оба устроили чуть ли не накануне своей помолвки? Столица взбудоражена вашим поведением настолько, что волнения дошли даже до меня!

10.3

Я смотрела на императора, отвесив челюсть. Это ж целый живой самодержец! Только-только перестала вздрагивать, видя по утрам в зеркале фею с крыльями, прекрасную без макияжа, а тут мне императора подвезли. Точнее, меня ему.

Видный мужчина, хоть и в летах. Благородная седина, ни намека на залысины, и лицо красивое, хоть картины с него пиши или монеты чекань.

Собственно, наверняка этого всего в его жизни предостаточно.

— Эйдан! — монарх с упреком, по-отечески посмотрел на дракона.

— Ты ведь знаешь, насколько взгляды писак прикованы к моим доверенным лицам!

Генерал понуро кивнул.

— И что я читаю в свежих газетах?

Император обвел нас трагическим и в то же время мудрым, взглядом.

И тут же потряс газетой, будто собирался поколотить ею мух. Или нас.

— Как бы ни пытались нас убедить, что герцог Девлирский решил остепениться, — с выражением прочел император, — события последних дней доказывают: это не вполне так. Его сиятельство видели в обществе двух дам помимо Тейселен Амилейни. А ведь ходили упорные слухи, что именно эту добродетельную фею герцог готовится назвать своей невестой.

— Двух дам? — оторопело спросили мы с генералом в голос.

Император продолжил чтение:

— Вначале доблестный генерал Брелентер появился в компании прекрасной феи, которую в Девлире никто не знает. Окружение герцога затруднилось сказать, кто она и откуда. Из источников, близких к генералу, удалось выяснить, что имя девы — Меледива. И возможно ее он предпочтет Тейселен. Тем же вечером лицо, пожелавшее остаться неназванным, видело, как воинское подразделение генерала, а точнее сказать, его личный кабинет, покидает некая Мелль Эваньера, с которой у Эйдана Брелентера в прошлом были романтические отношения. Зачем эта девица сейчас навестила самого завидного жениха Антурии, вполне очевидно.

Император выразительно посмотрел на Эйдана.

А мне вдруг так захотелось его благородие сковородкой огреть по хребтине!

— Вот же кобель! — вырвалось у меня само собой.

Мало ему одной феечки-леечки, так еще и бывшую притащил! Ненасытный какой. А еще и ко мне целоваться лез! Этими самыми губищами, которыми он непонятно что трогал. Хотя нет, как раз понятно, я еще не настолько молодость подзабыла.

— До чего же емкое определение! — похвалил меня император. — Но и к вам, моя милая Тейселен, вопросов не меньше.

Монарх протянул руку за другой газетой.

— Если от Эйдана я мог такое ожидать, — покачал он головой, — то от вас, оплота нравственности Девилерии! Куда катится мир!

Он развернул издание, причем не то, что я с собой из Митерии привезла. Это уже местная версия тех событий.

— Так ли добродетельна фея Тейселен? — озвучил его величество новую статью. — Кажется, она не прочь провести дружескую проверку кавалера для своей напарницы Итимельды. Госпожу Амилейни заметили на романтическом свидании с графом Янушем Ольдбером. Прелестница на языке крыльев фей недвусмысленно выказывала ему свою симпатию. Ее крылышки переливались перламутром, от розового до лилового. Известно, что фея прекрасно контролирует эти моменты, будучи в своем лесу. То, что сейчас она просто пустила цветовую палитру крыльев вразнос, говорит о ее сильнейшей увлеченности графом.

— Вот ничего себе! — возмутился Эйдан. — Это правда, Тася?

— Тебе какое дело? — окрысилась я. — Стоит, зенки свои бесстыжие вылупил. А сам с бывшей кувыркается!

— Тихо, оба! — прикрикнул на нас император. — Сейчас же потрудитесь объясниться! Эйдан, ты первый. Как тебе взбрело в голову перед самым объявлением помолвки с Тейселен крутить сразу с двумя дамами, не особо и скрываясь?

Эйдан тяжко вздохнул, так что по тронному залу пошел горячий ветер.

— Это все одна и та же дама, — признался он, — Мелль. Я решил показать Тейселен, что брак с герцогом вот-вот уплывет из-под ее точеного носика. И нанял Мелль, чтобы она изобразила не менее добродетельную фею. И это побудило бы Тейселен подумать, что она упускает.

— Так фея была ряженая? — дошло до меня. Сама того не желая, я почувствовала облегчение и детскую радость. Будто мне пенсию добавили сразу на тыщу рублей. Хотя… где теперь я, и где пенсия? Пора бы уже молодой и прекрасной фее не мыслить категориями пенсионерки.

— Допустим, — строго сказал император, — а что скажет Тейселен в свое оправдание? Какие у тебя отношения с этим Янушем?

— Деловые, — объяснила я, — и еще я его действительно засватала Итимельде. Мне этот граф не нужен, чужого не беру. Что же касается крыльев… ну да, что-то в последнее время я их не контролирую, на нервной почве. Знаете ли, эта помолвка… очень давит. И я даже не прочь была создать некоторые слухи, каюсь.

— То есть, — его величество насупился, — правильно я понимаю, что вы оба вели друг против друга странную и дикую игру, чтобы заставить переживать?

Мы кивнули, как болванчики.

— Да вы меня с ума сведете! — воскликнул император. — Два достойнейших представителя высших рас! Да вы же оба старше меня, хоть и выглядите молодыми. А где ваши мудрость и возвышенность? Вы понимаете, что скомпрометировали эту помолвку?

Эйдан покаянно потупился.

— У меня только один выход! — решительно заявил император. — Мы прямо сейчас объявляем о вашей помолвке.

— Но, — начала было я.

— Никаких “но”! — обрушил на меня свое недовольство монарх. — Игрушки ваши закончились. Хочешь сохранить свое место? Сейчас же станешь официальной невестой генерала Брелентера.

10.4

Мы, феи — птицы гордые и в неволе не размножаемся. Так мне хотелось сказать императору. Но я все же понимаю про иерархию и приличия.

Однако в рамках разумного я себе возразить все же позволила. А то вот так клювом прощелкаешь и без всего останешься.

— Ваше величество, — прощебетала я, — вы вот сказали, что я должна стать невестой Эйдана, и тогда сохраню свое место. Это слово императора?

— Разумеется, — раздраженно сказал властитель, — я еще из ума не выжил, зачем переспрашивать?

Монарх был так взбешен слухами, что и сам забыл об этикете.

Мы как на базаре торговались.

— Значит, я своего суженого не так поняла, вот дуреха-то! — и я рассмеялась, прекрасно осознавая, насколько это мило и мелодично выходят. Тут же непонятно откуда над моей головой взялись и закружились три птички, вторя смеху своими переливами.

Эйдаша мой, предчувствуя подвох, побагровел личиком.

— Так говори, пока здесь, — потребовал император, — чтобы я тебе своими устами все разъяснил. Это лучше, чем молвить слухи, да кривотолки.

— Вы такой мудрый! — расчувствовалась я, а птички от моей благости чуть не попадали в обморок. — Так вот, наш замечательный генерал Брелентер сказал, что после замужества я не буду директором школы фей. Да и саму школу он хочет закрыть за ненадобностью. Ведь фей не нужно учить от всех отдельно, им хватит общего образования.

Выдав свою дерзость, я замерла, понимая: за такое Эйдан, возможно, будет мстить. Да что там возможно? Наверняка!

— Эйдан, объясни, что ты имел в виду? — попросил монарх своего верноподданного.

Блистательный генерал с трудом расцепил сомкнутые насмерть челюсти. Как пить дать, он представлял их стиснутыми на моей шее.

— Это разговор на будущее, — проскрипел он, подергав кадыком.

— Будущее уже наступило! — вспомнила я какой-то рекламный слоган. Император посмотрел на меня с интересом и уважением.

— Тейселен так же мудра, как и добродетельна! — восхитился самодержец. — Теперь я понимаю, отчего совет так настаивал на ее кандидатуре. Жена будет тебе помогать придумывать речи для выступления на публике, Эйдан.

Я рекламных роликов в своей жизни столько слышала, что меня на пару сотен речей хватит. А ведь еще были плакаты советских времен!

Но свою ораторскую эрудицию я за дешево продавать не намерена.

— Давай все обсудим на берегу, твое благородие, — решительно заявила я.

— На берегу? — удивился Эйдан. — Это у вас, фей, ритуал такой? Можем и к реке проехать. Но его величество настроен как можно скорее нас помолвить.

— Ладно, давай без берегов, главное их не попутать, — согласилась я, — мне нужны гарантии, что после свадьбы я останусь директором школы фей. И она не будет закрыта!

— Ты ставишь мне условия? — дракон свирепо посмотрел на меня.

— Именно, — спокойно кивнула я. В присутствии императора было не страшно.

— Очень смело! — задумчиво проронил правитель. Он, кажется, так удивился, что даже не разозлился на меня. Или просто такой вот мужчина невозмутимый. Умеет лицо держать.

— И что ты сделаешь, если я откажусь принять твои требования? — злобно бросил Эйдан. — Ты вообще понимаешь, как устроен брак? Жена подчиняется мужу. Так уж принято.

— Вот ты, Эйдан, ничегошеньки не знаешь о феях, — наставительно произнесла я, — а считаешь, что все понимаешь в том, как нас воспитывать. Мы — особенные женщины. Высшие существа, как и драконы.

— Но как и все остальные, выходите замуж, — жестко отрезал дракон, — а значит, принимаете ведущую роль мужа.

— Так ты настаиваешь на том, чтобы посадить меня на поводок и запретить учить фей после свадьбы? — я тоже разъярилась, забыв о присутствии императора.

— Я настаиваю на том, что ты должна просить, а не требовать!

— Как вы меня оба утомили! — простонал самодержец. — Так. Я постараюсь выражаться понятно. Тейселен, если ты сейчас не выйдешь под руку с Эйданом в Зал обществ и не позволишь объявить себя его невестой, в школу свою можешь не возвращаться. Приказ о твоем увольнении я напишу сразу же, не вставая с трона!

Драконище хмыкнул в кулак.

— А ты, Эйдан Брелентер, — император перевел взгляд на генерала, — при мне, тут же поклянешься, что не будешь злоупотреблять властью над женой. И школу она оставит только если сама захочет. Или если перестанет справляться со своими обязанностями. Решение же о закрытии учебного заведения будет приниматься в министерстве магического образования и никак иначе!

Поиграв желваками, генерал мрачно процедил:

— Клянусь. Тейселен будет директорствовать, покуда к ее работе нет претензий. И школу я не трону, коли мне не дадут повода для этого.

— Тейселен, тебя устраивает обещание генерала? — голос императора звучал так, что я поняла: лучше согласиться. Ничего больше я не добьюсь, только лишь могу потерять достигнутые договоренности.

— Да, пока так сойдет, — кивнула я и поклонилась правителю, — спасибо вам, ваше императорское величество. Гранд мерси.

— Тогда возьми генерала под руку, — велел император.

И я повиновалась.

Мы с Эйданом отправились в Зал обществ, где нас уже ждали представители прессы. Весть о нашей помолвке облетит всю империю за пару часов.