ДПП-3 "Операция "Отжать и убежать"

Глава 38 Несчастные случаи

- … Я его еще на станции в карты проиграл! – Нагло лыбясь на нас заявил одетый с иголочки мужчина. – А карточный долг – свят, его отдавать надо!

Судя по лицам капитанов фрегатов, такой наглости они точно не ожидали.

Да и стоящая поодаль С. Улла – тоже.

И я – тоже.

- Ну, ты и мразь… - Выдохнул молоденький «кэп-3», сжимая кулаки так, что побелели костяшки и делая шаг вперед.

- И? Что ты мне сделаешь? – Второй помощник капитана крейсера «Андрона» ехидно развел руками. – Я – гражданин Центральных миров! Ты мне можешь только ботинки вылизывать! Да одно мое слово значит больше, чем вся эта станция, вместе взятая!

С. Улла, судя по внезапно погасшим глазкам и взгляду, «ушедшему под потолок», кому-то скидывала запись разговора, но…

Уже было понятно, что мелкому подонку все сойдет с рук.

Гражданство Центральных миров, действительно, страшная сила.

Вот, только, я точно знаю силу, которой и Центральные миры – один большой, вкусный, мясной пирожок.

Не скажу, что все было просто – мои восьмилапы все-таки далековато сейчас, но…

Голос в моей голове, чертыхнувшись, обозвал меня идиотом и портал открылся ровненько за спиной подонка.

Выгуль, конечно, не в восторге быть «карающей дланью», но он как-то по импозантней Уголя, так что орал, протаскиваемый в узкий портал бывший второй помощник, очень громко!

Даже громче, чем сирена тревоги, громче, чем визжала С. Улла!

Пара секунд и на палубе остались правая нога и правая рука, отрезанные торопящимся пауканом, как лишние и вообще мешающиеся.

- «Воздаяние – важнее справедливости…» - Бормотнул я себе под нос, надеясь, что никто не расслышит.

Портал закрылся, капитаны - белые, серые и совершенно зеленые - облегченно выдохнули и посползали по стеночкам, радуясь живительному кислороду в легких, а наша куратор, пепельно-серая, уставилась на меня с таким ужасом, словно разглядела, что портал открылся по моей команде.

- Жаль… - Выдохнул самый старый из капитанов, судя по расширенным зрачкам, по самые брови залитый боевыми жидкостями. – Теперь мы точно не узнаем, с кем эта бл.. в карты играла…

«Кстати…» - Я скинул Выгулю большую просьбу сперва допросить обрубка, потом провести ментоскопирование, а потом сделать с мразью что-нибудь очень страшное, долгое и болезненное.

А потом прогуляться по всем его сопартейникам и членам их семей и воздать по заслугам.

Голос снова обозвал меня нехорошим словом, но пообещал посодействовать пауканам.

Пока я раздавал указания, нас уже плотненько окружили силы самообороны базы, одетые в наспех натянутые бронекостюмы, толку от которых против пауканов и вовсе не было!

Разве что, обожрутся мясом восьмилапые и в спячку впадут…

Радуясь, что сейчас моя персона вообще никого не интересует, а воякские капитаны и сами кого хочешь на этой станции могут поставить по стойке смирно, отошел тихонько в уголок и связался с Юлой, тем более, что Настена сейчас точно занята своими прямыми обязанностями и отвлекать ее по такому пустяку верх глупости.

Последние четыре прыжка были совсем неудачными – нас явно кто-то палил по всей трассе, «подставляя» под наши пушки каких-то одиночных пиратиков, которые, своими переделанными транспортами и нанести серьезного вреда не могли, но пожирали и наше время, и наш боекомплект.

Даже вояки выли волками, встречаясь с очередным «нападающим», который упорно лез на рожон, словно у него, как минимум, линкор с полной группой поддержки, а не развалюха третьего-четвертого, а пару раз и вовсе – ВТОРОГО! – поколения!

Так что, эти пять месяцев пути выпили из нас все, что можно было выдавить.

Выручал нас крейсер, крепко выручал, а вот теперь его капитан обратился горсткой пыли…

Вздохнув, краем уха прислушался к разговорам вояк и полицаев.

Первые деловито объясняли, что же произошло, а вторые мужественно бледнели и отчаянно тискали приклады своих нелетальных пушчонок, осознавая глубину произошедшего.

Меня не трогали, хотя посматривали одобрительно, а вот вокруг баклажанки, к моему удивлению, организовалась эдакая полоса отчуждения, в добрый метр, ступать в которую никто не спешил.

«В следующий раз, тугодумище, хоть притворись испуганным»! – Хихикнула Лизка. – «А то у всех костюмы жидкость выводят, а наш храбрый капитан Зеленый и в ус не дует!»

Гм, а вот это и вправду – косяк…

Ну, не боюсь я пауканов.

Особенно – "своих"…

- Расследование о пропаже гражданина Центральных миров вестись не будет! – Громко объявил старший из полицаев и широко улыбнулся. – На запрос будет отвечено: «съеден диким зверем».

Вовремя меня Лизка током дернула, очень вовремя!

А то я бы им показал, «диким зверем»!

Нифига мои пауканы не дикие!

Получив еще один легкий удар током, почесал ухо и угомонился.

Тем более, что в этот момент нарисовалась Юла…

Мой прикормленный крючкотвор о чем-то пошушукался с полиционерами, улыбнулся капитанам вояк и развела руками, мол, чего звал-то?!

Увы, теперь я сам вспомнить не мог, зачем мне так была нужна Юла.

Но, точно не для того, чтобы позлить нашу баклажанку!

- О случившемся на станции, просьба не распространятся. – Лейтенант полиции вздохнул. – Да и не поверит никто…

«Это ведь твоя работа?» - Юла царственно прошагала ко мне и подхватила под локоток. – «Тебе что, опять больше всех надо?! Да и пусть они друг друга вырезают, нам же проще будет!»

О!

А вот этот ветер я точно знал откуда дует!

Надо будет Гелике надавать по шапке, за ее разговоры «О величии магов, как распоряжающихся чужой судьбой»

И предупредить, чтобы не смела моей ученице дурить голову!

Это – моя привилегия!

Делая вид, что прислушиваюсь к воркованию Юлы, украдкой огляделся по сторонам.

- Нам, вместе, еще один прыжок делать. - С. Улла подкралась с другой стороны и меня слегка затошнило и от ее запаха, и от ее энергетики - мерзкой, полупереваренной и вечно тянущей свои голодные щупальца в мою сторону. – Дальше у вас уже не будет такого прикрытия…

«Она что, реально считает, что присутствие крейсера нам хоть как-то помогло?!» - Взвился в моей голове Юра, откровенно считающий, что у нас было больше шансов пройти на цыпочках, целенькими, без этого самого, фонящего на всех частотах, забитого вечно скучающими, высокомерными и ужранными в мат «шишками», крейсера.

И, боюсь, мой адъютант был прав.

- Ты уж извини, что все так получается… - С. Улла внезапно перешла на доверительное «ты» и стало как-то подозрительно… - Чуть позже, мы посмеемся над тем, что произошло сейчас, а пока… Я бы не стала так опрометчиво набирать в команду хакданских клонов!

Я едва успел поймать челюсть у самого пола – наша куратор совершенно искренне считала, что мои Синтеты – гордость хакданских клон-технологий!

- Я об этом обязательно подумаю! – Твердо пообещал я, молясь, чтобы эта женщина, в конце концов от меня отстала. – Обязательно!

«Она мне совсем не нравится…» - Лизка в моей голове тяжело вздохнула. – «Лезет не в свои дела, критикует, вечно ошивается рядом с тобой, хотя у нее своя каюта на крейсере!

«На крейсере на нее ни у кого не встает…» - Достаточно вульгарно влез в разговор Юра. – «Они бухают, а ее появление, для них, как таз холодной воды».

Пришлось попенять обоим своим шизам, чтобы они прекратили обсуждать людей за их спинами.

Даже если эти люди не нравятся даже мне!

А так…

Не много уж нам и осталось-то - один прыжок, а там поворотная точка и «до скорой встречи, баклажанка»!

- Не нравится мне все это. – Освободившаяся Настена подхватила меня под другой локоть и вздохнула. – У меня очень плохие предчувствия! Вот увидите, как только крейсер свалит, так на нас сразу свалится целая свора злых и голодных пиратов!

- Пиратство, в космических масштабах, не экономично… - Вырвалось у меня. – Слишком велики расстояния, слишком дорого обслуживание…

- Не начинай снова! – Ткнула меня локтем в ребра Настена, у которой, к сожалению, изредка романтика затмевала белый свет и ее слегка несло не в ту сторону…

… Что же…

Я проводил взглядом уходящий в разгон крейсер и сладко потянулся – наше совместное путешествие со «сливками общества», слава Звездам, в этом месте прервалось.

Вновь объединив корабли в сеть, прислушался к облегченным выдохам с транспортов и короткие смешки с кораблей вояк.

- «Укумбра», будут пожелания?

Шутники, блин…

- Отставить, «Оллинг»! Меняем план полета. Первым уходит «Укумбр», следом – транспорты, потом мы. Есть возражения?

Я помотал головой, словно кто-то меня мог увидеть.

- Зеленый… Давай точку выхода поменяем, а? – Заскулила Настена в очередной раз. – Ну-у-у-у-у…

- Меняем. – Согласился я.

Теперь мы явимся на рандеву «выше и правее» и немного позже, в аккурат перед выходом вояк.

Даже если нас будут ждать – пусть их, у нас для «ждунов» есть отдельные подарочки, а если никого и нет, то и еще лучше.

- Сорок четыре часа… - Настена откинулась в своем ложементе и облегченно улыбнулась. – Поверить не могу, что мы так просто отвязались от баклажанки! До последнего боялась, что эта сука увяжется за нами!

- Не увяжется. – Юла активировала внешний экран, наполненный искрами, полосами и цветами варпа. – Эх, красота-то какая!

Да, красота…

Я прикрыл глаза и «свалился» в «слияние», впитывая варп не только глазами и ушами, но и всеми дополнительными чувствами-сенсорами корабля.

И «волшебным взглядом», в котором внешнее пространство теряло легкую дымку, прячущую от нескромного человеческого взора особое кружево нитей-паутинок, перекрученных и прямых, колечек паучьей паутины, острых лучей и округлых дуг, стремящихся из одной бесконечности в другую.

Нити светились, подмигивали, мерцали и исчезали, возрождаясь то сплетенными в корабельные канаты, то в женские косы, а то в штрихпунктирные линии государственных границ.

Плавность цвета, игра света и теней, краски, видеть которые человеческому глазу в принципе не дано и бесконечность движения.

Варп снова и снова манил меня своей очаровательной простотой ужасной сложности, состоянием вневременья, надвременья и безвременья - одновременно.

Слева и справа билось две тонких жилки, что с варпом не смешивались, но всецело входили в мои пространства, цепляли какие-то струны и вырывались на свободу лишь едва-едва заметно изменив цвет, толщину и плотность.

От одной приятно пахло, вторая была сдержано-агрессивна.

Хмыкнув себе под нос, вздохнул и решил пойти дальше, ведь в каждой, даже самой тонкой линии есть место для целого мира, который надо просто рассмотреть!

Например, вот эта короткая палочка меня упрямо искушает исправить ее кривизну, а для этого надо смотреть «шире и глубже», одновременно!

А еще…

Еще надо как-то воздействовать, но у меня, как назло, кроме тупой и толстой прямой, под рукой ничего нет, а это значит, что надо импровизировать…

Кривизну палочки я исправил, хоть и пришлось изрядно повозиться, ведь тупая прямая никак не хотела истончаться, а на все исправления у меня было ровно одно движение!

Но, там где не может помочь человеческая голова, на помощь приходят человеческие руки, то чутко-легкие, то словно гранитные валуны, оставляющие за собой уродливые борозды в желтом море созревающей пшеницы…

Я вывалился из полусна-полубреда-полумедитации, из тесного пограничного мирка между явью и навью.

В рубке дремали пара синтетов, да дроид-стюард задумчиво пыхтел белыми облачками свежесваренного куафэ.

Вместо бескрайности варпа на экране вертелся незамысловатый скринсейвер, с качающейся на качелях датой и часами.

«Угу. Идиллия»

Хрустнув затекшими суставами, выбрался из кресла и поплелся к себе в каюту, пытаясь понять, как это обе красавицы оставили меня в покое на тринадцать с половиной часов?!

И почему обе моих шизы тоже до сих пор не вмешались?

«Ох, не к добру такая доброта!»

Звонкая мысль, но…

Опоздавшая, к сожалению…

Миг, один удар сердца и «Укумбра» вышвыривает из варпа, сминает бронированные стенки корпуса, рвет переборки, выкручивает силовые балки в мясорубочные шнеки и заливает слепящей адской смесью солнечной вспышки и не сдерживаемых ловушками, пошедшими вразнос, реакторами.

По всему кораблю принялись сверкать зеркала открывающихся порталов «последнего желания», вытаскивающих команду с того света и отправляющие в ближайшие доступные безопасные места, большей частью, конечно, на мой песочный кораблик, но кому-то досталось улететь и на рейдер, по крайней мере, громкий мат Евгения-свет-Батьковича я точно расслышал в собственной голове, так что есть все шансы, что спасшихся будет намного больше, чем «безвозвратных».

Ненавижу терять людей там, где можно обойтись потерей бессловесного железа, тупого, но исполнительного!

Считанные секунды, и вот пропала в серебристом овале портала за моей спиной капсула рубки, унося в своем чреве не только дежурную смену, но и искин, со всеми данными катастрофы, теперь, если что, Евгений-свет-Батькович получит все данные и в лепешку расшибется, чтобы такая фигня никогда не повторилась!

Да и «страховым» не отвертеться от выплат, а то знаю я этих тварей, вечно норовят облапошить своих клиентов!

Последней, с протяжным писком, с корабля сгинула Гелика.

Осталось самому свалить!

И, хорошо бы найти того, кто «выдернул» мой кораблик фактически в короне звезды и засунуть его поглубже, можно в эту же звезду!

Вздохнув, огляделся по сторонам.

Как ни крути, но «модификации» нашего верфеискина превратили «Укумбра» в очень крепкий орешек!

Сомневаюсь, что корабли даже более старшего, седьмого-восьмого поколения, смогли бы продержаться в звезде так долго, давая экипажу время на спасение, лишь на одних аккумуляторах-накопителях.

И, не лишись мы реакторов, вполне вероятно, «Укумбра» бы выбралась в чистый космос, но…

Чего нет, того нет.

Мысленно отдав честь плавящемуся, как кусок масла на сковородке, кораблику, открыл портал и…

Кажется, словил по затылку чем-то горячим и отчаянно тяжелым!

***

…Мир вокруг меня булькал, квакал и каркал, пускал смачные гроздья прозрачных пузырей, уносящихся куда-то вверх, через тугие, зеленовато-маслянные недра.

- Ну, ты и заставил за тобой побегать! – Сидящая напротив моего вместилища баклажанка блеснула своими, начинающими гнить, желтоватыми зубами. – Это надо же, сменить точку выхода!

Аланувиэлин погрозила куратору пальчиком и, встав со своего кресла, сделала три шага, подойдя к моей капсуле почти вплотную.

- Безрассудно спорить с прекогом… - Ее тонкая рука легла на прохладное стекло, напротив моего лица. – Отказываться от своего предназначения – преступление!

- Да пошла ты… - Пробулькал я, теряясь в жидкости, наполненной кислородом. – И «гнилушку» свою прихвати.

Увы, но на восклицательные знаки сил у меня уже не оставалось.

А еще чуть-чуть, у меня и злости не останется и я стану ровно тем, кем меня хотят сделать эти две... С...ссссиние пачки!

Я стану батарейкой для разжиревшей и воняющей негры!

Ее период кокона уж слишком затянулся, оставалась одна надежда на одномоментное вливание огромного количества маны, что даст пинка застоявшейся крови и бабочка, таки, выйдет на свет.

Обломались.

То, что «Укумбра» изменил курс, пройдя по самой границе действия «варп-прерывателя» и выпал в короне звезды, дал нам шанс на спасение.

Те самые три с половиной минуты, которые я упустил, проверяя, все ли успели смыться.

И теперь я совершенно пуст.

Я существую лишь за счет манопроводящей, маслянистой жидкости, которая собирает крупицы моих сил и уносит вверх, в бесконечный аккумулятор, заполнения которого и ждут две женщины, находящиеся передо мной.

И тем больше их разочарование…

Они то ждали полного сил псиона, которого доить – просто одно удовольствие, а заполучили мага, чью ману надо конвертировать почти с 80% потерями!

Ух, сколько я выслушал за все это время, от обеих.

Вот только «отыграть взад» обеим дурам теперь даже и не светит, а включить верхние отростки и проверить, что С. Улла, в принципе, может жрать и ману напрямую, обе не могут, зациклившись на своих теориях.

Вот и гниет баклажанка, а ее «научный руководитель», стоит сейчас напротив меня и старательно лезет в голову, пытаясь добраться до знаний, которых в этой голове отродясь не бывало!

- Он нам совершенно бесполезен, Сания… - Аланувиэлин повернулась ко мне спиной. – Ядро выжгло в короне, а паразитная составляющая слишком медленна и слишком чужда.

- Но…

- Без «но», это – мусор. – Царственно подвела черту сполотка. – Ядра, почитай, что и нет, нейросеть повреждена, воспоминания стерты… Не человек, а заготовка для искина. Избавься от него, Сания.

Царственно виляя бедрами, сполотка исчезла в полутьме медицинского отсека, оставляя меня тет-а-тет с негритянкой.

О, смотреть в эти карие, затекшие кровью от полопавшихся сосудов глаза было для меня единственной радостью: куратор подыхала.

Медленно и неотвратимо.

Это Аланувиэлин могла ей сколько угодно кататься по мозгам, гарантируя «выход из кокона», счастливую жизнь, успех и Силу, но на деле баклажанку можно было спасти исключительно либо «высшим исцелением», либо «откатом». О первом я знал, о втором только слышал…

Зато сейчас я мог сделать то, что всегда хотел…

- Ну, раз кроме головы взять нечего… - С. Улла со вздохом и зубовным скрежетом встала со своего места. – Возьмем голову…

Холодное лезвие коснулось моей шеи, я широко улыбнулся и от всей души простил…

***

… - Гм… - На существо, замершее напротив меня, было больно смотреть. – Гм… Вот так и простил?! От всей души и чистого сердца?!

Я качнул головой, радуясь ее присутствию на плечах.

- Жестоко… - Существо на миг распрямило свои черные, кожистые крылья и рассмеялось удивительно мелодичным смехом. – Всех простил? И сполотов, и алефов – скопом?

- А чего мелочится… - Я развел руками. – Мне им «спасибо» не за что говорить. Да и жизни долгой желать вовсе не хочется.

- Нда-а-а-а-а, когда мы создавали расы, никто не мог представить, во что они выродятся. Люди превратились во всерасползающихся тараканов, премудрые алефы стали снобливыми мразями, а жизнерадостные сполоты – обратились в бич Вселенной…

- И все вместе боятся «детей Ночи», что создали их… - Усмехнулся я, опознав стоящее существо. – Как всегда, вопрос вопросов: нафига создавать разумную расу, если ее цель - неразумное потребление?!

- Удобрения… - Дитя Ночи нерадостно пожал плечами. – Все это – удобрения. Но вот ты…

Он наклонился ко мне, вглядываясь в мои глаза своими, с легкостью потроша мой разум, вороша прошлое и...

Замер.

- А ведь это будет интересно… - Существо сделало шаг назад и мне снова стало больно…

- Мы еще поговорим? - Прошипел я, чувствуя на губах мерзкую, маслянистую жидкость.

- Мы еще поговорим. - Твердо пообещало мне существо, расправляя крылья сбрасывая с Олимпа на встречу деревянным кольям...