Доспехи Крестоносца

- И почему я? - придя в себя, поинтересовался Кронн.

- Ты опытен. Превосходный боец. Хладнокровен и сдержан. И, в конце концов, я тебе доверяю больше всего. Такой ответ тебя удовлетворит?

- Я не привык работать в неподготовленной команде. - Попытался отказаться от затеи Вилены Кронн. - К тому же собрать отряд из разных членов гильдий. Разве одно это не означает уже провал? Мы перережем друг другу глотки в первый же день. Не лучше ли собрать отряд только из наемников? Подготовленные воины добьются больших успехов, чем кучка разномастных людей. Вы только поймите: вор, наемник, убийца, маг, боец Арены, монах. Абсурд!

- Я тоже далека от восторга. И не скрываю этого. Но на то воля Императора. Так приказал он. А значит, я должна отправить одного лучшего бойца в Вейнон. Так я и поступлю.

- А как же Гоган? Он мой напарник. - Напомнил Кронн.

- Император велел выбрать одного, - также сухо напомнила Донтон. - Гогану найдется другая работа. Можешь не волноваться.

- Значит, вы решили.

- Решила. И мое слово нерушимо.

- Я могу идти? - Бренинг с досадой поднялся со стула.

- Иди. Собирайся в дорогу. Время поджимает, - Вилена кивнула вслед наемнику, вновь доставая отложенные на время документы.

- Простите? - Кронн остановился в замешательстве у порога, так через него и не переступив.

- Какое из слов ввело тебя в ступор?

- Разве я должен немедленно покинуть Анвил? А как же положенная неделя отдыха? Я желаю ею воспользоваться.

- Дилижанс в Королл отправляется через час. И тебе уже заказано место на нем. Время на отдых я тебе дать не могу. Отдохнешь в дороге.

- Прошу меня извинить, но...

- Никаких но, Бренинг. - Твердо заявила Донтон, поднимаясь с любимого кресла. - Ты едешь и это приказ. Надеюсь, оспаривать его ты не станешь?

Бренинг сжал руки в кулаки, медленно разжал, подавляя гнев.

- Нет. Не стану, - скрипя зубами, ответил наемник. - Я могу идти?

- Кажется, я уже давала разрешение, - напомнила Донтон, теряя к мужчине всякий интерес. Казалось, глава гильдии уже забыла о наемнике, склонясь над бумагами и что-то усердно до скрипа в пере помечая на них.

С тяжелым сердцем Бренинг выместил гнев, на тренировочном чучеле рубя его мечом, пока не выбился из сил. Затем принялся собирать пожитки в дорогу.

Видимо, не суждено свершиться встречи с той, ради которой Кронн спешил в Анвил. Дом со склонившейся к нему одинокой ольхой так и останется одиноким и холодным. А черноокая нимфа продолжит высматривать фигуру любимого в толпе день изо дня.

А все из-за того, что по воле судьбы Кронну требуется мчаться в Вейнон для сомнительной встречи с сомнительными личностями. Чтобы попытаться вместе свершить сомнительную авантюру.

Ничего не скажешь, достойная альтернатива.

Глава 6.

Испытание.

Утро слишком часто начинается скверно. По разным причинам. Но когда на тебя, еще не проснувшегося и видящего чудесный сон выплескивают кувшин с холодной водой утро просто обречено стать мерзким.

Именно так началось утро Оливера Вэнинга. Холодная вода уничтожила такой приятный момент, когда ты уже не спишь, но еще не встаешь, а просто лежишь в кровати. Наслаждаешься. Но ледяное прикосновение лишает этой приятной малости. Сон исчезает без следа, не проснувшийся мозг бьет тревогу. И ведь не полежишь - подушка и простыть уже успели намокнуть. И вот ты сонный выбираешься из-под теплого одеяла, дрожа. А еще в придачу слышишь чей-то громкий смех, раздражающий до невозможности.

- Охренели? - всклоченный Оливер грозно накинулся на столпившихся у входа парней радующихся получившейся шутке. Чем вызвал еще больший приступ смеха.

- Ну, ты даешь! - давясь смехом, прохрипел обладатель длинной шевелюры и противного голоса. Разумеется, Джастин был среди заговорщиков. Кто как ни он все это подстроил. - Вскочил как обезумевший.

Новый приступ хохота последовал после того, как Джастин продемонстрировал пародию на подъем Оливера.

- Смейтесь! - пригрозил Вэнинг зло. - Вот отловлю вас поодиночке. Тогда узнаете!

- Ладно тебе из-за пустяка обижаться, - отмахнулся высокий и очень худой парень, с целой россыпью канапушек на вытянутом лице. До сих пор долговязого Оливер считал своим лучшим другом.

- Хорошее у вас понятие о шутках, - счел своим долгом пробурчать осуждающе Вэнинг. Хотя злость уже почти стихла. Подолгу злиться Оливер не мог. Да и сам честно признаться порой проделывал подобные розыгрыши.

- Брось! - беззаботно отмахнулся Джастин. - Чего обижаться о прошедшем? Все равно его не вернуть.

- А жаль! Я бы не прочь еще раз посмотреть на то, как Вэнинг вскочит! - хохотнул Барри. Самый гнусный тип из столпившейся компании. Оливер даже не мог решить, что больше бесило его в Барри. То ли его писклявый смешок, то ли идеально зализанная прическа, остающаяся такой при любом случае. За все годы она ни разу не изменилась.

- Ладно, хватит трепаться, - деловым тоном начал Джастин. - Надо проверить еще новое заклинание на Роне пока толстяк не проснулся. Оливер, ты с нами?

Наверное, Оливер бы присоединился к товарищам, но недавнее происшествие все еще заставляло немного обижаться. Поэтому парень покачал головой.

- Брось! Пошли. - Позвал Люк.

Но Вэнинг проявил стойкость.

- Справитесь и без меня. Все, проваливайте.

Товарищи, пожав плечами, удалились, чтобы через мгновение жертвой злой шутки магов стал кто-нибудь еще.

А Оливер надел привычную мантию. Решил заправить постель, но наткнувшись на мокрое белье, лишь досадливо отмахнулся. Демоны с кроватью. Пусть остается расправленной. Все равно этот день был последним, когда он ночует в этой кровати. Сегодня последний день обучения. Наконец он настал.

Вот только радоваться такому событию или огорчаться? Ведь все детство, да и юность протекли в стенах Университета Таинств. А сколько воспоминаний связанно с Университетом и в частности с этой комнатой? Кажется, совсем недавно он шагнул через порог и вот уже должен покидать уютное жилье. Неужели двадцать три года пронеслись как двадцать три дня? Немыслимо.

С какой-то ностальгией Оливер осмотрел маленькую комнату. На стене возле двери до сих пор чернеет след о первой попытки создания фаербола. А потолок переливается лиловым - последствие проверки созданного заклятья. А сколько отметин на полу? Ни счесть. Письменный стол больше похож на полигон после боев. То тут, то там засохли подтеки, остались ожоги, следы всевозможных экспериментов. Эх, золотые годы!

Вэнинг отечески улыбнулся, созерцая комнату. Так родитель наблюдает за маленькими достижениями своего ребенка. И кому достанется его берлога, крепость и обитель?

Отбросив мысли в сторону, Оливер принялся за дела. Стоило собрать вещи. А учитывая нелюбовь мага к уборке, работа предстояла долгая и отнюдь не веселая. Но ничего не поделаешь. Уже завтра все выпускники покинут стены Университета. Им дадут год. Год чтобы доказать наставникам, что они могут стать полноправными магами. Многие из товарищей Вэнинга отправлялись в родные края повидать родных. Другие намечали план путешествий по Империи. Третьи мечтали увидеть заграницу. Чем заняться ему Оливер не знал. За все годы так и не смог решить. Хотелось всего и все сразу. Однако Оливер понимал, что год дается вовсе не для отдыха. По окончанию маги должны возвратиться обратно в Университет и предстать перед новым испытанием. И если одолеешь его, то впереди перспектива стать архимагом, занять место в Совете или в Гильдии одного из городов.

От мучительного одиночества среди куч бесполезного тряпья и вещей, которые требовалось куда-то деть, Оливера спас стук в дверь. Стучали ни робко, ни нагло - уверенно и спокойно. Не потребовалось даже сканировать пространство, чтобы понять кто за ней.

- Входи, Люк. - Пригласил товарища Оливер.

Долговязый парень у располагающей улыбкой вошел, хмыкнул при виде царящего беспорядка и задал весьма риторический вопрос:

- Собираешься?

- Нет, блин. Уборку решил навести, - Вэнинг поднялся с колен, вытирая пот. Размял затекшую спину и уселся на стол. - Чего пришел?

- Все еще злишься? - вздохнул приятель, словно чуя за собой вину. - Брось. Эта была же шутка.

- Злая шутка, - отстаивал позицию Вэнинг.

- Ты так говоришь, потому что она произошла с тобой. А вот наблюдай ты со стороны, имел совсем противоположное мнение. Кстати, зря не пошел с нами. Рон такое отчудил.

Но слышать чего там произошло с парнем, Оливер не желал.

- Так ты по делу и как? Мне работать надо.

- Может помочь? - предложил добровольное рабство неожиданно Люк. Видимо все же вина из-за предательства друга терзала мага сильнее, чем он этого бы хотел.

- Сам уже собрался? - поинтересовался Вэнинг.

- Угу. Запихал все в сумки что нашел, а что не влезло, выкинул в чулан. Ты это. Поторопись. А-то там места на всех не хватит. Придется, как дураку Митчеллу жечь. - Оживившись, вспоминая инцидент Люк начал рассказывать товарищу. - Представляешь. Бестолочь собрал вещи в кучу и поджег прямо в комнате. Так не только вещи сжег, но и еще полкомнаты превратил в бедлам. Теперь сидит, оттирает копоть. А Том Хэнж! Тот ненужное попытался выкинуть в воронку, когда вызывал из потусторонних миров существ. Вот только те не залетели, а вылетели. В окно! И прямо на Онтуса Вентуса. Магистр так разозлился! Теперь Тому точно несдобровать. Надо же, выпускники, а такое учудят. Хоть стой хоть падай. И это, когда нам сегодня проходить Испытание.

Люк неожиданно осекся.

- Испытание! - в один голос вскрикнули парни. Маги метнулись к круглому окну, едва не разбив стекло, прильнули к нему, уставившись на башню Верховного архимага.

Высокая шестигранная башня архимага имела на каждой стороне стены куранты. И сейчас огромный механизм часов работал против выпускников. Огромная стрелка почти добралась до уснувшей левой, вот-вот готовая с ней столкнуться. Почти двенадцать!

- Кошмар! - протянул Люк бледня. - Сбор на площади через две минуты.

- Думаешь, не успеем? - Оливер скептически открыл створку окна, выглядывая во двор.

Площадь внизу превратилась в потревоженный муравейник. Синие, алые, зелены и коричневый мантии наводнили улицы, словно крысы перед мором. И все маги спешили поскорее попасть к маленькой центральной площади.

- Мы пропали! - в голосе Люка звучала безнадега. - Здесь же путь ни меньше десяти минут! Оливер! Что нам делать?

- Минут десять говоришь? - с сомнением переспросил Вэнинг, как-то слишком задумчиво и спокойно глядя в открытое окно. - Так это если по лестнице. А потом через соседнюю улицу. А если напрямик?

- Предлагаешь построить телепорт? - спросил парень, понимая, что друг хочет предложить нечто авантюрное. - Так это займет столько энергии. Да и стоит ошибиться в расчетах, превратимся в лепешку. Не, риск неоправдан.

- Это риск-то неоправдан? - хмыкнул Оливер. - Да ну? Учитывая те последствия опоздания. Нас же не допустят до испытания.

- Пусть лучше это, чем умереть молодыми, - Люка терзали сомнения.

- Вот и умирай. А я не собираюсь. - Оливер распахнул ставню как можно шире и высунулся по пояс наружу. - И я говорил вовсе не о телепорте.

- Не о телепорте? - удивился Люк.

- Не-а.

- Тогда о ... Вэнинг ты совсем умом тронулся?! - озарение внезапно пришло к магу. - Мы же не проверили это заклинание на практике! "Крылья ветра" не прошли проверки!

- По-моему отличное время убедиться и проверить.

Оливер отступать от затеянного не желал. Маг залез на раму, свесив вниз ноги.

- Ты со мной?

- Ты рехнулся. Сбрендил! Тронулся! - причитал Люк страдальческим тоном. - И да! Я с тобой! Какой же я друг, если не разделю идиотскую идею своего лучшего друга?

Огромное окно без труда вместило рядом с Вэнингом явно нервничающего Норингера. Парня едва ли не трясло. То ли от нахлынувшего страха, то ли от переполняющего возбуждения и азарта.

- Сплетаем плавно. Сразу, как только оттолкнемся. Понял? - напомнил приятелю Оливер. - И так. Насчет три.

- Раз!

- Слушай. Я тут подумал...

- Два!

-... ведь ничего. Пусть даже...

- Три!

- ... опазда-а-а. А-а!!

Толчок. Прыжок. Падение. Ветер рассерженно гудит, не давая сделать вздох. В глазах все рябит. А сердце бьется с невообразимым ритмом. Его стук раздается в ушах грохотом.

А в следующее мгновение падение прекращается. Невидимые крылья внезапно подхватывают за плечи и удерживают, плавно спуская вниз. Полет закончил неожиданно быстро. Миг и под ногами прочная брусчатка. Лишь сердце, еще не осознав, продолжает вырываться из груди.

- Ну,... Ну... Ну ничего себе! - восторженно воскликнул в порыве Люк, когда обрел дар речи. - Немыслимо! Удивительно!

- А ты боялся! - широко улыбаясь, упрекнул товарища Оливер.

- Да? А тебя улыбка как у блаженного!

- У тебя тоже.

Друзья нервно расхохотались.

Но бой курантов заставил магов поторопиться.

Они успели. В последнюю секунду влетели к площади, слыша за спиной шелест закрывающихся створок. Во время Испытание ни один их магов не покинет площадь.

Маленькая площадь, находящаяся в центре Университета предназначалась для особых случаев. Таких как награждение, вручение нового звания и Испытания. Окруженная с двух сторон высокими стенами, а с двух других мощными коваными створками площадь походила на колодец. На круглом основание которой находился выложенный из цветных камней магический глаз - символ гильдии магов.

Народа собралось куда больше, чем позволяла вместить площадь. Люди стояли битком. Давка оказалась ужасной. Но никто не роптал. Все с нетерпением ожидали предстоящих Испытаний. Предвкушая зрелищ, ученики не грешили ставить ставки и обсуждать возможные варианты. И почти никому не было дело до речи Верховного архимага. Впрочем, находящийся у трибуны Бинариус Травен тоже прекрасно это понимал. И поэтому речь архимага оказалась короткой. Пожелав в конце выступления выпускникам удачи, Травен кивнул сидящим позади наставникам и коллегам.

- Выпускники, чьи имена будут озвучены должны выйти к центру площади! - прогремел голос Кантуса Брокульса, мастера иллюзий.

- Итак! - продолжил громогласно мастер призывания со своего места. - Эдвард Мирн! Лион Гом! Элена Торгольт!

Первые выпускники не без труда протиснулись сквозь плотные ряды толпы, и вышли к центру. Перед магами вспыхнули три овальных портала, похожих на колеблющийся над костром воздух.

Сухой сгорбленный старичок тем ни менее в мантии архимага протянул каждому сумку с ингредиентами, что-то тихо сказал.

И первая группа выпускников исчезла в портале.

А мастера уже выкрикивали имена следующих учеников.

Имя Люка прозвучало в четвертой тройке.

- Удачи! - пожелал на прощание товарищу Оливер.

- Тебе того же! - обменявшись рукопожатиями, друзья расстались. Норингер удалился к порталу. А Вэнинг остался дожидаться своего имени.

Долго ждать не пришлось. Его назвали первым в новой тройке. Получив сумку от архимага Ремера, Оливер едва заметно кивнул. Остановившись перед порталом, парень бросил взгляды на своих спутников. Слева оказался прощелыга Барри. А справа Хельга Милон. Впрочем, с этой девушкой Оливер практически не был знаком.

- Эй, Вэнинг! - окликнул парня Барри. И поразив Оливера до глубины души, произнес дружелюбно. - Удачи.

Не ожидавший ничего подобного Оливер лишь благодарно кивнул в ответ. Слова застряли где-то в горле.

Раз уж от Барри дождался чего-то хорошего, то почему бы Испытанию пройти гладко и складно? Оказывается, возможно, все.

Улыбнувшись, Оливер шагнул в портал.

Первым делом, выйдя из портала, Оливер осмотрелся. Это правило парень уяснил твердо. Оказавшись в незнакомом месте, первым делом нужно понять, где ты находишься и уж точно не ломиться вперед сломя голову.

Портал выбросил Вэнинга посреди болота. А точнее на маленьком возвышение напоминающем небольшой холм. А вот вокруг простиралось болото. Самая что ни наесть отвратная зловонная топь, какую воображение только могло себе нарисовать: мутная зеленая вода, трясина, грязные пугающие заросли, подозрительно шевелящиеся. Гадство! Наставники могли выбрать местом испытания куда более приятный уголок. Но нет. Обязательно нужно больше грязи, уродливых страшилищ и боги знают кого еще.

Оливер выдохнул, стараясь дышать исключительно ртом. Запах истончаемый болотом, назвать нельзя было, иначе как отвратным. Вонь лезла в нос, от нее предательски слезились глаза, и першило в горле. Следовало как можно скорее отсюда выбираться. Однако добраться до близкого берега оказалось намного труднее, чем представлялось. Находящаяся под ногами почва пружинила, грозя в любой момент поглотить мага с головой в воду. Каждый шаг требовал немало усилий, и Оливер пожалел об отсутствии посоха. Бесполезной вещице нашлось бы достойное применение. Но наставники как всегда пожадничали. Так что кроме синей холщовой сумки переброшенной через плечо у Оливера ничего больше из снаряжения не было. А содержание котомки желало оставлять лучшего. Кроме стандартного набора любого мага в ней оказался только кривой жертвенный кинжал.

Совсем рядом с берегом мелькнула тень. Оливер мгновенно собрался, ожидая в любой момент атаки. И хотя спина предательски вспотела руки Вэнинга оставались твердыми. Сейчас ладони излучали легкий оранжевый пульсирующий свет. Если невидимый противник попробует напасть его ждет много обжигающего пламени. Для начала. Но минута ожидания миновала, а берег по-прежнему казался, спокоен и безлюден. Показалось? Или затишье всегда ведет к буре? Впрочем, находиться в болоте Оливер не собирался. Испытание дожидается его где-то впереди. Всматриваясь во мглу, маг осторожно ступил на твердую почву. Ощутив под ногами землю, Оливер приободрился. Теперь ему не грозило искупаться в топи. Сняв капюшон, Оливер снова огляделся. Спешить не стоило точно. К тому же парень не знал, какова его цель. Это было частью испытания. Хороший маг должен из минимума информации извлечь максимум, но когда ее нет совсем, что делать тогда?

Беспрерывно вертя головой, Оливер на несколько шагов отдалился от болота. Под ногами угадывалась едва заметная тропа, поросшая травой. А раз есть тропа, значит, она рано или поздно куда-нибудь выведет. Это уже кое-что. Следовательно, цель испытания точно не здесь.

Сзади что-то хлопнуло, и Оливер, крутнувшись волчком, едва не выпустил столб огня. Однако источником шума послужил лопнувший пузырь, группа которых покрыла болото нарывающими язвами. И сейчас пузыри лопались один за другим.

Парень выругался. Полегчать не полегчало, но хоть нахлынувшая паника слегка стихла. Не исчезла, скорее затаилась. Пузыри продолжали лопаться. И грязный туман устилающий болото и всю местность вокруг лишь усилился. Его плотная пелена скрыла небеса, затмила все в нескольких метрах, превратила деревья в неясные и оттого пугающие тени. А еще туман мешал определить время суток. Серая мгла могла принадлежать как раннему утру, так и сгущающимся сумеркам. Скверно. Весьма скверно.

Очистив сапоги от грязи, Оливер уже решил следовать по тропе, когда услышал шум. Шум доносился откуда-то слева, из зарослей камыша, очертания которого терялись в тумане. И кто бы не находился в зарослях он точно не таился. Неизвестный лихо ломился через заросли камыша, издавая целый марш звуков. Что-то хлюпало, плескалось, грохотало и пыхтело. И это что-то упорно продвигалось к берегу, грозя в любую секунду выйти прямо к Вэнингу.

Спящее заклинанье вспыхнуло ярче. Магическое пламя уже не тлело - горело, в любую секунду готовое превратить возможного врага в обугленные головешки. Осторожно, стараясь не шуметь, Оливер стал подкрадываться к источнику шума. А тем временем нарушитель тишины почти выбрался из высоких зарослей. Был отчетливо слышен плеск воды и треск, а еще ругань. Именно последнее заставило Оливера насторожиться и не атаковать противника при его появлении. А вот противник, буквально вывалившийся из объятий камыша, сильно удивился встрече. Заорав изо всех сил благим матом, перемазанный в грязи незнакомец грохнулся на землю, одновременно послав в Оливера мощный разряд молний.

Грохнуло знатно. С размахом. Так, что о наличие посреди топи двух магов стало известно всем возможным обитателям.

Молнии не причинили Вэнингу вреда. Оливер просто укрылся за созданным щитом и синие змейки, бессильно скользнув по прозрачной сфере, ушли в землю.

- Совсем умом тронулся? - накинулся на неожиданного спутника Оливер.

Перемазанный с головы до ног бедняга, поднялся с земли, вытерев об заляпанную мантию руки, после чего удивленно воскликнул:

- Оливер? Ты какого здесь делаешь?

- Уж точно не пришел полюбоваться местностью, - буркнул маг товарищу. Хотя на душе у парня полегчало. Проходить испытание вдвоем все же лучше, чем одному.

Приятель Вэнинга радостно оскалился, поправляя сумку.

- Так стало бы и тебя тоже закинули в эту глухомань? - Джастин радостно улыбнулся. - Здорово! Вместе веселее.

- Лучше скажи, где так вымазался? - Оливер брезгливо уклонился от обнимания товарища, обрадованного неожиданной встрече.

- Известно где - в болоте, - беззаботно ответил Джастин. - Проклятый портал вывел меня не на берег. Только шагнул и вот, пожалуйста - уже плещусь в отвратной гуще. Еле выбрался. Иначе мое испытание окончилось, так и не начавшись.

- Было бы печально.

- Не то слово, - подтвердил Джастин, пытаясь хотя бы немного вернуть мантии прежний вид. Но тщетно. Синяя мантия безвозвратно превратилась в грязную дерюгу. - Особенно после того, как я поспорил с Барри на десять золотых, что пройду испытание первым. Так, стало быть, теперь нас двое?

- Точно, - кивнул Оливер. - Интересно, куда забросило остальных?

- Надеюсь в еще более отвратные места. Хотя не представляю, что может оказаться хуже, чем вонючая топь. - Джастин потерял, надежду очисть мантию и с надеждой посмотрел на Оливера. - У тебя случайно запасной чистой одежды нет?

- Откуда?

- Да я ж просто. Вдруг. - Сокрушенно поник парень. - Слушай, может, тогда одолжишь рубашку? Моя совсем промокла. Как впрочем, и все белье.

- Даже не надейся, - отрезал Оливер, подозрительно глядя на товарища. - Сам виноват. Вот теперь и иди мокрым.

- Виноват тот, кто настраивал портал, - Джастин никогда не признавал за собой вины. И уж тем более сейчас. - Слушай, хотя платок чистый найдется? А?

Платок нашелся. Оливер протянул его приятелю. Маг попытался вытереть с лица грязь, еще больше ее размазав. Все же кое-как приведя себя в порядок, Джастин повеселел.

- Интересно, куда нас занесло? - огляделся маг и тут же пожаловался. - И почему наставники вечно отправляют нас в какую-нибудь жуть? Это все Онтус, пердун старый. Я уверен, без него здесь не обошлось.

- Заткнись. - Шикнул на него предостерегающе Вэнинг. - Болван! Мы же на испытании.

- И что с того? - не понял Джастин.

- А то, что наставники могут за нами наблюдать, - пояснил приятелю Оливер, покачав головой от досады. Угораздило же получить изо всех выпускников себе в напарники самого бестолкового. Неунывающий весельчак, любящий разыгрывать товарищей, словно магнит притягивал к себе всевозможные неприятности. А, следовательно, неприятности в скором времени грозили свалиться на голову и Оливеру.

- О! - воскликнул понимающе парень и заткнулся, почему-то посмотрев в серую хмарь, заменяющую небосклон. Видимо Джастин пытался рассмотреть в нем наставников, наблюдающих за двумя своими учениками.

Следующие несколько минут маги молчали. Джастин тихо ругаясь, приводил себя в порядок. А Оливер с нетерпением дожидался свалившегося ему на голову спутника. Дожидался, пока молча, но как долго хватит терпения, парень не знал.

Первым не выдержал Джастин.

- Как думаешь, какова наша цель? - в конце концов, Джастин решил снять мокрую мантию. Бросив грязную тряпку на землю, маг остался в легкой рубашке и подштанниках. Смотрелся при этом парень весьма комично, и будь обстановка другой Оливер уже бы хохотал. Но сейчас Вэнингу было не до смеха. Провалишь испытание и все - можно сказать полный провал. Жирный крест на карьере мага.

- Точно не стоять и дожидаться невесть чего у болота. Я нашел тропу. Думаю, нужно следовать за ней.

- Это такой план? - фыркнул Джастин презрительно.

- Другого нет, - в тон ему ответил Оливер. - Хочешь, пошли со мной. В противном случае бывай. Я пошел.

И ответив, Оливер демонстративно развернулся к Джастину спиной.

- Эй! Постой.

Джастин окрикнул Оливера спустя несколько шагов. Все же перспектива оказаться снова одному явно не привлекала мага.

- Я с тобой, - Джастин догнал Оливера и подмигнул. - Вместе веселее. Ведь так, Олли?

- Не называй меня, так если не хочешь огрести. Понял?

- Как скажешь, - обиделся парень. Но спорить не стал. Оливер был намного сильнее Джастина в магическом потенциале. И злить товарища понапрасну парень не стал.

Все попытки завязать беседу закончились ничем. Натыкаясь на хмурую физиономию приятеля, Джастин закрывал рот, так ничего и, не произнеся. В конце концов, маг устал пытаться разговорить Оливера и бросил попытки.

Топь уже давно исчезла из виду, однако туман не думал пропадать. Он также окутывал всю природу своими грязными щупальцами, не желая пропускать чужаков. По-прежнему со временем творились непонятные вещи. Небо не прояснилось. И серая мгла оставалась нависать на всем миром, словно, замерев. Так сгущающиеся сумерки или раннее утро? Непонятно.

Идти по заброшенной тропе оказалось делом не из простых. Высокая трава так и пыталась оплести ноги, а выпавшая роса холодила ступни. К тому же тропа петляла. Ученики Университета Таинств миновали маленькую рощу, поле. А впереди вновь темнел хвойный лес. Хорошо хоть тропа стала ровной и никуда не пропадала. Однако ноги, не привыкшие к долгой ходьбе, уже гудели от усталости.

Утро или ночь, без разницы, выдалось весьма прохладным. Промерзлый ветер, роса и дождевые капли, обрушивающиеся на голову с веток деревьев, заставили Вэнинга отбивать зубами безумный ритм. Холод пробирал до костей и мантия не помогала. Она вообще оказалась не практичной для такой прогулки. Длинные полы собирали всю грязь, цепляли ветки и листья. А материал совсем не грел. Пожалуй, полезным оказался капюшон. И только.

Сейчас Оливер мечтал вернуться обратно к площади Университета. Дома лето, теплое и ласковое. А здесь скорей всего середина осени.

О притихшем Джастине Оливер почти забыл. Для вечно суетливого и не в меру болтливого парня маг что-то подозрительно долго молчал. Не попытался пожаловаться, не рассказал услышанную недавно шутку. В общем, вообще не подавал никаких признаков своего присутствия.

Оливер обернулся. Джастин следовал за ним. Беззаботно ступая шаг за шагом, маг и в ус не дул. И было понятно от чего. Прохиндей создал вокруг себя непроницаемый щит, защищающий создателя от ветра и холода.

Вэнинг лишь сокрушенно покачал головой. Нет, он тоже мог создать такой же щит и разом избавиться от неприятностей погоды. Вот только щит следовало постоянно подпитывать. Весьма глупо тратить полезную энергию, когда понятия не имеешь чего ожидать впереди. Но Джастина это не волновало. Парень всегда жил настоящим, не заботясь о будущем. Как близком, так и далеком.

Лес шумел. Стонали, покачиваясь, высокие ели, уходящие вершинами в высоту. Что-то постукивало, шумело и кряхтело, пищало и свистело. Так как опыт брожения по лесу у Оливера отсутствовал напрочь, парень оставался на чеку. Посматривал по сторонам, изредка косился на товарища. Но на магов никто и не думал нападать. Если выбросить из головы шумы, то лес оставался спокойным. Лишь двое выпускников Университета ломились сквозь дебри.

Лес окончился. Тропа вывела магов на опушку, усеянную молодыми порослями. Но обрадовало парней вовсе не это. Впереди, сразу за перепаханным полем виднелась деревушка. Избы выделялись на общем фоне темными пятнами.

- Деревня?

- Кажется, - подтвердил Оливер.

- Вот и отлично, - пробормотал Джастин. - Там все и узнаем.

- Хорошо бы, - согласился с ним Оливер, после чего добавил. - Щит убери.

- Вот еще, - парень фыркнул. - Я не собираюсь морозить свой зад. Он мне слишком дорог. К тому же моя одежда только начала подсыхать.

- Как знаешь. Но закончится энергия я твой зад прикрывать не стану. - Ответил Вэнинг.

Джастин ничего не ответил. Что опять было для него не типично.

Деревушка оказалась большой и не самой бедной, которые доводилось встречать Оливеру. Об этом говорил и добротный частокол с часовыми вышками по углам. Да и сами дома не походили на ветхие избы. Однако подвела дорога. Вся избитая колеями от телег, она за считанные секунды превратилась после дождя в маленькое болото. Не такое отвратное, как топь, но и не особо лучше.

- Здесь обязательно должен найтись трактир, - заметил Джастин, миновав ворота. - Лично мне эля выбить не помешает.

- Не о том думаешь, друг.

- А о чем думать уставшему путнику, как не о тепле и еде, тем более в такую мерзкую погоду? - удивился Джастин.

- Мерзкая погода? Да ты всю дорогу за щитом укрывался. - Возмутился праведно Оливер.

- Спасибо, но мне хватило и капания в болоте. Рекомендую, - съязвил парень.

- Демоны с тобой, - отмахнулся Вэнинг. - Лучше ответь. Почему вышки пустовали. Где часовые?

- Видимо здесь живут умные парни. И в отличие от других ценят свое здоровье. Кому хочется стоять под холодным ветром? Лично я бы не стал.

- Не все как ты.

- Это ты о чем? - недовольно насупился Джастин.

- Ни о чем. Говорю странно все. Часовых нет. Ворота нараспашку. И никакого.

- А кому быть? Темень, какая. Все спят еще. Оттого и в окнах темно. Спят люди, спят.

- Люди, положим, спят, - согласился со словами товарища Оливер, но тут же выдал свой аргумент. - Но вот почему нас еще не почуяли местные псы? Собаки должны были поднять гвалт, когда мы только вошли в деревню. Однако тишина.

- Псы говоришь? - Джастин задумался. Оливер сумел его убедить. - Ладно, пускай будет по-твоему. И что предпримем?

- Предлагаю проверить дома, - подал идею Вэнинг. - Стучимся в двери. Ждем. Если не откроют, ломаем двери и заходим. А дальше по обстоятельствам.

- Отличный план, - вновь не упустил шанса съязвить Джастин. - Я вижу ты вообще мастер на придумки.

- Предложишь лучший вариант? - поинтересовался Оливер.

- Легко. Давай разнесем один из домов в щепки. Если жители сбегутся на шум, значит все в порядке. А не сбегутся. Тогда будем думать дальше. Как тебе такой план?

- Будет запасным, - отверг идею приятеля Оливер.

- А кто вообще назначил тебя главным? - возмутился Джастин.

Но Оливер уже скрылся из виду. Спутнику мага не оставалось ничего другого как последовать к ближайшему дому.

Результаты тщательного осмотра поставили обоих магов в тупик. Везде, в какой дом они не заглянули, находилась одна и та же картина: пустые комнаты без всякого подобия на жизнь. В некоторых домах на накрытых столах остывал ужин, печь еще хранила тепло, но хозяева пропали.

Так ученики Университета Таинств обследовали треть деревни, пока не пришли к общему выводу - деревня вымерла. Но почему оставалось неразрешимой тайной.

- Как думаешь, в чем заключается испытание? - поинтересовался Джастин у Оливера. Уставшие маги уселись на крыльце одного из домов, отдыхая. - Нам нужно понять, что здесь случилось?

- Возможно. - Оливер пожал плечами. - Или найти такого кто превратил деревушку в такую.

- Думаешь, люди ушли не по своей воле?

- Если вообще ушли. Хотя тогда должны были остаться тела.

- Но кто способен вырезать все население? К тому же не оставив следов. Маньяк? Сомнительно. Жители сопротивлялись бы. Да и на тварей не похоже - опять же остались бы следы борьбы и кровь.

- Странно.

- Не то слово, - согласился Джастин. Царящая в округе тишина пугала мага до дрожи. И лишь присутствие Оливера заставляло парня сдерживаться. - Я же говорил - паршивое испытание. Вот так всегда.

- И, тем не менее, следует узнать, куда подевались жители, - подвел итог Оливер, расстегивая сумку. - Предлагаю провести проверку на присутствие жизни.

- Хорошая мысль, - кивнул Джастин, помогая товарищу построить нужный аркан.

Раздобыв кочергу, парень принялся чертить на земле символы, благо после дождя почва подошла для задуманного просто идеально. Начертив кривые линии знака, Джастин отошел в сторону. Теперь настала очередь Оливера. Склонясь над символом, Вэнинг извлек из сумки пузырек с пыльцой цветка дракона. Аккуратно высыпав горсть в центр, Оливер принялся читать заклинание. И хотя алхимия и начертание никогда не были любимыми предметами мага и давались ему нелегко, Оливер ни разу не сбился и не ошибся, вспоминая наставления преподавателей и заученные трактаты.

Как и говорилось в учебнике, пыльца цветка дракона вспыхнула, превратившись из золотого в бледно-лиловый цвет. А затем маги ощутили покалывание в кончиках пальцев. Одновременно в сознание вспыхнули яркие точки. Несколько маленьких явно принадлежали небольшому зверю, но еще две мог излучать только живой человек.

- Церковь! - в один голос воскликнули парни.

Деревушку разделял на две неровные части маленький сосновый подлесок. Сразу за ним под наклоном, образующим ложбину начинались новые постройки. Но домов здесь насчитывалось намного меньше. С десяток, не больше. Дальше же начинались поля. А вот левее полей возвышалась массивная мельница. И что самое странное рядом с мельницей размещалась старая церковь с погостом. В отличие от мельницы ветхое деревянное строение церкви выглядело особо невзрачно. С годами церковь утратила красоту. И сейчас выглядела весьма жалко и плачевно. Дерево потемнело и прогнило, крыша просела, колокольня покосилась. Вдобавок над погостом носилось воронье. Целая стая черных вестниц неудачи кружило над святой землей, будоража окрестности громкими неприятными криками.

Ближе запустенье стало еще заметней. Земля вокруг церкви заросла полынью и лопухом, чьи отсыревшие колючки так и норовили вцепиться в одежду мертвой хваткой. Ограда погоста почти перестала существовать. Сорняк поглотил покосившуюся ограду, и лишь местами виднелись ржавые наконечники пик, выглядывающих наружу. Ворота ведущие на кладбище разрушились полностью, не оставив после себя даже напоминания.

В общем, атмосфера выглядела настолько ужасающей, что маги держали наготове пару боевых заклятий.

- Брр! Жуть, какая! - Джастин передернул плечами, наблюдая за воронами. - Мне кажется, или твари наблюдают за нами? Как думаешь?

- Это все воображение, - отозвался Оливер. - Вот и мерещится. Хотя местечко и, правда, не уютное. У меня мурашки по коже.

- У меня тоже, - признался Джастин. - А все из-за пернатых демонов. Точно говорю тебе, вот как уставились. Буравят маленькими глазками. У, проклятые!

Джастин погрозил воронам кулаком. Сидящие на крыше птицы ответили дружным карканьем. Но даже не тронулись с места, словно именно они были хозяевами этого места.

- Вот поджарю сейчас. Будете тогда знать. - Пригрозил Джастин, однако Оливер остудил нрав товарища.

- Положим, поджаришь ты их с десяток. Ну и что? Только хуже станет - поднимут гвалт, потом не утихомиришь вовсе. Нам это надо? К тому же не отвлекайся. Где-то здесь наши таинственные гости. Не забыл?

- Не забыл. - Откликнулся Джастин, однако взгляда с ворон продолжал не спускать.

- Идем внутрь? - Вэнинг схватился за ржавое кольцо двери.

- Что-то не очень хочется, - Джастин посмотрел на высокую аркообразную дверь, поросшую мхом.

Парни переглянулись. Джастин глубоко вздохнул, не скрывая нервозности. Однако твердый взгляд Оливера полный решимости заставил Джастина собрать волю в кулак.

Вэнинг потянул кольцо на себя и разбухшая дверь медленно, словно сопротивляясь, стала поддаваться. Стоило ее приоткрыть, как в нос ударил запах плесени и чего-то еще, пока еле уловимого, но до весьма знакомого.

Помещение отнюдь не выглядело пугающим. Хотя темнота заставляла выдумывать самые устрашающие картины. Но просторная комната церкви выглядела обычной. Пусть и запущенной, грязной и мрачной. Ряды деревянных скамей, таких прелых, что, кажется, одно лишь дуновение превратит мебель в труху. Дальше находились алтари, но полное отсутствие света, не считая тех крох, поступаемых из дыр в крыше, не давало шанса разглядеть постаменты. Мрак топил в себе окружающее.

- Свет? - предложил Джастин и, дождавшись кивка от спутника, создал светлячок.

Маленький огонек ослепительного света, рожденный в ладони мага, взмыл под самый потолок, увеличиваясь на глазах в размерах, становясь уменьшенной копией солнца. Излучаемые вспышки теплого света загнали тьму в углы, заставляя от страха сжиматься.

Теперь в помещение стало светло как днем. Вот только на душе от этого не полегчало. Напротив. По крайне мерее темнота скрывало все это время то, что находилось у алтарей. И сейчас перед изумленными магами предстала жуткая картина.

Обагренные кровью алтари. Темная лужа подсыхающей крови. И гора из человеческих конечностей, сваленных в кучу в углу зала. Высокая гора. Много трупов. Теперь одной загадкой стало меньше - жители деревушки нашлись.

Джастина вырвало. Парень мертвецки побледнел, согнулся, изрыгая завтрак. Мага знобило. Да и сам Оливер не смог пересилить себя. Тошнота подкатила к горлу. От дурноты потемнело в глазах, а подступившая кровь застучала в ушах.

- Талос-Покровитель! Что за... Как это... Демоны! - Джастина снова вырвало.

- Милостивые боги. Кто их так? - Оливер подошел ближе. Теперь парень понял, какой запах, они ощутили у входа. Так пахла кровь. Тяжелый приторный аромат смерти.

- Но ведь это неправда, так ведь? Это иллюзия. - Джастин в надежде уставился на Вэнинга. - На самом деле никто не погиб!

Оливер не ответил. Да, все окружающее было всего лишь испытанием. Иллюзией. Но слишком уж реальной выглядела картина. Разве можно придумать такое? А лица всех этих бедняг? Мертвые окоченевшие тела, бледные, начинающие синеть. Отрубленные конечности и головы, брошенные с пренебрежением как будто ненужный хлам, которому нет ни до кого дела и оставленный на задворках.

- Кто мог совершить такое? - Джастин старался держаться от пирамиды из человеческих останков на расстоянии. - Здесь же все. И их порубили. Неужели никто даже не пытался сопротивляться? Почему, Оливер? Почему?!

Слов утешения для товарища у Вэнинга не нашлось. Да и в какие утешительные фразы поверит спутник, когда перед глазами находится творение чьей-то безумной фантазии? И все же Оливер попытался сказать нечто ободряющее. Уже почти раскрыл рот. Но тут услышал скрип досок над головой, мелькание тени и вместо слов со всего размаху набросился на товарища. Вэнинг налетел на Джастина, сбивая того с ног. Удар о пол пришелся одновременно с ослепительным росчерком, угодившим туда, где находился мгновение назад Вэнинг. Вслед за первым сорвалось еще два.

- Забери меня Тьма! Что происходит? - Джастин ошарашено уставился на Оливера.

- Не понял? Нас атакуют дурень! - выкрикнул Оливер, пытаясь отползти подальше от лестницы ведущей наверх.

- Но кто? - от страха маг стал туго соображать.

- Вот и спроси!

Тем временем магическая атака прекратилась. Над головами магов послышался топот, на пол посыпалась труха. Противник решил сменить позицию.

Не дожидаясь новой атаки, Оливер ответил первым. Огненный шар буквально разорвал гнилые доски в щепки. Удар и последующий взрыв оставили огромную неровную дыру в крыше. Послышались крики. Но вряд ли противник сильно пострадал, тут же в ответ последовали вспышки молний, так обожаемых Джастином. Да и сам спутник Вэнинга пережив панику, принялся смело швырять молнии. От боевых заклятий церковь задрожала от основания до шпилей. Дерево явно не могло спорить с разрушительной магией. Чего нельзя было сказать о противниках Оливера и Джастина. И та и другая сторона вновь и вновь атаковала, сея в округе разрушение. Помещение поочередно озаряли красные, синие, зеленые и желтые всполохи. И неудивительно, учитывая, что магию разрушения учили сразу после основ. Но вскоре убедившись в бесполезности заклятий, в бой вступила тяжелая артиллерия. Воздух засиял, затрещал от напряжения, наполнился гулом и стоном. В схватку вступили призванные магами извне твари. Инеевый антронах Джастина столкнулся с Кавардаком. Загремело еще сильнее. Крыша готова была рухнуть в любой момент.

- Вы кто такие? - раздался неожиданно с крыши вопрос.

- Сами назовитесь, придурки! - выкрикнул с бравостью Джастин, выпуская "волну Хаоса". Но созданное контрзаклинание попросту его смяло.

- За придурков еще ответишь! - донесся крик. - Сейчас мы вас взгреем!

- Не лопни от натуги! - изрек в ответ парень, отбивая "Алый смерч". - Вэнинг, подсоби!

Радужный вихрь магов устремился вверх, сметая обеих тварей, но возникший призрачный щит не дал заклятью растворить потолок.

- Упорные, собаки! - процедил с натугой Джастин. Силы у парня стали заканчиваться. Пользование щитом не прошло напрасно.

- Сдавайтесь! - Словно почуяв слабину, раздался вновь голос. - Немедленно!

- Гильдия магов никогда не сдается! - лихо выкрикнул Оливер. На время вышедший из игры Вэнинг сплел, наконец, заклятье до конца, победно улыбаясь. Такая улыбка появляется на лице полководца осознающего скорую победу.

Неожиданно в помещение вновь потемнело. Взвыл ветер, закручиваясь в смерч, а пол задрожал. Часть стены разорвало. И из нее показался гигантский силуэт, явно не принадлежащий человеку. Хотя бы, потому что существо превосходило в росте любого человека практически в полтора раза. А еще оно имело массивные рога. Темно-синее тело с багровыми полосами угрожающе зарычало. Длинные бугрящиеся от мышц руки с острыми, как бритва когтями лениво отмахнулись, с легкостью развалив каменные алтари. Желтые глаза вспыхнули, чуя кровь. Тварь на первый взгляд массивная и неповоротливая, развеяла подобные глупости, ловко метнувшись к лестнице.

- Эй, стойте! Говорите Гильдия магов? - голос прозвучал удивленно, и вместе с тем немного настороженно. - Тогда назовитесь!

- Раз решили сдаться называйте имена первыми! - выкрикнул в ответ Джастин.

- Мы не намерены сдаваться! - прозвучал другой голос, но тем ни менее имя озвучил. - Я Люк Норингер!

- А я Эдвард Мирн. Теперь назовитесь вы!

- Это и, правда, вы?! - От удивления Джастин даже растерялся. - Ну и ну!

- С кем имеем честь беседовать? - голоса по-прежнему звучали настороженно, ожидая подвоха.

- Я Джастин Криг. А со мной Оливер Вэнинг! - озвучил за себя самого и Оливера имена Джастин.

- Врешь!

- Вот спустись и проверь! - предложил Оливер.

После краткого спора послышались шаги и через секунду с лестницы настороженно спустились Люк и Эдвард. От сомнений не осталось и следа. Уж кого-кого, а своего приятеля и здорового горца Оливер не узнать просто не мог.

- И, правда, вы, - кивнул после паузы Эдвард.

- Естественно мы, - согласился Джастин. - А вот какого делаете здесь вы?

- Могу озвучить тот же вопрос, - хмыкнул Люк, с насмешкой оглядывая товарищей. - Эй, Джастин! Где мантию потерял? А?

- Иди в бездну! - выругался парень, прекрасно понимая, как глупо он выглядит. - А сами-то едва в штаны не наделали, когда Оливер призвал Ксилаваи.

- Тоже мне неприятность, - фыркнул Эдвард. - Да я...

- Ну-ну, - перебил его Джастин. - Это сейчас ты герой.

- Хочешь проверить мои слова? - вспылил горец, и Люку пришлось остудить пыл напарника.

- Так вас тоже сюда? - быстро поинтересовался он, не дожидаясь пока словесная перепалка, выльется в очередную проверку сил.

- Странно. Обычно испытания даются для каждого индивидуально. А здесь сразу четверо. Хотя, согласитесь, и место весьма неприятное.

- Неприятное? - съязвил Джастин. - Вы-то это видели?

Маг указал на обезображенные тела мертвых жителей.

- Видели, - подтвердил Эдвард, разминая плечи. Мантия аж затрещала под могучим атлетом. Горец приблизился без всякого отвращения к телам, не проявив к ним вообще никакого чувства. Взял одну из голов.

- Ты что творишь, придурок? - накинулся на здоровяка Джастин. - Рехнулся?

- Заткнись, - посоветовал спокойно северянин. - Лучше смотрите.

- На это? Нет уж, благодарю! - Джастин предпочел отвернуться.

- И что? - не понял Оливер. Вэнинг оказался покрепче Крига, но и ему было неприятным смотреть на бледное лицо еще совсем молодой девушки.

За Эдварда ответил Люк:

- Тела практически обескровлены. Небольшая лужа крови и все. Кто-то выкачал из мертвецов всю кровь.

- И куда ее дели?

- Видимо вы, еще не осматривали погост, - хмуро откликнулся Эдвард. - Поверьте, вы еще не увидели самого страшного.

- Разве бывает хуже? - с сомнением пробормотал Джастин, косясь на груду тел.

- Ты скоро сможешь убедиться сам.

Не только странно, но еще и пугающе как быстро человек может привыкнуть ко всему. Если обнаруженную братскую могилу маги восприняли тяжело, со страхом и ужасом, то картина на старом погосте удивила их уже не так сильно. И вовсе не потому, что выглядела менее пугающей, напротив. Просто страх либо поглотит владельца, либо ему придется побороть первобытное чувство.

- Кто-нибудь может объяснить мне, что здесь происходит? - голос Джастина звучал подавленно. Вечный весельчак сейчас выглядел плачевно. Парню пришлось хуже остальных товарищей. В отличие от них он свыкнуться с произошедшим не мог.

Остальные маги хранили молчание. И не, потому что решили почтить покойников минутой памятью. Просто никто не знал ответа. Раньше при прохождение испытаний было все гораздо проще - наставники всегда давали цель. Найти, помочь или убить. Все просто, когда знаешь задачу. И совсем другое дело понять смысл вещей самому, без чье-то помощи. А что встретило магов на погосте, понять казалось, просто было нельзя.

Кладбище сильно запустело. Здесь тоже все заросло сорняком, но тем ни менее серые могильные камни и плиты легко различались. А старые покосившиеся кресты торчали так плотно друг к другу, будто грибы, вылезшие после дождя. Кто-то не поленился потратить много времени и сил, чтобы обнажить могильные плиты. Вот только руководствовались святотатцы отнюдь не благими намерениями.

По площади погост размерами не поражал. Ярдов сорок пять в длину и примерно столько же в ширину. И все же для небольшой деревни территория не самая малая, по-видимому, здесь нашло приют не одно поколение. И сейчас кто-то приложил все силы, дабы нарушить вечный покой старого кладбища. Серые могильный камень обагрили кровью, и не просто испачкали - вывели символы. И так на каждой могиле. А еще щедро напоили землю, но опять же не хаотично. Кровавый след, ведущий от одной могилы к другой, четко вырисовывал огромную фигуру перевернутого пентакла, чьи лучи заканчивались точно на границе оград.

Не требовалось много магических знаний и способностей, чтобы ощутить разлившуюся силу. И эта сила потревожила мертвое кладбище. Аура боли, гнева и страха ощущалась явственней запаха крови.

- Кажется, господа, кто-то хочет поднять мертвецов, - нерешительно предположил Люк, - но кто? Безумный малефик? Кто?

- Некроманты, - глухой голос Эдварда заставил присутствующих вздрогнуть. - Больше некому.

- Здесь поработали Отверженные? - Оливер не удивился, скорее просто не верил. Но действительность говорила сама за себя. В самом деле, кто как не отверженные всеми бывшие маги гильдии смогли сотворить подобное? Путь магии смерти не приносит добра. Тьма не способна порождать ничего иного кроме тьмы и смерти. А также боли.

- Думаете, некроманты ходят пробудить мертвых? Но зачем? - не понял Джастин. - Да и выглядит погост спокойным. Не вижу ни трещин на могильных плитах, ни разломов. Кресты опять же на месте.

- Не беспокойся. Всему этому еще только предстоит появиться. Не сомневайся. - Эдвард говорил спокойно. Северянин единственный кто не пал духом и выглядел собранным. Возможно, для него окружающее было не больше чем иллюзией. Игрой и испытанием.

- Откуда такая уверенность? Не слишком ли много ты знаешь о запретной стороне магии? - Оливер насторожился и не без сомнения покосился на горца.

- Нужно тщательней изучать трактаты вместо того, чтобы проводить свободное время за всякой ерундой. И тогда бы вы знали тоже, что и я.

- Вот только не надо бахвальства.

- Оливер, не лезь, - попросил Люк. - Эдвард, надеюсь, ты знаешь, что нам делать?

- Знаю, - кивнул северянин, однако все же смущенно добавил. - Только в теории. Как все выльется в практике мне не ведомо.

- Лучше чем ничего, - отмахнулся Джастин. - Командуй.

Эдвард посмотрел на Вэнинга, и лишь дождавшись согласного кивка, начал действовать.

- Вэнинг, Норингер за вами составление нужного снадобья. Доставайте все эликсиры. Нам потребуется язык дракона, корень мандрагоры, крыло летучей мыши. Криг - черти символ "Возврата". Я попытаюсь ослабить действие пентакла.

Маги лишь закивали, не тратя времени на слова. Сейчас студиозы напоминали слаженный механизм. Работа предстояла быть тяжелой, но всегда легче, когда ты точно знаешь что нужно делать. И хотя подобный ритуал никому не доводилось совершать раньше, общий замысел осознали все. Все же двадцать три года проведенные в Университете Таинств не прошли даром ни для кого.

Работа кипела вовсю. Пот лез в глаза, но чтобы его утереть просто не хватало времени. Люк и Оливер усердно смешивали ингредиенты. Люк пытался растолочь в ступе семена полиумома, в то время как Оливер нагревал крыло летучей мыши.

- Хватит! - прикрикнул на него товарищ с осуждением. - Куда ты только смотришь, бестолочь? Цвет на цвет смотри! Он должен быть у тебя светло- серым. А он у тебя какой?

- Светло коричневый, - ответил Оливер, слегка, покраснев.

- Именно. Ты же его едва не пережарил. Немедленно остужай!

Оливер послушно выполнил приказ друга, проглотив злость и досаду. Среди остальных учеников Оливер считал себя одним из самых одаренных и сильных магов. И это признавали многие. Мало кто мог сравниться с Вэнингом один на один в бою. И призывание давалось парню легко. Пока сверстники пытались вызвать захудалого скампа, Оливер виртуозно управлялся даже с даэдротом. Да и в других областях Оливер всегда оставался в пятерке лидеров. То, чего остальные вынуждены были добиваться долгими и упорными тренировками парень совершал уже со второй, третей попытки. Однако одна область давалась Оливеру просто с титаническим усилием - алхимия. И еще начертание. Первая заканчивалась для мага почти всегда плачевно. Настои, соединения и вообще все получались вовсе не такими, как требовал учебник. Оливер то ошибался в количестве исходных веществ, то пережаривал ингредиенты, или нарушал последовательность состава.

Вот и сейчас парень едва не испортил крыло. Хорошо хоть Люк успел заметить. В отличие от Вэнинга он был прирожденным алхимиком. Парень импровизировал, часто не следуя рецепту, но в итоге у него получалось нечто еще лучше. В отличие от смеси Оливера пригодной только для удобрения.

Наконец снадобье оказалось готовым. Ядовито-золотистая жидкость, шипя, плескалась в реторте.

- Готово.

- У меня тоже, - Джастин весь перемазанный, усталый, но очень довольный собой со стоном поднялся.

В центре погоста чернел свежими линиями чертеж, похожий чем-то на розу. От него отходило пять волнистых полос с нанесенными рунами.

- Я закончил, - известил товарищей северянин.

Эдвард выписывал возле каждого луча пентакла собственные знаки. А еще умудрился раздобыть костный порошок. Каким именно образом и так было понятно. На краю кладбища чернел провал вырытой могилы. Крест лежал рядом с горой сырой земли. Надгробие бесследно пропало.

Не смутившись под пытливыми взглядами товарищей, северянин протянул Люку мешок. Хоть и с брезгливостью, Норингер взял мешок. Недоуменно спросил.

- И зачем он нам?

- Раздели поровну на всех, и добавь в порошок снадобье. Необходимо засыпать линии пентакла. Так знак утратит силу. Иначе менее чем через четверть часа здесь станет жарко.

- Четверть часа, издеваешься? - Джастин с ужасом и сомнением одновременно окинул линии пентакла, тянувшегося из одного конца кладбища в другой.

- Придется поторопиться, - пожал плечами Эдвард. - Иного выхода нет. Чтобы не задумали некроманты, следует помешать их планам. Пока хозяева не вернулись и не продолжили свой ритуал.

- Некроманты могут возвратиться? - еще больше опешил Джастин.

- А, по-твоему, зачем они все это начали? Отверженные хотят высосать из земли всю силу. Смерть оставляет после себя могучую эманацию. И нагрянуть они могут в любой момент.

- Уже, - тихо произнес Оливер, глядя в сторону пролеска по которому недавно шли они сами.

Товарищи обернулись.

Пока между ними находилось изрядное расстояние и фигуры представляли собой маленькие точки, меньше летающих ворон. И тем ни менее без труда насчитывалось количество незнакомцев. Один, два. Три, восемь. К кладбищу двигалось ни мало, ни много, как с дюжину некромантов.

Эдвард на правах лидера действовал быстро и четко, отдавая молниеносные приказы.

- Люк. Джастин. Берите порошок и нейтрализуйте "Круг скверны". Живее. Ваша помощь скоро нам понадобится. Я и Оливер сдержим неприятеля. Поторапливайтесь!

Джастин и Люк закивали испуганно, принявшись за дело.

- Вэнинг! - хмурый взгляд на Оливера. - Ты сильнее любого из нас в схватке. Будешь атаковать. Я выставлю защиту. Ну что, братцы, покажем, чего стоят выпускники Университета Таинств!

Некроманты спешили. Видимо они тоже заметили врагов и понимали всю опасность.

А поэтому сорвались на бег, все стремительней превращаясь из нечетких точек в увеличивающиеся силуэты. Когда расстояние составляло уже сотню ярдов, они атаковали.

Зеленая пелена, похожая на пчелиный рой устремилась на магов, но злобно зашипев, растворилось в сотканном за мгновение до встречи мерцающем щите. Еще несколько заклятий тоже не принесло эффекта. Все заклятья гасли, стоило им только коснуться щита. Щит мерцал, гудел, но держался, не давая испепелить магов.

Некроманты сменили тактику. Выстроившись в подобие шеренги, обладатели черных мантий стали атаковать все пространство кладбища, надеясь обнаружить прореху. К их превеликому удивлению Эдвард удерживал щит по всему периметру, накрыв кладбище прозрачной сферой. Лишь боги, пожалуй, знали, каких усилий стоило это магу. Северянин закусил от напряжения губу, не чувствуя сочащейся из носа крови. Но щит не снимал. Хотя с каждой секундой удерживать столь огромную территорию давалось все тяжелее.

Не медля, Оливер ответил собственным заклятьем. Со стороны это выглядело, будто разыгравшийся ветер поднял комья земли и плотной стеной рухнул на фигурки людей. Некроманты дрогнули, на время атаки прекратились. То там вспыхивали и гасли алые всполохи. Некроманты боролись с бунтовавшийся стихией. А Вэнинг лишь ускорил погром. Вновь, как недавно в церкви в округе потемнело. Небеса налились тяжелым свинцом и, отбрасывая длинную тень, из ниоткуда появился Ксилаваи. Не мешкая, существо ринулось к ближайшему некроманту. Явно не ожидавший подобного, мужчина попытался создать щит, но тварь лишь отмахнулась, и человек неестественно отлетел прочь. Еще один некромант упал под напором ярости Ксилаваи. Хрустнули позвонки, в лицо твари брызнула кровь и существо зарычало. Однако завершить успех призванный магом слуга не смог. Объединив усилия, некроманты набросили на тварь пылающую сеть. Тварь взревела, синяя кожа лопнула, превращаясь в серый пепел.

Теперь магам противостояло десять некромантов. Однако и Эдвард, и Оливер чувствовали, как слабеют. Энергия покидала их слишком быстро. А противников было еще слишком много.

Некроманты торопились. Время играло не в их пользу. И именно поэтому магам повезло. К тому же некроманты работали обособленно. Они атаковали в разнобой, вместо того, чтобы объединиться как в тот раз с Ксилаваи.

Оливер бросил быстрый взгляд назад. Люк и Эдвард спешно работали над символом, успев усеять серым порошком половину пентакла. И тем ни менее они не успевали. Оливер буквально это чувствовал. Каждое новое заклинанье давалось все с большим трудом. Мирн так вообще держался только чудом. Северянина сотрясала дрожь. Кожа посерела. Глаза закатились, а темная кровь сочилась уже не только из носа. А она текла из ушей, в глазах лопнули сосуды.

А все в круге трещало и свистело. На кладбище разразилась самая настоящая магическая буря. Всполохи не прекращались ни на секунду. Радуга рябила в глазах, сплетение всевозможных заклятий порождали удивительные гамы цвета. Остатки ограды и сорняк горели, превращаясь в пепел. Даже земля дымилась и плавилась. Но самое страшное происходило под землей. Отчетливо слышалось шевеление потревоженных мертвецов. Особо прыткие уже скреблись ногтями по крышке гроба, пытаясь выбраться наружу.

Сумерки или утро окончательно превратились в беспросветную ночь, больше похожую на пришествие тьмы. Церкви больше не существовало - ее поглотил смерч.

Сзади что-то кричал Люк, но Оливер не мог расслышать слова друга в бушующей какофонии звуков. Барабанные перепонки едва сдерживали такой грохот. Но Вэнингу было наплевать на все. Перед ним стояли некроманты, уже семеро, остальные погибли. И Оливер понимал, насколько близка его собственная смерть. Но он продолжал атаку, безумную, дикую и захлебывающуюся.

А затем неожиданно пентакл взорвался ослепительным светом. Свет затопил все окружающее, подхватил, толкнул в спину. И в следующее мгновение все померкло.

А когда маги открыли глаза, то осознали, что находятся не заброшенном кладбище. Нет. Они стояли в центре маленькой площадки. Под ногами находился гладкий разноцветный камень, изображающий герб Гильдии. И со всех сторон их окружали синии мантии магов. Наставники глядели на своих учеников. И, кажется, они улыбались.

Густые пепельные сумерки озаряли радужные вспышки. Небеса сияли. А улицы удивляли отсутствием прохожих. Жители города соблюдали известную поговорку о магах четко: "От злого мага держись подальше, от веселого беги без оглядки, пьяному не встречайся вообще. А если встретишь злого и пьяного или веселого и пьяного - молись богам". Каждый год поговорка становилась законом. И именно в этот день маги отмечали окончание очередного года обучения.

Праздник шел вовсю. Улицы гудели, слышались хохот и крики. Господа маги гуляли. Можно же хотя бы раз в год забыть о скучной учебе и выйдя за пределы Университета, как следует отдохнуть. Да так, чтобы впечатлений от одного дня хватило на целый год.

Их компания вынуждена была задержаться в Университете. И поэтому спутники Оливера припоздали к началу празднества.

После испытания на душе Вэнинга потяжелело. Где-то в глубине поселился дурной осадок, и веселиться новоиспеченный выпускник не хотел. Оливер подумывал вообще остаться и никуда не идти, но подавшись уговорам товарищей, согласился составить им компанию. И не прогадал. Уже спустя четверть часа Оливер хохотал вместе с остальными выпускниками и ни на секунду не вспоминал о схватке на кладбище. Тело обрело легкость, голова ясность. Чего же еще надо? Разумеется, чего-нибудь выпить.

Залихватски рассмеявшись шутке Джастина, товарищи вошли в темный переулок, отделяющий магов от трактира. Беседуя и хохоча, парни беззаботно достигли трактира.

Здание напоминало потревоженный улей. Трактир и окрестность возле него гудела, а появление выпускников в алых мантиях толпа встретила бурей оваций. Их поздравляли, хлопали по плечу, улыбались и снова поздравляли. Алые мантии были в центре внимания.

- Вот и окончился последний день нашего пребывания в стенах Университета! - Джастин залез на стол и оттуда стал декламировать свою речь присутствующим. - Впереди нелегкие дни. Нас ожидает новый выбор. Мы все стоим на развилке и сами должны выбрать дальнейший путь.

- А короче нельзя? - послышался задорный выкрик. - Ты тост хотел сказать, а в итоге прочитал лекцию!

- Тише! Слово выпускнику! - пробасил Эдвард, встав на сторону друга.

- Точно. Спасибо. - Поблагодарил Джастин и, откашлявшись, продолжил. - Так вот. Впереди нелегкий путь.

- Было уже! - напомнили ему. - Давай дальше!

- Будите перебивать, вообще не закончу! - пригрозил парень. - Впереди нелегкий путь. Но сегодня, друзья, предадимся веселью! Сегодня наш день! Пейте! Смейтесь! Веселитесь! За нас, господа маги!

- За нас!!! - прокатившийся гул голосов еще долго не стихал.

- Ура-А-А!!! - подхватила новая волна.

- За нас, парни! - Оливер высоко поднял кружку стараясь чокнуться с каждым.

- Меня! Меня подождите! - запыхавшийся Люк спешил к столу, несся поднос, заполненный прозрачными стаканами с несмешивающейся между собой ало-золотистой жидкостью. В придачу поверхность жидкость объяло синее пламя.

- Что это? - с легкой тревогой покосился на напитки Джастин.

- Мой новый рецепт, - охотно и гордо объяснил Люк. - Сам придумал. Такого вы еще никогда не пробовали. Это нечто! Никогда не забудете! Обещаю.

- Новый коктейль говоришь? - опаска на лицах товарищей лишь возросла.

- А! Была, не была! Живем один лишь раз! - Джастин первым выхватил стакан и залпом выпил.

Секундная пауза.

- Ничего себе! Вы должны это попробовать! - Слова Джастина прозвучали как всеобщий клич.

Выпускники спешно разобрали выпивку.

- За нас друзья! - тост был не новым. Но какая разница?

- За нас!!! - слова подхватили все присутствующие без остатка. Грохот и шум превосходили залпы. Наверное, вся Империя слышали задорные крики.

И пусть. Пусть все знают, что сегодня гуляют выпускники доблестной гильдии магов.

Глава 7.

Сын Божий.

Мрак ночи пугает людей по разным причинам. Одна из них заключается в том, что ночью человек беззащитен. Беззащитен перед собственной совестью. И если днем навязчивые воспоминания помогает прогнать прочь тяжелая изнуряющая работа, то ночью никто не сможет противостоять собственной памяти, которая не знает забвения и милосердия. Совесть хуже любой пытки. Муки, испытываемые от нее, никуда не денутся, она продолжит сквозь время терзать душу железными когтями. И так из года в год на протяжении многих лет жизни. Без надежды на исцеленье.

Эта ночь не стала исключением. Стоило лечь на жесткий пол, смягченный лишь плетеной циновкой, закрыть глаза, как тут же сквозь мрак проступили нечеткие очертания и силуэты из далекого прошлого. Память бережно хранила самые страшные воспоминания, не давая даже самым мелким деталям забыться.

Он помнил то утро отчетливо, словно все происходило вчера. И, несмотря на то, что из-за этого кошмара он навсегда проклял ночь и потерял сон, Бризнер никогда бы не пожелал забыть произошедшее. Кошмар не давал монаху забыть, кем он был, без него, пожалуй, мужчина потерял бы часть самого себя. Несмотря даже на то, что он буквально считал секунды до спасительного рассвета.

Память послушно пробудила к жизни картину старого дома...

Огромная белая печь, занимающая половину комнаты и любимое место для детских игр в долгие зимние вечера. Из печи не доносится рокочущее пламя, не прищелкивают поленья, объятые яркими снопами огня, а значит еще рано. Печь не растопили, видно мать, поднявшись бесшумно, чтобы не потревожить сон детей, еще в хлеву, кормит скотину. Воображение нарисовало четкую картину, как мать доит переминающуюся с ноги на ногу корову два дня назад отелившуюся, и принесшую в потомство маленького краснобоко теленка. Мальчик сам бегал смотреть на него. Еще не окрепший и не ставший на ноги, теленок жался к боку матери, подрагивая лопоухими ушами. А Белянка в ответ ласково вылизывала длинным розовым языком всклоченную шерсть и поглядывала на хозяев крупными доверчивыми глазами. Теленка окрестили Серпом, из-за белой дуги на лбу, похожей на ночное святило. Имя придумала Налика, и долго радовалась, когда родители разрешили именно ей придумать для новорожденного имя.

Подоив Белянку, мать бросит ей в стойло сочной пахучей соломы, навивающей воспоминание о жарком лете, после чего напоив, отправится к свиньям. Их тоже следует накормить, иначе чего доброго опять кто-нибудь из них от безделья пророет яму под изгородью или сломают доски мощными рылами. После свиного семейства мать бросит пробудившимся ото сна курам овса, соберет с насестов яйца и зайдет забрать из хлева ведро с молоком. Обязательно побранит Одноуха, рыжего старого кота с облезшими боками, попытавшегося полакомиться парным молоком. Но сильно Одноуху не влетит. Получит разок по морде, да убежит, обиженно мяукая на чердак, где его уж точно никто не потревожит. Ведь старого прохиндея, по возрасту не уступавшему маленькой Налики, все ценят за усердный труд в ловле крыс. Мохнатые бестии, достигающие в длине размера отцовского сапога, совсем обнаглели за последний месяц. Полные зерна амбары притягивают крыс целыми стаями, и если бы не мужество и отвага Одноуха к весне вместо зерна в амбрах остались лишь мельчайшие крохи да помет. Кстати, именно в борьбе с крысиным народом Одноух, лишился половину левого уха, но это случилось давно, в годы молодости старого кота.

За окном загремели ведра, и Бризнер испуганно прислушался. Однако Налика по-прежнему сладко спала, укутавшись в теплое шерстяное одеяло, подложив маленькие ручонки под голову. Курносый нос сестры изредка подергивался, а веки подрагивали. Наверное, ей снился интересный и добрый сон.

Осторожно выбравшись из-под одеяла, мальчик, поеживаясь от морозного прикосновения, быстро оделся, запрыгнул в неудобные валенки. Потирая ручонки, он придвинулся к печи, приоткрыл крышку. Сильно запахло гарью. Сожженные дрова едва тлели, и стоило поторопиться, возрождая огонь к жизни. Взяв на ощупь кочергу, Бризнер растормошил уголья, едва сдерживаясь, чтобы не чихнуть, когда потревоженные зола и пепел вырвались наружу. Отложив кочергу, мальчик живо подхватил вязанку дров из угла и бережно уложил их в недра печи, после чего принялся усердно раздувать угли. Получилось растопить печь глубоко не сразу. К тому моменту, когда свежие дрова заклубились в разгорающемся пламени, у Бризнера слезились глаза из-за едкого дыма, а еще вдобавок пересохло в горле. Да так сильно, что внутри все запекло. Подхватив кринку с водой, мальчуган залпом осушил половину, аккуратно вернул кувшин на место.

Скрипнула дверь и в горницу вошла мать. Рыжий Одноух, опередил ее, проскользнув под ногами, бросился с пареньку, принявшись тереться о ногу, тихо мурча. Видно чуял, прохвост, исходящее от человека тепло.

- Не спишь? - мать провела рукой по голове сына, взлохмачивая непослушные пряди отливающиеся ржавчиной.

- Не сплю, - подтвердил мальчик, гладя кота, устроившегося у него в ногах. От удовольствия Одноух, прищурил глаза, став мурчать громче. Почесав коту за уцелевшим ухом, отчего тот пришел в неописуемый восторг, полностью растаяв от ласки. Бризнер поспешил предупредить. - Только тише. Налика еще спит.

Мать кивнула, дав понять, что поняла, и, не отрываясь, принялась переливать содержимое ведра в глиняные кувшины.

- Рвач видно заболел. Ест плохо да все отлеживается. - Между делом поделилась новостью мать. - Не похоже это на него. Видать съел чего-то, а теперь, бедняга, мается. Не поправится в ближайшие дни, придется зарезать. Чего скотину понапрасну мучить?

- А резать, кто будет? - поинтересовался парнишка, на время, перестав гладить кота.

Отец Бризнера и Налики, как и многие в поселке добывал пропитание охотой. Вот уже неделю как он покинул дом и по всему раньше чем через трое суток вернуться не мог. Из-за волков дичь стала куда более осторожной. К тому же холодная зима гнала зверье на поиск пропитания. Так что пока отыщется среди сугробов след дичи, пока ее поймаешь, пройдет не один день, а возможно и ни одна неделя. Как повезет.

- Ну, кому зарезать всегда найдется. Попрошу Карлоса или того же Бепо. Старик хоть и стар, а помнит, как орудовать ножом.

Бризнер соглашаясь со словами матери, кивнул, облегченно выдохнув. Если за дело возьмется Бепо, то помощь мальчика не понадобится. Бепо справится и сам. Бризнер боялся признаться себе и тем, более окружающим что животные, любые, неважно какие, вызывали у него жалость. Глядя в глаза животного, такие крупные, живые, а главное все понимающие не хуже людей, у мальчика не поднялась бы рука. Подобное иначе как позором не назовешь, учитывая наличия в поселке одних лишь охотников среди мужской части населения. Его прадед, дед, были охотниками, им стал отец, и станет в свое время он. Выбор мальчику никто не предлагал. Но при виде испуганных глаз скотины, сердце парня начинало трепетать. Биться так сильно, будто вот-вот вырвется из груди.

Мать, молча, наблюдала за переживаниями сына, сделав вид, словно ничего не заметила. Прекрасно понимая чувства ребенка, женщина подхватила со стола кувшин и протянула его сыну.

- Вот, выпей пока не остыло.

Мальчик благодарно принял тяжелый кувшин, чувствуя ладонями теплоту, проступающую сквозь глину. Молоко оказалось ослепительно белым, как снег за окном. И сладким на вкус, с едва уловим привкусом душистых трав. Чувствуя, как внутри начинает разливаться тепло, парень вернул кувшин, с довольной улыбкой вытерев рукавом рубахи губы.

Все это время мать смотрела на сына ласковым взглядом, полным нежности и материнской любви. Приняв кринку обратно, женщина поставила ее на стол. Вытерла тряпкой маленькую лужицу.

- Буди Налику. Сейчас будем завтракать. Отварим картофель. А еще испечем рыбу. Элиот был так добр, что поделился со мной вчерашним уловом.

- Рыба - это хорошо, - Бризнер поправил выползшую из штанов рубаху.

Находящийся в ногах Одноух согласно мяукнул. Он тоже желал отведать рыбы, однако предпочитал ее в сыром виде.

Будить Налику не пришлось. Девочка сама вылезла из теплого укрытия, и, зевая, отчаянно принялась тереть глаза маленькими кулачками.

- Доброго утра, - при виде брата ее лицо залилось улыбкой.

- Доброго, - пожелал ей в ответ Бризнер. - Как спалось?

- Хорошо, - девочка зажмурилась, вспоминая остаток яркого сна. - Мне снился отец. Я скучаю по нему.

- Он скоро вернется, - пообещал мальчик. - Вот окончится охота, и он тут же возвратится обратно. Обещаю.

- Скоро? - Налика склонила голову на бок, заглядывая брату в глаза. - Честно?

- Честно. Разве я тебя когда-нибудь обманывал?

- Нет, - сестра покачал головой. - А скоро, это когда?

- Скоро это скоро. Не будь такой нетерпеливой, - погрозил пальцем шутливо брат. - Ладно, одевайся, соня. Сейчас завтракать будем.

Разыгравшаяся к полудню снаружи метель нарушила планы Бризнера отправиться к замерзшей реке. Так что катание на льду пришлось отложить до лучших времен. Впрочем, нашлась и положительная сторона. Мать вот как уже больше часа назад ушла из дома договориться с Бепо заколоть свинью и вряд ли она разрешила бы ему уйти, оставив Налику одну в доме. Уж слишком сильное воображение имела шестилетняя девчушка. Любой шорох мог ее испугать до дрожи. А еще, как и все дети ее возраста Налика боялась домовых и других злых духов. Вот и сейчас, прижавшись к брату, девочка вздрагивала при каждом новом порыве ветра. Разбушевавшаяся метель швыряла пригоршни мелкого, похожего на пшено снега в окно, отчего то издавало протяжный звенящий звон. Вдобавок промерзлый ветер тараном врезался в стены, гулкими ударами стучал по двери. Его порывы задували огонь в печи, заставляя отбрасывать метающиеся по стене тени.

- Это точно не топотун? - упорно переспросила Налика в десятый раз.

- Просто ветер. Обычный ветер, - успокаивающе прошептал брат.

- А колотит так, словно топотун, - стояла на своем сестра. - А еще эти тени! Бризнер, я боюсь! А вдруг они меня схватят и заберут с собой в свое логово?

- Пока ты со мной тебе нечего бояться, - заверил мальчик. - Я всегда буду тебя оберегать. А тени вовсе не страшны. Смотри!

Мальчик сложил ладони так, что бы на стене отразился силуэт головы собаки, залившейся бесшумным лаем. Вслед за собакой на смену выпрыгнул ушастый кролик.

Налика весело рассмеялась, позабыв о недавних страхах. Но стоило мальчику подняться, как девочка тут же воскликнула испуганно:

- Не оставляй меня одну!

- Я лишь подброшу дров в печь, и тут же вернусь. - Объяснил парень ехидно поддев младшую сестру. - Эх ты, трусишка!

- Я не трусишка! - обиделась девочка, надув губы. - Просто... мне немножко страшно. Мама скоро вернется?

- Скоро, - Бризнер приоткрыл дверцу печи. Стоило это сделать, как на него тут же набросился сухое раскаленное дыхание. Укрывая лицо рукавом, мальчик живо подбросил в бушующее пламя несколько поленьев.

- Так же скоро, как и отец? - решила уточнить сестра.

- Раньше. Вот метель утихнет, и она сразу же вернется. А чтобы быстрее пролетело время, попытайся заснуть. Хорошо?

- А сказку расскажешь? - оживилась девчушка. Карие глаза оживленно заблестели.

- Без нее не уснешь?

- Не усну. Ну, расскажи!

- Ладно, - согласился Бризнер, усаживаясь рядом. - Но предупреждаю сразу. Только одну! И сразу спать. Договорились?

- Договорились!

- Значит сказку, - призадумался парень. - Вот слушай. Расскажу я тебе о добром приведении, живущем в корнях старого дуба, росшего у самой окраины Мшистого озера. Могучий дуб тот могли обхватить разве что только разом три человека, такой огромный он был. Дубу насчитывалось не одна сотня лет, казалось, он вечно рос у озера, но никто из жителей не догадывался о приведении, обитающем в корнях. Как и дуб, приведение жило на свете тоже очень давно, оно видело те времена, когда дуб еще был всего-навсего простым желудем...

Тихий шепот брата звучал долго, пока, наконец, Налика не уснула. Опустив голову ему на колени, сестра заснула рядом с ним, свернувшись калачиком. А вскоре, убаюканный песнью ветра, в сон погрузился и сам Бризнер.

Сладкий сон потревожил резкий запах едкого дыма. Бризнер неохотно разлепил глаза. Видимо опять труба забилась, вот печь и чадит. Однако печь оказалась не причем. Неизменно горели дрова, освещая комнату тусклым светом. Заинтересованный, мальчик, стараясь не потревожить сестру, слез с лежака. Обул валенки, приходящиеся на три размера больше, и оттого еще более неудобные. И замер посреди комнаты, вслушиваясь.

Запах гари и не думал исчезать. Но поступал в комнату он вовсе не из печи, просачиваясь сквозь щели в двери. Что-то горит? Похоже на то. Предположения мальчика оправдались. Где-то за окном в отдалении послышался нарастающий треск и последовавший за ним резкий гул. Решив проверить, в чем дело, Бризнер направился к двери, как вдруг неожиданно зашевелилась проснувшаяся Налика. Видимо тоже почувствовала дым.

- Что-то случилось? - спросила она, у него глядя с широко раскрытыми глазами.

Мальчик замялся.

- Нет. Все хорошо, ложись. Я просто выйду на минутку.

- Прошу, не уходи, - взмолилась сестра, выбираясь из-под одеяла. - Мне будет без тебя страшно. А вдруг пока тебя не будет, за мной явится бабайка?

- А ты закричи. Громко-громко. Я тут же вернусь обратно. - Предложил брат.

- Обещаешь? - посмотрела доверчиво девочка.

- Налика, ну, сколько можно уже!

- Нет, пообещай! - настояла упрямо сестра, уперев ручонки в бока.

- Ладно, - сдался мальчик и с кислой миной произнес. - Обещаю. Поверь, наш дом самое безопасное место. Здесь с тобой ничего не случится.

- Тогда я не буду бояться, - поклялась Налика.

Облегченно вздохнув, Бризнер шмыгнул за дверь. Чтобы в следующее мгновение замереть на пороге с разинутым от удивления ртом.

Северная часть маленького охотничьего поселка была объята огнем. Серые холодные облака заполонил черный, как смоль дым, клубящийся над полыхающим лесом, изрыгая из себя багровые вспышки. Некогда высокие и зеленые ели, простирающиеся на много лиг вокруг, сейчас тонули в сизом дыму. Виднелись лишь пожелтевшие остроконечные верхушки. От дома кузнеца, располагавшегося у самой окраины леса, остались одни почерневшие головешки. Но огню было не достаточно жертв, гонимый злым ветром пожар волной надвигался все дальше вглубь поселка. Перекинувшееся пламя уже бушевало на крышах новых домов, а другие походили на пугало, сжигаемое весною, настолько яркими они были. Треск горящих бревен, шум разъяренного пожара наполнили уши мерзким жужжанием. А жар предательски щипал кожу.

Находящийся в шоке, Бризнер растеряно смотрел, как огонь пожирает дома, перебираясь с одной крыши на другую, и ничего не мог с собой поделать. Охвативший страх мешал нормально мыслить, загоняя в ступор.

Мальчика оживили громкие людские крики. Россыпь мужчин и женщин в суете мечущихся на улице пыталась остановить распространения огня. Но тщетно. Порывы дикого ветра, закручивающего черный дым в завихрения воронки, все сильнее разжигало пожар. И для него не было ничего лучшего в пищу, чем сухое дерево, вспыхивающее в одно мгновение. Крыша дома четы Сигмусов рухнула, подняв в воздух шипящие искры, новые снопы огня и облако пепла. Лишь сейчас Бризнер обратил внимание, что снег уже давно потерял белизну, превратившись в серую пыль. Пепла хватило, чтобы полностью растворить белые сугробы, превратив их в омерзительную серую массу.

Обвалились еще две крыши сожженных дотла домов. Где-то остервенело, залаял пес, рвущийся с поводка. А вслед за ним послышался мучительное ржание, полное невыносимой боли - огонь добрался до конюшни. Но бедным животным, горящим заживо, никто не бросился на помощь. Жители старались спасти собственные жизни. Они, в отличие от Бризнера, уже поняли, что изменившееся направление ветра обещает взять деревушку в огненное кольцо.

Сжигаемый изнутри страхом, Бризнер со слезами смотрел на пожар. Испуганно вскрикнул и, увидев мать, бросился со всех ног к ней. В царящей суматохе мальчик потерял ее из виду, когда кто-то из взрослых буквально сбил его с ног. Упав на колени Бризнер инстинктивно чтобы не упасть, выставил вперед руки. Ладони погрузились в холодный снег, колющий не хуже жара. Но мальчик даже этого не заметил. Он тяжело поднялся, судорожно стал оглядываться. Огонь, лай, рвущийся вверх черный дым, и крики, крики, крики. Люди продолжали метаться в агонии, не желая поверить, что за один миг лишились абсолютно всего.

Возле дома Бепо, до которого пожар еще не добрался Бризнер, увидел Бандита, огромного мохнатого серого пса, навлекающего на всех мальчишек в округе страх. Сейчас пес растерял грозность. Он рвался с цепи, натянув ее до предела, и скулил. Громко и печально, будто зная, что уже обречен. Могучие рывки заставляли цепь звенеть, а будку сотрясаться. Однако вбитый гвоздь, удерживающий цепь держался намертво.

Бризнер приблизился к псу. На время Бандит прекратил попытки освободиться и с опаской покосился на мальчика. Пес прекрасно помнил, как Бризнер среди прочих мальчишек дразнил его, тыча палкой в бок и зло смеясь. Бандит тихо зарычал, демонстрируя внушительные клыки.

- Тише-тише! - мальчик показал псу пустые ладони, медленно к нему приближаясь. - Видишь? У меня ничего в руках нет. Я не причиню тебе боли.

Но подозрительный пес лишь еще сильнее оскалился.

- Да пойми ты, дуреха! Ведь погибнешь! - выкрикнул Бризнер, косясь на подбирающийся огонь. - Сгоришь! А я помогу.

Расстояние сократилось до двух метров. Стоило вступить шаг и длины цепи хватит, чтобы Бандит вцепился в мальчика. Парень пересилил страх, с замиранием сердца он сделал единственный шаг, отделяющий его от мучительно смерти, затем еще и еще. Видимо огонь пугал пса сильнее. Поэтому когда Бризнер приблизился к нему вплотную, бандит лишь слегка дернулся, но попытки напасть не сделал. С облегчением вздохнув, мальчик попытался снять ошейник. Но замерзшие пальцы плохо слушались, к тому же застежка на ремне оказалась очень тугой. Срывая на пальцах кожу, от боли и напряжения закусив нижнюю губу, Бризнер изо всех сил пытался растигнуть застежку. Все же попытки не пропали даром. Подавшись, ремень, ослаб, и в следующую секунду ошейник упал на землю. Почуяв свободу, пес оживился, ткнулся мокрым носом в живот мальчика, выражая благодарность. А затем сорвался с места, стремительно удаляясь, прочь.

- Чего стоишь, парень? - окликнул Бризнера грубый мужской голос. - Беги пока еще есть время. Скоро кольцо огня сомкнется и тогда можно смело читать отповедь.

- Куда бежать? - испуганно проронил парень.

- Держись за мной.

- Но у меня мать и сестра здесь! Я без них уйти не могу!

- Тогда ищи их да поторапливайтесь! Скоро здесь разверзнется то еще пекло.

И мужчина побежал, перевесив через плечо рюкзак с пожитками.

А Бризнер растерянно стал озираться по сторонам, в надежде отыскать мать.

Пожар теперь уже не просто бушевал, он неистовствовал, стараясь испепелить все в круге, превратив мир в горсть пепла. Стены огня нависали со всех сторон плотным строем. Рыжее, до невозможности яркое пламя надвигалось. Теперь дома не горели, они вспыхивали и осыпались пеплом всего за какие-то минуты. Жар стал почти нестерпимым, а от едкого дыма в горле запершило. Глаза слезились. Боль в груди возросла, а запах гари заменил, казалось, собой кислород.

Неожиданная до дрожи пугающая мысль повергла мчащегося со всех ног мальчика в ужас. Еще не до конца осознав и приняв ее, он вылетел обратно на дорогу к дому. Вот только привычного дома уже не существовало. Крыша из красной черепицы, флюгер в виде грозного дракона, пристройка и хлев - все это было в объятьях пожара. Из окон вырывалось шипящее пламя. Не осталось такого места, куда бы оно ни дотянулось.

- Нет. Не может быть. Нет. - Тряся головой, бормотал мальчик, видя, как оседает крыша. - Нет! Налика! Налика!

Бризнер ринулся к дому, не замечая, как кожа начинает гореть и пузыриться. Разве он мог думать о себе, когда сестра находилась в опасности? Огонь не дал ему попасть внутрь. Выросшая стена из огня отбросила мальчика назад. И ему оставалось лишь проклинать свое бессилие, глядя, как родной дом исчезает прямо на глазах. Прошло не больше мгновения, как разом обрушились стены. Бывший дом превратился в маленький тлеющий костер.

Гудящая голова налилась свинцом. Все вокруг смешалось, горькие слезы смыли четкость красок. И без сил упав в холодный снег, Бризнер находясь на грани потери сознания, повторял одно и то же имя.

- Налика. Налика...

Сверху сквозь ресницы виднелось серое небо. Холодное и отстраненное. Чужое. Там, на небесах не было дела до горя людей.

На лицо упали хлопья снега. Отчего-то не холодного, а теплого. Сил поднять руку и вытереть с лица нетающие хлопья не оставалось. Бризнер лишь смотрел как с небес, кружась, продолжал падать, засыпая все вокруг черный пепел.

Пробуждение как всегда оказалось стремительным. Мгновение назад мужчину окружало пламя, и падал пепел, как вдруг вместо всего этого пред глазами предстали серые стены кельи, да низкий дощатый потолок.

Судорожно дыша, Бризнер почувствовал, как тело пронизывает сильная дрожь. Монах поднялся, вытирая холодный пот со лба. Дрожащими руками взял кувшин с водой и принялся жадно пить холодную воду. Не полегчало. В воспоминаниях до сих пор плясали отблески пожара, а в ушах слышался гул от рушащихся стен дома.

Держась за стену, Бризнер покинул комнатку. Сейчас может помочь лишь свежий воздух.

На улице простиралась ночь. До рассвета оставалось чуть более часа, но именно этот час тянулся дольше других, собрав в себе весь мрак ночи и ту безнадегу, которую она несла с собой. Даже звезды, россыпью разброшенные на небосклоне лишь слабо сияли. Их серебро отливалось тусклым холодным светом, заставлявшим наполняться сердце мучительной тоской. В такие минуты казалось будто тем, кто царствует наверху нет никакого дела до своих детей. Что, если они также равнодушно наблюдают, как и звезды за людьми и не желают помочь нуждающимся? Что если молитвы не трогают их сердца? Почему молчат, оставаясь безучастными?

Небеса не дали ответов. Звезды по-прежнему продолжали мерно мерцать, излучая холодное безразличие.

В крошечном помещении церкви никого не было. Слишком рано для утренней молитвы. Большинство братьев еще спят. Именно поэтому Бризнер пришел в церковь. Мужчина хотел побыть наедине. Помолиться, окруженный образами могучих богов, в надежде, что они все же снизойдут и ответят на зов.

Пройдя ряд пустых скамей, монах приблизился к алтарям. Поочередно зажег оплывшие свечи. Вместе с колеблющимся пламенем десятка свечей помещение наполнилось жизнью. Бризнер встал на колени и, глядя перед собой, но ничего не замечая, принялся шептать молитву. Поначалу тихие слова становились все громче, настойчивее и увереннее.

Бризнер не услышал, как открылась входная дверь, и в помещение вошел епископ Реми. Старый священнослужитель, молча, опустил на голову Бризнера руку, и, опустившись на колени, тоже затянул молитву.

Два голоса, хриплый и звонкий сплелись воедино. Дрожало пламя свечей, пахло расплавленным воском и благовониями. Молитва продолжалась долго. Стены в углах церкви вытянулись, стали неровными. Свечи оплыли, а в высоких цветных витражах окон, изображающих фигуры богов, заиграли первые лучи восходящего солнца. Вместе с появлением солнечных лучей помещение церкви насытилось яркими красками. Цветные витражи преломили лучи, окрасив стены, потолок и пол радужными оттенками. С рассветом, казалось, ожили и сами боги, превратившись из пестрой неживой мозаики в сияющие ореолы. Ожили в руках Акатоша песочные часы, ставшие отсчитывать время до новой ночи. Завибрировал голубой воздух в витраже Кинарет, богини природы, а зеленый лес за ее хрупкими плечами пришел в движение. Заучилось хитрое лицо Зенитара, бога труда и коммерции и покровителя торговцев и купцов. А золотистые чаши весов в сжатой руке бога закачались, выйдя из равновесия. Пробудились ото сна и другие небесные владыки. Рассвет принес вместе с собой спасительную жизнь и движение.

Рассвет принес изменение и Бризнеру. Лицо расслабилось, пропала нервозность, а движения приобрели плавность. Монах вновь мог нормально дышать. А главное мыслить и жить. Хотя бы до наступления следующей ночи. Вот только больше он не сможет явиться сюда для молитвы. Сегодняшний день последний в июле, а значит, ему придется покинуть стены монастыря, ставшим приютом на долгие годы.

Епископ ощутил душевное беспокойство своего чада. Внимательно посмотрев Бризнеру в лицо, он тихо спросил:

- Кошмары так и продолжают изводить тебя каждую ночь?

- Да святой отец, но я не ропщу. Видно сами Девять желают испытать меня.

- Ты усердно молишься, брат Бризнер. И я знаю, твоя вера крепка. Но пока в твой душе имеются сомнения покоя тебе не обрести. Возможно, ты прав, и кошмар часть испытания богов. А может дело в самом тебе. Не нужно считать себя повинным.

- Но я повинен, святой отец! - голос Бризнера сорвался на крик. Подавив эмоции, монах опустил голову, почти касаясь лбом алтаря. - Я повинен.

- Не дано спасти от смертей всех, - промолвил епископ. - Не бери чужой грех.

- Вы правы, - ответил едва слышно монах, - всех не дано. Но жизнь сестры на моей совести. И смириться с этим моя душа, боюсь, не сможет никогда.

- Не стоит решать за богов, сын мой. Лишь они знают истину, невиданною их слугам земным. Ты пьешь тот отвар, что я рекомендовал?

Бризнер не ответил. Соврать епископу монах не мог, так же, как и перечить.

Епископ Реми понял все и без слов.

- Это твой выбор, сын мой. Не мне осуждать чужое решение.

Мужчины замолчали.

Поднявшись с затекших колен старик, охая, разогнул спину. Оглядел взором витражи, взглянул на алтари.

- Встань. Смирения в тебе хватает и так. Преданность богам можно выразить не только проводя время в молитвах.

Монах послушно выполнил волю епископа, стараясь не замечать возникшую судорожную боль в ноге. И зная, о чем пойдет дальнейший разговор, начал первым:

- Месяц завершается.

- Последний день июня, - кивнул Реми. - По своему великий день в судьбе Империи.

- Почему я? - вопрос прозвучал неожиданно. Но епископ давно ожидал, когда Бризнер огласит мучащую изнутри фразу.

Священнослужитель улыбнулся:

- Полагаю, подобный вопрос мучает каждого из избранных. И причина ясна. Ответственность, возложенная на вас велика. Но не следует изводить себя вопросом, достоит ли ты. Время само ответит. А жизнь покажет. Но я верю. Верю в тебя, и в остальных, пусть даже я их еще не видел.

- Спасти Империю? Но я... я всего обычный монах. Что я могу?

- Очень многое. Уж поверь - слово и вера не менее мощное оружие, чем клинок. Слово способно рушить и созидать, смотря как им воспользоваться. Со временем оружие превратится в ржавую пыль. А слово вечно.

- Но разве вера способна одолеть Умарила?

- Если она истинная, то, безусловно. Пойми, Пеленал Вайтстрейк ни за что не победил бы короля айлендов, будь его доспехи хоть трижды освящены богами, если бы душой Крестоносца овладели сомнение. Но вера, которую он пронес через всю жизнь, помогла ему не хуже заговоренного меча. И благодаря поступку Крестоносца, пожертвовавшим добровольно жизнью ради истиной веры остальные тоже обрели веру. Одна жизнь сумела зажечь огонь в душе сотни тысяч.

- Я боюсь, - честно признался Бризнер. - Один раз я уже подвел самого дорого мне на земле человека. Что если подведу снова? Знать о гибели людей из-за слабости моего духа. Ответственность не просто велика, святой отец. Она непомерна.

- Именно поэтому ее тяжкий груз разделится между членами отряда. Вместе, выступая единым целым, вы одолеете все преграды ожидающие на пути.

- Позвольте задать последний вопрос, святой отец, - попросил монах, склонив голову.

- Задавай, - епископ благосклонно кивнул.

- Вы говорите о важности веры. Но есть ли она в тех, кто явится сегодня в монастырь? Верит ли во что-то вор, кроме удачи? Почитает ли воин богов так же, как свое оружие? Способен ли убийца проявить милосердие и сострадание? Вы твердите, святой отец, об отряде, как о едином целом. Но какое единое целое может быть между монахом, убийцей, вором, воинами и магом? Осознают ли окружающие, что сажают в одну клетку дичь и хищников, охотящихся и живущих поодиночке? Наш святой поход может окончиться куда раньше, чем вы предполагаете. Не удивлюсь, что стоит членам отряда лишь встретиться, как они тут же вонзятся друг другу в горло. Не побоятся кары за пролитую кровь на святой земле.

- Ты хотел задать один вопрос, сын мой, - напомнил епископ Бризнеру снисходительно.

- Извините, святой отец, - монах склонил голову еще ниже.

- Но ты прав. Настолько разным людям потребуется много времени, чтобы забыв предрассудки сплотиться ради единой цели. Однако именно поэтому в отряде понадобится тот, кто сможет сплотить его членов воедино. В этом и заключается часть твоей задачи.

- Боюсь, эта часть станет самой трудной, - вздохнул Бризнер.

- Как бы ни было, слишком поздно что-либо менять, - епископ распахнул дверь и, выглянув на улицу, промолвил. - Все члены отряда уже здесь.

Глава 8.

Первый алтарь.

Члены гильдий Империи прибыли в Вейнон ранним утром. Почти одновременно с разных дорог показались силуэты всадников, становящиеся с приближением все более отчетливыми. Первым на монастырскую землю вступил Таниэль. Оглядев без особого интереса маленькую конюшню, крытую соломой и бросив зазевавшемуся конюху поводья, воин размеренным шагом двинулся во двор.

С интервалом в десять минут показались Лейт и Оливер Вэнинг. Первый всадник неторопливо вел скакуна по Южной дороге, достигнув монастыря с внешней стороны. Маг же, как и Чемпион Арены до него, въехал на территорию со стороны Черной дороги. Оставив лошадь на попечительство уже окончательно пробудившегося и оттого расторопного конюха, оглядываясь, решил немного побродить.

Пегая кобыла Винса вынырнула из тумана, подобно приведению, лишь у самых ворот Вейнона. Вор не изменил привычки даже верхом, появившись как всегда неожиданно.

Последним прибыл наемник. В отличие от остальных гильдийцев Кронн совершал путешествие в дилижансе. Остановившись на развилке, кучер душевно попрощался с Бренингом, и, дождавшись, когда тот отвяжет повод рыжего скакуна, тронулся дальше, направляясь в виднеющийся вдали город.

Природа еще куталась в розовой дымке тумана, окрашенной поднимающимся из-за горизонта огромным алым солнцем. Царило полное безветрие и оттого казалось, что мир застыл. В отблесках света блестела на высокой траве выпавшая роса, а листья на посаженых вдоль дороги буках сияли изумрудами. Воздух истончал живительную прохладу, дурманящий аромат полевых цветов и притягательный дух пекущегося хлеба.

Мужчины встретились у старого колодца, служащим центром овальной территории двора. Сошлись, обменялись холодными взглядами, и, не сговариваясь, постарались держать между собой максимальную дистанцию. Еще не успевшие сдать в конюшню лошадей двинулись друг за другом к широкой арке, заменяющей правой стороне дома первый этаж. Остальные разбрелись кто куда. Оливер покосился на шпиль церкви, рассматривая витражи. Таниэль скептически оглядел маленький домик, где останавливались странствующие пилигримы. А Винс принялся бродить за маленьким пастбищем, огороженным низким забором из сложенных бревен. На пастбище, купаясь в высокой сочной траве, паслись жирные овцы и бараны. Раннее утро не помешало насладиться животным кормом, и довольно блея, они толкались боками, не обращая внимания на наблюдающего за ними вора. Винс нагнулся, чтобы погладить еще совсем маленького барашка, когда услышал за спиной тихие шаги. Человек, стоящий за его спиной носил облегающий темно-серый костюм с капюшоном. Несметное количество ремней, которых только на поясе оказалось целых четыре, потайные карманы, перчатки на руках и коричневый кожаный наплечник на левом плече с меткой в виде человеческой руки сами за себя говорили о профессии незнакомца. Ассасин, не иначе.

- Забавные создания, не правда ли? - вместо приветствия сказал Винс члену Ночного Ордена.

Мужчина не ответил и вообще не показал виду, что слышал слова парня. На мгновение его взгляд скользнул по лицу вора, и уголки рта едва заметно поползли к верху.

- Надо же старый приятель, - Лейт снисходительно усмехнулся, после чего лицо убийцы приняло снова равнодушно-спокойное выражение. - Вот так встреча.

Винс, который тоже теперь узнал человека с Торгового района, напрягся.

- Не скажу, что рад ей, - ответил вор, сменив позицию, так, чтобы с левой стороны оказалась стена хлева.

- Взаимно, - действия вора не укрылись от Лейта, но ассасин не предал этому значения. Или сделал вид, будто не предал. - Ладно, бывай, приятель.

Последнее слово прозвучало с явной насмешкой.

- Мы не приятели, убийца, - терпеть в свой адрес издевки вор не желал. Пусть даже стоящий перед ним человек и значительно превосходил Винса во владении оружия.

Ассасин вновь развернулся к вору. Рука Винса инстинктивно легла на рукоять кинжала, находящегося к прикрепленным ножнам на бедре левой ноги. Но расслабленная спина и небрежная стойка Лейта указывала, что мужчина не собирается нападать. Во всяком случае, пока.

- Не приятели? Жаль. Просто из всех людей тебя я знаю дольше всех. Увы, остальные мои знакомые уже отбыли в мир иной. А с покойниками, знаешь ли, дружить довольно трудно. По некоторым характерным им причинам.

- К чему ты клонишь? - убирать руку с эфеса Винс даже не подумал. Глаза вора продолжали отмечать каждое движение возможного противника.

- Ни к чему, - Лейт набросил капюшон и, перепрыгнув через ограду, удалился по направлению к конюшне.

Винс задумчиво проводил убийцу, и, тряхнув головой, выбросил бессмысленный разговор из памяти, продолжая наблюдать, как неповоротливые бараны, заросшие белоснежной кудрявой шерстью, жадно поглощают зеленый стебли травы.

Одолеваемый бездельем Оливер не придумал ничего интереснее, чем усесться на краю колодца, и, набрав горсть мелких камней поочередно бросать их в темное нутро. Похоже, колодец имел в глубину не меньше ярдов двадцати. Проходило около двух секунд, прежде чем до уха мага доносился приглушенный всплеск. Вэнинг уже хотел отправить следующий камешек, но сделать это ему помешал окрик направляющегося к нему Кронна.

- Делать больше нечего, как колодец засорять, парень? Монахи за подобное спасибо точно не скажут.

- Подумаешь, - пожал плечами Оливер, покосившись с интересом на мужчину.

- Эх, молодежь! - Бренинг потрепал отпущенную бороду, глядя на мага с выражением знакомым Оливеру по обучению в Университете Таинств. Так смотрели на учеников наставников, ловя их в момент шалости. - Молодо, зелено. Все бы вам лишь развлекаться.

- А ты сам-то кто, отец, будешь? - бохвальски обратился к Бренингу бывший аколит. - Не ассасин, на вора не тянешь. Да и видел я уже эту братию, их ни с кем не перепутаешь. Так кто же ты такой? Наемник или гладиатор?

- Я тот, кто объездил все провинции Тамриеля. И побывал в каждом захолустном уголке нашей великой Империи, - представившись весьма туманно, Бренинг уселся рядом.

- То есть ты либо сборщик подати, либо кто-то из циркового народа. Дай, угадаю. Клоун? - Оливер иронически прищурился, довольный собственной шуткой.

- Погляжу, ты, парень, большой весельчак, - Кронн усмехнулся, совсем не обидевшись шутке. - Именно. Я нечто находящееся посередине.

- Значит все же наемник? - Вэнинг отбросил россыпь ненужных камней на землю, и, вытерев руки о мантию, устроился на холодном камне колодца поудобней.

- Точно, - отсалютовал ему Кронн.

- Тогда, вот тот тип, - палец мага указал на замерзшего возле арочного прохода Таниэля, - получается боец Арены?

Жест мага не укрылся от воина и в ответ Оливер был удостоен презрительного взгляда. Впрочем, Вэнинга это не смутило.

- И не просто боец, а сам Великий Чемпион собственной персоной, - пояснил наемник, и с укором добавил, будто осуждающе. - Следует знать героев Империи в лицо.

- В свое оправдания могу заявить, что нас не сильно баловали в Университете прогулками по городу. Я-то ни разу и на Арене не бывал. Откуда мне тогда знать кто у нас Чемпион? Да и какая разница? Я никогда не понимал подобных занятий. Калечить людей ради славы и денег? Варварство.

- Ты так считаешь?

- Разумеется, - кивнул Оливер, продолжая наблюдать за воином.

- Твое право, - спорить на этот счет Кронн не стал, сам придерживаясь схожего мнения.

- Между прочим, не сильно он и похож на Чемпиона, - изрек маг сложившееся впечатление о Вэнте. - Худой, напыщенный, да вдобавок с лицом дамского ублажателя.

- Первое впечатление зачастую бывает обманчивым. Не стоит судить о людях поверхностно. Не лицо говорит о человеке, а его поведение. - Наставительно прочитал лекцию наемник. - Чему вас вообще в Университете учат?

- Разному, - неопределенно развел руками маг, - магии, ее контролю. Да много чему.

- Вашим наставникам стоило научить аколитов, разбираться в людях. Поверь, подобное качество не раз пригодится в жизни. И возможно убережет о смерти.

- Если мне будет угрожать опасность, я всегда успею превратить противника в горстку пепла, - бохвальски заметил Вэнинг. - Первое правило начинающего мага - сначала атакуй, и уже после разбирайся, чего хотел бегущий на тебя человек.

- Ну-ну, - Кронн поднялся и прежде чем уйти произнес. - Вот только не надо всегда уповать на магию. Чувство превосходства и неуязвимости сгубило многих людей. Поверь, не всегда магия быстрее простого оружия. Подумай на этот счет хорошенько. А примером тебе послужит вот он.

Кивок Бренинга указал на появившегося со стороны арки ассасина.

Несмотря на небольшую территорию земель, монастырь Вейнон мог удовлетворить все возможные потребности монахов. Помимо овец и баранов здесь также имелись куры, носящиеся с деловитым кудахтаньем на заднем дворе. Кроме живности монахи обрабатывали земельные участки, где выращивали картофель, морковь, помидоры, бобовые растения и многое другое, вносящее разнообразие в рацион. Монастырь производил и собственный хлеб, так что даже не будь под самой спиной Коррола, священнослужители не умерли бы от голода.

Встретив прибывших гостей, епископ Реми, сопровождаемый братом Бризнером, без промедления провел их к гостиному домику. Вежливо предложив мужчинам занять места, епископ удалился распорядиться на счет завтрака.

Стоило священнослужителю удалиться, как в помещении воцарилась мертвая тишина. Находящиеся в сравнительно небольшом расстоянии друг от друга мужчины не спешили начинать знакомства.

Таниэль уставился на клинок с таким вниманием, словно лезвие покрывали невидимые письмена. Оливер закрыл глаза и кажется, задремал. Кронн сесть не пожелал, и оставшись стоять рассматривал скудную обстановку комнаты. За исключением длинного стола, рассчитанного на два десятка человек, неудобных скамей и ряда кроватей в помещении больше ничего не имелось. Стены, замазанные глиной, деревянные полы - жилище аскетов. Что касается вора, то Винс хотел плевать на неудобства остальных. Зевнув, вор лег на кровать, вытянувшись во весь рост и положив ноги на спинку.

- Эх, хорошо, - довольно промурлыкал парень.

Мужчины покосились дружно на вора, тут же впрочем, возвратившись к прежним занятиям.

Бризнер, замерший у порога с того момента, как они вдвоем с епископом зашли внутрь, так и остался стоять там. Покашливая, монах в нерешительности молчал, оттягивая начало разговора. Пересилив чувство дискомфорта, монах в последний раз откашлялся, прочищая горло, и осведомился у гостей:

- Надеюсь, вы добрались сюда без трудностей в пути?

- Ну, если не считать заработанных синяков и ссадин из-за отсутствия опыта верховой езды, то да. Путешествие прошло без приключений, - ответил первым Вэнинг. - Хотя один казус едва не сорвал мое прибытие.

- Неужели вы встретили разбойников?

- Ну что вы, святой отец, - отмахнулся беззаботно маг. - Разве горстку оборванцев можно назвать неприятностью, и тем более проблемой? Нет. Просто моя лошадь проявила тот еще нрав, едва не сбросив из седла на землю. А когда я решил ее успокоить, несла меня галопом несколько лиг. Кстати, господа, - обратился Оливер к присутствующим. - Никто не желает обменяться со мной лошадью? Хорошая кобыла, резвая. И ест мало.

- Факт, что вы, господин маг, ее мало кормили, еще не означает об умеренном аппетите животного, - откликнулся со своего места Бренинг.

- Так быть может вы-то со мной, и обменяетесь, уважаемый? - предложил наемнику Вэнинг.

- Боюсь, Уголек вам не по зубам. Мой конь прикончит вас раньше, чем успеете забраться в седло. Однако если настаиваете, могу уступить. Зрелище обещает быть забавным.

- Нет, благодарю, милейший, - отказался от столь заманчивого, сколь и губительного предложения Вэнинг. - Мне вполне хватит в напоминание и синяков. Проломленный череп уже заметный перебор.

- В конюшне монастыря, пожалуй, найдется достойная замена вашей кобыле, - ответил спустя мгновение Бризнер. - Если епископ окажется не против, можете сами выбрать лошадь.

- Что ж, благодарю за сведения, святой отец, - поблагодарил маг.

И вновь в помещении повисло неловкое молчание. Однако совсем скоро входная дверь отворилась, и в комнату вошла группа монахов, несущих блюда с яствами. Поочередно заполняя пустой стол, священнослужители молчаливо покидали помещение, пока среди вошедших не остался лишь епископ.

- Будь любезны, присаживайтесь, господа. Отведайте завтрак смиренных монахов. Чтобы творить деяния духовные следует в начале удовлетворить потребности физические.

- Другими словами если и совершать подвиги, то на сытый желудок, - обронил поднимающийся с кровати Винс.

- Можно сказать и так, молодой человек, - согласился с вором епископ. - Ешьте, господа. Не стоит обижать святых братьев. Они искренно старались. Ешьте, а мы пока потолкуем с братом Бризнером.

И подав знак следовать за ним, епископ, шурша мантией, удалился на улицу. Бризнер послушно последовал за стариком.

Завтрак протекал в гробовом молчании. Гремела посуда, скрипели скамьи. Изредка кто-нибудь из мужчин бросал косые взгляды на вора, когда Винс принимался с шумом засасывать длинную лапшу, выловленную из супа. В конце концов, Таниэль первым не выдержал соседства с Винсом и, скрипя зубами захватив с собой бокал с пряным вином, покинул стол, бормоча гневные ругательства. Реакцию бойца Арены Оливер воспринял с усмешкой. Разделил чувства бойца и наемник, но желание выдать вору хорошую затрещину оставил при себе. Что же касается Лейта, то тот никак не проявил эмоций на подобное поведение. Видимо ему единственному было все равно.

По окончанию трапезы в помещение вновь явились монахи, чтобы убрать со стола. Удалившись столь стремительно, как и вошли, священнослужители оставили чужаков.

- Итак, когда ваши желудки насытились, перейдем непосредственно к делу, - обращаясь к гостям, произнес епископ. Усевшись на свободное место, мужчина оглядел присутствующих. - Но сначала возьму на себя обязательство представить вам ваших спутников. Ведь до конца возложенной на вас миссии с этими людьми придется делить одну крышу над головой и один походный котел. Начнем с моего послушника. Это брат Бризнер.

Легкий кивок послужил приветствием.

- Рядом с ним сидит Оливер Вэнинг, представитель от гильдии магов. Человек не пожелавший расстаться с доспехами - Таниэль Вэнт. Многим он также известен как Чемпион Арены.

Кислая мина со стороны Вэнта видимо послужила вместо приветствия.

Родные чувства отразились и на лицах других. Не имей каждый из них приказа свыше, мужчины уже давно бы бросились друг от друга в рассыпную.

Епископ продолжил представлять гостей:

- Бренинг Кронн представитель от гильдии бойцов. Благодаря опыту и знаниям наемника ваш отряд не собьется с дороги и не заблудится на великих просторах Империи. Следующий член отряда э-э, - епископ замялся, не зная имени ассасина.

- Лейт. Лейт Минтес, - озвучил свое имя убийца.

- Да. Гм. Лейт Минтес прислан сюда от имени Ночного Ордена. Последний и самый молодой член отряда член Гильдии воров. Представьтесь, молодой человек, - потребовал Реми.

- Зовите меня Винс.

- А полное имя? - настоял священнослужитель.

- Его нет, - пожал плечами вор. - Просто Винс. Этого вполне достаточно.

- Пусть будет просто Винс, - не стал возражать епископ Реми. - Итак, теперь вы знакомы. Понимаю, что глупо требовать от вас чего-то большего, чем просто терпения к другим членам отряда. Тем ни менее знайте - спасение Империи находится в ваших руках. Попытайтесь оправдать возложенные надежды.

- Извините, епископ, - прервал речь священнослужителя Таниэль. - Наша задача в общих чертах нам всем ясна. Подробности, если понадобится, нам расскажет после брат Бризнер. Сейчас куда более важен вопрос наших действий, а главное кто станет главой отряда?

- Предлагаю тянуть жребий, - предложил Винс.

- Ответное предложение, - тут же отозвался Оливер. - В случае жребия предлагаю не брать в расчеты персону вора.

- Эй! Это еще, по какому праву? - взвился на ноги уязвленный Винс.

- Во-первых, я не доверяю людям не имеющих даже фамильного имени. - Выдвинул первый аргумент маг. - И, во-вторых, страшно даже представить, что произойдет с отрядом, если главным станет вор. Из отряда мы превратимся в шайку, банду или как это у вас там называется?

- Между прочим, я, как предводитель отряда не самый плохой вариант, - решил своим правом отметить Винс. - Станет ли, к примеру, лучше, если нас возглавит наемный убийца?

Все как один посмотрели на Лейта.

Выдержав недружелюбные взгляды с хладнокровным спокойствием, убийца пожал плечами:

- Вообще-то не собирался выдвигать свою кандидатуру. И мне все равно кому быть главным. Потому что я, прежде всего, буду выполнять приказ Ордена.

- Так, значит одним конкурентом меньше, - азартно хлопнул в ладоши, привлекая внимания Оливер. - Приступим к голосованию?

- Голосования не будет. Как впрочем, и жребия, - слова епископа моментально остудили пыл спорящих мужчин. - На правах владельца земель, на которых вы все сейчас находитесь, возьму на себя право выбрать главу отряда.

- Но постойте, - решил вмешаться Таниэль, считая подобное обстоятельство не справедливым.

- Хотите оспорить мое право, мистер Вэнт? - холодный тон и прожигающий взгляд маленьких карих глаз епископа заметно поубавили решимости Чемпиона. В худом старике, облаченном в серую монашескую рясу, ощущалась внутренняя сила и каменная твердость.

- Нет, - сконфуженный воин вернулся обратно на место.

- Хорошо, - епископ еле заметно кивнул одобрительно. - Тогда назначаю главой отряда мистера Бренинга Кронна. Наемник лучше всех знает Империю. У него имеется много опыта. И он старше любого из вас. Возражения имеются?

- Нет, - откликнулся первым Винс.

- Так тому и быть, - кивнул Вэнинг.

Ассасин не ответил, уже дав понять, что ему все равно.

- Не имеются, - с плохо скрытым разочарованием последним откликнулся Вэнт.

- Вот и славно. А теперь согласуем маршрут отряда. И все касаемо провизии и поклажи. Брат Бризнер, распорядитесь на счет монашеских плащей для наших гостей.

- А чем вас не устраивает наше одевание? - удивился Вэнинг, оглядывая внимательно свою мантию, словно пытаясь найти причину, из-за которой епископ отдал приказ.

- Гм, - священнослужитель скептически позволил себе улыбку. - Скажем так, ваши одеяния напрямую указывают на род ваших занятий. Мне же, как Императору не хотелось, чтобы отряд привлек внимания народа, как только покинет монастырь. Для всех вы станете одним из многочисленных бродяг пилигримов, совершающих паломничество по святым местам.

- Простите за мои слова, святой отец, - отозвался Лейт, - но боюсь, ваше предостережение окажется напрасным. Слухами земля полнится. Не сомневаюсь, что о нашей миссии стало известно всем, кому знать не требовалось еще до того момента, как ввели в курс дела нас самих.

- Может быть вы и правы, - не стал отрицать возможность подобного варианта епископ. - Однако лишняя предосторожность еще никогда не мешала. Поэтому поступим, по-моему.

Разумеется, возражений не последовало.

Возле уже оседланных лошадей спешно суетилось несколько монахов, заканчивая приготовления. Все снаряжение и скарб, выданные епископом уже разместили по седельным сумкам членов отряда.

- Не много ли вещей, святой отец? - с сомнением обратился Бренинг к Реми, разглядывая увесистые тюки.

- В самый не на что раз, сын мой, - ответил священнослужитель, наблюдая, как двое послушников пытаются усмирить разбушевавшегося коня наемника. - Провиант, спальные одеяла и все то, что просто незаменимо для дальнего путешествия. Ваш путь будет долгим, сын мой. Стоит быть ко всему готовым. Да, я также позаботился о теплой одежде. Окрестности Брумы это конечно не Скайрим, но и тут холода и бураны встречают странников очень негостеприимно.