Глава 22. О возвращенцах



Сквозь сплошную темноту и тишину пробился чей-то жизнерадостный смех, прерывающийся приступами кашля. Потом непристойная ругань, звук подзатыльника и громкой айканье. Закрытые глаза дразнили солнечные лучи, на щеку с противным писком опустился комар.

– О, комарик, – обрадовался Хьюго. – Сейчас я его!..

Клирик понял, что темнота и тишина были предпочтительнее.

– Я сам! – рявкнул он, перехватывая руку за секунду до того, как она коснулась его щеки. – Ты что творишь?!

Мигель где-то вне поля его зрения громко заржал.

– Зато мы выяснили, что ты жив и здоров, – хохотнул он.

– Лучше бы я испарился, – буркнул Эверард и отвернулся. Пахло пряными травами, сеном и почему-то медом. Воздух был свежим и по-утреннему прохладным, и, вдобавок, клирик запоздало обнаружил, что трава, на которой он лежал, была мокрой и холодной. Голова раскалывалась от навалившихся звуков, запахов и яркого света, пробивавшегося сквозь полузакрытые веки.

– Присоединяюсь, – слабым голосом добавил Юджин. Было слышно, что он улыбнулся, как обычно, одними уголками губ.

– О, и колдовалка очнулся! – энтузиазма наемнику было не занимать. Неужели нельзя как-то поти... Поток эмоций прервало легкое шипение миниатюрной самонаводящейся шаровой молнии. – Эй! За что?! Ах вот как ты меня, да?! Да я!..

Раздалось приближающееся хихиканье Хьюго, неровные шаги и...

– Рота подъем! – гаркнул файтер, выплескивая ведро воды на распростершихся на травке монаха и мага. Справедливости ради надо заметить, что плеснул он по больше части на землю, и на друзей угодило гораздо меньше воды, чем было в ведре. Но впечатление все равно не из приятных, и Эверард с Юджином вскочили с громкой руганью.

– Прекрасно, всех с добрым утром! – вор жизнерадостно улыбнулся. Рыжий снова выглядел легким психом, значит, жизнь налаживается. Время терять не стали – перешли сразу к делу.

Мигель протянул монаху руку и помог ему встать.

– Во временной петле мы потеряли три дня. Сейчас четвертое утро с тех пор, как мы встретили демонов. Эв, ты же экзорцист. Что думаешь об этом? Мы сможем сражаться с ними?

Клирик покачал головой. Изгнание нечисти отнимает много сил. Обычно – почти все.

– Нужно возвращаться в столицу. Пока не знаю, как, но я должен предупредить Собрание лордов и Совет нашего ордена.

– Лорды не станут ничего делать, – сложил руки на груди наемник, – да нас никто и не послушает: при наместнике это равносильно самоубийству. Да и без него они не решатся на такое.

– Нас будут ловить и попытаются казнить, – вставил маг.

Но на сторону Эверарда неожиданно встал вор. Хотя, казалось бы, из всей компании у него были самые напряженные отношения с законом.

– Я болтаюсь в розыске с осени позапрошлого года. Но я здесь, с вами! Солдаты не станут связываться с магом, бойцом и монахом, а ребята из ночного народа могут...

– Что-то не видно, чтобы они тебя любили! Ты ведь не просто так работаешь один, верно? – сощурился файтер, сверху вниз глядя на лиса и клыкасто ухмыляясь. – А про своих родственников мог бы нам и раньше сказать.

Хьюго растерялся. Привычным жестом откинул волосы с лица, заправил непослушную прядь за ухо. На веснушчатых щеках проступил смущенный румянец.

– Да я и сам толком не знал, правда ли... – начал он. – В детстве верил, конечно, а потом подумал, мама придумала красивую сказку. Не скажешь же ребенку, что его отец попросту неизвестно кто. А вот что король, пропавший годы назад неизвестно почему – это красиво. Это надежда...

– Что-то слишком уж многие сказки в последнее время оказываются правдой, – сухо заметил монах.

Мага же заинтересовало кое-что в словах вора.

– А кто твоя мама? – как можно приветливее спросил он. И тут же пожалел о своих словах: Хьюго только дернул плечом и досадливо отвернулся.

– Полагаю, Кристиан уже на пути к королевскому трону, а значит, арест нам не грозит, – вспомнил о насущной проблеме Эверард, – сейчас там всем и без нас есть, чем заняться. И путь в столицу для нас безопасен. Если лорды все же откажутся нас слушать, то есть один способ на них повлиять... – он покосился на Мигеля.

– Нет способа, – отрезал тот.

Клирик фыркнул и продолжал:

– Тогда Совет ордена. Они в любом случае заинтересованы в уничтожении демонов, да и монашество всегда содействовало короне. А принц Кристиан, до восшествия которого на престол осталось не так уж и много, видел созданий из Бездны своими глазами и не откажет нам в просьбе. Ты достаточно убежден?

Наемник медленно кивнул.

– Тогда в путь! – Хьюго перепрыгнул стоявшее на его дороге ведро и засвистел какую-то незамысловатую мелодию. Друзья направлялись на тракт.

Шли несколько часов. К полудню впереди запестрела желтая лента дороги. Ровная, прямая, как стрела и очень пыльная, она наконец вернула друзей в привычный им мир. Глядя на тракт, они почувствовали наконец, что жаркий остров Сирр отпустил их, а все вокруг – небо, травы, дорога – они настоящие, самые настоящие реальные вещи из их родного мира. Поверить в это оказалось сложно. Путники шли, разговаривая ни о чем, просто болтая. Небо над их головами постепенно затягивалось серыми облаками, за которым скрылось уже совсем не жаркое после Островов солнце. В этом году осень пришла довольно рано.

Первый же указатель на развилке окончательно вернул приключенцам веру в настоящий мир.

– Ребята, хотите в храм? – преувеличенно бодро поинтересовался наемник.

– Нет! – хором отрезали Юджин и Хьюго, на что мечник только осклабился.

– А в большое и славное село с названием, поверх которого нарисовали... кхм... деликатный орган?

Монах молча подтолкнул друзей туда, куда указывала грубо, но добротно намалеванная стрелка на куске дерева. Краски не пожалели. Если присмотреться, под рисунком угадывалось название деревни.

Через лучину-другую появилось и стадо пестрых деревенских коров, и скошенные поля, и стога золотистого душистого сена. И работающие крестьяне, конечно. В такие моменты прелесть жизни авантюриста ощущается особенно сильно, и к путникам вернулось превосходное расположение духа.

– Что, очередной трактир, да? – устало поинтересовался Эв. Впрочем, в голосе его было куда меньше недовольства, чем обычно.

– Ага. Я там даже как-то уже был, – гордо заявил файтер и рассмеялся каким-то воспоминаниям.

– А нас вообще на порог пустят? – на всякий случай осторожно спросил маг. На трактирные подвиги Мигеля он уже насмотрелся и успел усвоить, что без драки или хотя бы опрокинутых столов он из заведения не уходит. Если повезет (или не повезет – это смотря кому), то еще и по стойке походит. Но это уже мелочи, которые на общем фоне как-то теряются.

Хьюго захихикал.

– Мы же с деньгами!.. Будем. Почему бы и не пустить.

Эверард застонал и натянул капюшон пониже на лицо.

– Мы ненадолго, не переживай, – заверил его боец, – только одолжим лошадей... Хьюго, ты сможешь украсть лошадь?

Тот задумался.

– Лучше золотую, – сказал он, помолчав.

– Почему? – наемник удивленно приподнял бровь.

– Она не брыкается.

* * *

Но применять свои умения вору не пришлось. В деревне – на удивление путников, абсолютно целой, разве что с каким-то слишком уж нервным зверьем – до знаменательного трактира они так и не дошли. Но до конокрадства опускаться не стали, и лошадей купили на ярмарке, побродив вдоль прилавков и поторговавшись. Расплачивался лис. Он с загадочной улыбкой вытащил из под плаща нужное количество монет и положил их на блюдце. Откуда у пройдохи взялись деньги, друзья, конечно, догадывались, но увидеть, как тот обчищает чьи-то карманы им так и не удалось. Настоящего мастера ничего не выдает, даже если окружающие знают, чем он занимается.

Вскакивая в седло, Мигель довольно присвистнул.

– Ну, вот и жизнь человеческая настала, – и, задумчиво ухмыльнувшись, он посмотрел на Хьюго, – что ты там про золотую лошадь говорил?

Тот рассмеялся и энергично пнул своего жеребца в бок. Результат превзошел все его ожидания: конь громко заржал и сделал несколько шагов назад, ошалело озираясь по сторонам. Эверард фыркнул, глядя на это зрелище из-под капюшона. Сам он торопиться не стал – перед тем, как садиться в седло, погладил славное животное по шее, попытался заглянуть ему в глаза. Конь с глубокомысленным выражением (по крайней мере, именно так его расценил клирик) клацнул зубами в сторону его пальцев. Эв торопливо отдернул руку. Так и калекой остаться недолго!..

Юджин едва заметно улыбнулся. Протянул на раскрытой ладони лошадке корочку хлеба. И, поддерживая себя заклинанием левитации – только на всякий случай! – сам сел верхом. Ему, в отличие от друзей, лошадь досталась характера самого покладистого: не брыкалась, не лягалась, послушно поворачивала, если он тянул за поводья. Его спутники были уверены, что предусмотрительный и практичный маг втихаря скормил вместе с хлебом какое-то усмиряющее заклинание.

– Доберусь до столицы и продам живодеру, – проникновенно пообещал монах, наклоняясь к уху своего кусачего жеребца.

И друзья дружно пришпорили коней. Вскоре от них осталось только облачко все никак не оседающей пыли да беспорядочные отпечатки подков на дороге, и селяне наконец вздохнули с облегчением.

Дорога звенела копытами спешащих в столицу коней. По пути друзья сделали только две короткие остановки, чтобы окончательно не загнать лошадей и перекусить самим. Солнце проделало полный путь по небу до самого горизонта, а до Альрина оставалась еще треть пути. Решено было отложить ее на завтра, и с наступлением темноты усталые и измотанные всадники спешились.

Ночь подкралась незаметно, но – о боги! – как же приятно было знать, что проснешься ты там же, где и заснул, в следующем дне и нормальном мире, не грозившем сожрать зазевавшихся путников!.. После заката было уже совсем по-осеннему прохладно. Лето заканчивалось. До месяца сбора урожая еще недели три, а потом уже совсем близко будут и частые бури, и холодные дожди начнут идти по несколько дней кряду, без перерыва... Дороги станут одной сплошной грязевой ванной, луга и обочины тракта перестанут быть удобным ночлегом для неприхотливого путника, застигнутого непогодой вдали от человеческого жилья. Осталось не так уж и много теплых деньков.

Спали друзья крепко, но снова вскочили в седла уже на рассвете. Влажная от росы дорога расстилалась перед ними манящей лентой, пробившиеся сквозь грузные тучи лучи солнца дразнили людей чистым небом где-то там, на горизонте. Квартет двинулся в путь.

* * *

На западной заставе, через которую путники въезжали в город, гвардейцы в нарядной форме рассматривали всех проходящих. С торговцев брали пошлину за въезд и куплю-продажу в столице, почетных гостей передавали встречающим. Воинов и колдовской народ осматривали особенно внимательно, безопасности ради.

– Фу, да сколько можно, – разворчался Мигель, нетерпеливо поглядывая на крытую повозку в очереди перед ними, – вот развели же мороку, а!

Юджин философски пожал плечами:

– Ну, это ведь торговые люди, надо же проверить разрешение на продажу, записать имена, просмотреть товар и взыскать пошлину...

– Да ты сторонник зануд-бюрократов, я смотрю, – с напускным презрением фыркнул наемник.

По лицу мага, подобно тени, скользнула улыбка. Он принял правила игры.

– В городе должен быть порядок, тем более – в столице. А как навести порядок без строгого контроля и подробного учета всех въезжающих, м?

– Легко и просто. Пусти усиливают городскую стражу, а то эти молодцы совсем бесполезны. Помните, что они устроили в Мертвых топях? Спали на посту, и это – в самом опасном месте Обитаемых Земель, охраняя своего принца и девушку!

– Ну же, не горячись. От кого их было охранять, от тебя? Это, конечно, дело, но не будь таким суровым. Кто знает, что они пережили до этого? – маг старался говорить серьезно, но даже ему, обычно никак не выражающему свои эмоции, это удавалось с трудом. Споры на дурацкие темы, чтобы повеселить народ и скоротать время в очереди – занятие не из легких.

– Они солдаты! Воины, стражи, опора государства! И дрыхнут на посту, ну это ж надо так!

– Мы не об этом начинали говорить, наемник, – позволил себе улыбнуться Юдж, – ты лучше скажи, что...

– Они не торговцы, – выдал неожиданно вор, с легким прищуром глядя на повозку перед собой.

Мигель и Юджин оборвали разговор и уставились на рыжего. Файтер даже бровь вопросительно приподнял. Тогда Хьюго заложил прядь волос за ухо и только кивнул вперед, мол, смотрите и увидите.

Вскоре очередь передвинулась еще на одно место. Повозка подъехала к стражнику с какими-то бумагами, и из открывшейся дверцы легко выпрыгнули два крупных и широкоплечих парня, с обветренными лицами, мечами у поясов и в серо-синей одежде с гербом. Это изображение показалось путникам смутно знакомым, а Мигель хмыкнул и авторитетно кивнул.

– И правда, не торговцы. Это герб королевской оружейни Таарина, – пояснил он снисходительно, обращаясь к друзьям, – их оружие не продается... По крайней мере, официально. Молодец, воришка.

Хьюго заулыбался, но чисто из принципа пихнул мечника в бок. Тот развернулся было, преувеличенно размахнулся, как бы готовясь одним ударом сбросить рыжего с лошади и вогнать в землю по самую непутевую головушку, но так и застыл с поднятой рукой.

– Эй, ты чего?

Наемник опомнился, снова сел в седле спокойно, но то и дело бросал настороженные взгляды в сторону повозки. Эверард подъехал поближе, дотронулся до его плеча.

– Будешь так пялиться, нас не пустят в город, а то и без разговоров упекут за решетку до выяснения личностей и других подробностей, – и, уже намного тише, добавил, – ты же не хочешь выяснять все это, верно?

Мигель фыркнул, но взгляд отвел.

– Они не с острова, – уверенно заявил он, – по крайней мере, не из оружейни.

– Да ладно, с чего ты это взял?

– Это воины! – почти выкрикнул файтер, клыкасто ухмыльнувшись. – Посмотрите, как они двигаются, как ставят ноги и каким движением придерживают меч! Обыкновенные послы так никогда не смогут.

Становилось все интереснее и интереснее, очередь у городских ворот из «скукотищи смертной» превратилась в занятную штуку! Хьюго, весь светясь от любопытства, подался вперед. Волосы снова выбились, и теперь мешались и лезли в лицо, но он про них уже и забыл.

– Круто! А зачем бы им надо было переодеваться в фальшивую форму, дурить гвардейцев и разыгрывать все это?

Эв пожал плечами.

– Да черт их знает. Мало ли, у всех по-разному крыша едет, – и, покосившись на захихикавшего вора, с чувством добавил, – а у некоторых ее вообще нет!

Ряженые послы с Островов наконец уладили все дела, раскланялись со стражей, и их повозка, а за ней и квартет – их не стали внимательно допрашивать, путники и путники, на что тут смотреть? – въехали в городские ворота.

Альрин был все таким же: шумным, пыльным, грязным и пестрым. Столица. В кварталах побогаче было даже нарядно, в кварталах победнее было опасно. Не для файтера, клирика, вора и мага, конечно. То тут, то там мелькали яркие цыганские юбки, самые невообразимые ароматы абсолютно разных вещей – от пряностей до дешевой краски – причудливо смешивались между собой, становясь в конце концов единым запахом этого города. Хьюго утверждал, что каждый город пахнет по-своему. Главное только однажды обратить на это внимание, и до конца жизни даже с завязанными глазами будешь узнавать, в каком городе ты оказался, сделав единственных вдох. Эверард скептически спрашивал, откуда вор так много знает о конце жизни, а Юджин на всякий случай тянул своего коня за поводья, чтобы тот ехал между спорщиками.

Проезжая по улице Ветра файтер хмыкнул и с довольной ухмылкой показал лису пальцем на отколотую черепицу на одном из зданий. Хьюго залился звонким смехом, а монах и маг только недоуменно переглянулись.

Площади были расчищены от всяких проходимцев: полосатые шатры стояли ровными рядами, по широким проходам между которыми чинно гуляли горожане. Цветные флажки и гирлянды цветов протянулись от одной крыши к другой. По натянутым канатам над пропастью площади ходили канатоходцы в ярких трико, внизу выступали комедианты, и в их протянутые шляпы щедро сыпались монеты. На Площади Света исчезла плаха, а если привстать в седле, то было видно, что вдоль стен Белой Цитадели больше не стоят виселицы.

Заглядевшись на колдовскую башню Демиан Юджин чуть не наехал на рыбную тележку. Торговца рядом с ней не было, зато был драный уличный котяра, примеривающийся запрыгнуть к вожделенной рыбе и покончить с ней разом.

– Привет, мальчики! Какими судьбами?

Все четверо вздрогнули, когда рядом раздался этот ехидный голос. Смуглая черноглазая девушка в пестрых цыганских юбках наметанной рукой швырнула в котяру арбузной коркой и уселась на край тележки. Друзья вдруг стали смутно догадываться, что вездесущая торговка рыбой и их знакомая цыганка – одно и то же лицо...

Первым пришел в себя вор.

– Здравствуй, красавица! Ты уже в столице? Какая прелесть!

Гадалка подмигнула рыжему и сложила руки на груди.

– А мы вас заждались! Вы добирались слишком долго! Без малого четыре недели вас носило бес знает где, а потом они удивляются, что я уже в столице! – сказала она с укором и надула губки. – Вот ведь мужики, а!

– Четыре недели?!

Девушка даже отпрянула, когда четверо путников хором рявкнули это и вытаращили на нее глаза.

– Что вы кричите на меня?! Ну да, четыре. А может и больше, не помню точно. Пока вы там шлялись, у нас многое произошло, – заявила она обиженно и добавила, – вот только не надо делать вид, что вас засосало во временную петлю, где время по чьему-то злому капризу идет быстрее, чем здесь, и вы боролись за свои жизни в волшебной стране! Знаю я вас, мужиков!..

Друзья ошалело уставились друг на друга.

– Ты не поверишь, – выдавил Хьюго, – но так и было.

Гадалка смилостивилась и признала, что веснушек у него и правда сильно прибавилось, но нос не облез, как это бывает во время долгих странствий, а загар Мигеля уж чересчур яркий, но следов обгорелой кожи нет.

– В любом случае, раз вы наконец приехали, то будьте добры, навестите своего принца, на помощь которому вы пришли так вовремя, – сказала она с загадочной улыбкой, – он часто спрашивал о вас.

Эверард кивнул. Все происходящее встало на свои места, если знать, что друзья отсутствовали не несколько дней, а месяц. Казавшиеся ранними холода на самом деле обычная осенняя погода, праздничная атмосфера в городе тоже в порядке вещей... Вот только почему демоны больше не давали о себе знать? Словно кто-то управляет ими, и его стратегия – не простая поголовная резня. Но чего он добивается? И есть ли сила в мире людей, способная управлять тварями из Бездны?.. Монах решил пока об этом не думать, а разбираться с проблемами по поступательной. Да и наемник что-то долго молчит, может, тоже понял что-то?

– И куда ты нас приглашаешь?

Девушка выдержала эффектную паузу и звонко провозгласила, так, что на нее обернулись прохожие:

– Во дворец!

Мигель запоздало вскинул голову и радостно вскрикнул: на самой высокой башне развивался алый, с черным грифоном и золотой короной королевский флаг.

Загрузка...