Дорога за грань (925г. ии)

Эпилог

Венки:

Был уже поздний вечер. Коммуникатор запиликал в режиме линейного вызова. Роджер. Я, позёвывая, включил аудио связь:

- Здравствуй, отец. Что, Анжей не отвечает на звонки?

Было слышно, что он усмехнулся:

- Здравствуй Веникем. У меня был разговор к тебе, а не к Анжею. Натягивай штаны и включай видеоканал, я хочу видеть, с кем разговариваю.

Про себя выругавшись, я выбрался из кресла, прошёл в гостиную и переключил звонок на экран. Разговор с отцом не сулил ничего хорошего.

На мгновение на экране появился знак устанавливаемого соединения, а потом раскрылась картинка, и я обмер от удивления. Нет, я, конечно, узнал Роджера, но не по тому, каким я помнил своего отца, а по фотографиям 35-летней давности, времён уничтожения Даккара. С экрана на меня смотрел чуть угловатый, очень крепкий мальчишка лет 20.

- Тебя кто-то убил?!

Мальчишка на экране скривился и выругался сквозь зубы:

- Нет, просто твоя мать педофилка-извращенка. Сказала, что подарок себе такой сделала на 35-летие брака. На эту сумму целую торговую флотилию купить можно было! Юбля! И мужики не ржали бы так надо мной !

Я улыбнулся. Мои родители были в своём обычном репертуаре. Кризис, видимо, пошёл на спад, раз у мамы нашлась бешенная сумма, чтобы обновить отцу тело. А может, из-за кризиса у неё была депрессия, и она предприняла этот ход, чтобы излечиться. Мамина депрессия всегда очень дорого стоит её бизнесу. А отец мальчишкой действительно был красавчиком. Даже сейчас, когда у него вся мимика и жесты взрослого авторитетного мужчины, в нём были какие-то уникальные мальчишеские черты.

- Ты действительно хотел поговорить со мной или только показаться?

Роджер усмехнулся. Он всегда так делал, но в юном обличии в этой ухмылке было что-то, за чем так гоняются фотографы всех глянцевых журналов САП.

- Ну, показаться тоже. Не хотел, чтобы ты узнал об этом из газет. Но в первую очередь поговорить.

- Я слушаю тебя.

- До меня тут некоторая информация дошла. Торговцы сталкивались с тобой в 90-х секторах.

- И?

- Мне сказали, что твоим напарником был Экомион!

Чёрт, ещё с отцом объясняться мне сегодня не хватало!

- Честно говоря, когда ты уехал, не отыскав подкинутую тебе шпионку, и в течение месяца Экомион так и не объявился, я решил, что ты всё-таки нашёл его и убил. Это подтверждало и то, что информация о Суани так и не всплыла. Когда через полгода кто-то выкрал женщину и сына Экомиона, я решил, что ты смалодушничал и продал его в рабство. Очень в неолетанском духе. Но так как информации о Суани так и не просочилась, получалось, что как минимум ты стёр ему память. Теперь всплывает, что он служит у тебя. Зачем?

- На нём было слишком много всего завязано. Неразумно было просто убить. Кроме того, он хороший солдат. Последнее время он сильно изменил свои взгляды, и теперь он преданный защитник Арнелет. А Арнелет никогда не отказывалась от лишних защитников.

- Ты свернул ему мозги?

Я промолчал.

- Да, это в твоём духе. Я просто хочу быть уверен, что этот парень не опасен для меня.

- Конечно, отец. Любой из моих людей не враг тебе, пока мы друзья.

- Он не любой. Я слишком часто в этом убеждался. Как ты вообще собираешься это объяснять тому же Тибирану, например? Он не поверит, что Экомион пошёл к тебе сам.

- Его зовут Эком. Эком Ан Тойра.

- Эком?

Роджер вопросительно приподнял бровь. Я скопировал его движение:

- Архо?

Мальчишка на экране хмыкнул:

- А почему Ан Тойра? Ты заставил его отказаться от рода?

- Мне не нравилось влияние Тибирана.

Роджер рассмеялся, и решительный настрой постепенно сменился на его лице озорной мальчишеской улыбкой.

- Ещё я хотел сообщить, что через полтора месяца снова будет турнир. Я буду рад видеть тебя и твоих парней, даже если ты привезёшь только пару мальчишек.

- Я думал, ты отказался от идеи его проведения.

- Нет. Просто в те же числа его теперь проводить нельзя. У неолетанок траур, у даккарцев тоже воспоминания не лучшие. Решил перенести его на начало зимы. На Даккаре зима всегда была самым мирным временем.

Я улыбнулся. Мне уже очень хотелось хоть на пару дней снова приехать в Клинки, увидеть мать, отца, бывших товарищей по службе. Сразу же вспомнился Индман, с месяц назад спрашивавший меня про турнир. Он стоял, слегка смущаясь, и пытался мне объяснить, что решил попробовать на турнире помириться с отцом: " Понимаешь, он ведь спас этих людей, тут же нанял войска и спас. Получается, он не такой плохой. Я тут подумал, может, я зря на него так за мать обиделся, у меня же тоже не получалось хорошо с женщинами, а его-то никто научить не мог. Так может, он не специально такой, может, он просто по-другому не умеет, ну, не научил его никто".

А ещё Торес обязательно захочет снова выйти на ринги с вылеченной рукой.

Я кивнул мальчишке на экране:

- Я приеду, отец. Я же обещал. И привезу пару хороших бойцов

Я честно спал, когда послышался стук в дверь и, не дожидаясь ответа, в комнату протиснулся Эком с чашкой кофе на подносе:

- О, я вижу, что мне даже не придётся тормошить тебя, командир.

Я нахмурился на его самоуправство, но он тут же поднял ладонь в защитном жесте:

- Я знал, что ты один, и кроме того, ты сам бы меня потом прибил, если бы я тебя не разбудил. - Он протянул мне кофе. - На базе приземлился корабль. Той самой имперской конфигурации и с роботизированной пехотой. Даже, кажется, один из отсеков помят точно так, как мы помяли нашего неизвестного противника при битве за Ар-пушки.

Я подскочил.

- И? Кто там?

Эком развёл руками:

- Кто-кто! Кто меня на базу пустит? У меня допуск до сих пор только с тобой в паре. Так что одевайся и пойдём смотреть.

Я бросился напяливать одежду:

- Ёк, но там не нападение?

- Нет, я же сказал "приземлился", а не "подбили". Там командуют Морок и Карл, так что, думаю, это званые гости. Но если ты будешь одеваться так долго, мы пропустим всё самое интересное.

Да, ради такого стоило проснуться рано. Карл шествовал по тропинке рядом с сухоньким имперцем неопределённого возраста, затянутм в камбинезон против активных сред по самую макушку. Имперец явно не особо стремился в гости и вообще поглядывал вокруг с опаской:

- Господин Хоняковски, вы должны понимать, я был чертовски напуган, когда обнаружил, что за мной следует даккарский корабль. Ваши соплеменники обычно не отличаются дружелюбием.

Я подошёл к Морок:

- Кто это?

- Эдвард Сталевич, профессор Сатон-8, открыватель и исследователь кристаллов Ар.

- Как его нашли?

- Анжей почти две недели таскался за ним по космосу, пока Сталевич, наконец, не сдался и не пошёл на переговоры.

- А как узнали его имя и то, что кристаллы открыл он?

- Карл опубликовал наш опыт с защитными полями Ар, наложенными на поле кристалла. Опыт оценили, и ему дали доступ ко всей информации в этой области. В том числе и имя исследователя. Карл пытался связаться с ним в империи, но Сталевич почему-то испугался и на контакт не пошёл. Хорошо, что Анжей его выследил и нашёл.

Мы сидели на одной из открытых веранд возле лаборатории Карла. Кроме Морок, здесь были Палма и Ретка, Анжей, юный Индман, старик Гардман, я, Эком и Карл. Говорил в основном Карл.

- Понимаю, профессор, что вам может казаться странным моё окружение, может пугать моя собственная раса, но уверяю вас, это просто выездная лаборатория Сатон-6. Мы с вами изучаем смежные процессы и должны сотрудничать.

Столевич опаслево оглыдывался на неолетанок:

- Как я понимаю, профессор Хоняковски, вы изучаете Ар. А я просто биолог. Просто изучаемый мной организм проявил некоторые способности, близкие к вашему Ар. Я не изучал их.

- Но вы спонсировали создание Ар-пушки.

Столевич поморщился.

- Вы же знаете, как сейчас обстоят дела с защитой малых видов. Ещё лет двести назад я бы просто сдал свой отчёт в нужный депортамент, и моим подопечным был бы обеспечен кусок суши для существования. Сечас этим никто не занимается. Планету, которую я изучал, заселяют колонисты, тупые варвары, ничего не знающие о её природе и не ценящие её. Эти кристаллы, я назвал их Миракла, им требуются определённые условия для жизни. Да, я спонсировал создание Ар-пушки. Глупое решение! Хотел заработать и выкупить один из материков на этой планете. Хотел сохранить для своих подопечных дом. Ещё раз скажу, что решение было не лучшим. Я не торговец и даже не бизнесмен, и мне не удалось найти честного управляющего для своего бизнеса. Короче, вы и сами всё знаете. Могу обещать, что больше не буду делать подобных попыток. Я не приспособлен для такого. Мне и так теперь всё время приходится прятаться от всяких проходимцев.

Со своего места отозвался Анжей:

- Как вы нашли нас тогда, сразу после похищения экспериментального орудия?

Столевич глянул на паука как-то особенно боязливо, но ответил:

- Мираклы плохо переносят порталы. Проходя через стабильный портал, они выбрасывают огоромное поличество энергии класса N-элебро. Её остатки можно найти настроенным на это излучение локатором ещё примерно в течение пары месяцев после пересечения портала.

- То есть, вы отследили портал, через который прошли наши корабли? Но вы не знали, где нас искать на планете?

- Нет. В отличие от портального кольца, здесь у вас, видимо, стоит портал дискретного типа, от него излучение получается более резким и более коротковременным. Я нашёл остаточные вспышки возле планеты, но определить источник не смог. Поверьте, я бы и не стал искать. Я просто тогда не подумал, что это кража, мне показалось, что мой управляющий просто сбежал, прихватив опытный образец. Я никогда не стал бы вас искать, если бы знал, кого ищу.

Он многозначительно посмотрел на неолетанок.

- Ваш опыт, профессор Хоняковски, опубликовнный в базах Сатон-6, сразу всё для меня объяснил. Я и за судьбой остальных камней тогда наблюдал просто, чтобы убедиться, что они попали к вам, а не к кому-то ещё. Простите, что выставил против вас роботизированные модули. Надеюсь, никто не пострадал.

Ко мне приблизился Эком:

- Чувствуешь Ар?

Ар? Я внимательно прислушался к ощущениям. Всё молчало.

- Нет.

Он усмехнулся:

- Тогда у меня проблемы. Мне хочется лечь то ли под Анжея, то ли под Гардмана, то ли под обоих сразу.

Я перевёл взгляд на паука. Что-то такое было. Анжей смотрелся сильней, притягательней, даже старик как будто был моложе.

- Ёк, Ретка!

Я не чувствую приказа Ар, потому что он слишком сильный, но просачивающаяся похоть к мужикам всегда выдаёт недоделанных мастеров дистанционников.

Эком усмехнулся:

- Ну, хоть какая-то польза от бесконечной болтовни твоего сына! Что будем делать?

Я незаметно сдвинулся к Морок:

- Аэр, в помещении витает Ар. Сильный. И по-моему, это Ретка.

Моя легенда, не подавая виду, перевела глаза на нашу хулиганку. Ретка, как ни в чём не бывало, сидела рядом с Анжеем. Взгляд выдавал лёгкую заинтерисованность, но в сущности волосы паука, кажется, интересовали её больше.

Морок легко поцеловала меня в висок:

- Её здесь нет, малыш. То, что мы видим, это иллюзия.

Зачем Ретке понадобилось уходить?

Чтобы как-то разрядить обстановку, Карл предложил Столевичу пообедать. На веранде засуетились куклы, накрывая стол. Сам же профессор направился по тропинке к туалету.

- Говоришь, её здесь нет? - Эком усмехнулся и бросился вслед за имперцем. Я тоже поспешил за ними.

Я нагнал Экома в кустах. Он лежал во влажной траве, с интересом разглядывая разворачивающуюся невдалеке сцену. Столевич как будто разговаривал с кем-то, только этого кого-то рядом не было.

Я отстегнул пояс с капсулами экстактов.

- Эком, одолжи платок.

Эком усмехнулся, вытащил из кармана формы индивидуальную аптечку и, ловко выхватив из-за спины меч, отсёк большой кусок перевязочной ткани:

- Пойдёт?

Всё ещё красуется тем, что снова носит клинки. Я кивнул, быстро раздавил пару капсул на ткань.

- Мне понадобится три минуты.

Как мы и думали, собеседником имперца была Ретка. Она не заметила моего приближения, так как, вычислив её положение по позе профессора, я подошёл со спины. Как и следовало ожидать, вблизи приказ не видеть её не действовал, имперец ведь должен был её видеть. Не дав хулиганке опомнится я быстро напрыгнул на неё, прижимая ткань с выжатым экстрактом к её носу. Сильной Ретка никогда не была, а эта замечательная травка чертовски хорошо блокирует способности дистанционников.

Через пару минут иллюзий Ар уже не было, накуксившаяся Ретка сидела на земле, обиженно отвернувшись, а возле нас собирался народ. Первыми прибыли Эком и Морок с Палмой.

Столевич ошарашено крутил что-то в руках:

- Это невозможно!

Он, наконец, увидел нас и показал предмет. Это был продолговатый камень сантиметров 10 длинной. Один конец у него был красный, другой грязно-зелёный.

Имперец наклонился к Ретке:

- Как вам это удалось?

Она, всё ещё кукся губы, посмотрела на камень:

- Я просто носила его на шее. Вернее, сначала в кармане, а потом на шее. Я думала, ему лучше со мной, он снова стал красненьким. А потом он заболел, и на нём вылезло это зелёное.

Она вздохнула. Профессор не унимался:

- Цвет не имеет значения! У вас другая атмосфера, вполне нормально, что его новые слои имеют другой оттенок. Как вы заставили его расти?!

Он наконец повернулся к остальным:

- Я более двадцати лет пытался заставить их расти в другом месте. Они очень привередливы. Мне именно поэтому и нужна была именно та планета. Как вам удалось заставить его расти здесь?

Все вздляды тут же перешли на Ретку:

- А я что? А я ничего не далала! Он сам. Я думала, что он заболел. Вот, хотела спросить, как его лечить.

Морок, слегка улыбнувшись, села на траву:

- Расскажи, что ты делал с ним после того, как он попал к тебе в руки.

Ретка хмыкнула носом.

- Ну, сначала я хотела его похоронить, он же умер. Но всё никак не получалось. Анжей усиленно искал похитителя, и надо было следить, чтобы он ничего не нашёл. Вот! А потом я как-то достала его из кармана и обнаружила, что он уже не серый, а вполне красненький такой. Я тогда решила, что он выздоровел. Но потом мы летали на операцию, и я его с собой не взяла. А когда прилетели, оказалось, что он опять слегка посерел. Правда, может, ему просто под матрасом душно было. Но я подумала, что ему хорошо со мной, и он со мной выздоравливает, и повесила его на шею. У него и дырочка была для верёвочки. Он сначала очень хорошо себя чувствовал, красненький такой был, красивый. А потом начал зелёными пятнами покрываться. Вот... а потом совсем зелёным стал с одного конца.

- Ты не заметила, что он вырос?

- Я подумала, что он опух.

Столевич не находил себе места:

- Как?! Я носил этот камень на шее более пятнадцати лет! И он не подавал никаких признаков роста. Почему?!

- А зачем вы носили его на шее?

Мы снова, наконец, переместились на веранду и приступили к обеду.

- Это был обычай аборигенов той самой палнеты. Они надевали такие медальоны детям, чтобы Миракла приняла их под свою защиту. Я поддерживал с аборигенами контакт, изучая кристаллы, и они подарили мне этот камень согласно своему обычаю. Удача ли это, или Миракла действительно меня приняла, но когда колонисты устроили бойню, вырезая заросли кристаллов, меня их Ар не тронул, да и в лаборатории ни разу не задел.

- И вы носили его 15 лет?

- Да. Как талисман, подарок, и ожидая что камень начнёт расти. У аборигенов они в конце концов начинали расти, и тогда камень снимали с шеи и сажали в землю.

- У вас он не рос?

- Нет. Совсем. Я был уверен, что ему не нравится климат. Они всё-таки зависимы от климата, пусть и не сильно. Хотя ваш климат тоже совсем не подходит.

Он всё продолжал крутить в руках камень. Морок повернулась к Ретке:

- Дорогая, а что с остальными камнями?

- Они тоже покрылись пятнами разного цвета. Я думала, что это маленький их заразил, когда я их навещала. Но если это не болезнь, то ладно. У одного там такой красивый синий цвет получился. Синий - это нестрашно?

Морок нахмурила брови:

- Не знаю, дорогая. Думаю, стоит показать их профессору, пока он здесь. Пусть посмотрит, убедится, что это точно не болезнь.

Ретка оглядела всех слегка недоверчиво, но, видимо, пришла к выводу, что здоровье камней дороже:

- Ну ладно, пойдёмте.

Камни нашлись недалеко от так любимой ученицами горки.

- Это Коги придумала сюда их спрятать. Я, после того, как с первым камнем так всё наперекосяк получилось, решила, что сама их украсть не смогу, и подговорила сестёр. Им тоже стало жалко камушков, и мы их спрятали.

Столевич восторженно лазил по выпирающим из болота камням.

- Невероятно! Такие большие камни пошли в рост?! А они ведь у вас всего ничего. Я в полной растеренности!

Зато вид процветающих питовцев явно растопил его страхи, и через час он общался с Карлом и с Морок уже куда охотней.

- Нет, я не думаю, что они разумны. Некоторый разум у них есть, но по шкале Пфлейтана я дал бы им не больше тройки.

Карл перевёл:

- Это уровень кошки, собаки, коровы. Высокоорганизованное животное.

- Но они способны воспринимать эмоции. Аборигены считали их окаменевшими духами земли, пели им песни, рассказывали о своей жизни. И на кристаллы это явно влияло положительно. Основные заросли Мираклы были именно возле поселений аборигенов. А её Ар проявился, когда колонисты вырезали деревни местных, и потом, когда выжигались конкретно заросли Мираклы. У меня даже одно время была теория, что Миракла подпитывается эмоциями.

Я усмехнулся:

- А вы эмоциональный человек, профессор?

Имперец пожал плечами:

- Скорее, нет. Но я тоже пытался ему петь. - Он усмехнулся, продолжая вертеть в руках маленький камень

- Тогда всё понятно. Аборигены надевали камни детям, дети обычно очень эмоциональны. Ретка тоже очень эмоциональна, и она тоже ребёнок.

Имперец помотал головой:

- Нет, такой скорости роста на родной планете у этих камней не было. И большие камни, отделённые от материнского организма, уже никогда не росли.

Ну, правильно, сколько там эмоций у обычного ребёнка? А у Ретки периодически проявляется аура, и эмоции просто носятся вокруг неё вихрем. Представляю, что будет, если повесить такой камешек на Морок с её постоянным вихрем ауры.

В конце концов, Столевич сдался:

- Хоняковски, возьмите моих подопечных к себе. На родной планете их осталось не больше тридцати крупных особей. И ещё три небольших у меня в лаборатории. Я сам устрою тайную транспортировку, закрою проект. Назову этот вид погибшим в результате колонизации планеты. Пусть они живут у вас. Они мирные. Чтобы создать кристаллы для пушек, мне потребовалось на несколько месяцев поместить эту партию возле помещения для допросов в одной из тюрем. Без такой подготовки камни не всегда отвечали даже на самый сильный раздражитель залпом Ар. Для агрессии им нужна была чужая боль. Прошу вас. Будут у вас тут расти возле горки, переливаться разными цветами и радовать ваших детей.

В результате переговоров Столевич обещал передать Карлу все свои наработки по кристаллам, включая записи легенд и сказок аборигенов, на планете которых они были открыты.

Вдвоём с Реткой им удалось убедить Морок, что камни не будут представлять опасности для хайма, и она согласилась принять родственную жизнь в долине.

Мы с Экомом неспеша топали в сторону крепости.

- Ну, так что, я молодец, что разбудил тебя в такую рань, командир, или не стоило?

Я скосил глаза на эльфика:

- Чего ты хочешь?

Он попытался изобразить удивление, но у него не особо получилось:

- Да, просто я тут вспомнил, что Анжей тогда так обрадовался, что я подкинул ему след корабля этого дядьки, что я так и не успел передать ему канал с информацией, приходящей от кукол. Может, и не надо?