Дорога к себе

Глава 11. Последний Треугольник

— Чем его так приложило?

Эльдалин не ответила, а может, и не услышала вопроса. Она сосредоточенно ощупывала грудь Ломенара, временами замирая, словно к чему-то прислушиваясь, и вдруг вскрикнула, отдергивая руки.

— Что с ним? Где он, я не понимаю! — она выглядела до крайности растерянной и взволнованной.

Айнери приложила ухо к груди Ломенара и замерла.

— Он жив, — удовлетворенно кивнула она мгновение спустя. — Сердце бьется. Да что с тобой?!

По лицу Эльдалин бежали слезы, она дрожала.

— Его энергия… жизненный свет… его нет, — всхлипывая, сбивчиво попыталась объяснить она. — Его не может не быть совсем, если он жив, но я не ощущаю в нем жизни. Я попыталась влить в него собственные силы, но они утекают будто в никуда. В мертвое тело мне не удалось бы их влить вовсе. Я не понимаю, что с ним, не вижу ран… Не считая пары ожогов и царапины, его тело не повреждено, но это лишь оболочка, она пуста! Я не чувствую его. Ломенар не мертв, но его здесь нет, только его тело, я никогда такого не видела, я не понимаю, что это…

— Хватит! Все, успокойся! Я вижу, с ним происходит что-то странное, но ты и сама не понимаешь, что именно, так что прекрати этот поток слов и слез. Пользы от них нет. Мне нужно подумать… Погоди. Ого!

Айнери подняла талисман Ломенара: лучи септаграммы оплавились и потеряли форму, металл покрылся пятнами и был весь в дырках и щербинах, будто изъеденный ржавчиной. Под пальцами он крошился.

Эльдалин ошеломленно распахнула глаза:

— Это же серебро урисков! Вы, кажется, зовете его радужной сталью. Этот металл не ржавеет, а жар, способный его расплавить, прожег бы грудь Ломенара насквозь, от такого даже амдарская кровь не спасет!

— Хочешь сказать, что это подделка?

— Никогда не слышала, чтобы орианы подделывали. Амдары никогда не осмелятся на это, а людям это просто ни к чему. Но даже будь ориана из простого железа, что могло такое с ней сотворить? Вчера она была целой, я сама видела, а маги ни разу не достали Ломенара, по крайней мере я этого не заметила. Вот, взгляни на его кольцо.

Кольцо на пальце Ломенара выглядело получше, но тоже было сильно оплавлено, хотя темный полупрозрачный камень внешне не пострадал.

— Оставаясь здесь, ответов мы не найдем, — решила Айнери. — Помоги мне привязать его к седлу, поедем дальше, куда вы и собирались. Возможно, лекари в Гермине смогут ему помочь, или маги скажут, что за сила превратила его амулет в мусор.

«Прости, дядюшка Смаль, я снова подвожу тебя, но вернуться пока не могу».

Кажется, так говорили древние мудрецы: «Какой бы долгой ни была ночь, рассвет все равно наступит». Впрочем, до ночи в прямом смысле было еще далеко — они покинули город с первой дневной долей, а теперь наступила только первая из вечерних.

Поначалу Айнери постоянно оглядывалась, но потом опасаться новой погони перестала: откуда ей взяться, если с той поляны из ультунцев не ушел никто, да и не ожидали они нарваться на Ломенара… Лес, в начале их пути маячивший на горизонте, потихоньку подбирался к дороге, и вскоре справа уже можно было различить отдельные деревья. Навалилась усталость, но Айнери все откладывала мысль об отдыхе, стремясь уйти как можно дальше от столицы. Она смотрела теперь в основном на дорогу и потому вздрогнула, услышав негромкое:

— Здравствуй, Айнери Лин-Таари.

Девушка остановилась и дико огляделась. Сзади тихонько ахнула Эльдалин.

На опушке леса, в паре ланов от дороги, стоял человек — словно соткался из смешения солнечных лучей и тени листвы, до того бесшумно он появился. Довольно высокий, широкоплечий, на вид лет пятидесяти — самый расцвет зрелости для мужчины, с широким обветренным лицом, он спокойно глядел на замерших девушек, а его волосы золотило постепенно садившееся солнце. Его можно было принять за лесника или охотника, если бы не рубашка из нежно-зеленого полотна, вышитая по вороту и обшлагам блестящими нитями, — роскошь, хотя и умеренная, но странная для человека, проводящего много времени в лесу. Возле незнакомца невозмутимо сидел огромный пушистый пес необычного красно-рыжего цвета, неподалеку паслась каурая лошадь.

— Ты кто? Что тебе надо? — выпалила Айнери прежде, чем притупленный усталостью мозг сообразил: незнакомцу откуда-то известно ее имя. — Тоже за мной пожаловал?

Мужчина улыбнулся — судя по всему, своим мыслям или воспоминаниям:

— Ты именно такая, как тебя описывали твои родители и твой брат. Смелая, порывистая, за словом в карман не лезешь, — он шагнул вперед, протягивая раскрытую ладонь. — Меня зовут Этайн, я друг твоей семьи, а значит, и твой тоже. Лин и Кирина неоднократно бывали у меня, а твой брат приезжал в прошлом году и оставил у меня… одну вещь.

— Странно иметь друга, о котором не слышал. С врагами так чаще бывает. Думается мне, ты из Ультуны или из Светлого Совета. Не могут взять силой, самого языкастого уболтать меня послали? Ты можешь доказать, что не из них?

— Те, кто преследует тебя, ищут это, — мужчина достал из поясной сумки уже знакомую Айнери Сферу, и девушка вздрогнула, впрочем, тут же совладав с собой. — Будь я одним из них, ты была бы мне уже не нужна.

— Где Винде? — произнесла Айнери ледяным тоном, вытаскивая из ножен элатри. — Что ты с ним сделал? И как узнал, что я проеду тут именно сегодня?

— Твой брат был в порядке, когда я видел его в последний раз. Где он сейчас, я точно не знаю. Что до всех прочих вопросов, с удовольствием отвечу на них, если прогуляешься до моего дома. Еще раз говорю, я не враг, иначе не стал бы с тобой разговаривать.

— Мне кажется, он не врет, Айнери, — подала голос Эльдалин. — Он точно знал, где ты проедешь, мог подготовиться и получше, если хотел тебя схватить. И ты только посмотри на собаку!

И правда, хвост пса так и мелькал, усиленно доказывая самые добрые намерения.

— Или же он мог просто не успеть собрать людей. И уж точно я не буду судить о нем по поведению какого-то безмозглого пса.

Собака совсем не казалась глупой даже самой Айнери, девушка просто давала выход давно накопившейся злости. И потом, после всего случившегося она не собиралась доверять кому бы то ни было, если был хоть малейший повод сомневаться в нем. В случае с Этайном поводов хватало.

— Если с Винде все хорошо, почему он не вернулся?!

— В Виарене слишком опасно, ты и сама это знаешь. Он не мог вернуться за тобой, но он посылал людей найти тебя, и я сам пытался это сделать, однако ты пропала, и никто не знал, где тебя искать. Пойдем со мной, я все расскажу.

— Веди, — холодно бросила Айнери. — Но если я хоть почую, хоть заподозрю что-то неладное… — она многозначительно качнула клинками в его сторону.

Этайн, словно и не заметив угрозы, спокойно повернулся к ней спиной и пошел в глубь леса, ведя лошадь в поводу, даже не оборачиваясь, явно уверенный, что она следует за ним.

Тропинка в скором времени завела их в глухую чащобу, а там и вовсе исчезла. Пришлось, спешившись, продираться прямиком через заросли. Айнери и не подозревала, что в дне пути от Виарена еще сохранились такие леса. Неожиданно бурелом закончился, и открылась довольно большая, почти круглая поляна, по краям которой безмолвными стражами стояли светлые ясени. В их густой тени с противоположной от путников стороны виднелся дом. Сложенный из грубо обтесанных каменных блоков, с узкими окнами-бойницами, двумя башенками, под красной черепичной крышей, он выглядел не особо массивным, и вроде бы ничего угрожающего в нем не было. Вот только при взгляде на него у Айнери почему-то появилось чувство, что он неприступнее иной крепости или горного замка, что лучше не приближаться к нему без разрешения хозяина — мало ли какие сюрпризы тот приготовил для непрошеных гостей?..

Поднявшись на высокое крыльцо, Этайн распахнул дверь — тяжелую, похоже, вырезанную из цельного куска древесины, — и, повернувшись к девушкам, негромко проговорил:

— Добро пожаловать в мой дом, Айнери Лин-Таари и Эльдалин, принцесса Алмазного клана. Я рад принимать вас у себя. Располагайтесь. Вам нужен отдых, а вашему другу — помощь.

Эльдалин грациозно поклонилась в ответ, по-видимому, и впрямь проникнувшись к этому человеку если не симпатией, то по крайней мере доверием. Айнери же лишь фыркнула в своей обычной манере и, забросив клинки за спину, принялась отвязывать от седла Ломенара. Подошедший Этайн осторожно принял у нее полуэльфа, мимоходом провел рукой по спутанным светлым волосам, вглядываясь в бледное лицо, и понес Ломенара в дом. Пес, крутившийся тут же, внезапно поднялся на задние лапы и быстро облизал Айнери лицо.

— Дан, не приставай к гостям! — бросил Этайн через плечо.

Айнери неловко погладила большую пушистую голову. На то, чтобы сердиться, сил уже не осталось. Вдвоем с Эльдалин они расседлали коней, стреножили и пустили пастись, благо трава вокруг была на редкость сочная, а сами поспешили следом за хозяином. Пес бежал рядом, такой огромный и уютный, что Айнери решила: будь она помладше, непременно попыталась бы прокатиться на его спине.

Внутреннее убранство дома оказалось неожиданно богатым: наборный паркет, резные стенные панели, мебель с причудливыми узорами, изящная, но прочная. Сделана она была из обычного дерева, но выглядела столь изысканно, что подошла бы и королевскому залу. Особенно это бросалось в глаза в сравнении с грубым каменным фасадом дома. От небольшой прихожей начинался длинный коридор, из которого открывались двери в пять или шесть комнат.

Этайн отнес Ломенара в самую дальнюю. Уложив его на кровать, он присел рядом.

— А ну кыш отсюда! Не мешайте! — шикнул он на девушек. — Займитесь пока чем-нибудь, поешьте, что ли…

— Я не хочу есть, — попыталась возразить Эльдалин, но тут уже вмешалась Айнери:

— Как это не хочешь? Да мы с утра не ели, вон, еле стоишь!.. Да и я с голоду умираю! Пойдем, сейчас что-нибудь приготовим! — и, схватив подругу за руку, потащила ее в кухню, которую приметила у входа. — Я понимаю, у тебя куча вопросов, мне тоже не терпится расспросить как следует этого грубияна, но это явно будет долгий разговор, и лучше заняться этим на сытый желудок.

Эльдалин, впрочем, особо и не сопротивлялась: голод и правда давал о себе знать.

Кухня, просторная, светлая, до боли напомнила Айнери кухню в родном доме: такой же полукруглый очаг с чугунной плитой на нем, шкафы с медными ручками, выложенный разноцветными плитками пол, до блеска начищенная утварь… Судя по всему, хозяин дома жил один, однако в кухне царил необычайный порядок.

Тщательно вымыв руки, девушки принялись обследовать кухню. Однако их постигло разочарование: похоже, хозяин дома мяса не ел вовсе. В шкафах нашлись сушеные грибы и ягоды, белый и черный хлеб, травы, крупы, даже яйца. Люк в полу вел в подпол, где лежали мешки с картошкой, стояли ящики с фруктами, бочки с солеными огурцами и квашеной капустой, под потолком висели связки вяленой рыбы — запас не хуже, чем у дядюшки Смаля, только вот нигде ни окорока, ни куска копченой свинины! Айнери приуныла было, но не растерялась: решила для начала сделать салат и овощную запеканку, да и суп сварить заодно. И тут выяснилось, что Эльдалин совершенно не умеет готовить.

— Понимаешь, — виновато пояснила та, — принцессам это не положено, меня и в кухню-то дворцовую не пускали… Ломенар, когда мы в лесу сидели, чему-то меня научил, конечно, но это не совсем то.

— О Боги Зеленых Равнин! — Айнери не знала, сердиться ей или смеяться. — Ладно, я сама сделаю, ты хотя бы воду на огонь поставь и продукты вытащи нужные.

Эльдалин послушалась, а потом внимательно смотрела, как подруга чистит овощи; вскоре попросила разрешения попробовать самой, и у нее неожиданно стало получаться.

— Оказывается, это не так и трудно, — с удивлением отметила принцесса, медленно, но старательно снимая шкурку с картофелины.

— Ты, главное, руки береги! — фыркнула Айнери. — Хватит с нас и одного болезного, еще и тебя лечить недосуг. А вообще ты молодец!

Пришедший примерно через долю Этайн одобрительно хмыкнул. Айнери мгновенно отозвалась:

— Ага, обрадовался! Лучше скажи, почему в доме нет мяса?

— Видишь ли, девочка, я поселился тут задолго до твоего появления на свет. Привык за эти годы к местной живности, оленей чуть не с рук кормлю, птицы меня не боятся, волки не трогают. Охотиться желания нет уже с полвека. Так вот и получается, что мяса не ем, да уже и не особо охота. Немного мяса держу только для собаки; впрочем, Дан часто охотится самостоятельно.

— Сколько-сколько ты здесь?.. Ладно, об этом потом. Давайте лучше поедим.

— Хорошая идея, — Этайн тяжело опустился на табурет, и только теперь стало заметно, какой у него усталый и встревоженный вид, какие тени залегли под глазами. — Поедим, а после побеседуем — нам есть что рассказать друг другу…

Едва Этайн отставил пустую тарелку, девушки накинулись на него с расспросами:

— Так ты знаешь, куда все-таки запропал Винде?

— Ты думаешь, Ломенару можно помочь?

— Давайте как-нибудь по очереди, — поморщился хозяин, — а то перебиваете друг друга, я половину слов не разберу. Начнем с Винде, это попроще будет. Твоих родителей, Айнери, я повстречал несколько лет назад, и, признаюсь, это было очень удачное знакомство. Как я уже говорил, в город я соваться крайне не люблю, а уж ездить в более дальние места, чем Виарен, тем более не по мне. При этом есть у меня слабость к различным магическим артефактам и прочим интересным и редким штукам. Впрочем, меня они интересуют не столько с точки зрения пользы, сколько в плане возможности их изучить, понять, как их создавали и как они действуют. И в этом мало кто мог помочь мне лучше, чем Лин и Кирина Таари. Они и правда могли достать почти все что угодно.

— Если вы такие давние друзья, что же я ни разу о тебе не слышала? — вставила Айнери. Этот вопрос занимал ее более всего.

— Не друзья, скорее добрые приятели, — поправил Этайн. — Просто так, без повода, они ко мне не заезжали, больно уж добираться сюда неудобно. Потому и тебя с собой не брали, оставляли за лавкой присматривать. А вот Винде здесь с ними бывал. Привезти сюда Сферу было весьма разумно с его стороны: для чужаков найти мой дом задача непростая, даже если знать, что он где-то в этом лесу, а ультунцы, как я понял, и примерно не представляют, в какой стороне искать и кому Винде мог отдать сей удивительный предмет. Ну и, конечно, меня самого такая вещь не может не заинтересовать. Впрочем, об этом твой брат, конечно, не думал. Он вообще о Сфере забыл, едва ее мне отдал, слишком уж сильно он беспокоился за тебя, чтобы думать о чем-то еще. Винде рвался назад в город, но я-то понимал, что он и дюжины шагов за ворота Виарена не сделает, как его схватят. С другой стороны, он был прав, тебе в городе грозила не меньшая опасность, чем ему. Тогда я поехал за тобой сам, спешил как мог, но, когда добрался до твоего дома, ты уже исчезла. Найти тебя не получилось, знакомых, кто помог бы мне с поисками, у меня в Виарене не осталось, и я вернулся ни с чем. Винде тогда чуть с ума не сошел. Сначала винил меня во всем, мол, не стоило его отговаривать, он бы успел, он бы нашел, и снова порывался вернуться. Все мои доводы, что ничем он тебе помочь не сможет — попросту не успеет, пропадали впустую. Пришлось связать его и силой напоить сонным настоем. Выспавшись, он хоть и не сильно успокоился, но по крайней мере меня выслушал и над моими словами подумал. Сошлись на том, что он уедет в Дейрт, где встретится с моим старым приятелем, а тот уже отправит людей на твои поиски. Винде так и поступил, поиски, должно быть, продолжаются по сей день, но результат был прежним. Я даже не смог увидеть тебя в… впрочем, об этом позже. Я опасался, что он все же не удержится и поедет за тобой сам, но он оказался не столь уж безрассудным. С тех пор он заезжал сюда дважды, последний раз — где-то в начале Фрайкорина. Выглядит он не ахти, явно плохо спит и все еще беспокоится о тебе. Скорее всего, он по-прежнему в Дейрте, ты наверняка найдешь его там.

— Вот когда найду, причем живым и здоровым, тогда, может, и стану тебе доверять, — взъерошилась Айнери. — И то смотря еще что он мне про тебя расскажет! К тому же твоя история не объясняет, как ты узнал, что я проеду здесь сегодня, и как узнал меня при встрече, если прежде не видел.

Этайн с усмешкой покачал головой.

— Я видел тебя, девочка. Пойдем, покажу кое-что.

Он привел их в крохотную комнату с единственным плотно закрытым окном. На полке стоял амдарский светильник — очевидно, не новый, света от него едва хватало, чтобы разглядеть обстановку. Впрочем, смотреть было особенно не на что: лишь стол и стул перед ним, да еще на столе стояло что-то громоздкое, укрытое тяжелым бархатным занавесом. Этайн снял ткань — под ней обнаружилось большое зеркало в тускло поблескивающей раме. Изделие, несомненно, красивое, но явно не стоящее того, чтобы идти за ним сюда, когда нужно еще обсудить столько важных вопросов. Айнери уже открыла было рот, чтобы сказать об этом, но взглянула в зеркало и замерла.

В нем не было ее отражения, в его глубинах бродили неясные тени, вспыхивали белые молнии, сходились и расходились разноцветные спирали…

— Это Эаррима — Серебряное Зеркало, — объяснил Этайн. — Оно было подарено людям морианами в незапамятные времена, а Детям Воды, согласно легенде, его подарила сама Альматил, богиня воды. Охотно верю в это, потому что даже морианы неспособны изготовить подобную вещь. Веками оно переходило к каждому вновь избранному Видящим магу Треугольника и верно служила ему. В этом зеркале можно увидеть многое, оно помогло мне не остаться отрезанным от мира в годы добровольного изгнания. Вот откуда я знаю о тебе, принцесса Алмазного клана, и о тебе, дочь Лина Аверде-Таари. Но есть у него и пара недостатков.

Он коснулся пальцами поверхности зеркала, и по ней пошла рябь. Айнери с изумлением поняла, что это не стекло; в серебряной раме стояла вода, которая не выливалась за край каким-то чудом.

— В нем можно увидеть лишь то, что находится неподалеку от водоемов. Кроме того, оно словно обладает собственной волей. Даже мне, хорошо владеющему стихией воды, не всегда удается заставить его показать то, что мне нужно. Тебя, Айнери, мне никак не получалось увидеть до сегодняшнего утра, когда ты покинула Виарен и проезжала мимо пруда. Я сразу поспешил тебе навстречу и едва успел выйти к дороге, чтобы перехватить тебя.

— Я просто не люблю купаться, а теперь и вовсе не буду, зная, что из любого озера за мной могут подсматривать. Хорошо, у моего домика колодец есть. А за Эльдалин ты всегда во время купания следил?

Этайн пропустил ее колкость мимо ушей и только улыбнулся.

— Откуда оно у тебя вообще? — не отставала Айнери. — Морианы принесли? И что за Видящие, какие еще треугольники и при чем здесь вообще ты?

— Долго объяснять. Конечно, хорошо, что ты не привыкла развешивать уши перед каждым встречным, да и в подобное в самом деле трудно поверить. Что ж, не зря говорят, лучше один раз увидеть. Взгляни сама. Я попытаюсь показать тебе тех людей или те места, которые тебя интересуют. Не обещаю, что точно выйдет, но получается часто.

Айнери задумалась. Попросить, чтоб показал, как там дядюшка Смаль? Но что с ним может случиться? Да и вряд ли он сейчас у воды, он вообще свой трактир редко покидает. Можно, конечно, про Ирвина с Рушем спросить, эти везде носятся, вполне могли мимо пруда пробегать, хотя не так же поздно. Вообще странно: если зеркало показывает людей только у водоемов, откуда узнать, в какое время смотреть? Многие у рек и озер не так уж часто бывают…

«Глупая! — обругала она себя. — Надо в первую очередь узнать про Винде! Хотя… это же зеркало Этайна, кто знает, как оно действует. Если я и увижу, что с Винде все хорошо, это еще не значит, что так оно на самом деле. Может, этот маг покажет там ту картину, какую захочет!»

— Покажи, где сейчас Йорэн, — неожиданно для себя попросила Айнери. — Это человек из личной охраны принца Риолена.

— Я знаю, кто это, — кивнул Этайн и собрался уже было усесться на стул перед зеркалом, но тут вмешалась Эльдалин:

— А позже это можно будет сделать?

— Конечно, принцесса. В любое время.

— Тогда расскажи, как помочь Ломенару. Это сейчас куда важнее.

Этайн тяжело вздохнул и нахмурился.

— По правде сказать, я сам не до конца понимаю, что с ним, но даже то, что ясно мне, вы не поймете. Объяснить, конечно, можно, но уже поздно, и все устали. В любом случае сейчас мы ничего не сделаем. За ночь я постараюсь получше разобраться, что с ним произошло, а с утра расскажу все, что сам смогу понять. А пока пойдемте, отведу вас в комнату, где вы сможете отдохнуть.

— Погоди, сначала все же покажи мне Йорэна, это ведь недолго? — никак не желала угомониться Айнери. — И это правда очень важно.

— Хорошо, — Этайн наконец опустился на стул. — Смотри, девочка.

Маг протянул руки вперед, его пальцы по обеим сторонам от зеркала будто перебирали что-то. Таинственное движение под поверхностью воды, заменявшей зеркалу стекло, изменилось. Тени то сгущались, то, напротив, бледнели, сквозь них проглядывали смутные картины — чьи-то лица, дома, пейзажи, все словно скрытые густым туманом или толщей воды. Сначала они появлялись лишь на мгновение, затем стали задерживаться дольше, а туман понемногу рассеивался. Наконец очередное видение, появившись, уже не исчезло. Сначала оно, как и предыдущие, было мутным, словно Айнери и впрямь смотрела на него из-под воды, но затем картина прояснилась. Девушка увидела реку и мост через нее и узнала это место — там, где главный тракт пересекает Ротеру в дне пути от Виарена. По мосту ехали всадники, и среди них Айнери без труда разглядела принца Риолена. Но вот кто из оставшихся Йорэн? Наверное, вон тот, по крайней мере она примерно так его и представляла. Или вот этот? Бесполезно гадать. Раз Этайн показывает именно это, а сам молчит, значит, все в порядке и Йорэн тут есть.

— Они проезжают там прямо сейчас? Погоди, тогда почему так светло, ведь уже ночь?

— Зеркало показывает любой случай, когда человек был неподалеку от воды. Я постарался, чтобы оно показало последний по времени. Получается не всегда, но, судя по всему, по этому мосту Йорэн проезжал совсем недавно, вероятно, сегодня днем. Более давние события выглядят затуманенными, здесь же нет и легкой дымки.

— Значит, сейчас они почти в городе… Этайн, можно попросить тебя? Последи за Йорэном еще в ближайшие дни и скажи, если он направится в нашу сторону. Думаю, нам его помощь пригодится.

— Да уж, будет нелишней, — согласился тот.

— Только с чего ему сюда ехать? — удивилась Эльдалин.

— Сейчас расскажу. А пока пойдем посмотрим, где тут спальня.

Несмотря на усталость от насыщенных событиями последних дней, Эльдалин проснулась с первыми лучами солнца. Беспокойство за Ломенара не позволило ей спать дольше. Стараясь не разбудить Айнери, она быстро оделась, привела себя в порядок и поспешила в его комнату в отчаянной надежде, что тот пришел в себя.

Однако Ломенар по-прежнему лежал без движения с закрытыми глазами, у его постели сидел Этайн, и Эльдалин при взгляде на него подумалось, что тот вообще не ложился.

— Заходи, принцесса. Присядь, я поделюсь с тобой своими мыслями.

— Ты понял, что с ним? — надежда вновь всколыхнулась в девушке.

— И да и нет. Тут все не так просто. То, с чем он столкнулся, — непреодолимая сила. Ее называют Пустотой, хоть это и не просто пустое место, а полуразумная сущность. Прежде в нашем мире нелегко было увидеть ее проявление — использующие ее нарушают строжайший запрет старых богов, да и попросту идут против здравого смысла, потому что добровольно связываться с ней означает ставить под угрозу существование самого мира. Но теперь старых богов почти забыли, а дураков, готовых рубить под собой сук ради удовлетворения мимолетных желаний, хватало всегда, так что угроза столкнуться с ней стала куда более очевидной. Вот твоему другу и не повезло.

— Пустота? — переспросила Эльдалин. — Кажется, я слышала что-то такое… или нет… Странно, почему наставник не рассказывал о ней?

— Известно о Пустоте крайне мало, но я один из тех, кто все же кое-что знает, — Этайн коротко усмехнулся. — До глубокой ночи я искал в старых книгах сведения о том, как Пустота действует на людей, если использовать ее как оружие, и убедился в том, что знал и так. Способная уничтожить любое проявление Стихий, она точно так же выпивает жизненную энергию человека. Тело остается неповрежденным, но человек умирает. Можно укрыться за каменной стеной или защитить себя хорошими доспехами, и, если Пустоты в этот мир проникло совсем немного, она не доберется до тебя, поглотив вместо этого камень или металл. Но уж если она до кого добралась, то все. Я все не мог понять, как Ломенару удалось остаться в живых, пусть даже в таком состоянии. Тут не могли помочь ни его амдарская кровь, ни талисман его клана, ни что-либо еще. И тогда я обратил внимание на его кольцо. Я уже говорил, что давно собираю и изучаю различные артефакты и интересные магические вещи, но такого мне видеть еще не приходилось. Этот камень не принадлежит земле как стихии, он словно вообще не принадлежит нашему миру. Я смог заглянуть в него и обнаружил, что он наполнен энергией. Если это жизненная энергия Ломенара, то это объяснило бы случившееся. Камень, не принадлежащий ни одной из стихий, может быть не подвластен и Пустоте; если он как-то поглотил энергию Ломенара, то мог ее и защитить. Но извлечь ее оттуда я не могу.

— Можно попробовать?

— Конечно, принцесса, но, боюсь, даже тебе это не под силу.

Эльдалин коснулась кольца, ощутив в его глубине тепло. Удивительно, как она не заметила этого раньше. Там пульсировала жизнь, и она несла в себе знакомый отпечаток. Это в самом деле была жизнь Ломенара. Что может быть проще, чем направить энергию, куда ей, Эльдалин, захочется? Это не труднее, чем ребенку слепить снежок зимой, даже еще легче: ребенок может схватить снег лишь там, куда дотянется его рука, амдар же может повелевать теплом и светом даже через каменную стену. Однако камень кольца не пускал ее — позволял лишь увидеть, почувствовать, что у него внутри, но дотянуться, взять не выходило. У Эльдалин даже слезы на глаза навернулись от бессилия: жизнь Ломенара была у нее под рукой, у самых пальцев, но амдари, сам свет во плоти, никак не могла до нее добраться.

Рука Этайна опустилась на ее плечо.

— Не плачь, девочка. Он жив, и я еще не сдался.

— Кто ты, Этайн? Откуда знаешь про орианы амдарских правителей? Как почувствовал жизнь в этом кольце, ведь в тебе нет амдарской крови?

— Я всего лишь старый маг, принцесса. Просто старый человек, повидавший многое на своем веку. Ну, еще у меня есть полезные вещи, вроде Эарримы, моего зеркала. А энергию в кольце Ломенара я почувствовал благодаря Алой Сфере. Она позволяет любому человеку, даже несведущему в магии, обрести силу всех Детей Стихий, а сила эта отличается от человеческой магии. Маг может извлечь любую стихию с изнанки этого мира, дотянувшись до нее с помощью нитей. Дитя Стихий нитей не видит, да и на изнанку ему не проникнуть, к тому же владеет оно лишь одной, своей стихией; зато оно способно управлять проявлением этой стихии здесь, не с изнанки, к тому же в совершенстве. Маг может разжечь костер, не касаясь веток, но и потушить таким же образом он сможет лишь этот костер. Чтобы загасить лесной пожар, ему пришлось бы вызвать ливень; над самим огнем, возникшим без его участия, он не властен. Фейры же просто прикажут огню погаснуть — любому огню, горящему здесь. Маг может засыпать реку песком, заставив ее изменить свое русло, морианы при желании просто обратят воды этой реки вспять. Маг может зажечь свет, вызвав его с той стороны, но ты права, человеку не дотянуться до твоей жизненной энергии, он не сможет остановить ее поток, убив тебя, как не сможет влить свою жизненную силу в больного, вылечив его. А с помощью Сферы все это возможно. Вот почему она так опасна, и Винде, скорее всего, спас немало жизней, притащив ее сюда.

— Но если ты маг и так много знаешь, почему ты не в Светлом Совете?

— Это долгая история, принцесса. Когда-то, очень давно, маги в Арденне были свободны и никому не подчинялись. Впрочем, лезть во власть они тоже не пытались, их и так окружали почет и уважение, ведь многие из них старались быть полезными людям, лишенным магического дара, оказывать им покровительство. Потом Эдельгрин, маг и советник тогдашнего арденнского короля, основал Академию Магии, и все, кто обладал достаточными способностями, получили возможность учиться магии и служить своей стране. После долгой войны с Сехавией был создан Хиалу Териа, Треугольник самых могущественных магов того времени. Он следил за тем, чтобы маги не злоупотребляли своим даром, но сам по-прежнему никому не подчинялся. Эта традиция продолжалась несколько столетий; если кто-то из магов погибал или покидал Треугольник в силу возраста (ведь даже маги не живут вечно), на его место приходил другой, сильный и пользующийся доверием правителя. Но позже произошло несколько событий, заставивших людей бояться магии, считать ее опасной. По одной из версий, причиной гибели Эммеры, прекрасного амдарского острова, был человек с магическим даром, захотевший невозможного. В те времена в Арденне появился Светлый Совет, при котором свободе магов пришел конец. Когда-то маги могли учить друг друга, ведь магия процветала задолго до появления Академии, теперь же заниматься магическим искусством без диплома и одобрения Светлого Совета стало незаконно. А около ста лет назад вновь случилась катастрофа. На этот раз маги были ни при чем, но люди, и без того уже относившиеся к ним с подозрением, конечно, во всем винили их. Морские пути были закрыты, Арденна уже не чувствовала былой силы и опасалась внешних врагов, короли постоянно свергали друг друга и везде видели угрозу. Дошло до того, что последний Треугольник магов, в который на тот момент входили Вэллетрейн, Филлистайн и Руанер Морлин, был обвинен в заговоре против королевской власти и распущен. Новый король побоялся, что внутренние раздоры ослабят страну еще больше, сделав ее легкой добычей, поэтому не стал восстанавливать Треугольник.

— Погоди, ты ведь сказал, что Треугольник не подчинялся королю. Тогда как же король смог распустить его? Неужели маги не выступили против подобной несправедливости? — не понимала Эльдалин.

Этайн печально улыбнулся:

— Мы просто решили, что сопротивляться и начинать войну — это только лишний раз доказать, что люди правы, опасаясь нас, поэтому и не стали спорить. Да, принцесса, я сказал «мы». Я Вэллетрейн Видящий, один из магов последнего Треугольника, потому я и владею Эарримой. Я не желал в этом участвовать, скрывшись здесь, в лесу. Руанер Морлин, напротив, решил держаться поближе к Академии, чтобы лично уделять внимание особо одаренным ученикам. С тех пор он был известен как ректор Рунар, от него я узнавал все важные новости из Виарена: о появлении в Светлом Совете Измиера, о таинственном Альмаро. И про Ломенара я тоже впервые услышал от него. Потом я следил за ними всеми через зеркало. Ну а Филлистайн, как и мне, хотелось покоя, только удаляться от людей совсем она не решилась, поселившись в одной из близлежащих деревень под видом знахарки.

— Филлит! О ней рассказывал Ломенар! — догадалась Эльдалин.

— Все верно, — кивнул с улыбкой Этайн.

Дверь в комнату скрипнула, медленно открываясь, и амдари резко обернулась, но из щели всего лишь показалась голова пса. Дан тихонько заскулил.

— Проголодался? — Этайн поднялся. — Сейчас покормлю. Да и нам пора завтракать. Иди, буди подругу.