Дорога к предательству

Глава 1

Я отбросила перо и залюбовалась внушительных размеров талмудом, долженствующим рассказать о моих злоключениях потомкам. С чего я решила, что это будет кому-то интересно? Не знаю. Во всяком случае, стало веселей. Да и о подробностях произошедшего удалось выяснить под видом материала для хроник.

Откуда взялось время на ведение малозначимых записей? Дело в том, что Астарт безапелляционно заявил о том, что перед какими-либо действиями следует хорошо отдохнуть и подумать. По этой сомнительной причине я уже которую неделю сижу в на удивление мрачном замке, размышляю и со скуки записываю свои скромные приключения.

К слову, местечка мрачнее я в жизни не видела. Разве что владения того черного мага могли выглядеть более уныло. Неудивительно, что Астарт такой хмурый тип. Поживешь пару лет среди темных стен, неубедительно завешанных гобеленами, и не таким станешь.

Сейчас мое состояние пришло в порядок настолько, чтобы мыслить в привычном ручье. Сначала, конечно, я чувствовала себя несчастной, всеми обиженной и вообще готовой к суициду. Потом подумала, что моя смерть кое-кому принесет просто неземное наслаждение и решила для начала умертвить Совет. Замечательно, уже есть ради чего жить.

Теперь, когда рукопись закончена, передо мной вновь встал вопрос: чем заняться? Аглар был жутко занят, Лардан все еще не прибыл в замок и вообще заставлял беспокоиться, несмотря на уверения Астарта. Д'рахмы очень уж ответственно прятались по углам, после учиненных допросов. Словом, рассчитывать на хорошую компанию не приходилось. Можно было бы попрактиковаться в магии, но вряд ли герцог оценит даже небольшую разруху.

Кстати говоря, если я не могу чуть-чуть помагичить, то почему бы не заняться, наконец, изучением так'ра? Книжица пылилась в закромах достаточно долго, поэтому сейчас самое время заняться ее исследованием.

Страницы приятно хрустнули, открывая множество записей и схем, с недавних пор доступных к прочтению. Но меня ждало большое разочарование — читать-то я могла, а вот понимать написанное… с этим возникли трудности. Вздохнув, я звучно захлопнула фолиант и достала из ножен меч. А куда, собственно, делся точильный камень? Придется искать.

Наверное, я смотрелась весьма необычно, прогуливаясь по коридорам с мечом в руке и пугая прислугу. Это забавляло, но, как всегда, откуда ни возьмись, появился камень преткновения. Высокий, крепко сложенный аглар в ответ на мой устрашающий взгляд хищно усмехнулся и неуловимо быстро схватил за руку. Я замерла как мышь перед удавом, думая о том, как бы кость не треснула от этой хватки, и меч, конечно, не удержала.

Увы, но никто не раскрыл приветливых объятий по прибытии в замок. Напротив, аглары, состоящие при Астарте, откровенно демонстрировали презрение к роду человеческому, не забывая при каждом удобном случае мне насолить. Они искренне не понимали, зачем моя особа понадобилась их герцогу и что вообще забыла в этих стенах.

— Если бы не это, — аглар сунул мне под нос собственное запястье, на котором возмущенно полыхала печать. — Тебе не сошла бы с рук никакая наглость. Думай в следующий раз, кому бросаешь вызов, человек.

Он отпустил мою руку, уже потерявшую некоторую чувствительность, и, презрительно фыркнув, направился по своим делам. Я только вздохнула, так как подобные демонстрации стали отнюдь не редкостью. Нужно срочно поговорить с Астартом насчет наших планов, иначе я точно напорюсь от скуки на какого-нибудь попирателя герцогской воли.

Пришлось выловить за шкирку проносившегося мимо служку и потребовать проводить меня к Астарту, ибо способность жителей замка свободно находить в нем дорогу — загадка, неподвластная осмыслению. Аглар, которому на вид можно было дать от силы лет двенадцать, преодолевая природную пугливость, попытался рассказать о том, какой герцог жутко занятой и нервный.

— Ты не понял, дурак? Меня позвали. Угадай, кто будет виноват, если я не явлюсь?

Мальчишка, побледнел, покраснел, а затем позеленел. Никогда еще не приходилось наблюдать подобную гамму на чьем-то лице. Настроение с «паршивее некуда» поднялось до просто «паршивого», и я куда более доброжелательно сказала:

— Веди давай, не бойся.

Маленький аглар испуганно кивнул и ринулся по коридорам с такой скоростью, что я еле поспела за ним. Мальчишка сбавил шаг только у большой двустворчатой двери, богато окованной странного вида металлом. Витиеватость узоров подозрительно походила на руны, как бы намекая на важность помещения.

— Дальше я идти не могу, госпожа.

Ого! Я уже госпожа. Губы непроизвольно растянулись в улыбке, возвещая улучшение настроения.

— Свободен! Спасибо, что проводил.

Не веря своему счастью, служка куда-то унесся, да с такой прытью, которой оставалось только позавидовать.

Не долго думая, я открыла двери, даже не обратив внимание на предупреждающее заклинание. Комната, если это помещение можно так назвать, представляла собой зал переговоров. Кроме огромного, длинного стола здесь не было практически ничего. Хорошо освещаемое, но, при этом, выдержанное в мрачных тонах, как и весь замок, помещение заставило почувствовать себя неуютно. Или это виноваты скрестившиеся на мне взгляды, принадлежавшие шести эльфам и, собственно, герцогу?

Ой, мама… Кажется я поняла, почему парнишка не хотел меня вести, а, тем более, входить первым.

— Прошу простить мою слугу, господа, — едва заметным кивком Астарт указал влево от себя. — Она никогда не отличалась пунктуальностью.

Скрепя зубами и делая вид, что все в порядке, я подошла к Астарту. С одной стороны, он виртуозно избежал конфуза, а с другой, очень уж захотелось сделать какую-нибудь гадость в ответ на присужденное звание слуги.

Возможности открыть рот аглар не предоставил. Запястье обожгло, а тело, будто само по себе, послушно встало позади герцога. При этом Астарт не прекращал вести разговоры на малопонятные мне темы.

Что б его! Яростное шипение должно было разнестись по всему залу, но я поняла, что не могу издать и звука. Обо всем позаботился, гад.

Мерзкая усмешка расчертила лицо Заралениэля, чья пресветлая морда тоже присутствовала на необычном совещании.

В итоге, пришлось простоять так пару часов, умирая со скуки и уже не обращая внимания на унизительность положения. Единственное, что привлекло внимание, так это брошенное вскользь слово… Ненавистное слово… Совет… Никто не заметил, как Астарт с интересом покосился на меня и, по всей видимости, остался доволен невзначай вызванным бешенством.

Когда скучнейшее мероприятие закончилось, эльфы удалились со всем полагающимся церемониалом. Действие печати тут же спало, дав свободу действий.

— Это как называется?!

— Это называется «поведение положенное по статусу», — ровным тоном ответил аглар. — Не стоит бесцеремонно врываться туда, куда тебя не звали.

Что за невыносимая раса? Один в коридоре чуть не прибил, другой… а ну их всех. Надоело злиться — нервов не хватает.

Я уселась на ближайший стул и закинула ноги на стол. Так и удобнее, и приятнее. Да и, как говорится: сделал гадость, в душе радость.

— Я уезжаю.

— Куда же, позволь спросить?

Астарт оставался непроницаемо спокойным.

— Пока не знаю, но оставаться здесь становится все более скучно и бессмысленно. Ты обещал помочь, а на деле я просто брожу неприкаянным призраком, подвергаясь нападкам твоих подчиненных. Мне надоело.

— Какая решительность, — на губах герцога заиграла ухмылка. — И какая безграничная глупость. Думаешь все так просто? Правда уверена, что я из прихоти держу тебя здесь? Действительно веришь, что сможешь справиться только своими силами?

— Меня абсолютно не интересует то, насколько низкого ты обо мне мнения. Все лучше, чем сидеть сложа руки.

— Я вижу, что доводы разума больше не действуют. Не выходи за пределы моих владений — это приказ, — я вновь почувствовала, как заныла правая рука. — Теперь можешь отправляться мстить на все четыре стороны. Может однажды поумнеешь и сможешь здраво оценить ситуацию. Тогда поговорим на эту тему. Свободна.

— Нет уж! — душу захлестнула обида. — Ты поступаешь бесчестно! Раньше ты не позволял себе злоупотреблять этой злополучной печатью. Какого черта, скажи на милость?

— Раньше ты действовала более предсказуемо. Некоторым людям не стоит знать слишком много, иначе они станут способны навредить и себе, и окружающим. Сейчас я даже немного жалею о том, что позволил тебе уйти из Замка Снов.

— Позволил? Ты спал как младенец!

— Ох, скользящая, не разочаровывай меня. Неужели мой личный целитель так просто дал бы средство, способное усыпить аглара?

Слова, произнесенные когда-то ольмром, вдруг стали чрезвычайно ясны. Астарт действительно вполне сознательно позволил мне уйти, куда желает душа, только притворившись спящим.

Обида достигла высшей отметки, и я вышла из зала, предварительно бросив на аглара полный презрения взгляд.

Стоило оказаться за дверью, как бушующие эмоции вырвались наружу в виде душевного пинка, предназначенного для ни в чем не повинной стены. Ей, конечно, ничего не сделалось, а вот ногу я хорошо отбила и перестала чувствовать.

— Какие же вы люди бестолковые.

— Ты?!

Возле двери стоял тот самый аглар, с которым я столкнулась в коридоре два часа назад. Видимо, он как раз направлялся сюда, хотя совершенно непонятным образом, ибо изначально следовал в другую сторону.

— Я.

— И что же ты тут забыл? Кажется, я одна не знала о сверхважном посещении эльфийской делегации.

— Герцог Астарт приказал сопровождать тебя. Судя по всему, он знал, что ты не преминешь явиться сюда прямо посреди встречи. Несмотря на то, что информация о ней тщательно скрывалась.

— Спасибо, но я, пожалуй, откажусь от любезно предоставленного провожатого.

Аглар с достойной восхищения невозмутимостью перегородил мне дорогу.

— Кажется, ты еще не поняла, человек. Его приказы не обсуждаются и выполняются беспрекословно.

— Правда, что ли? Я не его подчиненная и могу делать, что хочу. Запомни, будь добр.

— Люди так импульсивны, — со скучающим видом произнес аглар. — Подумай немного головой. Если у тебя действительно есть чем думать. Герцога уважают отнюдь не за титул. Если приказ был отдан, значит он имеет смысл и принесет пользу обеим сторонам. Поэтому, вместо того, чтобы всячески мешать господину — лучше постарайся извлечь пользу из происходящего.

Спокойная речь аглара остудила мой пыл. Гнев, затмивший рассудок, отступил, и я поняла, что приставленный ко мне соглядатай в некотором смысле прав. Но зачем поступать именно так? Неужели нельзя все просто спокойно объяснить?..

— Поняла? И почему вам все приходится разжевывать?

Аглар проломил все мои соображения своим здравомыслием, словно тараном. Спокойные рассуждения справлялись со своей задачей намного лучше, чем насмешливые замечания герцога. Сразу захотелось подышать свежим воздухом, которого я не чувствовала с тех пор, как уселась за записи.

Учитывая полную дезориентацию, пришлось просить соглядатая меня проводить. Он не возражал против прогулки и любезно показал путь.

— Ты не очень-то уважаешь людей?

— Пока ни один из вас не доказал мне, что достоин уважения.

— И почему все так плохо отзываются о человечестве? Чем мы насолили остальным расам?

— Я не хочу отвечать на глупые вопросы, человек.

— Хватит уже! У меня, между прочим, имя есть.

Аглар заинтересовано поднял бровь.

— А как же поверье?

— Какое поверье?

— Мол, аглару нельзя называть настоящее имя, иначе он явится к невинной деве, завладеет ее телом и душой… вроде так.

По мере того, как провожатый говорил, мои глаза расширялись от ужаса.

— Что за бред?! Да и, в конце концов, не тяну я на «невинную деву». Еще и телом один аглар уже успел завладеть. Так что, обращайся ко мне по имени. Меня зовут Ирида. А все это очень уж сильно напоминает деревенские байки.

— Именно так, — впервые за все время усмехнулся аглар. — Но многие люди, выглядящие вполне достойно, от чего-то наотрез отказываются нам представляться. Говорят, что из скромности.

— Что поделать — всякие бывают. Но нельзя же из-за этого плохо думать об остальных.

Отвечать аглар не стал. Он молча указал рукой на застекленную дверь, за которой ослепительно ярко светило солнце, насыщая цветами внутренний дворик. Отлично. Меня еще и не собираются из замка выпускать. Впрочем, выбора не остается — буду довольствоваться тем, что есть.

Виренеруаниэль, наблюдавший за развернувшейся между Астартом и магессой сценой, мелодично расхохотался, когда последняя вышла за дверь. Ириде не хватало опыта, чтобы заметить полог незримости, созданный эльфом.

Когда в зале остался только Астарт, венценосная особа соизволила обратиться к старому другу:

— Зачем ты так? Девочку едва не разорвало от негодования.

— Было бы лучше позволить ей натворить глупостей? Просто из-за того, что стало немного скучно? Она слишком эгоистична — все еще ребенок.

— Просто люди крайне чувствительны, они всегда были преданными рабами эмоций. Но называть ее ребенком, когда ты смотришь на нее так… немного неожиданно.

Герцог оставался совершенно спокоен. Пожалуй, эльф был прав. Аглар смотрел на Ириду, как на кого угодно, но не как на ребенка. Вот только признавать своей заинтересованности не собирался.

— А как иначе? Она дочь Валарии, последняя из рода скользящих. Конечно, я смотрю на нее, как на ключ к нашей общей цели.

— Астарт, — усмехнулся Виренеруаниэль. — Я знаю тебя не одно десятилетие. Кого ты пытаешься обмануть? Ни одна женщина, на моей памяти, не была удостоена такого пристального внимания с твоей стороны.

— Быть может, но интерес сугубо деловой, можешь не сомневаться. Лучше скажи, как народ отнесся к бегству Лардана?

Глаза цвета свежей зелени внезапно потемнели. С лица владыки исчезла всякая шутливость, на нем отразилась непримиримая ненависть.

— Не произноси этого проклятого имени. Он еще успеет поплатиться, уверяю. Как бы ни умоляла твоя скользящая. А народ… никто так и не узнал. Его вели верные мне стражи, поэтому о разглашении можно не беспокоиться.

Герцог нахмурился, предвидев множество бед, которые сулила непримиримость Вира. В то же время, он не мог его осуждать, так как причины для подобной ненависти были более чем веские. Оставалось только смириться и перевести тему разговора в другое русло.

— Быть посему. Сейчас основная проблема — это Совет. Скользящая отказалась действовать, пока он не будет полностью уничтожен. Я же говорю, она слишком эгоистична. Хотя я рад, что получил возможность закончить давно начатое дело.

— Если понадобится, — серьезно ответил эльф. — Я окажу всю необходимую поддержку, но при условии соблюдения инкогнито. У меня к Совету отдельные счеты. Они все настойчивее пытаются повлиять на торговые отношения Ар'эрэль и Объединенных Королевств. Цены уже взвинтились до небес. Народ недоволен.

— В таком случае, я устрою вам официальную встречу. Оставлять Ириду в стороне и делать за нее всю работу я не намерен.

— Договорились. Если у тебя больше нет ко мне вопросов, то я откланяюсь.

Виринеруаниэль продемонстрировал верх изящества, просто встав из-за стола. Он царственно прошествовал по коридорам замка и присоединился к своим сопровождающим. Встречавшиеся на пути слуги, словно не замечали его. Более высокопоставленные аглары имели возможность преодолеть простейший отвод глаз и уважительно кланялись. Население близлежащих деревень еще долго провожало взглядом роскошную карету, гадая о личности ее владельца.

Большинство времени я проводила в библиотеке Астарта. Весьма любопытное место. Основной целью виделось раскопать как можно больше информации о Совете, и мой охранник в этом несказанно помог.

Изначально соглядатай произвел впечатление ленивого пофигиста, но я все равно радовалась его обществу. Тем более, что на деле аглар попался на диво говорливый, еще и способный сказать нечто сродни ушату ледяной воды, хорошенько протрезвляющего рассудок. Во всяком случае, сойти с ума от одиночества мне теперь не грозило.

— Почему здесь нет ничего конкретного? Сплошная размытая история, при чем написанная крайне предвзято. Астарт предстает здесь едва ли не великим посланником небес, поразившим врага одним своим видом.

— А с чего ты взяла, что найдешь в книгах подробные и правдивые сведения? — усмехнулся аглар. — Хочешь фактов — обратись к непосредственному участнику событий. Только он сможет их предоставить.

— Но не станет! И ты прекрасно это знаешь. Герцог еще ни разу добровольно не поделился со мной мало-мальски важными сведениями.

— Значит, на то были причины. Полагаю, что главная из них — человеческая глупость.

Я кинула в рассмеявшегося соглядатая бесполезную книжицу. Увы, но только такого применения она и достойна. Еще и этот… нехороший аглар едва не загибается от хохота. Все-таки, он не так уж плох, как показался вначале.

— И почему окружающие держат меня за неразумное дитя?

— Потому, что ты оно и есть, — беззлобно отозвался утихомирившийся аглар.

— Так. Закрыли тему, — я помассировала виски. — И что же ты предлагаешь? Если я буду сидеть на месте, пока умный и могущественный посланник небес все решит, то просто сойду с ума.

— Смирись. Герцог не доверит важных дел простому человеку.

— Ты правда думаешь, что я самый обычный человек?

Аглар насторожился. Я почувствовала, как он бесцеремонно начал поверхностное сканирование ауры, но мешать не стала. Тем более, что выяснила одну важную деталь: мой соглядатай-то не так прост, как кажется. Даже небольшие магические способности имеются.

— Вот оно как, — несколько изменившись в лице, произнес аглар, когда закончил проверку. — Теперь хотя бы понятно, почему он тебе столько позволяет.

— Ты не удивлен? Как я понимаю, скользящих не каждый день встретишь.

Если мой собеседник и был поражен, то не подал вида. Естественно он не разглядел во мне скользящую, ведь простое сканирование не может дать таких сведений.

— За долгие годы службы герцогу я перестал удивляться чему-либо. У него настоящее чутье на подобные вещи.

Отчаявшись оказать хоть какое-то воздействие на аглара, я взяла очередную книгу по истории и принялась читать. Страницы оказались наполнены все той же фанатичной глупостью, поэтому я сама не заметила, как стала откровенно клевать носом. Веки потяжелели, и сон раскрыл свои мягкие объятия.

Вокруг простирается вселенная, бесконечная и все такая же незыблемая. Вдали знакомо горят огни множества миров, поражая своей бесконечно живой силой.

Впервые мне удалось сохранить полную сознательность в этом месте. Я совершенно не чувствую тела и, кажется, не дышу. Привычные органы чувств словно перестали существовать. Здесь нет запахов, нет предметов, нет звука.

«Наконец ты явилась, маленькая скользящая. Полагаю, у тебя поднакопилось вопросов. Не стесняйся — что с древнего старика взять, как не ответы?»

«Хорошо, я спрошу. На корабле на меня напали… кто это был? Судя по всему, он не принадлежит к миру Драа'искар, иначе не вызвал бы недоумения у моих спутников».

«О-хо-хох… еще слишком рано говорить об этом. Такое знание принесет лишь беды».

«Как бы не стало поздно…»

Внимание неожиданно привлек один из огней. Он хитро подмигнул мне короткой вспышкой, будто позвав. Неосознанно я потянулась к нему и почувствовала, как напряглось все нутро несуществующего тела. Еще немного, и…

«Остановись, девочка, — властный старческий голос, словно смыл наваждение. — Этот мир только начинает свой путь. Ты можешь разрушить его, если будешь действовать неосторожно».

«Голова кругом… неужели целый мир можно так просто взять и уничтожить?»

«Увы, куда проще, чем хотелось бы. Конечно, сама планета будет существовать, но разве есть смысл в голом каркасе, не имеющем жизни?»

«Вы говорите загадками. Я ничего не понимаю».

«Значит уходи. Не пришло еще время».

И правда, хватит с меня на сегодня потрясений. Приложив небольшое усилие, я открыла глаза и…

…обнаружила себя фривольно развалившейся в кресле. На животе жалобно раскинула обложку брошенная книга, а по соседству сидел аглар, не спускавший с меня глаз.

— Я понимаю, что ты устала, но, возможно, стоит найти место поудобнее? Спать сидя — вредно.

— Да… хотя, по-моему я успела выспаться.

— Немудрено, раз проспала добрых три часа.

Целых три?! И он сидел здесь все это время, изнывая от скуки? Да уж, такое ответственное отношение к поручению явно достойно уважения.

— Надо было разбудить… То еще удовольствие — смотреть, как я сплю.

— Не переживай, я вполне не прочь провести время в своем прекрасном обществе.

Кажется, кто-то страшно болен нарциссизмом. Вот только не стоит сообщать аглару об ужасном диагнозе — расстроится еще.

Астарт сидел у себя в кабинете, разбирая огромную кипу бумаг. Он даже не поднял головы, когда к нему зашел посетитель. Запущенные дела требовали крайне много времени и сил, герцог даже забыл, когда последний раз спал.

Шерахт бесцеремонно уселся в кресло, предназначенное для важных персон, и принялся ждать, пока Астарт покончит с очередной бумагой. Скучая, он стал рассматривать комнату, уже давно изученную до самых мелких деталей.

Неизменной оставалась простота, с которой та была оформлена, зачарованные шкафы, до верху заполненные тщательно структурированными бумагами, массивный стол, идеально организованный для работы, и даже… огромный портрет Райаны в полный рост. Рука герцога так и не поднялась снять его. Он дорожил сестрой больше, чем кем-либо, с тех пор, как из родители были убиты. Даже очерствевшее сердце Шерахта изнывало от сочувствия к этой беззаветной преданности.

— Как она? — оторвался от работы Астарт. — Наверняка раздражена?

— Что ты, — панибратски ответил Шерахт. — она само спокойствие. Вот только слишком суетлива — совершенно не умеет сидеть на месте. За один день мне пришлось говорить больше, чем за последние пятьдесят лет. Честно говоря, следить за магессой — это самый ужасный приказ, который ты мне когда-либо отдавал.

Герцог усмехнулся, в который раз поражаясь особому панибратству друга. Несмотря на все недостатки, Шерахту всегда доставало такта менять манеру общения при посторонних, что вполне устраивало Астарта. Сейчас, наедине, он мог позволить себе приятную беседу без лишнего официоза.

— Правда любопытная особа? С возрастом, когда буйный нрав поутихнет — Ириде не будет цены.

— Боюсь, дело не только в нраве. Я еще не встречал женщины более свободолюбивой, чем она. И эта страсть, с которой она всеми силами старается добиться уважения — не исчезнет никогда.

— Пожалуй, ты прав. Но именно эта, по-своему прелестная, черта вызывает к магессе интерес. Никогда не знаешь, что она сделает в следующий момент.

Кабинет погрузился во тьму и холод. Свет, источаемый множеством канделябров, не смог устоять перед нахлынувшим мраком. Беседу прервал голос, донесшийся от двери.

— Господа, я вам не помешал?

— Нисколько, — ответил герцог с усмешкой. — Я ни секунды не сомневался, что живучая тварь вроде тебя справится с несчастным доррием. Добро пожаловать, Лардан.

— Благодарю. Сочту твое нелицеприятное высказывание за комплимент. Хотя, это странно — сделать услугу и раскопать меня, но не снять треклятых браслетов.

Шерахт, до сих пор хранивший молчание, смерил взглядом фигуру человека, закутанного в черную мантию. Сила клокотала в нем, грозя перейти границы незримого и обрушить всю свою мощь на аглара, непривыкшего к подобному давлению.

— Полагаю, это тот самый?..

— Да, — довольно ответил Астарт. — Это он. Лардан — некромант с дурной славой, заслуживший неофициальное звание опаснейшего мага последнего столетия, до недавних пор считавшийся непоправимо мертвым. Но, как ты видишь, в этом мире нет того, чего нельзя немного подправить. Добавлю, что он крайне важный для магессы человек. Иначе не объяснить ежедневные и крайне настойчивые расспросы о его судьбе.

— Да, — произнес Шерахт на выдохе. — Уж что-что, а знакомых она заводить умеет…

Этой ночью мне снился кошмар. Я бродила по коридорам и залам замка Астарта, а вокруг не было ни души. Мысли заполнил ужас: мне никогда не выбраться из этого лабиринта, чтоб его так, да эдак! Словом, проснулась я в холодном поту.

Нет, ну какой извращенец мог возвести это недоразумение? Зачем было превращать жилище в запутанную сеть переходов? На самом деле, замок изнутри выглядит вполне обычно, но я все равно не могу найти другого объяснения своей полной дезориентации.

Раздался тихий стук. Вздохнув и смирившись с окончательным пробуждением, я открыла дверь. За ней стоял Шерахт, явно довольный своей миссией по побудке. Мой потрепанный вид отзывался неописуемым наслаждением на лице аглара.

— Чего тебе?

Шерахт ухмыльнулся и даже оставил без внимания пренебрежительное отношение к себе.

— Герцог зовет. У него для тебя… хм, сюрприз.

Да уж, любит Астарт эффектность. Неужели дело настолько неотложное, что не могло подождать до утра? Несмотря на возмущение пришлось со скрипом натянуть верхнюю одежду и проследовать за Шерахтом, уверенно выбирающим дорогу. Мне не понять.

И все же, что могло герцога заставить потревожить меня в столь поздний час? В последнее время я настолько достала его вечными расспросами о Лардане и болтовней о Совете, что аглар стал старательно избегать общества одной скользящей. Так почему он зовет меня?

Вскоре показалась знакомая дверь. Я уже не раз бывала в кабинете герцога, живо сообразив, что именно там легче всего застать его. Все вопросы выветрились из головы сами собой, когда я узнала некроманта в мрачной фигуре, безмолвно застывшей у стола. Забыв обо всем, я кинулась к нему, едва не заплакав от счастья и облегчения. Он в порядке! Астарт не врал!

Лардан прижал меня к себе, и тело охватил невыносимый холод этих объятий. Как же холодно… и как надежно. Единственное существо в этом мире, никогда не думавшее меня предавать, никогда не следовавшее за мной из корыстных целей, сейчас стояло рядом и, будто одним своим присутствием, защищало от всех напастей.

— Очень трогательная сцена, скользящая, — саркастично ворвался в мои мысли Астарт, разрушив эйфорию счастья. — Но не соизволишь ли меня выслушать? Или ты уже отказалась от затеи учинить расправу над Советом?

Вот врезать бы хорошенько по этому наглому лицу. Умудриться испортить всю радость встречи парой фраз — это надо иметь талант. Но не стоит упускать возможность услышать от герцога хоть что-то, кроме пустых насмешек, только из-за обиды.

— Я тебя слушаю.

Глава 2

Ожидать от Астарта можно было чего угодно, но приглашение на личную встречу с владыкой Ар'эрэль, все же превзошло все возможные предположения. Сказать, что известие о предстоящих переговорах удивило меня — не сказать ничего. Помнится, первое знакомство с эльфийским островом происходило не при лучших обстоятельствах.

С памятного вечера, а если быть точной, то ночи, когда прибыл Дан, прошло два дня. Астарт не спешил организовывать путешествие, но и на все вопросы отвечал уклончиво. Оставалось только ждать у моря погоды и приводить себя в форму. Как показывает опыт — дорога неизменно приводит меня к неприятностям разной степени тяжести.

Герцог постепенно отдалился, периодически исчезая из замка, давешний соглядатай не появлялся, д'рахмы так же занимались своими загадочными делами. Лардан апатично просиживал, то есть пролёживал, утекающее время на кровати, обложившись грудами фолиантов. Дорвался некромант до библиотеки аглара, что называется… Он наотрез отказался продолжить мое обучение, сославшись на некое дело. И правда, не-мертвый то и дело колдовал над неизвестной вещицей, предварительно укрывшись за пологом незримости. Словом, атмосфера бездействия начинала напрягать все больше.

Что ж, в таком случае, я попытаюсь разобраться со злосчастной путанностью замка. Надеюсь, что не забреду в какие-нибудь дебри, куда не ступала нога аглара уже не одно десятилетие. Сомневаюсь, что смогу вжиться в образ хладного трупа, как Лардан.

Чего только не было в стенах жилища герцога. Я увидела несчетное количество жилых комнат, тщательно обставленных в самом разном вкусе, пышущую жаром кухню, в которой обливаясь потом суетилось множество слуг, даже сокровищница испытала проникновение моего любопытного носа. К великому сожалению — неудачное. Множество охранных артефактов хищно ощерилось безобразием исключительно членовредительского свойства.

Самая интересная находка — подобие зимнего сада, не имевшего и намека на растительность. Именно здесь я решила остановиться и передохнуть.

Почти всю площадь помещения покрывала монолитная каменная плита неопределенного вида и цвета. Она была испещрена множеством светлых и темных прожилок, составляющих замысловатый, но вполне логичный узор. Не могу поверить, что подобное могла сотворить природа, но и рукотворным это творение не назовешь. После долгих попыток разгадать загадку символов, которые образовывали прожилки, я почувствовала головную боль.

Каменный сад перестал казаться таким уж привлекательным. Вокруг только камень, камень, камень и ничего, кроме камня. Множество колонн, скульптур, изображающих деревья с ветвями, разросшимися под самыми неожиданными углами, фонтан, имеющий форму невообразимого многоугольника. Все это геометрическое безобразие, изначально привлекающее, очень быстро начинало резать глаз.

Только я собралась уйти, как вдруг поняла, что не одна. Хотя, могу поклясться, еще секунду назад здесь никого не было. Тем не менее, у одного из «деревьев» примостился молодой человек крайне неопрятного вида. Одна его странная шевелюра, у которой самые длинные пряди доставали до талии, а самые короткие стояли торчком, превосходно вписывалась в общую хаотичность обстановки.

По тому, как незнакомец повернул голову, я поняла, что замечена. И тут стало совсем не по себе. Он медленным шагом приблизился ко мне, но чувство было такое, будто по земле ступает вековое дерево, а то и целая башня. Виски сдавило, в ушах бешено застучала кровь, а душу сковал не поддающийся объяснению страх. Кто он, чтоб его?

— И это существо моя жрица? — громогласно возвестил незнакомец.

Его голос будто расслаивался на множество тональностей, совершенно не сочетаемых друг с другом, вызывая едва уловимые вибрации в теле и отзываясь причудливым эхо в ушах.

Смятение и ужас внезапно отступили, невыносимое давление исчезло. При чем вместе с причиной своего появления. Вокруг вновь не было никого. Может, это был плод моей собственной фантазии? Мало ли что может привидеться в таком беспорядочном месте.

Вот только… он сказал что-то на счет жрицы. И Лардан в свое время упоминал о моей необычной предрасположенности к служению темным богам. Получается, если верить некроманту и допустить самое смелое предположение, то это мог быть только… Анатас. Следовательно, мне только что явился Бог, а я даже не удосужилась преклонить колени и впасть в экзальтированный восторг. Бред. Такого просто не может быть. Не может, но как-то очень верится и становится страшно.

Нужно срочно найти не-мертвого и расспросить о местной религии. Все же для меня божество всегда представляло собой нечто сугубо фигуральное, больше всего походящее на красивую метафору. Не может же быть, что здесь этот вопрос рассматривается под несколько иным углом?

Искать Лардана не пришлось. Он сам появился у входа в необычный сад. Как всегда бесстрастный, но явно заинтересованный.

— Так и думал, что однажды найду тебя здесь. Впечатляет, правда?

И как бы так ему намекнуть, что после всего произошедшего, окружающая обстановка, как минимум, не вызывает ни малейшего удивления?

— Дан… а боги — это разве не плод человеческого воображения?

— С чего вдруг такие вопросы?

— Просто ответь.

— Хм… как знать. Лично я ни разу не сталкивался с подобными сущностями. Хотя, несомненно, бывали случаи явления богов в храмы во время литургии или больших праздников. Не думаю, что это простая уловка жрецов.

Мне резко поплохело. Еще не хватало нарваться на божественный гнев, а то и вовсе попасть в невольное услужение.

— И все же, почему ты спрашиваешь? Ты не хочешь мне что-то рассказать?

— Дан, не надо искать подводные камни там, где их нет. Просто пришло в голову, вот и все.

Судя по всему, некроманта вполне удовлетворил такой ответ.

— Неудивительно. Ведь мы находимся в уникальном месте.

— Это чем же оно так уникально?

— Дед Астарта слыл заядлым коллекционером древностей. Эта зала — настоящая жемчужина среди всех его находок. Плита, находящаяся под твоими ногами, была перевезена из храма, в котором тысячелетия назад поклонялись темным богам. До сих пор место раскопок защищает древняя магия, и остается загадкой то, каким образом старик сумел проникнуть туда.

Час от часу не легче. Без сомнений, я крупно облажалась перед самым настоящим божеством. Черт бы побрал Астарта и всю его родню! Склонность к странным увлечениям — явно семейная черта.

— Лардан, пойдем отсюда? Голова разболелась.

Некромант не стал возражать, и я быстро выскочила из злополучного огрызка древнего храма. Каким образом я умудряюсь влипнуть в неприятности, буквально не сходя с места? Знай я столько, сколько знает Дан, и умей то, что умеет Астарт — не пришлось бы так часто беспокоиться за собственную шкуру.

— Послушай, — обратилась я к не-мертвому. — Понимаю, ты очень занят, хоть и не говоришь, чем именно, но… прошу, продолжи учить меня. Я устала играть со смертельно опасными силами, словно глупый котенок. Ничем хорошим это не закончится. Кроме того, в последнее время я вовсе не практиковала магию, потому что обычный огненный шар в любой момент может превратиться в совершенно непонятное нечто, явно темного происхождения!

Лардан выслушал гневную тираду, не поведя бровью. Он долго раздумывал над моими словами и, наконец, произнес:

— Ты права, не стоило пускать все на самотек. Если желаешь, можем наверстать упущенное прямо сейчас.

И кто тянул меня за язык? Естественно, не знающий усталости не-мертвый решил взять с места в карьер. Но, несмотря на подвешенное состояние, не стоит упускать возможность, добытую ценой очередных неприятностей.

Глава Совета неторопливо готовился ко сну. Он не позволил себе спешки, даже несмотря на то, что такая роскошь, как возможность поспать, выдалась впервые за несколько суток.

Ирдаил был крайне обеспокоен действиями герцога Астарта. До сих пор ему казалось, что неугомонный аглар сдался, когда умерла эта заноза Валария. Но подосланный шпион, да еще такой некомпетентный, наводил на мысли об обратном. Возникло множество вопросов. Почему герцог решил действовать именно сейчас? Каким образом с ним связаны д'рахмы-изгнанники? И кто та загадочная личность, сумевшая с легкостью, достойной уважения, вывести из строя ранее безотказную систему защитных и оповестительных заклинаний? Словом, сна у мага не было ни в одном глазу.

Главу Совета боялись и уважали, но мало кто знал, что его мучает бессонница — непозволительная слабость, показатель позорного страха. Человек, взявший на себя такую тягость, как руководство, обязан не иметь слабостей, по крайней мере, в глазах подчиненных. Иначе эти самые верные псы однажды кинутся на своего хозяина, словно стая шакалов.

Роскошные покои, никогда не погружавшиеся во тьму, мягко освещали кристалы-ночники. Тем не менее, Ирдаил невольно обращал внимание на каждую тень, на каждый шорох. Он боролся с непреодолимым желанием вскочить с мягкой постели и откинуть шторы, чтобы убедиться в отсутствии посторонних лиц. Будто ребенок, ожидающий появления монстра из-под кровати.

Сердце мага предательски сжалось, когда тишину комнаты действительно разорвал до боли знакомый голос.

— Здравствуй, Глава… хотя знаешь, лучше сдохни. Впрочем, дела твои плохи, раз моему магу удался один и тот же трюк.

Посреди покоев непоколебимой скалой возвышался герцог Астарт собственной персоной. Глаза Ирдаила расширились от ужаса, но он быстро взял себя в руки, вспомнил, кем является и вновь обрел уверенность в собственном могуществе. Иногда маска перестает быть маской, стоит только возникнуть эффекту присутствия. Маг тут же понял, что никакой телепортационный коридор аглару никто не открывал, а стоящая перед ним фигура — просто очень качественная и управляемая иллюзия.

— Не держи меня за дурака, герцог. Или ты правда думал, что фокус, распространенный среди первокурсников магических академий, сработает?

— Что ты, я ни на секунду не сомневался, что ты его раскусишь.

— Тогда зачем устроил это низкопробное колдунство?

— Знаешь ли, меня учили играть честно, поэтому я счел необходимым предупредить Совет о намечающейся кампании против него.

— Смотрю, ты склонен совершать одни и те же ошибки. Валария больше никому не сможет оказать поддержки, а трусливые эльфы и человеческие корольки никогда и не собирались предпринимать каких-либо действий.

— Я думаю, что смогу справиться своими силами. Не люблю оставлять дела незаконченными.

Ирдаил расхохотался.

— Я никогда не считал тебя глупцом, но теперь вижу, что ошибся! Мой тебе совет: не лезь туда, куда не просят. У нас нет времени разбираться со всякой мелочью.

— Неудивительно. Я слышал, что высокочтимый Совет сдал. Он всеми правдами и неправдами пытается сберечь остатки государственной казны, вызывая всеобщее недовольство. Впрочем, мое дело — предупредить. Поэтому, не вижу смысла задерживаться здесь дольше.

Иллюзия развеялась словно дым, оставив Ирдаила в полном одиночестве. Маг тут же потерял всю уверенность и осел на кровать. В одном герцог был прав. Дела Совета действительно шли хуже некуда, ибо не один Астарт в тот роковой день потерял своих покровителей.

В этот момент, где-то в далеком замке, аглар очнулся от навеянного Ларданом полусна и удовлетворенно хмыкнул. Ему вполне удалось убедить мага в одиноком противостоянии, и увести его мысли от рода скользящих. Валария натворила бед, позволив себя «убить», но и, тем самым, значительно облегчила жизнь своей дочери. Очень важно знать своего врага в лицо.

Сначала мне показалось, что сон вновь сменился путешествием в межмировое пространство. Но на этот раз вокруг отнюдь не простиралась бесконечная вселенная. Это было огромное поле, выжженное множеством самых страшных заклинаний, орудиями д'рахмов и усыпанное изуродованными телами.

У самой границы поля битвы, тщательно защищенной сильнейшими барьерами, столпился народ самых разных сословий. На что они пришли посмотреть? Зачем явились в это страшное место?

Взгляд выловил ряд пушек с противоположной стороны места сражения. Выставленные в ряд, они блистали начищенным чугуном. За каждой из них возвышался маг, одетый в ослепительно белые одежды. И… к каждому дулу был привязан человек.

Внезапно происходящее оказалось совсем рядом. Или это я приблизилась к месту расправы, пахнувшей тщательно приготовленным представлением? Множество женских и мужских лиц промелькнуло перед моим взором. Их все объединяло одно — непреклонное выражение, говорившее о несломленной воле. Лишь одна женщина выделялась среди остальных. В ее глазах застыла насмешка, а губы растянулись в полубезумной улыбке. Знакомые глаза, цвета зелени. Непослушные волосы, похожие на вызревшие колосья пшеницы. Неприметная родинка над бровью. Мама.

В следующую секунду раздался громогласный приказ. Пушки выстрелили «холостым» зарядом пороха, и окропили иссохшую землю кровавым дождем. Посыпались внутренности, куски плоти, оторванные конечности.

Сердце сжалось от ужаса, захотелось кричать, но горло не сумело выпустить из себя ни единого звука. Кажется, когда-то давно я читала об этом. Как же называлось это жестокое безумие? Точно. Дьявольский ветер. Красивое название… имя самой смерти.

Ужас заставил глаза распахнуться. Не сразу мне удалось понять, что произошедшее было лишь сном. Тело сотрясала крупная дрожь, сердце колотилось, как бешенное, а перед глазами стояла картина кровавой расправы. Я издала тихий скулящий звук и села на постели, обхватив согнутые в коленях ноги руками.

Что за кошмарное сновидение? Мне не раз говорили о казни, уверившей всех в смерти матери. Может ли быть, что увиденное — истина ушедших дней? Или это просто ночной кошмар, не имеющий ничего общего с реальностью?

Видимо, я кричала во сне, потому что спустя мгновение в комнате появился Лардан. Его покои находились совсем недалеко от моих, поэтому неудивительно, что он услышал крики.

— Что произошло?!

Некромант выглядел обеспокоенным и взволнованным одновременно. Несоответствие с его обычной холодностью и спокойствием напугало меня едва ли не больше, чем злополучный сон.

— Н-ничего, Дан. Просто ночной кошмар.

— Настолько плохой, что ты вопила так, будто тебя пытают каленым железом? — разом вернулся в привычное состояние не-мертвый.

— Мне снилась казнь матери… но все это не может быть правдой. Просто я переутомилась из-за наших занятий. Можешь рассказать, как все было? Не хотелось бы знать, но сейчас лучше спросить, чем мучиться догадками.

Некромант спокойно пересказал мне события, увиденные во сне, схожие до малейших деталей. И как это понимать?

— Все же это правда… Не понимаю, она совершенно точно стояла там! Именно она! Не двойник, не иллюзия, не что-либо еще! Каким образом мама могла выжить?!

— В том-то и дело, что это невероятно. Будь иначе — никого бы не удивила новость о том, что Валария жива. Боюсь, о подробностях чудесного спасения может рассказать только она сама. Кстати, давно ты завела привычку спать с оружием в руках?

И правда, только сейчас я заметила, что рядом лежит клинок, все еще хранящий тепло моей руки на рукояти. Помнится, после минувших событий, я стала всегда класть меч рядом с собой, но до сих пор ни разу не хваталась за него.

— После экскурсии по тюрьмам Совета и Акагаане. Нужно отвыкать от этого. Иначе однажды сама себя случайно прирежу.

— Исключено. Это оружие никогда не навредит тебе.

— Правда? А если я захочу совершить торжественное самоубийство?

— Полагаю, сначала тебе придется договорится с Хранителем.

Как-то подозрительно много Лардан знает о скользящих. Хотя, что с него взять? Наверняка в пылу исследований он докопался и не до такой информации.

— Так вот, как его называют.

— Знаешь что-то о нем? — заинтересовался некромант.

Эх, как бы ни хотелось умолчать о своих необычных путешествиях, видимо, придется рассказать. Если уж Дана что-то заинтересовало, он не успокоится до тех пор, пока не выпытает все до малейших подробностей.

— Что с тобой поделаешь? Ладно, расскажу один небольшой секрет, но попрошу не посвящать в него Астарта. Идет?

— Я так похож на закадычного друга герцога? Можешь не беспокоиться по этому поводу.

— Что ж, в таком случае… в общем, иногда во сне я попадаю в странное место, что-то вроде межмирового пространства. Не могу сказать точно, каким именно образом, но тело эти путешествия точно не затрагивают. И каждый раз со мной говорит какой-то старик. Этот самый Хранитель, по всей видимости.

— Вот оно как. Значит, в тебе уже начинают просыпаться способности скользящих. Неудивительно, что Хаос стал так нестабилен. Ты правильно делаешь, что никому не рассказываешь об этом. Астарт, несмотря на то, что ничего в этом не смыслит, непременно постарался бы ускорить процесс.

— Да-да, я знаю. Только не собираюсь сдвигаться с места, пока не разберусь с Советом. То, что они сделали — не прощают. Но не будем о грустном. Лучше расскажи, что знаешь об этом Хранителе.

— На самом деле, не очень-то много. Кто-то из твоих предков сильно не хотел умирать, поэтому отправился в один из миров и не вернулся, а через несколько лет у наследника рода появился этот клинок. Говорят, что владелец может выходить на связь с Хранителем, но как бы ни бились маги, к которым он попадал, им так ничего и не удалось. Теперь я понимаю, что старик вовсе не пытался заключить свой дух в сталь. Он просто остался в межмирье, а меч сделал своеобразным артефактом-передатчиком. Забавно выходит… получается, академия зря старалась, у них бы в любом случае ничего не вышло.

Ну, я не сомневалась, что у моей семьи далеко не один скелет в шкафу. Только призрака полоумного родственничка мне и не хватало для полного счастья. Хотя, если перестать удивляться подобным вещам, можно будет научиться извлекать из них пользу. Ведь прадед — настоящий кладезь, хранящий опыт целых поколений скользящих.

— Дан… и вот как тебе удается знать все, о чем бы я не спросила?

— Все дело в вопросах, которые ты задаешь, — на губах Лардана появилась загадочная полуулыбка.

Мурашки пробежались по спине стройными рядами. Нет, все же психологически трудно воспринимать перемены в поведении не-мертвого. Я рада, что он незаметно совершенствует свои психику и мимику, но так немудрено и забыть, с кем имеешь дело. Но улыбка, даже такая, ему определенно идет. Будь мозгов поменьше, а гормонов побольше — можно даже влюбиться.

— Извини, что побеспокоила, Дан. Ты не будешь против, если я попытаюсь еще немного поспать? Завтра надо поговорить с Астартом, раз уж он стал появляться в замке чуть чаще и кое о чем попросить. Поэтому хорошенько выспаться точно не помешает.

— Совсем не обязательно было оправдываться. Спи, конечно. Только утром, прежде чем идти к герцогу, зайди ко мне. У меня есть небольшой подарок и, думаю, к утру я его как раз закончу.

— Это то самое, над чем ты работаешь?

Мои глаза наверняка зажглись алчным огнем. Лардан осуждающе покачал головой и вышел из комнаты, не удосужившись ответить на вопрос.

Хотя я и думала, что больше не смогу заснуть, боясь кошмаров, планируя разговор с герцогом, пытаясь угадать, что именно сделал Дан — едва голова коснулась подушки, Морфей распахнул приветливые объятия. Не помешала даже луна, слишком ярко освещавшая комнату.

Наутро, как и было обещано, мое сонное тело угрюмо ввалилось в покои некроманта. Лардан устроил в комнате настоящий хаос с тех пор, как я побывала в ней последний раз. Большую часть бардака составили валявшиеся книги в бессчетном количестве, где-то аккуратно уложенные в стопку, где-то полуобугленные и раскиданные на полу, где-то зависшие под потолком. Мда, порядок гениям неведом, что называется. Я даже проснулась при виде представшего безобразия.

— Эм… ну, я пришла.

— Вижу, — произнес некромант, не оборачиваясь. — Подожди еще буквально минуту.

Спустя обещанные шестьдесят секунд, Лардан встал из-за захламленного стола, держа в руках небольшую подвеску.

— Собственно, артефакты — не мой профиль, но учиться никогда не поздно. Если я нигде не ошибся, то он должен работать. Конечно, это просто экспериментальная версия, и она не сравнится с работой профессионала.

Я взяла в руки цепочку, на которой болталось два небольших круглых кулона испещренных рунами. В центре каждого помещался камень: в одном синий, в другом зеленый. Судя по всему, именно они стали носителями львиной доли наложенных заклинаний.

— Подожди-ка… Не ты ли говорил, что создание артефактов — самая сложная область магической науки?! Как можно было научиться этому за четыре дня?!

— Это же я, — пожал плечами не-мертвый. — Не стоит равнять меня с обычными магами.

Да уж, Лардан явно никогда не страдал ложной скромностью и не строил иллюзий по поводу своих способностей. Он и правда удивителен.

— И как он работает? Даже так: для чего вообще сделан?

— По идее, одна часть должна стабилизировать твои жреческие возможности. Она полностью автономна, поэтому можешь больше не бояться использовать классическую магию. Вторая… и есть основной подарок, о котором я говорил. Насколько мне известно, у тебя возникли определенные сложности с герцогом во время тренировок?

— Ну да, — медленно произнесла я, начиная догадываться о назначении второго кругляшка.

— Полагаю, ты столкнулась с рядовой человеческой проблемой — недостаток скорости. В общем-то, на мой взгляд, можно было бы обойтись и без холодного оружия, раз уж ты в перспективе вполне незаурядный маг. Но, коли желаешь, давай проведем настройку. Не обещаю, что ты сравнишься с Астартом в боевом искусстве, но станешь двигаться быстрее — это точно.

Уравнять шансы с агларом? Шикарная перспектива!

Я с энтузиазмом нацепила подвеску на шею и заправила ее под рубашку, вспомнив небольшую лекцию об артефактах, когда-то прочитанную некромантом. Если я не ошибаюсь, то при настройке нового изделия очень важен прямой контакт с кожей владельца.

— Отлично. Теперь сконцентрируй на подвеске с сапфиром небольшое количество силы. Постарайся сделать ее плотно сжатой, иначе часть рассеется в окружающем пространстве, что понизит эффект.

С этим указанием проблем не возникло. Боясь использовать магию в форме заклинания, я экспериментировала с ее чистой формой, как только могла. Подвеска заметно нагрелась, говоря о том, что все сделано правильно.

— Смотри на меня.

Я послушно уставилась на некроманта, который стал ходить из стороны в сторону. Правда, как в замедленной съемке. Неожиданно до меня дошло, что именно так в глазах герцога выглядели движения моего тела во время боя.

— Мда, неудивительно, что Астарт так плохо обо мне отзывался. Теперь даже злиться как-то стыдно.

— Агларам трудно понять, что такое быть человеком. Поэтому они никогда не делают поблажек людям, искренне веря в отсутствие старания. Теперь аккуратно встань и сделай шаг вперед.

Как только я поднялась на ноги и шагнула, окружающий мир смазался. Мне показалось, будто тело теряет равновесие и попытка его удержать обернулась полным фиаско, то есть стремительным падением на пол.

— Не спеши так. Нужно сначала привыкнуть, все-таки наши тела не предназначены для таких скоростей.

Следуя указаниям Лардана, я поднялась на ноги и со всей возможной осторожностью стала ходить взад-вперед по комнате. Постепенно мир перестал сливаться в сплошное цветастое пятно, а тело начало двигаться свободнее. Через четверть часа я и вовсе освоилась настолько, будто всю жизнь таким образом прожила.

— Замечательно, — произнес Дан, удовлетворенный успехами. — Теперь останови магический поток. Но сначала сядь куда-нибудь, с непривычки может закружиться голова.

Действительно, как только артефакт лишился заряда, комната немного завертелась перед глазами. Тем не менее, я полностью проигнорировала небольшую тошноту и воскликнула:

— Дан! Спасибо! Ты и правда гений!

— Брось, это все мелочи. Главное, что ты довольна и теперь имеешь чуть больше шансов выжить.

Как бы спокойно некромант не относился к собственному изобретению — я в восторге. Осталось только найти герцога и напроситься на тренировку. Или хотя бы выделить для этих целей моего давешнего надзирателя. С меня и его, наверняка, с головой хватит.

— Что бы ты ни говорил — это чудо. Еще раз спасибо большое! Кстати говоря, не подскажешь, как добраться до кабинета Астарта? Он точно снова засел там. Хотя, я все равно не понимаю. Зачем самому делать всю бумажную работу? Давно бы уже завел какого-нибудь канцеляриста.

— Видишь ли, герцог крайне щепетилен в подобных вопросах. Он никому не доверяет то, что может сделать сам.

— Вот уж тот еще эгоцентрик! Наверняка думает, что никто все равно не сможет сделать лучше. И все же, как к нему попасть?

— Лучше спроси у слуг. Или просто прогуляйся по замку — быстро наткнешься на нужную дверь. Здесь очень легко ориентироваться.

Я вытаращилась на Лардана. В каком это месте легко?!

— В смысле? Мне кажется, что это какой-то лабиринт, а не жилище нормального человека!

Некромант замолчал и пристально всмотрелся куда-то в область моей головы. Затем хмыкнул, и сказал отправляться на поиски, наотрез отказавшись объяснять причину своего странного поведения. Так и знала, что-то здесь нечисто.

Естественно, там, где должен был находиться кабинет, оказалась кухня, пышущая жаром печей и притягивающая великолепными ароматами. Прислуга всегда странно и дружно косила глазами, когда я приходила перекусить. Видимо местные леди не часто появляются в местах, отведенных для простого люда.

После внепланового завтрака мне значительно похорошело, и пятая точка настойчиво востребовала неприятностей. И на этот раз, к счастью, искомый кабинет нашелся сразу. Вот только оказался пуст. Пришлось продолжить поиски, методично заглядывая в каждую дверь, оглядывая многочисленные залы на предмет неприметных проходов.

Я даже не заметила, как очередная дверь предупредительно тренькнула, прежде чем запустить в меня парализующее заклинание. Отработка защитной магии под надзором Лардана дала о себе знать, и стремительно возведенный щит с легкостью отбил атаку. Собственно, пришлось тут же поставить еще один, так как из комнаты в меня прилетел НКРО. Иными словами, неопознанный колюще-режущий предмет, аббревиатуру к которому со страху выдало сознание. По радушному приему я поняла, что попала туда, куда хотела.

— Смотрю, с реакцией все в порядке. Но не с головой.

Астарт возлежал на широком ложе, назвать кроватью которое не поворачивался язык. Сама комната представляла собой обширные апартаменты, практически не обставленные мебелью. Впрочем, просторность помещения смущала куда меньше, чем полуобнаженный аглар, выглядевший так, будто и не спал. Он закинул руки за голову, облокотился спиной об изголовье кровати, и с любопытством ждал моей реакции. Я же застыла на месте и зарделась, будто последняя первоклашка.

— Итак? Что же заставило тебя набраться решимости настолько, что бы потревожить мой сон?

Не зная, куда деть глаза, я уставилась в потолок и ответила:

— Кто же знал, что ты спишь. Сам виноват, что старательно избегаешь моего общества столько времени.

— Ммм, — лениво протянул аглар. — И все же, зачем ты так настойчиво меня искала? Неужели ради того, чтобы скрасить утренние часы одинокого герцога?

Я почувствовала, как разгорелись щеки. Да он же издевается! Неужели не понимает, что меня до сих пор мучает совесть за выходку в Замке Снов?

— Иди ты! Нашел повод для шуток. И вообще…

Все-таки не стоило отводить взгляда от потолка. Я проглотила все слова возмущения, столкнувшись с внимательными глазами аглара, в которых интерес необычным образом уживался с извечной насмешкой. Меня вдруг смутила не до конца застегнутая рубашка, обнажавшая ключицы, растрепанные волосы, которые я не удосужилась расчесать с утра, да и общий вид женщины, совсем недавно вставшей из постели. Сердце заколотилось в груди, отзываясь громким пульсом в ушах.

Видимо аглар решил надо мной смилостивиться, потому что совсем другим голосом произнес:

— Не надо так нервничать, скользящая. Я всего лишь в хорошем расположении духа.

Да уж, а с хмурым и серьезным герцогом, оказывается, общаться гораздо легче. Может подпортить ему настроение?

— Раз так, значит ты не откажешься со мной позаниматься? Кажется, что я не брала в руки меч целую вечность.

— О, так ты мазохистка? Интересно, интересно…

Астарт уже откровенно издевался. Его явно забавло доводить меня до смущения и неспособности нормально мыслить.

— О, так ты садист? Интересно, интересно…

На мое кривляние герцог отозвался звучным хохотом. Я впервые слышала, чтобы он так смеялся. Никогда не задумывалась о том, какой у него красивый, глубокий голос…

— Так, а ну хватит меня с мысли сбивать! — я тряхнула головой. — Ты поможешь мне или нет? В конце концов, сдай меня на руки тому аглару, которого назначил сопровождающим, если самому лень.

— Никто из моих подчиненных не провинился настолько, что бы обременять его тобой. Если так жаждешь быть побитой, постарайся подловить мое свободное время, и сразу скажу — днем его точно не будет. И имей в виду, ничему новому я тебя научить не смогу. Хотя бы потому, что в прошлый раз ты явно достигла своего нынешнего предела. Может обождешь пару лет, прежде чем донимать меня подобными просьбами?

— Мы еще посмотрим, кто кого побьет, — я прищурилась. — И не сомневайся, я буду точно так же ломиться во все двери, но застану это твое мифическое «свободное время»!

— Не возражаю — звучит интересно.

Ну и как с ним спорить? Иногда создается впечатление, что у Астарта на все заранее готов ответ. Нет, ну до чего же раздражает! Он всегда таким был?

Только я собралась выйти из комнаты, как аглар уже вполне серьезно произнес:

— Послезавтра мы отправимся на Ар'эрэль. Будь готова.

Решив добавить в происходящее немного театральности, я упала на колени прямо перед порогом, воздела руки к потолку и драматично произнесла:

— Слава всем богам! Я вырвусь из этого остонадоевшего лабиринта! — и чуть более нормальным голосом добавила. — Клянусь Анатасом, архитектор был не в себе.

— Кем, позволь спросить, ты клянешься?

Голос герцога прозвучал до того грозно, что кровь в жилах разом заледенела. Надо ли пояснять, что меня тут же и след простыл? Даже дверь за собой закрыть не забыла.

Глава 3

Полуденное солнышко задумчиво заглядывало в полукруглые замковые окна, и будто разочаровано пряталось за облаками, не в силах преодолеть изящное плетение заклинаний, наложенных прямо на стекло и не пропускающих сквозь себя лишнего ультрафиолета. Вокруг уже давно кипела жизнь: в коридорах и помещениях второго этажа суетились слуги, на небольшом плаце Шерахт гонял молодняк, решивший наняться в защитники владений герцога, из конюшен доносились весьма странные звуки, мало похожие на ржание лошадей.

Я тоже не осталась в стороне от общей бурной деятельности, но так и не смогла поймать герцога. То у него в приемной целая очередь выстроилась, то сам Астарт исчез в неизвестном направлении, если верить заверениям прислуги. Верилось плохо, поэтому я продолжала целеустремленно бродить по лабиринту коридоров, не особо задумываясь над направлением, так как давно бросила попытки сориентироваться на местности.

Когда стало ясно, что своими силами здесь справиться не удастся, пришлось просить помощи у Лардана. Не-мертвый, как водится, возлежал на кровати, обложившись целыми грудами загадочных фолиантов. Одна из книг возмущенно парила вокруг него и плевалась огненными струйками, что полностью игнорировалось некромантом, который заранее оградил себя и обстановку от подобных посягательств.

— Дан!

Видимо отдельные виды магических талмудов периодически атаковали не-мертвого звуковыми волнами, раз он и ухом не повел в ответ на требовательный оклик. Либо он просто счел неразумным поддаваться на очередные провокации с моей стороны. Немного ранее я опытным путем выяснила, что существует лишь один способ оторвать Лардана от вожделенного чтения и не преминула им воспользоваться.

— Ира, — произнес не-мертвый с укоризной. — Это второй раритет за день! Мне не столько обидно за сомнительный труд Аврелия, потратившего десять лет жизни на это писание, сколько страшно за тебя. Как с Астартом расплачиваться будешь? Между прочим, в его библиотеке одни оригиналы.

Задумчивый взгляд остановился на догорающем корешке бессмертного творения ученого, который, насколько я помню, почил уже лет двести как. Да уж, ущерб возмещению не подлежит.

— Если ему действительно захочется пополнить казну за мой счет, то пожалуйста — в Замке Снов далеко не самая бедная сокровищница.

— Не делай вид, будто твой любопытный нос не успел оценить состояние герцога. Вряд ли он спросит с тебя золота.

И правда, бедностью Астарт явно никогда не страдал. Да и владения выглядят вполне процветающими. А сколько тумана нагнали д'рахмы, разглагольствуя об упадке герцогства! Пожалуй, уважения достоин хотя бы тот факт, что аглару удалось навести порядок в рекордно короткие сроки. Это редкий талант — наладить работу так, чтобы в случае непредвиденных обстоятельств, от которых никто не застрахован, поднять дело из руин за каких-то пару месяцев.

— Надеюсь, он никогда не узнает о своих потерях. Тем более, что я и без того должна Астарту по самое не хочу. Лучше помоги мне его найти. Судя по удивительному стечению обстоятельств, мне придется потратить половину жизни, чтобы насильственно всучить герцогу возмещение ущерба!

— И не подумаю, — равнодушно ответил Лардан. — Если Астарт не хочет, чтобы его нашли, то так тому и быть. По крайней мере, в пределах замка — тут даже я бессилен.

Эх, вот так всегда. Как что-то требовать, так всем мое общество будто медом намазано, а как помочь — извини, ничего не выйдет. В таком случае, я вижу только один выход.

Пришлось утрудиться и сделать небольшой марш-бросок по знакомой части замка. Прислуга на кухне уже не удивилась, когда я бесцеремонно ворвалась в ее владения и набрала целый поднос еды. В гостевых комнатах нашлось множество тяжелых перьевых подушек — две самые мягкие я прибрала к рукам. У пораженного Лардана был отобран самый безопасный на вид фолиант.

Именно с таким грузом я еле доковыляла до дверей, за которыми долженствовали находиться покои герцога. С облегчением сгрузив все это на пол, я аккуратно уложила подушки, уселась на них, откусила кусочек от вкуснейшего бутерброда и углубилась в чтение. Книга оказалась на редкость скучной — всего-навсего жизнеописание злополучного Аврелия. Надо сказать, судьба явно не радовала его обилием жизненных красок, что очень хорошо сочеталось с моим нынешним положением. Настроение поднимала только прислуга, с благоговейным ужасом взиравшая на устроенное мною безобразие.

Быстро устав от бесполезного чтения, я занялась куда более интересным делом — попыталась разобраться в хитром устройстве оборонительных заклинаний, будто впаянных в дверь и стены покоев хозяина замка. Удивительно, но чем больше я вникала в их суть, тем яснее становились мои собственные, простенькие барьеры, которые, уже давно нуждались в определенных коррективах.

Словом, я настолько увлеклась, что даже не заметила маленькой и коварной ловушки, затерявшейся среди монументальных стен общей защиты. Она безотказно сработала и стала постепенно погружать отбрыкивающееся всеми ногами и руками сознание в сон.

Как же здорово, что я решила захватить с собой подушки…

Пробуждение выдалось крайне неприятным. Холодная вода затекла в уши, щипала глаза, да и вообще вылилась на меня крайне неожиданно. Посреди коридора стоял усмехающийся герцог, все еще держащий в руках напольную вазу. Цветы из нее валялись вокруг меня похоронной процессией, а попахивающая болотом вода насквозь пропитала одежду.

— И как это понимать? — невозмутимо поинтересовался аглар.

— О! Никак наш занятой герцог освободился! — не растерялась я. — И вообще, этот вопрос следовало бы задавать мне.

— Сама виновата, что разлеглась поперек коридора. Неужели не нашла места поудобнее?

— В местах поудобнее тебя не сыщешь.

Честно говоря, такая экстравагантная побудка не столько оскорбляла, сколько злила. Неужели нельзя быть хоть немного тактичнее?!

— Твое упорство, да в нужное русло… — немного обреченно вздохнул герцог. — Неужели ты действительно думаешь, что будь толк от наших занятий — я бы от них отказывался? Демонстративное избиение не входит в число моих любимых развлечений.

— А ты уверен, что я напрашиваюсь исключительно из веры в собственные силы? Есть одна вещь, которую я хотела бы испытать, и тебе вовсе не обязательно заниматься этим лично — с меня хватило бы и Шерахта.

— Он занят, — отрезал аглар. — Хаос с тобой, пойдем. Но потом не жалуйся и не строй из себя невинную жертву.

— А можно я сначала переоденусь?

— Пожалуйста. Я подожду тебя в малом тренировочном зале.

На губах Астарта заиграла такая раздраженная ухмылка, что я поняла — искать этот самый зал придется до следующего пришествия. А учитывая то, что на Драа'искар об Иисусе Христе и слышать не слышали — найти его вообще вряд ли удастся. Обреченно вздохнув и посетовав на свою несостоятельность в плане бытовой магии, я уныло поплелась вслед за агларом.

Вскоре мы пришли к небольшому залу, как всегда сохраняя полное молчание. Несколько факелов тускло освещали помещение, лишенное всяких намеков на окна. Стоило двери закрыться, как по стенам пробежались едва различимые невооруженным глазом искорки, говорившие о поднявшейся защите. Насколько я понимаю, оберегать она долженствовала внешние помещения.

— Итак, — аглар отвесил ироничный полупоклон. — Прошу, скользящая, попробуй продемонстрировать свои успехи, коли так в них уверена.

Не размениваясь на ответные гадости, я осторожно наполнила силой артефакт. Мир на несколько мгновений потерял очертания, но на сей раз быстро пришел в норму. К тому же, простенькое заклинание рассеяло царящий вокруг полумрак часа на два. Ничего общего с настоящим ночным зрением данная манипуляция не имела, так как совсем ненамного увеличивала светочувствительность, компенсируя только незначительный недостаток освещения.

Астарта ждал неприятный сюрприз — на этот раз я не стану отказываться от магического преимущества, благо Лардан позаботился о стабильности моих исхищрений. В конце концов, герцог никогда не гнушался воспользоваться треклятой печатью или несоизмеримо большим опытом ведения боя. Поэтому совесть скромно отошла в сторонку, уступив место оскорбленной гордости.

— Ты пришла сюда, чтобы подумать? Доставай меч, магесса, сегодня я не расположен к высокоморальным принципам.

Действительно, пока я проводила необходимые приготовления, аглар уже пришел в полную боевую готовность. Ничего не оставалось, кроме как поспешно выхватить Хранителя из ножен. И вовремя. Герцог явно не желал тратить время попусту, поэтому решил закончить навязанное обучение в одно мгновение. Спасли только увеличенная скорость, да намертво вколоченные рефлексы.

— Надо же, — удивленно произнес Астарт, не опуская меча. — Никак Лардан постарался. Что ж, с этого и нужно было начинать.

В глазах аглара появился интерес, который заставил меня внутренне содрогнуться. Лучше бы он оставался раздраженным, честное слово…

Времени подготовиться Астарт, по обыкновению, не дал. Он без лишних слов напал, тут же отправив меня в глухую защиту. Его движения не имели ничего общего с тем, что я видела раньше — гораздо более быстрые, сильные, изощренные. Очередной удар стал обманным и лезвие клинка, описав широкую дугу, едва не отсекло мне ногу, но… столкнулось с наспех возведенным щитом. Сталь заныла, силясь перебороть хрупкую структуру заклинания, которое, к нашему с герцогом удивлению, выдержало.

Аглар отступил и с весьма довольным видом произнес:

— Молодец. Наконец поняла. Будь ты хоть трижды быстрее — без магии против меня не выстоишь. Глупо рассчитывать только на физическую силу, если ты человек, а если женщина, то особенно.

— Вот не скажи. Иная женщина может посоперничать с мужчиной не только в силе, но и в размахе плеч.

Астарт смерил мое тело оценивающим взглядом и явно пришел к выводу, что оно критически тщедушно в сравнении с предполагаемой горой мышц.

Пока я раздумывала над преимуществами и недостатками собственной фигуры, аглар вновь напал, едва не выбив клинок из рук. Малейшая неосторожность обернулась для меня глубоким порезом, расчертившим плечо. Заранее принять анестетик я не догадалась и посему едва не разжала ладонь, отвлекаясь еще больше.

Как водится, первая ошибка влечет за собой целую вереницу последующих. Астарт, раздраженный моей безответственностью, нанес благополучно пропущенную серию ударов. Поняв, что новые ранения, вопреки обыкновению, нисколько не подстегивают, он ударил меня рукоятью меча в солнечное сплетение, вышибая воздух из легких. Несильный толчок, и я уже лежу на холодном каменном полу, отчаянно хватая ртом воздух.

— Кажется, я все же поспешил с выводами, — герцог безжалостно наступил мне на запястье, заставляя руку разжаться и выпустить-таки меч. — Если ты думала, что низкая скорость — единственный недостаток, то вынужден огорчить. Неспособность абстрагироваться от болевых ощущений. Вот главная проблема.

Кислород постепенно вернулся в легкие вместе с ясностью сознания. Мне не было обидно, я ни капли не злилась. Напротив, губы, будто сами собой, растянулись в кривой усмешке — он прав. Совет не интересовала моя принадлежность к прекрасному полу, как не будет интересовать любого другого противника. Никто не станет жалеть меня только затем, чтобы дать возможность вести честный бой.

Воздух вокруг завибрировал, отзываясь на полубезумный смех, своевольно вырвавшийся из груди. Хах! Черта с два я позволю этому аглару снова восторжествовать и разглагольствовать о человеческой ограниченности!

Темное пламя охватило левую руку до самого плеча, а затем сорвалось вперед, по направлению к герцогу, вынужденному поспешно отступить. Тело стало невообразимо легким: я больше не чувствовала ни боли, ни тяжести, сковывающей мышцы. Пальцы цепко схватили все еще теплую рукоять Хранителя, на сей раз готовые удерживать клинок до самой смерти.

Астарт больше не улыбался. Нападать первой не в моих привычках, но сейчас помутненным сознанием владело лишь одно желание — почувствовать запах его крови. Я обрушилась на герцога множеством ударов, выжимая максимум из возможностей артефакта, перемежая атаки клинком и магией. Астарт без видимого труда парировал и принимал на меч, сделанный явно не из простой стали, все магические атаки. Чистый Хаос, который я принимала за особенный вид магического пламени, будто растекался по клинку, опадал на пол и плавил камень. К счастью, защиту на все поверхности зала ставил настоящий профессионал, поэтому она могла выдержать и не такое.

Значит, даже этого недостаточно? Я никогда не смогу сравниться с ним? Неужели, сколько ни старайся, планку поставленную Астартом не перепрыгнуть? Не верю… Не хочу верить, что это все, на что я способна!

Рука, охваченная пламенем, задрожала. Хаос надорвал пространство и стал скапливаться вокруг меня, послушно перетекая в раскрытую ладонь. Когда силы стало более, чем достаточно, мне стало по-настоящему страшно. Я поняла, что не могу остановить эту все прибывающую мощь.

Герцог замер, заподозрив неладное. Действительно, меньше всего приходилось ожидать, чтобы я вдруг остановилась как вкопанная посреди боя, невзирая на сложившуюся ситуацию. Когда же он сообразил, что происходит нечто действительно опасное и поймал мой полубезумный взгляд — было уже поздно. Мысли исчезли, осталось только желание выпустить на волю то, что так долго томилось где-то в самых глубинах души.

Внезапно зал погрузился в абсолютную темноту. Я взвыла от негодования, и решила действовать наугад, но не успела и пальцем шевельнуть. В затылок ударило что-то твердое, отключая сознание, которое грозила захлестнуть волна неведомого безумия, столь же неправильного, столь же непостижимого, как сам Анатас.

Светлая и хорошо освещенная комната была мне знакома. Множество пузырьков, скляночек, трав и загадочных приспособлений составляли своеобразный уют лазарета, над которым царствовал ольмр. Он умиротворенно перебирал содержимое одного из шкафов и вел какие-то записи, благополучно пропустив момент моего пробуждения.

Как я умудрилась настолько выпустить ситуацию из-под контроля? Если бы Астарт вовремя не сориентировался, даже не знаю, чем все могло закончиться. Зато теперь я действительно понимаю, что не стоит обращаться к такой непредсказуемой и плохо контролируемой силе по любому поводу. Я бы даже сказала, что в следующий раз воспользуюсь Хаосом только в самом крайнем случае. Да… это полный провал. И как теперь смотреть в глаза герцогу?

Словом, половина дня прошла в тяжких раздумьях и самобичевании, а обходительное отношение целителя только подливало масла в огонь. Ближе к вечеру, когда я уже собралась с чистой совестью покинуть лазарет, в дверях появились д'рахмы.

Как же давно я их не видела… Они сильно изменились. Молчаливые, спокойные, если не сказать отрешенные и задумчивые. Дарлема еще походит на нормального человека, а вот на Алеме лица нет.

— Как себя чувствуешь, Ира? — негромко произнес он и покосился на целителя.

Ольмр загадочно улыбнулся и ушел копошиться в своих скляночках с подозрительным энтузиазмом.

— Пожалуй, гораздо лучше, чем в гостях у Совета, — я криво ухмыльнулась. — Впрочем, и ваше гостеприимство нельзя было назвать благостным.

— Послушай! — оскорблено воскликнула Дарлема. — Если ты согласилась принять нашу помощь после всего, что произошло — не нужно давить на свежие раны. Мы… я сожалею о том, как мы поступили. Но прошлого не вернуть и бессмысленно переливать из пустого в порожнее. Зря мы все тебе рассказали.

— Удивительно, но ты как никогда права. Не буду врать и фальшиво улыбаться — я все еще зла на вас. И знаешь, не столько из-за этой подставы, сколько из-за месяцев неведения. К чему была эта насквозь лживая и неубедительная история про заказчика? Сама подумай, куда бы я от вас делась в незнакомом мире без маломальской поддержки?

— Не глупи, — Алем хмуро прервал мои излияния. — Вмешательство герцога и Лардана кардинально изменило положение дел. Стоило нам хотя бы заикнуться, и ты уже либо на другом конце света с некромантом, либо сидишь преспокойно в этом замке.

— Какая досада!

Д'рахмы поморщились. Они поняли, что любые оправдания в данном случае попросту неуместны и перевели тему, махнув рукой на былые обиды.

— Лучше скажи: каков план действий? Астарт вроде бы и не собирается ничего предпринимать.

— Это на первый взгляд, — я вздохнула. — Завтра мы должны отправиться на Ар'эрэль, будем вести переговоры с остроухими. Не знаю, в чем дело, но скорее всего у них личные счеты к Совету. Настолько серьезные, что эльфы готовы оказать нам поддержку.

— Вот только на каких условиях?.. — задумчиво протянула Дарлема.

— Полагаю, что еду на эту встречу как раз ради уточнения этого вопроса.

Д'рахмы даже не стали напрашиваться в сопровождающие. В их головах были слишком свежи воспоминания о нашем последнем посещении негостеприимного эльфийского острова. На мою же голову с тех пор обрушилось столько переживаний, что тот маленький конфликт как-то задвинулся на задний план сам собой.

Распрощавшись с Алом и Дарой, а также пообещав им первым сообщить о результатах поездки, я на слабых ногах двинулась по коридорам в надежде найти Лардана. После этого разговора на душе немного полегчало. Все же у этой парочки есть поразительная способность расположить к себе, невзирая на самые убедительные доводы разума.

Увы, не-мертвого не оказалось в его покоях, как и привычного беспорядка — комната сияла возмутительной чистотой. Пришлось отправиться на безнадежные поиски, заранее обреченные на провал.

Хотя Дана я так и не нашла, за одним из поворотов, словно из-под земли вырос Шерахт. Сначала аглар чуть было не прошел мимо, но затем остановился, присмотрелся и иронично произнес:

— Мда, должен признать — синюшная бледность тебе не к лицу. Кошмарно выглядишь.

Не удостоив его ответом, я стала бесцеремонно разглядывать своего бывшего соглядатая в тщетных попытках найти хоть один недостаток, достойный упоминания. А ведь он ничего: высокий, сильное поджарое тело, прекрасная манера держаться. Темные волосы топорщатся на диво обворожительно, а светло-серые глаза испещренные темными прожилками и вопреки всему отнюдь не лишены выразительности.

Ничуть не смутившись, Шерахт широко улыбнулся во все тридцать два снежно-белых зуба и саркастично спросил:

— Нравлюсь?

— Очень даже ничего, — я сделала вид, что задумалась и огорченно добавила. — Но не в моем вкусе. Знаешь ли, я больше девушками интересуюсь…

Сколько усилий пришлось приложить, чтобы сохранить страдальческую мину при виде расширившихся от ужаса глаз Шерахта! Если верить словам Лардана, аглары крайне далеки от понятия толерантности, соответственно, однополые отношения в их обществе накладывали тень на многие поколения рода, уличенного в нетрадиционных взглядах на любовь.

— Ты серьезно?!

Тут-то меня и прорвало. Сдерживать хохот, рвавшийся из груди стало положительно невозможно. Слабость в ногах заставила найти спиной опору в виде стеночки и ме-е-едленно по ней сползти.

До аглара постепенно дошло, что мои слова — лишь проявление специфическое чувства юмора, и в отличии от одного черноглазого субъекта, он смог его оценить. Вскоре он заразился моим весельем и сам коротко хохотнул.

— Что ж, один-один человек, — аглар протянул руку, помогая встать.

— А куда ты шел, собственно?

— Тебя искал. Герцог приказал устроить знакомство с нашими верховыми животными.

— Зачем? У меня прекрасная лошадь.

— На Ар'эрэль вы попадете через стационарный телепорт, а до него еще надо доехать, — Шерахт усмехнулся. — На лошадях придется добираться половину суток, дистры же преодолеют это расстояние в четыре часа. Прибыть на главную площадь Раштара вы должны к полудню, поэтому выбирая конницу — нужно выезжать прямо сейчас.

— Подожди. Какой Раштар? Какие дистры? О чем ты вообще?

— Эх… как же трудно с тобой иметь дело. Дистры — это искусственно выведенный вид, нечто среднее между лошадьми и… — он наморщил лоб, подбирая подходящее сравнение, — ну, допустим, драконами.

— Они летают?!

Если честно — я пришла в священный ужас. Что это за монстры такие?

— Нет, — фыркнул Шер, навсегда распрощавшись с карьерой сказителя. — В общем, сама увидишь. Что касается Раштара… ничего особенного, просто самый крупный город герцогства, впрочем, лишенный даже самой неинтересной достопримечательности. Разве что грузовой стационарный телепорт имеется, ради которого вы туда и отправитесь.

Да уж, скорее всего Шерахт сильно приуменьшил масштабность города. Во время путешествия Дан прочел мне несколько скучнейших и крайне объемных лекций на тему пространственных перемещений. Грузовой стационарный телепорт отличался наибольшими стабильностью и безопасностью, так как предполагал перевозку ценных товаров и персон. Захолустный городишка не только не мог похвастать необходимыми ресурсами для работы этой сложнейшей конструкции, но и достаточно богатыми клиентами, готовыми воспользоваться дорогостоящей услугой.

Вскоре мы пришли к «конюшням» из которых только вчера я слышала подозрительно агрессивные звуки, мало похожие на те, что обычно издают лошади. Талант аглара к сравнениям заставил меня ожидать чего угодно, но все равно не спас от глубокого шока. И на ЭТОМ мне предстоит ехать?!

Пятеро дистров вольготно разгуливали по загону, периодически цапаясь друг с другом. Под впечатлением мне показалось, что животинки как минимум не меньше этих самых злополучных драконов, а уж не менее чешуйчатые — это точно. На деле ездовые полурептилии оказались крупнее обычной лошади всего-то раза в полтора. Чешуя трех особей приятно отливала нежным оттенком охры, а вот двое других щеголяли идеальным черным окрасом. Точнее, один действительно мог им похвастать, а вот другой нет-нет, а на солнце переливался темно-синими бликами. Мощные пятипалые лапы завершались внушительными когтями, вытянутая морда, обладала довольно широкой, но пропорциональной челюстью, в которой скрывался внушительный набор острых зубов. Словом, дистры походили на верховых животных меньше всего.

— И что с этим делать?

— Знакомиться.

Шерахт пожал плечами, говоря таким тоном, будто это само собой разумеется. Он явно не испытывал ни малейшего трепета перед внушительной массивностью дистров и выжидающе уставился на меня.

— И как же?!

— Заходи в загон. Не бойся, они нападут, только если почувствуют угрозу. Ну, или по приказу наездника.

Да уж, куда мне тягаться с этими махинами… угрозу я им могла представлять только в качестве отравленной закуски.

— А это обязательно?

— Обязательно, если не хочешь бежать за дистрами на своих двоих.

Перспектива не вдохновляла, как ни крути. Скрепя сердце и стараясь не обращать внимания на подгибающиеся ноги, я коротким прыжком перемахнула через низкую, чисто символическую ограду. Похоже животные были наделены каким-никаким интеллектом и убегать от хозяев не собирались. Относительная разумность дистров радовала и пугала одновременно. Надо признать, что вблизи они выглядели еще более внушительно.

— П-привет.

Чувствуя неуверенность гостьи, дистры попеременно фыркали, будто общаясь, и главное — полностью игнорировали мое присутствие. Вряд ли они действительно переговаривались, в привычном понимании, но в чрезмерно умных глазах я умудрилась прочесть издевательскую иронию.

Темно-синий дистр отделился от все еще перефыркивающейся компании и гордо подошел ко мне, как бы говоря: «Ладно уж, сжалюсь над убогой». Он подставил под дрожащую руку вытянутую морду, а затем, стоило только пальцам коснуться гладкой чешуи, резко и несильно боднул в живот. Ну как сказать «несильно» — сбил с ног, отправил принимать целебные ванны в пыли и горделиво вернулся к возбужденным спектаклем собратьям. Кого-то он мне сильно напоминает…

Забившаяся в нос и ровно покрывающая одежду грязь не прибавила хорошего настроения, поэтому на ноги я поднялась уже в крайне скверном расположении духа. От страха не осталось ни следа — на невинный поступок дистра накладывалась личная неприязнь к характеру герцога, и надо ли уточнять, что я пылала праведным гневом?

— А ну иди сюда, паршивец.

На полный озлобленности голос почему-то обратили внимание все дистры разом. Мне стало как-то не по себе от их разумных и далеко не дружелюбных взглядов. Темно-синий угрожающе двинулся в мою сторону, явно рассчитывая на быструю капитуляцию наглого человечешки. Приблизившись на расстояние шага, он остановился и выжидающе уставился на меня. Я уверенно подошла к нему вплотную, готовая к повторению маневра, которое действительно последовало. Вот только дважды в одно и то же… в такую же реку я заходить не собиралась, поэтому плавным движением перетекла в сторону, оставив ошеломленного дистра позади.

— Отлично, на тебя обратили внимание, — слегка посмеиваясь, прокомментировал происходящее Шерахт. — Только ничего не выйдет, если не установишь с ним контакт.

— И как же это сделать?

Налаживать отношения с громадным зверем, вполне ясно выражающим ко мне гастрономический интерес, виделось несколько затруднительным.

— Ну… можешь попробовать посмотреть ему в глаза. Глядишь и выйдет чего.

В смысле?! Он позволил мне сунуться к этим тварям, не зная, чем все закончится?! Ну Астарт, ну Шерахт… попляшут они у меня когда-нибудь.

Пришлось спешно последовать сомнительному совету Шера, впрочем, не переставая в мыслях уничтожать агларов самыми извращенными способами. К собственному удивлению, я почувствовала, что раз взглянув, больше не могу оторваться от этих огромных, жёлто-зеленых провалов с вертикальным зрачком. Печать на запястье невыносимо зачесалась, и я, не разрывая зрительного контакта, поднесла руку к животному, желая, но одновременно боясь до того дотронуться.

Сама до конца не понимаю, как чесотка смогла донести до меня сию здравую мысль, но прочитав во взгляде дистра безмолвное разрешение, я осторожно провела ладонью по гладкой, чешуйчатой морде, которая оказалась неожиданно теплой, если не сказать горячей. На сей раз он не предпринял попытки воспротивиться — меня неожиданно признали. То ли из-за печати, то ли из-за изрядной изобретательности, с которой воображение препарировало герцога и его подчиненного.

— Назову тебя Астиком, — мстительно произнесла я и, в ответ на возмущенный взгляд Шерахта добавила. — Ну а что? Надо же мне как-то поднимать из могилы самооценку. Некромант я или где?

Поездка до Раштара запомнилась смутно: однотипный пейзаж мелькал перед глазами с дикой скоростью несущегося на всех парах дистра. Кроме того, я не выспалась и могла бы заснуть, согревшись теплом тела Астика, но перспектива свалиться на неприветливую землю невероятно бодрила. Несмотря на то, что смутное чувство подсказывало — этого не произойдет до тех пор, пока сам дистр не пожелает.

Город тоже не произвел должного впечатления. Иного путешественника он мог бы поразить масштабами, но не дитя двадцать первого века. Пожалуй, испещренный рунной вязью и набитый камнями-накопителями телепорт служил Раштару единственным украшением.

Задерживаться в этом непримечательном месте мы не стали, и всей небольшой процессией — Астарт, я, да пара сопровождающих — шагнули в развернувшийся зев устройства. Вокруг образовался невыносимый холод, но тем неприятные ощущения и ограничились. Элитное средство перемещения, как никак. Через пару мгновений перед глазами встала знакомая стена тропических деревьев.

Герцог без лишних разговоров поехал вперед, все еще не желая замечать попыток извиниться. Мне все же удалось по-настоящему вывести его из себя. Видимо, больше всего он ненавидел в людях беспечность, неосмотрительность, поэтому произошедшее в тренировочном зале воспринял в штыки. Конечно, аглар не игнорировал мое присутствие, напротив, он был предельно любезен, не гнушался спросить или просто сказать что-то по делу, но так, будто мы знакомы без месяца неделю. Признаться, я бы предпочла, чтобы он высказал в лицо все свои претензии и принял заслуженные извинения, но, как можно заметить, герцог думал иначе. Он тут же находил дела поважнее, чем выслушивание несвязного лепета.

— Астарт! Ну сколько можно? Ты же знаешь, что я сожалею о произошедшем, так почему бы просто не поговорить?

Сопровождающие аглары устремили взгляды в сторону и невзначай отстали. Правильно, себе дороже стать свидетелем непочтительного отношения к господину. Как бы он ни был благороден, а риск закончить свой славный путь в ближайшей канаве есть всегда.

— Не лучшее время и место для разговоров, не находишь, скользящая?

— А что поделать, если ты полностью игнорируешь все мои попытки прийти к компромиссу? Ведешь себя как ребенок, честное слово. Вот уж от кого, а от тебя я подобного не ожидала.

Астарт досадливо поморщился, прекрасно осознавая нелепость своего поведения, но не желая ее признавать. Предстать в подобном свете для человека вроде него — худшее наказание, поэтому я даже пожалела, что высказала все в лоб. Благо, подчиненные у аглара оказались весьма тактичными.

— Забудем. Просто хоть иногда думай головой, прежде чем наживешь очередные неприятности на свою и мою головы.

К консенсусу мы пришли весьма вовремя. Из-за деревьев показался патруль, очевидно отправленный в сопровождение. На сей раз конвоем даже и не пахло: эльфы уважительно поклонились герцогу и рассредоточились вокруг нас, готовые защитить гостей от мифических врагов. Откуда бы им взяться на Ар'эрэль?

Лишь одна деталь не давала покоя. Сколько бы старательно я ни вглядывалась, а различить лица наших радушных встречающих никак не могла. Зато легкое марево, говорящее о наличии действующих амулетов, было видно вполне прекрасно. Но к чему такая скрытность? Неужели…

— Я вырою себе глубокий черный ров…

Загробный голос заставил эльфов застыть на месте и поежиться. Несчастные выдали себя с потрохами и тут же отказались от своей сомнительной конспирации. На живо прорисовавшихся лицах читалась досада и крайнее отчаяние. Надо ли уточнять, что я едва не сползла по гладкому боку Астика и все-таки не сдержала мучительный стон. Единственное, на что хватило вдержки, так это не перейти к откровенному хохоту. Я ведь девушка культурная…

На губах Астарта играла загадочная улыбка.

Теперь, когда мне удалось спокойно сравнить эльфов и агларов на конкретном примере, я утвердилась в мысли, что говоря о вкусах, предпочитаю последних. Чрезмерная эльфийская идеальность и правда резала глаз. Аглары, не лишенные чарующих изъянов, сработанные неведомым божеством гораздо грубее, чем эльфы, невероятным образом выигрывали у этой великолепной одухотворенности, слишком прекрасной, чтобы быть живой.

Неизвестно, зачем именно Астарт взял с собой подчиненных, но они остановились у входа во дворец, получили какие-то загадочные указания и разбрелись в разные стороны. Где-то в глубине души закралось подозрение, что сопровождение — лишь дань традиции.

Печально знакомая приемная неожиданно вызвала волнение, которое до сих пор коварно отсиживалось где-то в сторонке. Астарт упоминал, что встреча будет проходить не в формальной обстановке, но мандраж предательски занял почетное первое место в общем эмоциональном фоне.

Герцог бесцеремонно распахнул двери в святая святых — рабочую обитель владыки Ар'эрэль. Владелец сего богатства чинно восседал на своем царственном седалище и перебирал кипу гербовых бумаг. Он даже не поднял головы, полностью проигнорировав столь вопиющее нарушение всяческих приличий. Когда же пресветлая особа соизволила оторваться от своих дел и поднять на нас внимательные зеленые глаза, желудок беспощадно завязался в добротный морской узел. До этого момента я действительно не понимала к КОМУ отправляюсь на аудиенцию. Во всем виновато треклятое спокойствие Астарта…

— Вас приветствует Владыка Ар'эрэль Виринеруаниэль Раэль'ра, Хранитель Островов, Глас Великой Ариэллин, Защитник Жизни, — громогласно возвестил стоявший за спиной правителя эльф.

Вири… Вари… что?! И это неформальная обстановка?!

— Доброго здравия, Виринеруаниэль, — почтительным тоном отозвался Астарт, чуть склонив голову.

Вири-кто-то-там, в свою очередь, изобразил царственный жест, мягко, но непреклонно указавший незадачливому глашатаю на дверь. Тот ничуть не смутился и без малейшего промедления покинул наше со всех сторон подозрительное общество.

Под двумя испытующими и суровыми взглядами я совсем растерялась. Согласно этикету, следовало разразиться хвалебной речью, предварительно назвав владыку полным именем со всеми полагающимися титулами, и только затем поблагодарить его за оказанную честь. Если изобразить щенячий восторг было не трудно, то все остальное не представлялось возможным. Посему я просто бросила умоляющий взгляд на беспристрастного герцога. Тот еще пару мгновений построил из себя саму невозмутимость, а затем разочарованно вздохнул и произнес:

— Ладно, Вир, не будем издеваться над несчастной. Знаешь же, что далеко не один посол сломал язык в попытке соблюсти приличия. А ведь они определенно готовились, — аглар хохотнул и окончательно меня запутал.

Что вообще происходит? Еще минуту назад он церемонно приветствовал царственную особу, не подавая и намека на близкое знакомство. И вообще… какого Хаоса весь из себя великий владыка развлекается подобным образом?!

— Вижу, ты все еще не забыл, как мучился сам.

Эльф изящно усмехнулся, разом превращаясь из каменного и величественного изваяния во вполне адекватное существо.

— Забудешь тут… На том пари я выиграл столько золота, что грандиозную пьянку, устроенную на него, наверняка до сих пор помнит весь Ар'эрэль.

Да уж… молодость у герцога явно прошла весьма бурно. Очень непривычно слышать что-то подобное об этом агларе — вечно серьезном и невозмутимом, казалось бы, неспособном на безумные поступки. И тем не менее, вот он: уселся в одно из кресел и в порыве ностальгии ухмыляется на пару с венценосным эльфом, напрочь забыв обо мне.

— Кхм-кхм, — я решила тихонечко напомнить о себе.

— Ах да, — словно очнулся владыка. — Значит, это она сможет вернуть нам Райану?

Хитрые зеленые глаза с головой выдали полную осведомленность эльфа в данном вопросе. Судя же по бешенству, охватившему герцога, вопрос был задан в пику ему.

— Будь добр, держи язык за зубами, — нарочито спокойно произнес аглар.

— Я буду говорить столько, сколько посчитаю нужным. Быть может, ты уверен в том, что эта магесса сумеет заплатить по счетам, но лично мне нужно в этом убедиться. Будь добр, оставь нас наедине.

— Нет, — ни на секунду не задумавшись, ответил Астарт. — Такая доброта может обернуться для меня множеством проблем.

Ох уж эта его скрытность… уступать владыке аглар явно не собирался, а значит, придется ему в этом помочь. В конце концов, мне уже порядком надоело быть в неведении по поводу собственных обязательств.

— Астарт, сколько можно ходить вокруг да около? Я вполне в праве знать, что именно мне предстоит сделать. И вообще, эта игра в долги оскорбительна. Не настолько велика моя жадность, чтобы не помочь в чем бы то ни было человеку, так много для меня сделавшему. Во всяком случае, если это в моих силах.

— Что ж, — зло произнес герцог. — Будь по вашему. Хотя ты явно забыл, Виринеруаниэль, чего стоят чистосердечные обещания и насколько осторожно нужно относиться к тем, кто их дает. А ты, скользящая, несмотря на все слова, не забывай, что принадлежишь мне со всеми потрохами.

Закончив на такой унылой ноте, герцог демонстративно гордо встал и неспешно прошествовал к выходу, оставив меня буквально клокотать от гнева. Вот почему, когда относишься к кому-то со всем желанием помочь, когда действительно хочешь сделать добро, тебе кидают в лицо подобные заявления? Неужели так трудно отличить бескорыстные намерения от лживых обещаний?!

— Как только явится Заралениэль, скажи ему, чтобы сразу заходил, — бросил вдогонку герцогу мягко улыбающийся эльф.

Разумеется, Астарт не удостоил его ответом и звучно захлопнул за собой дверь. Как только это произошло, внимание владыки переключилось на меня.

— Итак, о чем вы хотели мне рассказать? — я едва совладала с неуверенностью в голосе.

— Обождем, присядь. Я бы предпочел говорить в присутствии своего советника, — он дождался, пока я осторожно опущусь на самый краешек кресла, в котором еще минуту назад сидел герцог, и по-отечески теплым тоном произнес. — Не держи на него зла. Аст всегда страдал чрезмерным недоверием и раздутым самомнением, но на самом деле он гораздо мягкосердечнее и надежнее, чем хочет это показать.

Такая неожиданная откровенность, с которой эльф оправдал герцога, заставила сердце смягчиться. Мне ли не знать, как благородны бывают поступки Астарта? Каким бы жестким он иногда ни казался, я никогда не забуду тех дней, проведенных в Замке Снов, когда аглар показал себя совсем с другой стороны.

Заралениэль не заставил себя долго ждать. Вскоре он пришел, с почтением поклонился своему владыке и гневно уставился на меня.

— Как ты смеешь сидеть, человек, когда…

— Здравствуй, милый! — я не собиралась выслушивать упреков и нашла повод удобным для того, чтобы потрепать поганцу нервишки. — Ты знаешь, у нас будет ребенок! Не говори ничего, я знаю — ты счастлив. Только еще нужно уточнить дату свадьбы. Я уже собственноручно написала приглашения, но не знаю, к какому числу звать гостей…

На бедолагу Заралениэля стало жалко смотреть. Он поперхнулся пламенной речью, изобличающей мое неуважение к владыке, и перещеголял нездоровой белизной даже ослепительно-снежные стены комнаты. Выражение ужаса на лице лаконично дополнили панически забегавшие в поиске путей к отступлению глаза. Когда же он окончательно принял нелегкое решение сбежать из страны, венценосная особа не сдержалась и мелодично расхохоталась в полный голос. До Зара, наконец, дошло, что его попросту разыграли, и он облегченно выдохнул, забыв даже выразить свое мнение по поводу глупых шуток.

— Браво! — с неописуемым удовольствием произнес отсмеявшийся владыка. — За такое представление можешь смело звать меня просто Вир. Я давно пытался намекнуть Заралениэлю, что недоволен его чрезмерно бурной деятельностью, но случая как-то не представлялось. Думаю, теперь он поумерит свой нездоровый пыл.

Поведение эльфа настолько граничило с панибратством, что я вконец расслабилась и имела удовольствие заметить:

— Или научится избавляться от свидетелей. Впрочем, я не настолько мелочна, чтобы держать зло по такому поводу до конца жизни. И благодарю за оказанную честь, Вир, вы даже не представляете, какое это облегчение.

Предмет обсуждения все так же стоял у порога и выглядел весьма разбитым. Одно дело, когда упреки предъявляет ничего не значащий человек, а другое, когда первое лицо государства, у которого еще недавно ты пользовался полным доверием.

— Право, не стоит благодарностей, леди. Это одна из немногих услуг, которые я могу с легким сердцем оказать любому доверенному лицу Астарта. Собственно, я хотел бы разъяснить пару вопросов, так как не разделяю политики герцога на счет вашей неинформированности. Вы готовы меня выслушать?

— Еще как!

Я не сумела сдержать некультурного вскрика, но Вир не выглядел оскорбленным подобным поведением, поэтому совесть молчаливо потупилась и отступила.

Эльф говорил долго, сохраняя полные спокойствие и достоинство. Как и предполагалось, Астарт превратил муху в слона, скрывая от меня относительно безобидные сведения. Райана, о которой в самом начале упомянул Вир, оказалась сестрой герцога, которая бесследно пропала после завершения конфликта с Советом. Весь Драа'искар был поднят на уши, и волнение улеглось только тогда, когда одна прорицательница поведала о том, что Райана жива, но находится далеко за пределами родного мира. Валария считалась мертвой, наследника не оставила, а в мирах, в которые сохранились проторенные пути последней скользящей, сестры герцога не оказалось. Именно это подкосило Астарта, заставив его закрыться от всего мира и бросить дела. Он покатился по наклонной вниз, утягивая за собой, словно лавина, все нажитое — деньги, репутацию, связи…

— Ну а теперь, леди, когда вы все знаете, прошу вас покинуть Ар'эрэль. Что бы вы знали, меня не устраивает ваша связь с этим бесчеловечным преступником Ларданом. Предпринимать по этому поводу я пока ничего не буду, но и задерживать вас здесь больше не смею.

— Но как же помощь с Советом… — ошарашено пролепетала я, озадаченная резкой сменой тона владыки.

— Я давно договорился обо всем с Астартом. Переговоры были лишь поводом — не более.

— Хорошо. Я уйду. Но сначала ответьте на последний вопрос. Почему же для вас так важно возвращение Райаны?

По опасно сузившимся глазам эльфа я поняла, что зашла слишком далеко в своих расспросах и задела собеседника за живое. Поэтому я пулей вылетела за двери, не дожидаясь пока дадут пинка для ускорения.

Почему Вир так неожиданно вышел из себя? Вывод напрашивается один. Определенно — это любовь. В конце-то концов, как бы ни было грустно признавать, но во всех бедах мира действительно виноваты женщины.

Глава 4

Первым, кого я увидела по возвращении в замок герцога, стал Лардан. Некромант встретил меня с явным облегчением и тут же задал вопрос:

— Ну, как прошло? Судя по недовольному выражению лица герцога и обеспокоенному твоему — мнения разнятся.

— Как сказать… вроде бы обо всем договорились, я узнала о своих обязательствах. Вот только Астарт опять со мной толком не разговаривает, а Вир выставил за порог едва ли не пинками! А ведь до этого был настроен весьма благодушно…

Астарт, стоявший за спиной, спокойно выслушал мою скромную тираду и устало произнес:

— Не надо делать из меня дурака, скользящая. Я действительно зол, но не на тебя, а на Вира, и молчу только потому, что не хочу на тебе же сорваться.

Голос герцога звучал до того утомленно, что я невольно устыдилась. А ведь он наверняка снова не спал больше суток, занимался делами, еще и со мной пришлось возиться… вот уж точно глупец. Такое впечатление, будто в детстве за ним бегала целая вереница слуг, подкармливая господское чадо, не отрывая от игры и укладывая спать вопреки детским угрозам. Во мне как нельзя кстати взыграл материнский инстинкт.

— Да ладно тебе, он ведь не сделал ничего плохого. И вообще, давно следовало мне все рассказать. К слову, — я выразительно уставилась на аглара. — ты выглядишь так, будто еще немного и не сможешь заговорить уже никогда. Поэтому мы сейчас перестанем разыгрывать спектакль «Я серая, мрачная туча» и пойдем обедать, принимать ванну и с чистой совестью заваливаться спать. От чего-то я чувствую себя обязанной за всем этим проследить.

Лардан хмыкнул и тактично не стал вмешиваться. Герцог же тяжело на меня посмотрел, а затем хитро прищурился и глубокомысленно изрек:

— Хм, а процесс слежения предполагает личное участие?

— Любой каприз за ваши деньги, — машинально отшутилась я и возмущенно добавила. — Вот так и занимайся альтруизмом! Я беспокоюсь, между прочим! На тебя и правда смотреть больно.

Словно из ниоткуда возник Шерахт и вставил свои пять копеек:

— Печально признавать, но в чем-то она права.

Астарт капитулировал под напором двух решительно настроенных персон в лице меня и Шерахта. Точнее, состроил ироничную мину и пошел вперед всех, желая побыстрее расправиться с объявленным списком дел.

Подчиненный герцога стал настоящей отдушиной для моей болтливости. Игнорируя молчаливость Лардана и герцога, он любопытно поинтересовался:

— И как тебе знакомство с эльфами?

— Ну, они явно лучше, чем показались на первый взгляд. Забавные ребята, если знать, куда ударить… в фигуральном смысле этого слова!

— Это например? — откровенно заинтересовался неугомонный аглар.

Повесть об удивительной способности Заралениэля менять цвет лица публика оценила. Правда, каждый по-своему. Самый эмоциональный Шерахт не выдержал и заржал в прямом смысле этого слова. Вот правда, иначе и не скажешь — не засмеялся, а заржал. Дан ограничился покачиванием головы, понимая, что читать нотации о чувстве самосохранения бесполезно. Астарт же позволил себе злорадную ухмылку, привнесшую немного жизни на его непривычно усталое лицо. В общем, реакцией я осталась вполне довольна и почувствовала себя полностью отомщенной.

Как ни странно, хозяин сего многокоридорного недоразумения привел нас прямо на кухню. Видать прознал о моем маленьком пристрастии питаться именно там, и решил лично узнать, что я в нем нашла.

Если к моему обществу прислуга как-то притерпелась, то посещение герцога восприняла неоднозначно. Сложилось впечатление, будто к ним явился сам вестник апокалипсиса, не иначе. Обычно еду я добывала сама, хватая то, что неровно лежит, но на сей раз дородная повариха, грозно потрясая половником, организовала на столе целую гору снеди, при чем в рекордно короткие сроки. Всегда бы так.

Лардан (о, верх тактичности!) аккуратно отодвинул в сторону поданные ему тарелку с приборами и с любопытством уставился на меня. Герцог и Шерахт не преминули шансом наесться вдоволь и накинулись на еду так, будто не видели ее неделю. Я же решила воспользоваться моментом и озвучить идею, появившуюся во время возвращения в замок.

— Дан, я хотела бы прогуляться по территории Совета. Посмотреть как он, кхм… бытует. Что ты думаешь по этому поводу?

— Лучше спроси, не против ли герцог.

— А ты можешь быть против? — я тут же последовала совету некроманта и вопросительно воззрилась на Астарта.

— Еще как. Но в данном случае не буду. В конце концов, если подойти к делу с умом, а не как кое-кто любит, то из него можно извлечь определенные выгоды. Поэтому Шерахт пойдет с тобой и за всем проследит.

— Как прикажешь, — обреченно вздохнул аглар и разом потерял весь гастрономический азарт.

Астарт тоже прекратил сомнительное удовольствие чревоугодия и схватил меня за руку. Вернее не схватил, а учтиво взял, но я все равно невольно дернулась так, будто коснулась каленого железа. Герцог полностью проигнорировал мою реакцию и надел на палец невесть откуда взявшееся кольцо. В ушах зашумело, виски сдавило, а голова на мгновение закружилась. Когда все закончилось, я почувствовала непривычную пустоту и только спустя несколько секунд поняла, что потеряла связь с магическим источником. Огонь, вызванный в порыве паники, послушно разгорелся на раскрытой ладони, развеяв наклюнувшиеся подозрения. Я перевела дух и мстительно спросила:

— Можно расценивать это как предложение руки и сердца?

— Естественно, коли соизволишь принять активное участие в принятии ванны и отходу ко сну.

Такой неожиданный выпад одновременно смутил меня и привел в бешенство. Заметив молчаливое метание, Астарт сжалился и произнес:

— Успокойся, скользящая. Больно надо растрачивать усилия на то, что я при желании могу взять без вопросов и предварительной женитьбы. Это кольцо нужно для того, чтобы Совет не заинтересовался тобой в самый неподходящий момент.

Сердце пропустило пару ударов и словно похолодело.

— Значит так, да? Взять без вопросов. Чтобы я еще хоть раз побеспокоилась об агларе, который принимает меня за доступную девку… да никогда! Впредь сам следи за своим самочувствием, о великий и ужасающий, но на диво несамостоятельный герцог! Ты окажешься в моей постели только в том случае, если согласишься довольствоваться трупом по соседству, не будь я магом! Засим, откланяюсь. Приятного аппетита и будьте добры убедиться, что не ошиблись дверью, отправляясь ко сну, уважаемый.

Я демонстративно чинно встала из-за стола, столь же степенно прошествовала к выходу из кухни и с силой припечатала за собой дверь. Не люблю устраивать подобные сцены, попахивающие чисто женским идиотизмом, но в данном случае сдержаться не смогла. Ведь до чего же обидно, когда человек, которого ты уважаешь и о котором беспокоишься, дает тебе такую нелестную характеристику.

По мере приближения к комнате моя злость утихала, обида отступала, а шаг становился все спокойнее. Скорее всего я просто неправильно поняла неудачную шутку, да еще и вспылила, выставив себя полной дурой. В самом деле, не будет же Астарт красться в ночи к моим покоям, аки лесной тать? Вряд ли у него когда-либо были проблемы с женщинами, поэтому вполне естественно, что герцог не имеет к моей сомнительной особе подобного интереса. Я же сама могла натолкнуть кого угодно на неоднозначные мысли своим поступком в Замке Снов, вот и расплачиваюсь теперь за пьяную глупость.

Словом, полностью утвердившись в мысли, что не нужна герцогу и задаром, я преспокойно приняла ванну и растянулась на божественно мягкой постели, отринув все сомнения. Пришло время наверстать упущенный прошлой ночью сон.

Разумеется, герцог и не думал наведываться в спальню магессы. Хотя ее реакция показалась ему настолько забавной, что нет-нет, а шальная мысль возникала. Некоторые женщины прекрасно понимают силу своего, зачастую притворного, возмущения и активно ею пользуются. Девушки же вроде Ириды пребывают в благом неведении, но используют его, пожалуй, еще более эффективно. Впрочем, Астарт настолько устал, что действительно был рад просто добраться до постели и заснуть глубоким сном без сновидений.

Организм агларов таков, что им достаточно трех часов сна в сутки, чтобы чувствовать себя вполне бодро. Вечно занятой герцог и вовсе имел привычку ограничиваться одним-двумя. Вот и теперь, стоило только наступить вечеру, как он резко распахнул глаза в порыве беспокойства.

Ничего вокруг не предвещало неприятностей: прислуга спокойно бродила по коридорам, заканчивая повседневные дела, солнце уже почти зашло за горизонт, опустив на землю легкие сумерки. Герцог чуть приоткрыл дверь, ведущую в покои некроманта — Лардан лежал на кровати, недвижимый и окутанный легким сиянием. Не-мервый не спал, в обычном понимании этого слова, но был вынужден раз в несколько суток погружаться в источник для поддержания плоти в приличном виде. Вечер выдался настолько спокойным, что как никогда подходил для нападения. Вот только с чьей стороны?

Астарт мягким шагом прошел еще несколько комнат и остановился у спальни скользящей. Он находил забавным стечение обстоятельств, по которым был вынужден здесь оказаться, и это после сцены, разыгравшейся на кухне.

Ирида спала самым беспечным сном, какой только можно представить. Она даже не шелохнулась, когда плохо смазанная дверь скрипнула и зажегся магический свет, реагирующий на движение. Безжалостно отвергнутые подушки валялись где-то на полу, смятое одеяло прикрывало только поясницу, рядом поблескивал вынутый из ножен клинок, а сама магесса возлежала головой там, где вообще-то долженствовали быть ноги.

Такая трогательная беззащитность показалась аглару даже милой. Тут-то ему в голову и взбрела неожиданная идея совместить приятное с полезным, то есть посторожить скользящую и скоротать ночь в компании приятной девушки. Кровать под весом герцога слегка прогнулась, но Ириду это ничуть не смутило, ибо это не было ядерной войной, да и автоматных очередей под окном не слышалось. Следовательно, просыпаться вовсе не обязательно.

Как это часто бывает, человек, столкнувшись со вседозволенностью, желает познать ее пределы. Даже если его полностью устраивает положение вещей, он все равно стремится нарушить все больше границ, чтобы узнать как далеко они простираются. Возможно, именно поэтому Астарт не стал спокойно ожидать, пока навязчивое чувство беспокойства отыщет причину своего появления. Ведь нет ничего в этом мире скучнее, чем ожидание.

Магесса пробормотала что-то невнятное и перевернулась на другой бок, оказавшись лицом к лицу с агларом. Он громко фыркнул и произнес:

— Как можно так возмутительно спокойно спать после всего, что было сказано днем?

Ответа, как ни странно, не последовало, несмотря на вопрос, заданный в полный голос. То ли скользящая подсознательно не чувствовала опасности в обществе аглара, то ли находилась под воздействием какой-нибудь сонной магии. Последнее предположение выглядело убедительней, но не выдерживало никакой критики. Кому может понадобиться наводить подобные чары под самыми носами у хозяина замка и опасного некроманта?

Впрочем, сейчас причина такого глубокого сна интересовала герцога меньше всего. Неожиданно даже для самого себя он вспомнил тот день в Замке Снов, когда магесса была куда более честна в своих желаниях, пускай даже эту честность вызвало отличное вино. Ее мягкие губы были так близко, а сама она выглядела столь беззащитно, что удержаться от соблазна решительно не представлялось возможным. Да и зачем? Словом, как бы ни был глубок ее сон, а на поцелуй скользящая ответила неожиданно бодро и со вкусом, обвив руками шею аглара и вполне определенно получая от процесса удовольствие. Разумеется, так казалось до тех пор, пока Ирида не распахнула глаза, сообразив, что сон чрезмерно реалистичен. Полностью осознав происходящее, она взбрыкнула, быстро подхватилась на ноги и даже не забыла прихватить Хранителя.

— Какого Хаоса ты тут забыл?! Разве я не говорила, чтобы ты тщательно проверял в какую дверь ломишься?!

Астарт несколько удивленно покосился на приставленное к горлу лезвие меча. Когда надо магесса умела быть весьма расторопной без всяких амулетов. Он аккуратно отвел в сторону клинок и саркастично произнес:

— Я и проверил. Смотрю, а ты спишь без задних ног. Дай, думаю, воспользуюсь случаем. Между прочим, такой крепкий сон чреват последствиями — тебя мог преспокойно прирезать самый последний дилетант.

— Обычно я сплю более чутко… — смущенно пробормотала обескураженная Ирида, но тут же пришла в себя. — Но это не отменяет того факта, что ты не имеешь права вот так запросто…

Магесса вдруг осеклась, позабыв про все свое возмущение и подозрительно заозирались.

— Что-то не так, скользящая?

— Тебе не кажется, что стало прохладно? Прямо как при…

Собственно, телепортация, о которой сказал неестественный холод, воцарившийся в комнате, не заставила себя ждать. Посреди комнаты появилась смутно знакомая фигура. Ярко вспыхнувший магический свет позволил ясно разглядеть омерзительно-змеиные черты человека, напавшего на Иру во время плавания. И без того отвратительное лицо исказила гневная гримаса.

— С-снова ты, герц-сог… Веч-шно крутиш-шьс-ся вокруг с-скольз-сящ-шей!

Ни Астарт, ни Ирида не успели толком сообразить, что произошло, как незваный гость исчез столь же неожиданно, сколь появился. Короткая вспышка ослепила их, а спустя мгновение комната вновь погрузилась в пронзительный холод, оставив герцога и скользящую наедине. Магесса попыталась было схватиться за стремительно таявшие «ниточки» телепорта, но они развеялись раньше, чем та успела их разглядеть.

— Быть не может, — задохнулась она. — Слишком быстро! Так не бывает!

— Интересно… значит, тот раз не был случайностью. За тобой действительно охотится третья сторона.

Герцог выглядел на удивление спокойным. Его ничуть не пугала перспектива появления новых врагов, так как и старых было предостаточно. Он даже на миг забыл об Ириде, успевшей прийти в себя и вновь воспылать праведным гневом.

— Вон из моей комнаты! Имей совесть, два непрошеных посетителя за ночь — это слишком!

— Совесть? Странное слово, не знаю такого.

— Я подарю тебе словарь на день рождения, — многообещающе усмехнулась магесса и зло крикнула. — Вон, я сказала!

Астарт демонстративно неспешно поднялся на ноги, оправил одежду и послушно направился к выходу. Однако, перед тем, как закрыть дверь, глубокомысленно заметил:

— Признаться, когда ты спишь, с тобой общаться гораздо… приятнее.

В быстро захлопнувшуюся дверь звучно ударился огненный шар. На горелый запах и легкий дымок отозвались отнюдь не девичьи ругательства и такой звук, будто злосчастную деревяшку омыл, как минимум, водопад. Вконец развеселившийся герцог расхохотался, навлекая на себя еще больший гнев и почел разумным поскорее удалиться.

Как только Астарт оказался в собственных покоях, задорная улыбка исчезла с его лица. Сколь бы легко он ни относился к проблемам, но неизвестный враг куда опаснее, чем изученный вдоль и поперек. Пускать на самотек сегодняшнее происшествие было бы крайне неразумно.

Я уныло помешивала непонятную субстанцию, гордо и неоправданно именуемую кашей. Вообще-то, эта порция принадлежала некой девушке-служанке, но та не обиделась. Еще бы, господский завтрак вместо вонючей жижи…

Вездесущий Шерахт появился на кухне, распугав прислугу и грозно навис надо мной, впрочем, не предпринимая никаких действий. Он с минуту полюбовался на мои унылые страдания и с сомнением спросил:

— Ты действительно будешь это есть?

— Да нет, конечно, — я со вздохом отодвинула от себя деревянную миску. — Когда отправимся в путь?

— Прямо сейчас.

— Эм… может, стоит подождать до вечера? Сдается мне, что ночная жизнь городов несколько интереснее. И все подозрительные личности, которые меня интересуют, предпочитают именно это время суток.

— Так-то оно так, — усмехнулся Шерахт. — Вот только совсем недавно Совет ввел комендантский час. Его нарушение карается жестко и весьма радикально — смертью. Эти крысы чувствуют волнения внутри страны, поэтому стараются всеми возможными способами предотвратить бунт. Хотя прекрасно понимают, что лишь тянут время.

— Мда… Как ни посмотри, а положение у Совета и без меня бедственное. И как они раньше справлялись?.. Ладно, в таком случае, я по-быстрому заскочу к Лардану и сразу отправимся.

— Не-мертвый покинул замок, — удивленно произнес Шерахт. — Ты не знала?

— Нет, — ошарашено ответила я. — Но куда он отправился в такое время? Почему ничего не сказал мне?

— Полагаю, чтобы не беспокоить по пустякам. Астарту он намекнул, что хочет посетить места своей молодости. Если я правильно понимаю, то тебе каким-то образом удалось натолкнуть его на определенные мысли, вот и поддался ностальгии. Не думаю, что за него нужно беспокоиться. Лардан не ребенок.

Шерахт говорил складно, но я все равно не могла отделаться от неприятного ощущения беспокойства. Впрочем, мне все равно не удалось бы ничего сделать в данной ситуации, поэтому оставалось только подхватить давно собранную сумку и проследовать за агларом.

Дистры довольно быстро домчались до знакомого Раштарского стационарного телепорта. Герцог расщедрился и избавил нас от долгого морского пути. К тому же, такое средство передвижения было строго конфиденциальным, а посему мы могли миновать границу не вызвав подозрений, как путешественники прибывшие из враждебного герцогства.

С другой стороны телепорта перед нами предстал весьма унылый вид лесостепной зоны, пребывающей в крайнем упадке. Недалеко виднелся широкий, но до пугающего пустой тракт.

Как только мы ступили на землю, будто из-под земли, выросли патрульные маги, завалившие Шерахта кучей вопросов. На меня, благовоспитанно опустившую глаза долу, согласно подробным инструкциям аглара, обратили не больше внимания, чем на пустое место. Так и хотелось восстать против столь вопиющего неуважения, но привлекать внимание было бы глупо, особенно из подобных побуждений. В конце концов моему сопровождающему выдали некий знак и нас отпустили на все четыре стороны.

Стоило отъехать от погранпоста на приличное расстояние, и я не выдержала:

— Нет, ну до чего же раздражают! Меня будто бы там вообще не стояло!

— А ты бы предпочла со всей помпезностью представиться? Уверяю, повышенный интерес был бы обеспечен.

— Ты же знаешь, что я просто ворчу. Лучше скажи, куда мы направляемся?

— В Аранаж.

— Мерзкое названьице, однако.

— Как и само местечко. На древнем языке д'рахмов значит «предавший». Символично, должен признать. В лучшие годы Аранаж был оплотом преступности, в нынешние — повстанческого движения. Пару раз здесь вспыхивали восстания, но Совет хорошо позаботился о насиженном месте и бунты подавили без особых усилий.

— Как это так? Подожди… неужели они вышли против Совета без магической поддержки?

— Разумеется. Детей с магическим даром забирает академия, обучает и промывает мозги по совместительству. К концу учебы юные дарования становятся либо фанатиками, либо трупами. Привлечь кого-то со стороны — гиблое дело, никто не хочет вмешиваться. Валария была единственной.

— Одно остается не совсем понятным. Раз они так сильны, то почему все пришло в такой упадок? Подобные режимы, как правило, хороши тем, что железной рукой держат порядок в стране.

— Поверь, не одна ты задумывалась об этом. Все было как ты сказала… до определенного момента. После гибели Валарии, казалось бы, дела магов должны были пойти в гору, но все произошло прямо наоборот. Астарт предполагал, что Совет никогда не действовал самостоятельно, а когда сыграл свою роль, избавившись от скользящей, остался один на один с разгневанным народом.

— Почему же недовольные не уезжают из страны?

— Знаешь, — Шерахт хохотнул. — Иногда ты просто поражаешь своей наивной непосредственностью. Видела, какой здесь контрольно-пропускной пункт? Вроде и можно уехать, да только номинально, а на деле тебя завернут на ближайшем погранпосте. Еще и припомнят попытку поползновения при случае.

Я осмотрелась вокруг и приуныла. Каково жить в этом кошмаре и не иметь возможности вырваться? Молиться, чтобы ребенок родился без дара и расставаться с ним навсегда, если боги не ответили на самые страстные мольбы? Бояться не пережить следующую бурю из-за соседа, который еще вчера заходил одолжить соли? Да и перечислишь ли все сомнительные прелести власти Совета?

Вскоре показались серые и массивные стены Аранажа. Город стоил своего названия: большой, грозный, грязный и непокорный. Протест редко носит благородное лицо.

Лардан пребывал в подобии смятения, он уже и забыл, что значит удивляться и мучиться сомнениями. Но внезапное сообщение, настигшее не-мертвого в замке герцога, заставило бы его подняться из могилы вновь, коли понадобится. Ведь он не получал вестей от семьи еще с тех самых пор, как стал на путь некромантии.

Небольшой дом, доставшийся сестре Лардана вместо разоренного во время войны поместья, так и светился бережной заботой хозяйки. Любой, кто проходил мимо, мог сказать, что это место горячо любимо владельцами, хотя и выглядит скромно.

Прежде чем постучать в ореховую дверь, Лардан замер, страшась узнать о том, что большинство родни давно умерло, что сестра за прошедшие годы, не тронувшие его мертвую плоть, состарилась до неузнаваемости. Сможет ли он признать в старухе десятилетнюю и улыбчивую Арайю?

Дверь распахнулась незамедлительно, стоило только не-мертвому едва коснуться её костяшками пальцев. Опасения оказались оправданными: перед Ларданом стояла пожилая женщина, с уставшим от тяжестей жизни лицом, которое покрывала печальная сеточка морщинок. Прилично одетая, ухоженная Арайя могла вызвать только жалость — так отчетливо за печатью старости виднелись былые энергия и красота. Она больше не улыбалась.

— Арайа…

— Давно не виделись, Лардан, — холодно произнесла женщина. — А ты совсем не изменился, как я посмотрю.

Не-мертвый кивнул сестре в знак запоздалого приветствия. В омертвевшей душе забрезжил огонек боли. За учтивыми фразами сестры прятались ужас и омерзение, которые та не смогла скрыть. Оставалось только удивляться, как она вообще решилась обратиться к добровольно отрекшемуся от семьи братцу, победившему смерть.

Арайя приказала молодой служанке Лиме принести чаю в гостиную, куда жестом пригласила брата.

— Кто-нибудь остался в живых, кроме тебя?

— Нет. Налая и его жену убили грабители два года назад. Сейчас со мной живет его единственный сын. Бедный мальчик, ему ведь всего десять…

— Понятно. А как ты устроилась?

Лицо женщины исказилось от безучастности, с которой Лардан отнесся к судьбе собственного брата и его сына. Ей понадобилась долгая минута, чтобы взять себя в руки и спокойно ответить:

— Как видишь, мне осталось только это место, но я не жалуюсь. Старшая дочь недавно вышла замуж за сына состоятельного купеческого дома, а младшая… — Арайа помедлила. — поступила в академию магии. На факультет некромантии, — в её голосе промелькнула невыносимая горечь. — Пропади пропадом эта треклятая магия! Впрочем, чего это я? Ничего уже не изменить… Зато сын смог порадовать и меня, и мужа. Совсем недавно он стал самым молодым офицером в полку!

Женщина приосанилась, явно гордясь единственным сыном. Тем не менее, Лардан мягко намекнул, что приехал не за тем, чтобы убедиться в благополучии ее семьи.

— Арайа, зачем ты позвала меня? Насколько я понял, у тебя возникли некие… затруднения.

— Я расскажу. Но для начала, я все никак не решалась, но раз ты все равно здесь… — речь Арайи стала несколько сумбурной. — Словом, мать единственная из всех нас, кто действительно смог тебя простить. Перед смертью она просила передать тебе одну вещь… да все никак не представлялось случая.

Женщина аккуратно достала небольшую резную шкатулку и протянула ее брату. Он ни капли не колеблясь принял дар и тут же его открыл. Под крышкой скрывался простой браслет, украшенный гербом его семьи, выполненный из черненного серебра. Что-то настораживало Лардана, поэтому он бережно закрыл шкатулку и устремил на сестру вопросительный взгляд.

— И ты даже не наденешь? — лицо Арайи исказила злоба. — Убирайся из моего дома! Я совершила ошибку, позвав на помощь человека, который даже не может с уважением отнестись к предсмертному дару собственной матери!

Не-мертвый засомневался. С одной стороны, браслет выглядел подозрительно, а с другой — он не мог оставить свою старую и глупую сестру в беде. Последний довод перевесил, и он вынужденно защелкнул на запястье безделушку. Вот только украшение оказалось с подвохом. Оно было сделано из доррия. Покрытого черненным серебром доррия.

— Как глупо…

— Прости, Лардан, — голос Арайи был лишен эмоций. — Но ты давно перестал быть для меня семьей. С тех самых пор, как отрекся от нас. Поэтому я хочу, чтобы ты знал — я ничуть не сожалею и не колеблюсь.

В следующий миг не-мертвый почувствовал, что не может даже пальцем шевельнуть, а глаза начинает застилать тьма. Этот удар в спину со стороны единственной сестры стал для Лардана настолько болезненным, что он даже не сразу сообразил, кому принадлежит смутно знакомый женский голос:

— Арайа, вы нам очень помогли! Приносим свои благодарности и, разумеется, условленную плату.

Тяжело звякнули монеты, перекочевавшие из одних рук в другие. Надо сказать, Арайя продала своего брата за бесценок.

— А мрачновато здесь, не находишь?

— Город преступников, — пожал плечами Шерахт. — Естественно, что его жителям перепадает меньше всего. Куда желаешь пойти?

— А куда обычно ходят в подобных случаях? Полагаю, что в таверну.

— И почему люди стремятся первым делом туда? — обреченно вздохнул аглар. — Но, так как Аранаж — город человеческий, твое предположение не лишено смысла. Тем более, сегодня командуешь ты, а я просто пытаюсь сделать так, чтобы не пришлось везти Астарту труп.

— Знаешь, тебе и герцогу следовало бы поучиться тактичности. Я ведь не так хорошо знаю Драа'искар, чтобы всегда принимать адекватные решения.

Шерахт только усмехнулся и притормозил проходившего мимо горожанина. Тот доходчиво объяснил, как нам добраться до ближайшего питейного заведения и с облегчением вздохнул вслед.

Мальчишка принял поводья дистров и ловко поймал брошенную серебрушку. Вид животных его ничуть не смутил, а столь богатое вознаграждение невероятно порадовало. Он проводил нас внимательным взглядом до самых дверей, будто прицениваясь к возможным выгодам. Пожалуй, стоит внимательней смотреть за кошельком и наиболее подозрительными подворотенками.

Вопреки ожиданиям, свободных столов оказалось достаточно много. Больше всего настораживало отсутствие характерной разгульной и веселой атмосферы. Люди держались особняком и вполголоса обсуждали какие-то свои дела. Мы поспешили усесться и заказать по кружке дешевого эля, дабы не вызывать лишних подозрений, стоя столбом посреди зала.

— И что дальше?

— Откуда мне знать? Ты ведешь, смотришь, делаешь — я охраняю.

Как повелось, проблемы никогда не заставляют меня ждать. Двери таверны распахнулись и в нее степенно вошел маг при полном параде. Не иначе, как патрульный.

Все разговоры разом стихли. Хозяин заведения с перекосившимся лицом принял у посетителя заказ и незамедлительно его подал. Удивительную скорость обслуживания можно было объяснить простым принципом «быстрее поест — быстрее свалит». Маг будто и не замечал давящей тишины и внимательных взглядов — он явно считал себя опаснее всех присутствующих вместе взятых. Через четверть часа он медленно поднялся с места и вальяжно направился к выходу, даже не подумав заплатить. Дверь захлопнулась, хозяин таверны плюнул уважаемому посетителю вслед, и в зале поднялся гомон, после долгой тишины показавшийся многоголосым ором.

— Интересное у них тут отношение к великим и могучим магам.

— Не обольщайся и не забывай где мы находимся. В любом другом городе перед этой мелкой сошкой раскланялись бы в лучшем виде. Только большинству местных терять уже нечего, вот и не лебезят, как послушные собачонки. Но, как минимум, опасаются, и я их прекрасно понимаю.

— В таком случае, мне определенно нравится это местечко.

Последняя фраза прозвучала излишне громко и привлекла слишком много внимания. Я сжалась, постаралась сделаться как можно незаметней, всем видом показывая, что внутренне браню себя за длинный язык.

Вскоре начало вечереть, и посетители поспешили разойтись, хотя до темна оставалась уйма времени. Каким бы ни был протест, а лишиться головы из-за нарушения комендантского часа не хотел никто. Следовало уйти и нам, чтобы не вызвать подозрений, но куда? Неужели придется возвращаться уже сейчас?

— Не знаю кто вы, — незаметно подкравшийся хозяин заведения заставил меня вздрогнуть. — Но вот вам мой совет: на обратном пути осматривайтесь получше. Мало ли, с кем придется столкнуться в темноте…

И как расценивать этот двоякий совет? С одной стороны, он нас предупредил, а с другой — сильно смахивает на угрозу. Неужели моя болтливость сказалась?

Улицы еще не совсем опустели, редкие прохожие спешили по домам. Когда же ночь полностью вступила в свои права, вокруг волшебным образом не оказалось ни души. Хотя одна маленькая деталь все равно не давала мне покоя…

— Шер, тебе не кажется, что за нами следят?

— Не кажется. Уверен. Причем от самой таверны и не слишком умело.

— А сказать раньше ты, конечно, не мог?

— Зачем? — пожал плечами аглар. — Ребята явно не собираются нас убивать. В худшем случае нам придется их немного покалечить, а в лучшем — нас без разговоров отведут на допрос к главе местных оппозиционеров.

— Ох, сомневаюсь я, что обойдется без насилия…

То ли слова действительно имеют силу, то ли мне просто по жизни не везет, но вынырнувшую из переулка и вооруженную до зубов компанию из трех человек вряд ли можно было назвать готовой к мирному диалогу. Молодой человек крайне самоуверенного вида громко произнес:

— Так-так, как погляжу, у нас тут благородное мясцо.

Забыв про роль кроткой девицы в сопровождении старшего брата, я показала наглецу неприличный жест, подхваченный от Алема.

— А мясцо-то еще и с характером, — усмехнулся мой оппонент и неприятно осклабился. — Никак из неудавшихся магов? Как думаешь, кто-нибудь сильно огорчится, получив в подарок ваши хладные трупы?

Почему-то страх отсутствовал совсем. Перед нами стоял озлобленный и ожесточенный молодняк, с которым Шерахт мог бы справиться даже в одиночку. Обеспокоилась я только тогда, когда из тени выступило еще двое человек.

Наметанным глазом я определила наличие у каждого присутствующего слабенького защитного амулета. И этим они рассчитывают отразить настоящие магические атаки? Дела у сопротивления и правда идут не очень-то хорошо.

— Уходите из города — вам здесь не рады, — сурово произнес член группы, настроенный менее радикально.

Внезапно на сцене появились новые действующие лица. Трое мужчин вынырнули из темноты подворотни и встали прямо перед нами, невзначай оттеснив назад.

— Эй! Идите за мной! — прошептал тонкий мальчишеский голос из-за поворота.

На свет выступил тот самый мальчишка с конюшни при таверне. Он дрожал, как осиновый лис, но упрямо выжидал, пока мы последуем за ним.

— Погоди, разве им не нужна помощь? — я кивнула на обменивающихся нецензурными любезностями противников, от чего-то не спешивших скрещивать клинки.

— Да быстрее же! — едва ли не простонал мальчишка.

Мы с Шерахтом переглянулись, пожали плечами и побежали вслед за опрометью бросившимся в подворотню провожатым. Спустя несколько минут бешеного марафона по то и дело петлявшим улицам мальчуган остановился и перевел дух. Мы даже не сразу сообразили, что окружены.

— Не знаю кто вы и можно ли вам доверять, но выбора у нас нет, — выступил вперед немолодой мужчина. — Меня зовут Равидий. Простите наших патрульных за грубость, они еще молоды и плохо себя контролируют.

— Ничего себе! — воскликнула я, не сдержавшись. — А если бы мы отправили их на тот свет, толком не разобравшись?

— Речь сейчас не о них, — нахмурил брови Равидий. — Предлагаю вам проследовать за нами. Мы нуждаемся в союзниках, а вы не вы не похожи на прихвостней Совета. Впрочем, — мужчина разом посуровел. — Если я ошибаюсь, то вам несдобровать. Будь вы хоть трижды магами. Разумеется, отказ от нашего любезного предложения будет расцениваться, как агрессия.

— Да уж, а вы умеете расположить к сотрудничеству, — я усмехнулась. — Впрочем, не сочтите за трусость, но я приму ваше предложение. Так уж вышло, что мне самой хотелось бы размазать Совет по стеночке, и желательно тонким слоем.

Глава 5

Отправляясь в Аранаж, я и представить не могла, что все настолько удачно сложится. Недовольные сами нашли меня, не утрудив тщательными поисками. И все бы замечательно, вот только оставалось одно «но». Повстанцы вовсе не горели восторгом от нового знакомства.

Пока мы медленно шли в окружении сурово настроенных людей, то и дело озиравшихся по сторонам, боясь столкновения с патрульными, я решила развлечь себя и Шерахта небольшой беседой.

— Шер, скажи, где вы с Астартом пропадали в последнее время?

— Сейчас не лучшее время для подобных разговоров, тебе так не кажется?

— А чем оно хуже любого другого? Тем более, Лардан недавно научил меня весьма полезному трюку. Наши любезные провожатые услышат лишь непринужденную болтовню.

— Будто бы этот сброд может меня беспокоить, — поморщился аглар. — Ты же поняла, что я просто ухожу от ответа.

— Но почему? Дай догадаюсь. Просто Астарт приказал тебе говорить со мной о чем угодно, только не о своих делах?

— Нет, — печально улыбнулся Шерахт. — Ты сильно преувеличиваешь его паранойю. Но в данном вопросе я действительно вынужден молчать. Могу сказать лишь то, что это не касается ни тебя, ни твоей ситуации. За герцогом гоняется его прошлое, но больше он может рассказать только сам. Извини, но эти тайны мне не принадлежат.

Вот же зараза! Зачем было так отвечать? Прошлое Астарта? Да для меня его настоящее является загадкой, еще и непреодолимо сложной!

— Хотя, мы также занимались и твоей проблемой.

— В смысле? Что вы такого делали?

— Ох, Ира, ты же не думаешь, что в один прекрасный день просто заявишься пред светлые очи Совета, уложишь господ магов штабелями и сим разрешишь конфликт?

Честно говоря, примерно так я и думала. Шерахт понял это по моему лицу и несдержанно расхохотался.

— А что остается думать, если Астарт ни о чем не рассказывает?! Я даже не знаю, чего от него ожидать, кроме дурацких шуток!

— Не бери в голову, — благодушно усмехнулся аглар. — Просто доверься ему. Порой герцог ведет себя как последний юнец, но на деле ему можно доверять.

— Мне казалось, что этого никто не замечает. Но это ведь странно! Почему утром он строит из себя умудренного опытом старца, а этим же вечером оказывается в постели у сомнительной девицы?

— Да ты не слишком высокого мнения о себе, — хохотнул совсем развеселившийся Шерахт. — Хотя я прекрасно понимаю, о чем ты говоришь. Так уж сложилось, что герцогу пришлось очень рано повзрослеть. Когда его сверстники кидались камнями и дергали девчонок за косички, Астарт готовился стать главой рода, тщательно оберегая от подобных трудностей свою сестру. Затем они вели разгульный образ жизни, свойственный молодым благородным агларам, а Астарт уже полностью погрузился в проблемы герцогства. Чего же еще от него ожидать? Мне кажется, что подобными выходками он наверстывает то, что упустил в лучшие годы своей жизни. Наверное, со стороны это действительно может показаться странным.

— Еще как…

Признаться, я была ошарашена. Свалившиеся как снег на голову подробности о юности Астарта заставили посмотреть на него совсем с другой стороны. Вот так просто, за полминуты, Шер разъяснил мне то, над чем приходилось ломать голову не один месяц.

— Эй, уважаемый! — я окликнула Равидия, чтобы отвлечься от пагубных мыслей. — На пару вопросов ответите?

Мужчина бросил на меня странный взгляд, но после секундного замешательства, изобразил готовность слушать.

— Союзники — это, конечно, хорошо, но разве принято подбирать их вот так, с улицы? Не разочаровывайте меня и объясните, почему выбор пал на нас.

— Все просто, — Равидий вздохнул и устало начал рассказывать. — Нам дал наводку хозяин таверны, в которой вы изволили ужинать. Знаете, в лучшие времена мы вряд ли обратили бы на вас внимание. Но сейчас совсем другая ситуация. Мы всегда были верны скользящим, и всеми силами ставили палки в колеса Совету. Но с каждым годом это становится все более невозможным. Их маги ничуть не заботятся о таком понятии, как жизнь простых смертных. Поэтому те, кто готов к сопротивлению — умирают, и, конечно, нас становится все меньше. Что не менее важно, как вы понимаете, благосостояние всех, кто не приближен к Совету, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Вы привлеки внимание наших людей, когда походя бросили серебряную монету простому мальчишке. Вы ведь не простые бродяги, верно?

— Вы правы. Но до поры до времени мы предпочтем оставаться инкогнито. Нам еще далеко?

— Нет, мы почти пришли. Извините за грубость, но здесь я вынужден завязать вам глаза.

Перечить достаточно разумному требованию не стала ни я, ни Шерахт. Мы позволили повязать темные повязки и продолжили путь. Спустя некоторое время их сняли, и я с удивлением поняла, что уже нахожусь в помещении.

О богатой отделке дома речи не шло — простые каменные стены, пол застлан потемневшими от времени деревянными досками, предметов меблировки минимум. Выбивалось из общей картины лишь зеркало: большое, посеребренное, искусной ковки… оно выделялось ярким пятном роскоши, посреди бедной серости.

— Вообще-то люди живут лучше, — отводя глаза, произнес один из наших сопровождающих. — Просто ни у кого нет лишних средств на приведение в порядок этого места. И без того концы с концами еле сводим.

Да, с финансами у них и правда худо. Вот уж точно, что поют романсы. Как минимум с этой проблемой я могла бы помочь, если сочту игру стоящей свеч.

— Ничего страшного. Для меня это важной роли не играет. Лучше скажите, что за зеркало такое любопытное?

— А… Зеркало, как зеркало. Хотя есть одна странность: как бы ни старались его снять маги из Совета, за неуплату налогов — не вышло. С виду ничего особенного, а как висело, так и будет висеть. Подозреваю, что даже если самого дома не станет, то останется одна стена и это зеркало висящее на ней.

— Вот как, — я вперила взгляд в уникальную деталь интерьера. — Очень, очень интересно…

Может это моя шизофрения, но кажется, что деятельность сей хм… организации, для кого-то совсем не тайна. И этот кто-то хочет оставаться в курсе событий.

Тем временем, из-за единственной в этой комнате двери вышел отлучившийся Равидий. Его сопровождал мужчина, чей возраст я бы не рискнула определить. Судя по всему, он был официальным хозяином этого хлама, называемого домом, и главой безобразия, считающего себя повстанческой группировкой. Хотя на безрыбье, как говорится, и рак рыба. Все лучше, чем ничего.

— Приветствую наших гостей, — учтиво, но сухо произнес мужчина, лишь обозначив легкий поклон кивком головы. — Полагаю…

— Я не намерена вести разговор здесь. Подойдет любое другое помещение.

— В таком случае, прошу пройти за мной. Но, — в голосе говорившего проскользнула горечь. — На большую роскошь я бы на вашем месте не рассчитывал.

Мы с Шерахтом воздержались от комментариев и проследовали за гостеприимным хозяином. За казавшейся загадочной дверью обнаружилась всего лишь небольшая каморка, обставленная только письменным столом и парой полок книг.

— Меня вовсе не волнует богатство обстановки. А вот обсуждать нечто действительно важное перед вашим примечательным зеркальцем — не советую.

— Я не такой дурак, как вы явно полагаете, леди, — мужчина усмехнулся. — Но спасибо за предупреждение. Меня зовут Бер. В прошлом граф, в настоящем обычный рабочий Аранажа, ибо магическими талантами обделен.

Хм, а мне определенно нравится этот человек.

— Не скажу, что приятно познакомиться — предпочла бы другие обстоятельства. Тем не менее, я готова оказать вам некоторую поддержу. Естественно, только в том случае, если вы сумеете меня убедить. Скажу только, что Совет стоит у меня поперек горла, а к главе вообще имеются личные счеты.

— О каком сотрудничестве идет речь, если вы даже не соизволили представиться, леди?

— А вы действительно полагаете, что мы поведемся на фальшивку, выдаваемую вами за имя?

— Уели, — иронично изогнул бровь… Бер. — Возможно, когда-нибудь я представлюсь так, как надлежит дворянину. А пока, прошу, называйте меня тем именем, под которым я известен всем… живым.

Ох, и почему я не хочу знать подробностей о его потере дворянского титула?

— Шерахт, — коротко представился аглар, явно предполагая осведомленность этого человека на счет своей личности.

— Вы не лжете?

— Я — не лгу, — презрительно поморщился Шер. — По крайней мере, в такой незначительной ситуации.

Назвавшийся Бером мужчина не стал скрывать своего восхищения. Он явно знал о былых деяниях неугомонного аглара больше, чем я. К слову, моя особа на фоне Шерахта сама собой отошла на второй план, но из уважения к даме Бер все же осведомился:

— А вы, леди?

В иной ситуации я бы не стала распространяться, но вполне ясные слова Равидия о преданности повстанцев моему роду развеяли все сомнения.

— Ирида из рода скользящих, наследница леди Валарии и ее единственный ребенок.

В комнате повисла тишина. Затем Бер пришел в себя и презрительно произнес:

— Не рассчитывал я, что вы окажетесь способны на столь наглую ложь. Я знал леди Валарию лично, и у неё не было детей. Да и на госпожу вы ничуть не похожи.

Шерахт скользнул по мужчине заинтересованным взглядом.

— Вы сомневаетесь в моих словах?

Ума не приложу, откуда во мне взялось столько надменной гордости, но ясно одно — она ни капли не поколебала уверенность Бера.

— Разумеется, и у меня есть на то основания. Можете ли вы подтвердить свое родство с госпожой Валарией?

Признаться, я растерялась. Как доказать такую вещь совершенно незнакомому человеку?

— Скользящая лишь недавно попала в наш мир, — неожиданно вмешался Шерахт. — И пока не знает всех тонкостей. Ирида, для определения родства используется простейший в исполнении ритуал. Нужна личная вещь, принадлежавшая предполагаемому родственнику, и пара капель крови испытуемого.

— Удобно, однако, — я хмыкнула и призадумалась. — Но имею ли я право разбрасываться столь ценным материалом? Насколько я понимаю, и капли добровольно отданной крови хватит, чтобы убить меня. И это в лучшем случае.

— Правильно понимаете, леди. Но иначе вы меня убедить не сможете.

— А вы не думаете, что мне не нужно ничего вам доказывать? Да и вы, в общем-то, мне не так необходимы, как я вам?

— Прекрасно понимаю. Но лучше мы приложим последние силы и справимся, либо не справимся сами, чем будем все время ждать удара исподтишка.

— Что ж, — я все еще колебалась, но на деле давно приняла решение, поэтому достала из ножен Хранителя. — Такая осторожность похвальна.

Стоило мечу появиться в моей руке, как титаническая уверенность Бера пошатнулась. Тем не менее, отступать он не собирался. По одной простой причине, той самой, из-за которой я не предлагала предъявить Хранителя в качестве доказательства. Клинок не всегда служил семье скользящих и после гипотетического исчезновения рода вполне мог найти нового хозяина.

— Вы имеете на руках нечто, принадлежавшее моей матери, раз предложили провести ритуал?

Бер лишь кивнул и достал из-под рубашки цепочку, на которой висело женское кольцо. В завороженном порыве я подалась вперед, но вовремя осеклась.

— Прошу.

Предводитель повстанцев протянул кольцо Шерахту, благоразумно решив не давать его в руки мне, с такой жадностью смотрящей на драгоценность. Недолго думая и не жалея ценной жидкости, я полоснула мечом по ладони. Как только кровь попала на кольцо, аглар произнес всего три слова, четким, внятным, но негромким голосом. Сначала ничего не произошло, а спустя пару мгновений предмет охватило слабое красноватое сияние.

Лицо Бера исказилось. Он будто потерял рассудок, заметался было по комнатушке, но рухнул прямо передо мной на одно колено и с благоговением произнес:

— Приношу глубочайшие извинения, моя госпожа! Я действовал, руководствуясь одной лишь осторожностью!

Сказать по правде, я была немного ошарашена такой резкой сменой тона, но ничуть не смущена. Видимо, стала привыкать к своему новому статусу, а вконец зазнаться и потерять голову от осознания собственной значимости не даст Астарт. Вот уж кто никогда не преминет напомнить мне о собственной ущербности.

— Я принимаю извинения.

— Кольцо Семьи, — Шерахт передал мне предмет всеобщего внимания. — Ирида заберет себе по праву наследия.

— Безусловно.

Судя по всему, судьба реликвии Бера уже не интересовала. Мне все же стало неловко от взгляда, полного чуть ли не экзальтированного восхищения. Слава Хаосу, он не стал долго задерживаться в этом прискорбном состоянии и быстро вернулся к прежней манере поведения. Вот только ко мне предводитель сопротивления стал относиться куда уважительнее.

Кольцо село на палец как влитое. Создавалось впечатление, будто оно обрело свое законное место.

— Бер, я пока не знаю, чем смогу помочь, но, смею надеяться, что свержение Совета — дело времени. Мы, в целом, и не рассчитывали на помощь населения, но лишней она уж точно не будет. Сейчас в моих силах помочь вам лишь этим.

Я бросила на стол небольшой, но увесистый мешочек золота.

— Это для начала, остальное потом. Отправляясь в Аранаж, я не рассчитывала на подобные траты. И еще, я заметила у ваших людей амулеты… увы, но это сущие безделушки, от них не будет никакого толка. Я могла бы уговорить одного знакомого сделать что-нибудь на замену, а до тех пор не лезьте на рожон.

— Даже не знаю, как вас отблагодарить, госпожа…

— Не стоит. Лучшей благодарностью станет стертый с лица земли Совет. Сожалею, но времени в моем распоряжении действительно не так много, как хотелось бы. Увидимся мы, скорее всего, не скоро, поэтому общение будет происходить через посредников, но я сделаю для вас все, что смогу. И зовите меня лучше по имени. Я совсем не против некоторой фамильярности.

— Я вас понял, Ирида, — усмехнулся Бер. — В таком случае, скажите, могу я вам чем-то помочь?

— Пожалуй. В Аранаже есть телепорт?

— Увы, о такой роскоши нам мечтать не приходится.

— Он не нужен, — спокойно вмешался Шерахт. — За кого ты меня принимаешь? Я обо всем позаботился.

— В таком случае, я вынуждена попрощаться с вами, Бер. Мы и без того задержались больше, чем планировали. И еще, сохраните мою личность в тайне.

Мужчина с достоинством поклонился и воодушевленно произнес:

— Я буду ждать ваших указаний, леди Ирида.

Клепсидра размеренно отсчитывала рабочее время главы Совета. Ирдаил то и дело с беспокойством оглядывался на нее, переживая о том, как быстро золоченый конус пропускает сквозь себя драгоценное время. Ему иногда даже становилось смешно от осознания того, как самая обычная вода превращается в величайшую драгоценность.

Покой кабинета нарушила легкомысленного вида девушка, облаченная в воздушное одеяние, летящее, но в то же время ясно очерчивающее соблазнительную фигуру. Мало кто мог всерьез предположить, что это одна из лучших выпускниц академии магии. Вот только не зря Элая получила место фаворитки и правой руки Ирдаила. Она бесцеремонно распахнула дверь, даже не постучав, и с порога отрапортовала:

— Господин! Пограничники зафиксировали несанкционированный направленный телепорт разового действия. Согласно имеющимся сведениям, переход совершили двое — человек и аглар. Конечный пункт — герцогство Тор'Дарме, точнее определить не удалось.

Ирдаил невольно содрогнулся. Ночной визит герцога Астарта вполне доходчиво говорил о возобновлении бурной деятельности против Совета. Да она и без того стала совершенно очевидной. Информаторы оказались бессильны, они передавали только неопределенные слухи, говорившие о назревающей опасности со стороны пограничных государств и торговых партнеров. Недовольство населения стало возрастать в геометрической прогрессии, о чем ежедневно докладывали патрули. Даже эльфы, до сих пор строго придерживающиеся нейтралитета, встали на путь ответных действий — они вдвое подняли торговую пошлину и перекрыли добрую половину морских путей сообщения, проходивших через обширные водные границы Ар'эрэль. Теперь же выяснилось, что подчиненные герцога спокойно разгуливают по территории Совета, полностью игнорируя пограничный контроль!

Беспокойное известие стало последней каплей в чаше терпения Ирдаила. Он и без того с отчаянием взирал на стремительно таявшую казну и недовольный ропот среди собственных подчиненных.

— Почему я узнаю об этом только сейчас, Элая?

Глава Совета едва ли не кипел от злости. Выражение гнева на извечно спокойном лице заставило молодую магессу в ужасе отступить на пару шагов назад.

— Мне доложили об этом всего полчаса назад!

— Бесполезная кукла! Ты должна была прийти ко мне сию же секунду!

— Но вы же приказали принять послов от Объединенных Королевств! Я не думала, что должна была бросить их в центре столицы по такой причине…

— Ты вообще когда-нибудь думаешь?! — взревел Ирдаил и подскочил с места. — Разве может быть что-то более важное?!

— Извините… — слабо прошептала Элая, помертвев лицом.

— Хорошо, — неожиданно успокоился маг. — Я буду снисходителен и не стану отбирать у тебя жизнь. Хотя многих отправлял на эшафот и за меньшие проступки. Вместо этого, завтра ты будешь разжалована, лишена ранга мага и сослана в Аранаж.

— Нет! — в ужасе воскликнула магесса и бросилась на колени. — Умоляю! Что угодно, но только не это! Прошу! Магия, верность Совету — это все, что у меня есть!

Ирдаил холодно посмотрел Элае прямо в глаза, которые тут же наполнились слезами. Как его правая рука, магесса лучше других знала, что глава Совета никогда не меняет своих решений. Она чуть пошатываясь поднялась на ноги и слабой походкой направилась к выходу. Смирение, безоговорочное подчинение — вот главные принципы, которым ее научили в академии.

Оставшись наедине с собой, Ирдаил в отчаянии взвыл и сбросил бархатное покрывало с небольшого столика. Лучи полуденного солнца заиграли в глубине прозрачной сферы. Даже в такой трудный для Совета момент она оставалась мертва и безмолвна. Раньше, каждый раз, когда возникали какие-то затруднения, через эту вещь глава Совета связывался со своим могущественным покровителем. Все препятствия исчезали с его пути незамедлительно. Но с тех пор, как погибла Валария, неизвестный союзник молчал и, похоже, не собирался выходить на связь уже никогда.

Ирдаил в сердцах швырнул хрупкую сферу через всю комнату. Послышался тонкий хрустальный звон и она осколками осыпалась на пол, еще более бесполезная, чем раньше.

Теперь, когда Совет совершенно точно оказался в полном одиночестве перед лицом врага, оставалась одна надежда — некромант Лардан. Шпионы сообщили, что в последнее время он крутился вокруг герцога Астарта и, судя по всему, работал на него. Тогда глава Совета принял трудное для себя решение: он обратился за помощью к третьему лицу, внушающему крайне мало доверия. Ирдаилу катастрофически не хватало информации, и только поэтому он решил рискнуть, воспользовавшись давней неприязнью знаменитой Айлы к своему главному конкуренту.

Кап… Кап… Кап…

Ледяные капли отмеряли каждую тяжелую секунду в непроглядном для простого человеческого взгляда мраке. Впрочем, не-мертвому темнота не сильно помешала с легкостью разглядеть влажные холодные стены, больше всего походившие на своды глубокой пещеры.

Лардан всегда думал, что страдание — прерогатива живых. После смерти он забыл о горе, боли, обиде, жалости, словом, обо всем, оставив место лишь для ненависти, способной разжечь жажду мести. С появлением Ириды, чувства, казалось бы утраченные навсегда, все сильнее завладевали мертвой душой. Своеобразно, но они отражались на непоколебимом лице, заставляли тело вспоминать рефлекторные жесты, которые живые люди совершают не задумываясь. Сначала некромант был рад таким переменам, но теперь практически проклинал их. Как же больно оказалось спустя долгие годы неживой тишины вновь почувствовать, но отнюдь не радость.

Арайа… Лардан все еще не мог поверить, что его некогда любимая младшая сестренка могла так поступить. Годы изменили ее и далеко не в лучшую сторону. Не-мертвый перебрал в голове сотню оправданий поступку сестры, но так и не смог убедить даже самого себя в ее невиновности.

Единственным светом в гибельной тьме мрачных размышлений стала Ирида. Разве мог подумать некромант, впервые воспользовавшись помощью незнакомой девчонки, что однажды она станет для него так важна? Впервые у не-мертвого появился кто-то действительно нуждающийся в его защите, кто-то, кого он мог и хотел защищать. Возможно, подсознательно Лардан хотел таким образом искупить свою вину перед людьми, которых когда-то заставил страдать, но постепенно поддержка скользящей перестала быть только добровольной обязанностью.

Послышались звонкие шаги. Этот частый цокающий звук некромант успел запомнить и теперь узнал бы из тысячи. Вскоре в поле зрения не-мертвого появилась прекрасная женщина, чья милая улыбка могла обмануть кого угодно, но не его.

— Здравствуй, Лардан. Надеюсь, тебе здесь не слишком скучно одному?

Полный холодного презрения ответ последовал незамедлительно.

— Я был бы рад не видеть и не слышать тебя еще пару столетий, старая химера.

— Как всегда, не обременяешь себя манерами, — в голосе магессы чувствовалась снисходительная насмешка матери, распекающей несмышленого ребенка. — Ты все еще намерен молчать?

— Айла, ты ведь неглупая женщина, как бы ни прискорбно это было признавать. Неужели ты не понимаешь, что зря теряешь свое и мое время?

— Лардан, не пытайся сделать вид, будто контролируешь ситуацию. Сколько еще ты протянешь без источника? День? Два? А процесс разложения кра-айне неприятен. Кому об этом знать, как не тебе?

— Думаешь, тебе так просто спустят рук потерю ценного источника информации?

— Да брось, не прикидывайся наивным, — презрительно хохотнула Айла. — Этот самодур Ирдаил в отчаянии! Он думает, что я не замечаю его нервно трясущихся ручонок! Еще пару дней молчания, Дан, и ты окажешься полностью в моей власти.

Не-мертвый равнодушно окинул взглядом вконец свихнувшуюся женщину. Айлу пленил его талант еще в те годы, когда Лардан только-только заявил о себе в магическом сообществе. Сначала он пытался корректно отказываться от навязчивых предложений союза, потом попросту стал игнорировать. Сейчас магесса выглядела молодой женщиной, но на деле старческий маразм явно взял свое и превратил легкую маниакальность в полноценную одержимость.

— Ты удивительный, Лардан, — томно прошептала Айла, опустившись перед не-мертвым на колени. — Никто и никогда не ценил твоего гения, но я всегда была предана только тебе. Разве мог кто-либо другой покорить саму смерть? Почему же ты сопротивляешься? Вместе мы заставим весь мир содрогнуться перед лицом твоего величия!

Некромант невольно поморщился, проявив свою восстанавливающуюся эмоциональность так, как никогда раньше.

— Меня бы точно стошнило, если бы это было возможно. Сдайся наконец, Айла — ты бредишь. Я лучше буду гнить здесь, чем стану потакать твоему безумию.

Магесса разочаровано вздохнула и молча проверила надежность цепей выкованных из доррия. Прежде чем вновь оставить Лардана в одиночестве, она уверенно произнесла:

— Сейчас ты не в силах понять, как много я могу тебе предложить. Но я знаю, что настанет день и ты прозреешь.

Айла оправила роскошное платье омерзительного зеленого цвета и зацокала каблучками по каменному настилу. Вскоре звуки шагов стихли и не-мертвый вновь погрузился в размышления. Цепи держали его крепко, пресекая даже самую маленькую возможность воспользоваться магией или просто сдвинуться с места. Он как никогда жалел, что неспособен обращаться к двум источникам силы, подобно Ириде.

Герцог устало прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Ирида и Шерахт еще не вернулись, хотя за окном стояла глубокая ночь. Аглару оставалось только порадоваться, что он предупредил попытку скользящей действовать самостоятельно.

Согласно его расчетам, магесса должна была сделать единственное, что могла в сложившейся ситуации — наладить контакт с сопротивлением. Судя по долгому отсутствию, ей это удалось. Благо, буквально позавчера выяснилось, что предводитель повстанцев является одним из самых преданных вассалов Валарии. Он наверняка будет только рад оказать наследнице госпожи любую возможную поддержу.

Одна из многочисленных теней отделилась от стены и обрела человекоподобные очертания. Некоторое время Астарт напряженно принимал мысленный поток информации, которую удалось раздобыть необычному подчиненному.

— Вот как… на сегодня ты свободен, Тень.

Спустя несколько мгновений аглар вновь оказался в одиночестве. Он обеспокоенно постучал по столу пальцами и принялся рассуждать вслух:

— Все-таки Лардан позволил этой полоумной Айле себя схватить. Общение со скользящей явно не пошло ему на пользу, он стал слишком мягок и неосмотрителен. Вот только стоит ли мне вмешиваться? Может предоставить Ириде действовать самостоятельно? В конце концов, я ведь не подряжался разбираться со всеми ее проблемами. Тем более, что…

Астарт замолчал и нахмурился. Совет стал представлять собой весьма жалкое зрелище, поэтому его не слишком беспокоили заботы о скорой расправе. В сущности, герцогу было нужно лишь подстегнуть естественный процесс — рано или поздно магов бы свергли и без посторонней помощи. Но скользящая наотрез отказалась предпринимать какие-либо действия, пока не получит в свое полное распоряжение судьбу Ирдаила.

«Почему? — не уставал задаваться одним и тем же вопросом герцог. — Зачем он объявился? Именно сейчас, когда возвращение Райаны перестало быть призрачной мечтой».

Призрак прошлого, некогда являвшийся Астарту в кошмарах, тот, кого все считали пропавшим, вновь заявил о себе. Агварос. Даже спустя многие годы герцог помнил обещание, данное самому себе — уничтожить аглара, позорящего всю расу одним своим существованием.

Как же невыносимо давно это было…

Тонкая фигурка Райаны едва подрагивала, но брат, стоявший позади, сумел заметить и эту малость. Она могла бы показать свою слабость любому другому человеку, но не собственному отцу, полному надменного превосходства.

— Райана, ты ведь умная девочка. Решение давно принято и не подлежит обсуждению.

— Я все понимаю, отец. Но в свою очередь хочу заметить, что все так же не намерена жертвовать своим будущим ради твоих целей.

Предельная официальность речи и непреклонность дочери откровенно выводили немолодого аглара из себя. Он озлобленно засопел и грозно вскричал:

— Думаешь, меня интересует твое мнение?! Завтра же ты отправишься в путь и всеми силами попытаешься убедить Агвароса отказаться от своих притязаний. Возражения не принимаются.

— Нет. Я с места не сдвинусь.

Герцог Тор'Дарме слыл одним из самых хладнокровных представителей знати, но сейчас не стал сдерживаться даже в присутствии слуг. Он оказался рядом с Райаной гораздо быстрее, чем та могла отследить. Вот только предназначенная для непокорной дочери затрещина досталась единственному сыну, в последний момент прикрывшему сестру собой. Молодой наследник будто не и заметил удара, едва не сломавшего ему челюсть, и непреклонно выпрямился, устремив ничего не выражающий взгляд сквозь отца.

— Астарт, отойди. Не мешай объяснять этой избалованной девчонке, чем чревато перечить отцу. Ведь именно из-за тебя, из-за твоей мягкости она смеет так себя вести.

— Тронешь Раю хоть пальцем, — неожиданно агрессивно осклабился молодой аглар. — И пожалеешь о том дне, когда решил обзавестись наследником.

— Не слишком ли много ты на себя берешь? — едва ли не прорычал герцог. — Кишка тонка, щенок, чтобы разбрасываться подобными заявлениями.

Астарт ничего не ответил. Он просто стоял непоколебимым столпом, продолжая заслонять собой дрожащую от страха сестру.

— Аст, не нужно, — Райана собрала все свое мужество и обратилась к отцу. — Прошу, прислушайтесь ко мне! Разве нельзя решить этот вопрос иначе…

В следующий миг стала очевидна разница между герцогом и его сыном. Если в первый раз Астарт сумел воспользоваться неожиданностью, то в этот он просто на долю секунды не успел остановить руку отца, да и Райана так неосмотрительно выступила вперед. Она упала навзничь, как подкошенная, но не позволила себе проронить ни звука.

— Я не позволял тебе говорить, — холодно произнес отец.

Лицо Астарта исказила жуткая гримаса. В его душе взвились ненависть к тирану-отцу, боль за сестру и мать, отвращение к традициям, приветствовавшим такую жестокость к собственной семье. Действуя будто в полусне, он неслышно достал из ножен меч, совсем недавно подаренный на совершеннолетие.

Клинок вошел в опрометчиво подставленную спину удивительно легко. Астарт никогда бы не смог победить отца в честном поединке. Но разве имеет значение честь? Пустое, бессмысленное понятие, прислуживающее откровенному лицемерию. Молодой аглар беспристрастно провернул лезвие, разрывая легкие. Погрузившийся в отчаянную тишину зал наполнился леденящими кровь хрипом и отвратительным бульканьем. Тело отца тяжело упало на холодный мраморный пол, лишившись издевательской поддержки меча.

— Аст… Аст… — в ужасе прошептала Райана. — Что же ты наделал? Тебя же теперь убьют!

Брат будто не слышал ее. Он медленно опустился на колени и застыл, глядя пустым взглядом прямо перед собой. Все оказалось так легко, так просто…

Из коридора послышался топот. В следующее мгновение в зал вихрем ворвался один из подчиненных мертвого герцога. Он был страшно бледен, его голос дрожал.

— Герцог, на нас напали!

Тут он увидел распростертое тело господина, стремительно разрастающуюся под ним лужу крови, коленопреклоненного наследника, рыдающую Райану. И сразу все понял.

— Убийца, — прошептал он. — Уби!..

Пронзивший насквозь горло кинжал прервал готового заорать аглара. Его тело рухнуло у порога, вновь наполняя этот кровавый день предсмертными хрипами.

Через бьющееся в конвульсиях тело переступил статный мужчина. Его можно было бы спутать с эльфом, если бы не так бросались в глаза неестественная седина волос и темные глаза потомственного аглара-аристократа. Он вальяжно пересек половину зала, криво усмехаясь и медленно хлопая в ладоши. Казалось, что незнакомец сейчас рассмеется.

— Вот так сюрприз, — произнес он, растягивая слова. — Никак сынок прикончил своего любимого папочку? Прекрасно! Замечательно! Превосходно!

И Агварос, а это был никто иной, как он, действительно расхохотался. Искренне, самозабвенно, закинув назад голову. Но смех оборвался столь же резко, сколь разразился. В глазах аглара танцевало безумие.

Слуги бросились к выходу. Самые удачливые сумели проскользнуть мимо людей Агвароса, но большинство позорно пало, распластавшись в неестественных позах. Райана со стоном ужаса отступила назад, но опомнилась и гордо выпрямилась, готовая принять смерть с достоинством, если произойдет самое ужасное. Астарт все так же пребывал в прострации — недвижимый и безучастный.

— Ну-ну, юный герцог-отцеубийца, — Агварос приблизился к Астарту и с силой пнул его, полностью проигнорировав надрывный вскрик Райаны. — Чего же ты молчишь?

Астарт словно очнулся. Он осмотрел безумными глазами зал, тут же вскочил, подхватив меч и закрыв собой Райану.

— Прелестно, — хохотнул Агварос. — Преданный брат, отцеубийца, да еще и полный кретин. Нападай, герцог, не стесняйся.

Астарт мужественно сдержался и не поддался на провокацию. Тогда Агварос притворно покачал головой и сожалением произнес:

— И куда мы катимся? Юное поколение потеряло огонь и забыло о чувстве собственного достоинства. Право, ты должен благодарить меня за любезно оказанную услугу. Переворот — дело нешуточное, но тебе не нужно беспокоиться. Ни слуги твоего отца, ни мать не осудят тебя. Вообще никого больше не осудят.

Последние слова Агварос говорил с уже нескрываемым удовольствием. Он с восторгом наблюдал, как меняется в лице Астарт, уже готовый броситься на него, сломя голову.

Долго ждать не пришлось. Молодой аглар перешел в стремительное наступление под безумный хохот противника. Агварос отшвырнул его, словно беспомощного котенка, и с неописуемым наслаждением пронзил неопытному сопернику ладони парными клинками. Будь пол устлан деревом, а не мрамором, Астарт оказался бы полностью обездвижен. Он побледнел и не смог сдержать болезненного рева.

— Запомни этот день, герцог, — проникновенно произнес Агварос. — Ведь жизнь так скучна, когда некого ненавидеть, правда? Мне не нужны этот замок и жалкий клочок земель, поэтому пользуйся — дарю. И не разочаруй меня, когда мы снова встретимся.

Агварос покинул приемный зал, и Райана, роняя слёзы, бросилась к брату. Он тщетно старался остановить льющуюся кровь, одновременно борясь и с болью, и с унижением. Новоиспеченный хозяин замка проклинал себя за беспомощность, за преступную слабость и не переставая беззвучно шептал клятву отомстить Агваросу.

В тот день Астарт приобрел кровного врага, самого важного в его жизни. Того, кто заставил его испытать величайшее унижение, того, кто лишил жизни женщину, не позволившую ему превратиться в отвратительное подобие отца.

Герцог с досадой осознал, что судорожно сжимает кулаки и размял побелевшие пальцы. Слишком яркие воспоминания, которые не смогли бы смыть годы — даже века! — выбили его из колеи. На мгновение он вновь почувствовал себя глупым мальчишкой, положившим начало цепи фатальных ошибок. Ведь он так много времени упустил, гоняясь за неуловимым Агваросом, а когда наконец взошел на пик своего могущества, то ослепленный неутолимой жаждой мести потерял самое дорогое существо на земле. Вместе с загадочно исчезнувшим врагом пропала и Райана. А это наводило на определенные мыли, только усугубляя и без того беспросветное отчаяние.

Это прошлое тяготело над Астартом, не давало покоя, бередило едва затягивающиеся раны, душило и неотступно подталкивало к пропасти бессильного уныния. Он сам до сих пор не осознавал, как тяжело нести это бремя в одиночку, бессознательно искал того, кто смог бы разделить его участь. Но вокруг видел лишь сочувствие, презрение или откровенное злорадство, одинаково усиливающие тупую боль и делающие ее мучительно острой.

Оказавшись в одиночестве, позволив себе вновь погрузиться в эти чувства, герцог словно прозрел. Он наконец понял, почему так тянется к неопытной девчонке, слабой, несамостоятельной и постоянно влипающей в серьезные неприятности. Казалось бы, что она может ему дать? Только лишь головную боль? Просто вернуть сестру? О нет, гораздо, гораздо больше! Пускай слабая, пускай неопытная, но удивительно гордое и благородное сердце Ириды, не привыкшее делать поблажек ни для себя, ни для других, наделяло ее особенным даром, пленившим даже не-мертвого. Только она могла бы выслушать, не задавая вопросов, принять и разделить чью-то боль, не отравляя чужую душу гибельным сочувствием. И самое страшное, что скользящая даже не подозревала об этой своей способности, которая грозила стать настоящим проклятием.

Глава 6

Неприятная штука — эти разовые телепорты. Да, привыкла я путешествовать комфортно, с легкой-то руки герцога, не скупящегося на использование стационарных телепортов. Даже импровизации Лардана не имели такого воздействия, как припасенный Шерахтом путь к отступлению. По крайней мере, раньше желания упасть и умереть на месте не возникало.

— Шер, если ты еще хоть раз предложишь мне воспользоваться этим чертовым…

Замерев на полуслове и забыв обо всех прелестях неудачной телепортации, я пораженно застыла. Шерахт был бледен, казалось, будто он едва держится на ногах. Неужели Совет предусмотрел подобную ситуацию, не поскупился и расставил магическую сеть на границе?! И судя по тому, что меня штормит, но далеко не так ужасно, как показалось на первый взгляд, подчиненный Астарта взял на себя львиную долю ударной волны, разумно предположив, что человек ее может и не пережить.

— К ольмру, — мой безапелляционный голос мог пресечь любые возражения. — Обопрись, я помогу тебе дойти до целителя.

— Вот еще, — немного хрипло отозвался Шерахт. — Я должен быть в бреду или на последнем издыхании, чтобы позволить человеку послужить себе костылем. Все не на столько плохо.

По замутненному, но непреклонному взгляду аглара я поняла — придется надавить на больное, чтобы заставить его принять помощь и сдвинуться с места.

— Шерахт, как думаешь, будет доволен герцог, когда застанет своего подчиненного в таком виде? И вообще, ты подставляешь не только себя, но и меня, ведь именно я окажусь крайней, и ты это прекрасно знаешь. Так что засунь свою оскорбленную гордость сам знаешь куда и дай отвести тебя к целителю.

Аглар досадливо поморщился, но сдался и грузно оперся на мое плечо, заставив в глубине души пожалеть о своем предложении. Ноги сначала предательски подкосились, так как я и сама пребывала не в лучшей форме. К счастью, коридоры сменяли друг друга медленно, но уверенно. Шерахт даже успел недовольно пробурчать:

— Лучше бы ты хоть чуть-чуть походила на Валарию. Сделала бы вид, что ничего не замечаешь, а то и добила бы под шумок, и вся недолга. Нет же, надо геройствовать и тащить меня к занудному старикашке…

Мне оставалось только тихо пыхтеть под причитания страдальца, которого действительно захотелось тюкнуть чем-нибудь тяжелым. Не для того, чтобы «избавить от страданий», а ради священной тишины. Останавливало только осознание, что бесчувственное тело Шерахта мне точно донести никуда не удастся.

Вскоре показался лазарет. Даже из-за закрытой двери доносился аромат лекарственных трав. Беспристрастный ольмр осмотрел меня, аглара и тут же расставил приоритеты. Точнее взял Шерахта в оборот, а меня тактично выпихнул в коридор.

Оставшись в одиночестве, я растерянно застыла. И что же делать дальше? Нет, разумеется, принять ванну, отдохнуть и рассказать о произошедшем Астарту. Но как действовать потом? Я опрометчиво дала обещание Беру, обнадежила людей, на деле совершенно не понимая, как именно буду им помогать.

Долгосрочная перспектива тоже ввергала меня в сомнения. От чего-то Совет перестал казаться грозной силой. Его поражение оказалось лишь делом времени, даже без нашей помощи. А это значило, что вскоре придется платить по счетам и отправляться на поиски сестры герцога. Нет, я не боялась, что не смогу этого сделать, напротив, где-то в глубине души давно поселилась уверенность в своих силах. Вопрос в том, к чему мы все придем в итоге? Я успела привыкнуть к непрекращающейся череде проблем, к какому-то стимулу двигаться вперед. Но что делать, когда все это исчезнет?

Спокойная жизнь… Мне порядком надоели бесконечные неприятности, но я никак не могла представить, как буду жить, когда все закончится. Вернусь домой? Найду работу и стану очередным «средним звеном»? И это после всего, что довелось пережить, после того, как я узнала о Драа'искар? А если нет, то остаться жить в Замке Снов? Зачем? Что меня здесь ждет? Если задуматься, то здесь я, в сущности, никому не нужна. Даже…

Перед глазами невольно встал Астарт. Такой, каким мне его приходилось видеть чаще всего: погруженный в работу, беспрерывно думающий о сестре и благополучии герцогства. Я отчетливо поняла, что мне нет места в этой налаженной жизни. Пока герцогу были нужны мои возможности скользящей, я имела право находиться рядом с ним, но как только Райана будет возвращена — все будет кончено. Я чужая. И во всех мирах буду оставаться таковой.

Полностью погрузиться в пучину уныния не дал Шерахт, неожиданно вывалившийся из лазарета. Неужели прошло так много времени?

— Ты все еще здесь?

— Здесь, здесь, — тяжело вздохнула я. — Тебя жду.

— Зачем?

Действительно. И чего бы такого ответить?

— Хотела узнать, чем был вызван твой явный интерес к этому Беру. Ты не проявлял особого внимания к разговору, пока он не назвал мою маму госпожой.

— Хаос побери этого целителя, что он намешал в свое лекарство? — ругнулся Шерахт, пошатнулся и оперся рукой о стену. — Если ты действительно хочешь послушать, то придется прогуляться со мной до выхода.

— До выхода?

— Да. Ольмр велел мне отдохнуть, поэтому я отправляюсь домой… Только не говори, что думала, будто я здесь живу?

— Ну, — я смутилась. — Ты все время тут, а замок большой. Вот я и подумала…

— Думать — явно не твой конек, — через силу фыркнул Шер. — Ладно, пойдем. Хаосов ольмр точно подсыпал в свое гадкое питье снотворное. Бер, говоришь… Я не уверен, но судя по всему, этот человек — один ближайших вассалов леди Валарии. Иначе вызывает подозрение тот факт, что у какого-то человечишки оказалось фамильное кольцо. Такие вещи не раздают кому попало. Следовательно, ему ох как досталось от Совета. Удивительно, что он вообще остался жив. Я бы посоветовал тебе обратить на него особое внимание и заручиться поддержкой. Когда-нибудь любому может понадобиться верный союзник.

— Учту…

Аглар, сам того не подозревая, надавил на больное. Я даже не была уверена, что останусь на Драа'искар. Возможно, мне даже удалось чуть-чуть понять маму, так просто исчезнувшую из этого мира. Кто знает, может и она всего-то не смогла найти себе здесь места? Всю жизнь скитаться, искать приключения, врагов и союзников — звучит не так уж плохо, хотя и попахивает чрезмерным авантюризмом. Но все лучше, чем дать тоске загубить себя.

— О чем задумалась, скользящая? Выглядишь так, будто сейчас разрыдаешься. Учти, я всегда считал добротную дубину лучшим лекарством от женских слез.

— Да уж, — я невольно рассмеялась. — Вероятно, женщины после общения с тобой излечиваются от этого недуга навсегда. Не бери в голову, все в порядке. Я просто подумала, что когда-нибудь буду скучать по всему этому, только и всего. Конечно, еще слишком рано расслабляться, надо сперва дожить, но… каким бы ни был Астарт, а рядом с ним чувствуешь, что живешь не просто так. Уверена, тебе знакома эта мысль.

— Иногда наш герцог ведет себя, как настоящий идиот, — от чего-то печально произнес Шерахт себе под нос.

— К чему это ты?

— Не обращай внимания. Мы пришли.

Шерахт взобрался на своего дистра и послал его с места в карьер даже не обернувшись. Я задумчиво смотрела вдаль до тех пор, пока его стремительно отдаляющаяся фигура не превратилась в едва различимую точку. И как прикажете понимать?

Постояв еще некоторое время и убедившись, что промозглый утренний ветер точно не прибавит мне здоровья, я без особого энтузиазма поплелась обратно в замок. Усталость брала свое, поэтому сейчас хотелось одного: смыть с себя дорожную грязь и хорошенько выспаться. Возможно, что после этого в голову перестанут лезть дурные мысли.

Как водится, ни один мой план не мог пройти без непредвиденных приключений. По пути к покоям я встретила Алема и Дарлему, равнодушно прогуливавшихся по замку и что-то тихо обсуждающих. Скрыться от них не удалось, поэтому пришлось смириться с повышенным вниманием к собственной персоне. Д'рахмы поспешили перекрыть все пути к отступлению и ненавязчиво обошли с обеих сторон.

— Быстро ты, — подозрительно заметил Алем, едва приблизившись.

— Судя по всему, поспать мне не удастся…

Непреклонный вид Дарлемы подтвердил, что брат с сестрой засиделись и жаждут узнать подробности путешествия в Аранаж. Оставалось только позорно капитулировать перед их настойчивостью.

— Ладно, ладно. Только не надо прожигать меня взглядами. Надеюсь, вы не имеете ничего против раннего завтрака? Не посплю, так хоть поем.

Естественно, никто ничего против не имел, поэтому мы бодрым шагом (голод неплохо стимулировал активность) направились на кухню. Прислуга еще раскочегаривала огромные печи, готовилась к рабочему дню. Тем не менее, на сей раз еда образовалась на специально принесенном для неожиданных посетителей столе не медленнее, чем в присутствии герцога. Видимо местные поварихи приняли мою маленькую странность за новомодную господскую причуду.

— Итак, — Дарлема любезно дождалась, пока я расправлюсь с парой вилок пышущего жаром омлета. — Полагаю, тебе есть, что рассказать?

Обреченно вздохнув, я отставила манящую тарелку и пододвинула поближе чашку ароматного чая.

— Прежде чем что-то рассказывать, я хотела бы с вами поговорить на другую тему. Когда я просила вас о… кхм, содействии, в моем распоряжении имелось достаточно мало информации. Судя по тому, что я увидела сегодня ночью, Совет не так опасен, как показался на первый взгляд. Поэтому, если вы не хотите находиться рядом со мной, то можете идти куда вздумается. Держать не буду.

— Ира, — устало произнес Алем, спустя несколько томительных секунд молчания. — Ты действительно думаешь, что нам есть куда идти? Если бы это было так, мы бы еще подумали над твоим предложением, которое, к слову, граничит с оскорблением. По крайней мере, я говорю за себя. Все, чего я желал — это вернуть утраченное, позволить Дарлеме спокойно жить. Теперь у меня нет ни цели, ни надежд. Понимаю, что это не твои проблемы, и не мне тебе жаловаться. Я сам виноват. Но попытайся хоть на минуту представить, каково это — жить и не знать, что делать дальше. Меня готовили, как наследника. Так что мне делать теперь? Вспахивать поля? Затеряться в каком-нибудь человеческом городе? Нет, я уже устал жить не своей жизнью, носить личину и скрывать происхождение.

Д'рахм даже не подозревал, насколько легко мне было представить все, о чем он говорил. Удивительно, но за одну минуту, за несколько фраз мы стали ближе, чем за все предыдущее время. Я неожиданно поняла, почему Алем так со мной поступил, почему Дарлема не посмела ему возражать, и почему он так легко согласился мне помочь. Брат с сестрой просто не знали, как жить дальше и схватились за меня, как утопающие за соломинку, не подозревая, что она тоже тонет, не зная за кого ухватиться.

— Я понимаю вас. Понимаю лучше, чем кто-либо. И, пожалуй, только теперь готова по-настоящему простить. Поэтому, спрошу один раз: готовы ли вы следовать за мной, несмотря ни на что? Даже если я побреду наугад, не зная, что нас ждет впереди? Здесь меня держит лишь обещание, и я сама не уверена, как буду жить дальше. Зная все это, вы поклянетесь, что не оставите меня?

Алем и Дарлема замерли, их глаза были полны удивления и тревоги. Скорее всего, они не ожидали от меня подобных слов, да и понимали их значение гораздо лучше, чем я сама.

— Атэ де таяр, Ирида, — хором произнесли д'рахмы. — Мы будем следовать за тобой.

Торжественность, наполнявшая голоса брата и сестры, до такой степени не вязалась с тривиальностью обстановки, что становилась зловещей. Настолько серьезно они выглядели, что принять эти слова за обычное обещание мог только последний глупец.

— Что происходит? Я не думала, что вы так серьезно к этому отнесетесь.

— Думать надо было раньше, — мрачно ответила Дарлема. — Теперь тебе придется вести нас или убить. Пускай это станет искуплением за то, как мы поступили.

— Я ведь сказала, что простила вас, — я нервно сглотнула. — Зачем было давать какие-то клятвы? Мне было бы достаточно, если бы вы просто оставались рядом до тех пор, пока не найдете свое место в жизни.

— Ира, — грустно покачала головой Дарлема. — Как думаешь, почему за нами вновь не объявили охоту? Все были уверены, что мы с Алемом сами решим эту проблему, и они не так уж далеки от истины. Благородный д'рахм никогда не станет крестьянином, рабочим или наемником. Даже если захочет, то просто не сможет. Существует лишь один выход, и мне не нужно уточнять какой.

— Поэтому, — криво усмехнулся Алем, сделав неубедительную попытку пошутить. — Тебе придется нас потерпеть, скользящая. Только не заставляй учить тебя танцам, ради Хаоса!

Я неуверенно улыбнулась, но почувствовала, что обстановка так до конца и не разрядилась. Чтобы хоть как-то нарушить повисшее молчание, я решила воспользоваться случаем и все-таки свалить свою проблему на чужие головы.

— В таком случае, раз уж вам действительно нечего делать, то у меня есть одно поручение. В Аранаже мы с Шерахтом установили контакт с повстанцами. Они готовы к сотрудничеству, и ваша задача — наладить его. За подробностями обратитесь к Шеру, сегодня он уехал домой, но завтра точно явится, как ни в чем не бывало. С Астартом я поговорю сама, скорее всего вам придется заниматься этим вопросом под его руководством.

Алем состроил кислую мину.

— А без герцога никак? С ним же невозможно нормально разговаривать.

— Никак. Именно он занимается Советом, мне остается только помогать по мере возможностей и, желательно, не мешать глупыми выходками. Обидно чувствовать себя обузой, но что я могу сама в данной ситуации? Ничего. Так что, придется на него положиться. И вообще, не так уж трудно с ним общаться. Астарт иногда бывает занудой, не церемонится в выражениях, да и характер у него не сахар, но на самом деле он ответственный и надежный. Сейчас это все, что мне нужно.

— Да ты, — Дарлема удивленно вытаращилась. — Никак в герцога влюбилась?

Сказать, что д'рахма ввела меня в ступор — не сказать ничего. Сложилось такое впечатление, будто по затылку хорошенько приложили добротной кувалдой. С минуту я осоловело открывала и закрывала рот, не зная, что сказать, а затем чуть ли не выкрикнула:

— С ума сошла?! Я?! В него?! Он просто помогает мне с Советом, чтобы я помогла ему с… его проблемой. И больше ни-че-го! Откуда такие мысли? Какая любовь, о чем ты вообще?

— Слишком много слов для невиновного, — гаденько усмехнулся Алем. — Только я бы на твоем месте не особо рассчитывал на взаимность.

— Да идите вы… лесом! К Шерахту! Я вам дело поручаю, а вы мне любовные советы даете! Ничего слышать о ваших догадках не хочу — они беспочвенны.

— Ну-ну, — ухмыльнулась Дарлема, вставая из-за стола. — Тогда мы пойдем. Но ты, это… скажи, как в любви пойдешь признаваться, ладно? Не хотелось бы пропустить такое веселое зрелище.

Д'рахма ловко увернулась от здоровенного огненного шара, который я, к счастью, успела деактивировать раньше, чем он устроил пожар. Прислуга всполошилась, устроив настоящий бедлам, чем и воспользовались брат с сестрой, чтобы улизнуть. Они будто ожили — мне еще не приходилось видеть такого откровенного веселья и заговорщицкого выражения на их лицах.

Сразу за д'рахмами пришлось капитулировать и мне. Повариха весьма ясно дала понять постукиванием половника по ладони, что утварь залежалась и желает попробовать чьего-то лба. Чьего именно, я решила не выяснять и бросилась к выходу, позабыв про недоеденный омлет.

Отбежав подальше от кухни, я остановилась, припала спиной к стене и неудержимо расхохоталась. Мне стало так легко и хорошо, словно все напряжение, копившееся не один месяц, кто-то добрый разом выдворил из головы. Хорошенько отсмеявшись, я с развеселым видом направилась к своей комнате, чтобы с чистой совестью вымыться и отдохнуть. Каким-то загадочным образом д'рахмам удалось привести меня в чувство, а мне их. Такой необычный симбиоз просто не мог не радовать.

Понежившись в горячей воде, я буквально рухнула на кровать, полностью довольная жизнью, и проспала до самого обеда. Пробуждение выдалось на редкость приятным, ведь так здорово наконец осознать, что ты вовсе не загнан в угол, а просто по-настоящему свободен. Какая разница, ждет ли меня кто-то здесь? Я вольна идти туда, куда пожелаю, ни с кем не связанная обетами. Не это ли счастье?

Под влиянием момента я решила повторить подвиг Лардана, покуда он не вернулся, и подучиться изготовлению артефактов. Может мои наработки ему потом хоть немного помогут?

Библиотека встретила приятным и ни с чем не сравнимым запахом. Огромные окна пропускали много солнца, создавая впечатление рая на земле. В каком-то смысле для меня это так и было. Восторг несколько поуменьшили трехэтажные формулы, нагромождавшие страницы первого же попавшегося фолианта по тематике. Затаив дыхание, я взяла второй, третий, четвертый… и с ужасом отказалась от затеи. Для некроманта-недоучки вроде меня это оказался запредельный уровень.

Задумчиво повертев отобранный на прощание у одного из повстанцев амулет, я решила действовать самым что ни на есть магическим методом «тыка». Результат от получасовой работы фактически ничего не значил, зато я обзавелась некоторым вопросами, которые собиралась задать Дану. К примеру, как сделать амулет автономно работающим и самовосстанавливающимся, берущим заряд непосредственно из окружающего пространства? Боюсь, некромант трижды пожалеет о решении взять в ученицы чрезмерно любознательную особу.

Когда я уже расставляла книги по полкам, намереваясь уйти, за спиной раздалось тактичное постукивание. В дверном проеме стоял Астарт, мягко перебирающий пальцами по деревянному косяку.

— О, привет! Я как раз собиралась тебя искать.

Аглар чуть приподнял бровь при виде моей радостной активности, граничащей с легким безумием. Конечно, столкнись мы с ним раньше, чем с д'рахмами, и встреча вышла бы несколько иной, но сейчас у меня не было настроения ни злиться, ни придерживаться фальшивого официоза.

— Чем обязан столь радушному приему?

— У меня не может быть просто хорошего настроения? И вообще, глупо всерьез держать зло за неудачную шутку.

— Шутку?

— Ну да. Не мог же ты и в самом деле забрести ко мне в спальню из… эм, того самого интереса. Полагаю, мой ночной гость стал причиной твоего присутствия. Уж извини, что спросонья приняла подколки за истину.

Разговор сам собой свернул не в то русло, а после утреннего заявления д'рахмов и вовсе приобрел зловещие очертания. Я немного стушевалась, но успела опередить герцога и перевести тему.

— Полагаю, ты не книжки пришел читать?

— Нет, конечно, — Астарт явно оценил маневр и усмехнулся. — Хотя… давно думаю перечитать пару книг, — он хитро прищурился. — Например, чудесный труд Аврелия. Одно из моих любимейших произведений.

Удержаться от страдальческого воя мне с грехом пополам удалось, а вот справится со смущением — не очень. Аглар явно иронизировал, но совести от этого легче не становилось.

— Не зеленей, скользящая, нормальный цвет тебе вполне к лицу. Что думаешь на счет обеда на открытом воздухе?

Отказаться от такого любезного предложения решительно не было никакой возможности. Во-первых, мой молодой и здоровый организм требовал восполнения сил, а во-вторых, лучшей обстановки для разговора все равно было бы не сыскать.

По приказу герцога слуги накрыли стол на замковой смотровой площадке. Как же я была глупа, когда предпочитала трапезничать на кухне! Какой это был вид! С высоты шестого этажа я сумела разглядеть дороги, простирающиеся вдаль в самых разных направлениях, близлежащую рощицу, даже озеро, о котором как-то обмолвился Шерахт! Вид поистине захватывал дух, и погода благоволила — солнце прикрыли редкие облачка, а ветра здесь будто никогда и не было.

Мы уселись за стол. Аглар не скрывал удовольствия от восторга, наверняка ясно читавшегося в моих глазах.

— Признаю, что зря все это время сидела в застенках. У тебя прекрасные владения! Я раньше не обращала внимания, насколько они чудесны.

Астарт не подал виду, но стало очевидно, что он польщен. Я и сама не ожидала от себя ни такой эмоциональности, ни подобных слов. Все-таки природа — это единственное, что способно по-настоящему наполнить восхищением душу дитя индустриального века, если он или она не разучились видеть.

— Ты хотел о чем-то поговорить, я правильно понимаю?

— Скорее хочу, чтобы ты спросила.

— О чем? — моему удивлению не было предела. — Обычно из тебя и слова клещами не вытянешь.

— У меня не может быть просто хорошего настроения? — саркастично передразнил аглар.

— Знаешь, не обижайся, но обычно твое хорошее настроение выглядит как чистой воды издевательство. Буду честной, тебе страшно задавать вопросы. Особенно, если есть шанс получить на них ответы.

Мне могло показаться, но герцог будто на секунду опечалился. Скорее всего, это было лишь игрой воображения, ведь в следующий миг он смотрел на меня привычным прямым и чуть насмешливым взглядом.

— Не делай из меня чудовище, скользящая. Я ведь тоже живой и могу иметь свои слабости.

Дрожь прошлась по всему телу. Сейчас Астарт больше всего напоминал того аглара, что спускался со мной в винный погреб Замка Снов. Видеть его таким теперь оказалось непросто, скорее даже страшно. Ведь так легко сболтнуть лишнего, когда видишь перед собой не предельно делового или, напротив, сумасбродного герцога, а именно Астарта, какой он есть на самом деле. Я набралась смелости и выложила все свои переживания как на духу.

— Прости… но, раз уж я решила быть откровенной, то скажу. Перемены в твоем поведении трудно принять. Откуда мне знать, может неосторожный вопрос вернет тебя в нормальное состояние, и неизвестно, чем все это закончится.

— Ты так боишься меня?

— Не боюсь, Астарт. Просто не хочу испортить и без того натянутые отношения.

Впервые я так прямо смотрела аглару в глаза. Вопреки ожиданиям, я не обнаружила там ни привычной насмешки, ни надменности, ни жесткости. Передо мной сидел печальный, многое переживший мужчина, которого не смогли сломить никакие невзгоды. Только печать скорби оставила свой неизгладимый след на этом утомленном лице.

Почему я не замечала всего этого раньше? Только ли потому, что Астарт сам не хотел показывать? Или просто люди вокруг оказались преступно слепы?

— Зачем тебе пытаться быть обходительной? Ты в полном праве ненавидеть меня, скользящая. Хотя, должен признать, ты не раз об этом заявляла.

— Ненавидеть? Я уже не могу тебя ненавидеть, да и устала от этого. Глупо совмещать ненависть и благодарность, не находишь? Поэтому, если ты действительно готов ответить на мои вопросы, то я их задам. Например, мне хотелось бы узнать, что происходит. Ты постоянно куда-то отлучаешься, возвращаешься с таким лицом, будто готов убить на месте первого встречного, запираешься у себя в кабинете, а потом делаешь вид, что всецело занят Советом. Так вот, меня не обманешь, и я хочу знать в чем дело. Я не имею никакого права спрашивать об этом, но ты сам настоял.

— Зачем тебе это, Ирида?

Сердце пропустило удар, а затем забилось в грудной клетке с удвоенной силой. Астарт первый раз за долгое время, а может и вовсе впервые, назвал меня по имени. Если такое и случалось раньше, то так давно и вскользь, что я даже не запомнила.

— Просто чувствую, что должна была об этом спросить, — я едва совладала с голосом. — Не переживай, мне не нужны тайны, вытянутые силком. Расскажи только в том случае, если посчитаешь нужным.

Мои слова подействовали загадочным образом, Астарт явно ждал именно этого. Он до боли горько улыбнулся и рассказал обо всем. Об отце-тиране и о сильной, благородной матери, о том, как всю жизнь оберегал сестру — свою единственную ценность, об Агваросе и дне, когда он нарушил покой этого места.

Мое сердце разрывалось от боли с каждым словом, произнесенным абсолютно равнодушным тоном. Пускай Астарт и хотел сделать вид, будто давно перестал скорбеть о тех далеких временах, но я чувствовала, что в глубине души он обманывает себя. Этот груз с каждым днем, месяцем, годом только нарастал и не находил выхода. Мне хотелось сказать хоть что-нибудь, поддержать его, но я понимала, что никакие слова, никакие действия уже не смогут стереть эти болезненные воспоминания. Поэтому я просто молча выслушала все от первого до последнего слова.

— Теперь ты довольна, скользящая? — голос Астарта наполнился горечью и самоиронией, ножом полоснув по сердцу.

— Вполне, — я постаралась сделать вид, будто ни капли не задета. — Теперь многое встало на свои места.

Астарт вдруг стал совершенно серьезен. Он с минуту молчал, смотря мне прямо в глаза, а затем просто и спокойно произнес:

— Спасибо.

Все внутри меня перевернулось — я оказалась совершенно не готова ни к благодарности, ни к теплу, с которым она была принесена, поэтому нервно подскочила на ноги и отвернулась, сделав вид, будто вновь заинтересовалась пейзажем.

— Ты благодаришь, да еще и меня, — я попыталась изобразить веселье и обратить все в шутку. — Покажись к ольмру, он даст тебе какой-нибудь настоечки.

Ответа не последовало. В голову пришла совершенно глупая мысль, что герцог просто пришел в себя и решил не докучать себе моим обществом. Вот только пробирающий до дрожи голос, прозвучавший прямо у моего уха и горячее дыхание, щекотнувшее шею, не могли принадлежать пустоте.

— Спасибо.

Сердце забилось настолько сильно, что мне показалось, будто его можно услышать в самом глухом уголке замка. Что и говорить об Астарте, который стоял в каком-то сантиметре от меня?

— П-послушай, я тут вспомнила, мне нужно срочно идти. Да, я договорилась с Дарлемой…

Ох, не стоило поворачиваться к аглару лицом. Астарт был так близко, что моя кожа ощущала тепло, исходившее от его тела, а взгляд… взгляд горел тем огнем, который бывает опаснее и стремительнее лесного пожара. Казалось, будто я забыла как это: дышать, думать, двигаться. Как же громко билось сердце, невыносимо громко, так, словно было готово остановится навсегда. Это было настоящее помешательство: на самой грани прикосновения, за долю секунды до безумия, в одном шаге от самой смерти.

— Прекрати! — меня охватила паника, сбросившая это чарующее оцепенение. — Не надо… не надо на меня так смотреть!

Каким образом Астарту удалось запросто вернуть самообладание, для меня еще долго будет оставаться загадкой. Наверное, дело в возрасте и опыте, ставивши нас с агларом на совершенно разные ступени. И в тот момент я была рада этой непреодолимой стене, что нас разделяла. Ведь никому сейчас не нужна была эта связь, которую мне бы не хватило сил пресечь самой.

— О чем ты говоришь, скользящая? — голос герцога наполнился холодным сарказмом. — Кажется, настойка целителя здесь нужна только тебе.

— Единственное, что мне сейчас нужно — это мыло и веревка, — я облегченно выдохнула.

— Зачем?

— Ну как… весьма полезные в хозяйстве вещи. Шучу я. Кстати, ты не знаешь, где Лардан? Что-то он долго.

Астарт смерил меня внимательным взглядом, будто сомневаясь. Сердце ухнуло куда-то вниз, предчувствуя беду.

— Некромант попал в крупные неприятности.

— В смысле? Ты же шутишь?

— Нисколько.

— Тогда какого Хаоса ты молчал?!

Все, что произошло буквально минуту назад, вдруг показалось сном. Герцог словно вылил на меня ушат ледяной воды этими известиями.

Почему? Почему он не сказал раньше?! Я ведь столько времени потеряла, провела в неведении! Копалась в книгах и любовалась пейзажами, когда мой единственный друг попал в беду! Как мог Астарт знать все это и спокойно приглашать на обед?!

— Прекрати нервничать, скользящая. Узнай ты об этом утром, тот час же понеслась бы сломя голову на выручку не-мертвому и натворила бед.

— Естественно! — я не выдержала и сорвалась на крик. — Потому что Лардан единственный, кто действительно заботился обо мне все это время! Ты ведь не знаешь каково это, да, Астарт? Быть готовым на все, чтобы помочь другу, без промедления, без лишних сомнений. Не у всех такое черствое сердце, как у тебя!

Я осеклась на полуслове поняв, что сболтнула лишнего. Глаза герцога потемнели от гнева, и моего раскаяния аглар уже не увидел. Как не услышал и бесполезных слов извинений.

— Тайрас, — ледяным голосом произнес он, выворачивая мне душу наизнанку. — Отправишься туда из Раштара и спросишь у местных, где найти Айлу. Эта умалишенная старуха держит его у себя.

— Астарт, я…

— Ты что-то не поняла, скользящая? Разве не ты сейчас говорила, что готова действовать без малейшего промедления?

Будь проклят мой длинный язык! Будь проклята привычка сначала сказать, а затем подумать! Разве Астарт, так преданно оберегавший сестру, не раз помогавший мне, был достоин подобных слов? Вот только раскаяние уже не могло растопить того льда, которым вновь обросла едва оттаявшая душа аглара.

Мне ничего не оставалось, кроме как спешно убежать с крыши, чтобы он не увидел слез, предательски покатившихся из глаз. Сейчас бы очень пригодилось универсальное лекарство Шерахта.

Глава 7

Если бы я заранее знала, чем обернется всего пара опрометчиво брошенных слов, то предпочла бы костьми лечь, но не сказать лишнего. Астарт был совершенно прав, бросаться сломя голову на поиски Лардана не стоило совершенно. Найти свихнувшуюся некромантку на ее территории не представлялось возможным. Мне оставалось только кусать локти от бессилия и не бросать ежедневных попыток расспросить местных жителей, которые раз услышав имя Айлы, больше со мной не заговаривали.

Словом, в Тайрасе я провела почти полмесяца и не сошла с ума только потому, что почувствовала бы, если бы мой учитель окончательно покинул этот мир. Лардан определенно был еще жив, насколько это возможно сказать по отношению к не-мертвому.

Вместе с тем, герцог не забывал о своем обещании и разворачивал все более бурную деятельность. Тайрас располагался на самом отшибе Объединенных Королевств, но даже сюда доходили тревожные слухи. Совет уже не выдерживал масштабного эмбарго, в которое Ар'эрэль вовлек несколько ключевых государств. Повстанцы подняли первый успешный бунт в Аранаже, и стали захватывать близлежащие территории одну за другой, распространяя свое влияние со скоростью пожара, раздуваемого суховеем.

Который раз мне пришлось убедиться в собственной беспомощности. Даже с информацией, которую Астарт был вправе не давать, я не смогла и самого малого — просто найти эту самую Айлу. Хозяйка дома, где я проживала за скромную плату, смотрела сочувственно, но ничего рассказывать не решалась. Спасибо, что не выставила за дверь при первой же попытке задать вопрос.

Уныло откусив последний съедобный кусочек персика, честно купленный у не слишком честной торговки на местном рынке, я выбросила подгнившие остатки в ближайшую канаву. Вот только почему-то попала аккурат в лысую макушку какому-то типу бандитской наружности.

Детина под два метра ростом и примерно столько же в размахе плеч, медленно опустил на меня тяжелый взгляд. Прикинув мою способность к сопротивлению (с виду оставлявшую желать лучшего), он думал было уйти, дабы не тратить время впустую, и неожиданно замер, услышав насмешливо заданный вопрос:

— Уважаемый, не добили убогую, так может подскажете, где магессу Айлу найти?

— Это зачем?

Удивительно, но детина не спешил ретироваться, подобно другим жителям Тайраса. Более того, его голос звучал крайне заинтересованно и слишком разумно для человека столь сомнительного вида. Назвать его интеллектуалом, раз посмотрев, решился бы только человек, сам имеющий весьма отдаленное представление об этом понятии.

— А это имеет значение?

— Нет, — широко улыбнулся мужчина, вызывая все больше подозрений.

Стоило ему чуть приблизиться, как я поняла — ничего хорошего от этой крайне добродушной улыбки ждать не приходится. И почему в самый ответственный момент мы забываем обо всех своих преимуществах? Вместо того, чтобы атаковать предполагаемого противника магией или хотя бы достать меч, я… бросилась наутек. Разумеется, вдогонку прилетело что-то тяжелое, глухо стукнулось об мигом онемевший затылок и мир перед глазами померк.

Когда же я научусь думать прежде, чем делать?..

Астарт и Шерахт занимались исключительно важным делом, запершись в кабинете герцога и настрого запретив кому-либо туда входить. Они пили. Самозабвенно предавались возлиянию, если хотите, наплевав на все и вся. Впрочем, с тех пор, как щелкнул дверной замок, прошло всего два часа и опустело лишь три бутылки, что никак не могло поколебать кристальную трезвость закаленных в водах бурной молодости агларов.

— Скажи на милость, Шер, — герцог задумчиво, но щедро отхлебнул горячительного напитка. — Что я делаю не так? Хаос побери, с каких пор я начал позволять этой девчонке влиять на собственные решения? Она хоть и человек, но ничего и никогда у магессы по-человечески почему-то не получается.

— Ты слишком много от нее требуешь. Вот на кой ты послал Ириду разбираться с Айлой в одиночку?

— Если она не может разобраться самостоятельно с одной старой маразматичкой, то зачем мне утруждать себя куда более проблемной борьбой с Советом? Я никогда особо не рвался участвовать в их конфликте с Валарией, но был должен скользящей. А сейчас? Мне нужно быть уверенным, что человек, на которого я собрался возложить ответственность за судьбу Райаны, сможет справиться с этой задачей.

— Да брось, Аст, — Шерахт усмехнулся. — Ну просидит скользящая в Тайрасе еще с месяц, и что? Айла не настолько глупа, чтобы открывать свое местонахождение подозрительной магессе с твоей печатью на запястье. И не преувеличивай проблемности Совета. Насколько мне известно, организованное тобой эмбарго и снабженные повстанцы по предводительством д'рахмов теперь справляются вполне самостоятельно. Вроде как даже осадили столицу и рассчитывают взять магов тепленькими уже через пару недель.

— Так-то оно так… но я же не могу вечно заниматься благотворительностью. Повторюсь, мне нужно быть уверенным, что скользящая справится. Пусть даже ей удастся найти мир, в который попала Рая и отправиться туда. Но её нужно будет еще и доставить обратно, а магесса без проблем путешествовать не может. И меня не окажется рядом, чтобы помочь.

Солнце наконец скрылось за горизонтом, погрузив кабинет в сумерки. Несмотря на оскудевшее освещение, герцог разглядел на лице своего бывшего наставника крайне ехидную мину. Сейчас Шерхта могла не узнать даже собственная жена, привыкшая к перепадам напускных серьезности и беззаботности аглара.

— Герцог, а герцог?

— Не хочу слышать вопросов, которые ты задаешь с таким видом, — мрачно предупредил Астарт.

— А я все же спрошу. Может ли так быть, что безопасность скользящей тебя интересует ничуть не меньше безопасности сестры?

— Естественно. Без одного не может быть другого.

— Ой, будь добр, закрой свой фонтан дипломатичности и не увиливай от ответа. Чем тебя эта магесса-то взяла? Красавицей не назовешь, а уж о характере вообще молчу. Раньше у тебя были несколько иные предпочтения. Помню я ту прелестную маркизу… как ее? Дариена?

— Ее было бы трудно не запомнить.

— Это да… правда не столько саму маркизу, сколько ее более чем запоминающиеся, хм… формы.

— Твоя жена будет рада узнать о феноменальной памяти мужа.

Шерахт сбледнул, но на провокацию не поддался.

— Так как? На счет Ириды. Я действительно не понимаю, какого Хаоса ты с ней носишься. Уже давно заставил бы отправиться на поиски Райаны и дело с концом.

Глаза герцога неуловимо потемнели. Шерахт, не ожидавший такой реакции, даже пожалел о своей настойчивости.

— Ты был моим наставником с юности, не оставил даже тогда, когда погибли мать и отец. Но на этот вопрос я не стану отвечать даже тебе. Впрочем, ты и сам знаешь ответ. Ты ведь не мог не заметить, правда? Эту удивительную способность магессы неосознанно дотягиваться до тьмы, скрывающейся в самых глубинах души.

Пробуждение оказалось куда как приятнее, чем можно было бы ожидать. Затылок совсем не ныл, на нем даже нашлась омерзительно мокрая примочка, по запаху похожая на снадобья ольмра. Да и лежала я не на чем-нибудь, а на широкой постели, застланной богатым шелковым бельем. Словом, помещение тюремную камеру не напоминало никак, зато очень походило на гостевые покои. С запертой дверью. И с чего бы такая забота о моем комфорте?

На шее приютилась скромненькая тоненькая цепочка, явно служившая блоком источника силы. Сомнительное украшение представляло собой изысканное переплетение звеньев доррия и неизвестного чуть голубоватого металла, судя по ощущениям, зачарованного настоящим мастером. Конечно, оградить меня от Хаоса не мог никто на драа'искар, но я уже зареклась использовать его только в самых крайних случаях. Пока обстановка не походила на критическую.

Вероятно, Айла узнала о ненормальной девице, которая не одну неделю разгуливает в близлежащем городке и выспрашивает ее местонахождение. Вот и послала подручного «сопроводить» меня к ней. Боюсь только, что моя связь с Ларданом уже далеко не тайна, иначе не объяснить столь комфортное размещение. Не верю, что у Айлы не нашлось бы пары темниц.

Скромненько постучав в дверь, я прислушалась, но по ту сторону была лишь тишина.

— Хм, неужели даже охраны не выделили…

— Размечталась.

Неизвестный коротко хохотнул. Звук его голоса доносился несколько приглушенно, но менее ироничным от того не становился. Юморист хаосов. Может попробовать разыграть небольшой спектакль? Мол, вы ошиблись и я тут вообще мимо проходила?

— А когда меня выпустят? Мы с моим спутником собирались на, эм… приватное мероприятие, но, по всей видимости, разминулись. Кстати где… Рив?

Неопределенное пофыркивание показалось подозрительным с самого начала. Когда же оно переросло в откровенный смех стало очевидно — мне ни капельки не верят.

— Не пройдет, Скользящая, слишком приметные украшения носишь на своих пальчиках, — отсмеявшись, произнесли за дверью.

Недоуменно посмотрев на означенные конечности, я обнаружила нетронутое родовое кольцо. Оставалось только тихо проклинать собственную глупость и не отчаиваться.

— Ну ладно… А долго мне здесь сидеть?

— Очевидно, пока госпожа Айла не пожелает тебя увидеть.

— Пока госпожа не пожелает, значит?.. А вы не подумали, что я эту несчастную дверь могу просто-напросто выбить?

— Ой сомневаюсь, что массы твоего тела будет для этого достаточно, а колдовать ты не можешь.

Могу, вообще-то, но ведь раскрывать все карты раньше времени не имеет смысла, верно?

— Да, похоже, и это не прокатит… А с кем я говорю, собственно? — меня, наконец, осенило осведомиться о личности собеседника.

— О, да я просто мимо проходил.

— А не вы ли несколько минут назад уверяли, что являетесь моим охранником?

— Такого я точно не говорил! — хохотнул кажущийся все более подозрительным тип. — Ваши охранники… отдыхают. Тяжела служба, сморил несчастных сон.

— Вот как! Да, действительно, утомительное это дело — сторожить. А вам не кажется, что вести разговор через запертую дверь неудобно?

— Предлагаете замолчать?

— Предлагаю открыть дверь.

— Ну… а что ты мне за это дашь?

— Зависит от того, что вы хотите получить.

Кто бы ни стоял за этой дверью, а манера общения у него крайне заразительна! Я даже на минуту забыла где нахожусь — настолько дружески и непринужденно звучал голос незнакомца.

— Ты мне нравишься, скользящая, — судя по голосу, он усмехнулся. — Но дать ты мне вряд ли что-то сможешь… разве что обещание.

— Какое обещание?

Определенно, мой неожиданный собеседник не заслуживал доверия. Я давно поняла, что на Драа'искар обещание — это нечто куда более ценное, нежели в моем мире. Запросто разбрасываться ими я просто не имела права.

— Ничего запредельного. Всего лишь пообещай, что однажды окажешь помощь, если таковая понадобится.

Уж чего-чего, а вот наглости и непосредственности незнакомцу было не занимать. Такие обещания на вес золота, и Астарт тому яркое подтверждение. Впрочем, чего это я? Выбора все равно не остается. Вряд ли Айла будет встречать меня с хлебом и солью, да отдаст Лардана в подарочной упаковке.

— Наверное, мне стоит произнести какую-то клятву?

— Совсем не обязательно. Достаточно честного слова, — беззаботно отозвались с той стороны. — Так ты согласна? Тогда открываю.

Как только я удивленно пообещала помочь неизвестному в случае необходимости, в замке что-то защелкало и через полминуты дверь отворилась. За нею обнаружился высокий молодой парень неопределенного возраста и явно человеческого происхождения. Рыжий, словно огонь и до невозможного зеленоглазый. Радостная улыбка до ушей дополняла и без того несколько сюрреалистичную картину.

— Прошу, — незнакомец склонился в шутливом поклоне, предоставляя мне выход.

— А… эм, благодарю. А вы кто?

— Кто я? Хм, действительно, кто же я? — серьезно задумался сей странный субъект. — Может посыльный? Шпион? Доброжелатель? Убийца? Вправду охранник?

Бешеную скороговорку, с которой молодой человек выпаливал свои предположения, смог бы переплюнуть не каждый профессиональный оратор. Честно говоря, я немного «зависла» от такого обилия информации, выложенной в предельно короткие сроки.

— А?..

— Словом, когда-нибудь я расскажу, кто такой. А сейчас мне нужно спешить.

Незнакомец воспользовался моим замешательством, ухмыльнулся и быстро зашагал по коридору. Уже скрываясь за поворотом, рыжий громко напомнил:

— И да, не забывай — ты пообещала!

Когда я очнулась и побежала вслед за ним, за углом уже царили возмутительные тишина и пустота. Неизвестный исчез столь же внезапно, сколь появился. И что это, спрашивается, вообще было?!

Только сейчас я соизволила заметить двух стражников, мирно возлежащих у входа в мое место заключения. Судя по позам, они далеко не спали, а значит — не время думать над произошедшим, нужно уносить ноги. Вот только куда? Можно было бы отследить Лардана поисковым заклинанием, но цепочка, которую я попыталась снять еще в комнате, была будто впаяна в кожу.

Я рефлекторно коснулась своего «украшения» и пораженно замерла. Оно исчезло. Но как?! Неужели мой новый знакомый постарался? Когда успел?

Впрочем, размышлять над удивительными способностями некого рыжего недоразумения не было времени. Я сосредоточилась и воспроизвела в памяти заклинание поиска. В воздухе незамедлительно появилась еле заметная фиолетовая нить, видная только мне. Дальше оставалось только следовать за ней, осторожно осматриваясь по сторонам.

Удивительно, но путь прошел без эксцессов. Немногочисленная то ли прислуга, то ли еще кто, благополучно проходила мимо меня, попавшись на простейший отвод глаз. Таким неказистым образом я спокойно шла к своей цели, старательно уходя с дороги ничего не замечающих людей.

Постепенно оживленные рабочие помещения стали сменяться богато обставленными залами, а затем коридорчиками и комнаткамии весьма мрачного вида, совсем не похожими на всю остальную часть обиталища некромантки. Здесь не было остонадоевших вычурных украшений, обилия света, витражей, только простые каменные стены, мягкий, скрадывающий шаги ковер на полу и блеклые магические огни, горящие высоко под потолком. Вокруг царила пустота и тишина. Складывалось впечатление, будто когда-то владельцу этого места не хватило средств обставить и отделать изнутри все помещения, и теперь они пустовали за ненадобностью. Только почему здесь горит какой-никакой свет и совсем нет пыли?

В какой-то момент коридор стал незаметно уходить вниз и комнаты сменились рукотворным тоннелем. Постепенно камень становился все более неотесанным, а где-то на задворках чувств зарождалось странное беспокойство. Мне никак не удавалось понять, что за знакомое ощущение дразнит обострившееся чутье. В итоге, я пришла к… тупику. Нить однозначно проходила сквозь стену, заставляя завидовать своей бесплотности. И как это понимать? Поисковое заклинание такого порядка должно было выбрать самый короткий и безопасный путь.

Внезапно в голову пришла немного безумная догадка. Я протянула руку вперед и она действительно прошла сквозь стену, точнее сквозь иллюзию. Осторожно ощупав ее края, я поняла, что это какой-то тайный лаз, не больше полуметра в диаметре. Неожиданно накатила клаустрофобия, которой у меня отродясь не было. Нервно сглотнув, я заставила себя зажмурить глаза и залезть в этот кошмар. Ползти приходилось на ощупь — я не рискнула зажигать магическое освещение, дабы не привлекать лишнего внимания всплеском силы. Мало ли, Айла вполне могла почувствовать самые незначительные возмущения фона.

Всему свойственно кончаться, вот и я в конце концов добралась до обширной пещеры. Правда, не рассчитала расстояния от края лаза до пола, а потому неприглядным кулем упала на твердые камни, расшибив ладони и коленки.

Освещение было весьма скудно и выглядело более чем необычно. По периметру пещеры то там, то здесь, бледно светились небольшие озерца-лужицы. И все бы ничего, да только эти самые «лужицы» вполне благополучно располагались и на потолке, а на пол не падало ни капли.

Только я успела отойти от шока, как снова застыла в ступоре, но теперь мурашки ужаса заставили вздыбиться волосы на затылке. При более внимательном рассмотрении, зал оказался заполнен несуразно расположенными колоннами. Такими же, как в замке Астарта. Собственно, посреди пещеры явно не хватало значительной части пола. Все говорило о том, что я нахожусь в том самом загадочном храме темных богов. То-то мне показался странным резкий переход рукотворного тоннеля в природный! Айла умудрилась построить портал в обход древних заклинаний, защищающих это место.

В горле резко пересохло, когда взгляд зацепился за алтарь, ломающий глаза несимметричностью. Вот только не он вызвал столь бурные эмоции, а темная фигура, надежно прикованная к стене рядом с ним. Я осторожно подошла ближе и едва не задохнулась от тошнотворно-сладкого запаха. Пришлось спешно сооружать небольшое заклинание, очищающее воздух у моего лица. Очнувшись от потрясения, я неуверенно спросила:

— Д-дан?

Фигура вскинула голову так, что лицо осветили тусклые лучи. Я в ужасе отшатнулась, едва сдерживая рвотные позывы, поскольку то, что предстало взору, лицом назвать было сложно. Полуразложившееся чудовище меньше всего походило на не-мертвого, всегда пребывающего в нормальном виде.

— Ира?

Голос показался странным, но все-таки знакомым. Осознание, что передо мной действительно Лардан, едва не отправило меня в глубокую отключку. Что с ним произошло?!

— Это д-действиетльно ты? Что с тобой?!

— Доррий, — едва выдавил некромант.

Приглядевшись, я поняла, что все цепи и правда выкованы из этого треклятого металла. Заставить себя приблизиться к не-мертвому стоило колоссальных усилий. Мне не удавалось без боли и ужаса смотреть на его состояние. Обращаться к Хаосу в этом месте я не решилась, поэтому ограничилась простым стихийным заклинанием. Доррий поддавался неохотно, но через четверть часа все цепи оказались на земле.

Стоило мне протянуть руки к Дану, чтобы помочь встать и отойти подальше от губительного доррия, как не-мертвый неожиданно гневно прохрипел:

— Не трогай меня!

— Дан, но ты же не в состоянии…

— Убирайся отсюда. Зачем ты пришла? Айла только спала и видела, как бы добраться до моей единственной ценности.

Сердце в груди болезненно сжалось и мне вдруг стало плевать на состояние тела некроманта. На глаза навернулись слезы, и я порывисто попыталась обнять не-мертвого, но он тяжело отшатнулся.

— Не трогай… это.

В голосе Лардана сквозило неприкрытое омерзение. Он с ненавистью уставился на собственное тело и замер, будто забывшись.

— Дан, прекрати! Мне не противно! Ты же не думаешь, что я тебя здесь брошу?!

— Еще как бросишь. Тебе не справиться с Айлой — эта старая мигера гораздо сильнее и опытнее.

В словах некроманта был резон, но это не отменяло того факта, что я бы скорее умерла, чем бросила друга в подобной ситуации.

— Мы можем просто сбежать.

— Не можем. Если я выйду отсюда, то сработает сигнальное заклинание. И тебе не хватит знаний его незаметно нейтрализовать, а у меня не осталось и капли силы. И телепорт отсюда не построить.

— Тогда я убью ее.

— Ничего не выйдет.

— Выйдет! Дан, неужели ты не все еще не понял, что это за место?!

Пока мы с некромантом препирались, покой пещеры нарушила ее нынешняя владелица. Словом, вопрос бегства решился сам собой, то есть отпал. Ослепительно красивая некромантка мелодично рассмеялась.

— Тебя никто не учил не совать свой нос, куда не просят, юная магесса?

— Как-то не представилось случая обрести столь ценное умение.

Резко развернувшись, я ощерилась парой атакующих заклинаний и целой плеядой защитных. Айла лишь повеселела, а затем издевательски произнесла:

— Ты действительно думаешь, что это поможет вам сбежать?

— Сбежать? В своем ли ты уме? На твоем месте я бы быстренько приготовила саван покрасивее. Только смотри, чтобы песок не посыпался.

Некромантка помрачнела и шепнула пару слов. Вся моя тщательно выстроенная защита разлетелась вдребезги, рассыпавшись мириадами незримых осколков. Неужели она настолько сильна?

— Айла, — неожиданно твердо вмешался Лардан. — Твоя взяла. Отпусти ее.

Выражение лица женщины смягчилось, а в глазах загорелись торжествующие огоньки. Уж не знаю, на что она вынудила некроманта, но довести его до такого состояния… да еще и настолько не принимать меня всерьез! Что ж, это станет последней ошибкой в ее слишком затянувшейся жизни. В душе стало медленно распаляться бешенство.

Воспользовавшись отвлеченностью торжествующей некромантки, не вполне осознавая, что делаю, я возложила руки на алтарь и обратилась к дремлющему источнику Хаоса. Стены пещеры содрогнулись, и мир перед глазами померк. В испуге я попыталась отпрянуть, но ладони словно прикипели к холодному камню. Исчезло все: Дан, Айла, алтарь, своды… вокруг был лишь Хаос. Безумный, непостижимый, неудержимый… пугающий! Я попыталась закричать но не услышала своего голоса. Зато другой, властный, оглушительный буквально разорвал перепонки. Он произносил неизвестные слова снова и снова, с каждым разом все более подавляюще, вынуждая повторять за собой. Кажется, некромантка кричала и Лардан хватал меня за плечи, а может все это было лишь иллюзией. Может своды пещеры в какой-то момент действительно рухнули, погребая под собой свидетельство былого могущества темных богов, а может их и не существовало вовсе. Казалось, будто сейчас я действительно сойду с ума, забуду все те незначительные вещи, составляющие человеческую личность. Хотелось разорвать это безумие, укрыться где-нибудь в уголочке… дома. В маленькой, тесной, родной квартире.

Вдруг на плечи легли теплые старческие руки. Они пахли вересом и летом. Такие знакомые, такие близкие, такие надежные. И мир вновь собрался воедино. Я четко разглядела безжизненную, переломанную руку Айлы, выглядывавшую из-под завала и покрытую морщинами. Увидела Лардана, из последних сил удерживающего клипкий барьер. Оставался только один выход.

«Не бойся, девочка, — неожиданно громко раздался голос Хранителя прямо в голове. — Я помогу тебе».

Изо всех сил прижав тело некроманта к себе, я решилась сделать то, что так долго отвергала. Совершила свой первый переход через грань миров. Это не поддавалось объяснению и оказалось неожиданно просто, тем более, что рядом чувствовалось надежное летнее тепло, а за спиной разверзалась настоящая бездна.

Горный воздух безжалостно терзал одежду безумцев, рискнувших потревожить священное место — эльфа и аглара, пораженно застывших у самой кромки пропасти. Вокруг царило мертвое безмолвие и пугающий ужас еще не улегшейся силы, пробужденной от многовекового сна.

— Как-то я… не ожидал, — приглушенно выдавил Астарт и посмотрел на не менее шокированного Виринеруаниэля.

— Неужели девчонка владеет такой опасной силой?

Герцог посчитал вопрос риторическим и тряхнул головой, сбрасывая оцепенение. Сейчас самым важным было то, что ни скользящей, ни Лардана в округе не наблюдалось. Да и печать он чувствовал будто отдаленно.

— Вир, она сбежала. В свой мир, что б его…

— А что ей оставалось делать? — эльфийский правитель тоже поспешил вернуть себе невозмутимость. — Посмотри вокруг.

Астарт о чем-то задумался и печально произнес:

— Ты прав. Я вновь наступаю на одни и те же грабли… думаю, скользящая более чем заслужила мое доверие.

— Девочка наверняка соскучилась по дому, Астарт, устала от всего этого. В любом случае, было бы нечестно требовать от нее вернуться сейчас.

В глубине души герцог и сам понимал все то, о чем говорил венценосный эльф. Только никак не мог предположить, что так болезненно воспримет исчезновение скользящей. Когда же она успела стать неотъемлемой частью его жизни?

Проснувшись, я разглядела привычный и немного грязноватый потолок своей квартиры. Ну и сон, определенно перечитала фентези… Стоп. Сон? Какой к Хаосу сон?!

— О, ты очнулась, — произнес сидящий в потрепанном кресле Дан. — Поздравляю с пробуждением и первым переходом, леди Ирида из рода скользящих. Пожалуй, я должен сказать тебе спасибо.

Некромант полностью восстановился и совсем не походил на то чудовище, что сидело прикованное в проклятой пещере. Он выглядел более чем странно на фоне обстановки современной квартиры.

— Да что уж там… — ошарашено произнесла я и спросила первое, что пришло на ум. — Как тебе мой дом?

— Странно, — невозмутимо признался не-мертвый. — Кажется, я стал лучше понимать, насколько трудно тебе было обжиться в нашем мире. Очень уж твой от него отличается. И мы ошибались, когда считали, что магии в нем нет. Фон присутствует, хотя силы настолько мало, что едва хватит на нас двоих. А раз есть магия, значит должны быть и одаренные.

— Знаешь, когда ты об этом сказал… я правда чувствую источник. Видимо, инквизиция в свое время сжигала не только невинных людей. Забавно.

— Инквизиция?

— Я тебе потом расскажу, ладно? — улыбнулась я. — Это интересная, но довольно долгая история.

Только внимательно осмотревшись, я поняла, насколько сильно отвыкла от цивилизации. Сейчас, в этой комнате со стареньким компьютером в углу, простым телевизором, люстрой, горящей ярким светом, все произошедшее снова показалось лишь красочным сном. И если бы не присутствие Лардана — моя уверенность в реальности запросто могла пошатнуться.

— Дан, что я сделала? Что случилось с Айлой?

— Она мертва. А вот о том, что ты сделала, я бы и сам хотел узнать. Увы, но в темном жречестве мне разбираться пока не приходилось. В любом случае, разве ты не рада вернуться домой?

— Рада? Не знаю… кажется, что я сплю, — внезапно меня захватила паника. — Что делать, Дан? Вернуться?!

Не-мертвый, как всегда, понимал меня лучше, чем я сама. Он неожиданно подошел и успокаивающе положил руку на плечо. Беспокойство сразу схлынуло, предоставив место упоительному чувству защищенности.

— Не нужно, если ты не хочешь. Тебя ведь втянули во все это не спросив. И герцог уж как-нибудь переживет, если ты решишь отдохнуть.

Идея показалась заманчивой. До сих пор я даже не представляла, насколько соскучилась по мирному уюту своего родного дома.

В квартире явно давно никто не появлялся. Все лежало так, как при моем уходе, только нетронутый слой пыли покрывал каждый сантиметр поверхностей. Несколько заторможено я заварила кофе, сперва забыв о том, что чайник электрический, и уже отхлебнув ароматного напитка, обнаружила записку на кухонном столе. Почерк был маминым.

Здравствуй, Ирочка! Если ты это читаешь, значит совершила свой первый переход. Поздравляю!

Прости, что ничего не говорила и не выхожу на связь, но этого требуют обстоятельства. Не жди меня здесь, возвращайся на Драа'искар и найди герцога Астарта, если, конечно, вы еще не встретились. Назови мое имя и этот несносный проныра обязательно поможет.

Надеюсь, что мы скоро встретимся, дорогая.

Записка не вызвала ничего, кроме взрыва безумного хохота. Мама всегда была легкомысленна и вела себя совсем не подобающе взрослой женщине, но это… господи, давно я так не смеялась.

— Ох, держись, мамочка, у меня к тебе о-очень много вопросов.

Лардан остался сидеть в гостиной и даже не спросил о причине столь неудержимого веселья, когда я вернулась в комнату. Только поинтересовался:

— Каковы наши планы?

— Ну, по идее, если тебе не хочется задерживаться, то я могу тебя перебросить обратно хоть сейчас. Наверное. Во всяком случае, могу попытаться.

— Вернуться и упустить шанс детально изучит этот мир? Уволь.

— Хорошо, — по правде сказать, я была безумно рада такому ответу и позволила себе пошутить. — Только в жертву науке никого не приноси.

— Постараюсь, — неожиданно серьезно ответил не-мертвый.

Тут раздался звонок домашнего телефона, заставивший подпрыгнуть меня и насторожиться Дана. Как же я отвыкла от всего этого…

— Что это?

— Расслабься, всего лишь телефон. Наш способ связи.

Нервно трясущимися руками я подняла телефонную трубку — еще никогда такое простое действие не было столь волнительным. Удивительно, что спустя столько времени сюда еще кто-то звонит.

— Алло?

— Ира! Наконец! — раздался радостный и возбужденный голос Женьки, — Где ты, зараза эдакая, пропадала целый месяц?!

— Я… что ты сказал? Месяц?

— Ну да! Я каждый день звонил, несколько раз приходил к тебе домой, но никто не открывал.

— Прости, Жень… Мне неожиданно пришлось отправиться за границу, и не было возможности с кем-то связаться, — ложь легко слетела с языка.

— Ой, неубедительно Ира, совсем неубедительно. Расскажешь мне все при встрече, глядя в глаза, и никаких возражений! Все, завтра в… ну, пусть будет в восемь, я к тебе зайду.

— Ладно, — вздохнула я. — Только не злись. Забыл, что говоришь с законченной раздолбайкой? — на губах невольно расцвела улыбка.

— Конечно, не забыл, — судя по голосу, и Женька улыбнулся, теперь он снова говорил спокойно, в своей обычной манере, разве что с некоторым облегчением. — Ты не представляешь, как я волновался, Ир. Пропала ничего не сказав… Знаешь, сколько безумных предположений у меня было? Эх, отругать бы тебя, да не поможет.

— Ладно, Жень, очень много всего произошло, но разговор это не телефонный.

— Понимаю, до завтра, — сказал мой дорогой друг и положил трубку.

Я пока не решила, стоит ли говорить Жене правду. Подтвердить свои слова я смогу, да и без того, как мне кажется, он поверил бы, но нужна ли эта правда? А если он захочет со мной? Я не смогу подвергнуть его такой опасности, да и нет ему, наверное, места на Драа'искар. Он ведь не маг, а обычные, тем более люди, там живут не очень хорошо… Находиться же под моим покровительством ему гордость не позволит, уж я-то знаю.

— Ира!

— Что?

— А что это такое? — любопытно спросил не-мертвый, указывая на телевизор.

— Да, непросто мне будет…

Глава 8

Скрестив руки на груди, я стояла и печально взирала на дымящееся нечто, отвратительно воняющее паленой пластмассой и совсем недавно гордо называющееся телевизором.

— Ну и зачем было швырять в него… а чем, кстати?

— Извини, — Лардан попытался сделать вид, что сожалеет, но тон выдавал привычное беспристрастие. — Нужно было предупредить о том, что из себя представляет это ваше «телевидение».

Оставалось только со вздохом покачать головой — взывать к совести бесполезно. Бедная техника… ну кто же знал, что стоит включить телевизор, как на экране сразу появится очередной продукт дешевой киноиндустрии в жанре ужасов?

— Между прочим, он был почти новый!

— Возьми другой. С деньгами у тебя теперь проблем нет.

— Как у тебя все легко, — я невольно подлила в голос яда. — Допустим, мне действительно удастся продать какую-нибудь золотую побрякушку. И то, без камней. Кто знает, может в ней такие минералы, которых и на Земле-то нет. Но ты уверен, что у меня выйдет так легко прогуляться в Замок Снов и обратно? Даже если технически это возможно, то проблемы, волшебным образом возникающие из ниоткуда, уж точно не позволят мне вернуться.

— Зная тебя, так действительно может произойти… но неужели этот твой телевизор так ценен?

— Тебе не понять, — меня неожиданно разобрала тоска. — Просто постарайся больше не разбрасываться боевыми заклинаниями, ладно?

— Ну, — видимо Лардана все же стало грызть нечто подобное совести. — Если хочешь, я могу попробовать починить…

Ужас, который мне пришлось испытать от этого невинного предложения, было не передать словами.

— Нет! Не смей даже пытаться! Теперь с ним уже ничего не сделаешь, а твоих экспериментов с магическим воздействием на технику моя бедная квартирка не переживет!

Пришлось надеяться, что Дан все-таки внемлет моим предупреждениям и будет вести себя осторожнее. На самом деле, не так уж дорог был телевизор, мы с мамой и смотрели-то его максимум раз в месяц, но сейчас, когда я нежданно попала в обстановку знакомую с рождения, хотелось делать все, чего приходилось лишаться такое долгое время. По правде сказать, я настолько отвыкла от благ прогрессивного двадцать первого века, что к ним пришлось заново привыкать. Хотя сделать это было значительно проще, чем адаптироваться в условиях средневековья. В конце концов, к хорошему быстро привыкаешь.

— И еще одно, — я поспешила проинформировать не-мертвого. — Ты ведь не согласишься все время просидеть здесь? Так я и думала. Тогда, для начала, мне придется купить тебе нормальную одежду. Но это не самое главное. Имей в виду, что у нас нельзя просто так взять и убить неугодного человека, даже если тот виноват. Убьешь кого-то — окажешься вне закона, а тут еще и выяснится, что официально тебя вообще не существует. Поэтому сдерживайся и будь осторожен. Тебе-то все равно, но лишние проблемы нам не нужны.

— Буду иметь в виду.

— Сейчас я пойду по делам, заодно и в магазин одежды забегу. Думаю, с размером проблем не будет. На глазомер я раньше не жаловалась…

— Ира, — обеспокоенно перебил меня не-мертвый. — Как долго ты планируешь здесь оставаться?

Настроение как-то разом испортилось. Умеет же Лардан задавать вопросы, напрочь убивающие всю атмосферу.

— Не знаю… Пока не отдохну и не приду в себя. Неделю так точно.

— Знаю, я сам предложил здесь задержаться, но не увлекайся слишком сильно. Долг Астарту никто не отменял, а со временем решиться на возвращение будет все труднее. Да и не нашла ли ты новый дом?

— Нашла, — я смогла ответить лишь спустя минуту неловкой тишины. — Но этот дом приносит одни неприятности, а здесь — островок спокойствия, так необходимый сейчас. Не волнуйся, после всего, что я пережила, жить обычной жизнью уже не выйдет. Ты ведь знаешь — это как неизлечимая зависимость. Ладно, я пошла. И ради бога — не трогай ничего!

Не-мертвый ничего не ответил и замер в задумчивости. Я же стала собираться. Коли некоторое мы проведем здесь, надо сходить в магазин и оплатить коммунальные услуги, иначе ничего приятного в таком времяпрепровождении не будет.

Привычкой, выработанной за целую жизнь, я пихнула коленом входную дверь, чтобы провернуть в замке ключ, и стала быстро спускаться по лестнице. Глазам впервые за многие месяцы предстала знакомая никуда не годящаяся детская площадка и наставленные у дома машины.

Заплатив по счетам и снова испытав дискомфорт от проведения этой простой операции, я отправилась в знакомый недорогой магазин одежды, где в силу больших финансовых трудностей (денег в заначке оказалось куда меньше, чем показалось сначала) купила простые мужские джинсы и черную футболку с изображением черепа, боясь представить, как будет выглядеть в этом Дан. И рада была бы купить что-то другое, но денег и без того хватило едва-едва. За последнее время я успела позабыть о такой вещи, как беспокойство о финансах, но теперь пришлось вернуться к этой извечной заботе.

Словом, домой я вернулась в самых расстроенных чувствах. Неестественная тишина, царившая в квартире, тоже не прибавила радости. Неужели Лардан куда-то ушел?!

Впрочем, проблема не стоила беспокойства. Лардан буквально понял мою просьбу и все еще пребывал в такой же позе, как когда я уходила. Некромант даже не моргал, представляя собой весьма жуткую картину.

— Ты все время так просидел?!

— Ты же просила ничего не трогать.

— Не в буквальном же смысле! Ладно, забыли… — непонимающий вид некроманта как-то не располагал к нотациям. — Держи, оденься пока, — я кинула не-мертвому пакет с одеждой. — Пойду пока руки помою и кофе сделаю.

Уже выходя из гостиной, я услышала, как шебуршание пакета на миг прервалось, и до меня донеслось:

— Ты уверена, что родилась человеком? По-моему, у тебя уже кофеин по венам течет вместо крови.

Удостаивать это высказывание ответом было выше всяческих сил. Раньше мне постоянно приходилось выслушивать подобные заявления и от мамы, и от Женьки, и вообще от кого придется. Словом, невозмутимо изготовив приличную кружку ароматного напитка, я вернулась в комнату. Правда, за малым я его на себя не пролила — настолько шокировал нынешний вид не-мертвого.

— Дан, ты такой… бледный.

Лардан полностью проигнорировал мой пораженный вид и только пожал плечами. Бледность кожи не могли скрыть даже качественные иллюзии, как показала печальная практика на Драа'искар. Впрочем, бледность — не единственное, что могло шокировать во внешнем виде некроманта. Как оказалось, природа далеко не обделила его прекрасными данными, которые до сих пор скрывались за глухим балахоном. К черту репутацию зловещего некроманта! Буду его сама одевать.

— Чего это у тебя глаза так подозрительно загорелись?

— Да так, ничего… — зловеще улыбнулась я. — Вернемся — узнаешь.

К своему несчастью, Лардан не сильно обеспокоился, а то и вовсе выкинул из головы. А зря, очень зря…

Я взглянула на часы и спохватилась. Придется перенести встречу. Для начала необходимо пару часов повыгуливать Лардана, чтобы пообвыкся, и только потом можно с чистой совестью оставить его одного.

— Привет, — поздоровалась я, набрав номер и дождавшись, пока Женька поднимет трубку. — Жень, я не успеваю, давай позже… скажем в семь или восемь. И я сама подойду, куда скажешь, хорошо?

— Да. Созвонимся, я не могу сейчас говорить, — он быстро ответил и скинул трубку.

— Чего?

Я некоторое время стояла, держа у уха телефон, хотя тот давно замолк. Женька еще никогда так не поступал. Наоборот, всегда был рад поговорить лишнюю минутку. Может нашел работу и действительно занят? А вдруг у Женьки проблемы? У него был такой напряженный и обеспокоенный голос… Анатас побери! Ведь еще тогда, давно, в кафе он тоже неожиданно сбежал, едва попрощавшись! Теперь припоминаю. Сегодня же его расспрошу, и пусть только попробует уйти от ответа.

— Что-то случилось? — спокойно поинтересовался не-мертвый.

— Да так, старый друг себя очень подозрительно ведет. Хотя мне ли жаловаться? Исчезла неизвестно куда и вдруг снова появилась. Наверное, это гораздо подозрительнее. Но это только мои проблемы. Зато, пока будем гулять, ты расскажешь мне о том, как влип во всю эту историю с Айлой. Хочешь ты того или нет.

Мы быстро собрались и вышли на улицу. Лардан тут же одичало заозирался по сторонам, напрочь забыв о начатом разговоре.

— Кхм, Дан?

— А? Извини, отвлекся. Ничего сверхъестественного в произошедшем нет. Просто Айла убедила мою сестру передать мне якобы предсмертный дар матери. Я не мог отказаться, а он оказался сделан из замаскированного доррия.

— Но как твоя сестра могла пойти на такое?! Вы же семья!

Некромант рассказывал свою историю как бы между прочим, гораздо больше интересуясь происходящим вокруг. Только мне все равно не верилось в это неестественное безразличие.

— Ира, ну о какой семье речь? Мать единственная, кто отказался отречься от меня после всех бед, которые я навлек на свою семью. Мы не виделись очень много лет, по обоюдному желанию, надо заметить.

— Прости, что затронула эту тему.

Я стушевалась и перестала задавать явно болезненные для Дана вопросы. Мы долго проходили вместе по городу. Приходилось серьезно отвечать на самые нелепые вопросы. Например, не-мертвый никак не мог понять, каким образом простую бумагу можно использовать в качестве денег. Или, какая сила заставляет двигаться тяжелые машины. Или, зачем нужны «эти ваши провода» и как они работают.

Спустя три часа, мучения гуманитария было решено закончить.

— Дан, я должна идти. Только умоляю — не влипай в неприятности.

— Ира, — поморщился некромант. — Я иномирянин, а не ребенок.

— Скажем так, не зная мира — ты еще хуже, чем ребенок. Знаю по себе.

На том пришлось разойтись. Лардан побрел неизвестно куда, а я потопала в противоположную сторону, на ходу набирая номер Женьки и радуясь, что деньги на счету все еще лежат. Медленно потянулись гудки, а затем зашлись истеричным пиканием и оборвались. Исполненная подозрений, я набрала смс, что буду ждать его в парке у моего дома и пошла туда, теряясь в догадках, куда же вляпался мой лучший друг.

Я просидела час. Два. Три. Начало темнеть. Людей, гуляющих, либо спешащих домой и срезающих путь через парк, становилось все меньше, а Женька все не появлялся. От скуки маяться не приходилось — из-за волнения течение времени скрадывалось.

Когда мне уже захотелось плюнуть на все и пойти домой, из полумрака показалась до боли знакомая фигура. Она приблизилась и взору открылось такое родное лицо, непривычно серое и изнуренное. Глаза защипали непрошеные слезы, а Женька замер, будто боясь приблизиться. Мы так и стояли, как дураки, страшась сделать первый шаг, а потом я не выдержала и бросилась к нему. Невыносимо надежные и теплые объятия с готовностью укрыли меня от всех переживаний, заставили кануть в небытие все вопросы, порожденные длительным ожиданием.

— Ира…

— Я так скучала, — тихо прошептала я, боясь разжать руки и понять, что все это просто сон.

Вот, по чему я действительно тосковала — не по благам цивилизации, не по ни к чему не обязывающим знакомствам, а по нему — по такому близкому и родному Женьке. Только теперь мне удалось это понять.

— Отпусти уже, — его голос наполнила теплая улыбка. — Я тоже соскучился, и хочу на тебя посмотреть.

Разжать руки оказалось гораздо сложнее, чем можно было ожидать. Заставить себя посмотреть дорогому другу в глаза — еще труднее. Всепонимающий Женька вдруг моргнул и принял свой привычный радостный, но приправленный хитрецой вид.

— Так куда, ты говоришь, ездила?

Голос Жени наполнила такая непередаваемая ирония, что я невольно расслабилась, повеселела и окончательно отказалась от неубедительного мифа поездки за границу.

— Жень, — мы присели на ближайшую лавочку. — Понимаю, что врать, будто я ездила в другую страну, глупо и бессмысленно, но и правду сказать не могу. Она слишком невероятна, чтобы ты смог в нее поверить.

— Разве я когда-нибудь не верил тебе? Или оставлял в беде?

Серые глаза Женьки неожиданно потемнели от грусти. Вспомнились былые времена, когда мы могли рассказать друг другу все, что угодно. А теперь за нашими плечами мертвым грузом висели тайны.

— Нет! Что ты! Конечно нет! Я совсем не это имела ввиду! Просто… я пока не готова тебе об этом рассказать.

— Понимаю. Но все равно не могу с этим смириться.

— Естественно понимаешь, — я неуверенно улыбнулась. — Кто еще может понять меня, как ни самый драгоценный друг?

Женька не улыбнулся в ответ. Его лицо стало предельно серьезным, по нему скользнула тень решимости, заставившая меня внутренне содрогнуться. Что с ним произошло? Почему мне кажется, что сейчас он задаст вопрос, который я не хотела бы слышать?

— Ира… для тебя я просто «драгоценный друг»?

Нет, определенно, с Женькой что-то не так. Раньше он не сомневался в моем к нему отношении, и мы негласно дорожили каждым совместным мгновением. А теперь он сбрасывает звонки, не особо удивляется моему исчезновению и задает странные вопросы.

— Ну… да, а почему ты спрашиваешь?

— Я люблю тебя. Я думал, что это очевидно.

Горло разом пересохло. Что он сказал? Любит? Но почему говорит это только сейчас?! И от чего эта печальная обреченность на лице?

— Жень, я…

— Думал, но, видимо, ошибался. Почему ты исчезла, ничего не сказав? — на моей памяти, Женька впервые позволил себе разозлиться в моем обществе. — А теперь появляешься, как ни в чем не бывало, ничего не объясняешь и делаешь вид, будто ничего не понимаешь! Хватит, Ир, я лучше других знаю, что ты далеко не так глупа, как пытаешься казаться.

Мое тело само собой попыталось отодвинуться, но Женька не дал мне отдалиться и схватил за запястье. Перед глазами тут же всплыли другие руки. Неестественно горячие. Руки, которые никогда не должны были меня коснуться. В глазах потемнело.

— Хочешь, чтобы я объяснилась?! А сам?! Ты тоже больше ничего мне не рассказываешь! И вдруг признаешься в любви! Так никто не делает, Жень!

Он вдруг разжал пальцы и сник. Даже как-то болезненно сгорбился, будто потеряв причину выглядеть иначе. Господи, как же я была слепа… а как хвалилась полным взаимопониманием!

— Извини меня. И забудь о том, что я сказал. Просто быстротечность времени иногда заставляет людей делать то, на что раньше они никогда не решились бы.

— О чем ты? — в груди невольно заметался зверек беспокойства. — Жень, что-то случилось?

— Ира, давай так, ты говоришь, где была последний месяц, а я рассказываю о своих неприятностях, идет?

— Нет! Это не равнозначно!

— Более чем равнозначно, можешь поверить.

— Нет.

Мы вдруг замолчали и задумались каждый о своем, как это часто бывало. Знакомые всегда удивлялись, как мы можем пойти куда-то вместе и промолчать целые часы. Они так и не смогли понять, что слова порою бывают совершенно пусты, по сравнению с молчанием. В таком безмолвии мы могли решить самую трудную проблему, поведать больше, чем кто-то открывает за всю жизнь. Но на сей раз Женя слишком быстро прервал эту тишину:

— Ира… скажи, ты веришь в магию? Не как в твоих любимых книжках, а по-настоящему.

Вот чего-чего, а этого вопроса приходилось ждать в самую последнюю очередь. Но Женька оставался предельно невозмутимым, и мне пришлось ответить.

— Что случилось? Ты хочешь обратиться к какой-нибудь гадалке или что-то в этом роде?

Друг посмотрел на меня с таким непередаваемым выражением, что я едва не хохотнула. Ну да, извечно рациональный Женька никак не хотел представляться в обществе перегруженной бижутерией женщины с колодой карт.

— Хватит нести чушь. Просто интересно было бы услышать твой ответ.

— Тогда, однозначно верю. Ты мог бы и догадаться.

— Ты хорошо подумала?

— Уж поверь, я уверена как никогда.

В районе нижних девяносто зазудело непреодолимое желание подбросить в руке небольшой огненный шарик. Для пущей убедительности.

— Действительно, — Женька улыбнулся. — Кстати, тебя так долго не было, что я успел раздобыть очередную легенду. Будешь слушать?

Об этой маленькой традиции знали только мы вдвоем. Женька всегда слишком баловал меня, потакал самым дурацким увлечениям. В конце концов он стал специально искать для меня самые разнообразные истории, легенды и предания, а при личной встрече рассказывал их. Слушать его было одним удовольствием, которое не могло сравнится с простым прочтением, поэтому когда-то я восприняла такую инициативу с крайним восторгом.

— Конечно! Господи, как же я по этому скучала!

Ночь уже давно вступила в свои права: зажглись фонари, вокруг остались только запозднившиеся парочки и компании, одиночных прохожих в поле зрения не наблюдалось. Полная луна светила настолько бледно, что ее запросто можно было спутать с непомерно большим фонарем, а вокруг нее едва просматривались тусклые гвоздики звезд. С небом Драа'искар не сравнить. Но все равно это придавало голосу Женьки особый магнетизм.

— Говорят, что раз в тысячелетие рождаются особые люди. Наш мир очень молод, но однажды такой человек появился и древние назвали его Избирающим. Почему, спросишь ты? Все просто, он имел власть выбрать судьбу целого мира. Нашего мира. Тайное искусство или простое ремесло? Колдовство или технология? Звучит заманчиво, но несколько пугающе, правда? Только представь себе, какая это должна была быть ответственность! Но дар этот больше похож на проклятие. Избирающий любил жизнь, существовал не ради себя, но ради других. Он любил, страдал и смеялся, пока однажды во снах к нему не стали являться странные картины. Иногда они были прекрасными, а иногда пугающими. Да, он видел мир таким, каким он может стать. Сначала это казалось Избирающему интересным. А затем он потерял сон, стал медленно сходить с ума. Семья, любимая женщина, дети… все отреклись от него, признав сумасшедшим. Последней каплей стало нежеланное знание. Кто-то раскрыл Избирающему суть его предназначения и назвал цену. А ею была жизнь. Определившись в выборе, Избирающий должен был умереть.

— Но почему?!

— Откуда мне знать? — усмехнулся Женька. — Наверное, это такой своеобразный предохранитель. Выбирать для других — не для себя.

— Жестоко… но чем же все закончилось?

— Разве не очевидно? Он сделал то, что как мне кажется, случается крайне редко. Поменял ход развития нашего мира. И погиб. В чем-то я его понимаю. Отомстить таким образом судьбе, перевернуть привычный уклад, прежде чем уйти, это заманчиво. Впрочем, легенда есть легенда.

— Хех, я даже почти поверила. Но хорошо, что так быть не может.

— Это почему? — удивился Женька. — Я думал, что ты скажешь обратное.

— Знаешь… мне нравится наш мир. Я правда люблю его. И не хотела бы, чтобы он изменился.

Да… особенно после того, как появилось с чем сравнивать. Если бы Избирающий действительно существовал, то смена магии технологиями или наоборот сильно ударила бы по его современникам. Ведь вековой опыт оказался бы пустым.

— Ты не представляешь, — Женька неожиданно тяжело вздохнул и опустил голову на руки. — Как я рад это слышать.

— Хах! Но не думай, что я из-за этого хоть немного вернусь к реальности!

— Ну, я не настолько наивен.

Мы сидели и бестолково улыбались друг другу. Так и пялились бы, как два идиота, но Женька вдруг подался вперед и поцеловал меня. Без смущения, предупреждения, просто поцеловал так, будто ничего естественнее в мире быть не может. Наверное, так оно и есть. Но перед глазами предательски встал проклятый погреб Замка Снов, а на языке заиграл пьянящий вкус вина. И вкус чужих горячих губ, сейчас показавшийся отравой. Женя видимо почувствовал, что я реагирую совсем не так, как должна была бы и печально спросил, отстранившись:

— Значит, ты не дашь мне и единого шанса?

— Прости, Жень… я сама не знаю, что делать…

Мысли путались не хуже наушников, небрежно засунутых в карман. Ну зачем? Зачем он это сделал? Зачем разрушил едва вернувшуюся атмосферу доверия? И почему так бешено бьется сердце? Почему горят щеки? Почему в груди разливается треклятое вино?

Внезапно где-то за спиной появилась опасность. Я рефлекторно обернулась, чудом не успев наугад бросить атакующее заклинание. Среди деревьев стояла всего лишь очередная приблудившаяся парочка: невысокий мужчина и миловидная женщина с короткой стрижкой. Неужели чутье подвело?

— Евгений! — неожиданно произнес мужчина. — Вы обдумали то, о чем мы вам сегодня говорили?

Женька тихо чертыхнулся.

«Кто это?» — спросила я взглядом.

«Лучше и не спрашивай», — подкатил глаза Женька.

Наши переглядывания незамеченными не остались.

— Кто ваша прекрасная спутница?

— Спутница желает остаться инкогнито и наедине. Не могли бы вы куда-нибудь уйти? Евгений сейчас занят.

Женя не успел опомниться, как я выпалила все это в лицо немного удивленной паре. Интересно, что это за такие подозрительные и настойчивые знакомые у него появились?

Женщина, до сих пор выглядевшая вполне спокойно, вдруг странно дернулась, положила своему спутнику руку на плечо и что-то зашептала. Мы с Женькой, продолжали сидеть и наблюдали за этим «совещанием» с ленивым любопытством. Наконец они закончили, и мужчина вперил в меня внимательный взгляд. Честно говоря, стало как-то не по себе, он словно смотрел далеко за пределы внешности. Вдруг на лице незнакомца появился ужас и он тихо пролепетал:

— Прошу прощения за беспокойство… Я вас не признал.

— О чем вы? Впервые в жизни вас вижу, вы и не могли меня узнать.

Мужчина с женщиной удивленно переглянулись. И только теперь до меня дошло, что они далеко не так просты, как кажутся. Небольшая манипуляция, и я с легкостью разглядела в них магические способности. Настолько низкие, что на Драа'искар никто даже не обратил бы внимания. Вот так сюрприз… Ладно, с ними разберемся позже. А сейчас нужно избавить Женьку от этого сомнительного общества.

— Ну, мы пойдем.

— Нет, не пойдете, — неуверенно возразила женщина.

— Серьезно? Что ж, попробуйте меня задержать. Жень, пошли.

Взяв ничего не понимающего Женьку за руку, я уверенно повела его в сторону своего дома. Но стоило сделать пару шагов, как тело неуверенно замерло, будто вокруг разлили патоку. На проверку заклинание оказалось настолько слабеньким и неубедительным, что мне даже не удалось как следует разозлиться.

— Я вполне серьезна. Нам нужно переговорить с Евгением, и вы, девушка, не имеете права вмешиваться.

Мой тихий смех заставил парочку вздрогнуть. А уж когда я без труда развеяла их совместную магию, лица незнакомцев и вовсе потеряли цвет.

— Что, простите? Чего я там не имею? Или мне послышалось?

Женщина собралась что-то ответить, но застыла, перестав даже моргать. Еще бы, этому парализующему заклинанию Лардан научил меня совсем недавно, и оно не шло ни в какое сравнение с убогими потугами местных недомагов.

— Что такое? — я издевательски усмехнулась. — Язык проглотила?

— Ира!

Женька неожиданно схватил меня за плечи и повернул к себе лицом. В серых глазах плескалось неподдельное беспокойство. Господи, что я делаю? Это даже хуже, чем то, как поступает Астарт. Развеянное заклинание опало к ногам недвижимой магессы, у которой от ветра уже потекли слезы.

— Ира, пойдем, — требовательно позвал Женька, вырывая меня из тягучих сомнений.

— Убирайтесь и больше не смейте к нему приближаться. Никогда. Надеюсь, что вы все хорошо поняли.

Бросив последний взгляд на побледневших и молчаливых магов, я приняла предложенную Женей руку, и мы степенно удалились в сторону дома. Втайне мы оба надеялись, что эти двое не станут нас преследовать. И все бы хорошо, да только стоило чуть отойти от парка, как Женька остановился и бесцеремонно захватил меня в крепкие объятия. Нет, ну ничему-то его жизнь не учит… хотя сейчас так не хочется вырываться из надежных рук.

— Я не буду ничего требовать от тебя, Ир. Просто давай немного постоим вот так, ладно?

Как можно было отказать? Я позволила себе забыться, отбросить ненужные воспоминания и просто отдаться сумасшедшему теплу, исходившему от Женькиной груди. Кто знает, сколько мы простояли посреди ночной улицы? Может час, а может всего минуту. Главное, что в конце концов мы посмотрели друг другу глаза и хором сказали:

— Мне надо столько всего рассказать!

Мы улыбнулись одними глазами, и я устало предложила пойти ко мне домой. Естественно, что Женька, в свое время чуть ли не прописавшийся у меня, против не был.

Квартира встретила гробовой тишиной, и мы не спешили ее нарушать. Женька по привычке сразу пошел на кухню, чтобы приготовить мне кофе. У него оно всегда получалось невообразимо вкусным. Я же присела на диван и стала ждать, собираясь с мыслями, но совершенно не представляя, как открыть свою тайну.

«Ирида — голос Лардана сковал мысли могильным холодом. — Все в порядке?»

«Не совсем, но ничего особо серьезного… относительно. А почему ты спрашиваешь?»

«Я уловил колебание магического фона. Такое сильное могла вызвать только ты, — пояснил свое беспокойство не-мертвый. — Что произошло?»

«Местные маги, если их можно так назвать, наткнулись на меня в рекордные сроки. Но серьезных проблем не доставили».

«Ничего удивительного. Наверняка ты для них настоящий феномен».

«Я тут не при чем… Слушай, Дан, тот друг, о котором я говорила, он не маг, но как-то со всем этим связан. Сейчас мы у меня дома, и я собираюсь ему все рассказать… Только не отговаривай! — прервала я уже собиравшегося возразить некроманта. — Поэтому, возвращайся скорее. Не могу говорить об этом одна».

«Ты не подумала, что твой друг может счесть меня лишним? Ну или опасным, как минимум».

«Подумала! Но мне все равно нужна твоя поддержка!»

«Ладно, скоро буду».

Связь тут же прервалась, и в гостиную вошел Женька с двумя большими кружками ароматного кофе в руках.

— Жень, подождешь немного?

— Зачем? Разве мы не решили перестать разыгрывать этот спектакль?

— Мы ждем человека, который непосредственно связан со всем, что со мной произошло.

Женька неприятно удивился. Я догадывалась, конечно, что он предпочел бы поговорить со мной наедине, но не могла этого позволить.

— Почему бы не начать без него?

Ничего не ответив, я демонстративно сделала глоток невообразимо вкусного кофе, чувствуя себя полной дурой. Со своей чашкой мне удалось разделаться довольно быстро, и теперь, положив руки на колени, я жадно косилась на Женину.

— Держи, — он натянуто засмеялся и протянул вожделенную посудину. — Как я и думал, страсть к кофе — это единственное, что в тебе никогда не изменится.

Обстановка постепенно разрядилась, и ожидание прекратило быть таким напряженным. Мы сами не заметили, как стали перемывать косточки общим знакомым, вспоминать былые курьезы и беззаботно смеяться. С Женькой всегда было невообразимо легко общаться, хотя другие люди почему-то не разделяли моего мнения на этот счет.

Звонок в дверь раздался неожиданно быстро. Перед уходом я объяснила Лардану назначение этой «кнопочки» и теперь не сомневалась — это он. Некромант спокойно разулся, вошел в гостиную и уселся прямо напротив Женьки. Они прямо и оценивающе друг друга рассмотрели, а затем оба неожиданно расслабились. Никогда не понимала этой странной способности мужчин оценить друг друга по одному взгляду и тут же отнести друзьям или врагам.

— Что ж, — голос показался мне неожиданно сиплым. — Я начну первая. Словом, отсутствовала я далеко не месяц…

На острове Ар'эрэль, в одном из множественных помещений дворца, сидели двое. Они не пили и не разговаривали, они просто сидели и ожидали неизвестно чего.

— Что с Советом? — задал вопрос эльф.

— Да что с ним будет? Д'рахмы передали сообщение, что сегодня с повстанцами собираются штурмовать здание, в котором эти крысы забаррикадировались. Местное население даже стало организовывать самостоятельные рейды, маги бегут оттуда не разбирая дороги.

— Полагаю, мне нужно тебя поблагодарить. Ведь ты говорил, что Совет не так страшен, как пытается казаться, а мы не слушали… не хотели развязывать войну. Как полные дураки смотрели на крысу в полной уверенности, что перед нами тигр.

— Вас можно понять. Особенно не в чем винить Объединенные Королевства, в свое время они пострадали больше других. Но Валария изначально говорила, что Совет просто мелкая сошка под могущественным покровительством. И все хотела добраться до истоков.

— Но ведь не старые воспоминания заставили тебя примчаться на Ар'эрэль ни свет ни заря?

— Разумеется, — внешне Астарт оставался спокойным, но в глазах затлел огонек ненависти. — Он объявился. Напрямую вышел со мной на связь.

— Агварос?

— Он самый. И знаешь, что самое интересное? Этот чертов безумец говорил со мной о Совете. Нес чушь про некую пробную партию, собирающую игроков, и приказал не втягивать в это молодую скользящую. Он возомнил, будто может мне приказывать. Найду паскуду и буду медленно и мучительно вырезать из него всю дрянь.

— Астарт, — Вир попытался воззвать к разуму аглара. — К его словам стоит прислушаться. Каким бы подонком ни был Агварос, но его предупреждения из воздуха не берутся, пускай и исходят из мерзких побуждений. Ты просто ослеп от ненависти.

— Не тебе говорить мне об этом! — неожиданно взревел герцог. — И не тебе судить.

Эльфийский Владыка не попытался остановить аглара, сломя голову ринувшегося к выходу. Старый друг предупредил его, и теперь стоило серьезно поразмыслить над дальнейшими действиями. Что-то подсказывало Виринеруаниэлю, что падение Совета повлечет за собой еще много бед.

— Так значит ты утверждаешь, что он — труп?

— Не-мертвый, — тактично поправила я.

— Что за бред… Я думал, ты сильно преувеличивала, когда говорила, будто в то, что ты расскажешь, будет сложно поверить.

— Ты имеешь полное право назвать меня лгуньей. Это действительно звучит безумно…

— Нет, — неожиданно прервал цепь сумбурных оправданий Женька. — Хотя, полгода назад я сказал бы, что ты перечитала своих книжек и посоветовал отдохнуть.

— А сейчас? Как ты связан с магами, и о чем они хотели с тобой поговорить?

Женька вдруг надолго замолчал и очень тяжело посмотрел на меня, а затем в его глазах мелькнула твердая решимость, и он устало произнес:

— Просто я Избирающий, Ир. И наши маги очень не хотят, чтобы я выбрал путь технологического развития.

Все мои переживания вдруг стали такими бессмысленными. Словно в сердце оборвалась какая-то важная струна, породив тяжелую жажду смерти. Хотелось умереть прямо здесь и сейчас, вместе с частью души, которую погребла под собой могильная плита ужаса.

Глава 9

На кухне кипел электрический чайник, монотонно тарахтя металлическим корпусом о пластиковую подставку. Я равнодушно наблюдала за паром, исходившим от него и быстро взвивающимся к грязноватому потолку. Из зала доносился равномерный ропот нового дешевого телевизора, который неотрывно смотрел Дан. Не-мертвый быстро освоился в среде благ цивилизации и активно зомбировался СМИ. Забавно, что влиянию телевидения поддался даже труп, пусть и не совсем мертвый.

Выверенными до автоматизма движениями я залила кипятком очередную кружку низкопробного растворимого кофе и стала пить, смотря в окно, за которым то ли срывался дождь, то ли издевались небеса, обещая ливень, но не давая ничего, кроме плавного передвижения темных туч по небосводу. Я не чувствовала ни горьковатого вкуса кофе, ни холодного ветра, будто по ошибке забредшего в открытую форточку. Окно было старое-старое, стеклянное, доживающее последние года. Помнится, мама хотела заменить его на металлопластиковое, но так и не отвела на это денег. Но все это больше не имеет значения. Такие мелочи лишь все больше вгоняли меня в тоску.

Я тряхнула головой, сбрасывая наваждение, а также мысленно приказывая себе успокоиться и сосредоточиться на выполнении неожиданно вставшей задачи. Избирающий не Избирающий, а умереть Женьке я не позволю. Хандра же еще никого ни до чего хорошего не доводила и проблем никогда не решала.

Допив откровенно гадкий кофе, я пошла в гостиную, намереваясь развлечь себя беседой с некромантом. Хотя увидев его неподвижную фигуру, сидящую в кресле, немигающий взгляд, вперившийся в экран, я поняла — стоящей беседы не выйдет. Поэтому просто решила присоединиться к просмотру… чего он, кстати, смотрит? А! Новости. Что ж, хорошо, пускай будут новости.

Вот только не долго я созерцала политические терки сильных мира сего и наигранно печальные объявления об убийствах и авариях.

— Это что?

— Ну… Я? — неуверенно ответил некромант.

— Я вижу, что ты, — мой преувеличенно спокойный тон обещал превратиться в гром и молнии. — Я спрашиваю, какого черта твоя бледная физиономия делает в новостях?!

К слову, по местному каналу сообщалось о героическом поступке сознательного прохожего, спасшего какую-то тучную и безнадежно выхоленую на вид мадам от ограбления. Надо ли уточнять, кем был тот «герой»? Хорошо еще, что камеры не зафиксировали очередной магический фокус Дана, хотя это объясняется просто — далеко не все магические действия имеют визуальные проявления.

— А что не так? Я всего лишь помог женщине. Это долг любого уважающего себя мужчины.

— Да неужели? — я скептично приподняла брови. — Может ты и в своих экспериментах дамам руку подавал? Извини за грубость, но надо же было думать, прежде чем так светиться!

Меня не оставляло понимание, что я всего лишь срываюсь на Лардане, но остановиться уже не было сил. Не хватало еще проблем с журналистами.

— Ирида, — голос некроманта приобрел стальные нотки. — Ты мне, безусловно, дорога, но я не позволю себя отчитывать. По крайней мере в данном случае и, тем более, тебе. Будем считать, что инцидент исчерпан.

Я еще немного попыхтела, бормоча под нос тихие ругательства, и постепенно успокоилась, понимая, что скандалы и демонстрации приведут к печальному результату.

— Что ты надумала на счет проблемы твоего, хм, друга?

— Женьки?

Разом забыв о перепалке, я на мгновение погрузилась в воспоминания того памятного вечера, когда узнала о роли Жени в судьбе этого мира…

— Как? — дыхание перехватило, и голос казался полузадушенным.

— Не знаю как, Ир. И не в моей власти это изменить, к сожалению. Я с радостью предоставил бы возможность сделать этот выбор человеку, который посчитает это за честь, но судьба распорядилась так, что с этим даром родился именно я.

— И ты всегда это знал? — я спрашиваю тихо и совсем убито.

— Нет, — Женька печально улыбнулся. — Но с моей стороны было глупо не замечать, что на протяжении жизни мне ненавязчиво внушают идею участия в вопросах мирового масштаба… да кто! Собственные родители! Предупреждая твой следующий вопрос: нет, они не виноваты, потому что сами стали объектами влияния, вот только магического характера. Я не мог родиться в семье магов, так как это значительно подорвало бы беспристрастность выбора.

— Жень… — я честно старалась подавлять слезы, но все же почувствовала их на своих щеках. — Почему ты не сказал мне раньше?! Еще тогда, в кафе!

— Потому, — Женя встал, подошел ко мне и приобнял за плечи, присев рядом. — Что не хотел сделать это причиной твоих чувств. Знаешь, ты очень предсказуема. Всегда хочешь казаться хуже, чем есть, но на самом деле очень добрая. И даже сейчас, я по глазам вижу, ты готова сказать, что любишь меня. Но ведь мы оба понимаем, что это не так? Не плачь, я уже давно свыкся с мыслью о скорой смерти, так что просто прими это и не бери в голову.

— Идиот, — я зло оттолкнула Женьку. — Что за бред ты несешь?! Любовь из жалости?! Свыкнись с моей смертью?! Я никогда не свыкнусь с ней, и плевать на законы мироздания! Даже если невозможно что-либо изменить, не проси меня покорно смириться!

Мне уже было плевать и на Дана, молчаливо наблюдавшего за этой абсурдной сценой, и на проблемы, оставшиеся в другом мире… на все было плевать. Я только не хотела отпускать своего лучшего друга! Нет, я не хотела отпускать того, кого всем сердцем люблю! И совсем неважно, какой любовью!

— Успокойся, почему ты так реагируешь?

— А как я, по-твоему, должна реагировать? Радостно сказать: «Да, дорогой Женечка, иди, помирай, я за тебя рада!». Так?!

— Ира. Угомонись.

Увидев, что эта безобразная истерика на убыль идти не собирается, Женька грубо схватил меня за плечи и встряхнул.

— Возьми себя в руки! Я все понимаю, но закатанная тобой сцена отвратительна. Или ты возвращаешься в адекватное состояние, или я ухожу до лучших времен.

Я замерла, тяжело дыша и на задворках сознания отмечая, что наверняка выгляжу не лучшим образом: взведенная, раскрасневшаяся и заплаканная. Оставалось только глубоко вздохнуть и сделать вид, что буря в груди улеглась. Женька никогда не бросал слов на ветер и вполне мог действительно уйти.

— Хорошо… видишь, я успокоилась. Вот только дела это не меняет.

Женя отпустил меня, сел обратно на диван и устало опустил голову на руки.

— Ир, что ты думаешь делать? Вообще, ты надолго здесь?

— Я буду здесь ровно столько, сколько потребуется. А что на счет моих ближайших планов… для начала я душевно побеседую с местной магической шарашкой.

— Ир, не надо, — обеспокоенно произнес Женька. — Я сам разберусь со своими проблемами. Просто будь со мной рядом — большего не нужно.

— Сам ты с ними не разберешься. Сомневаюсь, что эти люди расположены к мирным переговорам. Пускай ты иммунен к магическим воздействиям по праву неприкосновенности, но и сам ничего не можешь!

— Делай что хочешь, — он резко поднялся и направился к выходу излишне энергичным шагом, который выдавал крайнюю степень раздражения.

Женька даже не попрощался, и лишь хлопок входной двери, донесшийся из коридора, возвестил о его уходе. Оно и к лучшему. Нам обоим следовало привести мысли в порядок и решить, как быть дальше. Для меня же это стало куда большей проблемой, чем для него. Ведь он уже смирился, а я никогда не умела этого делать.

С того вечера прошло уже двое суток. Я не сверкала особой радостью, но могла быть уверена, что в случае чего сумею сохранить хладнокровие.

— Мои планы не изменились. Думаю, пришла пора пообщаться с местными «великими и ужасающими». Могу я рассчитывать на твою поддержку? Хотя не уверена, что она действительно понадобится… разве что моральная.

— Что за глупый вопрос? Вроде уже должна была понять, что я всегда помогу и поддержу.

Выработанная способность определять даже самую незначительную эмоциональность Лардана позволила разглядеть его неподдельную заботу. Некроманту не нравились мои намерения, но мешать он не собирался.

Я наскоро оделась, взяла зонт, хотя служил он скорее для конспирации, и мы двинулись в сторону Женькиного дома. Найти место, где собираются маги, было бы проще по возмущениям магического фона, но я хотела, чтобы Женя принял в этом действе непосредственное участие. Он ведь гордец, его и так, я уверена, задевает мое вмешательство. К тому же, есть еще одна, куда более важная причина.

На улице все так же висела неопределенность: то еле-еле срывались дождевые капельки, то просто дул промозглый ветер, разносящий предгрозовой запах озона. Поднимаясь на пятый этаж стандартной многоэтажки, где располагалась квартира Женьки, мы столкнулись с человеком одетым в деловой костюм. На его лице царило настолько непередаваемо важное выражение, что я серьезно задумалась: может за время моего отсутствия сменилась власть и это новый президент? Вот только важный незнакомец оказался всего лишь магом. Я не удержалась и в момент, когда наши взгляды встретились, нехорошо так ухмыльнулась и обратилась к источнику, продемонстрировав всю свои возможности в всей красе. Надо ли говорить, что он припустил вниз с удвоенным темпом, растеряв весь гонор?

Звонить пришлось три раза. С первого взгляда показалось, что квартира пуста, но вот, после особо длинного и настойчивого звонка, дверь открылась, явив, нашим взорам недовольное Женькино лицо. Было видно, что он собирался послать нас далеко и надолго, но вдруг передумал, идентифицировав личности. И правильно сделал, надо заметить. Иначе предыдущая истерика показалась бы ему верхом женского спокойствия.

— Проходите.

Женька с усталым вздохом отошел в сторону, давая нам с не-мертвым пройти в маленькую, но хорошо обустроенную квартирку. К слову, это был один из моих любимых типов жилых помещений. Вообще, я всю жизнь симпатизировала частным секторам, так как теснота и скованность в возможности пошуметь, присущие квартирам, мне никогда не нравились. С другой стороны, хорошо обставленные частные дома чаще встречаются у людей хорошо обеспеченных, да и следить за ними сложнее. А постепенно сделать ремонт в квартире и заставить ее хорошей мебелью — гораздо проще. Впрочем, чего это я, сейчас в моем распоряжении целый замок. Еще и самоубирающийся. Красота.

— И не делай такое недовольное лицо!

— По-твоему я должен сиять радостью? — рыкнул Женька.

— Во-первых, не огрызайся, во-вторых, я хочу как лучше. Тебе разве не надоели эти?.. — я неопределенно махнула рукой куда-то в сторону окна.

Женька раздраженно передернул плечами и подошел к оному. Бегло глянул на улицу, слегка отодвинув занавеску, и тут же задернул ее обратно.

— Ладно, признаю. Что-то в твоей идее есть.

Бесцеремонно раскрыв многострадальное окно от укрывающей его ткани, я наметанным взглядом обнаружила минимум двух наблюдателей. И убедившись, что один из них меня прекрасно видит, показала простую, но красноречивую фигуру из оттопыренного среднего пальца. Затем поставила простенький блок на установленную в квартире магическую прослушку. От технических средств прослушивания такая магия спасти не могла, но, по большому счету, этого и не требовалось. Просто захотелось вновь показать разницу между мной и местными чаровниками, прости господи.

— Вот-вот! И если мы разберемся с этим вместе, будет только лучше, правда?

— Мне не нравится, что ты собираешься решать мои проблемы, — упрямо повторил Женька ставшую привычной фразу.

— Знаешь что? Убери свою гордость подальше и просто прими помощь. Я хочу быть хоть чем-то полезной. А эти твои демонстративные пофыркивания и недовольство… ууу, зла не хватает!

— Знаешь, — Женя невольно усмехнулся. — Я сейчас особенно остро понял, как мне тебя не хватало.

Лардан все стоял в сторонке и исполнял роль молчаливого статуя. Хотя неодобрением от него прямо-таки веяло, нам с Женькой было откровенно плевать.

— Давай, одевайся и вперед. Хоть посмотришь на мою неземную крутость, а то все на словах, да на словах…

Попытка разрядить атмосферу шуткой провалилась. Женька остановил на мне долгий и внимательный взгляд, а затем вышел в другую комнату. Все-таки он сильно изменился. Превратился из вечно веселого раздолбая в излишне серьезного и хмурого человека, совсем отличающегося от того образа, который порой преследовал меня на Драа'искар. Отсюда следует вопрос: а как изменилась я? Ведь невозможно пережить столько потрясений и остаться прежним. Мы даже не замечаем, что каждый день просыпаемся хоть чуть-чуть, но изменившимися. А тут…

— Ира, — прервал невеселые размышления не-мертвый. — Ты хотела бы остаться здесь? Если бы Евгений не был Избирающим?

Полное имя Женьки резануло слух, ведь в моих мыслях он всегда оставался просто Женькой. Я задумалась ненадолго и однозначно ответила:

— Да. Извини, Лардан, но да. Пожалуй, Женя — единственный, кто может удержать меня рядом с собой. Не будь его, и тогда я точно не смогу ни одно место назвать домом. Но я этого не допущу. Мы обязательно что-нибудь придумаем с этим его предназначением.

— Так вот, что ты задумала, — произнес неожиданно вернувшийся Женька. — Брось, Ир. Разве не ты всегда говорила, что хочешь свободы? Хотя, признаюсь, мне приятно слышать такие слова. Кроме того, всегда хотелось взять и привязать тебя к батарее. Жили бы себе душа в душу.

Вот же… везет мне на собственников! Познакомить бы Женьку с Астартом. Точно сошлись бы на почве эксплуатации меня. Один посылал бы на очередное задание, а другой таскал за мной батарею, чтобы не отвязывать лишний раз.

— На такое я не подписывалась! И вообще, никаких батарей — только камин, только хардкор.

Мы с Ларданом дождались, пока подкативший глаза Женька везде выключит свет, а затем вышли на улицу. Дождь по-прежнему не мог собраться с силами и припустить, что, в общем-то, было к лучшему.

— Прекрасная погода, — Женя задумчиво посмотрел на небо. — Интересно, когда дождь наконец пойдет?

Почему-то небеса не ответили этим серым глазам, бросавшим вызов своим грозовым цветом. Поэтому мы просто пошли к автобусной остановке, предоставив Женьке роль провожатого. А проходящие мимо люди, занятые своими проблемами, даже не подозревали, что мимо проходит человек, от выбора которого зависит их будущее.

Ехать пришлось долго, на другой конец города. В конце концов Женька привел нас к внушительному офисному зданию этажей на пятнадцать. Отделка фасада представляла собой одно сплошное синее зеркало. Как банально. Да уж, маги явно изо всех сил стараются не привлекать внимания, как я посмотрю…

— А попроще они домик выбрать не думали?

— Что ты, они же особенные, — Женька фыркнул. — По-настоящему толковых ребят можно найти только в правительстве, да силовых структурах. А здесь собрались в основном бюрократы. Вот им-то больше всех интересен мой выбор. Власть захватили бы моментально, в случае чего.

— Придется объяснить этим неповторимым талантам, что такое хорошие манеры, и как важно личное мнение каждого.

Изнутри здание оказалось типичным офисом, который насквозь провонял тошнотворно-обыденной рутиной. Хотя, один молодой человек выбивался из общей массы и чрезвычайно серьезно глядел в монитор. Как выяснилось, он решал жизненно важный вопрос: куда же деть пиковую девятку? Боюсь представить, какова производительность труда этого места. Не могут же все эти люди целыми днями изнывать от безделья, раскладывая пасьянс?

Женька шел уверено, некоторые работники узнавали его и приветственно кивали. В итоге мы пришли к небольшой приемной — владениям до безумия безвкусной секретутки. Она подняла холеную головку, отрываясь от рассматривания собственного маникюра, и фальшиво заулыбалась.

— Евгений, вы снова к Юрию Константиновичу? — от приторной сладости ее голоса у нас троих единодушно свело скулы. — Он будет рад вас увидеть! Тем более с гостями.

Собственно, в кабинет загадочного Юрия Константиновича эта холера нас едва ли не впихнула. Даже пообещала приготовить кофе и скрылась в своей обители.

В помещении находились трое: полноватый мужчина в возрасте, его сын, судя по внешнему сходству, а также некий тип скользкой наружности, мигом вызвавший инстинктивное неприятие. Решив оставить инициативу себе, я с радостной злобой заявила:

— Ну здравствуйте, Юрий Константинович!

Присутствующие освободились от изумленного оцепенения, и мужчина, сидевший за столом, невозмутимо поинтересовался у скользкого типа:

— Вы говорили о ней? — Юрий Константинович дождался утвердительного кивка и обратился уже ко мне. — В таком случае, я рад поприветствовать вас, скользящая. Вы так рвались со мной пообщаться… зачем? Я вас внимательно слушаю.

Почва под ногами покачнулась, но я смогла взять себя в руки и не подать вида, что обескуражена. Скользящая? Мне кажется или я сильно недооценила противника?

— Вы сами прекрасно знаете причину, по которой мне пришлось сюда прийти, — с неимоверным трудом мне удалось придать голосу твердость. — Оставьте в покое Избирающего. Вам не кажется, что оказывать на него давление… ну, как минимум самонадеянно? Вы не имеете права влиять на его выбор.

— И что же за цели преследует сама скользящая в нашем жалком мирке? — прищурился мужчина. — Какая для вас выгода в неприкосновенности решения Евгения? К слову сказать, вы вообще не правомочны вмешиваться в дела Земли.

— Моя выгода лишь в благополучии… друга. А какие цели я преследую, находясь здесь, уж точно не ваше дело.

Неприятный человек, вставший за спину Юрия Константиновича, торжествующе ухмыльнулся.

— Ошибаетесь, — вступил в разговор сын главы организации. — На данный момент вы находитесь в сфере нашего влияния. Вполне естественно, что мы опасаемся вашего посягательства, скользящая.

— Не беспокойтесь на этот счет. У меня нет ни необходимости, ни желания ставить вам палки в колеса или, упаси господи, претендовать на власть. Единственное, что связывает меня с этим миром — дом и друг. Не более того. Прошу, не заблуждайтесь на счет своей неземной ценности.

— Вас я могу попросить о том же, — неожиданно вмешался Юрий Константинович. — Вы явно считаете себя выше всех присутствующих вместе взятых.

— Похоже, вы действительно не понимаете, в каком положении находитесь. В моих силах раскатать это место по камешку, сохранив себя и своих друзей в полной безопасности.

— В этом я не сомневаюсь, уважаемая.

Ой, не нравится мне все это… Он ведет себя как человек, который прекрасно осознает превосходящую силу врага, но имеет козырной туз в рукаве.

Дан незаметно скользнул назад, прикрывая мою спину и неотрывно следя за подозрительным человеком, сохранявшим полное безмолвие. Женька наблюдал за обменом любезностями тоже молча, но был готов в любой момент что-то предпринять. Повисла нехорошая тишина.

Воспользовавшись заминкой, я внимательнее присмотрелась к неизвестному. Было в нем что-то неуловимо знакомое… но что именно? Выражение лица? Странные прилизанные волосы? Угловатые и скользкие черты лица, делающие его отдаленно похожим на какую-то рептилию?.. Стоп. Рептилию? Ужаснувшись догадке и напрочь забыв о всех своих требованиях, я осторожно поинтересовалась:

— Мы с вами случайно не встречались? Ну, знаете: ночь, корабль, потревоженный сон. Не припоминаете?

— Скользящая, не пытайтесь перевести тему, — многозначительно намекнул Юрий Константинович. — Если вы…

— Дос-статочно! — вдруг прошипел мой былой визитер, заставив всех присутствующих вздрогнуть. — А я ведь предупреж-шдал, ч-што герцог не вс-сегда будет рядом.

— Наконец ты прекратил этот фарс, — я зло ощерилась. — Кто ты? Отвечай!

Неизвестное существо как-то странно засмеялось-зашипело, явно не собираясь отвечать на мои вопросы.

— Я так понимаю, говорить придется на языке силы… что ж, твоя воля. Посмотрим, как важно присутствие герцога рядом со мной.

— Хочеш-шь вмес-шатьс-ся, с-скользяс-щая?

Куда, спрашивается, мне предложили вмешаться? Впрочем, это не важно. Сейчас, когда рядом Лардан и Женька, я вполне могу положить конец этим странным визитам неизвестной шипящей личности.

Не-мертвый без лишних слов встал по левую руку от меня, готовый оказать поддержку. Я незаметно наполнила силой подвеску, увеличивая скорость реакции на максимум, и приняла рискованное решение — использовать Хаос. Что-то подсказывало, что ни арсенал некромантии, ни элементарная стихийная магия не смогут нанести врагу серьезного урона. Чем не крайний случай? Ножны Хранителя вновь стали видимыми, и клинок оказался из них извлечен в какие-то доли секунды.

На мгновение поколебавшись я зажгла темное пламя в свободной руке, все-таки раскрыв карты. Глаза противника неожиданно расширились, и в них разгорелся огонь неподдельного удивления. Он мигом растерял всю свою расслабленность и принял заинтересованный вид.

— Оч-шень интерес-сно. Дос-свидания, с-скользяс-шая, — змееподобное существо тихо расхохоталось, пробирая безумием смеха до дрожи. — И добро пож-шаловать в Игру.

Мы даже не успели ничего сделать, когда противник молниеносно раскрыл телепорт и скрылся в его зеве. Лардан было кинулся подхватить опадающую структуру заклинания, но я заранее знала — бесполезно. Эта загадочная магия бесследно исчезала в считанные секунды. Какого Анатаса здесь происходит?!

Побледневший Юрий Константинович и его сын застыли безмолвными статуями. На их лицах читались откровенный ужас и неспособность здраво рассуждать. Полагаю, сама я выглядела не лучше.

— Значит так, — голос невольно задрожал. — Думаю, добавить здесь больше нечего. Благодарите богов за то, что я избавила вас от этого существа. Уж поверьте, ничего хорошего сотрудничество с ним не принесло бы. И еще одно. Увижу рядом с Избирающим хоть одного мага… убью к чертовой матери. Не задумываясь.

На этой невеселой ноте я схватила под руки Женьку и Лардана, а затем изо всех сил понеслась на выход, не разбирая дороги. Состояние было странное: руки дрожали, хотелось крушить все подряд, да и перед глазами стояли крайне нелицеприятные картины убийств. Что происходит?

В опустевшем холле Лардан резко остановился, и сила инерции едва не вывихнула мне плечевой сустав.

— Чего еще?!

— Ира, — холодно произнес некромант. — Успокойся.

— Я спокойна! Что не так-то?

— В зеркало посмотрись, — как-то странно произнес Женька.

Требуемый предмет меблировки очень удачно нашелся в двух шагах от нас. Я нервно прошествовала к нему, взглянула на свое отражение и в ужасе отшатнулась. Мои глаза застилала непроглядная тьма, закрывшая собой радужку, белки и даже разумность взгляда. Словом, картинка не для слабонервных.

— Как это убрать?! — испуганно спросила я Дана, отчаянно надеясь получить вразумительный ответ.

— Просто закрой глаза и попробуй успокоиться.

— Каким образом, скажи на милость?!

— Тогда, — не-мертвый пожал плечами. — Другого выбора не остается.

А затем некромант просто взял и с силой ударил меня по затылку. Разум погрузился в спасительную темноту, жадно забравшую себе все переживания и злобу.

Стоило трем потрепанным личностям выйти из ничем не примечательного офисного здания, как стеной хлынул дождь. Холодные капли разбивались об асфальт, окна, крыши машин. В воздухе потрясающе пахло озоном и прибитой пылью.

Избирающий нес на руках девушку, казавшуюся мирно спящей. Этот странный не-мертвый, Ирин друг, позаботился о том, чтобы они не промокли. Даже создал иллюзию двух раскрытых зонтов. Женьке же было плевать, что думают об этом прохожие, если они вообще что-то замечают, кроме самих себя.

Сейчас было особенно трудно поверить, что это хрупкое существо в его руках — могущественный маг, сбивший спесь с зарвавшейся организации. Да, та Ирка-раздолбайка, которую нужно было от всего оберегать, хранить, как величайшую драгоценность, бесследно исчезла. Как бы Женька хотел вернуть прошлое. Те прекрасные дни, когда он и знать не знал ни о каких магах и проблемах мира, а единственной связью Иры с чем-то необычным была страсть к безумным фантазиям. Как много он отдал бы за это…

Женька вдруг понял, что ему совершенно все равно, будут ли чувства Иры продиктованы жалостью или чем-то другим. Он просто хотел любить ее, не задумываясь об условностях, и хоть ненадолго почувствовать любимым себя.

— Пора заканчивать с этим мучительным ожиданием смерти, — тихо произнес молодой человек. — И будь что будет.

На улице разразилась настоящая буря. Яркая молния призвала мощный раскат грома, заставивший меня проснуться. Голова раскалывалась, а пересохшее горло требовало хоть каплю живительной влаги, столь щедро опадающей за окном.

— Дан, — просипела я, не открывая глаз. — Пожалуйста, дай воды.

Стакан незамедлительно ткнулся мне в руки холодным граненым стеклом.

— Спасибо.

Вместо холодного ответа не-мертвого раздался грустный Женькин голос. Я даже подскочила на диване от неожиданности.

— Я знал, что эта затея изначально была неудачной.

— Ох, Жень… я думала, что ты уже ушел. И вообще, все ведь закончилось хорошо.

— Не важно. В любом случае, это было слишком опасно.

— Что по-твоему было бы лучше? Оставить все как есть? Ты даже не представляешь, насколько опасен может оказаться тот… пусть будет человек.

— Неужели ты не понимаешь? — практически прошептал Женька. — Мне плевать, что будет с этим несчастным миром. В конце концов, он не принес для меня ничего, кроме разочарований. А вот твоя судьба мне далеко не безразлична.

Повисло неловкое молчание, Дан где-то пропадал, а я не знала о чем говорить.

— Каково это, Жень?

— Что?

— Выбирать.

— Ну, — он нервно засмеялся. — Последний год я постоянно чувствую будто… нечто вроде двух струн под рукой. Извини за пример, но ничего лучше в голову не приходит. И я четко знаю, что значит каждая. Остается лишь дернуть за одну из них… все до обидного элементарно.

— А…

— Ира, — Женька оборвал меня на полуслове и внимательно посмотрел в глаза. — Хватит.

Не знаю, сколько мы просидели так, не проронив ни слова, но я первой не выдержала. Встала, преодолела расстояние в несколько шагов, а затем поцеловала его, не в силах больше выдерживать эту невыносимую тоску в Женькиных глазах. Разве могу я так просто отвергнуть его чувства?

— Я люблю тебя.

Подрагивающий шепот звучал неубедительно, но моему Избирающему было все равно. Я отчетливо поняла, что ему просто нечего терять, и сейчас Женька готов принять за правду любой обман. От этого осознания становилось больно, что-то сжималось в груди, не давая продохнуть.

— Знаешь, любовь это, симпатия или жалость — не имеет значения. Я просто схожу с ума уже от того, что ты рядом.

— Жень, — по щеке покатилась слеза. — Какой же ты дурак…

Я обняла его так крепко, как только могла. Мгновения растянулись в вечность, казалось, будто руки никогда не разожмутся и не отпустят этой величайшей ценности.

— Почему ты смеешься?

— Наверное потому, что я самый счастливый дурак на свете, Ир…

Каким бы ни было будущее, я твердо решила, что буду жить дальше. Ради Женьки. И всегда буду помнить эту ночь. Любовь и горечь, счастье и тяжесть на душе, отчаянность каждого движения, будто живешь только сейчас, только в этот момент, мгновение на краю бездны… И то ужасное, серое от шедшего всю ночь дождя, утро без единого лучика солнца. Пустое, как и квартира, где я осталась наедине с запахом Женькиного тела, пропитавшим постель, и невыносимой болью. И тихое «прощай», услышанное в полусне, легкое касание губ… все это навсегда останется со мной.

Почему? Почему этот кусочек счастья, который удалось отобрать у судьбы двум неудачникам, был прощанием? Реквиемом по совместной жизни, которой никогда не будет.

Три дня прошли словно в бреду. Лардан пытался помочь, поддержать, но от этой поддержки становилось только хуже. Она будто окончательно выбивала почву из-под ног.

Я знала, что Женька все еще жив, и что решение пока не принято. Мне было плевать на судьбу мира, мне было плевать на человечество, я просто обрывала телефоны всех его знакомых, родителей, в попытках отыскать, увидеть еще раз… И еще я знала, почему он поступил так. Уехал куда-то подальше от людей, где никто не сможет его найти. Ведь так сложно сделать выбор, цена которого жизнь, когда рядом любимый человек, ради которого хочется жить. Но я все равно, снова и снова набирала телефонные номера, в надежде услышать его голос на том конце провода.

Когда мир сотрясло возмущение магического фона колоссальной силы, я мигом выбежала на улицу, не сказав Дану ни слова. Быстрым шагом дошла до скамейки в парке, где совсем недавно Женька признавался в любви, и дала волю чувствам. Все вокруг будто вымерло. Может люди обходили стороной бесконечное отчаяние, которое источали мои бессильные стенания?

Я никогда так не плакала. Я рыдала и все повторяла его имя, до тех пор, пока просто не осталось слез. Пока вся боль не излилась в бесстрастную пустоту, оставив на душе осадок, который обещал принести с собой долгие бессонные ночи, медленно разрывающие душу на куски.

— Значит, ты принял такое решение? Ты молодец, Женька… Мой Женька… Избирающий…

Ветер подул, словно неся в себе ответ. Конечно, это было лишь игрой воображения. Но так хотелось верить, что этот ласковый, и вместе с тем холодный, ветер — ответ и утешение.

Ноги сами понесли меня в квартиру, наполненную тошнотворно яркими воспоминаниями.

— Дан, — безразлично произнесла я, найдя на кухне не-мертвого. — Мы возвращаемся на Драа'искар. Больше меня здесь ничего не держит.

Глава 10

Печальным взглядом я окинула место, долгие годы исполнявшее роль родного дома, куда всегда можно было вернуться, и поняла, что сейчас происходит настоящее прощание с прошлым. В тот момент, когда я покину Землю, эта порядком обшарпанная квартирка потеряет право называться моей крепостью, за стенами которой были взлелеяны самые безумные мечты. Не хотелось оставлять все так: пустые бутылки из-под спиртного, пачки от сигарет, полный бардак. Все это являлось следствием восстановления душевного равновесия после потери Женьки. Сейчас поворачивать назад было уже поздно. Стоя над собранными сумками, в которые вместились в основном практически полезные вещи, я прощалась. С домом, с памятью, с Женькой… со всем, что было так дорого, но внезапно кануло в небытие.

Мы с не-мертвым отнюдь не сорвались с места тот час же. Прошло целых два дня, ведь я понимала — в таком состоянии заявляться пред светлые очи Астарта, д'рахмов, Шера, да и всех, кто ждал меня на Драа'искар, не стоит. Совсем не стоит. Вот и приводила в порядок свой внутренний мир по мере возможностей. Лардан молчаливо смотрел, как физическим саморазрушением я перебиваю попытки развалиться изнутри. Поначалу он пытался вмешаться, и пришлось красноречиво дать понять, что на данный момент все его поползновения излишни.

Действуя согласно подробным инструкциям Хранителя, я с легкостью пересекла границу миров, увлекая за собой молчаливого Лардана. На этот раз не понадобился даже физический контакт. Неужели это всегда было так просто? Смешно. Как неожиданно мы порой понимаем незначительность переживаний и проблем, ранее казавшихся неподъемным грузом.

Будь моя воля, и я бы без колебаний навеки осталась в этом чарующем мраке великого ничто. Но чужая, незыблемая власть потянула меня обратно, в отвратительно живой мир, полный страданий и сожалений. Герцог даже теперь был благотворительно жесток, пускай и сам того не подозревал.

Закон подлости непреложен в любом мире, поэтому время возвращения выдалось одним из самых неудачных. Если быть точной, то мы с не-мертвым нежданно-негаданно появились посреди зала переговоров, полного людей и нелюдей, из которых знакомых лица было всего два — Астарт и Виринеруаниэль. Хотя вру. Где-то смутно маячила физиономия Заралениэля.

Коротко и несколько безразлично я кивнула присутствующим в знак приветствия, бросила отдельный взгляд на Астарта, понадеявшись, что сумела скрыть хотя бы половину океана боли, вышедшего из берегов души, и невозмутимо прошествовала к выходу. Вещи, повинуясь несложному заклинанию, плавно скользнули по воздуху прямо за мной. Лардан остался в зале, дабы с ходу вникнуть в суть происходящего и позже поведать обо всем мне.

От всей этой тошнотворно-роскошной обстановки хотелось рыдать. Пустая и холодная, она вовлекала меня в омут бессильной тоски. Лучше никогда так и не узнать тепла, чем ощутить его потерю.

Астарт заглянул на огонек спустя два часа. За это время я успела смириться с необходимостью пребывания здесь и даже заново привыкнуть к окружающей обстановке. Вот только заставить себя отвлечься от губительных раздумий и перестать прожигать пустоту неосмысленным взглядом пока не удавалось.

— Приди в себя, скользящая. Смотреть тошно на твою бесхребетность.

— Еще несколько слов в подобном тоне, и я не стану прилагать чрезмерных усилий к возвращению чьей-то сестры.

В голове сами собой проносились мольбы о прозрении. Не знаю, прочел ли Астарт в моих глазах этот призыв или просто был властен понимать то, что другие обычно не желают даже замечать, но выражение его лица смягчилось. Герцог присел рядом со мной, заставив сердце пропустить несколько ударов. В эту секунду чья-то рука повелительно снесла все стены между нами. Он знал. По-настоящему знал и когда-то давно чувствовал все то, что я переживала сейчас. Именно поэтому и был так бесцеремонен.

Пожалуйста, прошу, заметь мое страдание. Не слушай меня. Не осуждай. Просто позволь разделить это с тобой, хоть я и не имею права просить о подобном.

— Лардан рассказал мне о случившемся. Вкратце, конечно, но этого достаточно для того, чтобы я мог сказать: не стоит уничтожать себя ради того, чего уже не вернуть. Не повторяй моих ошибок и живи. Ради себя и тех, кого довелось потерять, как бы это ни было тяжело. Не позволяй сломить себя, если желаешь сохранить личность и достоинство.

— Но я не могу забыть, — голос сел от подкативших к горлу слез. — Как жить дальше, Астарт? Я не могу ни спать, ни есть, ни даже думать.

— Разве я просил забывать? — удивленно вздернул бровь аглар. — Напротив, стань достаточно сильной для того, чтобы помнить. И гордиться тем, что не взирая на все ты можешь смотреть вперед. Жизнь — это всегда разочарование и потери, от этого не сбежать. Так подними голову и брось вызов судьбе. Или же ты желаешь преклонить пред ней колени?

Да. Только он мог сказать это. Только Астарт мог произнести те самые слова, которые были способны разжечь огонь жизни в моем отчаявшемся сердце. И тем больнее показались воспоминания о нашей последней встрече. Слезы все-таки покатились из глаз.

— Прости… я не должна была говорить тебе все те ужасные вещи. Не имела права судить.

— Не стоит извинений, скользящая, — герцог мягко хохотнул. — Ты наконец-то сказала то, что думаешь. Это ведь в твоем духе, так что не изменяй себе.

— Я так не думаю… — едва слышно прошептала я.

— Что, прости?

— Я говорю, что не думаю так. В Тайрасе я сходила с ума от бессилия и проклинала себя за глупую жестокость. Хорошо, извинений просить не буду, но просто знай, что это была вспышка гнева и только.

Аглар бросил на меня странный взгляд, полный бушующих эмоций, но достаточно спокойно произнес:

— Учту. В любом случае, сейчас гораздо важнее то, что мы наконец достигли цели. Совета больше нет. Право на владение захваченными им землями возвращается скользящим, то есть — тебе. Как ты того и желала, глава Совета Ирдаил был оставлен в живых и ждет не дождется встречи.

Известие о падении магов разразилось громом средь ясного неба. Неужели все действительно так просто? Неужели ради этого я была готова взять на себя любые обязательства? И почему так больно понимать, что мне удалось миновать эту роковую ступень? Скоро все будет кончено. Женьки больше нет, и Астарт забудет обо мне в тот момент, когда увидит Райану. Что ж, тем лучше. Тогда я наконец стану по-настоящему свободна и смогу с чистой совестью поблагодарить герцога за урок. С этого момента я буду смотреть только вперед, без сожалений о прошлом, без тоски по безвозвратно упущенному.

— Вот как. Значит у тебя наконец появился повод спросить с меня по счетам. Спасибо и поздравляю.

— Я могу, но не стану этого делать, — неожиданно признался герцог. — Думаю, ты более чем заслужила хотя бы доверие. Разберись со своими делами и помоги мне тогда, когда посчитаешь нужным. Я рассчитываю на тебя.

Сердце, едва-едва покрывшееся тоненькой корочкой спасительно льда, болезненно забилось в грудной клетке. Зачем? Почему он говорит такие слова сейчас?

— Ты… совершенно невозможный.

— Уж какой есть, — усмехнулся Астарт и встал с моей постели. — Прекращай впадать в уныние. Я все могу понять, но бездеятельности не потерплю.

— Поняла я уже, господин чуткость.

Аглар иронично развел руками и оставил меня наедине с собой. Дверь уже закрылась, а я только теперь поняла, что груз на душе стал гораздо легче и жизнь начала вновь обретать краски. В груди непроизвольно потеплело, но вслед за этим пришел страх. Я вдруг поняла, что катастрофически не хочу терять Астарта. Не хочу, чтобы канули в небытие это доверие, эти дни, проведенные вместе, эта куча совместно решенных проблем.

Почему меня одолевают эти мысли? Неужели я… нет. Об этом совершенно точно стоит забыть, иначе мне просто не удастся справиться с новой болью и сдержать данное себе обещание. Пусть все остается как есть. Так будет лучше.

Я обреченно смотрела на следы разрушений: остатки некой дряхлой пристройки, где хранила вещи прислуга, разваленная часть стены и вмятины на земле, похожие на мини-кратеры. Все это стало результатом попыток телепортироваться в Замок Снов.

— Ты что творишь? — раздался голос Астарта за спиной.

Чрезмерно спокойный тон не сулил ничего хорошего.

— Разве не видно? Пытаюсь попасть домой.

— Это повод громить мой дом? Ты хоть понимаешь, что делаешь?

— Конкретно этой развалюхе давно требуется капитальный ремонт. И не надо благодарить за положенное ему начало. Или мне все же стоит выплатить тебе моральную компенсацию?

— Обойдусь без твоих средств, которые, к слову, быстро истощатся, если ты не озаботишься поиском доходов. Не надо пытаться делать то, чего не умеешь. Или, будь добра, выйди в чистое поле, чтобы в случае чего страдать только самой.

Астарт был кругом прав, да и это мое рвение заняться делами имело только одно чудесное объяснение — трудотерапия. Стало даже стыдно за учиненный разгром. В конце концов, имущество герцога не было виновато в моих несчастьях. В ближайшее время я планировала нагрузить себя работой, чтобы не иметь возможности уйти в себя, ну а дальше… время лечит, как говорится.

— Извини, просто Лардан отказался в этом участвовать и сказал, что постоянное использование телепортов — это расточительность. А на лошадях добираться до Аранажа будет очень долго, даже если забыть о том, что еще нужно пересечь море.

— Возьмите дистров, — невозмутимо предложил герцог. — Значительную часть времени сэкономите. К тому же, я вполне согласен с не-мертвым, телепортация — это довольно дорогое удовольствие. А если создавать телепорты самому, то никакой силы не напасешься.

— Ты прав, — я сокрушенно констатировала факт. — Как всегда, только успеешь к хорошему привыкнуть, а его уже и нет.

Оставалось последовать совету Астарта и отправиться на поиски Дана. Надеюсь, что Бер и его люди достаточно терпеливы, чтобы дождаться меня, прежде чем принимать какие-то решения по поводу управления. Ибо власть мне и даром не нужна, но вот они об этом вряд ли догадываются.

— Нет.

— Да!

— Нет.

— А я сказала — да!

Спустя три часа поисков я обнаружила Лардана в своих покоях. Вот же Хаос, могла бы догадаться и не блуждать по этому проклятому лабиринту! Здесь же обнаружились д'рахмы, вернувшиеся в замок герцога незадолго до моего прибытия. Сейчас эта ехидно ухмыляющаяся парочка заинтересованно наблюдала за нашей с Даном перепалкой.

— Скажи спасибо, что это не одежда из моего мира и надевай!

— Что тебя укусило? — мрачно спросил некромант. — Раньше вопросов на счет моего гардероба у тебя не возникало.

— Раньше я не видела тебя в нормальной одежде!

— Тебя так впечатлили данные Лардана? — насмешливо спросила Дара, проявляя откровенное недоверие к моему вкусу.

— А ведь если подумать, — мстительно вставил свои пять копеек Алем. — Я ни разу не видел, чтобы ты ходил в чем-то, кроме своих балахонов.

Не знаю, каким образом улеглась вражда между д'рахмом и некромантом, но оба они были настроены весьма благодушно. Дарлема изредка бросала опасливый взгляд на брата, вот только он не проявлял ни малейшего намека на агрессию. Позже выяснилось, что Алем и не-мертвый беседовали больше часа, выставив д'рахму за дверь, и по всей видимости пришли к какому-то компромиссу. Способность Лардана к всепрощению не могла не поражать, если, конечно, у сложившейся ситуации не имелось второго дна.

— В них можно спрятать много чего полезного. Эта одежда обладает рядом плюсов, и единственный ее минус — помеха маневренности, но эта проблема легко решается магическим путем.

— Что-то не сильно тебе побрякушки в балахоне помогли справиться с Айлой!

Главное — не сдавать позиций. Искусство играть на нервах бывает куда полезнее, чем самая отточенная сила убеждения. На что только иногда ни готов пойти человек, когда хочет, чтобы его оставили в покое.

— Ладно. Вы трое отвяжетесь от меня, если я надену то, что ты принесла?

— Слово даю! — радостно уверила я свою жертву.

Спустя несколько минут мы втроем удивленно наблюдали, как Дан скрывает за более-менее свободными рукавами рубашки какие-то витые изделия из странного металла, обвивавшие его руки от плеча и до локтя. Как эта конструкция не мешала двигаться, лично для меня — загадка.

— Что это? Почему я раньше не замечала?

— У этой вещицы много функций, не все из которых я сейчас смогу тебе объяснить. Одна из основных — накопитель, а также не особо мощная, но постоянная и стабильная связь с источником, которая позволяет устраивать сеансы погружения значительно реже, чем приходилось бы. И это без малейших энергозатрат с моей стороны. Могу сказать одно, жизнь эта «побрякушка», как ты выразилась, облегчает на порядок. Что касается незаметности — один из плюсов, так возненавиденных тобой одежд.

— Но в моем мире я их тоже не видела!

— Я их снял, — невозмутимости Лардана можно было только позавидовать. — Там от них все равно не было никакого толка.

— А знаешь, — протянула Дара, когда процесс облачения некроманта в нормальную одежду был закончен. — Ира права. Долой балахоны!

— То-то же.

— Я добрый — цени.

— Ценю, Дан! Ты замечательный! Кстати, Ал, Дара, не хотите с нами?

— Нет уж, спасибо, — ответил д'рахм. — Мы вполне нагостились, когда помогали повстанцам свергать Совет. К тому же, нас с Дарой позвали в Акагаане. Ничего не поделаешь, придется ехать, но не переживай — ненадолго.

— В смысле? — я удивленно замерла на пороге. — Разве вы имеете право находиться там?

— Нет. Вот только в стране настали не лучшие времена, а наша семья осталась без главы.

— Отец умер, — пояснила Дарлема.

— Поздравляю, — иронично порадовался не-мертвый за д'рахмов.

— Дан! Это же их какая-никакая, но семья!

— Не стоит беспокойства, — улыбнулась Дара, на лице которой не читалось и тени печали. — Мы никогда не питали к отцу теплых чувств, как и он к нам. Тем не менее, явиться на похороны — долг детей благородного Дома.

— Вот как… тогда не задерживайтесь дольше, чем это необходимо. Как только я улажу дела в своих, хм, владениях, мы отправимся за Райаной.

Д'рахмы серьезно кивнули и решили собираться прямо сейчас, прочувствовав важность предстоящего предприятия. Да и нам с Ларданом следовало поторапливаться, поэтому мы переглянулись и без лишних слов направились к загонам с дистрами.

Признаться, я думала, что Дан просто выберет себе животное, и мы тут же преспокойно отправимся в Наор — ближайший портовый городок. Как выяснилось, всем свойственно ошибаться. То ли некромант почувствовал, то ли где-то услышал, что одна из особей уже который день бьется в мучительной агонии, но именно так обстояли дела. Двое агларов безуспешно хлопотали над скверно выглядевшим дистром, и было видно, что они уже не имеют надежды справиться с болезнью.

— Выйдите все, — сказано это было так холодно и властно, что даже я, не особо задумываясь, развернулась к выходу. — Ира, кроме тебя.

Остальные присутствующие удалились без лишних вопросов, вполне понимая, что помочь уже все равно ничем не смогут.

— Что ты собираешься делать?

— Убить его и поднять, — невозмутимо ответил не-мертвый и начал чертить вокруг бешено хрипящего дистра какие-то фигуры, из которых мне была знакома едва ли треть.

— Что?! Не убивай животное!

— Этот дистр и так умрет — ему уже не помочь. Тем более, я не собираюсь делать из него простое умертвие. Он будет подобен мне.

— Серьезно?!

— Да. Поэтому, будь добра, замолчи и будь внимательна. Редко выпадает возможность посмотреть на подобное.

— А эта руна разве не означает «согласие»? — я заинтересованно ткнула пальцем в закорючку.

— Означает.

— Но ведь она без связки, значит имеет прямое значение?

— Хватит задавать глупые вопросы, в которых уже есть ответ.

— Тогда какое к Хаосу согласие?! Как ты его от дистра получил?!

— Поговорил, — некромант даже приостановил свою деятельность, чтобы одарить меня совершенно неописуемым взглядом. — Это же не тупые твари, они полуразумны. Ты должна была знать.

— Извини. Правда могла бы догадаться. Просто… как-то не по себе осознавать, что ты можешь разговаривать с ними.

Скорее всего, в глазах Лардана я упала куда-то намного ниже плинтуса, потому как он просто молча вернулся к работе. Обижаться было бы неразумно, поэтому я просто продолжила плеяду дурацких вопросов.

— А как ты себя поднял? Не думаю, что у тебя была возможность все это начертать.

— Накопители на моих руках, — пояснил некромант. — Они могут удерживать до пяти высокоуровневых схем вроде этой. Это тебе не простенькая безделушка, более того, не совсем артефакт.

— Вот как… — я завистливо присвистнула. — И где ты такое раздобыл?

— Не надейся, они существуют в единственном экземпляре, — могу поклясться, что в тон Дана закралась тень злобной усмешки.

— И все же?

— Сам сделал.

Так это же другое дело!

— Дан, а…

— Нет.

— Что нет?

— Не сделаю такие же.

— Почему?

— Для этого надо быть живым.

Все вопросы улетучились в одно мгновение, и стала понятна та иррациональная злоба, промелькнувшая в словах некроманта. Мне не приходилось задумываться о том, какие ограничения накладывает на Дана его положение, а стоило бы. Впрочем, сильно в могуществе он не убыл, ибо творимая им магия выглядела настолько сложно, что казалась настоящим чудом. Едва ли на Драа'искар мог найтись кто-то, способный повторить это безумие.

Путь до Замка Снов показался до неприличия скучным. Дорога прошла, как говорится, без сучка и задоринки. Лардан снова взялся за обучение и занялся обсуждением грядущей головной боли в виде формирования нового государства. А если быть точной, то о создании Иринийского (да, я скромная) Королевства и его становлении на политической и экономической аренах Драа'искар. Рассуждать можно было много, но не имея на руках хотя бы каких-то данных, практически без толку. О чем может идти речь, когда я не знаю элементарного: состояния казны, ресурсов, отношений с другими странами, в конце концов.

Замок встретил нас чистыми и безмолвными коридорами, спокойствием и умиротворением. Мы прибыли к ночи, и сейчас я просто упала на кровать в ближайших покоях. Заснула практически мгновенно, лишь отметив краем сознания, как по уставшему телу растекается блаженная расслабленность. Утро выдалось не из приятных, свою роль сыграли сон в одежде и осознание тяжести грядущего дня. Лардана, как и предполагалось, я встретила на выходе из замка. Он прогуливался по центральной аллее и был погружен в свои загадочные мысли.

— Ну что, — в моем голосе отсутствовала даже самая малость энтузиазма. — Поехали в Аранаж?

— Мне казалось, что ты хотела денек отдохнуть.

— Хотела, но вот подумала… Чем дольше я буду оттягивать с делами, тем к большей заднице, извини, в итоге приду.

— В таком случае, накорми своего дистра и поедем.

Хотелось бы, конечно, накормить еще и себя, но наша с Даном чисто мужская непредусмотрительность исключила эту возможность. Пришлось вставать на путь великих свершений с пустым желудком.

Дистры довольно быстро домчали нас в Аранаж. Как ни печально, но все пришло в еще больший упадок, чем было до уничтожения Совета. Произошло то, чего я боялась больше всего — воцарение анархии. Видимо, Бер не справился, и повстанцы не смогли достаточно быстро среагировать на смену власти. Люди разбились на три группы: первые хотели присоединиться к соседнему королевству, вторые просто не желали принимать новую власть, но не могли выдвинуть адекватных альтернатив, третьим было откровенно все равно, главное — прокормить семью, а кто у власти, пусть решают другие.

То, что Бера удалось выловить в Аранаже, попахивало чистой удачей. Он лично носился из города в город и пытался о чем-то договориться, что-то организовать. Это не могло не повлиять на его внешний вид: исхудавший, постаревший лет на десять, с кругами под глазами и полубезумным взглядом.

— Смотрю, дела идут не очень.

— Моя госпожа, — Бер учтиво поклонился.

— Не надо. Сейчас не до церемониала.

— Ваша правда. Тем более, что не очень — это вы весьма мягко выразились. Совет при поддержке герцога Астарта был свержен, но что делать дальше… Я ведь военный, а не политик. Все, что было в моих силах — я сделал. Но этого явно недостаточно.

— Ты сделал даже больше, чем должен был, — я тяжело вздохнула. — Поступим так: собери командный состав повстанцев и то, что осталось от старой аристократии в… там, где можно спланировать дальнейшие действия. И еще, мне нужна информация. Ее предоставь в первую очередь. Я пока изучу вопрос, чтобы времени зря не терять.

— Какого рода информация?

— Мне нужно знать все: экономика, внешняя и внутренняя политика, словом то, что оставил нам Совет.

— Хорошо. Будет сделано настолько быстро, насколько это возможно.

— Извини, что приходится так торопиться, но не имея представления о сложившейся ситуации, я и сделать ничего не смогу.

— В таком случае, прошу меня простить.

Бер снова поклонился и вышел из комнаты, которой предстояло на ближайшее время стать моим кабинетом. Было странно видеть предводителя оппозиционеров равнодушным и бесконечно уставшим. Казалось бы, победа над опротивевшим врагом должна была разжечь в нем энтузиазм и придать сил, а получалось почему-то наоборот. Впрочем, то же самое можно сказать и обо мне. По крайней мере, за настоящие горы отчетов я взялась без особого восторга.

В священный ужас повергала всего-то общая оценка ситуации, не сильно обремененная деталями. Казна была пуста, способов ее пополнения не имелось. Совет выживал на получении дани с мелких государств, а теперь они благополучно отказались ее выплачивать. Сельского хозяйства, как такового, не осталось. Каждый жил по принципу: сам вырастил, сам съел, то есть — примитивное натуральное хозяйство. Грамотность населения вовсе сводилась к нулю. Учителей могла себе позволить только аристократия, которая в последние годы стала напоминать деревенских корольков-самодуров. Военная сила… ее не осталось вовсе. Все держалось на Совете и их магах, теперь же не стало ни того, ни другого. В общем, перелопатив кучу бумаг, я пришла в настоящее отчаяние. Не сойти с ума помогла только поддержка Дана.

— Что со всем этим делать?!

— Знаешь, я бы посоветовал обратиться к Виринеруаниэлю. Очень сомнительно, что тебе удастся справиться самой. Вряд ли у тебя имеется опыт управления, правда?

— Ты прав, — я уронила голову на стол, и раздался глухой стук, возвестивший о полном отсутствии мозгов в черепной коробке. — Но сначала надо сделать хоть что-то. Идти к Виру с пустыми руками — это как-то… да он даже слушать меня не станет. Кстати, говоря о делах, подскажи, каким примерно свободным временем мы располагаем?

— Около двух часов, максимум — трех.

— Тогда, у меня есть идея на счет местных бурь. Вот, — я откопала небольшую карту и ткнула пальцем на подозрительный участок. — Здесь наблюдается необычная магическая активность. Согласно данным, имевшимся у Совета, к созданию этой аномалии они непричастны. Но вот форма выплесков застойной силы — целиком и полностью их заслуга. Расставлять защиту больше некому, значит нужно устранить первоисточник.

— Хм… как думаешь, почему Совет просто направил проблему в нужное русло, но не попытался от нее избавиться? Уверена, что сможешь справиться?

— Конечно, — я сделала каменное лицо. — Совету катастрофически не хватало одной маленькой детали… тебя, Дан. Мне иногда кажется, что ты можешь горы свернуть.

— О, было дело. Совершенно случайно, конечно… словом, ладно. Только предупреди Бера, а то наше отсутствие могут неправильно понять.

Ошарашенная неожиданным открытием былых подвигов некроманта, я немного заторможено отправилась на поиски Бера. Он нашелся довольно быстро и только кивнул, не отрываясь от составления некого письма, когда услышал мое предупреждение. С легким сердцем я вернулась к не-мертвому, предвкушая возможность развеяться от утомительной бумажной работы.

Каково же было наше удивление, когда вместо равнины, обозначенной на карте, взорам предстал молодой лесок, впрочем, явно искусственного происхождения. Не теряя времени попусту, я устремилась вглубь этого сомнительного насаждения, ведомая стойким чувством неприятия, которое вызывало искажение пространства. По мере приближения к предполагаемому эпицентру аномалии душу стал сковывать иррациональный страх. Когда коленки начали ощутимо подрагивать, я прекратила игнорировать происходящее и спросила у Дана:

— Что это? Такое чувство, будто здесь очень опасно.

— Полагаю, так оно и есть. А вот твоя реакция — защита от непрошенных гостей, вероятно. Кто-то очень постарался, возводя здесь ментальные барьеры.

— Тогда почему она не действует на тебя, но неплохо справляется со мной?

— Я ведь мертв, все-таки. Не думаю, что создатель этого произведения искусства мог предположить мой визит.

Лардан очень редко отзывался о чьей-то работе столь высоко. Впрочем, невольное уважение к неизвестному магу не помешало спешно возвести защиту от ментальных воздействий. Мастерство — это здорово, но восхищаться им лучше со стороны, а не испытывать на своей шкуре.

Вскоре перед нами предстала прогалина, а точнее — кусок выжженной земли, на котором черными линиями был высечен не слишком замысловатый узор. Настолько незамысловатый, что даже я поняла в чем его суть.

— Как я и думал. Подарочек от Валарии, — хмыкнул Дан.

— Должна признать, — иронично произнесла я, призывая Хранителя и делая надрез на ладони. — Что идея хороша. — Густая кровь закапала на исчерченную линиями землю. — Совету насолила и заточила нейтрализацию на свою кровь. Прекрасно. Вот только чем маме так маги не угодили, что она вытворила это буквально в первые же дни их становления?

— Ну, Валария ведь была сюзереном этих земель, а Совет не намеревался продолжать эту устоявшуюся традицию. В сущности, она защищала свою собственность.

Мы с некромантом некоторое время наблюдали за довольно красивой картиной становления линий силы на свои места и рассеиванием побочной энергии по округе. В связи с этим, среди новорожденных обещало проявиться множество перспективных магов, и у матерей больше не было нужды рвать волосы на голове от отчаяния. От чего-то это осознание наполняло душу невыносимым теплом.

Мрачная зала, избранная Бером для проведения переговоров, была погружена в зловещее молчание. Звук моих шагов отчетливо раздавался в каждом, даже самом отдаленном, уголке помещения. Эта довольно короткая дорога к изголовью протяженного стола казалась самой длинной за всю мою жизнь. Диапазон эмоций, содержащихся во взглядах присутствующих, был настолько широк, что хотелось остановиться и испуганно забиться куда-нибудь подальше. Держать ровную спину и уверенный шаг стоило всего имеющегося самообладания. Здесь было все: открытое пренебрежение, недовольство, безразличие, насмешка, и, надо отдать должное, встречались заинтересованность, некоторая снисходительность, даже одобрение. Ну да, а чего я ожидала? Что меня примут с распростертыми объятиями? Незнакомую девчонку, у которой за спиной имя рода, да могущественные покровители. И только.

— Итак, — я удобно угнездилась в кресле у изголовья стола и сама испугалась уверенности в собственном голосе. — Я понимаю, что у присутствующих здесь нет оснований мне доверять. Но предлагаю противоречия отложить до лучших времен, когда мы все будем иметь право на разногласия.

— Для начала, — слово взял холеный молодой человек. — Мы хотели бы убедиться в вашей принадлежности к роду Скользящих.

— Так вот оно что. А я все ломаю голову над тем, что же заставило явиться сюда всех до единого. — я усмехнулась, с удовлетворением ловя похожие усмешки на лицах некоторых мужчин. — Если это действительно необходимо, то я с удовольствием проведу ритуал определения родства.

Родовое кольцо побывало в руках присутствующих, развеяв все сомнения по поводу его подлинности. Кровь пролилась на холодный металл и занялась тяжелым багровым сиянием. В прошлый раз эффект был куда более скромен, скорее всего таким образом проявил себя первый переход через грань миров. Балагана, конечно, не произошло: кто-то кивнул сам себе, кто-то перекинулся парой фраз с соседом, и все. Воцарилось молчание.

— Полагаю, теперь мы сможем продолжить, — спокойно произнесла я, надевая кольцо обратно на палец. — Предлагаю отбросить официоз и постараться решить нашу общую проблему.

— Что ж, — начал серьезный на вид мужчина, изначально привлекший мое внимание. — Судя по всему, вам есть, что предложить.

— Вы правы. Идеи есть, хотя отнюдь не совершенные, и я искренне надеюсь на ваши поддержку и участие.

Сначала меня слушали с ленивым любопытством и без особого внимания, но все чаще в мои рассуждения и выкладки стали вплетаться корректировки и критика присутствующих. Постепенно стол стал завален каким-то бумагами, и я почувствовала, что теряю контроль над ситуацией. Еще чуть-чуть, и меня должны были перестать воспринимать, углубившись в собственные изыскания.

— В любом случае, — я требовательно привлекла к себе внимание, бросив тень удивления на аристократические лица. — Ничего из этого не имеет смыла, пока мы не добьемся признания суверенности и не заключим союзы с другими государствами.

— Это будет очень непросто, — сделал «открытие» кто-то из людей, недовольных моей кандидатурой. — Вы уверенны, что способны все устроить?

— Думаю, большинству соседей для признания Иринийского Королевства будет достаточно таких весомых аргументов, как поддержка Ар'эрэль и герцогства Тор'Дарме.

— Вы так уверены в этой поддержке?

— Скажем так, у меня нет оснований не доверять герцогу Астарту и Владыке Виринеруаниэлю Раэль'ра, — медленно ответила я, впервые справившись с зубодробительным именем венценосного эльфа. — Но, разумеется, ставка на них не единственная. В любом случае, это моя проблема, и я надеюсь, что вы найдете силу довериться в этом вопросе.

— Надеюсь, — изменился в тоне оппонент. — Вы знаете, что делаете, беря на себя такую ответственность.

— Разумеется.

Совещание велось до поздней ночи. За эти несколько часов я настолько истощила себя, что казалось уже никогда не смогу думать. Правда, итог всех этих прений того стоил. Была решена масса вопросов, от формирования новой формы власти, до реформ, направленных на просвещение населения. Был составлен первый законодательный акт новорожденного Иринийского Королевства, временный свод законов. Как основные источники дохода были определены экспорт полезных ресурсов, основной проблемой которого виделось возрождение добычи и переработки, и продажа пустоши на юге королевства. Денег катастрофически не хватало, и хотя расставаться с территорией многим было тяжело, пришлось пожертвовать участком земли, на восстановление которого не имелось ни средств, ни людей. Самыми острыми вопросами стали сельское хозяйство и военное обеспечение. Военизацию я с чистой совестью повесила на других, так как мало соображала в этом деле, и вникала исключительно в экономическую сторону вопроса. С сельским хозяйством дело обстояло проще в плане осмысления и сложнее в реализации. Кроме того, вставал вопрос об Академии Магии. Тема для всех была крайне болезненной, но каждый прекрасно понимал, что без магической поддержки ни одному государству не обойтись.

Словом, всего, подвергнутого обсуждению, рассмотрению и безжалостной критике, было не счесть. Сил на что-либо положительно не оставалось, и я внезапно поняла всю полноту измученности Бера, который занимался подобными подвигами далеко не один день. Добравшись до отведенных покоев, я упала навзничь и со стоном представила грядущий визит на Ар'эрэль.

На сей раз остроухие не проявили ни толики удивления и вполне благодушно отнеслись к роли эскорта. Кто-то из сопровождающих даже расщедрился на пару дежурных фраз, говоривших о благорасположении. Только приема Виринеруаниэля пришлось ждать значительно дольше, чем в компании Астарта.

Лардан, разумеется, не стал сопровождать меня в эльфийскую обитель. Он остался помогать Беру с налаживанием дел и только попросил быть предельно осторожной. Войдя в знакомую дверь и увидев погруженного в раздумья Вира, я невольно порадовалась, что пришла в одиночестве. Ведь то, как закончилась наша предыдущая встреча, внушало весьма серьезные опасения.

— Что заставило скользящую столь настойчиво напрашиваться ко мне на аудиенцию? — благодушно поинтересовался Вир, не спеша выдворять меня наружу.

— Я пришла просить помощи. Понимаю всю абсурдность ситуации, но все же смею надеяться, что вы предоставите мне поддержку.

— И какого же рода помощи ты от меня ждешь?

Виринеруаниэль вопросительно изогнул бровь и принял заинтересованный вид. Общаться с ним один на один оказалось куда сложнее, чем я ожидала. Эльфийский Владыка явно не жаловал официоза, чем откровенно сбивал с толку.

— Я уверена, что нет нужды объяснять. Вы наверняка прекрасно осведомлены о сложившейся ситуации.

— И правда, — холодно улыбнулся Вир. — Почему ты обратилась ко мне, а не к Астарту?

— Я ему и так слишком многим обязана. К тому же, хотела бы показать независимость от него. Простите, что руководствуюсь такими побуждениями.

— Честный ответ. Ладно, выкладывай. У тебя есть полчаса и ни минутой больше.

Я печально вздохнула, мысленно пожалела свой мозг и начала рассказывать. В итоге, у меня голова пошла кругом от всех ошибок и недочетов, на которые по ходу дела указывал Вир, как и от его предложений, судорожно записываемых и запоминаемых. К исходу отведенного времени эльф задумчиво протянул:

— Но, я так понимаю, в первую очередь тебя интересует политическая поддержка. Правильно?

— Именно, — я смущенно кивнула. — И желательно кто-нибудь, кто сумеет помочь в организации. Вы же сами видите, что я совсем не политик.

— М-да, твои способности к ведению переговоров впечатляют, — хмыкнул эльф.

— Что поделать, меня к этому не готовили, да и дара дипломатии я за собой никогда не замечала. Так вы мне поможете?

— Помогу. Я даже знаю, кто сможет решить для тебя пару вопросов, — несколько ехидно заявил Вир, заставив усомниться в удачности затеи.

Собственно, интуиция не обманула. Через некоторое время объявился Заралениэль, и мы синхронно подавили страдальческие стоны. А Вира, похоже, все это очень забавляло. По мере изложения сути проблемы Зар становился все печальнее, но даже не думал возражать своему Владыке.

— О! Как я могу принять столь щедрое предложение! Сам Советник Заралениэль… — начала было я, окрыленная неожиданно обретенным поводом для отмазки.

Лицо Зара осветилось надеждой, впрочем, беспощадно убитой следующими словами Виринируаниэля. Холодной обворожительности венценосного эльфа можно было только позавидовать.

— Не примешь это и впрямь щедрое предложение, Скользящая, и на другое можешь не рассчитывать.

— Моей благодарности нет предела! — я поспешила заверить своего сомнительного добродетеля в готовности к любому сотрудничеству.

— Вот и чудесно.

На советника стало совсем грустно смотреть. Мрачность на его лице могла поспорить только с моей, и я прекрасно понимала, что с такими настроениями у нас ничего не выйдет.

— Зар, меня тоже не вдохновляет перспектива сотрудничества, но ты мне изрядно должен, если посмотреть правде в глаза. Поэтому, давай просто сделаем дело и забудем друг о друге, как о страшном сне.

— Не говори так, будто я имею право отказаться, человек, — непривычно серьезно заявил эльф и направился к выходу.

Оставалось отправиться за ним, наскоро принеся благодарности Виру. Будущее виделось тяжелым, но уже не таким беспросветным, как казалось раньше.

Заралениэль был действительно талантливым политиком. Честно говоря, на меня даже начал давить его авторитет. Как личность он, конечно, приятнее не стал, но все же нет-нет, а промелькнет в душе некоторое уважение к нему, изредка оказывающееся взаимным. Как деловые партнеры мы прекрасно ладили, но только дело доходило обыденных вещей, и все возвращалось на круги своя.

Стараниями эльфа, да при моем активном участии, было заключено множество союзов с соседними государствами, положено начало проведению реформ в Иринии, налажено пополнение государственной казны… да много чего произошло, в общем-то. Большинство проблем с другими государствами решал сам факт поддержки Ар'эрэль, подкрепленный личным присутствием советника Владыки.

Когда все срочные дела были решены, и я с чистой совестью могла оставить управление на местную аристократию, ограничившись ролью сюзерена, пришлось вспомнить об обязательствах. Дольше откладывать возвращение сестры Астарта не имело смысла, хотя так не хотелось терять эту единственную ниточку, связывающую меня с агларом. Впрочем, одно дело все-таки осталось неразрешенным и давало повод вернуться в место, успевшее стать родным. Ирдаил до сих пор ждал меня во тьме подземелий замка Тор'Дарме.