Глава 2

День был теплым и солнечным, я даже сожалел, что сегодня один и за рулем, и не могу ехать в кузове как Котий. Термитов я купил два, чтобы у всех желающих было по ружью. А если не пригодятся, то продам, Ким заверил, что примет обратно с минимальным дисконтом. Термит — это вам не ботинки, от хождения по пещерам не портится.

Пока я добрался к Илье в лабораторию, туманный материал в контейнере немного уплотнился. У меня был план сделать себе крокодила и увезти его в этом же контейнере, и если крокодил не дезинтегрирует к моменту приезда, то, значит, все было зря.

У Ильи уже сидел Балакирев, разглядывал форму и посмеивался.

— У вас есть какие-то мысли? — поинтересовался Илья, пытаясь понять, что же тут видит Балакирев.

— Только одна. Что наши дорогие земные друзья очень любят экономить. Знаете, что это? — Балакирев приподнял форму.

Мы помотали головами.

— Это форма для изготовления игрушки, героя фильма «Нилькин». Хит прошлого года. Вот это животное — и есть Нилькин. Фильм прошел, игрушек уже все накупили, и, чтоб добро не пропадало, забрали сюда. Очаровательно, просто очаровательно, ничего у них не пропадает. Всепобеждающий ресайклинг.

— А шесть ног у него?

— А шесть ног у него, потому что создателям так хотелось. Про крокодилов с четырьмя ногами истории уже были, надо было что-то новенькое. И, пожалуйста, — крокодил с шестью. Кстати, в фильме это премилое существо. Заботится о детях, друзьях и окружающей среде.

— Как он заботится об окружающей среде? — высунулся у меня из кармана Уфф.

— Он поет вместо того, чтобы есть, — пояснил Балакирев.

— Потрясающе! — восхитился я. — Очень реалистично!

— Не поспоришь, — усмехнулся Балакирев и обратил внимание на Уффа. — Мне кажется, мы с вами сходной природы, коллега.

— Да, наверное, — засмущался Уфф. — Только у вас, похоже, постоянная форма, а у меня не очень.

— Это да, хотя форма в моем случае элемент необязательный. Если эту уничтожат, я вполне могу стать как вы, если подберу подходящие материалы.

Я попробовал представить себе Балакирева в виде большого Уффа, мда, смешно, и переключился на изготовление управляемых крокодилов. Я показал Илье, как программировать диски из синего золота, и предположил, что на одного крокодила трех дисков будет достаточно — один в голову и два в передние ноги. С остальным новое существо сама должно разобраться, я не хочу заниматься ручным управлением каждой ноги.

Первый блин был умеренным комом. Я зашил в диски команды «Стоп», «Вперед», «Назад» и «В пар». Это был неплохой набор, особенно я похвалил себя за команду «В пар», потому что, когда мы поняли, что команд не хватает и надо переделать, то с помощью этой команды мы смогли перегнать крокодила обратно в туман и с небольшими потерями собрать в контейнер.

— Какая глупая форма! — сердился я. — Ну что им стоило сделать четвероногого? Он и ходил бы лучше.

— Вы ничего не понимаете в шоу-бизнесе, — ухмылялся Балакирев. — Сделай они четвероногого, у них случился бы конфликт интересов с другой студией, у которой параллельно шел проект с желтыми крокодильчиками. А тут полностью индивидуальная разработка.

— Мы идиоты, — хлопнул себя по лбу Илья. — Мы же можем заказать другую форму отцу.

— И закажем, когда поймем, зачем нам это надо. А эта уже есть, — хозяйственно заметил я. — Будем как земляне. Креатив из подручных материалов.

В лабе у Ильи пахло как и в том блоке у землян — коньяком. И каждый крокодил распространял за собой тот же самый узнаваемый запах, но сильно слабее.

— Ты разобрался, почему они так пахнут? — вдруг озаботился я.

— Да! — Илья хлопнул по корпусу экструдера. — Видишь вот эти два блока? Это добавки. Тот, что пахнет коньяком, — стабилизатор. Я сумел отскрести на анализ и восстановить. Кстати, он почти избыточен, отлично получается и без него, и концентрацию я в любом случае привернул, иначе здесь не продохнуть было. А вторая добавка, скорее всего, была для гранат, чтобы содержимое разворачивалось из формы с диким визгом. Ее я даже отскрести не смог, так что только предполагаю. Но можно будет попробовать потом тоже сделать.

Гранат пока решили не делать, и корпусов нет, и не в кого их кидать. У каждого домайнера и своей убойной силы навалом.

Крокодилов мы переделали еще три раза, добавив в список команд «Вправо», «Влево», «Ко мне», «Это друг», «Атакуй», «Собирай», «Стоять», «Сброс» и «Сброс по лимиту», две последние уменьшали крокодила на 10 %, но просто Сброс уменьшал объем твари по команде, а Сброс по лимиту работал автоматически по достижении определенного размера. Это я предусмотрел для случаев, когда приволоку его в пещеру и заставлю собирать туманных тварей. Чтобы он не вырос размером с дом. Еще на всякий случай я ввел команду «Отмена», но вот она работала плоховато, в лабораторных условиях крокодил на ней просто подвисал.

Пока нашим крокодилам расти было не с чего, мы извели весь материал, пока разобрались с управлением и командами. Я оказался прав насчет необходимого количества дисков, трех оказалось вполне достаточно. Еще я подозревал, что команда «Собирай» избыточна, он и так будет собирать в себя все туманное, просто люблю контроль.

Балакирев все это время сидел верхом на стуле, поставленном задом наперед, и с наслаждением наблюдал за процессом. Меня он слегка нервировал, я не мог понять, что этот странный персонаж здесь забыл. Ну посмотрел он на крокодилов, ничего принципиально нового последние два часа не происходило. В конце концов я не выдержал:

— А вы что думаете? Хотите что-нибудь свое заложить в наше чудовище?

— Нет, ни в коем случае, — улыбнулся Балакирев. — Я не люблю ничего создавать, но обожаю разрушать. У меня будут идеи, но позже.

Мы с Ильей переглянулись (вот это честность!) и продолжили тему с вариациями. Часам к пяти мы изготовили трех приличных крокодилов, которые делали примерно все, что нужно, и я был готов одного из них забрать. Лишние диски оставил Илье, я теперь золотой магнат, еще себе сделаю. И тут подключился Балакирев:

— А что, вы думаете, случится, если один крокодил атакует другого?

— Тут одно из двух. Или они разлетятся в стороны, либо один поглотит другого. И поскольку у нас встроен автоматический сброс, то одного крокодила мы тут же потеряем, — ответил я.

— А давайте проверим! — у Балакирева загорелись глаза.

Я был почти уверен, что нас ждет второй вариант, но попробовать все же стоило. Мы вывели крокодилов во двор и скомандовали обоим атаковать. Они налетели друг на друга, слепились в одного и оставшийся один сбросился до исходного размера, слив лишнюю воду в землю. Работает. Три лишних диска он тоже сбросил на землю. Осталось выяснить, чей это крокодил. Мы с Ильей одновременно скомандовали «Ко мне», крокодил оказался моим — подошел и уткнул морду мне в колено, как собака. Илья вздохнул и собрал попадавшие диски с земли.

— Нового сделаю, когда материал привезут, — сказал он.

— А я, если не возражаешь, этого заберу. Посмотрю, сколько он проживет в контейнере и опробую его в пещере.

Илья покивал, загнал последнего крокодила в контейнер и отнес в отдельную комнату. Балакирев куда-то умчался, а я запихнул своего в контейнер и двинулся домой. Из приятного — крокодил получился достаточно плотным и не жег руки, и не бросался на меня, что значит, с управлением мы справились. Был большой соблазн немедленно заехать в пещеру и опробовать его на сборе туманных тварей, но было уже поздно, и к тому же мы только сегодня там все вычистили. Артефакты через Уффа подтвердили, что все тихо, и ни одного даже самого маленького червя там нет.

По дороге вспомнил давнюю историю, которую рассказывал отец про его первый выезд к магобразам. Тогда уже знали, что они телепаты, но не очень понимали, как с ними взаимодействовать. Все пытались их ловить по одному и изучать в специальном центре, из чего, разумеется, ничего не выходило. Каждый пойманный магобраз замыкался в цикле «есть-спать-кидать иголки» и ничего не происходило. И так было, пока мой отец не решил наблюдать за ними вживую. У него довольно быстро получилось найти любопытное семейство, но вот контакт с ними не ладился, пока глава семьи однажды не привел его на берег реки и не заставил смотреть на воду, продемонстрировав на личном примере, что надо делать. Через полчаса созерцания бликов отец перестал слышать внутренний диалог, который напоминал ему, что статья не написана, а грант не получен, и стал слышать настроение магобраза. Он в изумлении повернулся к тому, считая, что эти ощущения — плод его воображения, но обнаружил веселую морду напарника, который всем видом транслировал, что у них получилось.

Позже отец научился слышать настроение и мысли лучше, хоть до четких деталей дело никогда не дошло ни у него, ни у кого из его последователей. Но главный метод — иди через воду, — мы все освоили. Собственно поэтому у меня так хорошо получалось разбираться с иглами магобразах в пещерах. Там полно воды, и если чувствуешь, что чего-то не понимаешь, сначала посмотри в воду и только потом сосредотачивайся. Если пропустить водную часть, опять запустишь собственный внутренний диалог.

В каком-то смысле я повторил этот путь здесь, потому что пещера в наличии, вода тоже, только вместо магобраза у меня тут другие сущности. Одна вообще самодельная.

Уфф хмыкнул в кармане.

— Подслушиваешь?

— Немножко. Ты против?

— Да нет. Тем более, ты же ничего с этим не можешь сделать.

— Ну почему. Я могу отключиться, просто у людей столько интересного в голове. Мне из вас читать легче, чем через текст, хотя очень здорово, что ты мне даешь читать всякое.

— Ты просто любитель устного творчества. У меня был друг Лар, он вообще текстов не терпел. Я ему пересказывал буквально все, но к концу школы уже стало понятно, что так дальше невозможно. Ну и он ушел в море — поваром. Оказалось, там тоже нужно читать — и пока учишься, и потом всякое полезное. Но с морем, видимо, повеселее получилось.

— Это ж я!

— Ну вот да.

Тут я внезапно задумался, не надо ли дать имя моему крокодилу. Да ну, не буду пока. Неизвестно, сколько он просуществует, может, ему и имя не понадобится.


Приехал я почти к ужину. Выдал Стефану и Георгию по заряженному Термиту. Зарядил для них сам, у них пока что не получалось разобраться с зарядкой, но ничего. Здесь есть кому заряжать оружие.

Потом мы немного поспорили с Котием и Драком, где держать мое чудовище, я хотел затащить его в комнату, но они оба были категорически против присутствия в доме неизвестных сущностей. Но и на улице я оставлять его не хотел, под солнцем он может стечь раньше времени. В результате я пристроил контейнер рядом со входом, а Котий извлек откуда-то кусок брезента, и я накрыл им контейнер.

— По-моему, нам нужен еще один дом, чтобы складировать там всякий бред, — бурчал Драк.

— Точно, — иронизировал Котий. — Будешь там жить.

— Ну вот еще, — отбивался Драк. — Ты будешь со своей коробкой.

Стефан с Георгием только головами вертеть успевали.

За ужином я наконец задал Котию с Драком вопрос, который меня давно интересовал — почему семейство Окто не участвует во всеобщем хайпе вокруг фиррия и в принципе держится в стороне. И что они тогда вообще здесь делают?

— Приехали они сюда из любопытства, — начал Котий с конца. — А еще, я подозреваю, у них какая-то такая же история, как у бабушек Стефана и Георгия, когда кто-то заболел и потом не смог переносить местный магический фон. Он на Сифоне очень насыщенный, выше чем здесь. Он даже для меня невыносим. На Домино он заметно ниже. Если есть какая-то непереносимость, то надо двигаться по нисходящей. Ну а куда им было еще ехать? Про твою Тривию они, наверное, и не знали, на Рампе им не нашлось дела, в моем мире другие виды не очень-то приживаются, на Меркаторе живут в основном люди, а здесь и атмосфера подходящая, и по составу живущих — сборная солянка. И даже здесь у них были трудности: октопусы второй человеческой формы не имеют, и, значит, коммуникация идет не очень. Помнишь, я рассказывал, как к ним в бар никто не хотел ходить? Все давились пельменями у Шмидта, но к Октору не шли. Потребовалось время, чтобы все наладить. И потом пещеры им не понравились. Они приезжали к нам на экскурсию, Октор сказал, что очень темно и холодно, и детям тоже там ничего не приглянулось. Вот собственно. Такая история. Поэтому их не становится больше, приехала одна большая семья и все. Учитывая, что здесь у всех магический уровень подрастает, они могут и уехать потом, или устроить санаторий для своих и для людей. Они предлагали, кстати, но сейчас здесь нет на это средств.

Мы еще обсудили трудную жизнь осьминогов. Драк рассказал, что на Рампе выступает одна осьминожья труппа, они классные, даже на коньках кататься умеют, но она там одна и больше не надо.

— Да, — подхватил Котий, — мне брат рассказывал, там на Рампе не очень-то развернешься, если там уже есть кто-то такой, как ты. Он вместо того, чтобы помогать, тебя просто не пустит, чтобы сохранить уникальность.

Все покивали головами, люди искусства они такие. И места в этом мире всем не хватает.


Утром я проснулся от диких криков Стефана и Георгия. Вышел на улицу вслед за Драком и обнаружил, что наши стажеры ломятся куда-то сквозь кусты. Драк обернулся драконом и полетел вслед. Тут меня как будто что-то под руку толкнуло и я опустил глаза вниз, на контейнер. Ну, конечно, крышка открыта, крокодил сбежал. Сам ли?


Я почесал в затылке и пошел умываться и завтракать. Там их уже трое, или поймают, или развоплотят. Диски позже соберу или новые сделаю. Для очистки совести я пару раз крикнул с крыльца «Ко мне», но или далеко было, или у крокодила были свои планы.

К моменту, когда я нажарил оладьев, все трое вернулись. Взмыленные и немного злые.

— Ну и что это было? — поинтересовался Котий, перетаскивая себе на тарелку сразу три оладья.

— Угадай с трех раз, — сердито проговорил Драк.

— Он сам убежал! Сам! Мы только открыли посмотреть, что он может. Мы ему воды принесли. А он сразу прыг в кусты. Мы за ним, — переполняясь от возбуждения, выпалил Стефан.

— Мы тогда решили его развоплотить, он же опасный? И я хотел его ножом, а он в реку нырнул и всё, — объяснил Георгий.

— Он хотел от них спрятаться в тень, — добавил Драк. — И выбирал сплошь темные места, но у молодежи глаз-алмаз, и они его все время находили. И потом он действительно прыгнул в реку. Наверное, растворился уже.

— Ладно, — сказал я. — Покажете, где он нырнул, я, может, управляющие диски хотя бы верну. Надо было мне его вчера в артехран положить, чего-то я не сообразил.

— Точно! Кстати, очень вкусно! — поддержал Котий, уплетая оладью, — А ведь так можно было. Тебе тогда и контейнер не нужен.

— Со следующим так и поступлю, — пожал плечами я. — Умная мысля приходит опосля. Но вы, парни, тоже молодцы. И часто вы без спроса лезете в чужие контейнеры?

Стефан и Георгий потупились.

— Ну что, не видишь, всегда! — развеселился Котий. — Не зря мы построили им отдельный сарайчик. Ты еще не слышал, как они вчера там чуть все не разнесли, пока предметы тренировались перемещать.

— Мы очень признательны за ваше гостеприимство… — пробормотал Георгий.

— Костеприимство, — передразнил Драк.

— Да, будете так бесчинствовать, костей не соберете. Отправим домой в коробочке, — пригрозил Котий.

Парни тяжело вздохнули. Должно быть им и дома часто прилетало, и никакого раскаяния на их лицах я не видел. Но нельзя отнять, что они оба живучие и удачливые, от исходной модификации крокодила они могли бы круто огрести, а это уже была улучшенная версия. Почти что мирная. Жаль, что уже несуществующая.

После завтрака я велел Георгию мыть посуду и отрабатывать стажировку, а Стефана взял с собой, чтобы он мне показал, где они потеряли крокодила. Стефан показал, и я отправил стажера обратно. Река, про которую они говорили, оказалась довольно мелким ручьем, я тут и сам пошарю. Легкий коньячный запах еще висел в воздухе, так что с местом мы не ошиблись. Я взял поисковый артефакт, настроенный с прошлого раза на синее золото, даже перенастраивать не пришлось, достал его и стал бродить по дну, пытаясь найти диски. Артефакт, однако, искать в ручье ничего не хотел, только попискивал. Через некоторое время я замерз, вылез на камни погреться и для очистки совести крикнул «Ко мне!». Кусты внезапно захрустели и оттуда показалось мое чудовище.

Крокодил был совершенно цел, жив, здоров и весел. Сделал вокруг меня три круга, слегка приплясывая. Похоже, он был собой изрядно доволен — чудом спасся, нашел хозяина и даже искупался. Купание ему ничем не повредило, как и кусты.

— Молодец, — похвалил его я. — Сообразил что делать и куда бежать. Будешь теперь жить здесь.

Я показал ему артефакт. Крокодил наклонил голову и как будто улыбнулся.

— Давай попробуем, — я повернул на пальце кольцо-артехран и крокодил исчез. Повернул снова и обалдевший крокодил материализовался передо мной.

— Все-таки ты заслуживаешь имени, — решил я. — Буду звать тебя Барух. Был у отца такой друг. Злой, веселый и хитрый. В точности как ты. Так, теперь лезь обратно.

И я снова повернул артехран и спрятал крокодила внутрь. А так ведь я смогу их десяток завести, подумал я.

Однако вместо производства новых зверей пришлось заняться совсем другим.

Загрузка...